Гартман правой рукой подал Нэт знак оставаться на месте. Другой рукой он снял с предохранителя ружье, одновременно включая целевую автоматику, и на локтях и коленях пополз вперед. Его сердце билось тяжело, но очень спокойно, и его руки перестали дрожать — собственно говоря, с того момента, как они пришли в себя в темноте трансмиттерного пространства и начали исследовать эту жуткую обстановку. Гартману было знакомо это зловещее спокойствие. Оно всегда овладевало им, когда он находился в опасной ситуации. Менее чем в пяти метрах от него, повернувшись к нему спиной, стоял муравей. В течение тех бесконечных минут, когда Нэт, Кайл и Гартман следили за ним, он ни одного раза не пошевелился. Гартман молил о том, чтобы морон оставался в таком же положении и в течение следующих десяти или пятнадцати секунд. Столько времени ему требовалось, чтобы преодолеть расстояние до машинного блока и, используя его как прикрытие, исчезнуть за ним, на другой стороне прохода.

Этот муравей был первым, которого они увидели с тех пор, как покинули большой зал и подъемный колодец. Но он был не единственным, которого они видели. В огромном зале, в который выводил их проход, находились еще сотни насекомообразных существ. Треск и свист их почти ультразвуковых по своей высоте голосов наполнял воздух, и Гартман на другой стороне двери уже почувствовал типичный резкий запах, характерный для моронов. Сначала он хотел повернуть назад. Но куда же им было идти? Тот проход, через который они пришли, вел в этот двухуровневый, вырубленный в скале огромный зал, и они не видели ни ответвления, ни двери. И ни у кого из них уже больше не хватило бы сил протащиться весь этот путь назад и снова по тросу спуститься в глубину.

Зал располагался в двух, различных по высоте, уровнях. Большинство муравьев, казалось, находилось на нижнем, более широком и длинном уровне. Они видели только этого одного морона, который, вероятно, был оставлен здесь как часовой, потому что в двух из своих четырех рук он держал лучевое ружье. Но или его заданием не являлось охранять проход, через который они пришли, или даже эти насекомообразные существа не были чужды любопытству, потому что, вместо того чтобы наблюдать за дверью, он повернулся и с явным интересом наблюдал за тем, что происходило в зале, под ним.

Происходившее там внизу интересовало Гартмана так же, как и муравья-часового, и он решил пойти на риск и приблизиться к площадке, чтобы заглянуть вниз.

Он прошел уже две трети расстояния, когда муравей вдруг пошевелился. Гартман застыл. Его палец непроизвольно приблизился к спусковой кнопке ружья. Он очень надеялся на то, что нервы у Нэт были не слабее, чем у него, потому что она сидела за его спиной в тени двери и держала на мушке морона, чтобы подстрелить его, если Гартман будет обнаружен.

Но ему повезло. Морон тотчас же замер снова и, таким образом, спас не только себя самого, но, вероятно, и Гартмана, и обоих других.

Гартман облегченно вздохнул, пополз дальше и осторожно поднялся, когда достиг металлического блока. Вдруг руки его затряслись и сердце учащенно забилось. Но это продолжалось лишь несколько секунд, затем Гартман снова овладел собой. Вздохнув, он прислонился к металлической балке — и испуганно вздрогнул.

Металл был теплым. Он тихо вибрировал, и когда Гартман дотронулся до него, то с содроганием почувствовал, будто бы в голове у него раздался высокий певучий звук. Он машинально протянул вперед руку, но потом все-таки не решился еще раз дотронуться до блока.

Когда Гартман стал пробираться дальше, то почувствовал неприятный зуд между лопатками — ощущение, которое, вероятно, знакомо каждому солдату, который уже однажды пробирался по вражеской территории и чувствовал за своей спиной вооруженного противника. Даже мысль о том, что, вероятно, Нэт все еще держала морона на мушке своего лазерного ружья, не приносила особого облегчения.

Гартману понадобилось несколько минут, чтобы пересечь лабиринт из машин и странных металлических блоков и добраться до края площадки. Лежа на животе, он осторожно подвинулся вперед, на всякий случай посмотрел по сторонам и опустил глаза вниз.

И хотя Гартман готовился к этому зрелищу, у него на какой-то момент перехватило дыхание. Под ним простирался, по крайней мере, пятисот— или шестисотметровый зал, пол которого был уставлен черными, причудливой формы машинами моронов. Бесчисленное количество муравьев сновало между этими машинами, тащило ящики, возилось с выключателями или делало другую работу, смысл которой остался для Гартмана непонятным. Но больше всего его внимание привлек огромный блок из черного металла, который возвышался в середине зала. И над ним висело в воздухе, словно в невесомости, серебристое, тридцатиметровое в диаметре кольцо!

«Это второй звездный трансмиттер!» — подумал Гартман в ужасе. Этот огромный подземный зал с его машинами представлял из себя не что иное, как почти точную копию Черной крепости на Северном полюсе, которую они штурмовали. «Все было напрасно, — думал он, — ворота к звездам ни в коем случае не закрылись».

Чуть позже Гартман понял, что и этот трансмиттер тоже не работал. Он не выплевывал голубого пламени, как ему подобный трансмиттер в Черной крепости. Не было видно и призрачного колебания и волнений в его недрах. По крайней мере, в этот момент он являлся не чем иным, как огромным, бесполезным кольцом из серебристого металла.

Непосредственно перед монолитным блоком, над которым парил трансмиттер, лежал остов глиссера моронов. В самый первый момент Гартману показалось, что он вышел из трансмиттера, но, вероятно, был сбит и при этом поврежден. Затем он увидел, что с этим кораблем все гораздо сложнее. Он больше не походил на плоский диск, а казался каким-то странным образом обезображенным, будто бы кто-то вырезал часть его покрытия и так искусно соединил его снова, что не было видно шва.

Десятки муравьев трудились на корабле или в нем. Он лежал на боку, потому что пилот, скорее всего, не нашел времени выпустить шасси. Большие напольные шлюзы были открыты и непрерывные потоки моронов входили в корабль или выходили из него. Гартман видел, что многие из них несли небольшие, выглядевшие сложными, приборы. Некоторые имели на головах шлемы, на которых были укреплены короткие антенны: вероятно, чтобы поддерживать контакт между собой или с кем-то, находившимся на большом удалении. По всей видимости, не все технические приборы этой подземной базы были неисправными.

Гартман снова медленно пополз назад и, пригнувшись, пробрался к проходу. Нэт коротко кивнула ему и успокаивающе махнула рукой, и Гартман с бьющимся сердцем прополз пять метров по свободному пространству за часовым муравьем. Но морон даже не пошевелился. Вероятно, все происходившее в зале околдовало его так же, как и смутило Гартмана. Возможно, и испугало его.

Последние метры Гартман пробежал. Нэт хотела у него что-то спросить, но он быстрым жестом попросил ее помолчать, указал на проход и побежал дальше.

Они пронесли Кайла на какое-то расстояние назад по тому пути, по которому пришли сюда, так, чтобы он находился в безопасности за следующим поворотом прохода. Он снова пришел в себя и вопросительно смотрел на них. Затем Нэт первой нарушила молчание.

— Итак? — нетерпеливо спросила она. — Что ты обнаружил?

— Очень многое, — ответил Гартман, — но это тебе не понравится. Зал кишит муравьями.

Он решительно покачал головой:

— Нет никаких шансов здесь пройти.

— Что вы будете делать? — спросил Кайл.

Гартман пожал плечами, потом он коротко сообщил о том, что видел. Он не спускал глаз с Кайла, когда рассказывал о странным образом деформированном корабле, и ему показалось, что мега-воин слегка вздрогнул.

— Я думаю, что он прилетел в то же время, что и мы, — заключил он. — В какой-то момент перед тем, как трансмиттер окончательно вышел из строя. Я не могу по-другому объяснить это…

Он судорожно подыскивал подходящее слово и не смог полностью подавить ужаса, когда продолжил:

— …изменение.

Кайл ушел от вопроса, который скрывался за словами Гартмана.

— Второй трансмиттер? — спросил он.

— Не беспокойся, — сказал Гартман, — он не работает. Во всяком случае, в настоящий момент.

— Но он не вышел из-под контроля, как тот, что на Земле? — удостоверился Кайл.

— Нет, — ответил Гартман и пожал плечами. — Во всяком случае, я так не думаю. Вы видели, что эта вещица натворила на Земле, когда она начала все пропускать через себя. А в зале не заметно никаких повреждений.

— Если им удастся запустить его снова, то все напрасно, — сказал Кайл.

— Тогда нам нужно этому помешать, — заметила Нэт.

— Боюсь, что это будет не так просто, — ответил Гартман. Он внимательно посмотрел на вестландку, но в ее глазах не было ничего, кроме выражения глубокой решимости.

— Нам, вероятно, не удастся остаться в живых, — сказал Кайл. Нэт кивнула.

— Я знаю. Но ведь все это имело отношение и к тому, что мы делали на Земле, не так ли? — ее голос стал звучать тише. — Если действительно существует второй звездный трансмиттер и они его запустят, то тогда напрасно умерли не только Черити и Скаддер, но также и все другие.

— Я не говорил, что они мертвы, — сказал Кайл.

— Нет, — ответила Нэт с горькой иронией. — Они просто втянули головы в плечи и спрятались в какую-то дыру, когда взорвалась эта проклятая бомба, не правда ли?

Она сделала почти властное движение рукой, когда Кайл хотел возразить ей, и продолжила более резким тоном:

— Мы так или иначе больше не выйдем отсюда. И если уж они нас поймают, то мне, по крайней мере, хотелось бы принести им столько вреда, сколько я смогу сделать.

Гартман посмотрел на нее с недоумением. В голосе Нэт вдруг появилось что-то такое, что заставило его насторожиться и что ему не понравилось. Он уже знал подобную интонацию. Он достаточно часто слышал ее в голосе тех солдат, которые были уже готовы потерять самообладание.

— Не говори чепухи, Нэт, — произнес он почти мягко. — До сих пор они даже не заметили, что мы здесь есть.

— Но они это заметят, — ответила Нэт. — Не правда ли?

Она указала в том направлении, откуда они пришли.

— Назад мы пойти не можем. Что ты собираешься делать? Сидеть здесь, пока мы не умрем от голода или от жажды?

— Конечно, нет, — раздраженно ответил Гартман. — Но я спрашиваю себя, что собираешься делать ты? Хочешь пойти туда и швырять в трансмиттер камни?

— Но у нас есть еще наше оружие, — Нэт вызывающе постучала ладонью по стволу своего ружья, но Гартман лишь засмеялся:

— Неужели ты серьезно думаешь о том, что ружьем можно разрушить эту установку?

— Он прав, Нэт, — добавил Кайл, — ты не смогла бы даже слегка повредить ее.

— Но ведь мы должны же что-то делать! — возразила Нэт.

— А мы и будем делать, — успокаивающе сказал Гартман. — Но не сразу. И, прежде всего, не без плана.

Он помедлил секунду, затем обратился к мега-воину:

— Эти трансмиттеры должны иметь какое-то слабое место, — сказал он.

— Да, — лаконично ответил Кайл. — Я полагаю, что бомбы в две мегатонны вполне хватило бы для того, чтобы серьезно повредить кольцо.

Гартман проглотил сердитый ответ, который уже готов был сорваться с его языка. Он движением руки попросил Нэт помолчать и с натянутым спокойствием снова повернулся к мега-воину.

— Должна быть какая-то возможность обезвредить эту установку, — сказал он, указав на Нэт. — Она права: если им удастся снова активизировать его, тогда все было напрасно.

Какое-то время Кайл молчал, с непроницаемым выражением лица смотрел на него, но несмотря на это, Гартман догадывался, что происходило в голове мега-воина. Наконец, Кайл кивнул.

— Кажется, есть такая возможность, — сказал он. — Слушайте…