Этим вечером обед в Карриг-Лодж подали немного позже, чем обычно. Энни сказала, что у нее осело тесто для пудинга, пока она уходила, и ей пришлось сделать все еще раз.
— В этом виноват тот парень из кино, уж больно разговорчивый. Отвлек меня. И это ему скажите, и то… — ворчала Энни, ставя тарелки на стол.
— Спасибо, Энни, ничего, ничего, — пробормотал дед, прерывая рассуждения служанки.
Эйлин уже рассказала ему о визите того надоедливого парня, и данное обстоятельство несколько обеспокоило Марлоу. Ему не хотелось снова возвращаться к этой проблеме. Старик был настроен совершенно на другой лад. Восхитительным, величественным был сегодня закат, огромное красное солнце разворачивалось в пульсирующую розу над бледно-голубой поверхностью воды. Старику Марлоу казалось, что, приходя полюбоваться на закат, он приходит на свидание к своей любимой Элеоноре, что они становятся ближе, когда он поднимается на вершину холма.
С другого конца стола на него смотрела Эйлин, рассеянно вертя вилку в руке. Уже дважды она пыталась привлечь к себе его внимание, но он не реагировал. Марлоу находился где-то очень далеко, за сотни миль от этой комнаты, от стола с зажженными свечами, от своей собеседницы. Эйлин немного сердилась, так как ей хотелось быстрее поговорить с дедом о сценарии фильма.
Черное бархатное платье бабушки уже лежало на своем месте в гардеробе, на Эйлин теперь был черный хлопчатобумажный сарафан, присланный матерью из Нью-Йорка. Поверх сарафана она надела короткий светло-зеленый пиджак. Этот наряд был самым модным и дорогим у Эйлин. Надев его, она пыталась таким образом компенсировать моральные издержки, которые понесло ее самолюбие. После неприятной стычки с самовлюбленным молодым человеком из кинокомпании ей было просто необходимо восстановить свое душевное равновесие.
— Мечта, которую мы потеряли, — тихо проговорил старик, — всегда уплывает куда-то за горизонт. Там, где сходятся небо и море, обитают наши любимые. Это грустно, но в то же время дает и надежду. Придет время, и мы обязательно встретимся с ними.
— Дед! — снова обратилась к старику Эйлин. — Нам надо поговорить о том парне из «Метеора». Он собирается опять прийти к нам, чтобы пообщаться с тобой, но он такой наглый, настоящий проныра. Гораздо хуже, чем мог бы оказаться мистер Хеплинг.
— Кто такой мистер Хеплинг? — с безразличным видом поинтересовался Марлоу.
— Не бери в голову, это не имеет значения. Так, маленький, робкий человечек, которого легко убедить в чем угодно. А вот Джон Дерен совершенно другой.
— Может, он не вернется? — с надеждой в голосе предположил старик и позвонил в колокольчик — дал знать Энни, что можно приносить десерт.
— Он обязательно вернется, — мрачно заявила Эйлин. — Он оставил нам сценарий фильма, чтобы мы его прочитали. Называется «Земля обетованная». Это об одной известной лондонской актрисе, которая устала от своей славы и съемок и решила побывать на родине — на острове, лежащим к западу от Ирландии. Разумеется, она уже не так молода, как когда-то, но все еще очень красива. Ей захотелось навестить школьных друзей на острове, ослепить их своими великолепными нарядами и драгоценностями, продемонстрировать свой успех и состоятельность. Но все получилось не совсем так, как она ожидала. Простая, неспешная жизнь на острове показалась ей удивительной, совершенной, правильной и настоящей после всех этих застолий с шампанским и икрой. Здесь, на острове, она встретилась со своей первой любовью. Оказывается, «мальчик Дэнни» ждал ее все эти годы и по-прежнему любил. Тогда, много лет назад, она предпочла ему большой, сверкающий мир, променяла свою любовь на деньги и славу. А теперь ей вдруг показалось, что все эти годы она не жила, что так ничего и не узнала про настоящую жизнь. Актриса всегда только ее изображала. Но теперь пришло время что-то изменить, она должна принять для себя какое-то очень важное решение… И вот знаменитая актриса рвет свой обратный билет, выбрасывает в океан все свои драгоценности и остается на острове со своим любимым.
— Какая необычная история! — с удивлением пробормотал Марлоу.
— Я не совсем точно пересказала тебе сценарий, — призналась Эйлин, — но сюжет примерно такой. Меня просто тошнит от этой сказочки. Не понимаю, почему этот Джон Дерен решил, что его идея отличается оригинальностью? Хотя я и не могу похвастаться тем, что пересмотрела очень много фильмов за свою жизнь, но это избитый сюжет. Скажи об этом мистеру Дерену, дед, когда он завтра придет. Скажи ему, что ты не позволишь использовать Инишбаум в качестве дешевых декораций для этой слащавой чепухи.
— Конечно, я скажу ему все это, — согласился старик, его брови сердито съехались на переносице. — Хотя должен признаться, — после минутного колебания продолжил он, — мне нравится название этого фильма. Бедняк, живущий на острове, не осознает, что его клочок земли видится кому-то как земля обетованная. Царство, в котором правят естественный закон и справедливость, разумность. И красота. Вот я прочитаю твоему юному другу, что по этому поводу думает…
— Дед! Он вовсе не мой друг! — возмущенно прервала его Эйлин. — И, ради бога, не читай ему ничего. Просто скажи ему твердо, что мы не желаем видеть его здесь на острове. Нам не нравится его сценарий и…
— Ваш пудинг! — объявила Энни и бросила на них торжествующий взгляд. — Первый крыжовник в этом году! Тэди собрал его сегодня утром, я взбила его со сливками, и вот что получилось. — Она поставила блюдо перед Эйлин и, наклонившись к девушке, тихо прошептала (старик Марлоу не любил, когда за столом говорили о домашнем хозяйстве): — Миссис Келлехан сказала, что ее муж только что зарезал овцу и что вы можете пойти и выбрать себе любой кусок, какой захотите.
Эйлин кивнула в знак согласия. Овцы миссис Келлехан были настоящим лакомством, и все на острове об этом знали.
— Я сбегаю завтра утром, — ответила девушка. Энни наклонилась еще ниже, стало слышно, как она тяжело дышит.
— Это будет уже поздно. Из-за энтих киношников. Они тут кругом и скупают все подряд. Миссис Келлехан говорит, что вы должны прийти сегодня вечером, потому что завтра ничего уже не останется. Уж энтого мяса точно не останется! Все знают, как англичане любят свежее мясо. А нам бы взять кусок с лопатки или шеи для жаркого.
Эйлин устало взглянула на служанку.
— Хорошо, я схожу сразу после обеда, — нехотя согласилась она.
Пудинг Энни оказался просто восхитительным, он таял во рту. Сейчас так не хотелось думать об этом противном Дерене и его людях, которые шныряли по острову, нервы Эйлин были на взводе. Скупить все запасы в магазине! Неслыханно! Они что, собираются здесь поселиться навечно? Интересно, эта женщина с экзотическим именем тоже приехала? Рила Вернон. Кажется, она видела фильм с участием этой актрисы в Дублине, когда мать приезжала последний раз. Да, именно Рила Вернон играла там главную роль. Классическое лицо, выразительные глаза, разнообразные элегантные наряды. Не женщина из плоти и крови, а экранная тень. Неужели эта тепличная красавица получит главную роль в фильме Джона Дерена? Но, собственно говоря, что ей за дело? Все равно они не позволят, чтобы здесь на острове снимали эту глупую историю.
Эйлин торопливо спускалась по дороге вниз с холма. В небе еще оставался теплый розовый оттенок, но уже начали сгущаться сумерки. Летом такая полутьма сохранялась до самого рассвета. Начался отлив, и обнажились белые песчаные полосы. Казалось, они были сотканы из лунного света. Ленивые волны цвета аметиста бесшумно накатывали на берег и снова отступали назад, оставляя после себя лишь клоки бело-желтой пены. Эта красота никогда не оставляла сердце Эйлин равнодушным. День, приближающийся к концу, был холоден и тих, как бутон еще не распустившейся белой лилии. Опустившаяся на остров тишина создавала ощущение покоя, изолированности от всего мира. Сама мысль о Джоне Дерене и его шумной компании выглядела неуместной, шла вразрез с этой картиной вечности.
Дойдя до деревни, Эйлин вдруг остановилась в нерешительности. В окнах магазина миссис Келлехан еще горел свет, у двери собралась стайка детей. Это могло означать только одно: члены съемочной группы все еще продолжали что-то покупать там или сидели в баре. Магазин миссис Келлехан был единственным на острове, там продавалось все, что только могло потребоваться местным жителям, начиная от зубной пасты и кончая гвоздями для гроба. Без сомнения, сейчас на пороге появится Джон Дерен с целым набором местных сувениров и с покровительственным выражением лица скажет, что находит все это чрезвычайно забавным. Она может войти в магазин через заднюю дверь, и тогда ей не встретится этот отталкивающий молодой человек. Видеть, как он запанибрата болтает с жителями острова, было выше ее сил.
Эйлин свернула в узкий проулок между домами, который вел на задний двор магазина миссис Келлехан. Открыв калитку, она вошла во двор. Висящая там туша только что убитой овцы произвела на нее неожиданно тягостное впечатление. Вздрогнув, девушка торопливо прошла внутрь магазина. Идя по коридору на кухню, она услышала смех и оживленные голоса, доносящиеся из бара.
Старик, отец миссис Келлехан, сидевший на кухне у камина, с энтузиазмом приветствовал Эйлин.
— Я пришла за мясом, Мэт, — объяснила девушка. — Не позовете ли вы миссис Келлехан?
Через пару минут на кухню вошла хозяйка магазина, невысокая, миниатюрная женщина. Но ее внешность была обманчивой, миссис Келлехан отличалась необыкновенной выносливостью и работала с утра до вечера. Муж мало ей помогал, предпочитая ограничиваться только советами и указаниями. Кроме всего прочего, эта женщина родила семерых сыновей и поставила их всех на ноги. Но и теперь, как и в дни молодости, в миссис Келлехан горел неугасимый огонь, казалось, она просто излучает энергию.
— Ах, мисс Эйлин! Заходите, дорогая, — зажурчал мелодичный голос хозяйки магазина. — Сегодня творится что-то невообразимое. Эти милые молодые люди с киностудии накупили столько портера, что хватит, чтобы напоить целый городок! Они говорят, что будут снимать на Инишбауне кино.
— Я пришла за мясом, — перебила ее восторженные излияния Эйлин. — И очень спешу.
— Хорошо, хорошо, я сейчас. — Миссис Келлехан накрыла ладошкой руку Эйлин. — У нас так мало развлечений в этом богом забытом краю. Очень жаль, если вы это пропустите. Если вы послушаете, о чем говорят эти люди, то сможете потом все передать дедушке. Вы не поверите, они уже привезли с собой все оборудование для съемок! Оно на пароходе в порту. А на материке их ждет какая-то знаменитая актриса. Она остановилась в замке Мелдун. Как только все будет готово к съемкам, она тут же приедет на остров. Но это еще не все, — продолжала торопливо говорить миссис Келлехан. — Молодой человек, который в этой компании самый главный, сказал, что все желающие в Килдаре могут принять участие в съемках фильма! Как раз сейчас он составляет список тех, кто будет для него работать, и выдает им денежный задаток. Просто что-то невообразимое!
— Да уж, такое трудно было вообразить! — с негодованием воскликнула Эйлин. И как только Джон Дерен посмел подкупать островитян за ее спиной! Но разве можно было ожидать, что он будет вести себя по-другому?
Эйлин позволила миссис Келлехан отвести себя в торговый зал магазина.
Торговый зал представлял собой длинную комнату с низким потолком, в которой горело несколько масляных фонарей. Их слабый желтоватый свет тонул в мутном облаке табачного дыма. Разглядывая эту похожую на ночной кошмар картину, Эйлин подумала, что все происходящее сильно напоминает сцену из фильма. Одинаковые желто-коричневые плащи пили пиво, курили, разговаривали и смеялись. Потом, присмотревшись, девушка насчитала в комнате только шестерых незнакомцев из съемочной группы. Все остальные были местные. В самом большом плаще оказался Джон Дерен. Он стоял у стойки бара напротив мистера Келлехана, который радостно о чем-то тараторил; его лысина, покрытая капельками пота, поблескивала в тусклом свете фонарей, лицо раскраснелось и казалось вымазанным жиром. На лицо Джона Дерена тоже падал свет, и его можно было хорошо разглядеть. Черты лица молодого человека вдруг показались Эйлин изящными, волевой подбородок придавал всему его облику решительность и уверенность, в голубых глазах сейчас горели стальные, холодные огоньки, выразительный красный рот выглядел странно привлекательным. Его губы двигались, смеялись, и Эйлин, словно завороженная, не могла оторвать от них взгляда.
Ей показалось, что и глаза всех присутствующих в комнате устремлены на него.
— Моим единственным профессиональным помощником, — говорил Дерен, — будет мисс Верной. А мои друзья, прибывшие со мной, обеспечат нам техническую поддержку. — И он как-то неопределенно махнул рукой в сторону кучки мужчин в желто-коричневых плащах. — Это операторы, осветители и звукорежиссер. Весь остальной состав фильма будет полностью сформирован из местных жителей. И прямо сейчас. В этом пабе. Я уже объяснял вам, что это вы сами будете снимать картину, под моим руководством. За участие в массовках каждый получит два фунта в день, а работу тех, кого выберут в «главные герои», мы оплатим соответственно.
— Что ж, это хорошее предложение, уважаемый, — заметил кто-то осторожно. — Это не какая-нибудь там выдумка. Всего-то и нужно показать, что нашу жизнь. Самую обычную. Да за такие хорошие деньги.
— Верно говоришь, Мак! Правильно! — послышались одобрительные возгласы.
Первым заговорил Макдара, школьный учитель, высокий, сухощавый мужчина с сердитым выражением лица. Каждое слово он произносил медленно, делал многозначительные паузы, что придавало его речи особое достоинство. Теперь все глаза устремились на него. Учитель был образованным человеком, он знал мир. Если бы в предложении кинокомпании крылся какой-нибудь подвох, то Макдара наверняка смог бы тут же его раскусить. Но подвоха не обнаружили до тех пор, пока не пришла мисс Эйлин. Вот она протиснулась в центр комнаты.
— Нет, Мак, это неправильно! Все неправильно! — громко проговорила девушка. — Ты еще не знаешь, на что подписался, Мак. Ты не читал сценарий!
На мгновение воцарилась зловещая тишина. Затем в разговор вмешался самоуверенный и слегка насмешливый голос Дерена:
— Ну, ну! Мисс Кейт собственной персоной! Вы оказали нам честь, мисс Кейт. Поверьте, эта встреча просто импровизация. Если бы я все спланировал заранее, то, без сомнения, пригласил бы и вас. Но к сожалению, мне не представилась такая возможность. Разговор за кружкой пива перерос в то, что вы теперь видите. В радостный прием представителей кинокомпании «Метеор». Как бы то ни было, я рад, что вы появились здесь вовремя и сможете внести свою лепту в это обсуждение.
— Вы знаете, как я к этому отношусь! — Она чуть не задохнулась от возмущения.
— Вы не хотите, чтобы ваш остров был захвачен ордой артистов, — подсказал ей Дерен. — Если вы слышали наш разговор, то уже, вероятно, поняли, что ваши страхи на этот счет совершенно необоснованны. Я набираю состав полностью из жителей острова. Исключение составит лишь Рила Верной, которая будет играть главную героиню. И я уже выбрал актера на главную мужскую роль. Возможно, он сможет заверить вас в том, что я не хочу причинить вреда вашей небольшой общине, наоборот, этот фильм обернется для островитян благом. А вот и наш герой.
Отодвинувшись в сторону, Джон Дерен позволил мужчине, стоящему за его спиной, выйти вперед. На сцене появилась крепко сбитая фигура человека в рыбацкой кепке, в сапогах и рыбацком свитере, таком старом, просоленном и вытертом, что под ним легко угадывались развитые мышцы груди и плеч. Крепкая, голая шея, грубоватое, загорелое лицо, лишенное какого-либо выражения. И только мягкий, обеспокоенный взгляд выдавал внутреннее волнение.
— Джонни! — воскликнула потрясенная Эйлин. Она не верила своим глазам. Издав что-то наподобие стона, девушка повернулась и быстро выбежала из комнаты.
Ничего не видя перед собой, она вышла на улицу. В Порту прямо напротив магазина на якоре стоял «Уиндраш» — пароход кинокомпании. Был час отлива, и корпус корабля обнажился, уродливый и зловещий. Привязанная неподалеку «Черная Колин» выглядела маленькой, хрупкой и беспомощной. Постояв несколько секунд в каком-то оцепенении, Эйлин бросилась бежать по той дороге, по которой они шли с Джонни, вернувшись с их морской прогулки. Услышав за спиной шаги, она побежала еще быстрее. Без сомнения, думала девушка, это Дерен. Сейчас он будет издеваться над ней, просить ее, льстить. Но это оказался Джонни, который бежал уже рядом с ней.
— Я с трудом догнал тебя, — пожаловался он. — Ты так бежала, будто за тобой гнался дьявол!
— Мне тоже так показалось! — пробормотала Эйлин, оборачиваясь к нему. Джонни обратил внимание на ее бледное лицо. Большие зеленые глаза смотрели с отчаянием. — Мне стыдно за тебя, Джонни Рурк! — выкрикнула девушка. — Ты перешел на сторону врага, не сделав ни единого выстрела!
— Я не знал, что мистер Дерен враг, — просто отозвался он.
— Мистер Дерен циник и вообще ужасный человек. Собирается облагодетельствовать нас! Он хочет использовать нас и Инишбаун, чтобы снять какую-то дешевку, а потом зрители всего мира будут таращиться на это с открытыми ртами. Сегодня вечером он был в Карриг-Лодж, пытался получить у деда разрешение на съемки фильма. Я объяснила ему, что мы возражаем против этого. Но еще я сказала ему, что остров не принадлежит нам, и тогда мистер Дерен решил, что вполне может обойтись и без нашего разрешения. И как я вижу, он уже начал подкупать людей, чтобы сделать то, что он хочет. Это совершенно беспринципный человек.
Джонни продолжал молча идти рядом с Эйлин. И вдруг заговорил:
— Это будет не дешевка, Эйлин. Он будет просто нас фотографировать. Как мы рыбачим в море на своих лодках, как убираем сено, как дети идут в школу, как женщины прядут шерсть и как пекут хлеб.
Эйлин нетерпеливо тряхнула рыжими кудрями.
— К этому еще очень много чего добавят, Джонни! Эта Рила Верной приедет сюда. Красивая, великолепная сирена приедет на остров в поисках своего потерянного возлюбленного. Мистер Дерен принес нам в Карриг-Лодж свой сценарий, чтобы мы могли его почитать. И если ты выбран на главную роль, то этим возлюбленным предстоит стать именно тебе. Но боюсь, об этом тебя не поставили в известность.
— Мистер Дерен сказал мне об этом, — спокойно возразил Джонни. — И парни у Келлеханов еще посмеялись надо мной. Но мистер Дерен заверил, что меня не станут заставлять делать что-то такое, чего я не делаю в моей обычной жизни.
— В таком случае мистер Дерен заблуждается на твой счет. Он не имеет ни малейшего понятия о том, что ты делаешь в обычной жизни. Ты ведь совершенно не интересуешься девушками! Тебя и на танцах-то никогда не видно.
— Если я не хожу на танцы, то это вовсе не означает, что я не интересуюсь девушками, Эйлин! — сердито проговорил Джонни. — Но что толку ухаживать за ними, если у меня нет в кармане ни пенни? Слишком поздно мне теперь думать об этом.
— Хочешь сказать, что тебе уже поздно жениться? Ты ведь это имеешь в виду? — спросила Эйлин. — Но ведь ты же еще не старый, Джонни, — добавила она покровительственным тоном, каким обычно говорят двадцатилетние о тридцатилетних.
Джонни ничего на это не ответил, продолжая молча идти рядом. Он засунул пальцы за ремень, поэтому его локти агрессивно торчали в стороны.
— Ни одна девушка в здравом уме и твердой памяти не захочет поселиться на острове, — резко бросил он. — Мой дом слишком далеко стоит от дороги развлечений. А кроме того, они сами могут заработать хорошие деньги в Дублине или в Англии.
Эйлин была удивлена той страстностью, которая на мгновение прорвалась из-под непроницаемой маски безразличия.
Они подошли к развилке дорог. Вверх по склону холма бежала узкая каменистая тропинка, которая заканчивалась как раз у дома Джонни. Он жил там с матерью, его отец уже давно умер. Джонни был единственным из всей их большой семьи, кто остался здесь, на острове. Его братья и сестры давно уехали на материк в поисках лучшей доли. А он остался. Из-за чувства долга и привязанности к матери. Джонни знал, что, пока мать нуждается в нем, он будет рядом. Даже несмотря на то, что тем самым он обрекал себя на нищенское существование. Здесь, на острове, у него вряд ли когда-либо появится возможность заработать деньги. Всегда со стареющими родителями оставался какой-нибудь один любящий сын или преданная дочь, которые скрашивали последние дни своих стариков. И никому в голову не приходило считать такое поведение детей чем-то героическим.
Они стали прощаться, чувствуя сейчас себя несколько неловко рядом друг с другом. Из-за фильма.
— Так ты все-таки будешь работать на Дерена? — с вызовом спросила Эйлин.
Он молча смотрел на нее, мысленно призывая Эйлин понять его. Потом уклончиво ответил:
— Может, ты все же постараешься более дружелюбно отнестись к незнакомцу, который приплыл сюда? Ведь он действительно хочет помочь всем нам. Он будет платить по два фунта тем, кто просто постоит немного перед фотоаппаратами, а мне за то, что я всегда буду в его распоряжении, он обещал по двадцать пять фунтов в неделю! — Возглас, в котором слышался ужас, вдруг внезапно оборвался.
— Двадцать пять фунтов! — эхом повторила Эйлин. — О, Джонни, это очень большая сумма! — Она выглядела растерянной. — Неужели эти деньги так много значат для тебя? — Она тут же поймала себя на мысли, что ее вопрос невероятно глуп.
Джонни даже и не пытался на него ответить. Он глядел на море, его глаза сузились, мысленно он что-то подсчитывал. Затем прошептал:
— Через четыре недели у меня будет сто фунтов, — прошептал он, затем повернулся к Эйлин спиной и молча стал подниматься по тропинке. Джонни шел походкой человека, у которого от предвкушения счастья кружилась голова.