Когда я проснулась на следующее утро, Джинджер не было в изножье кровати. Я задумалась, как Натан будет себя чувствовать, узнав, что она всю ночь прождала его на плитке у входа, вместо того, чтобы спать на своём обычном месте, на ковре в спальне. Но, когда я выбралась из постели и направилась в гостиную, я остановилась. Хвост Джинджер торчал позади дивана. Натан растянулся под одеялом, из-под которого торчали его ноги. Я схватилась за одну ногу, будто за спасительный плот посреди океана. Его кожа была ледяной. Наша традиция не включать отопление теперь казалась не милой, а глупой.

— Натан, дорогой, — я потрясла его.

Он прищурился и простонал.

— Сэ-ди.

— Иди в постель. Здесь очень холодно.

Он снова закрыл глаза, вытянул руку в направлении головы Джинджер и взъерошил её шерсть.

— Сильнейшее похмелье, — пробормотал он. — Домашняя версия.

Я улыбнулась, его волосы торчали в разные стороны. Даже со своего места я чувствовала запах алкоголя.

— Тяжёлая артиллерия? — предположила я.

Он кивнул.

— Когда ты вернулся домой?

— Говорил же, буду дома, когда ты проснёшься.

У него заняло немало усилий, чтобы добраться домой в таком состоянии. Я всё ещё злилась, что он не ночевал дома, но этот поступок сыграл в его пользу.

— Иди в постель.

— Не могу двигаться.

— Тогда я принесу постель к тебе, — я принесла наше огромное пуховое одеяло из спальни и укутала его, подоткнув края внутрь. Ни одна часть его тела не должна замёрзнуть. Его глаза были закрыты, но он всё ещё гладил Джинджер, его длинные пальцы зарывались в её шерсть.

— Тебе что-нибудь принести? — спросила я.

Он громко сглотнул, причмокнул языком в борьбе с сухостью во рту. Он стал нащупывать мою руку, на секунду я уставилась на него в неверии, а затем протянула ему руку. Мой пульс подскочил. Он нежно потянул за мою руку. Пока он не передумал, я раскрыла одеяло и присоединилась к нему. Он притянул меня ближе к себе. Несмотря на крепость его мышц, находиться в его руках было самым комфортным местом для меня в целом мире. Я надеюсь, он не чувствовал, как колотилось моё сердце. Я прижалась щекой к его груди. Может его ноги и были холодными, но его грудь была горячей. Это был мой дом. Мы как будто были в своём белом коконе с головы до ног. Я не могла видеть его лицо, но он был здесь. Я чувствовала его. В его руках я была в безопасности. Я задумалась, смогу ли рассказать ему что-либо прямо сейчас и стоит ли мне это делать.

Его дыхание выровнялось, я подумала, что он заснул, но он запустил руку мне под майку и погладил меня по спине. Я так нуждалась в таком простом прикосновении, я хотела радоваться ему. Но у моего воображения были другие планы. Мысль о том, что он мог также лежать с Джоан сильно меня задела. Я, на самом деле, не была уверена, что представляла его именно с Джоан, это могла быть любая женщина — Донна, Кендра, Синди Кроуфорд — которая может приглянуться Натану. Прошлой ночью я потеряла своё право волноваться об этом, но я волновалась, и очень сильно. Даже несмотря на то, что я была плохой женой, несмотря на то, что я была с другим мужчиной и даже ещё не приняла душ после этого, меня ужасал тот факт, что Натан скорее всего смотрел в направлении других женщин. Я вылезла из-под одеяла, села и обернулась посмотреть на него.

— Где ты был прошлой ночью?

— Я же говорил тебе, — Натан сонно вздохнул, — у Микки.

— Кто ещё там был?

— Да все ребята. Я потерял деньги, немного, но…

— И их жены?

— Ты что думаешь, у них был бы отдельный столик или что? — сказал он, тихо рассмеявшись.

— Так значит Джоан там не было?

Он скривил нос и открыл один глаз.

— Джоан? Невеста Микки?

— Ты знаешь какую-то другую Джоан?

Он снова закрыл глаз.

— Она там живёт. Она готовила еду.

Я закипела от злости. Готовка для Натана это была моя обязанность и только моя.

— Почему вы не заказали доставку?

— Ну, она предложила, мы согласились. Она была в спальне всё остальное время. А что?

Я потрясла головой. В моих мыслях был полнейший хаос. Мог ли Натан с такой лёгкостью солгать? Если да, то с каких пор? Я была не совсем уверена, как истолковать его слова, он как будто говорил на иностранном языке. Пять лет назад был такой случай, Натан должен был отвезти меня в театр, он позвонил за двадцать минут до назначенного времени моего выхода из дома и сказал, что потерял билеты на бродвейское шоу, которое мы с нетерпением ждали несколько месяцев. Он сказал, что раз я уже нарядилась, то он пришлёт за мной машину, и мы где-нибудь поужинаем. Это было ложью, и я уже знала об этом до того, как повесила трубку, он собирался сделать мне предложение. И он его сделал, во время вертолётного тура по Нью-Йорку, когда мы пролетали над Эмпайр-стейт-билдинг, там мы провели половину нашего первого свидания.

Теперь же я была в полной неопределённости. То, что он говорил звучало убедительно, но в то же время удобно. Он мог сказать, что он был с Джоан, и это не было бы ложью. Я узнала бы наверняка, если бы спросила его в лоб, спал он с Джоан или нет. Но на данный момент он не делал всё возможное, чтобы держать меня на расстоянии, и по этой причине я не хотела поднимать этот вопрос.

— Ничего.

— Теперь я могу поспать?

Я кивнула, хотя он всё равно не видел. Он уже и так почти отключился.

— Хочешь, чтобы я осталась?

Несколько секунд он дышал через рот.

— Мм? Нет. Выведи Джинджер, — для человека в не совсем вменяемом состоянии, он произнёс эти слова резко, будто я разозлила его.

Я выбралась из-под одеяла — мои прикосновения, моя любовь снова были отвергнуты.

Джинджер посмотрела на меня.

— Гулять, — сказала я, и она вскочила на лапы.

— Сэди, — произнёс Натан, — одна просьба.

Я обернулась. Он был как маленький мальчик с опухшими глазами, завёрнутый в своё одеяло. «Вернись» . Я хотела, чтобы он это произнёс. Или, «Извини» . В данный момент, я бы даже приняла его признание. «Я спал с Джоан, но это ничего не значит. Я люблю тебя» .

— Всё, что угодно, — сказала я, и правда это имела в виду.

— Сделай кофе.

Как два таких простых слова могут резануть лезвием по груди? Недостаточно острым, чтобы проткнуть кожу, а просто как напоминание, что он может, если захочет. Я глубоко вздохнула и поняла, что была не права. Не его слова больно ранят, ранит как раз то, чего он не говорит.

— Конечно, малыш.

Я могла поставить чайник и пока гуляла он бы вскипел, но мне нужно было привести себя в порядок, перед появлением на публике. Я сменила тапочки на кеды, и старую толстовку Натана на моё пальто.

Я повела Джинджер в направлении Quench. Это самая любимая кофейня Натана в нашем районе. Несмотря на то, что его рука гладила меня несколько минут назад, у меня было такое чувство, что я продрогла до костей. Кратковременное отклонение от ставшего уже привычным поведения Натана, я могла скорее списать на похмелье, чем на то, что он изменил свою точку зрения, и это причиняло боль. «Выведи Джинджер» и «сделай кофе». Его приказы были такими же пустыми, как и наш район в воскресное утро.

Так как в Quench не было посетителей, я вошла туда с Джинджер. Там её знают. Жизель, весёлая студентка кулинарного, которая подрабатывает по утрам и выходным, вышла из-за прилавка, чтобы поприветствовать нас.

— Как поживает моя любимая собачка? — спросила она и поставила бумажный стаканчик с водой перед Джинджер. Жизель относилась к Джинджер лучше, чем к некоторым покупателям, и я её за это не винила. Жители Нью-Йорка ужасны пока не заправятся кофеином.

— Как учёба?

— Я единственная в нашей группе держусь молодцом, потому что День Благодарения маячит на горизонте. Иначе говоря, я её люблю, — её лицо сияло, пока она возвращалась обратно за прилавок. — Кроме того, я возможно буду изучать интернациональную кухню в следующем семестре. Вы с Натаном можете быть моими подопытными кроликами.

— Мы всегда за.

— Где он сегодня утром? — усмехнулась она.

— Спит, — сказала я. — Немного переборщил с выпивкой вчера.

Она рассмеялась и покачала головой.

— Должно быть понадобился целый пивоваренный завод, чтобы свалить мужчину таких размеров.

— Не позволяй его росту тебя обмануть. Если присутствуют крепкие напитки, то он становится самым высоким легковесом в округе, — мы обменялись улыбками.

— Два кофе? — спросила она.

Я посмотрела на витрину с выпечкой.

— Нам бы ещё чего-нибудь перекусить. Что Натан заказывал в последнее время?

— Он давненько не заходил, — она повернулась ко мне спиной, потому как наливала кофе. — Я собиралась спросить, может у него новая работа. Я уже давно не видела, чтобы вы заглядывали вдвоём.

— В последнее время мы не состыковываемся по времени. Мы пытались уходить в одно время, но из-за моей новой должности наши расписания не совпадают.

Она поставила наши напитки на поднос.

— Понятно.

— Я возьму ещё два круассана с тёмным шоколадом и фисташковым кремом.

Она взяла щипцы, но положила в пакет только один круассан.

— Он такие не любит. Полагаю, мне не следовало тебе это говорить, потому что он знает, что ты их любишь.

— Почему я должна расстроиться, если он их не любит? — я удивлённо вскинула брови.

— Может он не хочет ранить твои чувства, — она пожала плечами.

— Натан думает, что все такие чувствительные, как и он, — я закатила глаза.

— Круассан для тебя, глазированный пончик для него. Кажется, он заказывал его пару раз, — она протянула мне два пакета с выпечкой через прилавок. — Пончик за счёт заведения. Скажи ему, пусть поправляется.

— Спасибо, Жизель, я ему передам, — я с улыбкой заплатила за свой круассан.

У стойки с сахаром и сливками я сняла крышку с своего кофе, чтобы добавить сливок. Я, наверное, сотню раз была в Quench, но этим утром старое воспоминание всплыло в моей памяти.

Я не вспоминала об этом уже много лет, но навсегда выбросить его из головы так и не смогла.

Когда я училась в колледже, на этом самом месте я ударилась о кого-то рукой, когда тянулась к кувшину со сливками. Его зелёные глаза, светлые волосами до плеч, на тот момент это был самый красивый парень из тех, кого я когда-либо встречала. Солнечные лучи проникали сквозь окно, превращая его янтарные пряди волос в золотые.

— Извини, после тебя, — сказал он.

— Спасибо, — я добавила в кофе сливки, украдкой взглянула на него, на его спелые розовые губы и передала ему молочник. Его улыбка говорила о том, что он точно знал какой эффект производил на меня. Я практически потеряла равновесие.

— Фисташковый? — спросил он. Он ещё о чём-то говорил, я всё пропустила мимо ушей.

Понятия не имею, как долго я была на планете онемевших женщин.

— Прости?

— Это фисташковый круассан? — спросил он. — Я собирался его попробовать…

— О. Он самый лучший, — мы оба посмотрели на него. — Хочешь немного?

— Ладно, — удивлённо произнёс он.

Я отломила кусочек.

— Надеюсь, ты не боишься моих микробов?

— Нисколько, — он вял кусочек из моих пальцев. Я наблюдала, как он жевал и слизнул шоколадную каплю в уголке его рта. — Восхитительно.

— Я же говорила.

Мы улыбались друг другу немного дольше положенного. Я не могла придумать, что бы такого нормального ему сказать, у меня в голове было лишь то, что он был милым, сексуальным и появился так неожиданно. Я тоже выглядела хорошо: выпрямила волосы, нанесла макияж, принарядилась, потому что чуть позже этим утром у меня должна была быть презентация в классе.

Наконец он сказал.

— Я кое — кого жду. Могу я посидеть с тобой минутку?

Я не планировала оставаться здесь. Я собиралась прийти пораньше и порепетировать мою презентацию. Несмотря на это я не сдвинулась с места.

— Конечно.

Он взял свой кофе, выбрал столик у окна и выдвинул для меня стул.

— Ты учишься в Нью — йоркском университете?

— Как ты узнал?

— Твоя сумка выглядит тяжёлой. Учебники?

— И ноутбук, — я поставила мой тяжеленный груз на пол. — Проблемы со спиной не заставят себя ждать.

Он улыбнулся. Я почти пропустила ямочку, которая появилась на его щеке, потому что была очарована его губами.

— А моя специальность — фотография. Я люблю делать красивые фотографии, или фотографии красивых вещей, — он заправил непослушные пряди волос за ухо.

— Мне следовало догадаться.

— Почему?

— Ты выглядишь как художник, — застенчиво произнесла я, но это было правдой. Я могла представить его в рабочем халате с пятнами краски на нём, или как он с лёгкостью командует целой комнатой моделей. — Может из-за твоей причёски.

Его взгляд наполнился радостью.

— Хорошо. Я всё думал, стричься мне или нет, но если тебе нравится, то это веский аргумент против.

Я покраснела и уставилась на стол. Не каждый день такие красивые парни обращали на меня внимание, и ещё реже учитывали моё мнение. Я о многом хотела у него спросить. Когда он оканчивает учёбу? Он живёт здесь или приехал откуда-то? Но я не была уверена с чего начать.

Я не успела ничего этого выяснить, потому что кто-то забарабанил в стекло, и мы оба вздрогнули. Пухленькая рыжая девушка облокотилась на витрину со стороны улицы.

— Я проспала, — прокричала она с широко открытыми глазами. У меня заняло какое-то время, чтобы осознать, что это была моя одногрупница.

— Бекки? — спросила я.

Она побежала к двери и влетела в кофейню как ураган.

— Я думала, что проснусь пораньше и доделаю слайды, но я слишком много выпила вчера вечером. Я проспала. Пожалуйста, помоги мне. Ну, пожалуйста, пожалуйста… — она схватила меня за руку и обратилась к парню, с которым я сидела за столиком.

— Мне так жаль, но мне нужно её украсть, на кону наши отметки, — она повернулась ко мне. — Помоги мне закончить её, пока занятия не начались. Возьми свой кофе, он мне пригодится.

Я не знала почему, но я уже вставала со стула. Мы с Бекки готовили презентацию по предмету Этика и Средства массовой информации, но мы решили разделиться и каждый отвечал за свою часть. Её отчаяние и её просьбы были как сигналы крайней безотлагательности. И это было правдой, что моя отметка за этот проект также зависела и от неё.

— Мне жаль… — я не знала его имени.

— О… — его взгляд метался между мной и Бекки, — тебе нужно идти. Ты уверена?

— Занятия начинаются через час, — вставила Бекки. — Нам нужно идти, прямо сейчас.

— Мне жаль, — снова сказала я, и подняла свою сумку.

— Возьми, для неё, — он протянул мне свой стаканчик с кофе.

Я послала ему благодарный взгляд, пока Бекки тянула меня к выходу. На следующий день я вернулась в кофейню в то же время. Я месяцами принимала каждого высокого блондина в Ист-Виллидж за него. Я проверила стаканчик от его кофе, в надежде найти там его номер телефона, но его там не было. Я часто думала о нём. Но я никогда не встречала его снова, до теперешнего момента.

Я снова посмотрела на Жизель, будто она могла быть волшебным ответом, на тот ураган, бушевавший у меня внутри. Она пополняла запасы выпечки. Она была недостаточно взрослой, чтобы работать здесь десять лет назад.

«И снова здравствуй».

Мы выпили пару глотков кофе вместе, обменялись флиртующими взглядами, съели пополам круассан с тёмным шоколадом и фисташкой. Я уже встречала Финна раньше…

И он всё это время об этом знал.