Джейсон возвращался в свой кабинет с чувством уверенности в успехе осенней коллекции. В демонстрационном зале он заметил без дела слонявшихся торговых агентов.
— Вызови ко мне Тэйлора, — обратился Джейсон к Саре, войдя в кабинет.
Через пять минут вошел президент компании «Кэндэс Эванс». Лысеющий блондин Лэрри Тэйлор производил впечатление довольно мягкого человека. Несколько лет назад он женился на своей секретарше, вызвав тем самым много разговоров среди сотрудников компании. Джейсон до сих пор не мог в это поверить. Он тоже симпатизировал девушке, и Лэрри знал это и, по мнению Джейсона, испытывал перед ним чувство неловкости.
— Лэрри, — обратился к нему Джейсон, — ты знаешь, чем занимаются сейчас твои агенты?
— Ну, — неуверенно начал Лэрри.
— Так я тебе скажу, — оборвал Джейсон.
— Они шатаются по всей фирме, ни черта не делая.
— Я так не думаю… — попытался было возразить Тэйлор.
— Правда? А я в этом уверен, — разошелся Джейсон. — Бездельничают в то время, как дизайнеры на части разрываются, чтобы создать удачную осеннюю коллекцию, ведь фирма должна получить возможность работать дальше. Неудивительно, что мы в таком тяжелом положении. Да твои агенты должны носиться повсюду, предлагая нашу продукцию, или висеть на телефонах, договариваясь о деловых встречах!
— Они знают свое дело, — произнес Лэрри. — Но я все равно проверю…
— Вот именно, — успокоился наконец Джейсон. — И если они не возьмутся за дело, я их всех уволю. Пойми, легкие времена для компании закончились. Теперь мы боремся за выживание, и мне не нужны работники, которые не выкладываются на всю катушку. Я ясно выражаюсь?
— Абсолютно, — подтвердил Тэйлор. — Не найдется ли у тебя теперь минутки, чтобы обсудить одну проблему?
— Конечно, а в чем дело? — насторожился Джейсон.
— Магазины «Санс», «Блумиз» и «Месаз» требуют погасить задолженности, — начал Лэрри. — Мы прокололись прошлой осенью, сделав главную ставку на мини-юбки, и доходы от реализации весенней коллекции также оставляют желать лучшего. По-видимому, нам придется заплатить этим магазинам большие деньги, чтобы они разместили у себя наш товар еще на один сезон.
— О какой же сумме идет речь? — поинтересовался Джейсон.
— Где-то около миллиона.
— Миллион! Ты шутишь? — воскликнул Джейсон.
Лэрри отрицательно покачал головой.
— Вряд ли нам удастся уменьшить эту сумму, — сказал он.
— Ну ладно, — согласился Джейсон. — Сейчас у нас нет выбора. Сделай все возможное, чтобы утрясти этот вопрос. Осенняя коллекция сулит нам успех, и мне бы хотелось, чтобы эти магазины представили на рынок нашу продукцию.
— Нам в самом деле нужно представить что-то суперновое, чтобы поправить положение, — поддержал Лэрри.
— Похоже, нам это удастся. Итак, сделай все, чтобы мы остались в этих магазинах. Нам все равно терять нечего. А теперь иди и задай перцу своим ребятам, закончил разговор Джейсон.
Когда Лэрри ушел, Джейсон вызвал Эндрю, чтобы выслушать отчет о встречах с банкирами. «Кэндэс Эванс» задолжала банкам около десяти миллионов долларов. Фирме пришлось забрать из магазинов большую часть товара прошлой осенью, и вся эта «лишняя» продукция была скуплена по бросовой цене «могильщиками», — так на профессиональном жаргоне называли скупщиков товара, пользующегося низким спросом. Компании не удалось даже покрыть свои расходы, не говоря уже о получении прибыли.
Эндрю удалось добиться отсрочки погашения долга еще на месяц.
— После этого, — заявил Эндрю, — они потребуют пересмотреть бизнес-план, и если их что-либо не устроит, они перекроют нам кислород.
— Я не очень-то беспокоюсь по этому поводу, — сказал Джейсон. — К тому времени сезон уже откроется, и результаты не замедлят сказаться.
Но что по-настоящему не давало покоя Джейсону, так это желание Эндрю Льюиса отойти от дел компании. Правда, у Джейсона оставался Морис, брат Кэндэс. Но особенно рассчитывать на него не приходилось. Конечно, Морис знал свое дело, но не настолько, как Эндрю. Морис был хорошим бухгалтером, и только. Но такого опыта работы, таких связей в финансовом мире, знакомств с банкирами, умения общаться с ними у Мориса не было. Джейсону не хотелось бы лишаться опытного партнера.
Из динамика селекторной связи раздался голос Сары: — Памэла просит, чтобы вы уделили ей несколько минут, сэр.
Директор отдела по связям с общественностью, Памэла Сен-Клэр была блондинкой и обладала внешностью чистокровной американки англо-саксонского происхождения. Войдя в кабинет, она закрыла за собой дверь.
— А, Памэла! — приветствовал ее Джейсон. — Я как раз собирался попросить Сару вызвать тебя. Присаживайся и расскажи, как идет подготовка к демонстрации образцов одежды.
— Очень многие издания заказали приглашения, и похоже, посетителей будет много, — объявила Памэла.
— Отлично! — радостно воскликнул Джейсон.
— Лэрри обещает позаботиться и о потенциальных клиентах, так что я ожидаю, что будет около трехсот зрителей. Устроить показ моделей в таком месте как «Плаза» нелегко, и даже Ивона помогает мне в этих приготовлениях.
— Я надеялся, что она так и поступит. Они ведь с Кэндэс давние подруги.
— Жаль, что Кэндэс не проявляет такого же энтузиазма. Мне так и не удалось серьезно обговорить с ней все детали. У нас масса проблем с обувью, косметикой и аксессуарами.
— А почему бы тебе не назначить ей встречу? — предложил Джейсон.
— Я в течение нескольких дней пыталась этого добиться. В конце концов мы договорились на завтра, если, конечно, она снова не отменит встречу. Мы наняли восемнадцать манекенщиц, и, насколько я знаю, примерки уже начались. Луиджи известно их расписание. После встречи с Кэндэс и Макси я передам ему список всего, что нам потребуется. Надеюсь, мы успеем, хотя до демонстрации осталось десять дней.
— Похоже, у тебя, как всегда, все под контролем, — похвалил ее Джейсон.
— Обычно суматоха продолжается до самого последнего дня. Но я постараюсь не подвести Кэндэс.
— Да, ведь тебе именно за это и платят.
— Я знаю. И мне нравится то, чем я занимаюсь. Но твоей похвалы для меня недостаточно. Я хочу, чтобы ты мной гордился.
— Ну хорошо, я горжусь тобой. Довольна? — согласился Джейсон.
— Пожалуйста, Джейсон, не отталкивай меня… — с мольбой произнесла Памэла.
— Послушай, — заговорил Джейсон серьезно. — Я управляю компанией, и развлекать Памэлу Сен-Клэр не самая важная для меня задача… Уверен, что ты понимаешь это.
— А я помню, что когда-то развлекать меня было твоей самой главной задачей. И тебе это нравилось. — Памэла поднялась с кресла, подошла к Джейсону и склонилась над столом. — Я снова могу заставить тебя испытать те же чувства. Пожалуйста, Джейсон… Мне необходима встреча с тобой.
— Только не сейчас, Памэла. Повторяю — ты продолжаешь здесь работать, потому что неплохо справляешься со своими обязанностями, вот и все. Между нами все кончено. Все, — сказал Джейсон.
Памэла стремительно вышла из кабинета, с силой хлопнув дверью.
Джейсон несколько мгновений смотрел на дверь, думая, что в оставшиеся до демонстрации дни ему придется присматривать за Памэлой, а потом он постарается от нее избавиться. Она становится слишком навязчивой, а ему не нужны лишние проблемы. К тому же, как ему казалось, она теряла свою привлекательность.
Джуди, занимавшая в фирме должность дизайнера по тканям, проводила Шоджи в кабинет Макси. Он согласился, что ткани были плохого качества, и пообещал немедленно позвонить в Осаку, несмотря на то, что там уже за полночь, и сделать все, чтобы они были заменены в срок.
Макси стало несколько спокойнее после встречи с Шоджи. В этот день у нее были еще две примерки, и обе прошли удачно.
Будучи в хорошем расположении духа, она поделилась с дизайнерами своими замыслами на следующий курортный сезон. Творческое возбуждение как по цепочке передавалось от одного сотрудника к другому.
Джуди продемонстрировала несколько образцов тканей. Обратив внимание на один из них, Лиз сразу же сделала набросок потрясающего платья. Макси посмеялась над чьим-то нелепым предложением и начала рассказывать какую-то забавную историю.
В это время с ланча возвратилась Кэндэс. Она отсутствовала около трех часов.
— Чем это вы здесь занимаетесь? — обратилась она к Макси.
— Мы только что разговаривали с Шоджи.
— С кем?
— С Шоджи, представителем фирмы, поставляющем нам габардин. Помнишь?
— А, конечно! Ну и о чем вы договорились?
— Он, по-видимому, сумеет заменить ткань к концу этой недели. В любом случае, мы получим ее к понедельнику или вторнику.
— Отлично.
— Мы также провели несколько примерок. Ты примешь в них участие или нам с Луиджи работать самостоятельно? — спросила Макси.
— Работайте! Я сделаю необходимые замечания в процессе изготовления изделий. Что-нибудь еще?
— Да нет, пока вроде бы все.
— Прекрасно.
Кэндэс мельком взглянула на проекты, над которыми трудились дизайнеры, и тут же сделала свои замечания.
— Мне не нравится этот желтый цвет. Расцветка слишком неподходящая для американского рынка, слишком европейская. Пастельные тона в сочетании с цветом морской волны были бы здесь более уместны, я думаю.
Сказав это, Кэндэс вышла.
Макси, молча взглянув на дизайнеров, стала снимать со стендов цветные наброски.
— Вот и говори об устаревших расцветках, — раздраженно произнесла Лиз. — Сочетание пастельных тонов с цветом морской волны вышло из моды сто лет назад. Я просто удивляюсь Кэндэс!
— Вот уж номер! — согласилась Джуди. — Возвращаемся к бабушкиным тряпкам.
— Да бросьте, Кэндэс ведь главная, — устало произнесла Макси. — Придется выполнять ее указания. Я, конечно, не в восторге от этого, но что нам остается?
Кэндэс посвятила Джейсона в ситуацию, сложившуюся вокруг замены габардина, не забыв поставить себе в заслугу то, что положение исправилось благодаря ее стараниям. После этого она покинула офис. У нее сегодня было много срочных дел: встретиться дома с личным спортивным инструктором, а потом отправиться на обед в ресторан «Ле Сирк» с Хосе и его другом Тони. Джейсон предупредил, что задержится в фирме допоздна — собирается поработать.
На самом деле Джейсон собирался отправиться на свидание с новой любовницей в свой номер в «Мэйфер Риджент». Его знакомую звали Тина Каррутерс. Она работала ассистентом редактора каталога «Эль». Как и Памэла, Тина была блондинкой и имела внешность американки англосаксонского происхождения. Но возраст — едва за двадцать — выгодно отличал ее от Памэлы. Как и большинство тех, кто работал в индустрии моды, Тина была постоянно занята своей работой и выматывалась так, что жалование, которое она получала, едва ли компенсировало ее усилия. Это в значительной степени отличалось от образа жизни и достатка дизайнеров и представителей высшего общества, с которыми ей приходилось общаться.
Джейсона привлекали в Тине ее молодость и чувственность, а Тине льстило знакомство с богатым и влиятельным человеком.
Они начали встречаться сразу же после знакомства. Тина была в полном восторге от подарков Джейсона и его внимания. Тайна, которой были окружены их отношения, делала эти встречи особенно волнующими. У них друг перед другом не было никаких обязательств, что очень устраивало Джейсона.
Тина пока не собиралась обзаводиться постоянным партнером. Она быстро поняла, что сексуальные отношения для Джейсона не самое главное — они лишь время от времени занимались любовью. То, что ему требовалось от Тины, — это внешний эффект, который они производили на окружающих.
В этот вечер, как обычно, Тина постаралась помочь Джейсону расслабиться после напряженного рабочего дня. Они вместе приняли ванну, веселясь как подростки, а затем отправились каждый по своим делам: Тина в бар «Оук» к своим друзьям, а Джейсон — на встречу с партнерами по бизнесу.
Когда они выходили из фойе на улицу, Кэндэс, Хосе и Тони были уже у входа в ресторан «Ле Сирк», расположенный по соседству с «Мэйфер Риджент». Но ни Джейсон, ни Кэндэс не заметили друг друга.
Наскоро пообедав с другими дизайнерами в кафетерии фирмы, Макси вызвала машину и отправилась домой. Ее квартира, площадью 2000 футов, находилась в верхнем этаже дома на улице Дуэйн.
Светлая и просторная квартира была обставлена мебелью неброских и мягких тонов того же стиля, что и в рабочем кабинете Макси. Несмотря на значительные размеры квартиры, в ней было довольно уютно. Это ощущение уюта и тепла дополнял пес породы коротконогой гончей, по кличке — Бадди. Уже очень старый, привезенный в свое время из Колумбуса, Бадди каждый вечер встречал хозяйку радостным визгом и лаем, прыгая вокруг нее. Этот вечер не стал исключением, и Макси было особенно приятно почувствовать любовь и преданность четвероногого друга после такого напряженного рабочего дня.
В молодости Макси много времени проводила на вечеринках. На одной их них, в Ист-Вилледже, она познакомилась с подающим надежды художником Мартином Кохеном, который через два года женился на ней.
А потом все пошло наперекосяк. Мартин часто стал посещать вечеринки, на которых входили в употребление наркотики. Макси же терпеть не могла этого зелья и все больше времени проводила дома. Находясь под действием наркотиков, Мартин доходил до паранойи, а иногда впадал в меланхолию. Однажды ночью, в приступе беспричинного гнева, он ударил Макси.
И это оказалось последней каплей в их отношениях. Она уехала к своей лучшей подруге Сюзанне, и уже на следующий день стала хлопотать о разводе.
Теперь, когда Макси было уже за тридцать, она проводила вечера, либо обедая со своими коллегами в ресторане, либо в одиночестве, сидя перед экраном телевизора. По выходным отправлялась за покупками, потому что не успевала это сделать в течение рабочей недели. Летом она и трое ее друзей проводили уик-энд за городом, в Бакс-Каунти, где Макси с Сюзанной снимали небольшой домик.
Конечно, у нее были мужчины и после Мартина, но ни один из них не произвел должного впечатления. Ее матери почему-то хотелось, чтобы Макси познакомилась с кем-нибудь, кто переехал в Нью-Йорк из Колумбуса.
Последней ее находкой был некто Стив Левин, юрист, специализировавшийся на сделках с недвижимостью, работавший сейчас на одну из крупнейших юридических фирм на Уолл-стрит. Их матери, будучи подругами, мечтали соединить своих детей.
Макси, устав от одиночества и постоянных увещеваний матери, решила наконец позвонить Стиву и поинтересоваться его впечатлениями о Нью-Йорке. Вдруг он и впрямь окажется неплохим парнем?
Она собрала всю свою храбрость и набрала номер Стива, который был заблаговременно передан ей матерью. Никто не отвечал. Она быстро повесила трубку, когда включился автоответчик, и потом пожалела, что не послушала его голоса. Для себя решила, что как-нибудь еще позвонит.