Застряли?
Мы не можем застрять, мысленно повторяла Лаура. Лифт скоро поедет, уверяла себя девушка. Не могла же я застрять в одном лифте с Джеком! Только этого не хватало!
— Ничего страшного. Через минуту-другую он поедет, — произнесла Лаура скорее для себя, нежели для Джека. Она поставила сумку на пол и принялась нажимать кнопки этажей.
Ничего!
— Я же говорю, лифт застрял. Попробуй связаться с диспетчерской.
Лаура попыталась. Но снова никакого эффекта. Девушка открыла телефонную коробку и обнаружила, что телефонный шнур обрезан. Девушка почувствовала, что сердце забилось сильнее. Говоря себе, что причин для паники нет, она взяла свой кейс.
— Позвоню на ресепшен по мобильнику. — Она порылась в кейсе, достала мобильный телефон и открыла его. — Нет сети. Или это из-за начинающегося урагана, или стены лифта не пропускают сигнал. Попробуй позвонить со своего телефона.
Джек потянулся к кармашку на ремне, но тот оказался пуст.
— Похоже, я забыл его в номере.
Лаура покрылась холодным потом. У нее проблемы. И очень большие. Она наедине с Джеком в маленькой кабине лифта. И никто не знает, что они застряли. Ни Хлое. Ни Пенни. Никто из персонала отеля. Девушку охватила паника. Нужно срочно как-то выбраться отсюда. Лаура начала снова нажимать все кнопки подряд.
— Эй, расслабься. — Джек взял ее руки в свои. — Что с тобой? У тебя клаустрофобия?
— Нет, — ответила Лаура, но, оглядев маленькую кабину, почувствовала себя в ловушке. Девушка ощутила резкую нехватку кислорода, как будто взобралась на высокую горную вершину. — Не было, пока ты не сказал, — раздраженно добавила она. Высвободив руки, Лаура снова открыла мобильник.
— Все хорошо, — попытался успокоить ее Джек.
Но Лаура не слушала его. Затаив дыхание, она боролась с возрастающей паникой. Ей нужно выбраться. Нужно выбраться, повторяла она про себя как заклинание.
— Лаура.
Девушка не ответила, и тогда Джек встал перед ней. Девушка пыталась прорваться к панели. Она хотела, чтобы двери открылись. Ей необходимо выбраться из лифта!
Джек перехватил ее руки.
— Лаура. Лаура, — мягко повторял он ее имя. — Дыши глубже. Успокойся.
Девушка неожиданно почувствовала, как паника отступает. Она больше не пыталась вырваться, сделала глубокий вдох и выдохнула. Сердце забилось спокойно, дыхание восстановилось. Она взглянула на Джека, едва не утонув в его голубых глазах.
— Все хорошо.
Но нет. Не все так хорошо. Возможно, все уже никогда не будет хорошо. Лауре не хватало времени, чтобы достать деньги. Надежда сохранить отель таяла с каждым днем. А разговор с Мэттом и осознание того, что их отношения больше невозможны, только добавляло нервозности. Однако больше всего волновало Лауру то, что она перешла границу деловых отношений с Джеком. Она не желала испытывать к нему влечение. Не хотела, чтобы он начал ей нравиться. Джексон Хоук не из тех мужчин, которые верят в любовь и серьезные отношения. Он ясно дал ей это понять. А Лаура... Лаура верила и в то, и в другое и хотела, чтобы все это было в ее жизни. Девушка была совершенно не уверена, сможет ли она выдержать его близость столько времени, сколько им придется сидеть в застрявшем лифте. Ночь в его номере доказала, что между ними существует опасное влечение. День в кабинете только подтвердил это. Если бы не звонок Мэтта, они бы уже оказались в одной постели.
— Тебе лучше?
Лаура кивнула.
— Можешь меня отпустить.
— Не думаю, что дело в генераторе. Свет ведь есть. Видимо, что-то с лифтом. — Джек выпустил руки Лауры.
Девушка поразмыслила над его словами. Она должна была быть благодарна небесам за то, что электричество работало исправно. Иначе ей пришлось бы застрять здесь с мужчиной в полной темноте. Она ждала, что Джек начнет говорить о неисправностях в системе лифтов, но он не стал этого делать. Возможно, потому, что был уверен: Лауре и самой прекрасно все известно об этом.
— Но это ничего не меняет. Лифт застрял.
— Да. Однако это значит, что в отеле есть электричество. В следующий раз, когда кто-то захочет воспользоваться служебным лифтом, он поймет, что тот не работает, и вызовет бригаду рабочих. Те проверят лифт, все исправят, и мы сможем выбраться.
— Все бы хорошо, вот только вряд ли до утра кто-нибудь обнаружит, что лифт сломан. Уже поздно. Все разошлись по домам, — пояснила девушка. — Шансы, что кто-нибудь захочет воспользоваться этим лифтом, ничтожно малы.
— Возможно. А с другой стороны, на ресепшене знают, что ты еще в офисе. Все привыкли, что ты засиживаешься в офисе допоздна, но если ты не выйдешь, то тебя пойдут искать.
Лаура покачала головой.
— Два часа назад — возможно. Вряд ли кто-нибудь думает, что я еще в офисе. А если и так, то все просто решат, что я посплю на кушетке у себя в кабинете. Такое уже бывало.
— А Хлое? Она ведь остановилась у тебя, так? Она приедет искать тебя, если ты не вернешься домой, — рассуждал вслух Джек.
Лаура рассмеялась бы, не будь ей так горько.
— Сегодня приезжает ее сводная сестра Мередит Грант, с которой она уговаривала тебя встретиться. Они наверняка пойдут в какой-нибудь ночной клуб. Зная Хлое, шанс, что она вернется домой до рассвета, такой же, как если бы я выиграла десять миллионов в лотерею.
— А как насчет твоего друга Петерсона, который звонил тебе сегодня днем? Он не станет волноваться, если будет звонить тебе, а ты недоступна?
— Мэтт не позвонит, — твердо ответила Лаура. Она знала, что теперь мужчина ждет от нее извинений. — Так что если никто не ждет тебя, то никто и не догадается, что нас нет.
— Меня никто не ждет.
— Значит, мы застряли здесь по крайней мере на... — девушка взглянула на часы, — следующие часов пять, возможно, шесть. Зависит от того, когда кто-то из персонала захочет воспользоваться лифтом.
— В таком случае, советую нам устроиться поудобнее.
— Что это ты делаешь? — вскрикнула Лаура, наблюдая, как Джек усаживается на пол.
— Я же говорю, устраиваюсь поудобнее. И тебе советую.
— И ты даже не попытаешься вытащить нас отсюда? — Лаура решила, что этот мужчина сошел с ума. Неужели он не понимает, что они застряли в лифте и никто не знает об этом?
Джек взглянул на девушку.
— А что ты ждешь, чтобы я сделал? Телефонов у нас нет. И ты сама сказала, что мы заперты здесь до тех пор, пока кто-нибудь не обнаружит, что лифт сломан.
— Но этого не произойдет до утра.
— Именно. Поэтому самое разумное для нас обоих — устроиться поудобнее, пока мы ждем. — Джек выпрямил одну ногу и закрыл глаза.
Расстроенная Лаура огляделась. Она знала, что наверху есть рычаг запуска лифта. Кроме того, через потолок они могли бы добраться до верхнего этажа.
Открыв глаза, Джек проследил за ее взглядом.
— Ты, наверное, шутишь?
— Почему? Если ты сможешь выбраться на крышу, тогда ты поднимешься на следующий этаж через шахту лифта. Так всегда делают.
— В кино, возможно. Но не в реальной жизни. Забудь об этом. Ни за что не полезу ни в какую шахту. Чтобы еще шею себе сломать? Я вполне могу дождаться утра, когда кто-нибудь обнаружит нас.
— А я не могу ждать. — Но чтобы выбраться, Лауре потребуется помощь. — Хорошо, я полезу сама. Просто подними меня, чтобы я могла достать до потолка.
Джек посмотрел на Лауру, как на сумасшедшую.
— В таком наряде? Ты шутишь. Эта юбка не создана для того, чтобы лазать по шахтам.
— Тогда ты иди.
— Нет.
— Почему?
— Потому что я боюсь высоты, ясно?
Это признание потрясло Лауру. Ей казалось: этот мужчина не знает страха ни перед чем. Признание напомнило ей, что Джек может быть мягким и чутким, как в тот вечер в парке.
— Прости. Я не знала. Тогда все-таки полезу я. Просто подсади меня.
Джек пробормотал что-то про женское упрямство и встал.
— Знаешь, мне следовало бы просто позволить тебе сделать это, а самому сидеть и наслаждаться видом. Но я не хочу, чтобы ты сломала свою прекрасную шею и лишила меня той ночи секса, которую ты мне должна.
— Давай сейчас не будем говорить об этом.
Джек снял свитер и протянул его Лауре.
— Держи.
— Правда, Джек, может, все-таки я полезу?
— Я же сказал, что не позволю тебе рисковать. — Мужчина посмотрел на потолок, потом на кейс. — Устойчивый? — кивнул на него Джек.
— Очень.
— Тогда держи его крепче, пока я буду взбираться наверх. У тебя, конечно, нет с собой фонарика, да?
— Есть, только в ручке. — Лаура достала ручку из сумочки и протянула Джеку.
— Спасибо. — Мужчина положил ручку в карман и проверил, выдержит ли кейс его вес. — Готова?
— Готова.
Джек встал на кейс и, потянувшись к потолку, снял крышку, ведущую в шахту лифта.
— Ну вот, путь открыт.
— Джек. — Когда тот взглянул на Лауру, она тихо произнесла: — Будь осторожен.
— Не переживай, Лаура, я еще намерен получить свой приз. — Он подтянулся и несколько секунд висел на руках.
Девушка убрала кейс и обхватила его ноги.
— Можешь поставить их мне на плечи.
Джек ничего не ответил, а подтянулся на руках, пока плечи не прошли в люк, потом оперся локтями на края и исчез в проеме. Несколько секунд мужчина просто стоял на крыше лифта.
— Ты в порядке? — крикнула Лаура.
— Да, — отозвался Джек.
Девушка пыталась разглядеть его сквозь люк, но было слишком темно. Стараясь быть терпеливой, Лаура ждала, но потом все же не выдержала.
— Джек, ты видишь вентиляционный люк?
— Да, — крикнул Джек и вернулся к отверстию в потолке. Опустившись на колено, он посмотрел на Лауру. — Там темно, как в аду. Но, похоже, мы застряли между этажами. Ближайший люк достаточно высоко. Посмотрим, смогу ли я до него добраться.
— Будь осторожен, — повторила Лаура, не зная, услышал ли ее Джек. Он снова исчез в темноте.
Кажется, прошла целая вечность. Лаура дважды слышала, как Джек выругался, а потом что-то упало в шахту. У девушки замерло сердце, но потом она поняла, что это, должно быть, ее ручка с фонариком.
Наконец Джек вернулся в лифт.
— Прости. Я пытался открыть заслонку вентиляционного люка, но ничего не вышло. Слишком крепко закрыта. — Джек уселся на пол. Его джинсы были в грязи, футболка разорвана. — И я должен тебе ручку с фонариком. Твою уронил в шахту.
— Забудь о ней. — Внезапно Лаура заметила, что лоб Джек рассечен. И все сразу утратило для нее значение, даже то, что они застряли в чертовом лифте. Ее заботило лишь то, что Джек поранился. — У тебя кровь. — Девушка потянулась к кейсу, в котором всегда держала бумажные платочки.
Джек потрогал лоб и, когда отнял руку, удивленно посмотрел на испачканные кровью пальцы.
— Наверное, ударился сильнее, чем думал. Я мало что видел, когда уронил фонарик.
Лаура прижала порез салфеткой, чтобы остановить кровь.
— Подержи, — попросила она. — У меня в кейсе есть пластырь.
— Если у тебя и аспирин найдется, я был бы тебе очень благодарен. Голова раскалывается.
Девушка нашла и аспирин, который тут же дала Джеку вместе с бутылкой воды, которую захватила с собой из кабинета. Она как можно лучше промыла порез и заклеила его пластырем. Потом села на пол рядом с Джеком.
— У тебя будет шишка, а может, и шрам останется, но думаю, швы не понадобятся.
— Значит, можно не волноваться, что я буду похож на творение Франкенштейна, а?
Лаура знала, что Джек пытается шутить. Но у нее не было настроения смеяться. Она чувствовала себя виноватой в том, что Джек поранился.
— Прости. Мне не следовало заставлять тебя лезть в шахту.
— Эй, ты же не держала у моего виска пистолет.
— Но ты полез туда только из-за меня. — Лаура погрустнела. Ведь он мог свалиться в шахту или еще что-нибудь.
Джек взял ее за подбородок и заставил взглянуть на себя.
— Это всего лишь царапина, Лаура.
— Но...
Мужчина приложил палец к ее губам.
— Я в порядке.
— Уверен?
— Вполне, — соврал Джек. Он чувствовал себя так, будто кто-то огрел его обухом по голове. Но Лаура выглядела такой виноватой и расстроенной, что он не стал говорить ей об этом. В попытке отвлечь ее, мужчина спросил: — У тебя в кейсе не завалялось случайно каких-нибудь конфет? Я не обедал и теперь умираю с голоду.
Лаура вспомнила о шоколаде и вафлях. Она спрятала их в кейсе на всякий случай и теперь обрадовалась, что так поступила.
— У меня нет стаканчиков, но, если не возражаешь, можем пить воду из одной бутылки.
Следующие несколько минут они молча ели и пили.
— Каково это, иметь такую большую семью? — первым нарушил тишину Джек.
— Это безумие. И это чудесно.
Как и надеялся Джек, Лаура потихоньку начала расслабляться, когда стала рассказывать ему о своих многочисленных родственниках и о том, как она проводила каждое лето в Новом Орлеане у дедушки.
— Хлое говорит, что мы как цыгане. В каждом штате у нас есть родственники. Но я не против. Мне всегда хотелось иметь большую семью. Каждый раз, когда мои родители вступали в брак, я получала новых родственников.
— А что происходило после разводов? Не обидно терять вновь обретенных родных?
Лаура усмехнулась.
— Но я никого не потеряла. Мы с Хлое думаем, что если родители разводятся, это не повод прекращать общаться с остальными. По последним подсчетам, у меня пятнадцать бабушек и дедушек и одиннадцать братьев и сестер.
— Да уж, внушительная семья.
— А у тебя?
— Мой отец умер десять лет назад, — коротко ответил Джек. Но, по правде говоря, Самюэль Хоук умер задолго до этого. Он перестал жить в тот день, когда Николь ушла от него к Эдварду Петерсону.
— А твоя мать?
— Она бросила нас, когда мне было шесть лет. Снова вышла замуж, и у нее теперь другой сын. Я не часто видел ее после развода родителей.
— Вы близки с братом?
— Едва ли можно так сказать. Он мой сводный брат. Между нами никогда не было братской любви. Наоборот. Мы ненавидим друг друга.
— Но почему?
— Полагаю, по большей части из-за развода родителей. Нелегко наблюдать, как любимые люди оскорбляют друг друга и принимают эгоистичное решение, которого ты не понимаешь.
— Если не хочешь говорить об этом, я пойму.
При других обстоятельствах Джек ни за что бы не рассказал ничего этого Лауре, но, глядя на нее сейчас, он почувствовал, что может разделить с ней свои переживания.
— У моего отца была строительная компания. Небольшая, но денег на жизнь хватало. Потом он подписал два крупных контракта на строительство отеля и делового центра. Эта сделка должна была принести хорошие деньги. Она сделала бы нас богатыми. Но отцу нужны были деньги на страховку. Он обратился к своему старому другу, который уже добился успеха в недвижимости. И тот согласился дать деньги в обмен на половину компании.
— И твой отец пошел на это.
— Да. Все шло отлично около полугода. Но отцу приходилось часто ездить в командировки по бизнесу. А моя мать не любила одиночества. Партнер отца все чаще оказывался рядом. А вскоре ему стало мало доли в компании отца. Он захотел забрать и его жену. Маму не пришлось долго уговаривать. Она легко променяла одиночество на роскошную жизнь и развлечения.
— А как же ты? Она просто оставила тебя?
— Я не мог бросить отца. Я был нужен ему, — пожал плечами Джек. — Кроме того, у маминого богатого нового мужа остался сын от первого брака немного старше меня. Мама всегда уделяла ему внимание, даже когда была еще замужем за отцом, потому что жалела его. После свадьбы она усыновила его. Так что можно сказать, мама променяла меня на брата.
— Но ты ведь не перестал быть ее сыном.
— Мой сводный брат так не считает. Когда бы я ни приехал, он всем своим видом показывает, что ему неприятно мое присутствие. Да и мне не очень нравится навещать их. Я не вписываюсь в их семейную идиллию. — Джек помолчал. — Когда отец продал им свою долю, мы переехали в Нью-Йорк. Визиты к маме стали реже, пока вовсе не сошли на нет. Мы не виделись и не разговаривали уже много лет.
— Мне очень жаль, Джек. — Лаура накрыла его руку своей ладонью. — Значит, это из-за мамы ты так стремился разбогатеть.
— Да, — признался мужчина. — Надеялся, что, если мне удастся стать богатым и знаменитым, мама вернется. Глупо, да?
— Нет. Очень умная мысль для шестилетнего мальчика. И думаю, она сослужила тебе большую службу. Ведь теперь ты действительно богат.
Да, подумал Джек. И все же он чувствовал себя бедным и одиноким, как в шесть лет. А вот Лаура, несмотря на то, что ей грозит потеря семейного отеля, уверена в себе и в любви своих родных. Она по-настоящему богата.
— Наверное, нам стоит попытаться поспать, — сменил тему Джек. — Уже почти час ночи.
— Думаешь, это хорошая мысль? Кажется, с таким повреждением головы спать не рекомендуется.
— Не думаю, что небольшую шишку можно назвать повреждением головы.
— Но у тебя кровь шла.
Лаура зевнула.
— Ерунда. Надо лишь утром разбудить больного и убедиться, что с ним все в порядке. Может, я поставлю будильник? Если я не услышу его, тогда ты проснешься и разбудишь меня. Как тебе такой план?
— Отлично.
Джек поставил будильник и вытянулся на полу. А вот Лауре, кажется, было совсем неудобно.
Краем глаза Джек заметил, что девушка облокотилась на стену лифта так же, как и он. Она поджала под себя ноги и обняла себя руками, чтобы было теплее.
— Иди ко мне!
— Прости. Я не хотела тебя будить. Просто не могу устроиться удобно. И, кажется, начинает холодать.
— Вот, надень. — Джек подал Лауре свой свитер.
— А ты? Ты не замерз?
— Немного. Но под утро еще похолодает. Так что, может, ляжем вместе, чтобы греть друг друга? — Видя ее сомнения, Джек добавил: — Не волнуйся, Лаура, я совершенно не могу думать о сексе с этой ужасной головной болью да еще в лифте.
Очевидно поверив его словам, девушка подползла к Джеку и устроилась у него на груди. Она заснула почти сразу.
А вот к Джеку сон не шел. Он не смог заснуть ни через час, ни через два, ни даже через четыре. А все из-за спящей рядом женщины. Ему безумно хотелось запустить руку под ее блузку, чтобы ощутить тепло ее кожи, но он не стал этого делать. Обещал, что не тронет ее, надо держать свои слова!
Кроме того, существовал еще Мэтт Петерсон. Как будет чувствовать себя Лаура, если переспит с Джеком, а потом узнает, что они с Мэттом сводные братья, которому Джек хотел отомстить, затащив его девушку в постель? Это станет потрясением для Лауры. Ощутив стыд за подобные мысли, Джек поклялся себе, что она никогда не узнает об этом.
Лаура тем временем перевернулась на другой бок и теперь лежала лицом к Джеку. Он тут же забыл о Мэтте Петерсоне. Ее губы чуть приоткрылись во сне. Невинные и в тоже время такие грешные...
Лаура снова пошевелилась, положила руку ему на грудь... и открыла глаза.