Имя Артигасов появляется в испанских хрониках в начале XVII века. Из этого рода и происходит тот Хуан Антонио Артигас, который столетие спустя взойдет на корабль и отправится в порт Буэнос-Айрес, чтобы вступить в здешний гарнизон.

Хуан Антонио родился в 1693 году там же, где и его предки, — в маленькой арагонской деревушке Пуэбла-де-Альбортон. Совсем молодым он был солдатом армии, отстаивающей права Филиппа V на трон. Но кампания окончилась; все более плачевным становилось экономическое положение Испании, которая уже ничего не могла предложить своим беднякам (хотя бы они и звались идальго), и Хуан Антонио решил уехать в Америку.

Заморские земли со времени их открытия неизменно притягивали к себе юношей, стремившихся попытать счастья; сколько рассказов и сказочных историй привозили оттуда конкистадоры и колонизаторы! Многие думали, и не без основания, что в этих краях находится чуть ли не земной рай. Не один верил в истинность легенды об Эльдорадо — Золотой стране, которая кружила головы людям. И в самом деле, почему не могли быть правдивыми рассказы о короле этой таинственной страны, который каждое утро покрывал свое тело золотым порошком? Где находились его владения — в Новой Гранаде, в Венесуэле, в Париме, в Лас Омагуас или, быть может, на территории Рио-де-ла- Плата? Эта Золотая страна была призраком, который, казалось, ускользал от испанцев и к которому они продолжали стремиться.

А между тем жизнь в Испании становилась все тяжелее. Семейство Артигасов, как и семьи других старых воинов, имена которых канули в Лету, разделяло судьбу своей родины. Одно за другим совершались события, усиливавшие их тревогу. Территориальное единство страны, доставшееся Изабелле Инквизиторше такой дорогой ценой, рушилось. Португалия отделилась от остальной империи. Государство распадалось, нравственные устои приходили в упадок. Войско утратило боевой дух, лишилось сил, потеряло надежду. И так как война уже не могла оставаться основным занятием, людей, солдатам приходилось заново искать себе места в обществе.

Но если испанцы уже не видели свой идеал в войне, то не видели они его и в труде, в промышленности — двигателях нового времени. К концу XVII столетия Испания вступает в пору своего заката. Завершается варварское ограбление заморских колоний. Корабли, возвращавшиеся когда-то из Индии с грузом золота и серебра, привозят теперь совсем иные вещи — кожи, сало, диковинные плоды, редкостных животных (к которым причисляли и туземцев). И в то время как в Европе капитализм поднимается на основе промышленного развития, а буржуазия завоевывает власть, Испания, прикованная к скале феодализма, остается в стороне от этих процессов. Она выглядит скорее продолжением Африки, чем оконечностью Европы.

Принадлежавшие к сравнительно новой касте, Артигасы не знавали тех лучших времен, о которых помнили так называемые старые кастильцы.

Впрочем, теперь все и вся охватывал неумолимый и быстрый упадок. Начиная со второй половины XVII века сельское население вымирало от голода. У Испании уже не было ни флота (его уничтожила Англия), ни войска, ни администрации, ни литературы, ни денег — даже на пропитание самого короля! На что могли надеяться Артигасы, если специальные комиссии под предводительством священников ходили по улицам и собирали милостыню для удовлетворения нужд королевского стола? Империя стояла на краю пропасти.

Потомки тех Артигасов, о которых упоминали хроники, занимались виноделием и сельским хозяйством. Они собирали урожай со своих оливковых деревьев, обрабатывали землю и сеяли пшеницу. Этот труд давал им уверенность, что их дети не пополнят собой толпы оборванцев и попрошаек. Однако скромные угодья отца в арагонской деревне сулили не очень-то привлекательное будущее честолюбивому юноше, уже обладавшему некоторым военным опытом. Тогда-то Хуан Антонио, крепкий двадцатитрехлетний парень, решил отправиться в Америку в поисках счастья, как это уже раньше сделали, и не без успеха, многие его соседи и друзья.

В середине 1717 года корабль, на котором он плыл, причалил к скалистому берегу, к пристани Риачуэло. То был бедный и скучный порт Буэнос-Айрес, в гарнизон которого он вступил солдатом. Так началась жизнь в Америке первого из Артигасов. Хотя он не умел написать свою фамилию, у него были такие личные качества, которые компенсировали недостаток образования, в котором отказала ему родина.

Буэнос-Айрес в те времена был единственным портом и единственным населенным пунктом, которым обладали испанцы в этом крае. Это был маленький город с приземистыми, грубо сколоченными домами и грязными улицами. Сразу же за домами начиналась бесконечная равнина, пампа, как называли этот обширный степной район, охватывавший всю провинцию Буэнос-Айрес. Единственное, чем отличался город, — это множество церквей — городских и приходских.

В то время вся территория, занятая ныне Уругваем, — восточное побережье реки, носящей то же название, — входила в состав губернаторства Ла- Плата, а позднее — губернаторства Буэнос-Айрес и находилась под властью вице-короля Перу. Здесь бродили огромные стада дикого рогатого скота и лошадей, которых завез сюда почти сто лет назад испанец Эрнандариас. Это никому не принадлежащее богатство превратилось в легкую добычу для португальцев, французов и пришельцев других национальностей, которые мародерствовали, пользуясь полной безлюдностью, незащищенностью этих бескрайних степей. Кожи и сало — вот что составляло богатство Ла-Платы вопреки ее названию, а ведь именно серебро было предметом вожделения для захватчиков и первооткрывателей. Однако позднее кожи и сало стали здесь столь же важными продуктами, как драгоценные металлы в Мексике и Перу.

Сторожевой службы у Испании на этих берегах не было, и это способствовало процветанию всяческих авантюр и краж. Особенно дерзкими были португальцы, которые в 1680 году обосновались в Колонии-дель- Сакраменто, на восточном берегу реки Ла-Платы, как раз напротив Буэнос- Айреса. Закладка Колонии-дель-Сакраменто положила начало тяжбе за территориальные права между Испанией и Португалией.

Сто лет Испания и Португалия вели битвы — захватывали, теряли и вновь отвоевывали эту территорию друг у друга. Испания стремилась вытеснить пришельцев с захваченных ею земель; Португалия жаждала закрепиться на новых берегах и землях. В этих битвах участвовал и солдат Хуан Антонио Артигас. Он принимал участие также и в карательных экспедициях, которые организовывались в Буэнос-Айресе против французского пирата Моро, заплатившего жизнью за свои похождения в этих краях.

Успех португальцев, основавших Колонию-дель-Сакраменто, побудил Испанию расширить свои владения и тоже основать новый город на этих берегах — Монтевидео. Губернатором Ла-Платы был в то время молодой блестящий военный Бруно Маурисио де Сабала. Он продолжил борьбу против португальцев и вытеснил их из Колонии. По указанию, поступившему из Испании, он основал форт в прекрасном заливе Монтевидео с целью превратить его в оборонительный аванпост против португальцев. Город был заложен в 1724 году; в этом участвовали некоторые семьи из Буэнос-Айреса, иногда оказывавшиеся связанными родственными узами. Их объединяло стремление улучшить свое положение и избавиться от трудностей, которые они испытывали ранее в городе, территория которого была уже разделена между первопоселенцами.

Хуан Антонио Артигас также отправился в Монтевидео. К этому времени он был женат на креолке из Буэнос-Айреса по имени Игнасия Хавьера Карраско и у него уже было четверо детей, старшему из которых исполнилось шесть лет. Как один из основателей города он получил некоторые привилегии, землю и орудия труда. Он поселился на берегу реки, по соседству со своим шурином Бургесом.

В 1730 году Сабала сформировал городскую власть. В состав первого капитула (городского совета) Монтевидео, который должен был управлять только что отстроенным городом, был включен и Артигас, назначенный на пост алькальда в сельском комиссариате Санта-Эрмандад.

Бескрайни и пустынны были плодородные пастбища, расположенные на Восточном берегу реки Уругвай (позднее их жителей станут называть Восточными). Однако эти хорошо орошаемые земли с умеренным климатом не были абсолютно безлюдны. Здесь жили потомки туземных племен. Это были этнические группы, происхождение которых еще недостаточно выяснено, — чарруа, чанае, боаны, геноа и другие. В результате конкисты они были беспощадно истреблены. В культурном отношении эти племена находились на стадии каменного века. Язык их был примитивен. Раньше они жили охотой и рыболовством, а затем занялись скотоводством, сделались ловкими наездниками и торговцами скотом. Они сопротивлялись конкистадорам всеми доступными им средствами, но были побеждены и истреблены испанцами. Когда пришли новые колонизаторы, они застали лишь остатки индейских племен, находившихся на той же ступени развития, что и в эпоху завоевания. Они жили в грубо сколоченных хижинах, покрытых кожей, и разговаривали односложными словами. Они не знали никаких ремесел, даже религия их находилась в зачаточном состоянии. С плодородных земель колонизаторы оттесняли их в глубь страны. Именно из-за боязни сопротивления индейцев они установили постоянную сторожевую службу.

Почти до самой своей смерти в 1775 году Хуан Антонио Артигас занимал различные должности — городского советника (рехидора), капитана местного войска и др. Монтевидео был прекрасным портом и был расположен в красивой и плодородной местности. Постепенно город расширялся, особенно тогда, когда к первым поселенцам стали прибавляться выходцы с Канарских островов и из других мест, а также когда работорговля достигла и этих берегов.

Вместе с ростом Монтевидео росла и семья Артигасов. Седьмой сын Хуана Антонио, родившийся в 1736 году, был окрещен именем Мартин Хосе. Он оказался самым способным среди своих братьев, и ему предстояло принять активное участие в развитии родного города. Это и был будущий отец создателя уругвайской нации — Хосе Хервасио Артигаса.

Мартин Хосе рос в такой же обстановке, что и его сверстники. Он был сильным, живым, энергичным мальчиком. Эти качества были свойственны не только ему лично, но и были типичными для той среды, которая его окружала. Подобно другим юношам, он прошел школу и городской и сельской жизни. В городе он посещал гимназию, основанную иезуитами, которым колониальное правительство поручило дело образования детей состоятельных переселенцев. А в деревне он работал на земле, принадлежавшей его отцу в окрестностях Монтевидео. Часто он сопровождал отца в его набегах на индейцев и разделял его сельские заботы. Памятуя, как сам он пострадал от своей неграмотности (из-за нее Хосе Антонио вынужден был уйти с поста рехидора), отец следил, чтобы Мартин не пренебрегал образованием, хотя бы в таких скромных масштабах, как в иезуитской школе. Таким образом, Мартин и его братья усвоили все то, чему только могли учить: в то время: читать, писать и считать и, конечно, получили солидную порцию основ католического богословия, а также «преданности пресвятой Марии, любви, уважения и послушания родителям».

В те времена, когда Мартин ходил в иезуитскую школу, Монтевидео был еще весьма бедным городом. Его грязные Улицы связывали не столько здания, сколько пустыри. А сельская жизнь протекала уже в полнейшем монотонном спокойствии, которое изредка оживлялось сообщениями о контрабандистах, о прибывшем корабле или слухами о злодействах дикарей- индейцев в усадьбах, расположенных на окраинах Монтевидео. Часто происходили стычки между гражданскими и военными чинами, так как между ними не было строгого разделения власти. Кровопролитные вооруженные столкновения на больших дорогах послужили причиной того, что сами правители Буэнос-Айреса, безуспешно пытавшиеся управлять городом Монтевидео при посредстве своего вице-губернатора, попросили короля образовать в Монтевидео собственное губернаторство.

В 1751 году был назначен первый губернатор Монтевидео — Хосе Хоакин де Виана. Это был военный, происходивший из высших слоев общества и женившийся на дочери богатого и ловкого дельца, Франсиско де Альсаибар, переправлявшего жителей Канарских островов в Монтевидео.

Мартин Хосе Артигас, которому тогда было 16 лет, работал вместе с отцом, торгуя кожами и возделывая землю. Вместе с тем он вступил в армию, несмотря на то, что по испанским законам он, как и другие креолы, никогда не смог бы достигнуть чина выше, чем капитан, так как он родился в колонии.

Губернатор Виана установил новые порядки в колониальной администрации и новые правила для замещения должностей в городском совете. Теперь для занятия должности было уже недостаточно честности и преданности делу, от рехидоров требовалась грамотность. Старые правители были заменены более молодыми, имевшими некоторое образование. Из-за этого-то и потерял свое место в городском совете старый Артигас. Мартин Хосе, обладавший незаурядным характером и твердостью, едва достигнув двадцати четырех лет, получил пост в судебном управлении. Тремя годами раньше он женился на Франсиске Антонии Асналь, уроженке Монтевидео, родители которой также были первопоселенцами Монтевидео. В приданое она получила поместье Косупа (Флорида), а также землю в местечке Саусе (Канелонес), в четырех лигах от местечка Лас-Пьедрас. Эти земли и были основой их экономического благосостояния) которое, однако, не очень-то возрастало. В Саусе Мартин Хосе Артигас построил хозяйский дом. Здесь позднее пройдет большая часть детских лет Хосе Артигаса и здесь же произойдут некоторые события будущей революции.

Каков же был облик Монтевидео, каковы были его быт и нравы в те годы, когда Мартин Хосе Артигас занимал различные посты в его городском управлении?

По свидетельствам многочисленных путешественников, Монтевидео имел превосходную естественную гавань. Город стоял на реке и был окружен лесами. Городское население состояло, с одной стороны, из испанских чиновников, собственников земельных владений и торговцев, а с другой — из огромной массы негров-рабов, которые во второй половине XVIII века составляли треть населения города. Негры выполняли всевозможные работы, начиная от кормления и воспитания детей и кончая ремеслами и торговлей. Пыльные и грязные улицы города имели запущенный вид и всегда были пустынны. Лишь изредка неспешно проедет всадник, останавливаясь, чтобы выкурить сигару в обществе соседа или посудачить о городских новостях. Обычно горожане собирались поболтать в цирюльнях или лавчонках. Наибольшее оживление создавали торговцы. И хотя лавок было не так уж много, все же почти не было людей, которые чем-нибудь не торговали бы. Торговцы, ремесленники, а главное рабы — вот кто действительно был занят делом. На них-то и держалась вся общественная система испанской колонии, а их труд обеспечивал богатство и благоденствие помещиков.

Дома строились просто, по старым канонам испанской архитектуры, мебель и убранство были аскетическими. И когда бы гость ни зашел в дом, его всегда встретят женщины — летом в креслах, с ковриками под ногами и веерами в руках, а зимой — сидящие на кожаных подушках. Обычно дамы играли на струнных инструментах, чаще всего на гитаре; рабы подавали знаменитое мате.

Население одевалось на испанский манер. Обычным видом одежды было пончо — накидка, ее носили все, начиная с губернатора. Длина пончо соответствовала общественному положению. Так, у губернатора пончо было коротким, легким, расшитым золотом и серебром; рабы были одеты в длинное, До пят, пончо из грубой темной материи. Дамы носили корсет, обычно белый, с украшениями, кружевные мантильи и вуали, закрывающие лицо и руки.

Домашний быт был весьма прост. Обильные обеды состояли главным образом из мяса и белого хлеба; зелени почти не употребляли; к этому надо добавить варенье и стакан вина — вот пожалуй, и все. Сиеста — продолжительный дневной сон — была почти ритуалом в летнее время; зимой его заменяли беседы в семейном кругу.

Так медлительно и монотонно текла ленивая жизнь колониального Монтевидео.

В этой обстановке выполнял свои разнообразные чиновничьи функции Мартин Хосе Артигас. На всех постах и при всех обстоятельствах отец и сын Артигасы были верными вассалами короля, послушно выполняющими королевские приказы в далекой колонии.