Госпожа Пелгрин с радостью приветствовала неожиданных гостей и выказала свою признательность с подчеркнутой агрессивностью. Неясно было, почему она всегда предпочитала прятать доброе сердце и милый нрав за маской высокомерного и грубого поведения, но чем больше она симпатизировала гостям, тем неприятнее в общении становилась. Фактически это выглядело так, словно госпожа Пелгрин верила, будто бы честность намерений лучше всего демонстрируется грубой речью и резкими манерами. Поэтому ее поведение не понравилось госпоже Болстреаф, привыкшей к уважительному и почтительному отношению со стороны слуг, в чем госпожа Пелгрин им демонстративно отказала. Она назвала госпожу Болстреаф «прекрасной дамой», ровно в той же манере, в которой назвала Дэна «бабочкой», и всегда могла ответить колкостью на любое замечание. Очарованная жизнерадостным характером Лилиан, она готова была носить ее на руках, однако повиновалась протестному настроению и скрыла это. Для госпожи Пелгрин Лилиан казалась богиней, спустившейся с Олимпа, чтобы пообщаться с простыми смертными.

Так как Холлидей добивался безопасности для Лилиан, разместив ее под прицелом вражеских орудий, госпожа Болстреаф решила остаться в «Павлине» на недельку. Чуть позже она организовала переезд в Хартлпул в Дамшире, где надеялась найти убежище для себя и своей воспитанницы у двух старых дев, содержавших женскую школу. К тому же дуэнья призналась, что чувствует себя несколько неуютно в непосредственной близости от Королевы Вельзевул, и все заверения Дэна не могли развеять ее страхи. Она думала, что Дэн играет слишком смело и оставаться в Шипике – противоестественное желание. Лилиан, напротив, была уверена, что Дэн прав и госпожа Джарсел не сможет сделать им ничего плохого. Тем не менее она согласилась отправиться в Хартлпул, как настаивала госпожа Болстреаф, и Холлидей смирился.

Между тем Холлидей решил под неким невинным предлогом позвонить в Гранж и дать Королеве Вельзевул понять, что в игре с Обществом Мух все козыри у него на руках. Однако если бы он позвонил, мисс Джарсел могла сделать вид, что ничего не знает о нечестивой ассоциции – по крайней мере, так предполагал Холлидей. Он не верил, что она снимет свою маску, так как в ее интересах было сохранять секретность в Хиллшире. Поэтому Дэн оставил мысль позвонить, решив отложить это на время, и за пару дней встретился с тремя дамами. Третьей, нужно сказать, была мисс Милдред Винсент, которая зашла в отель «Павлин» забрать письмо от своего возлюбленного. В разговоре она дала понять Дэну, что тот впал в немилость у изобретателя.

– Дядя никогда не простит вам то, что вы не выиграли гонку, – заметила Милдред во время полуденного чаепития. – Он говорил, что вы должны были завоевать приз.

– Хотел бы я, чтобы так было, – сухо пробормотал Холлидей. – Мне деньги были бы очень кстати. Моя самоуверенность оказалась ошибкой, вот я и сломал руль. В любом случае мне стоит позвонить ему и извиниться.

– Он не хочет видеть вас, господин Холлидей.

– Ах, это так похоже на изобретателя, который обидчив, как второсортный поэт.

– К сожалению, госпожа Джарсел тоже недовольна, – продолжала мисс Милдред. – Она сказала, что вам было бы лучше воспользоваться покровительством, которое она вам оказала.

– Кажется, у меня земля под ногами горит, мисс Винсент. Тем не менее я выжил, несмотря на все эти неприятности.

– Все это ерунда! – с негодованием воскликнула Лилиан. – Дэн рисковал жизнью, стараясь выиграть эту гонку. Ему просто не повезло!

– Спасибо, моя дорогая, за поддержку. Но кроме невезения всему виной моя неосмотрительность и, в определенной степени, тщеславие в желании показать, как я могу управлять машиной.

– Вы очень скромны, господин Холлидей, – усмехнувшись, заметила госпожа Болстреаф.

– Это мое лучшее качество, – подмигнув, ответил ей Дэн.

– А где теперь аэроплан господина Винсента? – поинтересовалась мисс Милдред.

– В Блэкхите. Полагаю, мне следует вернуть его вашему дяде. Я так и сделаю через несколько дней – поеду в Лондон и прилечу назад на нем.

– А мисс Мун тоже поедет в Лондон?

– Нет, – покачала головой госпожа Болстреаф. – Мы собираемся посетить знакомых в Шотландии.

Лилиан с удивлением посмотрела на пожилую женщину, ведь Хартлпул находился вовсе не в Шотландии. Она подумала, что, возможно, госпожа Болстреаф плохо знала географию. Но многозначительный взгляд Дэна только подтвердил, что неправильное направление указано специально. Госпожа Болстреаф в своем усердии не доверяла Милдред, хотя никаких причин для того не было. Конечно, невинная мисс Милдред, зная настоящую цель поездки, могла сболтнуть дяде, который, несомненно, сообщил бы обо всем госпоже Джарсел, а по вполне понятным причинам госпожа Джарсел не должна была знать, в каком городке укроются дамы. И хотя Дэн был уверен, что мисс Милдред ничего не знает об Обществе Мух, он подозревал, что Винсент входит в банду, иначе как объяснить факт его финансирования госпожой Джарсел. Вряд ли бы она стала что-либо делать вне своего бизнеса. Для Королевы Вельзевул было очень удобно иметь под рукой изобретателя, который мог строить быстрые самолеты. И тут в голову Дэну пришла одна мысль… Он подскочил на месте, расплескав чай.

– В чем дело? – удивилась Лилиан, рванувшись за чашкой и блюдцем, чтобы спасти завтрак.

– У меня появилась одна идея… – задыхаясь, пробормотал Холлидей. – Я должен прогуляться, чтобы все обдумать. – И, не сказав больше ни слова, он пулей вылетел из комнаты.

– Что-то это не похоже на Дэна, – забеспокоившись, заметила госпожа Болстреаф. – Обычно господин Холлидей спокоен и хладнокровен. Интересно, что же такое могло прийти ему в голову?

– Он непременно все нам расскажет, когда вернется, – заверила Лилиан свою спутницу. – В любом случае я ему доверяю. – А потом легко перевела разговор на другую тему: – А вам нравится тут жить, мисс Винсент?

– Здесь хорошо, но, на мой вкус, слишком спокойно, – призналась Милдред – Впрочем, у меня есть чем заняться. Я, конечно, не имею в виду дядю и его бизнес. Он так сильно от меня зависит – интересно, что он станет делать, если я все-таки выйду замуж.

– А когда вы планируете выйти замуж? – с истинно женским любопытством поинтересовалась госпожа Болстреаф. Она не могла убедить себя, что, проживая рядом с госпожой Джарсел, а также имея дядю, которого та финансировала, девушка ничего не знала об Обществе Мух.

– На следующий год, а может, еще через год… Точно не знаю. Все зависит от успехов моего дорогого Фредди. У нас должен быть дом и доход. Но, полагаю, рано или поздно мы все равно поженимся, и тогда госпожа Джарсел будет присматривать за дядей Соломоном.

– А кто эта госпожа Джарсел? – ловко и в то же время осторожно поинтересовалась Лилиан.

– Это старая дама, которая живет в Гранже с другой дамой – своей наставницей мисс Армоир. Они прелестны. Если вам станет скучно в наших краях, мисс Мун, вы, быть может, захотите встретиться с ними?

– Чуть позже, чуть позже, – встрепенулась госпожа Болстреаф. – Спасибо вам за предложение, мисс Винсент. Мы пока хотим осмотреть местные красоты. Это очаровательный район, очень тихий во всех отношениях.

Мисс Милдред согласилась, а потом начала планировать экскурсии, чтобы дамы, находясь в Шипике, не скучали. Она вела себя столь учтиво и столь глубоко вникала в планирование поездок, что госпожа Болстреаф пересмотрела свой взгляд на нее и поверила, что столь приятная девушка не могла знать о делах госпожи Джарсел. А ее дядя… Он мог быть всего лишь одержим…

Тем временем Дэн чуть ли не бегом промчался по дороге, пытаясь хоть отчасти успокоиться. Мысль, из-за которой он вынужден был покинуть столь приятное общество, не давала ему покоя. Эта мысль, которая подняла его на ноги и привела в такое возбуждение, заключалась в том, что именно изобретатель ответственен за то, что госпожа Джарсел оказывалась в Лондоне в самые неожиданные моменты. Она финансировала изобретателя и могла использовать его способности и талантливые изобретения. Если в день гонки Лондон – Йорк госпожа Джарсел находилась в «Павлине» в девять часов – о чем говорила госпожа Пелгрин, а ей смысла врать не было, – то она не могла попасть в Лондон ни на автомобиле, ни на поезде так, чтобы успеть к моменту убийства инспектора Дарвина. Однако благодаря кадру из фильма можно было с уверенностью утверждать, что во время убийства она находилась в Блэкхите. Дэн до сих пор не мог разрешить этот чудовищный парадокс, и только сейчас, за кружкой послеобеденного чая, решение загадки само собой появилось у него в голове. Госпожа Джарсел прилетела в город на аэроплане.

– Отсюда до Лондона около ста шестидесяти миль, – пробормотал Дэн себе под нос, шагая очень быстро и от возбуждения говоря вслух. – Она могла пролететь это расстояние за три часа, с учетом того, что аэроплан господина Винсента может летать со скоростью шестьдесят миль в час. По крайней мере, он так говорил, да и я в этом удостоверился, потому что аэроплан, который он мне одолжил, летел примерно с той же скоростью. В девять часов госпожа Джарсел была в «Павлине», а согласно фильму, в час дня она уже находилась в Блэкхите. Тогда и стартовала гонка, и тогда же был убит инспектор Дарвин. Шестьдесят миль в час, значит, сто восемьдесят миль за три часа. Скажем, госпожа Джарсел стартовала в полдесятого – она могла сделать это без труда. Оставив госпожу Пелгрин и сразу отправившись в дом Винсента, она могла добраться до Лондона в полпервого, если не раньше, преодолев сто шестьдесят миль. Так что, выходит, она легко могла добраться до Блэкхита и в тот момент, когда закололи инспектора Дарвина, уже быть на месте. А вот если бы она поехала по железной дороге из Шипика в Фаувлей и попыталась бы перехватить девятичасовой лондонский экспресс, то не смогла бы находиться в отеле «Павлин» в указанное время. Выходит, она использовала аэроплан для создания алиби.

Теперь Холлидей понимал, с помощью какого чуда госпожа Джарсел оказалась на месте старта. Не существовало другого способа, при помощи которого она могла вовремя появиться на месте гибели инспектора Дарвина. Конечно, подобное предположение говорило о том, что госпожа Джарсел была хорошо обученным авиатором, поскольку совершила перелет из Шипика в Блэкхит без остановок. Вполне возможно, что господин Винсент научил пожилую женщину управлять аэропланом, а может, он управлял им сам. Аэроплан мог взять пассажира, насколько знал Дэн после того, как сам прокатил Пэнна. А все машины Винсента были построены по одному принципу и были похожи на ту, которую изобретатель одолжил Дэну. И все же, так как авиация все еще находилась в зачаточном состоянии, вероятность того, что столь долгий перелет обошелся без задержек и происшествий, была очень мала. Как бы то ни было, даже худшие из машин могли пролететь довольно большие расстояния. Дэн был совершенно уверен, что госпожа Джарсел долетела до Лондона без промежуточных посадок. В другой раз она могла оказаться не столь удачливой, но в данном случае ей повезло вовремя прилететь в Блэкхит и совершить преступление в совершенно определенный момент, грамотно используя каждую секунду. Неудивительно, что, имея под рукой столь необычное средство передвижения, госпожа Джарсел при необходимости могла устроить себе любое алиби. К тому же темпы развития авиации все увеличивались, и госпожа Джарсел могла путешествовать с большой скоростью, что позволяло ей жить вдали от «сцены», где она совершала свои преступные подвиги.

Размышляя над этим, Холлидей совершенно неожиданно натолкнулся на ту, кем были заняты все его мысли. Он сломя голову спешил вдоль дороги, шагая в сторону бескрайних вересковых полей, вытянувшихся к низкому серому небу, и едва не налетел, сразу решив, что это столкновение не случайно, на госпожу Джарсел, которая шла ему навстречу. Та засмеялась и возмутилась одновременно, словно во всем был виноват только Дэн, хотя она могла заметить его издалека, да и дорога казалась достаточно широкой, чтобы на ней можно было спокойно разойтись.

– Господин Холлидей, вы занимаете всю ширину дороги, – проговорила госпожа Джарсел в своей тяжелой манере с наигранной веселостью.

– Я… Я… Я прошу прощения, – запинаясь, пробормотал Дэн и уставился на нее, словно она появилась из-под земли. В самом деле, он был обеспокоен и думал о госпоже Джарсел, и та вдруг оказалась рядом.

Госпожа Джарсел была в своих любимых белых одеждах, но так как день выдался холодным, надела большой плащ из стеганого алого шелка, мягкий и теплый. Взгляд ее черных глаз, прятавшихся под белой челкой, был, как всегда, настороженным. Сейчас госпожа Джарсел выглядела удивленной и внимательно смотрела на молодого человека, а потом со свойственной ей тяжеловесной шутливостью заметила:

– Глядя на вас, можно подумать, что вы встретили призрака, господин Холлидей. Не бойтесь, я вполне материальна. – Она игриво покачала головой.

– Просто не ожидал встретить вас здесь, – заметил Дэн, глубоко вздохнув, а потом подумал, как лучше перевести разговор на Лилиан.

– Я тоже не ожидала встретить вас, – флегматично и в то же время игриво ответила госпожа Джарсел. – Вы выскочили из-под земли или упали с неба? Я не знала, что вы здесь, по соседству.

Дэн решил, что последнее утверждение – ложь, ведь он уже два дня жил в гостинице «Павлин» и был уверен, что госпожа Джарсел слышала о его появлении, так же как о дамах, укрывшихся под крылом госпожи Пелгрин, а все благодаря сплетням, которые в сельской местности распространяются намного быстрее, чем в городе.

– Я приехал на день… два… а может, на три или даже четыре, – ответил Дэн, отводя взгляд.

– Вижу, вы пока не определились, – сухо заметила госпожа Джарсел, присев на большой блок гранита, вкопанный в землю среди зарослей вереска. – Судя по всему, наши места пришлись вам по нраву, – проговорила она, внимательно наблюдая за выражением лица молодого человека. – Я, как и все мы, горжусь нашими окрестными пейзажами. Те, кто приезжает к нам однажды, делают это снова и снова… Кстати, ваш друг господин Лоуренс тоже приехал с вами?

– В этот раз нет, – холодно ответил Дэн, подходя к интересующей его теме. – Я приехал с двумя дамами, мисс Мун и ее спутницей. Они ненадолго остановились в гостинице «Павлин».

– Мисс Мун! Мисс Мун! – с недоумением протянула госпожа Джарсел. – Ах, да, молодая дама, на которой вы собирались жениться – дочь убитого бедняги.

– У вас прекрасная память, госпожа Джарсел.

– В наших скучных краях мало событий, которые стоило бы запомнить, – снисходительно произнесла дама. – Кстати, вы до сих пор не спросили о мисс Армоир. Это не очень вежливо, а ведь она отнеслась к вам с таким уважением.

– Мисс Армоир мой хороший друг, – возразил Холлидей. – Точно так же, как и вы, ведь именно вы уговорили господина Винсента одолжить мне аэроплан.

– Я рада была помочь вам, господин Холлидей, и мне очень жаль, что вы проиграли гонку.

– Так распорядилась судьба, – печально протянул Дэн. – Нельзя всегда быть победителем, вы же знаете, госпожа Джарсел. Если бы вы видели старт гонки. Это было грандиозно!

– Я бы хотела, – бойко соврала госпожа Джарсел. – Но в тот день я не могла оставить госпожу Армоир – у нее очень плохое здоровье. Господин Винсент желал посмотреть на старт, а также на то, как работает его машина, но тоже не смог, – добавила госпожа Джарсел с веселым видом. – Но, может, это и к лучшему, что я не смогла приехать. Кажется, авиация довольно опасна, и я бы слишком переживала за вашу безопасность.

– Уверен, со мной никогда ничего не случится в воздухе, – с пафосом заверил ее Дэн. – Вы должны позволить мне как-нибудь прокатить вас по небесам.

Госпожа Джарсел вздрогнула.

– Я ведь потеряю сознание от страха, – запротестовала она. – Вообразить, что такая тяжелая женщина, как я, подражает птице… Я уверена, что упаду и разобьюсь всмятку, к тому же сомневаюсь, что существует аэроплан, который сможет поднять мой не столь уж незначительный вес.

– Все это ерунда, госпожа Джарсел. Многие аэропланы могут нести двоих, вы же знаете. А недавно во Франции один авиатор перевез пять или шесть человек из одной точки в другую. Все это совершенно безопасно.

Госпожа Джарсел покачала головой:

– Не думаю, ведь авиация все еще в зачаточном состоянии. Вот лет через пять, господин Холлидей, если я проживу так долго, может, и отважусь, но сейчас… нет, благодарю вас.

– Все дамы боятся. Даже мисс Мун. Она хоть и отважная девушка, но ни разу не рискнула подняться в небо.

– Мисс Мун… Ах да… Конечно… Совсем о ней забыла. Надеюсь, вы навестите нас – покажите ее мне и мисс Армоир.

– Если мисс Мун останется здесь, то конечно. Но я думал завтра вернуться в город, так что вряд ли смогу присоединиться к Лилиан. А вот госпожа Болстреаф, полагаю, будет с ней, – закончил Дэн, поскольку был уверен: госпожа Болстреаф придумает отговорку, чтобы избежать нежелательного визита.

– Буду рада, – задумчиво пробормотала госпожа Джарсел. – Но все же, господин Холлидей, когда я вас наконец увижу?

Дэну показалось, что она специально сказала это, и он почувствовал готовность ответить ей совершенно откровенно. В откровенности, а также в том, что он привез Лилиан под прицел орудий своего противника, и заключалась гарантия безопасности для них обоих. Теперь Холлидей в этом убедился.

– Если честно, я очень обеспокоен, – медленно продолжил он, покосившись на настороженную госпожу Джарсел. – У меня тут было приключение.

– Люблю приключения, – неспешно протянула собеседница Дэна. – Так что с вами произошло?

– Меня заманили в такси, отравили наркотиком, а потом отвезли куда-то, где я познакомился с целой группой отпетых негодяев. Настоящая банда убийц, как вы бы назвали их, которые убивают, шантажируют и воруют ради власти.

– Странная причина, – спокойно заметила госпожа Джарсел, не двигаясь. – Обычно люди делают все это ради денег.

– Нет, им нужна власть, – пояснил Дэн. – Это общество образовалось, взяв за основу странные принципы, от которых отказался бы любой честный человек.

– И какие же это принципы? – бесстрастно поинтересовалась госпожа Джарсел.

– Члены этого общества благородные, честные и трудолюбивые.

– Они должны быть добродетельными. Вы же изобразили общество святых.

– Совершенно верно. Только эти святые прикрывают благодеяниями преступления. А руководит ими дама, называющая себя Королевой Вельзевул.

Госпожа Джарсел вздрогнула, а потом медленно прочертила несколько полос в дорожной пыли.

– Вы ее видели? – поинтересовалась дама. – Ужасное имя. По-моему, человек, называющий себя подобным образом, способен на все.

– Нет, я не видел ни ее, ни других членов банды, – с сожалением вздохнув, ответил Дэн. – В помещении, куда меня привели, было темно. Лишь маска Королевы Вельзевул была подсвечена красным светом.

– Так эта дама носила маску? Почему же вы решили, что это – женщина?

– Ну она же называла себя королевой.

– Так мог поступить и мужчина, чтобы скрыть правду!

– Конечно, все возможно, – осторожно признался Дэн. – Я и сам сомневаюсь. Какие же нервы должна иметь женщина, чтобы руководить такой бандой!

– Я с вами согласна, – с серьезным видом сказала госпожа Джарсел. – И что же было дальше?

– Королева Вельзевул предложила мне присоединиться к банде и пообещала долю прибыли, которая, как вы могли бы догадаться, является довольно крупной. У меня есть месяц, чтобы принять решение.

Госпожа Джарсел внимательно посмотрела на Дэна.

– Но ведь вы, конечно, никогда не согласитесь примкнуть к подобной организации? – поинтересовалась она, и Дэну показалось, что в ее низком голосе он различил укоризненные нотки.

– Не знаю… У меня есть собственные корыстные цели, как и у других. Если это сообщество поможет мне достигнуть того, что я желаю, я могу принять их предложение. Я шокировал вас, госпожа Джарсел?

– Вы меня и в самом деле шокировали так, что и сказать не могу, – решительно заявила дама. – Честный человек не должен даже думать о том, чтобы примкнуть к преступному сообществу. Нужно сообщить полиции о существовании такой банды. Удивляюсь, почему вы до сих пор этого не сделали.

Дэн покачал головой, восхищаясь, как хладнокровно и хитро госпожа Джарсел вела опасную игру, хотя, судя по всему, она не подозревала, что он догадался о ее связи с Королевой Вельзевул.

– Я пока не могу этого сделать.

– Что значит «пока»? – поинтересовалась госпожа Джарсел, и на этот раз в ее голосе, без сомнения, прозвучали тревожные нотки.

– Я рискую умереть, если расскажу о банде, и не только я сам, но и мисс Мун. Если я что-то сделаю, нас с ней убьют точно так же, как убили ее отца. Кроме того, я еще во многом не уверен.

Госпожа Джарсел, продолжая чертить узоры носком туфельки, заговорила медленно, так, словно мысли ее витали далеко-далеко:

– Не думаю, что вы поступили мудро, рассказав об этой банде, если все настолько опасно, пусть даже вы говорили с такой сельской мышью, как я. Конечно, я не стану ничего рассказывать, да мне и некому, но если бы даже было, я не стала бы. Однако, если вы говорите с незнакомцами вроде меня о вещах, которые хотели бы держать в секрете, вас с мисс Мун действительно могут убить.

– И я так думал неделю назад, – откровенно признался господин Холлидей.

– А теперь вы считаете по-другому?

– Нет. Но все изменилось после смерти господина Маркуса Пэнна.

Госпожа Джарсел глубоко вздохнула и недоуменно подняла брови.

– Кто такой этот господин Маркус Пэнн?

– Он был секретарем сэра Чарльза Муна, а после его смерти стал секретарем лорда Карберри. Теперь он мертв.

– О! – неожиданно протянула госпожа Джарсел. – Я не хочу, чтобы вы говорили о таких ужасных вещах. Если и в самом деле эта банда…

– …Убила его? – закончил фразу молодой человек. – Да. Я считаю именно так, хотя полиция вынесла вердикт: самоубийство. Однако смерть господина Пэнна, быть может, станет средством для спасения меня и мисс Мунн.

– В самом деле? – В голосе женщины прозвучали жесткие нотки, но не успела она задать новый вопрос, как Дэн сам заговорил:

– Да. Он оставил исповедь.

Бросив косой взгляд на госпожу Джарсел, Дэн заметил, как ее оливковая кожа смертельно побледнела. Однако она ничего не сказала, лишь медленно облизала губы, а посему Холлидей продолжил, словно говорил о какой-то чепухе:

– Его откровения были спрятаны в доме лорда Карберри, но господин Пэнн сообщил о месте, где спрятал бумаги, мисс Мунн, а она рассказала мне. Я забрал эти бумаги и положил в безопасное место на хранение.

– Мудрое решение, – с усилием выдавила из себя госпожа Джарсел. – А место безопасное?

– Ну, я скажу, где находится исповедь, и имя человека, хранящего ее, только когда отпадет необходимость в ее использовании.

– Не понимаю, что вы имеете в виду, господин Холлидей.

– Все просто, госпожа Джарсел. Я хочу защитить себя и госпожу Мун от махинаций общества. Человек, который хранит исповедь, вскроет запечатанный конверт только в том случае, если со мной или госпожой Мун что-то случится. Поэтому пока члены этого общества держатся от нас подальше, секреты банды в полной безопасности.

Тут молодому человеку показалось, что госпожа Джарсел вздохнула с облегчением. Она держалась очень хорошо, что делало ей честь – она не проявила никаких эмоций, но, казалось, повеселела.

– Очень умный ход, чтобы подстраховать себя. Конечно, пока существует опасность, что исповедь будет предана огласке, если что-то случится с вами или с мисс Мун, никто из банды не осмелится причинить вам вред. Полагаю, эта исповедь ужасна, господин Холлидей?

– Не столь ужасна и не настолько полна, как хотелось бы, – спокойно сознался Дэн. – Но в ней хватает фактов, чтобы гарантировать вмешательство властей. Если признания попадут в руки служителей Скотленд-Ярда, они смогут арестовать всю банду. – Тут Дэн, конечно, блефовал, так как не был уверен, сказал ли лорд Карберри госпоже Джарсел, что все бумаги – как думал Карберри – уничтожены.

– Думаю, полиция узнает, – заметила госпожа Джарсел, поднимаясь.

– Спасибо за совет, но если я что-то сделаю, то рискую быть убитым, – сказал Дэн, следуя ее примеру. – Кроме того, может случиться, что я приму условия этого общества. Кто знает, как пойдут дела?

– Не делайте этого, – настойчиво попросила госпожа Джарсел, и Дэн уверился, что лорд Карберри ей ничего не сказал. – Это ужасно.

– Возможно… Но если эти чудовища оставят меня и мисс Мун в покое, исповедь не будет предана огласке, и сообщество будет в безопасности. В противном случае…

– В противном случае всех членов общества арестуют, – с легкостью заметила госпожа Джарсел. – Ужасная история для провинциальной дамы вроде меня. Лучше бы вы мне ничего не говорили. Зачем вы рассказали мне об этом?

– Потому что я считаю вас своим другом, – спокойно ответил Дэн.

Тут госпожа Джарсел расплылась в улыбке.

– Я и в самом деле ваш друг, – сказала она. – И поверьте мне – я совершенно уверена в том, что говорю: мисс Мун сейчас находится в полной безопасности.

– Спасибо, – ответил Дэн. – Я тоже в этом уверен.

А потом они расстались, не забыв о взаимных комплиментах, улыбках и рукопожатиях.