— Что… Мара?! — воскликнул парень. А затем выглянул из-за полки.

Я кинулась к нему со всех ног. Мой братец сидел на полу и потирал колено. Я опустилась и крепко обняла его.

— Что ты здесь делаешь? — мой голос был приглушен из-за его плеча. Я закрыла глаза. Не могла поверить, какие же приятные чувства у меня вызывало объятие с братом. Да и вообще объятия.

— Я услышал, как открылась дверь, выключил свет и спрятался за полками. А затем появились вы, и я споткнулся об стул.

— Гений, — улыбнулась я.

— Что ты здесь делаешь?

Я отодвинулась, и слова полились ручьем — о произошедшем в «Горизонте», о произошедшем до «Горизонта», все-все. Мою дамбу прорвало, и починить ее уже нельзя. Лицо Даниэля менялось с недоуменного на шокированное, с напуганного на понимающее, и снова на недоуменное. К моменту, когда я закончила, у меня была нехватка дыхания и взмокшее тело.

— То есть, ты хочешь сказать… — начал брат. — Что все это было по-настоящему. — Он нервно хохотнул. — А задание от «Горизонта», та выдуманная история? Она не была выдуманной. Не было никакой героини. Ты рассказывала о себе.

Я улыбнулась, думая, что бы сказал Ной, будь он здесь. Наверное, что я была слишком прямолинейна со своей маленькой проблемой, когда врала Даниэлю, что это «задание». Хотела бы я, чтобы он был рядом, и я могла ответить: «А я говорила!»

— Я знала, что ты мне не поверишь.

— Потому что… как это вообще возможно?

— Мы не знаем, — сказал Джейми. — За этим сюда и пришли.

— Мне нужно передохнуть. — Даниэль потер глаза. — Но вы же не умеете… летать или что-то подобное?

— Не-а.

— И ползать по высоткам, пуская паутину из пальцев?

Я покачала головой.

— Ладно-ладно. — Он оглянулся и нахмурился, словно впервые заметил моих друзей. — Тебя я не знаю, — сказал он Стелле. — А вот ты мне знаком. Парнишка с эболой, верно?

— Даниэль!

— Верно, — уголки губ Джейми дернулись в улыбке. — Джейми Рот, — он протянул руку, и мой брат медленно ее пожал, все еще находясь в легком ошеломлении.

— Стелла Бениция, — представилась девушка. — Ну, а теперь, когда мы познакомились, может, скажешь, что ты тут делал?

Даниэль опешил, а я вздохнула.

— Мы ожидали увидеть…

— Сантерийского священника, — перебил Джейми. — Ты, случайно, никого здесь не видел?

Парень покачал головой с еще большим недоумением, если это было вообще возможно.

— Здесь только я.

— Как ты зашел?

— Долгая история.

— К счастью, у нас полно времени, — сказала я.

Даниэль прищурился.

— Могу поспорить. Следуй за мной, сестренка.

Даниэль повел нас по крутой металлической лестнице и вдоль по узкому проходу, ведущему к задней части здания. Он открыл дверь в пустую кирпичную комнату со свисающей с потолка лампочкой и столом посредине. На нем были аккуратно сложены книги и папки.

— Думаю, однажды это была швейная фабрика, — сказал он, подтаскивая стул. У стен пылились швейные столы и ящики. Мы устроились на них, и Даниэль заговорил:

— Впервые я понял, что что-то не так, после духовной практики в «Горизонте». — Он посмотрел на меня. — Когда Ной не вернулся.

Мое сердце пропустило удар при упоминании его имени. Все в школе знали об инциденте с Лолитой. И тот факт, что Ноя отправили в лечебный центр за столкновение мужчины в бассейн с китом-убийцей, стал большой новостью. Брат подозревал, что его отправили в «Горизонт» — во-первых, там была я — но никак не мог это подтвердить; закон о конфиденциальности пациента запрещал персоналу что-либо рассказывать. Следующей попыткой был разговор с родителями Ноя. Он поехал к его дому и встретил мистера Шоу.

— Погоди, ты знаком с его отцом? — я облокотилась на колени.

Парень кивнул.

— Он сказал, что Ной пробудет в центре, пока не «образумится», а затем вежливо попросил меня уйти. Кстати, почему он не с тобой?

Я открыла рот, но не знала, что сказать, с чего начать.

— Он был с нами в «Горизонте», — ответил Джейми. — А затем случился инцидент с Джудом. Меня там не было — я помогал Стелле, так как ее ранили, и Ной приказал нам бежать. После этого я его не видел.

— Кэллс сказала, что он умер, — вставила Стелла. — При падении здания.

— Но она лгунья! — перебила я. — Она врала нам обо всем, постоянно.

— Так, где же он? — Даниэль окинул нас взглядом.

— Мы не знаем. Но вскоре это исправим.

Он прищурился.

— У меня осталось странное ощущение от знакомства с его отцом. Я в курсе, что Ной с ним не ладит, но отправить его в психушку за случай с Лолитой — немного жестоко.

— Наши родители тоже меня туда отправили.

— Знаю. Но, Мара, у тебя…

— Что?

— Своя история, — осторожно сказал брат.

Как и у Ноя.

— В общем, я начал копать на него информацию.

— И? — спросил Джейми.

— Все публичные документы безупречны. И никакой очевидной связи с «Горизонтом» у него не было. Но я все равно решил туда съездить…

— Подожди, ты был в «Горизонте»? — выпалила я. — Когда?

— Через пару недель после твоего отъезда. Я постоянно накручивал родителей по поводу твоего пребывания там, но они очень чувствительно к этому относились — особенно мама. Она едва могла говорить о тебе — о том, что, по ее мнению, ты с собой сделала, — исправился Даниэль, глядя на мои запястья. — В итоге, я сказал, что мы с Софи поплаваем на лодке ее отца, и поехал в «Горизонт».

Он рассказал, как приехал на остров, но охрана не пустила его ко мне. Это настолько его взбесило, что он начал пропускать учебу и копаться в пятилетних корпоративных отчетах «Горизонта ООО».

— Это послужило мне первой подсказкой, — сказал Даниэль. — Я помню, как мама говорила, что «Горизонт» открылся лишь год назад, но записи были куда более старыми — налоговые декларации, годовые отчеты, прибыль, убыль. Одна из них привела меня к бухгалтеру в Нью-Йорке…

— Да, мы тоже с ним знакомы, — встрял Джейми. — И что ты сделал?

— Позвонил ему.

— Вот так просто?

— Я назвался работником Кэллс, солгав, что она приказала достать документы одной из «программ».

У меня округлились глаза.

— И это сработало?

— Нет.

О…

— Он ответил, что я должен дать ему код доступа и следовать соответствующей процедуре, какой бы она ни была, даже если я звоню от имени Кэллс. Я понимал, что мне придется поехать в Нью-Йорк, но мне нужно было убедиться, что я достигну хоть каких-то результатов, в чем у меня не было уверенности. Я продолжал копаться в их документах из публичного доступа, но в них не было ничего полезного. Как-то раз я пришел домой усталым и решил поиграть на пианино… это лежало на крышке.

Даниэль достал что-то с полки позади. Копию «Новых теорий о генетике».

— Я забыл о ней после твоего отъезда, но, увидев, сразу же открыл и начал читать. Вступление было ужасным, но столь подробным, что я не мог отложить книгу.

Я скривилась.

— Только ты мог найти ее увлекательной.

— Что хорошо, поскольку именно она помогла мне сюда пробраться.

Даниэль поведал нам о своем подозрении, что набор чисел, постоянно появляющийся в книге, мог быть ключом доступа, о котором говорил бухгалтер. Он оказался прав. Парень продолжил историю, используя непонятный жаргон, и мне пришлось бороться со сном, но затем:

— … восемнадцать двадцать один.

Я вновь сосредоточилась.

— Что ты сказал?

Он посмотрел на меня с любопытством.

— Эти цифры, последовательность? Ленард ссылался на них, как на генетический указатель — числа генов, которые несут в себе аномалию и меняют субъекта. Одно из его опубликованных исследований установило, что субъекты с аномалией видят эти цифры повсюду. Последовательность выделяется для них. Всякий раз, когда они видят набор цифр — любую пару с единицей, восьмеркой, двойкой или тройкой — он бросается им в глаза. Как навязчивая идея — похоже на ОКР. Они несознательно видят то, чего нет. Это ранний симптом.

Интересно, был ли он у меня? Если и так, я не заметила.

— Он также говорит о деградации и эволюции определенных указателей, утверждая, что проследил за происхождением некоторых субъектов еще до тех времен, когда технологии секвенирования гена даже не существовало! Это лженаука, как тот бред о генетической памяти…

— Какой бред? — быстро спросила Стелла.

— Иногда дополнительный белок связывается с геном. Таких субъектов он называл G1821-3 и утверждал, что третий белок позволял им сохранять воспоминания предков, что просто глупо!

— Вовсе нет, — тихо сказала я. — Это правда.

— Что?

Я рассказала Даниэлю о снах, воспоминаниях, чем бы они ни были — об Индии и кукле нашей бабушки.

— Не знаю, что это значит, — сказал он, когда я закончила.

— Что Ленард был прав.

Глаза Стеллы загорелись с надеждой.

— Он писал, что у субъектов с аномалией были «дополнительные сверхспособности», — Даниэль посмотрел на каждого из нас. — Как у супергероев.

Мы молчали, но Джейми не выдержал:

— Не совсем как у них.

Я пнула его по ноге.

— Но вы можете… — Даниэль затих, ожидая ответа. Все молчали. — Делать всякие странные вещи?

— Ага. — Джейми медленно кивнул.

— Поправьте меня, если я не прав… вы говорите, что способны…

— Читать твои мысли, — сказала Стелла.

— Заставлять тебя делать, что мне вздумается, — улыбнулся Джейми.

— А Ной может исцелять, — я наблюдала, как крутятся колесики в голове у брата. И знала, какой вопрос он задаст следующим, но не была к нему готова. Не то, чтобы у меня был выбор.

— А ты?

Я посмотрела на Стеллу и Джейми, но они избегали моего взгляда.

— Я могу управлять кое-чем силой мысли, — неубедительно ответила я.

Даниэль наклонил голову вбок.

— Управлять? Как… в фильме «Кэрри»?

В каком-то смысле.

— Знаешь, что Джуд сделал со мной в ночь падения Тамерлана?

Парень кивнул и сглотнул.

— Именно поэтому я так поступила, — тихо начала я, а Даниэль нахмурился. — Я была напугана. И рассержена. Психбольница рухнула, потому что я так захотела.

Он недоуменно покачал головой.

— В смысле…

— Я убила Рэчел и Клэр. — Даниэль открыл было рот, чтобы возразить, но я перебила его: — И миссис Моралес. Она умерла, потому что завалила меня, и я разозлилась.

— Мара, она умерла от анафилактического шока.

— Я хотела, чтобы она удавилась собственным языком.

На это брату было нечего ответить.

Наконец, Стелла решила спасти меня от неловкой, болезненной тишины, последовавшей после моего откровения.

— Ты не нашел в книге информации, как нас вылечить? Есть ли какое-нибудь лекарство?

Даниэль покачал головой.

— Все не так… аномальный ген больше похож на X или Y-хромосому. — Он встретился со мной взглядом. — Он просто… часть вас.

«Ты не сломлена», — сказал мне Ной, когда я попросила его помочь мне. Казалось, с тех пор прошла целая жизнь.

И, возможно, он был прав.