Мягкий зимний свет заливал гостиную, делая её нереальной, изящной, чистой, а камин в углу создавал уют и фон для разговора.

Улыбнулась собственным мыслям. А как тут не развеселиться, если всё происходило так же, как и почти неделю назад: стол, люди за ним, свет из окна и сложный разговор. Но разница между событиями была значительной: приглашённых было больше почти втрое, и собрались они не в Магогесте во дворце Щуки, а в крепости рода Нагорных.

Я повернула голову и бросила взгляд на Тита, сидящего рядом со мной. Тит снова смотрел перед собой, водя пальцем по узорчатой поверхности чайной ложки — знак того, что он погружён в тему. Кофе, для размешивания которого эта ложка предназначалась, остывало, отдавая свой жар окружающему миру.

Тит почувствовал мой взгляд, повернулся и подмигнул. И всё бы хорошо, но затем он сделал то, чего никак не ожидалось: брат отвернулся, чтобы обратить внимание на свою невесту — голубоглазую блондинку с капризными губами. Ирина была из клана Восточных кошек — второго по численности клана кошек после Северных. Ирина Лебединская — дочь вождя и отменная партия для любого. Она выбрала Тита.

Брат погладил пальчики Ирины — она просияла, а я — почувствовала себя брошенной и забытой. Сердце снова кольнула ревность, и я попыталась заглушить злость глотком кофе — обезболить горячим. Вроде получилось, но в долговечности анестезии сильно сомневалась.

Напротив меня сидел Мартин, Пол и Вивьен. Все трое бросали на меня внимательные изучающие взгляды, умудряясь при этом улыбаться другим гостям и поддерживать общую ничего не значащую беседу.

В памяти всплыл фрагмент из сегодняшнего утра, когда я сытая и счастливая завалилась в свою девичью спальню и распласталась на кровати. Я перекатывала в сознании отдельные эпизоды, произошедшие в зимнем лесу. На самом ярком из них меня застал осторожный стук в дверь. Я ругнулась, напялила халат поверх обнаженного тела и открыла.

В коридоре стояла ведьма. Красивая, свежая, сильная, что я едва удержалась от злых слов в её адрес. Но я же воспитанная девочка — проглотила порыв и вежливо спросила, что же понадобилось от меня в столь ранний час.

— Открыть тайну, — беспардонно отодвинув меня рукой, девушка прошла в комнату.

Мне ничего не оставалось, как принять данность и захлопнуть полотно.

— Догадываюсь, какие мысли бродят в твоей рыжей голове, потому сразу отвечу на все. Первое — ты не отбила у меня Полина, ибо я на него не претендовала. Можешь себя за это не корить.

Я хотела отвесить что-нибудь ехидное в ответ, но Вивьен подняла руку, останавливая меня:

— Я очень сильно люблю Полина Щуку, верна ему, всегда буду заботиться о нём, потому что я его сестра. Я — плод греха отца Полина и моей мамы. Они любили друг друга и расстались. Случилось это в канун свадьбы отца и мамы Полина, которая была уже беременна братом.

Ого! Вот так дела!

— Второе — мне нравится Мартин, и я буду за него бороться даже с тобой. Наслушалась тут от Силены, что ты — божество, на которое здесь все молятся. Тон задаёт, как раз, Мартин. Но моё счастье состоит именно в этом мужчине, потому я сразу заявляю тебе, что без боя я не сдамся.

Ничего себе она подогретая пришла! Эй, что за чушь?

— Ты что-то путаешь, — успела я вставить в ответ, — будь спокойна и…

Но тут же была перебита Вивьен:

— Даже слушать подобного не желаю! Всё что у Мартина есть — это семья, и он держится за неё, а в тебе души не чает! Могу обещать тебе, что я учла опыт Силены, и влезать в ваши братски-сестринские дела не стану, как и принимать чью-то сторону — не благодарное дело, как на чужом опыте. Третье — если обидишь Полина, если ты с ним играешь в любовь и бросишь, то я, запомни, на многое способна.

А вот тут уже рассвирепела я:

— Шла бы ты отсюда, способная на всё!

Она так и поступила: развернулась, гордо прошествовала в коридор, напоследок сильно хлопнув дверью.

В общем, темперамент у возлюбленной Мартина на пятёрку. И чего теперь сидеть за столом с таким натянутым выражением лица и не сводить с меня взгляда? Ты всё сделала правильно, Вивьен — отстояла права всех дорогих тебе мужчин, а я… А что я?

— Кхе-кхе, — откашлялся Соломон Янович. — Вы правы, Милена, новогодние балы в Миргороде очаровательны и веселы.

Инспектор Пупков, оказывается, был приглашён официально Полином, для беседы и принятия решений. Но, похоже, полицейский даже рад, что выдалась командировка. Не в курсе его мыслей и жизненной ситуации, но глаза у мужчины блестели удовольствием и не только при взгляде на красавицу Милену.

Студенты заняли места за завтраком по разные стороны от центра и от нас, но их группы разбавили братья-тройняшки: Олаф, Макс и Андрей.

Эх, утро сегодня выдалось, не смотря ни на что, чудесным! Добрых два часа мы болтали с тройняшками на разные темы и делились впечатлениями обо всём на свете. Говорили бы ещё несколько раз по столько же, если бы не общий завтрак.

Теперь Макс и Андрей заняли места рядом с Миленой и Амандой, а Олаф устроился рядом с Силеной. Эмиль же предпочёл сесть рядом со мной и всё время переглядывался с Амандой, что несказанно раздражало его жену и меня. Последнее стало открытием в собственных глазах, ведь всегда мечтала избавиться от законной избранницы брата, а тут вдруг стала опасаться трещины в их отношениях.

Наверное, я своим женским чутьём, пусть и не развитым, понимала и сочувствовала Силене. Почему? Ну, скажите на милость, какая уверенная в собственном муже и любовных чарах женщина рано утром постарается выглядеть за завтраком так, как должна наряжаться к ужину и «в люди»? Уверенная в себе — никогда. Дело ясное, что дело тёмное, и у Силены нашёлся повод к таким перевоплощениям, а имя ему — Аманда.

В общем — диспозиции за столом были странные, но определённо интересные.

— Так что там с расследованием? — вопрос прозвучал от Силены, и стал неожиданным. — Мы все так переживаем за крошку Виолу!

Ага, переживаешь ты, так и поверила!

Но Силена продолжила:

— Конечно, ведь на кону спора не больше и не меньше: артефакты, принадлежащие семье.

Туше, подруга! Один — ноль в твою пользу. Но мы ещё посмотрим.

— Об артефактах нашей семьи ходят легенды, — голос Мартина был спокойным, — наверное, из-за пращуров или по другой причине. Только одно является правдой: артефакты — сильнейшая защита. Но в этом месте кроется хитрость рода: они защищают и оберегают, ведут по жизни лишь тех, кто в нашем роду явился на свет с даром Чтецов Варги. Иначе их использовать нельзя — они бесполезны.

Что? Как так? Кто такие Чтецы Варги? Почему так?

— Виола, — продолжил Мартин, — мы об этом позже поговорим. После сегодняшнего объяснения всё равно последуют вопросы, потому я к твоим услугам.

Я захлопнула рот и, чтобы спрятать раздражение откусила от пирога.

— Что ж, — взял слово Полин, — тогда начнём?

Всеобщее молчание стало знаком согласия.

— Соломон Янович, всё сказанное здесь, — прояснил ситуацию Полин, — прошу зафиксировать, как экспертное мнение и может быть использовано в суде.

Полицейский достал видеокамеру из кармана, включил её и поставил на стол. Затем озвучил строгие фразы, расшифровывая происходящее. После стандартной процедуры, совершённой полицейским, Полин снова взял слово:

— При проведении страховой компанией расследования мы опирались на три фундаментальных понятия: первое — события семилетней давности, перекликающиеся с текущей историей; второе — живые свидетели, такие как я, Виола и Эдита Свет — племянница Василия Рыжова; третье — неоспоримое отсутствие мотива преступления. Да-да, необходимо признать, что чёткий мотив, являющийся основой всех совершенных деяний, отсутствует. Есть только размытые предположения.

Я обменялась взглядами с Эмилем. Братишка улыбнулся и подмигнул, а я ответила ему тем же. Но к моему неудовольствию заметила ещё один взор, бросаемый Амандой на Эмиля. Он показался мне ревностным, колючим, и к счастью тут же спрятался за завесой благожелательности.

Какая же Аманда лгунья!

— Начну с первого, — продолжил Пол. — Представьте себе молодого, амбициозного, циничного мага, принадлежащего к роду стихийников. Валентин Игоревич Буков знал цену себе и своему другу, некоему ликану Ползучему, чей дом долгое время осаживали журналисты. В своём интервью он, на мой взгляд, сделал сенсационное признание, в котором заявил миру, что его друг и партнёр кинул его семь лет назад, присвоив новую, прорывную технологию создания Огненной Хризантемы.

Повествователь отпил из чашки и снова взял слово:

— Букову приписывают создание некой группировки, занимающейся легализацией нетрудовых доходов. Сырьё производилось, а затем сбывалось по двум каналам: на официальные склады и через контрабанду излишков. Семь лет назад правосудию не удалось доказать причастность Букова и многих других его соратников к этому делу. Теперь мы плавно переходим ко второму: свидетелям и очевидцам. Но для начала я задам пару вопросов пине Виоле.

Взгляды всех собравшихся за столом тут же обратились ко мне. Признаться неприятно, когда на тебя так откровенно изучающе пялятся, причём досадно настолько, что даже краска к лицу начинает приливать и сердцебиение учащается.

— Виола, ты жила почти месяц под одной крышей с работодателем, так? Там же постоянно проживали Василий Рыжов, Евгений Крюков, Анна Морс.

— Да, — прошелестела я.

— Ты общалась с кем-то из них?

— Со всеми.

— С каждым один на один или было такое, что у вас собиралась большая компания?

Удивление — чувство, объясняющее моё состояние. А ещё я была поражена и раздосадована, впала в ступор. До кучи ещё и растерялась, стараясь собрать воедино всю картину происходящего в декабре.

— Это имеет значение? — промямлила я.

— Колоссальное, — хмыкнул Пол, но по глазам было видно, что ему совсем не до смеха.

— Кроме встречи с тобой, когда ты приехал подписывать документы на усадьбу, я со всеми общалась один на один.

— К чему ты ведёшь, Пол? — влез Эмиль, а я как-то сразу успокоилась, ведь теперь он попал под обстрел взглядами. — Мы оба знаем, что Виолу на Сублимацию иллюзий не взять. Она видит подделку, чувствует её.

— Дружище, к сожалению, мы все идём на поводу у злоумышленника и двигаемся в фарватере, проложенном логикой, но именно она надевает на объективность шоры и заставляет бежать по кругу не видя других вариаций и эманаций происходящего.

— Поясни, Пол — влезла Аманда. — Я тоже ничего не понимаю. Может случиться так, что мы все не там искали, и нужно делать работу заново.

— События семилетней давности — я с этого начал. Они подкрепляют текущее расследование по части логики. Был прецедент семь лет назад, теперь получил новое развитие: Валентин Буков сошёлся со старыми друзьями-контрабандистами, воспользовался легальностью своего бизнеса и решил возродить плантации Огненной хризантемы. В эту же копилку опускаем присутствие Василия Рыжова, его зятя, Евгения Крюкова. Что получается, если исходить из логики? Букова вновь окружили соратники, готовые возобновить старую схему поставок сырья. Что дальше?

Эмиль ответил:

— Новый канал сбыта организует конкуренцию на чёрном рынке. Могут убрать те, кто занимается сбытом сырья. Либо организовали покушение свои же — куш большой.

— Так мы и действовали — в фарватере логических умозаключений. А что если и не было никакого сырья и каналов для его сбыта? Вообще ничего.

— Поясни! — Мартин подался вперёд, оперся на скрещенные на столе руки, чтобы лучше видеть Пола.

— Бал из показаний твоей сестры помнишь? Это было не с ней, а с Софией Зелёной, падчерицей одного из контрабандистов. Она родилась оборотнем-кошкой, имела рыжие волосы и фиолетовые глаза. Она влюбилась в Валентина Букова семь лет назад и проживала на территории усадьбы. Каким-то образом воспоминания Софии отформатировали, расширили и заставили Виолу жить внутри идеально сотканной иллюзии.

— Не может быть, — ахнула я. — Но для чего?

В памяти возник образ меня маленькой и Мартина, разводящего пену в небольшой ёмкости. Затем он опускал кольцо в раствор и резко поднимал его, а ветер выдувал переливающийся пузырь. Я смеялась, хлопала в ладоши и просила показать мне ещё и ещё…

Мыльный пузырь — мой месяц в усадьбе.

— Отвечу на вопрос Виолы: злоумышленнику нужно пустить следствие по ложному пути — значит, нужны живые свидетели, имеющие вес в обществе, такие как ты и я.

— Но как такое возможно без живого присутствия? — влезла Вивьен. — Обмануть кошку со способностями к некромантии крайне сложно.

— В том и заслуга автора этой многоходовой комбинации, — возразил Пол.

— Ты хочешь сказать, что маг был один? — Аманда вертела чашку на блюдце, вероятно, тем самым стараясь занять руки, пока голова полностью занята размышлениями.

— Их было двое, — порадовал Щука. — Преступник-оборотень и Анна Морс. Создав некий иллюзорный кокон из воспоминаний Софии, дополнив его текущей жизнью, преступник видоизменял события, происходящие с Софией Зелёной семь лет назад, подстраивая их под Виолу. Другими словами — нововведение злоумышленника в том, что пина стала зрителем и исполнителем пластичного по своему сюжету спектакля, где один актёр исполнял все мужские роли. Кстати, это ответ на вопрос: почему в доме служили только оборотни.

Так вот почему Евгений Крюков знал всё, что происходило на наших встречах с Валентином! А Василий Рыжов предупреждал меня, хотя выходит, что разговаривал со мной преступник. С ума сойти! Как такое возможно?!

Щука поднялся с места, обошёл высокое кресло и упёрся в его спинку руками:

— Почти уверен, что события с участием Виолы — ситуация с переездом в Магогест — тоже объяснима, как и бал в Виносову ночь. Я готов доказать, что моя подопечная не покидала пределов усадьбы, не пересекала границ столицы земель магов, а оставалась здесь, переодетая в бальное платье, выполненное точь-в-точь, как платье Софии Зелёной, чтобы она чувствовала себя участницей бала семилетней давности. Все события на том балу — воспоминания и ощущения Софии Зелёной, подправленные преступником.

Вот уж не знаю: радоваться или огорчаться! Выходит, что все те чувства к Валентину, которыми я жила и, в последствии, мучилась, проклиная собственную ветреность из-за захватившей сердце влюблённости к Полину — это любовь Софии Зелёной.

Пол продолжал:

— Вторую копию платья Софии надела в Виносову ночь Анна Морс, выдавая себя за Виолу Нагорную. Я попросил Олафа Нагорного съездить по адресу той самой гостиницы, в которой по утверждению Виолы они жили втроём: Буков, она и Евгений Крюков. Я также попросил его показать фотографии Морс, Букова и Крюкова. Мужчин никто из персонала отеля не запомнил, хотя вещи в номерах были, а вот Анну узнали все. Только лисица была рыжеволосой — такой её запомнили. Припомнили и бальное платье, в котором она спускалась к парадному входу гостиницы.

Всех братьев привлекли к следствию! Ну, куда уж там — дело становится семейным!

Эмиль неожиданно заявил:

— Установить личность злодея, встретившего Виолу на перроне, спустя месяц не получится — записи камер видеонаблюдения сохраняются в базе лишь семь дней, далее — новая запись проводится поверх старой. Но есть надежда на общение оперов Магогеста с работниками вокзала. Сегодня подам рапорт.

Милена, слушавшая до этого момента весьма серьёзно, вдруг решила вставить и свои два слова:

— Выходит, что все остальные участники иллюзии мертвы?

— Да, — кивнул страховщик. — Они были убиты семь лет назад.

— Наш убийца Валентин Буков? — Мигель тоже осмелел. — Выходит, он каким-то образом забрал воспоминания своей девушки. Затем или воспользовались. Но в чём его мотив? Нелепость получается.

Полин обрадовался:

— Мы переходим к третьему — неустановленный мотив. Я думаю, что истина где-то рядом. Как и допускаю наличие ещё одного участника событий, про которого пока ничего неизвестно. Вот, послушайте запись…

Полин достал из кармана джинсов телефон, покопался в нём, двигая пальцем по экрану. Гости замерли в ожидании.

Ну и лица же у них! Все как один сосредоточены, в глазах бьётся, точно молодой росток, мысль!

Наконец, Щука положил телефон на стол:

— Удалось переговорить с подругой пины Морс, Ритой Глаус. Оборотень-куница. Познакомились Анна и Рита давно, и по утверждению Глаус почувствовали друг в друге родство душ. Мне удалось записать разговор с подругой Анны. Вот он…

Чародей тыкнул в экран телефона пальцем. Тишину гостиной разорвал голос куницы:

— У Анны случилась сложная любовь. Я сопереживала ей всем сердцем: старалась помочь, успокоить. Боль оказалась сильной, но вскоре Анна нашла утешение в книгах. Мир вокруг неё остановился, будто бы замер. Я не нашла как к этому относиться, потому просто не беспокоила её разговорами. Признаюсь: в душу залезть очень хотелось, и разобраться — тоже. По сути, Анна вернулась к прежней жизни, что уже само по себе отлично. Она стала ходить на лекции, работала, но я видела, что ей это всё не очень-то и помогает. К тому моменту я уже устроилась сюда, в коттеджный посёлок, и мы стали видеться реже…

Пауза.

— Анна искала работу и нашла. С жильём, как и хотела. Я радовалась за неё. Мы встретились, и я даже не узнала её поначалу: она расцвела и стала прежней. Глаза у неё горели…

Новая пауза, а на меня налетело прежнее раздражение, какое испытала при встрече с куницей. Чтобы отвлечься, я окинула взглядом помещение, стол, деликатесы на нём, и, некстати, подумала, что жизнь до сего момента была относительно спокойной, а вскоре она превратится в ад. Уж и не знаю, откуда у меня такие мысли в голове взялись, но предчувствие тяжёлым бременем легло на сердце.

— Мы часто общались по телефону, в интернете, — продолжала вещать с носителя девушка, а я тяжело вздохнула, ведь понимала, что это даже не середина разговора. — Встречались теперь редко, но это неважно… Мне так казалось, что неважно…

Я улетела в собственных мыслях далеко от текущего разговора — я помнила его в подробностях. Меня беспокоило, что преступник с лёгкостью имплантировал мне чужие воспоминания, а затем играл со мной, как кошка с мышкой.

— Так и сказала: «жизнь примет ускорение»? — собственный голос я не сразу узнала, ведь с внешнего носителя он показался детским, чистым и совсем не таким, каким привыкла его слышать, произнося реплики.

— Да.

— О подробностях не обмолвилась? — вмешался Пол, а я снова погрузилась в собственные мысли.

— Что было потом? — снова раздался мой голос.

Запись воспроизводила ответ Риты, а я подняла взгляд на Мартина, напряжённо слушающего ответ куницы.

Мартин. Такой хмурый, серьёзный, холодный. А ведь раньше, когда была маленькой, он часто улыбался, играл со мной, подбрасывал над головой и ловил, раскачивал, кружил.

Брат поймал мой взор, а тут же опустила глаза. Голос Риты отвечал на последний вопрос Пола:

— Через три дня в «Новостях» я увидела репортаж и… Долго сомневалась: стоит ли ехать к вам, беспокоить… В блоге я прочла о том, что… Похищение — этим я могу объяснить отсутствие Анны.

— Припомните, Рита, во время последней встречи с Анной в лавке вы упоминали о бале и Виносовой ночи, которую собирались провести вместе?

— Нет. Я очень растерялась. Анна выглядела отстранённой, холодной, чужой. Придя на службу, раздевшись, я снова натянула на себя сапоги и дублёнку, выбежала на улицу и… у ворот остановилась. Не знаю, что со мной произошло такое — замерла и ни с места. Стояла так, пока меня не окликнула хозяйка. На следующий день позвонила Анне. Ну, а дальше я уже рассказывала.

Полин ткнул в экран телефона пальцем и запись оборвалась:

— Я попросил Андрея Нагорного съездить по адресу ателье, опросить портных и приёмщика заказов, показать фотографии всех, кто был замешан в деле с Огненной хризантемой семь лет назад, включая снимок Валентина Букова. Никого похожего на мага земли и его подручных установить не удалось. Это наводит на размышления о присутствии в деле иного заинтересованного лица. К тому же я уверен, что разыскивать Анну Морс среди живых бессмысленно — девушка мертва. Необходимо бросить все усилия на поиск её тела.

— М-да. Дела, — посетовал Эмиль.

Неожиданно заговорил Мигель:

— Разрешите дополнить, чтобы информация была полной? Она подкрепит версию создания необычной, я бы даже сказал, живой иллюзии.

Полин кивнул и сделал жест, призывающий взять слово. Стажёр раскрыл блокнот и начал спокойным голосом пересказывать его содержимое:

— Удалось установить, что в разные года выпускниками интерната в Миргороде стали Эвелина Критулла — первый секретарь Букова, Зила Эверест — девушка, что сменила Эвелину, Анна Морс — экономка, Василий Рыжов, Евгений Крюков. Других людей и полулюдей Буков из выпускников интерната не нанимал. Нам удалось ознакомиться с личными делами всех перечисленных с разрешения главы попечительского совета интерната.

Мигель перевернул страницу:

— Критулла и Эверест умерли семь лет назад спустя три недели после того, как получили расчёт. Причина смерти — утопление. Преступник не найден. Магического вмешательства не было. Дела сданы в архив. Евгений Крюков до семи лет проживал с матерью на территории клана. Затем женщина уехала из родных мест, забрав с собой сына. Через три недели она отдала его в интернат и исчезла. Мы с Торусом внимательно прочитали его анкету, переговорили со служащими, что в те годы работали в интернате. Мы отправились в клан и опросили тех, кто знал эту семью. Оказалось, что для всех, кто близко общался с Магдаленой — матерью Крюкова, стало шоком её решение отправиться в Миргород. Но это не всё… Нам удалось установить, что в интернат Магдалена отдала не своего ребёнка, а неизвестного мальчика под именем Евгения Крюкова. Мы опросили немногочисленных знакомых тигра — его не видели семь лет, с того самого момента, когда происходило разбирательство по делу о контрабанде.

— Это поддерживает версию гибели Евгения, — согласился Эмиль, — и я не удивлюсь, если он погиб путём отсечения второй ипостаси.

— Я заглянул в архив, — пробудился, молчавший до этого момента полицейский, — по вашей просьбе. Дело об убийстве Софии Зелёной закрыто за давностью лет. В общем — глухарь.

— Давайте присовокупим к этому делу, — ответил на реплику Эмиль, — покушение на жизнь Эдиты Свет и убийство её матери. Макс, братишка, ты ведь ездил в провинцию, расспрашивал работников кафе?

— Да, — кивнул Макс. — Племянница и дядя в канун каждого Нового года встречались в кафе Миргорода. Бармен действительно припомнил подростка, и действительно, каждый год в канун праздника некий господин бронировал кабинку для клиентов. Описать заказчика бармен не смог, собственно, как и хозяин миргородского кафе.

— Преступник прокачивает историю, — подхватил Щука, — в которой появляется ещё один живой свидетель. Вбрасывает информацию и одновременно оживляет для всех Василия Рыжова. Фактически с разных адресов на имя девочки приходили только денежные переводы. Дядя объяснял своё отсутствие серьёзными делами и работой. Просил не беспокоить, пока сам не объявится. Девушка утверждает, что он собирался заехать в общину на пару дней, но так и не появился. Эдита позвонила деде, и тот снял трубку, но поговорили они совсем недолго и ни о чём. Он сказал, что сейчас ездит по делам и времени нет совсем. На вопрос, когда он приедет, родственник не ответил — бросил трубку. Эдита уверена, что дядя так бы не поступил: раз обещал заглянуть, то сделал бы это в любом случае. В этом-то и интрига! Для нас умышленно создают некий образ, который должен привести к поиску ложного преступника.

— Значит, мы ищем мага, обладающего тайными знаниями создания иллюзий.

Слова Мартина не прозвучали вопросом — это было утверждение.

— Мы ищем мотив и способ, а раса преступника уже известна. Это оборотень, — бросил страховщик. — И противник весьма силён. Он органично уводит следствие от прямой выгоды для него самого. Забирать дар — для чего? Чтобы что? Какой смысл в похищениях и убийствах?

Тут я встрепенулась и задала вопрос, прежде чем успела его обдумать:

— Как злоумышленник сумел обмануть тебя, Пол — ты ведь его видел и общался с ним?

— Слабый момент, но отгадка найдётся. Пора поговорить о нестандартных методах использования магии.