Блекстоук еще дважды приходил к ней в комнату. Каждый раз он приносил ей нижнее белье и требовал надеть его только для того, чтобы разорвать нежный атлас на ее теле и смотреть на красоту Джасинды глазами, горящими огнем. Дважды он срывал с себя одежду, пытаясь овладеть ею, и предательски терпел поражение.

Вот и теперь он бессильный и взбешенный стоял перед ней.

— Если ты хочешь, чтобы он жил, то будешь делать для меня все, что я скажу. Я получу то, о чем мечтаю! — Блекстоук схватил ее за волосы и стащил с кровати. — Думаешь, ты победила? Нет, моя дорогая. Твой драгоценный капитан умрет, тогда мы увидим, кто помешает мне взять то, что принадлежит мне по праву. — Он оттолкнул ее. — Он умрет, а ты будешь наблюдать, как это произойдет. — С этими словами Блекстоук молнией вылетел из комнаты.

Джасинда, дрожа, сидела на кровати. В этой схватке она взяла над ним верх, но какой ценой?

Тристану пришло сообщение — маркиз находится во Франции, пробудет там еще месяц. Никто не знает, где сейчас его сын. Расстроенный таким неудачным поворотом дела, Тристан продолжал прочесывать округу. Он ждал возвращения загадочной женщины.

Лорали встретила Блекстоука с надменной улыбкой.

— Я иду к Дансингу и больше не вернусь. Ты можешь делать, что хочешь, с этой дамочкой на втором этаже, но капитан нужен мне для собственных удовольствий. Я не допущу, чтобы ты навредил ему.

— Ты сделаешь так, как я тебе говорю, Лорали.

— Черта с два. — Она покачала головой и отвернулась от него. — Я сделаю так, как нравится мне, подлая тварь. Мы об этом давно договорились с тобой.

Рука Блекстоука схватила ее, не давая уйти. Рывком он повернул ее и послал сильным ударом через всю комнату. С глухим стуком Лорали ударилась о стену.

— Будешь делать то, что я скажу, — проговорил он угрожающим тоном. — И не забывай об этом.

Лорали потерла плечо и с ненавистью взглянула на него из-под взъерошенных волос.

— Твоя беда, виконт, в том, что у тебя недостаточно мужской силы, чтобы спать с девками, и ты, и я это знаем.

Лицо Блекстоука побагровело. Он стиснул руки в кулаки и приблизился к ней. Лорали с трудом поднялась на ноги, под его угрожающим взглядом ее бравада стихла.

— Извините, милорд, я сделаю все, что вы пожелаете. Я пойду за капитаном и приведу его к вам. Я иду сейчас же.

— Нет! — он шагнул к ней ближе. Жестокий взгляд Блекстоука пригвоздил Лорали к полу. — Сейчас ты никуда не пойдешь, моя дорогая.

— Милорд, я…

Его рука поднялась и вцепилась в каштановую копну волос женщины. Он грубо прижал ее к себе, откинул назад ее голову и придвинулся ближе к ее губам.

— У меня другие планы на тебя, Лорали. С тобой я получу удовольствие.

Даже из своей комнаты на другом этаже Джасинда слышала сначала злые и разъяренные, а потом жалостливые крики Лорали. Она накрыла голову подушками, пытаясь заглушить эти страшные звуки, которые ослабляли ее собственные силы, ее решимость выжить. Но она не могла спрятаться от этой сцены грубого насилия, не переставая гадать, будет ли она следующей жертвой Блекстоука.

— Я не останусь здесь и не позволю ему так поступать с о мной. Я должна бежать отсюда, бежать!

Она быстро надела на себя платье, в котором была в тот день, когда ее схватили. Уже много раз она силилась открыть ставни на окнах, но старалась делать это бесшумно и осторожно. Теперь у нее не было времени для предосторожности. Она подняла деревянный стул и изо всех сил ударила по окну. Стекло вдребезги разбилось. Снова и снова она била стулом по окну. Внизу продолжали раздаваться крики и плач, заглушая ее шум, не позволяя Блекстоуку услышать его.

Неожиданно раздался треск дерева. Джасинда уронила стул, и он с грохотом упал на пол. Наружная щеколда ослабла. Женщина толкнула ставню и почувствовала, что дерево начинает ей поддаваться. Джасинда отошла на несколько шагов и с разбегу бросилась на окно. Затем еще несколько раз налегала плечом на ставни, и они неожиданно распахнулись. Комнату залил солнечный свет. Свобода была в нескольких шагах от нее.

Джасинда высунулась из окна. До земли было слишком далеко, но рядом виднелся выступ, ведущий на крышу одной из одноэтажных пристроек дома. Она обернулась к двери, прислушиваясь, но внезапная тишина, охватившая дом, испугала ее.

Видимо, Блекстоук оставил Лорали. Где он сейчас? Джасинда приподняла юбку и взобралась на окно, цепляясь пальцами за любые выступы, за которые только можно было ухватиться. Она не позволяла себе смотреть вниз из страха упасть. В ушах стоял стук. Или, может, это так отчаянно бьется ее сердце?

Джасинда осторожно двигалась по выступам, молясь только об одном, чтобы не оступиться и не упасть на землю. Наконец, она добралась до крыши пристройки. С огромной осторожностью продвинулась к ее краю и ступила на крышу. Став надежно, она взглянула вниз. Ей казалось, что высота все еще большая, но выхода не было — надо прыгать, нравится ей это или нет. Задрав до колен юбку, она бросилась вниз.

Джасинда тяжело приземлилась, потом откатилась дальше от дома. Она с ужасом подумала, что могла сломать себе руки или ноги и стать беспомощной, но, ощупав себя, обнаружила, что все в порядке.

Женщина настороженно огляделась вокруг. Во дворе было тихо. Джасинда бросилась к деревьям и затаилась. Что ей ждать? Сколько пройдет времени, прежде чем они обнаружат ее исчезновение? Заснет ли он или придет в ее спальню? Бежать сейчас или лучше сделать попытку найти Пегаса?

В глазах появились слезы, но она со злостью отогнала их. Она не даст волю слезам. Она не может быть сейчас слабой. Надо все обдумать ясной головой.

Джасинда не знала, ни где находится, ни далеко ли до Портсмаута. У нее не было ни пищи, ни теплой одежды. Ее туфельки прекрасно подходили для того, чтобы прогуливаться по саду Локсвоз Хауза, но никак не для того, чтобы бежать по лесу. Казалось, у нее не было другого выбора. Ей нужна ее лошадь.

Медленно, прислушиваясь и оглядываясь, Джасинда окружным путем пробиралась к конюшне. От каждого звука ее сердце замирало. Но чем ближе она подходила, тем с большей уверенностью чувствовала, что ей удастся бежать. Блекстоук, видимо, не поднялся к ней в комнату и не знает, что она исчезла.

Джасинда, продвигалась, сгорбившись, к постройке, прижимаясь спиной к стене, украдкой пробралась к конюшне. Она прислонилась ухом к двери. Кроме знакомого ржания своей лошади, услышавшей хозяйку, не раздавалось ни звука. Джасинда скользнула внутрь. Она поспешила к своему коню, облегченно вздыхая. Уздечка висела на гвозде. Джасинда стала возиться с седлом. Ей уже давно не доводилось ездить на неоседланной лошади — с тех пор, как она была еще ребенком. Но сейчас не было времени седлать Пегаса. Джасинда открыла дверь стойла.

— Привет, Пегас, пойдем, мой мальчик. Мы должны торопиться.

— Нет необходимости торопиться, дорогая. Ты никуда не поедешь.

Когда Джасинда обернулась, ее сердце, казалось, совсем перестало биться. В дверном проеме стоял Блекстоук. На нем были только брюки и ботинки. Рубашку он держал в руках. Когда он вошел в конюшню и подошел ближе, Джасинда заметила царапины на его щеках и руках.

Теперь она заплакала. Она все еще силилась подойти ближе к Пегасу, но понимала, что все усилия бесполезны. Надо было бежать пешком. Как она сглупила! Как сглупила!

Тристан ждал ее на доке возле корабля. Не говоря ни слова, он провел женщину на борт, и они спустились в капитанскую каюту. Тристан сел на тот же стул, на котором сидел во время их предыдущей встречи. Он ждал, пока она заговорит.

— Блекстоук хочет встретиться с вами, — наконец, произнесла она. — Ее голос звучал совсем не так вызывающе, как прошлый раз. Он был глухим и тихим.

— Когда? Как?

— Вы обогнете на своем корабле побережье. Я покажу, куда вы должны причалить. Только вы и я. Никого больше не должно быть на борту.

— Что за безумие!

— Вы сможете выполнить это, капитан?

— Ну… да. Это возможно, но…

— Тогда у вас не остается выбора. Никаких «но», если вы хотите увидеть ее.

Тристан заерзал на стуле, пытаясь здраво все обдумать.

— Когда мы должны отплыть?

— Сегодня. Сейчас же.

— Но мне необходимо время.

— Капитан, — мягко сказала она. — Уверяю вас, времени нет. Виконт обезумел. — С этими словами женщина откинула назад капюшон, открыв свое лицо.

У Тристана все внутри перевернулось. На ее лице, разбитом и опухшем, не было живого места. Вся кожа в кровоподтеках и синяках. Один глаз вообще заплыл.

— Вы не узнаете меня, капитан?

— Разве мы знакомы?

— Я Лорали. Я была с вами во время путешествия я Константинополь.

— Боже милостивый! — с ужасом в глазах Тристан уставился на нее.

— Это Блекстоук так обошелся с тобой? — Тристан подошел ближе. Теперь он видел синяки и на ее шее.

Лорали кивнула.

Тристан присел перед ее стулом, затем стал на колени.

— Лорали, ты должна помочь мне. Скажи, куда он спрятал Джасинду. Умоляю тебя, скажи мне.

— Я не могу, — всхлипывая ответила она. — Он уже отвез ее оттуда. Я знаю только, что ты должен бросить якорь и ждать, когда он приедет. — Лорали схватила за руку Тристана, ее пальцы впились ему в кожу. — Он убьет ее, даже если только заподозрит, что на корабле кто-то есть.

— Как ты ввязалась во все это? — вслух удивился Тристан.

Прежде чем ответить, Лорали долго смотрела на него своим единственным зрячим глазом.

— Сейчас это уже не имеет никакого значения, капитан. Я была… глупой. Но я хочу помочь тебе. Клянусь могилой своей матери. Я хочу увидеть, как он будет расплачиваться за это.

Тристан встал и задумался, запустив пальцы в свои густые волосы. Он пытался сейчас не думать о том, что мог Блекстоук сделать с Джасиндой, о том, что он мог избить ее так же, как Лорали. Если он будет об этом думать, то сойдет с ума.

— Подожди здесь, Лорали, — сказал он и поднялся на палубу.

Тристан позвал Спара и Денни и рассказал им, что требует Блекстоук. Оба друга пытались убедить капитана разрешить им остаться на борту и спрятаться под палубой.

— Как он сможет узнать, что мы там? — спросил Спар.

— Не знаю, может быть, он наблюдает за нами. Я просто не могу никем рисковать.

— Тогда что нам делать, чтобы помочь тебе, Трис? — спросил Денни.

— Следуйте за ним на лошадях, но держитесь подальше от глаз. Если он вас увидит…

— Мы будем очень осторожны, Трис, — пообещал Спар, положив руку на плечо капитану. — Храни тебя господь… и Джасинду тоже.

Тристан с благодарностью кивнул.