Каролин узнала о возвращении охотников за ракушками, еще не увидев их. Через окно кухни, открытое по случаю теплого солнечного дня, до нее донесся хохот Александра, перемежающийся хихиканьем Джесси.

От веселого голоска Джесси на лице Каролин, как всегда, появилась легкая улыбка. Однако от громовых раскатов мужского смеха нервы Каролин, как всегда, напряглись.

Это нечестно, в безмолвном отчаянии взмолилась она, так разрушительно влиять на ее чувства по прошествии стольких лет!…

Прозвучал топот их ног по ступеням крыльца. Спохватившись, она собрала вместе обломки своего спокойствия, спрятала подальше дрожание губ, заставила замолчать звенящие нервы и встретила их появление приветливой улыбкой.

- Как погуляли? - спросила она тоном, который должен был соответствовать улыбке. - Нашли что-нибудь потрясающее?

- Не-а, - качая головой, недовольно пробормотала Джесси. - Все то же старье.

- Тоже неплохо. - Каролин осмелилась посмотреть в глаза Александру и тут же осознала свою ошибку.

Он стоял позади Джесси, и выражение его лица было открытым и беззащитным.

- Однако мы неплохо потрудились, вскопав добрую половину пляжа, - произнес он бодрым тоном, его глаза умоляли Каролин не насмехаться над девочкой. - Правда, малыш?

- Это точно! - согласилась Джесси и с легкостью переключилась на другое: - Мы просто умираем с голоду, да, Алекс?

Алекс засмеялся и кивнул в ответ.

По всему телу Каролин прошла волна судороги.

Это когда-нибудь кончится?…

- Вот и хорошо, - произнесла тем не менее вслух Каролин, несколько удивленная радостной нотой, прозвучавшей в ее голосе. - Не только вы двое трудились весь день. Я приготовила салат, большую тарелку маленьких сандвичей и взбила клубничный мусс на десерт. Пока я накрываю на стол, вы идете мыться.

Гулкая тишина нависла над домом.

Джесси уснула.

После бурного веселья, в которое пустились девочка и Алекс, когда закончился ужин, рисуя на ракушках странных животных и еще более странные рожицы, Каролин была бы счастлива вытянуть ноги в кресле и расслабиться на некоторое время перед сном, если бы не один отвлекающий и волнующий факт.

Александр прочно обосновался в ее любимом кресле, его ноги устроились на ее табуретке, а пальцы листали ее журналы.

Каролин не могла придумать, как выставить его из своего дома. Не вырывать же журнал у него из рук и не пытаться спустить его с лестницы - это просто выше ее физических возможностей. Не грубить же, прямо потребовав, чтобы он убирался куда угодно.

Сгустившаяся тишина в доме была готова вот-вот взорваться.

Когда он внезапно захлопнул журнал, на Каролин этот негромкий звук произвел эффект пушечного выстрела.

Она даже подпрыгнула в кресле.

Он вопросительно поднял брови.

- Я… э… Ты напугал меня, - объяснила она прерывающимся голосом.

С хмурым видом Александр поднялся, подошел и сел, прямой и решительный, на край бархатного кресла, в котором устроилась Каролин.

- Ты боишься меня? - спросил он голосом, полным скрытого гнева.

- Боюсь? Тебя? - Каролин покачала головой и залепетала дальше: - Нет, чего мне бояться?

Он поднес руку к ее лицу и погладил кончиками пальцев по щеке. Каролин отдернулась; в глазах Алекса полыхнул огонь.

- Я никогда не сделаю тебе зла. - Голос был мягок, но выдавал эмоции, кипевшие внутри Алекса.

Каролин наклонила голову, пряча глаза от его испытующего взора.

- Я знаю, - пробормотала она. - Извини, я просто… - Ее голос пропал, потерялся в пульсирующих ударах по всему телу, вызванных прикосновением его пальцев к щеке. - Александр. - Его имя почти неслышно сорвалось с ее дрожащих губ.

- Каро. - Ее имя донеслось до слуха Каролин, когда он коснулся ее щеки губами.

Все это опасно, твердила себе Каролин, но не могла удержаться, чтобы не повернуть голову и не дать ему найти ее губы своими.

И вот уже она, пораженная быстротой, с которой Алекс завладел ее губами, оказалась полностью в его власти.

Пламя страсти, которое всегда теплилось между ними, вспыхнуло с новой силой, и даже еще горячее и ярче.

Страхи, беспокойство и здравый смысл в одночасье оставили Каролин.

Все это не имеет значения. Ничего не имеет значения. Ничего, кроме этого мужчины, единственного мужчины, который может оживить ее, ее - женщину в полном расцвете сил и здоровья.

Каролин без всякого протеста позволила целовать себя - нет, она сама энергично искала его губы, интимную ласку его рук, незабываемые атаки его языка.

Она снова была юной, сочной и жаждущей обладать любимым мужчиной.

Кресло оказалось мало, чтобы уместить и его тело. Каролин почти беззвучно согласилась, когда он, прижимая ее к себе, соскользнул на ковер.

Пламя страсти безжалостно жгло ее изнутри. Обезумев от желания слиться с ним, она начала срывать с него одежду, моля, чтобы он сорвал одежду с нее.

Не было произнесено ни слова, да в них и не было нужды. Слова излишни, когда движения говорят лучше слов. Его руки гладили ее бедра, сжимали грудь, беззвучный призыв срывался с его жадных губ.

Алекс вошел в нее, пробив барьер тринадцатилетнего воздержания.

Каролин задохнулась от ощущения, что она вернулась в их самую первую ночь.

Вонзив свой клинок по самый эфес, Алекс замер и посмотрел на нее затуманенными смущением глазами.

- Каро? - Как только он произнес ее имя, смущение в его глазах сменилось пониманием и восхищением. - Прости меня, - сокрушенно произнес он. - Очевидно, ты очень давно не была с мужчиной. Я не хотел сделать тебе больно.

- Все в порядке, мне не больно, - поторопилась уверить она. - Это… это прекрасно.

- Правда? - прошептал Алекс, касаясь губами ее губ. - Мне это тоже кажется прекрасным, - выдохнул Алекс. - Как возвращение домой.

- Да. Да! - закричала она, выгибая бедра и требуя большего.

Алекс был сильным мужчиной, но и ему с трудом удавалось сдерживать напор ее чувств. Шепча ее имя, он осторожно двигался в эротическом танце любви.

Трение их напряженных тел словно создало внутри Каролин электрический заряд, который взорвался искрами, и она, не в силах более сдерживать радость, закричала вслух его имя:

- Александр!

- Каро! - одновременно с ней крикнул и он.

Совершенно лишившись сил, Каролин принимала как награду тело Александра, вдавливающее ее в ковер. Она с наслаждением ощущала, как жесткие волокна ковра вонзаются ей в спину.

Александр. Слезы хлынули из ее глаз при звуке его имени. Да, он сказал истинную правду: быть с ним, сливаться с ним в самых интимных объятиях равносильно радостному чувству возвращения домой.

Сдаться ему - возможно, ее ошибка, несомненно, ее ошибка, но она ничего не могла поделать с собой.

Она любила его. Она всегда любила его.

Алекс раскинулся на ковре, прикрыв одной рукой глаза. Он учащенно дышал, сердце колотилось, как молот, его тело еще продолжало жить любовью, слишком совершенной, чтобы быть реальной.

Но она реальна, и нет больше долгих лет разлуки.

Нет, признало ошибку прояснившееся сознание Алекса, на этот раз с Каро было еще лучше, чем раньше.

Но она обманула или предала его? Внезапная боль пронзила его сердце, разум и душу.

Алексу хотелось бежать от нее без оглядки, спрятаться, зализывать раны, горевать в безмолвном отчаянии.

Но он - сильный мужчина, а сильные мужчины не убегают без оглядки, они остаются и отстаивают свои права.

Алекс повернул голову и взглянул в разгоряченное любовью прекрасное лицо единственной на земле женщины, которую он любил.

- Ты ведь больше не выходила замуж?

Даже такой тихий вопрос напугал Каро, и она встретила его взгляд широко раскрытыми встревоженными глазами.

- H-нет, - сказала она, облизывая пересохшие губы кончиком языка. - Как… - Она проглотила комок в горле и попробовала снова: - Как ты узнал?

- Очень просто, - устало улыбнулся Алекс. - Ваше имя, Каролин Форестер, написано на конверте журнала.

- Да, конечно. - Она закрыла глаза.

Но он не дал ей расслабиться:

- Ты знаешь, в горячке момента ни ты, ни я не подумали о безопасности. Если ты забеременеешь, надеюсь, на этот раз сообщишь мне?

- Что? - Глаза Каролин стали шире, чем раньше. - Александр, о чем ты говоришь?

- О Джесси, - ответил он, чувствуя себя утомленным, как никогда в жизни. - Она ведь моя дочь?

- Нет!

- Каро, не ври хотя бы сейчас. - Голос его дрожал от волнения.

Забыв о своей наготе или просто более не замечая ее, она села, расправила плечи, гордо подняла подбородок и торжественно произнесла:

- Я не лгу тебе, Александр. Джесси - не твоя дочь. - (Он закрыл глаза, защищая их от слепящей правды.) - Но я всем сердцем хотела бы, чтобы она была твоей, - сказала Каролин.

Что означают ее слова?

Морщась от внутренней боли, ибо он так страстно желал, чтобы Джесси оказалась его ребенком, и уже любил Джесси как родную, Алекс приподнялся и буквально пригвоздил Каролин взглядом.

- Она незаконнорожденная? - Его горло настолько пересохло, что он с трудом произнес это слово.

- Нет! - вне себя выкрикнула Каролин. - Как ты посмел предположить такое?!

- Я посмел, потому что должен знать, - отрезал Алекс.

- Зачем? - воинственно потребовала Каролин.

- Потому что я люблю ее. - Итак, слово сказано, вырвалось наружу, но Алекса не заботило, что это ставит его, по его же собственному признанию, в уязвимое положение.

- Правда? - Голос и лицо Каролин смягчились. - О, Александр!…

- Кто… - он поколебался, не желая услышать, но чувствуя все же потребность это узнать, - кто ее отец?

- Мужчина, которого я никогда не видела.

- ?… - Алекс моргнул и потряс головой: он не ослышался?

- Полный нонсенс.

Каролин вздохнула.

- Совсем не нонсенс. Ты просто не знаешь подробностей истории Джесси.

- Ну, хорошо. - Алекс был в еще большем замешательстве. - Так просвети меня, - произнес он с той долей терпения, на какую был способен.

Каро вздрогнула, будто пораженная своей наготой.

- Я должна одеться, - сказала она, делая движение, чтобы подняться с пола.

Александр поймал ее за руку и удержал около себя.

- Я не двинусь с места, пока не услышу.

Она напряглась и с вызовом посмотрела на него, затем плечи ее упали, и она сдалась.

- Хорошо, только сначала все же оденусь… нам обоим нужно одеться. - Ее глаза призывали к пониманию. - Вдруг Джесси проснется и спустится вниз? Хочешь, чтобы она застала нас… в таком виде?

- Конечно, ты права, - произнес он, непроизвольно ослабляя свою хватку. - Где бы я мог… э-э… помыться?

- Ванная в холле за лестницей, - показала она, сгребая свою одежду. - Я… я спущусь через несколько минут. - Прикрываясь бельем, она бросилась из комнаты.

Алекс помылся с молниеносной быстротой, задолго до возвращения Каролин. Чтобы убить время, он занялся приготовлением кофе, который ему, да, наверное, и ей, был необходим.

Кто же родители Джесси? Алекс не только не знал этого, но даже и не догадывался. Если он не отец - а у него не было оснований не доверять заявлению Каро, - то…

На его счастье, Каролин вернулась на кухню явно готовая открыть ему тайну. Она не говорила намеками и первым же заявлением потрясла Алекса до глубины души:

- Джесси знает, что я - не ее родная мать.

- Что? - Алекс едва не опрокинул на себя кофе, который разливал по чашкам.

Слабая усмешка скользнула по губам Каролин.

- Это длинная и грустная история…

- Мне ничего другого не остается, как выслушать ее, - произнес он, указывая на приготовленную для нее чашку. - Сядь, расслабься и расскажи все, что мне следует знать.

Каролин поколебалась, поглядывая на него с явным опасением: какая будет реакция?

Алекс, увидев страх в ее выразительных зеленых глазах, самым мягким тоном, на какой был способен, сказал:

- Пожалуйста, Каро, сядь. Обещаю, буду вести себя хорошо.

Его попытка шуткой разрядить напряжение явно не удалась, но Каролин все же слегка улыбнулась.

- Ну, смотри. - Усевшись за стол напротив Алекса, она обхватила чашку обеими руками, глубоко вздохнула и начала:

- После нашего развода я решила вернуться в колледж и получить диплом. - Алекс нахмурился, не находя связи между рождением Джесси и образованием Каро. Она жестом остановила его: - Слушай дальше. - Заметив его согласие, она продолжила: - Я хотела получить диплом учителя младших классов, поэтому устроилась на работу в детский сад для малообеспеченных семей. - Она замолчала, отхлебнула дымящийся кофе и устремила взгляд в пространство, будто заглядывая в прошлое.

- А дальше? - поторопил Алекс.

- Вскоре в этом детском саду я познакомилась с молодой женщиной, вдовой с двухмесячной дочерью.

- Джесси?

Она кивнула.

- Джесси. - Мягкая улыбка легла на ее лицо. - Она была таким красивым, милым и крошечным младенцем… - Слезы навернулись на глаза Каро, но она сдержалась. - Джуди, мать Джесси, выглядела скромной, одинокой и напуганной. Мы вскоре стали близкими подругами. В расстройстве она часто приходила поговорить со мной.

- Джесси незаконнорожденная? - догадался Алекс, хотя Каролин уже раз отвергла это предположение.

- Нет, Джуди была замужем за отцом Джесси. Они сбежали, бросив открытый вызов его родителям. - Ее губы скривились. - Понимаешь, его родители считали, что Джуди недостойна их сына, поскольку происходила из довольно неблагополучной семьи.

Она снова замолчала, чтобы отхлебнуть из своей чашки глоток кофе. Алекс хранил молчание.

- Джуди уверяла, что они были счастливы и собирались пожениться вопреки воле его родителей. Она говорила мне, что оба - и Джуди, и ее муж - радовались рождению Джесси.

Каролин снова замолчала, тяжело вздохнув, и ее вздох едва не разорвал сердце Алекса: худшее впереди.

Он оказался прав. Когда она заговорила снова, ее голос дрожал от волнения:

- Желая, чтобы ребенком занималась мать, а не незнакомые люди, муж Джуди настоял, чтобы она не возвращалась на работу, а сам устроился на две работы. Машины у него не было, и он, из экономии, ходил на обе работы пешком. - От волнения Каролин заторопилась: - Однажды от переутомления он снизил внимание и попал под машину, переходя улицу. - Она взглянула на Алекса полными слез глазами. - Полиция не нашла потом скрывшегося с места аварии водителя…

- О Господи, - пробормотал Алекс. - А Джуди и Джесси?

- Остались одни, - сказала она. - Без семьи, без друзей, к кому можно было бы обратиться за помощью. Джуди, конечно, вернулась к работе и была вынуждена отдавать Джесси в другие руки на рабочее время. - Ее взгляд призывал Алекса к пониманию. - Я предложила Джуди пожить вместе с Джесси у меня в доме, который ты благородно уступил мне после развода.

- Я не удивлен, - улыбнулся Алекс, - у тебя всегда было доброе сердце.

- Возможно. - Каролин улыбнулась в ответ.

- Но ты по-прежнему не объяснила мне, почему Джесси называет тебя матерью, - произнес он.

Улыбка Каролин сменилась выражением боли.

- Джуди была слаба, ее здоровье оставляло желать лучшего. Естественно, она беспокоилась о будущем дочери, если что-то случится с ней самой. Она попросила меня стать опекуном Джесси в случае своей смерти до достижения Джесси совершеннолетия. Я… согласилась.

- И Джуди умерла?

- Да. - Это слово прорвалось сквозь сдавленные рыдания, и Алекс почувствовал, что и сам готов зарыдать. - Она… она… Алекс, я думаю, мне кажется, она просто не захотела жить без него! Она была моей подругой, и я дала обещание. - Каролин оглянулась вокруг. Она шумно и неровно дышала. - Я… я всегда помнила этот дом, этот город как место счастья и надежды. - Она сглотнула. - Так что, когда Питерсоны решили продать свой дом десять лет назад, я… - она облизнула губы и поспешила продолжить: -…я продала тот красивый дом, что ты оставил мне, и купила этот. Теперь я могу зарабатывать, живя дома. - Она зарыдала уже открыто, слезы катились по ее щекам. - Я сделала все, что могла.

В один миг он обогнул стол и упал перед ней на колени.

- Каро, любимая моя, - шептал он, - все хорошо. Ты прекрасно потрудилась. Джесси - счастливое, милое дитя. Я горжусь тобой.

- Но ты знаешь еще не все, - продолжила Каролин. - Джесси носит твою фамилию. Я бессовестно использовала твое имя, твое положение, чтобы удочерить ее. Я негодовала на твою страсть к работе во время нашего брака, но без колебаний использовала твое имя, чтобы достичь, чего хотела.

- И с Богом, - произнес Алекс, улыбаясь удивленному выражению в ее глазах.

- Ты не сердишься?

- Нет, не сержусь. Совсем нет, - уверял он. Подняв руки, он обхватил ее голову. - Каро, милая моя, я был таким глупым, самовлюбленным идиотом и растратил впустую столько лет для удовлетворения собственных амбиций, полагая, что успех в бизнесе - моя конечная цель. - Его улыбка стала мрачной и полной самоосуждения. - А сейчас, когда слишком поздно, я наконец понял, что истинным моим успехом была твоя любовь.

- Кто сказал, что слишком поздно? - мягко поддела она.

Алекс вскочил, сердце в его груди обезумело от счастья.

- Каро, неужели ты произнесла вслух то, о чем я молил Бога?

- Некоторое время назад ты… э-э… сказал, что я, должно быть, давно не была с мужчиной. - (Алекс кивнул, боясь заговорить, боясь даже вздохнуть.) - Не просто давно, а очень давно, - продолжила она, ее голос ослаб, перешел в шепот. - Алекс, я люблю тебя. Я всегда любила тебя. Я не могла бы отдать себя другому мужчине.

Он закрыл глаза, оцепенев от разрывающих его эмоций. Было смирение, тихое и спокойное. Была радость, дикая и рвущаяся наружу. Он хотел прокричать на весь свет свое признание, но смог выдавить из себя лишь сухой хрип:

- И я не любил никого, кроме тебя. Каро, пожалуйста, позволь мне помогать растить Джесси, - взмолился он. - Я люблю тебя. Я люблю Джесси. Позволь мне быть частью вас обеих. Каро, я прошу тебя снова выйти за меня замуж. - Он, поставив все свое будущее на карту, склонил голову и затаил дыхание.

Каролин провела рукой по его волосам, заставив его задрожать.

- Подумай еще раз, Александр, - произнесла она, поднимая его голову, чтобы заглянуть в его потемневшие от волнения глаза. - Потому что если мы снова поженимся, то тебе уже не убежать от меня. Я вцеплюсь в тебя, как клещ.

- Надеюсь на это, - прошептал он, прижимая ее дрожащее тело к своему дрожащему телу. - Ну а я вцеплюсь в тебя еще крепче.

- Что я говорила тебе, папа? Здесь классно!…

Алекс взглянул на поднятое к нему ангельское личико своей будущей дочери (он надеялся удочерить ее по закону) и почувствовал, как его сердце сжимается от чистой и нежной любви к ней.

- Ты, как всегда, права. - Он осмотрел многоуровневые водные горки и испытал радостное чувство готовности бежать к ним. - Плохо одно: холодновато.

Прошло три месяца с той ночи, когда Алекс, смирив свою гордость, положил сердце и душу к ногам Каролин. Три месяца, наполненные счастьем и любовью. Сейчас самое начало сентября, но на улице уже свежо.

- Ага, - расстроенно вздохнула Джесси.

Каролин, повиснув на другой руке Алекса, наклонилась вперед, чтобы улыбкой подбодрить дочь.

- Следующее лето придет, не успеешь и глазом моргнуть, милая, - успокоила она девочку. - И мы снова приедем в Ошен-Сити. - Она перевела смеющиеся глаза на мужа. - Не правда ли, дорогой?

Алекс влюбленно смотрел на двух своих самых любимых особ женского пола.

- Обязательно, - пообещал он. - Мы сделаем множество замечательных вещей вместе.

- Например, пойдем на рыбалку? - живо спросила Джесси.

- Например, пойдем на рыбалку, - эхом отозвался Алекс, внутренне смеясь понятной только ему шутке.