Вэй-Фан проснулся внезапно. Его разбудил хруст песка под ногами и звук не то шлепка ладонью по колену, не то удара ногой. Юноша привалился к передней стенке клетки. Это была та самая девушка, ученица Шулень. Снежная фея.

Прижавшись к прутьям, он жадно смотрел на неё. Бледная, словно у призрака, кожа, волосы, связанные в «конский хвост». Одну за другой, девушка с лёгкостью проходила через все Сто и Восемь Позиций. Грациозная, как ивовая веточка, холодная, как лёд. Глядя на неё, он задрожал. Она закончила внезапным выпадом, подпрыгнув высоко вверх и приземлившись мягко, словно кошка. Медленно выпрямилась, заметила его взгляд и отвернулась. Подняв с земли полотенце, утёрла лоб, набросила ткань на плечи и пошла прочь.

На следующее утро она вернулась и повторила все упражнения, ни разу не взглянув в его сторону. Когда девушка закончила, Вэй-Фан окликнул её, но она не обратила на узника никакого внимания. Так повторилось и на третий день, и на четвёртый. На пятое утро Вэй-Фан лёг на спину, закрыл глаза и принялся читать вслух своё любимое стихотворение Лу Бая. Там говорилось о радости встречи с друзьями и прелестях совместного застолья под полной луной.

– Эй! Потише там! – крикнула девушка.

Продолжая декламировать стихи, Вэй-Фан приоткрыл один глаз, затем другой.

– Я же пытаюсь сосредоточиться, болван!

Замолчав, юноша сел и улыбнулся.

– Ну-ну, – сказал он. – И когда же тебе разрешат взять в руки настоящий меч?

– Всё шутишь, как вижу?

Вэй-Фан пожал плечами.

– Тебе нравится твой новый дом? – спросила она.

– Пованивает немного, а предыдущий владелец, похоже, был несколько блохаст. – Юноша увидел перед собой какую-то точку, затем хлопнул ладонями, посмотрел на руки и покачал головой. – Промазал.

Девушка даже не улыбнулась.

– Как твоё имя? – спросил он.

– Зачем тебе его знать?

– Потому, что я сижу здесь из-за тебя, – произнёс Вэй-Фан, и ему показалось, что она слегка улыбнулась. – В следующий раз я тебя не пощажу.

– А ты меня вовсе и не щадил.

– У меня в руке был меч.

– А у меня – твоя рука.

– Иначе говоря, имя ты мне не скажешь?

– Нет.

В этот момент дверь отворилась и во дворе появилась женщина, одетая в синий халат домашней прислуги Дома Тэ. Низенькая, полная и улыбчивая. Она подошла к клетке и просунула через прутья чашку варёного риса.

– Ешь-ешь, мой маленький цыплёночек, – заквохтала она.

– Вы так добры, – разулыбался Вэй-Фан. – Будда вас благословит за это. О! Как много риса! Да ещё тёплого! Благодарю вас, матушка!

Заговорщицки улыбнувшись ему, служанка ушла. Вэй-Фан взял палочки и начал быстро разгребать рис: запах мяса он почувствовал ещё до того, как снял крышку. Действительно, под слоем риса оказалась жирная свинина, обжаренная со стрелками чеснока. Он радостно подцепил кусочек и показал девушке:

– Смотри! Здесь не так уж и плохо жить!

– Вот это ты и ответишь Адскому Даю.

* * *

Зайдя в свою комнату, Снежный Бутон вытерла шею влажным полотенцем, переоделась в платье и отправилась на кухню.

– Госпожа Юй уже обедала? – поинтересовалась она.

Повар, вежливый человечек, тоже носивший фамилию Тэ, попытался что-то ответить, не выпуская изо рта железной трубки, набитой скрученным табаком. Трубка выпала, но он не стал её поднимать, вместо этого запустил руку в волосы, заплетённые в косу, которая была уложена вокруг головы.

– Нет ещё, – ответил он, показывая на разделочный столик, где стоял поднос с четырьмя блюдами, накрытыми плетёными полукруглыми крышками. – Госпожа Шулень предпочитает простую пищу, без чеснока и почти без специй. Сначала я готовил сам, но ей больше пришлось по вкусу то, что готовит мой сын. Его способности воспринимать вкус по-прежнему хороши. Ну а я? Что с меня взять? – Он подергал себя за нос. – Курю я многовато.

Махнув рукой, он продолжил что-то бормотать. И лишь кивнул, видя, как Снежный Бутон подхватила поднос и поспешила прочь.

Князь Тэ предпочитал обедать рано. Заведённый когда-то порядок не изменился и после его смерти. Прошли несколько служанок с пустыми подносами, впрочем, во дворце было всё ещё тихо. Разве что из комнаты, где была устроена школа для внуков князя, доносились детские голоса, бубнившие «Челобитную с увещеваниями отказаться от встречи костей Будды» Хань Юя.

Мать Снежного Бутона имела хорошее классическое образование. Несколько раз она пыталась научить чему-то и дочь, но у той не было ни малейшей склонности к чтению заплесневелых трактатов.

– …Будда происходит из инородцев, он говорил на языке, отличном от языка, принятого в Китае, носил другую одежду, его уста никогда не произносили поучений наших покойных правителей, он никогда не надевал одежду, установленную нашими покойными ванами… – монотонно бормотали дети.

Снежный Бутон закатила глаза. В другом дворе она увидела играющих малышей. Звуки радостного смеха были неожиданными здесь и приятными, будто солнечный луч, осветивший разноцветное стекло. Девушка свернула направо и, пройдя по длинной пустой дорожке, вошла во двор Шулень.

Придержав поднос коленом, постучала. Никто ей не ответил. Она постучала ещё раз. Ничего. Она вошла, толкнув дверь ногой. Увидев пустой двор, девушка заволновалась.

– Учитель! – окликнула она и пошла к покоям Шулень. Внутрь вели три широкие ступени. Снежный Бутон поставила поднос на одну из них, осторожно вошла в комнату… и подпрыгнула от неожиданности, увидев Шулень, сидящую на кровати и глядящую прямо на неё.

– Вы меня напугали, – сказала девушка и только тогда заметила, что Шулень глядит отнюдь не на неё. Она глядит сквозь неё. Обернувшись, Снежный Бутон увидела чайничек, стоящий на высокой подставке для ваз. Чайничек был уродлив: слишком объёмистый, с коротеньким толстым носиком. Он напомнил ей женщину с широкими, плоскими ступнями.

– Учитель! Что с вами?

– Посмотри на него, – улыбнулась Шулень.

– Страшноватый, – сказала девушка, послушно взглянув на чайник. – Это ещё один урок?

Шулень спустила ноги на пол, плавным движением встала с кровати и подошла к подставке.

– Этот чайничек много раз стоял на столе, за которым мы сидели. Князь Тэ, Мубай и я. На чайничек мы не обращали внимания, ведь он был маленьким и незаметным. Однако сейчас из нас четверых остались лишь он да я. И вот я задумалась, кто же из нас двоих переживёт другого? Почему-то мне кажется, что это будет он.

Снежный Бутон покосилась на чайничек. Одно движение – и уродливая посудина разлетится на мелкие осколки. Чайник действительно был уродлив настолько, что хотелось взглянуть на него ещё раз.

– О князе Тэ и Ли Мубае написаны книги. Люди рассказывают о них истории в тавернах и на постоялых дворах. При этом никто не вспоминает об этом чайничке. Он и сам бессловесен.

Шулень улыбнулась. Улыбалась она редко, не чаще, чем цвела магнолия в саду.

– Тебе не следует прислушиваться к историям, которые рассказывают в тавернах.

– А что там ещё делать-то?

– Ты часто посещала таверны?

– Да, – кивнула Снежный Бутон.

– Это неподходящее место для юных девушек.

– Я прошла пол-империи, разыскивая вас. Из самого Дуньхуана.

Шулень замерла и посмотрела на девушку, словно видела её в первый раз.

– Из Дуньхуана? Это же во многих днях пути отсюда.

– Мне потребовалось всего полторы луны, – задиристо ответила Снежный Бутон и торопливо добавила: – Я езжу быстро.

– Действительно быстро.

Девушка наклонила голову.

– Я принесла ваш обед, – сказала она и пошла за оставленным снаружи подносом. Затем поставила его на стол и стала снимать крышки с тарелок, стараясь не пролить соусы.

Огурец, корень лотоса, блюдо с яичницей и жаренный с солью арахис. Снежный Бутон налила Шулень пиалу из кувшина с соевым молоком, поклонилась и направилась к выходу.

– Ты сама-то ела? – окликнула её женщина.

– Ещё нет, но… – Девушка задержалась в дверях.

– Иди сюда. Ешь.

– Я не…

– Здесь вполне хватит на двоих.

Едва они приступили к еде, как послышался крик, затем стук распахивающихся ворот. Шулень в мгновенье ока взлетела со своего места и встала у дверей. «И как она это делает?» – удивилась Снежный Бутон, занимая позицию рядом с ней.

Через двор бежал Третий Конь.

– Всадники! – задыхаясь, вопил он. – Всадники у ворот конюшни! Мои братья пытаются их задержать!

– Иди за своим мечом! – приказала Шулень девушке.

* * *

Обе женщины побежали по дворцу. Крики доносились от конюшен. «Сначала он явился за Вэй-Фаном», – подумала Снежный Бутон. Весь остальной дворец замер в настороженном молчании. Они миновали кучку женщин, а за следующим поворотом наткнулись на господина Тэ.

– Я отправил туда всех, кого смог, – сказал он.

Шулень вытащила меч из ножен и направилась к воротам конюшни. Там их ждал Старый Конь.

– Простите, господин! – заныл он. – Они выбили дверь, я не смог их остановить.

– Мубай! – раздался боевой клич Шулень, и она кинулась в конюшенный двор. Её меч сверкнул на весеннем солнце, когда она встала в боевую стойку. Внезапно она задрожала, издала странный полувсхлип-полувздох и попятилась.

Вместо Адского Дая во дворе находились пятеро воинов в пропылённой одежде. Главным был человек с седыми волосами, длинным, волчьим лицом и узкими глазами, одетый в чёрную кожаную куртку, подпоясанную ремнём.

– Это и есть лучшие воины Храма Лотоса? – спросила Снежный Бутон у Шулень.

– Нет, – ответил седовласый. Он грустно посмотрел на Шулень, затем с поклоном обратился к господину Тэ:

– Мой господин, я – Молчаливый Волк. – Голос у него был низкий и хриплый, как волчье рычание. – Я прочитал ваше обращение и привёл с собой воинов. Мы предлагаем вам свои мечи.

Девушка заметила странный взгляд Шулень. На лице воительницы последовательно отразились неверие, ужас и, наконец, злость.

– Ты! – воскликнула она, казалось, утрачивая дар речи. – Как ты посмел сюда явиться?

И, не дожидаясь ответа, зашагала прочь.

Снежный Бутон в изумлении смотрела на своего наставника. Точно так же ничего не понимающий господин Тэ неуверенно сказал:

– Ну, что же… Добро пожаловать! Вы, наверное, приехали издалека, судя по… э-э-э… запаху. Хорошо. Признаюсь, я немного испугался, но всё уже прошло, и вы не должны на нас обижаться. Я глубоко вам благодарен и… Разве вы знаете госпожу Юй Шулень?

Молчаливый Волк не улыбался. Он не сводил глаз с ворот «полной луны», словно надеясь, что Шулень вернётся.

– Знаю ли я её? – произнёс он. – Нет, пожалуй, не знаю. Но когда-то прежде знал. Очень давно. – Он сплюнул на землю. – В общем, можете считать, что я её знал… – Он надолго замолчал. – В другой жизни.