— Появление Джеймса Маккормика в порту. — Жесткие нравы. — Тайна Джеймса Маккормика, которую многие из местных жителей хотели бы узнать. — Пьяный рассказ в грязной таверне. — На этот раз речь идет о двадцати миллионах. — Миллионер крадет початок кукурузы. — Сигарета — лучший повод для знакомства. — Устроиться на «Полярную звезду» не так просто, как казалось Джеймсу. — Разговор о сокровищах океана. — Порой взгляд влюбленного мужчины говорит больше, чем его язык. — Безумное веселье на «Полярной звезде». — Сильвия поражает мужчин меткой стрельбой из карабина. — Еще один повод для ревности.
Вздымая клубы белой, почти невесомой, пыли к порту подъехал небольшой обшарпанный, почти добитый, автобус. Все его детали звенели и бренчали. Когда-то этот автобус был желтого цвета. Но здесь, на берегах Новой Каледонии, все вещи очень быстро теряли свой цвет. Они выгорали под лучами палящего солнца. Ливневые дожди смывали все, что только могли смыть.
Обшарпанный автобус три раза просигналил и остановился. Распахнулась дверь. На землю спрыгивали ребятишки, а за ними важно вышли несколько туземных жителей с огромными тюками в руках. Они тут же водрузили свои ноши на головы и, покачиваясь, двинулись к базару.
Из автобуса вслед за туземцами выпрыгнул мужчина в белой ободранной шляпе, в поношенном белом костюме, в грязной несвежей майке. Мужчина испуганно оглянулся на автобус и попытался исчезнуть в толпе. Но его остановил резкий и властный окрик водителя:
— Эй, месье, мне кажется, что вы забыли рассчитаться!
Мужчина озирнулся, как затравленный зверь, и понял, что ему не убежать от этого рослого и крепкого водителя, что он его обязательно догонит. И, если что, расправа будет жесткой.
— Чего вам? — спросил мужчина, приподнимая шляпу за козырек.
— Мне? А вы что, не знаете, что должны расплатиться?
Мужчина, а это был Джеймс Маккормик, похлопал по карманам своего поношенного пиджака, сунул руки в брючные карманы и недовольно повертел головой.
— Да-да, расплатиться, понимаю…
Он вытащил из нагрудного кармана небольшую блестящую зажигалку, подбросил ее на ладони, как бы прицениваясь, щелкнул пружиной, взглянул на маленький язычок пламени и протянул зажигалку плечистому водителю.
— Возьми! Я думаю, этого будет достаточно.
Водитель тоже повертел зажигалку в руках. Ему явно понравилась эта вещица. Он щелкнул пружинкой, поднес палец к огоньку и вскрикнул:
— О, черт! Она и работает!
— А что ж ты думал, я тебе буду лишь бы что давать?
— Ну ладно, ладно, разобрались, — туземец ударил по плечу Джеймса Маккормика и вразвалочку направился к своему автобусу.
— Эй! Поторапливайтесь! Быстро выгружайтесь! Мне еще три рейса делать!
Туземцы засуетились. Старик споткнулся и на него упал тяжелый тюк. Водитель отбросил тюк ногой и помог старику подняться.
— Э! Ты так можешь и умереть прямо около моего автомобиля. А этого делать не стоит. Проходи, проходи, старик!
Туземец затряс головой, подхватил свой тюк и поплелся в сторону базара. Его ноги почти по щиколотку уходили в белый горячий песок. По лицу струился пот…
Водитель проверил, все ли вышли из салона, мотор взревел и автобус медленно развернулся и двинулся в обратную сторону.
Джеймс Маккормик сунул руки в карманы и огляделся. Он явно не знал, куда ему податься и что делать. Очень хотелось есть, ведь он уже почти два дня нигде не мог разжиться едой, а денег у него не было уже почти месяц.
Здесь, в порту, его многие знали и к нему уже привыкли. Он стал неотъемлемой частью местного пейзажа. Такой же, как высокие эвкалипты и мохнатые пальмы…
Джеймса Маккормика знали во всех прибрежных забегаловках и кафе. Везде он пытался взять в долг и везде ему отказывали. Все знали, что он долг не вернет. Первое время ему еще предлагали работу, предлагали заняться чем-нибудь хоть на пару дней… Но Джеймс Маккормик всегда гордо отказывался.
— Я когда-нибудь разбогатею, — многозначительно говорил он, — и тогда вы придете одалживать у меня деньги, а я подумаю, давать вам или нет!
Над Джеймсом смеялись и всегда, при случае, крутили пальцем у виска.
— Этот белый, — говорил один туземец другому, — совсем сумасшедший.
Но Джеймса Маккормика нельзя было назвать пьяницей. Мало кто видел его под хмельком. Он всегда довольно опрятно выглядел, насколько можно было оставаться опрятным, не имея жилья. Его лицо постоянно покрывала щетина и все местные жители недоумевали, как это можно иметь щетину постоянно одной длины. Ведь можно быть или чисто выбритым, или отпустить бороду. Но Джеймсу Маккормику это удавалось. Ему помогали маленькие ножницы, которые он всегда носил с собой.
Чем занимался раньше Джеймс Маккормик, никто не знал. Одни говорили, что он бывший капитан корабля, но проворовался и сбежал на берег. Другие утверждали, что раньше он служил в колониальных войсках. А третьи — что он сбежавший преступник, уголовник, который сбежал из своей страны и прячется здесь, на острове, на краю света.
Но все они ошибались. У Маккормика было вполне приличное прошлое. Многим хотелось узнать о прошлом этого незаурядного человека, но Маккормик, даже если его зазывали за столик в кафе и подпаивали, никогда об этом не говорил. Он изъяснялся обтекаемыми фразами, из которых что-либо понять было невозможно.
Он только намекал на то, что раньше был состоятельным человеком, что где-то далеко у него есть семья и дети и что он обязательно к ним вернется. Но вернется не таким обтрепанным, каким его видят сейчас, а вернется настоящим богачом.
Он подъедет к дому на шикарном автомобиле, с кожаными чемоданами и с чековой книжкой в кармане. И счет в его чековой книжке будет такой, какой можно измерить только шестизначным числом… Правда, он не уточнял будет ли этот счет во франках, австралийских или американских долларах, но всегда говорил, что цифра будет шестизначной…
Однажды, правда это был редкий случай, когда Маккормик изрядно напился, два матроса с нефтеналивного танкера услышали пространную речь.
— Господа, — говорил Джеймс, — вы не смотрите, что я такой, что это у меня единственный костюм, — он потрогал брезгливо двумя пальцами полы своего обтрепанного, в непонятных пятнах, пиджака, — это сейчас на мне эти отрепья. Это сейчас я ношу эту дрянную шляпу… А раньше на мне была форма. На плечах у меня были погоны, а на рукавах нашивки. Мне отдавали честь. Я был не большой начальник, но — был.
Матросы изумленно смотрели на этого небритого и пьяного в стельку человека, который свободно разговаривал на трех языках.
— Господа, когда-нибудь я смогу угостить вас по-настоящему. Только, если когда-нибудь еще мы с вами встретимся. Но на всякий случай запомните, где меня искать.
— Где? — поинтересовались матросы.
— Возможно я буду жить в Лондоне, а возможно — в Париже… А, возможно, буду жить в Гамбурге — мне нравятся портовые города. Скорее всего ищите меня в Гамбурге…
— И что, у вас останется ваше прежнее имя? — поинтересовался один из матросов.
— Конечно! Только, возможно, к нему добавится какой-нибудь титул. Мне очень хочется иметь титул.
— Титул? Это что значит?
— Это значит, что я буду каким-нибудь бароном.
— Ты? Бароном? — подвыпивший матрос ткнул указательным пальцем в грудь Маккормика.
— Убери свои руки, грязная свинья! — вдруг резко закричал Джеймс.
— Что? — не понял матрос.
— Я говорю — убери свои грязные лапы! И не тычь в меня.
Матрос уже было полез драться, но приятель его удержал. Ему было интересно, что же еще такого любопытного сможет рассказать этот пьяный Джеймс Маккормик, этот оборванец.
— Господа! У меня будет счет в швейцарском банке. В самом надежном швейцарском банке. А денег у меня будет столько, что вы, даже вдвоем, не сможете сосчитать их за день!
Да они у меня и так есть, только я до них не могу добраться.
— Ты что, собираешься ограбить банк?
— Никого я не собираюсь грабить. Я просто возьму то, что давно принадлежит мне.
— Ты хочешь сказать, что получишь какое-то гигантское наследство от какого-нибудь дядюшки или дедушки?
— У меня нет ни дядюшки, ни дедушки. У меня есть мои личные деньги.
— Ну, и сколько же у тебя твоих личных денег?
— Сколько? — Маккормик привстал со своего стула и оперся руками на залитый вином стол. — У меня двадцать миллионов долларов!
— Сколько-сколько? — переспросил один из матросов, тот, который только что собирался избить Джеймса.
— Двадцать миллионов, — четко проговорил Джеймс Маккормик.
— У тебя двадцать миллионов и ты ходишь вот такой грязный и питаешься объедками?
— Да! Я хожу оборванный, грязный и небритый и питаюсь объедками, ты правильно говоришь, парень. Но не потому, что я скупой, потому, что я никак не могу получить свои деньги.
— Что, тебе кто-то должен и не отдает? Что-то я никогда не слыхал о таких долгах — двадцать миллионов… А ты? — матрос обратился к своему напарнику.
— Двадцать миллионов — это больше, чем наш корабль, это больше, чем все, что есть на этом дрянном острове.
— Да. Сумма не маленькая, и она вся моя.
— Рассказывай-рассказывай… Так мы тебе и поверили!
— А это уж ваше дело, верить мне или не верить. Но я знаю, что скоро вы услышите о Джеймсе Маккормике-миллионере!
— А-а… — догадался один из матросов, — ты, наверное хочешь поднять затонувшие пиратские сокровища. Здесь, у этих берегов, только все и делают, что рассказывают о каких-то кладах. Но я ни разу, сколько плаваю здесь, а я плаваю уже тридцать лет, не видел ни одного человека, который нашел бы хоть одну золотую монету.
— Не видел? — сказал Джеймс Маккормик.
— Да. Не видел.
— Так вот, может быть тебе повезет, и ты увидишь такого человека.
— Ну-ну… Клады — это здорово. И ты что ж, вот так, прямо в своей белой оборванной шляпе, будешь нырять и доставать сокровища?
От этих слов Джеймс Маккормик побледнел, весь напрягся, а потом сильно ударил кулаком по столу.
— Молчать, мерзавцы! Какие сокровища?! Никаких сокровищ нет, нет нигде поблизости, никаких кладов, никаких пиратов… Ничего нет на этих дрянных островах, ничего. Даже доллара здесь нигде не найдешь!
— Вот это ты говоришь правду, вот теперь мы с тобой согласны… Давай еще по кружечке пивка? А, ирландец?
Джеймс посмотрел помутневшим взглядом на моряков.
— Я не ирландец. Я шотландец.
— Какая, к черту, разница — ирландец, шотландец… Ты оборванец портовый.
Джеймс не обиделся на эти слова. Он выпил бокал пива и, не попрощавшись, вышел.
— Настоящий псих, — сказал моряк, который был помоложе.
— Псих-то псих, да говорил уж очень как-то убежденно. И у меня даже на какое-то мгновение появилась мысль, что этот придурок действительно знает, где лежит затонувший корабль.
— Да ну, брось ты, неужели ты веришь еще в эти клады?
— Ты знаешь, не верю, но верить как-то очень хочется.
Джеймс Маккормик постоял у автобусной остановки, посмотрел на клубящуюся белую пыль, лениво развернулся и двинулся в сторону базара. На берегу шла обычная торговля. Торговали фруктами. Он потолкался среди туземцев, присматриваясь, где можно было бы чем-нибудь поживиться. Наконец, он увидел старика, который несколько минут назад упал у автобуса, а теперь что-то раскладывал, доставая из своего тюка.
Джеймс подошел, присел у его прилавка, быстро схватил початок сырой кукурузы — и бросился убегать. Старик даже не обратил внимания. Он уже давно плохо слышал и плохо видел.
Джеймс выбежал на причал, уселся на горячий камень парапета и начал грызть сырой початок. От этой кукурузы во рту сделалось приторно, и Джеймс время от времени сплевывал в воду.
Когда первый голод прошел, он понял, что отчаянно хочет закурить. Но он даже не стал ощупывать карманы. Он знал, что у него уже давным давно нет сигарет.
Чтобы как-то занять время, он принялся рассматривать людей, снующих у причала.
— О! Эти чертовы туземцы! Ходят под разноцветными зонтиками, как будто боятся этого солнца… А ведь они выросли на этом солнце… Они такие, как будто их жарили на сковородках! По-моему, они просто выдуриваются с этими своими пестрыми зонтиками, — бормотал он не зло, а чтобы что-то говорить.
Вдруг он увидел, как у пирса остановился обшарпанный грузовик. Двое туземцев и двое белых принялись стаскивать с кузова и опускать на землю всевозможные ящики, тюки, скрутки, коробки…
Джеймс с интересом наблюдал за происходящим… Не удастся ли ему чего-нибудь стащить?!
Но туземцы следили внимательно за всей поклажей. А двое крепких белых мужчин командовали разгрузкой.
Когда, наконец, туземцы перетащили всю поклажу на шхуну, покачивающуюся у причала, белые рассчитались с ними и, прихватив два бочонка с водой, двинулись по мосткам к шхуне.
Джеймс Маккормик крикнул:
— Эй! Приятель! У тебя не будет закурить?
Рядом с ним проходил Деннис. Он скептично посмотрел на оборванца, и немного поморщился.
— Знаешь, парень, у меня нет. Спроси вот у того. И громко крикнул:
— Роберт! Дай закурить вот этому парню!
Роберт остановился напротив Маккормика. Он крепко сжимал тяжелый бочонок.
— Слушай, парень, возьми вот здесь, вот в этом кармане.
Джеймс несколько секунд раздумывал, потом протянул руку и вытащил почти полную пачку сигарет.
— Что? Все взять?
Роберт осмотрел парня с ног до головы.
— Нет, по-моему для тебя достаточно будет пару штук.
— Хорошо!
Джеймс вытащил две сигареты, а пачку сунул в нагрудный карман Роберта.
— А огня? — он вспомнил, что расплатился своей зажигалкой с водителем.
— Огня? У тебя даже спичек нет?
— Знаете, я где-то забыл свои спички…
— Ладно, возьми в другом кармане.
Джеймс вытащил из другого кармана зажигалку, щелкнул, закурил и жадно затянулся.
Белые двинулись по гулким мосткам к своей шхуне. Оттуда послышался веселый женский смех.
— Хорошо людям… Живут, развлекаются, а я прозябаю на этом берегу… Совершенно не у дел. Только лишь мечтаю о своих сокровищах.
Он присел на горячий камень и стал смотреть, как мужчины ловко управляются с такелажем на шхуне.
Деннис залез на мачту и подвязывал паруса. Роберт подтягивал якорную цепь. На палубу выбежала Сильвия. На ней было видно только две тонкие полоски купальника.
Джеймс помимо своей воли залюбовался стройным женским телом.
— Деннис! — крикнула Сильвия.
Тот на какое-то мгновение оторвал свой взгляд от сложного морского узла, которым подвязывал парус, и глянул на девушку.
— А тебе не жалко, что ты продал свой самолет и купил вот эту посудину?
При слове самолет Джеймс Маккормик напрягся. Он внимательно посмотрел на Денниса Харпера, который возился с непослушным канатом.
— Да что ты, Сильвия, мне теперь эта шхуна нравится больше, чем мой спортивный самолет. Мы ведь на нем не смогли заработать миллион, а, может быть, эта шхуна поможет нам в поисках…
Сильвия облокотилась о мачту и снизу вверх посмотрела на Денниса.
— А далеко отсюда это место? — спросила она.
— Да, в общем-то, миль двадцать, — бросил Деннис. — Если хочешь, спустись вниз и найди его точно на карте. Ты же помнишь тот красный крестик?
— Я в картах почти не разбираюсь, — ответила Сильвия, — к тому же под воду спускаться будете вы.
Джеймс Маккормик нервно отбросил докуренную до самого фильтра сигарету. Он взялся за канаты, натянутые вместо поручней вдоль мостков и ступил на них.
— Эй, приятель! — крикнул ему Роберт, — это частная собственность, что тебе здесь надо?
— Я хочу поговорить с капитаном.
— Тогда говори, я капитан, — Деннис уселся верхом на рее.
— Вы что, искатели жемчуга? — спросил Джеймс.
Деннис какое-то время не отвечал. Он бросил быстрый взгляд на Роберта.
Тот кивнул, и Деннис сказал:
— Вообще-то, да!
— Я ищу работу, — сказал Джеймс.
— Да, — сказал Деннис Харпер. — Но это твоя проблема.
— Я серьезно! Мне нужна работа, я согласен работать за одну кормежку…
— Нет, мы обойдемся своими силами, — ответил ему Роберт.
— Но, может быть, я чем-нибудь смогу пригодиться?
— Нет. Мы уже сказали, что нам никого лишнего не нужно.
— А скажите, вы что, в самом деле ищете жемчуг? — поинтересовался Маккормик.
Деннис, не говоря ни слова, отвязал швартовы, и Роберт поднял мостки.
Джозеф Маккормик остался стоять на причале, глядя вслед удаляющейся шхуне.
— Что-то здесь не так… — пробормотал он себе под нос, — и скорее всего, это те люди, кто мне нужен, и, наконец, пришло мое время. Главное — не упустить свой шанс…
Маккормик долго еще стоял на причале и, приложив руку к глазам, чтобы защитить их от палящих лучей солнца, долго еще смотрел вслед шхуне, пока корабль не скрылся за мысом.
— Так, они пошли на восток, — пробормотал себе под нос Джозеф. — Ну, ничего, мы скоро встретимся… И, надеюсь, будет еще не поздно…
Шхуна «Полярная звезда» проплыла еще мили две вдоль прибрежных скал. Роберт заглушил мотор и громко крикнул:
— Эй, там, на палубе! Почему бездельничаете?
— Это мы бездельничаем?! — возмутилась Сильвия. — Я, например, готовлю праздничный обед.
— А что делает капитан? — спросил Роберт.
— А вот капитан… Капитан распаковывает бутылки.
— А-а… Тогда он занят самым важным делом.
Загремела якорная цепь и через несколько минут шхуна застыла на воде. Легкие волны бились о ее обшарпанный бледно-желтый борт… Шхуна покачивалась.
Роберт выбрался из машинного отделения, приколол к небольшой будке под полотняным навесом подробную карту и обратился к Деннису.
— Послушай, ты кое-что смыслишь в навигации, по-моему больше моего. Ты не можешь определить, где мы сейчас находимся?
Деннис минут пятнадцать провозился с разными инструментами. Потом, наконец, поставил на карте красную жирную точку.
— Вот здесь. Вот здесь мы находимся с точностью до двухсот футов. Вот здесь.
— Хорошо! — Роберт посмотрел на точку, а потом нарисовал квадрат. — Вот с этого места мы и начнем поиски.
— Сильвия, начнем сегодня поиски? — обратился Деннис к девушке. — Или не будем расстраиваться?
— Почему? Давайте начнем прямо сегодня. Только нужно сначала пообедать.
— Вот это правильно, — сказал Роберт. — Давайте сначала пообедаем, отдохнем, а потом займемся работой. Ведь мы приехали сюда надолго.
— А если нам повезет и мы сразу найдем этот чертов самолет? — спросила девушка.
— Если такое случится, во что я не очень верю, — сказал Деннис, — тогда мы просто поплаваем здесь недели две, отдохнем.
— А мы будем плавать на этой шхуне или купим себе шикарную яхту?
— Конечно на этой. Зачем нам шикарная яхта, нам ведь и так хорошо. Тебе хорошо, Сильвия?
Девушка вместо ответа счастливо улыбнулась.
Роберт вытер свои крепкие руки куском клетчатой материи.
— Ну, что ж! Давайте тогда приступим к трапезе. Кок, как там у нас с меню?
— Меню у нас сегодня очень обильное: жареная рыба, кокосы, бананы, арбуз, орехи, вино… — Сильвия еще долго перечисляла все запасы, которые есть на шхуне.
— Ну, что же, совсем не плохо. Ты что, предлагаешь нам съесть все это сразу? Или мы разделим это на несколько дней?
— Как хотите, — Сильвия развела руки. — Как хотите. Можем съесть все сразу, а можем растянуть на несколько дней.
— Тогда давай все сразу, — сказал Деннис. — Я голоден как… — Деннис хотел что-то сказать, но Роберт толкнул его в плечо, и Деннис шутливо упал на палубу, дрыгая руками и ногами…
Сильвия развеселилась и бросилась помогать Деннису. А Роберт схватил Сильвию в охапку и бросил на Денниса. Но Сильвия так крепко держалась за него, что через секунду они уже все втроем катались по вымытой дощатой палубе и хохотали.
— Мы свободны! Мы свободны, как ветер! — кричал Деннис.
Он вырвался из цепких объятий Роберта и начал карабкаться на мачту.
— Капитан! Ты видишь землю? — закричала Сильвия.
— Да! Я вижу землю! Но еще больше я вижу океан! И он весь наш!
— Ура! Весь океан — наш! — восторженно закричала Сильвия.
Роберт сорвал пробку с большой бутыли, оплетенной лозой, поднял ее и принялся пить вино прямо из горлышка.
Вино текло по его небритым щекам, по груди. Роберт хохотал, предлагая всем выпить…
Наконец, Деннис спрыгнул на палубу. Роберт тут же схватил его и перебросил через борт. Деннис барахтался, ругался и кричал на своего друга.
— Ну ладно, ладно, помылся, а теперь можешь приступать к обеду. Я тебе помогу.
Деннис подплыл к самому борту шхуны и подал руку Роберту. Тот хотел поднять Денниса на борт, но в это время сзади подбежала Сильвия и толкнула Роберта в спину. Роберт, смешно кувыркнувшись, упал в воду. Отфыркиваясь от соленой воды он начал шумно барахтаться, поднимая фонтаны соленых брызг.
Деннис отплыл от Роберта и помахал Сильвии рукой.
— Молодчина! Молодчина! Так ему, толстяку, и надо! А не то он нас всех утопит.
— А теперь я вас не пущу на шхуну. Я одна все съем. Все, что наготовила, все съем!
— Сильвия! Не делай этого, — истошно из воды закричал Роберт, — ты можешь лопнуть! Или испортишь свою изумительную фигуру.
Но Сильвия не унималась. Она смешно бегала вдоль борта, смешно вскидывая руки и изображая какой-то туземный танец.
Мужчины выбрались на шхуну. Они смешно, как собаки, отряхивали с себя соленую воду, закричали и принялись ловить Сильвию. Девушка убегала, вырывалась из объятий, выскальзывала… Роберт два раза рухнул на палубу. Деннис пробежал рядом.
Сильвия взобралась на мачту и оттуда стала подшучивать над друзьями.
— Мы сейчас подпилим эту мачту и достанем тебя оттуда! А потом тебя сожрут ужасные акулы!
— Да я и не боюсь акул. Пилите мачту, это же ваша яхта!
— Какая это яхта? Это просто рыбачья шхуна.
— А я все равно не боюсь акул!
Деннис схватил топор и стал колотить обухом по мачте.
Сильвия хохотала еще веселее.
— Сильвия, он сейчас действительно срубит мачту, — закричал Роберт, — это же его яхта, его самолет! Прыгай скорее в воду!
Сильвия осторожно встала двумя ногами на рею и, балансируя, двинулась к ее краю.
— Сильвия, не слушай Роберта! — кричал ей Деннис. — Он научит тебя, а потом заведет мотор, и мы уплывем…
Но Сильвия уже не слышала этого. Она оттолкнулась от толстой реи, красиво выгнулась в воздухе и легко и грациозно вошла в воду, почти не подняв брызг.
— Ничего себе! А она-то плавает! Думаю, что нам с ней будет легко.
— Конечно! Но и мы с тобой плавать умеем…
— Послушай, Деннис, тебе нравится Сильвия?
Деннис в ответ только улыбнулся.
— Я думаю, она тебе нравится, — продолжил разговор Роберт.
В это время Сильвия уже выбралась из воды, подбежала к друзьям и попыталась снова столкнуть их в воду. Но это ей не удалось. И тогда она вновь начала бегать по шхуне, веселясь и хохоча, а мужчины вновь попытались ее поймать…
Наконец, Роберт придумал. Он взял старую рыбацкую сеть, которая валялась в капитанской каюте, взобрался на дощатую будку и прижался к мачте. И, когда Сильвия пробегала рядом, он легко набросил на нее сеть.
Девушка запуталась в сети и упала на палубу.
— Ну вот, вот мы тебя и поймали! А теперь мы будем тебя мучить! — закричал Роберт, изображая грозного пиратского капитана.
Сильвия некоторое время билась, накрытая сетью, а потом внезапно затихла. Ее лицо стало серьезным. Она внимательно посмотрела на Роберта. Деннис, перехватив ее взгляд, смутился и присел возле нее на корточки.
— Роберт, по-моему мы слишком переусердствовали.
Роберт отошел в сторону, достал сигарету и нервно закурил. Сильвия сбросила с себя сеть, немного поколебалась, подошла к Роберту и положила руку ему на плечо.
— Извини, по-моему, это я так вас завела.
— Да нет, что ты! — ответил Роберт, не глядя на Сильвию. — По-моему, ничего страшного не произошло.
— Но я же видела твой взгляд, — сказала Сильвия.
Роберт даже с некоторой злостью отстранился от нее.
— Сильвия, знаешь что, постарайся не становиться между мной и Деннисом. По-моему, это ни к чему хорошему не приведет.
— А я и не пытаюсь этого делать. Просто мне хорошо, и все. Я стараюсь не думать о том, что совершаю.
— А вот это вот зря! — возразил Роберт. — Всегда нужно думать о последствиях.
— Ты слишком рационален, — сказала Сильвия слегка отодвигаясь от Роберта.
Она оперлась о поручни и стала выискивать взглядом в воде то, на что так внимательно смотрел Роберт.
Но поверхность океана была чиста и спокойна.
— Что ты там увидела? — спросил Деннис, подходя к борту, — Акулу, что ли?
— Да нет, я смотрю, что там так внимательно разглядывает Роберт.
— Да пошли вы все к черту! — махнул рукой Роберт и спустился в трюм.
— Ты что, обидела его?! — изумился Деннис.
— Да нет! По-моему он сегодня какой-то нервный. Ты же сам видишь: то отплясывает как сумасшедший, то смеется… А сейчас, Деннис, я готова поклясться, что он собирался плакать.
— Роберт? Плакать? На него это не очень-то похоже… Он даже не плакал, когда разбил свою машину. А дороже ее у него не было ничего на этом свете.
— Не знаю, — замялась Сильвия, — может, я ошибаюсь, но мне кажется, что от меня у вас одни неприятности.
— Брось ты, Сильвия, это потому, что мы все голодные, а поэтому такие нервные. Ты же знаешь — мужчину надо всегда хорошо накормить!
Довольная тем, что Деннис все свел к шутке, Сильвия наклонилась над трюмом и позвала:
— Эй, Роберт! Если ты хочешь есть рыбьи кости, то можешь повозиться там еще полчаса. А если хочешь попробовать рыбы, то поднимайся сейчас же!
Роберта не нужно было дважды упрашивать. Повторять предложение не пришлось. Он как будто ждал, чтобы его позвала именно Сильвия. Скорее всего Денниса он бы не послушался.
Вскоре он вышел на палубу, и Сильвия пригласила мужчин к столу. Сервировка была более чем скромной — пластиковые одноразовые тарелки, большой медный чайник, ржавый, наскоро очищенный нож с растрескавшейся ручкой, и большой противень с крупной румяной рыбой.
Сильвия разложила рыбу на тарелки и села за стол.
— А как же вино? — спросил Роберт. — По-моему, именно с него и стоит начать. Он достал большую бутыль, оплетенную тростником, и разлил по низким глиняным стаканам.
— Это, конечно, будет не звон хрустальных бокалов, — сказал Деннис, — но, думаю, для начала нашей авантюры будет достаточно.
— Так за что пьем — за удачу или за неудачу? — спросила Сильвия.
— Пьем за хорошую погоду, чтобы не было шторма, — Деннис посмотрел в безоблачное небо. — Все остальное меня сейчас мало волнует.
Роберт недовольно посмотрел на своего приятеля.
— По-моему, в наших широтах ничего хорошего, кроме погоды, не бывает.
— Бывают еще красивые девушки.
Деннис вновь наполнил бокалы и предложил выпить за Сильвию.
Наконец, с обедом было покончено. И Деннис, широко размахнувшись, зашвырнул пустую бутылку далеко в океан.
— А почему ты выкинул пустую бутылку? — спросила Сильвия.
— Потому, что полную выкидывать жалко, — ответил Деннис.
— Я не о том. Почему ты не написал никакой записки? Ведь пустые бутылки могут нам понадобиться, если мы попадем на необитаемый остров. Будем писать письма, чтобы нас оттуда вытащили.
— Если дело только в этом, — вставил слово Роберт, — то могу тебя, Сильвия, обрадовать — в трюме этой шхуны полным полно пустых бутылок. Ими можно засорить весь океан.
Деннис ударил в ладони.
— Ура! Я придумал новое развлечение!
— Ты бы лучше думал о работе, — проворчал Роберт.
— А, все равно уже выпили, значит под воду не полезем.
— Так что ты придумал? — спросил Роберт.
— У нас есть два бельгийских карабина и целый ящик патронов. Никаких военных переворотов здесь не предвидится. Такая жара, что всем местным жителям лень что-либо делать. Будь то поднимать восстание или просто работать.
Деннис на минуту забежал в каюту и принес два карабина и картонку с патронами.
— А ты, Роберт, тащи свои бутылки, а я пока пристреляюсь.
Деннис зарядил обойму и навел ствол карабина на покачивающуюся на волнах оплетенную тростником бутылку.
Грохнул выстрел. Осколки стекла и брызги, смешавшись, взлетели в воздух.
Сильвия радостно воскликнула.
— А ты, оказывается, неплохой стрелок, Деннис!
— Я великолепен во всем, скажу это без ложной скромности, — заявил Деннис.
В это время из трюма выбрался Роберт. Он еле тянул за собой продранную корзину, полную пустых запыленных бутылок.
Деннис посмотрел на ношу своего приятеля.
— По-моему, у нас не хватит патронов.
— Если будем стрелять метко, — возразил ему Роберт, — то патронов должно хватить.
— Подбрасывай бутылки, а я буду бить их влет.
Роберт размахнулся и бутылка зеленого стекла взлетела в воздух.
Деннис вскинул карабин и почти не целясь, выстрелил.
Целая бутылка шлепнулась в воду.
— А ты говорил, что расстреляешь бутылку влет, — уколола его Сильвия. — Давай-ка лучше ружье мне.
Деннис с сомнением посмотрел на хрупкую девушку.
Та приложила приклад карабина к левому плечу.
— Э, нет. Так не стреляют, — поправил ее Деннис и попытался обнять из-за спины.
— Сильвия, это делается совсем не так. Приклад должен упираться в правое плечо, а смотреть нужно сквозь эту прорезь на мушку, а мушка должна совпасть с целью. Потом плавно-плавно надо нажать на курок.
— Плавно?
— Конечно, плавно.
— Хорошо, я нажму очень плавно. Только я люблю, чтобы приклад был слева.
— Сильвия, так же не стреляют. Так ты не то, что не попадешь в бутылку, а никуда не попадешь.
Сильвия пожала плечами и локтем отстранила Денниса.
— Роберт, ты что там, умер, что ли? Подбрасывай!
Роберт с недоверием, но высоко швырнул бутылку.
Сильвия, почти не целясь, выстрелила. Осколки ослепительно брызнули в разные стороны.
Роберт и Деннис переглянулись.
— Это бывает. Случайно, — сказал Деннис.
Тогда Роберт подбросил еще одну бутылку. Сильвия расстреляла и ее.
— Ну-ну… Оказывается, ты неплохо стреляешь.
— Я? Я не знаю, как я стреляю. Просто когда-то меня учили этому делу.
— Давай попробуем эксперимент посложнее.
— Давай!
Сильвия кивнула и мастерски перезарядила карабин.
Роберт и Деннис снова переглянулись.
— Послушай, Сильвия, может быть тебе не плавать на нашей шхуне, а пойти работать в охрану к какому-нибудь колонисту?
— Нет. Я не люблю военных. Мне не нравится отдавать приказы. Но еще больше не нравится выполнять приказы… Роберт, давай, не спи!
Роберт с Деннисом поочередно подбросили вверх четыре бутылки — и ни одна из них не долетела до поверхности океана.
Сильвия расстреляла их все.
Мужчины вновь изумленно переглянулись и уже с нескрываемым уважением посмотрели на девушку.
— Теперь ты, Роберт.
Сильвия перезарядила карабин и подала его Роберту.
Роберт повертел в руках оружие, приложил его к плечу и громко скомандовал.
— Давай!
Сильвия невысоко подбросила бутылку. Роберт выстрелил и не попал. Бутылка тихо покачивалась на волнах…
Деннис схватил второй карабин и расстрелял бутылку.
— Роберт, может тебя научить стрелять? — спросила Сильвия.
— Научи.
Сильвия подошла к Роберту сзади, обняла его и приложила карабин к плечу.
— Роберт, мне кажется, что удобнее, когда приклад упирается в левое плечо.
— Да нет, Сильвия, не надо! Надо научить его стрелять правильно… Ты какой-то извращенец в стрелковом деле.
— Я? Но ведь у меня неплохо получается?
— Получается-то у тебя неплохо, но это все равно не правильно. А все нужно делать, как положено. Давай!
Деннис высоко швырнул бутылку. Роберт нажал на курок, и бутылка разлетелась на куски.
— Еще! Еще!..
Роберт расстрелял еще четыре бутылки и, удовлетворенный, отдал карабин Сильвии.
— Давайте придумаем что-нибудь посложней, — предложила Сильвия.
— А что может быть сложнее этого?! — изумился Роберт.
Сильвия задумалась.
— В птиц, конечно, стрелять не будем, это как-то не хорошо… Да мне их очень жалко… А давайте забросим бутылку очень далеко.
Мужчины принялись швырять бутылки в океан — кто забросит дальше. А Сильвия принялась их расстреливать. Ни одна пуля не прошла мимо. Ни одна бутылка не долетела до воды.
Сильвия победоносно посмотрела на мужчин.
Деннис подошел к ней, взял за руку и спросил:
— А кто тебя научил так хорошо стрелять?
— Тебе очень интересно? — улыбнулась в ответ Сильвия.
— Просто мне хотелось бы познакомиться с этим человеком. Так хорошо научить стрелять может только мужчина, да к тому же не за один день.
— А ты что, ревнуешь? — Сильвия отдала карабин Роберту.
— С чего ты взяла? — лицо Денниса стало растерянным, как будто Сильвия смогла прочитать его сокровенные мысли.
— Да ладно, успокойся, Деннис, я могу объяснить. Меня действительно научил стрелять мужчина, но он очень старый. Так что, тебя сравнивать с ним я не буду.
Сильвия, спохватившись, тут же посмотрела на Роберта.
— И тебя тоже, — добавила она.
— И где же он тебя учил? — спросил Деннис. — Ты что, стреляла из своего дома в Сиднее по соседним крышам?
— Да нет, мой дядя живет на северном побережье. Там у него ферма, и родители всегда на каникулы отвозили меня к дяде.
— Сильвия, мы так и не знаем, кто у тебя родители, ты никогда нам про них не рассказывала.
— Как-нибудь расскажу. Самые обыкновенные родители. Правда, их уже нет на свете.
— Извини, Сильвия.
— Ничего. Они умерли довольно давно, так что я уже свыклась с этой мыслью.