В поезде на обратном пути я поставил рюкзак себе на колени, нащупал бутылку Клейна номер пятнадцать и так и ехал, задумчиво ее поглаживая. Трубка ее изгибалась под моими пальцами вновь и вновь, раз за разом пронизывая себя насквозь. Она меня утешала; я чувствовал, что часть ее сокровенной тайны проникает через пальцы и в меня. Да, сказал я себе, вот именно так и устроены наши «я» – мое и Амариллис.

Потом я заснул и очутился на той самой дороге, ведущей сквозь сосновый лес к хибарке, у которой я в последний раз беседовал со старухой, притворявшейся черной кошкой. Теперь над дверью висела вывеска – «СУВЕНИРЫ».

Я толкнул дверь и вошел. Колокольчика, чтобы оповестить хозяйку о моем появлении, не оказалось, а запах внутри стоял такой, будто лачугу только что подняли со дна морского. Сквозь опущенные жалюзи единственного окошка пробивалась тускло-зеленая мгла, в которой я и различил старуху. В неизменных своих черном пончо и черном сомбреро, она сидела в кресле-качалке, равномерно поскрипывавшей, как метроном.

– Я знала, что ты вернешься, – сказала она. – А ну-ка поцелуй свою старую черную кошечку, да покрепче!

– Куда торопиться… – пробормотал я, попятившись. Разило от нее так, что свалилась бы здоровая лошадь.

– Шандровые леденцы – хорошо от кашля, – заметила старуха.

Банка с ними стояла на старом бочонке, рядом с застекленным ящичком, в котором, сквозь грязное стекло, я разглядел черную бархатную подушечку, надписанную серебряной краской:

С тобой-то я сосну вдохну бальзам целебный.

И больше в этой лачуге не было ничего.

– Вот он, сувенир, – объявила старуха. – Память ушедших времен. Чем тебе не место, где голову приклонить? – И внезапно изменившимся голосом добавила: – Внимание-внимание! Состав прибывает на станцию «Кингс-Кросс». Выходя из вагонов, пожалуйста, не забывайте свои вещи.

Тут я заплакал и проснулся, но даже проснувшись, никак не мог успокоиться. Какая-то женщина тронула меня за плечо. Немолодая, с участливой улыбкой.

– Что с вами?

– Ничего, – помотал я головой. – Просто я прохожу сквозь самого себя.

Она кивнула сочувственно.

– Понимаю, как это тяжело, но вы справитесь. Все у вас получится. Возьмите это, в подарок…

И она буквально втиснула мне в руку книжицу – «Советы друга».

– Спасибо, – сказал я. – Вы настоящая самаритянка.

– И не забывайте, – крикнула она мне вслед уже с подножки вагона, – если вы живы, значит, вы кому-то нужны!