Конвент Изобретателей, как и планировалось, продолжался три дня. Утром второго дня Эмма в обмен на смягчение грядущего приговора призналась в сотрудничестве с мг. Эззеллом, окончательно обеспечив Полиформовщику длительное тюремное заключение и пожизненное лишение лицензии мага. К вечеру полицейские отыскали остальное оборудование мг. Праффа и Алви в сарае неподалеку, а автомобиль и трейлер – в канаве возле самого Оксфорда. Один из детективов, занимавшихся этим делом, напал на след головореза, пытавшегося удержать Алви в доме, и рассчитывал вскоре арестовать его. Владельца лесной хижины так и не нашли, что удостоверило начальника полиции в том, что под этим вымышленным именем скрывался или сам Эззелл, или кто-то из его сообщников. На третий день Алви и ее наставнику наконец разрешили посетить Конвент.

Огромный Изображариум привлек внимание множества посетителей, и Алви много часов регулировала очередь, выстроившуюся к нему, и по просьбам зрителей включала одно из запрограммированных зрелищ – звездную ночь, Аравийскую пустыню, Песчаное море и дворец Его Величества. Но если Изображариум и чудеса, которые он всем демонстрировал, вызывали непрерывные ахи и охи, то протезы привлекли наибольшее внимание магов, ученых и изобретателей, которые рассматривали опытный образец и задавали множество вопросов. Зрители даже ахнули, когда мг. Прафф в первый раз перед всеми надел носок поверх своего кулака, сунул руку в «гильзу» протеза, сделанную под культю Этель, и различными движениями заставлял пальцы сгибаться и разгибаться. Каждый раз, когда Алви слышала «Замечательно!» или «Невероятно!», она сияла. Полиформовщики группами приходили знакомиться с новым заклинанием и осваивать его. Они собирались толпой и так бурно обсуждали другие потенциальные заклинания для сжатых полимеров, что Алви пришлось выслушать от посетителей Изображариума множество жалоб по поводу шума, мешающего наслаждаться «театром».

В два часа дня, за четыре часа до закрытия Конвента, мг. Прафф положил ей руку на плечо и сказал:

– Теперь ваша очередь.

Алви поправила очки, которые мг. Прафф, к счастью, починил.

– Прошу прощения?

Он жестом указал на протезы ступни и рук. К демонстрационному стенду уже приближались новые участники.

Алви сглотнула.

– Но это же ваша ра…

– Наша, – поправил он, даже не дослушав ее.

Алви глубоко вздохнула, кивнула и перевязала потуже завязки своего форменного передника подмастерья. Потом протиснулась между зрителями, большинство из которых были мужчины, и сказала:

– Добро пожаловать. Перед вами опытные образцы протезов ступни с голеностопным суставом, предплечья и кисти руки, разработанные магом Мэрионом Праффом и мной.

– И вами? – недоверчиво произнес какой-то молодой человек.

– Да, сэр. Я его ученица.

Последний довод явно не убедил его.

– Как вас зовут?

– Алви Брехенмахер, сэр.

– Вы, наверное, в родстве с тем Брехенмахером, что работал с Эдисоном? – осведомился другой мужчина.

– Да, сэр. Он мой отец.

– Лампочка? – воскликнул кто-то еще.

– Бог с ней, с лампочкой! – выкрикнул четвертый. – Покажите нам пальцы!

Алви улыбнулась, натянула на руку белый носок и сжала пальцы в кулак.

– Внутренняя сторона «гильзы» чувствительна к давлению. Уверена, что вы слышали об изобретении нового заклинания Полиформовки – «Нажать». Как вы видите, эти сухожилия пустотелы и заполнены жидким полиэтиленом…

Алви обсуждала опытные образцы с посетителями два с половиной часа; время прошло быстро, и она наслаждалась каждой минутой, проведенной у стенда, но все же очень разволновалась, когда мг. Прафф вернулся и отпустил ее посмотреть на остальных участников Конвента. Конечно, за отпущенные девяносто минут она смогла увидеть лишь немного, и невозможность рассмотреть и досконально изучить все экспонаты мучила ее сильнее, чем боль в перевязанных до сих пор ногах. Но она не позволила себе впустую тратить время на бесплодные сожаления.

Она начала с секции Полиформовки, где прошлась по рядам стендов, представленных в виде киосков на фоне стеллажей с библиотечными книгами. Один маг создал новую материю для парашютов, а другой изобрел более тонкий, более прозрачный вид ленты. Ей очень хотелось написать обо всем этом Беннету, но ее сумку с книжечкой заклинаний Копирования еще не нашли. Ее не оказалось вместе с остальным содержимым трейлера; Алви представила себе, как мг. Эззелл выбрасывает сумку, ее туфли и остальной багаж перед самым приездом в Оксфорд. Она вздохнула. По крайней мере, там не было ничего слишком сентиментального.

Она осмотрела очень маленькую секцию Складывателей, посмотрела на учебники с движущимися картинками и гигантские висячие витрины, полные порхающих птиц или плавающих рыб, где даже нити были сделаны из завитков пергамента. Огневики представили самозажигающийся камин, огонь которого переливался разными цветами, и самоприкуривающиеся сигары. У Осветителей были широко представлены ювелирные изделия. Мг. Эззелл отобрал у Алви все ее деньги, но мг. Прафф любезно выдал ей такую же сумму, и она купила длинное ожерелье из прозрачных бусинок для Этель и заколку для волос в форме водяной лилии для себя. В секции Рельефщиков она нашла подпрыгивающие шары и купила два – один для своего отца и один для Беннета.

В секциях других ученых и изобретателей проходили поразительные демонстрации, в том числе и без применения магии. Они рассказывали и о том, как работают обработанные магией материалы, а также там имелись механизмы, специально придуманные для того, чтобы выполнять простые задачи необычайно сложным способом. Алви с изумлением глядела, как шарикоподшипник падал в специальный ковш одного из таких затейливых изделий. Первый шаг приводил в движение нить, которая задевала колоду карт, а те, в свою очередь, поворачивали карандаш, тот толкал гирьку, которая опускалась к свече и делала оттиск на восковой печати, подвешенной к письму. Проходя мимо другого стенда, она услышала, как кто-то объяснял группе подростков разницу между рукотворным и природным стеклом. Часть экспозиции составляли красивые, но бесформенные куски стекла, образовавшиеся, очевидно, в результате ударов молний в почву песчаной пустыни. Человек не мог оказать магическое влияние на такое стекло, ровно так же, как естественно зародившийся огонь не подчинялся Огневикам, а химически чистые металлы не слушались заклинаний Плавильщиков.

Секция Плавильщиков была последней на ее пути. Там Алви любовалась на заколдованные железнодорожные рельсы и на магические отмычки и пожалела, что последние не были выставлены для продажи. Они бы так пригодились ей в том доме в лесу. Она содрогнулась от воспоминания, но тут как раз забили часы, извещавшие о завершении работы Конвента. Вскоре состоялся обед, во время которого Алви подумала, что, пожалуй, стоило бы его пропустить и еще немного побродить по выставке. Ну ладно, на следующий год он пройдет вновь. Конвент Изобретателей 1907 года будет в Нью-Йорке. Отличный предлог для того, чтобы съездить домой.

Поздно вечером Алви и мг. Прафф вернулись в гостиницу – маленькую и расположенную довольно далеко; все ближние были заполнены. Алви получила отдельный номер и, перед тем как лечь спать, сразу написала письмо домой. О своем приключении в лесной хижине она расскажет через Осветительское зеркало мг. Праффа, когда вернется в Бриар-холл. На следующее утро она проснулась рано, оделась – к сожалению, опять в юбку – и отправилась домой. Фреда, по словам мг. Праффа, выписали из больницы, но он отдыхал дома и должен был вернуться к работе не раньше следующего понедельника, поэтому Алви пришлось нанимать автомобиль.

Машина подъехала к Бриар-холлу около полудня. Алви не могла усидеть столько часов на одном месте. Ступни у нее еще побаливали, да и сидеть на жестком сиденье было тяжело. Едва успев потянуться, она заметила «бенц», припаркованный чуть в стороне от входной двери.

– Беннет! – Она ворвалась в дом, испугав домоправительницу. На сей раз ей не пришлось долго искать Беннета Купера – он находился в галерее в обществе Этель и миссис Прафф, которая рассказывала им о висевших там портретах.

– Беннет! Этель! – воскликнула она, испугав всех троих. При виде Алви миссис Прафф покинула галерею, вероятно, торопясь встретить мужа. Беннет и Этель остались, и у Алви перехватило дух, когда Беннет обнял ее.

– Ты в порядке? – Его голос звучал приглушенно.

– Ах, Алви, мы так волновались о вас! – сказала Этель.

Беннет отстранился.

– Так вы слышали? – спросила Алви.

Он кивнул:

– Оксфордские полицейские истоптали нам все ступеньки, расспрашивая о работе мага Праффа.

Рот Алви открылся от удивления. Получается, начальник полиции выяснил, что мг. Эззелл виновен, еще до того, как Алви потребовала продемонстрировать заклинание. Мг. Эззелл мог обучить каких угодно свидетелей, но у них-то были Этель, та женщина, которая вдохновила их на эту работу, и ее брат, несколько раз посещавший их полимерную.

– Ты в порядке? – снова спросил Беннет, положив руки ей на плечи. Она кивнула.

– Немного поцарапала ноги, хожу в юбке, но в остальном все хорошо.

Этель рассмеялась, а Беннет сразу же спросил:

– Что случилось с твоими ногами?

Тут-то Алви и рассказала об испорченном автомобиле, закрытом трейлере и подвале. Этель подалась вперед и все это время прикрывала рот ладонью, как будто Алви пересказывала какую-то выдающуюся пьесу. Беннет же чем дальше, тем сильнее бледнел. Алви лишь не упомянула о руке мг. Эззелла на ее ноге.

– Но Конвент был потрясающим! – торопливо добавила она в конце. – Правда, правда. Беннет, я прошу прощения, что не смогла написать тебе.

– О, тебе совершенно не в чем извиняться, – ответил он слегка дрожащим голосом. – Ох, Алви, мне так жаль, что с тобой такое произошло. Если бы я хоть что-нибудь мог сделать!..

Этель взяла брата за локоть здоровой рукой – на левой она все еще носила тот тяжелый неприглядный протез.

– Ты помог оправдать их. Этого достаточно.

Однако в глазах Беннета отчетливо читалось чувство вины. Алви подошла к нему и взяла его за руку, и он чуть заметно улыбнулся.

– Этель! – разнесся по галерее голос мг. Праффа. Алви повернулась и увидела, что маг и миссис Прафф стояли и улыбались ей. – Вас-то, молодая леди, я и хотел видеть. Полагаю, что у меня есть кое-что для вас.

Этель засветилась, как лампочка.

– Правда? Прямо сейчас?

Мг. Прафф усмехнулся:

– Пойдемте. Я попрошу лакеев доставить все это в полимерную.

Улыбка Этель сияла ярче Осветительской лампочки.

Алви просунула руку под локоть Беннету.

– Пойдем. Это будет замечательно.

Три недели спустя из Оксфорда прибыл пакет. Алви отнесла его в свою рабочую комнату, даже не вскрывая. Там она убрала все с лабораторного и письменного столов – новые заклинания и книги. После этого она перочинным ножом вскрыла пакет и вынула замок.

С помощью инструментов она осторожно разобрала замок на части, что было непросто, поскольку пластмасса в нем расплавилась и заполнила все полости.

Сделать пластмассу мягче, чтобы облегчить работу, она не смела – это нарушило бы состояние вещества.

И ее упорство было вознаграждено. Когда она наконец добралась до внутренностей замка, ее подозрения подтвердились.

Пластмасса сплавилась с тонкими металлическими частями.

Расплавилась не рядом с ними, а вместе с ними. Металл деталей цилиндра слился с пластмассой так, будто Алви расплавила и его тоже.

Но ведь она не могла сделать этого. Она не была Плавильщицей, и ее заклинание Плавления не могло пробудить такую температуру, чтобы при этом оказался затронут металл.

Она рассматривала замок, поворачивала его так и этак, а потом начала делать его чертеж. Позже она приступила к изготовлению собственного замка – простой конструкции, целиком состоящего из пластмассы. На это у нее ушло полтора дня. Она пропустила срок сдачи домашнего задания, но не могла заставить себя думать об этом, пока плавила, отливала и формовала.

Для проверки она установила новый замок в дверь своего рабочего кабинета, примерно на фут выше настоящего. Как и следовало ожидать, он заперся. Алви приказала:

– Отпереть! – Но пластмасса не послушалась.

Тогда она начала все сначала и сделала еще один замок, внимательно следя за каждой деталью, чтобы быть уверенной в его однородности. Пропустила еще один срок сдачи задания. Закрепила этот замок выше первого и вновь произнесла это же заклинание.

Пластмасса не послушалась.

Тогда-то Алви взяла свою ежемесячную стипендию и попросила Фреда отвезти ее в магазин. Мг. Прафф наконец поинтересовался:

– Алви, чем вы занимаетесь? По расписанию мы с вами должны через тридцать минут заниматься термодинамикой.

– Я успею, – пообещала она. – Это очень важно.

Мг. Прафф вздохнул, но, согласившись, кивнул. Он лучше всех на свете понимал чувства, охватывающие изобретателя, учуявшего новое открытие.

В результате Алви поехала и купила восемь замков, все одинаковой конструкции, врезные, без защелки. Она тщательно изучала их в своем рабочем кабинете, разбирала, копировала. Делала записи, строила теории. Рассматривала замок из двери подвальной комнаты.

В конце концов в двери ее кабинета оказалось врезано более дюжины замков. Большинство металлических никуда не годилось – их замочные скважины были забиты пластмассой.

Через одиннадцать дней после установки первого замка Алви начала писать статью. На двенадцатый день, около десяти часов вечера, мг. Прафф вошел в ее рабочий кабинет.

– Я вижу настоятельную необходимость установить тут новую дверь, – сказал он, разглядывая замки.

Алви продолжала писать.

– Алви!

– Мне кажется, что я поняла, – сказала она, подняв голову и положив карандаш. Потерла сведенную судорогой руку. – Маг Прафф, у меня есть теория.

Он скрестил руки на груди и облокотился на лабораторный стол.

– О! И что же это за теория, которая держит вас здесь круглые сутки с перерывами только на еду, заставляет забыть о домашних заданиях и испортить эту прекрасную дверь?

Она вручила ему замок из подвала.

– Взгляните на это.

Маг внимательно рассмотрел замок и, должно быть, заметил, как металл и пластмасса сплавились между собой, – насупил брови.

– Так я вышла из той комнаты. Я называю это Смещением, за неимением более подходящего слова. – Она открыла ящик, пошарила среди находящихся там бесчисленных бумаг и вынула лист, на котором была небрежно нарисована круговая диаграмма, где были изображены все семь видов магии, включая Складывание. – Представьте себе мага, который может Сместиться к смежному материалу согласно этой диаграмме – диаграмма неудачная – и управлять им.

Мг. Прафф опустил рисунок.

– Не успеваю за ходом ваших мыслей.

Алви взяла диаграмму из его рук и положила на стол.

– Я думаю, что именно это я и сделала. Я думаю, что, когда была в подвале, каким-то образом Сместилась к Плавлению. Именно поэтому пластмасса слилась с металлом. Почему команда «Отпереть» сработала.

– Алви…

– Это сработало с металлом, потому что они близки по многим свойствам, видите? – Она указала на свою диаграмму. Пластмасса и металл помещались рядом друг с другом. – Полагаю, это сработало бы и с Рельефничеством, потому что эти дисциплины очень близко связаны и используют много одного и того же сырья. Подумайте об этом! Возможно, Плавильщик мог бы исполнить заклинание Осветительства, так как их материалы в значительной части сделаны из камня. Я даже думаю, что Складыватель мог бы сделать что-нибудь из области Потрошительства, ведь их сырье является органическим, а может быть… ну, в общем, все маги из плоти и крови, и…

– Погодите, Алви. Остановитесь, – попросил ее наставник. – В этом что-то есть… – Алви ждала, закусив губу. – Пожалуй, в этом есть смысл.

Мг. Прафф положил изуродованный замок на высокий стол.

– И вам удалось повторить это?

Алви сразу ссутулилась.

– Нет, сэр.

Она предприняла множество попыток, делая точно то же самое, что и в том подвале, произносила те же самые заклинания, даже те, которые оказались бесполезными. Она ломала голову: то ли она что-то забыла, или для этого нужен какой-то особый металл, или старый замок, или она просто не способна прийти к тому же состоянию мышления.

– Но ничем другим это объяснить нельзя, – добавила она.

Мг. Прафф вздохнул:

– Возможно, это была счастливая случайность. Или дверь была заперта не полностью…

– Дверь была заперта полностью.

– …или, возможно, заставили пластмассу нагреться так сильно, что это стало возможным. – Он указал рукой на замок. – Мы можем так и не узнать, какие внешние силы помогли вам сделать это, но пока вы не сможете повторить результат, о теории говорить рано. Хоть в научном мире, хоть в магическом.

Алви нахмурилась. Она, естественно, и сама знала это. Отсюда и такое количество замков на ее двери.

– Нам следует вернуться к нашим занятиям, – сказал мг. Прафф после нескольких секунд молчания.

Алви кивнула:

– Да.

Она потерла глаза. Занимающая ее проблема потребует от нее гораздо более глубокого изучения и гораздо большего количества экспериментов. На это уйдет гораздо больше времени, чем было сейчас в ее распоряжении. И, возможно, когда она овладеет всеми тонкостями Полиформовки, все это станет для нее намного понятнее.

– Все утром. – Он хлопнул ее по плечу. – Отдохните-ка нынче вечером. И я попрошу Хемсли позаботиться о новой двери для вас.

Она кивнула, глядя на захламленный ящик, на листы с грубо оборванными краями, исписанные почерком ее и Беннета. Мг. Прафф повернулся, чтобы выйти, но она окликнула его:

– Маг Прафф?

– Да?

– Подмастерьям разрешают выходить замуж?

Он вскинул брови так высоко, что глубокие морщины прорезали лоб.

– Пожалуй, что да. Это не запрещено никакими правилами.

Алви кивнула.

Мг. Прафф еще задержался на пороге, возможно, ожидая, что еще скажет Алви, но, так и не дождавшись, вышел, закрыв за собою дверь со множеством замков.

Алви еще несколько минут сидела на стуле, не думая ни о чем конкретном и не глядя ни на что определенное. Потом открыла другой ящик, в котором лежали несколько машинописных листочков под названием «Слияние материалов: теория Смещения». Эту работу никогда не издадут и не примут всерьез, если она не сможет повторить то, не знаю что, сделанное в том подвале. Подержав листки бумаги в руках, она хотела положить их обратно в ящик, но замешкалась. Еще подумала. Поглядела на замки. Потом прибавила к ним диаграмму, сложила все вместе в три раза и сунула в конверт, на котором написала имя Гюнтера Брехенмахера и свой домашний адрес.

Обо всем остальном можно будет побеспокоиться позже.

Алви сидела в четвертом ряду огромного королевского Альберт-холла в Лондоне, стиснув лежащие на коленях руки и выпрямив, насколько возможно, спину, чтобы лучше видеть сцену. Осветительские лампы в декоративных люстрах под потолком были притушены, а сцену заливал яркий свет. Ее кресло было обито алой материей в тон ковровым дорожкам, расстеленным в проходах. Позади возвышались вместительные балконы, но там не было ни души. Пусть сегодня происходило великое событие, но оно было не для широкой публики. Алви попросила новую горничную Джейн причесать ее волосы так, чтобы немного укротить кудри и частично скрепить их заколкой в виде водяной лилии, которую она купила в Оксфорде. Она неплохо смотрелась с ее зеленоватыми брюками. Алви собиралась надеть платье, поскольку случай был очень официальный, но Беннет попросил ее не делать этого. «Это будешь не ты, Алви», – написал он в очередной книге заклинаний Копирования, которую Алви надежно уложила в свою новую сумочку.

Рядом с девушкой сидел мг. Притуин Бейли. Он был неразговорчив. Или внимательно следил за происходящим. Его и без того бледное лицо казалось еще белее из-за темных волос. На его носу сидели тонкие очки в серебряной оправе – Алви в который раз пожалела о том, что не может носить такие же маленькие и изящные очки. Она уже пыталась заговорить с ним о пластмассовых линзах, но эта тема, похоже, показалась ему крайне скучной. Зато он слегка оживился, когда Алви упомянула те учебники, которые видела на Конвенте Изобретателей. Они обсудили также вероятную мощность, которая потребуется для освещения королевского Альберт-холла, если Осветительские лампы заменить электрическими.

Она пробовала представить себе жизнь с таким наставником, как мг. Бейли, и решила, что ей как нельзя лучше подходит мг. Прафф, уехавший на всю неделю в Ромфорд, где у него было назначено множество различных встреч. Фред, к счастью, совсем поправился и снова вышел на работу. Он высадил ее около Альберт-холла примерно час назад.

Мг. Бейли внезапно выпрямился. Алви тут же перевела взгляд обратно на сцену. Там с левой стороны – левой для нее – выстроились два ряда стульев, и она улыбнулась тому, чья очередь как раз подошла.

Сидевший на возвышении справа пожилой человек, мг. Таджис-Прафф, дядя мг. Праффа, произнес:

– Маг Беннет Джон Купер, шестой район.

Алви изо всех сил захлопала в ладоши, а Беннет, выглядевший совершенно изумительно в белой униформе Складывателя, поднялся и пересек сцену. Он, улыбаясь, протянул руку мг. Таджис-Праффу и принял от него свидетельство мага.

Он прекрасно прошел аттестацию, впрочем, Алви в этом нисколько не сомневалась. Она продолжала аплодировать, пока он не спустился со сцены и не сел в первом ряду с другими новыми магами, два из которых носили зеленую униформу Полиформовщиков. И она наденет такую же, уже скоро. Нынче утром она рассчитала, что завершит обучение через два года, семь месяцев и одну неделю. Это значит, что ее собственная выпускная церемония состоится в декабре или январе.

Но сегодня был не ее день. Ее глаза следили за Беннетом, чьи волосы блестели даже в столь приглушенном зале. Остальные новоиспеченные специалисты-маги расплывались неясными пятнами. Мг. Бейли, как и Алви, тоже потерял интерес к происходящему.

Как только со сцены спустился последний из молодых людей, мг. Таджис-Прафф обратился к аудитории:

– Леди и джентльмены, давайте еще раз поприветствуем аплодисментами виновников торжества.

Алви хлопала до боли в ладонях.

– Перед этими мужчинами и женщинами лежала длинная дорога, которую они успешно одолели. Чтобы сидеть сегодня здесь, представляя свои дисциплины, они преодолели много разнообразных трудностей. Я считаю, что они достойны самой высокой похвалы. – Он обратил взгляд к сидевшим в первом ряду и откашлялся. – Вам же, маги, я желаю совершить как можно больше открытий. Оставьте свой след в этом мире. Развивайте свое дарование. Обращайте взоры к нуждающимся и стремитесь ввысь. Будьте верны своей магии, уважайте ее, и она ответит вам тем же. Стремитесь к тому, чтобы после вас мир сделался лучше, чем он был до этого. Вас зовет будущее. Теперь вы получили возможность отвечать на его зов.

Присутствующие снова захлопали. Мг. Таджис-Прафф коротко поклонился и сошел со сцены. Его место заняла мг. Эйвиоски, та самая Осветительница, которая присутствовала на процедуре Привязки Алви. Она тоже поздравила магов, сообщила, где находится фойе, в котором любой желающий может познакомиться и побеседовать с новыми дипломированными специалистами, и объявила торжественное собрание закрытым. Осветительские лампы под потолком вспыхнули во всю свою мощь, заставив Алви прослезиться.

Она схватила сумочку и поднялась, нетерпеливо дожидаясь, пока ряд освободится, чтобы можно было выскочить в проход. Мг. Бейли, похоже, не очень хотел покидать свое место, он сидел и на что-то смотрел. Алви проследила за направлением его взгляда, и ей на мгновение показалось, что она видит магичку из почтового отделения. Но ярко-оранжевые волосы, вспыхнув, исчезли в одной из бесчисленных дверей зала.

Наконец-то люди постепенно стали двигаться между проходами, и Алви поспешила по проходу вниз, к сцене, где стояли Беннет и его родные. Она остановилась за спиной его матери, дожидаясь паузы в беседе Беннета с отцом, но он тут же заметил ее, улыбнулся, шагнул вперед, взял за руку и притянул к себе.

– Это Алви, – сказал он отцу.

Его отец был шатеном с пышными усами и еще более пышной шевелюрой. И глаза у него были карие – от него-то Беннет и Этель их унаследовали.

– Ну, наконец-то. Очень много о вас слышал, но никогда не видел. Очень приятно познакомиться, дорогая.

Алви улыбнулась и протянула ему руку, которую мистер Купер энергично и крепко пожал.

– Я тоже рада знакомству.

Беннет представил ее двум другим своим сестрам – Элизабет, средней между ним и Этель, она уже была замужем, и младшей – девятнадцатилетней Хэтти. Только у нее одной волосы были темные, как и у отца. А вот его темные глаза были у всех. С миссис Купер Алви уже встречалась, но все равно позволила Беннету представить ее. Сейчас миссис Купер выглядела намного любезнее, чем в тот дождливый день, когда Алви неожиданно возникла на пороге их дома.

Когда с представлениями было покончено, она с сияющим видом воскликнула:

– Вот и готово! Теперь ты Складыватель. О, Беннет, у тебя столько возможностей! Ты собираешься специализироваться на чем-то определенном?

– Наверное, – рассмеялся он, – но я пока не выбрал поле деятельности. Уверен, что у тебя полно идей.

Алви кивнула, но, глядя на родных Беннета, поняла, что сейчас не лучшее время для разговора о том, насколько многообещающими сферами деятельности являются реставрация древних рукописей или оформление банкетов.

Они еще немного поболтали, стоя в зале, потом мистер Купер повел всех в фойе, а затем в ресторан на праздничный обед. Пальцы Алви и Беннета переплелись, а когда они вышли из просторного помещения, Этель взяла Алви под свободную руку. Пластмассовые пальцы мягко сошлись вокруг ее предплечья.

Алви чуть не подскочила от прикосновения.

– Этель! У вас теперь замечательно получается!

В первые недели пока Этель осваивалась с новым протезом, ее прикосновения были резкими и болезненными.

– Я знаю! – усмехнулась та. – Полюбуйтесь! – Она посмотрела на искусственную руку, выпрямила по очереди указательный, средний и безымянный пальцы – при этом они даже не соприкоснулись между собой – и нахмурилась: – Мизинец никак не слушается.

– Разве мизинец для чего-то нужен? – спросила Алви.

Этель закатила глаза:

– Помилуйте, как же пить чай, не отставляя мизинца?!

– Ты держишь чашку правой рукой, – напомнил Беннет.

Этель пожала плечами.

– Я всегда хочу иметь выбор.

Алви рассмеялась. Ее обрадовал тот факт, что Этель так хорошо справлялась с протезом и что с ним она стала чаще выходить из дома. Пластмассовая рука двигалась недостаточно быстро и была слишком легка для того, чтобы можно было играть на фортепиано, но это лишь пока. Ведь предстояло появиться второй модели, а потом третьей и четвертой. Возможно, именно этим займется Алви, когда станет Полиформовщиком. А потом она создаст что-то новое, что-то неслыханное. Нечто такое, что будет представлено на конвентах по всему миру. Нечто такое, что увековечит ее имя.

В конце концов, здесь речь идет вовсе не о магии. А об открытиях.