«Крот» уже несколько часов грыз подземное пространство, оставляя позади себя полузасыпанный туннель.

Троица беглецов примостилась в тесном хозяйственном блоке субграундины, но каждый нашел себе уютный уголок. Вадим Михайлов, например, облюбовал место меж двух ящиков с инструментами, расстелил на полу брезент и попытался задремать. Он притворялся уставшим путником, забывшимся сном после трудного дня. А может быть, и не совсем притворялся, потому что после излечения ведьмиными иглами и припарками времени прошло не так уж много. Между делом председатель диггеров иногда приоткрывал глаза и любовался на своих знакомых – воссоединившуюся сладкую парочку. Ну что ж, хорошо то, что хорошо кончается… А кончается ли?

– Еще надо выбраться из подземелья живыми, – пробормотал он, потом встал и протиснулся мимо влюбленных к металлической двери-перегородке, за которой находилась рубка управления, где, кроме изобретателей, которые сейчас исполняли роль пилотов подземного аппарата, никого не должно было быть.

Гремя по железу коридора своими походными ботинками, Михайлов с трудом преодолевал несколько метров, разделяющих основной корпус и рубку. Корпус настолько дрожал, что оторвать ногу от пола и сделать шаг было сродни прыжку в пропасть. Вадим уже совершил пять таких «прыжков», оставалось совсем немного, как вдруг боковые двери какой-то дополнительной камеры распахнулись, и в коридор вывалился… лысый мужик в общевойсковом мундире с погонами майора. На шее у боевика висел израильский TAR-21 с подствольным гранатометом. Для московского диггера это оказалось такой неожиданностью, что он чуть не прозевал ключевой момент.

Вадим все видел, как в замедленном кино: офицер перехватил автомат левой рукой, а правой передернул затвор. В следующую секунду очередь из оружия прошила бы насквозь незадачливого искателя приключений, но его выручила старая армейская закалка. Михайлов моментально отпрыгнул в сторону, и при этом успел нанести сокрушительный удар офицеру в висок. Тот вырубился моментально, даже не успев нажать на спусковой крючок.

Вадим превратился в сплошную пружину и расслабился только тогда, когда заглянул в нору, откуда появился офицер. Там оказалась радиорубка, где, к счастью, никого больше не оказалось.

Если этот офицер был радистом, то как же братья-изобретатели собирались удрать из страны и угнать сконструированную ими сабграундину? Вопросов было много, но прежде всего Вадиму пришлось связать радиста. Поскольку веревок в рубке не оказалось, он прикрутил военного прямо к креслу. Потом закинул на плечо израильский «Tavor» и отправился в кабину управления.

– Так, народ! – закричал он с порога на сидевших в пилотских креслах Андрея и Алексея, – Колитесь быстро, кого вы на борт взяли без моего ведома? Думали – все тихой сапой сойдет?! И какой курс у вашего земляного червя?

Оба изобретателя испуганно оглянулись на ворвавшегося в рубку диггера и открыли рты, поскольку Вадим выразительно сжимал правой рукой ствол еврейского автомата.

– А что мы? – вопросом на вопрос ответил Алексей. – В последнюю секунду майор Пронин ввалился к нам и чуть ли не под дулом автомата заставил взять его в экипаж в качестве радиста. Видимо, собирался кому-то докладывать наверх о том, как проходят испытания. Хорошо, что мы всех вас в хозяйственный блок спрятали.

– Мы, поднявшись до военных бункеров, хотели устроить фиктивную аварию и отправить майора за помощью. Но, похоже, ты уже успел с ним потолковать? – поддержал друга Андрей.

– Успел, – кивнул Михайлов. – Я его в радиорубке привязал к креслу, но выбросить офицера в одном из подвалов гражданской обороны – это идея! Только откуда у него израильский автомат? Таких нет и не было на вооружении российских войск.

– Израильский? С гранатометом? – зачастили Алексей и Андрей.

– Да, с гранатометом, – утвердительно кивнул Вадим. – Придется вашему «радисту» устраивать пристрастный допрос.

Михайлов вышел из рубки управления и отправился навестить майора Пронина, попутно размышляя о странности фамилии странного офицера. В тридцатых – шестидесятых годах не нашлось бы такого советского читателя, который бы не знал о подвигах следователя майора Пронина, которого преподнес читателю Лев Овалов. Прославленным заграничным Шерлоку Холмсу с миссис Марпл до славы советского следователя было, как до Луны пешком. Интересно, а здешний майор не потомок ли того самого? Оружие-то у него – явно не табельное.

Неизвестно, владел ли Михайлов опытом допроса пленных, но на этот раз ему даже соображать не пришлось, каким путем он будет загонять иголки под ногти пленника, потому что ни иголок, ни самого пленника в радиорубке не оказалось. Видимо, пленник сумел выпутаться, то есть развязаться. Но куда он мог скрыться? Ведь в тесном пространстве сабграундины спрятаться практически невозможно! Скорее всего, Пронину стало обидно за проигранную схватку, и он решил взять реванш. Как бы то ни было, а положение становилось критическим. Ведь неизвестно, что этому майору втемяшится в голову?!

Михайлов постарался как можно быстрее добраться до рубки управления. Когда он сообщил изобретателям о побеге майора Пронина, те пришли в неописуемый ужас. Сабграундина была тут же остановлена, и конструкторы присоединились к диггеру, чтобы помочь в поисках сбежавшего.

Искать долго не пришлось. Майор, видимо, попытался подобраться к двигателю сабграундины и наткнулся на прятавшихся в хозяйственном блоке Давида и Вилену. Цацкаться с ними он не стал. Чем-то тяжелым Пронин с силой ударил парня по голове, и тот без звука рухнул на металлический пол. Офицер вытащил нож и, ухмыляясь, подступил к Бусинке. Девушка сначала пискнула со страху, но тут же замолчала, потому что помощи ждать было неоткуда.

Вдруг сабграундина сильно дернулась, мотор заглох. Вилена не знала, почему это произошло, но неожиданная остановка аппарата помогла девушке хоть как-то изменить ситуацию: майор Пронин не удержался на ногах и упал на колени прямо перед ней. Бусинка успела отпрыгнуть и, схватив брезент, оставленный на полу Вадимом Михайловым, набросила его на голову нападающего врага. Именно врага, потому что только враг мог ни слова не говоря ударить по голове Давида, отчего тот потерял сознание. Только враг мог, сжимая в руке армейский тесак, идти на девушку!

Майор Пронин упал на колени и не удержал в руках нож. Вилена в мгновение ока подхватила холодное оружие и тут же без доли сомнения принялась втыкать его в накинутый на человека брезент. Она с остервенением продолжала наносить удары, пока истязуемый не заорал. Крик этот разнесся по всем уголкам неработающего аппарата и конечно же был услышан.

Минуты не прошло, как дверь хозблока распахнулась. На пороге показался Вадим Михайлов в сопровождении изобретателей сабграундины. Быстро оценив обстановку, командир диггеров ударил майора коротким прикладом автомата по голове. Тот захрипел и рухнул на пол, уже не пытаясь стянуть с себя брезент.

Помощь подоспела вовремя. Пока Вадим и Вилена приводили Давида в сознание, изобретатели приподняли брезент и осмотрели офицера.

– Похоже, он не умер, – подал голос Андрей. – Надо бы избавиться от него.

– Не вопрос! – кивнул Михайлов. – Выкинуть незваного гостя можно в каком-нибудь блоке гражданской обороны или давайте рискнем подбросить его на станцию метро.

– На станцию метро мы хотели бы высадить вас, – возразил Алексей. – А этого проходимца пусть подберут военные или временщики. Пульс ровный, скоро он придет в сознание. Вот только не истек бы кровью, девушка постаралась! Так что действовать надо быстрее. Мы с Андреем включим внешний обзор и потом решим что и как. А вы пока что свяжите майора и, если волнуетесь за его здоровье, перебинтуйте, – конструкторы отправились к рубке по коридору, громко стуча каблуками. Аппарат сейчас не работал, шаги мужчин раздавались, будто по коридорам сабграундины марширует целый взвод.

Вилена брезгливо покосилась в сторону раненого и подняла глаза на Вадима:

– Может быть, действительно перевязать его? Здесь возле двери есть аптечка.

– Как хочешь, – пожал плечами Михайлов. – Если есть аптечка, то немедленно тащи сюда нашатырный спирт. Я бы в первую очередь позаботился о Давиде. У него тоже голова пробита.

Вилена, ни слова не говоря, отправилась за аптечкой.

Давид, нюхнув нашатыря, почти сразу пришел в себя и долго кашлял. Бусинка перебинтовала ему голову и хотела было заняться офицером, но отпрянула, увидев перед собой осмысленный и злобный взгляд. Майор очнулся и лежал, не шевелясь, понимая, что из пут ему сразу не вырваться. Видимо, он обдумывал положение и искал выход.

Вадим заметил непроизвольное движение рук Бусинки, будто та пыталась защититься от плотоядного взгляда, и обернулся к пришедшему в себя офицеру.

– Ага, очухался, – кивнул Вадим. – Теперь послушаем, откуда у тебя еврейский автомат и почему ты заставил конструкторов взять тебя на борт?

– А кто ты такой, чтоб я перед тобой отчитывался? – огрызнулся майор.

– Дед Пихто, – хищно улыбнулся Вадим. – Лучше отвечай, а то пожалеешь, что твоя мамочка аборт не сделала.

Изуверская улыбка Михайлова убедила майора, что здесь с ним шутить не собираются. Он еще раз, уже затравленным взглядом, посмотрел на Вадима и на подоспевших из рубки управления конструкторов, потом отвел глаза в сторону и тихо, но внятно проговорил:

– Нам известно, что эти орлы, – он кивнул в сторону вернувшихся из рубки управления Андрея и Лешу, – собирались удрать за границу вместе со своим изобретением. Но такая машина Америке ни к чему. Вернее, оформить патент и продать аппарат лучше от имени Израильского университета Бар-Илана. Тогда изобретатели получат право быть достойными людьми, их объявят почетными гражданами Израиля и предоставят к получению Нобелевской премии.

– Ничего себе! – присвистнул Вадим. – Ребята, слышали? Своим изобретением вы уже заработали право числиться среди мировых ученых. Но тогда маршрут придется менять, и вместо Соединенных Штатов Америки вы окажетесь в «штате» Израиль. Надеюсь, вам известно, что Израиль давно уже числится в составе Соединенных Штатов?

– Собственно, хрен редьки не слаще, – пожал плечами Андрей. – Но я точно знаю, что в Америке среди населения архантропов можно хоть что-то для себя выбить, а наши младшие братья евреи способны только обманывать и загонять в долги. Пример – наша страна. Какой же ненавистью надо обладать, чтобы за каких-то восемьдесят лет правления превратить могучую державу в оборвыша и пропойцу, который играет на скрипке перед дядюшкой Сэмом, чтобы тот не дал помереть с голоду?!

– С такими взглядами, ребята, вас Америка не то что не примет, а неприметно закопает – и дело с концом, – покачал головой Михайлов. – Вам надо подаваться в Китай или Ирак. Там хоть и неруси, но уважают умных людей.

– В Ирак? – переглянулись Андрей с Лешей. – Но там же тоже американцы!..

– В Багдаде – да, – согласился Вадим. – Но Шумерская страна – не один только Багдад. Если хотите, я вам чуть позже расскажу, куда и как надо обратиться. Но что у нас снаружи? Вы выглядывали?

– Ага, – кивнул Леша. – Внешнее наблюдение даже выдало распечатку, – и протянул Михайлову несколько листков.

– Вот это номер! – воскликнул тот. – Все возвращается на круги своя, – он подошел к Вилене с Давидом, примостившимся неподалеку на ящике и наблюдавшим за происходящим.

Давид взял в руки листы распечатки и принялся рассматривать.

– Смотри-ка, – обернулся он к Бусинке. – Вадим точно говорит, что все возвращается на круги своя. Мы сейчас в том же месте недалеко от Лубянки, где в подземке стоят разобранные на запчасти машины. Отсюда до дома Черткова пять минут хода.

Вилена внимательно рассмотрела распечатку и согласилась:

– Действительно… только, по-моему, еще одна машина прибавилась, пока нас не было.

– Верно, – кивнул Михайлов. – Здесь где-то недалеко есть выход на поверхность! Если хотите, можете прямо отсюда отправиться домой зализывать раны. Снаряжение потом вернете. Я думаю, мы не последний раз видимся.

– Еще бы! – отозвался Давид. – Если бы не вы, из нас с Бусинкой давно бы уже хозяйственное мыло сварили.

– Ну, Давид, нельзя же сразу все воспринимать с такой безысходностью. Ведь вывернулись же!

– Надолго ли? – хмыкнул парень. – Вы, как профессиональный диггер, конечно, знаете, что правительство внешнего мира никогда не оставит безнаказанным вмешательства в его дела, а тем более в военные разработки. А нас с Виленой высчитать проще простого. Тем более, что за нами будут охотиться все инфернальные силы Зазеркалья. Так что положение незавидное.

– И что же вы предлагаете? – поднял брови Вадим. – Удирать вместе с Лешей и Андреем в счастливое зарубежье? Благодарю покорно! Я русский и за кордоном долго не протяну. А здесь, на Родине… свинья не выдаст, рогатый не слопает… Здесь даже стены подземелья помогают.

– То есть ты согласен на всегдашний русский «авось»? – не отставал Давид.

– А у вас есть предложения лучше?

– Поскольку мы оказались в том же месте, откуда начали нашу вылазку, то не мешало бы закончить начатое.

– То есть как? – удивился Михайлов. – То есть вы предлагаете снова вернуться на поиски подвала с царской библиотекой? Но, даже если мы что-то найдем, у нас просто отнимут найденное. И даже не заплатят положенные двадцать процентов. Какое там! Нас просто и родственники никогда не увидят. Лучше спрятаться на какое-то время, авось пронесет…

– Стандартное мышление, – констатировал Давид. – Из-за таких надежд троцкистско-сталинским гэбэшникам удалось уничтожить столько же населения, сколько погибло во Вторую мировую войну.

– Мы с Давидом решили, что если библиотека будет найдена, то можно поднять шум по всему миру через журналистов, – присоединилась к разговору Бусинка. – Согласитесь, победителя не судят. А правительству будет трудно избавиться от таких прославленных кладоискателей.

– Трудно?! Вы полагаете?! – расхохотался Вадим. – Для вцепившихся в трон архантропов ничего трудного не бывает! – хохот Михайлова раскатился по металлическим отсекам с таким мистическим эхом, смахивающим на сатанинское, что вызвал озноб у влюбленных.

Давид даже чуть отодвинулся от диггера, будто это смогло бы спасти его. Тот заметил телодвижения парня и покачал головой:

– Я понимаю, вы инстинктивно меня сторонитесь, но не могу предложить вам ничего реального. Что ж, можете попробовать свой вариант с библиотекой. Но, если все же что-нибудь найдете, не спешите обнародовать находку. Свяжитесь лучше с вашей знакомой ведьмой.

– Ларисой Степановной?

– Именно, – кивнул Вадим. – Она точно что-нибудь придумает. А я все-таки постараюсь спрятаться в своих норах. Здесь, в подземном городе, я не очень-то доступен для расправы, да и друзей у меня в подземке больше, чем во внешнем мире… Андрею с Лешей действительно лучше удрать. А этого майора Пронина мы высадим на уровень ниже. Там чаще появляются служивые от оборонки, вот и пускай разбираются с новоиспеченным предателем. Так что каждый возьмет свое.

Вилена и Давид простились со своими новыми знакомыми, которые за короткое время стали уже намного надежней, чем какой-нибудь «проверенный годами» друг. Во всяком случае, эти разные люди были похожи в одном: на них действительно можно было положиться. Раньше в Советской России про таких бы сказали: «С ним – хоть в разведку».

Давид и Бусинка спрыгнули на базальтовый пол пещеры, которую московские воришки превратили в гараж для разборки автомобилей. Все было как раньше, но… В этот раз им придется пройти канализационным туннелем в сторону Лубянского острога без сопровождения Вадима Михайлова. Тот остался в сабграундине с тем, чтобы конструкторы подбросили его в одну из подземных галерей, где диггер думал «отлежаться».

Давид и Вилена смотрели, как бока сабграундины принялись вращаться по часовой стрелке вокруг собственной оси, весь аппарат превратился в огромный самозавинчивающийся шуруп. «Крот» прополз по базальтовому дну подземелья, оставляя за собой змеиный след, и принялся вворачиваться в скалу. Уже через несколько минут он исчез из поля зрения, а на том месте, где аппарат втиснулся в породу, остался лишь разрыхленный грунт, то есть сабграундина после себя не оставляла даже туннеля, будто никого здесь и не было.

Давид покачал головой, наблюдать со стороны продвижение сабграундины под землей – зрелище не для слабонервных. Бусинка же в отличие от своего парня ничуть не переживала за нырнувшую под землю посудину и, чуть скривив губы, сказала:

– Думаю, Господь поможет ребятам выпутаться. Я же лично благодарна Вадиму за то, что он забрал с собой еврейского шпиона.

– Выбросить его здесь, с нами, было бы глупо, – отозвался парень. – Думаю, они найдут для него занятие, чтобы не стал балластом на первой в мире сабграундине. А нас ждет все тот же подвал. Готова?

– Еще как!

Наша парочка спустилась в канализационную шахту и пробралась к гроту, откуда начиналось несколько подземных коридоров.

Шли в связке, Давид взял на себя роль авангарда маленького отряда. Вилена пыталась не отставать, потому что без поводыря-Михайлова уверенность покинула девушку. Грешным делом она даже подумала, что Давид ошибся и пошел не тем коридором, но вскоре сомнения ее развеялись.

Впереди показалась приметная стена Лубянского острога и незарытый ров с трупами. Правда, наводнение довольно сильно почистило подземные окрестности Лубянки. Но подвальная стена Дома Чертковых на Мясницкой оставалась целой, лишь под потолком зиял черный расширенный провал в помещение, где, возможно, хранились сундуки с книгами. Царская ли это библиотека или же часть книг от библиотеки графа Черткова – предполагать можно было все, что угодно. Необходимо самим проникнуть в подвал и убедиться, что это действительно книги, которые они ищут, а не что-нибудь иное.

– Ну что? – обернулся Давид к Бусинке. – Не побоишься залезть первой? Я тебя подсажу, и ты поможешь мне влезть следом, если закрепишь там веревку. Только сначала осмотрись в этой заколдованной комнате – нет ли там кого?

– А там кто-то может быть? – удивилась девушка. – Ведь о ней никто и не догадывается.

– Кроме Ларисы Степановны.

– Лялька, я думаю, за нас, – возразила Бусинка. – Иначе бы она ни за что не помогла бы нам выбраться с шабаша. У нее есть свои соображения на наш счет. Может быть, эта женщина является самой отъявленной ведьмой, но главное – она в нашей команде. По крайней мере на сегодняшний день. Что будет дальше, гадать не следует. В общем, я готова, подставляй руки…

Давид встал спиной к стене, расставил ноги для упора и сомкнул замком руки. Бусинка поставила на них ногу, как на ступеньку, оттолкнулась и легко взобралась на кирпичный пролом. Взгромоздившись на стене, она в первую очередь осветила фонарем, прикрепленным к каске, внутренность таинственной комнаты.

Давид не солгал: комната действительно была набита сундуками разного пошиба и калибра. Нагроможденные один на другой, они создавали впечатление, что подвал Дома Черткова завален какими-то сокровищами. Впрочем, старинные книги – это сокровище, за которым не угнаться никаким ювелирным изделиям. Если действительно здесь спрятана хотя бы часть библиотеки Ивана Грозного, то Вилена и Давид действительно отыскали клад мирового значения.

– Ты чего молчишь, Бусинка? – голос Давида даже чуть охрип от напряжения. Ему не терпелось услышать подтверждение наличия мельком виденных им сундуков. А может быть, болезнь кладоискательства все-таки настигла его и сундуки просто пригрезились?

Девушка не стала долго мучить своего парня и, обернувшись, произнесла:

– Я не знаю… Тут такое!.. Ты просто представить себе не можешь!..

– Представляю, – перебил ее Давид. – Закрепи веревку, я сейчас сам посмотрю.

Пока Бусинка закрепляла веревку, пока перебрасывала подаваемые Давидом рюкзаки, в подземелье Лубянки что-то изменилось. Девушка не сразу заметила изменения, но вдруг зябко передернула плечами. Давид тоже почувствовал, как из бокового коридора потянуло настоящим зимним холодом. Направив туда луч света, Давид к своему ужасу увидел метрах в двадцати от себя длинную фигуру путевого обходчика, которого они видели ночью на здешней станции метро. Бусинка тоже посмотрела в ту сторону, и когда ее фонарь выхватил из мрака долговязую фигуру привидения, она невольно взвизгнула.

Давид, сдирая ногти, поспешно стал карабкаться на стену, прохрипев при этом:

– Прыгай!

Вилену дважды уговаривать не пришлось. Она мешком свалилась в комнату, уставленную сундуками, и сразу спряталась за одним из них. Буквально через минуту к ней присоединился Давид, в руке у него уже красовался альпеншток. Парень при сборах сунул его в рюкзак на всякий случай и сейчас прижимал инструмент к груди, как панацею от всех болезней. Особенно от привидений Московского метрополитена.

– Думаешь, он сюда полезет? – шепотом спросила девушка.

– Без понятия, – также тихо ответил Давид. – Но, если полезет, я просто так не сдамся.

Боевой настрой парня хоть немного успокоил Бусинку. Если Давид будет защищаться до последнего, то еще не все потеряно. К тому же православные пророки не раз повторяли, что никто из инфернальных существ не сможет причинить человеку боль, если тот сам не согласится на это.

Стена находилась недалеко от притаившейся парочки, и слышно было, как призрак дошел до места пролома в ней, как остановился и немного постоял, будто решая – что же делать дальше? Потом принялся шарить за стеной, погромыхивая костями.

Вилена инстинктивно прижалась к своему парню и пыталась засунуть голову ему под мышку, примерно так же, как страус прячет голову в песок. Парень сам перетрусил, потому что призрак просто так ни к кому не приходит, а этот явился уже во второй раз. Значит, они с Виленой что-то сделали не так, что-то должны исправить? Но что?

И тут из-за стены послышался скрипучий старческий голос:

– Человек, не ценящий свободу, должен лишиться ее…

От стены донесся звук камня о камень… Он повторился…

И еще раз… еще…

Давид все же осмелился включить на каске фонарь и направить луч в сторону пролома. В следующую секунду он даже присвистнул: проем в стене оказался плотно заложен кирпичом. Видимо, призрак подобрал возле стены старые кирпичи и забил ими дыру.

– Вот это номер, – шепотом возмутился Давид.

– Что случилось?

– Знаешь, этот наш знакомец в несколько минут закупорил старый пролом! – опять возмутился парень. – Он почему-то решил, что мы с тобой не ценим свободу воли, данную нам Господом!

– Может быть, не свободу воли, а свободу поступков? – предположила Бусинка. – Ведь недаром же в начале пути нас смыло взявшимся ниоткуда водяным потоком, и мы чуть не погибли в подземельях Москвы. Но, не успев выбраться оттуда, мы снова отправились на поиски таинственного клада.

– Так ведь мы же нашли его! – не унимался Давид. – Значит, наша затея – не просто вылавливание адреналина в потоке времени. Мы же нашли нужные народу книги!

– Нужные? – скривила губы Вилена. – А кто сказал, что мы нашли книги?

– Вот это да! – опешил парень. – Чего-чего, а таких мыслей я от тебя не ожидал!

Какой-то странный звук, донесшийся с другого конца замурованной комнаты Дома Чертковых, отвлек Давида от агрессивного настроя. Звук был похож на скрипнувшую в подземелье дверь и раздавшиеся после этого человеческие шаги.

– Гаси фонарь, – шепотом скомандовал Давид. – Здесь, видимо, есть вторая дверь, и мы потихоньку выберемся, пока идущий сюда что-то здесь ищет.

Вилена согласно кивнула и погасила свой фонарь. В темноте надо было пробраться в ту сторону, откуда послышался звук скрипнувшей в петлях двери. Парень пошел первым, Бусинка семенила позади. К сожалению, в этот раз они не были связаны веревкой, и демоны темноты не замедлили сыграть с ними злую шутку.

Вилена шла уже несколько минут вплотную, как ей казалось, к своему другу, но вдруг с маху ткнулась носом в деревянный бок сундука, окованного железными полосами. Непроизвольно вскрикнув и схватившись за нос, девушка поняла, что в темноте уклонилась от своего спутника и угодила в тупик, уставленный сундуками. Для убедительности она протянула руки вперед и нащупала деревянные бока неожиданного препятствия. Надо было выбираться из глухого угла, и девушка принялась пятиться. Вскоре она почувствовала, что опять на что-то наткнулась рюкзаком, висевшим на спине. Вилена досадливо сплюнула и оглянулась. Оказывается, в этот раз девушка столкнулась не с сундуком, а с долговязым мужчиной, который держал в руках еле горевшую керосиновую лампу.

Мужчина поднял лампу выше, и слабый свет осветил окрестности подвала. Вилена почему-то не испугалась. Долговязый не излучал никакой агрессии. Девушка с явным любопытством разглядывала незнакомца. Высокий, пожилой, он был лысоват и носил длинную седую бороду. Казалось, с такими бородами злых людей не бывает. В накинутом на плечи кафтане, дедушка сам выглядел испуганным. Под кафтаном виднелась длиннополая белая рубаха. Льняные штаны были заправлены в добротные сапоги. В общем, создавалось впечатление, что в удивительном подвале Дома Чертковых девушка столкнулась с именитым купцом из девятнадцатого века.

Тот действительно испугался, потому как перекрестился со словами:

– Свят, свят… чур меня, чур!..

Эта древняя присказка совсем развеселила Вилену, и она откровенно рассмеялась.

– Вы что, дедушка, за нечисть меня приняли? – поинтересовалась Бусинка.

Тут на выручку подружке из темноты вынырнул Давид. Он давно обнаружил исчезновение Бусинки и поспешил назад. К его удивлению Вилена стояла лицом к лицу с каким-то пожилым долговязым мужчиной, который одной рукой держал над головой керосиновую лампу, а другой испуганно крестился.

– Вы кто? – сразу спросил Давид странного старика и встал перед ним, загораживая собой девушку. Он знал, что лучшая защита – это своевременное нападение.

– Я грешник Божий, – отозвался дедушка. – Ибо Господь дал мне узреть отроков в заброшенном храме среди священных рукописей, которые соединяют прошлое, настоящее и грядущее.

– В каком храме? – удивился парень. – Мы находимся в одной из комнат Дома Чертковых, только влезли сюда через дыру в стене. Может быть, вы покажете нам выход?

– Всенепременнейше, с нашим дорогим удовольствием, – поклонился старик. – Только что вы, любезный, изволили сказать о Черткове? Уж не о графе ли Владимире Григорьевиче, который издаст рукописные творения Льва Николаевича? Они годом раньше изволили быть у меня в гостях.

– Кто? – стушевался Давид. – Кто у вас изволил быть в гостях? Чертков или Толстой?

– Истину глаголете, отрок, Лев Николаевич, конечно, – подтвердил старец. – Только какое это вызвало у вас смущение мыслей?

– Тихо, тихо, – раздался сзади осторожный шепот Бусинки. – Видимо, старичок не в себе немного. Не мешай ему. Пусть лучше выведет нас на улицу, а там разберемся.

Несмотря на то, что девушка старалась шептать как можно тише, необыкновенный старичок все же услышал ее, видимо, обладая отменным слухом. Он обиженно скривил губы и промолвил:

– Я не подвластен лжи, отрок. Лжи подвластен лишь Сатана. «Он человекоубийца бе искони, и во истине не стоит, яко несть истины в нем: егда глаголет лжу, от своих глаголет: яко ложь есть и отец лжи». А что ты прячешься за спиной содруга твоего?

– Я не отрок, я девушка, – в свою очередь, обиделась Бусинка, но из-за спины Давида все-таки вышла.

– Девица?! – ахнул старец. – Я знал только одну девицу, надевавшую мужеское платье. Это Дурова Надежда Андреевна. Мне после сражения под Фридландом пришлось перевести ее в Мариупольский полк в чине поручика, как-никак она геройски заработала в этой битве Георгиевский крест… ах, нет…

– Что «нет»? – глаза Бусинки, словно два буравчика, сверлили лицо растерявшегося старца. – Как вы назвали Дурову? Надежда Андреевна? Я интересовалась единственной в русской армии гусар-девицей. Имя она носила Александра Андреевна Александрова. И в армии она осталась под патронатом Александра I Благословенного.

– Ваша правда, – отмахнулся старик. – Что делать, шила в мешке не утаишь.

– Вы хотите сказать, – дыхание у Бусинки от волнения начало прерываться. – Вы хотите сказать, что…

– Да, – кивнул старец. – Это я отправил Надежду Андреевну в Мариупольский полк под именем, производным от моего. А следом она вернулась в Ливонский уланский полк и уже во времена Отечественной войны служила вестовым адъютантом у светлейшего князя Михаила Илларионовича Голенищева-Кутузова.

– Бусинка, ты права, – украдкой шепнул Давид. – Старичок действительно немного не в себе.

– Перестань, – отмахнулась от него Вилена. Затем она снова обернулась к собеседнику. – Значит, вы считаете себя Государем Императором и самодержцем Всероссийским?

– Истинно так… девица, – это определение старец произнес с небольшой натугой, будто бы только что проглотил нечто несъедобное. – Истинно так, вся братия сей обители знала, что послушник Федор – любимое чадо святого старца Серафима Саровского и бывший Государь всея Руси. Но я искренне попрошу вас держать это в тайне, ибо невесть как наша жизнь обернется. Более того, я нижайше прошу вашей помощи, дабы смогли мы вывезти отсюда сундуки с библиотекой и разместить их в более благоприятном месте. Я взял с собой двух сподручников, и на трех телегах мы сможем вывезти книги из храма.

– Вы до сих пор считаете, что находитесь в каком-то храме? – ядовито спросил Давид. Ему, видимо, так не терпелось задать свой вопрос, что он чуть ли не перебивал речь старика.

Тот не стал возражать, а только смиренно пригласил выйти в алтарь и ознакомиться с подземной старообрядческой церковью. Молодым людям дважды повторять не пришлось и оба они с замиранием сердца вышли из двери-иконы в алтарь храма.

– Что за черт, – буркнул растерянно Давид.

– Остерегись, отрок! – воскликнул старец. – Остерегись в святилище поминать бесов! Мало того, что пришлось девицу через алтарь вести, так ты еще и нечистого вспоминаешь!

– Простите, ради Бога, – стушевался Давид. – Но мы сюда пришли оттуда, – он указательным пальцем ткнул в темный проем, где разместились сундуки библиотеки.

– Что ж, пойдем, покажешь, откуда и в какую дверь вы вошли, ибо нет в той стороне никаких дверей и отверстий, – долговязый старец наклонился и снова исчез в темном проеме двери.

Давид послушно последовал за ним.

Пока мужчины обходили пространство хранилища, Вилена принялась осматривать алтарь, в котором обнаружила старинные иконы Новгородского письма. Она осмелела и, выдернув из кольца в стене факел, выглянула из алтаря. Перед ней оказался большой пещерный грот с иконами и выписанными на стенах цитатами из Евангелия. Дальше виднелась какая-то дверь, но зайти за нее Вилена не успела: сзади послышались мужские голоса, и девушка вернулась в алтарь.

Из темной комнаты с сундуками первым показался Давид. По внешнему виду он напоминал щенка, незаслуженно побитого хозяевами, и даже в глазах его ярко блестели еще не пролившиеся слезы. За ним следовал старик, у того на лице отпечаталось лишь задумчивое осмысление происходящего. Казалось, он более спокойно воспринимает случившееся с ним, чем его молодой собеседник.

– Представляешь, – Давид сразу переключился на Вилену. – Наш новый знакомый утверждает, что мы находимся в старообрядческом храме девятнадцатого века! Что он здесь был одно время послушником и даже принял постриг!

– Ну и что? – пожала плечами Вилена. – Тебе кажется это из ряда вон выходящим? А я вот уже давно ничему не удивляюсь.

Холодный ответ Бусинки немного отрезвил запальчивость Давида, только он все равно не хотел сдаваться:

– Как же так может быть?! Из одного временного пояса нельзя так вот просто перепрыгнуть в другой! И там, – парень показал пальцем в темную комнату, – там есть вход в наш двадцать первый век!

– Не думаю, – так же холодно посмотрела на него девушка. – Лучше успокойся и давай послушаем старца.

– Не знаю, девица, что хотел найти за сундуками ваш друг, только никакой кирпичной стены Дома Чертковых там нет, – резюмировал Федор Кузьмич. – Да и откуда взяться кирпичу? Но если вы попали к нам действительно из будущего, в чем ваша одежда не оставляет сомнений, то советую не искать лишних неприятностей. Я за свою жизнь повидал многое и не удивляюсь, что петля времени застигла вас в подвале того дома, про который говорил отрок. Ежели воля Господа нашего такова, то все-таки не изволите ли вы помочь мне вывезти отсюда царскую библиотеку в более надежное место.

– Эти книги должны стать достоянием общества! – перебил старца Давид.

Федор Кузьмич повернулся к нему и назидательно объяснил:

– Но помилуйте! Сия библиотека содержит много больше неполезных знаний, чем отмеченных Богом. Если некоторые книги и летописи отсюда попадут в руки нечистых на совесть людей, то погибнет не только наша страна, а весь мир будет долгое время подвергаться опасности исчезновения в небытие. Ужели вы желаете способствовать смерти хозяйничать на земле? Я полагаю, библиотеку эту, кроме вас, никто искать не будет. Вот поэтому с благоволения Бога нашего вы и оказались здесь… Пойду, позову Спиридона, он поможет загрузить сундуки на телеги. А вы пока побудьте здесь.

Старец ушел, а Давид схватился за голову обеими руками и сел на пол возле алтаря.

– За что? За что? – всхлипнул он. – Мы просто здесь погибнем.

– Кто сказал, что погибнем? – Бусинка подошла к нему, опустилась возле и принялась гладить его взлохмаченную голову. – Старец сказал ведь, что если мы попали сюда, то не просто так. Какие бывают петли времени – нам рассказывал Вадим. Помнишь? Значит, для подземной столицы это не редкость. А что попасть назад не сможем, это и хорошо. Никакая нечисть нас здесь искать не будет, а тем более Кремлевские чистильщики. Этим материалистам важно только то, что происходит у них под носом. А под крылышком старца мы не пропадем. Он молится об искуплении грехов, вот и нам предоставлена эта возможность. Вспомни, что сказал путеобходчик в метро на Лубянке: «…только любовь сможет указать тебе дорогу к решению проблемы…» Главное, что я тебя не потеряла, и…я люблю тебя.

– А я тебя, – прошептал Давид. – Милая, а ты действительно думаешь, что Федор Кузьмич…

– Он – монах-старообрядец Федор Кузьмич, – улыбнулась Бусинка.

Видимо, слова любимой девушки заставили Давида согласиться с настоящим и безропотно принять подарок Бога. Возможно, именно здесь безопаснее всего постигать науку жизни вместе со старцем. Да и Федору Кузьмичу будет небезынтересно узнать, какие предсказания Серафима Саровского уже сбылись, а каким еще только предстоит исполниться. Всему свое время.