Лэс был прав. Сука — самое лучшее и единственно верное слово, чтобы описать Келли. Сука с большой буквой «С».

Она окинула комнату свирепым взглядом, убийственным, как пуля.

— Мне, черт возьми, без разницы, нравится ли вам это. Моя работа не удовлетворять вас. Рейтинги. Это все ради рейтингов.

Её отношение мне казалось ужасным. Хотя у меня была целая ночь, чтобы подумать над этим, я все равно была не слишком рада тому, что она сделала с шоу. Её манипуляции с правдой разочаровали меня.

Я сжала кулаки и вернула ей взгляд. До того, как мой рот успел выдать то, о чем я думала, Лэс высказал свои мысли. Судьба распорядилась так, что они в точности повторяли мои.

Он окинул ее взглядом сверху вниз.

— Ты подлая сука.

Я перевела взгляд туда, где стоял Лэс, потом обратно к Келли.

— Прости? — опешила она. — Я не думаю…

— Да, — прервал ее Лэс. Он покачал головой. — Это заметно. Ты не думаешь.

Она хлопнула себя по бедрам.

— Думаю, с меня хватит…

— И что ты сделаешь? Выкинешь меня с шоу? — он махнул рукой в ее сторону, как будто изображая попытку уволить её. — Сделай это.

— С каких это пор твоё мнение что-то, на хрен, значит? — она посмотрела на него презрительно. — Никогда не значило.

— Мне насрать, насколько значим мой голос, я собираюсь высказаться, — сказал он. — Смирись с этим.

Мне на самом деле начинал нравиться Лэс. Мой старший брат, Лэнс, был похож на него. Он никогда не терпел подобного дерьма, и независимо от того, какие будут последствия, он всегда говорил, что у него на уме. Лэнс говорил, что поступая так, он может позволить себе жить с чистой совестью.

— Пошел на хрен, — прошипела она.

— Хорошенько задвинув его в твой надменный, зажатый зад, можно было бы поменять твою позицию, но ты не дождешься этого от меня, — cказал Лэс со смехом. — Можешь предложить парню из Небраски сделать это. Он выглядит так, будто у него хозяйство, как у мула (прим. мул — гибрид осла и кобылы, отличающийся большой выносливостью, его упрямство вошло в поговорку; самцы обычно бесплодны, как и большинство самок; как правило, кастрированы).

Охренеть.

— Ублюдок! — она посмотрела на Лэса, потом на меня.

— Что? — провыла она. — У тебя есть что добавить?

Я бы добавила, но после высказывания Лэса, мне для счастья было достаточно того, что уже было сказано. Я окинула ее взглядом сверху вниз и отвернулась.

— Я закончила.

— Закончила что?

— Закончила говорить об этом дерьме, — сказала я через плечо.

— Когда настает время делать эти отрывки такими, чтобы их было интересно смотреть, вы не слишком-то стараетесь. Я хочу от вас большего, — сказала она. — Мне надо больше. Намного больше.

Я сморщила носик.

— Больше?

— Да. Больше. Вы скучные.

Я сделала медленный вздох, зажмурила глаза и сжала челюсть. Я не собиралась дарить ей еще больше секс-сцен, ведь я почувствовала, что она просит именно этого.

— Ты получаешь то, что даешь, — сказал Лэс. — Я не собираюсь впутываться в постановочную секс-сцену, я не опущусь до этого.

Спасибо.

Я не могла не согласиться. Я посмотрела на Лэса и кивнула, соглашаясь. То, что я делала с Рэттом, больше не должно повториться — ни с кем. Для Келли указать, что она хочет большего, означало, что она хочет больше секса.

Лэс прочистил горло. Одетый в темные джинсы, майку-алкоголичку, сапоги, он стоял и смотрел прямо на нее. Его татуированные руки были напряжены, что делало его взгляд еще более устрашающим. Он смотрел ей в глаза и, видимо, ждал, когда она отведет взгляд.

Это не заняло много времени.

Бобби стоял прямо за ним и снимал весь разговор.

Я посмеялась про себя при мысли о том, что Бобби снял тридцатиминутный эпизод, в котором Келли ведет себя как сука. Снял, как она размахивает и ругается словами «хер» и «ублюдок», без конца повторяя это.

Судя по всему, эти два слова, видимо, были ее любимыми.

— Ты херов ублюдок, — сказала она сквозь зубы.

Вот. И. Подтверждение.

— Может я и ублюдок, но я реальный ублюдок. Это же реалити-шоу. Разве это не должно быть реалистично?

Она сделала вздох и посмотрела за спину Лэса на Бобби. Быстро взглянув на него, она сорвалась:

— Ты когда-нибудь прекращаешь снимать? Выключи эту проклятую штуку.

Он опустил свою камеру.

Лэс посмотрел на меня и улыбнулся. Я улыбнулась в ответ. Кажется, Келли раздражает нас одинаково. Я восхищалась тем фактом, что он способен встать перед ней и прямо сказать именно то, что он думает, без розовых соплей. Раньше я более свободно высказывала то, что у меня на уме, но с Келли это не удавалось так легко сделать.

— Из-за вас троих у меня болит голова, — она взяла свою сумку и отвернулась.

— А из-за тебя у меня яйца сводит, — сказал Лэс.

— Если ничего не поменяется через день, то, — сказала она через плечо, — я поменяю все сама.

— Например? — спросила я.

Она посмотрела на меня, повернулась к двери и открыла ее.

— Рискни, — сказала она. — И ты можешь быть уверена, что узнаешь.

Как только Келли закрыла за собой дверь, я решила, что на самом деле её ненавижу.

Совершенно.