— Жалко, если что-то потеряешь, а Тереза нашла. — Еще один билет в Мельбурн. — Шасси самолета легко касаются взлетно-посадочной полосы Мельбурнского аэропорта. — В отеле Виктория мисс Макфейл превращается в миссис Харпер. — Говорить всегда легче, чем делать. — Странная просьба Терезы. — Важный гость приплывает на Новую Каледонию. — Оружие и деньги не разделимы. — Дон Серухано делает красноречивый жест рукой… — Деньги можно тратить не только на оружие и женщин. — Разговор двух неисправимых мечтателей.
После первой близости они лежали в постели, молча глядели в потолок и курили. Им не хотелось ни о чем говорить. Тереза, казалось, и не собиралась смотреть на Денниса. А тот, нежась в постели, слушал как сгущается тишина ночи. Как где-то вдалеке проезжает машина, кричит разбуженная чайка. Но теперь он различал и другие звуки. Он слышал дыхание Терезы, и ему странно было осознавать присутствие рядом еще одного человека.
Он прислушивался к неровному дыханию и вспоминал ее обнаженные сильные руки, ее вздохи, спокойную уверенность голоса…
Потом он вспомнил низкий столик и бутылку шампанского на нем. Он потянулся рукой, взял два высоких бокала, бутылку и предложил Терезе:
— Ты не хочешь еще выпить? Шампанское немного прохладное.
— Давай, — Тереза согласно кивнула. — Только не очень много, ведь я уже успела окончательно протрезветь.
— И ты ни о чем не жалеешь? — спросил Деннис, подавая ей бокал.
— Жалеть можно, если что-то потеряешь, — улыбнулась Тереза. — А я, по-моему, нашла.
Утром Деннис проснулся первым. Он глянул на спящую Терезу, на то, как яркий солнечный свет заливал ее лицо и удивился тому, что она не просыпается.
Стараясь не очень сильно шуметь, Деннис поднял трубку телефона, полистал толстый справочник. Наконец он набрал номер.
— Аэропорт, вас слушают, — донеслось из прохладной трубки.
— Я лечу утренним рейсом в Мельбурн, мне нужно заказать еще один билет.
— На чье имя?
— Харпер. Еще одно место.
— Хорошо, сэр. Можете быть спокойны, места есть. Погода хорошая и самолет вылетит по расписанию.
— Спасибо, — Деннис повесил трубку и вышел в ванную комнату.
Лишь только он скрылся в душе, Тереза тут же села на кровати. Она по-детски протерла руками глаза и потянулась. Растерянно посмотрела на разбросанную по полу одежду и укутавшись в простыню подошла к окну.
На улице уже вовсю шла жизнь. Пролетали под окном машины, сновали пешеходы.
«Это сколько же сейчас времени», — призадумалась Тереза и посмотрела на часы.
Было семь часов утра.
«Неужели кому-то хочется подниматься в такую рань, — рассуждала она дальше. — Неужели у кого-то в это время есть какие-то дела. Счастливые люди. А мне так некуда спешить. Может быть все это безумство именно из-за того, что у меня слишком много свободного времени, и я не знаю, чем себя занять».
Тереза прислушалась к шуму воды в душевой. Она занесла бокалы на кухню и села у стола. Вскоре в гостиной послышались шаги Денниса.
— Я здесь, — крикнула Тереза.
Деннис заглянул на кухню.
— Ну как самочувствие? — спросил он у нее.
Та пожала плечами.
— Да вроде бы хорошо, во всяком случае, голова, кажется не болит. Слава Богу я успела протрезветь, прежде чем уснула.
Она слегка улыбнулась Деннису.
— Ну тогда, давай, иди в душ и собирайся. Мы с тобой летим в Мельбурн.
Прошло полминуты.
— Ты не удивлена? — спросил Деннис, увидев, что Тереза очень уж спокойно восприняла это сообщение.
— Да нет, я слышала, как ты заказываешь по телефону еще один билет и поняла, это — для меня. Летим так летим, мне все равно.
Тереза вышла из кухни. Деннис окинул взглядом полки кухни, поискал кофе. Потом вспомнил то, о чем вчера ему говорила Тереза и заглянул в холодильник. Там, кроме недопитого молока и банки пива больше ничего не было.
— Ну что ж, придется довольствоваться этим, — подумал Харпер.
Деннис поставил на стол нехитрый завтрак. Спустился вниз к консьержке. Рядом с ней за конторкой сидела миссис Пайн.
— Доброе утро, миссис Пайн, — поздоровался первым Деннис.
Домовладелица не очень-то приветливо, но дружелюбно глянула на него.
— Доброе утро, мистер Харпер. Как вы себя чувствуете?
— Спасибо. Хорошо. Я зашел для того, чтобы уплатить за квартиру Сильвии Бертран. — Деннис сделал небольшую паузу и быстро добавил. — Я хочу уплатить за два месяца вперед.
— Надеюсь вы уже договорились с мисс Макфейл.
— Конечно, — кивнул Деннис. — Мы сегодня утром улетаем, но, возможно, вскоре вернемся.
— А куда вы летите, если не секрет?
— В Мельбурн.
Деннис заплатил за квартиру и вновь поднялся на мансарду. Тереза уже паковала небольшой чемоданчик.
— А как же квартира? — спросила она у Денниса, спохватившись.
— Я уже все уладил, — бросил он.
— Как уладил?
— Я заплатил за два месяца вперед, так что можешь не волноваться.
— Ну ладно, — сказала Тереза, — потом, я думаю, мы с тобой рассчитаемся и разберемся. А сейчас — лететь так лететь.
Они наспех выпили по стакану молока, и Деннис бросил в сумку банку пива.
Миссис Пайн, явно довольная тем, что получила за квартиру деньги вперед, проводила их до самой входной двери.
— Счастливой вам дороги, молодые люди, — сказала она. — Возвращайтесь, я буду вас ждать.
— Деннис, — спохватилась Тереза, — мне обязательно нужно знать, где мы остановимся в Мельбурне.
— Зачем?
— Мне должно прийти письмо из кинокомпании. Мне могут предложить роль.
Деннис задумался.
— Хорошо, Тереза.
Он достал из кармана блокнот и быстро написал адрес: «Мельбурн. Отель Виктория. Деннис Харпер и Тереза Макфейл». Он протянул лист миссис Пайн.
— Если кто-то будет нас искать, то мы остановимся в этом отеле.
Тереза и Деннис дошли до перекрестка. Остановили такси и поехали в аэропорт. Они успели как раз к концу регистрации. И Деннис, и Тереза взбежали в самолет последними по придвижному трапу. В большом уютном салоне они оказались как раз напротив крыла. Из иллюминатора был виден обтекаемый реактивный двигатель.
Деннис усмехнулся. Он давно уже не летал на больших лайнерах, и этот самолет казался ему чем-то ненастоящим. Он вспоминал свой небольшой ярко-красный спортивный аппарат, на котором столько часов провел в воздухе.
Тереза перед самым взлетом, когда самолет разгонял двигатели, стоя перед взлетной полосой, положила свою ладонь в руки Денниса.
— Ты не скажешь мне все-таки, к кому мы с тобой летим.
— Это все равно, — пожал плечами Деннис. — Главное быть в дороге, куда-нибудь спешить. И тогда с тобой будем спокойны.
— Я спокойна, сидя рядом с тобой, мне хорошо впервые за последние дни.
Тереза положила голову ему на плечо. Тут их вдавило в спинки кресел. Самолет, разгоняясь, резко рванул по взлетной полосе. Подрагивали крылья, натужно ревели двигатели. Самолет, задрав нос, принялся набирать высоту.
Внизу под ними расстилались поля, плантации, выжженная равнина. А на горизонте, возле самого синего океана, белели дома Сиднея.
Полет прошел легко.
Шасси самолета мягко коснулись посадочной полосы Мельбурнского аэропорта.
— Мне кажется, ничего не изменилось, — сказала Тереза уже выходя из здания летного вокзала. — Просто мы с тобой поднялись в воздух, самолет немного погудел, и мы опустились на то же самое летное поле.
— А в принципе, — промолвил ей в ответ Деннис, — правда ничего не изменилось. Мы просто оказались в другом городе.
Они остановили такси, и Деннис коротко бросил:
— Отель Виктория.
По дороге ни Деннис, ни Тереза не разговаривали. Она устало склонила ему свою голову на плечо и заснула. Деннис ощущал своей рукой как мерно и ровно дышит девушка.
Сперва вдоль дороги замелькали небольшие одноэтажные дома. Появились мачты осветительных фонарей. Шоссе то и дело пересекали путепроводы. И вскоре такси влетело в большой город. Они неслись по эстакадам, вокруг мелькали зеркальные стекла небоскребов. И наконец, нырнув в длинный темный тоннель, которому, казалось, не будет конца, такси выехало на площадь. Деннис расплатился, и мальчик в форменной одежде отеля Виктория занес их чемоданы в зеркальный холл.
Деннис остановился возле стойки портье.
— Давно я уже не бывал в ваших краях, — обратился он к немолодому седеющему мужчине.
— Да!
Тот всматривался в лицо Денниса, пытаясь вспомнить его, да так и не смог.
Прежде чем отдать ключ от номера, портье пододвинул к ним книгу для записей посетителей.
— Как записать вас?
— Мистер и миссис Харпер, — ответил Деннис.
Тереза удивленно взглянула на него, но потом пожала плечами.
— Что ты хотел этим сказать? — спросила Тереза, когда они с Деннисом поднимались в лифте.
— Чем?
— Когда назвал меня миссис Харпер.
— Не знаю. Честно признаться, я просто забыл твою фамилию, — рассмеялся Деннис и осторожно обнял Терезу за плечи.
— А я-то уже было испугалась, — сказала девушка.
Лишь только Деннис и Тереза распаковали свой нехитрый багаж в трехкомнатном номере отеля Виктория, Тереза тут же пододвинула к себе телефонный аппарат и набрала междугородний номер:
— Кому ты звонишь? — крикнул из ванной комнаты Деннис.
— У меня остались кое-какие дела в Сиднее.
Но тут трубка отозвалась, и девушка радостно воскликнула:
— Миссис Пайн, это Тереза Макфейл. Мне не приходило никакой почты из кинокомпании? Ну что ж, простите что побеспокоила.
Тереза повесила трубку.
— Ну вот, тебе вновь не повезло, — сказал Деннис, входя в комнату.
На нем был длинный халат.
— Мне хронически не везет, — произнесла Тереза.
— Даже со мной? — усмехнулся Деннис.
— Знаешь, я не очень-то успела тебя узнать, чтобы сделать выводы.
— Ну что ж, думаю времени у нас на это будет достаточно.
Деннис опустился на подлокотник кресла, в котором сидела Тереза, и поцеловал ее в волосы. Та прикрыла лицо руками.
— По-моему, Деннис, мы с тобой просто сумасшедшие! Какого черта я сейчас с тобой здесь делаю! Какого черта я с тобой улетела в Мельбурн! Нужно было мне вчера тебя прогнать.
— Но ты же не прогнала, и все в моей жизни понемногу начинает меняться.
Харпер покрепче обнял Терезу.
— Деннис, я понимаю тебя, но, поверь, ты обманываешь сам себя. Ты просто чувствуешь себя виноватым перед Сильвией и поэтому хочешь загладить свою вину. Но это только временное.
Тереза немного помолчала, думая о своем. Но потом продолжила:
— Деннис, сейчас ты почувствовал облегчение, а потом наступит раскаяние.
— Не думай сейчас об этом, Тереза.
— А я не могу не думать.
— Тогда думай, но не говори вслух.
— Тебе легко сказать.
— Тереза, но ты же ведь актриса. И к тому же хорошая. Ты должна справиться с собой, если тебе не тяжело, делай вид, что ты счастлива. А я постараюсь отблагодарить тем же.
— Хорошо, — ответила Тереза, слегка улыбнувшись. — Я буду послушной, буду развлекать тебя насколько смогу. Но ты Деннис вспомнишь мои слова. Ты поймешь, что жестоко ошибся, поехав со мной в Мельбурн.
— Я не хочу сейчас думать о будущем, — признался Деннис. — Да, Тереза, это же, конечно, не любовь. Невозможно так быстро разлюбить Сильвию. Но я смотрю на тебя и вспоминаю ее. Ты не в обиде на меня, Тереза?
— Да нет, что ты, — Тереза отвела взгляд в сторону, — я благодарна тебе. Тебе будет хорошо со мной день-два. А что будет потом, Деннис, ты подумал?
— Я же говорил тебе, не хочу думать о будущем. Может оно вообще никогда не наступит.
Тереза вскинула брови.
— Так любила говорить Сильвия.
— А я люблю так думать.
Тереза отстранилась от Денниса, поднялась и прошла к окну. За огромным во всю стену стеклом расстилалась панорама города. По путепроводам сновали яркие цветные капли машин. Вдалеке виднелся океан. Бесцветное, выцветшее небо накрывало город.
— Пообещай мне, Деннис… — не оборачиваясь попросила Тереза.
— Что, что еще я могу тебе пообещать?
— Никогда не забывай Сильвию, — произнесла она тоном, нетерпящим возражения.
— Почему?
— Потому что я это не она. И не нужно обманывать ни себя, ни меня, ни Сильвию. Я же понимаю, когда ты обнимаешь меня, целуешь, ты думаешь о ней. Когда ты закрываешь глаза, перед тобой ее лицо, а не мое.
— Я же не могу с собой ничего поделать, — признался Деннис.
— По-моему, в нашем номере слишком много солнца.
Тереза задвинула шторы, и комната погрузилась в неестественный полумрак.
— Так странно, на улице день, — прошептал Деннис, а у нас — ночь.
— Совсем, как в моей душе, — ответила Тереза. — Вокруг идет жизнь, люди спешат, а я нахожусь в темноте и не знаю куда идти.
— Иди ко мне, — ласково вымолвил Деннис.
Тереза медленно подошла к нему и положила свои руки ему на плечи.
— Я тебя сейчас попрошу об одной вещи, но ты только не удивляйся.
— Хорошо, обещаю тебе не удивиться.
— Но этого мало, — произнесла Тереза. — Ты должен еще выполнить ее. Хорошо?
Деннис всматривался в напряженное от волнения лицо Терезы.
— Ты должен сейчас меня называть Сильвией.
— Зачем?
— Тогда твой голос будет звучать искренне. Я же для этого и задвинула шторы, чтобы ты не мог отличить меня от нее. А я буду молчать, Деннис, я больше не пророню ни слова.
— Сильвия, — прошептал он, целуя ее в губы.
Джеймс Маккормик сидел на причале и скучал. Он смотрел на то, как выходят в океан рыбацкие шхуны, как причаливают к прогулочному пирсу яхты. Ему решительно нечего было делать.
«Э, нет, — шептал себе под нос Джеймс Маккормик, — меня так просто не проведешь, майор Брикс. Я знаю, что ты не поверил мне, ты будешь следить за мной, но я не доставлю тебе такого удовольствия… Ты не завладеешь моими деньгами».
Он снял большие ботинки и поставил их рядом с собой на доски причала.
Сегодня в городке было оживленно. Должен был прибыть корабль из Новой Зеландии. Это событие вот уже все последние десять лет было главным в жизни городка. Корабль привозил почту, новые партии товара. На нем, случалось, приезжали и важные люди.
Джеймс Маккормик приложил ладонь к глазам, чтобы прикрыть их от знойно палящих лучей солнца. В гавань заходил белый пароход. Он остановился в нескольких милях от берега, и Джеймс увидел, как от него отошел небольшой белый катер.
Вскоре катер причалил к пирсу. Из него сошел высокий черноволосый мужчина с толстой сигарой в зубах. На нем был белый костюм и широкополая шляпа. Следом за ним двигались двое рослых парней. Полы их пиджаков недвусмысленно оттопыривались. И когда налетал ветер, можно было увидеть у них на ремнях кобуры от пистолетов.
Мужчина в белом костюме и белой шляпе снял черные очки и осмотрел площадь. Тут же к нему подбежал чернокожий водитель линкольна с темными стеклами.
— Дон Серухано? — спросил водитель.
Мужчина утвердительно кивнул головой.
— Майор Брикс ждет вас.
Дон Серухано, дымя сигарой, важно уселся на заднее сиденье машины. Его телохранители сели рядом, и, вздымая клубы пыли, автомобиль двинулся к окраине городка.
Через несколько минут он остановился у полуразрушенной старинной французской виллы. Ее стены были выложены из дикого камня. В окнах не осталось стекол, а входные двери валялись на крыльце, сорванные с петель. Двор давно зарос высокой травой. И только узкая тропинка ведущая от обрушившейся арки въезда к растрескавшемуся крыльцу говорила о том, что этот дом не покинут окончательно.
Дон Серухано, следуя за темнокожим водителем, поднялся на второй этаж. Там в комнате, на потолке которой еще сохранились следы росписи, а стены были исписаны пацификами и именами влюбленных, сидел за простым дощатым столом майор Брикс.
Он приветливо поднялся навстречу вошедшим. Мужчины обнялись.
— Дон Серухано.
Наконец после обмена любезностями, майор Брикс уселся на брезентовый походный стул, своему гостю предложил единственное в этой комнате продавленное мягкое кресло.
— Как настроение на Вапуа? — быстро спросил дон Серухано.
Майор Брикс оживился.
— Настроение — лучше некуда. Все ждут, когда можно будет начать восстание. Но только не хватает оружия, дон Серухано.
— Я не вижу в этом проблемы, — ответил тот. — Все зависит только от вас. Или вы даете деньги и получаете оружие. Или же вы их мне не даете… В таком случае…
— Не нужно горячиться, дон Серухано, — остановил его майор Брикс. — Деньги будут.
— Я слышу это от вас уже не первый раз.
— Но можно же что-то получить в счет аванса?
— Возможно, но я должен быть уверен, что деньги у вас будут.
— Деньги обязательно будут. — Майор Брикс схватил латиноамериканца за руку. — Деньги должны быть. Они здесь в Новой Коледонии.
— Не знаю, — пожал плечами дон Серухано. — Если бы они у вас были, не стоило бы затевать весь этот неприятный разговор.
— Они уже почти были у меня в руках, — майор Брикс криво усмехнулся.
— Но вы упустили их, как я понимаю.
— Я ждал, ждал этого дня не один год, — лицо майора Брикса налилось кровью. — И вот, когда они были почти в моих руках, деньги ушли от меня.
— Как вы понимаете, майор Брикс, я приехал не просто так. Вы обещали уплатить аванс. Партия оружия уже в дороге.
— Прошу, мне нужно еще месяц времени. И деньги будут. Много денег.
— Я бы хотел поверить вам на слово, но боюсь, что меня могут не понять наши с вами покровители.
От этих слов майор Брикс зло ударил кулаком по столу.
— Почему они не хотят мне помочь просто так, ведь мы — единомышленники?
Не горячитесь, майор Брикс. Единомышленники то они единомышленники, но в этом вопросе все решают деньги.
— Когда я приду к власти, то смогу с ними сполна расплатиться.
— Это спорный вопрос. Сумеете ли вы достичь власти или нет. Деньги нужны сразу.
— Честно признаться, — зло сказал майор Брикс, — вы мне не очень симпатичны.
— Это почему же? — улыбнулся дон Серухано, откусывая кончик толстой сигары и сплевывая прямо на пол.
— Потому что вы продажны.
— Не более, чем вы.
— Я, — майор Брикс прямо-таки закипал от злости. — Я борюсь за идею, я вкладываю в это свои деньги. А вы на этом зарабатываете.
— Ну и что. Каждый занимается своим бизнесом, тем, что ближе его сердцу. Я не стремлюсь к власти.
— Я удивляюсь вам, дон Серухано. Я удивляюсь вашей беспринципности. Вы — бывший кубинский землевладелец и сотрудничаете сейчас с коммунистами.
— Ну и что, — пожал плечами дон Серухано и выпустил кольцо бело-синего дыма. — Мне это приносит деньги. Я имею комиссионные, а все остальное меня не волнует. Просто я умею торговать оружием. Если вы, майор Брикс, думаете, что симпатичны мне, то тоже ошибаетесь.
— Ладно, давайте не будем ссориться.
Майор Брикс протянул дону Серухано руку.
— Я прошу у вас месяц отсрочки.
Дон Серухано задумался и долго ничего не отвечал, ожидая пока майор Брикс скажет хоть слово. Тот нервно теребил пальцами край фуражки. Наконец дон Серухано приторно улыбнулся, сверкнул темными маслянистыми глазами и произнес:
— Я думаю, чтобы уладить это дело, вновь понадобятся деньги.
Майор Брикс положил на подлокотник кресла перед доном Серухано пачку стодолларовых банкнот. Тот презрительно посмотрел на нее.
— Я, по-моему, никогда раньше не упоминал таких маленьких сумм.
— А я и не пытаюсь Вас уверить, что это оплата за оружие.
— А что это в таком случае? — живо поинтересовался дон Серухано, взвешивая пачку стодолларовых купюр на ладони.
— Это небольшой подарок, — усмехнулся майор Брикс.
— Я думаю, этого будет достаточно, чтобы уговорить ваших покровителей немного подождать с окончательным расчетом. И если эти деньги до них не дойдут, я тоже не буду сильно огорчен.
Дон Серухано опустил пачку в карман пиджака.
— Ну хорошо, майор Брикс, но только месяц и не днем больше. Иначе…
И тут он сделал красноречивый жест проведя ребром ладони по шее.
По ступенькам ведущим с первого этажа гулко зазвучали шаги. В проеме показался один из телохранителей майора Брикса. Хозяин вопросительно посмотрел на него.
— Я же просил не беспокоить меня и моего гостя дона Серухано.
— Но дело, по-моему, довольно важное, — сказал телохранитель. — И я решился доложить вам.
— Ну что ж, докладывай, — майор Брикс напрягся.
— Джеймс Маккормик, по-моему, что-то задумал, — сказал телохранитель.
— Что именно?
— Он купил билет на пароход отплывающий с Новой Каледонии.
Майор Брикс улыбнулся.
— Не спускайте с него глаз. И если потеряете, то пеняйте на себя.
Майор взмахнул руками, потянулся и вновь стал давать указания охраннику:
— Только ни за что на свете не приближайтесь к нему вплотную, не давайте себя обнаружить даже если он что-нибудь будет выкапывать, доставать из тайника. Все равно, только следите за ним. Остальным займусь я.
— Слушаюсь, майор.
Телохранитель спустился по лестнице.
— Ну что ж, — проговорил майор Брикс, — я думаю, дон Серухано, мы обо всем договорились. Скорее всего, деньги будут раньше, чем через месяц. Но я не буду настаивать на возвращении этой пачки. Ведь мы встречаемся с вами, надеюсь, не в последний раз.
— Я был бы очень огорчен, если бы эта встреча оказалась последней, — проговорил дон Серухано.
— Ну что ж, если деловая часть разговора окончена, — промолвил майор Брикс. — Я думаю, нам можно немного расслабиться.
Он негромко щелкнул пальцами и тут же из соседней комнаты вышел еще один телохранитель, кативший перед собой сервировочный столик. Там стояла запотевшая бутылка бренди, шампанское, ваза с фруктами.
— Простите, дон Серухано, что не могу предложить вам развлечений по полной программе. Но я сейчас вынужден вести скрытный образ жизни, а девочек в этом городке не так уж много, чтобы никто не заинтересовался их рассказами о ночи, проведенной в заброшенной вилле.
— Да, нет, я не в обиде… — кивнул дон Серухано.
— Я — аскет.
— Что касается развлечений… То я тоже веду аскетический образ жизни.
— И на что же вы тратите свои деньги? — если конечно, не секрет, — поинтересовался майор Брикс.
— Если вы, майор, думаете, что деньги можно тратить только на оружие или на женщин, то заблуждаетесь. Деньги, они приятны сами по себе. Это одно из самых больших удовольствий. И ни женщины, ни вино, ни наркотики не могут с ними сравниться.
Майор Брикс задумался.
— Я не совсем согласен с вами. По моему, самое большое удовольствие — это власть. Ты можешь изменить мир к лучшему, сделать мечту явью.
— Да бросьте вы, майор Брикс… Ну, что вы сумели сделать тогда, когда власть была в ваших руках. Вы успели убить несколько тысяч соотечественников и развалить экономику. Надеюсь, не это было вашей мечтой?
Он повертел в руках бутылку бренди и продолжил.
— Вы, скорее всего, хотели сделать мир справедливым и гармоничным. А это невозможно, майор Брикс. Мир таков, каков он есть, а власть — всего лишь иллюзия.
— Можете думать, — как хотите, — пожал плечами майор Брикс. — Но я от своей мечты никогда не откажусь.
— Ваше право, но и у меня есть своя мечта. И когда-нибудь она обязательно исполнится.
— Ну что ж, тогда не будем пытаться спорить и переубедить один другого. Я дополняю вас, вы дополняете меня. Так что, выпьем за мечту. Майор Брикс приподнял бокал и посмотрел на дона Серухано сквозь янтарный напиток.
— Мечты у каждого свои.
— В этом их и прелесть.
— Но мои мечты могут быть вашим несчастьем, дон Серухано.
— Не сомневаюсь.
— Я готов выпить.
— Так вот, майор Брикс, в чем мы с вами сходимся, — рассмеялся дон Серухано. — Мы оба с вами неисправимые мечтатели.
Мужчины чокнулись и неторопливо принялись пить бренди.
За окном шумел раскаленный ветер, который нес пыль и сухие листья. Лениво раскачивались верхушки старых деревьев, поскрипывали стволы, стучали друг о друга, словно кости, высохшие ветви. Городок медленно окутывал вечер. Небо становилось все более глубоким. Наконец на его дне зажглись яркие южные звезды.
Ветер переменился и теперь он уже налетал с океана, принося с собою прохладу и умиротворение. В открытых кафе загорелись настольные лампы, и в их свете лица людей сделались беззаботными и счастливыми.