В первой половине дня стало совсем жарко, что было для июня большой редкостью в этих местах, и Рика Телфорда подмывало воспользоваться установившейся жарой, как предлогом для посещения местного салуна. «Один глоточек спиртного вовсе не повредит!» — стучала в голове предательская мыслишка. Однако он хорошо знал по прошлому опыту, что за одним глотком последует второй, потом третий и так до положения риз. Нет, напиваться не следует!

Конечно, врач из него не ахти какой, но другого в городке Дэд Хорс, штат Вайоминг, не было и нет. По крайней мере, до сих пор он был всегда трезв, когда кто-либо нуждался в его помощи.

— Рик Телфорд, прошу к столу, не зря я провозилась у плиты все утро.

— Иду! — крикнул он невестке, игнорируя раздражение, прозвучавшее в ее словах.

Он не в том положении, чтобы роптать и жаловаться. Доктор Телфорд приехал в Дэд Хорс без цента в кармане, и сын приютил его в своем доме. Впрочем, если бы он и выгнал старика, никто в Дэд Хорс не стал бы его осуждать, да и сам Рик Телфорд тоже.

Бросив тоскливый взгляд в сторону салуна, Телфорд поднялся со стула, стоявшего на веранде, и вошел в дом.

— Разве мы не станем дожидаться Джеймса? — спросил он, наблюдая за тем, как Нэнси накрывает на стол.

— Нет, он сказал, что пообедает в отеле, — Нэнси села за стол. — Вы уверены, Рик Телфорд, что сделаете все, как надо, пока нас не будет?

Она намазала масло на ломтик хлеба и протянула его свекру.

— Уверен, все будет в порядке, — неуверенно вздохнул Рик. — Клэр может обойтись и без моей помощи, все-таки это ее муж построил отель, и она знает, как вести дело. Конечно, если я ей понадоблюсь…

— Миссис О’Коннел работает на нас, — Нэнси бросила на свекра злой взгляд и воткнула вилку в кусок жареной ветчины. — К сожалению, от этого не легче. Мы бы давно уже уехали из этого гиблого места, если бы Джеймса не угораздило купить отель.

— Возможно, город перестанет быть гиблым местом, если в Грин-Ривер Сити дело у Джеймса выгорит. Если ему удастся убедить железнодорожную компанию во всех выгодах…

Нэнси бросила вилку на стол и вскочила со стула.

— Дай Бог, чтобы у него ничего не, вышло! Хоть бы его прогнали с порога! Не понимаю, почему вы так цепляетесь за эту дыру. Если бы не вы, любезный свекор, мы бы уже давно уехали, — залившись слезами, Нэнси выскочила из столовой.

Рик откинулся на стуле и тупо уставился в стену напротив. Он признавал, что Нэнси права. Если бы не отец, Джеймс давно бы уже уехал из Дэд Хорс. В североамериканских штатах не так много мест, где Рик Телфорд, мог бы подвизаться в качестве врача, и Дэд Хорс — одно из них.

От сознания своей никчемности у него пропал аппетит. Телфорд встал из-за стола и через заднюю дверь выскользнул во двор. Он наспех запряг лошадь в коляску и отправился на ранчо Джеггд Р., по пути стараясь не думать о прошлом, о выпивке и вообще не думать.

* * *

Фэй стояла в сторонке, теребя в руках платок, пока доктор осматривал Бекку.

— Итак, миссис Батлер, — сказал он наконец, вынимая из ушей стетоскоп, — дело у нас идет на поправку. Могу твердо судить об этом по изменению состояния больной за неделю.

Фэй облегченно вздохнула.

— Я молила Бога, чтобы она поправилась, и надеялась услышать от вас именно эти слова, — она улыбнулась дочери. — Вы позволите, доктор, выводить ее на улицу, чтобы она могла посидеть где-нибудь под навесом на свежем воздухе? В доме до того душно…

— Прогулка ей не повредит, миссис Батлер, — Рик Телфорд вытер тыльной стороной ладони вспотевший лоб. — Уверен, пребывание на свежем воздухе пойдет ей только на пользу.

— Ты слышала, Бекка? — Фэй присела на краешек кровати и взяла дочь за руку. — Доктор Телфорд говорит, что тебе можно вставать ненадолго с постели. Вокруг дома растет много деревьев, и ты сможешь посидеть в их тени. Разве это не чудесно?

Бекка слабо улыбнулась в ответ, но Фэй знала, что девочка рада возможности выходить на улицу.

Рик Телфорд защелкнул застежки своей сумки и встал со стула.

— Я попрошу Паркера, чтобы он прислал одного из своих ковбоев помочь вам. Я бы сам отнес Бекку на улицу, но в последние дни у меня разыгрался радикулит.

Фэй едва сдержала слезы, когда увидела, как доверчиво Бекка кивнула доктору. Улучшение здоровья дочери, конечно же, радовало Фэй, но до полного выздоровления было еще ох как далеко. Бекка еще так слаба, что одна-единственная улыбка, казалось, отняла у нее последние силы.

Бекка закрыла глаза и вдруг спросила:

— А Алекс будет сидеть вместе со мной в тени деревьев?

— Конечно же, дорогая, ведь он так любит тебя. Ему всегда приятно быть с тобой рядом.

Фэй почувствовала, как по ее щеке скатилась непрошенная слезинка. Здесь она немного соврала. Конечно, Алекс любит сестру, но ему вечно не сидится на месте, и всякий раз, когда Фэй просит его побыть с Беккой, делает он это с большой неохотой. Теперь, когда Герти взяла его под свое крылышко, усидеть на месте ему будет еще труднее, ведь для семилетнего мальчугана на ранчо столько интересного.

— Миссис Батлер!

Фэй вздрогнула от неожиданности и, почувствовав слабость в ногах, снова присела на край кровати. В дверном проеме появилась внушительная фигура Дрейка Ратледжа. Прошло уже несколько дней с той ночи, когда они встретились на крыльце, и впервые за все время пребывания на ранчо Джеггд Р. она видела Дрейка при свете дня.

— На лестнице мне повстречался доктор и попросил меня отнести вашу девочку вниз.

В его облике было что-то одновременно отталкивающее и притягивающее. Фэй поборола страх и отвращение, убедив себя в том, что если бы не шрамы и не повязка на глазу, Дрейка можно было бы назвать довольно привлекательным. Однако не столько внешность Дрейка Ратледжа привела ее в замешательство, сколько выражение его лица. Дрейк показался ей умиротворенно печальным.

Фэй вскочила с кровати.

— Я ждала Паркера, — сказала она еле слышно и облизнула пересохшие губы.

Дрейк нахмурился.

— Очевидно, я первым попался Телфорду на глаза, — он шагнул к кровати больной.

От страха Фэй сжалась в комок, она уже была готова отказаться от его помощи, но Дрейк Ратледж молча склонился над девочкой, и на лице его мелькнуло сострадание. Кто-то другой этого бы не заметил, но не Фэй.

— Здесь жарко, как в духовке, сказал Дрейк.

— Что поделаешь…

— Может быть, вам лучше занять одну из комнат на первом этаже?

— Мы уже привыкли к этой, — губы Фэй тронула улыбка. — После захода солнца здесь всегда прохладно, кроме того, Алексу нравится вид из окна.

Дрейк ничего не ответил и посмотрел ей прямо в глаза. Его пристальный взгляд смутил Фэй, и она засуетилась.

— Я буду вам очень признательна, мистер Ратледж, если вы вынесете Бекку на улицу и усадите ее в тени деревьев.

Дрейк вдруг с удивлением осознал, что гнев, охвативший его, когда доктор Телфорд перехватил его на лестнице и попросил отнести больную девочку вниз, куда-то улетучился. Даже мать девочки не вызывала в нем обычного раздражения.

Дрейк наклонился и взял девочку на руки. Она была легкой, как пушинка, и такой хрупкой, что он вдруг испугался, как бы не сделать ей больно. Девочка открыла свои огромные зеленые глаза, и их взгляды встретились.

— Вы собираетесь вынести меня во двор? — спросила она еле слышно.

— Да.

Удовлетворившись этим кратким ответом, Бекка закрыла глаза и доверчиво прижалась головой к груди Дрейка. Дрейк вдруг почувствовал, как по всему его телу разлилось приятное тепло, а сердце учащенно забилось. Сколько времени утекло с тех пор, когда он в последний раз прижимал к груди человеческое существо! Как давно он не испытывал других чувств, кроме горечи, разочарования и обиды. Теперь Дрейк испытывал радость от того, что кто-то, нуждающийся в защите, доверился ему, но в душе побаивался непривычного чувства. Лучше уж не чувствовать ничего вообще, так-то оно легче.

Избегая встречаться глазами с Фэй, Дрейк спустился с девочкой на руках вниз, вышел через заднюю дверь на улицу и поспешил к деревьям, горя желанием поскорее освободиться от Бекки и ее матери, которые бередили в нем давно забытые чувства.

Прежний владелец ранчо не поленился обсадить дом многочисленными деревьями и устроить под ними травяные газоны. И вот теперь, в разгар лета, под кронами деревьев на зеленой траве можно было укрыться от палящих лучей солнца. Фэй не отставала от Дрейка ни на шаг, зажав в руках подушку и одеяла.

— Мистер Ратледж, давайте расположимся здесь, отсюда Бекке будут видны лошади. Подождите, сейчас я расстелю одеяло.

Дрейк наблюдал, как Фэй, встав на колени, расстелила одеяло на густой траве под высоким серебристым тополем. Фэй поднялась с колен, и взгляды их встретились. Дрейк прочел в глазах женщины безграничную нежность. Конечно, нежность Фэй предназначалась больному ребенку, но часть ее досталась и Дрейку. Странное ощущение проникло в самые затаенные уголки его души, разбередив ее и вернув к жизни чувства, о которых он забыл и думать.

— Положите девочку на одеяло, мистер Ратледж, — сказала Фэй тихим мелодичным голосом.

Дрейк тряхнул головой, будто сбрасывая с себя наваждение, и, подойдя к тополю, бережно положил Бекку на одеяло. Бекка опустила голову на подушку и открыла глаза.

— Как здесь хорошо! — прошептала девочка.

— Да, Бекка, тебе здесь будет очень хорошо.

Бекка улыбнулась ему и повернула голову в сторону конюшни.

— Посмотри, мама, да ведь это Алекс! Что он там делает?

Дрейк посмотрел в ту же сторону и обнаружил, что их троица стала объектом всеобщего внимания. У ворот конюшни, держа под уздцы гнедую лошадь, стоял сын миссис Батлер. Герти Дункан и Рик Телфорд наблюдали за ними, облокотившись на ограду кораля, а Паркер Мак Колл, прислонившейся к стене амбара, глазел на них с нескрываемым любопытством.

Дрейк смутился и резко вскочил на ноги, недовольный тем, что его видят рядом с новой домоправительницей. Он почувствовал, как в нем с новой силой закипает злость. Опять эта женщина вынудила его поступить против собственных правил!

— Алекс помогает мисс Дункан ухаживать за лошадьми, — говорила тем временем Фэй дочери, совершенно не ведая о том, что творилось в душе Дрейка.

— Я тоже хочу ухаживать за лошадьми.

— Может быть, так оно и будет, когда ты поправишься, — Фэй подняла глаза на Дрейка. — Вы так добры к нам, мистер Ратледж. Я не знаю, как вас и благодарить.

— В следующий раз поищите другого, кто помог бы вынести вашу дочь на улицу, — грубо отрезал Дрейк и, резко повернувшись, зашагал к дому.

Однако в доме утешения Дрейк не нашел. Все комнаты, за исключением библиотеки, были залиты светом, мебель начищена до блеска, полы вымыты, а ковры тщательно выбиты. Ненавистная чистота и порядок окружали Дрейка со всех сторон в его собственном жилище. Это уж слишком! Каким злым ветром занесло сюда эту актрису?

Он вошел в библиотеку и хлопнул дверью так, что задребезжали оконные стекла.

* * *

Фэй еще некоторое время смотрела на дверь, за которой скрылся хозяин ранчо, пока из задумчивости ее не вывел голос Бекки.

— Почему он рассердился? — спросила девочка.

— Не знаю, дорогая.

Фэй посмотрела в сторону амбара. Она-то не знает, но вот Паркер Мак Колл должен знать. Ей вдруг страстно захотелось выведать у него все, что он знает о Дрейке Ратледже.

— Я сейчас вернусь, — сказала Фэй дочери и направилась к амбару.

Заметив ее приближение, Паркер сдвинул шляпу на затылок и почесал лоб.

— Я только что стал свидетелем настоящего чуда, — промолвил он, когда Фэй подошла поближе. — Не могу вспомнить, когда в последний раз я видел Дрейка вне стен дома среди бела дня. С тех пор миновали годы!

— Расскажите мне все, что вы знаете о мистере Ратледже. Я хочу его понять.

— Он вас не испугал?

— Немного, — пожала она плечами. — Да и то во время первой нашей встречи. Но теперь… — Фэй снова пожала плечами.

Паркер кивнул в сторону скамьи под навесом.

— Давай-ка, милая, присядем там, чтобы ты могла видеть девочку, и побеседуем.

Фэй вошла под навес и уселась на деревянную скамейку. Паркер последовал за ней, но садиться не стал, а прислонился спиной к стене амбара. Он снял шляпу, поскреб затылок и начал свой рассказ.

— Впервые я встретился с Дрейком в Монтане. Это было, дай Бог памяти, лет десять тому назад. Сын богача из Филадельфии, тогда он корчил из себя ковбоя, хотя о коровах знал только то, что из них получаются вкусные отбивные. Был он тогда зеленым юнцом, но сознавал, что ковбой он никудышный.

Паркер замолчал и унесся мыслями в прошлое. Фэй нетерпеливо ждала продолжения рассказа. Наконец, лицо Паркера покрылось сетью морщинок, и он рассмеялся.

— Дрейк считался красивым малым, и отбою от девиц у него не было. Однако Дрейк вовсе не горел желанием позволить какой-нибудь из них себя захомутать. Он мечтал стать настоящим ковбоем, — Паркер усмехнулся. — И он им стал. Прошло не так много времени, и я по-настоящему зауважал его, а вскоре убедился в том, что на Дрейка Ратледжа можно положиться во всем.

Фэй вовсе не удивило последнее заявление. Что-что, а силу характера Дрейка Ратледжа почувствовать она успела.

— Его отец был известным в Филадельфии адвокатом и из кожи лез вон, чтобы сделать Дрейка партнером в своей фирме. Но Дрейку хотелось другого. Он подался на Средний Запад и остался бы там, но у его папаши подкачало сердце, и мать прислала за сыном гонца.

Паркер отошел от стены амбара и, подойдя к стойке навеса, посмотрел в сторону дома.

— Не знаю, как Дрейк жил все эти годы в Филадельфии, но однажды он прислал мне письмо, в котором сообщал, что помолвлен с девушкой из высшего общества по имени Ларисса и что работает теперь в адвокатской конторе своего отца. Я уж подумал, что он оставил мечту жить на Западе. Судя по письму, он был вполне доволен своей жизнью. Через пару лет пришло второе письмо, в котором Дрейк писал о том, что его родители умерли, а он купил ранчо в Вайоминге и просит меня стать его управляющим, — Паркер в задумчивости потер подбородок и взглянул на внимательно слушавшую его рассказ Фэй. — Но когда я увидел Дрейка вновь, я понял, что он уже не тот, каким я знал его в прежние годы.

В голосе ковбоя прозвучало странное волнение, и Фэй почувствовала, как к ее горлу подкатил комок.

— Как-то раз я осмелился спросить его о том, что же с ним случилось, — продолжал Паркер, — и он сказал мне, что убил своих родителей.

У Фэй перехватило дыхание.

— Но это была неправда. Однажды мне в руки попалась старая газета с восточного побережья, где я прочел о том, что конная коляска Дрейка Ратледжа перевернулась. В результате этого несчастного случая погибла его мать, а сам он потерял глаз. Об отце в газете не упоминалось.

— А его невеста? — спросила Фэй.

— Не знаю, что у Дрейка с ней получилось, — покачал головой Паркер. — Он об этом никогда не заговаривал.

Невеста ушла от него, подумала Фэй. Девушка по имени Ларисса не пожелала иметь с Дрейком ничего общего. Из-за его увечья! А может быть, она винила его в трагической смерти матери? Фэй была уверена, что именно из-за разрыва с Лариссой Дрейк укрылся от всего мира на ранчо и превратил свою жизнь в пытку.

— Наверное, он ее очень любил, прошептала Фэй.

— Скорее всего, так оно и было.

Фэй посмотрела на дом и представила себе как Дрейк меряет сейчас шагами погруженную в полумрак библиотеку и думает о той, которую он любил и которая бросила его, когда с ним произошло несчастье. Ее захлестнула жалость. Фэй прекрасно знала, что чувствует человек, когда его предают. Она встала со скамьи и подошла к Паркеру.

— Спасибо за рассказ. Спасибо за доверие, — прошептала Фэй и направилась к высокому тополю, где ждала ее Бекка.