Мы вернулись в Берегост, чтобы пополнить припасы, после чего устремились по тракту на север от гостиницы "Дружеская рука", дабы расправиться с оставшимися разбойниками. Приближаясь к Вратам Бальдура, мы отметили, что леса и пустоши сменили фермерские угодья и возделанные поля.
"Стойте, друзья вы или враги?" - окликнул нас мужчина в доспехах, неожиданно заступив дорогу.
"Мы-то друзья, а ты кто будешь?" - поинтересовалась я. Мужчина был молод, возможно, моложе меня, и очень прям со своими вопросами; интересно, сколько раз ему отвечали - "враг".
"Я - Аджантис", - представился он, - "сквайр-паладин Ордена Самого Сияющего Сердца, слуга Хельма, сын благородного рода из Илвастарра. Я здесь, чтобы уничтожить бригандов, бесчинствующих на сих дорогах. А вы?"
"Мы разделяем единую цель и тоже преследуем бандитов, нападающих на караваны на Тракте Побережья. Но почему ты сражаешься с этими бригандами, Аджантис?"
"Когда я представился, то упомянул, что являюсь рыцарем-сквайром. И теперь стремлюсь стать полноправным членом Ордена Самого Сияющего Сердца. Возможно, нам следует объединиться в противостоянии разбойникам".
"Почему бы и нет, мы всегда рады еще одному воину". Мне было интересно узнать о нем самом и об ордене, в котором он состоит, хотя я сомневалась, что в столь заселенных землях, как те, где мы сейчас находимся, окажется много разбойников.
Мы продолжили путь по дороге, но, заметив стоящую у обочины женщину в доспехах, я обратилась к ней, чтобы узнать, где именно мы сейчас находимся. Неверно истолковав наши мотивы, она молвила:
"Вы здесь, чтобы сразиться с анхегами? Так что случайте: сейчас у них брачный сезон, и на поверхности появляются в основном самки, чтобы набрать побольше веса. Их много, они агрессивны и голодны. Цель охоты на них состоит не в искоренении всего рода, а в сдерживании численности их на разумном уровне. Помните, они разрыхляют почву и увеличивают урожай злаковых на 15%. В следующие годы хороших урожаев не ожидается в принципе, так что имейте это в виду. Не больше десяти анхегов на отряд. После этого ловите их и отпускайте, ладно? Активность их начинается примерно в пятидесяти шагах к востоку. А теперь - вперед. Я буду наблюдать за вами отсюда".
Я не знала точно, кто такие анхеги, но сама перспектива была довольно занимательной. А вскоре мы повстречали и первого анхега, который неожиданно выполз из-под земли у нас на пути. Тело его покрывал хитиновый панцирь, как у насекомых; он потрясал когтистыми лапами, а форма головы и рта говорила о том, что создание это - землекоп. Ростом анхег превосходил меня раза в два. Жвала его могли с легкостью перекусить доспех, но если не ставить целью сражение с ними (как сделали мы), то убежать можно легко, ведь под землею они перемещаются весьма медленно, а по поверхности двигаться не любят вовсе.
"Пожалуйста... помогите мне? Кто-нибудь?" - взмолился фермер, когда мы шли через поле. - "Мне больше не к кому обратиться. Молю вас, помогите. У меня на ферме случаются странные вещи, а силы мои уже не те, что прежде. Предложить мне нечего, я если бы и было, навряд ли это вас заинтересовало. Пожалуйста".
"Поможем, конечно. Что я могу сделать?" Я заметила, как при словах моих Аджантис просиял.
"О, благодарение Великой Матери, спасибо! Мой сын Натан с друзьями отправились на поиски нашего пропавшего скота, а затем исчезли! Их нет уже несколько дней и я не знаю, то случилось, а еще все эти разбойники в округе. Мне неведомо, куда они направились, но я заметил следы, ведущие в западном направлении. Пожалуйста, найдите Натана; я не смогу содержать ферму без своего сына".
Мы устремились в направлении, указанном фермером; по пути Аджантис рассказал кое-что о себе. Помимо того, что являлся сквайром-паладином Ордена Самого Сияющего Сердца, но распространял в мире могущество и законы Хельма. Искусству боя его обучал знаменитый мечник Мирмит Сплендон. Вера и боевые навыки вскоре привлекли к нему внимание паладина Келдорна, одного из самых уважаемых в ордене, и тот сделал Аджантиса своим сквайром. Недавно Аджантис попросил о чести становления полноправным членом ордена. Для этого он отправился на Побережье Мечей, намереваясь пресечь повысившуюся активность разбойников в регионе. Если он преуспеет в своем начинании, орден примет его в свои ряды. Посему Аджантис приступил к исполнению возложенной миссии с небывалым рвением.
Следы привели нас ко входу в лабиринт пещер. Оные создали анхеги, но стены были тверды, как камень, ничуть не похоже на мягкую почву, как я ожидала. Возможно, это объясняли выделения анхегов. Внутри мы обнаружили множество сих созданий. Сражаясь, Аджантис всегда вырывался вперед, крича: "Во славу Хельма!" Также мы обнаружили тело мальчика-подростка и отнесли его к фермеру, звали которого Бруном.
"Вы нашли моего сына? Он жив?" - нетерпеливо вопросил он, едва завидев нас и не обратив внимание на завернутое в плащ тело. Мне пришлось открыть ему правду.
"Боюсь, Натан мертв, сир. Он умер, защищая твою ферму от странных созданий".
"Нет. Мой единственный сын... Воистину, это черный день. Он умер за эту ферму, но я слишком стар, чтобы содержать ее, и слишком беден, чтобы нанять работников. Я потерял и сына, и землю. По крайней мере, теперь я знаю... Спасибо за помощь, но... Пожалуйста, оставьте меня одного".
"Что же мне теперь делать..." - пробормотал несчастный отец, отвернувшись от нас, не желая, чтобы мы видели слезы, блестевшие у него в глазах.
"Брун... у нас есть все, что нам нужно", - молвила я, протянув ему мешочек монет. - "Ты окажешь нам услугу, если заберешь излишек. Нам эти деньги - лишняя тяжесть".
"Ну... если это действительно так, думаю, что мог бы... снять с вас эту тяжесть. Благодарю вас, путники. Не думаю, что в мире осталось много людей, подобных вам".
Вскоре мы вновь повстречали чиновника, ответственную за охоту на анхегов. Не ведая о произошедшей трагедии, она принялась считать головы тварей, принесенные нами. Подведя итог, она обратилась к нам:
"Хорошая работа, надеюсь, вы помните об условии охоты. Вот вам 75 золотых. Снимите себе комнатушку в городе да передохните. Вы это заслужили".
Мы направились на северо-запад, выйдя к южному берегу реки Чионтар. Мы устремились вдоль реки на запад, миновали несколько домишек рыбаков, чьи лодки пребывали у пирсов. Трое рыбаков, ведущих беседу поблизости, заметили, как мы бросили взгляд на лодки.
"Простите, но сегодня рыбы не будет", - молвил один из них. - "Возможно в... более спокойные времена".
"Погоди, Джебадо, может, они решат нашу проблему", - перебил его второй. - "Они выглядят достаточно внушительно".
"О, да, проблему", - промямлил Джебадо, глядя себе под ноги; его, казалась, "проблема" не особо интересовала. - "Простите, но мы... бедные селяне, не привыкшие к неожиданностям, а сейчас настали воистину тяжелые времена. Мы не можем спустить лодки на воду, их немедленно топят страшные ливни".
"Эта сука Умберли! Она виновата!" - злобно прорычал третий рыбак.
"Тише, Тельман", - упреждающе молвил второй. - "Он имеет в виду, что нам досаждает жрица Умберли. Мы даже не знаем, почему, но каждый раз, когда мы собираемся порыбачить, она резко портит погоду. Двоих из нас смыло волной прямо на пристани, но мы не можем доказать стражам, что виновна именно жрица. Нам нужны герои, чтобы они убедили ее оставить нас в покое. Денег у нас немного, но я с радостью передам вам... волшебное оружие, оставшееся у меня от деда, искателя приключений. Это - недостойное вознаграждение за ваши заботы, но вы окажете нам неоценимую услугу, если решите эту проблему. Поможете ли вы бедным рыбакам?"
"Мы принимаем ваше предложение. Считайте, что дело сделано". Я собиралась сделать все, что смогу для этих бедных рыбаков.
"А, мы знали, что сможем положиться на вас, справедливые герои. Она прячется в небольшой лачуге к северу. Будьте осторожны и действуйте быстро: она хитроумна. Удачи вам, храбрые друзья".
Вторый из рыбаков представился Соннером. Мы устремились назад вдоль берега реки, на восток, а затем - на север. Вскоре мы достигли переброшенного через реку каменного моста, ведущего к Вратам Бальдура. Миновав мост, мы продолжили путь вдоль русла и заметили хижину, соответствующую описанию, данному нам рыбаками. У дверей стояла молодая девушка не старше двенадцати лет.
"Стойте! Вы ступаете на мою землю!" - крикнула она нам. - "Никто не идет сюда при оружии; ведь вас наняли эти ужасные рыбаки, так? Говорите!"
"Умммм... да, они", - призналась я, - "но я лишь хочу понять, что происходит".
"То, что происходит, вас не касается! Уходите, или разделите их судьбу!"
Я не двигалась с места. Я ощутила исходящую от девушки сильную ауру зла, что показалось мне весьма странным, ведь она так юна. Здесь явно происходило что-то недоброе, и я была полна решимости дознаться до сути.
"Я еще раз предупреждаю вас: уходите от моего дома", - сказала она. - "В противном случае я уверюсь в том, что вы состоите в союзе с моими врагами!"
Я вновь поинтересовалась, что, в сущности, происходит.
"Они столь же трусливы, сколь и коварны, ибо нанимают иных, чтобы сделать то, чего не могут сами! Но сегодня я положу этому конец! Моря взывают об отмщении!"
Девушка напала на меня, размахивая маленькой булавой. Приказав остальным не вмешиваться, я с силой ударила ее кулаком, повергнув на колени; булава выпала из ее ослабевшей руки. Она взвыла от досады.
"Почему вы это делаете? Вы не знаете, что сделали они? Соннер и остальные, они - зло! Они убили мою мать, а теперь вы помогаете им?! Она лишь исполняла свой долг, принимая подношения от тех, кто собирался отправиться в море. Они украли ее чашу для призыва стихийных духов и пытали ее, пытаясь узнать слова, заставляющие артефакт действовать. А теперь они используют дар Умберли, чтобы бесчинствовать в морях, и дух моей матери не может успокоиться до тех пор, пока чаша не будет возвращена. Мои силы превосходят могущество матери, Умберли наделила меня гневом, но я не могу отыскать чашу. Я могу лишь чинить им вред, уповая на то, что они вернут артефакт... или же погибнут, но я так устала. У меня нет железной воли матери, а богиня столь требовательна! Помогите мне, пожалуйста". В конце концов, она была всего лишь ребенком. Несмотря на ауру зла, я поверила ее словам.
"Тише, дитя. Я помогу, чем смогу".
"О, благодарю! Морскую Королеву удовлетворит возвращение чаши, но, так или иначе, Соннер и его подельники не должны больше получать доход в ее владении. Возможно, артефакт сокрыт в святилище иного божества. Я не знаю, где оно может находиться, а если бы и знала, то не смогла бы приблизиться, но Соннер может сказать вам... если вы спросите его, приставив клинок к горлу. Идите же, ибо Умберли не отличается терпимостью, и к вам относится не самым лучшим образом".
Я попросила ее отойти в сторонку, чтобы пообщаться наедине; мне нужно было увериться в том, что принимаю я верное решение. Иные члены моего отряда медленно направились прочь, я же применила к девушке свои способности к очарованию и попросила рассказать ее о себе.
"О, моя новая подруга! Меня зовут Теня, и я - жрица Умберли. Вот уже несколько недель я ищу артефакт, похищенный у моей матери. Украли его рыбаки Тельман, Джебадо и Соннер, позавидовав ее силам. Больше всего на свете я стремлюсь отомстить этим жалким людишкам".
Я вернулась к остальным, объявив, что мы обязательно заберем призывающую чашу у рыбаков и вернем ее Тене. Аджантис принялся возражать, спрашивая, почему мы помогаем девушке, столь исполненной зла. Меня это удивило и я поинтересовалась, как он может чувствовать зло, ведь я считала, что лишь одна обладаю подобной способностью. Тогда удивился уже он, объяснив, что подобным даром обладают все паладины; лишь повстречав меня, он понял, что я - паладин, посему и предложил объединиться.
Аджантис остро чувствовал зло. Когда мы находились в подземных пещерах анхегов, он заявил, что "в этих кавернах царит аура зла". Когда мы по пути сюда миновали маленькую рощицу, он заметил: "В сем лесу я чувствую зло". Я предположила тогда, что зло мерещится ему повсюду, за исключением храмов богов добра, что не удивительно, но кто из мирян всецело привержен добру?
Мы вернулись к рыбакам, и я предложила Соннеру поговорить наедине. Когда я применила к нему свои способности к очарованию, решение мое лишний раз подтвердилось.
"Меня зовут Соннер, и я простой рыбак. В последнее время молодая жрица Умберли доставляет мне с товарищами немало хлопот. Она хочет отомстить нам за убийство ее матери. Да, нам пришлось это сделать. Жрец Талоса обещал нам благосклонность своего бога, если мы исполним его волю. Так мы оказались пешками в игре богов. Как и ты, кстати".
Когда Соннер пришел в себя, мы вернулись к остальным.
"Снова вы?" - произнес Джебадо.
"Ну что, вы это сделали?!" - нетерпеливо поинтересовался Тельман. - "Убили стерву?"
"Эта... жрица многое нам о вас рассказала", - отвечала я.
"Она узнала, кто дал вам поручение?" Тельман побледнел. "Проклятье, она убьет нас за это..."
"Придержи язык, Тельман", - приказал Соннер. - "Я же предупреждал вас, как она коварна. А вы поверили ее лживым речам, так ведь? Что она там наплела, что мы украли ее чашу, или что-то в этом роде? Несколько надуманная причина, чтобы убить нам, не находите? Как я говорил раньше, мы всего лишь бедные рыбаки, но что, если мы подкинем... скажем... еще 100 монет. Передумаете тогда?"
Эти трое стремительно обращались ко злу. После того, как расправились с матерью Тени, они собирались прикончить и ее дитя, и наверняка наймут кого-нибудь другого, чтобы сделать это. Я сделала глубокий вздох, пытаясь обуздать охвативший меня гнев.
"Это дитя сказало, что вы убили ее мать и берете от моря слишком много. Я не люблю, когда меня используют, Соннер. Это меня... злит".
"Ну, вот оно!" Тельман побелел, как полотно, и весь дрожал. "Что же теперь делать-то?"
"Жрица долгие годы брала с нас подношения!" - возразил Джебадо. - "Они все росли, а ведь нельзя выходить в море, не умилостивив Умберли! Жрец Талоса во Вратах Бальдура сказал, что..."
"Скажем так", - прервал его Соннер, - "мы заключили иное соглашение ради возможности спокойного выхода в море. Частью сделки было убийство жрицы. Как видите, все мы - лишь пешки в "дружеских" склоках богов. Лучше идите по жизни осторожно, чтобы не нажить весьма могущественных врагов".
"Отдай мне чашу, Соннер", - приказала я, устав от его наставлений. - "Второй раз просить не буду!"
"Думаю, выбор у меня невелик. Она все это время была у меня с собою, мы считали, что так безопаснее. Забирайте ее, но знайте, что Лорд Бурь знает теперь, кто его враги. Вы получили то, за чем пришли, а теперь убирайтесь. Будь я на вашем месте, и близко не подходил бы теперь к святилищу Талоса. Боги мстительны, знаете ли".
Бранвен стремилась прикончить этих - как она выразилась - "трусливых убийц". Я запретила; рыбаки и так уже настрадались, к тому же, смерти их не вернут Тене мать. Была некая ирония в том, что рыбаки совершили убийство для того, чтобы защитить свой промысел, но теперь, разгневав Умберли, им придется бежать от моря как можно дальше. Я, конечно, этот совет не озвучила, ибо больше они меня и слушать не хотели.
Аджантис согласился с моим решением касательно рыбаков, но все еще не разумел, почему я помогаю Тене. Также он высказался насчет Сафаны.
"Думаю, тебе стоит улучшить свое поведение, раз находишься в нашем отряде".
"Мог бы попытаться оскорбить меня и пооригинальней". С тех пор, как Аджантис присоединился к отряду, Сафана не обращала на него внимания, ибо смотрела лишь на Кивана. И после этого замечания продолжала игнорировать паладина.
"Вы вернулись. Надеюсь, с хорошими новостями?" - спросила Теня, когда увидела нас вновь.
"Вот чаша, похищенная у твоей матери. Возможно, теперь она упокоится с миром".
"Теперь моя мать - Умберли, и она довольна. В свое время она покончит с дружками Соннера, а Талос не станет защищать их. Если они мудры, то никогда больше не выйдут в море, ибо то поглотит их бесполезные жизни. Мне нечего предложить вам в награду, но Морская Королева помнит тех, кто сослужил ей службу. В свое время... вы получите награду".
Мы разбили лагерь, и я улучила момент, чтобы побеседовать с Аджантисом о том, как он принял решение стать паладином. Он ответил, что, будучи мальчишкой и пребывая в храме Хельма, чувствовал, что должен стать служителем этого бога. Он испросил совета у настоятеля храма, который предложил ему следовать по пути воина и вступить в Орден Самого Сияющего Сердца в амнийском городе Аткатле. Я сама пыталась вершить правосудие там, где это возможно, но становиться последовательницей какого-то божества не собиралась. Нужно поразмыслить над этим.
Мы провели ночь недалече от Тракта Побережья, а поутру я услышала знакомый голос, обращающийся ко мне.
"Приветствую, мои недальновидные друзья. Вне всякого сомнения, вы уже потеряли парочку товарищей, и теперь я вам необходим, чтобы занять их еще не остывшие циновки". У костра стоял никто иной, как Ксан. Он рассказал, что доложил обо всем своим набольшим и теперь вновь предлагает мне свою помощь. Я согласилась на предложение, и представила его тем товарищам, с которыми он был не знаком. Киван и Бранвен согласились принять его в отряд, Сафана же внимательно воззрилась на него, возможно, рассматривая на потенциальную кандидатуру для замещения Кивана. Аджантис, однако, оказался далеко не в восторге от Ксана и его странностей, к тому же, тот постоянно отпускал депрессивные замечания, как то "Мы все обречены" или "Давайте просто ляжем здесь и помрем".
Так как мы проходили неподалеку от Врат Бальдура, я решила наведаться в город. Многие странники, заходившие в Крепость Свечи, рассказывали о нем, но я очень хотела взглянуть на город сама. Миновав мост, мы с удивлением заметили, что врата наглухо закрыты. Наемник из Пламенного Кулака, стоящий на страже подле них, объяснил, что происходит.
"Простите, странники, но путь во Врата Бальдура закрыт. Нам приходится никого не допускать в город вследствие небывалой активности разбойников в окрестных землях. Возможно, если вы вернетесь позже, ситуация изменится и мы сможем распахнуть врата перед вами".
"Но ведь это же Врата Бальдура!" - возразила я. Честно говоря, замечание его меня задело. Я долгие недели потратила на то, чтобы покончить с разбойниками, и была уверена, что о моих деяниях уже слышали в этом городе. - "Ведь город защищают могущественные воины из Пламенного Кулака. Почему же вы страшитесь проникновения разбойников за крепостные стены?"
"Хорошо, если бы так и было, но большая часть Пламенного Кулака на юге, и Великие Герцоги считают, что сейчас город весьма уязвим. Простите, но я ничем не могу помочь вам".
Мы повернулись и двинулись прочь; Аджантис не удержался, обратился к Ксану.
"Есть ли добро и зло. Думаю, ты принадлежишь последнему".
"Похоже, наш маленький, склонный к суициду друг, Аджантис", - в тон ему отвечал Ксан, - "живет в черно-белом мире". Здесь я с Ксаном согласилась. Мой спутник, паладин Аджантис (себя паладином назвать я еще не отваживалась) не чувствовал исходящего от Ксана зла, как не чувствовала его я. Но ему нужно было упрощать для себя все на свете, не обращая внимания на тот факт, что большинство людей нельзя столь категорично разделить на приверженцев добра или зла.
Мы вновь перешли мост, когда нас окликнул рыбак, проплывавший на лодке по реке. Как оказалось, он из деревеньки под названием Борода Улгота, что в устье реки Чионтар (для сравнения, до Врат Бальдура плыть добрую четверть дня вверх по реке). За небольшую плату он согласился доставить нас в деревню. Я согласилась.
Борода Улгота оказалась куда более занятным местечком, чем я могла предположить. За время, проведенное мною в местной гостинице, позволило мне услышать множество слухов. О древнем культе, вновь заявившем о себе, о кровожадном создании, охотящемся в ночи, о странных деяниях, творящихся в доме Шандалара, могущественного и эксцентричного мага, поселившегося в тихой деревушке; также я узнала, что в Бороде Улгота организуются экспедиции в башню Дурлага, где искатели приключений могут испытать свои силы. Интересно, поможет ли мне подобное испытание в противостоянии злу, угрожающему уничтожить Побережье Мечей и меня в придачу.
Однако время назначенной встречи с Джахейрой в Берегосте неумолимо приближалась, и в деревушке я задерживаться не могла. Я повстречала селянина, пригласившего нас в свой дом и поведавшего интересную историю.
"Вы - герои Побережья Мечей, и я... ум... давно мечтал встретиться с вами. Я - Мендас из Глубоководья, поборник правды в сих землях. Мы - то есть, я - нуждаемся в вашей помощи. Я заплачу вас и предложу свою искреннюю дружбу в придачу. Поможете ли вы доброму мирянину, ищущему знания?"
"Знания - достойная цель, друг мой. Я помогу, чем смогу".
Я была счастлива повстречать человека, слышавшего о нас; должно быть, слава наша растет, раз достигла этого захолустья. В то время я не задумалась над тем, что Мендас не знает ни наших имен, ни наших свершений.
"Трагические события произошли в этом... уммм... так сказать, мире. Обладающие властью причиняют вред тем, у кого нет оной. Они разрушают то, что учит нас лучшей жизни. Скажу честно, было бы лучше, если бы такие люди не рождались! Эти злодеи из Лидии Торговцев обнаружили остров к западу от побережья. А там отыскался потерпевший крушение корабль. Очень старый корабль, говорят они".
"Как же Лига Торговцев обнаружила остров?"
"Они отправились в Новый Мир, но сильнейший ветер отнес их к северу. Моряки фактически не могли управлять кораблем, и тот чуть не налетел на скалы у острова. Разразилась страшная гроза, но они сумели заметить старый, потерпевший крушение корабль. Они вернулись во Врата Бальдура и продали морские карты Лиге Торговцев. Чума им на головы!"
"Но что интересного может Лига Торговцев отыскать на затерянном в море острове? Что на нем есть, помимо прибрежных скал и разбитого корабля?"
"Эти торговцы жадны. Им нужны остров и корабль. Да сгниют их кости в Девяти Кругах! Бесследное Море очень велико, и корабли Лиги Торговцев должны останавливаться, чтобы пополнять припасы. Они останавливались бы на Эвермите, но обиталище эльфов слишком далеко к северу. Единственный иной приемлемый вариант - Сундрах на Лантане, но плата на вход в сей пор весьма высока. Торговцы теряют слишком много денег в Сундрахе. Моряки Лиги видят на острове не только разбитый корабль, но большую пристань. Они хотят, чтобы в ней останавливались суда, следующие из Глубоковья во Врата Бальдура".
"А что насчет потерпевшего крушение корабля?"
"Моряки Лиги Торговцев хорошо его разглядели. Он наверняка принадлежал Бальдурану. Эти люди полагают, что в своем последнем плавании Бальдуран перевозил несметные сокровища. Может, и так, но в любом случае на корабле должны остаться артефакты, повествующие о судьбе Бальдурана. Я хочу вернуть судовой журнал корабля, а также разгадать тайну последнего плавания Бальдурана. Лига Торговцев уничтожит искомые мной артефакты, желая заполучить сокровища. Этого не должно случиться! Если вы поможете мне, я получу артефакты, вы - сокровища, а торгаши - ничего. Поможете ведь, да?"
"Мендас, цели твои благородны, вне всяких сомнений. Я помогу тебе".
"Я закажу для вас корабль. Есть, правда, одна маленькая проблема. Те люди, что обнаружили остров, владеют единственными морскими картами, на которых указан путь к нему. В северо-восточном квартале Врат Бальдура есть знание, именующееся "счетным домом"; оно находится к северо-востоку от таверны "Эльфийская песнь". Именно там пребывают морские карты. Скорее всего, они у капитана корабля. Я не знаю, как их изъять, но вы же герои и должны уметь решать подобные проблемы. Может, это окажется немного опасно, потому я заплачу вам за карты. Я буду ждать вас здесь".
"Сделаем. Вернемся как только справимся".
"Пожалуйста, друзья, поспешите, карты мне очень нужны. Торговцы уже готовят экспедицию на остров".
Когда мы покидали дом, нас остановил моряк.
"Приветствую вас. Я - Калахан, бич рыбы в семи морях. Не видал вас здесь раньше. Впервые, да?"
"Да, это мой первый визит в прекрасную Бороду Улгота, расположенную на Побережье Мечей на небольшом расстоянии от Врат Бальдура вниз по реке".
"Ох, какой у тебя острый язычок. Борода так же прекрасна, как задница мула, и пахнет, как рыба, пролежавшая десять дней на солнцепеке. Но, тем не менее, добро пожаловать! Пусть мухи не очень вам досаждают, а вот леди - наоборот".
"Спасибо, добрый человек".
"Да ладно, чего уж там. Кажется, вы немного растерялись, ребята. Могу чем-нибудь помочь?"
"Да, можешь. Ты знаешь Мендаса из Глубоководья?"
"Мендаса, а? Хмурый такой. Слова доброго не дождешься, не говоря уже о "Как поживает твоя тетушка?"
"Да, видимо, знаешь. Может, поделишься, что ты о нем думаешь".
"Да, я знаю его с тех самых пор, как он осел в Бороде. Но ничто так не улучшает память, как золотишко в ладони".
"Понятно... двадцати монет хватит?"
"Да, вполне. Мендас пришел в Бороду в прошлом году. Купил дом старого Свенсона. Говорит, что он из Глубоководья, но знавал я ребят из Города Роскоши, и они говорят на общем очень и очень гладко, как я".
"Как ты?"
"Нет, даже лучше. Откуда бы он не явился, Мендас с нами, простыми селянами, общаться не очень-то любит. Сидит в основном в своем доме. Каждый месяц уходит куда-то на несколько дней. Боюсь, это все, что я знаю".
"Благодарю, Калахан. Ты очень помог нам. Да клюет у тебя всегда рыба".
"Невелика услуга. Доброго вам дня".
Калахан посоветовал нам побеседовать с пожилой гномой. Отыскать ее в сей маленькой деревушке оказалось несложно.
"Пришли навестить старуху Душай", - приветствовала она нас. - "Пришли испить знаний гномов".
"Верно, старица, если, конечно, ты хочешь поделиться своими знаниями с нами".
"Мне кажется, вы очертя голову бросаетесь в эту авантюру. Я кое-что знаю об истории Бальдурана и поделюсь этими сведениями с вами. Только вот на продолжение исследований мне золото не помешает".
Мы договорились о цене, и она начала свой рассказ.
"Слушайте же и внимайте. Как вы знаете, Врата Бальдура названы в честь знаменитого мореплавателя Бальдурана, который давным-давно устремился в плавание в моря за пределами Эвермита в поисках легендарных островов Анхорома. Бальдуран вернулся, поведав об огромных неведомых землях, лежащих за морем. Также он привез с собою несметные богатства и вложил их в развитие своего родного портового городка. Так родились Врата Бальдура.
Затем он пустился в плаванье к чудесным землям, им обнаруженным. Бальдуран так и не вернулся. Кто-то говорит, что он странствует и до сих пор, ища новые земли в бесконечных просторах далеких морей, а может, он уплыл из мира и странствует среди звезд. Кто-то полагает, что корабль его потерпел крушение и сгинул в пучине, иные же считают, что он дожил до старости в неведомых землях. Возможно, на том острове, куда вы направляетесь, вы узнаете о его судьбе, а, возможно, и нет. Как бы то ни было, я желаю вам удачи в странствиях, и история моя закончена".
"Зло всегда падет пред доблестью и честью", - заметил Аджантис, когда она закончила рассказ, решив, вероятно, что Бальдуран столкнулся с неким морским злом.
"Если бы мы хотели услышать твое мнение, то непременно поинтересовались бы им", - добавил Ксан.
"Зло должно быть искоренено всюду, где обнаружится, даже среди спутников", - постановил Аджантис, глядя на Ксана так, будто тот вот-вот обратится в злобного демона.
"Ты сам задумывался о том, сколь пусты твои изречения, Аджантис?" - Ксан отвернулся, качая головой.
В местной гостинице я повстречала дворфа. Как только он заметил ступивших в зал искателей приключений, как немедленно подоспел к нам.
"Доблестные герои! Я предложу вам приключение, которое заставил вас алкать славы! Я - Хурган Каменный Меч, живу в цитадели Адбар".
"Приветствую! И о каком же приключении идет речь?"
"О весьма славном приключении. Вы, небось, слыхали о башне Дурлага?"
"Да, слыхали. Это башня к югу отсюда, обиталище призраков, верно?"
"Тамошний призрак был добрым другом моего деда. Спятил он, знаете ли. Дурлаг Убийца Троллей был знаменитый героем дворфов. В одиночку побивал драконов. Мой дед был добрым другом Дурлага. Они странствовали вместе в поисках приключений несколько веков назад до самой смерти моего деда.
Деда прикончил злой демон, но Дурлаг выжил. Дурлаг сохранил кинжал "Вместилище Душ", принадлежавший деду, намереваясь отослать его моей матери, но он был предан. Печальная история, скажу я вам. После того, как Дурлаг построил свою башню, все семью его заменили собой доппельгангеры. Дурлаг перебил их все, но лишился рассудка. Он напичкал свою башню ловушками и позабыл про кинжал моего деда. Когда в юности я услышал эту историю, то сам отправился в башню, чтобы вернуть кинжал, но ловушки Дурлага заставили меня повернуть назад. Если вас заинтересует мое предложение, то я хотел бы нанять вас для возвращения кинжала, Вместилища Душ, принадлежащего мне по праву. В башню захаживали и иные отряды искателей приключений, и на подступах к ней не должно быть ничего опасного. Что скажете?"
"Если смогу, я разыщу кинжал". Не знаю, отправлюсь ли в башню когда-либо и найду ли кинжал, но в обещании нет ничего дурного.
За небольшую сумму мы наняли иного рыбака, и он перевез нас обратно к местечку подле Тракта Побережья. Я предложила Ксану разделиться на какое-то время, предложив встретиться во Вратах Бальдура, когда город вновь будет открыт для посетителей. Я заметила, что постоянные депрессивные изречения Ксана оказывают депрессивное влияние на остальных, в том числе и на меня. Время, проведенное порознь, пойдет нам лишь на пользу.
Аджантис смотрел, как Ксан уходит, и неожиданно обернулся ко мне, воскликнув: "Ах ты, моя красавица!" Пораженная, я что-то пробормотала в ответ, на что он назидательно заметил: "Мы всегда должны стремиться быть образчиками для черни". Мои щеки горели; я гадала, пытался ли этот болван сделать мне неуклюжий комплимент, или же просто "оказать мне честь".
Аджантис сообщил, что должен покинуть нас и вернуться в орден. Он весьма удивился, когда я ответила отказом на предложение сопровождать его по пути на юг и присоединиться к ордену, как будто цель моя была неважна. В вящем изумлении он еще долго смотрел нам вслед.
"Но... но... мы же были отрядом, связанным... честью! Ох... Ну почему все в этом мире так сложно?"