Однажды, в конце ноября, когда вся листва окрасилась в чудесные осенние цвета и с неба моросил холодный дождь, Алви попросила шофера отвезти ее к Этель. Алви наконец-то потратилась на хорошее английское пальто и даже подходящую к нему английскую шляпку. Хотя Фред уверял ее, что знает, куда ехать, Алви внимательно следила за маршрутом и время от времени поглядывала на записку с адресом, которую держала в руке. Если бы в Лондоне разрешили использовать зеркала в качестве общественного транспорта, она уже была бы на месте и ей не потребовались бы ни пальто, ни шляпка.

Они подъехали к скромному дому, который находился в предместье города, но не настолько далеко, чтобы можно было сказать «за городом». Два этажа, стены из красновато-коричневого кирпича с белым узором. Маленькое крыльцо с двумя белыми колоннами и небольшими перилами.

Прихватив большую сумку со всякими необходимыми вещами, Алви выбралась из автомобиля и махнула шоферу, чтобы тот не ждал ее: ей предстояло провести здесь не меньше часа. Как только автомобиль тронулся с места, Алви словно укололи чем-то в макушку. Она обернулась, окинув взглядом улицу. У нее было очень странное чувство, будто за ней кто-то наблюдает, но вокруг никого не было – из-за плохой погоды все сидели дома. Это, должно быть, просто ветер и дождь теребили ее волосы.

Она взбежала по ступенькам и постучала. Ей открыла дверь женщина с тусклыми белокурыми волосами, седеющими на висках, одетая в закрытое коричневое платье. Ее голубые глаза несколько отличались от глаз Этель и Беннета – у них они были карие. Взглянув на сумку Алви, она сказала:

– Да, она рядом, в соседней комнате.

– Гм… Спасибо. – Алви съежилась и попыталась проскользнуть мимо женщины, но все же ударила ее своей необъятной сумкой по колену. Это была, по всей вероятности, миссис Купер. Как только Алви вошла в теплый дом, ее очки запотели, и она отчаянно старалась вытереть их рукавом и не налететь на плохо различимую мебель.

– Алви? – Приветливый голос Этель сразу же снял напряжение, которое стремительно нарастало в душе девушки. Она двинулась на голос и оказалась в небольшой комнате, очевидно, гостиной. Там было два окна и стояли два кресла кремового цвета, кушетка кремового цвета и очень маленький дубовый письменный стол. Все четыре стены были оклеены выгоревшими синими обоями с узором из геральдических лилий.

Этель сидела с ногами на кушетке и держала правой рукой открытую книгу. Алви сразу задумалась о том, удастся ли им с мг. Праффом создать протез с такой точностью, чтобы можно было бы переворачивать страницы. Волосы Этель были собраны в элегантную прическу, сама девушка была одета в платье с цветочным узором, казавшееся слишком веселым для сегодняшней погоды.

– Не сердитесь на маму. – Этель указала на кресло, и Алви села, поставив перед собою тяжелую сумку. – Она сильно сомневается во всем этом.

– Почему?

Этель пожала плечами:

– Потому что вы и маг Прафф – не врачи.

– О! – весьма резонный довод. – Но мг. Прафф постоянно консультируется с одним из них. Я на этой неделе видела, как они трепались через зеркало в зале.

Этель улыбнулась и положила книгу.

– Рада снова видеть вас. Дома душно. Почти не вижу людей.

– Почему же?

Этель снова пожала плечами:

– Вероятно, не знают, что мне сказать.

– Но мозг-то у вас на месте, не так ли? – Алви открыла сумку и извлекла толстую тетрадь, ручку и мерную ленту. – И вы могли бы и сами выйти.

Дождь усилился и звучно барабанил по стеклу.

Алви, нахмурившись, посмотрела в окно.

– Хотя, полагаю, сейчас не лучший сезон для восстановления.

– У меня рука от этого болит. От непогоды. – Этель потерла культю. Она уже не перевязывала ее, и был виден уродливый шрам.

– Моя mater говорит так о своем колене.

– Я всегда думала, что это шутка, но это оказалось чистой правдой. Погода воздействует на тело, даже когда сидишь дома.

Алви подняла мерную ленту.

– Вы позволите?

– О, конечно. – Этель выпрямилась и протянула культю. Алви начала измерять, быстро записывая числа в тетрадь. Ей предстояло также измерить и правую руку – для сравнения.

– Я слышала о краже, – сказала Этель.

– О да. Но это была не настоящая кража. К счастью, ничего не взяли.

– И правда. А то ведь страшно подумать, что могло случиться.

Алви выпрямилась, держа большой палец на мерной ленте, чтобы не забыть число.

– Дело практически закрыли. Нет совершенно никаких следов, позволяющих определить злоумышленника. Но…

– Но?

– Ладно. – Алви поглядела на дверь. – Видите ли, есть такой маг Эззелл, который терпеть не может мага Праффа. И вообще он очень несимпатичный человек.

– О, тот, что заявился в ресторан.

– Д… да.

Неужели Беннет рассказал ей о той поездке? И что же он еще рассказал? Что Алви не умеет себя вести? Что он понял, что между ними не было никакой искры?

– Вы думаете, это был он? – предположила Этель.

Алви вздохнула и записала результаты измерений.

– Да, я думаю, что это был он. У него, конечно, были мотивы, но никаких доказательств его вины нет. Зато, к сожалению, у него имеется твердое алиби. Он был дома, и его жена подтвердила, что во время взлома он находился в кровати и его шофер тоже не покидал дом. Или что-то в этом роде. Я не смогла услышать сообщение целиком. Но его собственную полимерную недавно взломали, так что… – она встала с кресла и опустилась на колени перед Этель, чтобы измерить ее правую руку.

– И больше ничего с тех пор не случилось?

Пауза.

– Алви?

– Погодите. Я считаю.

– О, простите.

Алви уставилась в потолок, сложила дроби в уме и записала получившуюся цифру в тетрадь.

– Ничего больше не случилось? – повторно осведомилась Этель.

– О нет. Мы приняли меры предосторожности. Маг Прафф поменял замки, нанял сторожа и что-то еще сделал, на всякий случай. И теперь он каждый раз запирает протезы на ночь. Это хлопотно, однако лучше перестраховаться, чем жалеть потом. В нынешнем году взломали четыре полимерные, и никто не знает, кто это делает и зачем. – Она вздохнула. – Что вы читаете?

Этель подняла книгу.

– «Повесть о двух городах». Только начала сегодня утром. Вы читали?

– Нет. Я вообще почти не читаю художественную литературу.

– Вообще? Алви, вы обкрадываете сами себя!

Алви взяла свою тетрадь и вернулась в кресло.

– Я читала перед подготовительными курсами, кажется, «Сердце тьмы».

Этель рассмеялась:

– Ни за что не подумала бы, что вы любите романы о грубой прозе жизни.

– Наверное, чтобы узнать, люблю я их или нет, нужно прочитать хотя бы один.

Этель наклонилась поближе, и ее глаза по-кошачьи блеснули.

– Кстати, о романе. Как там мой брат? На мой взгляд, он чересчур скрытен.

– М-м… – Алви посмотрела в сторону и откашлялась. – Я не знаю. Вы должны видеться с ним чаще, чем я.

Лицо Этель вытянулось.

– Вы не видели его?

– За последние недели – ни разу. Но он каждые два-три дня присылает мне почтовых птиц. Он, кажется, полностью углубился в подготовку к аттестации по Складыванию.

Этель кивнула:

– Похоже на то. Не принимайте это близко к сердцу, Алви. Наставник держит его в ежовых руках, а сам он немного застенчив с женщинами.

– Не принимать к сердцу… что?

Он посылал ей записки, но все они были как бы… неромантичными. Не то чтобы Алви много знала об ухаживании, но она сама могла бы написать что-нибудь такое, где было бы хоть немного романтики. Пусть даже пришлось бы обратиться за помощью к Эмме.

Само собой разумеется, у нее не хватило бы смелости послать ту птицу адресату.

Этель всматривалась в лицо Алви. Интересно, почему. Какая-то часть Алви хотела выпалить: «Вы не знаете, у него есть ко мне хоть какое-то чувство? Могло бы быть? Он говорит что-нибудь обо мне? Как вы думаете, из этого что-нибудь получится?» Но она держала язык за зубами. Ей совершенно не хотелось выставлять себя дурой.

Вдруг на лице Этель появилась ехидная усмешка.

– Хотите взглянуть на его комнату?

– К… комнату?

– Его там, конечно, нет. Он живет у мага Бейли. Но его комната…

Этель готова была спрыгнуть прямо с кушетки.

Алви кивнула.

Схватив ее за руку, Этель устремилась обратно через прихожую к лестнице.

– Тебе нужно отдыхать! – крикнула ей мать на полпути, но Этель пропустила совет мимо ушей. Подойдя ко второй комнате слева, она открыла дверь.

– Voilà! – Она взмахнула здоровой рукой, спрятав другую за спину.

Совершенно ничего примечательного. Простая комната, маленькая, ничего, кроме необходимого. Чистая, поскольку хозяина здесь давно уже не было. Покрытая пледом кровать Беннета стояла прямо под окном. На подоконнике находился маленький телескоп – Беннет интересуется звездами? Еще там был очень высокий комод, на котором разместилось множество бумажных творений; должно быть, он ставил их туда, когда бывал дома: веер, лягушка, цветок, похожий на тот, что Беннет Сложил для Алви в ресторане. Она держала цветок на полке в своей рабочей комнате, но грабитель опрокинул его, и мягкая бумага развернулась.

На столике возле кровати стоял кораблик в бутылке – Беннет любит море? – и очень старая модель Осветительской лампы. Дверцы платяного шкафа были закрыты. Алви не могла не думать о том, что может лежать за ними. Всегда ли у него был такой скромный и старомодный вкус или он совсем недавно начал так одеваться?

– Что вы там делаете? – крикнула миссис Купер снизу.

– Спускаемся! – отозвалась, усмехнувшись, Этель. Она снова взяла Алви за руку и отвела обратно в гостиную, правда, теперь гораздо неспешнее. Когда девушки снова расположились в кресле и на кушетке, мысли Алви снова вернулись к Полиформовке. Девушка извлекла несколько заготовок пластмассы, которые отформовала вчера. Вновь размягчив пластмассу, она отпечатала на ней культю Этель, а затем воспользовалась заклинанием «Внимание. Образец!» и попросила Этель пошевелить рукой в разные стороны. Отпечатки на пластмассе, которые создавала культя, могут потом использоваться для того, чтобы приводить протез в движение. Эти измерения Алви повторила несколько раз. Чем больше образцов, тем лучше получится окончательное изделие, во всяком случае, так сказал мг. Прафф, когда помогал собирать сумку. Напоследок Алви сделала вакуумные отливки правого запястья и кисти руки Этель – тоже в нескольких позициях. Мг. Прафф воспользуется ими, чтобы создать точную модель.

– Вы промолчали о том, что подумали, – сказала Этель, когда Алви принялась собирать свои вещи.

– Я думаю, что, когда мы перейдем к делу, все хорошо подойдет.

Этель легонько шлепнула Алви по руке:

– Я говорю о комнате Беннета.

Алви отбросила с лица прядь волос.

– Ну… я там вроде бы не живу.

– Пока еще – нет.

Ее лицо полыхнуло жаром.

– Этель!

Этель рассмеялась, и Алви поняла, что не имеет ничего против такой шутки. Было приятно слышать смех подруги.

Алви вздохнула:

– Да, конечно же, он мне нравится. На самом деле нравится.

Этель подпрыгнула на диване. Она явно хотела хлопнуть в ладоши, но в последнее мгновение вспомнила и остановила движение. Ее улыбка исчезла.

– Но, – поспешила уточнить Алви, – я не думаю, что из этого может что-то получиться. Я не думаю… не думаю, что Беннет всерьез заинтересуется мной.

– Почему бы и нет?

– У меня было много времени, чтобы подумать об этом. Проанализировать аргументы, собрать факты. Основная гипотеза…

– Алви!

Алви закрыла рот.

Этель оперлась изувеченной рукой на бедро.

– Нельзя же измерять такие вещи наукой. Мужчины не приглашают женщин на свидания и не посылают им множество писем от нечего делать.

Алви пожала плечами:

– Мой шофер, наверное, уже ждет у двери.

Этель нахмурилась:

– Я ведь не слишком сильно нажимаю, правда?

– О нет. Нисколько. Я ничего не имею против, честно.

Этель взяла ее за руку:

– Алви, вы хорошая подруга. Даже без всякой магии.

Алви пожала ее ладонь:

– Вы тоже, Этель. Даже без руки.

В глазах старшей собеседницы мелькнули и тут же пропали слезы.

– Кажется, именно это мне было очень нужно услышать сегодня.

Этель проводила Алви до самой двери, и, конечно, Фред ожидал в машине перед домом. Однако, пока он обходил автомобиль, чтобы открыть пассажирскую дверь, Алви вновь посетило то же самое колющее ощущение, а ведь дождь и ветер к тому времени уже прекратились.

Она оглянулась по сторонам, посмотрела на деревья, выстроившиеся вдоль улицы с запада. Окинула взглядом соседние дома. И никого не увидела.

И все же, садясь в автомобиль, она не могла отогнать от себя мысль, что за ней кто-то следил.