Роберт лежал на диване в гостиной с открытыми глазами. Он так и не смог уснуть, несмотря на усталость. Он думал о Мелани.

Целуя ее два часа назад, он чувствовал, как ее тело податливо и мягко в его руках, но иногда Мелани вдруг замирала, думая о чем-то. И Роберт знал, о чем именно. Мелани ни за что не призналась бы в этом, но ей было неприятно думать, что она занимается любовью с преступником. А не думать об этом она не могла — такой уж она человек.

И тот факт, что на самом деле Роберт не вор, а полицейский, ничего не менял в данной ситуации — ведь Мелани не знала правду. А открыться ей Роберт пока не мог — не имел права. Во всяком случае, пока операция не закончена.

Чутко уловив настроение Мелани — ведь все ее мысли, как всегда, были буквально написаны у нее на лице, — Роберт с большим трудом, но все же сумел сдержаться и оторваться от ее восхитительного тела. Он видел, как страдала Мелани, разрываясь между доводами разума и обуревавшими ее желаниями, и поэтому не мог причинить ей боль. Она хотела его, это было очевидно, но скорее всего уже через час Мелани начала бы терзаться сомнениями в правильности своего поступка. Секс с преступником!

Иногда Роберту казалось, что он действительно преступник — так он вжился в роль. Что уж говорить об окружающих! Для всех, даже для школьных друзей, Роберт Грин был отъявленным негодяем и подлецом. Даже для Мелани.

Самый лучший вариант — оставить Мелани в покое и позволить ей вернуться к обычной жизни. Однако Роберту пришлось признаться себе, что он вовсе не хочет этого. Два часа назад он понял, что эта женщина нужна ему. Нужна, как воздух. Как солнце. Как вода.

Роберт не мог пока рассказать Мелани правду о себе, но и не хотел оттолкнуть ее навсегда. Нужно как-то заставить Мелани поверить ему. Просто поверить, ни о чем не спрашивая.

Встав с дивана и стараясь не шуметь, Роберт подошел к двери спальни. Она была закрыта, но из-под двери пробивался свет. Мелани не спала. Роберт прислушался и услышал приглушенный ковром звук ее шагов.

Роберт взялся за ручку двери. Им с Мелани просто необходимо поговорить.

— Мелани! — сказал он, входя.

Мелани, стоявшая спиной к двери, подскочила от неожиданности.

— Роберт! Не смей так делать!

— Извини, я вовсе не собирался тебя пугать.

— Не смей подкрадываться ко мне! — продолжала злиться Мелани. — Ты можешь ходить нормально? А стучаться, прежде чем войти, тебя не учили?

— Извини, — повторил Роберт.

— Ладно, — буркнула Мелани и, пройдя мимо него, направилась в кухню.

Роберт невольно залюбовался ею. Под шелковой голубой пижамой угадывались очертания женственной фигуры Мелани. Роберт поймал себя на мысли, что даже ее непривычно короткие волосы ему нравятся. Сейчас они забавно топорщились во все стороны.

Войдя вслед за Мелани в кухню, Роберт присел на стул.

— Мелани, — мягко сказал он.

Она обернулась.

— Мелани, ты не хочешь поговорить о том, что случилось?

— А разве что-то случилось? — фальшиво удивилась она.

— Ты знаешь, о чем я. — Роберт сделал паузу, подыскивая слова. — Когда мы… ну, ты понимаешь… Ты в самом конце оттолкнула меня.

— Я?!

— Я хотел сказать, мне тогда показалось, что ты совсем не хочешь этого.

— Я?! — снова возмутилась Мелани, а потом, смешавшись, тихо добавила: — Я, наверное, не так уж хороша в постели, и поэтому ты…

— Мелани, все было просто великолепно. Ты — само совершенство. Поверь, с тобой мне было хорошо как никогда, но…

— Я все испортила, потому что…

— Перестала слушать свое тело, — подхватил Роберт. — Я же видел, ты о чем-то думала.

— Я…

— Ты думала: что я делаю, он же сидел в тюрьме?..

— Вроде того, — призналась Мелани. — А потом, когда ты остановился, я подумала, что, должно быть, я зря навязалась тебе, ты вовсе не хотел…

— Мелани, я хотел тебя. Ни одну женщину до сих пор я так не хотел. Поверь, мне стоило большого труда сдержаться.

Мелани зарделась.

— Проблема в том, — продолжал Роберт, — что ты не доверяешь мне.

— Но если бы ты объяснил, что происходит…

— Мелани, пойми, я просто не могу объяснить.

— Отлично! — мрачно резюмировала Мелани и отвернулась к раковине, чтобы налить в чайник воды.

— Все, что я могу сказать, — я не так плох, как ты думаешь. Просто у меня сейчас проблемы, и я должен их решить. Сам.

— Кто эти люди, что приходили за тобой? — в который раз спросила Мелани, доставая коробку с чайными пакетиками и сахарницу. — Почему они представились полицейскими?

— Потому что так проще всего получить интересующую их информацию. Глупо, конечно, ведь они могли нарваться на настоящих полицейских, но таким людям никогда не приходит в голову, что их могут поймать.

— Таким людям? А ты сам разве не такой?

— Нет.

— Потому что тебя уже один раз поймали, и ты сидел в тюрьме?

Роберт не ответил.

— Так ты не скажешь, кто те двое?

— Тебе лучше не знать этого.

— Ну хорошо, а почему они охотились за тобой?

— Скажем так, я перешел им дорогу. Если они найдут меня, то скорее всего немедленно убьют. — Роберт невесело усмехнулся. — У них ко мне большие претензии.

Глаза Мелани испуганно расширились.

— Господи, Роберт! Но почему бы тебе просто не отдать им то, что им нужно?

— А с чего ты взяла, что им от меня нужна какая-то вещь?

Роберт не на шутку испугался. Что может знать Мелани?

Как бы то ни было, теперь Мелани — его уязвимое место, его ахиллесова пята. Грэйди и Корелли не должны узнать о ней.

Мелани выключила в кухне свет и с чашкой чая прошла в гостиную. Роберт последовал за ней.

В гостиной Мелани уютно устроилась в кресле и с удовольствием отпила горячую ароматную жидкость. Она старалась не встречаться глазами с Робертом, который сидел напротив, на диване. Мелани была рада, что они все же поговорили о том, что произошло между ними этой ночью. Чуткость и такт Роберта поразили Мелани; он старался щадить ее чувства, боялся обидеть неосторожным словом. Сэм лишь спрашивал ее, все ли было хорошо, но, судя по всему, ответ его мало интересовал. Роберт же был заботлив и внимателен.

И все же Мелани было не по себе. Она не сомневалась, что разочаровала Роберта.

Мысли Мелани вернулись к передряге, в которую попал Роберт. Неважно, что он вор, убеждала себя она. Роберт в опасности, и этого достаточно. Она просто обязана помочь ему. Он останется в ее квартире столько, сколько потребуется.

Роберт первым прервал затянувшееся молчание.

— Спасибо, Мелани, ты настоящий друг. Всегда им была.

Мелани вопросительно подняла брови.

— Просто я никогда раньше не говорил тебе об этом.

— Ты имеешь в виду — в школе?

— И тогда, и сейчас. Ты помогаешь мне — это очень благородно. Я не могу выразить, как благодарен тебе.

— Мои друзья уверяют, что я легко внушаема и слишком доверчива — от этого и все мои проблемы. Я признательна Эдне за то, что она уговорила меня поменять кое-что в моей жизни.

— Например, остричь волосы?

Мелани улыбнулась.

— Дались тебе мои волосы.

— Просто в моей памяти ты все эти годы была с длинными волосами.

В его памяти?! Все эти годы?!

— Да-да. — Роберт словно прочел ее мысли. — Я думал о тебе все эти годы.

Мелани молчала, ошеломленная. Оказывается, в школе она так была озабочена тем, чтобы никто не догадался о ее чувствах к Роберту, что не замечала его интереса к ней.

Значит ли это, что она для Роберта больше чем просто женщина, с которой можно провести ночь, а потом с легкостью забыть?

— Я и понятия не имела об этом, Роберт. Я всегда была уверена, что ты вообще не замечал меня. Конечно, кроме тех случаев, когда тебе нужно было списать домашнее задание или что-то в этом роде.

— Это не так! — горячо возразил Роберт. — Ты значила для меня гораздо больше, чем ты думаешь.

— Не уверена, что сейчас ты говоришь искренне.

— Почему? Потому что я никогда не говорил тебе этого раньше? — Роберт упорно ловил ускользающий взгляд Мелани. — Потому что я никогда не целовал тебя раньше?

— Да, — прошептала Мелани, вцепившись в чашку с остывающим чаем обеими руками.

— Мелани, ты сильно отличалась от всех, с кем я общался. Я даже и думать не смел подойти к тебе.

— Что? — неподдельно изумилась Мелани. — Да любая девушка была бы счастлива встречаться с тобой! И я в том числе.

— Я знал это. Но, понимаешь, такая девушка, как ты, не для меня. Точнее это я был недостоин тебя.

— Не понимаю.

— Ну, допустим, мы с тобой встречались бы какое-то время — до окончания школы. А потом? Ты поступила бы в колледж… да ты и поступила. А я? Мы просто не подходили друг другу.

— Но, Роберт, — запротестовала Мелани, — ты бы тоже смог поступить в колледж, раз уж именно это тебя так волновало. Ты же даже пытаться не стал.

Конечно, Мелани понимала, что ни в какой колледж Роберт не поступил бы. Не потому, что был глуп, — просто она помнила, как он ненавидел уроки, презирал чопорных учителей, все эти школьные порядки и правила. И именно бунтарство делало Роберта Грина столь привлекательным в ее глазах.

— А твои родители? — спросил Роберт. — Как бы они отнеслись к тому, что ты встречаешься с таким парнем, как я?

— Да какая им разница? — фыркнула Мелани.

Роберт покачал головой.

— Не уверен.

Роберт, разумеется, не мог знать, что после развода родителей Мелани замкнулась в себе и, чтобы не беспокоить лишний раз и без того расстроенную мать, держала все проблемы и горести при себе. Мелани исправно играла роль хорошей девочки, что раздражало ее сестру Эдну, уже тогда отличавшуюся независимым характером. Так что Мелани никогда не обсуждала с матерью своих друзей и не спрашивала у нее совета.

Мелани взглянула на Роберта.

— Ты даже не дал мне шанса, — тихо сказала она. — Ты сам все решил за меня. Возможно, я смогла бы удивить тебя.

— Ты удивила меня сейчас.

Мелани усмехнулась.

— Я сама себя удивила.

— Как думаешь, может быть, сейчас у нас с тобой есть шанс?

Сердце Мелани подпрыгнуло и бешено заколотилось где-то в горле.

— Может быть, — затаив дыхание, ответила она.

— Что же мне сделать для этого, Мелани?

— Будь искренним со мной. Расскажи мне, что с тобой произошло.

Роберт стукнул кулаком по колену.

— Черт, я знал, что ты скажешь именно это!

— Хотя бы попытайся, Роберт!

— Это сложнее, чем тебе кажется.

— А может, ты все усложняешь?

Разговор снова свернул на скользкую для Роберта тему. Они с Мелани постоянно возвращались к одному и тому же.