Осторожно подкравшись к двери, Суин приоткрыла ее и заглянула в комнату, где еще со времен основания клана Акизуки изо дня в день готовились всевозможные лакомства на стол господам и еда попроще, для слуг.

Сегодня кухня, однако, была почти пустой. Леди Кадзуми отправила большую часть прислуги по домам, оставив в особняке только их необходимый минимум. И этот минимум, выполнив все свои дела, тоже разбрелся кто куда. Суин, так и не нашедшая неведомо куда запропастившуюся Шиори, быстро заскучала по живому общению.

На кухне присутствовали всего двое. Возле газовой плиты неспешно занималась готовкой ужина добродушная тетка-повариха, Чиоко, а у похожей на небольшой бассейн ванны для мытья посуды и подставки с великим множеством тарелок девушка-подросток убирала на места свежевымытый фарфор.

Мейли. Ее-то Суин и искала. Тихонько вторгшаяся на чужую территорию горничная осторожно начала подбираться к ней. Глаза задумавшей злодейство девчонки озорно сверкали.

Обе девушки были служанками в особняке Акизуки, но одеты были по-разному. Суин носила белую блузку с широкими короткими рукавами, черный корсаж и такого же цвета юбку до середины бедра, дополненную оборками и небольшим белым передником. Мейли была одета в темно-серое шелковое платье с юбкой до колен и белый фартук из хлопка. Не бутафорский, как у Суин, а вполне функциональный, закрывающий почти все платье. Даже ленточки, завязанные под накрахмаленными воротничками у обеих, отличались по цвету и форме, показывая принадлежность к разным трудовым группам, но никакие различия во внешнем виде и исполняемых обязанностях, конечно же, не могли помешать девчонкам общаться, стремиться держаться вместе и стать хорошими подругами. Такими, что не обидятся на безобидную шутку.

Мейли, самая молодая из работниц в особняке Акизуки, заканчивала расставлять вымытую посуду по полкам, когда тихонько подкравшаяся подружка ткнула ее пальцами в спину. Мейли с взвизгом подскочила на месте, едва не уронив фарфоровую тарелку.

— Суин-чан! Что ты делаешь? — возмутилась она, обернувшись на месте. — А если бы я ее разбила? — она показала хулиганке тарелку. — Из жалованья же вычтут!

— Ладно, ладно! Спрятали бы осколки, и все дела! Никто бы не заметил.

— Как это никто бы не заметил? — повысила голос тетка-повариха. — Я, значит, по-твоему, глухая и слепая? Чтобы не было у меня на кухне шалостей и баловства!

— Вот, вот! Не делай так больше! Слышала, что Чиоко-сан говорит?

— Ага, сразу за чужую юбку спряталась? — Суин снова ткнула подругу пальцами, и девчонка взвизгнула.

— Суин! — повариха оглянулась через плечо. — Отстань от младшенькой!

— Ладно, ладно, исправлюсь! Клятвенно обещаю. Эй, Мейли, знаешь что?

— Что?

— Пойдем на шиноби посмотрим?

— Как это «посмотрим»? В зоопарке, что ли?

— А ты что, не хочешь на них хоть разок взглянуть? Так и будешь здесь с тарелками возиться! Ты когда-нибудь вообще шиноби видела? Это тебе не столбообразные самураи, которых где поставишь, там и стоят. Про шиноби говорят, что они все сумасшедшие убийцы, но эти-то, что с леди Кицунэ, совсем другие! Видела, как тот, молоденький, с Исако разговаривал? Слов не слышала, но старшая так смущалась! Вежливый, интеллигентный! А их командир? У него на плечах плотная куртка, а под курткой, наверное, сплошные мускулы!

— У него одни бинты под курткой, — улыбнулась повариха. — Лишние мускулы для разведчика и диверсанта, между прочим, только во вред. Слишком заметен становишься.

— Но этот шиноби точно не слабак! — встала Суин на защиту Бенджиро. — Не просто же так ему дали ранг дзенина?

— Может быть, может быть. А про остальных что ничего не говоришь?

— Остальные — дети совсем. Что на них любоваться? Вот командир у них, это да! Пойдем, Мейли! Когда еще такой шанс будет?

— Ну не знаю… — младшая служанка сомневалась. — А какой предлог? Что-нибудь отнести им надо?

— Не-а. Но у меня есть замечательная идея! Кадзуми и ее служанки полностью заняты остальными гостями, а про шиноби Ветра никто ничего не говорил. Им что, не уделят внимания? Это же невежливо!

— Нельзя так говорить про госпожу! Она никого из гостей не забудет!

— Прости, прости за святотатство! Не выдашь меня начальству, Мейли-чан? Спасибо. А теперь слушай дальше. Я включила внешние обогреватели в саду на заднем дворе, и там уже достаточно тепло. Пруд с подогревом, в окружении заснеженных камней так красив! Что если мы предложим гостям чаю и я как бы случайно намекну о том замечательном месте? Шиноби будут пить чай и любоваться зимним садом, а мы будем им прислуживать!

— А нас не уволят за самоуправство? Мы ведь ничего не должны делать без приказа! Вечно ты, Суин-чан, меня на глупости подбиваешь, а Масуми потом ругается!

— Не будь ты такой трусихой, Мейли! Доверься мне! Я сделаю так, как будто мы вовсе ни при чем, а гости сами нас попросили! Соглашайся! В крайнем случае мы просто извинимся, вернемся сюда, и все.

— Чиоко-сан… — Мейли с сомнением обернулась к поварихе, ожидая, что та быстро и решительно развеет ее сомнения.

— Ну что сказать? — вздохнула женщина и ненадолго задумалась. — Затея с чаепитием на свежем воздухе сомнительна, так что лучше выключить обогреватели, пока нам за перерасход энергии не выразили особую благодарность. Суин, сбегай и поверни рубильник!

— Но, Чиоко-сан!.. — заныла горничная.

— Это приказ. А пока ты бегаешь, я соберу пять обеденных наборов для наших дорогих гостей, и вы с Мейли сможете отнести их в комнату отдыха, где расположились шиноби Песка. Меня за самоуправство точно не уволят. Если что, просто сошлитесь на мое слово.

Девчонки обрадованно взвизгнули. Подбежав к поварихе, они благодарно обняли ее и поцеловали в щеки с обеих сторон.

— Спасибо, Чиоко-сан!

— Хватит, хватит, — довольной кошкой, к которой приласкались котята, замурлыкала повариха. Обеих этих девочек она воспринимала как родных дочерей. — Бегите, прихорошитесь немножко и не мешайте мне.

Девчонок не было минут двадцать. Вертелись перед зеркалом и доводили свою внешность до идеала. Чиоко не смела их обвинять — Акизуки Хокору, старший советник Юидая, «рекомендовал» служащим как можно реже покидать особняк. Во избежание воровства и шпионажа. Девчонки, попав в этот дом четыре года назад, были практически лишены общения со сверстниками, зачитывались романтическими сказками и маялись от недостатка внимания к себе. А ведь у обеих возраст сейчас — самый цвет. Пусть покрасуются немного. Вреда не будет.

Повариха сделала пять обеденных наборов и уложила их на специальные столики-подносы, удобные тем, что их можно было поставить друг на друга и переносить по нескольку штук сразу без риска опрокинуть при первом неосторожном движении. Ножки верхнего входили в специальные пазы на крышке нижнего и крепко фиксировались. Удобно, когда нужно накормить сразу несколько людей.

— Ах, какая красота! — девчонки вернулись, и Суин не упустила возможности немного польстить женщине, что негласно исполняла роль воспитательницы служанок в особняке. — Чиоко-сан, вы настоящий мастер!

— Спасибо, — ответила повариха с видом, показывающим, что это уже давно не новость. — Надеюсь, гости не меньше вас оценят мой талант. И вот это они, надеюсь, оценят тоже.

Приблизившись к Мейли, Чиоко подняла руки и закрепила в прическе служанки тонкую шпильку для волос, украшенную ажурной, переливающейся всеми цветами радуги, бабочкой.

Суин завистливо вздохнула.

— А мне? — требовательно выставила она вперед раскрытые ладони.

— В следующий раз, — хитро улыбнувшись, ответила Чиоко.

— Ну-у-у!

— Младшим надо уступать, Суин-чан. Идите! И да благословит вас своим добрым волшебством золотой лисенок!

Серый сверток был аккуратно уложен на бетонный пол рядом с двумя другими похожими свертками. Худенькое и легкое тельце девочки-подростка около бесчувственных тел могучего самурая и молодой девушки.

— Где веревки? — Фужита склонилась, развернула серую мешковину на голове Кицунэ и взглянула на лицо безвольно лежащей перед ней оборотницы. — Надо хорошенько скрутить ее.

— Вы гляньте, какая красотка! — один из бандитов, бесцеремонно оттеснив куноичи, ухватился за мешковину и дернул, обнажая Кицунэ по пояс. — Ничего себе! Не каждый день такое увидишь!

Куноичи подхватила с одной из подставок тяжелую бутыль вина и крепко заехала ею бандиту по голове.

— Ты что творишь, подвальная крыса?! — взвыл самурай, отскакивая и хватаясь за оружие.

— Не лезь к пленнице, — угрожающе прорычала женщина. — Проблемы нужны?

— Да я тебе кишки выпущу!

— Стоять! — Тейджо двинул кулаком в плечо бандита. Столь сильно, что тот едва не упал. — Эта девушка — агент селения Скалы. Ссора может выйти нам боком. Угомонись и подчиняйся ее приказам.

— Да, Тейджо-сама, — напуганный вмешательством гиганта, бандит поник. — Простите меня.

Фужита фыркнула и вернула бутылку на место. Обернувшись к темноволосой, крашенной под блондинку девчонке из самурайских дочерей клана Акизуки, что должна была играть роль Миваки, куноичи отдала новый приказ:

— Ты! Дай свое тряпье.

Девчонка переодевалась в расшитый золотом костюм хозяйской дочки и потому, не споря, бросила куноичи свои серые тряпичные штаны и старую рубаху.

Вполне подходит.

Фужита, спеша скрыть наготу юной оборотницы от похотливых глаз самураев, торопливыми движениями натянула эти вещи на Кицунэ. Действие паралича прошло, и тело оборотницы было похоже на большую, мягкую куклу.

Миваки поправила золотой локон в своей вычурной прическе и с доброжелательной улыбкой кивнула главе делегации Инакавы.

— Я благодарна вам за теплые слова, — сказала она. — Но, вы полагаете, мы можем рассчитывать на то, что народ поддержит нас? Особенно на юге страны, ближе к столице, многие казались искренне лояльны принцу Юидаю и его советникам.

— Это страх, Кицунэ-сама, — глаза седого фабриканта блеснули неподдельной решительностью. — Самураи и чиновники боятся нападения со стороны Северной Империи и возвращения власти Юидая. Старший принц прославился тем, что при его правлении люди бесследно исчезали целыми семьями. Абсолютное большинство простого народа и самураев на нашей стороне, но страх, вполне понятный и естественный, заставляет их высказываться в поддержку Юидая. Возможно ли сохранять верность убийце твоих близких? Неужели можно любить того, кто грабит и унижает тебя? Но, конечно, есть те, кто будет бороться за возвращение прежних времен с истинной яростью и целеустремленностью. В первую очередь я говорю о бандитах, которые при Юидае установили в стране свои порядки и повсеместно творили произвол!

— Как, например, клан Акизуки?

— Вы наслышаны об этом, Кицунэ-сама? Да, под покровительством Акизуки Хокору, личности, овеянной недоброй славой, клан открыто промышлял разбоем и нарушал права других семей. Многие пострадали от их действий, но новый глава клана, господин Хару, уверенно наводит порядок и карает бандитов по заслугам.

Миваки внимательно слушала эти речи. Она не была уверена, что запомнит имена каждого из пришедших поклониться «золотохвостой спасительнице страны Водопадов», но имя главы делегации припомнит точно. Когда Северная Империя захватит Водопады, этот человек ответит за свои слова одним из первых! Подпишет дарственную клану Акизуки на все свои фабрики и… исчезнет!

Дочь главного советника украдкой оглядывала себя и торжествующе ухмылялась. Кицунэ. Девчонка, которая разрушила жизнь Миваки, и не подозревала, какой страшной будет месть! Все получат по заслугам! И к мести есть еще одно замечательное дополнение!

Черный и страшный скорпион превратился в милого, пушистого лисенка, которого все так и горели желанием погладить! Миваки нравилось быть лисенком. Ласковым и игривым, но вооруженным острыми ядовитыми клыками.

«Я много что успела натворить. Была неосторожна, и слухи поползли, — ехидно думала юная лицедейка, поигрывая пальчиками на кокетливом бантике, украшающем пояс оби. — Будет неплохо стереть все свои грехи и продолжить жизнь как всеми обожаемая леди Кицунэ. Вот только происхождение… но ведь никто не знает, откуда эта девчонка взялась? Надо будет пустить слух, что безродная нищенка на самом деле дочь благородного лорда и тайно созданной в лабораториях камигами-но-отоме. Идеально! Я снова стану дамой благородных кровей, дочерью самураев и истинной леди, достойной трона! Чернь будет стелиться предо мной! Ха-ха-ха! Кицунэ-чан… Надо обязательно показаться матери той милой девочки! Может, мне даже удастся обмануть леди Хикари и она назовет меня своей дочкой? Это было бы забавно! Надеюсь, мать не убьет гостью к тому времени, как я закончу с делами».

Кадзуми не спешила возвращаться в малую гостиную. Она немного прогулялась по коридорам особняка, нарочно задерживаясь у окон, чтобы самураи Томео, наблюдающие за домом со стороны, увидели ее фигуру, приняли хозяйку дома за леди Хикари и успокоились.

Была выдержана достаточно долгая пауза, и потому, когда Кадзуми вернулась к комнате, в которой ее самураи держали гостью, в коридоре уже ждали две шпионки, как в детских сказках, прежде вынужденные исполнять в доме грязную работу, а теперь превратившиеся пусть не в принцесс, но в двух благородных дам. Вот только волшебство на этот раз было ничуть не добрым.

Йори, со связанными за спиной руками и одетая в платье служанки, стояла на коленях рядом с молодой бандиткой.

Глава заговорщиков одарила пленницу презрительным взглядом и посмотрела на слуг, привычно поклонившихся своей госпоже. Мюра и Анда выполнили свою работу.

Подойдя ближе, Кадзуми тронула старуху за плечо.

— Не нужно так низко кланяться, леди Така. Ведь я давно уже не воспринимаю тебя как служанку. За годы, прожитые вместе, ты стала мне близка, как родная сестра.

— Благодарю вас, моя добрая госпожа, — ответила Анда.

— А вы, Йори-сан, — Кадзуми оглядела Мюру с головы до ног и благодушно вздохнула, — не перестаете радовать меня своим внешним видом. Прекрасный юный цветок, не теряющий привлекательности и очарования вопреки всем невзгодам.

Служанка вспыхнула радостным смущением, сбивчиво поблагодарила, подняла руку и растерянно помяла пальцами ворот кимоно. Слова, которые сказала ей Кадзуми, для нищей шпионки были в новинку.

Пусть привыкает.

В идеале можно было бы подменить и стариков-самураев, но клан Акизуки был осведомлен, что у Микио в Серой Скале есть родной внук, которого обмануть не сможет плохо обученный лицедей. Стариков придется убрать, сославшись на их гибель в бою с людьми Юидая по пути в Инакаву. Кого видели стражи города? Наемников-ронинов, встреченных на дороге, уже получивших плату за помощь и ушедших следом за группой шиноби Ветра. Могилы Ясуо и Микио в лесу можно поискать позже, когда будет на это время. Кто захочет, пусть ищет.

Старики погибли, но живы леди Така и опальная гейша Йори, которую золотой лисенок лично спас из тюремных подвалов. Вот они, рядом со своей госпожой…

— Судя по вашему виду, захват прошел без проблем? — меняясь в лице, спросила Кадзуми.

— Да, госпожа. Боевые навыки Йори-сан невелики, а леди Така… — бывшая подметальщица показала сумку с документами. — Нянька золотой лисы еще долго не очнется, а когда сознание вернется к ней, добрая бабушка будет удивлена произошедшими в ее жизни переменами! Хотела бы я увидеть ее лицо в этот момент!

— Очнется старуха не раньше прибытия в селение шиноби, — сказала Кадзуми. — Мы в то время будем уже в Серой Скале, так что придется нам отказать себе в удовольствии созерцания ее изумления. Сейчас займемся делом. Четверо наших врагов нейтрализованы. О шиноби Ветра позаботятся люди господина Монтаро. Нам осталось разобраться только с мамочкой милого лисенка и едва живым от старости солдатом. Сделаем это эффектно. Масуми, ты пойдешь со мной. Мюра, Анда, ждите здесь. Я позову вас.

— Да, госпожа.

Масуми открыла дверь и отступила в сторону. Кадзуми плавным движением скользнула в комнату.

— Спасибо, что дождались меня, Хикари-сама, — сказала она и повернулась на месте, красуясь перед взглянувшей на нее гостьей. — Скажите, как вам мой вид?

Глаза камигами-но-отоме слегка расширились, выдавая всплеск эмоций. Она готова была к сюрпризам, но не каждый день приходиться видеть человека, старательно маскирующегося под тебя.

Кимоно, что выбрала для своей мамы Кицунэ в городских банях, теперь облегало фигуру хозяйки этого дома. Роскошный пояс, носочки таби и легкие дзори тоже были присвоены без малейшего стеснения. Волосы Кадзуми были уложены в прическу, полностью подобную той, что сделали Хикари служанки в городских банях, а карие глаза ее ныне лучились небесной синевой. Кадзуми явно приложила немало усилий, чтобы обрести как можно больше сходства с той женщиной, что гостьей вошла в этот дом утром.

— Вы носите невероятно сложные наряды, Хикари-сама, — сказала Кадзуми, продолжая хвастаться и наблюдать за реакцией камигами-но-отоме. — Признаюсь, к своему стыду, что если бы не наблюдательность и опыт Масуми-сан, у меня не получилось бы с точностью до мелочей повторить элементы прически и пояса. Но не важно. Это не сыграло бы роли. С сожалением вынуждена признать, что мастерство камигами-но-отоме теряется во времени, уходя из нашей жизни вместе со своими хранительницами. Большинство женщин, даже из обеспеченных семей, уже не помнят, как надевать классическое кимоно и завязывать пояс. Это так печально… — Кадзуми глубоко вздохнула и провела ладонью по своему плечу, касаясь шелка. — Камигами-но-отоме осталось так мало… но тем ценнее каждая из них! Ах, признаюсь, что в детстве я часто жалела о том, что мне не выпало счастье родиться одной из подобных вам, сказочных красавиц! Уверена, с моим характером и умом я смогла бы жить в сладкой неге и любви всех окружающих, мягко и незаметно устраняя конкуренток, а не сдаваясь им без боя. Но теперь, спустя столько лет, когда я уже даже забыла свои наивные детские мечты, желания сбылись. Посмотрите, Хикари-сан, разве я не похожа на дочь бога?

— Мое кимоно хорошо смотрится на вас, Кадзуми-сама, — не отвечая весельем на веселье хозяйки, спокойно произнесла Хикари. — Человек, никогда не встречавший настоящую камигами-но-отоме, может легко обмануться. Полагаю, теперь вы можете рассказать мне о том, что задумали?

— Я видела, что вы почувствовали опасность, — сказала Кадзуми, приближаясь к гостье. Высокомерная ухмылка исказила приятные черты хозяйки дома, наполнила ее лицо отталкивающей холодностью и пугающей злобой. — Но неужели до сих пор не догадались обо всем до мелочей? Может ли быть так, что молва о вас как об одной из умнейших женщин своей эпохи несколько преувеличена? Нет, скорее всего, вы все понимаете, что происходит, и лишь хотите подтвердить свои догадки.

— Вы действуете по приказам принца Юидая и дайме Северной Империи?

— Да, это так. У меня вызывает безмерное удивление ваша наивность. Неужели вы действительно верили, моя дорогая, что ваши враги просто позволят вам проникнуть в окружение такой влиятельной фигуры, как младший сын дайме, и настраивать его на союз со страной Лугов? Нет, Хикари-сама. Вас хотели попросту убить, но когда стало ясно, что вы пройдете через этот город, я подумала о возможностях.

— О возможности не только избавиться от меня и моей дочери, но и ближе подобрать к принцу Кано?

— Совершенно верно! Вы не просто красивая благородная леди, Хикари-сама. Вы — живая легенда страны Водопадов, близкая подруга и соратница великого дайме Торио! К вашим словам не могут не прислушиваться даже самые гордые генералы и властные политики. Я подумала о том, как было бы полезно мне получить вашу славу и влияние! С ними я могла бы многое совершить в этой жизни. — Кадзуми рассмеялась, присаживаясь в кресло напротив Хикари. Села осторожно, опасаясь помять бант оби. — Признаюсь, пришлось потрудиться, играя в любовь с наместником Томео и вытягивая из него разрешение принять вас в моем доме. Но все было не напрасно! Влюбленный доверчивый дурачок поддался уговорам и дал свое согласие. Бедняжка. Это было все, что мне от него было нужно, и теперь он может спокойно умереть от дозы яда замедленного действия, которым я его угостила. Томео-сан слег, так и не успев ничего понять. А вы… ловушка захлопнулась сразу, как только вы переступили порог этого особняка. Принц Кано прибудет сюда, но навстречу ему в вашем кимоно, с вашими документами и в сопровождении верных мне людей выйду я. Ваше лицо известно многим благодаря фотографиям и портретам, но я в совершенстве владею искусством макияжа, которое мне поможет еще больше стать похожей на вас. Горожане, наблюдавшие за вами издалека, обманутся, увидев знакомое кимоно и прическу. Незнакомые с вами прежде запомнят мой образ как образ камигами-но-отоме. Назвавшись вашим именем, я представлю принцу Кано леди Миваки как золотого лисенка Кицунэ, которого я удочерила и полюбила, словно родного ребенка. Вот так, без волшебства, без использования энергии Ци, я превращусь для всего мира в леди Хикари, а Миваки станет для страны Водопадов золотой посланницей богини Инари. Волшебной лисой, способной творить чудеса! Дайме Камней будет гораздо проще захватить эту страну с нашей поддержкой, и, я надеюсь, он высоко оценит оказанную ему помощь.

— Вы действительно полагаете, что вам удастся обмануть стражу принца, генерала Шичиро и самого Кано? Вы затеяли очень опасную и трудную игру, Кадзуми-сама.

— Удастся ли мне их обмануть? А почему нет? — колючий, холодный огонь плясал в глазах переодетой интриганки. — Хикари-сама, вы лишь светлый образ, который никто уже не видел лет тридцать! Все, что осталось от вас миру, это несколько фотографий и память о том, что вы еще живы. Если копия будет неточной, разницу с прежним образом можно объяснить чем угодно. Слишком много времени прошло. За тридцать лет даже характер может поменяться! Не беспокойтесь, я справлюсь. Вот только… одно важное несоответствие.

Кадзуми указала на руку Хикари, вернее, на обручальное кольцо с тремя малыми драгоценными камнями, которое камигами-но-отоме носила не снимая с момента своей свадьбы, прошедшей сорок семь лет назад.

Хикари дрогнула и испуганно накрыла кольцо ладонью.

— Пожалуйста… оно очень много для меня значит, как память о муже. Возьмите любое другое, похожее, только не забирайте это.

Кадзуми подняла выставленный вверх указательный палец и покачала им вправо-влево.

— Не упрямьтесь, Хикари-сама, будет только хуже. Снимите кольцо и отдайте его мне!

— Нет.

Хозяйка дома улыбнулась и повысила голос:

— Масуми!

Служанка, услышав зов своей госпожи, тотчас вошла.

— Масуми, пригласите к нам, пожалуйста, Йори-сан.

Масуми, поклонившись, снова исчезла за дверями.

Заложница? Леди Хикари крепче стиснула пальцами подлокотник кресла и ничуть не удивилась тому представлению, что увидела несколько секунд спустя.

В комнату вошла девушка, склонившая голову и прикрывающая лицо раскрытым веером. На ней был наряд с серебристым узором и рисунком из играющих снегирей. Сумочка и веер в ее руках тоже были легко узнаваемы, но то, что эта девушка — не Йори, Хикари поняла в первый же момент, как ее увидела. Даже раньше, чем Мюра, сделав пару шагов вперед и помедлив мгновение, сложила веер, открыв свое лицо.

Напрасно Йори надеялась, что все обойдется, и упрямо не замечала абсурдности в том предположении, что леди Така могла бы отправить за ней работницу кухни чужого дома.

Не обошлось.

Шпионка, демонстрируя глубину перевоплощения, в кокетливых движениях повернулась к камигами-но-отоме правым боком, затем левым. Со знанием дела, видимо, немало потренировавшись перед зеркалом, она встала в эффектную позу и, в игривом жесте указав на себя сложенным веером, весело произнесла:

— Йори, гейша из окия леди Киоко, — сложив руки перед собой, она вежливо поклонилась и, выпрямившись, добавила с милой улыбкой: — Приятно познакомиться.

Очаровательная, красивая и хорошо воспитанная девушка. Кто усомнится в ее словах?

— Мы с моей приемной дочерью направляемся в Серую Скалу, Йори-сан, — сказала Кадзуми, обращаясь к преобразившейся в гейшу служанке. — Вы последуете за нами, полагаю?

— Конечно, Хикари-сама, — ответила ей Мюра. — Я обязана жизнью вашей дочери и буду счастлива помогать вам во всем. Я умею многое, даже за пределами обычных навыков гейши, и смею заверить, что без колебаний применю любые свои способности для вашей пользы. Можете рассчитывать на мою помощь всегда и во всем, госпожа.

Кадзуми поблагодарила подельницу и обратила все свое внимание к камигами-но-отоме.

— Видите, Хикари-сама? Ваши спутники в наших руках. Не только ваша жизнь, но и жизни тех, кто вам близок, зависят от вашего с нами сотрудничества. Отдайте мне кольцо!

— Что с моей дочерью и слугами? — холодно спросила Хикари.

— Они живы. Возможно, только пока. Поэтому проявите благоразумие и не повышайте голос, прошу вас.

— Мне нужны доказательства. Пусть их приведут сюда.

— Не слишком ли много условий для той, что совершенно бессильна, леди Хикари? Но частично я выполню вашу просьбу. Масуми!

Дверь распахнулась от резкого рывка, и в комнату втолкнули девушку со связанными за спиной руками. От тычка в спину Йори потеряла равновесие и упала. Она бы в кровь разбила себе лицо, если бы пол гостиной не был устлан мягким ковром.

Масуми вошла следом за ней. Вооруженная длинным тонким ножом, она склонилась к Йори. Шпионка протянула руку, намереваясь схватить несчастную гейшу за волосы и поднять на ноги, но зашелестели, выскальзывая из ножен, самурайские мечи. Ясуо и внимательно наблюдающие за ним стражи Кадзуми выхватили катаны одновременно. Мюра шарахнулась в сторону, Масуми замерла.

— Стоять! — угрожающим тоном выкрикнула Кадзуми. — Я сказала стоять! Спрячь оружие, старик, или вы все немедленно попрощаетесь с жизнью!

— Хикари-сама… — прошептала Йори, плача от боли, стыда и бессилия. — Хикари-сама, они…

— Хикари-сама! — выкрикнул Ясуо, ожидая знака от госпожи, чтобы броситься в бой, который мог стать только последним для них всех.

— Нет, Ясуо-сан! — Йори бросила на него умоляющий взгляд. Глаза несчастной гейши были полны слез. — Защищайте госпожу. Я сама виновата. Забудьте обо мне.

Катана в руках старика мелко вздрагивала, перенимая нервную дрожь своего хозяина.

— Ясуо-сан, — спокойным голосом произнесла Хикари и осторожным движением ладони приказала стражу убрать меч.

Оружие медленно вернулось в ножны.

— Правильное решение, — Кадзуми благодушно улыбнулась. — Рада, что вы понимаете всю сложность этой ситуации для вас, Хикари-сама. А теперь кольцо.

Камигами-но-отоме крепче сжала ладонь, словно пытаясь этим защитить столь дорогую ей вещь. Сохранить кольцо не удастся, но нужно собраться с духом, прежде чем отдать врагам частицу своей души.

— Масуми-сан, — Кадзуми восприняла заминку как попытку сопротивления. — Вразумите.

— Да, госпожа.

Масуми передала нож Мюре и, протянув руку, вцепилась в воротник платья Йори. Без видимых усилий поставив девушку на ноги, служанка выпустила ее воротник и обхватила шею гейши пальцами. Еще мгновение, и пальцы сжались, словно стальные тиски. Лицо пленницы исказилось от жуткой боли.

— Хватит! — Хикари не выдержала, услышав первый же болезненный хрип несчастной девушки. — Оставьте ее в покое. Забирайте все.

Камигами-но-отоме сняла со своего пальца кольцо и положила его на столик перед Кадзуми. Не дожидаясь приказов, она также сняла маленькие, скромные серьги и вынула заколки из волос.

— Правильное решение, — злодейка, сияя довольной улыбкой, кивнула, подхватила отданное ей и сделала шпионке знак рукой.

Масуми, разжав хватку, ткнула заложницу кулаком в спину, вновь повалив ее на пол.

— Замечательно, — Кадзуми надела серьги Хикари, украсила волосы ее заколками и медленно, смакуя момент, водрузила на свой безымянный палец обручальное кольцо. — Милая вещица. Вот теперь… — она коснулась своей груди кончиками пальцев левой руки, сделала выразительный жест правой, как бы представляя себя зрителям во всей красе. — Я — леди Маэда Хикари! Да, да, та самая, о которой сложено столько прекрасных легенд! — томный вздох вырвался у блаженствующей лицедейки. — Ах, мне не терпится прибыть в Серую Скалу и стать объектом всеобщего обожания! Пусть мне уже шестьдесят семь лет, но душой и внешне я еще совсем не стара! Мне так лестно и приятно мужское внимание! Скоро, скоро я окажусь в окружении множества благородных самураев и в обществе генерал Шичиро, который, говорят, как и многие другие, просто без ума от камигами-но-отоме! — злодейка весело рассмеялась, глянув на гостью. — Я понимаю, что вы, уважаемая, испытывали бы совсем другие чувства и вели бы себя иначе, если бы прибыли в Серую Скалу сами, но ведь никто не знает, как именно вы стали бы действовать? Надеюсь, общество простит одинокой леди то, что она не станет гневно отвергать романтические ухаживания благородного господина? Нет-нет, не будет даже малейшего намека на интим, ведь я верна своему мужу, пусть и трагически погибшему много лет назад. Мужчины будут сходить с ума от одной моей улыбки, таять, словно снег на солнце, от позволения коснуться моей руки! Ах, романтика! Сегодня исполняются все мои мечты. Моя милая дочка, златохвостая шаловливая лисичка, пока еще где-то играет, но скоро она придет сюда, и мы вместе начнем подготовку к скорой встрече с юным и наивным принцем Кано. Но чем мне доказать, что я именно та, за кого себя выдаю? — Кадзуми посмотрела свою главную подельницу. — Масуми-сан, пригласите сюда мою служанку.

Масуми поклонилась, шагнула к двери, открыла ее и произнесла:

— Благородная леди Така, вас зовет к себе ваша госпожа.

Минула пара мгновений, и в комнату, склонившись в угодливом поклоне, вошла старушка, сжимающая в руках сумку с документами. Еще одна самозванка? Так и есть. Хикари узнала «пожилую родственницу», которую Кадзуми якобы приютила из жалости. Куноичи? Вероятнее всего.

Сердце Хикари болезненно сжалось. То, что Йори попала в руки врагов, не стало для камигами-но-отоме неожиданностью, но оставалась отчаянная надежда, что враги лгут, что с Кицунэ и присматривающими за маленькой хулиганкой людьми все в порядке. Значит, враги действительно дотянулись до них. Така всегда гордилась тем, что благодаря самурайской крови может постоять за себя, но самозванке без малейшего шума удалось избавиться от нее, получить ее вещи и забрать сумку, в которой бабуля хранила ценнейшие из бумаг своей госпожи. У врагов получилось бы вырвать эту маленькую сокровищницу из рук леди Таки, только лишив старую служанку сознания или жизни.

Кадзуми злорадно ухмылялась, увидев дрожь, тронувшую пальцы леди Хикари.

— Что здесь? — взяла из рук подошедшей старухи сумку и вопросительно посмотрела на сидящую в кресле пленницу, но не дождалась ответа. — Едва ли деньги и драгоценности. Я думаю, здесь сокровища совсем иного рода.

Открыв сумку, Кадзуми вытряхнула на столик пачку документов и бережно упакованный небольшой альбом с фотографиями.

— Именно то, что я и ожидала.

Первым делом хозяйка дома открыла альбом. Фотографии семьи и друзей. Самых близких и родных людей, из которых, как точно знала Кадзуми, уже никого нет в живых.

— Вы необыкновенно милы на этих фотографиях, Хикари-сама, — сказала она, разглядывая одно фото за другим. — Ах, молодость, молодость… нет, вы не подумайте, что я на что-то намекаю, вы и сейчас выглядите просто прекрасно! Никаких внешних проявлений старости, нет даже малых морщинок. Это генетика камигами-но-отоме?

Хикари была в отчаянии, мучилась от бессилия, но продолжала гордо держать голову. Никто не увидит ее слез слабости и не услышит мольбы о пощаде, даже на краю смерти.

— Вероятно, генетика, — не дождавшись ответа, Кадзуми кивнула сама себе. — Вы выглядите лет на тридцать пять, Хикари-сама. Так же, как я. Но здесь, на фото, вы совсем юны. Лет двадцать? А это молодой дайме Торио? Да, да, конечно я помню его… — лицо Кадзуми изменилось, отразив вдруг глубокую печаль. — Он старше меня на тринадцать лет, и, когда я была совсем еще маленькой девочкой, Торио-сама брал меня на конные прогулки, сажая перед собой в седло. Было ужасно страшно, когда конь набирал скорость и прыгал через ручьи, но я никогда не плакала и лучилась счастьем от того, что Торио-сама называл меня храброй!

— Прекратите, прошу вас, — произнесла Хикари.

— А вот эта фотография, — Кадзуми вынула из стопки свадебное фото и смахнула слезу, набежавшую на ее глаза. — Маэда Кацуо, очаровательный молодой человек… такой добрый, сильный и смелый… истинный самурай, честь и доблесть которого до сих пор ставят в пример молодым воинам… мое сердце так трепетало, когда я смотрела на него!

— Прекратите.

— Как переполнилась моя душа счастьем, когда он сделал мне предложение стать его женой! Под луной и звездами, у водной глади озера с водопадом в парке дворца, я упала в его объятия, и слезы неудержимо потекли по моим щекам. Я не могла поверить, что это не сон! Кацуо крепко и нежно обнял меня, а затем наши губы слились в долгом поцелуе!

Камигами-но-отоме молчала, стараясь не смотреть на женщину перед собой, которая казалась погруженной в сладкие, но невыразимо печальные воспоминания.

— Я хорошо помню нашу свадьбу с Кацуо-сама… — томно вздохнула Кадзуми. — Весь город был украшен цветными гирляндами, а люди, толпящиеся по обе стороны улицы, бросали под колеса нашей свадебной повозки бутоны и лепестки цветов…

— Вы напрасно мните себя великой актрисой, — сказала твердым тоном леди Хикари. — Только несведущего и незнакомого со мной человека может обмануть ваша игра, и обман не продлится долго. Я знакома с вами совсем недавно, но уже за эти несколько часов вы успели совершить немало ошибок, шокирующих и грубых. Сомнения зародились у меня в первые же минуты, и…

— И? — женщина перед Хикари вдруг, забыв о сохранении целостности банта за своей спиной, откинулась на спинку кресла и вальяжно расселась, закинув ногу на ногу. Полы кимоно соскользнули и опали вниз, открывая глазам всех присутствующих уродливые шрамы на ее лодыжках и бедрах. — И что, благородная леди Маэда Хикари? Требуете у меня знак отличия за вашу проницательность?

* * *

Поцелуй, даже такой ласковый и нежный, не может продолжаться вечно.

— Как сладки ваши губы, Кадзуми-сан, — сказал Томео, отступая на шаг и вздыхая. — Я опять не смогу спать ночами, вспоминая этот момент и храня в памяти ваш прекрасный облик.

— Томео-сама, — Кадзуми подняла руку, в смущении коснувшись своего лица. Румянец украшал ее щеки, глаза блестели. — Вы очень добры ко мне.

— Как я могу быть не добр к вам? К той, что значит для меня больше, чем кто угодно в мире, намного больше, даже, чем я сам? Знакомство с вами, моя прекрасная леди, это самый дорогой подарок богов из всех, что я получал в своей жизни.

Кадзуми смущалась все больше. Она, тридцатисемилетняя женщина, мать уже почти взрослой дочери, таяла от комплиментов Томео, словно девочка-подросток. Это даже неприлично! Но что поделать, если никогда прежде она не встречала такого обаятельного и галантного мужчины? Всю жизнь прожившая рядом с мужем, считающим ее чем-то вроде мебели, Кадзуми цвела душой и совершенно теряла рассудок, получая внимание от совсем иного человека. Томео был добр и обходителен, его речь и комплименты всегда звучали искренне. Муж не разговаривал с женою вовсе, овладевал ею грубо, тащил в постель и даже мог ударить по лицу, если Кадзуми пыталась сопротивляться. Томео же никогда не был груб и даже не намекал на интим, прекрасно чувствуя, что не это сейчас нужно женщине. Общение, романтика, мужское внимание и забота. Кадзуми хотела чувствовать себя необходимой, привлекательной и желанной. Хотела, чтобы мужчина оценил ее женственность и красоту.

Томео исполнял ее мечты. Кадзуми чувствовала, как у нее начинается сладкое головокружение и в висках стучит кровь, когда этот мужчина был рядом. Кого интересуют мелочи вроде того, что в волосах Томео уже блестит седина? Кадзуми чувствовала на себе его взгляд, полный затаенной ласки, и ей хотелось только одного — чтобы этот мужчина продолжал любоваться ею.

Наместник снова обнял Кадзуми за талию, привлекая леди к себе. Сердце женщины прыгало в груди и трепетало. Поцелуй? Снова? Как хорошо… Так хотелось наверстать все, что прошло мимо за годы бесцветной жизни. Ах, если бы тогда, много лет назад, ее мужем стал Томео! Жизнь была бы похожа на сказку.

— Какое красивое платье, — наместник, подняв руку, провел ладонью по плечу и руке Кадзуми, лаская прикосновением нежнейший шелк ее блузки. — Вы знаете, Кадзуми-сан, что я обожаю этот стиль, и надели его специально для меня?

Кадзуми ответила ему ласковой улыбкой и кивнула, скромно опуская глаза. Раньше в гардеробе леди Кадзуми преобладали традиционные кимоно, но все изменилось, когда Томео снова появился с ней рядом. Новейшие, самые модные и красивые вещи покупались без раздумий. Только для него. Для того чтобы он ни на мгновение не отводил от нее восторженного взгляда.

— Вы прекраснее любой богини. Как мне выразить свое восхищение, Кадзуми-сан? — Томео освободил женщину от объятий. — Дайте мне полюбоваться вами еще немного!

Женщина с готовностью отступила и грациозно повернулась на месте, демонстрируя свою прекрасную фигуру и роскошный наряд. В глазах Томео вспыхнул огонь, дыхание его участилось. Кадзуми ответила игривым взглядом, а затем с грацией истинной кокетки повернулась к восторженному наместнику сначала правым бочком, затем левым. Посторонних не было рядом, и можно было немного поиграть.

— Роза, — сказала женщина, касаясь пышной многослойной юбки, в цвете которой преобладали темно-алые тона. — Облако, — Кадзуми провела пальцами от талии к плечу. Пальцы ее скользили по белоснежному шелку блузки, легким и манящим движением привлекая мужское внимание. — «Роза под облаками». Поэтично, не правда ли, Томео-сама?

— Творение истинного художника для самой очаровательной женщины мира, — ответил наместник, делая пару шагов к своей прекрасной леди и снова заключая ее в объятия. — Если бы я только мог найти слова, чтобы полностью выразить восхищение! Но таких слов не существует…

Леди слегка приподняла подбородок и послушно подставила губы под поцелуй.

— У меня есть подарок для вас, Кадзуми-сан, — произнес наместник, когда их губы разомкнулись. — Не беспокойтесь, он ничем не скомпрометирует вас и не вызовет подозрений ни у кого. Примете ли вы мой скромный дар?

Кадзуми расцвела больше прежнего. Подарок от любимого человека! Какой сегодня чудесный вечер!

Наместник подвел ее к кровати и усадил на мягкие одеяла.

— Закройте глаза, Кадзуми-сан.

Словно дети.

Женщина улыбнулась с трогательным смущением, кивнула и выполнила его просьбу. Она чувствовала, как сладкий восторг наполняет ее от предвкушения сюрприза.

— Не нужно подглядывать, — услышала она голос наместника, зашедшего за кровать и открывшего ящичек тумбочки. — Прошу только немного терпения.

В воздухе поплыл едва ощутимый, сладкий аромат. Духи? Как мило!

Кадзуми не двигалась, хоть и чувствовала, как Томео обходит кровать и приближается к ней.

— Вот, — вздохнул наместник, и вдруг голос его в одно мгновение изменился, обретая типично женское звучание. — Скажу честно, ты действительно очень нравишься мне, Кадзуми!

Не успела женщина испугаться, как рука, вынырнувшая сзади, прижала к ее лицу тряпицу, пропитанную сильнейшим снотворным составом, ароматизированным для маскировки.

Иллюзия смены облика считалась одной из простейших. Редкого самурая или шиноби можно было обмануть такими фокусами. Влиянием энергии Ци на мозг жертвы реальный образ человека подменялся фальшивым. Жертву буквально заставляли воспринимать одного человека как другого. Этой иллюзией либо дурачили нетренированных людей, либо пользовались в кругу друзей, ради шутки.

Боевое применение подобной формы гендзюцу почти не встречалось, но исключения из правил бывают всегда. Леди Кадзуми как раз и была одним из тех нетренированных людей, для которых эта иллюзия была опасной. Она во всем полагалась на своего стража-самурая, не подозревая, что именно этот охранник во время недавних событий в особняке выпустил попавшую в ловушку лазутчицу Скалы.

Настоящий Огасавара Томео сейчас был на другом краю города, принимая участие в важном совещании со своими подчиненными. Письмо с просьбой о встрече, которое получила леди Кадзуми утром прошедшего дня, было такой же фальшивкой, как и тот, кто встретил ее у входа в тайное место свиданий.

— Фужита! — Юмако обхватила Кадзуми свободной рукой за плечи и повалила ее на мягкие одеяла.

Из-под кровати вынырнула вторая куноичи, тотчас бросаясь на перепуганную, ничего не понимающую жертву, которая начала неумело отбиваться. Вдвоем они быстро и почти бесшумно скрутили слабую, изнеженную аристократку, которой совершенно нечего было противопоставить боевому мастерству и физической силе нападавших.

— Нобору-сан! — Исако, из любопытства прислушивавшаяся к происходящему в соседней комнате, густо покраснела, услышав слабый шум борьбы. — Там что-то происходит…

Но самурай, вместо того чтобы броситься на помощь госпоже, вцепился служанке в плечо и, угрожая, коснулся ее лица клинком выхваченного из ножен вакидзаси.

— Нобору-сан… — начиная заикаться от страха, пролепетала несчастная девушка и с непониманием взглянула на стоящую рядом подругу. — Масуми, это… это шутка?!

— Спокойно, Исако-чан, — Масуми подарила ей улыбку, не предвещающую перепуганной девчонке ничего хорошего. — Конечно же, мы просто шутим.

Ладонь с тряпкой зажимала рот и мешала кричать. Кадзуми крепко стиснула губы, не желая вдыхать то, чем пичкали ее нападавшие, но тело отчаянно требовало кислорода, и женщина, бессильная задержать дыхание дольше, сделала вдох.

— Тихо, тихо, — шептала Юмако на ушко теряющей сознание благородной леди. — Это всего лишь снотворное. Сон полезен для здоровья. Не сопротивляйся, милая птичка. Вдыхай и спи.

— Долго же вы с ней разводили болтовню! — возмущенно зашипела на Юмако Фужита, когда жертва совершенно затихла. — Я уже хотела вылезти и шарахнуть по голове сначала ей, а потом тебе!

— Театральное представление, на которое якобы отправилась госпожа Акизуки, продлится еще больше полутора часов. Ни один посторонний человек не знает о том, что мы здесь. Никто сюда не придет и не побеспокоит нас. Все под контролем!

Черная Вдова уложила на кровати бесчувственное тело Кадзуми и пару мгновений полюбовалась своей добычей. Лицо благородной дамы постепенно обретало спокойное выражение, дыхание было ровным, голова безвольно лежала на смятом одеяле. Юмако, с довольной ухмылкой стерла капельки слез, проступившие от испуга на глазах несчастной женщины.

— Шикарное платье, Кадзуми-сама! — со вздохом восхищения сказала Юмако и провела рукой вдоль тела своей жертвы, чтобы почувствовать прикосновение шелка. — Я знала, что вы принарядитесь, отправляясь на встречу со своим возлюбленным, но реальность превзошла все мои ожидания! — куноичи нетерпеливо вцепилась в застежки на корсаже, обнимающем талию модницы-аристократки, и принялась один за другим расстегивать ажурные, блестящие замочки. — Фужита, не стой столбом! Если хочешь сделать дело быстрее, помоги мне ее раздеть!

Маскировочная одежда, обычная для куноичи, жгла кожу Юмако так, словно была пропитана едкой жидкостью. Бесформенное, похожее на мужское, жалкое тряпье! Совершенно невыносимое теперь, когда паучиха могла завладеть истинно шикарным нарядом. Иллюзия отражала чувства своего создателя. Огонь страсти в глазах ухажера, который заставлял смущаться и трепетать Кадзуми, нисколько не был ложным, вот только разжигали этот огонь совсем не те чувства, что представляла себе леди Акизуки.

Черный воин-дракон, лидер скрытого селения Скалы, услышав о волшебной лисе, не мог не вспомнить еще об одном легендарном чудовище, что было к тому же гораздо старше, опытнее и злее маленького лисенка.

Леди Кадзуми, радостно наряжаясь этим вечером на тайное свидание с любимым, не могла даже представить, чем закончится для нее эта затея. Ограбление? Смерть? Это было не самым страшным из того, что подготовили для своей госпожи предатели из слуг и охраны. Юмако не просто так называли пауком-кумо. Оборотнем, таящимся в темноте, принимающим человеческий облик, для того чтобы ложной красотой заманить свою жертву в глубину липкой, прочной паутины.

Кицунэ и ее друзей будет ждать большой сюрприз, когда они подойдут к Инакаве. Пора доказать самодовольной маленькой богине, что она в своих умениях перевоплощения нисколько не уникальна. Юмако сгубила многих и сменила немало лиц. Женщины и девушки из богатых семей, жрицы храмов, простые обывательницы из среднего класса…

Паутина полна перьев и леди из клана Акизуки — лишь еще одна беззаботная канарейка, попавшая в когтистые лапы пожирателя птиц.

— Всегда мечтала стать дамой высшего света, — вздохнула Черная Вдова, прикладывая к груди шелковую блузку, в которой, не подозревая об опасности, только что красовалась перед ней Кадзуми. — Никогда раньше мне не удавалось вытряхнуть из юбки такую богатую леди!

— Вы с ней одного роста… — угрюмо произнесла Фужита, освобождая между тем ноги Кадзуми от чулок.

— Да, повезло. Иначе для начала мне пришлось бы брать роль какой-нибудь девчонки из прислуги особняка и игра стала бы немного сложнее.

— …Но фигуры не очень-то схожи. Непросто будет замаскировать отличия.

— Смотри сюда, — Юмако постучала пальцем по жесткому корсету на лежащей без чувств женщине. — Эта вещица — изобретение давних, рисунки которой найдены на археологических раскопках. Формирует и стягивает талию. Штучка весьма модна среди богачек, копирующих стиль одежды эпохи Металла. Понаблюдав за Кадзуми на маскараде в честь нового года, я сразу поняла, что она носит корсет. Сейчас он ужмет мою талию, а грудь я сформирую подкладками. Остальное спрячет одежда. Так что успокойся. В работе мастеров маски рост — единственно важное значение.

Полностью избавив свою жертву от одежды и украшений, стерев с ее лица косметику, куноичи прикрыли нагое тело Кадзуми одеялом. Юмако приступила к работе, выдавив на лоб спящей женщины тюбик желеобразной псевдокожи. Под воздействием энергии Ци, которую испускала из пальцев и ладоней мастер маски, полужидкая субстанция распространилась по всей голове и шее Кадзуми, до самых плеч и даже ниже, до груди. Размазавшись слоем, толщиной около миллиметра, псевдокожа начала медленно застывать. Юмако пришлось выждать минут пятнадцать, прежде чем маска обрела требуемую упругость и надежно зафиксировала форму. Время тянулось невыносимо медленно, но куноичи не тревожила создаваемой маски, пока не убедилась, что та начинает легко отслаиваться от кожи. Осторожно, словно тончайший и дорогой чулок, Юмако подцепила край слоя псевдокожи и начала стягивать его с головы Кадзуми. Волны золотистых локонов, предмет заслуженной гордости женщины-аристократки, снимались вместе с пленкой почти без сопротивления. Брови и даже ресницы — все осталось на маске.

Юмако поставила псевдокожу на тумбочку у кровати, обретший упругость материал сразу принял форму скопированной головы.

— Сейчас в моде укороченный рукав, — сказала Фужита, бросив взгляд на блузку Кадзуми. — Запястье будет открыто. У тебя на нем полно шрамов. Засветишься.

— Придется потратить еще один тюбик псевдокожи и сделать перчатки, — вздохнула Юмако. — Пока разгримировываюсь, как раз подсохнет.

Костюм куноичи полетел на пол. Готовая сменить образ, лазутчица зацепила край маски, скрывающей ее собственное лицо. Маска обычной и даже довольно привлекательной, женщины. Паучиха носила ее постоянно, чтобы не шокировать союзников своим истинным обликом.

Теперь маска свое уже отслужила. Не особо беспокоясь о ее целостности, Юмако содрала прежнее лицо с себя и с пренебрежением бросила его в сторону.

Костлявая личина болезненно-серого цвета, обезображенная несколькими отчетливыми шрамами и полным отсутствием волос.

— Надевай новую, красавица, — съязвила Фужита, с отвращением косясь на лидера своего отряда. — И поскорее! Думай что хочешь, но без грима вы, мастера маски, ужас как страшны!

Юмако поспешила исполнить просьбу. Истинное обличье нисколько не нравилось даже ей самой. Облик благородной леди — совсем другое дело. Фужита с содроганием наблюдала за тем, как чудовище, прозванное людоедом за сходство с мифическим пауком-кумо, превращается в самую влиятельную и уважаемую даму этого города, чьим добродушием и отзывчивостью жители Инакавы искренне восхищались. Юмако с завидной быстротой пристроила на места губы маски, брови и ресницы. Маска слилась с ее лицом, придав цвет и форму. Длинные золотистые волосы, ухоженные и напитанные ароматами духов, волнами разметались по плечам Черной Вдовы.

Подобное перевоплощение было обычным делом для мастеров маскировки, и Фужиту не коробило бы так, если бы она не знала, кто перед ней. За семь с половиной лет, прошедших с момента бегства черной паучихи из скрытого селения Ветра, безумная куноичи учинила настоящий террор на юге страны Лесов и в стране Лугов. Она убивала всех, кто вызывал ее интерес, не щадила ни взрослых, ни детей. Что-то произошло в ее личной жизни, что заставило никогда не бывшего счастливым монстра сорваться с цепи. Она мстила всем подряд, у кого было то, в чем ей было отказано. Семья, мирный дом, любовь и радость. Счастье, что светилось в глазах других женщин, провоцировало паучиху на агрессию. Зависть и злорадство, чувство полной власти над чужими судьбами толкали обезумевшую демоницу на такие злодейства, что у людей нормальных холодели сердца. Ее безумства пытались пресечь. Стражи закона сбивались с ног, разыскивая беспощадного демона, но Черная Вдова, элитный дзенин и своего рода гений, была неуловима. Способность менять облик позволяла ей уходить от ответственности, перевоплощаться в безвинного человека и злобно посмеиваться, глядя на панику со стороны. Тихая домохозяйка, строгая школьная учительница или добродетельная жрица храма — любая могла оказаться паучихой, принявшей облик одной из своих жертв.

Шальная от безнаказанности, упиваясь кровью и обманом, Юмако лютовала как волк в овчарне, пока дайме страны Лугов не бросил против нее одной все войска своей страны. Самураи сплошным кольцом окружили город, в котором засела Черная Вдова, и начали прочесывать его, проверяя каждого человека, и мужчин и женщин, без разбора званий, влияния и достатка. Они поймали несколько разыскиваемых преступников и иностранных агентов, но неуловимая паучиха снова скрылась. Как? Строились разные версии, но все они были чистыми домыслами. Фужита была одной из немногих, кто знал, что произошло. Юмако помогли шиноби селения Скалы, желающие получить мастерство маскировки в арсенал своих шпионских дзюцу. Это было понятно. Беглая куноичи из страны Морей не понимала лишь того, как после получения секретов дзюцу шиноби Скалы могли оставить эту тварь в живых. Однако Черная Вдова не только была принята в тайные агенты Северной Империи, но и получила под свое командование группу перебежчиков-изгоев. Кто-то очень влиятельный, очевидно, счел, что подобный талант будет полезен, и, похоже, не просчитался.

Сколько бед противникам Юидая может натворить эта сумасшедшая, заняв место влиятельнейшей из женщин Инакавы? Много. От провода в город диверсантов до убийств важнейших лиц местного руководства. При поддержке предателей и шпионов главного советника Юидая превратившаяся в леди Кадзуми паучиха одна может стать смертельным приговором всем мятежникам. Так и будет, если леди Хикари и ее приемная дочь пройдут мимо Инакавы. Чтобы выслужиться перед хозяевами и оправдаться в провале задания, Юмако ничем не побрезгует. И Фужита должна ей во всем помогать?

— Готово, — паучиха пошевелила пальцами и состроила несколько гримас зеркалу, убеждаясь что маски на руках и голове полностью слились с ее кожей. — А мне идет этот облик! Стоит поблагодарить леди Кадзуми за то, что так хорошо ухаживала за собой. Шершень, хватит расслабляться! Современное платье без посторонней помощи не наденешь. Иди сюда и делай как буду учить.

Фужита поднялась с кровати, а Юмако бросила в сторону подельницы ехидный взгляд. Определенно, догадывалась, что вместо помощи куноичи Прибоя предпочла бы вонзить отравленный нож ей в спину. Но не вонзит. Понимает, что паучиха настороже и шансы нанести верный удар минимальны.

Масуми вошла в комнату, когда мастер ядов пыталась затянуть корсет Кадзуми на Юмако. На руках шпионка бывшего главы клана держала одежду Исако. Девчонки слишком недальновидной, чтобы заподозрить соглядатая в лучшей подруге. Положив чужие вещи на кровать, смерив оценивающим взглядом Черную Вдову и полюбовавшись на бесчувственное тело Кадзуми, старшая служанка семьи Акизуки сделала командный жест рукой.

Двое хмурых мужчин, Кацу и Нобору, войдя, пренебрежительно бросили на кровать закутанное в покрывало тело второй служанки. Как и ее госпожа, Исако была одурманена снотворной смесью. Конечно, проще было убить обе жертвы и спрятать их тела, как Черная Вдова всегда поступала, но Кацу возмутился убийству и Фужита поддержала его, утверждая, что это действительно будут лишние жертвы. Масуми яростно возразила, что у нее есть приказ господина Хокору убить Кадзуми в случае измены, но Юмако вопреки всем ожиданиям поддержала своих подчиненных, заявив, что достаточно спрятать жертвы в лесу и держать их там, пока дело не будет сделано.

Надеялась, что после случившегося опозоренная леди Кадзуми сама наложит на себя руки? Разве могут не сбыться подобные надежды, когда несчастная леди узнает о воплощенных в жизнь планах паучихи отравить Огасавара Томео. Свой позор Кадзуми, быть может, и переживет, но разве сможет она выдержать потерю возлюбленного?

Предвкушение чужого горя доставляло пауку-людоеду наслаждение, которым прониклась и старшая служанка Акизуки, люто ненавидящая свою госпожу.

Договоренность была заключена.

Масуми молча потеснила Фужиту и принялась сноровисто наряжать лицедейку в платье своей госпожи.

— Шершень, — Юмако указала пальцем на стопку одежды служанки. — Надевай. Отправишься с нами в особняк. Станешь моей приближенной служанкой, Акизуки Исако.

— С какой стати? Мы о таком не договаривались, — Фужита ощетинилась, словно разозленная собака. — Не впутывай меня в свое лицедейство!

— Лучше держать тебя на виду и поближе к себе. Не нравится мне твое поведение в последнее время. Как бы глупостей не натворила. Одевайся! Ты слышала приказ?!

Масуми устремила на съежившуюся шпионку из Кровавого Прибоя пытливый взгляд. Предательница?

За плечами жутко сильный, откормленный самурай, рядом шпионка из самурайского рода и паучиха. Во дворе дома притаился Юэда. Даже Кацу, изображавший телохранителя Томео, останется верен селению Скалы. Попытку к бегству легко пресекут. Единственный способ выжить — сохранить лояльность.

Дрожащими руками Фужита расстегнула молнию на куртке и принялась стягивать с себя маскировочный костюм.

— Так-то лучше, — Юмако кивнула ей. — Не переживай, подружка. Платья служанок богатых домов не лишены элегантности и определенного шарма. Когда еще у тебя будет возможность примерить такую красивую вещь?

Фужита утаила от паука взгляд, полный ненависти.

Каждый раз по завершении свидания с Томео Кадзуми возвращалась к зеркалу в прихожей, чтобы убедиться в своем безупречном виде. Покинув гостиную, Юмако тоже остановилась перед зеркалом и, взглянув на свое отражение, тронула рукой золотистые локоны, красиво обрамлявшие ее лицо. Псевдокожа крепко удерживала волосы Кадзуми на голове Черной Вдовы. Из зеркала на довольную паучиху смотрела очаровательная леди. Ухоженная, модно одетая и яркая, словно весенний цветок. Богатое платье скрадывало отличия фигуры. Фамильные драгоценности семьи Акизуки блестели на ее шее, в ушах и волосах. С завидным умением нанесенная косметика подчеркивала красоту и женственность лица.

Оставалась всего одна небольшая проблема. Мало добиться внешнего сходства.

Юмако выставила левую руку перед собой, так, словно хотела полюбоваться ладонью, и накрыла ладонью правой руки свое горло. Легкое, призрачное свечение энергии Ци окутало ее гортань.

— Вы можете полагаться на мою поддержку всегда и во всем, Томео-сама, — произнесла вдруг лицедейка. — Что я могу сделать для вас? Вы можете полагаться на мою поддержку…

Грубый, тяжелый голос куноичи менял свое звучание, становясь мягче и женственнее. В горле Черной Вдовы шел процесс, требующий лишь малого приложения энергии Ци, но весьма сложный в освоении и так же жестко оттачиваемый мастерами маски, как и работа с псевдокожей. Голосовые связки куноичи меняли свою длину. Юмако произносила чужие фразы, ожидая, когда ее слова до тончайших тонов совпадут звучанием со словами, произнесенными Кадзуми. Силовая печать собственного плетения Черной Вдовы, расположенная в кисти левой руки, хранила память о чужом голосе и всегда готова была среагировать на совпадение, подать хозяйке сигнал. Много раз Юмако, еще до того как превратилась в озлобленную паучиху, копировала голоса лучших певиц и в краткие минуты мирной жизни развлекала пением своих братьев по оружию. Ах, как она старалась, как вкладывала душу в каждый звук, пытаясь вызвать к себе доброе чувство!

Но это было ужасно давно.

Печать на правой руке дрогнула, и Юмако зафиксировала длину голосовых связок.

— Так-то лучше, — мелодично промурлыкала паучиха, и теперь звучание ее голоса не смогла бы отличить от голоса Кадзуми ни тонкая электронная аппаратура, ни самое чуткое ухо. — Вот теперь можно со всей уверенностью сказать, что свидание с лордом Томео прошло идеально! Я немного волновалась, что та мерзкая бестия, на которую я недавно натравила своих стражей, попытается мне отомстить, но, видимо, она совершенно бессильна и никчемна! Разве сможет ничтожная куноичи когда-нибудь дотянуться до благородной леди?!

Юмако, не отрывая взгляда от отражения в зеркале, обняла себя руками, томно вздохнула и повертелась вправо-влево, рассматривая свой новый наряд. Глаза ее искристо сверкали торжеством и злорадством.

— Роза, — она положила ладони себе на талию и сделала движение сверху вниз, поверх алой ткани пышной юбки. — Облака! — куноичи подняла руки и, насмешничая, потискала ладонями высокую накладную грудь, облаченную в кружево и шелка. — «Роза под облаками»! Истинное творение художника, — лицедейка провела ладонью по золотистым волосам, украшающим ее голову. — Для очаровательнейшей женщины мира! — хитро прищурившись, Черная Вдова игриво показала своему отражению кончик язычка. — Ах, какая же я милашка! Истинная леди! Неужели есть на свете мужчина, который устоит перед очарованием такой красотки?

— Хватит уже, — одернула красующуюся паучиху Фужита, остановившаяся в дверях комнаты. — Будь добра, избавь меня от своих кривляний.

— Но, Исако-сан, — Юмако плавно обернулась. Лицо ее, теперь так похожее на лицо Кадзуми, вдруг выразило ласковый укор, идущий от мягкой, женственной души. — Я ожидала, что вы проявите чуть-чуть больше понимания моих простых слабостей… — Черная Вдова улыбнулась и тихо вздохнула. — Разве есть что-нибудь постыдное в том, что женщина старается хорошо выглядеть, любит красиво одеваться и мечтает о мужском внимании?

Тон голоса, выражение глаз, легкая улыбка, полная смущения.

Изгой Кровавого Прибоя вздрогнула, вдруг понимая, что не видит перед собой чудовище. Раньше, она недоумевала, как могли люди не замечать перемен в родственнице или соседке, когда ту подменяла собой паучиха. Фужита не могла понять, как могли мужчины, не глядя по сторонам, добровольно идти в смертельную ловушку, в которую заманивала их тварь, от которой буквально разило злобой и ненавистью. Но теперь…

Фужита, даже прекрасно зная, с кем говорит, не чувствовала ни малейшей угрозы. Перед ней была добродушная, улыбчивая и немного застенчивая леди. Совершенно безобидная, во всем привыкшая полагаться на верных слуг и друзей семьи. Одна из тех, что может нанять шиноби для охраны дома или для доставки важного послания, но никогда не будет оставлять заказ на убийство или даже шпионаж.

Певчая птичка.

Юмако, заметив смятение напарницы, тотчас вышла из образа, оскалившись с таким звериным торжеством, что холод острыми когтями полоснул по душе куноичи Прибоя. Внешнее сходство — ничто без умения подражать чужой натуре. Только теперь, втайне надеявшаяся, что паучиха найдет свою смерть в особняке Акизуки, Фужита поверила, что Черная Вдова не погибнет, а станет в том доме хозяйкой.

— Не мешай мне наслаждаться, Шершень, — Черная Вдова рассмеялась. — Не позволю, ведь никогда в своей жизни я не была так счастлива и довольна! Я, та девочка, которую мать во всеуслышание называла дурнушкой и неудачницей, та девушка, бедность и невзрачность которой отпугивали парней, та женщина, чью душу до костей изглодало чувство одиночества, я, всеми отвергнутая Нишида Юмако, превратилась вдруг в исключительную, шикарную леди! — куноичи с наслаждением провела руками вдоль своего тела, облаченного в роскошный наряд. — Теперь я — одна из тех благородных красоток, стать которыми мечтают все девочки мира! Я — аристократка! А знаешь, Шершень, что меня привлекает в жизни аристократов больше всего? Романтика! Та красивая любовь, которую можно увидеть разве что в книгах или фильмах! О, как же я мечтала стать объектом ухаживания благородного кавалера! Ночами не спала, все грезила наяву! Но невзрачное личико, несовершенство фигуры, низкое происхождение и убогие лохмотья обрекали мои мечты на несбыточность. Глупо было всерьез мечтать о том, что меня заметит кто-то из высшего общества! А теперь, после волшебного превращения… — Юмако повернулась другим боком к зеркалу, вздернула нос и бросила на свое отражение взгляд, преисполненный кокетства. — Как думаешь, у меня получится?

— Осторожнее с наместником Томео, оборотень. Твое сходство с Кадзуми велико, но не абсолютно. Ты действительно думаешь, что он не сможет заметить подмены своей возлюбленной?

— Напрасно беспокоишься. Знаешь, что больше всего помогает оборотню обмануть свою цель? Людской страх потерять привычную жизнь. Даже если я что-то делаю не так, жертвы начинают убеждать себя, что все в порядке, что родной им человек просто чудит или шутит. Люди запираются в своем маленьком уютном мирке и боятся заподозрить страшное. Поэтому я — неуловима. Томео почувствует во мне «иное», люди всегда тонко чувствуют подделку, но он, как и все другие мои жертвы, начнет гнать от себя подозрения. Ведь он будет называть меня именем женщины, с которой был искренне счастлив. Страх потерять это счастье не позволит ему признать, что в любимом человеке что-то изменилось. Он сам будет заставлять себя верить мне! Мы, оборотни, надеваем маски. Личности других людей нам дарят сами обманываемые.

По мере того как Юмако говорила, что-то жуткое словно поднималось из глубин ее души. В глазах разгоралась лютая злоба, улыбка все больше превращалась в хищный оскал. Лицо паучихи буквально дышало черным безумием. Леди Кадзуми сковал бы лишающий воли ужас, если бы она увидела лицедейку в этот момент. Ужас не столько перед чудовищем, сколько перед тем, что скоро произойдет. Кровавый йокай, используя ее облик и имя, приблизится к тому человеку, мечтами о котором Кадзуми все эти годы продолжала жить.

— Вот так, дамы и господа! — Юмако уперла руки в бока и встала к зеркалу вполоборота, вульгарно выпятив грудь. — Забудьте о той витающей в мечтах красотке, что вошла в этот дом пару часов назад! Теперь она — никто, а я — благородная леди Акизуки Кадзуми, дочь древнего клана Такаматсу, первая леди Инакавы и владелица самого большого в городе особняка! Ха! Златохвостая лиса — ничтожество в сравнении со мной, истинным демоном, пожирателем чужой силы! Сожрав добрейшую из богинь этого города и завладев ее волшебством, я применю эти силы себе на благо и изменю историю мира! Достойное деяние для сильнейшего из йокай!

Фужита и самурай, присматривавший за ненадежным изгоем Прибоя, наблюдая эту сцену, не удивились бы, если бы в этот момент на месте вполне человеческого рта торжествующего монстра вдруг разверзлась бы звериная пасть, полная длинных, острых клыков.

Четко спланированная цепь действий пришла в движение. Переговоры с Монтаро, главой уцелевших сторонников Юидая из клана Акизуки, ужин и ночлег в особняке, утренний совет с особо доверенными лицами из охраны и прислуги, а вечером первого дня…

Посещение роскошного банкета, который устроил наместник Томео по случаю разрыва брачного союза между Акизуки Хокору, предателем-изгоем, и леди Кадзуми, о мучениях и унижениях которой от рук прежнего мужа шепотом переговаривались даже далеко за пределами Инакавы. Освобождение прекрасной женщины из тирании злодея и заточения в доме-тюрьме. Разве это не повод для праздника?

Но Кадзуми увидеть это торжество было не суждено. Крепко скрученная ремнями по рукам и ногам, наполовину похороненная под осыпающейся от малейшего движения землей, она то теряла сознание, то приходила в себя и снова с отчаянием, полными слез глазами, смотрела на крошечное светлое пятнышко, вентиляционную отдушину глубокой могилы, в которой благородная леди и ее служанка были заживо погребены.

Мысли о том, как мучается Кадзуми, только больше удовольствия доставляли Черной Вдове. Юмако, нарядная и ухоженная, сияла от счастья, принимая поздравления, выражения дружеских чувств и почтения от высокопоставленных граждан Инакавы. Она чувствовала себя богиней и наслаждалась жизнью. Все, что принадлежало раньше Кадзуми, теперь досталось Черной Вдове. Имя благородной дамы, добрая репутация, богатство, влияние и даже… мужчина.

Томео видел перед собой женщину, словно сестра-близнец похожую на ту, кого он любил. Вот только у Кадзуми никогда не было сестры. То же лицо, те же волосы, тот же стиль одежды. Все вокруг твердили в один голос, что это леди Кадзуми. Даже чувствуя странные сомнения, наместник только больше внимания и тепла уделял подделке, пытаясь понять, что произошло.

Юмако не волновалась, лишь ярче цвела, чувствуя его тревогу и любовь. Пусть вьется и кружится вокруг нее. Внимательный, обходительный и сильный мужчина. Прирожденный и решительный лидер. Как много это навевает воспоминаний, сколько эмоций!

Лорд Томео не мог не подстроить момент, когда они с мнимой Кадзуми остались наедине. Юмако, изнывавшая от жажды мужского тепла, едва дождалась, когда он откроет ей объятия, и с готовностью прильнула к гордому наместнику северных земель. Сделала она это так искренне, с таким душевным порывом, что наместник усомнился в собственных сомнениях. Что может быть не так?! С какой лаской и нежностью льнет к нему Кадзуми! С каким трепетом тянется она к нему! Откуда же в душе могли взяться непонятные тени?

Черной Вдове не приходилось притворяться. Чувства кипели в ней, ведь своей волевой натурой и душевной силой лорд Томео был очень похож на человека, которого Юмако когда-то давно действительно любила.

Закрыв от блаженства глаза, паучиха подняла голову и через несколько томительных мгновений почувствовала своими губами прикосновение губ чужого возлюбленного, которого она представляла своим.

Серебряный воин-дракон. Лидер скрытого селения Ветра, суровый и волевой боец. Сильный, храбрый герой, перед которым все безропотно склоняли головы. Юмако не видела в мире других мужчин, кроме него, и была счастлива считаться одним из его доверенных агентов. Воин-дракон видел в ней верного слугу, но молодой женщине этого было мало. Поэтому, хоть и стыдя себя, она не могла не радоваться, когда первая жена ее возлюбленного умерла. Воину-дракону тут же начали сватать новую, но воин-дракон медлил. Юмако, с наивностью влюбленной надеясь, что он заметил ее чувства и именно поэтому не принимает новую невесту, упустить свой шанс не могла.

Выполнив щекотливое и тяжелое задание, Юмако получила в награду право сделать маску лица своей нанимательницы — молодой певицы, очень популярной в те времена. Та певица была прекрасна, и воин-дракон признавал это в непринужденных разговорах со своими друзьями.

Юмако пришла к нему в облике той девушки.

«Я стану для тебя кем пожелаешь, любимый, только смотри на меня и будь со мной».

Но воин-дракон поднял руку и сорвал с Юмако маску, открыв шрамы, болезненно-серую кожу и лысый череп.

«Паук, нацепивший перья канарейки!»

Его грубый хохот не умолкал с тех пор в сознании Юмако. Целую ночь она провела в мучительном плаче, а утром очнулась монстром, потерявшим способность вернуть себе человеческий облик. Пауком, который раз за разом убивал канарейку, рядился в ее перья и вонзал ядовитые челюсти в руку того, кто, уверенный в безопасности, ласково тянулся к фальшивой птичке…

Поцелуй завершился, и Черная Вдова со вздохом блаженства положила голову на грудь обнимающего ее мужчины. Лорд Томео шептал ей ласковые слова, а паучиха сладко вздыхала и прятала от его взгляда улыбку, полную злобного ехидства.

Да, этот мужчина такой же, как воин-дракон Ветра. Он никогда не принял бы Юмако, даже если бы она была чиста перед законом, никогда не совершала зла и верно служила своему любимому, как богу. Он тоже ткнул бы ее лицом в грязь, чтобы паучиха знала свое место.

При расставании с Томео Юмако подала ему бокал вина, щедро приправленный ядом замедленного действия. Важнейший человек Инакавы умрет в жуткой агонии через три дня. Такова была месть Черной Вдовы тем, кто считал ее недостойным внимания ничтожеством, статусом чуть выше помойной крысы. Тем, кто наивно полагал, что можно презирать пауков.

* * *

— Что с леди Кадзуми? — спросила вдруг Хикари, глядя в лицо своего врага, сияющее злобным весельем.

— Увы, ее больше нет, — ответила без малейшей заминки Юмако. — Я не очень-то беспокоилась за сохранность жизни моей пленницы. Она попросту задохнулась и умерла в той яме, куда мы ее сбросили. Несчастная женщина. Она два дня лежала во тьме, ожидая смерти. — Черная Вдова картинно всплеснула руками. — Какая потеря! Вы не представляете, Хикари-сама, как я ей сочувствую!

Юмако поднялась с кресла, одернув на себе кимоно и спрятав покрытые шрамами ноги.

— Теперь, раз вы обо всем догадались, нет смысла скрывать свою личность и способности. Я покажу вам, какой «косметикой» намерена воспользоваться, чтобы придать своему лицу сходство с вашим.

Юмако поманила старуху. Анда с готовностью приблизилась к главе заговора и послушно встала на колени, когда Черная Вдова жестом руки приказала ей это.

— У меня кое-что есть для вас, Анда-сан. Единственное, чего не хватает вам для того, чтобы стать любимой бабушкой златохвостого лисенка, — жестом фокусника, Юмако выдернула из рукава спрятанную в нем дряблую маску. — Вот. Это то, что вам нужно.

Не просто так Черная Вдова бродила по дому, пока Масуми помогала хозяйской дочке переодеться в кимоно Кицунэ. Юмако посетила комнату Миваки, а затем зашла в библиотеку взглянуть на горничную, которую обезвредила Масуми. Разумеется, не из чистого любопытства. У нее были важные дела.

Маска из псевдокожи прильнула к лицу подметальщицы и слилась с ним, придавая шпионке новую внешность.

Лицо пожилой благородной дамы.

Юмако умело приладила и закрепила маску, оглядела свою работу и кивнула, одновременно отступая в сторону и делая жест руками, представляя зрителям результат. Анда поднялась с колен.

Хикари почувствовала, как холод обнимает ее душу и сердце. Старая служанка дома Акизуки исчезла. Перед бледнеющей камигами-но-отоме стояла бабушка, чрезвычайно похожая на леди Таку. Отличия в мелочах были, Хикари видела их и сразу заподозрила бы фальшивку, попытайся Анда обмануть ее, но кто скажет об этих отличиях самураям принца Кано? Они увидят перед собой пожилую даму, полностью подобную образу, запечатленному на фотографии удостоверения личности. С какой стати кто-то возьмет на себя смелость протянуть руку, вцепиться ей в лицо и рвануть, словно в попытке сорвать кожу? Никто до сих пор не сорвал маску с фальшивой Кадзуми.

— Благодаря советам Масуми-сан сыграть роль хозяйки этого дома было совсем не сложно, — словно догадываясь о мыслях Хикари, сказала Юмако, отступая от Анды и возвращаясь к камигами-но-отоме. — Она ведь провела с леди Кадзуми много долгих лет и знала ее как самую близкую родственницу. Никто не усомнился во мне, даже Миваки. Эта вздорная девчонка до сих пор считает меня своей матерью и даже радуется тому, как «мамочка» преобразилась внутренне! Я откроюсь ей чуть позже. Проблем не возникнет, ведь отступать нам некуда. Мы все крепко связаны совместным преступлением. Чтобы избежать наказания, мы будем действовать сообща, и каждый получит то, о чем мечтал, — продолжая рассуждать, Черная Вдова неспешными короткими шажками обходила кресло, в котором сидела камигами-но-отоме, пока не оказалась у нее за спиной. — Мюра станет гейшей. Анда — благородной и почтенной дамой. Масуми займет место своей госпожи и сможет приблизиться к человеку, которого всегда любила. Миваки будет принцессой. А я… — Хикари сжалась, ожидая нападения, но паучиха лишь провела руками ей по волосам, пропуская мягкие, золотистые локоны меж своими пальцами. — А я, Черная Вдова, паук-людоед, причинивший столько зла множеству невинных людей, превращусь в одну из самых светлых и очаровательных женщин мира!

— Вы позволите этому случиться? — Хикари устремила взгляд на самураев Акизуки и, поднявшись из кресла, заставила паучиху выпустить ее волосы. — Неужели вы, благородные воины, позволите чудовищам творить столь жуткое зло? Черная Вдова — сумасшедшая, убивавшая целые семьи только ради того, чтобы переночевать в их домах! Она собственными руками душила маленьких детей, когда те плакали и мешали ей спать! Вы стали ее союзниками? Как это возможно? Как может человек помогать столь жуткому чудовищу?! Скажите мне!

— Вы сами виновны в случившемся, леди Хикари, — угрюмо ответил ей один из самураев. — Ваш бунт против Юидая — смертный приговор нашей стране и нашим семьям. Северная Империя вырежет всех, если мы не станем их вассалами. Чтобы спастись от подобного зла, мы поддержим зло меньшее.

— Не нужно подстрекать моих союзников к бунту, — сказала Юмако, вновь обходя кресло и, завершая плавное, грациозное движение, остановилась перед камигами-но-отоме. — Тем более что вашим вдохновенным речам будет гораздо сложнее тронуть их сердца, чем раньше. Знаете почему? Потому что в те давние времена, помогая дайме Торио собрать разоренную страну в единое целое, вы заботились о благе множества людей и они не могли не чувствовать к вам благодарность. Но теперь вы, Хикари-сама, творец ужасной беды и заботитесь только о собственном благе и благе своей дочери. Вы не замечаете, в какой кошмар ввергаете эту многострадальную маленькую страну, заставляя ее сражаться с врагом, одолеть которого нет ни малейшего шанса. Дайме Северной Империи убьет всех, кто пойдет против него, вырежет под корень целые кланы. Сегодня, сейчас вы угрожаете смертью семьям этих людей, а я, Черная Вдова, защитница и спасительница! Я смогу отвести от страны Водопадов угрозу нападения Северной Империи, спасти от кровавой резни сотни тысяч, если не миллионы людей!

— Убив меня и принца Кано, отдав страну Водопадов Северной Империи, вы не спасете ее от геноцида…

Нельзя позволить ей говорить.

— От геноцида спасутся союзники и друзья Северной Империи! — яростно воскликнула Юмако и, вскинув руку, приложила ладонь к щеке дрогнувшей камигами-но-отоме. — И хватит на этом пустой риторики, Хикари-сан! Знать ваше мнение нам вовсе не обязательно. Теперь от вас мне нужно только ваше очаровательное личико. Не беспокойтесь и расслабьтесь. Больно не будет, обещаю.

Внезапная слабость охватила тело леди Хикари, и туман начал окутывать ее сознание. Камигами-но-отоме вспомнила листовку-предупреждение, прочитанную лет пять назад, когда террор Черной Вдовы был на пике и обезумевшая куноичи убивала за иной день по нескольку десятков человек. В той листовке было описание часто применяемого паучихой ниндзюцу — «Яд паука». Чужеродная Ци распространяется по телу жертвы, нарушая энергообмен между клетками, парализуя и лишая сознания. Действует всего минут десять, но этих десяти минут было вполне достаточно паучихе, чтобы утащить беспомощную жертву в укромное место, где уже никто не мог помешать чудовищу добавить новую дозу «Яда» или воспользоваться химическими препаратами.

Тогда, содрогаясь от расписываемых в листовке ужасов, Хикари не могла представить даже, что однажды испытает «Яд паука» на себе. Все кончено? Сам «Яд» безвреден, но всего несколько жертв Черной Вдовы остались живы после того, как потеряли сознание после касания ее руки, поцелуя или ласковых объятий. Очнется ли Хикари когда-нибудь после того, как туман полностью окутает ее сознание? Если только для того, чтобы увидеть свое лицо на упивающейся победой паучихе.

Ноги леди Хикари подломились, и Юмако, подхватив ее под руки, мягко и осторожно усадила камигами-но-отоме в кресло.

— Вот и все, — пропела Черная Вдова. — Приятных снов, моя драгоценная леди.

— Не прикасайся к ней, — с угрозой произнес дед Ясуо, демонстративно сжимая пальцы на рукояти меча. — Пусть даже у меня нет ни малейшего шанса, не надейся, что я буду смирно стоять и смотреть на твои дела, паук!

— А я бы посоветовала тебе не дергаться, старик. Может, ты и не заметил, но твоя госпожа жива. И все остальные близкие тебе люди живы. Мы доставим в селение Скалы всех вас в целости и сохранности, где леди Хикари сможет попробовать свое искусство убеждения на черном воине-драконе, а он, насколько я знаю, вполне может поддаться женским чарам. Вы все останетесь живы, если сейчас ты не будешь делать глупостей. Понимаешь меня? Положи меч на пол!

— Не делайте этого, Ясуо-сан! — вскричала Йори, видя то, как трясутся руки старика. — Не верьте ей! Не верьте!

Миваки, проводив делегацию Инакавы, направилась было к малой гостиной, но вдруг к гордо вышагивающей девчонке приблизился ждавший ее самурай с гербами Акизуки на одежде и, поклонившись, произнес приглушенным голосом:

— Благородная леди Миваки, мы просим вашего содействия в решении одной сложной ситуации.

— Да, я тебя слушаю. Говори.

— Шиноби Ветра почувствовали опасность и ввели в сомнения тех самураев, которых нам приказал убить Монтаро-сама. Наши враги настороже, и если мы нападем на них сейчас, то битва угрожает стать кровавой и очень шумной. Оба наших основных врага — опытные морские капитаны, прекрасно владеющие мечами.

— И что же требуется от меня?

— Шиноби Скалы, наш союзник, просит вас войти в комнату и, пользуясь обликом волшебной лисы, отвлечь самураев Томео. Мы ударим им в спины, пока они будут слушать вашу речь.

Миваки подумала пару мгновений и кивнула.

— Хорошо, веди. Только сначала, — она кокетливо стрельнула глазками на бандита, — скажи, похожа я на богиню?

Самурай криво усмехнулся, оглядев вздернувшую нос девчонку, но ничего не ответил. Видимо, представил, что было бы с этой принцессой, встреть он ее на лесной тропинке или в темном переулке. Даже слюни потекли!

Миваки только вздохнула. Что взять с этой серой гориллы? Самурай только по крови, он же обычный дорожный бандит! Может быть, даже читать не умеет.

Ничего не поделаешь, если людей не хватает, приходится использовать обезьян.

— Ладно, хватит таращиться! — высокомерно заявила девчонка. — Пойдем. И не называй меня больше моим прежним именем. Теперь я — леди Кицунэ! Понятно?

— Да, Кицунэ-сама.

Не дождавшись похвал от союзника, Миваки отыгрывалась на врагах, вовсю красуясь перед стоящими на постах самураями городской стражи.

От новизны ощущений захватывало дух. Привыкшая к злобным взглядам в спину и затаенной враждебности от всех окружающих, Миваки откровенно наслаждалась обретенным образом милой девочки. Не сознаваясь даже самой себе, она, уверенная, что являет собой воплощение совершенного человека, завидовала той шумихе, что поднялась вокруг другой красотки. Вокруг Кицунэ. Ну, и где теперь эта прославленная Кицунэ? Нет ее. Вся слава и народная любовь теперь принадлежит только Миваки!

В особняке немало изменилось после того, как стало известно, что леди Хикари и ее приемная дочь прибудут сюда гостями. В первую очередь, конечно, стало намного больше охраны.

— Сколько их тут! — шепнула Мейли, когда они с Суин, держа в руках столики-подносы с обедами, прошли мимо еще одной пары самураев, стоящих у дверей коридора. — На каждом углу!

— Да ладно! — подбодрила ее горничная. — Стоят и молчат. Представь, что это статуи.

Но служанки, приближаясь к комнатам, в которых были размещены на отдых шиноби Ветра, волновались все больше. Самураев действительно было слишком много. Для защиты от нападения? Какого нападения можно ожидать здесь, внутри дома? И странные они какие-то. Одеты неряшливо, а доспехи кажутся потрепанными. Почему не начищены до блеска? Разве в таком виде можно выходить на пост?

Девчонки перестали шутить и посмеиваться, улыбки медленно таяли на их лицах. Чувствуя неясную угрозу, исходящую от этих подозрительных стражей, и недобрые взгляды из-под тяжелых налобников шлемов, Мейли и Суин все больше задумывались над тем, что прийти сюда было не такой уж хорошей идеей. Надеясь мирно уйти, испуганные девчонки свернули в боковое ответвление коридора, но тотчас едва не налетели на рослого и плечистого самурая, преградившего им путь.

— Что вы здесь делаете? — угрюмо спросил грозный воин, зло сверкая глазами, видневшимися в прорезях стальной маски. — По чьему приказу?

— Мы несем обед для наших уважаемых гостей… — начала лепетать Суин. — Но… но вспомнили, что забыли особые специи на кухне…

— Шиноби, сопровождавшие леди Кицунэ, подозреваются в организации покушения на принца Кано! Все заботы о них взяли на себя мы, служба государственной безопасности. Леди Кадзуми уведомлена об этом. Кто отдал приказ принести обед?

Служанки испуганно и растерянно переглянулись. Сказать, что тетя Чиоко забеспокоилась о гостях? Но ведь… получится так, как будто слуги стараются оказаться расторопнее своей госпожи, леди Кадзуми, которая, ах, как неудобно, якобы забыла о своих прямых обязанностях!

Девчонки смущенно поникли, а самурай вдруг хмуро глянул поверх их голов.

— Не нужно быть столь строгим с ними, самурай-сан, — голос, прозвучавший позади служанок, заставил девушек обернуться. К ним приближалась тепло улыбающаяся, прекрасная юная леди в шикарном кимоно с узором из белых и золотых цветов. Самурай, очевидно, телохранитель, следовал за ней на небольшом отдалении.

Обе служанки тотчас, поставив столики рядом с собой, опустились на колени и коснулись пола лбами. Леди Кицунэ! Волшебный лисенок удостоил их своим вниманием!

— Пожалуйста, поднимитесь, — довольная Миваки как могла изобразила смущение. — Не нужно приветствовать меня столь старомодно. Это смущает. Как вас зовут?

Мейли и Суин поднялись и представились как можно вежливее и почтительнее, а потом объяснили суть проблемы. Златовласая волшебная лиса благодушно кивнула им.

— Не волнуйтесь, вас не накажут, — сказала она. — Я шла для того, чтобы уладить легкое недоразумение, возникшее между шиноби Ветра и службой безопасности, но это дело немного подождет, если необходимо помочь тем, кто был добр к моим друзьям. Пойдемте. Я отведу вас к следователю, попрошу забыть о случившемся и, обещаю, на этом дело будет закончено. Столики с едой оставьте здесь. Служба безопасности заберет их.

Обрадованные высоким заступничеством, служанки последовали за юной леди. Не только спаслись от злобного самурая, но и поговорили с самой обсуждаемой личностью последних недель! Теперь можно будет кому угодно хвастаться, что волшебный лисенок уделил им немного своего внимания!

Девушки вздохнули с облегчением, когда коридоры, переполненные стражей, остались позади. Странные они какие-то, эти самураи из службы государственной безопасности. Злобные. От Юидая остались, что ли?

Но радовались Мейли и Суин недолго. Не прошло и половины минуты, как их догнали две женщины, лица которых были скрыты черными масками.

— Это куноичи из службы безопасности, — уверяющее сказала волшебная лиса, успокаивая служанок. — Они просто проводят нас.

Несмотря на заверения, служанки вновь почувствовали растущее беспокойство. Куноичи из службы безопасности? Почему же одеты в дешевое и потертое тряпье? Больше похожи на разбойниц, чем на стражей закона. Может, маскируются так? Разведчицы ведь, пытаются слиться с толпой…

Непонятно только, где здесь можно найти толпу бродяг, среди которых этим двум потребовалось затеряться?

Стараясь успокоить себя, девчонки даже сделали вид что не заметили, как куноичи меряют их обеих странными взглядами и та, что повыше, кивает напарнице на Мейли.

— Пойдемте, — поманила служанок волшебная лиса. — Не тратьте мое время.

— Простите, Кицунэ-сама, — девчонки последовали за ней, но не успели они сделать даже десятка шагов, как пристроившиеся позади них «сопровождающие» перестали таиться.

Коридор был безлюден. Куноичи переглянулись и обменялись едва заметными кивками. Та, что шла позади Суин, резко вскинула руку и схватила вздрогнувшую горничную за плечо. Вторая сцапала за локоть Мейли, и острия ножей кольнули перепуганных служанок в спины.

— Ни звука, красотки, — угрожающе произнесла бандитка, схватившая Суин. — Делайте, что мы скажем, и без шуток! Рядом только наши люди. Вздумаете сопротивляться или кричать, мы свернем вам шеи как цыплятам, и никто ничего не услышит!

— Что это значит?! — нашла в себе храбрость возмутиться горничная. — Кто… кто вы?!

— Изгои клана Акизуки, — разбойницы, желая внушить девчонкам еще больше страха, не стали лгать. — Слышали о таких?

Бандиты. Промышлявшие разбоем и грабежом, собиравшие подати с магазинов и лавок. Беспощадные и злобные, у них не дрогнет рука, если нужно будет избавиться от непокорных.

— Не убивайте нас! — Мейли тотчас разревелась в три ручья и неуклюже попыталась избавиться от хватки пальцев куноичи на своей руке. — Не надо! Пожалуйста, не убивайте!

Удар рукояти ножа по голове заставил ее подавиться словами и упасть на колени. Оглушенная, младшая служанка в потрясении подняла руку и накрыла ладонью пульсирующий болью затылок.

— Не волнуйтесь, — Миваки обернулась, любуясь чужим страхом и слезами. — Если вы не будете создавать проблем, вас не убьют. По крайней мере пока.

Да, пленников не убьют. Зачем, если можно продать в их рабство и получить неплохие деньги? Покупатели уже есть в рудниках страны Камней, где могучие самураи за пару месяцев превращаются в обтянутые кожей скелеты, а девушек, особенно молодых и симпатичных, с радостью принимают надсмотрщики, среди которых все реже встречаются те, что были еще похожи на людей. Как внешне, так и душами.

Миваки злобно ухмылялась, думая об этом, а одна из куноичи, толкнув дверь подсобного помещения, мимо которого они проходили на пути к винному погребу, заглянула внутрь и кивнула.

— Пусто, — сказала она. — Сделаем все здесь. Не хочу, чтобы на нас таращились самураи.

— О чем вы? — Суин присела возле Мейли и обняла подругу за плечи. — Что вы задумали?

— Молчи и делай что тебе говорят, — бандитка склонилась и резким движением выдернула из волос Мейли шпильку с радужной бабочкой. Поправив свои волосы, куноичи украсила их шпилькой и гордо выпрямилась. — Встать! Обе!

Служанок втолкнули в комнату. Выход во внутренний двор был недалеко, и потому здесь, у стен, рядами стоял всевозможный садовый инвентарь. Сад был большой и требовал много инвентаря. Помещение было весьма просторно. Мейли и Суин жались друг к другу и пятились перед бандитками, но вдруг вперед выступила Миваки. Служанки вытаращились на нее с удивлением и мольбой. Что происходит? Ведь волшебный лисенок просто не может быть замешан в чем-либо плохом!

— Кицунэ-сама… — жалобно захныкала Мейли.

— Кицунэ? — Миваки рассмеялась. — Ваша хваленая волшебная лисица, несчастные дуры, попала в простейшую ловушку и скоро умрет в жутких мучениях от рук палачей скрытого селения Скалы! Теперь я — богиня этой страны, будущая невеста принца Кано и правительница Водопадов! Все склонятся предо мной, а вы… вы склонитесь сейчас! Просите меня, новую богиню, о милосердии, и, может быть, я вас пощажу. Можете даже назвать меня Кицунэ-охиме-сама… надо же мне привыкать, верно?

Миваки хотела продолжать, но самодовольные речи самозванки бесцеремонно прервала одна из бандиток:

— У нас мало времени, Миваки-сама. Позвольте, мы все сделаем сами.

Юная злыдня выпучила глаза от ярости и возмущения, а бандитка попросту подвинула ее в сторону.

— М-м-миваки?! — хором выпалили изумленные служанки.

— Кицунэ оказалась не единственным йокай в нашей стране, — бандитка хмыкнула, искоса поглядывая на багровеющего оборотня-скорпиона. Явно в бешенстве. Ничего. Проглотит. — Вы, обе! Не бойтесь. Как и сказала эта юная леди, если будете послушными, мы вас не убьем. Почему? Потому что мы — самые добрые из всей нашей банды волшебных йокай! Главное — послушание. Вам понятно? А теперь, девочки, снимайте с себя униформы!

— Что?! — глаза Суин расширились в удивлении. Она непроизвольно подняла руку и сжала пальцами позолоченную брошку с гербом клана Акизуки, что была приколота к ее блузке под воротничком.

— Плохо слышишь? Раздевайтесь, обе! Снимайте с себя украшения, обувь и одежду. Все, что на вас сейчас! Не стоило вам соваться туда, куда не звали. Теперь придется за это платить.

— Ну же, птенчик! — вторая бандитка, чувствуя, что Мейли напугана больше Суин, грубо схватила младшую служанку за волосы, поворотом кулака вынудила ее запрокинуть голову и коснулась шеи девчонки лезвием ножа, заставляя почувствовать холод и остроту металла. — Я не люблю повторять приказы! Или хочешь, чтобы я тебя еще раз ударила?

Нож у горла — серьезное орудие психологического давления. Мейли затряслась, как лист на ветру. С трудом, причиняя себе боль, она немного повернула голову и посмотрела на подругу, умоляя о помощи. А что могла сделать Суин? Характер горничной был немного тверже, но это не означало, что она могла справиться с парой уличных головорезов.

— Не надо! — воскликнула она, увидев, как бандитка замахивается, намереваясь ударить Мейли. Суин не удержалась и всхлипнула. Глаза ее наполнились слезами. — Хорошо, — горничная завела руки за спину и, нащупав пальцами бант передника, принялась развязывать его. — Забирайте все.

Мейли, увидев, что подруга сдалась, потеряла последнюю волю к сопротивлению. Она поникла головой и, давясь рыданиями, тоже начала снимать с себя одежду.

— Не зря я вчера половину дня намывалась, делала маникюр и брови выщипывала, — бандитка, что продолжала держать Мейли за волосы, стянула со своей головы тряпичную маску и оказалась молодой девушкой, может быть, только на год или два старше младшей служанки. — Не могу дождаться, когда смогу полюбоваться собой в образе очаровательной горничной!

— Я не горничная, — сквозь слезы отозвалась Мейли, передавая свой фартук бандитке. — Я работница кухни…

— Посудомойка, что ли? — разбойница посмотрела на нее с прищуром.

— Не посудомойка! Я помощница повара и официантка. А еще… а еще я занимаюсь стиркой и глажкой белья… — девчонка давилась горькими рыданиями. — Не убивайте нас, пожалуйста! У меня два братика совсем еще маленькие, а отца наемники торговой гильдии убили за то, что он не выплатил заем. Если я перестану высылать деньги маме и братьям, они умрут от голода…

— Почему ты думаешь, что нас это волнует? — бандитка крепче стиснула волосы Мейли и немного повернула кулак, заставляя девчонку заныть от боли. — Обнищавший мусор дохнет на улицах круглый год, обо всех теперь плакать, да? Заткнись и снимай платье! У тебя тушь потекла! Если испачкаешь воротничок, придушу на месте, как мышонка!

Про фальшивую лису уже все будто бы и забыли.

Миваки, которую оттеснили на задний план, буквально источала злобу. Как они, эти жалкие бандюги, смеют так обращаться с принцессой?! Они что, не понимают, какая у нее в руках теперь великая власть? Проклятое дурачье! Если бы с ней рядом был Тейджо, грязные ничтожества не посмели бы разевать рты! Но нужен приказ матери, чтобы телохранитель занял свое законное место за спиной юной госпожи.

Вздернув нос и отвернувшись, она вышла и громко хлопнула дверью.

Самурай ждал ее в коридоре.

— Мы теряем время, Миваки-сама, — сказал он и вздрогнул от неожиданности, получив крепкую пощечину.

— Кицунэ! — Миваки с яростью наставила палец на бандита, побагровевшего от нахлынувшего на него бешенства. — Я приказала тебе называть меня этим именем! Ты заплатишь за свою дерзость! Вы все заплатите, ясно? Я вам все припомню даже раньше, чем принц Кано заберет меня из этого дома!

Самурай потерял дар речи и только пыхтел, сдерживая стремление прикончить наглую паршивку на месте.

Миваки, выплеснув гнев, немного поостыла и вдруг побледнела, поняв, что находится в смертельной опасности. Достаточно было одного незамутненного от ярости взгляда, чтобы понять, что бандит перед ней явно не был одним из ее безответных слуг. Невероятно, но, похоже, он мог в любой момент наплевать на приказы, свернуть юной госпоже шею и сбежать!

Срочно нужен Тейджо! Срочно!

Подавившись словами, вздернув нос и гордо отвернувшись с показушной храбростью, Миваки поспешила убраться подальше с глаз разъяренного разбойника.

Самурай переваривал ярость несколько минут. На него, убивавшего людей просто из желания полюбоваться текущей по клинку кровью, наорала девчонка?! После такого никакие награды за службу не в радость, разве что наградой будет сама эта девчонка, растянутая на пыточном столе!

Кое-как совладав с собой, бандит шумно перевел дух и приоткрыл дверь подсобного помещения.

— Шершни, скорпион отказался помогать нам, — сказал он не остывшим от лютого бешенства голосом. — Я доложу об этом капитану. Вы, когда сдадите добычу, попросите великана прибыть к центру сил вместе с молодой осой. Заменим скорпиона на осу, ее приказов те два ублюдка тоже должны слушаться.

— Да, сотник, — бандитки, успевшие снять с себя куртки и рубахи, стыдливо прикрылись руками, хоть самурай в комнату и не заглядывал. — Мы передадим великану ваши слова.

Дверь закрылась, и из коридора послышалась тяжелая поступь удаляющегося самурая.

Сотник?

Руки Суин, что расстегивала на себе белую блузку, на мгновение замерли. Неужели врагов в особняк набилось несколько сотен? Ничего невероятного. Предатели внутри дома помогли изгоям обойти охрану, и теперь, когда принц Кано прибудет в Инакаву, его ждет горячий прием от сторонников Юидая! В момент, когда принц выйдет приветствовать мнимую Кицунэ, бандиты бросятся в атаку. Они убьют несчастного мальчика прежде, чем телохранители успеют прийти ему на помощь!

— Что встала? — разбойница-куноичи вцепилась в горничную и парой грубых рывков стащила с нее блузку. — Шевелись, шевелись! Или требуется заряд бодрости? Получи!

Ухо вспыхнуло болью. Господин Хокору, когда жил в Инакаве, избивал слуг и служанок, но это не значит, что горничным особняка Акизуки были привычны побои. Суин вскрикнула и присела, слезы с новой силой хлынули из ее глаз.

— Не бейте Суин, пожалуйста! — взмолилась Мейли, получив в ответ ругань и насмешки.

Горничная, дрожа всем телом, поднялась. Младшая напугана до беспамятства. Не нужно пугать ее еще больше.

— Где сейчас леди Кицунэ? — прерывистым от слез голосом спросила Суин. — Она жива?

— Это не ваша забота, — отозвалась бандитка, приложившая блузку горничной к своей груди. Она полюбовалась добычей, оскалилась с угрожающим видом и наградила девушку взглядом, полным ядовитой насмешки. — Подумай лучше о собственной безопасности и безопасности своей подружки!

Разве могла Суин об этом не думать? Но почему-то у нее и у Мейли не возникало ни тени сомнений, что им обеим бандитки свернут шеи сразу, как только закончат переодевание. Две девушки в униформах горничной и работницы кухни покинут хранилище садового инвентаря и станут свободно разгуливать по особняку, создавая видимость полного благополучия этого дома, а мертвые тела настоящих служанок будут найдены только тогда, когда все уже закончится.

Но что делать? Как спастись и сообщить городской страже о предательстве?

Разозленная бандитка снова замахнулась, и горничная, всем своим видом изображая спешку, трясущимися руками потянулась к застежке на юбке.

* * *

Самурай не бросил меч.

— Ты считаешь, что я выжил из ума, паук?! — с гневом и угрозой ответил старик на требование Черной Вдовы. — Сделай сама два шага назад, или я подниму в этой комнате такую бурю энергии Ци, что стража со всего города сбежится сюда за минуту!

— И не надейся, — отозвалась Юмако. — Неужели ты думал, что мы не подготовились к вашему приходу? Неужели думал, что выбрали эту комнату случайно? Ты так забавен, старик! Делай что хочешь, применяй любые дзюцу, но первое движение станет для тебя последним, а те волны Ци, которые ты успеешь выплеснуть, поглотят силовые накопительные схемы, которыми мы оплели стены, пол и потолок гостиной! Давай же, действуй, разозли меня и приговори к смерти всех вас! Не сдавшись, ты просто убьешь свою госпожу… своего раненого друга… очаровательную гейшу и милую пожилую леди, которую ваш пушистый лисенок с такой искренней любовью зовет бабушкой! Положи меч, и мы всем сохраним жизнь! У вас есть выбор: сдаться на нашу милость и прожить остаток дней в изолированной от внешнего мира, но благоустроенной долине или быть убитыми здесь и сейчас! Решай, храбрый самурай, но есть мнение, что леди Хикари и бабушка Така были бы счастливы еще немного понежить своего пушистого лисенка. Подумай о Кицунэ, старик. Девочка еще совсем ребенок. Что будет с ней, когда она очнется и узнает, что ее мамочка… все ее близкие были убиты из-за упрямства одного самурая? Да и Йори-сан, я думаю, совсем не хочет умирать. Посмотри на нее! Хочешь погубить ее молодую жизнь?

Да, сегодня умрет много людей. Еще один прекрасный штрих, которым будет завершена картина злодеяний Черной Вдовы. Последнее чудовищное преступление, после которого жуткая тварь, внушившая ужас всему обитаемому миру, навсегда исчезнет.

Паучиха-оборотень не сводила со своей новой жертвы, с леди Хикари, жадного взгляда. В глазах чудовища блестело торжество, смешанное с плохо скрываемой алчностью и… тоской. За время своих кровавых безумств Юмако убила много женщин и девушек, чьи имена и облик желала присвоить. Большинство из них были приятной внешности и очаровательны в общении. У всех была добрая репутация. Черная Вдова выбирала лучших канареек в стайке. Воспитанные дочери из хороших семей, любящие мамы, подруги и невесты, одинокие красивые женщины, смущающиеся от комплиментов, робкие и от того еще более очаровательные. Юмако обожала получать мужское внимание, и тем желаннее для паучихи была канарейка, чем привлекательнее была девушка для мужчин.

Сколько любви и душевного тепла могла привлечь к себе леди Хикари? Сколько могла получить мужской заботы? Не обманывая себя, Черная Вдова понимала, что эта канарейка намного привлекательнее даже той, чьи перья паучиха носила сейчас. Кадзуми была красива и цвела от любви, притягивая к себе взгляды, но Хикари…

Благородная дама удивительной красоты, словно воплотившаяся из старинных легенд. Истинная дочь богов, способная наполнить сердца сильнейших людей мира решимостью на великие свершения! Несчастная леди, перенесшая в жизни столько потерь!

Возвращение леди Хикари всколыхнуло в народе страны Водопадов великую волну любви, восторга и надежды. Чувства, которые Черная Вдова с удовольствием примет на себя. Самураи склонятся перед Юмако, когда она появится перед ними в своем новом образе. Склонятся не раболепно, но с безграничным уважением. Благородные господа примут за большую честь побыть в ее обществе и разделить беседу. Овевая своей искренней доброжелательностью злодейку, скрывшуюся под именем легендарной леди, они выполнят любое желание Юмако.

Приятно будет, оставив Миваки с принцем, поселиться где-нибудь в сельской местности, в уютном доме, куда Черная Вдова наймет только повара и горничную, которые не будут иметь доступа к таким интимным занятиям госпожи, как переодевание перед сном или омовение. Помогать в подобных делах ей сможет и Анда, с таким удовольствием превратившаяся в леди Таку.

Подумав о том, как будет сидеть в кресле на веранде своего нового дома и созерцать падение желтых осенних листьев или буйное весенние цветение вишни, Юмако почувствовала тяжелую усталость. Она безмерно устала от суеты и опасностей. За годы беспощадного кровопролития жажда мести подернулась туманом. Теперь хотелось только избежать ответственности за сотни жутких преступлений и стать кем-то, у кого есть хорошая репутация и обеспеченная жизнь. Например, принять облик очаровательной камигами-но-отоме и превратиться в леди Хикари из клана Маэда?

Заманчиво, но… абсолютно неисполнимо! Все вовсе не так просто, как представляют себе Анда, Мюра, Миваки и остальное дурачье из клана Акизуки, вступившее в сговор с пауком.

Избавиться от гостей и, назвавшись их именами, прибыть в Серую Скалу? О боги и демоны, какая глупость! Сменив множество лиц, Юмако, как никто другой, прекрасно понимала, что человека обмануть легко. Сложно обманывать его долго.

Даже сделав маску лица камигами-но-отоме, Юмако не превратится в Маэда Хикари. Разница между ними слишком велика. Генерал Шичиро и другие, кто допущен будет до общения с самозванкой, обречены удивляться, увидев перед собой совсем не ту, кого они представляли себе при мысли об этой прославленной леди. Внешний вид — дело десятое. Разве смогла бы Юмако договориться о перемирии с толпой из двадцати тысяч бандитов страны Камней, подошедших к столице Водопадов чтобы разграбить дома и увести в рабство жителей? Конечно, нет. А леди Хикари смогла, спасла огромный город, защищенный лишь пятью сотнями стражей. Бандиты получили откупные, убрались и вновь превратились в самураев, слуг закона, охраняющих города Камней и торговые караваны, потянувшиеся от гор в страну Водопадов. Такова была разница между Хикари и Юмако. Разве можно этого не почувствовать? Юмако могла присвоить кимоно, бумаги и даже обручальное кольцо камигами-но-отоме, но ум и воспитание, таланты леди Хикари и свойства ее души злобная паучиха украсть не могла. Нельзя стать художником, просто взяв в руки краски и кисть.

Да, сначала при взгляде на нее будут восторженно вздыхать и думать:

«Это — леди Маэда Хикари!»

Но вскоре восторг угаснет и в души окружающих проникнет холодящее веяние:

«Это — леди Маэда Хикари?!»

Миваки, даже если постарается, не сумеет превратиться в Кицунэ. Игривый лисенок? Этот образ был чужд злобной гордячке, как вода маслу. Несоответствия между рассказами и реальностью сразу бросятся в глаза. Способна ли эта холодная и высокомерная девчонка вступиться за подругу, попавшую в лапы чудовища? Абсолютно невозможно. Она даже не знает, что такое друг, принимая за друзей тех, кого можно назвать разве что сообщниками.

И если таковы центральные фигуры, то что можно сказать о двух других «благородных дамах»? Кого могла обмануть подметальщица, подлизывающаяся и льстящая столь грубо, что у гостей сразу возникла антипатия? Эта старуха в сопливом самодовольстве опрокинула кресло, в котором лежала одурманенная снотворным, ограбленная бабушка. Выражала презрение, думая, что украденная дорогая одежда и документы превратят бандитку в благородную даму? Потрясающий блеск интеллекта! Как, глядя на эту идиотку, не прикрыть в унынии лицо сразу обеими ладонями? А вторая новоявленная принцесса чем лучше? Мойщица посуды, которая при ходьбе вихляется, как самая паршивая юдзе! Она действительно мнит, что это — походка гейши? Пока будут стоять в тени лидера и изображать статуи, останутся похожи на дам высшего света, но стоит только этим двум жабам раззявить рты и ляпнуть пару слов, у самураев тотчас глаза на лоб полезут!

Юмако едва сдерживалась, чтобы не расхохотаться. Потрясающих актеров она себе завербовала! Это надо же, с такими талантами они действительно на что-то надеются! Миваки подчинялась, благоговея перед внезапно прорезавшейся властностью матери и уверенная, что действует по приказу отца. Мюра и Анда, перед которыми их новая госпожа открыла свою истинную личность, верили в легенды о неуловимой паучихе и даже не сомневались, что под ее руководством тоже смогут занять чужое место в жизни.

Из всего этого скопища сумасшедших только Масуми как-то выделялась здравостью суждений. Она наотрез отказалась отправляться в Серую Скалу в чьем бы то ни было образе. Шпионка намерена была сыграть роль леди Кадзуми перед прибывшим принцем, спровадить смертников и, прихватив из дома всех оставшихся с ней верных людей, под именем своей госпожи покинуть страну Водопадов. Отправиться в страну Лесов, по пути избавиться от масок, сменить направление и помчаться прямиком к старшему советнику Юидая. Масуми так или иначе намерена была убить Кадзуми. Юмако выполнила за нее грязную работу. Теперь куноичи могла смело возвращаться к своему господину с докладом о выполнении приказа. Вот только одно существенное «но»…

Проникать в окружение Кано и убеждать его стать союзником кого-либо Юмако вовсе не намеревалась. У нее даже не было подобных приказов. Приказ был — похитить лису и прикончить мальчишку. Как только принц выйдет навстречу подставной Кицунэ, Черная Вдова, что будет стоять рядом со своей «дочерью», выхватит нож из рукава кимоно, снесет принцу голову с плеч и, пользуясь поднявшейся паникой, обратится в бегство. В своей верткости и изворотливости она не сомневалась. У нее есть хороший сюрприз для врагов, полагающих, что паучиха может только прятаться от них. Подарок, полученный от черного воина-дракона, уже не единожды спасал Юмако жизнь.

Что же до союзников? Они погибнут. Все до единого, слишком поздно поняв, что их использовали и бросили сразу, как только замысел был исполнен. Разъяренные самураи Кано отправят этих безмозглых монстров обратно в мир демонов, но великое зло уже свершится. Зло, после которого самый страшный йокай сможет навсегда исчезнуть.

Юмако несколько раз согнула и разогнула пальцы рук. Обезображенная шрамами и болезненным состоянием организма, кожа продолжала жить под тонкой пленкой маскировочных перчаток. Верхние слои отмирали, смешивались с солью испаряющегося сквозь тонкую пленку пота и превращались в грязь. Маски хорошо прятали уродство паучихи, но их необходимо регулярно снимать и мыть. Именно из-за грязи нельзя сделать полную оболочку тела. Одевание и снятие масок требует много времени, которое превратится в часы, если пытаться прятать все шрамы под псевдокожей. Нельзя же проводить каждый день в ванной по нескольку часов? Только медицина могла помочь Юмако выправить тот кошмар, в который она превратилась за время службы селению Ветра и годы бешеной мести.

Нужны деньги. Много денег. Даже драгоценностей, что украла Юмако в доме Кадзуми, может не хватить на полный курс перестройки тела, с учетом того, что операции будут проводиться тайно и нелегально. Готовые помочь люди уже найдены, и сумма озвучена. Свести с кожи шрамы. Стравить излишнюю мускулатуру. Выправить фигуру, убрать с костей следы переломов. Избавиться от нарушений обмена веществ в организме, заменить особо истрепавшиеся внутренности на здоровые копии, искусственно выращенные из ее собственных клеток.

Медицина страны Камней могла дать ей все это, но за очень солидную плату.

Тайно покинуть селение Скалы, восстановить тело и, разыскав подходящую по фигуре молодую симпатичную женщину, подменить ее собой. Дамочку нужно выбрать состоятельную, но не из высшего общества. Этикет и воспитание благородных девиц Юмако при всем своем старании не осилит. Достаточно такой, чтобы была чиста перед законом, обеспечена деньгами и хорошим жильем. Одинокая дочка богатых родителей? Они слишком редко встречаются. Гораздо проще будет найти счастливую семейную пару и сначала подстроить трагическую гибель мужа, а потом «осчастливить» своим посещением и жену, но только тогда, когда следователи убедятся, что безутешная вдова действительно к гибели мужа непричастна и искренна в своем горе. Когда окончится переоформление имущества на имя жены и убитая горем женщина станет единственной владелицей всего состояния. Вот тогда-то черная паучиха с легкостью отправит бедняжку следом за супругом и займет ее место в этой жизни. Кто будет присматриваться к подкошенной трагедией женщине и оскорблять подозрениями ту, что тяжело переживает гибель близкого человека? Любые перемены характера, любые странности в поведении будут легко объяснены. «Несчастная, она так изменилась после гибели мужа! Какое ужасное было это потрясение для нее!»

Вот вполне реальный и осуществимый замысел. Юмако получит чистое перед законом имя, место в обществе, спокойную и легкую жизнь. Превратившись в законопослушную горожанку, можно будет даже создать собственную семью и родить детей. Может быть, у мужа ее последней жертвы будет привлекательный и богатый лучший друг, который захочет утешить оставшуюся в одиночестве жену своего погибшего приятеля? Было бы забавно. Черная Вдова с удовольствием приняла бы его ухаживания. Паучиха умела быть нежной и соблазнять. Любовная история получилась бы не хуже, чем в каком-нибудь слезливом дамском романе! Но, увы, это дело будущего. Паучиха еще дотянется до своей последней канарейки, а сейчас ей нужны деньги! Огромная сумма денег, обещанная за решение проблем с принцем Кано и за доставленную в селение Скалы девчонку-метаморфа!

* * *

Двое бандитов принесли деревянный ящик, но Фужита покачала головой, утверждая, что эти старания были излишни.

— Шиноби лучше не упускать из вида ни на минуту. Мне нисколько не хочется принести этот ящик на базу и, открыв, обнаружить там вместо пленницы камень или кусок бревна.

— Надо подрезать ей сухожилия или раздробить суставы, — подал идею Тейджо. — Можно отломить стенку ящика и прибить демоницу к доскам. Вбить металлические штыри ей в плечи и ноги. От такого не погибнет, но двигаться ей будет намного сложнее.

— Умерь свою фантазию и подумай лучше о визите к психотерапевту, — Фужита наградила побагровевшего от ярости самурая холодным взглядом. — Просто стой на страже и не комментируй. Не порть отношения с селением Скалы!

Куноичи едва сдерживала дрожь, бегущую по телу. Все эти люди, больше похожие на завистливых злобных оборотней и уродливых мелких демонов… как она оказалась среди них? Великая багровая тьма поглотила ее родину, но неужели надежда победить палачей Кровавого Прибоя стоит союза со столь отвратительными тварями? Черная Вдова, душу которой сожрал демон, стянула в этот дом грязнейших из отродий людского мира, и Фужита с ужасом и омерзением видела среди них себя.

…Ближе к полудню второго дня с прибытия в особняк Юмако изъявила желание навестить спрятанных в лесу заложников. Фужита, прихватив с собой одеяла, еду и воду, последовала за лидером. Однако ее хлопоты по доставке продуктов оказались напрасны. Юмако на глазах у голодных пленниц втоптала хлеб в землю и вылила воду, не позволив Кадзуми и ее служанке сделать даже по одному глотку. Издевалась.

Исако лежала в одной могильной яме с леди Кадзуми и плакала в ужасе, глядя на собственного двойника, стоящего позади двойника ее госпожи. Безобидная, добрая и слабая девочка. За что ее так?

Фужита готова была сквозь землю провалиться со стыда за содеянное, но Юмако ничего подобного не испытывала и продолжала издеваться, устремляя все свое внимание на мучения леди Кадзуми.

Черная Вдова глумилась и хвасталась, расписывая пышное празднество и флирт с Томео. Она светилась от счастья, видя слезы на глазах своей жертвы.

— Не думай плохо о своем возлюбленном, Кадзуми-сама, — говорила Юмако, не обращая внимания на то, что Фужита, стоящая у входа в маленькую рукотворную пещерку, вполне может слышать ее монолог. — У него не было шансов заметить обман. Я настоящий мастер перевоплощения. Не веришь? Поверь! Пять лет назад, преследуемая охотниками из родного селения, я скрылась в одном из больших городов страны Лесов. Мне нужно было спрятаться и затаиться. Высмотрев на улице молодую женщину схожего со мной телосложения, я опутала ее паутиной гендзюцу и завела в укромное место, подальше от посторонних глаз. Там я прикончила дамочку, присвоила ее лицо, документы и поменяла свой разорванный, грязный костюм куноичи на опрятный наряд горожанки. Я была напугана и слишком спешила, не думая о будущем. Только когда уже шла по улице в облике той милой женщины, я поняла, что не знаю о ней ничего. Все, что у меня было, — данные удостоверения личности и список покупок, с которым бедняжка направлялась в магазин, когда я перехватила ее. Совсем немного, но, совершив покупки по списку, я пришла в ее дом, приготовила ужин, вечером на правах матери проверила домашнее задание у ее сына и ночью легла в постель к ее мужу. Я наслаждалась, слыша, как ее сын называет меня мамой, а ее муж произносит имя своей драгоценной женушки, обращаясь ко мне! Точно так же, как сейчас называет меня мамой твоя дочь, а твой возлюбленный с восхищенным полувздохом произносит твое имя, обнимая меня! Для людей, увы, основное значение имеет внешний облик, а внутреннее содержание не так уж важно!

Фужита слушала болтовню паучихи, которая расписывала, как нападала на людей, как жила в чужих семьях, пользовалась чужими именами и, наслаждаясь людским страхом, сеяла вокруг себя смерть. Гордость и злобное торжество в голосе Юмако все ярче разжигали пламя ненависти в сердце изгоя Кровавого Прибоя.

— Кумо… — содрогаясь от омерзения и ужаса, шептала Фужита. — Проклятый людоед…

Даже то, что все найденные в стране Водопадов ублюдочные союзники обречены на смерть, не успокаивало. Это не отмщение. Просто еще одна подлость.

Да, Фужита мечтала, чтобы страна Камней захватила весь мир и раздавила своими армиями Кровавый Прибой, но методы… обращение в рабство, обман, избиения и грабеж. Союз с моральными уродами вроде Юмако…

Беглая куноичи сомневалась уже, кто страшнее — безликий демон страны Морей или орда мародеров, объявивших себя главной силой мира. Сейчас Фужита приносила жизни еще нескольких людей, доброжелательных и мирных, в жертву своей мечте. Жизнь девочки, что тепло улыбнулась и поддержала добрым словом смущенную куноичи, не подозревая, что та ведет ее в смертельную ловушку.

Но что делать? Попытаться выдать планы паучихи прежде, чем та нанесет свой удар? В таком случае бандиты попросту убьют пленников и Фужиту перед бегством. Или продолжать действовать как оговорено, а затем, оставив залитый кровью дом, на ночном привале попытаться освободить Кицунэ?

Спасти обоих, и принца и эту девочку, у Фужиты никак не получится.

Куноичи провела ладонью по золотистому пушку длиною в полсантиметра, отросшему на макушке Кицунэ за время, прошедшее с того момента, как Юмако сняла с головы лисенка свежесозданную маску вместе с волнами золотых волос, которыми так завистливо восхищалась Миваки. Теперь золотые локоны волшебного лисенка носил на своей голове ядовитый черный скорпион.

«Несчастный ребенок, — Фужита потянулась за веревками, брошенными перед ней самураем. — Если ничего не сделать, то любые кошмары снов померкнут для тебя перед кошмарами реального мира. Подожди немного. Я помогу тебе сбежать. Исправлю хоть что-то из того, что наворотила по собственной глупости».

Ее пальцы сжали моток веревок, и вдруг…

Рука Кицунэ метнулась вверх и вцепилась в ворот платья куноичи.

Паралич давно прошел, а снотворное, что вколола ей в шею куноичи Скалы, не распространялось по телу пленницы. Даже раньше, чем Кицунэ успела осознать опасность, сработали защитные рефлексы тела и поступление крови к пораженному участку было пресечено. Снотворное так и осталось в шее девчонки, в окружении помертвевших тканей. Сначала удерживаемая параличом, а затем жутким страхом перед окружающими врагами, девчонка попросту притворялась спящей. До того, как сочла момент удачным для атаки.

— Хья-а-а! — заорала оборотница, распахивая глаза и рывком всего тела вперед, что было сил, влепила в переносицу Фужиты своим крепким лбом.

Куноичи, получив столь сокрушительный удар, охнула и повалилась на спину.

Девчонка, словно пружина, взвилась под самый потолок и обрушилась на упавшую куноичи сверху. Фужита, преодолевая боль и головокружение, перекатилась через правый бок. Выставленная вниз, нога Кицунэ ударила в пол левее цели. Гладкий бетон ощутимо дрогнул — оборотница била не щадя.

Девушка-шиноби крутанулась на месте, пытаясь одновременно вскочить и отбросить противницу прочь свирепым пинком, но Кицунэ была быстрее. Колено девчонки врезалось в бок куноичи и швырнуло ее вперед. Фужита ударилась спиной о подставку с бутылками и опрокинула ее. Оглушительный грохот эхом заметался под сводами подвала. Куноичи упала среди раскатившихся бутылей и переломанного дерева, попыталась подняться, но Кицунэ, на лету подхватывая одну из падающих бутылок, словно дубинкой, шарахнула ею противницу по голове.

По стеклу скользнула трещина. Даже прочная и толстая оболочка, надежно защищающая драгоценный напиток из страны Речных Долин при транспортировке через половину мира, не выдержала столь варварского с ней обращения. Еще один удар, и бутыль расколется, выплеснув на пол свое содержимое ценой в сорок тысяч рю.

Кицунэ была слишком напугана, чтобы думать о подобных глупостях. Она замахнулась для нового удара, но в этот момент, очнувшись от потрясения, Тейджо бросился на помощь куноичи.

— Мелкая мразь! — взревел он разъяренным медведем, выхватывая из напоясной сумки свое излюбленное оружие и быстрым движением надевая его себе на руки. — Убью!

Кицунэ начала оборачиваться, и в этот момент кулак великана с сокрушительной силой врезался в скулу девчонки.

Удар был страшен. В эпоху Войн самураи приняли на вооружение многие приемы ниндзя и их методы ведения боя. В тесном помещении катана неэффективна. Самурай вопреки всем традициям усилил свои кулаки даже не вакидзаси, а тяжелыми свинцовыми кастетами с короткими шипами.

Сминая и круша кости, кастет проломил несколько слоев черепа Кицунэ, сорвал костяные пластины с жиловых амортизаторов и размозжил бы ей всю голову, если бы девчонка, пытаясь увернуться, не склонилась вбок. Ей удалось избежать самого страшного, но…

Самурай, не делая даже короткой паузы, нанес удар ногой. Ребра хрустнули под подошвой крепкого военного ботинка. Тельце девчонки, сметенное ударом, пролетело через весь подвал и, сбив несколько подставок, упало на штабель бочонков.

Кицунэ не успела даже захрипеть или шевельнуться, как свет над ней заслонила фигура громадного монстра. Если бы девчонка могла сейчас видеть лицо того, кто занес над ней кулак, ужас лишил бы ее последних сил к сопротивлению. Искаженные черты и горящие глаза истинного садиста, дорвавшегося до избиений и убийств. Садиста, наделенного, кроме всего, еще и титанической силой.

Кулак пошел вниз, готовясь обрушить кастет на переносицу жертвы и размозжить ей и без того изуродованную голову. Сквозь багровую муть Кицунэ различила движение и мотнула головой в сторону. Кастет с грохотом ударил в бочонок и проломил пару досок. Вино хлынуло бы потоком, но леди Кадзуми, настоящая хозяйка дома, а не черная паучиха, в числе другой помощи Инакаве, приказала не экономить вино из подвалов. Рабочие, возводящие оборонительные линии вокруг города, в течение нескольких дней получали к вечернему продовольственному обеспечению по кружке хорошего вина.

Здоровенная бочка была пуста.

Не замечая разрушений и не думая о том, что, будь бочка полной, они все задохнулись бы от испарений разлившегося вина, Тейджо снова замахнулся, уверенный, что больше не промажет. Кицунэ в отчаянной попытке бороться согнула ногу и ударила в закрывающую свет громаду наугад.

Удара ноги, угодившей в грудь, самурай даже не заметил, но Кицунэ почувствовала, что пятка врезалась во что-то мягкое, и почти бессознательно ударила из ступни сильнейшим импульсом энергии Ци, как при прыжке.

Самурая отбросило, он ударился головой о потолок, разбил одну из пяти электрических ламп и с грохотом рухнул, круша уцелевшие подставки с бутылями и пустые бочки, стоявшие у стен подвала теперь исключительно в декоративных целях.

— Тварь! — взревел Тейджо, поднимаясь. Не раненый, только еще более взбешенный. — Порву на куски!

Двое других бандитов только сейчас опомнились и, вернув на место отвисшие челюсти, схватились за рукояти вакидзаси. Помочь здоровяку? А есть необходимость?

Шиноби Ветра сидели в центре комнаты, съежившись под тяжелыми взглядами самураев, когда Такехико вдруг, тяжело вздохнул, повел плечами и, словно разминая кисти рук, пошевелил пальцами.

В процессе действия мизинец его левой руки приподнялся над сжатым кулаком, а затем вытянулся.

Условный знак «Внимание» и указание направления?

Бенджиро пожевал губу, отдав сенсору знак «Видел и понял».

С момента взятия под стражу группа Ветра осторожно насыщала воздух вокруг себя энергией Ци. Самураи недовольно хмурились, но повышение фона Ци вокруг испытывающих сильное волнение генетически измененных солдат — это вполне естественное явление, и предъявлять претензии было столь же глупо, как бить человека за то, что тот дышит или выделяет тепло. На это и рассчитывал Бенджиро. Применение узконаправленного дзюцу, требующего импульса малого количество Ци, теперь для самураев будет так же сложно заметить, как любому человеку темной ночью сложно увидеть кого-либо, одетого в черное.

Бенджиро метнул псевдодушу трижды, прежде чем попал в цель. Попадание принесло ему чувство холодного пола под спиной, неудобной, непривычной одежды и боль в голове, получившей не один тяжелый удар.

Бандиты колебались, нужно ли им вмешиваться в бой, когда Фужита, что казалась надежно вырубленной и ни на что больше не способной, шевельнулась и начала подниматься на руках. Взгляд ее метнулся вправо, затем влево. Бенджиро, захвативший тело потерявшей сознание куноичи, оценивал обстановку.

— Очнулась? — язвительно бросил бандит, стоящий в метре от Фужиты. — Попробуй остановить Тейджо, пока он твою драгоценную богиню на куски не разор…

Фужита, вскакивая на ноги, подхватила с пола одну из бутылей с вином и снизу вверх размашистым ударом точно в челюсть долбанула бандита, никак не ожидавшего таких шуток. Удар был столь силен, что крепкая бутылка раскололась, а тяжеловесного самурая подбросило вверх. Прежде чем второй враг успел изготовиться к обороне, куноичи подхватила выпавший из руки первого бандита короткий меч и тычковым ударом по самую рукоять вонзила ее в бок начавшего оборачиваться изумленного врага. Рывок, и, давясь залившей распоротые легкие кровью, самурай испуганно шарахнулся в сторону. Фужита, продолжая движение, перевернула меч в руках, зашла за спину первому противнику, падающему на пол, и вогнала меч ему под лопатку, точно в сердце.

Звукоизоляция подвала благодаря толстым стенам была отличной, но часовой у двери подвала услышал приглушенную возню и грохот, почувствовал дрожь пола и стен, возникающую при тяжелых ударах.

— Что у вас здесь творится? — бандит заглянул внутрь и едва успел выхватить катану, клинком которой отбил окровавленный вакидзаси, брошенный ему в лицо через все помещение подвала. Меч полетел в сторону, но свою задачу он уже выполнил. Отвлек врага от основной опасности.

Фужита в великолепном прыжке подлетела к врагу и, едва коснувшись ногами верхних ступеней лестницы, не жалея кулаков, с размаху влепила ему сокрушительный удар промеж ног. Глаза мечника полезли на лоб от дикой боли, рот раззявился для крика, а юркая, словно ящерица, куноичи уже сидела у него на плечах и обхватывала обеими руками шлем, который бандит недавно забрал у вырубленного стража.

Резкий рывок, тычок в плечи, и бандит со свернутой шеей полетел вниз по ступеням. Фужита, соскочившая с его плеч, спешно захлопнула дверь, заглушая грохот, создаваемый падающим телом.

Тейджо ничего этого не видел. Он был слишком поглощен расправой над жалкой слабачкой, что вздумала вдруг немного потрепыхаться. Не оборачиваясь и не слыша воплей убиваемых союзников, обезумевший от жажды крови самурай вцепился в лодыжку Кицунэ и, рванув на себя, вскинул ее вверх только для того, чтобы с силой швырнуть об пол. Кицунэ шмякнулась о жесткий бетон, кровь брызгами полетела во все стороны.

Самурай торжествующе оскалился. Судя по конвульсивным подергиваниям, противница… жертва уже при смерти.

— Жалкая, безродная погань! — замахнувшись ногой, самурай нанес удар между лопаток Кицунэ, рассчитывая одним ударом превратить ей в кашу всю грудную клетку.

…Как больно! Сотрясение мозга… рана на голове… правый глаз выбит. Левый… поврежден… повреждены ребра, позвоночник перебит.

Ощущение полета и сильный удар… об пол, не иначе… Следующий удар будет смертельным, если…

Где враг? Откуда ударит? Слепота… не видно. Боль… тьма… не хочу умирать… жить! Жить!!!

В голове Кицунэ в эти краткие мгновения царил полный кавардак, мысли кружились в бешеном вихре. Она понимала, что сейчас будет убита. Что удар настигнет ее и… и…

Рефлексы.

Ругань самурая коснулась ушей Кицунэ, и она начала действовать, даже сама не осознавая, что к чему. Инстинкты воинов, созданных выживать в любых, даже самых опасных ситуациях, были сохранены и развиты в Кицунэ благодаря месяцам тренировок и запугиваний на базе Хебимару. Зверь не строит логических цепочек, ведущих к победе. Он обнажает зубы и вонзает их во врага.

Чем ударит самурай? Рукой? Голос звучит слишком отдаленно. Ногой! Куда он ударит? В голову? Не дотянется. В поясницу? Нет, он — убивает. В спину!

Первые внутренние врата открылись сами собой. Мышцы напряглись до предела, энергия Ци отхлынула от остальных костей скелета и сконцентрировалась в месте, где ожидался удар. Поток утроенной силы заструился по ребрам, обратив их в крепчайший, почти непробиваемый, каркас.

Нога самурая врезалась промеж лопаток оборотницы, ребра захрустели, но фатального ущерба не было нанесено. Скрипнув зубами, солдат хотел отдернуть ногу, и тут Кицунэ, извернувшись, вцепилась в его лодыжку рукой.

Особые свойства воинов клана Акума. Костяные шипы, прячущиеся меж пястными костями на кистях рук Кицунэ, выскочили и заняли боевое положение. Энергия Ци хлынула по ним, укрепляя. Элемент ветра вплелся в поток Ци, создавая на кончиках шипов тончайшее навершие, что было острее любой булавки.

Взревев бешеным зверем, Кицунэ ударила рукой и с силой вонзила шипы в лодыжку самурая.

— Мразь! — взвыл самурай. Не замечая боли, он пришел в неистовое бешенство от того, что эта жалкая соплячка умудрилась его ранить. — Сдохни!

Самурай склонился, его кулак пошел вниз. Кицунэ мотнула головой в сторону, и пол содрогнулся от удара кастета. Во все стороны пошли трещины.

— Гхар-р!!! — теряя остатки человеческого облика и соображения, Кицунэ разинула пасть и вцепилась в запястье врага зубами. Рот ее наполнился соленой влагой. Челюсти сжались. Зубы, терзая плоть, заскрипели по кости.

Самурай, взвыв, нанес удар другой рукой, Кицунэ едва успела прикрыть голову левой лапой. От удара ее голова сместилась, зубы пропахали на запястье врага глубокую кровавую борозду.

Девчонка, что должна была играть роль Миваки, в растерянности отпрянула к дальней стене и таращила в ужасе глаза. Она то смотрела, как недавняя союзница одного за другим приканчивает троих бандитов, то поворачивала голову и с ужасом наблюдала, как громадный самурай и тощая бестия сплетаются в тесный клубок, пытаются ударить друг друга, разорвать, вывернуть кости.

Бешеный и беспощадный бой зверя против… зверя.

Оба бойца повалились на пол. Маленькую оборотницу целиком покрывало зеленоватое буйство энергии Ци. Третьи внутренние врата открыты? Или даже четвертые? Кицунэ не осознавала.

Напряженные до предела мышцы ребенка противостояли мускулам солдата в нормальном состоянии. Удары, захваты, пальцы самурая, выворачивающие руку. Чувствуя, что враг начинает одолевать, а собственные силы иссякают, маленький монстр ринулся в последнюю, отчаянную атаку. Разинув зубастую пасть во всю свою ширину, она качнулась вперед и сомкнула челюсти на горле самурая. Крик человека захлебнулся, кровь ударила фонтанами. Из последних сил солдат дотянулся до горла грызущей его твари и сжал хватку, разрывая пальцами ее сонные артерии.

Фонтанируя кровью, Кицунэ отпрянула и упала на груду раскатившихся по полу бутылей, высыпавшихся с разбитых подставок. Приподнимаясь и вновь неуклюже плюхаясь на пол, она пару раз перевернулась через голову, конвульсивно дернулась и затихла.

Хрипя и кашляя, давясь кровью, самурай зажал разорванное горло руками и занялся самолечением. В глазах темнело от кровопотери. Срастить артерии! Скорее, пока сознание не угасло!

— Тейджо-сама! — белая, как мел, полуголая девчонка-самурай побежала было к нему, но вдруг истошно завизжала, отскакивая обратно. — Берегитесь!

Фужита, перескакивая через бьющиеся в агонии тела бандитов, прыгнула на пытающегося подняться могучего самурая и ударила его ногами, вновь опрокинув на пол.

Тейджо потерял слишком много крови и едва успел восстановить снабжение ею головного мозга. Даже видя атаку «предательницы», он не смог защититься и, опрокинувшись на спину, через миг получил свирепый удар кулака в морду.

Фужита упала коленями на грудь врага и, вышибая из суставов собственные пальцы, начала наносить один за другим сокрушительные удары в голову самурая. Выбивая врагу зубы, ломая нос, превращая в месиво всю его морду, Фужита била и била, пока у Тейджо не затихли последние конвульсии. Казалось, что прошла целая вечность, но на самом деле зомбированная куноичи успела нанести всего около двадцати ударов.

Туша огромного воина замерла на полу, а его малолетняя противница…

Артерии срослись, кровь пошла к мозгу. Кицунэ силилась подняться, но искалеченное тело окутывала ватная слабость. Слишком велика кровопотеря. Слишком тяжелы и болезненны раны.

Бенджиро глазами Фужиты с сочувствием осмотрел истерзанное и избитое тело девчонки, что бессильно обмякло на полу. Он видел, как двигались, вставая на место, кости, как мышцы срастались и восстанавливали свое прежнее положение. Как и у любого обычного человека, тело ребенка клана Йомигаэри стремилось зарастить свои раны независимо от сознания. Скоро она очнется.

— Ты! — шиноби с угрозой глянул на испуганно вжавшуюся в стену и трясущуюся от страха дочку бандитов. — Отвечай теперь, что здесь происходит?

— В-в-в каком смысле?

— Кто вы такие?! Ваши цели и намерения! Количество солдат и их расположение!

Словно вспышка молнии, сознание юной бандитки озарило понимание. Эта женщина попала под дзюцу контроля! Командиры на инструктаже перед началом действий говорили, что среди шиноби Ветра есть кто-то, способный на расстоянии управлять чужими телами! Это было легко понять после истории с любимой гейшей Юидая.

— Разрыв! — девчонка вскинула руки, творя дестабилизирующее дзюцу, и Фужита, нелепо дернувшись, повалилась на пол.

Но шиноби всегда оставляют запасные варианты.

— Мразь! — бандит, убитый ударом в сердце, вскочил и прыгнул к девчонке в тот же момент, как только та нанесла удар по Фужите. — Ах ты, паразитка!

Мир перед девчонкой дважды вспыхнул багровым светом боли, и через миг она осознала себя лежащей на полу с заломленными за спину руками.

— Еще одна такая шутка, и я сверну тебе шею, мелкая крыса! — зомби троих бандитов, Тейджо и вновь поднятой Фужиты, окружили заскулившую от ужаса девчонку. — Рука не дрогнет! Знаешь, чему меня научила жизнь? В мире слишком много моральных уродов развелось, чтобы трепетать над жизнью каждого!

— Я все скажу! — взвыла юная бандитка. — Только не убивай!

Зомби переглянулись, оценивая внешнее состояние каждого, и страж со свернутой шеей поспешил обратно на пост, где стоял еще будучи живым. Выйдя в коридор, он некоторое время настороженно озирался, выискивая признаки суматохи и поднятой тревоги, но все было тихо. Странно. Очень странно. Звукоизоляция была хороша, но ведь не совершенна! На ближайших постах не могли не услышать шум, и как враги, так и друзья просто обязаны были прибежать проверить, что случилось.

Шесть самураев, пыхтя от натуги, выворотили из стены здоровенный стальной сейф и поставили его на пол.

— Осторожнее! Не повреди ничего.

— Обижаешь, — меч вонзился в стальной корпус и пошел вниз, вспарывая металл, словно плуг мягкую почву.

Юмако во избежание любого шума отключила сигнализацию в доме, и бандиты, зная это, решили не терять своего шанса. Покинув посты на первом этаже здания, они пробрались в кабинет хозяина особняка и распотрошили главную сокровищницу дома.

— Ничего себе! — сейф был практически пуст, но самураи обнаружили двойное дно, набитое крупными банкнотами и ценными бумагами. — Мы богаты! Богаты!

Сияя счастьем, бандиты выгребали деньги из сокровищницы и размышляли о том, как далеко им удастся убежать, прежде чем остальные заговорщики хватятся дезертиров.

Все тихо.

Пока один из зомби допрашивал девчонку, второй проверил состояние пленников. Самурай, очевидно, стоявший на посту у подвала, и девушка в сером тряпье, скорее всего неудачливая служанка, что сунула нос куда не следовало. Оба связаны по рукам и ногам, лежат без сознания под действием снотворного, но живы и даже не ранены. Милосердие? Едва ли.

Зомби разрезал веревки на пленниках и оставил спящих в покое. Гораздо больше шиноби беспокоила девочка, искалеченное тело которой третий зомби осмотрел, поднял с пола и аккуратно уложил на деревянный щит, оставшийся от ящика, не выдержавшего падения на него одного из погибших бандитов.

Бенджиро завершил допрос пленной бандитки и безжалостно вырубил ее ударом по голове.

— Теперь ты — волшебная лиса, — сказал он, заворачивая обмякшую девчонку в мешковину и укладывая ее рядом с освобожденными, но по-прежнему спящими пленниками. — Учитывая конкуренцию, я тебя поздравляю.

Дзенин задумался над дальнейшими действиями, и в этот момент рука Кицунэ дрогнула.

Черная Вдова сгорала от желания скорее завершить перевоплощение, но сначала следовало избавиться от последнего защитника камигами-но-отоме. Не то чтобы его стоило опасаться, но отвлекаться в процессе превращения не хотелось ни на что.

Пусть этот упрямый старый самурай умрет первым, а его госпожу и жалкую гейшу можно будет отправить следом за ним в любое время!

Юмако начала поднимать руку, готовясь отдать своим союзникам сигнал к атаке, но насторожилась, услышав торопливые шаги в коридоре, и повременила. Стражи на подступах к комнате лояльны Юидаю и проинструктированы, значит, это может быть только…

Дверь открылась, и в комнату, горделиво вышагивая, вошла златовласая девочка в роскошном классическом кимоно. Йори и Ясуо уставились на нее шальными глазами, а Миваки ответила им горделивой, ехидной ухмылкой, чем сразу выдала свою истинную личность.

— Как прошла встреча с лучшими людьми Инакавы, моя дорогая? — поинтересовалась у юной лицедейки паучиха.

— Замечательно! — ответила ей Миваки, приближаясь к креслу, в котором лежала лишенная сознания камигами-но-отоме. — Скажу честно, сначала мне было не по себе, но все словно сговорились и спокойно называют меня именем той глупенькой девочки! Кицунэ! Я даже начала чувствовать себя персонажем древней легенды или волшебной сказки! Где мой пушистый хвост и очаровательные лисьи ушки?

— Жаль, что та юная путешественница так и не показала ни хвоста, ни ушей, — Черная Вдова щурилась с недоброй насмешкой. — Мы бы одолжили их тоже вместе со всем остальным!

— Видимо, просто не умеет. Жалкая фальшивка, способная обмануть только глупых крестьян! Из меня волшебная лиса получится гораздо лучше, чем из нее, — Миваки покрасовалась еще, с интересом полюбовалась приосанившимися Мюрой и Андой, а затем подошла к креслу, в котором лежала леди Хикари. — А вы, смотрю, тоже времени зря не теряли, хотя я и думала, что когда приду, то уже не застану здесь эту негодяйку, что пригрела златохвостого демона и подставила всех нас под удар! Она уже накачана снотворным?

— Нет, пока она только под действием кратковременного гендзюцу. Вот, смотри, — Юмако указала на пальцы леди Хикари, что едва заметно дрогнули. — Сейчас она очнется.

Ровное дыхание камигами-но-отоме сбилось на судорожный всхлип, легкая дрожь побежала по ее телу. Миваки, увидев это, хитро сощурилась, сделала остальным знак с просьбой соблюдать тишину и, сделав пару шагов, осторожно присела на колени камигами-но-отоме.

— Мам, мамочка! — стараясь подражать голосу и манере Кицунэ, проворковала она. — Что случилось? Ты дрожишь. Тебе приснилось что-то плохое?

Руки леди Хикари поднялись, и камигами-но-отоме с горячей, болезненной нежностью обняла обманщицу. Туман, окутавший ее сознание, развеивался и, услышав голос Миваки, несчастная женщина с надеждой поверила мысли о том, что все ужасы ей просто привиделись во сне. Так тяжелы были последние дни, так много мучений и страхов им всем пришлось перенести, что увидеть кошмар, задремав в кресле гостиной чужого дома, нисколько не удивительно.

— Все хорошо, маленькая моя, — прошептала камигами-но-отоме, всеми силами сдерживая слезы и ласково поглаживая девочку по голове. — Все хорошо, просто плохой сон…

Это не ее ребенок.

Кицунэ, отвечая любовью на нежность, льнула к матери и была мягка, словно теплая, плюшевая игрушка. Теперь Хикари словно сжимала в своих объятиях угловатую куклу из жесткого, холодного дерева.

Хикари отстранила Миваки от себя и с ужасом увидела на лице, повторяющем черты лица ее дочери, чужие глаза, полные злобной радости и издевки. Родной облик не мог скрыть чужую душу. В другое время Хикари, как и все жертвы Черной Вдовы, в удивлении и страхе начала бы искать причину произошедших перемен, но теперь она точно знала, что произошло.

Тихий глумливый смех зазвучал со всех сторон. Черная Вдова, ее подручные и даже союзники-самураи из клана Акизуки смеялись, упиваясь мучениями своей жертвы. Дикие, жаждущие крови йокай. Осталось ли в этих чудовищах хоть что-то человеческое?

— Скажите мне только, Миваки-сан, — произнесла пленница дрогнувшим голосом. — Вы не знали… вы все это время, действительно не подозревали, что леди Кадзуми мертва? Что безумная куноичи Черная Вдова убила вашу родную мать?

— Что? — девчонка на несколько мгновений замерла в удивлении, слезла с коленей камигами-но-отоме и отступила на пару шагов. Она посмотрела на Юмако, а затем снова на Хикари. — Это шутка?

— Нет, Миваки-сан, — Юмако улыбалась ей губами ее матери. — Смотрите, — куноичи подняла руку и демонстративно, плавным движением стянула с нее перчатку из псевдокожи. Смуглая кожа жителей пустынь. От запястья к локтю тянулись кривые росчерки шрамов. — То, что говорит Хикари-сама, истинная правда. Я — Черная Вдова, кошмар обитаемого мира. Паук-кумо, убивающий людей и принимающий облик своих жертв. Кицунэ — очень сильный и опасный йокай. Неудивительно, что черный воин-дракон направил другого йокай, чтобы уничтожить волшебную лису. Она — моя цель, но, чтобы сплести крепкую паутину, я избавилась от леди Кадзуми, которая отказала мне в помощи и пренебрегла указаниями своего мужа. Она предала вашего великого и грозного отца, Миваки-сан. Знаете ли вы, что она ходила на тайные свидания к его врагу, Огасавара Томео? Неверная семье, слабая и глупая женщина! Стоит ли жалеть о ней? Если кто и будет переживать, то точно не я, — Юмако рассмеялась, увидев, как растягиваются в зловещую улыбку губы девчонки. — Теперь, я думаю, вы понимаете, моя дорогая, откуда в характере вашей матери проявились удивившие вас стальные нотки? Из меня получилась бы неплохая жена для главы любого самурайского клана. Да, я — убийца. Скажите, Миваки-сан, напуганы ли вы?

О Черной Вдове известно во всем мире. Жуткое чудовище, но…

— Напугана? Нет, нисколько, — ответила Миваки на вопрос Юмако. — Мать получила по заслугам? Прекрасно! Я знала, что она предательница! Смерть — хорошая награда ей за то, что она сделала.

— Я знала, что могу рассчитывать на вашу помощь и поддержку, на вашу верность господину главному советнику.

Юная аристократка сделала пару шагов, приблизившись к Юмако и, замерев на пару мгновений, подняла руку. Девчонка осторожно коснулась щеки Черной Вдовы, которая гордо и с наслаждением демонстрировала ей себя, а затем тронула шелковистое золото волос на голове лицедейки. Леди Кадзуми мертва? Нет сомнений. То, что произошло с Кицунэ в туалетной комнате, раньше произошло и с матерью Миваки.

О чем может думать человек, когда перед ним сидит оборотень, убивший его мать?

— Потрясающе! — восторженно вздохнула Миваки. — Теперь я верю в те истории, что слышала о вас, кумо-сама. Вы действительно непревзойденный мастер маски! Настоящий йокай, способный принять любой облик! Этому можно научиться?

— Конечно, — ответила Черная Вдова с милой улыбкой. — У меня было несколько учеников и учениц, я всегда рада работе с молодежью. Желаете стать одним из моих паучат?

— Я… — Миваки немного замялась. — Я подумаю.

— В Серой Скале у нас будет много свободного времени. Леди Хикари баловала и нежила свою дочку, посвящая ей всю свою жизнь. Не могу обещать вам того же, Миваки-сама, но вместо любви и нежности могу предложить обучение мастерству маски всякий раз, когда рядом не будет посторонних. Теперь я намерена сойти со сцены и жить роскошной жизнью благородной леди до конца своих дней, но я не стану возражать, если искусство, принесшее мне счастье, станет применяться кем-то еще. Это будет моей благодарностью вам за помощь в получении моего нового имени и статуса камигами-но-отоме.

Щеки девчонки заалели. Звучащая в голосе Юмако доброжелательность и благодарность тронули ее озлобленную душу. Они ведь были чем-то похожи, паук и скорпион. Теперь безбрежную любовь лисенка к мамочке сыграть будет проще, чем представлялось. Черная Вдова станет ее матерью? Почему бы и нет? Юмако уже несколько дней исполняет роль ее матери, и Миваки переменами была очень довольна. Вот еще если бы все союзники были такими же, как этот йокай…

Но это просто исправить.

— У меня есть к вам еще одна просьба, кумо-сама.

— Все, что угодно.

— Бандиты слишком много себе позволяют и обращаются ко мне без должного уважения. Мне нужен мой телохранитель, Тейджо. Отдайте ему приказ снова следовать за мной и охранять меня. Сделаем вид, что это Миваки из исключительной заботе о своей гостье приставила к ней телохранителя. Можно будет даже забрать его в Серую Скалу!

— Так мы и поступим. Така-сан, прошу вас, окажите мне услугу, сходите к винному погребу и пригласите сюда господина Тейджо.

Анда угодливо улыбнулась, поклонилась и попятилась к выходу.

Фужита огрызалась на каждое слово, Кацу угрюмо сжимал кулаки, Юэда был откровенным трусом. С такой командой не повоюешь, но, как и говорил воин-дракон Скалы, на месте нашлось немало идиотов. В новых союзниках в отличие от тех, что привела с собой, Юмако не сомневалась. Истинные дураки и фанатики. Эти глупцы принесут ей целую гору денег на золотом блюде при минимальных усилиях с ее стороны.

— Вот и замечательно, проблема решена, — Юмако благодушно вздохнула и сделала знак Масуми. — А теперь, будьте добры, пожалуйста, принесите мою коробку. У нас есть волшебный лисенок, — Черная Вдова с нежностью коснулась руки Миваки. — И пора бы рядом с нею появиться очаровательной камигами-но-отоме.

Тело, израненное и надорванное, жутко болело. Каждая клеточка умирала от истощения и отчаянно боролась за жизнь, но мозг получил необходимые ресурсы первым. Сознание возвращалось.

Кицунэ шевельнулась. Она лежала на грубых досках. Ящик? Ужас вцепился в душу маленькой оборотницы ледяными когтями. Воспоминания о внезапном нападении и неудачной попытке вырваться из плена нахлынули на нее волной.

Реплики, которыми обменивались нападавшие, Кицунэ слышала и помнила их все. Помнила, что говорила Миваки, уверенная, что жертва лежит в беспамятстве. Маленькая оборотница чувствовала, как руки врагов сдергивали с нее одежду, как потом кто-то намазывал ее голову и шею липкой гадостью, которая расползалась по коже, словно живая. Кто-то? Нет, Кицунэ была уверена, что это была та злая и подлая тетка, Кадзуми. Она сделала маску и надела ее на свою дочку, которая, оказывается, не просто ненавидела Кицунэ, а сама хотела стать волшебным лисенком и принцессой!

Миваки ли это была вообще? Тот жуткий самурай называл «служанку» шпионкой скрытого селения Скалы. Может быть, Миваки и Кадзуми на самом деле тоже куноичи? Подлые, жестокие и беспощадные, проникшие в дом с помощью предателей из охраны. Расправились с несчастной девочкой и ее мамой, надели их платья и, притворяясь благородными дамами, подстроили ловушку ничего не подозревающим гостям. Действительно, разве может нормальная девочка быть такой злой, как Миваки?

И почему Кицунэ сразу обо всем не догадалась? Ведь все же было видно! А теперь…

Сколько прошло времени?

Новый водопад ледяного ужаса обрушился на душу девчонки. Что если несколько дней? Или даже всего одни сутки, но уже… уже все закончено…

Видевшая, как перевоплощался Такехико, Кицунэ нисколько не сомневалась, что разоблачить мастера маски крайне сложно, особенно если обманываемый не был знаком с подмененным человеком прежде. Гости хорошо знали друг друга, и потому в опасности были все, а не только Кицунэ.

Дедушка Микио таинственно исчез от двери комнаты, бабушка Така потеряла сознание, а глупая девчонка так ничего и не заподозрила, чем подписала приговор всем остальным. Наверное, Микио давно уже мертв. Тот здоровенный самурай, что стоял на посту у комнаты, просто схватил старика, поднял в воздух и переломал ему все кости своими огромными ручищами. Шиноби врага не успел замаскироваться под стража гостей, потому деда и не было, когда Кицунэ с Миваки вышли в коридор.

«Его вызвала к себе леди Хикари».

Какое глупое оправдание! Но Кицунэ поверила во вранье, а дедушка в этот момент, мертвый, в соседней комнате лежал!

Слезы наворачивались сами собой. Открыть глаза и проверить реальность страхов для Кицунэ становилось все более невозможным. Что если окажется, что Микио действительно погиб? А потом была убита и бабушка Така, которую Кицунэ оставила в комнате одну, совершенно беспомощную? Мама позволила Кицунэ побыть с Миваки и отправила с ней двоих людей, надеясь, что они втроем присмотрят друг за другом, и что в итоге? Когда молодая куноичи, превратившаяся в Кицунэ, вернулась к дверям комнаты, ее наверняка уже ждали двое других сторонников Юидая, внешне неотличимо похожие на деда Микио и бабушку Таку. Злобным ниндзя Скалы оставалось только изумляться той легкости, с которой им удалось выполнить свои подлые замыслы. Половина дела сделана. А дальше все будет еще проще, ведь леди Хикари не может ожидать какой-либо опасности со стороны своей верной старой служанки, доверенного стража и любимой маленькой дочки! Этим легко воспользоваться.

Молодая куноичи, изображая Кицунэ, наверно, сразу побежала к гостиной заглянула туда, позвала леди Хикари и тотчас скрылась, не позволяя толком себя разглядеть. Мама, привычная к шалостям своего непоседливого пушистого лисенка, вышла в коридор, а подлая обманщица тем временем уже отбежала подальше и позвала ее за собой, делая вид, что хочет показать что-то очень интересное. Леди Хикари оставила Йори и деда Ясуо в гостиной, а сама, полная любви и доверия к дочери, последовала за зовущей ее обманщицей.

Лживая злодейка привела леди Хикари в специально подготовленную комнату, и когда мамочка вошла, затаившиеся у двери враги бросились на нее сразу со всех сторон. Успела ли мама понять, что происходит? Успела ли испугаться? Едва ли ее захватили в гендзюцу или одурманили снотворной смесью сразу. Молодая куноичи, конечно же, не упустила случая покрасоваться перед ней, хвасталась тем, как захватила и ограбила глупого лисенка. Мама плакала, боясь за дочку, а враги смеялись и торжествовали. Они вынудили леди Хикари подчиняться их приказам, угрожая убить Кицунэ в случае сопротивления. Злодеи заставили маму рассказать все о ее жизни, а фальшивая Кадзуми, это злобное, похожее на паука, чудовище, внимательно слушала и запоминала. Теперь-то, зная прошлое леди Хикари, ей будет гораздо проще выдать себя за камигами-но-отоме! Узнав, что хотела, шпионка приказала увести пленницу, а потом замаскировалась, переоделась мамой Кицунэ и вернулась в гостиную вместе с молодой злыдней, делая вид, что это леди Хикари возвращается, радостная от игры и общения с дочерью. И никто ни о чем не догадался!

Куноичи, притворяющаяся бабушкой Такой, легко могла заманить в ловушку Йори, а Ясуо… злодейка, в образе леди Хикари, наверное попросила деда отдать ей оружие и, забрав мечи, подала сообщникам тайный сигнал к атаке. Дедушка, конечно, попытался сопротивляться, но в этом внезапном нападении против старика были все, даже тот, кого он принимал за своего лучшего друга, Микио.

Да, так и было. Потом усыпленных, раненых или даже мертвых, друзей и родных Кицунэ унесли, а злодейки прихорошились, надели кимоно, подаренные гостьям жителями Инакавы, и с довольными ухмылками расположились в креслах, ожидая прибытия Кано. Разве сможет он заподозрить обман? Ведь ни сам принц, ни кто-либо из его людей никогда раньше не видел ни Кицунэ, ни ее маму!

Сейчас сторонники Юидая уже, наверное в Серой Скале и добрый принц Кано доверчиво общается со злыми оборотнями, не подозревая, что вместо друзей привез в замок целую банду подлых врагов!

Теперь все погибнут. Враги ночью откроют ворота замка ждущим снаружи бандитам и захватят Серую Скалу, а потом от имени Кано и Кицунэ пошлют принцессе Мичиэ письмо с приглашением в гости. Измученная долгой разлукой и обрадованная письмом, подружка сразу приедет к ним, не думая даже, что злодеи подстроили для нее смертельную ловушку.

Враги никого не пощадят.

А что если, кроме Кицунэ, в плен никого брать не стали? Просто убили всех, одного за другим, подменяя на лицедеев? Что если вот сейчас рядом лежит мертвое тело мамы?!

Девчонка почувствовала, что больше не может сдерживаться и вот-вот громко, в голос, разревется от невыносимого страха.

— Кицунэ-чан, ты очнулась? — прозвучал вдруг рядом спокойный мужской голос. Чьи-то пальцы тронули плечо маленькой оборотницы.

Казалось, от визга девчонки должны были задрожать окна даже на чердаке здания.

Кицунэ, выпучив глаза, вскочила, шарахнулась от зомбированного Тейджо и вжалась бы в дальнюю стену подвала, если бы нога ее не попала на одну из лежащих на земле бутылок с вином. Бутылка крутанулась, Кицунэ потеряла равновесие и неуклюже шмякнулась мягким местом на твердый пол, весьма болезненно приложившись при этом.

Боль от ушиба стала последней каплей, и измученная девчонка разревелась. Горько и отчаянно, как плачут дети, ударившись или обжегшись. Не способная больше ничего предпринять, пытаться защитить себя и даже ясно мыслить, сломленная Кицунэ давилась слезами.

— Тише, тише! — шиноби Ветра даже растерялся. Страшный великан Тейджо выставил перед собой ладони, пытаясь успокоить плачущего ребенка. — Не пугайся, Кицунэ-чан! Я — Бенджиро! Захватил этих ублюдков своим дзюцу контроля!

— Б-б-бенджиро-сан? — сквозь рыдания промямлила Кицунэ, устремив на покрытое кровью чудовище взгляд, полный боли и слез.

— Помнишь, я объяснял тебе про псевдодуши? — Бенджиро осторожно заключил потянувшуюся к нему девочку в объятия и ласково погладил ее лапищей Тейджо по голове. — Такехико почувствовал начавшийся бой и указал, мне куда бить, а я наугад отправил сплетенную энергию Ци, и вот, попал в цель.

Кицунэ всеми силами старалась овладеть собой, прекратить истерику и потихоньку начала мыслить ясно.

— Сколько… сколько времени прошло?

— Минут восемь. Или девять. У тебя замечательная регенерация. Я бы с такими ранами на ноги никогда не поднялся… эй, эй! Ну, перестань!

Кицунэ шмыгала носом, вновь готовясь расплакаться в три ручья.

— Дядя Бенджиро… они… Миваки и Кадзуми… хотят нас с мамой убить, а… а потом…

— Я все знаю. Вон та девчонка мне все рассказала, прежде чем я ее вырубил, — зомбированный самурай ткнул пальцем в сторону тела, завернутого в серую мешковину. — И я даже подозреваю, кто стоит за всем этим. История вполне в духе злобного паука-кумо, ворующего лица людей. Тише, не реви! У нас большие проблемы, но раз еще здесь не появились главные злодеи, значит, с твоей мамой пока самого страшного не случилось.

— Мы… мы должны…

— Мы спасем ее! — Тейджо поднялся, взялся за плечо девчонки и, ободряя, слегка встряхнул. — Соберись, волшебная лиса! От нас двоих сейчас зависят жизни множества людей! Наших близких и наши собственные тоже! Понимаешь?

Кицунэ шумно втянула сопли и кивнула.

— Вот и хорошо. Пока слушал историю пленницы и ждал твоего возвращения из беспамятства, я обдумал наши действия. В первую очередь, Кицунэ, ты сможешь принять облик дочери Кадзуми?

— М-миваки? Да… — Кицунэ усилием воли проглотила последние слезы. — Да, я ее хорошо запомнила.

— Отлично. Девчонка, которую я допросил, должна была играть роль Миваки до прибытия в особняк принца. Там на бочонке — одежда твоей обидчицы. Принимай облик дочки местной хозяйки и одевайся. Надо поддержать иллюзию того, что для наших врагов все в порядке. Попытаемся уничтожить их изнутри!

Кицунэ не заставила себя уговаривать. Дядя Бенджиро все продумал и дал ей четкие указания к действиям, которые помогут победить врагов и спасти маму! Не время изображать дурочку и что-либо переспрашивать!

Девчонка подбежала к бочонку, на ходу стягивая с себя запачканные в крови рубаху и штаны.

Черная Вдова, одержимая манией полного перевоплощения, обирала свои жертвы дочиста, не оставляя им ни единой нитки. Бенджиро, под нацеленными на него самурайскими мечами сидящий в спальне обслуживающего персонала, собрал всю свою сила воли, чтобы не покраснеть. Четверо зомби, захваченных псевдодушами шиноби, спешно отвернулись от нагой балбески.

Кицунэ, меньше всего в состоянии шока и паники думая о стыдливости, торопливо стирала с себя подсохшую грязь относительно чистым куском рубахи.

— Что мы будем делать дальше, дядя Бенджиро? — спросила она, кое-как приведя себя в порядок и начиная одеваться в наряд своей вражины. Мысленный образ лица Миваки наложился на лицо оборотницы, и превращение началось. — Я… я…

— Пока в особняке все спокойно, — кашлянув, заговорил зомби Тейджо. — Враги полагают, что у них все под контролем, а пока они будут так думать, продолжат таиться и пытаться исполнить задуманное тихо. Да, самого страшного еще не случилось, но случится, если мы попытаемся вырваться за пределы особняка и предупредить стражу города. Враги не станут церемониться с заложниками. Твоих родных и мою группу попросту перебьют. Только быстрые, решительные удары, опережающие реакцию врагов, помогут нам спасти леди Хикари и нас самих.

Кицунэ энергично кивала, соглашаясь со словами взрослого и сильного шиноби. Как хорошо, что есть рядом кто-то, знающий что делать и уверенный в шансах на победу!

— Сейчас сложно распознать кто друг, а кто враг, так что придется спасаться своими силами и предоставить солдатам Инакавы самим разбираться, кто за кого сражается. Мы атакуем злодеев, освободимся и, разогнав тех, кто держит в плену леди Хикари, будем прорываться из особняка. В первую очередь нужно спасти нашу хоть и хилую, но боевую силу. Я покажу, где нас держат.

— Мы нападем на врагов с тыла?

— Да. Я не знаю, почему захватившие нас самураи медлят с расправой, но есть подозрение, что в ловушке мы не одни. Те, кто за принца Кано и против Юидая, покажут себя, когда бой начнется.

Кицунэ натянула на ноги чулки, надела юбку, обула тапочки и успела набросить на плечи блузку, когда Тейджо вдруг подскочил на месте.

— Приближаются! Бегут прямо к нам! Кицунэ, за спину!

Зомби у входа отпрянул, и шесть самураев, удостоив его только угрожающими взглядами, устремились в винный погреб. Зомби шарахнулись, освобождая им проход.

— С дороги! — потрошители сейфа, доспехи и одежда которых топорщились из-за набитых за пазухи денег, угрожали недавним союзникам клинками катан. — Тейджо-сама, вам ведь не нужен шум? Мы тихо и мирно уйдем! Нет смысла преследовать нас!

— Предатели! — взревел зомби. — Как вы посмели?

— Да чтоб вас вместе с камнегрызами и Юидаем демоны сожрали! Мы уже получили, что хотели, и теперь уйдем! Не мешайте, иначе будет бой и на грохот вся стража города сбежится! Тем более что вы, смотрю, ранены! Золотая лиса брыкалась?

— Убирайтесь! — рыкнул Тейджо, угрожая громадными кулаками. — И не попадайтесь мне после, никого не пощажу!

Презрительно расхохотавшись, бандиты залезли в тайный ход и скрылись в подземных лабиринтах.

Зомби, все до единого, глубоко вздохнули с облегчением.

— Кажется, ничего не заподозрили, — сказал он. — Кицунэ-чан, скорее! Заверши превращение, пока еще кого-нибудь не принесло!

Надежды его были напрасны. Не прошло и пяти минут, как заявились новые гости.

Самурай, стоявший у винного погреба, скрестив руки на груди, спокойно наблюдал за приближением группы девушек.

— Еще двоих? — он внимательно оглядел Мейли и Суин, что, босые, в мятых штанах и куртках, остановились в паре метров от него. Руки девушек были крепко скручены полосами ткани, а рты заткнуты кляпами из лоскутов серых рубах. Куноичи, которым раньше принадлежала разорванная на путы одежда, не жалели о ней. Теперь у них было кое-что получше. Нарядившись в униформы Мейли и Суин, бандитки расчесали свои волосы, подкрасили лица заранее припасенной косметикой и, теперь их легко было принять за девушек из обслуживающего персонала особняка Акизуки. Аккуратные туфельки и чулочки, белые фартуки и чепцы. Не зная прислугу в лицо, не усомнишься, что встретил горничную и работницу кухни.

Бенджиро вспомнил девушку, попавшую в плен к бандитам раньше Кицунэ. Полное отсутствие волос на голове. Ни бровей, ни ресниц. Работа мастера маски. От служанки избавились, и сейчас по особняку разгуливает кто-то, выдающий себя за нее. Двух новых пленниц ждала та же судьба, что и первую.

Бандитки держали служанок за плечи и принуждали идти вперед или останавливаться уколами ножей в спины.

— Пара подарков для капитана Монтаро, — ответила на вопрос стража куноичи в белой блузке, черном корсаже и юбке с оборками. — Они были чересчур любопытны и заподозрили неладное. Теперь нам придется заставить их замолчать. В исполнении капитана это будет быстро, дешево и надежно! Он настоящий мастер по вырезанию языков!

— Такие миленькие, — куноичи, в темно-сером шелковом платье и белом фартуке, ухватила пальцами и слегка потеребила Мейли за щеку. — Даже жалко калечить бедняжек.

— Зато не будут болтать лишнего. На рудниках страны Земли дадут хорошую цену и за немые игрушки.

Рудники?

Служанки, в свободное от работы время со скуки перемывавшие между собой все слухи, даже самые недостоверные, обмерли и, слабея в ногах, осели на пол. Люди шептались, что некоторые кланы заключили договоренность с руководством каторжных рудников о поставках на шахты, кроме рабочей силы, еще и рабынь для развлечения скучающих охранников. Немало слухов ходило и о самой страже рудников. Теряющих остатки человечности, озверевших и изуродованных мутациями, их так и называли горными демонами. Несложно представить, что ждало несчастных девчонок, попавшим в их лапы. Но деньги за рабынь там платили очень хорошие. Потому-то на рудники, по слухам, зачастую попадали те женщины, которых бандитам оставлять в живых ни в коем случае было нельзя, но и без выгоды убивать жалко.

Обе пленницы ясно себе представили себе свою судьбу и побелели так, что, казалось, вот-вот расстанутся с жизнью.

— Встать! — бандитка ухватила Суин за воротник серой куртки, рывком поставила девушку на ноги и толкнула в сторону подвала. — Пошла!

— А ты чего ждешь? — вторая разбойница пнула Мейли и тоже заставила ее подняться, потянув вверх за воротник. — Особых церемоний?

— Полегче с товаром, не снижайте его ценность синяками, — поумерил пыл злодеек бандит-страж, открывший дверь в винный погреб и сделавший приглашающий жест рукой. — Добыча хороша. Повезло вам. Сдавайте их, красотки.

Бандитки, изрядно похорошевшие после перевоплощения, комплимент оценили и даже бросили на стража кокетливые взгляды.

Черный зев подвала разверзся, словно глотка злобного чудовища, готового проглотить двух перепуганных девчонок, замерших у грани тьмы. Там — крах даже самых призрачных надежд. Там — смерть.

— Вперед! — разбойницы, угрожая ножами, толкнули пленниц.

Одна за другой девушки вошли в прохладную полутьму.

Суин, получая тычки в спину, шла первой. Она слышала, как шмыгает соплями полубесчувственная от страха Мейли, и чувствовала, как по ее собственным щекам тоже бегут слезы.

Все кончено. Неужели правда все кончено?

Пленниц довольно долго вели по коридорам дома, они миновали несколько постов самураев, но никто не пришел служанкам Акизуки на помощь. Грозные великаны в потрепанных доспехах только с видимым удовольствием таращились на скрученных веревками девушек и отвешивали комплименты их мучительницам. Все они — бандиты. В доме целая армия врагов. Стражей Инакавы, стоящих на постах внутри дома, сторонники лорда Хокору попросту перебили. Потом избавились от гостей, а теперь взялись и за прислугу. Все ради того, чтобы устроить ловушку для принца Кано…

Бандитка толкнула пленницу сильнее. Горничная, не удержавшись на ногах, упала, больно ударившись коленями, а затем плечом о бетон пола.

— Что здесь произошло? — куноичи, толкнувшая Суин, огляделась по сторонам. — Все переломано, как после землетрясения!

Подвал был разгромлен. Редкие подставки остались не опрокинуты и не сломаны. Бутылки были рассыпаны по полу и мешались под ногами. Многие бочки разбиты. Всюду виднелись пятна и потеки крови.

— Лиса оказалась невосприимчива к снотворному и устроила погром, пытаясь сбежать, — ответил ей Тейджо. — Мы скрутили ее снова, но получили немало ран от зубов и когтей.

— Ха! Она все-таки попыталась бороться? Я думала, что эта «богиня» вообще ни на что не способна. Но теперь-то она надежно скручена?

— Да, и захвачена дзюцу паралича, — зомбированный самурай кивнул на завернутую в серую мешковину бандитскую дочку. — К отправке в селение Скалы готова.

Суин крепко зажмурилась. На что надеяться? Даже волшебная лиса попала в плен.

— Хорошо, — бандитка в платье горничной указала пальцем на захваченных служанок. — Этих двух тоже свяжите покрепче и укладывайте к остальным. Мы сходим за нашей союзницей, которая делает маски. Не хочу менять лицо, но таков приказ, — она смущенно оглядела себя, одернула рукава блузки и поправила корсаж. — Служанка… Никогда бы не поверила, что моим оружием станут тряпочка и метелка! Надеюсь, прислуга уже закончила работу по дому. Мне не хотелось бы слишком вживаться в роль, — куноичи пихнула Суин коленом, повалив девушку на пол, наступила ей на бок лакированной туфлей и склонилась пониже, обжигая служанку злобным взглядом. — Слышишь? Ты, изнеженная птичка! Везде прибралась? Ничего за тобой доделывать не придется?

— Тебе еще повезло, Чихару, — рассмеялась вторая разбойница. — Ты горничная, — бандитка демонстративно взялась пальцами за оранжевую ленточку, завязанную в бантик под воротничком ее шелкового платья. К этой ленточке не полагалось даже простой брошки, как к синим лентам служанок среднего звена. — Я вот вообще посудомойка!

— Не посудомойка, Тамао! — первая тоже улыбнулась, вспомнив, как младшая из пленниц разъясняла захватчицам свою роль в жизни особняка. — Ты помощница повара и официантка. А еще ты занимаешься стиркой и глажкой белья! Как только не изворачиваются люди, чтобы не назвать себя посудо…

Бенджиро, что осторожно завел зомби за спины бандиткам, нанес несколько быстрых ударов. Почти без шума и стонов обе злодейки рухнули на пол.

— Слабые какие-то, — презрительно произнес Бенджиро губами Тейджо. — Сразу видно, нетренированные разбойницы, только благодаря самурайской крови и угрожающему виду способные в темных переулках отбирать мелочь у первоклассников. Достойная черной паучихи свита.

Детские руки сняли со рта Суин повязку и вынули кляп. Служанка, которую нещадно трясла нервная дрожь, в глубоком потрясении уставилась на сидящую перед ней девочку. Это была Миваки. Внешностью и одеждой. Всем, кроме выражения лица. В глазах этой девочки светилась сочувствие и забота, а на губах была ободряющая улыбка.

— Не бойтесь, — сказала она. — Я Кицунэ. Настоящая! Эта злая паучиха, что напала на нас, и остальные злодеи просто не знают, с кем связались! Мы спасем всех. Обещаю!

Путы на руках служанок были разрезаны, и девчонки, шмыгая носами, бросились к той, кто, как им казалось, спасла их. К Кицунэ.

Они хотели что-то ей сказать, выразить благодарность, но рыдания, слишком долго сдерживаемые угрозами побоев и кляпами, вырвались на свободу, и девчонки попросту разревелись, обняв свою «спасительницу». «Спасительница» тоже не осталась в долгу. Зашмыгала носом, и через секунду под сводами подвала носился дружный рев уже трех девчоночьих голосов.

— Вот поэтому женщин в армию и не берут, — с неподдельной злостью проворчал Бенджиро.

Порядок надо было как-то наводить. Зомби Тейджо, схватив с пола тяжелую бутылку вина, с силой швырнул ее об стену. Даже толстое стекло не выдержало такого удара, и бутылка с грохотом разлетелась на куски. От резкого звука девчонки дернулись, обернулись к разозленному великану и вытаращили глаза.

— А ну хватит! — громогласно рявкнул гигант. — Нас убьют, пока вы сопли пускаете! Встали, живо, и за работу!

Простая деревянная коробка легко открылась под нажатием пальцев Черной Вдовы. Тюбики с псевдокожей, полупустые и полные. В отдельных секциях яды, снотворное, косметика и мази с различными стойкими ароматами. Видавший виды набор мастера маски.

Пора менять внешность, хоть и очень жаль расставаться с жизнью красавицы-богачки. Юмако любила внимание к себе и получала его в избытке, будучи одной из первых леди этого города. Все смотрели на нее с восхищением. Все пытались услужить. Особенно Юмако понравился мужчина, внимание которого она тоже украла у леди Кадзуми. Наместник Томео почти сразу согласился, когда Юмако, тонко играя на любви и доверии этого мужчины, принялась уговаривать его позволить принять леди Хикари и Кицунэ в особняке Акизуки. Что бы ни говорила сейчас пойманная в ловушку камигами-но-отоме, Черная Вдова всегда считала себя непревзойденной актрисой. Ей удалось задуманное.

Но пора расстаться с обретенным богатством, и это нисколько не радует. Тем более что побыть Маэда Хикари долго не суждено. Лишь до прибытия принца.

Увы, время неумолимо истекает.

Юмако взяла пакетик со снотворным. Черная Вдова надорвала тонкий полиэтилен и высыпала содержимое пакетика в чашку. Белый порошок почти мгновенно растворился в теплой воде.

— Выпейте это, Хикари-сан, — паучиха подвинула чашку к камигами-но-отоме. — Не беспокойтесь, это обычное снотворное. Сейчас вы примете его и погрузитесь в ласковые объятия сна, а когда очнетесь, то все уже закончится и черный воин-дракон лично сможет поприветствовать вас. Попробуйте на нем свое дипломатическое искусство, может быть, он даже сохранит жизнь вам и вашей дочери.

Хикари медлила.

— Пейте, леди Хикари, — глаза паучихи засверкали холодной сталью. — Не вынуждайте меня снова мучить ваших слуг и друзей. Я думаю, шея несчастной Йори все еще болит. Нужно ли подвергать ее мукам удушения еще раз?

Камигами-но-отоме, бледная, как мел, взяла чашку со столика и, подняв ее дрожащей рукой, поднесла ко рту.

— Вот так, вот так, — Черная Вдова торжествующе оскалилась. — Хорошая девочка.

Хикари одним движением руки выплеснула содержимое чашки в лицо злодейке и, вскочив, бросилась на нее, пытаясь повалить на пол.

— Ясуо! В окно!!!

Дед ринулся влево, к большому арочному окну. Выбить его ударом плеча и бежать прочь от особняка!

Он прекрасно понял, что приказала ему сделать Хикари. Она буквально жертвовала своей жизнью, отвлекая врага и надеясь, что телохранитель вырвется из ловушки. Ясуо был обязан предупредить стражей Инакавы и не допустить, чтобы чудовище творило черные дела, прикрываясь именем его госпожи!

Это все, что могла сделать Хикари, а смерть… так или иначе, пленники обречены.

Он уже прыгнул в окно, когда самурай Акизуки возник справа и ударом плеча впечатал деда в стену. Молодой и крепкий, враг был гораздо быстрее изможденного старика.

— Стоять, ублюдок! — второй самурай, игнорируя борьбу Хикари и Юмако, тоже бросился на Ясуо.

Против одного молодого бойца у старика было мало шансов, а против двух…

Они даже не вынули катаны из ножен.

Первый самурай схватил Ясуо за седые волосы, ударил его лицом об пол и вздернул вверх, а второй нанес удар кулаком. Капли крови из свернутого носа и разбитых губ стеганули по стене.

Мир плясал перед глазами старика в тысячах серебристых искр. Новые удары кулаков, в живот и лицо, он уже почти не чувствовал.

Юмако, видя поражение старого стража, захохотала и оттолкнула от себя Хикари. Не растерявшись, камигами-но-отоме схватила чашку со стола, расколола ее и острым куском полоснула бы себя по лицу, если бы Юмако, угадав ее намерения, не схватила противницу за руки. Миваки, бросившись помогать Черной Вдове, вцепилась Хикари в ноги.

— Лежать! — совместными усилиями они повалили пленницу в кресло.

— Хикари-сама! — Йори пыталась вырваться и хоть чем-нибудь помочь несчастной пожилой леди, но Мюра и Масуми крепко держали девушку. Они не позволяли ей даже подняться с колен. Разозлившись, Масуми замахнулась и ударила Йори в затылок рукоятью кинжала. Гейша дернулась от боли, издала тихий протяжный стон и бессильно повисла.

— Расслабься, прекрасная канарейка, — Юмако, навалившись на отчаянно отбивающуюся камигами-но-отоме сверху, приложила ладонь ей к щеке и устремила взгляд в глаза. — Может, я и не сильнейшая среди куноичи, но твои силы все равно на несколько порядков меньше моих!

Хикари сопротивлялась, как могла, но «Яд паука» распространялся по ее телу и туманная дымка начала окутывать мир вокруг несчастной женщины.

— Не сопротивляйтесь, Хикари-сан, — услышала камигами-но-отоме затихающий, словно удаляющийся, голос Миваки. — Вы же хотите отправиться туда, где сейчас ваша обожаемая дочка? Когда вы очнетесь, вы снова будете с ней.

Общими усилиями Кицунэ, зомби и служанки Акизуки перетащили спящих в комнату, соседствующую со входом в подвал. Бенджиро, не желая оставлять девушек совсем без защиты, поднял и вооружил спящего самурая, охранявшего подвал до прихода бандитов. Солдат теперь сидел у стены комнаты и растирал себе руки и ноги широкими ладонями.

— Носа за дверь не высовывать! — приказал Бенджиро служанкам. — Сидеть здесь и ждать окончания боя! Если враг побежит к подземному ходу, ни в коем случае не мешать и не привлекать к себе внимания! От этого зависят не только ваши жизни, но и жизни тех, кто спит под действием бандитских препаратов, — он указал на самурая и Шиори. — Не надо рисковать. Ясно?

Мейли и Суин торопливо закивали.

— Этих двух, — зомби ткнул пальцем в сторону куноичи, одетых в платья служанок, — я отправлю на разведку и использую для диверсии. Попробую напугать врага криками о том, что замыслы раскрыты. Паршивок не жалко, если будут орать не перед теми и погибнут от мечей. Остальных захваченных оставлю в подвале, создавать видимость, что ничего не происходит. От вас, девушки, требуется только сидеть в комнате и ни во что не ввязываться! Приказ понятен?

Через минуту Кицунэ в облике Миваки и Тейджо, захваченный псевдодушой Бенджиро, уже бежали по коридору прочь от места недавнего боя. Всей душой Кицунэ рвалась туда, где сейчас была мама, но маленькая лиса понимала, что бежать к маме сейчас — чистое самоубийство. В первую очередь нужно освободить тех, кто может помочь сражаться. Нужно запутать и напугать злодеев. Тогда будут хоть какие-то шансы. Хорошо, что дядя Бенджиро здесь. Теперь совсем не так страшно сражаться даже с сотнями врагов! Рядом взрослый, сильный и умный человек. Он скажет, что делать.

Кицунэ пылала решимостью и волей к борьбе.

Что сказать врагам-стражам, окружающим ее друзей? Что-нибудь обязательно надо придумать, любое вранье, которое смутит врагов!

Встреча с врагом произошла намного раньше, чем Кицунэ ожидала. Подбежав к дверям банкетного зала, оборотница и зомби почти одновременно дрогнули и сдержали шаг. Впереди был человек. Что делать? Попытаться обойти? Но что если он знает, куда Кицунэ унесли после захвата и идет туда? Что будет, если разгром и исчезновение пленников обнаружатся? Враги тотчас обо всем догадаются и убьют заложников!

Остановить!

— Позови его сюда. Когда он войдет, я вырублю его парой ударов, — зомбированный самурай крепко сжал огромные кулаки. Кицунэ молча кивнула.

Маскировка. За внешнее сходство с Миваки волноваться не приходилось, осталось скопировать только бандитскую наглость и высокомерие. Легко сказать. Кицунэ как могла старалась походить на заносчивую гордячку, но внутренне дрожала, как осиновый лист на ветру. Все происходящее казалось ей дурным сном, но пылающее жаром боли надорванное тело заставляло верить тому, что этот страшный дом и монстры, его заполонившие, — реальны.

Прочь сомнения! Дядя Бенджиро рядом и поддержит, если что.

Кицунэ, пряча эмоции поглубже в своей душе, приняла независимый вид, вышла в зал и направилась навстречу человеку.

По парадной лестнице, главному украшению зала, спускалась пожилая дама, увидев которую маленькая оборотница замерла на месте. Сердце радостно подпрыгнуло в груди Кицунэ. Бабушка Така! Она проснулась и пошла искать свою глупую внучку, не зная, что та попала в страшную ловушку и еле-еле отбилась! Враги просто забыли о старушке, и та даже ни о чем плохом не подозревает! Как хорошо, что с ней все в порядке!

Взрослая куноичи заподозрила бы подвох, но Кицунэ была еще ребенком. До смерти перепуганным, измученным ребенком. Дядя Бенджиро нашел, как обмануть стражу, так почему бы не случиться второму чуду и леди Таке не спастись?

Шиноби Ветра похолодел в ужасе, когда Кицунэ, радостно всхлипнув, сорвалась с места.

— Бабушка-а-а! — не выдержав переживаний, маленькая оборотница бросилась к старухе и, взбежав по лестнице, бросилась ей на шею. — Бабушка, это ты!!!

Анда остолбенела, но быстро овладела собой. Она мгновенно поняла, что к чему. Очевидно, перед ней не девчонка из клана Акизуки, но…

— Кицунэ? — отобразить на лице изумление не было проблемой. — Лисенок мой, что случилось? Почему ты выглядишь как Миваки и одета в ее костюм?

Кицунэ, заливаясь слезами и шмыгая носом, принялась сбивчиво рассказывать о подстроенной злыми врагами ловушке, о том, как на нее напали куноичи и самурай, о том, как больно и страшно ей было.

Анда бледнела, выпучивая глаза. Тейджо повержен?! Как это возможно? Лиса, эта маленькая паршивка, как она могла свалить сильнейшего из бегемотов Акизуки? Невероятно, но вот она, перед глазами, живая и в сознании. Бенджиро? Кажется, так звали одного из шиноби Ветра. Как он освободился? И где, спрашивается, стража этой части дома? Почему никто не вмешался в бой? Что за чудеса?

Старуха радовалась, что успела сменить облик. Пока эта глупая девчонка видит в ней свою няньку, катастрофа еще не произошла. Пользуясь доверием, нужно убрать эту недотепу и начать поиски шиноби! Юмако примет облик Хикари, и враг сам выйдет с ней на контакт.

— Успокойся, лисенок, — ласково, стараясь подражать голосу леди Таки, проговорила Анда. — Ты сделала невозможное, и теперь нам нужно только рассказать о бандитах страже! Пойдем со мной.

Анда строила планы, как заманить лису туда, где будет побольше заговорщиков, и не замечала, как бледнеют щеки Кицунэ.

Старая подметальщица баловалась саке, которое леди Така уже не употребляла очень давно. Кицунэ только глазами хлопнула, почувствовав в дыхании «бабушки» неприятный и непонятный запах. В чем дело?

Глаза того же цвета, но все же другие. Руки, гораздо более сухие и сморщенные. Волосы… не совсем седые, как у бабушки. Другие проколы под серьги на ушах. Другое расположение шпилек и заколок в прическе.

Догадка, словно удар молнии, пронзила маленькую оборотницу. Это не бабушка! Это один из врагов, пытающийся выдать себя за леди Таку!

Кицунэ глубоко втянула ноздрями воздух и различила в ароматах духов и одежды бабушки запах чужого человека. От лица старухи шел легко узнаваемый запах псевдокожи.

Лживая гадина!

Вспышка ярости подстегнула переломанное и истощенное тело Кицунэ.

— Пойдем, маленькая моя, — Анда взяла девчонку за руку. Главное, притворяясь доброй бабушкой, заманить дуреху туда, где она не сможет создать много шума при нападении. Обездвижить ее, можно даже убить! Только бы сохранить тишину в этом доме!

Стремясь как можно скорее исполнить свои замыслы, она сделала шаг вперед и потянула Кицунэ за собой, но оборотница вдруг рывком освободилась от ее хватки.

Крепко сжав свой маленький кулачок, девчонка замахнулась и что было сил влепила им злодейке точно в затылок. Она рассчитывала оглушить врага, но или сил у Кицунэ осталось слишком мало, или затылочная кость у куноичи была толще, чем можно было ожидать. Старуха лишь охнула, сделала шаг вперед и начала быстро оборачиваться.

— Кицунэ…

Сейчас опомнится и начнет убивать!

Девчонка, завизжав от страха и ярости, пнула старуху по коленям и, схватив за шиворот, рывком повалила на ступени лестницы.

Все же по крови Анда была куноичи. Падая, она извернулась и вцепилась в оборотницу, увлекая ее за собой. Охая и вскрикивая от боли, они покатились по ступеням и остановились, только плюхнувшись на мраморный пол у основания лестницы.

— Ты, маленький демон! — старуха тянулась скрюченными пальцами к лицу Кицунэ, пытаясь впиться ногтями ей в щеки и скулы, выцарапать глаза. — Всю свою жизнь я мечтала о богатстве и почтении! Всю свою паршивую, никчемную жизнь! — Анда сменила направление атаки и вцепилась в шею Кицунэ, принимаясь свирепо душить девчонку. — И теперь, когда у меня появился единственный шанс исполнить мечту, я не позволю тебе все испортить! Никто нас не остановит! Все, что принадлежало твоей бабушке, теперь — мое! Тебе ясно?! Я — леди Маэда Така! Я богата и благородна! Вы все умрете, а мы заберем себе ваши прекрасные жизни!

Кицунэ рванулась, пытаясь высвободиться, но Анда с неожиданной силой ногами прижимала ее руки к полу и рычала от злобы, словно тисками сминая пальцами горло противницы. Свет мерк в глазах Кицунэ. Где же Бенджиро? Почему он медлит?!

Тейджо, прыгнувший к месту драки через весь зал, замахнулся ногой и яростно пнул старуху в лицо. С такой силой, что сметенная ударом куноичи пролетела несколько метров, прежде чем плюхнуться на пол и покатиться, путаясь в дорогих одеяниях.

Шиноби Ветра думал, что убил старуху этим пинком, многие получили бы перелом шеи и разбитую голову при столкновении с самурайским ботинком, но Анда истинно была крепкокостной и, остановившись, сразу попыталась подняться.

— Лежать, тварь! — зомби бросился к ней.

Старуха перекатилась через левое плечо, и нога Тейджо, которой Бенджиро нацелился безжалостно долбануть злодейку в затылок, врезалась в твердый мрамор.

Продолжая движение, Анда вскочила на ноги и обернулась к противнику. Щеки старухи вдруг раздулись, как у лягушки, и куноичи выплюнула в сторону зомби целую струю желтоватой слизи, но Бенджиро ловко сыграл своей марионеткой. Тейджо уклонился, слизь пролетела мимо него через весь зал и размазалась по стене, затвердевая до сходства прочностью с камнем. Анда вновь начала накопление слизи и нашла глазами врага, намереваясь на этот раз прицелиться точнее, но Тейджо уже ринулся к ней и вцепился громадной лапой в ворот кимоно. Старуха завизжала, а Тейджо, словно тряпичную куклу, вздернул ее вверх, рыкнул от натуги, рванул вниз и со всей дури впечатал противницу в пол.

Двойной удар, спиной о камень и кулаком зомбированного самурая по ребрам, вышиб из куноичи дух. Кости жалобно затрещали, позвоночник захрустел. Анда выгнулась, в агонии разевая рот. Слизь, которую она не успела выплюнуть, залила ее горло. Бенджиро, не позволяя противнице опомниться, ухватил ее за голову и резким рывком на удивление легко свернул шпионке шею.

— Мерзкая бестия, — зомби разжал хватку и уронил жертву на пол. Анда дернулась еще пару раз и неподвижно замерла, широко раскинув руки.

Присев рядом с ней, зомби проверил пульс. Сердце не билось.

— Умерла? — спросила Кицунэ, с трудом опираясь на руки и пытаясь встать.

— Сознание потеряла, — соврал Бенджиро, не желая лишний раз пугать девочку. — Жестоко я с ней обошелся, но ничего не поделаешь, война.

— Так ей и надо! — Кицунэ, поднимаясь на трясущихся ногах, посмотрела на побитую старуху. — Нечего было спящих грабить! И пусть она даже не думает, что меня обманула! Я только издалека перепутала, а как ближе подошла, сразу все поняла! Она никогда не смогла бы стать похожей на мою бабушку!

— Согласен. Этому чучелу в благородстве до леди Таки — как таракану до аиста! — Бенджиро протянул руку, вцепился в лицо старухи и рванул, сдирая маску. — Оп-па! Так я и думал. Ну-ка, Кицунэ, взгляни. Не узнаешь?

— Я помню ее. Это приживалка леди Кадзуми. Я еще подумала, что эта старая тетка странно смотрит на мою бабушку. Бенджиро-сан… а с леди Такой все в порядке? Она не… не…

— Успокойся, лисенок, одна из моих шпионок уже наведалась в комнату Миваки. Бабушка твоя мирно спит. Эта злыдня только забрала ее одежду, а Черная Вдова сделала маску лица леди Таки. Даже волосы не тронули.

Шиноби утащил тело старухи в дальний угол, прочь с глаз, и бросил там.

— Пойдем дальше, Кицунэ. Скорее!

Прихрамывая, девчонка поплелась за поманившим ее зомбированным самураем и, постепенно собираясь с силами, кое-как перешла на бег. У выхода из банкетного зала, дальнего от двери, через которую вошли сюда Кицунэ и зомбированный самурай, лежали три бесчувственных тела в легких доспехах. Вот почему шиноби сразу не пришел на помощь девчонке. Эти люди прибежали на шум, и их надо было успокоить.

— Дядя Бенджиро, а кто такая Черная Вдова? — Кицунэ нервно сглотнула, представляя, что было бы, если бы глупому лисенку не помогал шиноби-ветеран, прошедший через множество войн и опасностей. — Она очень страшная?

— Ты никогда не слышала о ней?

Кицунэ только мотнула головой и вопросительно посмотрела на зомбированного Тейджо, ожидая ответа от Бенджиро.

— Твое счастье, — сказал шиноби. — Этот паук — самый страшный и злобный йокай. Не слишком сильный, но очень опасный. Держись от нее подальше и предоставь все нам.

Скрывшись за дверью, они не видели, что старуха вдруг открыла глаза и, поднявшись на руках, села. Разминая шею, она повернула голову сначала вправо, затем влево, почти на триста шестьдесят градусов. Сердце, остановленное нажатием особых мышц в груди старого монстра, теперь было снова запущенно несколькими судорожными сокращениями тех же мышц. Анда, спасая свою жизнь, притворилась убитой, но теперь снова готова была действовать. В глазах старухи горела ярость и страх. Что делать? Волшебная лиса и поднятый с помощью дзюцу мертвый самурай помчались звать стражу, это очевидно! Бежать…

Куда? Спасаться, бросив все и всех? Снова стать нищей, безымянной старухой? Нет! Лучше смерть, чем подобный итог жизни!

Надо предупредить госпожу!

Анда поднялась на ноги и сделала первый шаг, намереваясь бежать в малую гостиную, но вдруг скрючилась, хватаясь за спину и помятые ребра. Даже ее сверхплотный скелет не мог без последствий выдержать чудовищные удары кулаков и обуви Тейджо.

Пыхтя, ругаясь от боли и проклиная самыми страшными словами златохвостого лисенка, старая шпионка с трудом заковыляла к лестнице.

Рюозо, не выдержав, обменялся тревожными взглядами со своим давним другом, самураем по имени Шима. Оба они прошли суровую боевую подготовку, вместе служили в армии и в составе правительственного флота совершили немало рейдов против пиратов Холодного моря. Воюя с бандитами, неизбежно сталкиваешься с подлостью и коварством. Почему-то сейчас Рюозо чувствовал себя так, словно под руководством ненадежных проводников его корабль плыл по узкому проходу между скал, с которых в любой момент могли ударить стрелы.

Леди Кадзуми последние два дня вела очень насыщенную жизнь. Встречи и дипломатические переговоры, подготовка дома к визиту гостей, работа с прислугой и охраной. Рюозо не беспокоило это. Кадзуми всегда была энергична и деятельна, если речь шла о том, чтобы кому-то доставить радость. Жаль, что господин Томео не смог быть рядом с ней сегодня. Это странное недомогание… его явно отравили неизвестные, но вездесущие враги.

Опасаясь за жизнь и здоровье своей возлюбленной, Томео прислал в особняк несколько своих людей во главе с двумя морскими капитанами, проверенными и надежными бойцами.

Но эти странные инструкции, что получила Кадзуми на вчерашнем званом ужине у наместника…

Шиноби Ветра, что прибыли в город вместе с леди Хикари, действовали совсем не так, как должны бы вести себя убийцы, нанятые врагами Водопадов для того, чтобы не только свергнуть с трона старшего принца, но и лишить жизни младшего. Даже логически рассуждая, Рюозо не видел причин для интриг страны Песков против Водопадов. Слишком далеки две эти страны друг от друга. Что выиграют Пески от того, что Водопады захватят соседи? Да ничего!

Странно, очень странно.

Сколько можно стоять, охраняя шиноби? Где следственная группа, что должна прибыть и допросить захваченных лазутчиков? Как-то глупо и нелепо все получается. Главный врач Инакавы не получил от своего близкого друга, наместника Томео, никаких инструкций. Он со всем старанием обработал раны шиноби и не пожалел обезболивающего. Не только сохранил лазутчикам врага жизнь, но и в меру сил вернул им боеспособность. Зачем? Чтобы им было проще убить принца Кано?

Что-то не так. Что-то явно не так! Немыслимо, чтобы леди Кадзуми была предателем, невозможно, но… тайный заговор определенно существует.

Кацу и восемь подчиненных ему самураев затаились во вспомогательных помещениях. Поблизости от входа в большую комнату, служившую спальней для обслуживающего персонала особняка. Раньше в ней отдыхали мойщицы стекол, полотерки и прочие вспомогательные работницы, чьей задачей было содержание в порядке огромного дома. Эта комната была самой большой на первом этаже, и все близлежащие коридоры были «красными». Бандиты ухмылялись, когда думали о том, что пленников привели сюда только потому, что в большой комнате удобно махать мечами.

Золотая лиса захвачена, Миваки заняла ее место, а место Миваки…

Бандиты не встревожились, увидев в коридоре массивную фигуру Тейджо и девчонку, которую легко можно было бы принять за дочку леди Кадзуми. Разумеется, каждый здесь знал, кто это такая. Все хорошо помнили девчонку, которой на военном совете сообщили, что она скоро примет на себя роль леди Миваки. Та оборванка чуть с ума не сошла от радости. Ей в руки бросили богатство и власть. Наверное, ночь не спала, дожидаясь момента, и вот теперь гордо расхаживает в расшитом золотом костюмчике.

Единственное, что заставило бандитов насторожиться, это следы недавнего боя, украшавшие одежду и тело Тейджо.

Кицунэ и зомбированный самурай подошли к группе врагов вплотную и замерли, когда ближайший бандит поднял руку, приказывая им остановиться.

Момент истины настал. Последний экзамен во вранье.

— От вас пахнет кровью, — сказал Кацу, появляясь из тени позади новоприбывших. — Что случилось?

— Волшебная лиса пыталась создать проблемы, — ответила бандиту Кицунэ, злобно и презрительно скривив губы. — Оказалось, она невосприимчива к тому снотворному, что вколола ей куноичи Скалы. Демоница разбушевалась, но Тейджо-сама успокоил ее несколькими ударами.

— Она жива?

— Да. Куноичи уже упаковала ее, лиса готова к отправке.

— Ясно.

— Доложите обстановку, — угрюмо буркнул Тейджо.

— В комнате один наш и двое особо приближенных самураев Томео, которых мы получили приказ убить и заменить лицедеями. Мы ждали леди Миваки, которая в образе Кицунэ должна была отвлечь врага, но она, игнорируя наши просьбы, занялась своими делами. Ждать больше нельзя. Мы уже намеревались рискнуть и атаковать, надеясь на элемент внезапности. Хотели ворваться и быстро обезвредить всех.

— Не нужно никакого риска, — Кицунэ довольно грубо прервала речь шиноби. — Миваки-сама занята, но я смогу заменить ее. Действуем так. Я войду в комнату и сообщу нашим врагам, что на особняк напали шиноби. Что битва была короткой и уже закончилась, но теперь моя мать, леди Кадзуми, собирает у себя главные лица охраны дома. Когда эти двое будут выходить, вы пронзите их мечами. Как имена самураев-врагов?

— Акизуки Рюозо и Шима, — ответил Кацу. — Они из вашего клана, но верны новому главе и наместнику Томео. На их шлемах знаки морских капитанов.

Шиноби смотрел на мелкую выскочку с неприязнью. Как уверенно и даже высокомерно эта мелкая дрянь вздумала говорить с солдатами, перед которыми раньше пресмыкалась! Уже почувствовала себя принцессой? Да, ей определенно нравится быть дочерью богачки. Вздорная маленькая паразитка! Такая же, как та, чью маску нацепила. Сторонники Юидая не зря называли дочь Кадзуми черным скорпионом, выражая этим словосочетанием темную злобу ее души и яд, который источало каждое слово юной интриганки. Достойное отродье своего отца. Цапнуть богатств и влияния, как угодно, лишь бы побольше! Похоже, в клане Акизуки таких немало.

Но тот итог, который приготовила Юмако для этой гордячки и всех остальных союзников-оборотней, успокаивал Кацу и позволил ему спокойно повиноваться. Захотела стать принцессой за чужой счет? Услышать бы, как ты запоешь, когда преступления откроются и ты окажешься в тюремных подвалах службы государственной безопасности! Если, конечно, тебя сразу в кашу не размажут по земле.

Все собравшиеся здесь завистливые ничтожества, пожелавшие присвоить чужое, и бандиты, на уме которых не было ничего, кроме мыслей о разбое и убийствах, через несколько часов устелют своими трупами залы и коридоры этого дома. Мир станет намного чище.

Но все же пока придется подчиняться.

— Двое наших людей пойдут с вами, юная госпожа, в качестве смены караула. — Кацу посторонился, давая проход маленькой стерве.

Кицунэ спокойно кивнула.

Бандиты затаились у дверей, готовясь к внезапному нападению. Сейчас прольется кровь.

Кицунэ, едва не лязгая зубами от страха, толкнула дверь рукой и шагнула через порог.

Большая комната. Несколько людей в центре, три мечника. Кто из них враг-наблюдатель? Двое капитанов с особыми знаками на шлемах, но как выглядят эти знаки?

Несколько самоуверенных шагов. Внимание всех приковано к ней. Рюозо и Шима, враги Юидая, не знают о подменах и принимают ее за Миваки. Теперь нужно только…

Самодовольная ухмылка исчезла с лица Кицунэ. Девчонка вздохнула поглубже и заорала что есть сил:

— Рюозо-сан! Шима-сан! Нас предали! Черная Вдова, паук-оборотень, убила мою маму и отдает приказы от ее имени! Особняк захвачен бандитами, и они уже здесь, за дверями, чтобы убить нас всех! Сражайтесь! Вас только двое! Все самураи вокруг — союзники Юидая!!!

Миваки… дочь Кадзуми… ее мать мертва… убита Черной Вдовой.

Кицунэ не знала, кто такая Черная Вдова, но самураи прекрасно знали о терроре, творимом безумной тварью, натягивающей чужие личины, словно перчатки. Одно упоминание об этом чудовище мгновенно все им объяснило. Адреналин ударил в головы солдат, и мечи выпорхнули из ножен. Рюозо выхватил сразу обе тяжелые боевые катаны, которые носил за спиной, и метнул одну из них в третьего самурая, который за все время краткого знакомства не соизволил даже представиться двум другим стражам. Клинок вошел в бок не успевшего изготовиться к бою бандита и швырнул его к стене.

Катаны загудели, рассекая воздух. Кицунэ пригнулась, и над ее головой с громким скрежетом столкнулась сталь. Отбив мечи бандитов, что вошли в комнату следом за девчонкой и теперь стремились прикончить предательницу, Рюозо и Шима мгновенно перешли в атаку. Словно копируя движения друг друга, сошлись с врагами вплотную. Удар наплечником в грудь, накопление и импульс энергии Ци. Оба бандита, сильно уступающие солдатам в тренированности и боевом опыте, были буквально бессильны защититься. Сметенные мощью ударов, они с такой силой вмазались в стену справа и слева от двери, что кирпичная кладка не выдержала и вход в комнату стал намного шире.

— Такехико-сан! — выкрикнул врач Инакавы, выхватывая из своей сумки коробку со стимуляторами. — Эти таблетки…

— Благодарю, — мастер маски мгновенно узнал надпись на коробке и схватил ее, торопясь открыть. — То, что надо! Самураи, сдержите врагов на десяток секунд!

Стражи, ринувшиеся в бой, ничем не дали знать, слышали ли они его слова.

— Гр-ха! — Тейджо под управлением Бенджиро ухватился за шлемы двоих врагов, стоящих рядом. Напрягая исполинские мускулы своей марионетки, шиноби столкнул бандитов лбами. Мышцы Тейджо обладали сокрушительной мощью. Стальные шлемы смялись и головы лопнули, словно два ударившихся друг о друга перезрелых арбуза.

— Предательство! — взвыл Кацу. — К бою! Убить его!

— Получай! — зомбированный Тейджо, игнорируя вонзившиеся ему в бок и спину катаны, обернулся и обрушил удар кулака на шлем одного из ранивших его бандитов. — Пиратская морда!

У воинов страны Песков, получавших продовольствие из других стран морскими путями, успела выработаться беспощадная и лютая ненависть к пиратам. Из-за «морских удальцов» в семьях жителей пустынь голодной смертью умирали дети.

Зомби сгреб оглушенного врага в охапку, швырнул его на пол, склонился и принялся вбивать бандита в пол мощными ударами усиленного кастетом кулака. Самурай выл и извивался, пытался заслониться руками, но Бенджиро не намерен был проявлять милосердие к разного рода моральным уродам. Эпоха Войн научила людей весьма агрессивно защищаться. Отбрасывая сдерживающие факторы, стражи давили разбойников столь жестоко и яростно, что многие злобные люди бросали ремесло бандитов и пиратов, если им удавалось пережить первое столкновение с силами закона.

Двое стражей, что бросились на помощь зомбированному Тейджо, тоже неплохо были обучены агрессивной защите. Рюозо отбил удар катаны врага, клинок которой тот успел вырвать из спины великана. Сделав движение навстречу противнику, он отвел клинок бандита в сторону и, повернув свое оружие эфесом к противнику, нанес удар точно в прорезь стальной маски.

— Импульс!

Игла чистой энергии Ци вонзилась в глаз и прошла череп насквозь. Бандит взмахнул руками, уронил меч и, агонизируя, повалился на пол.

Противник Шимы не успел даже обернуться. Капитан одним взмахом катаны снес ему голову и, ударив кулаком в висок, отправил жуткий «мяч» точно в руки последнему уцелевшему из мечников-бандитов.

Разбойник шарахнулся прочь, оттолкнул ладонями брошенную ему голову и, завопив в ужасе, обратился в бегство.

— А ну стоять! — рявкнул Рюозо, совершая прыжок вперед, круша хлипкие кирпичные переборки и намереваясь перекрыть врагам путь к бегству, но ловкий и быстрый шиноби метнулся ему навстречу, увернулся от взмаха катаны и прижал ладони к доспехам самурая.

— Умри!

Молнии полыхнули, ослепляя самураев и шиноби своим сиянием.

Выгнувшись и заорав, Рюозо начал оседать на пол. Внутренности его спеклись, запах гари поплыл по комнате. Кицунэ с ужасом смотрела, как воин падает, но тот, вдруг вскинув руку, указал вслед отскочившему и теперь удирающему шиноби.

— За ним! — выкрикнул самурай, припадая на колени. — Не дать уйти! Шиноби, помогайте!

— Вперед! — в тон ему рявкнул Бенджиро, проглотивший сразу тройную дозу стимулятора.

Самурай и шиноби ринулись за врагом, а Рюозо, закашлявшись, взглянул туда, где только что сидела на полу Кицунэ.

— Останьтесь со мной, юная госпо… — глаза самурая изумленно расширились. Той, которую он принимал за Акизуки Миваки, слабую и беззащитную дочку аристократов, на месте не было. Словно маленький вихрь, девчонка сорвалась с места, умчавшись за Шимой и группой Бенджиро. — Что за… да что здесь творится?!

Рука медика сжала плечо самурая.

— Позвольте мне позаботиться о ваших ранах.

— Буду благодарен, — Рюозо кивнул. — Прошу, поспешите. Я хочу лично присутствовать, когда правда и ложь будут выявлены. Хочу взглянуть в глаза истинному врагу!

Юэда проскользнул лабиринтами катакомб под Инакавой и вскоре уже выбрался в винный подвал особняка Акизуки. Вокруг царила тишина. Похоже, все в порядке. Если бы Юмако в чем-то облажалась, от шума и грохота закладывало бы уши.

Шиноби Фукуроу скользнул сквозь тьму погреба и вдруг остановился, начиная стремительно бледнеть.

Кругом лежали трупы. Семь или восемь тел самураев, иссеченных мечами. Юэда узнал некоторых из них и с удивлением понял, что бандиты Акизуки рубились не с городской стражей, а между собой. Что это еще такое?

— Фужита! Фужита! — шиноби подскочил к замаскированной под служанку куноичи, что лежала среди трупов, и попытался привести ее в чувство. — Проклятье! Крепко же тебе досталось!

Дверь подвала распахнулась раньше, чем шиноби успел хоть чего-нибудь добиться от лежащей без сознания союзницы.

— Прочь с дороги, каменная крыса! — рявкнул первый из четверых самураев, ввалившихся в погреб.

Каждый из бандитов тащил содранную занавеску, покрывало или скатерть, в которые, как в дорожные узлы, были завязаны какие-то предметы. Юэда вытаращил глаза, замечая торчащий из узла золоченый подсвечник, статуэтку и горлышко фарфоровой вазы. Что они вытворяют?! Грабят дом?! Нашли время!

Но что-либо сказать им сейчас равно было самоубийству. Шиноби только шарахнулся в сторону, освобождая проход.

Бандиты спешно пробежали мимо и нырнули в черный зев тайного тоннеля.

— Союзнички… — буркнул Юэда и активировал сенсорные способности, пронзая излучением Ци стены и потолки, захватывая в область зрения весь особняк. Прошла секунда, и белеющее лицо шиноби вытянулось от изумления. Пара мгновений колебания между бегством и вступлением в бой. К Юмако! Надо выручать своих и прорываться вместе с пленниками к тайному ходу! Без поддержки Скалы и команды других изгоев такой резко выделяющийся из толпы тип, как воин Фукуроу, долго не протянет. Не все потеряно. Особняк переполнен союзниками Юидая! Они примут на себя удар, пока посланники Скалы уходят от преследования. В крайнем случае можно прикрыться заложниками!

В том, что в любом случае он сумеет спастись сам, применив свои способности гендзюцу, Юэда нисколько не сомневался. Собак и самурайских коней ведь поблизости не наблюдалось.

Шиноби, бросив беспомощную подельницу, сорвался с места и помчался, лавируя по красным коридорам, к малой гостиной.

Кацу привел с собой в особняк двадцать человек. До того момента в доме находилось четырнадцать стражей и слуг, лояльных Томео и новому лидеру Акизуки. Четырнадцать, в то время как заговорщиков, довольных своей прежней вольготной жизнью, было двадцать три, почти в два раза больше.

В итоге сорок четыре против четырнадцати. Подавляющее преимущество.

Так считали лидеры заговорщиков, но был один немаловажный фактор…

Аяши не была глупа, но осталась малограмотна, бросив учебу в школе и с головой погрузившись в семейный промысел. Она умела считать достаточно хорошо, чтобы делить награбленное, и могла читать письменные приказы главы банды, а большего от нее и не требовалось.

Она была исполнительна и старательна, руководство было уверено в ее лояльности, но, воспитывая в ней бандита, глава разбойников, как это ни неожиданно, получил бандита. Аяши было плевать на клан, на руководство и даже на семью, больше похожую на стаю злобных собак, грызущихся из-за особо лакомых костей. Она делала только то, что было выгодно ей, и давно уже искала возможность сбежать из погибающей страны.

Когда лидер банды вызвал ее и ознакомил с приказами, Аяши подумала только о том, что теперь, возможно, ей не придется бежать из страны нищей. Всю ночь она провела без сна, составляя планы своего будущего обогащения. Сотрудничество с оборотнями обещало быть очень прибыльным, оставалось только не упустить своего шанса.

Она обдумала множество вариантов действий, но все сложилось для нее намного удачнее, чем бандитка даже могла себе представить.

Когда пришедшие с шиноби Скалы подкрепления бандитов рассредоточились по особняку, Масуми нашла Аяши, смерила ее внимательным взглядом и отвела в библиотеку, указав на одурманенную снотворным горничную.

— Это Шиори, из семьи Наое. Ее фигура похожа на твою. Ты займешь ее место.

Повезло!

Аяши, всеми силами сдерживая внешние проявления радости, стянула со служанки одежду и, уже застегивая на себе белую блузку горничной, внимательно наблюдала за тем, как зашедшая в библиотеку куноичи Скалы делает маску головы Шиори. Теперь Аяши — одна из служанок, имеющих право свободно перемещаться по дому. Планировку особняка бандитка запомнила детально еще на совещании. Она знала, какие достопримечательности будет особо полезно посетить.

— Сейчас просто веди себя тихо и спокойно, — говорила шпионка Северной Империи, одевая на Аяши маску из псевдокожи. — Когда основные цели будут похищены, я соберу вас всех и проведу дополнительный инструктаж. Есть вопросы, Шиори-сан?

— Нет, Кадзуми-сама.

«Ваша задача — заполнить места, что освободятся после похищения сторонников нашего врага, и играть свои роли до определенного момента. Бесследное исчезновение даже одного человека может встревожить стражей Инакавы. Кто-то должен будет занять места Анды и Мюры, леди Миваки и тех, кого мы вынуждены будем убрать»…

Однако у Аяши были свои планы на ближайшие действия. Вместо того чтобы тихо скрыться где-нибудь или исполнять обязанности горничной, она переходила из комнаты в комнату, высматривала ценности, которые потихоньку перетаскивала в комнату прислуги, где прятала в личный шкафчик Шиори. Обчистив спальню старших служанок, она наведалась в комнату хозяйки особняка, с разочарованием убедилась что здесь «прибрались» до нее, и направилась в комнату Миваки. Зацапать как можно больше драгоценностей и денег, пока есть такая возможность, а затем преспокойно скрыться из особняка, бросив всю свору обосновавшихся здесь подонков на произвол судьбы. Сбежать на вокзал, пока ее не хватились, прыгнуть в поезд и умчаться прочь из Инакавы! В страну Лесов, где легко будет затеряться в толпах беженцев и начать новую жизнь, сняв с себя клеймо бандитского отродья.

В шкафчике ждал свою хозяйку комплект повседневной одежды Шиори, в лежавшей там же сумочке обнаружились документы. Все, в чем была нужда.

Мечтая о светлом будущем, Аяши уже преспокойно возвращалась в комнату прислуги, напрятав где только можно в своей одежде множество драгоценностей хозяйской дочки. Она была спокойна и даже расслаблена, когда ей навстречу, едва в щепки не разнеся закрытые двери, вырвался вдруг шиноби селения Скалы.

— За мной преследование! Задержать!!!

Миг, и союзник унесся, а в коридор вломился свирепый самурай, за которым следовали шиноби Ветра.

Этот коридор был отмечен красным на схеме особняка. У дверей напротив стояли двое самураев заговорщиков, дальше по коридору был еще один пост.

К бою!

Но Аяши отшатнулась в сторону и вжалась в стену. Умирать? За кого? За Юидая? За свой проклятый клан?

Да пусть провалятся они под землю!

Заговорщики могли бы остановить и перебить вырвавшихся врагов, вся зона вокруг места столкновения была «красной», но пираты и бандиты чувствовали себя крайне неуютно, оказавшись в доме, окруженном целой армией городских стражей. В головах разбойников вспыхивали почти одинаковые мысли:

«А что если стражи услышат шум и почувствуют всплески энергии Ци? Что если пути отступления перекроют, пока мы будет сражаться?»

Словно мыши от прыгнувшего на них кота, бандиты шарахнулись в стороны и, сея панику в собственных рядах, помчались к спасительному подземному ходу.

— Пленники вырвались! Провал! Всех порежут! Бегите, бегите!

Прошли какие-то минуты, и «красные» коридоры опустели. Могучая сила, которую собрала Юмако, все «подавляющее преимущество», на которое она надеялась, попросту дезертировало, даже не попытавшись вступить в бой.

Аяши, рискнувшая все же сбегать в комнату прислуги и забрать оттуда свои сокровища, добралась до винного погреба и скрылась в сети катакомб одной из последних.

Черная Вдова, ожидая, пока подсохнет тончайшая пленка псевдокожи, вся извелась от нетерпения. Камигами-но-отоме лежала перед ней, опутанная гендзюцу и лишенная возможности сопротивляться. Величайшее свершение в жизни. Маэда Хикари — это вам не какая-нибудь домохозяйка из среднего класса. История о том, как Черная Вдова убила одну из прекраснейших дам мира и приняла ее облик, а затем, пользуясь внешностью камигами-но-отоме, приблизилась к принцу из правящей семьи и расправилась с ним, войдет не только в школьные учебники. Эту историю повторят актеры множества театров! Сценаристы перепишут рассказ тысячу раз, придумают полную трансформу тела паучихи, приплетут трагические линии, добавят любовные и даже постельные сцены! В итоге окажется, что Юмако, превратившись в юную и прекрасную леди Хикари, влюбилась в молодого принца и раскаялась в своих преступлениях. Она доверилась ему и открылась, но тот не принял ее раскаяния и позвал стражу, а потом… потом… в общем, злодеем окажется принц, а Черная Вдова станет несчастной женщиной трагической судьбы.

Она станет легендой.

Сомнения оставались, за камигами-но-отоме, пусть даже и пожилую, селение Скалы выплатило бы немало золота, но все же… стать легендой хотелось больше. Заказ в итоге был только на волшебную лису.

Юмако вынула заранее припрятанную в рукаве шелковую ленту от платья Кадзуми, намотала ее концы себе на кулаки и пару раз дернула, проверяя прочность удавки. Подходяще.

— Юмако-сама… — Масуми тоже теряла терпение.

Черная Вдова коснулась маски на шее пленницы и вздохнула. Сыровата.

— Еще пару минут.

Но пары минут им не дали. Прошло всего секунд пятнадцать, и, едва не сбив с ног приковылявшую одновременно с ним Анду, в комнату ворвался запыхавшийся Кацу.

— Измена! — заорал он. — Шиноби и лоялисты свободны!

На краткий миг все замерли, осознавая услышанное, а затем Ясуо, что безвольно висел на руке самурая Акизуки и выглядел потерявшим сознание, вдруг ожил и ударом ноги по стопе врага заставил того разжать хватку. Подхватив с пола оброненную катану, старик прыгнул к леди Хикари и изготовился к бою. Вторые внутренние врата открыты. Мышцы не чувствуют усталости, боль притупляется. За такие фокусы в возрасте Ясуо придется очень дорого заплатить, но сейчас это не важно. Все силы на борьбу!

— Ублюдок! — самураи заговорщиков бросились в атаку на старика.

Ясуо не отступил и ударом меча отбросил катану одного из атакующих, продолжая закрывать собой леди Хикари. Второй меч он принял грудью и неизбежно погиб бы, но, пробивая стену ударом плеча, в комнату влетел Шима. Клинок лоялиста встретился с клинком заговорщика, сталь, рассыпая искры, со скрежетом заскользила по стали.

В прыжке юбка Масуми вздернулась вверх. Куноичи ловким движением выхватила из ножен на бедрах два отравленных ножа и, метнувшись спину Ясуо, замахнулась для удара, метя в старика.

— Прочь! — ворвавшийся следом за самураем Бенджиро подскочил и врезал в бок Масуми ногой.

Куноичи кувырком отлетела к окну, ударилась о подоконник, но тут же вскочила, подхватывая с пола оброненные ножи.

Мюра, не дожидаясь ударов от прибывающих врагов, сама отскочила от Йори и прыгнула к окну, поближе к лидеру шпионов советника, к Масуми.

Она была не единственной, кто не попытался даже нанести удар.

Миваки, испуганно вытаращив глаза, в панике забилась в дальний угол, выгнав оттуда перепуганного кота, который прятался в этом укрытии уже минут двадцать, с самого начала борьбы. В боевой эффективности Миваки могла соперничать разве что с этим зверем. Интриговать, оскорблять и унижать она умела. Сражаться за нее предстояло другим.

Черная Вдова с ненавистью и презрением глянула в сторону трусливой злыдни, но не задержала атаки ни на миг. Мечты стать легендой рушились на глазах! Эти ублюдки вздумали сопротивляться! Но, что бы ни было, паук все равно прикончит канарейку!

Словно стремительная тень, Юмако скользнула слева от Ясуо и, оказавшись позади кресла, в котором полулежала Хикари, ухватилась руками за подбородок и волосы камигами-но-отоме. Она хотела уже сделать рывок и свернуть своей жертве шею, но вдруг ощутила на запястьях мертвую хватку чужих пальцев. Справа от убийцы, яростно вцепившись в ее руки, стоял Такехико.

— Куда тянешься, фальшивая морда? — шиноби приложил все силы, что высвободили стимуляторы, и медленно начал отводить руки Юмако от головы Хикари. — Я тебе, паскуда, лапки-то откручу!

Юмако нехотя выпустила волосы Хикари. Сейчас первоочередная задача — прикончить наглого мальчишку!

— Силен, — рыкнула убийца. Лицо ее, теряя сходство с лицом благородной дамы, исказилось в зверской гримасе. — Посмотрим, насколько!

Тело ее налилось сверхчеловеческой силой. Такехико побледнел, чувствуя как его противница, преодолевая сопротивление, начинает тянуться к его шее. Если сожмет хватку, никакое укрепление костей энергией Ци не поможет! Раздавит горло и артерии, затем хрустнут хрящи…

Леди Хикари, второй раз за час очнувшаяся от дурного тумана гендзюцу, осознала происходящее в комнате с быстротой, доступной умным людям. Не теряя времени, она схватила стоящий на столике перед ней фарфоровый чайник, развернулась на месте и, словно камнем, врезала им паучихе по голове. Не ожидавшая такого угощения от мирной и беззащитной камигами-но-отоме, Юмако испуганно хрюкнула и, мотнув головой, присела, а через миг, с диким взмявом перескакивая через стоящего на пути шиноби, на Черную Вдову сверху обрушилась подоспевшая Кицунэ. Такехико, чувствуя разлившуюся по телу боль от надорванных в противоборстве мускулов, разжал руки и повалился. Стимуляторы стимуляторами, но до выздоровления ему еще было очень далеко.

Кицунэ и Юмако покатились по полу. Один удар, и оборотница, влепившись спиной в потолок, шмякнулась на ковер слева от кресла Хикари.

Куноичи одним рывком рук поднялась. Справа и слева от нее, отпрыгнув от противников, встали двое самураев. Масуми сделала шаг в сторону, чтобы быть к ним поближе. Кацу, избежав столкновения с врагами, тоже подскочил к Юмако. Анда осталась у пролома в стене, только отшатнулась в сторону. Прибывающие защитники ее пока игнорировали.

— Маленькая тварь! — прорычала Юмако, бросая на поднимающуюся Кицунэ испепеляющий взгляд. Пальцы оборотницы оставили на лице паучихи насколько царапин. Содранная псевдокожа висела лохмотьями. — В глаза целилась?

Кицунэ не ответила. Внимательно наблюдая за врагами, она отступила на пару шагов, приблизившись к Хикари.

— С тобой все в порядке, мама? — сказала она, бросив взгляд через плечо. — Я спешила. Я очень спешила! Мама, прости… что не могла прийти раньше!

Хикари видела перед собой Миваки, дочь Кадзуми, но у этой «Миваки» глаза были небесно-синего цвета и в них дрожали слезы. Слезы страха за маму, но одновременно и слезы радости. Несмотря ни на что, помощь подоспела вовремя.

— Все хорошо, дочка, — Хикари не заметила, как из ее собственных глаз хлынули слезы. — Со мной все хорошо, милая моя…

Кицунэ повернулась к Юмако. Перед маленькой оборотницей, яростно скалясь, стояло чудовище. Чудовище в знакомом кимоно. Враг, едва не убивший маму. Самую добрую, самую нежную и любимую женщину на свете! Ту, без чьего ласкового взгляда и теплых слов, Кицунэ точно знала, невозможно станет дышать. Слезы катились по щекам ребенка, падая на мягкий ковер под ногами.

— Ты, лживая змея! — выкрикнула девочка, борясь с рыданиями. — Никогда, слышишь, никогда я тебя не прощу!

— Змея?! — Юмако захохотала. — Жаль разочаровывать тебя, девочка-плакса, но я — паук! Если бы ты знала, кто перед тобой, то сразу смогла бы понять, что я не нуждаюсь в твоем прощении!

Перескочив через обломки двери и куски поврежденной стены, в малую гостиную, переполненную людьми, ворвался шиноби Фукуроу.

— Все-таки успел, Слепец? — скалилась Черная Вдова. Царапины на ее лице сами собой затягивались. Псевдокожа восстанавливала поврежденную форму. — Хорошо. Сейчас подоспеют союзники! Может, нам не удастся расправиться с принцем, но захватить пленников нам никто не помешает!

— Действуем, — отозвался Юэда. — Только быстро!

Едва шиноби Фукуроу выбежал из винного погреба, как «беспомощная» куноичи открыла глаза. Она очнулась еще в тот момент, когда первые удирающие из особняка бандиты столкнулись с преградившими им путь зомби. Один из бандитов ударил Фужиту, отбрасывая в сторону, и новая вспышка боли вернула куноичи сознание. Сбросив влияние псевдодуши со своего тела, она торопливо отползла подальше от места схватки и убралась с пути бегущих бандитов, когда те, порубив зомби на части, помчались дальше. Разбойники даже не попытались позаботиться о своих раненых, а на вооруженную мечом куноичи глянули только мельком. Если сейчас задержаться, можно ведь и не успеть скрыться от спешащих к особняку стражей закона.

Бандиты сбежали, а через десяток секунд, разминувшись с союзниками в переплетениях подземных коридоров, в винный погреб выбрался Юэда. Фужита, заметив его, попросту притворилась потерявшей сознание. Этот трус, скорее всего, сбежит или… или помчится в бой, уверенный в неизбежности победы. Спасаться бегством вместе с ним, а тем более сражаться за Юмако, Фужита вовсе не была намерена.

Как она и надеялась, Юэда не стал долго задерживаться в винном погребе и умчался. Теперь была очередь Фужиты.

Чудеса или нет, но дел маленькая оборотница наворотила. Куноичи, прислушиваясь к шумам и фону энергии Ци вокруг, поднялась из погреба в коридор и оглянулась по сторонам.

Надо уносить ноги, пока тихо. Фужита кожей чувствовала, что игра Юмако проиграна и каждому пора начинать заботиться о себе. Бежать и спасаться, пока стражи не пустили кровь шайке злобных бандюг, возомнивших себя волшебными йокай.

Тем более что из всех недавних союзников некоторое сочувствие у Фужиты вызывал лишь Кацу. Запутавшийся дурак, который не предаст своих новых хозяев даже на краю гибели.

Но куда бежать? В подземные переходы, где велика вероятность натолкнуться на бандитов? Фужита оглядела себя. Нет, есть вариант получше.

Куноичи добралась до главного выхода из здания за минуту и, принимая вид перепуганной служанки, подбежала к двум стражам, стоящим здесь на посту.

— Пожалуйста, помогите!

— Что случилось, Исако-сан?

— На леди Хикари напали! Шиноби Скалы, из страны Камней! В малой гостиной идет бой!

Самураи переглянулись, схватились за оружие и, начиная что-то выкрикивать по рации, помчались к лестнице на второй этаж.

— Убейте их, — тихо шепнула Фужита, глаза которой полыхнули черной ненавистью. — Убейте всех и выпотрошите этого черного людоеда.

Чувствуя себя намного лучше, куноичи выскользнула за дверь, стремясь как можно скорее и дальше убраться от этого дома.

Самураи поднялись на второй этаж, но путь к малой гостиной им вдруг преградили несколько людей, израненных и залитых кровью.

— Стоять! Проход закрыт!

— Мы пришли на помощь! Нападение шиноби Скалы… с кем вы, Тейджо-доно?

— Мы защищаем леди Хикари! А вот насчет вас у меня большие сомнения! Дом полон предателей. Кто попытается прорваться к гостиной — умрет! Не вынуждайте меня лишать вас жизни!

Самураи крепче сжали мечи. Как доказать друг другу что они союзники, а не лживые враги?

Кожа на руке горела огнем, но волны энергии текли по телу Юмако, наполняя ее жаждой боя и безумным ликованием. Вот оно каково, высвобождение силовой печати! Никакой стимулятор не сравнится со вспомогательным дзюцу черного воина-дракона!

— Городская стража, должно быть, уже спешит сюда, — Юмако облизнула губы. — У нас не больше минуты! Схватить лисицу! Остальных — убить!

Пятеро шиноби и двое самураев ринулись в атаку.

Кицунэ, яростно взвизгнув, встретила первого из подскочивших к ней врагов ударом кулака. Мюра пригнулась, касаясь пола и направляя поток Ци в бетонную плиту. Камень под ногами атакующей оборотницы потек, обращаясь в подобие болотной грязи. Кицунэ потеряла бы равновесие, если бы Ясуо не ударил дестабилизирующим импульсом Ци, сбившим вражеское дзюцу.

Кулак оборотницы почти коснулся виска куноичи, но та ловко отклонилась назад и вдруг, разинув пасть, выплюнула длинный и тонкий язык, намотавшийся на запястье девчонки. Мотнувшись в сторону, язык сорвал оборотницу с места и швырнул ее прямиком к воину клана Фукуроу.

Волшебная лиса! Это она виновата, что Мюра не станет гейшей! Это все ее вина!

— Иди сюда, милашка!

Юэда замахнулся и дважды нанес удары, но руки его, на ладонях которых заплясало почти незримое свечение Ци, прошли сквозь пустоту. Дед Ясуо, ухватив левой рукой дочку хозяйки за воротник, выдернул ее из-под атаки и рубанул катаной по языку генетически измененного, укоротив оружие врага почти на треть. Мутантка завизжала нечеловеческим голосом, отпрыгнула, повисла на стене и злобно зашипела, словно рассерженная змея.

— Спрячьтесь, госпожа! — отражая мечом атаки одного из самураев врага и отгоняя взмахами клинка вертящегося рядом Юэду, дед Ясуо бросил Кицунэ себе за спину.

Оборотницу поймал Такехико и толкнул ее в руки Хикари, которая, отбежав к проломленной стене с выбитой дверью, укрывалась позади сошедшихся в жаркой потасовке солдат.

Шима и Бенджиро закрыли собой женщину, схватившую и обнявшую дочь. Двое защитников столкнулись с тремя врагами, рьяно ринувшимися за главной целью. Шима, чувствуя, что глава группы Ветра не справится с мечником врага и будет сразу разорван молниями в случае столкновения с мастером ниндзюцу, взял на себя обоих этих противников, оставив Бенджиро разбираться с Масуми. Скрежетали и звенели сталкивающиеся мечи, слышалась свирепая брань мастера молний, ниндзюцу которого неизменно сбивал Шима. Лояльный Томео, самурай продолжал сражаться, даже поняв, что лиса-оборотень обманом заставила их освободить шиноби. Ее можно понять и простить, заявись она в своем собственном облике, ей не удалось бы даже близко подойти к пленникам. Гораздо важнее, что женщина, командовавшая в особняке в последние дни, действительно оказалась самозванкой!

— Держись, шиноби! — выкрикнул самурай, беспокоясь за своего нового союзника, калеку с переломанными руками.

Бенджиро только криво ухмыльнулся, прыгая и вертясь в вихре мелькающих клинков, что со свистом вспарывали воздух у самого его лица, живота и боков. Масуми неплохо владела кинжалами, лезвия которых явно были отравлены. Эта девица не доставила бы дзенину серьезных проблем, если бы у того была в порядке хоть одна рука, но в данной ситуации Бенджиро чувствовал себя несколько неуютно.

Шиноби не получают ранг дзенина просто так.

Увернувшись от очередного выпада противницы и подскочив на месте, он нанес ловкий удар ногой по руке Масуми. Ботинки пришлось оставить при входе в особняк, а тапки, выданные гостям взамен уличной обуви, слетели во время преследования удирающего шиноби-молниеметчика, но даже удар голой ступни по запястью выбил кинжал из правой руки куноичи. Масуми отпрянула в замешательстве и на пару секунд прекратила атаку.

— Предупреждаю, — босые ноги дзенина встали на ковер, его карие глаза недобро сощурились. — Нападешь снова, я стану безжалостен! У меня перед тобой есть одно важное преимущество, юная леди. Данное мне потому, что я — мужчина!

— Тупой шовинист! — выкрикнула куноичи, перехватывая нож поудобнее и бросаясь в атаку. — Издохни, урод!

— О, мы за равенство полов? — шиноби уклонился от двух выпадов и вдруг, переходя в атаку, начал с впечатляющей быстротой наносить удары ногами. — Тогда не обижайся! — За пару секунд Масуми получила удары в колено, бедро, а затем развернулась на месте и потеряла равновесие, когда пятка шиноби врезалась в ее правую челюсть. — Вот тебе твое равенство! — Бенджиро не медля отвесил шпионке пинок под зад такой силы, что куноичи пролетела через всю комнату и, выбив нижнюю часть окна, вывалилась наружу. Вместе с дождем из стеклянного крошева она неуклюже плюхнулась на снег, укрывающий газон под окнами особняка.

Видя, что служанка выбыла из боя, самурай заговорщиков махнул мечом в сторону Бенджиро. Клинок оставил синий светящийся след энергии Ци, устремившийся к врагу «Разящим серпом». Шима, занятый борьбой с ниндзюцу Кацу, не успел среагировать, но дзенин Ветра лишь отклонился назад, и «Разящий серп» прошел выше него, едва не коснувшись лица и груди. Серп энергии Ци пронзил две каменные стены и, ударившись в третью, с грохотом лопнул. Промахнувшийся самурай досадливо рыкнул.

Юмако, не желая, чтобы бой затягивался, ринулась на прорыв сама. Такехико и Райдон преградили ей путь, но подрывник, лишенный оружия, не смог ничего противопоставить налетевшей на него бестии и был сбит на пол ударом плеча, а Такехико вынужден был отпрыгнуть, спасаясь от хлестнувшего воздух длинного языка Мюры, перескочившей на потолок и намертво прилипшей ладонями к беленому бетону.

Прежде чем Райдон успел снова вскочить на ноги, золотоволосая красотка в растрепавшемся роскошном кимоно промчалась мимо него, а в следующий миг перед мальчишкой возникла седовласая старуха. Надув щеки, Анда выплюнула во врага сгусток мерзкой желтоватой слизи, которая, ударив в плечо Райдона, расплескалась жижей и тотчас затвердела, образуя прочнейшую, насыщенную энергией Ци, пленку. Мальчишка рванулся, выдирая клочья ворса из ковра, к которому приклеил его плевок шиноби.

Следующий плевок был нацелен в лицо, и Райдон, не успевший увернуться, упал на спину, тщетно пытаясь содрать с себя затвердевшую слизь, склеившую его рот, забившую нос. Задыхаясь, парень кувыркался на полу. Его товарищи, связанные боем, не могли прийти ему на помощь.

Юмако подскочила к Бенджиро и нанесла несколько ударов, на порядок более быстрых и гораздо более мощных, чем были доступны Масуми. Едва подсохший, гипс на руках Бенджиро был раздроблен, удар в челюсть лишил дзенина сразу нескольких зубов. Кувыркнувшись через голову, шиноби впечатался в шкаф и, пробив дверцы, был похоронен под горой дорогих книг, обрушившихся с переломанных полок.

Черная Вдова, подскочив к Кицунэ, сгребла ее за шиворот и замахнулась рукой, готовясь одним ударом кулака проломить голову Хикари, которая не желала выпускать дочку из объятий.

Кицунэ, оттолкнув маму, ринулась вперед и сбила Юмако с ног. Путаясь в дорогих тканях чужих одежд, оборотни покатились по полу.

— Это наша война, глупая лисица! — засмеялась Черная Вдова, чувствуя, как слаба девчонка. — Два легендарных лжеца! Тьма и свет! Но в этом мире двум великим йокай очень тесно!

Понимая, что безнадежно проигрывает, Кицунэ попыталась открыть внутренние врата, но тело, не успевшее оправиться после битвы с Тейджо, ответило такой болью, что свет в глазах померк.

Юмако, прижав Кицунэ к полу, нанесла ей оглушающий удар в голову и вскочила, поднимая обмякшую добычу на руке.

— Слепец!

Юэда, услышав выкрик лидера, возник рядом и взмахнул руками в плавном движении. На его пальцах сформировались бесплотные иглы излучаемой энергии Ци.

Фукуроу были мастерами ближнего боя, их оружием стал стиль «Легкого касания», при котором физических повреждений противнику практически не наносилось, но ударами Ци разрушались токи энергий в теле. Враг погибал немедленно при серьезной обработке или позже от омертвления тканей, если нарушения тока Ци были средними. Белесые глаза без зрачков, выделявшие Фукуроу среди других людей, были изменены столь сильно, что уже едва ли могли называться глазами. Сильнейшие сенсорные биоустройства, способные проникать взглядом через любое препятствие, они давали своему обладателю способность видеть ток Ци в теле противника и… наносить удары в ключевые точки.

— Приятных снов, принцесса! — Юэда нанес первую пару рубящих ударов.

Кицунэ захрипела, пытаясь сопротивляться, но руки воина Фукуроу коснулись ее, и рассеченные узлы системы тока Ци в теле оборотницы схлопнулись, обрубая снабжение мышц рук. Юэда бил и бил, не обращая внимания на истошные крики леди Хикари и попытки врагов атаковать, прорвать оборону врагов и спасти девчонку. Воины заговорщиков надежно защищали лидера и добычу.

— Уходим! — выкрикнула Юмако, закинув окончательно обмякшее тельце оборотницы себе на плечо и устремляясь не к двери, перед которой были враги, а к окну. — Я — Кадзуми! Прикажу страже пропустить и защитить нас!

Заговорщики отхлынули, стремясь обратиться в бегство следом за своим командиром. Основное задание выполнено. Господин Хокору, старший советник Юидая, получит плененную девчонку, из-за которой он потерял свою власть и влияние. Потерял, но только на время!

Один за другим, отмахиваясь от наседающих врагов, заговорщики попрыгали в выбитое окно и устремились через парк прочь от дома.

Юмако отбежала от особняка метров на триста и уже ликовала, чувствуя близкое спасение, когда перед ней вдруг, словно упав с неба, с грохотом приземлилась транспортная марионетка. Эту штуку вместе с вещами гостей городские стражи приволокли к особняку и оставили на внутреннем дворе. Юмако отпрянула и с ненавистью уставилась на мальчишку, соскочившего с плоской морды громадной многоножки.

— Положи пленницу на землю и сделай три шага в сторону, — глухо произнес Кеничи. — Сдавайся. Все кончено, Черная Вдова.

Паучиха ответила грязной бранью и подняла кулак, над которым заплясало синее призрачное пламя Ци.

— Выглядит сильнее, чем в ориентировке на Вдову, — шепнула Суми, что сидела за спиной Кеничи. Стимуляторы и обезболивающее помогали ей не терять сознание от боли в перебитом позвоночнике. — Уверен, что это она?

Юмако ринулась в атаку.

— Суми, больше энергии! — взревел Кеничи и взмахнул руками.

Четыре боевые марионетки, выскакивая из раскрывшейся спины многоножки, завертелись в полете. Серые покрывала и бандаж полетели в стороны. Ощетинившись шипами и ножами, жуткие деревянные машины приземлились по обе стороны от кукловода и, не делая паузы, устремились на врага.

Самураи городской стражи уже бежали по аллее к особняку, когда навстречу им попалась насмерть перепуганная, зареванная служанка.

Фужита со слезами на глазах бросилась к солдатам, которые крепче сжали оружие, видя ее разбитое лицо и запачканный в крови белый передник.

— Исако-сан? — удивленно воскликнул командир отряда. Старшие служанки особняка успели помелькать перед стражей и лица их запомнили многие.

— Умоляю, помогите! — воскликнула куноичи, заламывая руки и начиная причитать: — На леди Хикари напали! Черная Вдова! Это была Черная Вдова, паук-оборотень! Она убила леди Кадзуми, а теперь… теперь… хочет убить наших гостей! Пожалуйста, скорее, пока не поздно!

— Позаботься о ней, — выкрикнул капитан, обращаясь к одному из самураев. Солдаты бледнели, услышав о Черной Вдове. — Остальные за мной!

Самурай, имя которого выкрикнул командир, остался с Фужитой и гневно ругнулся, глядя вслед устремившимся в бой товарищам. Оставаться в безопасности, пока другие рискуют жизнью, — разве это не позор? Оставили в тылу с приказом заботиться о гражданском. Досадно, но кто-то должен этим заниматься.

Из выбитого окна особняка посыпали люди. Шиноби и самураи обменивались дистанционными атаками, крики, полные ярости, разнеслись по замершему зимнему парку. Фужита, в ужасе вскрикнув, упала на колени и закрыла голову руками. Самурай вздохнул и, подхватив ее на руки, помчался прочь от особняка.

— Не беспокойтесь, Исако-сан, — сказал он, обнявшей его за шею мнимой служанке. — Наши солдаты остановят бой. Я доставлю вас на базу сил закона, там вы будете в полной безопасности. Медик осмотрит ваши раны.

— Спасибо… — девушка, жалостливо всхлипнув, прижалась лицом к его груди. Из благодарности за помощь или от страха перед длинными прыжками, которые начал совершать бегущий самурай?

Мечник сил закона оттолкнулся от земли импульсом Ци, взмыл высоко вверх и приземлился на крышу здания. Девушка вскрикнула.

— Не беспокойтесь, я прекрасно держу баланс и не уроню вас ни при каких обстоятельствах, — самурай поспешил заверить испугавшуюся служанку.

Дважды им попадались отряды городской стражи, бегущие к особняку. Солдаты обменивались приветственными кивками с самураем, а затем продолжали свой путь. Они хорошо знали друг друга и даже не требовали опознавательных кодов. Фужита тайно ликовала, прославляя свою удачу.

— Ах! — при очередном прыжке самурая она скорчилась и изобразила вспышку жуткой боли. — Ох!

— Что случилось, Исако-сан?

— Ох, как больно! Меня… меня в живот ударили… при нападении… а теперь… теперь при прыжке будто что-то оборвалось! О-ох! — слезы хлынули из глаз притворы, и самурай, видевший в ней только обычную перепуганную девушку, поверил в обман.

— Я доставлю вас в больницу. Потерпите немного!

Здание городского госпиталя располагалось недалеко. Фужита, знакомая со схемой города, знала это. Не прошло и двух минут, как самурай, держа куноичи на руках, вбежал в холл здания и закричал, призывая медсестер на помощь.

— Острые боли в области живота! — пояснил он подбежавшим женщинам в форменных платьях. — Эта девушка ранена в стычке шиноби, можно ожидать чего угодно!

Фужита старательно и весьма профессионально изображала боль.

— Учащенное дыхание, повышенное сердцебиение, жар… — перечисляли врачи, утащив девушку в палату и практически на ходу начиная диагностику. — Множественные травмы мягких тканей лица. Брюшная полость… без повреждений…

Вопли и грохот, раздавшиеся в палате, всполошили половину больницы.

— Что случилось?! — самурай, своротив дверь, ворвался внутрь.

— Она вскочила с постели, вышибла окно тумбочкой и сбежала! — врач указал на окно с разбитыми стеклами и развороченной рамой. — Нас обманули, самурай-сан! Та девушка — куноичи!

Самурай выругался и, прыгнув в окно, устремился за удирающей лгуньей.

— Нужна помощь! — на бегу выкрикивал он в микрофон рации. — Оборотень, притворявшийся служанкой из особняка Акизуки, пытается совершить побег! Срочно нужна помощь! Она движется слишком быстро!

Фужита скрылась с прямой видимости самурая прыжком в переулок. Маневрируя дворами, она импульсами Ци отправляла в разные стороны фантомы-обманки, тоже оставлявшие за собой след, который путал и сбивал с толку стража. Отвязаться от одиночного преследователя никогда не было проблемой для хорошо обученной куноичи.

Оставалась только одна проблема. Платье и передник не спасали от зимнего холода.

На решение вопроса Фужита потратила секунд десять. Приметив магазин меховой одежды, она ворвалась в него, сорвала с вешалки дорогую песцовую шубу и, не обращая внимания на вопли продавщицы, снова выскочила на улицу.

— Стоять, воровка! — охранник магазина ринулся следом, но наивно было полагать, что куноичи его послушается.

На ходу закутываясь в шубу, она стремительно мчалась прочь. Очень скоро Фужита, оставив взбудораженный город, гудящий, словно потревоженное осиное гнездо, канула в лес и начала быстро удаляться от окраин. На помощь потерявшему след самураю и взбешенному охраннику магазина никто не пришел. Стражам, поднятым громогласным воем сирен тревоги, было не до того.

Бой в парке закипал со все нарастающей силой. Появление Кеничи задержало убегающих, и преследователи настигли их. Стражи закона бежали к особняку, но им необходимо было еще несколько секунд. Четверо или пятеро особо прытких уже приблизились к месту боя, но замерли в нерешительности, глядя на то, с какой яростью сошлись в бою шиноби и самураи. Стражи особняка бились между собой. Те, кого можно было принять за придворную гейшу Йори и леди Таку, нападали на шиноби Ветра и самураев, что, в свою очередь, пытались убить женщину в одежде леди Хикари, держащую на руках безвольно висящее тело девочки-подростка. В кровавой круговерти было не так-то просто понять, на чьей стороне воинам сил закона надо сражаться.

Юмако не успела прорваться. Возникшая слева марионетка полоснула воздух когтями. Заржавевшее острое железо было смазано сильным ядом.

Куноичи отскочила, уклоняясь, и замахнулась рукой. Сжигая пленку псевдокожи, на тыльной стороне ее ладони вспыхнул знак силовой печати. В часы обычной жизни эта печать вытягивала энергию Ци из своего носителя, для того чтобы в минуты смертельной опасности вернуть ее.

Поток Ци, уже сконцентрированный и насыщенный, завился вихрем на руке Юмако.

— Получай! — Черная Вдова нанесла удар, угодивший в деревянный каркас марионетки.

Раздался громкий хруст дерева, куклу разметало в щепки, но Кеничи вдруг вытянул руку вперед и с силой сжал пальцы.

Четыре когтя, отделившиеся от разбитого каркаса, словно клыки челюстей невидимого монстра, сомкнулись на сокрушившей куклу руке.

— Проклятье!!! — завизжала Юмако, активируя печать на плече и посылая в пронзенную руку поток энергии Ци. — Ты, мразь!

Когти выбило из ран, ручьями хлынувшая кровь, насыщенная Ци, вымыла яд и грязь.

Кеничи дважды взмахнул руками. Юмако взвыла от боли, когда, едва не распластавшись по земле, марионетка поднырнула под удар ее ноги и вонзила когти в лодыжку женщины-ниндзя.

— Уб… людок…

Третья марионетка, атаковавшая одновременно со второй, уже рубанула снизу вверх, метя вспороть врагу брюхо, но сталь столкнулась со сталью.

Молния, полыхнув дугой в холодном зимнем воздухе, разнесла на куски марионетку, что ранила Черную Вдову в ногу. Дуга могла испепелить и Юмако, но Кацу, понимая, что промедление равно поражению, пошел на риск. Расчет был верен, и, уничтожив куклу, разряд лишь слегка опалил рукава кимоно на куноичи. Точность и хороший контроль — залог успеха мастера ниндзюцу. Кацу, как и Бенджиро, получил звание дзенина не просто так.

Самурай, заблокировавший атаку когтя в живот своего командира, вскинул пальцы свободной руки к лицу. Помогает сконцентрироваться.

— Разрыв! Разрыв!

Две последние боеспособные марионетки обмякли и грудой мертвых деревяшек повалились на землю.

— Кеничи! — в испуге взвизгнула Суми.

— Уходи, — рыкнул самурай бледной, сознающей, что была на волосок от гибели, Юмако. — Выполняй задание! За нашего господина! Смерть врагам!

Мечник ринулся в атаку на обезоруженного мальчишку. Кеничи отскочил, используя только мускульную силу ног. Стимуляторы позволили ему, даже с грузом за спиной, прыгнуть назад метра на четыре и приземлиться точно на округлую морду многоножки.

— Ур-р-ха!!! — мастер марионеток взревел, исторгая из тела огромный поток энергии. — Суми, больше Ци!!!

Деревянное чудовище встало на дыбы и ударило лапами, заставляя самурая отскочить.

— Разрыв! — мечник долбанул дестабилизирующим импульсом в голову многоножки, но Кеничи зациклил потоки Ци сквозь свое оружие, включив куклу в систему энергообмена. Дестабилизирующий импульс повредил часть силовых линий, но те быстро пришли в норму, и контакт над деревянной тварью не был потерян.

— Пошла! — рявкнул Кеничи и многоножка, разделяя спину на составные части, начала кружиться вокруг своей оси. Голова, на которой сидели воины Песка, оставалась неподвижна, а тело с гулом и грохотом кружилось волчком, раздирая деревянными пластинами землю, сокрушая кустарник и деревья парка.

Самурай издал вопль изумления и растерянности, когда этот жуткий волчок покатился на него.

— Юмако убегает! — выкрикнула Суми, у которой было время на то, чтобы осматриваться по сторонам. — Кеничи!

Мальчишка только рыкнул. Отвлечься, потерять контроль над чудовищной боевой машиной сейчас означало только гибель.

Самурай сконцентрировал Ци в ступнях и оттолкнулся от земли, взмыв высоко вверх.

— Разящий… — оказавшись на уровне головы марионетки, он взмахнул мечом, готовя дистанционную атаку, но вдруг из вихря вылетел, бешено вращаясь, освободившийся кусок деревянной обшивки. Кеничи подхватил его нитями Ци и направил точно в цель. Самурай едва успел заслониться клинком и, получив удар, рухнул на землю.

Туша марионетки обрушилась на него сверху, солдат едва успел вышвырнуть себя из-под деревянной молотилки импульсом Ци из ступней.

— Шиноби! — заорал он, обращаясь к Кацу. — Бей молниями!

Кацу было не до того. Он был слишком занят, убегая и уворачиваясь от рубящих и колющих ударов, которыми до него пытался дотянуться дед Ясуо. Старый самурай, прорвавшийся сквозь линию обороны врага, сбивал ниндзюцу дзенина-изгоя, а в рукопашной тот ничего не мог противопоставить самураю.

Яростно ругнувшись, мечник заговорщиков поспешил на помощь союзнику, и два стальных клинка, Акизуки против Маэда, столкнулись.

Кацу отпрыгнул метра на три в сторону.

— Сбей марионетку! — проорал ему самурай-союзник, ярым силовым напором заставляющий противника пятиться. — Я прикончу этого старика!

— Не будь высокомерен, боец, — спокойно произнес дряхлый старик, отбивая удары клинка молодого самурая. — Я убил многих, молодых и сильных! Не суди о воине Маэда по его возрасту! Третьи внутренние врата, открыть!

— Проклятые самоубийцы! — взвыл заговорщик. — Ну, держись, Маэда!

«Разящие серпы» полоснули вдоль тела самурая. Утяжелители из сверхплотного свинца, разрезанные лезвиями Ци, с грохотом посыпались на землю.

— Какая легкость во всем теле! — захохотал молодой самурай, мышцы которого вздулись буграми, едва не раздирая одежду. — Открывай столько внутренних врат, сколько сможешь, старик! Я тебя вместе с ними по всему парку размажу!!!

Кеничи попытался помочь Ясуо, но вспышка молнии, полыхнув в воздухе, ослепила мальчишку и заставила прикрыть глаза рукой.

— Твой противник — я! — вокруг Кацу в воздухе затрепетали сферы шаровых молний. Меж сферами ударили разряды, образуя сплошную сеть энергии. Гудение и треск электричества высокого напряжения растеклись в воздухе. — Узнай силу Кровавого Прибоя, жалкая песчаная крыса!

Масуми в нерешительности застыла, видя, что союзники и она сама оказались в окружении. Городские стражи справа и слева, мастер марионеток и старик-самурай, сделавший стремительный рывок сквозь позиции врагов, спереди. С тыла подступали, яростно устремляясь в бой, шиноби Ветра и одиночный самурай врага. Только главарю шиноби Скалы удалось прорваться сквозь кольцо врагов. Ей помогла скорость и сила, а также облик Кадзуми, введший солдат закона в замешательство. Теперь куноичи удирала, унося на себе захваченную девчонку-оборотня.

Враги подступали. Что теперь? Сдаться? Казнят сразу или после пыток. Ее, одну из немногих, отказавшихся предать истинного господина, заклеймят изменницей клану и обрекут на мучительную смерть!

Из окна особняка выпрыгнули двое врагов, отставших от остальных. Мальчишка, самый слабый из врагов, который не смог даже увернуться от плевков младшего наблюдателя. Пленка на лице недоросля была разрушена. Очевидно, самурай ударил в нее дестабилизирующим дзюцу и сбил ток Ци куноичи. Сломать кору, потерявшую поддержку энергии Ци, несложно. Этот паренек не особо интересовал Масуми, но второй из задержавшихся…

«Я не буду тебя обучать».

Девушка вздрогнула, вспомнив слова отца.

«Но я — самурай! По крови, по духу! Отец, обучи меня, я хочу быть воином!»

«Война — не женское занятие. Твоя судьба — быть матерью и рожать сыновей. В этом твоя благородная миссия на земле. Только так ты достойно послужишь клану Акизуки».

Масуми не смирилась. Отец уделял все свое свободное время обучению сыновей, дочь почти не виделась с ним. Она словно вовсе не существовала. Кто она? Всего лишь контейнер для вынашивания и рождения воинов клана? Почему только мужчинам позволено выбирать свою судьбу?

Старик-ниндзя, долгое время служивший Акизуки в качестве разведчика, согласился обучать девочку. Он учил ее владению кинжалами и знанию ядов. Учил уходить от ударов гораздо более сильных и тренированных воинов, бить в уязвимые точки человеческого тела. Превращал дочь самураев в куноичи.

Отец, выследив дочь и узнав обо всем, пришел в неистовое бешенство и едва не зарубил ее, но глава клана вступился за девочку.

«Нам нужны куноичи. Она выбрала свой путь, это ее право».

Масуми была ему бесконечно благодарна и поклялась служить с верностью самурая.

«Следи за моей женой, Масуми. Я не доверяю ей».

Глава клана оказался прав в своих подозрениях. Все, даже жена, отвернулись от того, кто признал за Масуми право выбирать судьбу. Масуми была в отчаянии, наблюдая, как клан предает своего господина в изгнании. Кадзуми посмела отречься от мужа и принять ухаживание другого мужчины. Ненависть кипела в подосланной шпионке. Убить ее сейчас? Или дождаться триумфального возвращения господина, чтобы выдать ему всю правду? Глупая курица Кадзуми должна умереть в мучениях за чернейшее из предательств!

Но отмщение настигло наивную аристократку раньше, чем Масуми могла даже мечтать. Черная Вдова, демон из жутких сказок, возникла из темноты и предложила помощь.

Именно Масуми объединила всех заговорщиков в доме и скоординировала их действия. Ради господина. Ради того, кто дал ей свободу и возможность выбирать свой путь.

Лидер шиноби Ветра. Этот безрукий инвалид был так похож на ее отца! Надменно-снисходительный тон, слова о необоримых преимуществах мужчин перед женщинами. Ублюдок!

Если суждено умереть, то она, Акизуки Масуми, заберет с собой одного из тех, кто высокомерно видит в женщинах только машину для воспроизводства, ни на что неспособный, бесправный и бездушный предмет!

Игла шприца вошла в бедро куноичи, и стимулятор начал быстро распространяться по телу.

— Убью! — взрыкнула она и, выхватив еще одну пару кинжалов из ножен на бедрах, устремилась на Бенджиро.

— Тебе мало? — шиноби отскочил в сторону и попытался нанести удар ногой, но вспыхнувшая в сломанных ребрах боль заставила его скорчиться и уйти в глухую оборону. — Отстань, женщина!

— Заткнись, мразь! Если женщина хочет стать воином, она им станет! Мы вольны выбирать, я докажу это, снеся с плеч твою глупую голову!

Бенджиро отскакивал все дальше, уходя от атак противницы. Масуми была в бешенстве, и атаки ее стали менее точными, но Юмако здорово обработала дзенина. Шиноби чувствовал, что не сможет атаковать, пока девица не выдохнется окончательно. Удастся ли ему продержаться? Сил у молодой куноичи явно больше, чем у искалеченного дзенина.

Бой кипел. Справа самурай лоялистов столкнулся в борьбе с самураев заговорщиков, слева шиноби Фукуроу, определив самого слабого среди врагов, храбро напал на Райдона. Такехико, мельком глянув на самураев, хотел устремиться на помощь младшему товарищу, но вдруг вокруг шеи мастера маски обмотался длинный язык затаившейся в тени здания и выскочившей за спинами преследователей генетически измененной куноичи в кимоно гейши. Такехико едва успел обернуться на месте, когда ударом ног в грудь Мюра повалила его на землю и занесла для удара руку с зажатым в кулаке ножом. Такехико перехватил ее запястье и рывком опрокинул врага на бок. Сцепившись, пытаясь заломить противника в болевой захват, шиноби катались по земле. Язык мутанта, обретая жесткость и силу, начал давить шею мастера маски, морда генетически измененной твари исказилась в торжествующей ухмылке. Блокируя руки и ноги друг друга, шиноби на данный момент были равны по силе, но язык отдавал генетически измененному все шансы на победу. Хлынула энергия Ци, и давление стало невыносимым. Такехико скривился от боли, но вдруг, в отчаянном рывке подмяв врага и резко отклонившись назад, ударил лбом в лоб противницы. На голове Такехико был обычный для шиноби легкий шлем со стальным налобником, но гейши, конечно же, ничего подобного не носят. Удар металлической пластины по лицу никогда нельзя было бы назвать приятным.

Удар, еще удар!

Такехико бил, пока сознание его не начало угасать от остановки поступления крови к головному мозгу. Шиноби и несостоявшаяся гейша бессильно обмякли. Не разжимая смертоносных объятий, они затихли на земле.

— Такехико! — Райдон метнулся, пытаясь помочь другу избавиться от удавки на шее, но возникший, словно из небытия, шиноби Фукуроу атаковал, и бок мальчишки вспыхнул болью.

Райдон попытался отмахнуться, но шиноби вдруг исчез. Гендзюцу! Гендзюцу отвода глаз!

Юэда видел, что Юмако сбежала, и готов был последовать за ней. Плевать, что Кацу, Фужита и остальные союзники буквально обречены на смерть! Мастер гендзюцу отведет врагам глаза, спасет свою жизнь и вернется в селение Скалы с добычей! Это главное, но сначала…

— Я выбью твою душу из тела, неудачник! — прозвучал голос из пустоты. — Считай куски, малыш! «Кара небес! Рассечение духа»! Два!

Пальцы невидимого врага скользнули по груди Райдона, от плеча к боку. Парню почудилось, что его разрубили надвое мечом.

— Четыре! — новый удар наискось и вспышка боли. — Шесть! Восемь! Десять!

Мальчишка упал на промерзшую землю, болезненный хрип вырвался из его глотки.

— Вот и все, — воин Фукуроу вынул из ножен короткий меч. — Еще один труп на моем счетчике! Восемьдесят третий!

Юмако, услышав впереди выкрики самураев, в панике замерла. В голове стремительным вихрем пронеслась череда мыслей. Впереди — городская стража, позади — яростные преследователи. И от тех и от других можно ждать только скорой расправы. Что делать?

Спокойно! Стандартная боевая ситуация для лицедея.

Черная Вдова сняла с плеча бессознательное тело Кицунэ, подхватив его так, как женщины носят спящих детей. Несколькими быстрыми движениями она как могла поправила на себе дорогое кимоно. Разорванная маска уже полностью восстановилась, снова придав куноичи-оборотню облик Кадзуми. На кого похожа Черная Вдова сейчас, если не на хозяйку дома, спасающую дочку своей дорогой гостьи? Придется маскировке еще немного поработать.

— Слава всем богам и духам, вы здесь! — заливаясь слезами, Юмако бросилась навстречу самураям и упала на колени. Всем своим видом она выражала истощение сил и великое облегчение от вида прибывших спасителей. — Пожалуйста, помогите… люди Юидая напали на нас!

Но стражи приняли ее не за хозяйку дома, спасающую дочь гостьи, а за мать, выносящую из боя свое собственное дитя.

— Вы в порядке, Хикари-сама? — самураи обступили лицедейку. — Нам сообщили о Черной Вдове! Вы ранены?!

Нельзя обвинять стражей в том, что они обознались. Они все присутствовали на церемонии приветствия камигами-но-отоме и ее дочери. Хоть издали, но они полюбовались на гостий и теперь, увидев перед собой женщину в знакомом кимоно, приняли ее за ту, кого ожидали увидеть. А лицо… лицо оттеняли растрепавшиеся во время боя и бега длинные золотистые локоны.

Уже сообщили о пауке-оборотне? Значит, они, вероятно, осведомлены, и в чьем облике разгуливал паук. Юмако склонила голову еще ниже.

Игра лицедейки тотчас изменилась, Черная Вдова отреклась от образа Кадзуми и вошла в роль камигами-но-отоме.

— Мои раны не важны! — она срывалась на рыдания, у воинов вокруг нее сердца горели пламенем от жалости к прекрасной леди и желания уничтожить того, кто ее обидел. — Черня Вдова ранила Кицунэ! Прошу вас, помогите! Надо срочно доставить мою дочь в госпиталь!

— Ты, ты и ты! — лидер отряда ткнул пальцев в троих самых крепких своих людей. — Позаботьтесь о Хикари-сама и леди Кицунэ! Доставьте их к врачам, живо!

На донышке глаз паучихи мелькнуло свирепое ехидство, когда отряд из пятидесяти стражей порядка помчался к месту боя, оставив рядом с замаскировавшимся главарем своих врагов только троих солдат, желающих к тому же не разорвать ее, а оказать помощь.

Двое самураев сцепили руки, на которые бережно усадили Юмако, не выпускающей из объятий своей ценной добычи. Третий самурай помчался вперед и, когда двое других вынесли мнимую Хикари за пределы парка, он уже ждал их с повозкой, конфискованной у рикши.

— Так вам будет удобнее, Хикари-сама, — сказали самураи, усаживая Юмако на мягкие подушки и поднимая повозку, словно носилки. — Не беспокойтесь, будем в госпитале через пару минут!

— Отлично, — тихонько пропела себе под нос Юмако, когда самураи помчались по улице, унося ее прочь от парка и особняка, откуда доносился гул и грохот боя. — В вашей одежде, с вашим ребенком на руках… я все-таки побыла вами, Хикари-сама! — она поправила ворот кимоно на себе и погладила Кицунэ ладонью по щеке. — Приятных снов, моя милая доченька. Ни о чем не волнуйся. Мамочка позаботится о тебе.

Самураи успели пробежать половину квартала, прежде чем истошный крик из повозки заставил их остановиться.

— Что случилось? — все трое заглянули в повозку, уставившись на женщину, что заламывала руки в отчаянии и девочку, что лежала у нее на коленях.

— Кицунэ… ее сердце остановилось!

— Что?! — самураи склонились к бледному телу девчонки.

Юмако только этого и ждала. Силовые печати на ее руках ярко вспыхнули.

Двое самураев, получив удары в головы, отлетели прочь и грузно рухнули на мостовую. Третий успел отшатнуться и схватился за оружие, когда Черная Вдова выскочила за ним следом, но несколькими мощными и быстрыми ударами в грудь, живот и голову куноичи обезвредила его прежде, чем опешивший от неожиданного нападения страж успел оказать сопротивление.

Не теряя времени, Юмако вытащила из повозки беспомощную пленницу и забросила ее себе на плечо.

— Спасибо за помощь, мальчики, — сказала паучиха и послала воздушный поцелуй валяющимся в пыли солдатам. — Дальше я сама.

Самурай, которого она оглушила первым ударом, с трудом приподнялся на руках и устремил мутный взгляд вслед удирающей лицедейке. Голова кружилась, сильное сотрясение мозга надежно вывело бойца из строя.

— Отряд четыре-два… — включив встроенный в шлем радиопередатчик, выговорил самурай. — Подверглись нападению врага… леди Хикари, о которой докладывали ранее… это Черная Вдова, похитившая леди Кицунэ! Всем… задержать и обезвредить… движется на северо-запад… повторяю…

Удар молнии в бок марионетки вырвал солидный клок, обугленное и разбитое дерево полетело во все стороны.

— Получи еще! И еще! — Кацу бил, целясь в морду деревянной машины, но та мотала головой и защищала подростков на своем носу деревянными щитами. — Не можешь атаковать? Но даже защита тебя не спасет! «Божественный шторм»!

Каждая из шаровых молний, узлов энергетической сети, породила сильнейший электрический разряд, метнувшийся в сторону марионетки. Молнии били, с грохотом сокрушая дерево, разбрасывая щепки и куски дерева. Сизый дым и вспышки света мешали видеть.

Кеничи отпрыгнул, бросая обреченную марионетку. Приземлившись позади нее, он, не мешкая, задал деру. Убежать, спрятаться как можно дальше!

Развороченный остов транспортной куклы с зубодробительным скрежетом рухнул в снег. Сияние молний, бьющих сквозь дым, озарило жалкий труп упавшего чудовища. Мгновение, и на спине дымящейся марионетки возник Кацу, окруженный разрядами силовой сети.

— Выходи, ублюдок! — проорал он сквозь дым. — Выходи и сражайся, трусливый выплодок песчаного демона!

— У меня нет родственников среди йокай, — ухмыльнулся Кеничи, прячась за одной из каменных статуй, что стояли вдоль аллеи парка. — Тебя убил человек!

Палец мастера марионетки надавил на кнопку дистанционного детонатора, и останки куклы вдруг взлетели на воздух, в клочья разорванные бомбами, которые успел изготовить Райдон из остатков пластида по пути через лес, во время отдыха долгими зимними вечерами.

Безумно сильный, молодой самурай поверг Ясуо на землю ударом катаны и, замахнувшись, рубанул сверху вниз, желая разрубить противника надвое. Ясуо едва сумел выдержать удар, подставив под клинок врага собственный меч. В глазах потемнело, мышцы начали рваться от запредельного напряжения. Только открытые внутренние врата спасли старика, но даже с ними раны он получил тяжелые.

Издав бешеный рев, самурай заговорщиков снова занес меч для удара, и вдруг земля всколыхнулась от взрыва. Щепки, комья земли и стальные осколки гранат ударили во все стороны от обратившейся в шар огня марионетки. Самурай, оказавшийся ближе всех к эпицентру взрыва, получил по полной и покачнулся, с трудом устояв на ногах. Спина и правый бок его обратилась в кровавое месиво.

— Сво… лочь… — прорычал он, борясь с нахлынувшей болью.

Не медля, Ясуо вскочил на ноги и, вкладывая все силы в удар, рубанул катаной.

Клинок прошел сквозь плоть, рассек мышцы и кости, прорезал внутренние органы.

Могучий молодой самурай, роняя меч, захрипел и, прижимая руки к распоротой груди, повалился на снег. Белый цвет снега менялся алым, лужа крови под умирающим росла с устрашающей скоростью.

— Ты почти убил меня, воин, — находясь на грани потери сознания, Ясуо повалился рядом. Старик судорожно хватал ртом воздух, но, скрежеща зубами, подавлял внешние проявления сжигающей тело боли. — Сожалею, что старость моего тела помешала нам достойно сравнить силы кланов.

В глазах старика потемнело, и он, скорчившись на земле рядом с погибшим врагом, потерял сознание.

Обломки марионетки разметало на сотни метров от образовавшейся в мерзлой земле воронки. Град кусков каркаса и обшивки обрушился на сражающихся, осколки гранат засвистели в воздухе, заставляя людей припасть к земле. Хикари вскрикнула, когда срикошетивший от рамы кусок железа ударил ей в руку, у плеча. Йори, глядя на хлынувшую кровь, попыталась оттащить благородную леди вглубь комнаты, но сил гейши едва хватало на то, чтобы помешать камигами-но-отоме прыгнуть в окно следом за шиноби и самураями. Хикари рвалась спасать дочь, не думая о том, что прыжок с высоты в несколько метров на мерзлую землю вполне может окончиться для обычной женщины переломами ног.

Хикари и Йори даже не смотрели в сторону Миваки, которая со страху забилась в угол и, закрыв голову руками только вздрагивала, когда дом сотрясался от грохота взрывов в саду. Очнуться ее заставил кусок корпуса марионетки, снесший верхнюю часть окна, с грохотом срикошетивший от стены и рухнувший на пол перед ней. Девчонка подняла голову, ошалело глянула по сторонам и бочком-бочком начала подвигаться к пролому в стене.

Через пару секунд она уже бежала по коридору, надеясь добраться до подземного хода и скрыться. Принцессой стать уже не светит. Остаться бы в живых!

Многие получили раны, но осколки не могли пробить укрепленные потоками Ци кости. Те, кто находился в отдалении от взрыва, не оказались в смертельной опасности, но ударной волной парк и здание тряхнуло ощутимо. Со звоном вылетели выбитые стекла, с полок посыпались книги и фарфор.

Райдон воспользовался всеобщим замешательством, чтобы попытаться убраться от врага подальше, но шиноби Фукуроу, быстро обретя равновесие, снова подскочил к нему и повалил наземь пинком ноги. Подхватив с земли обломок лапы марионетки, Райдон наугад отмахнулся им, как дубиной. Юэда отшатнулся, и мальчишка, углядев в стороне еще один выброшенный взрывом предмет, ринулся к нему так, словно это была самая драгоценная вещь на свете.

— Куда ты? — рыкнул невидимка, ухватив мальчишку за пояс на штанах и вновь замахиваясь для удара. — Не дергайся!

Мышцы рук и ног сводило от боли, они мертвели из-за нарушенного энергообмена, но Райдон совершил еще один рывок и за мгновение до того, как меч вошел ему между лопаток, рука мальчишки сжалась на бутылке из толстой стали.

Чувствуя прилив энергии из-за обретенной надежды на победу, молодой шиноби обернулся и вцепился в плечо незримого врага.

Фукуроу не могут похвастаться большой физической силой. Для стиля «Легкого касания» она просто не нужна.

Рванув в сторону, Райдон опрокинул противника и навалился на него всем телом, вжимая в землю. Юэда ударил его мечом в живот, но мальчишка не обратил на это внимания. Ухватив зубами предохранительное кольцо у горлышка бутылки, он вырвал его и, выплюнув, вцепился в крышку. Половина оборота, и в верхней части крышки открылись круглые отверстия.

— Ты что творишь? — заорал впавший в панику Юэда, когда желтая маслянистая жидкость хлынула из бутылки ему на лицо. — Ублюдок! Тварь! Скотина, я убью тебя!

Никого рядом нет. Руки шарят в пустоте, маслянистая жидкость впустую льется на землю…

Ложь! Это гендзюцу! Не разжимать руку! Держать эту проклятую, ложную пустоту!

Фукуроу давился и плевался, пытаясь защититься от потока жидкости и оттолкнуть врага, но Райдон невесть откуда взявшимися силами держал его. Бросив бутыль в сторону, мальчишка сунул руку в карман куртки и вынул зажигалку.

Клан Райдона всегда занимался диверсиями. Всегда, задолго до того, как им удалось украсть секрет гремучей глины у своих заклятых врагов, клана диверсантов из скрытого селения Скалы. Сейчас детей клана все чаще называли именами, связанными с громом и разрушением, а прежде почти в каждом имени сквозила тень огня.

Юэда истошно завизжал, когда враг, ткнув зажигалкой ему в лицо, чиркнул кремнем. Раз, другой, и в один миг оба полыхнули, словно факелы.

Райдон оттолкнулся от противника и, свалившись рядом, вжал пылающие руки в снег. Как можно сильнее, пресекая доступ кислорода к рукам, лицу и груди, на которые тоже попала горючая смесь. Дикий вой Юэды утонул в гудящем пламени. Шиноби прославленного клана из селения Ветвей кувыркался на земле, тщетно пытаясь сбить терзающий его жар. Агонизировал он недолго и вскоре затих, уже больше похожий на обугленную головешку, чем на человека.

Рюозо, выскочив из окна особняка, устремился на помощь другу, у которого были большие проблемы. Катана самурая заговорщиков уже дважды пустила Шиме кровь, ранив в левое плечо и бок. Виной тому в главной степени была пронырливая старая шпионка, которая вертелась рядом со сражающимися самураями и, натянув полный рот слизи, плевала врагу под ноги. Поскользнувшись на слюне подлого мутанта, Шима уже упал один раз и чудом сумел подняться, получив только глубокую рану на плече.

— Умри!!! — Рюозо налетел на куноичи сзади и, замахнувшись катаной, рубанул вниз. Клинок рассек тело врага от плеча до живота. Выдернув оружие, Рюозо ударил снова, нанеся еще одну страшную рану, от другого плеча в ту же конечную точку. «Хвост ласточки».

Выпучив глаза, давясь кровью и агонизируя, Анда повалился на землю. Из-за отворота кимоно ее выпала маленькая книжица с цветами сакуры на обложке. Удостоверение личности на имя благородной леди Маэда Таки, которое бандитке так ни разу и не удалось никому предъявить. Дрожащие пальцы старой мутантки потянулись к нему и с едва заметным усилием сжали. Второй рукой Анда тронула ворот кимоно и слабо улыбнулась. Лежа на снегу в луже собственной крови, безродная мутантка в последний раз представила себя благородной дамой и устало закрыла глаза.

Рюозо, не замечая этого, яростно атаковал отпрянувшего врага-самурая. Он убил одного заговорщика, ничего более, и теперь стремился расправиться со вторым.

Вдвоем с Шимой они ранили врага и выбили меч из его рук.

— Где леди Кадзуми? — заламывая руки противника в болевой захват, чуть ли не хором выкрикнули оба самурая. — Где госпожа?! Отвечай!

— Она уже получила награду за свою измену! — выкрикнул бандит, рыча от боли и хохоча. — И вы все, предатели, получите свои награды, когда господин вернется и будет судить вас! Вы все умрете от пыток!

Шея заговорщика буквально взорвалась кровью и кусками плоти. Из разорванных артерий хлынул алый поток.

— Истинный самурай, — Шима и Рюозо отступили, отпуская умирающего воина, грузно упавшего на снег. — «Разящий вихрь», завитый вокруг собственных шейных позвонков, — достойная плата за поражение. Жаль, что ты не доверял нам и не стал просить искупления своих поступков через вскрытие живота. Печально, что такие люди, как ты, умирают, не поняв, что служили истинному предателю.

— Та, кого мы поклялись защищать, мертва, — сказал Шима, взглянув на Рюозо. — Должны ли мы искупить свой позор сейчас или сделаем это после того, как отомстим убийцам?

— Подожди, — Рюозо посмотрел в сторону. — Мы должны найти госпожу или… или ее мертвое тело.

Ударная волна взрыва тряхнула Такехико, и он, с трудом открывая глаза, с омерзением содрал с шеи обмякший язык Мюры. Враг был без сознания, убийственная петля потеряла силу.

Такехико видел, как забился объятый пламенем шиноби Фукуроу. Как мимо пробежал медик, бросившийся на помощь истекающему кровью Райдону. Как самурай, бегущий по пятам за врачом, расправился со старухой-шпионкой, которой так и не удалось в образе пожилой дамы покрутиться в высшем свете. Банда злобных йокай полностью разгромлена. Принц Кано спасен, но…

Бессильный подняться, Такехико мог только наблюдать за утихающим сражением. Не оставалось сомнений, что последние враги сейчас погибнут, выполнив свое задание — задержать преследователей и позволить лидеру скрыться вместе с целью захвата. Никто из шиноби Ветра продолжить преследование уже не может. Все изранены и истощены.

Но закончен ли бой?

Громкий и яростный вопль атакующей куноичи резанул слух Такехико, и шиноби, с трудом повернув голову, взглянул туда, откуда донесся крик.

Бенджиро отступал, не способный ни применить ниндзюцу, ни толком защищаться с помощью приемов рукопашного боя. Такехико видел, как кривился дзенин, совершая резкие рывки и отскоки. Повреждены ребра? Вполне возможно.

Мир в глазах слегка прояснился. Выброс адреналина в кровь на миг позволил Такехико собраться с силами и, протянув руку, схватить обломок каменной статуи, разбитой ударной волной взрыва марионетки.

Помощь пришла неожиданно в виде камня, который, вложив в бросок остатки сил, метнул Такехико. Взбешенная Масуми слишком увлеклась атакой и банально прозевала новую опасность. Камень угодил ей точно в висок.

Куноичи пошатнулась, и Бенджиро, ринувшись в атаку, занялся обработкой. Удар. Еще один. Выбить оружие. Удар.

Харкая кровью, куноичи отступала, пытаясь защититься. Оглушенная сильными ударами в голову, она почти ничего не видела вокруг себя. Бенджиро, оценив обстановку, подскочил вверх и, кувыркнувшись через голову, врезал ногой по макушке противницы с такой силой, что разбил себе пятку.

Масуми упала, хрипя и кашляя, харкая кровью. Багровая муть застилала ей глаза, лишь стимуляторы спасали от беспамятства.

— Никогда не понимал таких, как ты, — Бенджиро припал на одно колено, перед глазами его тоже сгущалась багровая пелена. Он находился на грани потери сознания и был почти небоеспособен. — Что ты здесь делаешь, женщина? Что тебе в жизни не хватало? Мир, счастье, любовь… у тебя было бы это, но ты променяла семью на отравленные ножи. Почему?

— Я… я хочу быть свободной… я… выбираю свой путь… сама…

— Бросаться на людей с ножом — это для тебя свобода? — с кривой усмешкой спросил Бенджиро.

— Только я выбираю, кем мне быть! Не отец, не ты… я сама! Мужчины присвоили себе много свобод… я тоже хотела выбрать жизненный путь! Я докажу… — Масуми попыталась подняться, но трое самураев городской стражи бросились на нее и скрутили, завернув руки за спину. — Пустите меня! Я докажу, что могу сражаться не хуже мужчины! Почему ты не добил меня, шиноби?! Потому, что я женщина? Ты, ублюдок, говоришь, что у тебя преимущество передо мной? Не трусь, прикажи отпустить меня и покажи свое хваленое преимущество!

— А, то преимущество? Послушай, ты когда-нибудь слышала, что такое сарказм? В своем обычном состоянии я тебе без труда шею сверну, ты хоть до глаз залейся стимуляторами, но пока, без рук, мне остается только язвить над собой и тобой тоже. Глупый и закомплексованный ты человек.

— Ты… — хрипло выдохнула Масуми, и вдруг голос ее сорвался. Она разрыдалась от злобы и бессильной ярости.

— Ну, хватит, леди. Битва окончена. Я не добил тебя не потому, что ты женщина, а потому, что ты — единственная из вашего отряда, кого еще можно допросить.

— Масуми, ты помогала той, что выдавала себя за нашу госпожу, — Рюозо и Шима подошли ближе. — Говори! Давно ли куноичи-оборотень проникла в наш дом?

— Не считая этот, два дня назад… — Масуми сломленно поникла. — После свидания… тайного… вместо посещения театрального представления… в наш дом вернулась не Кадзуми.

— Черная Вдова? — осведомился Бенджиро.

— Да. Это она. Куноичи сама называла себя так, и у меня нет причин сомневаться.

— Где сейчас леди Кадзуми?

— Не… не знаю.

— Масуми, не надо лгать нам! — воскликнул Рюозо. — Прошу как человек, уважающий твою семью, родителей и братьев!

Масуми вдруг засмеялась. Злобно, с ненавистью, словно подавшая в голос ночи гиена.

— Я действительно не знаю! Потому что на случай плена даже не спрашивала! Ничего вы от меня не узнаете, ублюдки! Хоть под пытками, хоть без пыток! Где Кадзуми? Где же ваша обожаемая Кадзуми?! Она заживо похоронена! Где-то в лесу, далеко от города. И ее подружка, эта пустоголовая вертлявая девка, Исако, тоже! Вы не найдете их, как бы ни искали! Они третий день уже гниют в земле и будут гнить дальше, живые они сейчас или мертвые! Уверена, они подохли от голода и жажды, лежа в своих собственных испражнениях! Но они недолго будут одиноки! Вы все последуете за ними в царство смерти! Толпа самонадеянных дураков! Наслаждайтесь победой и иллюзией превосходства, пока можете! Ничто вас не спасет, даже эта золотая лиса, о которой вы сочиняете сказки, ведь она — просто кусок мяса, мутант, который сдохнет еще раньше вас! Принц Юидай и Хокору-сама позаботятся о ней благодаря нашей им верной службе! Нашей службе тем, кто нас признал! Тем, кто…

— Отпустите ее, — холодно произнес Рюозо. — Отойдите в сторону.

Масуми подавилась словами и задрожала, видя окровавленный клинок в руках воина.

— Не оскорбляй себя, Масуми, — самурай положил короткий меч, вакидзаси, у ног стоящей на коленях девушки. — Твой позор — позор всей нашей семьи.

Стражи закона не стали вмешиваться. Это дела клана, не города.

Врач, быстро осмотрев раны Райдона, заорал, обращаясь к городским стражам:

— Вызывайте реанимационную команду! Живо, живо! Я смогу поддержать жизнь в этом бойце, но недолго! Что вы стоите, демоны вас раздери? Помогайте!

— Медицинская команда будет здесь через минуту, мы уже вызвали их, — ответил ему один из самураев. — Все выжившие в бою, вы арестованы для следственного разбирательства!

— Та женщина, что выдавала себя за Кадзуми, — выкрикнул Такехико. — Она унесла на себе девочку! Преследуйте ее!

— Этим заняты другие отряды. Слышите вой сирен тревоги? Все силы города брошены в погоню. Успокойтесь и не делайте резких движений. Не убеждайте нас во враждебности ваших намерений!

Стих грохот взрывов и топот самурайских сапог в коридорах особняка. Сражение закончилось.

Миваки спешила как могла, но ей постоянно приходилось лавировать по коридорам или прятаться в комнатах, избегая встреч с людьми. Облик волшебного лисенка ей больше помочь не мог. Даже если она нарвется на неосведомленных стражей Инакавы, ее окружат сплошным кольцом защиты и никуда не отпустят, а потом, когда все выяснится, защитники мгновенно превратятся в тюремщиков.

Потому она просияла счастьем, увидев пустой коридор, ведущий к винному погребу, и полетела к спасительному подземелью как на крыльях, но вдруг дверь справа от нее распахнулась и фигура в серых одеждах прыгнула на девчонку, ударом плеча повалив ее на пол.

— Куда это вы, неподражаемая охиме-сама? — со злорадным торжеством выкрикнула серая, хватая Миваки за руки и неумело пытаясь скрутить трепыхающуюся девчонку. — А как же принц и трон страны Водопадов?

Миваки глянула через плечо и узнала нападавшую. Суин, обычная горничная, которую семья Акизуки приютила из жалости! Ах, она…

— Мейли, помоги мне! — выкрикнула Суин, когда Миваки начала выворачиваться из захвата. Служанка была старше, но физических сил у дочери самурая было несколько больше, чем у обычной девушки.

Вторая служанка, услышав окрик, собралась с духом и ринулась в атаку. Когда зомбированный самурай-страж вырубился, вакидзаси из его рук забрала Суин, а ножны меча достались младшей.

— И-и-йа! — крепкие и жесткие ножны опустились на макушку Миваки, громко хлопнув и набив злыдне неплохую шишку.

— Да не бей ее, Мейли! — выкрикнула Суин, радуясь, что не доверила перепуганной подруге меч. — Помоги руки завернуть!

Миваки пыхтела и скрежетала зубами, однако с двумя противницами поделать ничего не могла. Генетика генетикой, но тренировки в приемах рукопашного боя она всегда считала недостойным ее делом. Впервые в жизни почувствовав настоящий страх и физическую боль, она совершенно ополоумела, и истошные вопли ее покатились по коридорам.

— А ну прекратить! — прибежав на шум, два десятка городских стражей окружили борющихся девчонок. — Кто есть кто?! Отвечайте!

— Мы — служанки этого дома, — старшая, не выпуская притихшую злыдню, гордо глянула на обступивших их самураев. — Меня зовут Суин, а это Мейли. Фальшивая лиса, — горничная ткнула Миваки кулачком в бок, — Заманила нас в ловушку и отдала бандитам, которые ограбили нас и хотели продать в рабство, но настоящий волшебный лисенок и шиноби Ветра помешали им! Посмотрите, там, в комнате, еще двое бывших пленников.

— Кицунэ-сама была просто невероятна! — с восхищенным вздохом принялась тараторить Мейли. — Она притворилась, что проиграла, а когда злобные йокай уверились в победе и расслабились, нанесла им сокрушительный удар! Мы видели, как бандиты убегали целыми отрядами! Леди Кицунэ — самый настоящий хитрый и храбрый волшебный лисенок!

— А это, значит, один из оборотней Юидая? — подняв всех троих девчонок на ноги, самураи обратили основное внимание к Миваки. Один из них склонился и попросту понюхал голову девчонки. — Фу-у-у, ну и вонь! Целый флакон дорогих духов в волосы вылила? Уж не запах ли псевдокожи отбивая? Ну-ка, убедимся!

Самурай коснулся щеки Миваки рукой и, испуская малые импульсы энергии Ци из пальцев, помял ее кожу. Тонкая пленка отслоилась, вздувшись ясно видимым пузырем.

— Ах ты, тварь! — самураи в ярости содрали с юной злыдни маску, открыв ее настоящее лицо, бледное от страха, и лысый, блестящий череп. — Паучий прихвостень! Выпустим ей кишки!

— Подождите! — вмешалась Суин. — Отдайте ее лучше господину Хару. Она дочь его клана, пусть судит ее на свое усмотрение.

Самураи переглянулись и одобрительно зашумели. Они хорошо знали горячий нрав Акизуки Хару. Миваки же при упоминании этого имени затряслась еще больше.

— А где Кицунэ-сама? — спросила Мейли. — С ней все в порядке?

Самураи переглянулись и смущенно поникли. Из переговоров по рации им было известно о том, что главная злодейка скрылась и унесла маленькую богиню с собой.

Юмако, тяжело дыша от быстрого бега, припала на одно колено и сбросила ношу с плеча. Проклятая девчонка начала подавать признаки жизни! Ничего, сейчас успокоится надолго!

Преследование отстало, псы из города потеряли след. Они, вероятно, были в шоке, столкнувшись со столь быстрой и опытной дичью!

Черная Вдова ухватилась руками за лежащие у дерева ветки и отбросила их, открывая спрятанные среди леса рюкзаки с одеждой и припасами, оставленные здесь группой перед уходом в город. Надо перевязать раны. Где бинты? И переодеться надо скорее. Кимоно Хикари, конечно, красиво, но плохо сохраняет тепло и совершенно не предназначено для бега через промороженный зимний лес.

— Где-то здесь было снотворное, — бормотала куноичи, взявшись за рюкзак Фужиты. — Надо понадежнее упаковать добычу…

Раздался звук рвущейся бумаги и шелест, который Юмако тотчас узнала. Сдвинув рюкзак, она потревожила… взрыв-печать!

Куноичи отпрыгнула, но ловушка рванула, с грохотом разметав в пыль схрон и срубив дерево, под корнями которого были сложены вещи ниндзя. Юмако сбило ударной волной, сюрикены и метательные ножи, уложенные на взрыв-печать аккуратной горкой, засвистели вокруг. Получив несколько точных попаданий, Юмако упала в снег и взвыла от боли и ярости. Она потянулась рукой, чтобы вырвать застрявший в теле металл, но темная фигура заслонила над ней небо, и куноичи кувыркнулась через бок, уворачиваясь от удара самодельной дубины. Узловатое утолщение на конце обрубка ветки с силой врезалось туда, где только что находилась голова Юмако.

— Будь ты проклята! — Черная Вдова вскочила на ноги и, обливаясь кровью, встала перед нападавшей. — Шершень!!!

Молодая куноичи, уже избавившаяся от фальшивого лица, но оставившая волосы, сбросила с плеч шубу и поудобнее перехватила импровизированное оружие.

— Как ты посмела, жалкая тварь?! — рычала Юмако, теперь уже действительно больше похожая на чудовище, чем на человека. — Ты подумала о последствиях?!

— Плевать на последствия! Я больше не могу терпеть тебя рядом, Кумо! Я служила селению Скалы только ради надежды, что однажды страна Камней, захватив все земли севера, дотянется и до того кровавого болота, откуда бежала я! Но ты слишком похожа на ту лживую тварь, синюю водную змею, что обманула нас и предала наши надежды, убив зачинщиков мятежа, который сама и организовала! Ты слишком похожа на ту черную тень в маске, что маячит за спинами правителей нашего селения с самого его основания! Такая же, как и они, ты — кровожадная мразь! Живое олицетворение всего, что я ненавижу! Сейчас, гнусный монстр, я убью тебя!

— О-о, какое откровение после четырех месяцев совместной службы! Разве ты не знала раньше, кто я?

— Знала. Но только услышав, с каким выражением ты рассказываешь о своих «подвигах», я поняла что не смогу дышать, есть и пить, если не раздавлю тебя, людоед! Теперь, тебя больше не защищают те подонки, что стали твоими союзниками в Инакаве. Здесь ты и я!

— Нет! — раздался вдруг громкий выкрик, и, поднимаясь на дрожащих руках и ногах, из снега поднялась Кицунэ. — Я тоже здесь! Кумо… Черная Вдова! За то, что ты пыталась убить мою маму, я изобью тебя и отдам стражам принца Кано! Слышишь меня?! Тебя будут судить!

— Ты еще что-то тявкаешь, лисица? Что ты можешь, без энергии Ци, без стимуляторов и оружия?

— У меня еще есть… — Кицунэ тяжело перевела дух и вдруг, разрывая одежду, из ее плеч, локтей и колен выскочили костяные шипы. На руках, меж пальцами, кожа лопнула, выдвинулись когти, еще более толстые и крепкие, чем в бою с Тейджо. — …Несколько заранее заготовленных, родовых дзюцу! Сдавайся, паук!

Юмако злобно рыкнула и крепче сжала кулаки.

Снег взвихрился, подбрасываемый лапами оборотницы. Кицунэ, видя что враг не собирается признавать поражение, очертя голову ринулась в атаку. Система циркуляции Ци сильно повреждена, контроль потерян, и кости остались без поддержки. Любой удар, который раньше она выдержала бы без особого труда, мог теперь раскрошить в кашу весь ее скелет. Это понятно. Значит, надо просто не позволить себя ударить!

Кицунэ прыгнула, но Юмако, не растерявшись, встретила ее яростной контратакой. Оборотница, едва успев заблокировать и отвести в сторону выпад противницы, упала и покатилась по земле. Юмако ринулась было добивать, но Фужита налетела на нее сбоку и нанесла удар дубиной, целясь в голову. Черная Вдова подставила руку, на запястье которой вспыхнула, прожигая псевдокожу, силовая печать. Поток энергии Ци укрепил кости и спас их от перелома. Сильный ушиб мягких тканей позже обратится в синяк, но это не травма для куноичи!

— Умри! — взревела Юмако, оборачиваясь и нанося удар другой рукой.

Фужита отпрянула, выгнулась назад и, встав на руки, ударила ногами снизу вверх, точно в зубы, по инерции склонившейся вперед промахнувшейся «паучихи».

Перед тем как выбежать из особняка, Фужита успела переобуться, сменив легкие домашние туфли на уличную обувь. Это стало особым подарком для Юмако, зубы которой не выдержали столкновения со стальными подковками на каблуках ботинок бывшей соратницы. От силы удара, перевернувшись спиной вниз, Юмако грузно ухнулась в снег.

Фужита, завершив переворот, снова встала на ноги и, взмахнув дубиной, обрушила на противницу удар, от которого Юмако заслонилась скрещенными руками.

Черная Вдова взревела от боли и ярости. Все оставшиеся силовые печати открылись разом, энергия переполнила ее тело.

Импульс!

Земля содрогнулась.

Удар концентрированной Ци сшиб Фужиту с ног и отбросил на несколько метров. Кицунэ, обежавшая куноичи слева и напавшая на «паука» с другой стороны, тоже получила свое. Новый удар настиг ее в прыжке и швырнул прочь еще дальше, чем Фужиту. Оборотница врезалась спиной в дерево, пришибленно вякнула и шмякнулась на снег у его корней. Свет на пару мгновений померк в глазах девчонки, но она тряхнула головой, отгоняя прочь слабость и боль.

Фужита приземлилась удачнее и тут же вскочила, но только для того, чтобы быть сбитой и отброшенной ударом плеча налетевшей на нее Юмако.

Черная Вдова выглядела устрашающе. Энергия Ци завивалась вокруг нее вихрями, рвала и трепала одежду, словно потоки ветра во время сильнейшего урагана. Не оставалось сомнений, что этот бешеный демон разорвет на куски любого, кто посмеет попасться ему на глаза.

Фужита, ударившись о дерево, тут же рывком ушла влево, спасая свою жизнь. Кулак Юмако ударил в ствол справа от головы противницы и выдал сокрушительный импульс Ци, который разнес крепкую древесину в ворох щепок. Дерево с хрустом, с треском и с шелестом ветвей неуклюже повалилось.

— Р-мяф! — Кицунэ прыгнула на врага сзади, надеясь ударить ее когтями и отвлечь от Фужиты, которая пыталась встать на ноги и убраться подальше от разбушевавшегося демона.

Нанести удар у Кицунэ не получилось, но рявканье оборотницы отвлекло врага и, подарив пару мгновений, спасло Фужите жизнь. Ткань кимоно с треском разорвало. Импульс Ци, вырвавшийся из спины «паучихи», сшиб маленькую оборотницу и отбросил прочь. Юмако мельком глянула ей в след и снова переключила все внимание на Фужиту, успевшую меж тем вскочить на ноги и отбежать.

Черная Вдова сложила пальцы рук в печать, помогающую сконцентрироваться.

— Лиса, не подходи к ней! — выкрикнула Фужита, видя, что неугомонная девчонка, перевернувшись в воздухе через голову, приземлилась на лапы и тотчас снова прыгнула вперед, к врагу. — Ее печати выгорят через минуту!

Юмако крепче сжала уцелевшие зубы и нанесла удар ниндзюцу. Невидимый кулак, сотканный из потоков воздуха, врезался Фужите в плечо. Второй через долю мгновения обрушился на ее спину. Ураганные ветры хлестали и били куноичи, пока она, потеряв равновесие, не упала. Черная Вдова воздела ладони к небу, направляя бушующие потоки энергии Ци вверх, а затем резким рывком опустила руки к земле.

На Фужиту низринулась лавина ураганных ветров, столь сильных, что девушка, даже напрягая все силы, не могла подняться.

Злобно оскалившись, Юмако ринулась к ней, но вдруг… наступила на край растрепавшегося кимоно и, споткнувшись, хлопнулась на землю. Черная Вдова выругалась бы, но поврежденная челюсть и выбитые зубы не способствовали внятной речи.

На спине упавшей «паучихи» тотчас возникла торжествующе верещащая Кицунэ. Золотая злыдня не преминула бы пустить в ход когти и зубы, но импульс Ци из спины Юмако подбросил ее вверх, и Черная Вдова, крутанувшись на месте, врезала девчонке в бок ногой. Радостный визг прервался, Кицунэ кувырком полетела прочь, ударилась о дерево и, рухнув в снег, осталась лежать.

Юмако была в такой ярости, что ударила в полную силу и только через мгновение осознала, что могла убить ценную добычу. Однако Кицунэ не перебило пополам, ей даже не вывернуло ребра, не сложило вдвое. И улетела она на удивление недалеко.

Сияние энергии Ци на силовых печатях угасало. Юмако почувствовала ватную слабость, разливающуюся по телу. Потеря крови… боль…

Ниндзюцу прервалось само собой, и Фужита вскочила. Юмако, проклиная неудобную одежду, последовала ее примеру.

Перепахивая и топча снег ногами, женщины сошлись в яростном поединке тайдзюцу. Удары, блоки, попытки ухватить противницу и применить ломающий суставы захват. Фужита выхватила из рукавов припрятанные отравленные иглы, но Юмако отбила брошенное в ее лицо оружие двумя стремительными взмахами рук. Такие фокусы не пройдут, «паучиха» прекрасно знала, на что способна бывшая соратница.

Теснимая врагом, Фужита начала отступать. Она была гораздо моложе Юмако, слабее физически и менее опытна. Только теперь мастер ядов начала понимать, как опрометчиво поступила, напав на Черную Вдову в одиночку.

Одежда путалась и мешала. Юмако направила энергию Ци в указательный и средний пальцы правой руки. Выставленные вверх, они окутались синим сиянием, словно клинок самурайского меча. Элемент ветра истончил края сияющего ореола у пальцев Юмако, и та, не теряя времени, дважды рубанула ими, разрезая на себе пояс и среднюю часть кимоно. Сил хватило поддерживать ниндзюцу всего пару секунд, но этого было достаточно. Подскочив вверх, Юмако выпрыгнула из некогда пышного многослойного великолепия, ныне замаранного и измятого, обратившегося в пустое, вредоносное излишество. Приземлившись рядом и подхватив опадающие на землю тряпки, она рывком нахлобучила их на голову совершенно выдохшейся и с трудом стоящей на ногах Фужиты. Путаясь в дорогих тканях, молодая куноичи потеряла остатки боеспособности.

Юмако повергла противницу на землю пинком в живот и склонилась, раздвигая тряпье, в котором мастер ядов трепыхалась, словно в сети.

«Давно же я ждала этого мгновения! — Юмако, жалея, что не может сказать врагу пару слов на прощание, обхватила горло Фужиты, начиная душить. — Вот и все, крыса. Отбегалась».

Шуба, которую приволокла сюда Фужита, убережет Черную Вдову от смертельного холода. Тряпья для перевязки ран достаточно. Добить врага, забрать добычу и, убравшись подальше отсюда, посетить одно из сел, в котором легко можно будет раздобыть припасов для пути в селение Скалы.

Юмако дрогнула и отшатнулась, когда рядом возникла быстро движущаяся тень. Когти полоснули воздух, прорезав нательное белье куноичи и оставив на коже «паучихи» три длинных алых росчерка.

Кицунэ, опасаясь контратаки, отпрянула, стремительно зашла за спину врага и снова атаковала. Юмако пыталась отбиваться, но физическое истощение и кровопотеря застилали ей глаза темно-багровой пеленой. Ее удары проходили сквозь пустоту, а Кицунэ, похожая на дерзкую собачонку, нападающую на полумертвого медведя, бросалась на нее снова и снова. Когти полосовали плоть, кровь все гуще пятнала снег.

Глухо завыв, Черная Вдова рухнула на колени и, получив пинок в спину, повалилась лицом вниз. Несколько раз конвульсивно дернувшись, она замерла, а Кицунэ, трусливо дергаясь вперед с видимостью атаки и тут же отступая, скакала рядом. Несколько бесконечных секунд оборотница наблюдала за поверженным врагом, и только уверившись в полной победе, осмелилась приблизиться и, подняв ногу, толкнула ее в плечо.

— Будешь знать! — довольно заявила оборотница, надуваясь от гордости. — Думала, легко справишься с маленьким лисенком, да?

Рука Юмако змеей метнулась и вцепилась в лодыжку испуганно взвизгнувшей Кицунэ. Оживая Черная Вдова рывком подтащила к себе пойманную оборотницу и, навалившись на нее телом, заломила ногу несчастной в болевой захват.

— Тетя, не надо!!! — заорала от боли Кицунэ, чувствуя, как «паучиха» перебарывает ее сопротивление и начинает ломать коленный сустав. — Не надо!!!

Арбалетная стрела со свистом рассекла воздух и вонзилась в плечо Юмако. Куноичи издала клокочущий возглас гнева и боли, отшатнулась, пытаясь заслониться девчонкой, но еще две стрелы, ударив с разных сторон, вонзились в спину и бедро Черной Вдовы.

Люди в маскировочной одежде, прячущие лица под черными повязками, выходили из-за деревьев, окружая место побоища. Юмако попыталась подняться и обратиться в бегство, но шиноби бросились на нее, повалили и завернули руки за спину.

— Спать! — один из новоприбывших ударил рукоятью ножа в висок истерзанного чудовища, подарив ей благостное забвение. — Живого места на ней нет, а все шевелится! Пустынники — живучий народ.

Фужита, которую освободили от тряпичных пут и поставили на колени, взглянула на знаки скрытого селения Трав, украшающие одежду шиноби. Все ясно. Шпионы Мичиэ.

Один из шиноби занес руку с кастетом для удара.

— Не троньте ее! — выкрикнула Кицунэ, тоже определившая знаки и решившая, что солдатами подруги вполне можно командовать. — Она сражалась за меня!

Шиноби, прислушавшись к выкрику девчонки, переглянулись и опустили оружие.

Спустя пару минут, ломая кустарник подлеска, топча снег железными сапогами, к месту боя подоспели городские стражи. Ниндзя сразу подняли руки, демонстрируя нежелание сражаться. Самураи, взглянув на знаки Трав, не стали затевать никому не нужных ссор.

— Как вы, юная госпожа? — один из солдат снял со спины и набросил на плечи Кицунэ теплое одеяло. В каждом отряде городского патруля один из солдат нес эту вещь, которая в условиях холодного климата и разгула бандитизма часто была очень полезна. — Вы ранены? Нужна помощь врача?

— Думаю, что не очень, — Кицунэ покачала головой. — У меня нарушена циркуляция энергии в теле, но это уже начало исправляться. Я еще живучее, чем та тетка! — оборотница ткнула пальчиком в сторону Юмако, которую деловито увязывали двое шиноби.

— Мы заберем Черную Вдову в наше селение, — сказал Гесшин, подходя ближе к капитану самураев. Не желая нарушать маскировку под воинов Трав, он не стал уточнять, в какое именно селение будет доставлена пленница. — Она наша добыча, и мы хотели бы изучить ее способности маскировки. Могу заверить, что эта тварь никогда больше не увидит солнца и неба над головой.

— Позаботьтесь о ней, — капитан не стал возражать. Хоть награда за Черную Вдову была назначена огромная, захватили ее все же шиноби, а не его солдаты. Без вмешательства ниндзя паучиха-людоед, скорее всего, услышала бы приближение латников и успешно скрылась. — Она ваша. Но прошу вас привести Черную Вдову в сознание хоть на минуту. Леди Кадзуми… благородная дама, которой восхищается вся Инакава, была похищена этим монстром! Мы выпытаем у паука, где сейчас ее жертва!

— Я знаю, где леди Кадзуми, — откликнулась на его слова Фужита. — Позвольте мне показать. Возможно, еще не поздно ее спасти.

Серая полутьма и тишина. Свет проникал только сквозь маленькую вентиляционную отдушину, крошечное окошечко в большой и светлый мир, вернуться в который Кадзуми уже больше не надеялась. Исако затихла уже давно. Умерла, скорее всего. Она лишь дальняя родственница Акизуки, в ее роду слишком много обычных людей. Исако не была столь же вынослива, как женщины самураев. Но как бы ни была стойка Кадзуми, ее ждет та же участь. Освободиться не удастся. Та жуткая женщина оставила их здесь умирать от голода и жажды. Зачем ей выпускать своих пленниц? Потому что кто-то там был против лишних смертей? Кадзуми видела лютую ненависть в глазах паучихи. После того как планы будут выполнены, шиноби просто уйдут… и, может быть, это даже к лучшему.

Кадзуми плакала от боли в затекшем от неподвижности теле, от врезавшихся в кожу ременных пут. От жажды, от холода, но больше всего от отчаяния. Даже хорошо, если о ней забудут и оставят здесь. Лучше умереть, чем вернуться в мир, в котором убит ее любимый и дочь, где имя Кадзуми проклято обвинением в подлости, предательстве и покушении на принца.

Кадзуми сжалась в слабо дрожащий комок и закрыла глаза. Скорее бы умереть…

Тихий шорох наверху, у вентиляционной отдушины. Свет померк, что-то заслонило его, но не успела Кадзуми испугаться от мысли о вернувшихся шиноби Скалы, как робкий девчоночий голосок прозвучал в темноте.

— Кадзуми-сан! Исако-сан! Вы здесь?

Лесная почва зашуршала, раздвигаясь в стороны, обнажая корни деревьев и расширяя проход. Кто-то снаружи применял дзюцу элемента земли.

— Кадзуми-сан! — малорослый человек протиснулся в открывающийся проход в темную могилу и пополз на четвереньках, приближаясь к женщине, дрогнувшей и попытавшейся что-то промычать через закрывающий рот кляп. — Кадзуми-сан, не бойтесь! Я — Кицунэ! Я и мои друзья победили злых врагов! Мы пришли помочь вам!

Кицунэ? Волшебная лиса? Эту девочку хотели захватить присланные из страны Камней чудовища. Кадзуми обмерла, не веря своим ушам и глазам. Если волшебная лиса здесь, то… враг побежден?!

Кицунэ стащила с леди Кадзуми одеяло и начала снимать ремни, стягивающие руки и ноги женщины. Затем она развязала платок и вынула из рта несчастной пленницы кляп.

— Л… лорд Томео… и моя… дочь… — запинаясь, с трудом произнесла Кадзуми. — Ч-что с ними?

— Про лорда не знаю, а Миваки… жива будет, наверно, — меняясь в лице, сердито проворчала Кицунэ в ответ. — Ее счастье, если успеет сбежать!

— Ее н-не били?

— А ее слуги первые на меня напали! Она хотела мною притвориться и сама к принцу поехать! За это надо бы руки и ноги ей переломать! Но не до того пока. Я ей потом еще все припомню! Так обработаю, сама себя не узнает!

— П-простите мою дочь, К-кицунэ-сама, — Кадзуми содрогнулась, вспомнив план действий, которым хвасталась ей Черная Вдова. Паук-оборотень, чудовищная кумо, намерена была бросить дочь Кадзуми на растерзание взбешенным самураям. Миваки дорого заплатила бы за несколько часов жизни под именем Кицунэ. Жуткая смерть от пыток — это минимум, что могла бы она ожидать. — П-простите ее. Она не з-знала многого. Ее хотели тоже убить…

Кицунэ ничего не ответила, не желая еще больше огорчать женщину, и без того испытавшую тяжелое потрясение. Маловажно то, что Миваки не знала. Важно то, что и с каким торжеством она делала! Лучше черной крысе спрятаться и не высовываться, иначе Кицунэ вытрясет из нее душу!

Развязав пленницу, девочка помогла ей сесть и закутала в одеяло. Кадзуми меж тем с тихими стонами не переставала выспрашивать о Томео.

— А, так лорд Огасавара — это Томео? — ответила Кицунэ. — Про лорда Огасавара говорили, что он плохо себя чувствует и лежит в постели. Сказали, что он болен.

— Но он жив? Действительно жив? Я должна его увидеть… помогите мне подняться, прошу вас, Кицунэ-сама…

Убедиться, что ее возлюбленный пережил общение с пауком-оборотнем, Кадзуми смогла даже раньше, чем надеялась. Проход расширили еще, и двое самураев, помогая Кицунэ, вынесли несчастную леди на солнечный свет и свежий воздух, усадив у входа в темную, глубокую яму, уходящую под корни дерева. Еще один солдат осторожно вынес из ямы бесчувственное тело Исако. Самураи окружили спасенных, капитан осведомился у Кадзуми о самочувствии и начал переговоры с кем-то по рации. Минуло минут пятнадцать, и вдруг во главе еще одного отряда самураев к входу в яму примчался наместник северных земель Огасавара Томео собственной персоной.

— Кадзуми! — соскочив с коня, он едва не упал, но собрался с силами и подбежал к женщине, которая протянула руки ему навстречу.

Кутая в одеяло голову, обезображенную отсутствием волос, Кадзуми ткнулась в плечо Томео лицом и горько разрыдалась.

— Все будет хорошо, — шептал наместник, ласково обнимая и утешающе поглаживая ее по спине. — Все будет хорошо, любимая. Теперь я всегда буду с тобой и не позволю приблизиться ни одному чудовищу.

Немного успокоив Кадзуми, Томео посмотрел на Кицунэ, которая с жадным интересом следила за происходящим. Лицо оборотницы закрывала тряпичная маска, сделанная из обрывка пояса оби, сброшенного Юмако. Только синие лукавые глазищи сверкали озорством и любопытством. Она впервые воочию наблюдала чужую любовь, и по спине девчонки бегали мурашки от сопереживания.

— Кицунэ-сама, — произнес Томео. — Я не могу выразить всю глубину моей вам благодарности. Вы спасли самое дорогое, что есть у меня в жизни. Скажите, чем бы я мог отблагодарить вас?

— Но ведь не я одна сражалась с врагами, — ответила Кицунэ, задумываясь. — Вы должны благодарить самураев и шиноби, что одержали победу над шиноби Скалы и другими союзниками Юидая.

— Ваша скромность делает вам честь, юная леди. Не беспокойтесь, все, кто оказал вам поддержку, получат достойную награду, но я уверен, что планы лазутчиков Юидая увенчались бы успехом, если бы на вашем месте был кто угодно другой.

Кицунэ засмущалась, пряча взгляд и принимаясь ковырять землю ножкой.

— Чем бы я мог вас отблагодарить, Кицунэ-сама? — повторил свой вопрос Томео.

О, желаний у Кицунэ, опьяненной вкусом победы и всеобщего восхищения, было много!

«Хочу школьную форму, как у тех девочек на улице! Хочу такого же котика, как у Кадзуми дома! Хочу большие расписные сани, чтобы к принцу было удобно ехать! Хочу, чтобы злой Миваки настучали палками по пяткам!»

Кицунэ могла бы выпалить все это в один момент, но сдержалась, подумав о том, что просить так много и сразу да еще на глазах у посторонних людей совсем нескромно. Маме снова придется из-за нее краснеть. Лучше сказать все потом, когда рядом будут только свои.

— Мне ничего не нужно, добрый господин. Быть полезной вам — счастье для меня. Только за одно я была бы благодарна — если бы вы предоставили мне возможность привести себя в порядок, — Кицунэ со смущением указала на разорванную и забрызганную кровью одежду, на грязь, покрывающую ее руки и ноги. — Кроме того, я получила несколько беспокоящих меня ран и была бы рада показаться врачу.

— Сделаю все, чтобы помочь вам, Кицунэ-сама, — Томео взглянул на ее маску. — Какими бы ни были ваши ранения, мы сделаем все возможное, чтобы они исчезли, не оставив никакого напоминания о себе.

Оборотница поняла, что важный и властный дядька беспокоится о ее лице, но не стала его заверять в том, что все в порядке. Она надела маску для того, чтобы не пугать леди Кадзуми. Кицунэ все еще была в облике Миваки, успев поменять только цвет глаз. Теперь, с нарушенным обменом энергии Ци меж клетками, она едва собрала сил, чтобы кое-как срастить поврежденные в бою ребра. О том, чтобы вернуть себе нормальный облик, пока не приходилось даже думать. Пусть верит, что у нее ранено лицо, только бы в объяснения не углубляться и не упоминать при Кадзуми об оборотнях.

Прибежали, спеша как только возможно, четверо самураев, несущих на спинах медиков из городской больницы. Двое врачей, выслушав указания Томео, подошли к Кицунэ и, как только девочка объяснила им суть проблемы, приступили к лечению. Импульсами целебной Ци они восстанавливали энергообмен в теле оборотницы. Кицунэ с радостью чувствовала, как улучшается ее состояние. Зеленое сияние кололо ее в бока, убирая разрушения, причиненные стилем «Легкого касания» Фукуроу. Кицунэ ежилась и хихикала.

— Щекотно! — с обидой в голосе заявила она недовольно глянувшему на нее врачу.

— Прошу у вас прощения, леди, но придется немного потерпеть. Постарайтесь не двигаться. Работа тонкая и сложная, требующая концентрации и точечного применения сил.

— Извините, — ответила Кицунэ и крепко стиснула зубы, твердо намеренная выдержать щекотку. Еще один подвиг на сегодня! Куда деваться? День такой!

Город, позабыв о насущных делах, гудел пчелиным роем. Из уст в уста передавались слухи и откровенная выдумка, в которых, однако, была единая основа. Волшебная лиса вновь свершила чудо, одержав победу над врагами, что казались могущественными, как боги.

Выдумка и полуправда сами собой складывались в легенды.

— Черный воин-дракон прислал элитных шиноби, надеясь легко захватить Кицунэ! Как бы не так!

— Мой знакомый из городской стражи говорил, что воинами Скалы командовала Черная Вдова!

— Неужели то самое жуткое чудовище, что убивало людей в странах Лугов и Ветвей?

— Да. Черная Вдова похитила леди Кадзуми, но Кицунэ растерзала паука, как тряпку, и спасла нашу бабочку из его паутины!

— Камнегрызы снова получили по зубам! Хотели распоряжаться на нашей земле по-хозяйски? Не все так просто!

— Я же говорила, что Кицунэ — не просто девочка! Это великий дух лисы, пришедший нам на помощь в минуты отчаяния!

— Даже не смешно! Волшебные лисы — просто сказки и легенды!

— А я видела, как небо на западе расцветилось золотом! Это были отблески сияния меха Кицунэ, когда она приняла свою истинную форму для сражения с пауком!

Старушка, жрица маленького храма Инари, расположенного на окраине города, в последние дни с удовольствием замечала увеличение числа посетителей, но теперь начала беспокоиться о том, как бы ее вместе с храмом случайно не затоптали нахлынувшие толпы паломников.

Когда в сердцах людей угасает надежда и остается только упрямое сопротивление гибели, явление героя способно вызвать небывалый подъем боевого духа. Скептиков было много, но Водопады, давно забывшие что такое победа в войне и жизнь без страха, с отчаянием умирающего вцепились в детскую мечту.

Встречать Кицунэ не успело сбежаться много народа, но те, кто собрался на улице, ведущей к особняку Акизуки, с жадным любопытством засматривались на девочку, закутанную в теплое одеяло, которую вез, усадив перед собой на спину своего боевого коня, наместник. Самурайский конь внушал ужас одним своим видом, но девочка сидела совершенно спокойно, и зубастое чудовище вело себя на удивление смирно. Это можно было бы принять за проявление волшебства кицунэ, если не знать об одной короткой фразе, которую шепнул на ухо своему воспитаннику Томео, перед тем как посадить девочку ему на спину:

«Только дернись! Не возьму на самую большую и славную битву современности!»

Жуткая угроза намертво отбила у коня желание откусить чужачке руку или ногу. Как это так, в бой не возьмут? Это же хуже смерти! Придется терпеть издевательства. Хозяин — изверг.

— Кицунэ-сама! Кицунэ-сама! — выкрикнула вдруг старушка, стоящая между двумя небольшими группами людей. — Прошу вас, защитите своей силой наш город и моего сына, служащего в гарнизоне!

— И моего мужа! — выкрикнула другая женщина.

— И моих сыновей! — эхом откликнулась третья.

— Благословите мой отряд на битву, Кицунэ-сама! — прозвучал громкий мужской голос.

— Защитите нашу землю и наши поля, Кицунэ-сама, рис с которых дает жизнь всей стране!

— Кицунэ-сама! Леди Кицунэ! Спасите нашу страну!

Томео склонился к сидящей перед ним девочке и тихо произнес:

— Не обижайтесь на наших людей за эти выкрики, Кицунэ-сама. В последнее время появилось очень много фальшивых богов, каждый из которых обещал своим последователям счастье, но вместо этого дарил только усиление гнета и гибель. Люди слишком устали от безысходности и готовы верить в сказки, лишь бы эти сказки были добрыми. Я понимаю, что вы не богиня, и в глубине души каждый это хорошо понимает, но не нужно сейчас лишать мечты и надежды тех, кто впервые за долгое время почувствовал вкус жизни.

Кицунэ, лицо которой уже вернуло себе прежние черты и утратило сходство с лицом Миваки, с благодарностью смотрела на встречающих ее людей и, одаривая их теплой улыбкой, приветственно помахала рукой.

Быстро увеличивающаяся толпа горожан проводила ее и солдат-охранников до самых ворот особняка Акизуки. Не было давки, никто не лез вперед, но восторженные выкрики слились в многоголосый восторженный хор. Ликующие люди шли за строем латников, одним своим присутствием говоря маленькому лисенку о том, как рады они ее появлению.

Даже когда отряд вошел в ворота особняка Акизуки и самураи закрыли тяжелые створки, горожане не спешили расходиться. Наоборот, все новые группы и одиночные люди продолжали подходить. Торговцы, ремесленники, строители и чиновники, граждане всех сословий собирались на улицах перед особняком.

— Ну что, Изанами, снимем пару общих планов? — сказал оператор, расчехляя и подготавливая камеру. — Жаль всего раз успели поймать в кадр саму лисицу.

— Сними толпу у ворот с разных ракурсов, — сказала репортерша и продолжила поправлять прическу, любуясь своим отражением в круглом карманном зеркальце. — Как закончишь, возвращайся, я скажу на фоне толпы пару нейтральных фраз. Про «Интеллектуальную агонию Водопадов» и «Безумие обреченных» наговорю на диктофон позже. Звук наложим на изображение в студии.

— Только смотри, чтобы сейчас фразы были уж очень нейтральные! Иначе услышат, и мы можем оба умереть от внезапного приступа пролома головы. Самураи и так уже на нас недобро косятся. Своего-то телевидения в отсталых Водопадах никогда не было.

— Да уж, я устала репортершей из страны Ветвей представляться, а ничего не поделаешь. Стоит обмолвиться, что мы из Северной Империи, и никакие официальные разрешения не спасут.

— Как думаешь, удастся нам заснять лису рядом с принцем Кано?

— Надо постараться, — Изанами сощурила хитрые глаза. — Пусть потомки посмеются над глупостью этого народа. Или поплачут над тем, до чего может докатиться целая нация на пороге гибели!

— Один город.

— Не важно! — репортерша тихо рассмеялась. — Волшебная лисица, да? Ха-ха-ха, с этой малышкой мы с тобой точно войдем в историю!

Миваки стояла на коленях, держа руки на затылке и боясь шевельнуться. Двое самураев Акизуки, словно грозные скалы, возвышались справа и слева от нее. С девчонки грубо содрали чужую одежду и бросили вместо нее какое-то рванье. Благодаря зомби-шпионкам под управлением шиноби Ветра тех бандитов, что снова сбились в группу после побега из особняка, быстро обнаружили и почти полностью перебили, взяв в плен только нескольких для допроса. То тряпье, что бросили Миваки, было бандитскими обносками, снятыми с трупов.

Девчонка с донельзя несчастным видом шмыгала соплями и вздрагивала от рыданий, но охранявшие ее воины смотрели на нее без единой капли сочувствия. Только ненависть и презрение.

— Хару-сама прибыл, — прозвучал голос самурая, переговорившего с кем-то по рации.

Миваки получила тычок клинком катаны в бок.

— Вставайте, Миваки-сан. Попрошу вас собраться с силами и приготовиться к тяжелому испытанию вашей силы духа. Надеюсь, что вы будете держаться достойно.

— Самурай-сан… — девчонка, задрожав от холода в словах самурая, взглянула на стоящего рядом стража. — Что со мной будет? Где Тейджо? Где Масуми? Где… — девчонка нервно сглотнула. — Моя мама?

— Тейджо был захвачен ниндзюцу и сражался в бою с верными Юидаю самураями. Погиб от кровопотери после нескольких серьезных ранений. Масуми как истинная дочь самураев не пожелала пережить провал задания и отдала жизнь в качестве извинений перед своим господином. Черная Вдова, которую вы согласились признать своей матерью, захвачена в плен воинами селения Трав. Это поражение, Миваки-сан. Абсолютное.

Девчонка сжалась от ужаса в комок. Что теперь будет?

— Поднимайтесь, — сказал самурай, выждав пару мгновений. — Хару-сама желает видеть вас немедленно.

Миваки содрогнулась. Она помнила тяжелый взгляд этого свирепого человека, о котором ходило немало страшных слухов. Жестокость, с которой он карал пиратов северного моря, даже несколько раз упоминалась в газетах. Покрытый шрамами старый убийца. Как это морское чудовище могло занять место дипломатичного и мудрого отца во главе клана, Миваки не могла понять, но несколько резких высказываний в адрес нового лидера Акизуки были мистическим образом донесены ему, и Хару посетил «с дружеским визитом» дом своего предшественника. Мать едва ковриком под его ноги не постелилась ради того, чтобы он не упомянул о ненадлежащем поведении ее дочери. Тогда Миваки показалось это невероятно унизительным и достойным презрения, но сейчас…

— Мама… — тяжело дыша, произнесла Миваки. — Я говорила не о Черной Вдове… Самурай-сан, моя мама, леди Кадзуми, действительно погибла?

— Лучше не надо об этом, — самурай сделал шаг к двери комнаты, маленькой и незатейливо обставленной. Спальня прислуги, не иначе. — Глава клана ждет.

— Я… я не хочу… пожалуйста…

— Отказ не принимается. Идите.

— Но я не…

— Встать!!! Шевели ногами, бестия!

Миваки затряслась и, разревевшись словно ребенок, попыталась подняться на ноги. Самурай помог ей, ухватив за шиворот и потянув вверх. Еще несколько секунд Миваки пыталась встать на неповинующихся ей, подламывающихся ногах.

Самураи едва не волоком вытащили рыдающую и умоляющую о пощаде девчонку в коридор и проследовали к выходу из дома. Гордая дочь самураев ревела и плакала, как нашкодившее и изведавшее порки дитя.

— Не пойду! Не пойду! — она словно клещ вцепилась в дверной косяк на выходе из дома. — Я не хочу! Отпустите!!!

— Вперед! — угрюмо рыкнули волочащие Миваки самураи и, силой оторвав ее от косяка, выволокли на зимний холод.

Их ждали.

На свободной площадке, среди кустов и деревьев, стояло около двух десятков самураев, на одежде которых красовались знаки Акизуки. Стражи города держались поодаль, посматривали на воинов клана, переговаривались, но ни во что не вмешивались.

Миваки подтащили к соклановцам, и рыдающая девочка осеклась, взглянув себе под ноги. Истоптанный снег был густо орошен кровью. Алые полосы тянулись, указывая в сторону заднего двора. Туда утаскивали казненных? Кто это был? Нобору? Масуми? Кто-то из бандитов, присланных Монтаро?

— На колени. Руки за спину, — самурай толкнул девчонку, и она упала к ногам вышедшего вперед человека.

Как все воины Акизуки, Хару был плечист и грузен, его мышцы буграми вздувались под одеждой при движении. Оттого девочка перед ним казалась еще более жалкой и хрупкой. Легко можно было поверить, что он способен раздавить ее, как муху, одним ударом ладони.

— Акизуки Миваки, дочь подлого предателя Хокору, спасенная от суда и казни только заступничеством всеми нами уважаемой леди Кадзуми, — глядя на девчонку снизу вверх, глухо произнес воин. — Ты обвиняешься в измене клану, в поддержке отступника, в организации покушения на родную мать и в нападении на желанных гостей нашего правителя. Что хочешь сказать в ответ на обвинения?

— В… организации покушения? Я… я не… не организовывала…

— Ты смеешь еще отрицать преступление, маленькая дрянь?! — взъярился Хару, одной вспышкой гнева заставив девчонку подавиться словами. — Тебя воспитывал отец и ты не раз позорила свое имя, недостойно высказываясь и действуя в отношении матери, но я не мог поверить, что дойдет до подобного! Не ты ли лично заманила собственную мать в ловушку и оставила ее на растерзание пауку-людоеду? Не ты ли консультировала Черную Вдову, как действовать так, чтобы не вызывать подозрений и лучше играть роль хозяйки этого дома? Допрошенные нами люди говорят, что ты восторгалась тем, как изменилась леди Кадзуми! Была счастлива признать чудовище в качестве своей матери?! Ты, ядовитая тварь, в сотни раз омерзительнее самой паучихи!

Миваки плакала, сидя на снегу.

— Простите… простите меня…

— Здесь не детский сад, Миваки-сан, — угрюмо и гневно произнес капитан Рюозо, стоявший в первом ряду кольца самураев. — И ломали вы со своими сообщниками не игрушки, а жизни людей. Думаешь, за такое можно извиниться?!

Миваки давилась слезами и молчала.

— Черная Вдова. Мастер маски, за пять лет убивший больше шестисот людей в странах Лугов и Лесов. Нелюдь, отмечающая самые интересные жертвы шрамом у себя на запястье. Ты! — Хару рявкнул так, что Миваки вскрикнула и отпрянула, упав на спину. — Ты привела ее в свой дом! Ты указала на родную мать как на следующую жертву!

— Спросите у леди Йори! — в отчаянии выкрикнула Миваки, понимая, что еще секунда, и ее разорвут на куски, даже не вынимая мечей из ножен. — Спросите у леди Хикари! Они подтвердят, что я ничего не знала! Леди Хикари сообщила мне обо всем только перед самым началом боя! Я хвалила Черную Вдову за сделанное, но только потому, что очень сильно испугалась за свою жизнь! А вы бы не испугались на моем месте? Я… я… я не знала о Черной Вдове! Я… я не хотела…

— Не хотела?! Но что ты хотела? — глухо прорычал Хару, до безумия взбешенный позорным заговором внутри его клана.

Миваки умолкла и сгорбилась, глядя в снег под собой. Что ответить? Что хотела избавиться от Кицунэ и сама стать гостьей принца Кано? Хотела настраивать его на союз с Северной Империей и уговаривать принять отца советником? Хотела стать женой дайме и правительницей Водопадов?

— Я… я хотела спасти страну от войны…

— Ложь! Ты лишь хотела власти и рада была получить ее через убийство! Если бы не героические дела леди Кицунэ и защищающих ее солдат, зло свершилось бы. Ты не попыталась помешать планам Черной Вдовы и не держалась в стороне, напав на леди Хикари и помогая пауку-людоеду справиться с ней!

Девчонка тряслась, как осиновый лист. Все кончено. Неужели все кончено?

Хару склонился и положил перед Миваки короткий, острый меч.

— Если действительно считаешь что действовала верно, вырази нам протест. Если считаешь что ошибалась и была обманута, вырази свое раскаяние.

Миваки, закрыв лицо трясущимися руками, горько рыдала. Слезы текли по ее щекам и ладоням, но они не затронули ни единой струны в сердце сурового самурая.

— Ты никогда не была достойной дочерью нашего клана, — сказал Хару, вставая справа от девчонки и обнажая катану. — Если проявишь малодушие и сейчас, не жди пощады. Умереть как дочь самураев или как презренное ворье — это твой выбор.

Кицунэ соскочила с коня и, не замечая капающей с пасти зверя голодной слюны, побежала к дому, откуда навстречу ей уже спешили леди Хикари и несколько слуг.

— Мама! — девчонка нырнула в объятия камигами-но-отоме и прижалась к ней ласковым котенком. — Мамочка моя, как же я испугалась! — Кицунэ шмыгнула носиком и, почувствовав запах крови, тронула руку матери в том месте, где Хикари под одеждой прятала тщательно забинтованную рану. — О нет! Ты ранена! Мамочка, ты же ранена! Подожди, я сейчас позову врачей! Больно? Очень больно, мама?

— Не пугайся, маленькая моя! — Хикари целовала лицо разревевшейся от страха и паники девочки. — Со мной все хорошо! Пока ты рядом, ничто другое не важно. Солнышко мое, лисенок ласковый! Все хорошо.

— Мам, ты только потерпи немножко. Все уже позади, врачи нас вылечат, а чудовища больше не вернутся. Вот, смотри. — Кицунэ раскрыла ладошку, в которой всю дорогу до дома держала мамино обручальное колечко. Эта вещь, наверное, была дорога маме, ведь она никогда его не снимала.

— Ах ты, лапочка моя, золотая, — камигами-но-отоме стиснула девочку в объятиях изо всех сил. — Прости. Прости за то, что это ты, а не я, защищаешь нас всех от преследующих нас ужасов.

— Ма-а-ам… каким бы ни был страшным враг, я никому и никогда не позволю тебя обижать! Я же — волшебная!

— Чудо мое! Глупое и пушистое.

— Ма-а-ам… — Кицунэ сладко млела от счастья.

Томео меж тем, сойдя с коня, двинул зверю в скулу для напоминания, кто здесь главный, и поспешил к небольшим саням, в которых домой доставили леди Кадзуми. Протянув руку, он помог женщине выйти и, обняв за плечи, повел по дорожке к дому. Кадзуми все еще не пришла в себя от долгого заточения, и передвигаться ей было сложно. Шепча любимой что-то ласковое, Томео поддерживал ее и помогал стоять ровно. Кадзуми сделала пару шагов, и вдруг ноги ее подломились. Она едва не упала, но Томео мгновенно среагировал, подхватив ее на руки.

— Томео-сама! — испуганно охнула Кадзуми. — Прошу вас, не надо! Ведь вы еще не совсем оправились от болезни! Я не смогу простить себе, если буду отягощать вас…

Самурай только крепче прижал ее к себе и, ответив улыбкой, понес к дому, но их взаимное счастье бесцеремонно прервала прибежавшая повариха, Чиоко, что совершенно ошалела от произошедших вокруг нее событий и теперь не знала, что делать и кого из пострадавших подруг утешать первой. Она одна из немногих до сих пор верила, что Миваки на самом деле хорошая девочка, просто испорченная и избалованная отцом.

— Кадзуми-сама, Томео-сама! — Чиоко, подбежав, упала на колени перед госпожой и, не выдержав, разрыдалась. — Пожалуйста, поспешите! Миваки-сама повели… — сердобольная женщина указала направление рукой. — …Туда! Хару-сама хочет казнить ее!

Глаза Кадзуми, которую Томео поставил на ноги при приближении служанки, испуганно расширились. Силы взялись неизвестно откуда, и женщина устремилась, спотыкаясь и увязая в снегу, в направлении, указанном служанкой. Сделав своим самураям знак «следуй за мной», Томео побежал за Кадзуми.

Миваки дрожала от холода и ужаса, рыдания ее обратились в судорожные всхлипы. Девчонка так и не протянула руку за лежавшим на снегу мечом.

— Похоже, мои надежды на проявление чести и самоуважения от тебя были напрасны, — Хару поднял катану над головой, замахиваясь для удара, но отчаянный крик Кадзуми, увидевшей блеск металла, остановил его.

— Нет! — женщина бросилась к дочери, но двое самураев встали на ее пути и удержали. — Нет, не убивайте ее! Прошу вас, Хару-сама, будьте милосердны!

— Мама? — Миваки, сбрасывая оцепенение, подняла голову и, взглянув на Кадзуми, вскочила на ноги. — Мама!!!

Хару схватил ее за плечо и хотел усилием руки снова поставить на колени, но леди Кадзуми, пробежав мимо расступившихся самураев, уже обняла девочку руками и заслонила ее собственным телом.

— Мама, спаси! Спаси меня! — причитала Миваки, прячась в объятиях матери. — Я не хочу умирать! Пожалуйста, спаси меня!

— Тише, тише, глупая моя, — Кадзуми улыбалась сквозь слезы с любовью и нежностью. — Я здесь. Ничего не бойся.

Хару хмурился, не спеша убирать меч.

— Рад видеть вас в добром здравии, леди Кадзуми, — сказал самурай, глядя на женщину, обронившую во время бега одеяло, в которое до того стыдливо куталась. Лишенная волос голова и грязный костюм куноичи нисколько не красили благородную даму. Обладающие повышенным чутьем, самураи силой воли сдерживали в себе желание поморщиться от резкого запаха. — Сожалею только, что внешний вид ваш сейчас в столь плачевном состоянии, и хочу напомнить, кто всеми силами содействовал безумному чудовищу, заживо похоронившему вас.

— Моя дочь ничего не знала! Она выполняла приказы Черной Вдовы только потому, что принимала ее за меня! Поверьте! Та безумная куноичи приходила ко мне и хвалилась тем, как ловко ей удалось обмануть мою дочь!

— Даже если это так, если бы Черная Вдова обрисовала ей свои намерения раньше, ваша дочь тотчас заключила бы союз с пауком и не выдала бы нам врага! Эта юная дама готова на сговор с кем угодно, стоит им только упомянуть имя ее отца, интригана, подлеца и труса, вырастившего дочь полным своим подобием!

— Неужели вы считаете, Хару-сама, что она была согласна покончить с собой?

— О чем вы?

Кадзуми, спешно закутываясь в одеяло, которое подал ей Томео, вкратце обрисовала план, которым хвасталась ей Черная Вдова. Лицо Миваки, когда она слушала об истинных намерениях недавних союзников, вытянулось от потрясения и побелело еще больше, хотя минуту назад казалось, что она уже мало отличается цветом от лежащего вокруг снега.

— Но… но мне все говорили… что… — голос ее становился все тише, и она умолкла, полумертвая от холода и полного душевного истощения.

— Черная Вдова всегда была трусливой и подлой тварью, — сказал Томео. — Она любила играть чужие роли, но жить под видом леди Хикари в замке принца Кано не отважилась бы по той простой причине, что оттуда почти невозможно сбежать. Скрыться от самурая гораздо сложнее, чем от простого горожанина, заподозрившего неладное в поведении своей жены или подруги. Черная Вдова слишком осторожна, даже черный воин-дракон не смог бы заставить паучиху зайти в смертельную ловушку, откуда слишком сложно выбраться в случае провала маскировки. Поэтому я глубоко убежден, что ехать в Серую Скалу она не собиралась.

Хару задумался, но медлил недолго.

— Это ничего не меняет, — сказал он. — То, что Миваки-сан обманули и обрекли на смерть вместо сближения с принцем, не может служить оправданием. Лично мне нелепа даже мысль, что вы, Кадзуми-сама, могли замыслить убить другую женщину и присвоить ее имя. Могла ли ваша дочь не подумать о том, что вы попросту не способны на то злодейство, что замышлялось?

Миваки издала сиплый стон. Она действительно до последнего признания была убеждена, что мама — это мама. Как любая настоящая сволочь, она искренне верила, что все люди такие же, как она. Просто мама наконец-то показала свое истинное лицо…

— Как бы то ни было, — продолжал меж тем Хару, — когда она узнала о совершенном Черной Вдовой преступлении, то поддержала сделанное! Готова была на все ради возвращения ее отца и Юидая к власти в стране! О чем же может быть речь? Перед нами враг, воспитанный врагом и думающий только о том, чтобы причинить нам вред!

— Умоляю вас, Хару-сама, — Кадзуми, выпустив дочь из объятий, упала на колени перед главой клана и склонилась, касаясь снега лбом. — Пощадите мою дочь! Она еще очень молода, ей не хватило жизненного опыта, чтобы принять верные решения! Я обещаю вам, что смогу ее перевоспитать и скоро вы увидите перед собой истинную леди, достойную своего великого имени!

— Слишком поздно, Кадзуми-сама, — довольно резко прервал ее Хару. — Из черного скорпиона не вырастет соловей! Она достойная дочь Черной Вдовы, а не ваша!

Хару взмахнул катаной, намереваясь срубить Миваки голову, но Кадзуми с криком снова заключила дочь в объятия и закрыла ее собой. Не на шутку разозленный капитан хотел приказать своим самураям оттащить женщину, но резкий окрик Томео остановил его.

— Ваши слова логичны и полны правды, Хару-сама, — Томео сделал пару шагов вперед и коснулся рукояти катаны у себя на поясе. — Но все же вынужден просить вас убрать оружие. Клан волен судить своих преступников по собственным законам, но я не могу остаться сторонним наблюдателем в этом деле по той причине, что люблю и хочу взять в жены эту благородную даму, Акизуки Кадзуми. Ее дочь — моя дочь, воспитанием которой отныне займется клан Огасавара.

— Я ничего не имею против того, что вы готовы забрать из нашего клана леди Кадзуми, но Миваки несет в себе наш геном! Она — часть нашего клана.

— Расценивается ли это как сокрытие генетического материала? Означает ли это, что договоренности, по которым клан Акизуки взял двух жен из Огасавара, являлся обманом и воровством генов?

— Тот договор был заключен с прежним главой клана, а не со мной!

Клинки с шелестом вылетели из ножен. Двадцать четыре самурая Акизуки встали спиной к спине, а около полутора сотен стражей города окружили их. Численный перевес был, несомненно, за воинами Томео, но среди бойцов Хару не было никого, кто не прошел бы суровую школу морских сражений. Бугры мускулов вздувались под одеждой. Битва обещала быть похожа на стычку красных и черных лесных муравьев, в которой черным «малышам» не было дано гарантированных шансов на победу.

— Вы представляете, что это будет означать для вашего клана, если сейчас мы начнем бой? — выкрикнул Томео, взывая к благоразумию старого карателя. — Вне зависимости от исхода вам придется уйти из Инакавы!

— Я не хочу начинать сражения с вами, Томео-сама. Но и терпеть попрание прав нашей семьи, молчать при запрете Акизуки вершить суд над собственными преступниками я не намерен! Предатели должны быть уничтожены из простой и понятной необходимости обезопасить свою спину! Эта девочка — не просто девочка! Это — дочь главного советника Юидая, через которую изменник может командовать лояльными ему людьми в городе! Мой меч обращен не против вас, а против предателей и заговорщиков, которые желают видеть наш народ в рабстве у дайме Северной Империи! Предупреждаю, что если ваши воины сделают еще один шаг в нашу сторону, она первая, кто умрет в начавшейся бойне!

— Остановитесь! — звонкий девчоночий голос прозвучал в сгущающемся сумраке угасающего дня. Больше сотни взглядов тотчас устремились на Кицунэ, которая без страха и колебаний приближалась к солдатам.

Городские стражи расступились перед ней, и девочка, не задерживаясь ни на мгновение, ровным шагом направилась к Хару.

— Не вмешивайтесь, Кицунэ-сама, прошу вас, — грозный самурай смутился под суровым взглядом малявки, которая, может, и выглядела обычной хрупкой девчонкой, но на деле являлась подругой принцессы Мичиэ, желанной гостьей принца Кано и героем, о которой в Инакаве повсеместно шептались. — Это внутренние дела нашего клана. После того, что замышляла против вас обвиняемая, слишком милосердно будет с вашей стороны заступаться за нее.

— Милосердие — удел глупцов, — ответила Кицунэ и мило улыбнулась. — Так, кажется, говорил верховный лидер Чистой Крови и повторяли тысячи палачей его армии, расправляясь с детьми и женщинами генетически измененных? Должны ли мы, люди, отрицающие правду кровавых мясников, пытаться в то же время уподобиться им? Я прошу вас освободить Миваки и передать ее клану Огасавара. Уверена, Томео-сама сумеет правильно позаботиться о своей приемной дочери и сделает так, чтобы она впредь никому не причинила вреда.

— Но, Кицунэ-сама… — Хару обрадованно уцепился за возможность решить проблему, не теряя лица перед жителями города и соклановцами. Приказ от самой Кицунэ, в которой сейчас многие, может быть и ошибочно, но видят посланницу богини Инари. Нет проявления слабости в том, чтобы исполнить ее волю.

— Нет ничего удивительного в том, что Миваки подчинялась Черной Вдове, — продолжила оборотница, печально поникнув. — Она была уверена, что ее отец и мама едины в мнении, что поступки правильны. Нельзя недооценивать доверие ребенка к своим родителям, а обвинять ее в подчинении — значит… — Кицунэ резко вскинула голову и повысила голос, — …обвинять всех, для кого родители и семейные узы являются важнейшей составляющей жизни!

Самурай молчал несколько мгновений, прежде чем ответить:

— Но как она могла не заподозрить…

— Поднимите меч, — Кицунэ отбросила одеяло, в которое была закутана.

— Что? — лидер Акизуки удивленно посмотрел на девочку.

— Поднимите меч. Направьте его мне в грудь и пустите по клинку энергию Ци. Прошу вас, Хару-сама.

Самурай был вынужден подчиниться и выполнить ее требование. Кицунэ сделала шаг вперед и вдруг, к ужасу всех окружающих, нанизалась на меч, который пронзил ее насквозь и вышел из спины. Леди Хикари, стоявшая позади солдат, побледнела, хотя Кицунэ и предупреждала ее о том, что намерена сделать.

— Не недооценивайте то, на что способны оборотни, Хару-сама, — сказала золотоволосая балбеска, отступая. Покрытый алыми потеками, клинок выскользнул из ее груди. Самураи особо восприимчивы, когда видят кровь. Необходимо шокировать их, прежде чем что-то объяснять. Так говорил хозяин, Хебимару. Кицунэ хорошо помнила его уроки и применяла знания по мере надобности. — Черная Вдова — истинный мастер маски, умный и опытный старый людоед. Она умеет играть на людских чувствах, иначе ей просто не удалось бы выжить, свершив столько преступлений, — сколько именно преступлений совершила Юмако, Кицунэ не знала, но судя по тому, как произносилось прозвище ее недавнего врага, девочка чувствовала, что немало. — Черная Вдова окружила себя верными людьми, которые помогали ей обманывать дочь Кадзуми. У Миваки не было шансов, и она погибла бы из-за заговора пауков, если бы все сложилось удачно для союзников Юидая. Она такая же жертва, как я. Поэтому, прошу вас, не причиняйте ей вреда. Дайте ей шанс искупить свои грехи и вспомнить, что она не паук, не скорпион, а все же человек!

Хару дрогнул, отступил на шаг, почти минуту делал вид, что размышляет над ее словами, а затем, опуская катану, поклонился девочке.

— В ваших словах мудрость и доброта, Кицунэ-сама, — сказал самурай. — Просьба будет выполнена, даю вам слово чести. Томео-сама! Можете забрать свою приемную дочь. Я хочу извиниться перед вами за недопонимание. Моя фраза о том, что Миваки — часть нашего клана, не содержит желания укрыть от Огасавара гены Акизуки. Я лишь хотел указать на то, что в ней — наша кровь и я испытываю глубокий стыд за действия родственницы. Договор о согласии на родственные связи действительно заключен предыдущим главой клана, но лишь обнаженные клинки помешали мне сказать, что я признаю этот договор, — Хару низко поклонился наместнику, выражая всю глубину своего раскаяния. — Прошу вас простить меня за неудачно построенные фразы, которые едва не привели к столь серьезному конфликту.

Томео повторил жест главы Акизуки, склонившись столь же низко.

— Благодарю вас за ваше великодушие, благородный господин Хару-сама, — произнес он. — В свою очередь умоляю вас простить мне чрезмерную горячность и поспешность суждений, вызванную только лишь напряженной обстановкой этого дня, неутоленным гневом против врагов нашего общего господина и желанием заботиться о любимой. Исчезновение конфликта со столь уважаемым мною родом, как Акизуки, наполняет мое сердце радостью и желанием еще более упрочить дружеские отношения меж нашими семьями. Буду счастлив видеть вас и вашу семью, на скромном торжестве, которое мои родственники желают устроить в честь моей женитьбы на леди Кадзуми.

Едва не умершую от мороза Миваки закутали в одеяло и унесли в дом. Кицунэ, довольная, что бой между союзниками удалось предотвратить, побежала к маме, желая успокоить ее и получить похвалу.

Хикари, обняв дочку, со счастливым вздохом прижала ее к себе. Огражденная мамиными руками от всех бед мира, Кицунэ сразу сомлела, но продолжалось это недолго. Леди Хикари, взглянув на Томео и Кадзуми, склонилась к Кицунэ и торопливо зашептала что-то ей на ушко.

— Но как я могу им помочь? — девочка удивленно посмотрела на маму. — Я… я даже не знаю, что можно сказать!

— Я научу тебя, — Хикари улыбнулась ей. — Подскажу нужные слова, а как их лучше передать, уверена, ты почувствуешь сама.

Томео, шепча ласковые слова Кадзуми, обнимал ее, пытаясь согреть и успокоить. Когда рыдания женщины превратились в тихие всхлипы, он попытался помочь женщине встать, но безуспешно. У несчастной от переживаний отказали ноги.

Маленькая оборотница, видя, что Томео готов поднять любимую на руки и унести в дом, поспешила подойти к ним и спросила о самочувствии, жалостливо взглянув на Кадзуми.

— Могу ли я чем-нибудь помочь? — произнесла девочка.

— Кицунэ-сама, вы несказанно добры к нам, — вздохнул в ответ наместник. — Я не могу даже представить, как достойно отблагодарить вас за уже оказанную помощь. Вы спасли нас от Черной Вдовы, и сейчас… страшно представить, чем могло бы это все закончиться, если бы не ваше вмешательство.

— Хорошо, что все уже в прошлом, — Кицунэ хихикнула. — Простите, что сразу не вмешалась. Готовила речь. По-моему, неплохо получилось. Позы, взгляды, тон голоса… я все-таки хорошая актриса! Могу быть убедительной не хуже Черной Вдовы, — девочка присела рядом со стоящими на коленях и горестно поникшими взрослыми. — Но было больно, когда клинок пронзил меня. Все же мои способности не безграничны. Как и ее. Пауку удалось обмануть вас, но только потому, что ваши глаза были затуманены любовью. Вы слишком сильно любили друг друга, чтобы сразу поддаться подозрениям. Вы обманулись, потому что чувства ваши были направлены не к фальшивому образу, а обходили злодейку стороной и устремлялись к душам друг друга. Любого можно обмануть, и вас, и Миваки, и меня тоже. Одна из союзниц Черной Вдовы притворялась моей бабушкой. Я очень люблю бабушку и поначалу, как и вы, поверила в обман. Но глупо думать, что я не распознала бы злодейку позже, даже если копия внешности была бы идеальной. Подобный обман краткосрочен, и в особенности для влюбленных. Потому что душу, внутреннюю суть человека, нельзя ни скопировать, ни украсть. Я уверена, что вы начали догадываться об обмане Черной Вдовы, но вам мешал страх. Страх увидеть чужого в любимом человеке.

Кадзуми содрогнулась от рыданий, а Томео крепче сжал ее в объятиях.

— Черная Вдова — ужасное чудовище, — продолжала Кицунэ, погладив ладошкой Кадзуми по плечу. — Она разрушает самое важное, что есть у людей, — доверие. Но я хочу, чтобы вы не потеряли веру друг в друга. Потому что Томео доказал, что ему нужна только Кадзуми, когда больной, мучимый ядом, примчался за ней в лес далеко от города, а Кадзуми доказала, что ей нужен только Томео, своими слезами, когда, похороненная заживо, плакала от страха за его судьбу. — Кицунэ подняла руки мужчины и женщины, что сидели на снегу перед ней, и соединила их ладони. — Не верьте паучихе в том, что она может заменить одного из вас для другого. Обман виден сразу, в глубине души с первых взглядов просыпается тревожное чувство, но нужно время для того, чтобы убедить себя предать самое дорогое — доверие к любимому.

Томео и Кадзуми крепко сжали пальцы друг друга. Кицунэ улыбнулась, но в глубине ее глаз таилась тоска. Она видела, что мужчина и женщина перед ней все еще винили себя и сердились друг на друга за то, что дарили любовь подлой фальшивке. Кицунэ чувствовала себя виноватой за то, что ничем им не может больше помочь. Только они сами могли преодолеть свою боль и от них одних зависело, исчезнет Черная Вдова в памяти прошлого серым призраком или же нет.

Маленькой лисице очень хотелось верить, что самый страшный йокай не разрушит любовь и доверие между этими людьми. Ну в самом деле, после стольких побед над злыми врагами разве еще не наступило время чудес?

Все будет хорошо!