С отвращением глядя в спину удаляющемуся хозяину кафе, Кейт не заметила, как к ней подошел взъерошенный человек.

— Кейт? — спросил он нетвердым голосом.

Девушка вздрогнула от неожиданности. Перед ней стоял редактор «Ривьера газетт». Но сейчас он был в роли гида, и за ним следовало не меньше двадцати туристов в желтых бейсболках. Он слегка покачивался.

— Крайтон!

Он уже явно выпил лишнего: брюки были измяты, а белый льняной пиджак обильно залит красным вином. Неуверенно улыбнувшись, он приблизился к Кейт и громко прошептал ей в самое ухо:

— Как все прошло у Сен-Пьеров?

Она вспомнила, что решила не драматизировать сегодняшнее происшествие. — Спасибо, хорошо. Похоже, это его разочаровало.

— Ничего подозрительного?

— Ничего, — солгала она. Только переодетый дизайнер вытолкнул ее из фургона — и это было только начало. Чтобы не сболтнуть лишнего, она крепко сжала губы.

— Совсем?..

— Нет. Честно, мне все понравилось.

— О! — Крайтон явно был разочарован. Он попятился назад, на площадь, и, откашлявшись, с удивлением посмотрел по сторонам. — Должен признать, здесь очень красиво! Появились новые хозяева или?.. — поинтересовался он, но, заметив массивную фигуру Тролля у входа в бар, тут же добавил: — Все ясно. Вижу, что нет.

— Мы обновили интерьер, — поспешно объявила Кейт, почувствовав, что у них появилась отличная возможность — ведь Крайтон мог привести сюда свою группу. Она быстро сосчитала туристов — минимум двадцать. Они заняли бы все столики во дворе, и это послужило бы толчком к успеху, которого они так долго ждали. — Смотри, у нас есть меню и все, что нужно! — Она схватила с ближайшего столика карточку, которую сделала Селия, и сунула ее Крайтону. Его тут же обступили туристы.

— Здесь написано «равиоли по-домашнему», — сказала одна из женщин с ярко выраженным акцентом жительницы центральных графств Англии, обратившись к подруге. — Мне бы очень хотелось их попробовать. — Та кивнула, и они обе многозначительно посмотрели на Крайтона.

— Они очень вкусные, — принялась убеждать Кейт и почувствовала, как за ее спиной, прислушиваясь, остановился Тролль. Можно было не сомневаться, что на его лице, как обычно, застыло гостеприимное и дружелюбное выражение.

— Я уверен в этом, — заметил Крайтон, хотя его тон говорил об обратном, и захлопал в ладоши: — Вперед! Нам пора идти!

Послышался недовольный шепот — первой возмутилась любительница равиоли.

— Куда? — испугалась Кейт. Неужели успех ускользнет сейчас из ее рук?

— О, знаешь… Пройтись, перед тем как мы соберемся поужинать.

— И где вы собираетесь ужинать?

— Э-э… — Крайтон переминался с ноги на ногу в стоптанных ботинках. — Ну, раз ты спрашиваешь… Мы идем в кафе «Де ла пляс».

Кейт была ужасно напряжена, но, услышав имя злейшего врага, обмякла, испугавшись поражения. Правда, через некоторое время она начала приходить в себя. У них появился шанс, и она не намерена сдаваться без боя. Набравшись решимости, Кейт требовательно спросила:

— А почему именно туда? — В конце концов, какой смысл ходить вокруг да около? Ведь решается судьба ресторана. — Там же отвратительно кормят.

Немного помолчав, Крайтон согласился:

— Конечно, отвратительно. И всегда так было — плохое обслуживание, немыслимые цены, а еда такая, что даже свиньи не станут ее есть.

В толпе туристов раздались испуганные голоса:

— Ужасно, ужасно… отвратительно… свиньи…

— Так зачем же туда идти? — воодушевилась Кейт.

— Да, — пробормотала любительница равиоли, — зачем?

Крайтон уставился на нее. «Всегда кто-нибудь сунет свой нос…» — прочитала его мысли Кейт и очень обрадовалась, что у нее появилась поддержка.

— Потому что альтернативы нет, — заявил Крайтон, — по крайней мере поблизости.

Кейт показала ему на столики под арками — там весело плясали огоньки свечей, а из окон кухни неслись необычайно аппетитные запахи.

— Вот альтернатива.

— Вот она, — повторила за ней любительница равиоли. Крайтон бросил на нее раздраженный взгляд.

— Да, конечно, сейчас есть. Я имел в виду, что его не было раньше. В любом случае я заказал ужин для нашей группы в кафе «Дела пляс».

— Лучше поужинайте здесь, — настаивала Кейт. Она старалась говорить спокойно, но с такой силой скрестила пальцы, что на глазах появились слезы. — У нас очень вкусно.

Как раз вовремя из кухни повеяло таким аппетитным запахом, что у многих слюнки потекли.

Любительница равиоли недовольно посмотрела на своего гида.

— Но они нас ждут. — Он нервно взглянул в сторону кафе. — В самом деле, нам следует…

В это время неугомонная туристка и ее подруга уже вслух зачитывали меню под одобрительный гул всей группы.

— У нас вполне приемлемые цены, — настаивала Кейт. — И конечно же, мы сделаем для вас специальную скидку. — Она решила не обращать внимания на предупреждающий звон стаканов на подносе, который держал Тролль, и добавила: — Я не сомневаюсь, что мы сможем предложить вас лучшую скидку, чем кафе «Де ла пляс».

Озадаченный вид Крайтона подтвердил догадку Кейт, что в соседнем заведении не знают слова «скидка». Она подошла ближе к редактору.

— Сколько он берет с человека?

Крайтон назвал сумму, и Кейт даже присвистнула от удивления.

— Но это же вымогательство!

— Признаюсь честно, я не получаю почти ничего.

— А что ты скажешь на это? — И Кейт назвала цифру, которая хоть и была гораздо ниже, все равно соответствовала тому, сколько хозяева намеревались выручить за еду. Особенно если умножить ее на двадцать. Сложно было предположить, как на это отреагирует Форель, но Кейт решила сейчас не задумываться о последствиях.

В любом случае редактор заглотнул наживку. Его уставшие голубые глаза заблестели. Кейт уже сжимала кулаки, предчувствуя победу, и вдруг заметила, что огонек в его глазах снова погас.

— Проблема в том… — На лице у Крайтона было написано сомнение, он взволнованно теребил усы и грустно поглядывал в сторону кафе.

— Что такое? — Кейт старалась, чтобы ее голос звучал спокойно. Сейчас его нельзя пугать.

Крайтон умоляюще уставился на нее:

— Я бы с удовольствием, честно. Кейт, здесь действительно очень красиво! Но, боюсь, я не могу.

— Что? — Неужели в самый последний момент победа будет упущена? А потом Кейт словно озарило — она поняла, что его тревожит. — Я сама позвоню в кафе и отменю заказ.

На его лице читалось облегчение.

— Ты уверена? Просто тот человек… он может сильно разозлиться!

— Абсолютно уверена. Честно говоря, — просияла Кейт, — я сделаю это с удовольствием. Бернар, — радостно повернулась она к Троллю, — ужин на двадцать человек. Передай, пожалуйста, повару.

В галерее раздался ужасный грохот — это поднос со стаканами выпал из рук Тролля.

Ресторан этим вечером имел ошеломляющий успех. Недавние опасения Кейт, что вечно недовольная Форель и грозный Тролль распугают всех посетителей, оказались необоснованными. Туристы Крайтона пребывали в таком великолепном настроении — особенно после нескольких бутылок домашнего красного вина, — что, как бы ни ворчали хозяева ресторана, это производило не больший эффект, чем капля воды, попавшая в костер. После вина было выпито много других напитков. Кейт прятала улыбку, когда Тролль, осуждающе хмуря густые брови, отправлялся за очередным кофе с коньяком. Стоит отметить, что Пэппи разливал спиртное вполне охотно, хотя на лице у него не было и тени улыбки.

Веселые туристы, сидящие за столиками, привлекали других посетителей. Парочки, которые раньше пугались и спешили пройти мимо, теперь останавливались и, чувствуя себя более уверенно, интересовались, нет ли свободного места.

Позже, где-то около десяти, к огромной радости Селии и разочарованию Кейт, показалась невысокая фигура Кена.

Тогда и выяснилось, что свободных столиков нет не только в баре и на улице, но заняты даже те, которые в спешке расставили на нижнем этаже.

Кен даже присвистнул от удивления:

— Черт возьми! Что здесь творится? Вы понимаете, что превратили его в «Айви»?

— Правда, здорово? — улыбнулась Селия и, бросившись к Кену в объятия, страстно поцеловала его.

Кейт скорчила гримасу и отвернулась. Кен заметил это, и ей стало неудобно.

Она посмотрела на другую сторону площади. Там, напротив непривычно пустого кафе «Дела пляс», подбоченившись, стоял его хозяин. Он смотрел на переполненный ресторан, и его лицо — ошибиться было невозможно — выражало крайнее недовольство. Кейт почувствовала восторг от долгожданной победы!

Но внутри ее собственного лагеря еще не все битвы были выиграны. Шеф, поняв, что у него обманом выведали меню и кто-то действительно намерен покуситься на его шедевры, при каждом удобном случае путал блюда. Это привело к нескольким неприятным ситуациям. Не так просто было убедить клиентов, что поданный им овощной суп — это цветки цуккини, которые они заказывали, только в авторском исполнении шеф-повара. Но все же это было возможно.

— Я заказывал ягненка, — жаловался турист из Пензанса, сидевший за столиком вместе с женой, и недовольно смотрел на кусок лососины на тарелке.

— Вам его и принесли, — уверенно выкрутилась Селия, — в Провансе эту рыбу раньше называли «морским ягненком».

К счастью, все блюда оказались очень вкусными. К тому же, когда их приносили, большинство посетителей были уже не в состоянии — из-за количества выпитого или по другим причинам — вспомнить, что они заказывали.

Большую угрозу представляли другие выходки шефа. Из открытых окон в кухне доносились грязные ругательства и грохот посуды. Заметив, что посетители начинают в шоке переглядываться, Кейт попыталась что-то придумать. Но кроме прыгания перед окнами с криками «Ла-ла-ла!», больше ей в голову ничего не приходило, пока на площади, словно два крадущихся кота, не появились бродячие музыканты с гитарами. Кейт в голову пришла блестящая идея. Забыв обо всем и не думая, что скажут на это Пэппи, Форель и Тролль, она подбежала к ним и попросила подойти и выступить в ресторане.

Они засомневались.

— Но там всегда пусто, — сказал один из них, который выглядел чуть старше.

— Уже нет! — И Кейт махнула рукой в сторону ресторана. Там, за столиками, стоявшими уже не только под арками, но и на площади, сидело множество людей — они ели, пили вино, смеялись и оживленно беседовали.

Музыканты замерли от неожиданности, а потом переглянулись, кивнули друг другу и направились к шумному, веселому заведению.

Когда они яростно ударили по струнам, взяв первый аккорд, разговоры и смех тут же стихли. А через несколько минут посетители уже хлопали владоши и подпевали. Стоило музыкантам остановиться и пустить по кругу потертую фетровую шляпу, как благодарные слушатели тут же заполнили ее деньгами. За топаньем, аплодисментами, радостными криками и пением звуков с кухни уже не было слышно.

— Мадам, — обратился к Кейт один из музыкантов — тот самый, которому пришлось попотеть, затаскивая ее чемодан по лестнице в дом графини, — спасибо. Теперь я наконец смогу вылечить себе спину.

Лишь через пару минут взволнованная Кейт поняла, что он пошутил.

Естественно, хозяева отеля не подавали виду, что вечер прошел как-то необычно. Или что это произошло благодаря стараниям Кейт и Селии. Они хранили молчание, как монахи-цистерцианцы. И все же Кейт, постепенно начиная разбираться в настроениях семьи Валлонверт, почувствовала некоторые изменения. Вряд ли они были вызваны недовольством — скорее хозяева пребывали в шоке. Кейт заметила признаки, указывающие на то, что они вполне довольны. Когда Форель забирала кредитки у двадцати счастливых туристов из группы Крайтона — после того как каждый из них съел ужин из трех блюд и выпил как минимум бутылку вина, — на ее лице читалась колоссальная усталость от жизни, что в данном случае было равноценно восторгу. С тем же выражением она потом сидела за столом, любовно склонившись над бухгалтерской книгой при свете одной-единственной свечи.

Но самое большое признание девушки получили от Пэппи. Когда Кейт и Селия принесли в бар последние подносы с грязными стаканами, он налил две рюмки арманьяка и молча подвинул их к ним.

Кейт радостно чокнулась с Селией и медленно, с большим удовольствием выпила, почувствовав, как напиток обжигает ей горло и взрывается в желудке. В это время за столиком на улице уже порядочно захмелевший Крайтон робко, но настойчиво общался с двумя любительницами равиоли. А они, похоже, смотрели на своего гида — или даже на весь окружающий мир — сквозь залитые красным вином очки.

— П-потрясающе! — нетвердо произнес он, когда Кейт вышла из бара. — Еда просто замечательная. Нам нужно сделать специальный репортаж из этого ресторана для газеты.

— Это было бы здорово.

— Напишешь в следующий раз, когда зайдешь ко мне, — объявил он, размахивая стаканом. — Приходи завтра примерно в полдень.

Кейт засомневалась — завтра днем она уезжает с Фабьеном. И все же, если она быстро справится с уборкой, у нее еще останется время, чтобы забежать в редакцию.

— П-потрясающе! — повторил Крайтон и с этими словами упал лицом в лимонный пирог.

Прошло немало времени, прежде чем Кейт направилась через площадь к дому графини, собираясь лечь спать. И вдруг боковым зрением она заметила, как кто-то быстро приближается к ней со стороны кафе «Дела пляс». Девушка напряглась, ей показалось, что воздух сгустился от надвигающейся опасности.

— Мадам? — В резком голосе слышался сарказм. В зеленовато-желтом свете фонарей она увидела маленькие злые глазки хозяина кафе. — Довольна собой, да?

— Да, сегодня был хороший вечер, — беспечно ответила она.

— Для вас — да, но не для меня. Особенно когда ты позвонила и спокойно объявила, что уводишь наших клиентов.

Кейт вздрогнула от неожиданности и сразу же откинула назад волосы, чтобы он не заметил ее состояния. Как он узнал ее? Она ведь изменила голос и представилась помощницей Крайтона.

— Думала, тебе все сойдет с рук? — фыркнул он. — Назваться помощницей Портерхауса! Его помощницей! Когда все знают, что она ушла из газеты, после того как его нашли в канаве в Каннах с неприличной надписью на лбу!

Кейт прижала ладонь ко рту. Какой бы неприятной ни была эта ситуация или, возможно, как раз из-за этого, воспоминания о фотографии стали для нее последней каплей.

— Забавно, правда? — Его рука, похожая на клешню, сжала ее кисть. Ничего не скажешь, он обладал недюжинной силой. — Мадемуазель, будь поаккуратнее, — зло прошипел он прямо в лицо Кейт.

Посреди ночи Кейт резко очнулась от сладкого сна, в котором она плескалась в теплом голубом море с высоким загорелым парнем с красивыми темными глазами и растрепанными волосами. Конечно, сон этот был навеян размышлениями о предстоящей загадочной поездке с Фабьеном.

Но, похоже, до утра было очень далеко, ведь еще даже не рассвело. Стояла тихая теплая ночь, в комнате было душно, несмотря на открытое французское окно в гостевой комнате. Возможно, она проснулась из-за жары. Кейт лежала в темноте, прислушиваясь к собственному дыханию.

А может быть, ее разбудил яркий луч лунного света, который, словно острое лезвие, прорезал темноту. В окно залетал легкий ветерок, доносящий ароматы сада. Стояла абсолютная тишина. И все же Кейт лежала, напрягая слух, словно ожидала услышать… что-то. И действительно раздался шорох.

Кейт охватило беспокойство, ладони покрылись потом, и тут она поняла, откуда исходит тихий ритмичный звук. Это ее собственные ресницы касались хлопкового покрывала. Какая же она глупая!

Скорее всего она проснулась из-за того, что они с Селией очень поздно поужинали. Повар остался верен себе до самого конца. Кейт попросила суп, а получила перец — правда, стоит признать, он не имел ничего общего с теми жесткими холодными шарами красного, желтого или зеленого цвета, которые продавались, упакованные потри штуки в пластиковые пакеты, в магазине «Теско» в Слэкмаклетуэйте.

Сочный и сладкий, поджаренный на гриле и политый соусом, заставивший ее вкусовые рецепторы пуститься в пляс, этот перец теперь был первым в списке из пяти самых вкусных блюд, которые ей довелось попробовать в жизни. Следующее блюдо оказалось не менее запоминающимся: воздушные равиоли, политые вкуснейшим мясным соусом, и жареная картошка с травами, такая свежая и ароматная, что девушка с удовольствием съела бы целое ведро. Теперь у нее в желудке все перемешалось — так что можно не удивляться, что ей что-то почудилось.

Кейт закрыла глаза и собралась спать, но через несколько секунд снова забеспокоилась. В тишине послышался легкий скрип… Потом еще один. Неужели это скрипит пол? Она медленно приподнялась на локте и внезапно с ужасом поняла, что не одна в комнате.

— Кто здесь? — дрожащим голосом спросила Кейт, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь в темноте около кровати, куда не доставал лунный свет. В комнате по-прежнему было душно, а тишина казалась пронзительно звенящей. И все же она была уверена, что в комнате кто-то есть.

А потом Кейт вдруг увидела Это.

Сначала она почувствовала движение около своей кровати, какой-то шорох в темноте. Но потом Это оказалось в полосе лунного света, и Кейт замерла от ужаса. Не может быть, чтобы такое происходило с ней! Это какая-то фантазия из готического романа — фигура в плаще, с капюшоном, накинутым на голову, как у монаха.

Сначала Кейт нервно захихикала. Скорее всего кто-то переоделся и разыгрывает ее.

— Ха-ха, — неуверенно сказала она. — Очень смешно. Tresamusant, — добавила она на тот случай, если шутник был французом.

Но фигура никак не отреагировала. Она стояла без движения, освещенная светом луны, высокая и страшная. Кейт постаралась взять себя в руки, но после сна и от испуга это было не так просто сделать. Наверное, кто-то хочет разыграть ее. Только кто? И зачем? Сжав кулаки и тревожно вглядываясь в темноту, она в панике обдумывала все возможные варианты. Может быть, это Николь? Она явно чем-то недовольна, но не до такой же степени… Или хозяин кафе «Де ла пляс»? У нее до сих пор болела кисть — там, где он вчера схватил ее. Но неужели всего один вечер успешной работы ресторана — скорее всего первый за несколько десятилетий — мог спровоцировать его на крайние меры? А потом в памяти Кейт всплыло красное лицо Кена — вот он в темных очках ухмыляется, уезжая прочь; а вот злится, заметив, как она скорчила гримасу в ресторане. Может быть, это он пытается напугать ее? Хочет избавить Селию от ее влияния и критики, чтобы она целиком и полностью принадлежала ему?

— Кен! — крикнула Кейт фигуре, двигавшейся в сторону балкона. — Прекрати, я знаю, что это ты. Тебе не кажется, что ты ведешь себя как ребенок? — Но, едва начав говорить, она поняла, что видение гораздо выше маленького лысеющего кокни. Да и тоньше, пожалуй.

Освещенная лунным светом фигура остановилась, а потом повернулась и взглянула на Кейт. Та в ужасе уставилась на нее — в темноте под капюшоном блестел белый череп.

Она тяжело сглотнула.

— Кен?

И вдруг холодная страшная догадка пронзила ее: что, если это не человек, а существо из иного мира? Остолбенев от ужаса, она еще секунду смотрела на него, а потом с криком юркнула под одеяло. Когда через несколько минут Кейт выглянула — ее лицо горело, кровь пульсировала в висках, руки тряслись, — призрак уже исчез. Лишь ночной ветерок трепал легкие занавески.

Кейт выпрыгнула из кровати. Прилипая потными ступнями к полу, она пронеслась через комнату и выбежала на балкон. Нотам никого — или ничего — не было. Фигура просто испарилась. Дрожа, Кейт вернулась в комнату и закрыла дверь, повернув ручку так сильно, как только смогла. Она постояла минуту, прислонившись лбом к стеклу, — ждала, когда перестанет колотиться сердце. Но похоже, ее тело жило своей жизнью.

И все же должно быть логическое объяснение тому, что она видела. Ведь за ужином она выпила всего один бокал вина и не такую уж большую рюмку арманьяка, предложенную Пэппи. Галлюцинациям подвержена она не была, да и в привидения никогда не верила. Что же тогда это было? Какой-то беспокойный дух, блуждающий по гостевой комнате? Но тогда… в поисках чего?

Кейт захотелось выбежать из дома на площадь и дождаться там утра, но она справилась с собой. Там негде даже присесть — только на каменный выступ под аркой и, да и теплые ночи на Ривьере к утру становятся холоднее. Кроме того, она ведь пообещала присматривать за домом и должна остаться. О сне, естественно, не могло быть и речи, и Кейт решила направить свои переживания в более полезное русло. В конце концов, свет и движение помешают вернуться нежданному гостю, кем бы он ни был. Она включила лампу на прикроватном столике. К тому моменту как небо на рассвете окрасилось в жемчужно-розовый цвет, Кейт не только успела записать интервью с Мэнди Сен-Пьер, но и практически закончила сцену, в которой жиголо с севера, переодетый в красавца художника, соблазнял на террасе отеля «Дю рок» победительницу лотереи. Усталая и довольная, она положила ручку.

И только на балконе, наблюдая за тем, как восходящее солнце превращает телевизионные антенны на крышах Сен-Жан в сияющие пики, Кейт наконец успокоилась и почувствовала, что очень устала. В небе порхали ранние птички. Между холмами мерцало, переливаясь, море. Хорошая погода словно благословляла день ее встречи с Фабьеном.

— Очень яркий материал…

Через несколько часов в редакции «Газетт» Крайтон оторвался от рукописного текста и взглянул на нее — его покрасневшие глаза блестели.

— Правда, я не уверен, насколько он понравится читателям. Большинство мужчин в Ментоне могут быть недовольны, а вот их женушки точно придут в восторг.

Кейт в панике посмотрела на свою сумку — из нее торчало несколько листов формата А4 с написанным большими буквами от руки заголовком «Мэнди Сен-Пьер». Она не выспалась и была настолько измотана, что, оказавшись в редакции, протянула жизнерадостному Крайтону не интервью о «Туалетных садах», а свежую главу «Жиголо с севера».

— О, подожди, — возмутился он, когда она быстро выхватила у него листы. — Мне очень понравилось. Крайне занимательно, особенно та часть, где он размазывает краски по всему…

— Спасибо, — оборвала его Кейт, засовывая «Жиголо с севера» обратно в сумку, и протянула ему интервью с Мэнди. — Вот что я собиралась тебе показать.

Редактор пробежал глазами по строчкам. Кейт стиснула кулаки под столом. Разве есть что-нибудь более неприятное, чем сидеть напротив человека, который читает твою рукопись?

— Сойдет, — наконец сообщил редактор, бросив листы на стол.

— Что-то не так? — Кейт внезапно накрыла волна возмущения. Она так старалась, описывая ужасный дом Сен-Пьеров, который может стать еще хуже, если до него доберется Марк де Прованс. — В чем дело?

Крайтон затянулся сигаретой.

— Честно говоря, вчера вечером в ресторане я был немного разочарован.

Кейт захлопала ресницами. При чем здесь отель «Де тур»?

— А мне показалось, что тебе понравилась gigot d'agneau.

— Я имею в виду, — он вынул изо рта сигарету, — твои слова о Мэнди Сен-Пьер. Что ты не заметила там вообще ничего подозрительного.

— Но это правда. — Кейт почувствовала себя неловко. — Действительно, ничего такого.

Он вздохнул:

— Просто мне это показалось немного странным, особенно если вспомнить доказательства, собранные в моем досье, на которое ты — профессиональный репортер, между прочим! — даже не взглянула. Но раз ты не хочешь помогать или считаешь себя выше этого… — Он недовольно замолчал и шмыгнул носом.

Кейт чувствовала себя виноватой. Конечно, ради собственного спокойствия она хотела сохранить странные события вчерашнего дня в тайне, но нельзя было забывать и о том, какую огромную услугу он оказал им, когда привел всю группу в ресторан. Можно сказать, что он собственноручно нанес его на карту деревни.

— Ну, честно говоря… — начала она. День был в самом разгаре, и Кейт решила, что, рассказав Крайтону о привидении в спальне, она ничем не рискует. Тем более она почти убедила себя, что ничего такого не было. Просто, вероятно, воображение разыгралось от усталости — вот и все. В последнее время столько всего случилось, что любая девушка на ее месте пришла бы в смятение. За несколько дней, проведенных в Сен-Жан, произошло больше событий, чем в Слэкмаклетуэйте за последние десять лет.

Вряд ли он серьезно отнесется к ее рассказу. Тем более в нем нет ничего, что могло бы перенести его на берег мечты — в любимую «Тайме».

Поэтому, рассказывая Крайтону о фигуре в плаще и с черепом под капюшоном, Кейт оказалась не готова к его реакции.

— Потрясающе! — воскликнул он.

— Что такого потрясающего?

— Появилась еще одна загадка!

— Но у тебя же есть Марти Сен-Пьер, — нерешительно возразила Кейт.

— Да, но я всегда рад тайнам, — возбужденно ответил он. — Можно завести новое досье и так далее…

Кейт недоуменно посмотрела на редактора:

— Ты действительно считаешь, что в этом что-то есть?

— Конечно, — сухо сказал он и положил подбородок на сложенные вместе ладони. — И кое-что я уже понял.

— Неужели?

— Кто-то пытается напугать тебя, — радостно сообщил он.

Кейт в ужасе уставилась на Крайтона. Все ее страхи, которые она баюкала и успокаивала, словно мать плачущего ребенка, опять вернулись. Как будто малыш встал в кроватке и закричал, раскачивая ее. И, если присмотреться, он был очень похож на невысокого лондонца с красным лицом. Неужели ночью к ней приходил Кен? После всего, что между ними произошло?

— Напугать меня? Меня? — прохрипела она.

— Кейт, дорогая моя, — усмехнулся Крайтон, — ведь мы с нашей страстью к расследованиям знаем, что возможно все… — И он принялся что-то записывать.

— Но это маловероятно, тебе не кажется? — нервно спросила Кейт.

Крайтон продолжал делать пометки.

— Кому нужно меня пугать? — недоумевала Кейт. — В любом случае возможно, что… — она старалась скрыть свои эмоции, — это был настоящий призрак.

Редактор отложил ручку с изжеванным концом.

— А вот это уже маловероятно.

— Почему? — со стоном спросила Кейт.

— Все знают, что призраков не существует.

«Только если они не внутри тебя», — недовольно подумала Кейт. Крайтону можно верить только наполовину.

— Или, может быть, — в отчаянии предположила она, — это всего лишь шутка и никто не хотел ничего плохого.

— Думаю, как раз наоборот, — удовлетворенно заметил Крайтон, продолжая что-то записывать в блокнот.

— Но что именно? — воскликнула Кейт. — И для чего?

— Никогда не забывай, что у преступников особо изобретательный ум! — Уши редактора порозовели от удовольствия.

«Но вряд ли такой же изобретательный, как у тебя!» И она посмотрела на Крайтона со смешанным чувством злости и испуга.

Он отложил ручку.

— Отлично! Теперь нам есть чем заняться. Начну наводить справки прямо сейчас.

— Где наводить справки?

Он пожал плечами:

— Ну, для начала в магазинах маскарадных костюмов. Нужно выяснить, кто недавно брал напрокат монашеский плащ. А вот с черепом сложнее. — Он задумчиво крутил ручку. — Может быть, в аптеке? Но на Ривьере их миллион. Каждый второй здесь страдает прогрессирующей ипохондрией. — И он возбужденно постучал пальцами по подбородку.

— Что ж, я рада, что ты доволен, — с сарказмом заметила Кейт.

— Доволен? Еще бы! У нас появилось дело! Можно приступать прямо сегодня, — сообщил сияющий Крайтон.

— Гм… дело в том, что… У меня уже есть планы на сегодня.

— Серьезно? — Он был крайне удивлен. — Что может быть важнее?

— Честно говоря, ленч.

— Ленч?!

— И боюсь, его невозможно отменить.

— Эх вы, молодежь, — добродушно проворчал он. — В мое время такого не случалось. Я говорю о работе в «Таймс». Ну ладно, значит, сегодня мне предстоит биться в одиночку. — Эта мысль явно обрадовала редактора, и он широко улыбнулся: — И все же это отличная история. Думаю, за нее нужно выпить. Что скажешь?

Кейт медленно шла к дому графини. Чем ближе, тем тяжелее было переставлять ноги по булыжной мостовой. Ей очень хотелось подготовиться к встрече с Фабьеном, но возвращаться в дом было страшно. Она посмотрела в сторону отеля «Де тур».

В баре было гораздо больше посетителей, чем обычно. Даже на улице за столиками сидели люди. Туристы в отглаженных хлопковых рубашках, с блестящими на солнце волосами пили вино рядом с постоянными посетителями бара — людьми, которые обычно сидели долго, тратили мало и раньше являлись единственными клиентами. Скорее всего, они уже очень давно не сидели снаружи.

Кейт вдруг безумно захотелось кофе. Она зашла в бар. Форель, как обычно занятая борьбой с кофе-машиной, встретила ее хмурым кивком, но Кейт восприняла его как полноценное приветствие. Она заказала себе капуччино.

— Сюда! — Кто-то махал ей рукой из облака сигаретного дыма. Она вздрогнула от неожиданности. Кен! Да, это он — ее главный подозреваемый. Она пристально посмотрела на него, но он снова помахал ей.

Что за наглец! Зовет ее как ни в чем не бывало — можно подумать, он не бродил ночью по ее спальне в черном плаще с капюшоном!

Кейт с грустью заметила, что даже одежда у него того же цвета, что и прошлой ночью. На Кене была черная рубашка, черные брюки и солнцезащитные очки. Она направилась к нему, держа чашку с кофе в одной руке, а другой пыталась согнать с ноги комара.

— В следующий раз я помогу тебе, — сказал Кен и захохотал, как Сид Джеймс.

— Спасибо, — резко ответила Кейт.

Она не могла не заметить, что он доедает аппетитный завтрак: нежные золотистые круассаны, ароматный свежий хлеб, сливочное масло и потрясающий джем домашнего приготовления. Судя по всему, преследование пробуждает аппетит.

Он оглядел ее с головы до ног.

— Ты выглядишь совсем измученной.

— Так и есть, — многозначительно произнесла Кейт, — я очень плохо спала. — Она старалась рассмотреть его глаза за стеклами очков, но безуспешно — настолько стекла были темными.

— Правда? — Кен тщательно пережевывал круассан. — Я тоже, честно говоря.

— Неужели? — Она зло сжала губы, уже празднуя победу. Только послушайте, он ведь почти признался!

— Можешь спросить у Селии. Я всю ночь прокрутился с боку на бок.

Кейт поняла, что Кен обеспечивает себе алиби. Ночь с Селией — это похоже на правду. Наверняка он очень осторожно выбрался из кровати, чтобы она ничего не заметила.

— Ты был там всю ночь? Я имею в виду в кровати?

— Конечно, где же еще я мог быть?

Во взгляде, которым наградила его Кейт, читалось «тебе лучше знать».

— Я пытался понять, стоит ли мне оставаться здесь, во Франции. Есть ли в этом смысл?

Кейт вытаращила глаза от удивления. Ведь все его действия прошлой ночью были направлены лишь на то, чтобы заставить ее уехать! Что это за двойной обман? Прищурившись, она с подозрением посмотрела на него:

— Ты серьезно?

— Да. И вот почему… — Кен показал на лист бумаги рядом с тарелкой, исписанный неровным женским почерком, — бледно-голубые округлые буквы и слабый нажим свидетельствовали о преклонном возрасте автора письма. — От моей старушки, — объяснил Кен.

— Ага! — После двойного обмана он решил использовать отвлекающий маневр. При чем здесь его мать? Кейт уже запуталась.

Кен тяжело вздохнул.

— Что с ней случилось? — раздраженно спросила она.

— Здоровье подводит. Это длится уже достаточно долго. И в квартире постоянно что-то происходит. Бойлер вот-вот сломается. Я звонил в этот чертов городской совет уже пять раз. — Кен снял очки, и Кейт увидела, что его лицо посерело от усталости. Он сидел, опустив голову так низко, что едва не касался подбородком масла. — Честно говоря, я и сам чувствую, что скоро сдамся. Ведь наступает момент, когда ты спрашиваешь себя: «Чем, собственно, я занят»?

Зачем он говорит ей все это? Ведь их отношения нельзя назвать ни доверительными, ни дружескими. И тут Кейт вспомнила, что сначала приняла его за актера. Что ж, все это время он отлично играл свою роль.

Кен посмотрел на нее, наморщив лоб. В его блестящих круглых глазах, под которыми темнели фиолетовые круги, было написано отчаяние.

— Так Селия тебе ничего не рассказала? О том, что я здесь делаю?

Кейт покачала головой, уже не понимая, где он играет, а где говорит искренне. Все его поведение свидетельствовало о том, что он находится в крайне подавленном состоянии. Кейт подумала, что человек, который так стремится от нее избавиться, вряд ли станет вести себя подобным образом. Кроме того, оставалась вероятность — по крайней мере в тот момент ей так показалось, — что в спальне был не Кен, а кто-то другой. То есть что это вообще был не человек. Кейт тяжело вздохнула, не зная, что больше пугало ее.

Кен медленно кивнул:

— Признаюсь, я не ожидал, что она сохранит все в тайне. Селия почти вернула мне веру в людей.

— На Селию можно положиться, — похвалила подругу Кейт.

— Она замечательная женщина! — Кен немного приподнял голова над столом. — Я остаюсь здесь главным образом из-за нее.

Кейт промолчала.

Он внимательно посмотрел на Кейт и покачал головой:

— Думаю, тебе я тоже могу рассказать. По крайней мере, тогда ты перестанешь считать меня сумасшедшим фантазером. — Кен застал ее врасплох, и его лоснящееся красное лицо озарила широкая улыбка. — Признайся, ты ведь именно так думала? Это было понятно по твоему взгляду. У тебя очень выразительное лицо.

Кейт опустила глаза, не собираясь уступать под его дружелюбным напором. Что бы Селия ни думала о нем, какой бы ни была правда о призраке, Кену все равно нельзя было доверять.

— Я здесь из-за одного подлеца, — Кен поднес ко рту чашку и одним глотком допил кофе, — который облапошил мою старушку. Она выиграла полмиллиона в национальной лотерее, а он присвоил себе эти деньги. Все! — И он эмоционально стукнул чашкой о стол.

— Все деньги? — нахмурилась Кет. — Полмиллиона фунтов? Как ему это удалось, черт возьми?

— Этот ловкач умеет втереться в доверие! Он нашел путь к ее сердцу! Не скажу, что это было очень сложно. Разбогатев, мама стала вести себя немного странно. Начала важничать, везде разъезжала на такси и покупала продукты в «Харродз». Именно там этот слизняк и познакомился с ней. Около прилавка с овощами. Как говорят полицейские, это печально известное место, где жиголо поджидают своих жертв.

Кейт почувствовала, что ее подозрения тают. За время работы в «Мокери» она поняла — чем более необычной кажется тебе история, тем она достовернее. Кроме того, Кен подсказал ей одну идею. У Кейт сейчас не только не было времени, чтобы сесть за свой роман, она никак не могла придумать, как переместить своего героя с севера в Найтсбридж. И вот теперь решение было найдено.

— Да уж, в этом магазине не протолкнуться из-за молодых ловких парней, которые крутятся вокруг богатых старух, а те просто млеют от счастья. Этот слизняк подлетел к ней через секунду. И она клюнула на него, вот так. — Кен покачал головой. — А я ничего не мог сделать. Моя старушка в свои восемьдесят лет — благослови ее Господь! — не выносит, когда ей указывают. К тому моменту, когда я узнал все подробности, он уже переехал в новую шикарную квартиру, которую она снимала — она ведь вдова, ты понимаешь, — и тут-то все и случилось.

— Восемьдесят лет?! — вытаращила глаза Кейт. — Ты хочешь сказать, что они спали вместе?

— Черт возьми, я же не держал над ними свечку! Но раз уж ты спросила, признаюсь, я всегда сомневался, не гей ли этот парень. Но он умел очаровывать и многого добивался грубой лестью. Я предлагал маме прислать ребят, чтобы они выкинули его на улицу, но она даже слышать об этом не хотела. Утверждала, что я ревную, что она наконец-то обрела свое счастье после стольких лет жизни без отца, когда ей приходилось экономить каждую копейку. — Он принялся крошить остатки круассана.

— И что же произошло?

— А потом я узнаю, что он сбежал со всеми ее деньгами. Моя мама несколько старомодна — она хранила их под кроватью.

— Сотни тысяч фунтов под кроватью?

Кен кивнул:

— Знаю, я говорил ей. Но разве она станет слушать? И больше мы его не видели.

— Какой ужас! Это же настоящее воровство!

— Именно так, черт возьми! — Кен сжал зубы. — Мне удалось выяснить, что он уехал во Францию, но кто знает, где теперь его искать! — Он тяжело вздохнул и уставился на каплю джема на тарелке. — Я пару раз чуть не поймал его, но, к сожалению…

В наступившей тишине Кейт пыталась осмыслить услышанное, и ее охватило чувство вины. Бедный Кен! Все это время она считала его неадекватным самоуверенным психопатом с манией преследования, хотя на самом деле он просто заботливый и нежный сын.

— И как твоя мама? Где она сейчас?

— В пансионе для престарелых в Лаймхаусе, — коротко ответил Кен. — Ей пришлось сразу съехать с той квартиры. Теперь у нее на счету ни цента. Единственный плюс, — вздохнул он, — что она немного не в себе и мало что помнит. И все же, признаюсь честно, — он угрожающе оскалил зубы, — если я еще раз встречу этого парня, я с ним поквитаюсь.

— Я выпью за это, — сказала Кейт, поднимая чашку с капуччино.