План отхода полетел в тартарары. Это стало ясно, едва открылись двери лифта. Мы спустились на второй подземный этаж, и меня тут же накрыло лавиной света и звуков. Я не знал, что произошло, но одно мог сказать наверняка.

Мы попали в полицейскую западню. Не понимаю, как это случилось. Перед тем как мы сели в лифт, Элтон дал сигнал, что все чисто. Полиции на подземной стоянке не было. Да, они возвели баррикады на выезде из небоскреба, заблокировали вокруг здания все улицы, но второй подземный этаж был свободен. И вдруг за минуту и сорок секунд ситуация кардинально изменилась.

Я оказался в эпицентре взрыва шумовой гранаты.

Он не сбила меня с ног, но ослепила. Я ничего не видел и не слышал. Только почувствовал, как кто-то схватил меня за плечо и вытащил из лифта. Потом почувствовал под подошвами сапог асфальт. И наконец различил звуки перестрелки. Поначалу они были тихими, но с каждой секундой нарастали и вскоре превратились в грохот. Постепенно ко мне вернулось и зрение. Теперь я видел яркие вспышки выстрелов. Офицеры Королевской полиции Малайзии обстреливали нас, укрываясь за выстроенными в ряд полицейскими машинами. Эти вспышки напоминали падающие звезды. Разорвалась граната со слезоточивым газом, затянув все вокруг густым желтым дымом.

Я вскинул винтовку и выпустил длинную очередь в сторону полицейской баррикады. Я стрелял вслепую. Каждый выстрел звучал как глухая барабанная дробь. Сю по-прежнему держала меня за плечо. Броневик был всего в нескольких шагах от нас. Мы бежали к нему. Я молился о том, чтобы Элтон оказался жив.

И тут прямо передо мной упал Джо Лэндис. Пуля пробила ему голову. Его тело как будто осело под тяжестью оборудования, которое он тащил на спине. Он был мертв еще до того, как я бросился к нему на помощь. Я знал, что у него в рюкзаке оставался солидный запас нитроглицерина.

Братья-итальянцы вышли из лифта с поднятыми обрезами. Они принялись палить с такой скоростью, что красные стреляные гильзы сталкивались друг с другом в воздухе.

Полиция заблокировала выезд с парковки. Должно быть, в последний момент подтянули грузовики. Я не видел их всех, но на расстоянии различил двух парней в черных беретах, притаившихся в кузове второго грузовика. Они вели непрерывный обстрел из пистолетов-пулеметов. Пуля пробила рюкзак Анджелы.

Я расстрелял целый магазин и достал из-под рубашки другой. Но не успел еще оттянуть пружину, как почувствовал тяжелый удар в грудь. Пуля сбила меня с ног. Стало трудно дышать. Посыпались новые удары, один за другим. Тяжелый рюкзак за спиной тянул меня вниз, и я упал. Несколько секунд я катался по асфальту. Жадно глотал воздух, но его не было. Легкие отказывались работать. Мне казалось, кто-то сидит у меня на грудной клетке.

Меня спасли Сю и Винсент. Они подошли сзади, подхватили меня под руки и поволокли к броневику. Винсент грузил меня в задний отсек, пока Манчини, стоя на коленях рядом с нами, прикрывал нас огнем. Он выхватил у меня из рук винтовку, закончил перезагрузку магазина и стал быстрыми короткими очередями вести прицельный огонь. Он переключался с цели на цель, будто стрелял по выстроенным в ряд стеклянным бутылкам. Как только меня втащили в фургон, он дважды постучал по крыше, закрыл двери, и броневик резко рванул с места.

Я разглядел Элтона в маленьком окошке кабины. Он сильно вывернул руль влево. Меня отбросило к правой стенке. Анджела перебралась ко мне поближе, усевшись на мешки с оборудованием. Она хотела что-то сказать, но не смогла вымолвить ни слова.

Броневик прорвался через баррикаду, протаранив полицейские грузовики, у которых просто не было шанса уцелеть. Они сплющились под натиском брони, их протащило несколько метров и разметало в разные стороны.

Стандартные броневики оборудованы шестнадцатью амбразурами, которые похожи на прорези почтовых ящиков. Они открываются изнутри, а снаружи еле заметны, поскольку вмещают только ствол винтовки. Поразить столь мелкую цель практически невозможно, если только не стрелять в упор.

На задних дверях было две амбразуры.

Манчини открыл одну из них. Он осторожно прицелился и выпустил несколько очередей в тело Джо. Я почувствовал дикую тряску – это мы столкнулись с грузовиками, потом раздался грохот. Сдетонировал нитроглицерин в рюкзаке Джо. От взрывной волны содрогнулась земля. Темноту разорвала яркая вспышка, и все затянуло густым облаком дыма. Запахло жженым порохом и расплавленным асфальтом. Из винтовки Манчини сыпались горячие гильзы. Он потянулся ко мне, достал у меня из куртки новый магазин и перезарядил винтовку.

Все это время я находился во власти боли. Я корчился на полу броневика, судорожно заглатывая воздух. Я почти ничего не видел. Перед глазами было темно. Я сорвал с головы шапку и раздирал руками грудь, пока не расстегнулась рубашка. Под ней был бронежилет с двумя титановыми пластинами. В левой пластине засели сразу три 9-миллиметровые пули с полым наконечником. Они пробили кевлар чуть выше сердца. Я вытащил одну из них. Она была похожа на гриб.

Анджела что-то кричала мне на ухо, но я ее не слышал. В голове у меня раздавался пронзительный вой, как от пожарной сирены. Она постучала меня по ушам, и на ее перчатках остались кровавые разводы. Кровь сочилась у меня из барабанных перепонок и впитывалась в воротник рубашки.

Она кричала и кричала, пока я наконец не расслышал:

– Что, задело?

– Не знаю, – пробормотал я. – Не могу дышать.

– Спокойно! – крикнула она мне в ухо. – В тебя всадили три пули и оглушили шумовой гранатой. Больше крови не вижу, так что ты выкарабкаешься. Может, ребра сломаны.

Шумовая граната издает звук в десять тысяч раз громче, чем ружейный выстрел, а внезапная вспышка света – ярче солнца. Действующие вещества в ней – магний и нитрат аммония. Став жертвой этого оружия, ты мечтаешь об одном – умереть. У меня было такое чувство, будто я плыву в грохочущем океане. Я бы описал это состояние как мигрень, только охватившую все тело.

Анджела достала из кармана пиджака ампулу с кокаином, высыпала половину содержимого на ладонь, а потом поднесла к моим губам и носу. Порошок просыпался на лицо, забился в щетину. Я почувствовал холодящий эффект наркотика, вы-звавший легкое онемение. Я вдохнул. Боль в груди утихла, и взгляд сфокусировался. Все, что до этого казалось черно-белым, вдруг стало ярким и многоцветным. Анджела ткнула в меня пальцем и сказала:

– Ну что, полегчало?

Я кивнул.

Не то что полегчало. Я чувствовал себя раненым богом.

Анджела отняла руку от моих губ. Она достала откуда-то радио и поднесла к моему лицу. В наркотическом дурмане я не сразу узнал черный полицейский сканер, который был у Сю.

– Только что назвали твое имя, – сказала Анджела.

– Что?

– Этот чертов сканер только что передал твое имя. Сюда вызвали вертолеты, и на полицейских частотах только и повторяют твое имя, словно ты один затеял все это шоу.

– Я не понимаю.

– Проклятье! – Анджела снова сунула мне под нос радио. – Откуда им известно про Джека Делтона?

Поначалу я не сообразил, о чем она. Я все еще был в прострации и не мог сосредоточиться ни на чем, кроме трескотни винтовки Манчини. Мне понадобилось время, чтобы обрывки информации сложились в единую картину. Когда до меня дошло, в чем дело, глаза чуть не вылезли у меня из орбит. Только сейчас я понял, что натворил. И осознал все страшные последствия совершенной мной нелепой ошибки. Они будут преследовать меня в течение следующих пяти лет, хотя тогда я об этом еще не знал.

– Откуда, черт возьми, им известно про Джека Делтона? – услышал я голос Анджелы.

Теперь я знал откуда.