Выстрелы в спину…

Вопрос. Как по-вашему, события августа 1991 г. стали следствием какого-то заговора или же все происходило так, как это описывает официальная историография, и конспирологическая составляющая отсутствует?

Ответ. Конечно, заговор был, и не один. Был заговор Горбачева и его сторонников. Был заговор тех, кто хотел сбросить Горбачева, — консервативной части партийного и советского руководства. Был заговор со стороны прозападных радикалов, поставивших на Ельцина. И был четвертый заговор — это заговор высшего руководства КГБ СССР, прежде всего в лице Крючкова и Бобкова. Все они играли в свою игру, и в результате получилось то, что получилось.

(…) Участники ГКЧП могли собрать внеочередной пленум Верховного Совета СССР, где у них было явное большинство, и провести через него все нужные решения. Но почему-то предпочли пойти нелегитимным путем, по той самой модели, которая до этого уже провалилась в прибалтийских республиках: и в Латвии, и в Литве, где создавались Комитеты национального спасения. (…)

Москва не оказывала им должной поддержки и не могла такой поддержки оказать из-за их изначальной нелегитимности, поскольку те создавались в обход местных органов законодательной и исполнительной власти, в обход местных партийных органов. При этом во главе всех «народных фронтов» и тому подобных национально-демократических организаций в союзных республиках стояла агентура КГБ. И в эти непонятные игры играл Крючков. Наверное, не сам, а с подачи Горбачева, но он осознанно насаждал в Прибалтике «новые политические силы». Поэтому его роль в событиях августа 1991 г. вызывает самые большие вопросы. Почему именно от него не поступила команда на интернирование Ельцина и его окружения? Ведь все разговоры о том, что группа КГБ опоздала к захвату Ельцина, который тогда на самом деле пребывал в депрессии и уже уходил в запой, о чем есть свидетельства Полторанина и Коржакова, — это даже не смешно. Его не стали ни арестовывать, ни депортировать. Мало того, на самой ранней стадии внутри Белого Дома находились спецподразделения — не буду называть какие, — которые якобы пришли на защиту Белого Дома, а на самом деле ждали команду. Они не должны были никого убивать — их задачей была локализация верхушки руководства РФ под видом эвакуации в безопасное место. Это все делалось элементарно, даже без всякого насилия. Точно так же все разговоры о том, что группа «Альфа» отказалась штурмовать Белый Дом, не более чем басни. Штурмуют тогда, когда есть или предполагается сопротивление. А Белый Дом не надо было штурмовать — там сидели те же спецназовцы, свои. У «Альфы» была задача в случае необходимости по команде очистить площадь. Чистить площадь — тоже никаких проблем. Это даже не 1993 г., когда вооруженные люди были в Белом Доме и вокруг Белого Дома, когда из «горячих точек» съехались люди с опытом боевых действий, озлобленные, и там непонятно что начиналось.

А это был еще Советский Союз, практически безоружная толпа, которую составляла в основном интеллигенция. Она просто прорезалась, детей, женщин и стариков отсеивали, буйных локализовали — методика не просто существовала, она уже была отработана в Грузии, в Армении, в Прибалтике…

Но ни те, в Белом Доме, ни эти, на площади, «своих» команд не получили. Ну а в ходе разбора полетов — дураков же нет! — одни заявили, что пришли по зову сердца защищать демократию, а другие — что отказались выполнять преступный приказ путчистов. За что все получили ордена, звания, должности и так далее.

В. А в чем тогда заключалась роль армии? Того же генерала Лебедя с его «штурмовым отрядом»? Или спецподразделений МВД?

О. Понятно, что и армия, и милиция участвовали в событиях ГКЧП, поскольку и Язов, и Пуго были его членами, но, скорее, как «массовка», создавали необходимые декорации. А режиссеры находились тогда в нашем ведомстве.

В. Есть свидетельство Т. Ельциной-Дьяченко, которая говорила о том, что окружившие их резиденцию в Архангельском-

Дальнем в 5 часов утра спецназовцы заходили на территорию, говорили, что «все будет в порядке», и фактически под их охраной Ельцин был доставлен в Москву, в Белый Дом.

О. В том, что Ельцин в те дни постоянно был на связи с Крючковым, лично у меня никаких сомнений нет. Он был в курсе дела, точно знал, что никакой реальной опасности для него нет и что ему надо делать.

В. Хорошо известно, что Крючков еще с 1956 г., когда он был третьим секретарем нашего посольства в Венгрии, стал одним из ближайших и самых доверенных помощников Андропова, сопровождал его и в ЦК КПСС, и в КГБ. В чем, по-вашему, мог заключаться тот «заговор Крючкова», о котором вы говорите? Был ли он его личной инициативой или же каким-то образом продолжал «линию Андропова»?

О. Вряд ли. Крючков на одном из заседаний Верховного Совета СССР неожиданно заявил об «агентах влияния» в ближайшем окружении Горбачева. Он имел в виду, конечно, Яковлева и Шеварднадзе, которых объединяло только то, что они были, как и Горбачев, креатурами и любимцами Андропова. То есть он публично предлагал Горбачеву альтернативу, которую тот не принял.

По-моему, Крючков тогда просто заигрался, он играл со всеми, и его в конце концов «кинули». Нельзя играть с тремя силами сразу. Его арестовали, но в тюрьму не сажали, а держали под спецохраной на одной из правительственных дач, откуда и привозили в Лефортово для допросов, очных ставок и других следственных действий. А вот мотивы действий Крючкова в те дни — ничего не могу сказать по этому поводу… По крайней мере, никаких дивидендов лично ему участие в ГКЧП и разрушение Советского Союза не принесло. В 90-е гг. он сидел без денег, ездил по Москве на общественном транспорте, без всякой охраны…

В. А каким было участие американских и других западных спецструктур в событиях августа 1991 г.? Почему там заранее знали, что, когда и где будет происходить в Москве?

О. Думаю, никакого видимого и прямого участия не было. А информировать их, конечно, не только могли, но и были должны, чтобы избежать каких-то недоразумений.

В. В том числе и по линии КГБ?

О. Конечно, и даже в первую очередь. Кстати, именно поэтому официальная реакция американцев на ГКЧП была нулевой. В Вашингтоне действительно были заинтересованы в сохранении СССР.

В. А как же вильнюсские события?

О. Да, вильнюсские события — это почти на сто процентов дело рук американских спецслужб.

Вплоть до того, что один бывший «зеленый берет» в арендованном «саюдистами» подвале организовал производство «коктейля Молотова», бутылки с которым раздавались участникам беспорядков.

В. И как одно ваше утверждение согласуется с другим? Отсечь Прибалтику — это тактический успех для США и мирового Фининтерна, а «разукрупнить» Советский Союз и поставить под свой хотя бы косвенный контроль ракетно-ядерный потенциал своего прямого противника — это уже успех стратегический. Не так ли?

О. Не исключено, что они сами не ожидали, какой «кусок» им отвалится, и сомневались, что смогут «проглотить» его безболезненно.

Тут надо понимать, что включение прибалтийских республик в состав Советского Союза Соединенные Штаты не признавали. То есть там, они считали, можно было не стесняться, руки развязаны. А в Москве им приходилось проявлять суперосторожность.

Что же касается Крючкова и его полета в Форос — интересное место есть в воспоминаниях Руцкого. Там говорится, что Горбачев при встрече назвал Крючкова «мудаком». Когда человек предает, его так не называют. «Мудак» — это другое, это когда человек проваливает порученное ему дело, не справляется с ним в силу своей личной неадекватности.

В. Согласитесь, что в нужный момент прикинуться «мудаком» — тут требуются немалый ум и выдающиеся актерские способности.

Допустить, что КГБ СССР несколько лет возглавлял все-таки «мудак», конечно, можно. Но это значит, во-первых, что его туда поставили далеко не «мудаки», а во-вторых, что реальными делами в КГБ занимались тоже далеко не «мудаки», которые формально могли находиться на вторых или даже третьих ролях. Ведь та серия загадочных смертей, которая сопровождала разгром ГКЧП, до сих пор не раскрыта.

(…) Самыми «громкими» из них были, наверное, смерти Пуго и Ахромеева, обросшие впоследствии самыми невероятными мифологическими «подробностями».

О. Одна из таких «подробностей», не подтвержденная документально, «гуляла» в нашей среде. Арестовывать Пуго, как известно, выезжали Ерин и Явлинский.

Так вот, когда они вошли в квартиру, в прихожей лежал труп человека. У кровати без сознания лежала жена Пуго. Сам Пуго, полулежа на кровати, сказал Ерину: «Витя, как хорошо, что ты приехал! Одного я успел уложить…» — и тоже потерял сознание.

В это время в открытую дверь зашли два человека с короткоствольными автоматами. Здоровые, под метр девяносто. И, обращаясь к Ерину, сказали примерно следующее: «Виктор Федорович, у вас есть семья, любимые дети, внуки… Вы ведите себя спокойно. Мы сейчас заберем нашего товарища, вас не тронем. Вы приехали на самоубийство — запомните, это было самоубийство…». Взяли тело и ушли. Явлинский тогда выбрался на лестничную площадку и его вырвало. Он с этого момента перепуган на всю оставшуюся жизнь. Когда ему напоминают о выезде к Пуго, у него просто истерика начинается. Так ли это? Надо спросить у Ерина и Явлинского…

В. А откуда эти суперкиллеры были, до сих пор не известно?

О. Нет, конечно. Но это были явно русские люди. Очень спокойные, очень вежливые, очень информированные…

В. А зачем нужно было убивать именно Пуго?

О. Видимо, он, занимаясь несколько лет делами партийного контроля и будучи по совместительству министром внутренних дел СССР, обладал некой информацией, которая делала его крайне опасным для истинных режиссеров ГКЧП. То же самое касается смерти Кручины.

Ну зачем ему было выбрасываться с балкона там или из окна своей квартиры? Убирали тех людей, которые слишком многое знали про так называемые «деньги партии», это же очевидно. [147].