В это время взявшие на себя роль спасателей Давид и Вадим дремали в одном из гротов московского подземелья.

Вадим, снова и снова изучающий подземный город, проснулся от тихого механического шума и мелкого содрогания почвы. Казалось, волна землетрясения прокатилась по галереям подземки, но тут же утихла.

Давид тоже проснулся и резко сел. В отличие от своего спутника он не услышал ничего, но почувствовал – услышал тем самым подсознанием, которого, как утверждают материалисты, в человеке нет и быть не может.

– С Бусинкой что-то случилось! – сразу сказал он. – Вадим, нам уже давно пора отыскать то место, где по твоему предположению может оказаться Вилена. Я чувствую, ей грозит опасность! Серьезная!

– Ну, тихо, тихо, – попытался успокоить Михайлов. – Все самое плохое уже случилось. Но мы оба знаем, что девушка жива. Значит, ее обязательно притащат на мистерию морлоков.

– Кого? – не понял Давид.

– Морлоков, – поморщился Вадим. – Неужели Герберта Уэллса в детстве не читал?

– Читал. Но что за морлоки?

– Обыкновенные рабочие, инженеры, механики и просто чернь всякая, которая при коммунизме переселилась под землю. Эти морлоки выползали во внешний мир только ночью и утаскивали какого-нибудь элитарного обитателя на очередную трапезу к себе. Писатели почти всегда – предсказатели. Жители московского «андеграунда» – настоящие морлоки. Они тоже не отказываются от таких развлекалочек: любое представление для них – забава, и пропускать ее никто не собирается. Вот мы туда в общей толпе и проникнем! Только по пути надо заглянуть в один из подземных заводов, где давно уже разрабатываются так называемые «подземные лодки».

– Что разрабатывается? – переспросил Давид, думая, что ослышался.

– Подземные лодки-самоходы, – повторил Вадим. – Я пару минут назад почувствовал звуки и содрогание почвы, которые могла испускать готовая к плаванию подземная лодка. Если аппарат уже изготовлен, то вполне возможно, что он нам понадобится.

– Позволь, – поспешил возразить Давид. – Ты предлагаешь украсть испытуемую модель, использовать ее по собственным нуждам и считаешь, что все обитатели завода, то есть морлоки, спокойно позволят нам прокатиться? А ты конечно же умеешь управлять этим аппаратом, как велосипедом…

– Ну, будет, будет, – оборвал коллегу Михайлов. – С системой подземной лодки я уже давно знаком. Больше того, сам тайком подкинул несколько деловых замечаний изобретателям. Это два брата, и они очень хотели бы вернуться во внешний мир. В России им спокойно жить не дадут, так что, если аппарат готов к подземному плаванию, то Андрей с Лешкой с удовольствием удерут с этого секретного предприятия вместе с аппаратом. И вскоре в какой-нибудь Америке станут известными на весь мир два новых брата-изобретателя по примеру братьев Райт, выдумавших паровоз.

– Позволь, – возмутился Давид. – Братья Райт просто присвоили изобретение братьев Черепановых, на несколько десятков лет раньше создавших действующую модель паровоза, но в России.

– Да, да, я знаю об этой версии, – кивнул Вадим. – Только сейчас некогда развивать дискуссии. Важно, чтобы новые Черепановы помогли нам быстро выбраться наверх. Шахта, по которой надо идти, довольно широка, сможешь идти рядом. А я, если интересно, расскажу кое-какие исторические факты этого изобретения.

– Идет, – согласился Давид.

– Первый документ, свидетельствующий о создании подземной лодки, относится к 1908 году, – начал Вадим. – Из него следует, что английский инженер Драйвер не только разработал идею и создал модель такого подземного первопроходца, но так же, как и братья Черепановы, построил действующий образец, который получил имя сабграундина.

При испытании лодка углубилась всего на пять метров. Затем у нее сломался один из загребающих ковшей. Три года ушли на создание нового аппарата, в принцип движения которого был положен «штопор». Новая сабграундина смогла опуститься под землю на девять метров, но неожиданно взорвался паровой котел. Инженер погиб, дальнейшие работы по созданию подобных машин были прекращены.

Через четверть века изобретатель фон Берн запатентовал немецкий вариант подземохода. Изобретение приняли, засекретили и отправили в архив. Только через семь лет граф Клаус Шенк фон Штауффенберг, будущий руководитель заговора против Гитлера, случайно наткнулся на архивные материалы. Именно в это время Генштаб Третьего рейха разрабатывал операцию «Морской лев» по вторжению на Британские острова, и подземная лодка могла послужить высадке десанта на крупные морские базы Великобритании и обезоружить их. Изобретателя разыскали и предоставили ему все условия для работы, но Гитлер оказался уже более заинтересован в создании реактивных снарядов «ФАУ-1» и «ФАУ-2», готовых к массовому производству, поэтому проект разработки подземных лодок был прекращен.

Остался не закрыт только конструкторский отдел института «Аненербе», которым распоряжался Генрих Гиммлер. В этом отделе немцы все-таки разработали действующую модель штопорной сабграундины, получившей название «Змей Мидгарда», но в военных действиях суперлодке участвовать не пришлось.

Наши конструкторские бюро НКВД в 30-е годы тоже разрабатывали подобные аппараты. Конструкторы Треблев, Кириллов и Баскин даже создали действующий подземоход. Прообразом машине послужил живой зверек крот. Но первые испытания на Уральских рудниках показали ненадежность конструкции, поэтому всех инженеров, участвовавших в разработке механического крота, расстреляли.

Реальные работы по созданию советского подземохода начались только в хрущевских шестидесятых при участии профессора Бабата. На Украине в засекреченном КБ создали несколько моделей «Боевого крота», но на испытаниях «Крот» почему-то взорвался. Разработки, как водится, заморозили.

В 1968 году в Париже неожиданно нашлись чертежи Герберта фон Штрассе, по которым разрабатывалась модель первой английской сабграундины. Обнаружил их историк Франсуа Ландузье и повез находку в Англию, поскольку правительство Великобритании очень заинтересовалось этими документами. Но через Ла-Манш жаждущему награды историку переплыть не удалось – паром взорвался. В гибели судна британская желтая пресса обвинила ЦРУ, однако историю быстро замяли.

Сейчас оказалось, что на нашем подземном заводе очередную сабграундину собрали именно по чертежам фон Штрассе. Только вместо электродвигателя в ней применили небольшой атомный реактор. Этот «Крот» сможет развивать скорость до семи километров в час. Представляешь?

– Смутно, – признался Давид.

– Ладно. Отложим на будущее, – согласился Вадим. – Если нам придется удирать сломя голову, как мне удалось увидеть, то необходимо убедиться, что модель готова к работе.

Мистерия шабаша будет проходить в пещере, рядом с подземным Московским морем, недалеко от того огромного водопада. Жители внешнего мира в основном будут прибывать со стороны водопада, а местные – со стороны Испытательного завода, где мы сейчас и находимся.

Айрисы Сатаны постараются, конечно, заделать все дырки и трещины в скалах, только голь на выдумки хитра. Мне такая изобретательность всегда напоминает нас молодых, когда под любыми предлогами мы пытались проникнуть в какой-нибудь театр на спектакль или в оперу. К сожалению, эта мода канула в Лету с изобретением домашнего телевидения… А жаль.

Меж тем туннель, по которому продвигались Вадим и Давид, закончился глухой стеной. Казалось, такого просто не может быть, потому что природные коридоры никогда не заканчиваются тупиками. Здесь же перед глазами путешественников стояла нерушимая базальтовая стена.

Давид беспомощно посмотрел на Михайлова, но тот загадочно ухмыльнулся, скинул со спины рюкзак и несколько минут занимался изучением его внутренностей.

– Вероятно, – подал голос Михайлов. – Вероятно, ты обескуражен тем, что человек, знающий московские подземелья как свои пять пальцев, завел тебя в никуда?

Молчание Давида красноречиво подтвердило слова председателя подземки. Вадим еще раз улыбнулся и вытащил из рюкзака небольшой металлический пенал. На торцевой стороне пенала имелась кнопка, которую Михайлов нажал, и возле нее загорелась зеленая лампочка.

– Это вовсе не глухая стена, – объяснил диггер своему спутнику. – Это обманка из пенополиуритана. Сейчас мы от нее избавимся, – произнося эту фразу, Вадим водил металлическим пеналом по базальту, как миноискателем. В одном месте зеленый огонек сменился на красный, Михайлов прилепил скотчем коробочку к скале и предложил Давиду отойти на несколько метров. – В этом месте есть дверь в цех конструкторского бюро, – пояснил Вадим. – Мой прибор высокими ультразвуковыми волнами разрушит затвердевшую пену. Нам в это время лучше находиться подальше. Так безопаснее.

Диггеры отошли от стены метров на десять. Фонари, прикрепленные к каскам, хорошо освещали место действия. В свалившейся вдруг на них пещерной тишине невозможно было произнести ни слова. Давид пытался о чем-то спросить товарища, но слова гасли на лету, будто мотыльки, попавшие под пламя свечи. Явление было удивительным, мистическим и отдавало фантастическими изысками Жюля Верна.

Однако, это ватное состояние пространства продлилось всего несколько минут и рухнуло вместе с осколками фальшивого базальта. На освободившемся пространстве обозначился квадратный металлический люк. Проблема теперь состояла в том, как открыть обнажившуюся дверь.

– Не вопрос, – отозвался Вадим. – Эти люки здесь вмонтированы на аварийный случай и любопытно, что они не открываются изнутри.

– Зачем же их вообще делали? – удивился Давид.

– В том-то вся соль вопроса! Гастарбайтеры сами не смогут открыть ни один из них. А вот если хозяева милостиво озаботятся их спасением, то охрана быстро вытащит нужные пробки из подземной бутылки.

– По сути, эта лаборатория – пожизненная каторга? – уточнил Давид.

– Именно так! – Михайлов даже изобразил что-то в виде бурных и продолжительных аплодисментов, переходящих в овацию. – Поэтому конструкторы «Крота» Андрей и Леша давно мечтают отсюда удрать. Но удирать с пустыми руками – профанация. Они хотят прихватить с собой уже смонтированный, но еще не опробованный аппарат, который создает вокруг себя торсионное поле, вследствие чего прохождение под землей становится возможным без особых проблем. В наших Вооруженных силах имелась только одна подобная торпеда «Шквал», создающая вокруг себя газовое облако. Такими торпедами был оснащен затонувший в 2000 году «Курск». Странное дело, но по данным расследования, выдвигалась версия, будто «Курск» подбила точно такая же торпеда!

– Не может быть! – воскликнул Давид.

– Все думали, что не может. Однако факты диктовали другое, – отрезал Михайлов. – Наши кагэбэшники арестовали тогда американского шпиона Эдмонда Поупа, который у Анатолия Бабкина – изобретателя торсионного поля для торпед – хотел выкупить изобретение. Такая торпеда под водой может развивать скорость до 500 км/час. Представляешь?

– Смутно.

– Вот и мы не могли поверить. Но шпиона Поупа арестовали и присудили ему 20 лет российских лагерей.

– Да уж, теперь он наверняка поймет, что Россия и Америка – две большие разницы, – уверенно подытожил Давид.

– Не поймет, – хмыкнул Вадим. – Потому что шпион отсидел всего девять месяцев и по указу «сверху» был интернирован в США. Вообще вокруг этого дела много мутной воды и вранья, но ходят неумирающие сплетни о том, что только что пришедший к власти президент единолично распорядился отпустить шпиона, а чтобы тот не обижался, вручил ему действующую модель «Шквала», который американцы испробовали на «Курске».

– Выходит, правильно говорят, что рыба с головы гниет?

– Еще как правильно! Мы давно уже общаемся с изобретателями. Это неплохие ребята, но их подвело самомнение. Они думали, что станут работать в настоящем КБ, что им предоставят нормальные условия для работы и существования. А попав сюда, конструкторы поняли, что угодили в лапы наследников Лейбы Бронштейна и Ульянова-Бланка, которые никогда добром не откажутся от власти и все население загонят в кандалы.

– Ну а если твои знакомые удерут в Америку? – предположил Давид. – Тамошние масоны тоже ведь не дадут жить и работать на благо человечества. Везде и всегда поощрялись только труд на войну или так называемую оборону. Получается, человек рождается только для того, чтобы сеять как можно больше зла?

– Верно мыслишь, – согласился Михайлов. – Я и сам не пойму, кто сегодня страшнее: американские жидомасоны или русско-советские жидокоммунисты? Пожалуй, американцы надежнее, если выбирать из двух зол. Во всяком случае, они своей державой и народом уже не торгуют. Хотя и наши… Многие из эмигрантов возвращаются в Россию. Почему, если в Штатах все хорошо?

Кстати, в Америке можно спокойно запатентовать свое изобретение. Только тоже работать не дадут. Всякая власть – насилие над человеческим сознанием… – за разговором Вадим не оставлял начатое дело и открывал дверь, поворачивая вмонтированное в нее металлическое колесо-задвижку.

Вскоре эта своеобразная дверь отъехала в сторону, и наши путешественники спокойно проникли внутрь секретного КБ. За открывшейся крышкой люка виднелся коридор, в конце которого угадывалось освещенное пространство.

Выбравшись из норы, диггеры осмотрелись. Перед ними простирался каньон с протекающей по дну небольшой речушкой. На ее берегу располагалась лаборатория. Далеко внизу виднелась длинная конструкция, похожая на рукотворную машину в виде сигары. В тупом конце аппарата зияли четыре круглых сопла, а острый конец «сигары» венчала спиралевидная насадка – бур. Площадку, на которой монтировался аппарат, видно было довольно хорошо.

На скальном «небосклоне», нависшем над подземным каньоном, красовались сплошные ленты каких-то неизвестных источников света, похожих на люминесцентные. Во всяком случае, свет позволял разглядеть предметы на значительном расстоянии. Но, с другой стороны, это представляло опасность для гостей, потому что на глаза рабочим показываться не стоило.

Отвесная скала над площадкой была испещрена множеством круглых отверстий. Как сообщил Вадим, отверстия представляли собой окна, за которыми находились жилые и производственные помещения морлоков.

На площадку к сконструированному аппарату можно было спуститься по тропинке на крутом склоне. Видимо, металлическую дверь поставили совсем недавно, и местные жители раньше выходили через этот вход в другие подземелья. Почему же территорию секретного завода понадобилось закупоривать, да еще маскировать вход под непроходимый тупик?

– Мы пришли в неурочное время, – подал голос Михайлов. – Сейчас слишком много рабочих копошится возле «Крота». Видимо, его готовят к испытанию. Если оно начнется раньше, то ничего хорошего у нас не получится с диверсией на шабаше. Мы двигаемся гораздо медленнее, чем айрисы, и просто не сумеем от них удрать.

– Хорошо, – согласился Давид. – Тогда, может быть, постараемся отыскать твоих знакомых? Вероятно, они смогут задержать отправление «Крота» на некоторое время?

– Это мысль! – согласился Вадим. – Тем более, нам все равно необходимо увидеться с конструкторами. Они работают внутри пещеры, что на противоположном склоне пропасти. Туда можно пробраться во-о-он по той тропинке, – Михайлов указал на еле заметную тропинку среди камней.

Диггеры принялись осторожно спускаться на дно ущелья. К счастью, рабочее время было в разгаре, и на гостей никто не обратил внимания. Перейдя вброд речушку, диггеры принялись подниматься на склон, но никакой двери или пещеры в отвесной стене не оказалось.

– Дальше куда? – удивленно спросил Давид.

– Дальше? – хмыкнул Михайлов. – Дальше у них та же секретная секретность, с которой мы только что столкнулись при входе в конструкторское бюро.

Вадим легко вдавил выпуклость у пятки скалы внутрь, механическая замаскированная под горную породу дверь отъехала в сторону, и перед гостями открылся вход. Недолго думая, они юркнули в грот, дверь за ними аккуратно закрылась.

В пещере, куда попали диггеры, никакого освещения не было, поэтому им снова пришлось включать фонари на касках. Пространство в скале оказалось небольшим. Видимо, пещера специально выдалбливалась вручную вместе с коридорами, лабораториями, хозяйственными и прочими помещениями.

Из «прихожей» витая лестница поднималась наверх. По ней диггеры вскоре вынырнули из-под земли в большое квадратное помещение, очень похожее на кубические конструкции внешнего мира. Во всяком случае, на двенадцатом уровне подземного города ни одного такого помещения больше не имелось.

Посредине квадратной залы потолок подпирал широкий столб, вокруг которого располагались небольшие диванчики. Возле диванчиков стояли журнальные столики. Стены квадратной комнаты были обставлены различными виданными и невиданными приборами, а возле одной торцом к ней стояли два обычных письменным стола. Двое мужчин, находящихся в комнате, сидели за ними лицом друг к другу. Оба на шум со стороны лестницы синхронно повернули головы, синхронно встали и почти синхронным шагом поспешили навстречу незваным гостям.

– Вадим? – узнал один из мужчин пожаловавшего к нему гостя.

– Как хорошо, что ты успел! – подхватил другой.

– Мы запускаемся! – в унисон отрапортовали оба.

– Привет, ребята! – поздоровался с ними Михайлов. – Здорово, что вы заканчиваете работу. Но только не говорите оба сразу, я вас уже как-то просил об этом.

– Хорошо, – в унисон кивнули оба. Потом посмотрели друг на друга и снова повернулись к гостям.

– Вот и славно, – Вадим с явным неудовольствием покачал головой и продолжил: – Это мой друг Давид, профессиональный диггер – не только по опыту, но и по моральным качествам. Поэтому он в нашей команде лишним не окажется.

– Но… – пытался возразить один из хозяев кабинета. – Места в сабграундине уже все распределены. Как же…

– Никак, – перебил его Вадим. – Я же помог вам обзавестись нужными приборами и картами для расстановки маршрута? Вот и вы не возражайте против лишних пассажиров. Более того, с нами будет еще один член команды. Это девушка.

– Девушка? – растерянно произнес один из конструкторов. – Андрей считает, что женщина на борту – это плохой знак!

В подтверждение коллега изобретателя молча кивнул головой.

Вадим Михайлов тяжко вздохнул и добавил:

– Я уже сказал, что эти пассажиры не будут лишними. Все происходит, как и планировали. Я говорил, что аппарат должен быть готов к майским праздникам. Я порядком помог вам в подготовке побега. До сих пор все получалось только потому, что вы четко выполняли мои предписания. А сейчас необходимо захватить парня и девушку. Возражения имеются?

– Вообще-то никаких, – уныло согласился Андрей. – Мы, конечно, можем их разместить в грузовом отсеке. А где девушка? Старт через два часа.

– Два часа?! – ахнул Вадим. – Вы без меня решили опробовать аппарат? А как же наш договор?

– Это не мы, – подал голос Алексей. – Это Андрею звонок был сверху. Он, лопух, радостно отрапортовал, что сабграундина готова к запуску. Так что скоро должно прибыть начальство.

– Значит, так, – жестко скомандовал Вадим. – Срочно что-нибудь выведите из строя. Какой-нибудь прибор. Начальство как приедет, так и уедет. Конечно, Андрею достанется по шапке, но с болтуна и взятки гладки. Тем более, сегодня стартовать нельзя. Поисковики и радары у государственных спецслужб будут отключены только завтра, первого мая после праздника Вальпургиевой ночи. Усекаете?

– Но почему?..

– По кочану, – обрезал Вадим. – Я вам несколько раз объяснял, что за годы, проведенные вами здесь, во внешнем мире многое изменилось, хотя… Хотя у власти все те же архантропы. «Праздник отдохновения» у них наступает именно после Вальпургиевой ночи. Не знаю, откуда это пошло, только пока остается неизменным порядком. Поэтому нам шевелиться до «послепраздника» нельзя. Договорились? Вот и ладно, – Михайлов принялся доставать из своего рюкзака какие-то бумаги, которым очень обрадовались конструкторы.

Оба они, Андрей и Алексей, чем-то неуловимо походили друг на друга: либо у них в корнях были позабытые родственные связи, либо многолетняя совместная работа сделала их похожими на братьев-близнецов. Иногда некоторые фразы они, не сговариваясь, произносили одновременно, у обоих белые халаты были испачканы с правой стороны чуть выше кармана, и даже глаза изобретателей казались одинаковыми: оба не могли смотреть собеседнику в лицо. Эта, казалось бы, маленькая деталь наводила на размышления… Видимо, у обоих были серые пятна в биографии, иначе удрать из конструкторского бюро им не составило бы труда, каким бы тюремно-режимным это КБ не было. Видимо, до сего времени сбегать они с подземного завода не собирались.

Во всяком случае, Вадим Михайлов подвернулся изобретателям вовремя. Тем более, он сумел доставить сюда навигационные приборы, необходимые для прокладки маршрута и географические карты существующих подземелий мира. Сбегут изобретатели, конечно, скорее всего, в Америку, потому что та всегда принимала и переманивала мыслящих людей из всех стран, желая стать Центром Вселенной. То есть с миру по нитке – и США представят на общее обозрение законопослушных граждан, умам которых позавидовали бы многие правительства.

После краткого прощания с конструкторами, Давид с Вадимом двинулись тем же путем к открытому входу в КБ. Путешествие по коридорам этого уровня на сей раз не заняло много времени.

Вскоре они оказались на открытом пространстве, где с одной стороны виднелся берег подземного моря. Однако никаких водопадов не наблюдалось, хотя сильный шум падающей воды доносился откуда-то издалека. Грунт под ногами из сплошного камня перешел на суглинок и в некоторых местах обозначились песчаные осыпи. Подошвы ботинок на таком грунте отпечатывались четко – если нагрянут айрисы, то обнаружить непрошеных гостей им не составит труда. Михайлов несколько раз досадливо морщился, но заметать следы было нечем.

Вдруг впереди показалась ровная каменистая поверхность, на которой никакие следы не были заметны. Давид и Вадим, не сговариваясь, поспешили туда и… свалились в неожиданно открывшуюся яму. Падение на дно ловушки, пусть и с небольшой высоты, оказалось неприятным. С Давида слетела каска, он ударился головой о камень и несколько минут пролежал без сознания.

Придя в себя, Давид потрогал рукой затылок – на пальцах остались пятна крови. Недалеко валялась каска, фонарь на ней не был разбит. Нахлобучив ее, парень огляделся. Луч света выхватил из темноты фигуру Вадима Михайлова, неподвижно лежащую метрах в пяти от Давида. Дальше высвечивалась крутая скала, уходящая вверх. Такие же крутые стены возвышались кругом в пределах видимости. Казалось, выбраться отсюда невозможно ни под каким соусом.

В первую очередь Давид подполз на четвереньках к Вадиму и повернул того на спину. Диггер очнулся и застонал.

– Плохо дело, – вслух подумал Давид. – Ты как, Вадим, подняться сможешь?

Михайлов снова застонал и открыл глаза:

– Мы вляпались, Давид. Эта ловушка приготовлена айрисами, чтобы такие лохи, как мы, не мешали мистерии. Это мой прокол. Ведь я знал, какие капканы могут понаделать слуги Сатаны. Если мы попадем к ним в лапы, то перед тем, как позволить умереть, айрисы над нами всласть поиздеваются… Я встать не могу. Видимо, повредил позвоночник. Поэтому тебе надо спокойно вынуть нож и перерезать мне глотку… Извини уж, что твою невесту спасти не удалось. Значит, не так карта легла.

– Какая карта?! Ты о чем говоришь?! – закричал Давид. – Я сейчас подниму тебя и вытащу отсюда. Позову конструкторов, и мы протащим тебя на «Крот». А дальше…

– Дальше не сочиняй, – слабым голосом перебил Вадим. – Закон подземелья суров: подранков не оставляют живыми. Если не айрисы, то крысы съедят меня до косточки, да и тебя тоже. Так что выход только один, чтобы не быть съеденным заживо…

В глубине души Давид понимал, что Михайлов прав на сто двадцать процентов, но погибать так вот запросто, ни за что ни про что не хотелось. Поэтому диггер-неофит вскочил на ноги и принялся обследовать стены круглой ямы, куда они с Михайловым неожиданно свалились. Стены оказались ровными и до умопомрачения гладкими, будто этот стакан-ловушку выпиливали на огромном токарном станке.

– Давид… – слабым голосом позвал приятеля Вадим. – Давид, подойди, пожалуйста.

Парень послушался – не потому, что Михайлов был самым главным в колхозе диггеров, а потому, что оставалась надежда на какой-нибудь дельный совет и чудесное спасение из ловушки. Подойдя к Михайлову, Давид встал перед ним на одно колено и приготовился слушать. Но Вадим молча протянул ему свой охотничий тесак. Видимо, в лезвии своего ножа тот был уверен и не хотел промашки.

– Полосни сразу, – попросил Вадим. – Чтобы перерезать глотку полностью. Так намного легче… И сделай это как можно быстрее, потому что я начинаю чувствовать боль в позвоночнике и скоро от боли начну орать… Пожалуйста… Это самое быстрое…

Возможно, Давид и поддался бы на умоляющую просьбу диггера, только выполнить ее парню не удалось, поскольку неожиданно сам получил сзади удар по затылку чем-то тупым. Сознание Давида мгновенно отключилось, он уронил тесак и свалился мешком на Вадима. В глазах у него заплясали разноцветные круги, очень похожие на те, которые появляются на воде, когда пускаешь над поверхностью реки плоский камень и считаешь количество «блинчиков» – сколько раз плоскому камешку удалось отскочить от водной глади.

«Блинчиков» перед глазами Давида возникло неисчислимое множество, но вдруг в одном из них он смутно различил лицо женщины, которую когда-то в жизни уже встречал. Но где и когда? Парень стал непроизвольно вглядываться в разноцветные круги, но лицо больше не показывалось.

И вдруг, когда надежда увидеть незнакомку почти пропала, он снова увидел ее зазеркальное отражение в очередном «блинчике». На этот раз Давид узнал женщину и мог бы поклясться, что видел эту даму не так уж давно. Только где?

Вдруг круги принялись разбегаться в стороны и вскоре исчезли совсем. Не исчезла только знакомая незнакомка. Она проявлялась все ощутимее, и сейчас Давид снова мог бы поклясться, что явившийся ему призрак – это нынешняя администраторша Дома Чертковых, с которого и началось незадачливое подземное приключение.

– Ага, очухался, – подала голос дама и даже никуда не исчезла. – Сейчас посмотрим, что с твоим приятелем сделать можно.

Давид пошире открыл глаза и в освещенном пространстве, похожем на стерильно-белый медицинский кабинет, увидел Ларису Степановну в накинутом на плечи зеленом медицинском халате, колдовавшую над чем-то слева от Давида. Он покосился в ту сторону и увидел лежанку, покрытую терракотовой детской клеенкой, на которой лежал без сознания Вадим Михайлов.

– Ляля?.. – вырвался чуть слышный хрип из губ Давида.

– Ага, – оглянулась та и даже сумела улыбнуться. – Точно очухался и даже узнал. Значит, не все потеряно. Будем штопать.

– Штопать? – с этим словом сознание забурлило ключом в еще не совсем разбитой голове Давида.

Ему явственно вспомнилась ловушка и лежащий на спине Михайлов, чуть-чуть не уговоривший своего напарника на… впрочем, вспоминать об этом не хотелось. Но что женщина сможет заштопать, когда у человека сломан позвоночник?

Лялька снова обернулась к Давиду. В руках она держала вместительную чашу… нет, даже не чашу, а ендову, в которой плескалась темная жидкость.

– На-ка, выпей для начала, – женщина протянула ендову Давиду.

Тот, морщась от боли в голове, поднялся, сел на лежанке, и заметил, что на нем нет никакой одежды. Парень ничего не сказал, просто накрыл бедра лежащей тут же простыней и принял из рук своей знакомой медную посудину.

– Что это? – выдавил он.

– Пей, тебе говорят! – прикрикнула на него Лялька. – Управы на вас, мужиков, нет, а мне некогда валандаться!

Давид скорее почувствовал, чем понял: на сей раз слушаться надо безоговорочно. Напиток оказался густым отваром каких-то трав, с добавлением… Парень не мог понять, что добавлено в отвар, но был уверен, что никакой химии в нем нет. И еще: откуда-то свалилась уверенность, что эта женщина, напялившая на себя докторский халат, сумеет вылечить их обоих! К тому же боли в голове уже улетучились, испарились, будто их и не было вовсе. И это только от глотка какого-то отвара!

Давид с уже нескрываемым интересом принялся наблюдать за работой знахарки. Вадим лежал на медицинском столе лицом вниз, а Лялька втирала ему в кожу вдоль позвоночника густой зеленый крем. Михайлов не кричал. Вообще не реагировал. Значит, он находился без сознания. Только когда Лялька коснулась позвоночника в пораженном месте, больной дернулся и застонал.

Следующим инструментом знахарки стало бесчисленное количество длинных иголок, которые она не просто втыкала под кожу, а вгоняла по самую шляпку в виде кольца. Затем через все эти кольца воткнутых игл Лариса Степановна пропустила тонкую шелковую нитку, создавшую на поверхности спины что-то вроде круговой паутины, сплетенной лесным пауком.

Далее Лялька на минутку покинула медицинский кабинет и вернулась, держа в руках дымящееся горячим паром махровое полотенце. Она бросила горячее полотенце на спину Вадима и прижала его обеими руками. Ничего не произошло. Вернее, произошло, но это Давид увидел, когда знахарка сняла со спины больного горячее полотенце. Шелковая паутина на спине исчезла. Наверное, просто впиталась в кожу под температурным воздействием.

Следующим этапом стало извлечение иголок из тела. Больной все еще находился в беспамятстве. Знахарка повернула его на спину, положила ладони обеих рук ему на голову и замерла на несколько минут. Вадим Михайлов довольно быстро очнулся, к удивлению Давида поднялся и сел на столе.

– Если есть какие-то боли в теле, скажи сразу, – попросила Лариса Степановна. – Я не волшебница и могу ошибиться.

– Нет, нет, – мотнул головой Вадим. – Ничего не болит. Хотя…

– Хотя? – подхватила Лялька.

– Вот там что-то свербит, – Вадим попытался пальцем показать на затылок, но это у него плохо получилось.

– Это гипофиз, – объяснила знахарка. – Голова еще поболит какое-то время, но потом все пройдет. Зато вы забудете про боли в спине.

– Да, точно, – вспомнил Михайлов. – Я думал, что у меня сломан позвоночник!

– Был сломан, – поправила Лялька.

– Был?! Но как же так? Ведь это невозможно!

– Невозможно под одеялом на потолке спать, – парировала Лялька. – Только потому, что одеяло постоянно сваливается.

– Надеюсь, вы не будете утверждать, что за то время, пока вы со мной возились, все кости срослись? – не сдавался Вадим.

– Нет, не буду, – согласилась знахарка. – Просто надо уметь склеивать кости, а зарубцуются они сами. Это делали почти все колдуны и ведуньи в нашем далеком прошлом. Только инквизиторам всегда мешала медицина. Вот и сжигали все, что можно. Слава богу, инквизиторов у нас на Руси недолюбливали, поэтому многие знахари и колдуны уцелели, а с ними и настоящие медицинские знания, какие тот же Авиценна ставил выше всех земных наук. Ну-ка, давайте, любезный, спрыгивайте со стола и пройдитесь по комнате.

Вадим послушно сполз с медицинского стола и с опаской сделал несколько шагов. Потом, заметив, наконец, что на теле нет никакой одежды, он обеими руками стыдливо прикрыл «мужское достоинство» и принялся оглядываться.

– Вы одежду ищете? – усмехнулась Лялька. – Сейчас вам ее принесут. Более того, пока я занималась вашим лечением, одежду немного почистили, так что на мистерию вы попадете при полном параде.

– На какую мистерию? – Михайлов удивленно вытаращил глаза.

– Мне кажется, – Лариса Степановна сделала паузу. – вы с Давидом собирались попасть к нам на шабаш и похитить некую девушку, предназначенную стать жертвой. Или я ошибаюсь?

– Не знаю, но, конечно, если вы так считаете, то, может быть, обязательно надо будет исполнить… а если не исполнять, то, возможно, ничего такого и не наблюдалось…

– Тьфу ты, – сплюнула Лялька. – Что вы мелете, любезный? Я познакомилась с вашим приятелем и его девушкой немного раньше, чем вы пустились в подземное путешествие, поэтому считаю вправе называться их знакомой. Причем эта знакомая, – Лялька ткнула себя пальцем в грудь, – считает нужным помочь воссоединению молодой пары, но не на жертвеннике, а во внешнем мире. Поэтому сейчас вы оба должны выслушать мои ценные указания и выполнить их с точностью до запятой. Идет?

Пока Вадим переваривал сказанное, Давид ответил за обоих:

– Конечно, мы согласны. Что надо делать?

– Ничего особенного, – успокоила его Лялька. – Твоя девушка уже пришла в себя и внимательно меня выслушала. Она лежит сейчас на жертвеннике, но ни руки, ни ноги у нее не прикованы – моя маленькая хитрость. Когда Люцифер подойдет к ней для свершения блудного жертвоприношения, то Бусинка воспользуется зажатым у нее в кулаке нательным крестиком. Этот маленький символ веры способен вывести из строя самого Сатану, и вы сможете удрать через лаз за престолом. А вот что дальше – это, вероятно, начальник московских диггеров придумает, – Лариса Степановна лукаво подмигнула Вадиму, и тот окончательно поверил, что судьба им прислала помощницу в виде настоящей ведьмы.

Дальше все складывалось по предписанному Лялькой сценарию. Все-таки опасаясь еще за позвоночник Вадима, диверсанты медленно шли по коридору, который должен был вывести их прямо под жертвенник, и к началу мистерии чуть не опоздали.

Начало мистерии состоялось вовремя, даже без всемирно принятого московского пятнадцатиминутного «лимита». Сначала председатель собрания миловал и наказывал, как положено, ловил взгляды восхищения, а вот когда попытался принести самому себе жертву, то жертва вдруг воспротивилась! Такого никто не помнил со времен царя Гороха. Надо же! У какой-то московской пигалицы хватило наглости швырнуть нательным крестом и куда!..

Люцифер то ли от неожиданности, то ли от невиданного девичьего безумства сделал несколько скачков по подземному коридору на четырех лапах и потерял сознание. А когда слуги самые верные и скверные утащили его в комнату для свиданий и привели в чувство, было уже поздно: жертвы на алтаре не оказалось! Кто же посмел снять оковы и выпустить девушку, так и не отведавшую сатанинских ласк?!

В общем, дьявол находился в дьявольском бешенстве и взбудоражил всех присутствующих. Каждый из них понимал, что если удастся поймать беглянку, то награда превысит все мыслимое и немыслимое. Тысячи висельников, убийц, демонов, ведьм, колдунов и прочей нечисти кинулось обшаривать подземку.

Но беглецы, к счастью, были уже далеко. Решительным братьям-изобретателям удалось-таки незаметно протащить всех троих на «Крота» и загрузить их в моторный отсек, куда не разрешалось входить никому, кроме конструкторов. Минута перед запуском казалась им такой долгой, что в нее можно было вместить всю прошедшую жизнь.

Искра зажигания наконец-то сработала, двигатель нехотя чихнул, и турбина принялась вращаться, с каждой секундой набирая скорость. Аппарат дрогнул и ощутимо двинулся. Все внутренние перегородки задрожали, будто бы металлическую конструкцию охватила человеческая дрожь. Время повисло в пространстве неподвижной молекулой, на которую нельзя было воздействовать ни под каким соусом.

Троим беглецам, запертым в отдельном отсеке, казалось, что если кто-нибудь из них пошевелится, либо просто закашляется от поднявшейся вокруг пыли, то «Крот» обязательно сломается и внутрь аппарата проникнут вездесущие айрисы. Тогда алтарь мистерии шабаша пополнится еще двумя жертвами. Собственно, и конструкторам избежать наказания не удалось бы, так что все причастные к бегству испытывали нешуточные опасения.

В том числе и Лариса Степановна. Уж она-то переживала за беглянку больше всех. Еще там, наверху, в Доме Чертковых, Лялька интуитивно почувствовала, что девушка и есть тот самый ключ времен, тот мостик, соединяющий прошлое и настоящее, который необходимо беречь и не давать в лапы нечисти.