Глава 28

Март 1881 – «Хартс Лэндинг».

Тяжелые черные тучи могли позавидовать мрачности его лица, когда он захлопнул дверь дома за собой. Рори поднял воротник, склонившись навстречу ледяным мартовским ветрам. Одна ужасная ошибка дала ему хороший урок, и он поклялся никогда больше не прикасаться к спиртному, но в данный момент жалея, что дал эту клятву. Единственное, чего он хотел сейчас, это – полное забвение.

Животные своим теплым дыханием согревали сарай изнутри. В воздухе сладко пахло соломой. Быстро закрыв за собой дверь, Рори глубоко вздохнул, стараясь успокоить кипевший в нем гнев.

Эта женщина! Иногда ему хотелось…

Рори сел на кипу сена, наблюдая за недавно появившимся на свет черным жеребенком, жадно присосавшимся к вымени матери. Однако, вместо спокойствия эта сцена добавила раздражительности, напомнив о ребенке Меган.

Прелестная малышка Беллами Старр. Такая светловолосая, с такими большими голубыми глазами, милая и веселая. Но это не его ребенок – и совершенно ненужный собственной матери.

С самых первых дней жизнь с Меган была настоящим адом. Всю дорогу до Айдахо она жаловалась и хныкала, убивая всю радость от возвращения домой. Тобиас так обрадовался, что Рори вернулся, а Ингрид сделала все возможное, чтобы и Меган чувствовала себя как дома. Бедняжка Ингрид! Она старалась изо всех сил, но Меган не замечала ее усилий.

Когда она объявила, что ждет ребенка, Рори удивился, очень обрадовавшись. Он любил детей, и хотел иметь их много. Однако, Меган совершенно не изъявила желания принимать его любовь, а когда это случилось, вела себя с таким презрением и негодованием, что его попытки становились все реже. Он надеялся, что со временем она простит его за то, что он лишил ее девственности в пьяном угаре, и полюбит его.

Гордый от будущего отцовства, Рори с нетерпением ожидал рождения ребенка. Он ни разу не вышел из себя, общаясь с Меган, угождая всем ее капризам, обращаясь с ней, как с хрустальной, постоянно смотря на календарь и ожидая появления малыша. Но почти на два месяца раньше срока, холодным декабрьским утром, Меган разрешилась здоровой, полностью доношенной девочкой, и Рори понял, как он жестоко обманут. Но он смог полюбить ребенка всем сердцем.

Но не Меган. Она желала как можно меньше общаться с малышкой. Как-то утром она даже вообще отказалась вставать и кормить ее; поэтому Рори пришлось отыскать женщину-индианку, вдову охотника-француза, которая стала кормилицей девочки. Собственный ребенок Нежной Лани погиб при пожаре, что унес и жизнь ее мужа, оставив ее без средств с тоскующим от одиночества сердцем. Она с радостью согласилась заботиться о Старр.

Беллами Старр О'Хара. Первое имя частично показывало ее принадлежность к роду Беллманов, а в переводе с французского «Старр» обозначало – прекрасный друг, дающий свет любви, который будет окружать ее всю жизнь, на что надеялся Рори. «О'Хара» – потому что он любил девочку и не хотел, чтобы она склоняла голову от позора за свое происхождение. Он никогда не дал понять Меган, что знает правду, и та наивно верила, будто одурачила его.

Рори старался быть терпеливым с женой; он хотел жить дружелюбно, даже если они так и никогда не полюбят друг друга. Но сегодняшний вечер вывел его из себя.

Они сидели, ужиная, за столом. На Меган была одета хорошенькая коричневатая юбка и белая блуза, яркая желтая шаль – рождественский подарок Ингрид – окутывала ей плечи. Она казалась очень привлекательной, мягкий отблеск каминного огня играл на ее золотистых прядях. Пока они ели в тишине, нарушаемым лишь потрескиванием поленьев в камине, да цоканьем вилок, она выглядела ранимой и совершенно безвредной. Старр спала в своей корзинке в другом углу комнаты. Нежная Лань находилась рядом на стуле.

Потом ребенок зашевелился, захныкал, осознав, что хочет есть. Рори наблюдал, как Нежная Лань склонилась над корзинкой и начала менять пеленки, не переставая нежно ворковать. Это была очень приятная женщина, спокойная и скромная, любящая и заботливая. Он улыбнулся, подумав, как сегодня все мирно.

– Если ты так хочешь ее, почему не предложишь? Она – простая служанка, – резко произнесла Меган.

Рори взглянул на нее.

– О, не надо казаться таким шокированным. Я знаю, ты хочешь близости с ней. Вы, мужчины, постоянно только об этом и думаете. Это отвратительно. И единственное, что получает женщина – дом, полный орущих младенцев.

– Меган!

– Посмотри на Ингрид. Она имеет четырех мальчишек и вот, снова готова рожать. Совсем как племенная кобыла. Она ведет себя без всякого стыда, иначе прекратила бы после первых двух.

Через всю комнату хныканье Старр перешло в горькие вопли. Нежная Лань замешкалась, не успевая кормить ее.

– Ради всего святого, заткни рот этому отродью! – закричала Меган. – Ты что, настолько тупа, что даже это не можешь сделать как следует?

– Меган, хватит, – предупредил ее Рори.

Глаза ее стали голубыми как северное небо и теплыми, когда она обратила взгляд на Рори.

– Конечно, если кормилица не должна заботиться о ребенке, то можешь брать ее хоть сейчас в постель для утех. Ну, давай. Мне плевать. Только не лезь ко мне в поисках ласк.

Его охватило непреодолимое желание ударить ее, и пока Рори не утратил контроль над собой, он встал из-за стола, надев пальто, и выскочил из дома.

Как часто в подобные моменты мысли Рори обращались к Бренетте. Интересно, где она в эту минуту, что делает, думал он. Улыбается ли она? Преодолела ли свою страсть к Стюарту или по-прежнему любит его, как Рори ее? А может быть, она заинтересовалась кем-то другим? Может, она танцует сейчас в объятиях французского герцога или отдыхает в загородном поместье возле Парижа? Возможно, она…

Молодой жеребенок, насытившись, прекратил шумное посасывание и удовлетворенно заржал! Мать выгнула шею и обнюхала его. Мысли Рори снова вернулись к его проблемам.

Нежная Лань обращалась с ребенком так же нежно, как и эта взрослая лошадь, ее темно-карие глаза всякий раз наполнялись теплотой и любовью, когда она обращалась к девочке. Она обладала застенчивой улыбкой и острым умом, а оскорбления Меган, казалось, совсем не трогали ее. Года на два старше Рори, она оставалась совершенно стройной, ее тонкую фигуру покрывали платья, выделанные из шкуры оленей, украшенные бахромой и цветными замысловатыми узорами. Она заплетала черные волосы в две косы, спускавшиеся ниже спины, а вокруг головы повязывала узкую ленту с бисером.

Рори не воспринимал серьезно предложение Меган. Он знал, что мог бы принять Нежную Лань второй женой; она бы не возразила. Хотя между ними и не было страсти, но они хорошо удовлетворяли бы друг друга. Она заботилась бы о нем, согревая постель и смягчая его страдающее сердце. В ответ, он скрасил бы ее одиночество и подарил других детей, взамен того, которого она потеряла.

Он не думал серьезно об этом, лицо Нежной Лани сменилось в его сознании другой женщиной, с черными, как смоль волосами и кожей, белой и блестящей как перламутр, и он знал, что никогда не сможет поступить так…

Тобиас наблюдал за Рори из другого конца сарая. Его присутствие осталось незамеченным. Он решил, что лучше на какое-то время оставить его наедине.

Тобиас покачал головой. Конечно, он не знал Меган до того, как Рори привез ее сюда, но он не мог не удивляться, что заставило его жениться на этой девице. С ее лица не сходила недовольная кривая гримаса; она была эгоистичной, тщеславной и избалованной девушкой, каких он никогда не встречал. Он видел, как множество раз она давала отпор попыткам Ингрид завязать дружбу, думая о Меган не совсем хорошо. А брани, которыми она поливала Рори, вполне хватило бы, чтобы заставить человека сбежать в монастырь.

Тобиасу повезло, имея такую женщину, как Ингрид, и он знал это. Они прожили уже шесть лет, и каждый день был лучше предыдущего. Она искрилась смехом, заражая радостью всех окружающих. Она подарила ему четырех здоровых сыновей, а в августе появится еще один Леви. Бог Абрахам явно благословил его большой семьей. Единственной тенью на их счастье оставался отец Ингрид. Он отказывался видеть и ее, и детей, заявив, что его дочь умерла для него в тот день, когда вышла замуж за еврея.

Тобиас шумно откашлялся, выходя из стойла. Когда Рори взглянул в его сторону, он сказал:

– Красивый жеребенок, не правда ли, Медведь? Эта кобыла всегда приносит настоящую драгоценность.

– Я как раз думал то же самое, Тобиас.

– Боюсь, ночью опять пойдет снег.

– Наверное, ты прав.

– Дома все нормально, Медведь?

– Хорошо. Просто хорошо.

– Вот и нормально.

Они замолчали, пристально глядя на лошадь. Рори первым прервал молчание.

– Думаю, мне пора идти Тобиас кивнул.

– Эй, Медведь, я чуть не забыл сказать. Получил известие от Брента. Его семья через пару месяцев приедет домой. Говорит, что у них есть сюрприз для нас. Ты не думаешь, что Нетта нашла себе другого парня?

– Вполне возможно, Тобиас, – ответил Рори натянутым тоном. – Вполне возможно.

Рори толкнул дверь, оставляя Тобиаса наедине с животными.

 

Глава 29

Март 1881 – Имение «Марчлэнд».

Маркиз Марчлэнд, член местного джентри, прислонившись к массивному мраморному камину, подробнейшим образом рассказывал о событиях утренней охоты. Это был человек лет тридцать трех, среднего роста с сильным прямым носом и удивленно приподнятыми бровями. По мнению Бренетты, щеголь. Он утомил ее уже смертельно, и ежедневно она жалела, что папа принял приглашение маркиза остановиться в «Марчлэнде» во время их визита в Англию. Она знала, что в глубине его карих глаз замышляется предложение руки и сердца, и любой ценой стремилась избежать его. Он был не первым ее кавалером с тех пор, как они покинули Чарльстон. Ей даже делали предложение на борту корабля. Но она горевала по Стюарту, не волнуясь из-за того, что ответить им. Лично они не имели никакого отношения к ее отказам.

Маркиз – совсем другое дело. Она просто – и постоянно – не могла выносить его, «Блестящая партия», сказали бы люди, прими она его предложение, но Бренетту дрожь пробирала от одной мысли стать его женой.

Время, по крайней мере, залечило ее разбитое сердце. Она не верила, когда ей говорили, что все пройдет. На Париж и Вену она смотрела через пелену слез, когда они прибыли в Рим, боль ослабела, а в Англию она приехала с полностью восстановленной жизненной силой. Сейчас она вспоминала Стюарта с чувством спокойствия и временами с тоской думала о том, что могло произойти.

– Прости меня, Марч, сказала она, прерывая его, называя его по прозвищу, которое он настоятельно просил всех использовать, обращаясь к нему. – Боюсь, у меня начинается мигрень. Я думаю, мне лучше подняться наверх и немного полежать. Встретимся за ужином.

Маркиз поклонился ей.

– Я могу проводить вас до вашей комнаты, дорогая моя?

– О, не утруждайте себя, пожалуйста. Я уверена, мама сгорает от желания услышать весь рассказ об охоте. Я дойду одна.

Она быстро вышла, успев перехватить пронзительный взгляд, брошенный в ее сторону из разгневанных синих глаз матери. Бренетта молча рассмеялась, зная, что Тейлор испытывает те же самые чувства к их привередливому щеголеватому хозяину, что и она.

Поднимаясь по лестнице, Бренетта провела рукой по темной стене. Имение «Марчлэнд» было старинное, с богатейшей историей. Она подсознательно сравнивала его с «Хартс Лэндинг», построенном менее двадцати лет назад на границах страны. Хотя этот дом с его многочисленными залами и гостиными, золотом и серебром, роялями и коврами, можно было назвать прекрасным, но Бренетте он казался унылым. Она стремилась к «Хартс Лэндинг», к его простой жизни, борьбе за выживание, и людям, оставшимся там – Тобиасу, Ингрид, Сандману, Рори…

Рори. Письмо, сообщающее о рождении Беллами Старр, они получили в Риме. Мариль писала, что Старр повезло – она выжила, родившись раньше срока. Бренетта сразу же после того, как Тейлор закончила читать письмо, пошла к себе в комнату и легла на постель, уставившись в потолок, и сожалея о Рори. В то время, как она болезненно избежала трагической ошибки, Рори не повезло. Она надеялась, что они полюбят друг друга, и он простит Меган за ее обман и хитрость. Что касается ее собственных чувств к Меган, то обида исчезла. Осталось только сожаление за происшедшую глупость Меган и ее бессердечное преследование собственных целей.

Да, подумала Бренетта, открывая дверь в свою комнату, пришло время возвращаться домой.

Каждый день они сидели вот так – отец и сын – под искривленным старым деревом, Карлтон в очках и сосредоточенным выражением на лице, держал в руках книгу. Толстые очки делали мальчика похожим на большую комнатную муху, но Брента совершенно не волновала его внешность. Он ни на что не обращал внимания, слушая, как его сын читает старый букварь.

Когда Карлтон впервые пожаловался на боль в глазах, Брент не был до конца уверен. Сначала они подумали, что это – результат усталости, наступившей после отъезда из «Спринг Хейвен», но он никогда не забудет той минуты, догадавшись, что Карлтон воспринимает какой-то свет. Они находились в гостинице в Вене. Брент вошел утром в комнату сына и увидел, что тот уже встал и сидит на кровати.

– Доброе утро, Карл.

– Доброе утро, папа.

Брент поднял шторы, и комната заполнилась светом. При этом он посмотрел на Карлтона в висевшее зеркало, заметив, как мальчик быстро поднес к глазам руку, словно защищая их от солнца.

Брент стремительно повернулся.

– Карл, почему ты так сделал? – требовательно спросил он.

Медленно опустив руку, но все еще не открывая глаз, он ответил:

– Глаза болят. Я только прикрыл их.

– Иди сюда, – приказал Брент, и голос его из-за возбуждения прозвучал сердито. – Открой глаза.

– Мне больно, когда я так делаю.

– Открой, – настаивал Брент, потом взял Карлтона за руку, подводя его ближе к окну.

С протестующим усилием и дрожащими веками, Карлтон повиновался отцу. Как только на глаза упал свет, он заморгал, вновь поднимая руку, чтобы прикрыть их.

– Боже милостивый! – прошептал Брент. Потом закричал – Тейлор, Тейлор, иди сюда!

Он подхватил Карлтона на руки и закружил его по комнате.

– Разве ты не понимаешь, мой мальчик? То, что причиняет тебе боль, это свет! Карл, ты можешь видеть!

– Что такое? Что случилось? – крикнула Тейлор, спеша на его зов, наспех набросив халат.

– Он будет видеть. Он будет видеть. – Только это и смог выговорить Брент, задыхаясь от избытка чувств, и подступивших слез. – Он будет видеть.

Понемногу зрение Карлтона улучшалось, боль от света постепенно сменилась различением теней, потом цветных хотя и неясных, объектов, пока, наконец, с помощью очков, он стал пробовать читать.

Слушая монотонный голос Карлтона, Брент обнял сына за плечи.

– Я люблю тебя, мальчик мой.

Карлтон оторвал взгляд от книги.

– Я тоже люблю тебя, папа.

– Почитай мне еще немного. Мне нравится слушать тебя.

– Конечно, – с улыбкой ответил Карлтон. – Я люблю читать.

 

Глава 30

Июнь 1881 – «Хартс лэндинг».

Это был один из тех редких июньских дней, когда температура в их долине поднимается выше тридцати градусов. Ни единый порыв даже слабого ветерка не нарушал неподвижность воздуха.

Кузнец ушел вместе со стадом во время весеннего перегона, поэтому Рори сам подковывал свою лошадь, когда возле дома остановился кабриолет. Пот заливал лицо, он бросил короткий взгляд в сторону экипажа, снова склонившись к большому копыту, зажатому между ног. Но взволнованный пронзительный крик Ингрид заставил его все бросить и помчаться к дому. Вместо неприятности он увидел крепко обнявшихся Ингрид и Тейлор.

– Рори? – громко приветствовал его Брент, похлопывая удивленного Рори по плечу.

– Брент, мы не ждали вас так скоро.

– Я знаю. Мы решили удивить вас. Сюрприз удался, – Брент повернулся к Тейлор. – И у нас есть еще больший сюрприз, правда, дорогая?

Тейлор сияла от радости.

– Да, конечно. Карл, подойди сюда.

Рори хватило беглого взгляда на очки с толстыми стеклами, вооруженные на носу мальчика, чтобы понять, что произошло.

– Карл, мой юный друг, ты превратился в довольно взрослого парня с тех пор, как я видел тебя в последний раз, – серьезно произнес Рори, пожимая руку Карлтона.

Карл внимательно осмотрел его, потом сказал:

– Ты – Рори? Ты выглядишь совсем не так, как я представлял тебя. И ты намного темнее остальных. – Возвращаясь к приветствию Рори, он ответил. – Это из-за очков я выгляжу по-другому. Я могу даже читать в них.

– Читать? Уже? Поразительно.

– Это замечательно, не так ли, Рори? – сказала Бренетта, спускаясь из кабриолета.

С испуганно забившимся сердцем Рори повернулся к ней. На ней было розовато-лиловое платье, и она казалась спокойной и чистой, несмотря на жаркое и пыльное путешествие. Она зачесала волосы набок, связав их красивой лиловой лентой. Улыбка на губах была теплой, озарявшей все ее лицо.

– Бренетта, я так рад видеть тебя.

– А я тебя, Рори. Так приятно снова быть дома.

Мудрая. Именно это слово приходило ему на ум при взгляде на Бренетту. Не просто светская барышня, какой она была в шестнадцать лет, а знающая и понимающая жизнь женщина. Он подумал, в каком виде предстал перед ней – голая грудь с каплями пота, блестевшими на коричневой коже, влажные волосы, прилипшие к голове, пыльные джинсы, – а потом представил мужчин, с которыми она наверняка встречалась в Европе – учтивых, утонченных графов и герцогов. Сейчас он чувствовал себя более неотесанным мужиком, чем когда впервые появился в Нью-Йорке.

– Рори О'Хара, мог бы сказать мне, что все уже здесь.

Рори вздрогнул от резких слов Меган. Ну и парочку они составляли. Растрепанный неуклюжий метис, и его жена, пронзительно кричащая сварливая женщина.

– Меган, как приятно видеть тебя, – мягко сказала Тейлор, приветствуя свою племянницу нежным поцелуем. – Давайте войдем в дом, там прохладнее, Меган, мы так хотим взглянуть на твою малышку.

– Неужели? Ну что ж, чуть позже, я скажу кормилице принести ее в дом, – ответила Меган.

Брови Бренетты вопросительно поползли вверх.

– Кормилицы?

– Это – няня Старр, – ответил Рори.

– Девочка болеет? – спросила Тейлор.

Меган покачала головой.

– Нет, конечно. Но кто-то должен присматривать за ней, нельзя же ожидать, что я буду сидеть с ней днем и ночью.

– О, – одновременно выдохнули Бренетта и Тейлор, обмениваясь понимающими взглядами.

Индианка сидела на диване рядом с Рори, опустив глаза и сложив на коленях руки. Рори держал светловолосую голубоглазую девочку, нежно разговаривая с ней и не обращая внимания на беседу остальных в комнате. Меган все еще изливала на Тейлор и Брента придирки по поводу трудностей, в которых она вынуждена жить в этой примитивной обстановке и жаловалась на замужнюю жизнь, в особенности на материнство. Тейлор прилагала все усилия, чтобы ответить вежливо и тактично.

Бренетта тем временем продолжала скрытое наблюдение за троицей на диване. Нежная Лань действительно была ласковой женщиной, выглядевшей почти экзотически, с широко расставленными карими глазами, высокими тонкими дугами бровей, квадратным подбородком и широким, слегка приплюснутым носом. Держалась она скромно и послушно, и все же за прямой осанкой безошибочно угадывалась ее гордость.

Бренетта перевела взгляд на Рори и не могла не задуматься – а не любовники ли они? Казалось, они так хорошо подходят друг к другу. Она не посмела бы осуждать его, особенно после столь долгого выслушивания Меган, но надеялась, что это не так. По какой-то причине она знала, что Рори не остался бы тем же человеком, которого она всегда знала – и любила – войдя в любовную связь с другой женщиной.

Лицо Рори светилось пока он держал ребенка на руках. Сердце в груди Бренетты, разрывалось от сознания, что это не его дочь. Но видя, как он нежно любит чужую девочку, она ощутила особую близость к нему. Любой, способный на столь бескорыстные чувства поистине редкостный человек.

Старр громко смеялась, радостный звук звенел над безостановочной речью ее матери. Потянувшись к кормилице, малышка схватилась за лиф ее платья и начала тянуть его.

Нежная Лань взяла девочку из рук Рори и встала.

– Я пойду, – тихо сказала она, кивнула остальным и вышла.

– Тебе очень повезло найти эту женщину, – сказала Тейлор Рори.

Ей ответила Меган:

– Ах, мы терпим ее, поскольку это самое лучшее, что мы можем сейчас подобрать, но я не уверена в ней. Знаете, никогда нельзя по-настоящему доверять индианке.

Бренетта заметила, как гнев подступает к лицу Рори.

– Простите, – пробормотал он, – мне нужно выйти.

Бренетта пару минут подождала, потом поднялась.

– Я, наверное, пойду к Ингрид проведать ее детей.

– Тебе не хватает маленьких плутов? – с сарказмом выкрикнула ей вслед Меган, когда Бренетта быстро выходила из дома.

Рори стоял, прислонившись к ограде загона. Не говоря ни слова, она положила руку на его плечо. Он не поднял глаз, не давая понять, что заметил ее присутствия.

– Ты снова дома, в Айдахо, – сказала, наконец, Бренетта, когда сумерки сгустились вокруг. – И у тебя есть прекрасная дочь.

Его голос прозвучал словно из-под земли:

– Я люблю эту малышку больше собственной жизни.

Она почувствовала боль и разочарование в его словах. Стараясь успокоить Рори, Бренетта прижалась щекой к его спине.

– Я хочу, чтобы тебе стало лучше.

– Ты знаешь, не так ли? – Вопрос прозвучал едва слышно.

– Да.

– И поэтому ты не вышла за него замуж.

– Частично, да.

Рори повернулся к ней с бесстрашным лицом.

– Тогда, если мой брак спас тебя от долгих страданий, мне стоило сделать этот шаг.

– Нет, не стоило.

Он ласково потрепал ее, заставив себя улыбнуться.

– Ну что ж, ты дома, там, где твое место. Как и у всех нас.

Впервые за многие месяцы Бренетте захотелось заплакать. Рори заметил и тут же раскаялся в своих словах.

– Тебе было очень трудно? Ты все еще любишь его?

– Нет, – ответила она, качая головой и смахивая слезы. – Сначала было ужасно, но я больше не люблю его. Когда думаю о нем, уже ничего не чувствую… кроме жалости ко всем, кто пострадал из-за меня. – Она наклонилась. – Я хочу только, чтобы ты стал счастливее, – прошептала Бренетта, едва касаясь, поцеловав его щеку.

Ингрид, выглядевшая от беременности квадратной, отбросила пряди волос, прилипшие к влажному лицу. Она рано поднялась, чтобы испечь хлеб, надеясь обогнать наступающую жару, но утреннее солнце принесло с собой еще один необычайно теплый день, превращая маленькую кухню в настоящую печь.

Пятилетний Ройбин усердно трудился над ивритом. С тех пор, как они поженились, Тобиас черпал все больше и больше энергии из веры своих предков; веры, которая прошла мимо него в пору юношества. Он стал обучать сыновей, едва они выбрались из пеленок, читая им азбуку, уходившую корнями в историю четырехсотлетней давности. И Ингрид, ради любви к Тобиасу, приняла его веру, ощущая себя еврейкой, словно имя ее – Ханна, или Симона. Сейчас, наблюдая за маленьким сыном, сосредоточенно морщинившим лоб, она чувствовала, как огромная гордость заполняет ее. Воистину Бог благословил их союз.

Отряхнувшись, она поспешила закончить утреннюю работу. Скоро проснутся Исаак, Илия и Давид и шумно начнут требовать завтрак. После того, как их отец ушел на перегон скота, Ингрид занималась домашними делами с рассвета до заката.

– Тук, тук.

Ингрид, подняв глаза, увидела Бренетту, смотревшую на нее из раскрытых дверей.

– Входи, Нетта. Ты рано вышла из дома. Садись.

– Вообще-то, сесть надо тебе. Пора немного передохнуть.

Ингрид рассмеялась.

– А кто же тогда будет печь хлеб, стирать одежду и готовить еду?

Бренетта села за стол напротив Робина. Глядя на мальчика, она задумчиво произнесла:

– Удивительно, как он вырос со дня моего отъезда. Все из них. А сейчас у тебя есть еще и Давид, а скоро будет еще и другой. Как ты управляешься, Ингрид?

– С помощью большой любви и веселого нрава, – ответила Ингрид, поцеловав сына в макушку.

– Меган не может совладать даже с одним.

Ингрид поджала губы.

– Боюсь, Меган думает только о Меган.

– Поверишь ты мне или нет, Ингрид, – сказала Бренетта, – она не была такой раньше.

Ингрид фыркнула.

– Она всегда была такой, как ты выразилась, с того момента, как появилась здесь, бедный Рори. Иногда я… – Ингрид присела к столу. – Нетта, ты бы видела его, когда он ждал рождения ребенка. Как будто он первый отец на земле. Как бы злобно и нагло не вела себя эта девица, он обращался с ней, как с хрустальной. Конечно, ее обман ошеломил нас всех. Всех, кроме нее самой. – Она резко остановилась, поняв, что сказала лишнее.

– Не волнуйся, Ингрид. Я знала это раньше. Продолжай.

– Нетта, можно было подумать, что солнце встает и садится по прихоти Старр. Мой Тобиас всегда был страшно доволен, но Рори… Да, Старр значит все для него. В его сердце – пустота, и он пытается заполнить ее любовью к девочке, если ты хочешь знать мое мнение.

– Он настолько несчастен?

С трудом высвобождая свое испачканное тело из-за стола, Ингрид смогла только кивнуть в ответ.

– Но, Ингрид, внешне с ним все в порядке.

– Нетта, ты выросла рядом с ним. Тебе следовало бы знать, как он ухитряется скрывать все эмоции за ничего не выражающим лицом. Может быть, я вижу это потому, что сильно люблю Тобиаса, и для меня все ясно, как на ладони. Рори приехал с Востока с беременной новобрачной, но любил он другую – и любит до сих пор.

– Так долго? – мягко спросила Бренетта. – О, Ингрид, надеюсь, что ты ошибаешься.

Рори вцепился в хвост лошади, и крупный гнедой жеребец потянул его на крутой каменистый склон. Мощным прыжком лошадь вынесла их обоих на вершину. Рори дал передохнуть и себе и животному, пока его глаза пробегали по низине, что-то высматривая.

Когда он год назад вернулся домой, часто думал о поисках Огонька, но Рори чувствовал, что не может захватить ее в плен, так как сам ощущал себя в ловушке. Теперь все изменилось. Он искал кобылу, чтобы преподнести ее Бренетте как подарок в связи с возвращением домой.

След, по которому он шел, был почти свежим. И Рори не хотел отставать. Он вспрыгнул в седло, разворачивая лошадь на восток.

Рори нашел их в середине дня. Ему пришлось проползти на животе вдоль утеса, чтобы поближе рассмотреть их. Первым потрясением стал появившийся новый жеребец вместо Алмен-Ра. Значит, старый вожак умер, подумал Рори, оценивающим взглядом окидывая захватчика. Интересно, что же случилось с Алмен-Ра. В том году ему исполнилось бы девятнадцать лет. Внешне этот жеребец его сын. Хотя он и не был такого же сияющего медного цвета, но унаследовал красиво очерченную голову, сильные ноги, короткую спину, и также широкую грудь своего отца. Он был гнедой, со светло-желтой гривой и хвостом.

Отыскав взглядом Огонька, Рори еще раз удивился. Конечно, он знал, что она стала старше на шесть лет, но совершенно не ожидал, что рядом с ней может стоять жеребенок. Но вот он, перед ним. Это был хорошенький маленький детеныш, примерно трех месячного возраста, не такой рыжий, как его мать, но достаточно яркий. Как искра от огня, подумал Рори, давая жеребенку имя.

Выпрямившись, он поспешно скрылся из вида, подойдя к своей лошади. Он нашел ее. Теперь начиналась настоящая работа.

Бренетта сидела под плакучей ивой, когда Меган отыскала ее. Дневная жара угнетала, ей хотелось побыть одной. Она совсем не обрадовалась, заметив подходящую к ней Меган.

– Дома еще жарче, – сказала Меган, – но это слабое утешение, не так ли?

– Да, весьма слабое.

Меган расправила пышные юбки вокруг себя, спускаясь на траву.

– Ты дома уже больше недели. Как тебе здесь после Европы?

– Я предпочла находиться здесь.

– Ты, должно быть, шутишь! Мне так хотелось оказаться на твоем месте.

Ты заняла мое место до того… со Стюартом, не удержалась от мысли Бренетта.

– Меган, это была не экскурсия. Я уехала туда, чтобы спрятаться.

С выражением полной невинности на лице – в конце концов, подумала Бренетта, разве она не изучила мастерство обмана до последней тонкости? – Меган спросила:

– Почему ты разорвала помолвку? Я не знаю причин.

– Просто я обнаружила, что недостаточно люблю его, – ответила она. Недостаточно для того, чтобы жить с его ложью и обманом.

– Ты разбила его сердце, – продолжала Меган. Зачем мы притворяемся? Почему мы ведем себя так, как будто не существовало того разговора, и ты не говорила мне, что беременна от Стюарта? Меган, кому еще ты причинишь боль?

– Возможно, его сердце и испытало боль, но сомневаюсь, что оно разбилось. Уверена, к этому времени он уже полностью оправился, – произнесла она вслух.

Бренетта выглянула между ветвями и увидела кормилицу, направляющуюся к горам. На спине она несла Старр, а в руках держала корзинку.

– Куда идет Нежная Лань? – спросила Бренетта. Меган пожала плечами.

– За ягодами. Или на сбор корней и трав. Кто знает? До тех пор, пока Старр с ней, меня это не волнует.

– Она кажется такой ласковой, – задумчиво сказала Бренетта.

– Конечно, но все это – притворство. Она думает, что одурачит меня, но я то знаю, что происходит.

– Что такое, Меган.

– Она охотится за моим мужем, но не знает только, что мне плевать. Может забирать его, по крайней мере, на ночь, чтобы он оставлял в покое меня.

Бренетта постаралась скрыть шок, зная, что именно такой реакции и ожидает от нее Меган.

– Конечно, нельзя ожидать, чтобы дикари вели себя как цивилизованные люди. Они ничего не знают. Совсем как негры у нас дома, – закончила Меган.

– Дикари! – воскликнула Бренетта. – Меган, Рори – намного образованнее, честнее и умнее большинства мужчин, которых я встречала по обе стороны Атлантического океана. Я никогда не поверю, что он обманывает тебя.

Меган собиралась отпарировать, но в этот момент их внимание привлекла какая-то суматоха. Рори скакал к загону с лошадью на поводу. Ройбин, бежавший впереди, возбужденно кричал.

– Огонек! – воскликнула Бренетта, вскакивая на ноги, рванулась к ним. Она подбежала к загону как раз в тот момент, когда Рори отпустил повод.

– О, Рори, ты привел Огонек! Как чудесно! Она даже красивее, чем раньше!

– Да, еще красивее. Совсем как ее хозяйка.

– Хозяйка?

– Бренетта, она – твоя.

– Моя? – эхом отозвалась Бренетта.

– Разве ты не помнишь, малышка? Я подарил ее тебе несколько лет назад.

Бренетта остановилась рядом с ним, прислонившись к ограде загона.

– Но я отпустила ее на свободу.

– А я снова привел ее к тебе, – сказал он громче. – Но,– добавил он, – жеребенок предназначен для Старр. Пораженная чувствами, Бренетта руками обвила его шею и порывисто сжала в объятиях.

– Спасибо, спасибо тебе!

– Разве не смешно? – язвительные слова Меган как холодной водой окатили ее.

Бренетта отошла от Рори.

– Меган, взгляни, он привел Огонька, – сказала она, стараясь спрятать неожиданно покрасневшее лицо, отворачиваясь к лошадям.

– Уверена, что это просто замечательно.

– Меган, пожалуйста, – сказал Рори, подтягивая ее поближе к ограде. – Посмотри на жеребенка. Он для Старр. К тому времени, как он будет готов скакать под седлом, она подрастет, чтобы сесть на него. Прекрасный жеребенок.

– Как и кобыла. Почему ты даришь ее Нетте? Почему не мне?

Вздох Рори можно было скорее почувствовать, чем услышать.

– Потому что она принадлежала ей раньше.

Она не слишком хотела ее, раз выпустила на свободу. – Меган обратила холодные голубые глаза на Бренетту. – Возможно, ты просто всегда забираешь то, что должно быть моим. – Взмахнув юбками, она покинула загон.

Бренетта почувствовала тошноту.

– Извини, Рори, мне надо идти, – мягко сказала она. – Еще раз, спасибо.

 

Глава 31

Август 1881 – «Хартс Лэндинг».

Меган запустила журнал мод через всю комнату. Он ударился о стену и упал на пол, разорванная обложка закрыла смятые страницы.

Все, абсолютно все замечательное происходило в другом мире, а она торчит здесь, а этом Богом забытом месте.

– Ненавижу! Я все ненавижу здесь. Так помоги мне, дай уехать отсюда. Я должна как-то заставить Рори увезти меня.

Странно, но Меган не испытывала желания поехать домой в «Спринг Хейвен». Там тоже ничего не происходит. Если бы только ей удалось заставить его взять ее в Нью-Йорк, или Новый Орлеан, или Саванну. Даже Денвер, лучше, чем эта дыра.

Меган вскочила, смотря на себя в маленькое зеркало, висевшее над умывальником. Она внимательно рассматривала свое лицо. Оно все еще оставалось безупречным; в конце концов, ей только шестнадцать. Она научилась, накладывать румяна на щеки и губы, сохраняя при этом естественность. Тело расцвело после рождения дочери, придавая женственную округлость груди и бедрам. Если одеться так, как надо…

– Так помоги мне, Господи отсюда выбраться, а потом хоть ад, хоть потоп.

В этот момент дверь открылась, впуская кормилицу и ребенка. Индианка снова ходила собирать ягоды, корзина была наполнена с верхом. Она опустила Старр, и малышка тут же поползла вперед. Она старательно избегала Меган на своем пути, единственный способ обращения матери с ней состоял из окриков и шлепков. Любопытство Старр привело ее к камину. Нежная Лань спокойно перебирала ягоды, подняв глаза как раз вовремя, чтобы заметить, как девочка взяла холодный уголек, готовясь засунуть его в рот.

– Старр, нельзя.

Ребенок испуганно замер, и Нежная Лань быстро отобрала у нее уголек, но та успела вымазать и лицо, и одежду.

– Старр, осторожнее, мягко сказала Нежная Лань.

Меган тряхнула головой.

– Ради всего святого, это не убедит ее. – Она грубо выхватила Старр из рук индианки. Опустившись на колени у камина, она показывала на холодную золу, грубо приговаривая, – Нельзя, Старр. Нельзя. Нельзя.

Нельзя. – При каждом слове она с силой била дочь по спине и рукам, пока вопли ребенка не заполнили весь дом.

Дикий гнев закипел внутри Меган, ослепляющий гнев, которого она не испытывала прежде. Она должна прекратить крики этого отродья. Ударив ребенка по губам, она закричала:

– Замолчи, Старр. Слышишь меня? Замолчи!

Малышка крутилась и извивалась, пытаясь вырваться. Меган сильнее затрясла ее. Нежная Лань быстро подошла к ней, вырвав девочку из ее рук, и прижала испуганного ребенка к груди.

– Мама уже достаточно наказала дочь, – успокаивающе произнесла она.

Лицо Меган побелело, в глазах горело бешенство.

– Я сама знаю, когда хватит, глупая индианка! И если она будет снова орать, как сейчас, я накрою ее голову подушкой и придушу ее. Ты поняла меня? Тогда тебе придется уйти. Здесь у тебя не будет работы, и я не позволю тебе оставаться лишь для того, чтобы спать с моим мужем.

Нежная Лань повернулась и пошла в маленькую комнату Старр, закрыв за собой дверь.

Мягкий утренний свет струился сквозь легкие шторы через окно в спальне. Он падал на золотистые волосы жены, разметавшиеся как крылья ангела по подушке и простыне.

Рори оперся на локоть и внимательно всматривался в нее. В спокойном состоянии, ее лицо нежное, рот полуоткрыт. В такие моменты он почти верил, что эти губы могут искренне улыбаться. Она выглядела такой беззащитной, вряд ли способной совершать зло – а зачастую и подлость – как это было вчера вечером.

Придя домой после долгого, жаркого дня, проведенного в погоне за полудикой лошадью, Рори встретился у дверей с кипевшей ненавистью женой. Сейчас он научился распознавать ее, и испытал искушение повернуться и сбежать до того, как она дойдет до безумства.

Она упрашивала его увезти ее отсюда. Он имел деньги – сотни, тысячи долларов, лежавшие мертвым грузом в банке. Если Рори не хочет уехать, пускай отпустит ее, где она купит себе приличную одежду и пообщается с элегантными людьми.

– Ни в одном другом месте нет ничего лучше, того, что ты найдешь в нашей округе, – ответил он.

Меган швырнула в него книгу.

– Рори О'Хара, ты – подлый, скупой полукровка! Ты увез меня из родного дома. Ты обманул меня. Лишил того, что могло бы принадлежать мне по праву. А теперь проводишь время, флиртуя с грязной индианкой, мечтая о той шлюхе из дома. Ну что ж, и не рассчитывай на взаимность со мной. Спи с теми тварями, там твое место!

В немой ярости он рывком распахнул дверь, которую она закрыла на ключ перед его лицом. Он не хотел ее, он не испытывал никакого стремления к ней. Но ее слова обожгли его, разбудили силу, готовую сжать ее в объятиях, сдавить в поцелуе. Она впилась ногтями ему в лицо, когда они споткнувшись, упали на постель. Он срывал с нее одежду, полный решимости отомстить ей, за причиненные ему мучения. Но в этот момент благоразумие вернулось к нему. Он прекратил борьбу, чувствуя отвращение при мысли, что едва не изнасиловал собственную жену. До чего же она довела его.

– Хорошо, Меган. Твоя взяла, – проворчал Рори. – Будет тебе поездка.

– Куда?

– Куда захочешь.

После этого она обняла и поцеловала его, потом перевернулась на свою сторону и мгновенно заснула, оставив Рори смотрящего в потолок темной комнаты, испытывать стыд и отвращение.

Сейчас он попал в западню по собственной вине, и знал это. Она добьется всего, что захочет, напоминая о его поведении вчера ночью. Если бы он только не потерял уверенность в себе и спокойствие.

Он выскользнул из постели и тихо оделся. Меган проспит еще много часов. Он вышел из спальни, заметив сломанную щеколду и свисавшие петли. Позже надо починить все. Дверь в комнату Старр была открыта. Койка Нежной Лани стояла пустой, как и детская кроватка Старр. Подумав, что они встали еще раньше, Рори повернулся и вышел из дома, навстречу еще одному дню изнурительной работы, надеясь, что будет достаточно тяжелой, чтобы изгнать бесов из его головы.

Тобиас знал, где кончаются границы владений Латтимера даже без оград. Он знал эту землю так же хорошо, как и свое лицо. И лошадь под ним чувствовала, что они у цели.

Уходя на перегон скота, Тобиас не мог знать, что задержится так надолго. Сначала из-за панического бегства стадо разбрелось, задержав ковбоев на время, пока они не собрали всех животных. Потом им пришлось идти в обход недавно огражденной фермы. Другие просто перерезали бы колючую проволоку, пройдясь по чужой земле, но Брент никогда не позволял подобного, так же поступал и Тобиас. Прибыв в Додж, у него появилось много забот по продаже скота по подходящей цене. Но когда деньги уже лежали у него в кармане, его чуть не ограбили. Тобиасу удалось отразить нападение вора, но тот успел ударить его ножом и сломать четыре ребра.

Получив много время просто полежать и подумать, пока поправлялся, он решил, что пора обзаводиться собственным домом. У него четыре сына, а к этому времени, возможно, родился еще один. Брент всегда был великодушен с ним. Он знал, что для начала ему хватит денег.

Ну вот, дело сделано. По пути назад, Тобиас нашел землю, которую хотел, недалеко от «Хартс Лэндинг». В кармане рубашки лежал листок бумаги, удостоверяющий его право на это. Тобиас Леви стал землевладельцем. Он купит у Брента хороший скот, зная, что он разрешит ему перегонять по весне животных вместе со своим стадом, что позволит ему сэкономить на работниках и избавит от других забот. Кроме того, так как вернулись и Брент, и Рори, он мог оставить «Хартс Лэндинг» без угрызений совести.

Тобиасу оставалось пару часов езды до дома. Расслабившись в седле и позволив лошади перейти на свободный шаг, он в сотый раз начал представлять дом, который построит для Ингрид и детей. Он будет большим. Конечно, не таким, как у Брента, но больше того, который у них сейчас. Высокие сосны создадут тень и защиту от ветра. В доме будет два этажа, с множеством комнат для детей. Если все пойдет хорошо, они смогут переехать до первого снега.

Ингрид, сидя в тени, кормила грудью ребенка. Маленький Калеб родился две недели назад; пятый их сын. Если бы только вернулся Тобиас, и она сможет перестать волноваться. Другие ковбои передали ей письмо, в котором он сообщал, что все будет нормально, просто какое-то время ему нельзя садиться на лошадь, и просил Ингрид не беспокоиться. Она подумала, что ему легко советовать «не волнуйся». У нее, с другой стороны, только собственное воображение, и оно могло вызывать самые разнообразные впечатления большей частью, неприятные.

Ингрид и младенец почти заснули, когда он нашел их. Заметив сквозь полузакрытые веки упавшую тень, она испуганно поднялась. Мгновение не верив, что это – действительно он, испугавшись, что грезит. Она не вымолвила ни слова, пока он подходил и опускался возле нее. Когда он склонился к ребенку на ее руках, Ингрид заметила шрам, протянувшийся через правую щеку, и другой, видневшийся через расстегнутую рубашку.

– Девочка? – спросил Тобиас.

– Нет. Это – твой сын. Калеб.

– А остальные?

– Бренетта читает им, давая мне время передохнуть. Я позову их.

Он остановил ее, кладя руку на плечо.

– Подожди. Я хочу хоть минутку побыть только с тобой… Или почти с тобой, – добавил он, снова взглянув на Калеба, тихо лежавшего в корзине возле них. Неуверенно Ингрид потянулась и провела рукой по красной полосе на его щеке. Тобиас поднял взгляд, печальная улыбка тронула его губы.

– Все хорошо. Хотя до этого я представлял печальное зрелище.

– Ах, Тобиас, я так боялась, – сказала Ингрид, падая в его объятия.

– Па!

Они отодвинулись друг от друга как раз вовремя, чтобы заметить несущегося со всех ног к ним Робина. Не отставая – насколько было возможно, за ним бежали его братья. Они повисли на отце, руки и ноги торчали, казалось, со всех сторон. Ингрид наблюдала за сценой с чувством полного удовлетворения. Это – ее семья, ее жизнь, и сейчас, когда вернулся муж, они снова все вместе.

Тобиас с трудом вырвался на свободу. Прокричав «стоп» бурным рукопашным объятиям он велел мальчикам выстроиться в ряд, чтобы как следует посмотреть на них.

Как ступеньки лестницы выстроились они по росту в соответствии с возрастом. Робин в пять с половиной лет, был полной копией отца. Такой же долговязый, с рыжеватыми волосами, карими глазами и длинным тонким носом. Он обещал стать таким же высоким, как и его отец. Исаак, напротив, унаследовал светлые волосы и голубые глаза матери и был намного ниже своего старшего брата, хотя их разделяли всего девятнадцать месяцев. Следующим стоял двухлетний Илья. Светловолосый и кареглазый он, казалось, похож лишь на самого себя, и характер его тоже отличался независимостью. Последним шел Давид, на год младше Ильи. С лицом в форме сердечка, светлый и голубоглазый он представлял собой уменьшенную копию своего брата Ильи.

– Ребята, – улыбаясь начал Тобиас. – У меня есть сюрприз для вас и вашей мамы. – Он повернулся к Ингрид. – Мы переезжаем.

– Переезжаем?

– Я нашел плантацию к северу отсюда. Она наша. Ингрид лишилась дара речи. Оставить «Хартс Лэндинг»? Это невозможно.

– Мы будем выращивать свой скот, у нас будет собственный дом. Когда мальчики вырастут, у них будет наследство и дом для их семей. – Он остановился. – Ингрид, ты не рада?

Она прочитала гордость в его глазах за выполненное дело и улыбнулась.

– Конечно, я рада, Тобиас. Просто это так неожиданно, что я растерялась.

– Когда-нибудь, это будет замечательным местом, – сказал Тобиас, снова садясь рядом с женой.

– Конечно, Тобиас. Как может быть иначе, если это – твое?

– Наше, – поправил он Ингрид.

Она кивнула, и взор ее обратился на их маленький домик. Когда они находятся в нем все вместе, из-за тесноты невозможно дышать, не говоря о движении. Хорошо бы иметь жилище просторней. И все-таки, это – их первый дом. Именно сюда они пришли после свадьбы, именно здесь были зачаты и рождены все их дети. Этот домик стал местом любви.

Она перевела взгляд на Тобиаса и поняла, что на самом деле, он – вместилище любви. Значит, любовь будет там, где находится он.

Куда бы ты ни пошел, я пойду с тобой, сказала про себя Ингрид, целуя шрам на щеке мужа, и где бы ты ни поселился, я буду с тобой рядом.

Кормилица со Старр не возвращались, и он стал догадываться, что индианка не собирается приводить маленькую девочку назад домой.

– Рори, ради всего святого, успокойся, – раздраженно сказала Меган. – Она позаботится о ней. Если ей так сильно нужна Старр, то, может, ребенку будет лучше с ней. Возможно, нам просто следует забыть, что она вообще родилась.

Холодным тоном Рори ответил:

– Я не хочу верить, что, ты можешь говорить такое, Меган. Нежная Лань – хорошая женщина, и она любит Старр, но дело в том, что она забрала мою дочь, и я пойду за ними. – Он пронизывающе взглянул на нее. – Я не верю, что она забрала бы девочку, если бы не считала, что Старр в опасности.

Пойдешь за ней! – воскликнула Меган, не восприняв его последних слов. – Но ты обещал, что мы съездим куда-нибудь. Почему бы не позволить этой женщине присматривать за Старр до тех пор, пока мы не вернемся? А тогда, можешь идти искать их где хочешь.

Рори открыл дверь и, повернувшись, взглянул на нее.

– Меган, ты – моя законная жена. Если я захочу, могу развестись с тобой или просто выйти через эту дверь и никогда не вернуться. Я знаю, что ты обманом заставила меня жениться, прикрываясь беременностью. Я знаю, кто ее настоящий отец. Даже не смотря на это, я оставался с тобой. Догадываешься, почему? Из-за Старр. Я очень люблю ее. Она – моя дочь, независимо ни от чего. Я хочу, чтобы ты помнила мои слова, пока я буду отсутствовать. – Он повернулся, сделал шаг, потом снова повернулся к ней. – И еще одно тебе следует запомнить. Ты никогда не будешь и наполовину такой женщиной, как индианка. Я не люблю ее, и не желал близости с ней, но я уважаю ее, как настоящую женщину, какой ты никогда не станешь. Меня тошнит от тебя. И не бойся, что я снова появлюсь в дверях твоей спальни.

Рори поразился, как быстро Нежная Лань двигалась с ребенком. Она мастерски запутывала следы, заставляя его снова и снова кружить по пройденному пути. Он не держал зла к этой женщине, зная, что ею двигает любовь, но когда наступил третий день, страх закрался к его сердцу. Что, если он никогда не найдет их, если он навсегда потеряет Старр? Тогда у него ничего не останется. Некому будет дарить любовь. Только жене, которую он уже ненавидит, как и она его.

Бренетта нервно ходила по веранде. Рори явно должен был вернуться несколько дней назад. С ним могло случиться все, что угодно. Он мог свалиться в пропасть, или столкнуться с медведем, да мало ли, что еще…

– Бренетта, сядь, – сказала ей Тейлор. – Ты проложишь тропу в досках.

Опустившись на ближайший стул, Бренетта спросила:

– Как ты думаешь, с ним все в порядке?

Меган заставляли объяснить внезапное отсутствие Рори, но она свела объяснение к словам, что кормилица сбежала со Старр, а Рори отправился на поиски их. Бренетта понимала, что она не договаривает.

Рори. И Старр. Оба они где-то в горах. Хотя она много раз ходила с ним в походы, еще будучи подростком, и знала, как он опытен, в ее сознании он стал таким же беспомощным, как и Старр. О, ничего не должно случиться с ним. Просто не может такого быть!

– Нетта, – мягко произнесла Тейлор.

Бренетта отмахнулась от тревожных мыслей.

– Да, мама.

– Нетта, ты должна быть осторожной.

– Осторожной?

После долгой паузы Тейлор ответила:

– В том, что любишь мужа другой женщины.

– Мама, что ты… – Она остановилась на середине предложения, быстро поняв смысл сказанного. Я действительно люблю его, ведь так?

– Да, Бренетта. Боюсь, что так.

Бренетта закрыла лицо руками.

– О, мама, что же мне делать?

– Может быть, тебе следует на некоторое время уехать? – предложила Тейлор.

– Нет. Нет, я уже убегала один раз. Я не хочу снова бежать.

– Тогда, дитя мое, мне остается только пожелать, чтобы ты лучше научилась скрывать это чувство, и никто больше не догадался.

Они замолчали, Бренетта задумалась над словами матери. Да, ей надо научиться контролировать свои эмоции и выражения так, чтобы никто не узнал правду. Но я чувствую, что он все еще любит меня, и тоже скрывает это. Что же мне делать?

Рори нашел Нежную Лань с индейцами. Это было небольшое племя Сиоксов, насчитывающее пятнадцать человек. Они покинули резервацию в поисках лучших мест охоты и забрели так далеко, чтобы избежать высылки в место, которое они ненавидели. Нежная Лань вышла навстречу ему; хмурый, но уверенный парень, скрестив руки на груди, с расстояния наблюдал за ними.

– Я пришел за Старр.

– Старр останется со мной.

– Нет, Нежная Лань, я заберу дочь домой. Там для нее нет опасности.

– Та женщина ушла?

– Нет, но Старр не останется с ней. Принеси мою дочь, Нежная Лань. Я не уйду без нее.

Она смерила Рори оценивающим взглядом, потом повернувшись и оставив его, вошла в хижину. Вернувшись, она держала на руках девочку. Увидев отца, малышка радостно закричала, приветствуя его.

Прежде, чем передать ему ребенка, Нежная Лань сказала:

– У Медвежьего Когтя много силы, раз он терпит белую злую женщину. Я буду просить Богов, чтобы они послали спокойствие, мир Медвежьему Когтю, и большое мужество.

– Нежная Лань – мудрая женщина, – ответил Рори, забирая Старр и крепко прижимая ее к себе. – Она любит малышку и мое сердце полно благодарности. Я буду просить Богов послать много ребятишек Нежной Лани.

Меган, с того момента, как уехал Рори, разрывалась между гневом и страхом. Она была настолько уверена, что взяла над ним верх, но, вероятно, слишком оттолкнула его, не проявляя заботы о ребенке, она утратила все, что приобрела. Как он сейчас поступит? Она никогда не задумывалась над тем, что он может развестись с ней. Если он сделает это, куда ей идти? Она не могла вернуться в «Спринг Хейвен» презираемой всеми женщиной. Кроме того, хотя это и не слишком бросалось в глаза, Рори был богатым человеком, и Меган не собиралась упускать возможность воспользоваться его деньгами.

К тому времени, как вернулся Рори. Меган дала себе обещание быть более внимательной и играть роль обожающей жены. Она могла казаться настолько убедительной, что даже сама забывала, что притворяется.

Увидев, как въезжает Рори, Меган бросилась приводить себя в порядок. Но он не пошел к их дому, вместо этого направился к имению Брента.

Разозлившись, но сдерживая гнев, Меган поспешила за ним.

Дверь была открыта, и, поднимаясь по ступеням, она могла увидеть Рори в гостиной. Перед ним стояла Бренетта, держа на руках Старр.

– Ты сделаешь это для меня, малышка? Для Старр? – спрашивал ее Рори.

– Ах, Рори, ты же знаешь, что да. Я люблю ее так же, как и ты. Но Меган…

– Нет, Бренетта. Она не получит ребенка. Меган поспешно вошла.

– Рори, ты нашел ее! – вскрикнула она, забирая у Бренетты Старр. – О, мое дитя. Моя маленькая девочка. С тобой все хорошо? Твоя мама так волновалась, за тебя.

Малышка сразу забеспокоилась, оказавшись в руках матери, боясь ее больше всех. Меган удалось скрыть раздражение, но ненадолго.

– Ах, дорогая, она ужасно устала, не так ли? – пробормотала она.

Рори взял у нее девочку, и крики Старр утихли.

– Бренетта, отнеси, пожалуйста, Старр в детскую. Мне надо поговорить с Меган наедине.

Бренетта молча вышла с ребенком. Пока она не скрылась из вида, в комнате воцарилась зловещая тишина. Чувствуя необходимость сделать первый шаг, Меган подошла и прикоснулась к руке Рори.

– Я действительно чуть не обезумела от тревоги, Рори.

Она не могла не заметить, что нежное выражение, заполнявшее его глаза, пока здесь находился ребенок, сменилось холодным, как камень, взором.

– Меган, я сказал, что с сегодняшнего дня Старр останется здесь. Нетта позаботится о ней, как это делала раньше Нежная Лань. А я перенесу сегодня лее свои вещи в свободный дом. Не беспокойся, я присмотрю, чтобы тебя обеспечивали всем необходимым, а если ты хочешь вернуться домой в Джорджию, я оплачу дорогу.

Казалось, вся кровь отхлынула от ее лица.

– Рори, ты не должен так поступать со мной. Я… я совершила несколько ошибок. Ужасных ошибок. Я изменюсь. Я буду хорошей женой… и хорошей матерью. Я обещаю. Я обещаю, что сделаю это. Пожалуйста, не уходи. Пожалуйста, не ставь меня в неловкое положение.

– Не ставить тебя в неловкое положение? Моя дорогая женушка, в этом тебе не нужна моя помощь.

Утратив самообладание, Меган топнула ногой и отпарировала:

– Ты не можешь оставить меня. Ты обещал заботиться обо мне, беречь меня. Разве ты не человек слова?

– Я же сказал, – о тебе позаботятся.

– Ты обещал мне поездку. Помнишь? Это было как раз после того, как ты сломал мою дверь и накинулся на меня. – Ее голос поднялся до истерических воплей, проникая в самые отдаленные комнаты.

Лицо Рори потемнело.

– Я сдержу свое обещание, Меган, но когда сочту нужным. – Он сжал ее руку и вывел из дома.

Она совершила еще ошибку, зайдя слишком далеко. Почему она так неосторожна?

– Рори, прости. Мне, правда, очень жаль. Я просто так расстроилась, и не понимаю, что говорю. Ты забрал моего ребенка, а теперь я теряю и тебя. – Ей удалось выжать несколько слез. – Разве ты не знаешь, что я полюбила тебя?

Он резко остановился и пристально посмотрел на нее. Она продолжала убедительно плакать сжимая от безнадежности плечи. Она видела, как дрожит его челюсть, выражая внутреннюю борьбу с самим собой.

Наконец совершенно хладнокровным тоном он произнес:

– Хорошо, Меган. Я не уйду из дома. Я останусь в комнате Старр, но она не вернется.

– Спасибо, дорогой, – покорно, не поднимая глаза, ответила Меган. – Я обещаю, что покажу тебе, какой хорошей женой я могу быть.

Ночью, лежа в постели Рори размышлял, что еще мог сделать в этой ситуации. Он не доверял Меган, не веря, что она полюбила его, как сказала днем. Но он был человеком слова. Он взял ее в жены. Мог он поступить с ней иначе? Разве не должен он попытаться дать ей все шансы?

Неожиданно возник образ Бренетты с девочкой на руках. Женщина, и ребенок, которых он любит – и ни одна из них ему не принадлежит.

 

Глава 32

Октябрь 1881 – «Хартс Лэндинг».

Яркие золотистые цвета осени быстро исчезали. Утренний воздух был бодрящим и свежим, но через пару часов солнце принесет приятное осеннее тепло. Бренетта больше всего любила это время года для верховых прогулок.

Лошадь тоже была в великолепной форме. Бренетта чувствовала, как кобылу переполняет сдерживаемая энергия и, выехав на ровную поверхность, дала ей волю. Бренетта низко пригнулась в седле, крепко держа руками поводья по обе стороны шеи лошади. Ветер свистел в ушах, обжигая глаза. И ей было жаль снова переводить Огонька на шаг после мили бешеной скачки.

Она похлопала блестящую рыжую шею.

– Хорошая девочка. А сейчас нам лучше перейти к делу.

Бренетта, как и все остальные работники «Хартс Лэндинг», выехала на поиски следов растлеров. За прошедшие пару месяцев эти негодяи превратились в настоящее бедствие. При последнем подсчете оказалось, что не хватает двухсот голов скота. Утешение, что «Хартс Лэндинг» – не единственное ранчо, которое постигла такая участь, утешало крайне слабо. Тобиас пострадал еще больше. Половина его стада исчезло.

Размышляя о пропавшем скоте, Бренетта вспомнила Тобиаса и Ингрид. Они переехали на новое место в прошлом месяце, после того, как на строительстве дома перебывала буквально вся округа. Бренетта старалась вырваться к ним в гости каждую неделю. Ингрид выглядела очень счастливой в своем новом доме, как, впрочем, и мальчики.

Сейчас мысли ее вернулись к последнему посещению. Дом был теплым и дружелюбным, с главной комнатой на первом этаже. Спальня Тобиаса и Ингрид находилась позади нее. Наверху располагались четыре комнаты, одну из которых занимали три старших сына. Остальные стояли пустыми. Давид спал в комнате родителей, как и крошка Калеб.

– Что вы будете делать с этими лишними комнатами? – спросила Бренетта.

– Надеюсь, что мы заполним их, – с легким вспыхнувшим румянцем ответила Ингрид.

Это была очень радостная семья, полная проказ и веселья. Единственной тучей на их горизонте оставался отец Ингрид. Бренетта знала, что Ингрид после рождения Калеба еще раз пыталась навестить его, но Джейк Хансон, ее родной отец, вытолкал ее прикладом ружья. Бренетту этот случай шокировал.

– Как это ужасно для тебя, Ингрид, – воскликнула она.

– Боюсь после стольких лет, надо было ожидать подобного, но я продолжала надеяться. Все так печально, Нетта. Он очень ожесточился и совсем одинок. Он постарел, а дом пришел в запустение. Он никогда и не был богатым, но… – Она вздохнула. – Он мог бы порадоваться за своих внуков, если бы не был таким упрямым. Возможно, когда-нибудь…

Снова вспомнив, как Ингрид простила Джейка даже за то, что он чуть не убил Тобиаса, Бренетта, решила, что подобные поступки равносильны святости. Конечно, она – счастливая женщина, ее так любят и муж, и дети. Мысли о детях Леви напомнили ей о Старр. Последние несколько недель, как девочка появилась у них в доме, она стала смыслом жизни Бренетты. Сейчас она действительно полюбила ребенка, как своего собственного.

Одно-два мгновения, когда она смотрела на Старр и отчетливо видела сходство со Стюартом, потрясли ее. Они вызвали острое чувство боли и печали по потерянной любви. Но довольно быстро исчезли, сменившись другой болью – любовью к Рори.

Рори, любимый. Она не могла прикоснуться к нему, обнять и поцеловать, потому что он принадлежал Меган. Бренетта знала, что он по-прежнему любит ее. Она читала это в его глазах и голосе всякий раз, когда он приходил к дочке, но он никогда не признается ей из-за Меган.

Черт бы побрал эту девицу! Она разрушила жизнь им всем, особенно Рори. Бренетта с горечью понимала, что он в западне собственных чувств долга и чести. Но будь он другим, любила бы она его?

Образы Рори промелькнули в ее сознании. Рори, ребенка девяти лет, на похоронах матери и новорожденной сестры; в тринадцать помогает пьяному отцу добраться до хижины; склоняется над уроками в кабинете Брента, когда Тейлор учила его; в шестнадцать приручает Огонька, уезжает в Нью-Йорк. Рори, ставший мужчиной, – встречает ее на вокзале в Атланте, такой красивый, и изменившийся; работает в «Спринг Хейвен», обнаженная кожа блестит от пота на широкой, мускулистой спине и груди; во время своей свадьбы с каменным лицом; и снова дома, с обожаемой чужой дочерью, гордый решительный человек… человек, женатый на Меган.

Ее мысли всегда возвращались к этому факту, который она не в состоянии изменить. Она понимала, что Рори делает все возможное, чтобы улучшить отношения. Она так же знала, что Меган притворяется, будто желает то же самое, и это притворство раздражало Бренетту.

Неожиданно раздавшийся грохот заставил Огонек резко взбрыкнуть задними ногами, Бренетта избежала открытой опасности, но, не удержавшись в седле, упала на край каменистого оврага. Она скользнула и перекатывалась по его склону, пока не упала на самый низ.

Поводья лошади запутались между камней, когда Рори набрел на нее. Сначала он решил, что Бренетта привязала ее, отправившись осмотреть место. Потом заметил, что одно стремя отсутствует. Присмотревшись, он обнаружил, что оно оборвано. Ноги Огонька были изранены и кровоточили, как будто она отчаянно пыталась освободиться.

– Бренетта, – позвал Рори.

Никакого ответа.

Рори снял поврежденное седло, оставив его у тропы, намереваясь забрать позже. Вскочив с него на лошадь, он пошел назад по следам. Усталая кобыла поплелась за ним.

Джейк Хансон никогда не думал, что будет рад услышать предупреждающий грохот обвала, ему без сомнений повезло. Не случись этого, лошадь не сбросила бы Бренетту и она не обнаружила бы его и скот, который он перегонял из «Хартс Лэндинг». А встретившись с ней, ему не хотелось стрелять в хорошенькую молодую даму.

Когда рыжая лошадь в панике рванула прочь, Джейк осторожно приблизился к краю оврага. Он был уверен, что она мертва. Никто не мог лежать в такой неестественной и неподвижной позе, оставаясь в живых. Он быстро вернулся к лошади и поскакал прочь, бросив позади скот, который с таким трудом собрал сегодня утром.

Джейк сплюнул табачную жвачку, наблюдая, как Том Паркер меняет клеймо. Брат Тома, Пит, помогал ему; оба молодых человека работали в хорошо отлаженном ритме. За последние месяцы Джейку и братьям Паркерам удалось добавить около четырех сотен голов к стаду Хансона. Распустив слух, что и у него пропадает скот, он исключил себя из числа подозреваемых, а имея такого мастера по клеймению, как Том Паркер, почти давало гарантию невозможности обнаружить ворованный скот.

Все началось с желания навредить Бренту Латтимеру, человеку к которому Хансон питал глубокую ненависть. После последней попытки Ингрид повидаться с отцом, Джейк поклялся, что рассчитается с ними со всеми. Раз начав, и обнаружив, что это доступно, он расширял круг действия, пока не занес руку в каждое ранчо на расстоянии пятидесяти миль.

Однако, после сегодняшнего провала, Джейк решил, что пришло время затаиться и передохнуть. Надо прекратить кражу скота до поздней зимы или ранней весны. Может быть, даже дольше. За это время ему удастся придумать что-нибудь получше, приводя в действие свою месть.

Бренетта пришла в сознание. Интересно, как долго она оставалась в забытье. Она была уверена, что подтянулась на несколько шагов, как снова острая боль лишила ее движений. Бренетта постаралась определить, сколько времени остается до темноты, но поняла, что зрение подводит ее. Один глаз пострадал, в двух местах были глубокие раны, левая рука сломана, а все тело ломило от боли.

Иногда ее охватывало отчаяние. Если никто не найдет ее до наступления ночи, то без помощи она умрет. Наверное, было бы легче просто лежать и ждать смерти, чем терпеть усиливающуюся боль при попытках вползти по каменистому склону на дорогу.

Бренетта заскрежетала зубами.

– Я не умру, – выдохнула она, цепляясь за пучок дикой травы, отталкиваясь рукой и опираясь на слабые силы, оставшиеся в ногах. – Я… не… умру.

Приступы боли в ногах отдавались в спине. Беспомощная сломанная рука покрылась новыми ссадинами, пока Бренетта ползла по камням, чувствуя, что снова теряет сознание, она мужественно боролась. Она не должна терять сознание, не должна…

На этот раз, очнуться было труднее. Бренетте казалось, что ее несет по черным волнам небытия. Достигнуть суши сознания означало снова почувствовать боль. А если бы она осталась здесь, то не ощутила бы ничего. Совсем ничего. Нет. Нет, она должна попытаться.

Заставив себя полностью очнуться, Бренетта обнаружила, что лежит на спине. Должно быть, она перевернулась, когда теряла сознание или скатилась назад вниз. Увидев над собой лицо Рори, она решила, что бредит.

– Нетта. Нетта, ты слышишь меня? – спрашивал он.

Она шевельнула губами, но не вымолвила ни звука. Он осторожно поднял ее и понес наверх.

– Мне надо, найти какое-нибудь укрытие, – сказал он ей. – Я вернусь.

Снова теряя от боли сознание, Бренетта знала, что все будет хорошо. Рори рядом, он поможет ей. Рори всегда приходил ей на помощь…

Вид лежавшей внизу Бренетты перепугал его. Он был уверен, склоняясь над ней, что она мертва, и хотел только умереть вместе с ней. Рори перевернул девушку на спину, она застонала, и он сразу понял, что Бренетта жива. Сейчас ему надо сохранить ее в этом состоянии.

Приближалась ночь, обещая быть очень холодной. Температура быстро опускалась. Самым лучшим было бы добраться домой, но Рори знал, что Бренетта вечером не перенесет поездку.

Небольшая пещера, которую он нашел, напоминала волчье логово. В ней нехорошо пахло, но было тепло, и ветер не задувал внутрь. Рори подложил Бренетте под голову свою куртку, потом пошел к лошади за свернутой постелью. Прежде, чем накрыть Бренетту одеялом, он проверил ее повреждения. Кажется, в ногах переломов не было, но левую руку надо установить и закрепить как можно лучше. Пока она не очнулась, Рори сходил на поиски крепкой палки для фиксации сломанной руки. Сделав все, что мог, он промыл порезы и царапины водой из фляги. Потом развел костер у входа в пещеру и лег возле Бренетты, чтобы согревать ее своим теплом. Он облегченно вздохнул, когда она начала шевелиться.

– Рори? – прохрипела Бренетта.

– Да, я здесь.

– Я умираю?

– Нет, малышка. Ты не умрешь. Я с тобой.

– Я люблю тебя, Рори, – прошептала она и снова забылась.

Он нежно обнял ее, стараясь не причинять лишней боли. Она сказала, что любит его. Может ли это означать… смеет ли он надеяться, что она действительно любит его?

– Нетта, не оставляй меня, – прошептал он ей. – Я всегда буду твоим, даже если мы не вместе. Я люблю тебя, малышка. Ты поправишься. Ты нужна Старр. Ты нужна мне.

Бренетта проснулась в одиночестве. Костер потух, но ей было тепло, Рори плотно укутал ее одеялом. Солнечный свет, проникая в пещеру, согревал ее. Она попыталась поднять голову, но боль остановила ее. Тело одеревенело, совершенно не подчиняясь ей.

У входа появился Рори.

– Ты проснулась? Я соорудил для тебя носилки. Ты вынесешь передвижение?

– Я вынесу, – твердо ответила Бренетта.

Открыв вновь наполненную флягу, Рори помог ей напиться. Он откинул назад ее спутавшиеся волосы и снова опустил голову на куртку, нежно поглаживая каждый синяк на ее лице.

– Ну и зрелище я, наверное, представляю собой.

– Да уж.

– Спасибо, что ты пришел, Рори.

– Разве я мог не придти.

Несмотря на ноющую боль в теле, Бренетте хотелось, чтобы он обнял и поцеловал ее. Она желала, чтобы они остались здесь и никогда не возвращались домой. Только они вдвоем, здесь, среди дикой природы.

– Сейчас я вынесу тебя отсюда, – предупредил ее Рори. – Я буду действовать осторожно. Ты готова?

Она кивнула, внутренне собираясь.

– Я готова.

Несмотря на все ее усилия, Бренетта снова потеряла сознание, придя в себя уже лежа на носилках, укутанной в одеяло и надежно стянутой ремнями, чтобы не упасть во время езды.

– Будет жестковато, – предупредил он ее.

– Все хорошо, Рори. Извини, что я не выдерживаю и постоянно теряю сознание.

Проводя пальцем по ее лицу, он сказал:

– Ты держалась очень храбро, глупышка. Давай отправимся домой.

Меган была в бешенстве. Он не вернулся домой прошлой ночью, а она приготовила особенный обед и нарядилась. Последнее время она держалась очень осторожно, никогда не повышала голос, постоянно заботилась о его нуждах, притворялась, что интересуется его дневной работой. Она искренне не возражала ничего против того, что он по-прежнему спал в комнате Старр. Если существовал способ завоевать Рори, не разделяя с ним постель, она была бы только рада. Меган обнаружила, что секс не всегда приносит удовольствие и может лишь спутать планы девушки. Она была уверена, что он поверил в ее любовь к нему. Мужчины такие глупые, думала она.

Но он не пришел домой… и Бренетта тоже. Когда Меган узнала, что Бренетта исчезла, сразу поняла, что они вместе. Итак, он все время обманывал, постоянно повторяя, что их жизнь может улучшиться. Бренетта, девица, имевшая все, что не доставало Меган – богатство, красоту, путешествия, прекрасный дом, красивые одежды, – сейчас охотилась за единственным связующим звеном, при помощи которого Меган получила бы то же самое: ее мужем. Но Меган не намерена допустить, чтобы та победила. Ни за что!

Она ожидала на веранде с тетей Тейлор, когда появился Рори, умело маскируя свою ярость, по-прежнему кипевшую в груди. В ее чувствах мало что изменилось, когда она увидела, травмированную Бренетту и слушала рассказ Рори. Пока существует угроза потери ее мужа, она не снизит бдительность ни на секунду.

Бренетта сидела в кресле-качалке у окна спальни, когда Меган зашла проведать ее. Три недели прошедшие после несчастного случая, стерли припухлость на ее лице и уменьшили боль. Только рука доставляла еще беспокойство, но как обещал доктор, до полного выздоровления осталось еще пара недель.

Бренетта не очень обрадовалась, увидев в дверях Меган.

– Можно войти? – нежно спросила Меган.

– Конечно.

Меган присела на край огромной постели Бренетты, скромно скрестив на коленях руки, пряча их в складках яркой юбки.

– Нетта, мне надо попросить тебя об одолжении. Я знаю, ты ничем мне не обязана, но, тем не менее, я должна спросить.

Бренетта молча ждала.

– Ты так хорошо заботишься о Старр ради меня…

Ради Рори, мысленно поправила Бренетта.

– … я понимаю, я не заслужила этого. Единственное мое оправдание, то, что я молода, и чувствую себя не в состоянии справиться с мужем, которого едва знаю, и вдобавок с ребенком. Все произошло так быстро. – Она вздохнула, напустив на себя беззащитный вид, под стать ее речи. – Нетта, сначала Рори мне даже не нравился, после того, что случилось, но он оказался таким замечательным, милым и добрым, я… я полюбила его очень сильно.

Бренетта туже закуталась в шаль, почувствовав внезапный озноб.

– Мне кажется, он тоже увлекся мной и… я думаю, у нас мог быть удачный союз, если… если только… О, как мне сказать? Если бы не ты!

В глазах Меган блеснули слезы.

– Так что там со мной, Меган? – прошептала она, в то время, как холод сдавливал ее сердце.

– Ты любишь его, и он думает, что по-прежнему любит тебя. Я не знаю. Может, и так. Но, Нетта, я – его жена!

– Я знаю. – Бренетте показалось, что она задыхается.

– Тогда, Нетта, пожалуйста. О, пожалуйста! – воскликнула Меган, падая на колени у ее ног. – Скажи Рори, чтобы он оставил тебя. Скажи ему, что не любишь его. Дай мне шанс. Как только я узнаю, что Рори навсегда останется моим, я заберу домой Старр, и мы будем настоящей семьей. Пожалуйста, Нетта. Не разрушай мою жизнь!

Боже Всевышний, помоги мне, молилась Бренетта. Что мне ответить ей?

В глубине души она знала, что Меган лжет, в ней нет любви ни к Рори, ни к Старр, ни к кому-то еще, кроме самой себя. И все же она не могла отрицать, что Меган просила по праву.

– Не волнуйся, Меган. Между нами ни разу не было ничего непристойного. И не будет, Рори – твой муж; я не забуду об этом.

Меган быстро поднялась.

– Спасибо, – кузина, – сказала она, целуя Бренетту.

Она отвернулась к окну, когда вышла Меган. Осенний мир превратился в уродливый мрак.

Рори с ребенком зашел к Бренетте, как всегда, сразу после ужина. Как только он увидел ее лицо, понял, что она чем-то обеспокоена.

– Я немного устала сегодня, Рори. Мне кажется, тебе не стоит быть долго, – сказала она, когда он сел. – Но я хочу переговорить с тобой.

– О чем?

– Рори, я думаю, мы должны положить конец этим встречам. Тебе следует приносить Старр к ее матери, а не ко мне. И находиться со своей женой. – Бренетта говорила быстро, как будто много часов репетировала слова. – Я знаю, ты приходишь, потому что мы – старые друзья, и ты беспокоишься обо мне, но твой первый долг – твоя семья. Если ты все еще чувствуешь, что Меган не готова заботиться о ребенке, я буду рада помочь, и моя мама тоже. Ты должен идти домой, к Меган.

Бесконечно повторяя себе, что он делает все возможное, для налаживания жизни с Меган, но на пути постоянно вставала любовь к Бренетте, все время жила неослабевающая надежда, что они смогут быть вместе, несмотря на путаницу, которую он внес буквально во все. Сейчас Бренетта захлопнула дверь надежде, отправив его назад к Меган и холоду его маленькой комнаты.

– Конечно, ты права, Нетта, – жестко произнес он. – Я не замечал, что отнимаю у тебя так много времени. Я зайду к тебе как-нибудь. Береги руку.

Поспешно выходя из дома, Рори не слышал ее приглушенных рыданий.

Меган победила. Ей с трудом удалось удержаться от самодовольной улыбки, когда Рори сообщил ей, что они уедут в восточные Штаты, а с наступлением весны, в Европу.

– Спасибо, Рори, – нежно прошептала она, вкладывая это значение в поцелуй, но не в свое сердце. – Я так благодарна тебе, мой дорогой.

Ей было безразлично, что Рори стоял, как каменный, в ее объятиях. Она поедет в Европу. Она оставит этот «не женский» уголок земли, чтобы увидеть настоящий мир. Она победила!

 

Глава 33

Апрель 1882 – «Хартс Лэндинг».

Брент и Рори выехали на заре. Вчера поздно вечером они обнаружили, что пропало еще двадцать животных. Растлеры вернулись. Всю зиму скот провел спокойно, но сейчас, с приближением весны, воровство возобновилось. Брент на этот раз был полон решимости поймать их.

Они напали на след примерно час назад. Продвижение шло медленно. Тропа тянулась вдоль склона горы, с одной стороны обрываясь в бездну. Они двигались вверх медленно. Наконец им пришлось остановиться, чтобы дать отдых лошадям.

– Я возненавижу день, когда ты уедешь, Рори, – сказал Брент, возобновляя разговор. Он присел на корточки, отдыхая.

– Мне это тоже не нравится, Брент. Но путешествие очень важно для Меган.

Важно для Меган? Более, чем важно. Только об этом она и думала утром и днем, вечером и ночью. Иногда ему казалось, что он сойдет с ума от ее болтовни. Рори признавал, что она стала мягче, но до полного счастья было еще далеко. Он знал, что она взвешивает каждое свое слово и тщательно просчитывает любое действие, ища свою выгоду. Спустя какое-то время Меган перестала говорить ему о своей любви, поняв, наконец, что ему совершенно безразличны ее чувства, пока он жив.

Рори смирился с такой жизнью, которую вел, но иногда воображение рисовало ему совсем другое. Он бросил взгляд на Брента, с завистью думая, как ему повезло. Он вспомнил утреннюю подготовку к отъезду, как Тейлор страстно целовала его, умоляя беречь себя, взглядом доказывая, что он нужен ей и как много он значит для нее. Все, что они делали, они делали с мыслью друг о друге.

Рори старался избежать мечтаний о подобной сцене между ним и Бренеттой. С того дня, как она отослала его к Меган, ясно давая понять, что у них нет будущего, Рори отгонял подобные мысли. Они только увеличивали ощущение пустоты.

И действительно, подумал он сейчас, моя жизнь не настолько бессмысленна. Я живу и работаю в прекрасной стране. У меня есть обожаемая дочь, мои друзья, всегда готовые помочь, и я ни в чем не нуждаюсь. Не многие могут сказать о себе такое. Это – довольно неплохая жизнь.

Тогда почему в его сердце пустота?

– Очень мило с твоей стороны, что ты снова зашел навестить меня, Том, – сказала Бренетта и поставила поднос с чайными принадлежностями рядом на столик. – Жаль, что ты не встретился с папой.

– Я думаю, к этому времени вы уже поняли, что я прихожу не к вашему отцу, Бренетта.

Приветливая улыбка Тома Паркера открывала слегка искривленные зубы на фоне потемневшего от загара лица. Это был высокий мужчина с обычной внешностью. Он приходил к ней с ноября, и Бренетта была уверена, что предложение о замужестве не за горами. Интересно, что ей ответить, когда Том сделает его.

В действительности Бренетта знала очень мало о нем. Он сказал, что приезжал работать на Джейка Хансона в прошлом году, но у него есть и собственная земля неподалеку от Бойсе. Он надеялся, что в этом году сможет вернуться для работы в свое имение. Он обладал превосходным чувством юмора, часто веселя ее. Бренетте нравился Том, и он отвлекал ее от мыслей о Рори.

Поглядывая на Тома из-под опущенных ресниц, Бренетта размышляла, не принять ли ей предложение, даже если она и не любит его. В конце концов, годы идут. Ей перевалило за девятнадцать, и поклонники не ломились в ее дверь. Если она выйдет замуж за Тома, они уедут на его ранчо, навсегда покидая Рори и Меган. Если ему нужны деньги на обработку поместья… ну что ж, у нее есть деньги. Я становлюсь циничной, думала Бренетта.

– Бренетта, ты не слушаешь меня, – сказал Том, щелкая пальцами перед ее носом.

– Что? Ах, извини. Я замечталась. О чем ты говорил?

Он рассмеялся.

– Ничего важного. Просто, что я подумываю о возвращении в Бойсе. Я устал делать грязную работу для Хансона.

– Грязную работу?

– Я хочу сказать, работу, которую он не любит делать сам.

– Забавно. Мистер Хансон никогда не производил на меня впечатление человека, который любит делать хоть что-то.

Том выглядел немного смущенным.

– На самом деле я имел в виду, что устал работать на него. Я готов отправиться домой.

– О, это я могу понять.

В гостиную вошла Тейлор.

– Привет, Том, – рассеянно сказала она, подходя к большому окну, выходившему на долину.

– Мама, что-то случилось? Ты беспокоишься?

– Не знаю, Нетта, – ответила Тейлор, не оборачиваясь. – Просто сегодня я постоянно думаю о твоем отце.

Джейк тщательно прицелился. Шанс был слишком велик, чтобы упустить его. На этом месте они не смогут найти укрытия. А если он промахнется, местность слишком крутая, чтобы пускаться за ним в погоню. Фактически, они не смогут даже увидеть его.

Между выстрелами из ружья и падением Брента с лошади промелькнула доля секунды. Потом это мгновение будет снова и снова замедленно прокручиваться в мозгу Рори, с мучительной ясностью каждой детали. Прежде, чем Рори успел сориентироваться, еще одна пуля, предназначенная, на этот раз ему, разорвала воздух. Она пролетела мимо на расстоянии менее дюйма. Он чувствовал, как она просвистела над правым плечом и вонзилась в камни за ним.

Лошадь Брента, оставшись без седока, пустилась вскачь. Рори спрыгнул на землю, стараясь взглядом определить место, откуда стреляли. Убийца, сбежал, так как больше выстрелов не последовало.

Опустившись на колени возле Брента, Рори с болью понял, что его друг умирает. Он безнадежно пытался остановить кровотечение, хлеставшее из раны в боку Брента.

– Держись, Брент. Держись, – шептал Рори.

Веки Брента затрепетали, с трудом он взглянул в глаза Рори.

– Рори, – хриплым, слабым голосом сказал он.

– Я здесь. Держись, приятель. Держись.

– Скажи Тейлор… я… люблю ее…

Слезы заполнили глаза Рори, вздрагивающееся лицо Брента расплывалось.

– Скажешь ей сам, – задыхаясь ответил он.

– Ты… самый лучший сын… который… может быть… Позаботься… о всех. – Он слабел, слова перешли в едва слышный шепот. – О Тей… лор… Нетте… Карле… Сейчас… ты… нужен… им… всем… Последнее слово прозвучало как выдох. Вдоха за ним не последовало.

– Брент! О, Боже, – вскрикнул Рори, прижимая безжизненное лицо Брента к груди, печально покачиваясь взад и вперед. – Брент… Брент… Брент…

Она всегда говорила, что почувствует, если с ним что-то случится. В те ужасные годы войны она цеплялась за веру, крепко держалась за нее как за спасательный трос, уверенная, что он жив, и она снова найдет его. Тейлор была права. Она действительно сильно ощущала связь с ним.

Когда она увидела Рори, ведущего за собой его лошадь, Тейлор, даже не спрашивая, знала, что через седло перекинуто тело Брента. Как будто она ожидала этого. Тейлор стояла на веранде, опираясь рукой на перила, глаза ее были сухими, лицо невозмутимо на вид. И только подергивающаяся рука выдавала шок, охвативший ее.

Рори остановился у подножия лестницы. Его лицо исказилось. Горе было настолько велико, что его не возможно было скрыть.

– Тейлор, я…

– Не надо, – мягко сказала она. – Заноси его в дом.

Она не стала ждать, а повернулась и вошла внутрь, подойдя к дивану – длинному синему дивану, который они купили вместе в маленьком антикварном магазине в Бойсе – и положила пару подушек, на которые он преклонит голову в последний раз.

Услышав звук приближающихся шагов, Тейлор подняла голову и увидела, как Рори и Сандман вносят тело Брента. Странно, он выглядит совершенно нормально. Темные взъерошенные волосы, как и всегда, легкомысленно падали на лоб.

Совсем, как в тот день, когда мы встретились.

Веки опущены, скрывая золотистый блеск, таившийся в глубине темно-желтых глаз. Губы, готовые улыбнуться, или произнести, что он любит меня. Он всегда любил меня.

Опустившись на колени, Тейлор взяла его руку, уже холодную, прижимая ее к своей щеке. Такая сильная рука. Он сражался ею на войне. Спас ее жизнь, привез на запад и построил это ранчо. Гладил ее щеки, руки, тело.

– Брент, – прошептала она, и одинокая слеза скатилась по щеке, – ты говорил, что никогда не покинешь меня снова.

Брента похоронили на холме, с которого открывался вид на его владения. День был прохладным, с порывистым ветром. Серый апрельский день.

Семья Латтимеров – мать, дочь и сын – стояла возле могилы. Они стояли, выпрямившись, с поднятыми головами и сухими глазами. Ветер раздувал черные платья Тейлор и Бренетты, и казалось, что за их спинами трепещут крылья, готовые унести их прочь. Карл крепко держался за руку матери, отчаянно старался выглядеть настоящим мужчиной, каким хотел видеть его отец.

За ними находились остальные – друзья и соседи, пришедшие проводить всеми уважаемого человека. Рори и Меган О'Хара. Тобиас и Ингрид Леви со своими детьми. Работники ранчо и их семьи – старый Сандман, Сэм Уоллас, Бак и Мари Франклин, Джо Саймоне, Вирджил Хаскинс и его жена, Эмма, и все другие. Том Паркер тоже был здесь, а также Эйб Эванс из ранчо «Сойдон Хилл», и Рик О'Кейси из «Лейзи С», и Марк и Мэтью Джеймс из «Рокинг Дабл». Были прибывшие из Бойсе – крупные чиновники, представляющие столицу из округа. Тейлор никогда не видела этих людей, прежде, но они знали ее мужа.

Пристально глядя на простой сосновый гроб, Тейлор удивлялась, как резко изменилась ее жизнь и тому, что может вызвать одно краткое мгновение. Никогда больше не услышит она его шаги, не отбросит волосы со лба. Никогда не услышит, как он смеется на залитом солнцем лугу, не промчится рядом с ней на горячей лошади, и горный ветер не будет целовать его щеки.

Прощай, моя единственная любовь. Лишь дни, прожитые с тобой достойны названия «жизнь». Я никогда не забуду их… и тебя. Прощай, Брент, моя жизнь.

 

Глава 34

Май 1882 – «Хартс Лэндинг».

В кабинете стояла страшная тишина, когда Боб Майклз снял очки и положил их на завещание. Его глаза переходили с одного лица на другое, ожидая реакции, но все, казалось, погрузились в собственные мысли.

Боб засвидетельствовал окончательное завещание Брента в прошлом году, когда впервые приехал в «Хартс Лэндинг». Он был единственным, кто, кроме самого Брента, знал содержание.

Взгляд Боба остановился на Тейлор. Все еще красавица, но в волосах появилась седина, которой не было прежде. Приятная белизна лица стала почти прозрачной. Он с тяжестью в сердце видел молчаливое страдание, таившееся в глубоких синих глазах. Брент оставил ей большое состояние, достаточное на безбедное содержание целой тысячи вдов, но самым значительным и ценным наследством была любовь, переступившая смерть.

Потом он взглянул на Бренетту. Она сидела возле Тейлор, одетая как и мать, в черное. Они выглядели почти одинаково, за исключением глаз. И разница заключалась не только в цвете. Вместо горя во взоре Тейлор, в глазах Бренетты стояла дикая ярость. После смерти отца она думала только о мести. Брент оставил дочери половину «Хартс Лэндинг» и значительное наследство.

Юный Карлтон, не достигший еще и восьми лет, уже старался взять на свои плечи ответственность за овдовевшую мать и сестру. Боб заметил это в тот же момент, как он появился. Карлтон без сомнения, достойный сын своего отца. Он был красивым мальчиком с темной внешностью Брента и синими глазами матери, и его приятную наружность не портили даже очки с толстыми стеклами. Ему предназначался один из сюрпризов. Вдобавок к материальному наследству, отец оставил ему посмертный дар:

«Карлтон, сын мой. Как я гордился тобой все время. С самого раннего возраста ты был храбрым и очень смышленым. Если я не доживу и не увижу тебя взрослым, я хочу, убедить тебя разделить со мной мою мечту. Я оставляю тебе, – под опекой до достижения двадцати одного года – «Латтимер Банк и Кредит». Однако, я прекрасно понимаю, что ты можешь избрать другой вид деятельности. В этом случае ты имеешь право ликвидировать или сохранять свои капиталовложения в банке в любой для тебя форме до достижения тридцати пяти лет.

Карл, ты выразил желание стать врачом. Это – трудный вид деятельности, но более уважаемой и благородной профессии не существует. Иди вперед, сынок. Стремись познать как можно больше. Будь скромным, но решительным. Помни, я горжусь, что я – твой отец». Несмотря на усилия, лицо Карлтона просияло. Он получил благословение отца стать тем, кем хотел быть. Его не заставят учиться на банкира или фермера.»

Взгляд Боба двинулся дальше, остановившись на Рори и его жене, Меган. Они представляли собой поразительную пару, сильно отличаясь друг от друга. Рори, такой смуглый, а девушка совершенно светлая. Но Боб абсолютно ясно видел, что молодой человек пребывает в шоковом состоянии. Рори, Медвежьему Когтю О'Хара Брент оставил другую половину «Хартс Лэндинг». Он дал указания, что никто из них – ни Бренетта, ни Рори – не могут продавать свою долю до того времени, как Бренетта выйдет замуж, и с правом передачи ее своему партнеру. Это был необычный пункт завещания, но никто ни в малейшей мере не оказался готов к подобному.

К Тобиасу Леви Боб ощутил мгновенное расположение, еще когда они только встретились. Никто не сможет лучше использовать оставленные ему Брентом деньги, чем Тобиас. Он по-прежнему упорно трудился над процветанием собственного владения, и много времени проводил в помощи Бренту выслеживать растлеров. Он был спокойным, дружелюбным надежным и не витающим в облаках парнем; относясь к тому типу людей, которые придя на помощь друзьям, отдают все. Десять тысяч долларов, завещанные Брентом, станут серьезной опорой для Тобиаса и его семьи, и Боб верил, что это – заслуженный дар.

Остальным, постоянно работавшим на ранчо многие годы, Брент оставлял по тысяче долларов каждому. Никто из них не присутствовал при чтении завещания, но Боб сообщил им ранее о подарке Брента.

Он откашлялся и встал.

– Полагаю, ни у кого нет вопросов относительно завещания. Я пока выйду подышать горным воздухом.

Стоя на веранде и положив на перила руки Боб ощущал тишину и спокойствие этого места. Не удивительно, что Брент оставил Нью-Йорк ради него. В то же время Боб чувствовал необходимость вернуться. Его ежедневные банковские проблемы звали домой, и он знал, что пора уезжать. Здесь он выполнил свой долг.

Тейлор медленно встала и повернулась к присутствующим.

– Я не думаю, что по завещанию Брента у кого-то из нас есть сомнения. – Она помолчала, – я решила отвезти Карлтона на какое-то время назад на восток. Не знаю, как долго мы там пробудем. Если Карл решил стать врачом, моего обучения недостаточно. Я должна найти подходящую школу для него. Забота о ранчо поручена Бренетте, а Рори, конечно, поможет ей. В конце концов, сейчас они – партнеры.

– Извини, Меган. Но сейчас о нашей поездке не может быть и речи.

Она почувствовала, как гнев заливает ее лицо. Сжимая и разжимая кулаки, Меган пристально смотрела в серьезное лицо Рори. Она ненавидела его. Больше всего на свете она ненавидела Рори О'Хара. Чтобы получить обещанную поездку, она притворялась, будто испытывает чувства, которые никогда не имела. Она была смиренной и послушной, проводя много часов со Старр, хотя только чтобы доставить ему удовольствие. А сейчас, из-за того, что Брента Латтимера угораздило попасть под пулю, ей придется отказаться от долгожданного путешествия за границу.

– Рори, ты прекрасно знаешь, что Тобиас или Сандман, или любой другой в состоянии оказать ей необходимую помощь. Ты обещал мне эту поездку, и никакие мелкие проблемы ранчо не удержат меня от нее.

– Мелкие проблемы! Боже милостивый, Меган, убили человека, растлеры выкрали сотни наших животных, а ты называешь это мелкими проблемами.

– Но хорошо. Может, они и не мелкие, может, они и важны. Но почему я должна менять свои планы? Разве, оставаясь здесь, я что-нибудь изменю? Верну его назад?

Рори повернулся к ней спиной, и Меган заметила, как вздулись мускулы на плечах под рубашкой. Она прикусила губу, останавливая поток ругательств. Дождавшись, пока успокоилось дыхание, она снова заговорила.

– Рори О'Хара, если у меня не будет моей поездки, я уеду назад в «Спринг Хейвен» и заберу с собой Старр, – спокойно сказала Меган.

– Ты не возьмешь Старр, – ответил Рори, снова поворачиваясь к ней лицом. – Я запрещаю тебе.

Меган резко рассмеялась.

– Какое ты имеешь право запрещать мне? Она даже не твоя дочь.

Лицо Рори потемнело, глаза стали жестокими. Меган ощутила, как по жилам растекается удовлетворение от власти, которой она обладает, потому что Старр – полностью ее.

Когда Рори заговорил, тон его был глухим.

– Ее имя – О'Хара, Меган, и она – мой ребенок. Ты не заберешь ее из «Хартс Лэндинг».

– Тогда мы отправляемся в путешествие.

Рори круто повернулся и стремительно вышел из дома. Меган смотрела ему вслед с легкой улыбкой. Они, несомненно, скоро уедут.

Боб Майклз и Карлтон уже находились в кабриолете. Тейлор стояла возле него, крепко сжимая в объятиях Бренетту. Отойдя на шаг назад, Тейлор внимательно вгляделась в лицо дочери.

– Мама, ты уверена, что поступаешь правильно, покидая дом? – спросила ее Бренетта.

Тень улыбки промелькнула на лице Тейлор. Ее кожа по-прежнему оставалась без морщин, хотя через месяц ей исполнится сорок. Лишь круги под глазами выдавали страдания. Седина в волосах, вместо того, чтобы старить, придавала ей вид таинственности.

– Я уверена. Не волнуйся, пожалуйста. Со мной все будет хорошо.

– Но ты кажешься такой…

– Такой одинокой? – со вздохом спросила Тейлор. – Мы почти двадцать лет были вместе, Нетта. Именно поэтому я одинока сейчас. Но есть Карл, о котором надо подумать. У Брента была мечта насчет сына. Я сделаю все, чтобы она осуществилась.

– Мама, я люблю тебя, – вскрикнула Бренетта. Тейлор протянула затянутую в перчатку руку и погладила ее по лицу.

– Я знаю, дорогая. Я тоже люблю тебя. – Она взяла руку Бренетты, прижимая ее к своей щеке. – Нетта, послушай меня. У тебя здесь так много всего, и я уверена, ты все сделаешь правильно, примешь необходимые решения, касающиеся ранчо. Но будь осторожна со своим сердцем. Никогда не выходи замуж, если не уверена, что любишь этого человека всем сердцем. Не обманывай ни себя, ни его. Запомни, я познала и то, и другое, так что знаю наверняка. Даже если тебе кто-то сильно понравится, все равно, это не то же самое, что любовь.

Бренетта опустила глаза к земле.

– Нетта, – шепнула Тейлор, – никогда не теряй надежды. Никогда. Если ты любишь так же, как я любила твоего отца.

Она быстро прижала к себе дочь, поднялась в кабриолет и, взяв Карла на руки, села рядом с Бобом. Экипаж тут же тронулся. Прежде, чем они немного отъехали, Тейлор, не удержавшись, повернулась и взглянула назад.

– О, пожалуйста, пусть мой совет окажется правильным, – прошептала она. – Пусть она будет счастлива!

Бренетта не сводила глаз с кабриолета, пока он не скрылся из вида. Сердце в груди стало тяжелым, как свинец. Она осталась одна. Совсем как мама. От нее зависит процветание «Хартс Лэндинг». От нее… и Рори.

Почему папа так поступил, – оставив половину ранчо ей, а другую – ему? Конечно, она хотела этого. Ведь «Хартс Лэндинг» – ее дом; она любит его. Но почему делить с Рори? Это может вызвать сложности.

Бренетта повернулась и взглянула на дом. Том ждал ее на веранде, держа в руках шляпу. Она вздохнула. Бренетта знала, что вскоре, как только истечет период ухаживаний, он сделает предложение, которое она не сможет принять. Ее мама права. Она выйдет замуж только за того, кого любит; за человека, с которым хотела бы проводить все дни своей жизни.

Том Паркер спустился с веранды и приблизился к Бренетте. Она подумала, что он изменился с тех пор как убили ее отца. Но ведь она тоже стала совсем другой.

– Бренетта, – сказал Том, останавливаясь около нее. – Извини, что вторгаюсь сегодня. Я не знал, что твои родные уезжают.

– Все в порядке, Том. – Она пошла к дому, он сразу последовал за ней.

– Бренетта, я знаю, сейчас не время, но я должен поговорить с тобой.

Она мельком взглянула на него, но не остановилась.

– Я уезжаю сегодня. Возвращаюсь к себе домой. Я не могу остаться еще на день.

– Я понятия не имела, что ты так быстро уедешь. Мне будет не хватать твоих визитов.

Он положил руку ей на плечо, останавливая ее и поворачивая к себе лицом.

– Правда, Бренетта? Тогда почему бы тебе не выйти за меня замуж?

– О, Том, – она вздохнула, искренне желая, чтобы он не заговаривал об этом, особенно сегодня, когда она чувствует себя такой разбитой. – Том, я не могу выйти за тебя замуж.

– Я знаю, это слишком скоро после смерти твоего отца, но…

– Нет, не из-за этого. Я просто не могу выйти за тебя замуж.

– Почему?

Бренетта старалась объяснить искренно и доброжелательно.

– Том, ты мне нравишься. Очень. Но я не люблю тебя.

– Это может прийти со временем.

– Нет. Это должно быть до того, как мы поженимся.

Он нахмурился.

– А что, если убийца твоего отца сейчас охотится и за тобой? – спросил он, оглядываясь через плечо и понижая голос. – Позволь мне увезти тебя от опасности.

– Нет, Том, – повторила Бренетта. – Я не собираюсь никуда, кроме этого дома.

– Тогда я прощаюсь с тобой. И буду скучать по тебе, мисс Латтимер.

– А я по тебе, мистер Паркер.

Бренетта смотрела, как он уходит, чувствуя лишь слабую жалость. Потом она резко тряхнув головой, вошла в дом. Рори, Тобиас и Сандман ждали ее в кабинете отца.

– Не вставайте, – сказала она, когда они приподнялись при ее появлении.

Она села за блестящий стол и положила на него руки. Видя знакомые лица перед собой, Бренетта удивлялась, как она сможет руководить ими. В конце концов, они все старше ее и видели, как она росла. Они были рядом, когда она падала с деревьев или сбивала коленку, да и при многих других детских несчастьях.

Ледяную тишину нарушил Рори.

– Бренетта, я хочу, чтобы ты знала – в действительности «Хартс Лэндинг на сто процентов твое. Мне кажется, Брент оставил мне половину только для того, чтобы успокоиться тем, что рядом с тобой постоянно будет тот, кому он всегда доверял. Он не имел в виду, что часть «Хартс Лэндинг» перейдет мне.

– Почему же нет, Рори? – спросила Бренетта. – Он считал тебя сыном. Он горячо и искренне любил тебя. Разве не естественно, что он завещал половину ранчо тебе?

Она перешла к другой теме.

– А сейчас, о деле, – сказала она. – Ранчо довольно неплохо обходится работниками, которых мы имеем сейчас. Большинство из них служат у нас много лет и знают, свои обязанности. Я хочу поговорить с вами насчет поиска убийцы отца. Это – единственная и самая важная проблема, которую мы должны решить в первую очередь. Тобиас, ты поможешь нам?

– Конечно, ты же знаешь это. Твой папа никогда не колебался, помогая мне, когда я нуждался в этом.

Сандман сдвинул жалкую шляпу на затылок и почесал начинающую лысеть макушку.

– Мисс Нетта, что именно вы ожидаете от нас? Мы уже прочистили каждый дюйм в тех горах, где застрелили вашего отца. Это случилось более месяца назад. След давным-давно исчез.

– Я знаю, Сандман, – ответила Бренетта, – нет, я хочу сказать, чтобы каждый из нас постоянно был начеку в поисках ключа, который мог бы помочь нам найти убийцу. Где-нибудь, как-нибудь, это произойдет. Может, не сейчас и не в этом году, но мы найдем его.

Энергия в ее глазах была настолько ошеломляющей, что ни у кого из мужчин не осталось сомнений в том, что она сделает так, как сказала. Бренетта Латтимер намеревалась отыскать убийцу своего отца.

Она встала.

– Спасибо, что подождали меня. Я знаю, может быть это не так важно, но мне было нужно высказаться. – Когда трое мужчин направились к выходу, она добавила, – Рори, можно на минутку поговорить с тобой?

Рори остановился и подождал, пока Сандман и Тобиас вышли из комнаты. Тобиас закрыл за собой дверь.

– Рори, у нас не было возможности побеседовать после того, после вскрытия завещания. Знаешь, папа был прав. Ты действительно нужен мне здесь. До тех пор, пока не случилась беда, я думала, что знаю много о том, как управлять ранчо, но оказалось, что я вообще ничего не знаю. – Она протянула Рори руку. Когда он взял ее, Бренетта сказала, – добро пожаловать в свой дом, мой партнер.

Ответный взгляд Рори был непонятным, но рукопожатие сердечным и теплым.

 

Глава 35

Июль 1882 – «Хартс Лэндинг».

Бренетта не смогла совладать с тошнотой. Она прислонилась к скале, и ее вытошнило. Снова и снова желудок выворачивало наизнанку. Слезы резали глаза. Она даже не взглянула, когда Тобиас сочувственно прикоснулся рукой к ее плечу.

Вытирая платком рот, она простонала:

– Зачем?

– Для них стало слишком накладно продолжать воровать. Сдав они скот на рынок, то сразу были бы пойманными.

– Но сделать такое! – воскликнула Бренетта. – Зачем им понадобилось делать это?

Перед ними лежала сцена невероятной бойни. Луг стал красным от крови убитых животных. Тобиас был сражен.

Вчера семья Леви приехала навестить Бренетту и осталась на ночь. Ей было так хорошо с ними, и она решила проводить их до дома. Бренетта и Тобиас, отправившиеся верхом, прибыли раньше Ингрид с детьми, следовавших за ними в коляске. Они спустились к пастбищу, где выгуливалось его стадо. Вместо мирной картины они обнаружили дикий кошмар.

Бренетта сменила вопрос.

– Кто это мог сделать, Тобиас?

– Наверное, те же растлеры, что и раньше. Это было сделано со злобы, явной и неприкрытой.

Бренетта посмотрела на Тобиаса, его глаза были полны сочувствия и сострадания, так как она понимала, как понимала, как больно для него эта потеря.

– Ты можешь взять столько животных, сколько понадобится тебе на восстановление поголовья. Возьми самых лучших, какие только есть в «Хартс Лэндинг».

Тобиас пожал плечами.

– Посмотрим. – Поворачиваясь спиной к месту трагедии, он добавил, – давай поднимемся к дому, пока Ингрид не отправилась искать нас. Я не хочу, чтобы она увидела это.

– Тобиас, – сказала Бренетта, перекидывая ногу через седло, – мы должны что-то сделать, надо остановить их. Кража скота – одно дело, но сейчас мы имеем дело не просто с ворами. Кто бы ни стоял за смертью моего отца и этой… этой резней, безумен.

Тобиас молча ехал рядом с ней, постоянно смотря на бревенчатый дом, к которому они быстро приближались. Бренетта чувствовала, что он испытывает поражение и крушение надежд. Она отвернулась, не в состоянии вынести его горе.

Когда он заговорил, голос прозвучал настолько тихо, с трудом услышав что он сказал.

– Когда мы найдем его, Нетта, я убью его. Голыми руками. Я убью его.

Лицо Бренетты мягко освещал золотистый свет лампы. На ней была широкая юбка, которую она не снимала последнее время. Костюм позволял ей скакать верхом, и в то же время подчеркивал ее женственность. Свет отбрасывал тени на ее лицо, делая его более привлекательным. Рори придвинулся ближе.

Склонившись над столом, он ощутил нежный запах легкого одеколона, слушая наполовину, пока она показывала различные места на своей карте. Он думал, как было бы хорошо спрятать лицо в ее черных, как смоль волосах, вдохнуть ее чистый свежий запах. Он с трудом сопротивлялся желанию протянуть руку и погладить ее.

Такие встречи с Бренеттой всегда были трудными для Рори. Он с волнением ожидал их, а потом на протяжении всей беседы терпел пытку от ее притяжения. Она никогда не высказывала никаких чувств, кроме дружбы. Ее краткое признание в любви казалось давно забытым, если она вообще именно это имела в виду.

Тем не менее, Рори ценил мгновения, проведенные вместе с нею. Вот и сегодня, пока она в общих чертах набрасывала планы, собираясь дополнительно нанять людей для выслеживания растлеров, он испытывал радость просто от того, что она рядом.

– Ну как, что ты об этом думаешь, Рори? – спросила Бренетта, поднимая глаза от карты.

Я думаю, что ты прекрасна, мысленно ответил Рори. Он быстро опустился на стул, говоря при этом:

– Если они все еще поблизости, у нас есть неплохая возможность определить их местонахождение. Скоро они совершат ошибку. – Он помолчал, глядя на решительную линию подбородка Бренетты и жесткий блеск в ее глазах, появившийся, как только она заговорила о захвате. – Бренетта, не зацикливайся на этом так сильно.

– Я ничего не могу поделать с собой. Пустые лица постоянно преследуют меня. Я вижу их даже во сне. – Она встала с кресла и подошла к окну. – Иногда, – тихо продолжила она, – я почти знаю, кто они. Если бы мне удалось поспать чуть подольше, я приблизилась бы и ясно рассмотрела его. Если бы только я могла спать…

Она показалась вдруг такой хрупкой и одинокой…

Пит Паркер пришелся Джейку по душе. Он был жадным. Он думал, как и Джейк, и они хорошо сработались. Хотя его брат, Том, казалось, подавал неплохие надежды, Джейк без сожаления расставался с ним. К несчастью, Том не только обладал угрызениями совести и чувством порядочности, но и увлекся еще этой шлюхой Латтимер.

Джейк нахмурился и сплюнул в кусты, гадая, что так задерживает Пита. И снова он задумался о Томе и о том, какими разными были братья. Хотя оба – исполнительные работники. Было нелегко тайно перевести весь скот из укрытия, но они сделали это. Теперь у Джейка Хансона денег больше, чем он имел за всю свою жизнь. И будет еще больше. Нехотя, признавая в душе, что своим успехом обязан знаниям и опыту Тома Паркера, его искусству выжигания клейма. Пока он сидел на лошади, осматривая пустой каньон, где они так долго скрывали украденный скот, Джейк вспоминал последний разговор с Томом. Тот был страшно зол.

– Я согласился помочь украсть часть скота. Но я никогда не давал согласия участвовать в убийстве.

– Ничего нельзя было сделать, Том, – ответил Джейк. – Они шли за мной по пятам.

Глаза Тома блеснули.

– Не лги мне, Джейк. Ты хладнокровно убил его по своим подлым причинам.

– И что, если так? – спросил Джейк, ковыряя в зубах грязным пальцем.

Том ничего не мог сделать. Выдай его и он оказался бы повешенным сам. Джейк улыбнулся, наблюдая, как молодой человек борется со своей совестью.

– Сегодня я встречусь с ней и попрошу выйти за меня замуж. Потом я уеду, вернусь домой. Мне не нужны деньги, заработанные таким способом. На них слишком много крови. Забудь, что мы когда-то встречались.

Джейк хихикнул, закончив воспоминания. Дурак. Не только отказался от денег, которые мог бы иметь, но и девчонка дала ему от ворот поворот.

– Шеф, – окликнул его Пит. – Извините, что опоздал. Вы готовы?

Джейк снова сплюнул.

– Да, я готов. Пошли.

Кровавая бойня скота, принадлежащего его зятю, произошла почти случайно. Он видел, как семья Леви отправилась к «Хартс Лэндинг» и решил взглянуть на их имение. Временами он скучал по своей дочери и хотел просто посмотреть, как она живет. С ним был Пит, который стал ради забавы гоняться за животными на огражденном пастбище. Один из жеребят запаниковал, запутавшись в перекладинах забора. Пит выстрелил, чтобы прекратить его судорожные рывки. А в следующее мгновение они стреляли уже вдвоем, убивая одно животное за другим. Нажимая на курок, Джейк представил отчаяние Тобиаса Леви и смеялся, пока слезы не покатились по лицу.

Да, все началось случайно, как и охота на Брента Латтимера. Появилась возможность, и он ухватился за нее. Но Джейк не собирался продолжать подобным образом. Теперь он намерен действовать по плану. Он не должен доверять случайностям, желая получить то, что хочет.

И Джейк делал это. Он разрушал Латтимеров и Леви. Он разрушал тех, кто презирал его, кто считал себя лучше, потому что богаче и образованнее, или чем-то другим. Когда-нибудь, вся эта долина станет его. А тем временем он будет вредить им любым доступным способом.

– Слышал, что в большом доме большое собрание. Придет множество народа, насчет работы у мисс Латтимер. Не возражал бы и я позаботиться о парочке вещей для нее, – сказал Пит, когда они повернули лошадей на юг.

Джейк смерил партнера взглядом.

– Думай, пока о делах, друг мой, – сказал он. – Развлечения позже.

Бренетта, упираясь руками в бока, стояла в комнате, полной мужчин. Она туго стянула волосы в пучок, удерживаемые тонкой лентой шляпа, болтаясь на спине. Темно-коричневая юбка и белая блузка подчеркивали ее командный вид.

– Если вы хотите работать, и работать упорно, тогда для вас здесь найдутся места. Если нет, вам не стоит наниматься ко мне.

Ее глаза переходили с одного лица на другое, подзадоривая сделать замечания по поводу ее внешности или принадлежности к слабому полу. Ни один не решился.

– Рори О'Хара – мой управляющий и мой партнер. Он определит ваши обязанности. Мистер Леви остается за старшего, если не будет О'Хары или меня. Каждый из вас должен следить, чтобы не пропадал больше скот; и я надеюсь, что преступники, занимающиеся кражами и убийством, скоро будут пойманы. Награда в тысячу долларов будет выплачена человеку или людям, кто приведет бандитов живыми. Вопросы есть?

В комнате наступила тишина.

– Хорошо, – сказала Бренетта; немного расслабившись, и слегка улыбнувшись. – Кто решил остаться, может подойти на веранду к Рори О'Хара. И добро пожаловать в «Хартс Лэндинг».

Бренетта быстро вышла и поднялась к себе в комнату. Через открытое окно до нее доносился низкий рокот мужских голосов, круживших вокруг стола, за которым Рори записывал их имена и необходимые данные.

Вздохнув, Бренетта прилегла на постель, вовремя вспомнив о своей шляпе, чуть не раздавив ее. Она чувствовала усталость в каждой клеточке тела. Вспоминая пастбище Тобиаса, она не могла изгнать из памяти кровавую картину. И тело отца, лежавшее на диване, снова и снова не покидало в мыслях наяву, и преследовало ее во время беспокойных снов. Она должна найти их. Она должна.

– Бебе!

Бренетта перевернулась на живот, устремив взгляд к дверям, где появились миссис Райхвайн со Старр. Грузную немку наняли в качестве поварихи и экономки, но, по мере того, как увеличивались заботы Бренетты, оставляя ей все меньше времени на Старр, миссис Райхвайн превратилась в няню маленькой девочки, и получала истинное удовольствие от этой возможности.

– Входите, – сказала Бренетта, протягивая руки ребенку.

Малышка с просиявшим лицом подбежала к Бренетте. Они любили друг друга, и никакие трудности никогда не изменят это чувство. Попытки Меган продемонстрировать свои материнские инстинкты оказались недолговечными. Она быстро бросила притворство, осознав, что в нем нет необходимости, для достижения ее целей. Бренетта была единственной мамой, которую знала Старр, а Старр не могла быть роднее для Бренетты, будь она даже ее собственной дочкой.

– Бебе, – снова сказала Старр, забравшись на постель возле Бренетты.

Бренетте нравилось имя, которое дала ей девочка.

Она не могла позволить, чтобы ее звали «мама», а мысль, что этот дорогой ее сердцу ребенок, станет называть ее «тетя Нетта» вызывала отвращение. Так или иначе, когда Старр только училась говорить, имя Бренетты получалось у нее как «Бебе», так оно и осталось.

– Как поживает моя маленькая, сияющая звездочка? – спросила она, обнимая ребенка.

– Прекрасно.

– А что ты будешь сегодня делать?

– Помогать повару.

Бренетта взглянула на женщину в дверях.

– Это правда, мисс Райхвайн? Старр будет готовить нам обед?

– Да, будет. Пойдем, милая. Нам надо начинать.

Старр обхватила руками шею Бренетты, запечатлив влажный поцелуй на ее щеке.

– Пока, Старр. Бебе потом зайдет к тебе.

Старр соскользнула с постели, быстро засеменив маленькими толстыми ножками вслед за миссис Райхвайн.

– Ты – самая лучшая часть моей жизни, – прошептала ей вслед Бренетта, и снова погрузилась в одиночество.

Рори проснулся еще до рассвета. Он тихо лежал на кровати, не мешая мыслям забыть сон, который он видел до пробуждения. Рори пытался представить, каким был бы конец.

Он сидит в кабинете с Бренеттой, слушая ее разговор о поимке бандитов, понимая, что они не успокоятся до тех пор, пока они не будут схвачены. Он осторожно берет ее за плечи и заставляет подняться. Пристально смотрит ей в глаза, говорит:

– Малышка, я нашел их. И твой отец не умер. Это был кто-то другой.

Она ослепительно улыбнулась.

– О, Рори, спасибо. Я так люблю тебя.

Она обнимает его, стремясь губами к его лицу…

Всегда одно и то же. Прежде, чем он успевает ощутить самый кульминационный момент, он просыпается, и снова оказывается в своей жалкой комнате, зная, что наяву такое не произойдет никогда. Вместо этого ему приходится выслушивать умоляющие просьбы Меган о поездке или ее жалобы, что они еще здесь. Он будет рядом с Бренеттой, но никогда не сможет обнять ее, прикоснуться к ней, по-настоящему любить ее.

– К черту это место, – пробормотал он и начал одеваться, думая, что страдания персонажей Шекспира – ничто, когда дело доходит до бредовых мучительных воспоминаний.

Июльское солнце стояло над краем долины, когда Рори закрывал дверь домика. Он глубоко вздохнул, наполняя легкие свежим утренним воздухом. Судя по ясному голубому небу и яркому плывущему над кромкой гор солнцу, прохлада, ласкающая сейчас лицо, скоро уйдет, уступая место гнетущей, без единого ветерка жарой.

Одетый в простую рубашку, потертые джинсы и кожаные сапоги, каждый шаг которых сопровождался звоном шпор, Рори не спеша направился к домам нанятых рабочих. Большинство парней уже поднялись, и он собирался позавтракать с ними прежде, чем заняться утренней работой. Он испытывал удовольствие от духа товарищества, царившего среди ковбоев и жалел, что не может перебраться к ним жить. Но он дал обещание Меган жить дома.

– Привет, Рори.

– Доброе утро, Сандман. Как дела? Доброе утро, Бак.

– Хорошо. Все идет хорошо, Рори.

Оба ковбоя пошли рядом с Рори. Они работали в «Хартс Лэндинг» столько, сколько и Рори, и он чувствовал себя легко и непринужденно в их компании. Он восхищался Сандманом, признавая в этом иссохшем и сморщенном пожилом человеке способность быстрого восприятия любой ситуации и нахождения самых разумных решений. Возможно, только Тобиас был ему ближе Сандмана.

Рори обрадовался возвращению Тобиаса в «Хартс Лэндинг». Он никогда не чувствовал способности управлять имением лучше, чем это делал Тобиас. Ингрид с детьми осталась дома, и каждую неделю Тобиас на пару дней уезжал к ним. Он твердо решил, что пока не пойманы бандиты, он ни за какую работу не возьмется дома.

– Рори, – заговорил Сандман. – Мне кажется, нам лучше покрутиться возле Березового Ручья сегодня. У меня такое чувство, будто там что-то замышляется.

– Что навело тебя на такую мысль? – спросил Рори старого ковбоя.

Он пожал плечами.

– Не знаю точно. Просто предчувствие. Видел, как наблюдали за мной и другими парнями на том месте пару дней назад. Я не смог хорошенько рассмотреть его, и потерял след. Может быть, это все пустяки, но…

– Нет. Нет, ты прав. Если ты что-то подозреваешь, я полагаюсь на твою интуицию. Возьми человек пять – шесть. Мы отправимся туда сразу после еды.

Большая кухня и столовая позади дома уже наполнялись людьми. В комнате стояло несколько длинных столов с крепкими скамейками. Миссис Райхвайн переворачивала оладьи на огромной сковороде, а в воздухе витали ароматы жареной свинины с яичницей и свежей выпечки. Входя в комнату, Рори хлопнул пару парней по спине, остановившись перекинуться словами по пути к столу. Он был поглощен беседой с Джо Саймонсом, когда вошли Бренетта и Старр.

– Доброе утро, мисс Латтимер, – раздался чей-то голос, и приветствие повторилось много раз.

Увидев их, Рори почувствовал наплыв сердечных чувств.

– Папочка! – звонко крикнула Старр, вырываясь из рук Бренетты.

Улыбка осветила смуглое лицо Рори, ослепив ровные белые зубы, Старр подбежала к нему и он, подхватив девочку, покружил ее несколько раз. Ему так нравилось чувствовать маленькие ручки на своей шее и знать, что она любит его. Прекратив с ней вращаться, он заметил пристальный восхищенный взгляд Бренетты.

Старр выразила желание позавтракать сегодня с папой. Это ничего? – Подходя к ним, сказала она.

– Ничего? Это замечательно. Присаживайся с нами, Нетта. Ты тоже должна есть.

– Спасибо. С удовольствием.

Рори наполнил два стакана, поставив один перед Бренеттой. Потом сел сам, взял на колени Старр, и они принялись за еду.

– Рори, сегодня утром я хочу выехать с вами, – сказала Бренетта, сделав пару глотков. – Я сойду с ума, ожидая здесь. Я знаю, и здесь дел навалом, но я ни о чем не могу думать в данный момент.

Рори кивнул, откусывая сосиску. Он делал вид, что не смотрит на нее. Однако заметил, какой худой и измученной она выглядит. Бренетта всегда казалась ему настолько совершенной и прекрасной, что он до этого не замечал изменений в ней.

– Тебе будет полезно проехаться. Можешь присоединиться к нам сегодня. Мы собираемся проверить местность у Березового Ручья.

– Спасибо, что понимаешь меня, Рори.

Она молча сжала руки, лежавшие на столе. Бренетта взглянула на него. За болью от потери отца, за волнениями по поводу ранчо и одержимостью поимки убийц отца, Рори заметил блеск чего-то, другого предназначенного только ему. Он крепче сжал ее руки.

Меган остановилась в дверях, взглядом отыскав мужа и ребенка как раз в момент нежного рукопожатия. Ее лицо налилось кровью. Как он смеет так смотреть на Бренетту, когда не может даже провести и пять дружелюбных минут с женой? Сердито тряхнув головой, она крутнулась на каблуках и вернулась домой. В последний раз она допустила подобное.

Эти жеребята были гордостью «Хартс Лэндинг». Если им с Питом удастся перегнать их в каньон, моральному состоянию мисс Латтимер будет нанесен жестокий удар. Кроме того, они не клеймены и когда будут куплены, то принесут хороший доход.

Джейк расположился у горы. Он смотрел, как Пит осторожно переправляет стадо племенных животных вверх по ручью, чтобы избежать преследования. Джейк настолько увлекся, восхищаясь искусным управлением Пита, что чуть не забыл об осторожности. Взглянув в сторону, он заметил приближающихся людей, но было уже поздно.

Всадникам оставалось несколько метров земли, чтобы их обнаружить. Времени для перегона животных на свою землю не хватало. Оставался только один шанс, и Джейк не побоялся воспользоваться им.

Пришпорив лошадь, он понесся вниз с холма, копыта жеребца цеплялись за твердую почву, спускаясь вдоль ручья. Пит удивленно поднял глаза, услышав приближающегося к нему Джейка.

– Не спрашивай ничего. Просто стреляй, – крикнул ему тот, вытащив свой пистолет и выстрелив в ближайшую к нему лошадь.

О Пите можно было сказать только одно – он выполнял все приказы. Не моргнув и глазом, Пит пристрелил трех кобыл и двух жеребят. Повернувшись к Джейку, он улыбался. Но увидев перед собой направленный револьвер, улыбка исчезла. Все произошло в одно мгновение. Он лежал на земле с удивленным выражением, застывшим в мертвых, остекленевших глазах. Джейк стоял над ним, ожидая, пока подъедут всадники из «Хартс Лэндинг».

При первом выстреле Рори остановился.

– Нетта, оставайся здесь, – строго сказал он и галопом помчался в сторону выстрела, остальные последовали за ним.

Бренетта подождала несколько минут. Стояла зловещая тишина, выстрелы прекратились так же быстро, как и начались. Она прильнула к лошади, не желая больше ждать в укрытии, и стала осторожно двигаться, не зная, что найдет впереди. А нашла она мертвого окровавленного человека, лежавшего наполовину в ручье. Вокруг него были трупы животных. Рядом стояли Рори, Сандман и Джейк Хансон.

– Я не мог сделать ничего другого, – говорил Джейк, когда она приблизилась к ним. – Я пытался остановить его, а он направил ружье на меня. – Джейк покачал головой. – Я понятия не имею о Пите. Подумать только, он воровал у меня… и у всех остальных. Может быть, это он застрелил мистера Латтимера?

– Рори? – тихо сказала Бренетта.

Его черные глаза блеснули в гневе за ее появление здесь, он не произнес ни слова.

– Мисс Латтимер, я не стану притворяться, будто между нами не было трений, – вступил в разговор Джейк. – У нас с вашим отцом были разногласия, но я не нанял бы человека, который сделал бы то, что сделал он. Если бы я только знал. – Его голос скорбно понизился. – Если бы я знал, что Пит Паркер стоит за всеми этими кражами и убийствами, что происходили в нашей округе, я пристрелил бы его раньше.

– Паркер? Это – брат Тома Паркера?

– Конечно.

Бренетта подошла поближе к лежащему телу. Она взглянула на удивление, замершее на чисто выбритом лице, на пустые светло-карие глаза, устремленные к небу. Почему этот незнакомый им человек хотел убить ее отца?

– Вы хотите сказать, мистер Паркер так долго работал у вас, а вы ничего не подозревали? – спросил Рори Джейка.

– Он и его брат работали у меня время от времени. Они не жили со мной, и не говорили, чем занимаются, когда не работают в моем имении. А я никогда не спрашивал. Не в моих правилах совать нос в чужие дела.

– Почему вы оказались здесь, мистер Хансон? – спросила Бренетта, все еще не отрывая глаз от лица Пита.

– Я искал отбившихся от стада животных и увидел его с этими лошадьми. Подошел спросить, что он делает на вашей земле с вашими лошадьми, а он достал ружье и начал стрелять, пытаясь убить меня, но я оказался точнее. Полагаю, больше у нас не будет краж. – Джейк отвернулся и вскочил на своего рослого жеребца. – Ну ладно, мне еще надо найти отбившихся от стада животных, – сказал он.

Бренетта смотрела, как он отъезжает; его огромное тело, казалось, с силой давило на лошадь, под ним. Он мало изменился с того дня, когда их семья посетила его для знакомства. Бренетте он не понравился тогда и не нравился сейчас. Но если с убийствами покончено…

– Нетта, ты дрожишь, – сказал Рори, беря ее за руку. – Давай я отвезу тебя домой.

– Да, – ответила она, и голос ее задрожал.

– Сандман, позаботься здесь обо всем. Я вернусь после того, как отвезу Нетту в дом.

– Не волнуйся, Рори.

Пустив лошадей вольно, Бренетта оглянулась через плечо и прошептала:

– Неужели, все кончилось, Рори?

– Надеюсь, что так, малышка.

 

Глава 36

Август 1882 – «Хартс Лэндинг» / Сан-Франциско.

Меган смотрела в окно на казавшуюся бесконечной пустыню. Пыль, песок, кактусы, кусты шалфея. От монотонного пейзажа и тоски, сопровождающей ее несколько дней, ей хотелось пронзительно закричать. Постоянная тряска дилижанса еще больше ухудшала ее настроение.

Она потеряла счет дням, проведенным в пути. Дома, в то последнее утро, дождавшись, пока Рори, Бренетта и остальные уехали, она проникла в кабинет и забрала из сейфа все деньги. Бренетта никогда не запирала его; слишком доверяя всем. Меган была готова сбежать в одночасье, когда в памяти всплыла мирная домашняя сцена завтрака Рори, Бренетты и Старр – свидетелем которой она была. Нет уж, она не допустит, чтобы подобное удовольствие превратилось для них в обычное дело. Застав миссис Райхвайн и Старр по-прежнему в кухне, Меган сказала:

– Миссис Райхвайн, я решила взять Старр и навестить миссис Леви и ее мальчишек. Нас не будет несколько часов.

Она оставила записку для Рори, сообщив, что забрала Старр, надеясь, что они с дочерью привыкнут друг к другу и просила пару дней не беспокоить их. Она рассчитывала на то, что Рори, Бренетта и Тобиас не вернутся домой, по крайней мере, дня три: срок вполне достаточный, чтобы удалиться на безопасное расстояние.

Меган гнала лошадей изо всех сил. На станции, где она села в дилижанс, ей удалось продать упряжку семье, направляющейся в Орегон. Меган надеялась, что ее трюк задержит Рори чуть дольше, если он вздумает преследовать ее.

Многие пассажиры, менявшиеся в пути, отмечали, что у нее такой очаровательный ребенок. Меган было приятно слышать это, но она предпочла бы лучше услышать подобное в свой адрес. Старр вела себя хорошо, но временами немного беспокойно. А Меган ломала голову над тем, что она будет делать с девочкой в Сан-Франциско. Явно не испытывая ни малейшего желания обременять себя ребенком там. Похоже, что пытаясь досадить Рори, она только создала лишние трудности себе.

Кровь отхлынула от лица. В ногах появилась слабость, Рори уставился на Ингрид, не в состоянии поверить тому, что она сказала. Меган у нее нет; они со Старр вообще не появлялись в ее доме.

– Рори, тебе лучше сесть, – сказала Бренетта. Меган и Старр исчезли. Что могло случиться с ними?

Может, они мертвы? Если бы только он проверил их раньше. Если бы он знал о визите Меган до того, как Тобиас поехал домой. Если бы…

Словно читая его мысли, Бренетта сказала:

– Ты не мог всего знать. Здесь нет твоей вины.

Рори узнал, что Меган с ребенком поехали навестить Ингрид, он предположил, что они вскоре вернутся. Тобиас находился уже два дня дома, не зная о предполагаемом посещении Меган.

Новая мысль поразила Рори.

– Деньги! Бренетта, Меган, забрала деньги из сейфа!

Они обнаружили пропажу вчера. Приближался день выплаты жалованья, и Бренетта открыла сейф первый раз за неделю, обнаружив пропажу. До этой минуты им и в голову не приходило, что это Меган взяла всю наличность.

Сегодня утром, по-прежнему не имея никаких вестей ни от Меган, ни от Тобиаса, Рори решил, что ждать хватит. Он решил поехать за ними сам. Бренетта присоединилась к нему.

– Куда, ты думаешь, она поехала, Рори?

Он взглянул на Ингрид и ответил:

– Только не назад в Джорджию. Но думаю, что ей хочется снова жить там, даже, чтобы удрать от меня.

– Рори, – сказала Бренетта, – она взяла Старр для того, чтобы сделать тебе больнее. Ребенок ей безразличен.

– Я знаю. Я надеялся, когда думал, что она поехала сюда… Я должен ехать за ней, вернуть их назад.

Ингрид потянулась и дотронулась до его руки.

– Извини, Рори. Жаль, что я не знала всего.

Он кивнул.

– Скажи Тобиасу, что я буду очень благодарен, если он присмотрит за имением в мое отсутствие.

– Обязательно.

Они быстро вскочили на лошадей и галопом помчались назад.

– Я поеду с тобой, – прокричала Бренетта, перекрикивая топот копыт.

Рори замедлил ход лошади.

– Нет.

– Да.

Он остановил лошадей.

– Почему ты хочешь ехать? Я буду быстро скакать из последних сил. Я не знаю, куда направлюсь, и когда вернусь, и в какие неприятности могу попасть.

– Послушай-ка, Рори О'Хара. Я могу скакать верхом так же долго, как и любой мужчина. Я не замедлю твое передвижение. И я не собираюсь ждать здесь, терзаясь мыслями о Старр. И к тебе. Я еду.

Меган понравился Сан-Франциско. Это был шумный, суетливый, большой город с разнообразными мужчинами, каких только можно представить. Здесь были испанцы, и китайцы, и негры. Рудокопы, ковбои и моряки. И все они считали ее хорошенькой.

Вскоре после прибытия в Сан-Франциско, Меган нашла женщину, которая за умеренную плату оставила девочку в своем доме. Она заплатила миссис Блэк за три недели вперед, и выбросила все мысли о ней из головы. Она приехала в Сан-Франциско развлекаться, а не заботиться о настырном ребенке.

И Меган действительно развлекалась. Почти каждый день она отправлялась за покупками новой одежды, обедала в лучших ресторанах, посещала театры с новыми друзьями и проводила время, флиртуя с поклонниками. В глубине сознания она вынашивала мысль о том, как бы найти мужчину, который в обмен на ее любезности, взял бы её на свое попечение. Ей и в голову не приходило, что она играет с огнем.

– Ну как же, я их помню. Продала свой кабриолет и лошадей какой-то семье. Она села в дилижанс, направляющийся в Калифорнию.

– Калифорнию? – повторила Бренетта.

– Да. Купила билет до Сан-Франциско, точно. Сейчас она там уже около недели. А что, у нее какие-то неприятности?

– Нет, – ответил Рори, а про себя добавил, надеюсь, что нет.

Несколько драгоценных дней ушло у них на сбор сведений о Меган. По крайней мере, сейчас они знали место, где она может быть. Без слов Рори с Бренеттой сели на усталых лошадей, повернув их на запад. Если повезет, они надеялись до заката оставить за собой еще двадцать пять миль.

Когда стемнело, им пришлось разбить лагерь. Пока измученная Бренетта подогревала еду на костре, Рори напоил лошадей и, спутав им ноги, пустил пастись. Затем он подошел к Бренетте, взяв протянутую ему оловянную миску.

Рори настолько был поглощен преследованием Меган, что не мог думать ни о чем другом, совсем не замечая озабоченного выражения на лице Бренетты, наблюдавшей как он поставил миску на колени, совершенно забыв о еде, погрузившись в свои мысли. Он должен найти ее. Он должен.

– Рори, тебе надо поесть.

Нежная просьба, прозвучавшая в ее голосе, заставила его очнуться и оторвать бесцельный взгляд от костра. Ему мерещилось лицо девочки – в слезах и в смехе. Он слышал ее лепечущий голос и радостные выкрики.

– Рори, пожалуйста. Ты не ел по-настоящему уже несколько дней.

– Думаю, я просто не очень голоден, – пробормотал он, ковыряя вилкой бобы в миске.

И снова мысли его унеслись вдаль. Ему казалось, что он слышит плач Старр. Она заблудилась и испугалась. Она звала его. Она звала папу и Бренетту. Ей нужна его помощь, а он не может найти ее. И ее голос становился все слабее.

Рори вскочил на ноги, миска с грохотом скатилась на землю. Быстрым порывистым шагом он направился в темноту и шел, пока его путь не преградила гряда скал. Прислонившись лбом к камням, еще сохранившим дневное тепло, он зарыдал. Боль, отчаяние, крушение надежд, скопившиеся за месяцы, изливались сейчас наружу. Рука, прикоснувшаяся к его спине, была легкой, как пушинка. Он даже не понял, что это Бренетта, идущая вслед за ним, пока не услышал ее голос.

– Все будет хорошо, Рори. Я обещаю.

На мгновение он сделал попытку скрыть боль, вновь стал серьезным, как раньше. Но через секунду он оказался в объятиях Бренетты и снова рыдал, положив голову ей на грудь, а она, прижавшись губами к ней, шептала слова утешения и сочувствия, успокаивая его, как мать успокаивает своего ребенка и постепенно рыдания затихли.

Когда произошло это? Рори не знал. Только что она утешающе обнимала его; а в следующее мгновение он сжимал ее в объятиях страсти. Прикосновение ее губ было подобно неожиданно зажженной спичке в темной комнате. Казалось, оно вызвало вспышку света и жара во всем теле. Бренетта задрожала в его руках, и тихий стон вырвался из ее горла.

– Я люблю тебя, малышка, – шепнул он.

– А я люблю тебя. Я люблю тебя.

Желание, нахлынувшее при втором поцелуе, охватило его всего. Прозвучал еще один стон, на этот раз сорвавшийся с губ Рори. Вслед за ним он поднял Бренетту на руки и направился назад к лагерю. Она спрятала лицо на его груди, крепко обняв за шею. Желание близости с ней сжигало его. Ему показалось, что он слышит бешеный стук своего сердца в ночной тишине.

Рори нежно опустил ее, потом прилег рядом. Он целовал ее шею, губы, щеки. Их тела слились, и мир закрутился вокруг. Он тонул в своей любви и желании. Протянув руку, он коснулся пуговиц на рубашке Бренетты.

– Рори. Пожалуйста. Мы не должны.

Сказанный шепотом отказ пронзил его сердце кинжалом. Он открыл глаза и пристально взглянул на нее, безмолвно умоляя не останавливать его.

– Я люблю тебя, Рори. И я хочу тебя. Я отчаянно хочу тебя. Но не так. Не сейчас, когда у тебя есть жена, – жена, которая исчезла с твоим ребенком. Я хочу тебя, когда это будет по праву… и навсегда.

Он видел, как по щеке ее скатилась слеза, оставляя влажный след. Она права. Рори знал, что она права. Нежно поцеловав Бренетту в губы, он перевернулся на спину.

– Малышка, – прошептал он, – когда мы найдем Старр, я разведусь с Меган. Что бы мне не пришлось вытерпеть, я освобожусь от нее. Я не стану счастливым до тех пор, пока ты не будешь моей.

Бренетта придвинулась к нему поближе, нерешительно коснувшись его груди.

– Я действительно твоя, любовь моя. Уже давным-давно.

Они заснули под усеянным звездами небом, окутанные надеждой своей любви.

 

Глава 37

Октябрь 1882 – Сан-Франциско.

Меган все еще чувствовала кровь на порезанной губе. Она колебалась, открывать ли ей глаза, боясь, что он по-прежнему здесь. Но не могла же она находиться здесь вечно. И ей ужасно хотелось в туалет. Она медленно приоткрыла глаза, и с удивлением обнаружив, что еще темно. Комнату заполнял тяжелый запах рыбы и соленой воды. Через крошечное окошко в стене ее комнаты на втором этаже доносился шум бьющихся о причал и корабли волн.

Меган села, натягивая грязное и разорванное платье, чтобы прикрыть синяки на груди. В голове мучительно пульсировала боль; желудок урчал от голода. Трудно поверить, что две недели назад она смеялась и флиртовала с мужчинами в ярком свете гостиничного холла и в оперном театре.

Впервые она увидела его в ресторане. Это был настоящий Адонис, греческий бог, спустившийся порадовать своей красотой простых смертных. Меган вспыхнула, когда он перехватил ее пристальный взгляд, изучающий меню. Он везде появлялся там, где была она, вскоре представившись ей.

Ричард Санди. Он говорил ей все, что ей нравилось слышать – какая она красивая, остроумная и очаровательная – он предложил ей свою любовь, обещая содержать ее так, что она ни в чем не будет нуждаться. Судя по стилю его одежды, изящности речи и образу жизни, Меган решила, что он так же богат, как и красив. Придя в восторг, услышав его предложение, она везде и всюду была с ним. Кроме того, ее деньги кончались, а отчаяние росло.

Но ее мечта обернулась трагедией. Два дня он прятал ее в своей роскошной квартире, а потом познакомил с первым «другом». Меган слишком поздно поняла, какой ценой нужно платить за заботу и содержание. Она отказывалась делать то, что он заставлял, со злостью ругаясь, как только могла. Она и сейчас еще видела его холодную, бесчувственную улыбку, которая была его единственным ответом.

Три дня спустя он привел ее сюда.

– Чтобы немного поубавить сварливость, – сказал он.

Ее держали под замком в этой комнате, кормили только хлебом и постным супом. Несколько раз вонючие, грязные парни, что жили и работали на пристани, насиловали ее.

– Ты будешь рада видеть меня, когда я вернусь, – оставляя ее здесь, сказал Ричард.

– Никогда! – она плюнула ему вслед.

Но он оказался прав. Она обрадовалась его возвращению. По крайней мере, мужчины, которых приводил он, были чистыми, большей частью богатыми и, более нежными в своем подходе, мягкими в желаниях. Она могла носить красивые платья и снова выходить на вечеринки. Да, она сделает все, чтобы только выбраться отсюда.

При каждом повороте, они упирались в тупик. Огромный город проглотил Меган как кит Иону. Нигде никаких следов. Все, что у нее было с собой, осталось в номере гостиницы. И что еще хуже, те, кто встречали ее, никогда не видели с ней ребенка. Старр исчезла раньше своей матери.

Бренетта наблюдала за Рори, пока они шли по улице. Отчаяние, запавшее в нем с каждым днем, становилось отчетливее. Ее сердце разрывалось от боли.

Наверное, я неправа, что заставляю его ждать, думала она. Может быть, если бы он обладал моим телом…

Рори распахнул двери, и они вошли в очередной салон. Это было роскошное заведение. Уютный вид придавали красно-золотые обои, сочетающиеся со вкусом с ярко-зелеными игровыми столами. Богатый бар, сделанный из хорошо отполированного красного дерева, создавал атмосферу комфорта. В углу весело наигрывало пианино, ярко одетые женщины находились возле мужчин. Постояльцами здесь являлись не покрытые пылью ковбои и не пропахшие рыбой портовые рабочие. Сюда приходили состоятельные люди Калифорнии, со вкусом одетые богатеи, ведущие праздную жизнь.

От столика неподалеку поднялся мужчина, направившись к ним большими шагами. Высокий и стройный, на вид ему лет тридцать пять. Облегающий белый льняной пиджак подчеркивал широкую спину. Русые волосы касались воротника рубашки, густые усы с примесью рыжеватых волос гордо торчали над улыбающимся ртом.

– Добро пожаловать в «Морскую Богиню», – сказал он, протягивая руку. – Я – Ричард Санди.

Роби обменялся с ним рукопожатием.

– О'Хара. Рори О'Хара.

– А этот очаровательный цветок рядом с вами, миссис О'Хара? – спросил Ричард, повернувшись и слегка поклонившись Бренетте.

– Я – Бренетта Латтимер, мистер Санди.

– Мне приятно познакомиться. – Еще раз взглянув на Рори, он продолжал. – Вы недавно в нашем прекрасном городе, я прав? Что привело вас в «Морскую Богиню»?

– Мы ищем кое-кого, – ответил Рори.

– Так давайте присядем. Я знаю почти всех. Может быть, я смогу помочь вам. Не желаете выпить?

– Нет, спасибо, мистер Санди…

– Ричард. Я не люблю формальностей.

Рори согласился.

– Ричард. Я ищу свою жену и дочь. Они приехали в Сан-Франциско больше месяца назад и исчезли.

Ричард нахмурился.

– Сан-Франциско может быть грубым городом. Вы предполагаете что-нибудь неприличное?

– Я… я не знаю. Возможно, она просто скрывается от меня.

– О, понимаю, – сказал Ричард, скользнув взглядом по Бренетте.

Она ощетинилась.

– Я кузина миссис О'Хары.

Ричард понимающе улыбнулся, ничего не ответив.

– Мистер Санди, я был почти везде. Я ищу хоть малейшую зацепку. Что-нибудь. Вот почему я захожу даже в салоны. Если появится хоть слабый шанс, что кто-то что-то знает…

Ричард сделал бармену знак принести ему выпить.

– Хорошо, приятель. Я вижу, что вы стремитесь отыскать свою семью. Опишите их, хотя сомневаюсь, чтобы я встретил здесь мать с ребенком.

– Мою жену зовут Меган. Хотя она могла и не назвать моей фамилии. Говорит с явным южным акцентом. Она из Джорджии. У нее золотистые волосы и голубые глаза, она невысокая и довольно хрупкая на вид.

– А ребенок?

– Старр. Ей нет и двух лет. Светловолосая и хорошенькая, как и ее мать.

Бренетта увидела, как Ричард покачал головой. Ей показалось, что прямо на глазах тает его уверенность.

– Жаль, Рори, но я никогда не видел их. А если встречу, где мне найти тебя?

– В «Чапарале», – ответила Бренетта. – Пожалуйста, если все-таки встретите ее, дайте нам знать.

Меган сидела за туалетным столиком, расчесывая волосы. Ее все еще мучила лихорадка, и временами она сгибалась от приступов резкого кашля. Но она знала, что должна выглядеть великолепно. Хотя он и не говорил, она чувствовала, что Ричард отошлет ее назад на пристань или еще хуже, если она не будет привлекательна для клиентов, которых он присылает.

Меган вздрогнула от щелчка открываемого замка двери. Так рано она никого не ожидала. Меган встретила в зеркале взгляд Ричарда, и дрожь пробежала по ее спине. За его вежливой улыбкой скрывалась страсть садиста, которую она познала.

– Мег, голубка моя, – произнес он хорошо поставленным голосом. – Сегодня ты чувствуешь себя лучше?

– Да, – солгала она, пытаясь удержать очередной приступ кашля. – Мне немного лучше, спасибо, Ричард.

Он сел на стул у двери, перекинув ногу за ногу, и скрестив на груди руки.

– Я хочу задать тебе пару вопросов, Мег. И пожалуйста, не лги мне. Я знаю больше, чем ты думаешь, и если соврешь, то пожалеешь об этом. Ты поняла?

Меган перевернулась на табурете.

– В чем дело, Ричард?

– Расскажи мне о своем браке и муже, мисс О'Хара.

Она затряслась. Меган везде представлялась как «Беллман». Никто не знал ее имени по мужу… Прежде, чем Меган успела ответить, она снова зашлась кашлем, глухим отрывистым кашлем, разрывавшим ей легкие. Когда приступ отступил, на платке остались пятна крови. Меган слегка скомкала его в руке, пряча от глаз Ричарда.

– Тебе совсем плохо, не так ли? – вздыхая, спросил Ричард. – А сейчас выкладывай, пока я не потерял терпение.

– Мой муж – Рори О'Хара. Он – метис, из Чейенков. Я встретила его в Джорджии, куда он приехал по делам. Он – компаньон в «Латтимер Банк и Кредит» и владелец половины крупного ранчо в Айдахо.

– Значит, очень богатый человек. Почему же ты, так любя деньги, оставила его?

– Потому что мы с самого начала презирали друг друга, – ответила Меган с горячностью, которую смогла выразить, – и он очень скупой человек.

– А твоя дочь? Где она?

– Старр? – Меган за все время ни разу не вспомнила о ребенке. – Я оставила ее у женщины, по имени Браун, или Блэк, заплатив ей вперед. Полагаю, что она там.

Ричард встал, и, улыбнувшись, продолжил:

– Мег, ты – совершенно бессердечное создание. При других обстоятельствах мы могли бы составить подходящую пару, с тобой вдвоем. Мы так похожи. – Он открыл дверь. – У меня есть приятель, который хочет встретиться с тобой сегодня вечером, Мег. Постарайся понравиться ему. И избавься от этого кашля.

– Подожди! Ричард, почему ты хотел узнать о Рори?

– Разве я не сказал? Он в городе, ищет тебя.

– Рори? Ах, Ричард, когда он придет за мной?

Ричард презренно рассмеялся, откидывая голову, как от великолепной шутки.

– Дорогая Мег, как ты наивна. Он не придет за тобой. Он все еще ищет. И никогда не найдет тебя.

Меган рванулась к нему, но вместо Ричарда врезалась в закрытую дверь.

– Ричард! Ричард, пожалуйста! – крикнула она. Прижавшись щекой к двери, она медленно сползла на пол. – О, Рори. Помоги мне, – тихо всхлипнула она.

Мистер О'Хара, у меня есть информация о местонахождении вашей жены и дочери. Пожалуйста, придите завтра в два часа дня в «Морскую Богиню». Ричард Санди.

Рори перечитывал записку, наверное, в сороковой раз. Ее принес вчера поздно вечером уличный мальчишка, неряшливый и голодный на вид. Он с трудом верил содержанию послания. Прошло больше десяти дней с тех пор, как они с Бренеттой зашли в «Морскую Богиню», спрашивая о Меган. И вот, наконец, появилась надежда отыскать Старр.

– Нетта, пора идти, – крикнул он в соседнюю комнату.

Она появилась в дверях, одетая в льняной, бронзового цвета костюм. Веселенькая шляпка, в тон платья кокетливо украшала голову, а на плече покоился зонтик от солнца. Полная противоположность ее обычным юбке для верховой езды и сапогам.

– У меня такое чувство, словно сегодня праздник, – объяснила Бренетта. – Я уверена, что мы найдем их.

Рори не сдержал улыбку. Какую силу придавала ему эта девушка! Он не мог признаться в этом, все время полагаясь только на себя, не зная смог бы он пережить эти последние недели не будь рядом с ним Бренетты.

– Пойдем, любимая. Заберем нашу девочку, – охрипшим голосом произнес он.

Они наняли кабриолет и поехали в «Морскую Богиню», не зная, найдут ли там Меган и Старр или нет.

– Мои новые друзья! – приветственно окликнул их Ричард, когда они прошли через вращающиеся двери. – Входите. Садитесь. Жуан, принеси нам немного бренди. Самого лучшего.

Рори почувствовал, как вновь появляется надежда. Судя по оживленному виду Ричарда, у него хорошие новости для них. Салон был почти пуст. В углу шла игра в карты, несколько салонных девиц скучно бродили по залу.

– Что вы должны передать нам, Ричард? – нетерпеливо спросил Рори.

– Я знаю довольно отвратительного типа, которого попросил кое-что проверить. Вчера он объявился и сказал, что знает, где ваша жена, но информация не бесплатная. Конечно, я не могу гарантировать, что он говорит правду, но он дал мне вот это.

Он положил на стол золотое кольцо. Рори взял его и прочел надпись – «М., на счастливые будущие дни вместе, Р».

– Это ее. Сколько он хочет? – спросил Рори.

У Бренетты перехватило дыхание. Пять тысяч долларов. За местонахождение Меган и дочери. Пока Рори обдумывал ответ, Бренетта уловила движение за спиной Ричарда. Молодая девушка-мексиканка, примерно такого же возраста, что и она, медленно подходила к лестнице. Быстрым, но неприметным взглядом она сделала Бренетте знак идти за ней. Интуиция подсказала Бренетте, что это важно.

– Извините, мистер Санди, – прервала она, яркий румянец покрыл ее щеки. – Есть здесь… не могли бы сказать, где я…

Ричард улыбнулся.

– Конечно. – Бросив взгляд через плечо, он окликнул девушку, которая уже повернулась к ним спиной и стояла у лестницы. – Калила! Проведи мисс Латтимер в дамскую комнату.

– Си, Рикардо. Пойдемте со мной, сеньорита. Бренетта, склонив в смущении голову, пошла за ней.

На верхней площадке Калида внимательно огляделась по сторонам, потом кивнула на комнату перед ней, и они вместе вошли туда.

– Сеньорита, – быстро прошептала Калида, – я должна торопиться. Рикардо, он лжет. Это ему нужны ваши деньги. Та девушка, что вы ищете, Мег, да? Она сильно больна. Он отослал ее на пристань в притон Ханны. Я думаю, она умирает.

– Умирает? Калида кивнула.

– А ребенок?

– Малютка? Я не видела, но Рикардо ищет ее. Она дорога вам, не так ли? – Калида положила руку на дверной замок. – Если он догадается, что я рассказала вам это, он убьет меня, сеньорита. – Она выскользнула и исчезла из вида, захлопнув за собой дверь.

Бренетта, потрясенная, уставилась на закрытую дверь. Меган умирает, она – пленница этого Ричарда Санди? Но ведь такого больше нет. В конце концов, сейчас девятнадцатый век. Но что, если это правда? Тогда они должны поторопиться и разыскать притон Ханны.

Иногда события разворачивались иначе, – и даже лучше – чем человек задумывает. Ему повезло нарваться на Ричарда Санди, и еще больше повезло, когда тот поручил ему эту работу. Он не ожидал, что все окажется таким легким для него. Мистер Санди никогда не узнает, какое значение для него имело это поручение.

Он опустил взгляд на лежащую на постели девушку, вспоминая, что видел ее раньше. Тогда она была хорошенькой крошкой. Сейчас уже нет. Под запавшими глазами черные круги, трещины и волдыри на губах. Она была слишком больна и слаба, чтобы приподняться с кишевшего паразитами матраса.

– Мисс, мне плевать, добьюсь ли я сведений, причиняя вам боль или нет, но для вас лучше, если мне не придется этого сделать. Скажите где мне найти ее? Мистер Санди теряет терпение… и я тоже.

– Я говорила уже, – ответила Меган. – Ее зовут Блэк или Браун. У нее меблированные комнаты, и она берет на содержание детей.

– Вам не понравится то, что я сделаю с вами, маленькая леди, – угрожающе проворчал он. – У меня богатая фантазия.

– Пожалуйста, не надо, – умоляюще произнесла Меган и зашлась приступом кашля.

– Где? – требовательно спросил он, когда приступ прошел.

– Тот дом… в доме два этажа. Коричневый. Он был коричневый. На улице под названием Лос-чего-то-там-еще. Та, где в город въезжает дилижанс. Пожалуйста. Это все, что я помню.

Мужчина положил огромную, грубую ладонь на ее плечо.

– Хорошо, мисс. Я поверю. Но если мне придется вернуться, вы пожалеете об этом.

Здание казалось опасно покосившимся на один бок, обшитые досками стены обесцветились за многие годы до серовато-белого состояния от солнца, ветра и соленой воды. Запах рыбы вызывал тошноту. Бренетта натянула на плечи шаль, как защиту от настырных и мрачных взглядов рабочих на пристани. Дом Ханны явно имел дурную репутацию, обслуживая местных рыбаков и матросов. Ее дух восставал при одной мысли, что надо войти в такое место, но предположительно, Меган находилась внутри и, по словам Калиды, была очень больна.

Перед выходом из «Морской Богини» – Рори пообещал Ричарду, что они вернутся на следующий день с нужной суммой. Выслушав Бренетту о рассказе мексиканки, он навел справки о месте Ханны, и их прислали сюда.

Мулат, открывший дверь, был мужчиной гигантских размеров, явно способным предотвратить вторжение любого, кто будет ему не по душе.

– Мы пришли за Мег, – сказал Рори, называя имя, которым пользовались и Калида, и Ричард. – Я – ее муж. Мистер Санди сказал, что она больна. Он хочет, чтобы я забрал ее домой.

Мужчина молча кивнул и указал на дверь в задней части здания. Бренетта не отставала от Рори, чувствуя, как озноб и сырость начинают пробирать ее до костей. Если Меган больна, то это – самое последнее место, где ей следует находиться.

Дверь оказалась не запертой и сразу же отворилась. Не было причин замыкать ее. Девушка, лежавшая на грязной постели в темной комнате, была слишком слаба, чтобы пытаться сбежать. Меган подняла руку, прикрывая глаза от непривычного яркого света, и тут ее снова охватил приступ дикого кашля.

– Бог мой, – прошептала Бренетта. – Меган?

Дом оказалось найти не трудно, а миссис Блэк представляла собой легко поддающуюся запугиваниям старую деву.

– Видите эти руки, мэм? – сказал он, протягивая одну для осмотра. – Они могут свернуть вашу шею прежде, чем вы поймете, что к вам прикоснулись. Они убивали раньше и не побоятся этого теперь. Подумайте об этом до того, как сказать что-то другое. Понятно?

Женщина энергично кивала.

– Итак, что вы расскажете?

– Девочка умерла. Подхватила ужасный кашель и умерла. Не зная, где искать ее мать, я похоронила малютку сама.

– Верно. Наслаждайтесь деньгами, что я вам дал, но если вы возьмете большую сумму от кого-то другого и измените свой рассказ, я вернусь. Запомните это.

Меган чувствовала, что умирает, несмотря на все усилия и уверения Бренетты в обратном. Комната, в которую они перенесли ее, была теплой и яркой от солнечного света, но ее все время сильно знобило. Она не могла приподняться или самостоятельно есть. Когда Меган вносили сюда, она заметила свое отражение в зеркале. Больше у нее не возникало желания взглянуть на себя снова.

Сейчас у ее кровати сидела Бренетта, тихо читая из книги стихи. В поэтических строках шла речь о восторженной любви и воплотившихся в жизнь мечтах. Меган слушала с ненавистью. Ни одна из ее грез не сбылась. Ни разу. За всю ее жизнь. Она злилась и боялась. С усилием, она вытянула руку и дотронулась до колена Бренетты.

– Что случилось, Меган, дорогая? Тебе что-нибудь принести?

– Нет, – хрипло ответила она. Недели беспощадного кашля иссушили горло, превратив в сплошную рану. Каждое слово причиняло невыносимую боль. – Нетта, я умираю. Доктор сказал тебе, что это правда, не так ли? Ну и ладно, мне все равно. Ты можешь не отвечать. Это не имеет значения.

Приступ кашля на минуту прервал ее речь. Когда он закончился, Бренетта стерла кровь с ее губ и Меган продолжала:

– Мне только семнадцать. Я хотела так много. Я хотела путешествовать, стать нужной и значимой, – она задохнулась. – Я не была плохой. Не совсем плохой. Правда, Нетта? Я никогда не хотела. Я ведь действительно не была плохой, да? Везде, куда бы я ни отправилась, мужчины считали меня хорошенькой. Даже здесь. Особенно здесь. Я могла бы выбрать любого мужчину в Сан-Франциско. И была бы такой красивой… А посмотри на меня сейчас, Нетта. Я умру безобразной. Я не хочу умирать уродливой!

– О, Меган. Не надо! – умоляюще произнесла Бренетта.

Меган попыталась улыбнуться. Волдыри лопнули, и начали кровоточить.

– Неужели ты никогда не устаешь быть любящей и великолепной? Меня это утомляет. Посмотри на все, что я сделала тебе. Я отняла у тебя Стюарта. В то время, как он изъяснялся в любви тебе, он спал со мной. Рори по-настоящему любил тебя, но я не отдала тебе и его. И у меня была Старр. Я имела мужчину, который должен был быть твоим. Я эгоистка настолько, что даже бросила собственную дочь. Почему ты не испытываешь злобу ко мне? Нетта? Я бы тебя возненавидела. Я и так ненавижу тебя. Рори не может видеть меня. А ты почему нет?

Бренетта опустилась на колени у самой кровати, взяв руку Меган в свои.

– Меган, Меган. Он не испытывает к тебе ненависть. Совсем нет!

Ее снова охватил приступ кашля, но ослабшее и измученное тело уже почти не реагировало на него. Частое дыхание было едва слышным. Открывая запавшие и наполненные болью глаза, Меган прошептала:

– Тогда он еще больший дурак, чем я его считала.

Теряя сознание, она закрыла глаза.

– Как она? – спросил Рори, снимая куртку.

– Плохо, Рори. Она чувствует, что умирает. Мне кажется, нам надо вызвать священника. – Бренетта помолчала, потом спросила, – Рори, ты нашел ее?

Он покачал головой, видя как слабо поднимается и опускается грудь Меган.

Очнувшись, Меган открыла глаза.

– Рори?

– Я здесь.

– Старр?

– С ней все в порядке, Меган. Ты должна поскорее поправляться. Ей нужна ее мама.

Улыбка Меган стала нелепой.

– Не придумывай. Она не будет скучать по мне. Она даже не вспомнит меня. Но я рада, что с ней все нормально.

– С ней все хорошо, – повторил Рори.

– Рори О'Хара, – прошептала Меган, веки ее, затрепетав на мгновение, закрылись. – Прости меня. Не то, чтобы я хотела причинить боль тебе или Старр. Я просто хотела… я просто хотела… что я хотела. – Неожиданно глаза ее широко раскрылись, охваченные ужасом. – Не дай мне умереть, Рори. Я не хочу умирать!

 

Глава 38

Октябрь 1882 – Сан-Франциско.

Рори нежно закрыл пустые глаза, подойдя к окну и уставившись на город, который возненавидел. Сан-Франциско забрал их обеих.

Он солгал Меган, давая умирающей жене небольшое спокойствие, которое мог, сказав, что нашел девочку, в то время, как на самом деле Старр не нужен никто, и никогда не потребуется. Ее больше нет. А сейчас умерла и Меган.

– Она мертва, – тихо сказал он.

– Да, – ответила Бренетта, – ее страдания кончились.

Рори стремительно повернулся лицом к ней.

– Нет Меган. Старр! Старр умерла.

– О чем ты говоришь?

– Моя маленькая девочка умерла! Она скончалась неделю назад.

Бренетта подошла к нему. Он мог прочесть собственную боль, отразившуюся в ее глазах, блеснувших от невыплаканных слез.

– Она была радостью моей жизни, Нетта. Не важно, что она – не родной мой ребенок. Это никогда не имело значения. Она стала моей дочерью.

– Я знаю, Рори.

– Я старался полюбить ее мать. Я пытался быть хорошим мужем и хорошим отцом.

– Ты был им.

– Тогда почему я потерял ее? – спросил он. Бренетта поцеловала его в щеку.

– Не знаю, любовь моя. Почему умер мой отец? Потому что смерть просто часть жизни, и те из нас, кто остался, должны идти дальше. Мы должны продолжать жить.

Рори обнял ее, чувствуя благодарность за то, что она рядом с ним. Так они и стояли в солнечном свете, сжав друг друга в объятии, защищавшем от всего мира, от жизни и смерти.

Бренетта внимательно посмотрела на себя в зеркало. Она выглядела уставшей и намного, намного старше своих девятнадцати лет. У нее было чувство, что она старуха. За последний год она видела слишком много смертей.

Они вернулись с кладбища. Меган осталась покоиться под могильным камнем, на котором значилось ее имя, и имя Старр. Там не было тела девочки, но Рори пожелал, чтобы их имена остались вместе. По возвращении, Бренетта удалилась в свою комнату. Рори вышел на улицу.

Отвернувшись от зеркала, она надеялась, что скоро уедут. Она была готова хоть сейчас вернуться в Айдахо, вырваться из этого злосчастного места. Нет больше причин задерживаться здесь. Похоже, что Ричард Санди понесет должное наказание, хотя люди с таким влиянием, как у него, часто отделываются гораздо легче, чем заслуживают того.

Тихий стук в дверь прервал ее размышления. Открыв Бренетта с удивлением увидела перед собой приветливую мексиканку из «Морской Богини».

– Калида!

– Добрый день сеньорита, – неуверенно произнесла Калида. – Извините, если я помешала.

– Нет, нет, Калида. Входи, пожалуйста.

Бренетта подвела девушку к креслу, а сама села напротив.

– Сеньорита, мне так жаль Мег, и малютку. Если бы только я могла сказать кому-то раньше, но… – Ее голос замер, и она виновато опустила взгляд.

– Ты ничего не могла сделать, Калида. Ты была такой же пленницей, как и Меган, и рисковала собственной жизнью, помогая ей.

Калида робко улыбнулась.

– Благодаря вам я больше не пленница, как вы сказали. Именно поэтому я и пришла. Я уезжаю домой. Рикардо, больше не может держать меня здесь, а мои родители – они простили меня и прислали деньги, необходимые для поездки домой.

– А где ваш дом, Калида, – удивленно спросила Бренетта.

– Имение моих родителей в двух днях пути к югу отсюда. Это очень красивое место. У меня там много братьев, сестер и родственников. Мне не следовало уезжать оттуда, и я рада, что вернусь. – Улыбка исчезла. – Но прежде, чем уехать, я должна сказать вам, как мне жаль… и я очень благодарна вам. Вы освободили меня, сеньора. Вы и сеньор.

– Пожалуйста, называй меня «Нетта». Я рада, что ты пришла, и что ты можешь уехать домой и начать все заново. Уверена, у тебя будет хорошая жизнь.

– Спасибо, сеньора, Нетта. Снова раздался стук в дверь.

– Прошу прощения, Калида.

На этот раз Бренетта открыла дверь неряшливому уличному мальчишке. Как и тот, что принес записку Ричарда, он держал мятый конверт, явно видавший лучшие дни.

– Да?

– Вас зовут «Ладимар»? Тогда это вам, – сказал он, протягивая ей письмо.

– Спасибо, – пробормотала Бренетта и достала монетку из сумки.

Закрыв дверь, она разорвала конверт и бегло прочитала краткое послание.

– Сеньорита, что случилось? – крикнула Калида, когда Бренетта тяжело опустилась на пол.

Это неправда. Это не может быть правдой.

«Мисс Латтимер, у меня девочка, Старр О'Хара. Я заплатил мисс Блэк за ребенка и за ложь, будто она умерла. Я забрал ее в Айдахо. Когда вы вернетесь, я сообщу, сколько нужно заплатить, чтобы заполучить ее назад. Один старый приятель».

На Бренетту навалилась темнота, она потеряла сознание.

Рори постучал в дверь Бренетты и удивился, услышав незнакомый голос, «Входите». Он открыл дверь и обнаружил смутно знакомую девушку, которая стояла на коленях над лежавшей Бренеттой, неистово размахивая конвертом в надежде привести ее в чувство.

– Что здесь произошло? – требовательно спросил он.

Девушка явно была очень напугана.

– Пришло вот это, и она потеряла сознание.

Рори взял у нее лист. Записка, написанная грубым почти неграмотным почерком, едва не заставила его самого лишиться чувств.

– Что ты здесь делаешь? – закричал он, борясь со слабостью в ногах. – Ты принесла это? Ты кто?

– О нет, сеньор! Я ничего не приносила. Я – Калида. Из «Морской Богини». Я пришла поблагодарить сеньориту и вас за то, что могу вернуться домой. Прошу вас сеньор, я ничего не делала.

Рори поднял Бренетту с пола и отнес на постель.

– Я вас понял, Калида. Извини, что накричал на тебя.

– Я принесу воды для сеньориты, сказала она.

– Нетта? Нетта, очнись, – мягко окликнул ее Рори. – Нетта, это я, Рори. Очнись.

Она застонала, веки ее задрожали.

– Старр, – прошептала она.

– Я знаю. Я видел записку.

– Но кто? – спросила Бренетта, открывая глаза.

– Не знаю, Нетта, но мы отыщем его, кто бы он ни был.

Калида вернулась с кувшином воды и полотенцем.

– Вот, сеньорита. Давайте я оботру вам лицо.

– Спасибо, – Бренетта с облегчением вздохнула, когда прохладная ткань прикоснулась ее лица. – Рори, кто мог это сделать? Неужели это правда?

– Не спрашивай меня почему, но я уверен, что это – правда. Я схожу к миссис Блэк, чтобы удостовериться, но да, думаю, это правда. А что касается, того, кто это сделал, я не знаю. Кто бы он ни был, он, следовал за нами из Айдахо и знал, по какой причине мы здесь. Боюсь, мы его знаем. Бренетта села.

– Но, конечно, кто-то из наших людей!

– Нет, Нетта, – мрачно ответил Рори. – Он дорого заплатит, когда я найду его. Без всяких сомнений.

– Рори, мы должны немедленно узнать. Мы не можем рисковать жизнью Старр.

– Не волнуйся. Мы отправимся в путь завтра на рассвете. Тем временем, мне надо подготовить припасы, в дорогу. Не забывай, снег может выпасть раньше, чем мы доберемся до дома. Кроме того, мне надо еще навестить миссис Блэк.

Рори взял шляпу и направился к двери. Когда он дотронулся до ручки, его остановил голос Бренетты.

– Будь осторожен, Рори.

Пансионат миссис Блэк представлял собой приятное двухэтажное здание на пути дилижансов и почтовых карет, въезжающих в Сан-Франциско с северо-востока. Рори привязал лошадь к столбу у входной двери и, перепрыгивая через ступеньки, поднялся по лестнице. Дверь открыла сама миссис Блэк. Ее глаза расширились при виде Рори.

– Мистер О'Хара! Почему вы вернулись?

Рори заметил, что она подумывает, не закрыть ли дверь, и бросился вперед, предотвращая ее действия.

– Миссис Блэк, я должен задать вам пару вопросов.

– Но я ничего не знаю, – ее просто затрясло, когда она отвечала.

– Думаю, что знаете, миссис Блэк, – тихо произнес Рори, входя в дом. – Почему бы нам не пройти и не поговорить.

Спустя пятнадцать минут Рори стоял на тротуаре перед пансионатом. Описание внешности которое дала ему миссис Блэк, могло подойти только одному человеку из тысячи, и определенно тому, кого знали и он, и Бренетта. Похитителем являлся Джейк Хансон.

 

Глава 39

Ноябрь 1882 – «Хартс Лэндинг».

– Это не может быть правдой. Никогда не может быть правдой.

Три пары сострадательно-сочувствующих глаз смотрели на Ингрид в то время, как она качала головой и бормотала, все отрицая.

Бренетта отвернулась к окну. Она смотрела на первый выпавший снег. Ее реакция была точно такой, как и у Ингрид – полное неверие. За двенадцать дней, что потребовались им на поездку домой, Бренетта поверила в правоту Рори. Отдельные детали начали складываться в единое целое, пока картина не стала полной. Они имели дело с человеком, ненависть которого к Латтимерами и всему, принадлежащему им, перевернуло его сознание, в своей злобе он был готов на все.

– Хотите, я схожу к нему? – спросил Тобиас.

– Нет, это не безопасно для тебя и Старр, – ответил Рори.

Снова заговорила Ингрид:

– Но почему он последовал за вами в Калифорнию? Почему он забрал невинного ребенка, которого раньше никогда не видел?

– Потому что, убив Пита Паркера, он сорвал собственные планы по краже и перепродаже чужого скота, – сказала Бренетта, не поворачиваясь к ней.

Рори был согласен.

– Сначала он поехал за нами просто так, без всяких замыслов. Или, может быть, хотел убить Нетту и меня. Как-то он смог найти Меган раньше нас, разузнал где находится Старр и взял ее только ради выкупа. Наше единственное преимущество – в том, что мы знаем, кто похититель, в то время, как он считает, что мы повязли в догадках.

Когда он замолчал, Бренетта села на диван рядом с ним. Рори взял ее руку и ободряюще сжал, что заставило Тобиаса и Ингрид понимающе переглянуться.

– Неужели он действительно так сильно изменился, Тобиас? – спросила Ингрид.

Тобиас обнял ее за плечи.

– Какое-то время я подозревал его. Он становится невменяемым, когда дело касается Латтимеров… или меня.

– Но тогда вам всем угрожает опасность! – воскликнула Ингрид.

Рори покачал головой.

– Нет, не сейчас. Пока у него Старр, он будет торговаться, стремясь получить то, что хочет.

В комнате воцарилась тишина, каждый из них подумал о девочке, оказавшейся пленницей ненормального человека. Кормит ли он ее, заботится ли о ней? Хорошо ли с ней обращается? Где он держит ее? Может быть, она мучается от холода, страха и боли?

Они напряженно ожидали, пока Джейк сам вступит в контакт.

Прошло несколько мучительных дней, прежде, чем пришло ожидаемое послание.

«Мисс Латтимер. Принесите мне документы на передачу «Хартс Лэндинг» и можете забирать девчонку. Ждите меня на следующей неделе во вторник у развилки Кривого Ручья в полдень. Приходите одна. И никаких фокусов, иначе она умрет. Если вы принесете документы, я отведу вас к ней. Если нет, я вручу ее тело».

В записку был вложен завиток светлых волос Старр. Бренетта прижала его к щеке, передавая письмо Рори. Он быстро прочел его, потом взглянул на нее.

– Что ты будешь делать? – спросил он.

– Отнесу ему документы, конечно.

– Просто так? Ты отдашь за нее это ранчо?

– Рори О'Хара, а что будет, если я не сделаю этого? – отрывисто ответила Бренетта, гнев и недоверие смешались в ее голосе. – Она – мой ребенок, и не говори, что это не так. Она точно так же принадлежит мне, как и тебе. Я любила ее, заботилась, кормила, съездила за ней на побережье и обратно. Я не могу поверить…

Рори поцелуем заставил ее замолчать.

– …что ты сомневался во мне? – тихо закончила она, когда их губы разъединились.

– Извини, Нетта. Я прекрасно понимаю. Пойдем в кабинет. Нам надо все продумать.

Рори вынул из ящика стола карту «Хартс Лэндинг» и расстелил ее, прижав углы книгами. Бренетта наклонившись вперед, чтобы увидеть, что он показывает ей.

– Вот место встречи. Мне будет легко незаметно наблюдать за тобой из этой рощи, но если он поведет тебя на свою территорию, а он, несомненно, это сделает, мне придется отстать, чтобы не привлечь его внимание. Нам повезло, что лежит снег. Будет легче идти за вами.

– Но Рори, он сказал, что я должна придти одна. Не лучше ли сделать так, как он требует?

Рори положил руки ей на плечи и пристально посмотрел в глаза.

– Бренетта, я люблю тебя. Я не собираюсь отпускать тебя к этому негодяю одну. Я не доверяю ему, не верю, что он выполнит свое обещание. – Он отпустил ее и повернулся к карте. Обводя границы имения, он добавил: – Кроме того, я не хочу отдавать ему ранчо. Твой отец создал его и оно – твое. Я хочу, чтобы так и было.

– Ты забыл, – прошептала Бренетта. – Это – наше ранчо.

Рори снова поцеловал ее, на этот раз дольше, пытаясь ощутить вкус жизни, которая для них начнется.

– Наше ранчо. И наша девочка, – добавила она, когда поцелуй закончился.

– Наше и Старр, – эхом отозвался Рори.

Она была похожа на забавную игрушку. Но он убьет ее, если будет необходимо. Сейчас он зашел слишком далеко, чтобы отступать от своих угроз. В конце концов, повесить его можно только раз.

Джейк плюнул в плевательницу возле стола, которую ему подарила Ингрид много лет назад. Тогда, она еще любила своего па и заботилась о нем. До того, как этот проклятый еврей вскружил ей голову и украл ее. Джейк сплюнул еще раз.

Откинув стул назад, он надел меховую шапку и натянул теплое пальто.

– Утихомирь этого ребенка, слышишь? – сказал он костлявой девице, лежавшей на кровати рядом со Старр.

– Слышу, – последовал сердитый ответ.

Он нашел эту девицу в Сан-Франциско после того, как забрал Старр из пансионата миссис Блэк. Джейк заплатил тридцать долларов ее папаше, пьянице, готовому на что угодно, лишь бы добыть деньги и купить виски. Он даже не поинтересовался, что Джейк собирается делать с его дочерью, в конце концов, у него дома навалом детишек и без нее. Она была довольно невзрачной на вид, но сильной, как бык, несмотря на хрупкое тело, следила, чтобы ребенок не путался у него под ногами, и прибирала в лачуге. Он не знал даже ее имени и ему плевать, пока она делает, как ей приказывают. Когда Старр исчезнет, он прогонит ее. Девчонка слишком молода и простодушна, чтобы принадлежать типу женщин, которыми он любил развлекаться.

Сильный порыв ветра приветствовал его на пороге, когда он распахнул дверь своего жилища. Похоже, что снова пойдет снег. Джейк натянул пару перчаток, зная, что вряд ли они спасут от низкой температуры, и сел на лошадь. Из-за снега и льда подъем становился трудным, но он торопливо направлял лошадь вперед, так как хотел прибыть на назначенное место раньше Бренетты Латтимер.

Приехав из Калифорнии, Джейк отвел обеих девчонок в закрытый каньон, держа их там в крохотной хижине. Если ни одна душа не обнаружила украденный скот за все время, что он скрывался там, то никто не найдет маленького ребенка, запертого в старой заброшенной лачуге. Вход в каньон искусно скрывался за лабиринтом замысловато расположенных огромных валунов, а дальше его прятала густая стена вечнозеленых растений. Джейк обнаружил убежище совершенно случайно, когда пару лет назад искал пропавшего теленка. Находка оказалась очень полезной.

Бренетта отчетливо увидела его издалека, и он, и его лошадь темным пятном выделялись на белом фоне. Когда она подъехала ближе, снова пошел легкий снег. Все ли в порядке у Рори, думала она, ведь он столько часов провел на холоде. Он покинул ранчо рано утром, чтобы найти удобное укрытие до прихода Джейка. И с тех пор ее не оставляла тревога за него.

Бренетта остановила лошадь у ручья напротив Джейка Хансона. Мгновение они пристально разглядывали друг друга. Потом Джейк пришпорил лошадь, и конь поднимая кучу брызг, перепрыгнул через ледяную воду.

– Вы принесли документы? – спросил он.

– Да.

– Давайте их мне.

– Нет, не отдам, пока не увижу Старр и не узнаю, что с ней все в порядке.

Внешне Бренетта не проявляла никаких признаков беспокойства от его свирепого взгляда, но она боялась, понимая, что именно он хладнокровно застрелил ее отца.

– Ну, хорошо. Следуйте за мной. И никаких глупых фокусов.

Бренетта кивнула, направляя Огонька через ручей. Ей хотелось обернуться, поискать взглядом Рори, но она знала, что не должна. Это могло выдать его.

Рори настолько онемел от холода, что с трудом смог двигаться. Он быстро соскользнул на землю, растирая руки и ноги, чтобы согреться. У него не так много времени. Рори был одет во все белое, что помогало укрываться от глаз, пока он преследует их. С ружьем в руках он быстро двинулся за ними, со скоростью, с которой мог идти целые часы.

Пока что было нетрудно преследовать их, но падающий снег беспокоил его. Если он усилится, то Рори скоро потеряет их след, а это не допустимо. На карту поставлены две жизни – Бренетты и Старр. Он начал сокращать расстояние, рассчитывая, что белое одеяние позволит ему остаться невидимым.

Джейк заметил, как она в третий раз пытается незаметно от него оглянуться назад. Значит, кто-то следует за ними.

– Стоп.

– Мы почти на месте? – спросила она. Джейк остановил лошадь возле Бренетты.

– Нет, но ваш друг почти здесь.

Он ударил ее кулаком в подбородок, не удержавшись, Бренетта упала с лошади. Джейк поймал поводья Огонька прежде, чем та успела сбежать, потом спрыгнул на землю. Бренетта была настолько ошеломлена, что не могла сопротивляться, пока он тащил ее к кустам, где привязал лошадей.

– Безмозглая дура, – бормотал он, грубо вставляя ей кляп и связывая руки. – Ты думаешь, я не предполагал такой трюк? Наверно, мне придется убить и тебя.

Рори ощутил мгновенное предостережение, интуиция подсказывала ему, что он не один, и тут же раздался выстрел. Пуля попала ему в ногу. Он упал и скатился с насыпи вниз. Спрятавшись за скалу, он ожидал следующего нападения с ружьем наготове. Боль усиливалась, руки и ноги онемели от холода, кровь стучала в висках, как отсчитывающие секунды часы.

После паузы, показавшейся целой вечностью, Рори выполз из своего укрытия. Джейк наверно решил, что он, или мертв, или тяжело ранен, чтобы преследовать его.

При помощи шарфа он обмотал ногу, останавливая кровотечение. Хоть боль была сильной, но он определил, что рана не слишком серьезная. В конце концов, ему сейчас не до этого. От него зависит жизнь Бренетты.

Он грубо втолкнул ее в дверь. Бренетта споткнулась и ударилась плечом о стену хижины. Слезы подступали к глазам, но она упорно подавляла их. Он, может быть, убил Рори, и убьет ее, но она никогда, никогда не позволит ему видеть ее плачущей. Она не станет пресмыкаться перед этим чудовищем. Никогда.

Внутри вряд ли было теплее, чем снаружи, если только не сидеть возле печки. Именно там и съежилась Старр на руках девочки, которая сама еще ребенок. Бренетта заметила: испугалась, видя перед собой связанную девочку с кляпом во рту, с беспорядочно свисающими волосами. Она подумала, а помнит ли ее Старр после четырехмесячной разлуки.

– Ты, девушка, развяжи ее, пока я спрячу лошадей, – приказал Джейк из-за спины Бренетты. И обращаясь к ней, добавил. – Не старайся бежать. Я пристрелю их обоих.

Во рту у Бренетты пересохло, запястья покрылись синяками и были стерты веревками до крови, но она не думала об этом, бросившись к Старр.

– Старр, это Бебе. Ты помнишь меня?

После секунды страха, последовала улыбка. Бренетта потянулась к девочке и взяла ее на руки, и в этот момент нахлынули слезы. Она тихо плакала, качая Старр на руках.

Я не буду думать о Рори. Я буду думать только о Старр. Она жива и здорова. Я заберу ее отсюда. С нами все будет хорошо. Просто прекрасно.

Молодая девушка легла на пол, у огня, и Бренетта перевела на нее взгляд.

– Ты кто? Почему ты здесь? – доброжелательно спросила она.

– Меня зовут Джейн. Он, – она кивнула в сторону двери, – заплатил за меня моему отцу, чтобы я присматривала за ребенком.

– Он купил тебя? Но это невозможно.

– Когда ты действительно беден, то продаешься как вещь.

– Не…

Дверь ударом распахнулась и, громко ругаясь, вошел Джейк.

– Чертова скотина. Надо было пристрелить ее. – Он обвиняюще взглянул на Бренетту. – Мне следовало пристрелить эту твою проклятую лошадь до того, как она сбежала.

Огонек сбежал? Как же ей теперь выбраться отсюда.

– А впрочем, не имеет значения. Она больше не понадобится, – продолжал Джейк, снимая пальто и усаживаясь за стол. – Пора позаботиться о делах, мисс Латтимер. Где документы?

Рори никогда не нашел бы проход, если бы не Огонек. Рана сильно кровоточила, и у него не оставалось сил на изготовление какого-нибудь костыля. И в тот момент, когда отчаяние переполняло его, среди деревьев показался Огонек, с тянувшимися поводьями за ним по земле.

Рори свистнул, не зная, послушается ли она так, как делала это в загоне. Лошадь остановилась. Он снова свистнул, на этот раз она пошла на звук и с тихим ржанием остановилась около него.

– Привет, Огонек, – прошептал Рори. – Как насчет прогулки? Отвезешь меня к Нетте?

Он застонал, перекидывая поврежденную ногу через седло, борясь со слабостью, охватившей его.

– Давай, девочка, задыхаясь, произнес он, поворачивая ее в направлении, откуда она пришла.

Рори направлял ее по собственным следам, надеясь, что она не долго бродила вокруг, пока не вышла на него. Пошел снег. И снова исчезла надежда, но тут тропа привела в каньон. С места, где он остановился виднелась хижина, из ее трубы вился дым. Рори нашел их.

Бренетта задохнулась, когда Джейк еще раз поцеловал ее, отросшей щетиной царапая щеку. Он заламывал ей руки, когда она попыталась сопротивляться, рывком подтянув их выше. Бренетте показалось, что руки выворачиваются из суставов. Она пронзительно закричала. Джейк, посмеиваясь, оттолкнул ее. Бренетта упала спиной на кровать.

– Пожалуйста, мистер Хансон. Пожалуйста, вы получили документы. Позвольте нам уйти. – Она ненавидела себя за эти просьбы, но не могла допустить, чтобы он убил их.

Он снова рассмеялся, большими шагами подходя к ней.

– Ты думаешь, я позволю вам сейчас уйти? Тебе или этим двум? Да через неделю я буду висеть на каком-нибудь дереве.

– Но они узнают.

– Нет, не узнают. У меня есть план, как одурачить их. – Он оперся руками на кровать и склонился над ее лицом. – Но сначала я покажу тебе, что ты ничем не отличаешься от любой другой женщины только потому, что твое имя – Латтимер. Я воспользуюсь тобой точно так, как и со всеми остальными.

Он придавил ее своим телом, приподнимая подбородок и снова целуя.

– Нет. Не-е-е-е-т, – стонала Бренетта, отчаянно пытаясь сбросить его.

Неожиданный прыжок Джейка с кровати ошеломил ее. Он схватил Джейн за шиворот у раскрытой двери и отбросил ее через всю комнату, где она врезалась в стену, ее попытка побега потерпела крах. Бренетта безумными глазами смотрела в сторону Старр, съежившись от страха в углу, гадая, что сделает он в следующую минуту.

Джейк все еще стоял в дверях, пристально вглядываясь наружу.

– Кажется, я не убил его, – сказал он, оборачиваясь, щеколда закрылась за ним. – На этот раз я должен все сделать как надо.

Джейк привязал их к кровати и снова натянул пальто. Беря ружье, он сказал:

– Подумай, как мы повеселимся, когда я вернусь. Ты слышишь меня?

 

Глава 40

Ноябрь 1882 – «Хартс Лэндинг».

Рори увидел, как открылась и закрылась дверь. Он понял, что Джейк его заметил. Он привязал Огонек прямо у каньона и начал болезненный спуск, стараясь держаться вне поля зрения. С такой раной, как у него, ему придется добиваться преимущества положением, а не силой.

Снег пошел сильнее, когда он достиг дна каньона и начал медленно продвигаться вдоль стены. В белой одежде, Рори надеялся, что снег обеспечит ему подходящую маскировку, пока он не доберется до края, выходящего к хижине.

А попав туда, он сможет лучше продумать, как проникнуть внутрь и спасти своих любимых.

Он не знал точно, какой именно звук предупредил о присутствии Джейка. Рори не видел его, но чувствовал, что тот поблизости. Он покрепче втиснулся в снег, моля Бога, чтобы кровоточащая рана на ноге не окрасила белый покров, являющийся сейчас его единственной защитой. Он ждал, прислушиваясь, сопротивляясь безудержному желанию вскочить и начать стрельбу вслепую. Джейк знает эту местность лучше, чем он, и, несомненно, выйдет победителем из дикого противоборства.

Джейк двинулся к выходу из каньона, предоставив Рори свободу попытаться достичь хижины. И он должен добраться до нее быстро. Он понимал, что слабеет с каждой минутой.

Бренетта боролась с веревкой на запястьях. Она тихо всхлипывала, вывертывая сначала одну руку, потом другую.

– Рори. О, пожалуйста, Рори, – шептала она снова и снова.

Она должна освободиться. Она должна помочь ему. Ему нельзя умирать. Она любит его. Он не должен умереть.

– Бесполезно, он знает, как завязывать крепкие узлы, – сказала ей Джейн.

Бренетта не обратила внимания на ее слова. Рыдая, она продолжала тереть веревки.

Джейк нашел рыжую, как медь, кобылу и кровавый след, тянувшийся от нее. Злобная улыбка исказила его лицо. Рори О'Хара позаботился облегчить свои поиски. Как большая ищейка Джейк чувствовал легкое убийство и ускорил шаги. Чем скорее он найдет этого вонючего индейца, тем лучше.

Метель усиливалась, покрывая яркие красные пятна, на снегу превращая их в розовые, а потом полностью закрывая. Но Джейку казалось, что Рори направляется прямо к хижине.

Ну что ж, Джейк остановит его.

Когда дверь распахнулась настежь, и ввалился Рори, Бренетта не смогла удержать крик. Белая материя на ноге стала алой, а сам он с трудом держался на ногах.

– Рори! О, Боже, ты ранен.

Он сделал знак молчать и закрыл дверь. Потом опустил на пол ружье и подошел развязать их.

Освободившись, Бренетта сползла с кровати и обвила руками его шею.

– О, Рори. Ты спас нас. Мы все живы.

– Мы еще не спасены, – ответил он, отводя ее руки. – Нам надо выбраться отсюда. Это кто? – спросил он, глядя на Джейн.

– Хансон взял ее присматривать за Старр. Она хорошо поработала. Мы должны взять ее.

Рори кивнул.

– Одевайте пальто и будьте готовы, – сказал он, хромая обратно к двери. – Как только мы выйдем, никто не должен произносить ни звука. Понятно?

Бренетта поспешно укутала Старр в одеяло, потом надела пальто и перчатки. Куртка Джейн была сильно изношена и Бренетта накинула на нее одеяло с кровати.

– Пошли, – прошипел Рори. – Метель затихает, и нас будет легче заметить. Как только мы окажемся снаружи, мы пойдем вон туда, – сказал он, указывая на восток, – пока не достигнем края каньона. Там мы поднимемся как можно выше. Готовы?

Бренетта кивнула, прижимая к груди ребенка.

– Рори, ты сможешь идти? – спросила она.

– Да, смогу.

Он вышел первым, огляделся, сделал им знак дулом ружья, беззвучно прошептав «быстрее», когда они проходили мимо него. Сам он пошел последним.

Бренетта изо всех сил бежала по сугробам, сердце бешено стучало в груди. Она боялась смотреть куда-то еще, только вперед, из страха, что увидит догоняющего Джейка, чтобы убить их. Казалось, легкие леденеют внутри, так жадно глотала она холодный воздух. Метель почти прекратилась, когда первый выстрел разорвал тишину.

– Иди дальше, Бренетта! – крикнул ей Рори, когда она заколебалась, оглянувшись назад. Он упал на землю и поворачивал, ружье, стараясь отыскать Джейка. – Иди! – крикнул он снова, видя, что она по-прежнему стоит на месте.

Бренетта снова побежала, страх сжимал горло. Достигнув относительно безопасного места, усеянного валунами у восточной стены каньона, она сунула Старр в руки Джейн.

– Послушай, Джейн. Я не знаю тебя, и ты не знаешь меня. Но мне приходится доверить тебе девочку. Не важно, что случится с нами, ты вынесешь ее отсюда. И расскажешь любому, кого встретишь, кто ты, и что здесь произошло, и о вас обеих позаботятся до тех пор, пока моя мать не вернется из восточных штатов. Понятно? А теперь иди. Торопись… и будь осторожна.

Снова прозвучал выстрел, затем еще один. Бренетта отвернулась от Джейн, молясь про себя за жизнь Рори. Она не знала, что делать, но не могла стоять просто так и наблюдать, как в него стреляют.

Она видела, как ружье, описав дугу, выпало из его рук, и поняла, что последняя пуля попала в цель. Самые худшие страхи ее сбылись.

– Рори! – закричала она, забывая обо всем на свете.

Пуля задела его плечо, выбив из руки ружье. Поначалу было удивление. Она только оцарапала его, а он сейчас стал совершенно беспомощным, ружье отлетело далеко в сторону. Рори был в шоке, не имея даже сил попытаться достать ружье.

Когда Бренетта, подбежав, опустилась на колени возле него, он смог только слабо улыбнуться ей.

– Я же сказал тебе идти, – проговорил он.

Она поцеловала его в бровь, положила голову себе на колени.

– Рори, ты нужен мне. С тобой все должно быть хорошо.

– Дай мое ружье.

– Ты не должен оставлять меня! Ты нужен мне! – Она была на грани истерики.

– Подай мне ружье, – крикнул он.

Его тон вернул ей разум, и она быстро повернулась выполнить его просьбу.

– Бесполезно, его нигде нет.

Рори взглянул в дуло ружья, направляемого на него Джейком, запах пороха резко ударил в нос.

– Не могу решить, хочу ли я, чтобы ты увидел смерть дамы, – сказал он, – или чтобы она увидала твою. Наверно, сначала я прикончу тебя. Я обещал ей повозиться с ней до того, как она умрет.

– Хансон, тронь ее только, и я… Ружье ткнулось в его раненое плечо.

– Ты не в том положении, чтобы что-то сделать, метис. Слышишь? А сейчас попрощайся с дамой и умри, потому что смерть твоя здесь.

Бренетта бросилась на него, прикрывая своим телом.

– Я не хочу жить без тебя, Рори. Я не буду жить без тебя, – прошептала она ему.

Здоровой рукой он попытался сдвинуть ее.

– Малышка, уходи. Ты нужна Старр.

Бренетта упрямо качала головой, и он понял, что никакие его слова не изменят ее решения. Медленно он перевел взгляд на Джейка… К своей собственной смерти.

Он услышал звук выстрела и ждал, что ощутит, как пуля проходит сквозь сердце. По крайней мере, он умрет в ее объятиях; они умрут вместе. Вместо боли он удивленно заметил, как ружье Джейка медленно падает из его рук.

На лице Джейка промелькнула растерянность. Правая рука скользнула к груди, сразу покрывшись кровью. Удивленные глаза его метнулись к Рори, и тут же он повалился на снег, упав рядом с ними.

В поле зрения медленно появилась женщина, все еще крепко сжимавшая дрожащими руками большой пистолет. Она остановилась возле трупа, бессмысленным взглядом рассматривая его, бывшего ей когда-то отцом.

– Ингрид? – услышала она шепот.

Кто эти люди? Почему они так смотрят на нее? Она хотела убежать, спрятаться, застонать. Но ноги не двигались с места. Она могла только стоять; держа в руках невыносимо тяжелый пистолет и всем телом дрожать.

Бренетта бездумно смотрела на огонь в камине. Она была дома, в своей комнате, окруженная теплом и любящими ее людьми. Рори лежал в спальне. Раны еще беспокоили его, но доктор обещал, что вскоре он встанет на ноги, и все обойдется. Старр снова находилась в детской, смех снова медленно начинал возвращаться к ней. Кошмар закончился.

Раздался легкий стук в дверь.

– Да?

Тобиас просунул голову.

– Я не помешаю тебе? Миссис Райхвайн сказала, чтобы я поднялся наверх.

– Нет, входи, Тобиас, – ответила Бренетта. – Как дела у Ингрид?

Прошло больше недели, с того ужасного дня. Бренетта слышала, что на следующий день Ингрид родила ребенка, на этот раз девочку.

– Прекрасно. И у младенца тоже.

– Ей, наверное, ужасно тяжело, Тобиас? Знаешь, она не сказала нам с тех пор ни одного слова. Ни единого.

Тобиас сел в другое кресло возле камина.

– Было трудно. Да и сейчас еще, – согласился он, – но она оправляется от шока. Думаю, помогло рождение Адины.

– Она… она говорила тебе, почему? Как?

– Да, она рассказала мне… обрывками и урывками, – ответил он, и, молча вглядывался в мерцающие языки пламени, потом продолжил. – Она отчаянно хотела верить, что ее отец на самом деле не совершал того, в чем мы его обвиняли. Может быть, именно ее беременность подтолкнула на безумный шаг. Она не знала о записке с выкупом – о месте встречи, документах на передачу имения и прочем. Она просто решила повидаться с ним. Конечно, ни слова не сказав мне. Я никогда не позволил бы ей в ее положении сесть на лошадь и не отпустил бы одну.

Бренетта дружески – участливым жестом коснулась его.

– Я знаю.

– Она услышала выстрел, когда была в его доме, поэтому, взяв револьвер, пошла посмотреть, что происходит. По кровавому следу Рори она дошла до каньона. Остальное… ну что ж, ты знаешь. – Он немного помолчал. – Она… она просит, чтобы вы простили ее за смерть Брента.

Слезы скатились по щекам Бренетты.

– Простить ее? О, Тобиас, за что? Она спасла мою жизнь, жизнь Рори…

– Я знаю. Знаю, – сказал он, сжимая кулаки, – но ей все еще кажется… если бы она сделала что-то раньше, тогда…

Бренетта сжала его руку.

– Скажи своей жене, что я люблю ее и жалею, что она тоже потеряла отца, но ей не за что винить себя. И передай, что вскоре я приеду навестить ее и Адину. Скажи ей это за меня.

– Спасибо, Нетта.

Она поднялась вслед за Тобиасом и крепко обняла его.

– Тобиас Леви, ты всегда был моим другом, как и Ингрид. Ничто не сможет изменить эту дружбу. Она стала еще крепче. А сейчас, пойдем, поздоровайся с Рори. Он смертельно скучает и мается, прикованный к постели.

Бренетта оставалась в спальне, еще долго после того, как ушел Тобиас. Они молчали, не испытывая неловкости, просто наслаждаясь радостью держать друг друга за руки и быть вместе.

Рори нравилось, как свет от камина отбрасывал синие блики на ее черные волосы. Любимое лицо стало еще милее в спокойном умиротворении, слабая улыбка украшала пухлые губы, золотистые искорки плясали в глазах. Длинная, изящная шея так и просилась на поцелуй, и он потянул к себе Бренетту, не в силах противостоять желанию.

Бренетта тихо рассмеялась, когда он отпустил ее.

– Я думаю, ты почти здоров, – охрипшим голосом сказала она.

Он взял ее за подбородок. Ее улыбка исчезла, как только она заметила, как серьезно он смотрит.

– Бренетта Латтимер, я люблю тебя. Сегодня я люблю тебя сильнее, чем вчера, а завтра буду любить еще больше, чем сегодня. Мне хотелось бы найти слова, чтобы высказать тебе все мои чувства. Но слов не хватает, чтобы полностью выразить их. Нетта, ты была для меня моей малышкой почти всю свою жизнь… и большую часть моей. И все же я чуть не потерял тебя до того, как узнал, что ты значишь для меня. Я только начинаю осознавать это, и никогда не хочу останавливаться. Я хотел тебя, и стремился к тебе, целую вечность, но я не мог обладать тобой до сих пор. Малышка, ты выйдешь за меня замуж? Ты выйдешь, если это возможно, за меня завтра?

Для немногословного человека, это была длинная речь.

Бренетта нежно поцеловала его. Слезы подкатились к ее глазам. Она ответила:

– Ты для меня – все, ты – моя жизнь. Я умру для тебя. Но предпочитаю жить ради тебя. Я выйду за тебя замуж в любой момент, как только ты скажешь. Я разделю с тобой твою жизнь и твою постель, твои радости и печали. Я буду растить твоих детей, и стареть вместе с тобой, разделяя каждый твой день до последнего вздоха. Рори «Медвежий Коготь» О'Хара, я принадлежу тебе навсегда.