У меня была странная привычка просыпаться от стука первого утреннего трамвая и идти к окну — смотреть, как он едет, высекая искры из проводов.
Посмотрев на трамвай, я вспоминал, надо ли сегодня идти на работу, и в зависимости от этого ложился спать или шел на кухню заваривать чай.
На этот раз был выходной, и, проснувшись от стука, я испытал неприятные ощущения, невесть откуда возникшие. Мне казалось, что я видел этой ночью какой-то дурной сон, в котором вроде бы кто-то умер или собирался умереть, когда стук возвестил о приближении трамвая и оборвал сновидение, оставив в памяти лишь те самые "казалось" и "вроде бы".
Потом я обратил внимание на стук, и совсем плохо стало у меня на душе. Стук удалялся: скоро трамвай скроется за поворотом, и я не смогу уснуть из-за того, что не посмотрел на искрящиеся провода.
К тому же остановились часы. Секундная стрелка чуть заметно подрагивала, став слишком тяжелой для уставшей батарейки. И нельзя было сказать, первый ли это трамвай уходит от меня или, быть может, все они уже скрылись за поворотом, навсегда унеся с собой желтые искры.
А стук все удалялся, и я пошел вслед за ним на балкон, надеясь в утренней свежести вспомнить дурной сон.
Страшно и грустно стало мне на балконе от того, что я увидел. Под аккомпанемент удаляющегося стука к моему дому приближался черный трамвай с потушенными огнями, и чем ближе он был, тем тише становилось вокруг: какие-то невидимые птицы разговаривали в сумерках, постепенно переходя на шепот. Трамвай остановился под моим балконом, и двери его раскрылись, но никто не вышел из них, даже заспанный кондуктор не выглянул, чтобы подбодрить меня.
Надо было идти, но какими утомительными и долгими показались вдруг бесчисленные ступеньки подъезда.
К чему они, когда можно сесть на балконные перила и, на зависть невидимым птицам, полететь к земле?! Как хорошо лететь, плавно рассекая утреннюю свежесть лета! Как хорошо… Как спокойно… Как сонно… И все ближе земля, и от нее поднимается убаюкивающий аромат цветов… Глаза слипаются… И… слышится стук. Стук удаляющегося трамвая.
Я смотрел на белый потолок, и какое-то неприятное чувство сидело во мне. Словно бы видел я этой ночью дурной сон, но никак не мог вспомнить о чем. Стук удалялся. Скоро трамвай скроется за поворотом, но какой трамвай? Первый или последний? Утро теперь или вечер? Выходной или нет? Как понять все это, если единственные часы остановились, и лишь секундная стрелка чуть заметно подрагивает, словно время устало!
А стук все удалялся, пока, наконец, не стих где-то за далеким поворотом, но мне уже не хотелось вставать и идти вслед за ним. Мне уже ничего не хотелось, кроме как лежать в тепле и смотреть на белый потолок. И вспоминать дурной сон тоже почему-то расхотелось. Дурной сон, в котором вроде бы кто-то умер.
16.02.2004 г.