Мы открыли ворота и подъехали по ухабистой грунтовке к большому серебристому трейлеру. Он стоял метрах в шестидесяти от реки Гудзон, вдоль которой шла железнодорожная колея. Мимо, свистя гудком, шел пассажирский поезд «Амтрак». Люди махали нам из окон, и мы с Крысой стали махать им в ответ. Какой-то чокнутый тип тряс обеими руками, как мельница, а маленькая девочка, которую держала мама, перебирала крошечными пальчиками.

— С поезда они машут, — заметил Томми. — А на улице пройдут мимо и не заметят.

Когда поезд скрылся, мы огляделись вокруг. Участок, где стоял трейлер, был пустой и голый, но вокруг него росли кусты и деревья, а за рекой виднелись поросшие деревьями зеленые холмы. Джоуи сказал, что мы находимся на окраине Бронкса, но я и не думал, что в Бронксе может быть столько зелени. Прямо как маленький кусочек Канады.

— Это твоя земля, Джоуи? — спросила Крыса.

— Ну да, держи карман… Это земля строительной компании. Тут будут строить многоквартирный дом. Троюродный брат устроил меня тут сторожем. Хотя пока и сторожить-то нечего. — Он стал вытаскивать из багажника пакеты с продуктами. — Отнесите-ка сумки.

Мы помогли ему отнести пакеты в трейлер. Он оказался довольно просторным. Там помещались кухня, ванная и два отдельных отсека, в каждом из которых стояла большая кровать.

— Вы, ребята, занимайте свободную комнату. Ты, папаша, на улице. — Джоуи полез в шкаф. — Вот тебе раскладушка. Ну ладно, пойду разбираться с грилем.

Томми потрогал матрас:

— Ну, детишки, хорошо вам тут будет спаться. Бедный мой ревматизм… — вздохнул он, потирая спину.

— Мы уступим вам кровать, Томми, — сказал я.

— Я не хочу выставлять вас на улицу.

— И думать нечего, — сказала Крыса. — Мы с Бобом уже привыкли спать под открытым небом.

— Ну, если вы настаиваете…

Снаружи Джоуи уже выкладывал бургеры и стейки на шкворчащую решетку.

— Давай я этим займусь? — предложил Томми.

— Я сам.

— Я бы хотел помочь. Так сказать, выразить свою признательность.

Джоуи вручил ему лопаточку:

— Пойду приготовлю бобы и картошку на кухне.

— Я помогу! — вызвалась Крыса.

Томми надел фартук и начал колдовать над мясом. Он подкрутил гриль пожарче и лихо переворачивал бургеры один за другим. От ароматов у меня аж слюнки потекли.

Пришел Джоуи и выдал нам с Томми по банке колы.

— Что, пива нет? — спросил Томми.

Джоуи не ответил. Он установил маленький раскладной столик и скрылся в трейлере.

— Чую я, мне здесь не рады… — проговорил Томми.

— Джоуи вовсе не хотел вас обидеть.

— Ничего, ничего. Я никогда не пользовался особой популярностью, даже в тюрьме. Хотя кому охота быть популярным в тюрьме? — Томми захихикал себе под нос. — Какой прожарки тебе стейк, Боб?

— Э-э, средней… А в тюрьме очень жутко?

— Да нет, не очень. Там скорее скучно. Самым паршивым было столкнуться со своими клиентами. Они все ныли, что я плохо их защищал. И большинство из них ведь сидели за дело, вот что меня бесило больше всего! Ну, я надеюсь, что за дело. Адвокату в тюрьме не так уж плохо. Люди то и дело просили помочь с апелляцией, и я всегда помогал. Конечно, за скромную плату или в обмен на услугу. Так что я нормально устроился.

Крыса вышла из трейлера и начала расставлять раскладные стулья:

— У нас все готово.

— У нас тоже, — сказал Томми, переворачивая стейк.

Джоуи поставил на стол сковородки с бобами и картошкой, и мы принялись за еду. Я не ел с самого завтрака. Это, в общем, служило мне оправданием за то, что я слопал целый стейк и еще два чизбургера. Томми и Джоуи пили пиво, мы с Крысой колу, и должен сказать, что обед получился отменный.

Джоуи закурил сигарету и откинулся на спинку стула с видом глубокого удовлетворения:

— Поверить не могу, что вы гостили у Айсмена. Что он за человек?

— Он хороший, — сказал я.

— Очень хороший, — подтвердила Крыса. — Он наш друг. По телику нас с ним тоже показывали. А еще мы катались на лимузине с шофером, ели в роскошном ресторане… и все такое. Было классно.

— А теперь вы застряли в трейлере со стариком Джоуи.

— Ты тоже классный, Джоуи, — сказала Крыса. — И в трейлере у тебя здорово.

Джоуи как следует затянулся:

— Да, трейлер — это здорово. Никакой тебе квартплаты. Но я бы не отказался пожить на Пятой авеню. Или выпустить первый же диск миллионным тиражом.

Томми поставил тарелку.

— А есть какие дела на примете? — спросил он.

— Ну, есть кой-чего.

— Может, возьмешь в долю?

— Вряд ли.

— Я бы мог тебя выручить.

Джоуи усмехнулся:

— Да ну? Пока это я тебя выручаю. И похоже, что для тебя это в порядке вещей.

— Так что ты задумал, парень?

— Не твоего ума дело.

— Сколько тебе лет? Двадцать? Двадцать один? Ты впервые меня увидел, приютил в своем скворечнике. Ты смотришь на меня и думаешь: «Что за жалкий бродяга! Я никогда не докачусь до такой жизни». А я на твоем месте не был бы так уверен. Судьба ведь может вдруг резко повернуться и укусить тебя в зад, когда ты меньше всего ожидаешь.

— Не повезло тебе, значит? Судьба-злодейка? — переспросил Джоуи. — Конечно, в этом нет твоей вины. Друг подставил, лошадь не пришла первой. Или акции вдруг рухнули, а вместе с ними и все твои сбережения. Всегда проще валить свои беды на судьбу. Только настоящий мужчина винит себя в своих ошибках.

Томми опустил глаза. Мне стало жаль его. Кому-то он мог казаться обыкновенным бродягой, но я знал, что он хороший. И Джоуи тоже. Но они друг другу не нравились, и мне было неловко, что это из-за нас с Крысой они сейчас сидят за одним столом. Я лихорадочно соображал, как разрядить обстановку, но Крыса меня опередила:

— Джоуи, как прошло с той партией сигар?

Джоуи просветлел:

— Лучше некуда, Мари-Клэр. Все продал. Часть денег отдал приемным родителям, на остальные купил партию часов. Теперь надо сбагрить часы, чтобы сделать прибыль.

— Томми тебе поможет! — сказала Крыса. — Он непревзойденный жулик.

— Какой сценарий, Джо?

Джоуи не ответил.

— Ну, раз не хочешь говорить…

— Сотня настоящих армейских швейцарских часов. Купил с молотка в Балтиморе на аукционе по банкротству. Чтобы отбить вложенное, надо продавать по сорок долларов за штуку. Думаю, что смогу удвоить сумму, которую за них отстегнул. Вот только бы теперь их продать.

— Это хороший товар, — сказал Томми. — Если пойдем сегодня на Таймс-сквер, их быстро расхватают.

— Отлично! — воскликнула Крыса.

— Таймс-сквер?! Ты рехнулся? Там копы в штатском и отдельная служба безопасности, не говоря уж об антитеррористических отрядах. У меня всю партию конфискуют!

— А мы разделимся. Ты пойдешь с Мари-Клэр, я с Бобом. Они будут стоять на безопасном расстоянии с часами в рюкзаках. Если копы нас прижучат, мы потеряем только тот товар, что в руках.

— Не мы потеряем, а я!

— Ладно, ты потеряешь. Идею ты понял. Мы с ребятками будем работать, считай, за спасибо. Пятьдесят процентов себестоимости.

— Меня бы это устроило! — сказала Крыса.

— Я не хочу втягивать в это детей.

— Ничего, Джоуи! Мы с Томми уже работали на Таймс-сквер.

— Значит, таскал детишек на промысел? — возмутился Джоуи.

— Они сами пришли. Я там с ними встретился. И должен сказать, что Мари-Клэр просто звезда.

— Мы отлично сработаемся, Джоуи! — заверила Крыса. — Сегодня же продадим все часы!

Джоуи колебался, но Крысин энтузиазм вселил в него уверенность.

— Ладно, — сказал он с улыбкой. — Все равно у меня нет планов на вечер.

Дело было решенное. Мы с Томми убрали со стола, а Крыса с Джоуи нагрузили наши рюкзаки часами. Закончив, мы заперли трейлер и прыгнули в машину.

— А… чуть не забыл! — сказал Джоуи, заводя мотор. — Я поместил объявление о розыске Джерома Де Билье в «Нью-Йорк пост» и в «Виллидж войс». Оставил свой номер. Должны напечатать послезавтра, так что, кто знает, может, и повезет.

— Спасибо, Джоуи, — сказал я.

— Джоуи, ты лучше всех! — воскликнула Крыса.

— Я тоже думал помочь вам, — сообщил Томми. — Хотел спросить Айса, не хочет ли он и правда нанять частного детектива.

Джоуи посмотрел в зеркало заднего вида:

— То есть помощь для тебя завязана на возможность подработать?

— Какая разница? Главное — человека найти!

— Вообще-то, большая разница.

Я питал надежду на то, что у них не хватит пороху ругаться всю дорогу до центра. Но иногда человек может утешаться лишь надеждой.

Когда мы доехали до Таймс-сквер, было уже темно. Мы припарковали машину и пошли по многолюдной Сорок второй улице пешком. На перекрестке с Бродвеем мы с Томми остановились, чтобы подождать Крысу с Джоуи. Они перешучивались и хохотали, как пара ребятишек, идущих в парк развлечений. Таймс-сквер действительно напоминала луна-парк. Там гуляли моряки, холостяцкие компании и гламурные девицы. Многие были разодеты в пух и прах. Это было похоже на карнавал в Прощеный вторник.

Посреди многотысячной толпы, спешащей в бары, ночные клубы и театры, стоял на табуретке какой-то проповедник и вопил:

— Покайтесь! Покайтесь!

— Уже каяться? — спросил подвыпивший толстяк. — Да я сюда только приехал! — Он встал перед табуреткой и крикнул дружку: — Эй, Питер! Щелкни меня!

Подбежали какие-то девчонки, одетые под ангелов, и встали рядом с ним. К «ангелам» тут же пристроилась группа «полицейских», откуда-то выскочила группа «чертей», и в кадре собралось уже человек двадцать.

— А я?! — жалобно вопросил парень с фотоаппаратом.

— А ну вас, давай сюда! — крикнул проповедник.

Он слез с табуретки, сделал снимок, отдал фотоаппарат и хотел уже вернуться к своему занятию, но обнаружил, что его трибуна пропала.

— Где табуретка? Кто спер мою табуретку? Ах, ворюги вавилонские, гореть вам всем в аду!

Он вопил, пока копы не подошли его унять.

— Я смотрю, вечеринка в самом разгаре, — заметил Джоуи, поравнявшись с нами.

— Вы с Мари-Клэр будете работать на Бродвее, — распорядился Томми. — Мы с Бобом — на Сорок второй.

— Где именно? — уточнил Джоуи.

Томми повертел головой:

— У «Мадам Тюссо».

Джоуи увлек меня в сторонку и приобнял за плечи:

— Слушай, Боб. Тебе я доверяю. Ему — нет. Поэтому деньги будешь держать у себя, хорошо?

— Конечно.

— Ну, пошли, Мари-Клэр. Пора за работу.

— До скорого, Боб, — крикнула Крыса.

— Иди-ка сюда, — сказал я. — Держись поближе к Джоуи и никуда не уходи!

— Ладно.

— И не строй из себя телку из гетто!

— Чтобы я, да телку из гетто?! — возмутилась Крыса. — Немыслимо! Мисс Маунтшафт и Виннипегская балетная труппа были бы просто фраппированы!

— В общем, будь осторожна.

Она посмотрела на меня долгим взглядом и вдруг сказала:

— Я помню, как ты нес меня через лужи, чтобы я не замочила ноги.

Крыса иногда выдает такие вещи, что хоть стой, хоть падай!

— Ты это вообще к чему?

— Ты всегда обо мне заботился, Боб. Даже когда мы были совсем маленькие.

Я ткнул ее в плечо:

— Ну, кто-то должен был следить, чтобы ты не влипла в беду.

— Эм-Си, ты идешь? — крикнул Джоуи, и Крыса побежала за ним.

— С ней все будет хорошо, — сказал мне Томми. — Этот Джоуи хоть и заносчивый макаронник, но он за ней присмотрит. — Он нацепил по двое часов на каждую руку, опустил рукава и отряхнул лацканы. — Идем, Боб. Впарим часики лопухам.

Я стоял в сторонке, прислонившись к стене, и наблюдал, как работает Томми. Это было весьма впечатляющее зрелище. Он начинал с вопроса типа: «Как настроение, сэр?» или «Простите, откуда вы родом?» И дальше, в зависимости от ответа, он вступал в беседу или отходил в сторонку, предоставляя человеку идти своей дорогой.

Лопухов интересовало одно и то же: «Откуда мне знать, что это не подделка?», «Откуда мне знать, что они не сломаются завтра же?», «А лицензия у вас есть?». Томми не мог продать ничего, пока не встретил компанию моряков.

— Эй, парни! У меня для вас кое-что интересное. — Томми огляделся и задрал рукава. — Первоклассные армейские швейцарские часы. В магазинах идут по шесть сотен. Эти продам по полтораста, причем в оригинальных упаковках.

— Ну, поглядим, — сказал моряк с квадратной челюстью.

Томми подвел их ко мне, и я раскрыл рюкзак. Томми вытащил несколько коробок и раздал парням.

— Небось еще горячие? — спросил один из моряков.

— Ну-у… — протянул Томми с заговорщическим видом. — Слегка тепленькие.

Моряк с квадратной челюстью пошушукался со своими товарищами и заявил:

— Ну что ж, выглядят они как настоящие. Я знаю, у меня подобные бывали, и не раз. Мы с парнями собирались сделать себе татуировки на память, но часы тоже сойдут. Мы берем шесть штук, так что ты сделаешь нам скидку. Платим по сто баксов за часы.

— Шутите? Да это меньше на треть!

— Проехали, парни. Наше предложение его не устраивает.

— Ладно, по рукам, — сказал Томми.

Они дали Томми шестьсот долларов и пошли дальше, поглядывая на запястья.

— Зачем вы сделали вид, что часы украдены? — спросил я.

— Люди охотно покупают краденое. Считают, что такой товар продается по бросовой цене. И это кое-что говорит о человеческой сущности, не находишь?

Как бы мне ни было неловко, пришлось попросить:

— Давайте деньги будут храниться у меня, Томми.

— Что, твой друг не доверяет мне? Вот, держи.

Я чувствовал себя довольно паршиво, забирая у него деньги, но обрадовался, что Томми отдал их сразу и без уверток.

После первого успеха Томми начало везти — он продавал одни часы за другими и после каждой сделки веселел на глазах. Меня беспокоил лишь вопрос денег. Иногда Томми совал выручку мне, а иногда опускал в карман. Я надеялся, что он все отдаст, когда придет время, но все же предвидел возможные осложнения.

А потом надо мной навис какой-то жуткий тип. Он был бледный, красноглазый, и белобрысые волосы у него висели грязными сосульками.

— Что в рюкзаке? — спросил он.

— Ничего.

— Дай сюда!

— Не могу!

— Не можешь или не хочешь? — процедил он сквозь зубы.

— Он не хочет, — сказал Томми.

Белобрысый тип расправил плечи:

— Ну так я сам возьму!

Томми вытащил откуда-то маленькую черную дубинку и похлопал ею себе по ладони.

— Это Гарри, — сказал он. — Снаружи он кожаный, а внутри у него свинец. Ты бы валил отсюда, пока Гарри не попробовал твою башку на прочность!

Белобрысый злобно посмотрел на Томми и ушел.

— Все нормально, Боб?

— Испугался немного.

— В полнолуние всегда вылезают разные психи. Не бойся. Если что, кричи мне.

Время шло. У меня уже слезились глаза от ярких огней, и я надеялся, что мы скоро закончим. Таймс-сквер — неприятное место, если ты устал. Но когда я увидел бегущего к нам Джоуи, я понял, что неприятности только начались.

— Она здесь? — крикнул Джоуи. — Мари-Клэр с вами?

— Нет.

— Я отвернулся на секунду, а она пропала! Я все обыскал! Она исчезла!

— Так, успокойся, — сказал Томми. — Где ты ее видел в последний раз?

— На пересечении Бродвея и Сорок седьмой. Сначала подумал, что она в туалет пошла. Подождал, поискал — ее нигде нет!

— Сколько времени прошло?

— Полчаса. Может, больше.

— Мы с Бобом пойдем вверх по Бродвею. Ты садись в машину и поезжай искать по окрестностям.

— Прости меня, Боб! — сказал Джоуи и убежал за машиной.

Меня накрыло волной страха.

— Надо найти ее, Томми! Надо найти мою сестру!

— Что такое? Откуда паника? Ладно тебе, Боб, она просто гулять пошла. Если бы этот идиот ждал ее на месте, а не бегал кругами, она бы уже к нему вернулась. — Томми положил руку мне на плечо. — Не бойся, парень, мы ее найдем.

Мы прошли до самого конца Бродвея, пробираясь сквозь многотысячную толпу. Потом перешли на другую сторону и пошли обратно. Томми то и дело останавливался, чтобы с кем-нибудь поговорить. Люди, которых он расспрашивал, стояли прислонившись к стене или где-нибудь в дверях либо скрывались от огней Таймс-сквер в тени. Если бы не Томми, я бы их даже не заметил.

— Светловолосая девочка, продает часы. Не видели такую? Отзывается на имя Мари-Клэр. Сто баксов за любую информацию.

Когда Томми говорил с этими людьми, его голос был серьезен. Но, встретив мой взгляд, он улыбнулся:

— Вот найдем ее, Боб, и заставим платить за сегодняшний ужин.

Он опять стал ищущим взглядом осматривать толпу, и на лице у него явственно читалось беспокойство. Я был знаком с Томми не так уж долго, но уже знал: он не из тех, кто беспокоится по пустякам. Так что его волнение перепугало меня насмерть. Я пристально вглядывался в толпу, пока глаза не заслезились. Я искал за углами домов и в темных переулках. Я заглядывал в лицо каждому прохожему. Я рассмотрел сотни лиц. Потом тысячи. Я искал за стеклами ресторанов и даже баров. Я проверил все кофейни. Я провожал взглядом едущие мимо машины, отчаянно боясь увидеть ее внутри. Я ходил и ходил кругами, пока огни и высотки не начали вертеться перед глазами, как карусель, но моей сестры нигде не было.

Потом, крутя головой во все стороны, подъехал Джоуи. Он притормозил рядом с нами. Томми положил руку на крышу машины и о чем-то перемолвился с Джоуи. Друг на друга они не глядели, оба мрачно изучали окрестности. Впервые я подумал, что они вполне могли бы сойти за отца и сына.

— Ищи дальше! — сказал Томми, и машина уехала.

Меня неотступно преследовали слова Крысы: «Увези меня домой, Боб! Иначе случится что-то плохое!» Они все крутились и крутились у меня в голове. Я не увез ее домой, хотя она просила. Прошел уже, наверное, час с тех пор, как Джоуи заметил ее исчезновение. Значит, она пропала больше часа назад.

— Вы должны найти ее, Томми!

Томми уже не пытался изобразить улыбку. Он был мрачен, как похоронных дел мастер. Я перестал искать сестренку. Я только смотрел, как ищет он. Я мог надеяться лишь на Томми и на его инстинкты профессионального жулика. Он двигался не спеша. Он то и дело останавливался. Он вертел головой и шел дальше. Он бормотал что-то себе под нос. Потом он пересек Бродвей и остановился на том самом пятачке, где мы с Крысой впервые его увидели. Я пошел за Томми. Он повернулся кругом вокруг себя. И замер. Он что-то заметил!

— Вот она! — закричал он, указывая пальцем через улицу.

Я посмотрел туда, но не увидел!

— Где?

Томми показал уже в другую сторону:

— Вон там!

В плотном потоке автомобилей вдоль Таймс-сквер лавировала полицейская машина. К заднему стеклу прилипла маленькая Крысина мордочка. Наши взгляды встретились. Секунду мы смотрели друг на друга, а потом она скрылась из виду.