Пятеро прогуливались по набережной; Юнис и Гэвин, идя рука об руку, несли Бомбера, Дугласа и Бэби Джейн в холщовой полосатой сумке. Юнис собиралась пойти одна, но Гэвин и слышать об этом не хотел. Когда Бомбера только упрятали в «Счастливые небеса», он попросил Гэвина по старой дружбе приглядывать за Юнис, но Гэвин не знал, как это сделать, не ущемляя независимую натуру Юнис. Однако после церемонии прощания, когда Юнис во всем честно призналась Гэвину, он нашел слабое место в ее броне и воспользовался этим, чтобы выполнить данное Бомберу обещание. Был прекрасный день, солнечный и ветреный, и небо было цвета голубого кюрасо. Гэвин оставил «Ауди» дома, и они приехали сюда на поезде, чтобы как следует выпить за друзей, с которыми они вскоре навсегда распрощаются.

Юнис хотела, чтобы весь день стал настоящим торжеством в память Бомбера, так что они пошли по много раз исхоженному маршруту. Подходя к набережной, они встретили молодую пару, гуляющую с миниатюрными мопсами, на которых были ошейники со стразами. Юнис не смогла удержаться и остановилась, чтобы полюбоваться ими. Две маленькие собачки выслушали массу комплиментов, после чего, счастливые, удалились. Гэвин, увидев печаль на лице Юнис, сжал ее руку.

– Выше голову, подруга. Еще немного осталось до того момента, как Билл Бэйли обретет свой дом.

Юнис наконец-то позволила себе приютить собаку. Она намеревалась сделать это сразу после смерти Бомбера, но, когда она потеряла его прах, ей почему-то показалось, что она не заслуживает собаку. Она должна была выполнить свои обязательства перед старыми друзьями, прежде чем заводить новых. Черно-белую колли с белой звездочкой на лбу бо́льшую часть ее безрадостной жизни держали на цепи возле сарая, и работники приюта «Баттерси» не очень надеялись на то, что его психика восстановится. Но у собаки было большое храброе сердце, и она хотела дать миру второй шанс. Работники назвали его Билл Бэйли, рассчитывая, что это имя принесет ему удачу и найдется замечательный человек, который заберет его. И он нашелся. Это была Юнис. Как только она увидела пса с заостренными ушками и большими темными глазами, она сразу же влюбилась в него. Сначала он относился к ней с подозрением, но через пару визитов решил, что Юнис – тот человек, который ему нужен, и снизошел до того, что лизнул ей руку. На следующей неделе он навсегда переберется к ней.

Юнис и Гэвин несли сумку по очереди. Сначала Юнис не хотела расставаться с ней, но останки трех ее друзей оказались на удивление тяжелыми, и она позволила Гэвину помочь ей.

– Вот черт! – воскликнул Гэвин. – Нужно было положить их в такую клетчатую сумку на колесиках, которые старушки возят за собой, а не тащить в руках.

Юнис помотала головой.

– Ты, должно быть, шутишь! Чтобы я выглядела как старушка? – ответила она.

Гэвин подмигнул ей.

– Не переживай. Тебе и сорока не дашь, подруга.

В павильоне игральных автоматов было жарко и шумно, воздух загустел от запахов хот-догов, пончиков и попкорна. Судя по выражению лица Гэвина, он решил, что Юнис заманила его в Вавилон. Разноцветные лампочки мигали синхронно со звонками и гудками. Деньги бренчали, когда их бросали в щели автоматов, и гремели, становясь выигрышем – правда, второе происходило нечасто. Когда Гэвин поскользнулся на расплющенной картошке, он был готов бежать отсюда, но Юнис сунула ему в руку монеты и кивком указала на любимый автомат Бомбера.

– Давай, займись делом! Бомбер любил поиграть.

Когда Юнис бросила монетку в щель, она вспомнила замешательство на лице Бомбера, когда они были здесь в последний раз, и как быстро оно было вытеснено улыбкой, когда она пришла ему на помощь. Сегодня был день счастливых воспоминаний, а не грустных. Юнис заставила Гэвина выдерживать это в течение получаса, и в конце он даже начал получать удовольствие от игры. Несмотря на мизерный шанс, он выиграл (вероятно, случайно) маленького и очень уродливого медвежонка в автомате с игрушками, которого он с гордостью подарил Юнис. Когда она рассматривала перекошенное лицо медвежонка, у нее возникла идея.

– Мы можем купить каждому по подарку, – сказала она, приподнимая полосатую сумку.

В одном из киосков на набережной они нашли кольцо для ключей с брелоком в форме пончика – для Дугласа. В магазине в одном из переулков Гэвин заметил старинную фарфоровую фигурку стаффордширского терьера.

– Это явно собака мужского пола, – сказал Гэвин, – но, возможно, Бэби Джейн предпочла бы ее.

На обед они ели рыбу с жареной картошкой, и Гэвин заказал бутылку шампанского, чтобы они выпили за содержимое полосатой сумки, которую поставили на стул. Юнис старалась не терять ее из виду ни на секунду. Шампанское прибавило ей храбрости, и она уже готова была сделать то, зачем они сюда приехали. Она должна их отпустить. Крыша Королевского павильона и купола́ отражали солнечный свет, а его искрящийся шпиль высоко вздымался, прокалывая небо.

При виде его Юнис всегда вспоминала стихотворение Кольриджа, вдохновленного опиумом. Они вошли внутрь. Это было последнее посещение для Бомбера и первое – для Дугласа и Бэби Джейн. Юнис торопливо прошла мимо кухни, где находились вертела, на которых поджаривали собак. В сувенирной лавочке они купили снежный шар с моделью павильона – для Бомбера. Как раз в тот момент, когда Юнис собиралась заплатить, кое-что привлекло ее внимание.

– И дайте, пожалуйста, коробку этого печенья, – сказала она продавщице.

– Уже проголодалась? – спросил Гэвин.

Юнис улыбнулась:

– Я должна одной даме по имени Полина коробку печенья.

В парке возле пруда они нашли свободную скамейку и сели. Павильон отражался вверх ногами в пруду, как набор новогодних шаров. Юнис достала из кармана ножницы и сделала дыру в полосатой сумке. Она долго и напряженно думала над тем, где и как исполнить последнее желание Бомбера. Как только она определилась с «где?», осталось придумать «как?». Она не узнавала, разрешено ли это, так как опасалась, что ответ может быть отрицательным. Так что проделать все надо было незаметно. В конце концов ее, как всегда, вдохновил один из ее любимых фильмов – «Большой побег». Если столько мужчин смогли высыпа́ть выбранную из туннелей землю через штанины прямо на виду у вооруженных охранников, то, несомненно, у Юнис должно получиться развеять прах троих дорогих сердцу друзей через дыру в дне сумки, не привлекая к себе нежелательного внимания.

– Если хочешь, я могу пойти с тобой и покараулить. Я смог бы насвистывать какую-нибудь мелодию, если это поможет.

Юнис улыбнулась. Она хотела сделать это сама. Гэвин наблюдал за маленькой фигуркой, которая с прямой спиной и высоко поднятой головой шагала по лужайке. Сначала он подумал, что она идет не целенаправленно, но потом ему стало ясно, что это не так. Когда она вернулась и села на скамейку, полосатая сумка была пуста.

– Бомбер был прав относительно этого места, – сказал Гэвин, уставившись на отражение в пруду. – Оно шикарное. Кстати, что ты там написала?

– Колодки убраны, – ответила она.