— Все целы? — пропыхтел Паук, плюхнувшийся спиной прямо в воду. В поперечном проходе было совершенно темно, а спички у Паука промокли.

И не было больше ни фонарика Кэтрин, ни отсвета от фонарей охраны, чтобы хотя бы разглядеть книжку, а не то что разбираться в карте на крыльях бабочки.

Джо хотел было выпрямиться, но больно стукнулся головой о низкий свод. Им было слышно, как перекликаются охранники и как распахнулись ворота в решётке с таким пронзительным скрипом, что у Джо заломило зубы.

— Ну вот, они прошли через последние ворота, — заметил Паук. — Скорее, Кэтрин, книжка! Сейчас здесь станет светло.

Он угадал. Отблеск от фонарей охраны внезапно проник к ним сквозь воду. Кэтрин открыла книжку и с помощью Джо быстро прикинула ближайшие четыре-пять пунктов их предполагаемого бегства. Оба понимали, что, как только им удастся оторваться от погони, дорогу придётся искать на ощупь в полной темноте.

— Веди ты, Джо, — предложила Кэтрин. — В картах ты понимаешь лучше меня.

— Значит, нам туда, — мальчик пригнулся и припустил бегом. Преодолев несколько поворотов, он понял, что тьма уже не такая густая. Её словно пронизывал слабый серебристый отблеск. «Наверное, где-то поблизости вентиляционная шахта», — подумал он.

— Сюда! — крикнул Джо.

Часом спустя они остановились возле того, что некогда могло называться зданием. И где-то поблизости должно было находиться пристанище Заговорщиков. От здания оставался стоять лишь дверной косяк. Паук быстро ощупал его, пробежав пальцами по остаткам резьбы на дереве.

— Ищите ягнёнка! — велел он. Джо с Кэтрин подошли поближе. Резьба была местами совсем облуплена, однако на верхней перекладине ещё можно было разглядеть очертания ягнёнка.

— Но при чём тут ягнёнок? — недоумевала Кэтрин.

— Твой брат сказал, что они встречаются в яслях у Хердвика, — отвечал Паук. — Хердвик — это порода овец, а в яслях держат малышей. Маленькая овца — это…

— Ягнёнок, — заключил Джо.

— Должен сказать, что это не самый лучший шифр, — заметил Паук. Он повернулся и принюхался. — Ага, нам сюда, — он перевалил через кучу щебня и остановился возле соседнего здания, ещё остававшегося целым. Слепой ткнул своим посохом в щель в фундаменте шириной не больше трёх ладоней. Паук приблизил к щели лицо и снова понюхал.

— Здесь они, голубчики, — прошептал он. — Идите за мной, только тихо! — старик улёгся на живот, каким-то немыслимым образом извернулся и полез в щель. Кэтрин и Джо поползли за ним.

— Осторожно! — едва успел предупредить Паук, и тут же вся троица свалилась на пол какой-то каморки, по-видимому, служившей когда-то кладовой. Джо разглядел сводчатый потолок и кирпичные стены. Паук быстро поднялся и стал ощупывать стены, что-то бормоча себе под нос.

Наконец он с довольной улыбкой отступил на середину комнаты. Очень осторожно, кончиками пальцев Паук нажал на один из кирпичей. Он утонул в стене, и через секунду в ней открылся потайной ход. Они увидели тесное, душное от дыма помещение, в котором шумела целая толпа Заговорщиков.

Недавние беглецы, покинувшие Темницы с помощью детей и их проводника, были так заняты обсуждением своего дерзкого побега и тех лишений, которые им пришлось перенести, что никто не заметил, как распахнулся потайной лаз.

У Джо перехватило дыхание от невообразимой смеси запахов. Тошнотворная вонь от прокисшего пива не в силах была заглушить аромат жарящихся на вертеле цыплят. Возле очага в небольшом колесе старательно перебирал лапками маленький песик, терьер Джека Рассела, заставляя поворачиваться вертел с цыплятами над углями.

— А потом мы размазали по стенке всю охрану! — похвалялся один из недавних заключённых. — Их там набежало не меньше сотни! Ну, мы мигом выломали все решётки — прям голыми руками — и дали дёру!

Мужчина огромного роста, с окладистой чёрной бородой, сидел в кресле возле очага. В углу рта он держал окурок толстой сигары. Вынув её изо рта, гигант ткнул ей в самозваного оратора.

— И по-твоему, никто вам не помогал? — уточнил он.

— Да о чём речь, Браско! — расхохотался ещё один бывший беглец. — Кого могло занести в эти вонючие тоннели, да ещё нам на помощь? Конечно, мы управились сами!

— Да неужели? — пробурчал Браско. Сильно затянувшись сигарой, он швырнул окурок в очаг. — Но тогда как вам удалось удержать люк открытым? Разве это можно сделать изнутри?

— Это было нелегко, — важно заявил Том. — Но нас не остановишь какой-то ржавой железкой!

Кэтрин не выдержала. Паук хотел было остановить её, но она вырвалась и выскочила на середину комнаты.

— Ты врёшь, Том Хини! — выкрикнула девочка.

В тот же миг все Заговорщики вскочили на ноги.

На незваных гостей направились дула пистолетов и острия ножей.

— Тихо, вы! — рявкнул бородатый верзила, грубыми толчками прокладывая себе дорогу к Кэтрин. — И о чём же он врёт? — спросил Браско, присев на корточки так, что его физиономия оказалась на одном уровне с Кэтрин.

Кэтрин явно была испугана, однако не собиралась сдаваться.

— Он сказал, что им никто не помогал, — задиристо отвечала она. — Это неправда. Мы помогли им открыть люк и найти выход под решёткой, и они это знают. И им нипочём бы не удрать оттуда, если бы не мы с Джо… ох, и конечно, Пауком.

— Ну, — с ухмылкой ответил бородач, — я не могу тебе не верить. От тебя несёт так, как может вонять только канализация под Темницами!

Джо ясно видел, что всё это пришлось не по вкусу Тому.

— Браско… я… — начал было он, но бородач небрежно отмахнулся от него и обратился к Пауку.

— Кэри! — криво улыбнулся он. — А я думал, ты помер!

— Меня не так-то легко убить, Браско! — улыбнулся старик в ответ. — И тебе это известно лучше других. Я вот тоже думал, что тебя упрятали в Темницы вместе с остальными.

— Меня? — расхохотался Браско. — Я не та рыбка, которую легко подцепить на крючок! Ну же, входи, входи. Я рад, ужасно рад, что ты пришёл, чтобы быть с нами в самую нужную минуту.

— С вами? Нет, я пришёл не для того, чтобы быть с вами, — возразил Паук. — Однако я готов допустить, что мы преследуем общую цель.

— Положить конец войне? — уточнил Браско, дружески хлопнув старика по худому плечу. — Да, в конце концов мы сошлись на этом, вот только пути у нас ещё разные?

— И будут оставаться разными до тех пор, пока ты веришь, что насилием можно прекратить насилие, — твёрдо отвечал Паук.

Однако Браско только разулыбался ещё шире, а его большое брюхо заколыхалось от хохота.

— После стольких лет, потраченных на так называемую дипломатию, ты веришь, что Орлеманн в силах остановить войну?

— Нет, об этом я и не думал, — покачал головой Паук. — Сейчас нам требуется совсем другое. А что до Орлеманна, от его дипломатии слишком пованивает предательством.

— Согласен, — кивнул Браско. — И на этот счёт у меня есть своё мнение. Но коли уж ты сюда забрёл, не побрезгуешь нашим гостеприимством? Вы все трое промокли до нитки и жутко воняете. Позволь хотя бы переодеть вас в сухое и пригласить за стол.

Паук согласился, и уже через полчаса они были вымыты и облачены в чистую сухую одежду, пока их собственная сушилась после стирки на верёвках, протянутых под потолком. Джо пристроился у очага. На нём были надеты серые пижамные штаны, едва видные из-под большой застиранной до дыр футболки. Пижама походила на ту, в которой мальчик когда-то спал дома.

Браско о чём-то оживлённо шептался с Пауком. Было совершенно очевидно, что бородач является признанным лидером этих людей. Достаточно было взглянуть на его огромную фигуру, чтобы поверить, что у него хватит сил убедить кого угодно выполнять его приказы. Возле него Паук казался совсем дряхлым и тощим. Старик с трудом держался прямо и вынужден был постоянно опираться на посох. Однако чем больше Джо следил за ним, тем больше убеждался в том, каким ложным может оказаться первое впечатление. Браско не имел с Пауком ничего общего. И тем не менее вскоре Джо решил, что настоящим лидером в этой комнате является не Браско, а Паук.

— Насколько я понимаю, побег прошёл точно по плану? — донёсся до Джо голос Браско.

— Точно, — подтвердил Паук. — Мы угадали как раз вовремя, вот только одна вещь…

— Что такое?

— В каком-то смысле всё получилось слишком удачно, слишком безупречно. Я до сих пор не могу объяснить, как нам всем удалось выйти из тоннелей живыми и невредимыми. Неужели охрана в Темницах настолько беспомощна, что не могла попасть ни в одного из десяти здоровенных мужиков, топтавшихся в тесном тоннеле?

— По-твоему, кто-то ещё позаботился о том, чтобы побег прошёл как по маслу?

— Возможно, — отвечал Паук, — а возможно, я слишком стар и подозрителен, и потому везде и всюду вижу заговоры. Слишком опасно ходить всё время по лезвию ножа, знаешь ли.

— Знаю, — засмеялся Браско. — Ещё как знаю!

Не прекращая разговора, Браско отвёл Паука к большому креслу-качалке возле очага. Сам он пристроился рядом на трёхногом табурете.

— Разве ты сам не понимаешь, как это опасно? — судя по всему, Паук не в первый раз задавал этот вопрос. — Подумай, сколько крови прольётся.

Браско чертыхнулся и стал было возражать, но Паук его перебил:

— Риск слишком велик. Или ты забыл, что случилось на берегу Крег Бэй? Твои полсотни людей едва успели ступить на берег, как от половины из них остались одни головёшки! Скольким удалось унести оттуда ноги? И тебе не терпится снова это пережить?

— Нет, — веско отвечал Браско. — Я не хочу снова уносить ноги от этих проклятых машин. И я ничего не забыл, только на этот раз всё будет по-другому. Я всё продумал. Ну скажи, где ещё, кроме как за горами, можно упрятать столько фабрик для производства машин? Всё говорит о том, что база где-то там, на севере, за Лонг Лэйком. Как ты не понимаешь: единственный способ остановить войну — пересечь равнину и взорвать эти смертоносные фабрики! Мы выступаем сегодня вечером.

— Если только фабрики действительно там, на севере.

— Ну, на этот риск я готов пойти!

Паук в задумчивости запустил пальцы в свою кудлатую шевелюру.

— Допустим, что вам с парнями удастся пересечь равнину. Допустим, что вам каким-то образом — хотя я не представляю, каким — удастся переправиться через Лонг Лэйк. Допустим, вы не заблудитесь в горах и даже найдёте на севере то, что ищете. А дальше что? Ведь это же очевидно: по пути вы потеряете так много людей и сил, что их не останется для решающего удара! Разве ты сам этого не понимаешь? Ты готов положить все силы и всех людей, гоняясь за призраком удачи?

Браско упрямо качнул головой.

— Но если мы окажемся правы, Кэри, даже пара молодцов сумеет взорвать любую фабрику, какой бы большой она ни оказалась. Ты только представь себе: не будет больше ни Голиафов, ни Скребков, ни Замрами! Нет, Кэри, с меня довольно этой твоей дипломатии, довольно болтовни! Мы все хотим остановить войну. И настала наша очередь ударить в ответ.

— А ты ничего не забыл? — с укоризной покачал головой Паук.

— Ты имеешь в виду кандидатов? — Браско вскинул на старика тревожный взгляд.

— Что, если их вообще никто не отправляет назад через арки? — кивнул Паук. — Что, если их используют как рабочих на фабриках? Твоим людям удалось что-то узнать, пока они были в Темницах? Они видели арки?

— Нет, — качнул головой Браско. — Там кругом охрана. Им даже близко подобраться не удалось.

— Но разве твой агент…

— Нет, — отрезал Браско. — Там нужно иметь пятый уровень допуска. Такого нет почти ни у кого.

— Надо же, какие сложности! — ехидно заметил Паук. — Орлеманн бережёт кандидатов пуще зеницы ока!

— Скажи лучше, Паук, тебе удалось узнать что-то новое?

— Нет. Я знаю не больше твоего, однако мои подозрения растут с каждым днём, — Паук задумался и мягко добавил: — Не делай этого, Браско! Не надо так рисковать своей жизнью или жизнью этих кандидатов.

— Не могу, — ожёг его Браско суровым взором. — Колёса уже завертелись. Ночью мы выступаем.

— Отложи свой рейд ещё на день! Хотя бы на двенадцать часов! Позволь мне заслать его внутрь и выяснить точно, что всё-таки происходит с кандидатами. И если окажется, что они ждут в безопасности, под защитой бастионов Темниц, я не буду вам препятствовать. Больше того, я сам проведу вас на север через равнину.

— У нас уже есть проводник. Нас поведёт Том. По его словам, он был обучен лучшим в своём деле.

— Том? Да, он прекрасно выучил обратный путь на Остров, но о том, что вас ждёт на севере, имеет не большее представление, чем любой из вас. Зато я знаю эти земли. Дай мне ещё несколько часов, Браско. Позволь выяснить всё, что я смогу узнать.

Браско долго смотрел на Паука. Наконец, из его груди вырвался тяжёлый вздох.

— А как же мальчик? Он выполнит твою просьбу? Ведь для него это тоже большой риск.

— Знаю, — печально отвечал Паук. — Но у нас нет иного способа хоть что-то узнать, — он обернулся к Джо, но не успел открыть рот, как Джо заговорил сам:

— Что именно тебе от меня надо?

— Я так и знал, что ты нас слушаешь, — ухмыльнулся Паук. — Умница. Ах, какой умница!

Ещё полчаса спустя Джо сидел, глядя в огонь. Цыплята жарились на вертеле, и жир с шипеньем дымился на углях, однако мальчик позабыл о голоде. Он обдумывал просьбу Паука. Она оказалась очень странной, эта просьба. Старик хотел, чтобы он сам явился в Темницы и сказал, что он один из кандидатов. Паук надеялся, что это позволит ему вполне легально продать мальчика охране, которая заберёт его внутрь, а там он сумеет узнать, что происходит с остальными кандидатами.

Конечно, Джо согласился. А что ещё он мог сделать? Он явился сюда в поисках сестры, и если всех кандидатов забирают в Темницы, значит, и его место там. Однако план Паука был очень опасен. Ведь как только он окажется в тюрьме, тайная полиция мигом сумеет узнать, кто он, и что будет тогда?

Паук присел рядом с ним.

— Мы нашли там одного человека, который постарается тебе помочь, — сказал он.

— Так почему он сам не…

— Потому что за ним следят. Один неверный шаг и, мы вообще его потеряем. А теперь слушай внимательно. Арки упрятаны в самых нижних уровнях. К ним ведёт настоящий лабиринт, и он уходит гораздо глубже, чем тоннели канализации. Тебе понадобится вот это.

Паук вытащил из кармана свою драгоценную книжку и вложил в руку Джо.

— Там есть страница, на которой нарисован лист платана. Это схема переходов на последнем участке пути. Три арки спрятаны в самом центре здания, ещё на три или четыре уровня ниже тюрьмы, — Джо открыл книжку и поискал рисунок. Арки действительно были указаны посередине листа. На первый взгляд, это были прихотливые изгибы прожилок. Паук протянул руку и закрыл книжку. А потом засунул мальчику за пазуху.

— Береги её, — предупредил он. — Не дай ей попасть, кому не следует. Я верю, что ты вернёшь мне её в целости и сохранности.

В эту минуту в противоположном конце комнаты разыгрался шумный спор.

— Ты что же, отказываешься от меня? — кричала Кэтрин.

Джо выпрямился и увидел, как девочка размахивает пачкой бумаг под носом у своего брата. Тому, судя по всему, хотелось и смеяться, и выругать строптивое создание одновременно.

— Послушай, Кэт, — увещевал он сестру, — я не могу их подписать. Я давно уже не проводник. Я Заговорщик, а у Заговорщиков подмастерьев не бывает!

Том силой усадил её перед собой и попытался заглянуть ей в лицо, но девочка сердито отвернулась.

— Кэт, послушай, — настаивал он. — Пожалуйста, выбрось из головы эту чушь. Возвращайся на Остров или ещё лучше, снова запишись в ловцы. Даже в траншеях ты будешь в большей безопасности, чем со мной!

— Но я не могу уйти от Кэри! — горько возразила она. — Я же подписала с ним контракт, потому что думала, что ты заберёшь меня, как только выйдешь из Темниц! Ну надо же быть такой дурой!

— Но, Кэт…

— Нет, — она не выдержала и снова вскочила на ноги, — не смей больше звать меня Кэт!

Девочка повернулась и ринулась к потайному лазу. Ещё секунда — и её простыл и след.

Джо кинулся к Пауку, по-прежнему сидевшему у огня.

— Кэтрин сбежала! — сказал он.

— Значит, мы должны её найти, — с этими словами он поднялся и принялся снимать с верёвки свою одежду.

— Итак, двенадцать часов, — сказал старик, обращаясь к Браско. — Я никому не выдам твоё укрытие.

— Ты бы тут не разгуливал, если бы я в таком тебя заподозрил, — расхохотался гигант. Он крепко пожал старику руку и обернулся к Джо, вопросительно подняв брови. — Ну, а как насчёт тебя?

— Я тоже никому не скажу, — поспешно заверил Джо. — Вот, честное слово, — и он перекрестился.

— Поклянись, — Браско неожиданно стал серьёзным.

— Клянусь, — ответил Джо.

Паук уже накинул ему на плечи тяжёлый от сырости плащ.

— Идём, Джо, выведи меня отсюда, — сказал он, шагая следом за мальчиком, — нам с тобой предстоит ещё многое сегодня сделать.