Натан вошёл в нашу ванную комнату, пока я наносила на ресницы третий слой туши. В зеркале я увидела, как он просканировал мой внешний вид, задержавшись на моей попе.

— Встреча с клиентом, в субботу? — спросил он.

— Не-а.

— Нет? — он потянулся через меня за зубной щёткой. — Это платье ты обычно надеваешь на завершение сделки.

Он выдавил пасту, засунул щётку в рот и вышел из ванны. И снова наш разговор внезапно оборвался. Но затем, он притопал назад, достал щётку изо рта и спросил.

— Куда ты собралась?

В последние полторы недели мы обходили друг друга стороной, отводили взгляд. Он всё ещё спал на диване. Никто из нас не предпринял попыток это изменить. С моей стороны не было приглашения, но и от него не поступало просьб вернуться. Всё просто застопорилось. Почему бы не дать ему отведать его же собственную пилюлю? Головокружение стало зарождаться во мне, когда я спросила.

— С каких пор тебя это интересует?

Он маячил позади меня.

— Да, ладно тебе.

— Да ладно, что? — я ещё приблизилась к зеркалу, делая вид, что сфокусировалась на подводке. Из-за платья цвета глубокого индиго мои глаза стали практически фиолетовыми. — Я не буду напрягать тебя своими планами.

Он сплюнул пасту в раковину, бросил щётку на столешницу и вышел из комнаты. Он был не единственным, у кого могли быть секреты. Не то чтобы это было волнующе — встреча с Финном — это обязанность по работе. Хотя Натан этого не знал.

Я выбрала бежевые кожаные лодочки от Ив Сен Лорана. Я обычно не обуваю их для работы, но они удлиняют мои ноги, и у меня было такое чувство, что их полюбит камера. Моё платье было с глубоким вырезом, который мало что прикрывал. Прихватив шерстяное пальто и шарф, я направилась к выходу.

Натан посмотрел на меня, сидя на диване и зашнуровывая кроссовки. Судя по его спортивным штанам Adidas и футболке с длинным рукавом, он собирался на ещё одну игру в Бруклине. Во второй раз в этом месяце.

— Я твой муж, — сказал он. — Я имею право знать, куда ты идёшь.

Он привлёк моё внимание. Странным образом он интуитивно выбрал тот момент, когда я собиралась провести день в компании другого мужчины, и вспомнил, что я вообще существую.

Это взбесило меня. Он не дал мне ничего с той ночи, когда у нас был оральный секс в пяти минутах от того места, где я сейчас стояла.

— Понимаю, — сказала я, поворачиваясь к нему. — Сейчас ты мой муж. Я не думала, что мы будем подбирать и выбирать случаи, когда нам применять наши супружеские клятвы, а когда нет.

Он откинулся назад.

— Наши клятвы действуют всегда. Не сомневайся в этом из-за пары трудных недель.

— Может месяцев, — сказала я.

— Разве я когда-нибудь держал тебя в неведении, по поводу моих планов?

По крайней мере, Натан просвещал меня о своих планах на этой неделе. Смс или небрежная записка позволяли мне узнать, где он сейчас, или где он был раньше. Вопрос был в том, могу ли я ему верить.

— А ты куда собираешься? — спросила я с вызовом.

Он указал на свои кроссовки.

— На баскетбольную игру.

— Где? — игра была в Бруклине. Я знала это, но внимательно наблюдала за его лицом, пока он отвечал.

— Где и обычно, — сказал он, будто ходил туда каждую неделю. — В Парк-Слоуп. Там есть площадка между квартирами Михаэля и Коннора.

Мы смотрели друг на друга, он сидел на диване, я стояла у двери. Он всегда встречался со своими друзьями в Бруклине. Хотя я клянусь, что в последнее время это случается чаще.

— Мне нужно сделать фотографии для работы.

— А, — он вернулся к зашнуровыванию кроссовок.

— С Финном, — добавила я.

Он замер.

— Финн. Сосед, через коридор.

— Да.

— Почему?

— Он — фотограф.

— Ты говорила мне, что он банкир.

— Он им был, — я обернула шарф вокруг шеи. — Теперь он фотограф.

— Это удобно.

— Да, — согласилась я. — Это так.

Натан облокотился локтями на колени и снова меня осмотрел. В этот раз он сузил глаза на моём платье.

— Оно сексуальное.

Я пожала плечами.

— Это для сайта. Я хочу хорошо выглядеть.

— Ты замерзнешь.

— О, ну. Как там говорится? Красота требует жертв.

— Мне так не кажется, — он встал с дивана. — Красота — это боль. Или всё наоборот.

Он не сдвинулся, чтобы уйти. У меня вспотела шея. Шарф подрагивал от ударов моего сердца.

— Почему его жена здесь не живёт? — Натан спросил. — Как это её зовут?

— Кендра. Они переезжают, — сглотнула я. — Она будет… жить здесь.

— Когда?

— Скоро.

Он помахал воротником футболки, как будто ему было жарко. Хотя мы всё ещё не включили обогреватель.

— Вы будете делать это в его квартире?

— Нет. Мы будет снимать на улице, — я облокотилась на стену. — Хочешь пойти со мной? Ты лучше меня разбираешься в этих креативных вещах.

Он посмотрел через меня на входную дверь.

— У меня игра. Я уверен, у Финна море креатива, — фыркнул он. — Финн. Что это за имя такое? Он что придаток какой-то?

Я скрестила руки на груди, не впечатлившись его попыткой оскорбить. Но, по крайней мере, он проявил хоть какой-то интерес. Это могло значить, что нужно отказаться от встречи с Финном, мне уже стало нравиться проводить с ним время, но это того стоило.

— Я хочу, чтобы ты пошёл со мной, Натан. Ты можешь перенести игру?

— А ты можешь перенести съёмку?

Мой вопрос разозлил его. Я видела это в его глазах. Вот если бы он потратил два часа на подготовку к глупой игре. Я собралась с духом и постаралась говорить спокойно.

— Я уже сделала причёску и макияж. И Финн уже распланировал свой день.

— Я уже изложил свою точку зрения.

— Какую?

— Не важно.

— Нет, важно.

Мне казалось, что он снова отмахнётся от меня, но он остановился. Он моргнул, прикусив верхнюю губу.

— Разве я о многом тебя прошу? — сказал он.

Мне на самом деле не нужно было думать об этом. Не секрет, что Натан всегда старался изо всех сил ради меня. Мои подруги всегда подтрунивали надо мной по этому поводу, с завистью.

— Нет, ты просишь не о многом, — согласилась я.

— Было бы прекрасно… получать чуть больше отдачи. Я бы хотел, чтобы ты знала, что важно для меня, также как я знаю, что важно для тебя. Я бы никогда на самом деле не ожидал, что ты отменишь свою съёмку, чтобы провести день со мной. Но почему я всегда должен отменять свои планы?

Я почувствовала внезапную острую боль в сердце, одинаково из-за чувства вины и грусти, что не обеспокоена последствиями так, как он. Но я не могла просто проглотить его слова, не поняв очевидного.

— Это потому, что ты сделал меня такой, — сказала я. — Если я и эгоистичная, то это потому, что ты взращивал это во мне. Ты практически принуждал меня быть обожаемой все эти годы.

Он нахмурился, и я видела борьбу на его лице. Думаю, он хотел высказать то, что его беспокоило, но он себе этого не позволил, может из-за принципа. Возможно, ему всё ещё нужно было что-то доказать.

— Я хочу, чтобы ты чувствовала себя обожаемой. Но, наверное, я просто хочу чувствовать тоже самое.

Неужели он не знает, как я его обожаю? Значит ли это что я облажалась как жена? Я так не думаю, просто я не проявляю свою любовь так, как он. Я посвящаю себя ему на кухне и в спальне.

Это самые интимные места, и там он — мой король. Я готовлю ему всё, что он захочет, и занимаюсь с ним любовью, когда бы он не захотел. Всегда. Я посмотрела через плечо на входную дверь и обратно. Мы с Финном не договаривались о времени, может он сможет перенести съёмку.

— Я поеду с тобой в Бруклин, — сказала я. — Это поможет?

— Я не собираюсь вызвать в тебе чувство вины и заставить тебя ехать, — сказал он. — Ты была права. Нет смысла всё отменять из-за баскетбольной игры, которая тебе всё равно не понравится.

Я ссутулила плечи.

— Я не понимаю. Если ты не думаешь, что мне понравится игра, почему ты вообще поднял эту тему?

Мы смотрели друг на друга несколько мгновений, и я подумала, что мы оба пытались понять друг друга. Проблема была в том, что на протяжении нашего брака Натан всегда вел меня за руку через все трудности. Я никогда не была хороша в выражении моих самых сокровенных мыслей, но он был в этом хорош, и он всегда показывал мне, как стать лучше. Сейчас, без его поддержки, я чувствовала, что я подверглась проверке, но не выучила то, что должна была. Когда он вздохнул, я почувствовала, что могу сделать то же самое.

— У меня не очень хорошо получается объяснять, — он взглянул на часы. — И мне пора выходить, иначе они исключат меня из игры.

— Что насчёт Джинджер?

— Я выведу её по-быстрому, — он свистнул, и Джинджер вскочила на лапы.

— Ладно. Если ты уверен, — я придержала дверь и посмотрела на него, будто мне было ещё что сказать. Он сконцентрировался на поводке Джинджер. — Повеселись. Пока.

Я вышла из квартиры. Казалось, квартира Финна располагалась дальше обычного, коридор казался уже, как будто я двигалась в замедленной съёмке. Я постучала. Финн сразу же открыл с широкой улыбкой на лице, и я оказалась внутри ещё до того, как Натан вышел из нашей квартиры.

Я случайно задела ногой большую сумку для камеры возле двери. Когда я поправляла её, Финн украдкой взглянул на мои голые ноги.

— Нам нужно идти прямо сейчас, — сказал он. — Есть вероятность, что позже пойдёт дождь.

Мне казалось, я слышала шаги в коридоре, перезвон жетона Джинджер.

— Может мне нужно что-то выпить сперва. Чтобы расслабиться.

— Нет времени. Я не хочу упустить дневной свет.

Я бы лучше упустила дневной свет, чем налетела на Натана вместе с Финном.

— Да, — поддразнила я, — это будет настоящим позором.

Уголок его губ приподнялся в улыбке.

— Это из 101–го Руководства по фотографии. Эта глава была озаглавлена как Отстойные высказывания фотографов. Ты простишь меня?

— Ну конечно, — я тянула время, в случае если Натан ждёт лифт в коридоре. Финн перекинул сумку с камерой через плечо, и его рука уже была на дверной ручке, когда я заглянула в гостиную. Коробка с надписью Оборудование стояла на полу и была открыта. — Это старая камера?

— Со времён колледжа. У меня есть новая, но мне удобнее снимать этой. Не волнуйся, она всё ещё замечательно снимает.

— Я не волнуюсь, — он мог сказать мне, что будет снимать на мобильник. Я в этом вообще не разбираюсь. — Ты изучал фотографию или это просто хобби?

— Я специализировался на этом в Нью-Йоркском Университете.

Я повернулась к нему.

— Правда?

— Я серьёзно этим занимался. Но как я тебе уже говорил, жизнь сложилась иначе, — весёлый настрой Финна начал постепенно исчезать. — Нам нужно идти, — сказал он, открывая дверь.

— Куда мы отправимся? — спросила я, когда мы зашли в лифт.

— В Виллиамсбург.

— Бруклин, — неодобрительно пробормотала я. Ещё одно преобразование. — Замечательно.

— Между прочим, ты прекрасно выглядишь, — сказал он. — На самом деле, сногсшибательно.

Двери лифта открылись, и я прикрыла глаза от света освещавшего маленькое фойе.

— Спасибо, — слой помады на моих губах был таким же плотным как моё шерстяное пальто.

— Я знаю, что нужно наносить более интенсивный макияж на съёмки.

— Всё будет просто прекрасно, — он придержал дверь, — после тебя.

Мы вышли на тротуар. Натан и Джинджер стояли на клочке травы перед зданием. Джинджер начала завывать, увидев меня, но Натан потянул её за поводок к ближайшему дереву. И она про меня забыла. Я не могла придумать, что нового сказать Натану. Я могла бы снова позвать его с нами, потому что я хотела, чтобы он был там, но он мог подумать, что я ожидаю от него отмены его планов ради меня.

— Мы возьмём такси, чтобы сэкономить время, — Финн сказал с обочины. Я не могла сказать, притворялся ли он, что не замечает Натана.

Натан искоса посмотрел на меня, на Финна, и озноб пробрал меня с ног до головы. Он опустил руку в карман. Его воротник был поднят, из-за чего его волосы казались практически чёрными. Если кто-то и должен был начать разговор, то это должен был быть он. Я уже пошла на крайность пригласив его и предложив изменить мои планы. Он заставил меня пообещать, что я отступлю, но затем позволю ему вернуться ко мне.

— Сэди? — позвал Финн, придерживая дверь такси для меня. — Ты идёшь?

Натан отвернулся. С таким же успехом он мог быть незнакомцем.

Я затянула пояс моего пальто и села в машину.