Поблагодарив шофера, Сиони выскочила из автомобиля перед палисадником мг. Эйвиоски. Магичка жила в тихом районе на окраине Лондона – в трехэтажном готическом особнячке, возвышающемся на углу перекрестка. И остроконечная крыша, и башенка с трубой (оттуда никогда не шел дым) были покрыты серой черепицей оттенка древесного угля. От улицы дом отделяла ограда из заостренных металлических прутьев, за которой красовался длинный портик. Декоративные колонны подпирали выступающий второй этаж и придавали строению сходство с рядом кресел, которые расставили вдоль стены бального зала.
Сиони бывала у магички трижды. Первый раз она нанесла ей визит по случаю празднования успешного окончания магической школы Таджис-Прафф (до того как мг. Эйвиоски сообщила ей, что она станет Складывательницей), потом Сиони заглядывала к ней, когда навещала Дилайлу, ну а третий раз произошел два дня назад… Именно тогда Сиони вывалилась из зеркала и перенеслась в жилище мг. Эйвиоски, которая вызволяла свою бывшую ученицу из кошмарного подвала в Бельгии.
Сиони поднялась по ступенькам, немного удивляясь тому, что мг. Эйвиоски не встречает ее на крыльце. Сердце колотилось почти так же сильно, как и на вокзале, а в мыслях царила неразбериха. Эмери, наверное, уже в вагоне. Почему она не сообразила выбежать на перрон и прочесть расписание поездов?
Наверняка Эмери уехал недалеко, если только Сарадж не сбежал из Лондона.
Сиони безумно захотелось, чтобы убийца-Потрошитель и впрямь сбежал из города. Тогда Магический кабинет оставил бы все как есть и вернул Эмери обратно.
Сиони нажала на кнопку звонка и потерла пальцами грудину, чтобы унять боль, прорезавшуюся где-то в районе легких. Она представила себе, как там образуется пропасть, наподобие той, которую она видела в сердце Эмери. Сиони знала, что если она не увидит его снова, эта пропасть разорвет ее пополам.
Уголовный департамент взял под опеку ее семью – почему бы полицейским не защитить ее любимого человека?
Сиони облизала пересохшие губы и на мгновение порадовалась своей фотографической памяти. Что бы ни случилось, она всегда будет помнить это до самых мелких, незначительных подробностей. Но когда она, зажмурившись, нырнула в недавние воспоминания на вокзале, ее ноги чуть не подкосились.
О, Эмери, прошу, не дай убить себя.
На звонок никто не ответил, и Сиони постучала. Она задумалась о том, удастся ли ей забрать свой скарб из квартиры, предоставленной Эйвиоски, и в конце концов решила, что две Осветительницы ей конечно же помогут.
И вообще она пробудет здесь недолго. Может, неделю. Максимум две. Отступив от двери, Сиони навострила уши, стараясь уловить сквозь городской шум отдаленный паровозный свисток. Но не услышала ничего – тишину нарушал только щебет невидимой птички в кроне дикой яблони, осенявшей дворик мг. Эйвиоски.
Сиони вздохнула и взялась за ручку.
Когда выяснилось, что дверь не заперта, Сиони переступила порог особняка.
Уже в холле начинался узкий коридор, ведущий в недра дома, и лестница на второй этаж. Сиони заглянула в полутемную комнату с задернутыми шторами, сквозь которые слабо пробивались лучики света.
– Магичка Эйвиоски! – позвала она. – Дилайла!
Неужто никого нет дома? Мг. Эйвиоски должна была дождаться Сиони, особенно при нынешних обстоятельствах! Она всегда была непоколебима в своих правилах.
У Сиони внезапно скрутило желудок. Она с размаху шлепнула себя ладонью по затылку, решив, что по коже ползет букашка, но это оказалась просто-напросто прядь ее волос.
Сбросив туфли – мг. Эйвиоски ревниво следила за чистотой ковров, – Сиони поднялась по лестнице из одиннадцати ступенек на второй этаж, где находились библиотека, гостиная и длинный зеркальный коридор с дверями в спальни. Комната Дилайлы была третьей справа, но, заглянув туда, Сиони не обнаружила подругу. Пустыми оказались и ванная, и комната, которая, судя по размеру и отсутствию безделушек, принадлежала мг. Эйвиоски.
Зато с третьего этажа донеслись шаркающие шаги. Значит, они находятся либо в кабинете, либо в помещении с магическими зеркалами. Вероятно, наставница читает Дилайле лекцию.
Сиони метнулась к лестнице и быстро взобралась по скрипучим ступенькам. Третий этаж особняка – в отличие от коттеджа Эмери – был самым маленьким, однако там нашлось место и для кабинета Эйвиоски, и для зеркальной комнаты, в которой практиковалась Дилайла, и для крошечной кладовой.
– Магичка Эйвиоски! – позвала Сиони и кинулась к двери, но та распахнулась еще до того, как Сиони успела взяться за ручку.
Мужчина, представший перед Сиони, заслонял собой весь дверной проем, его острые клыки хищно поблескивали.
– Привет, крошка! – ухмыльнулся Грат.
Сиони глотнула воздуха, чтобы закричать, и отшатнулась, но Грат молниеносно вскинул мясистую лапищу и схватил девушку за плечо. Глубоко вонзив ногти в ее плоть, он втащил Сиони внутрь.
Помещение заливал солнечный свет, хотя на небо уже наползали перистые облака.
Грат с легкостью вздернул Сиони вверх на несколько дюймов, и их глаза оказались на одном уровне. Широко ухмыляясь, он переступил с ноги на ногу и швырнул девушку на пол. Сиони звучно стукнулась коленями о паркет, и ее тело пронзила резкая боль от ушиба. Левое колено саднило и горело, и Сиони наконец-то смогла протолкнуть воздух сквозь схваченные судорогой голосовые связки. В результате получилось нечто среднее между вздохом и всхлипом.
Сиони попробовала встать и уперлась взглядом в свою испуганную физиономию – та отразилась в ближайшем к ней старинном зеркале. Выше зачарованного стекла сияли два фасеточных окна, а внизу находились столики, заваленные выдутыми склянками, прозрачными бусами и различными осколками.
А потом, в высоком зеркале, сделанном из Осветительского стекла (из него-то Сиони и вывалилась, возвращаясь из Бельгии), она увидела отражение Дилайлы.
Сиони неловко поднялась на ноги. Дилайла сидела на стуле, привязанная к деревянной спинке толстыми веревками. Во рту у девушки торчал ее же собственный белый носовой платочек, скрученный в узел. Дилайла пыталась что-то говорить, но кляп заглушал ее голос. Из вытаращенных карих глаз текли слезы.
Рядом с ней стояла – нет, висела, едва касаясь пола носами туфель, мг. Эйвиоски – ее руки были прикручены грубой бечевкой к потолочному крюку для люстры. Голова мг. Эйвиоски безвольно свесилась набок, очки на носу сидели криво, правое стекло пересекала трещина.
Магичка была без сознания, кисти ее рук сделались мертвенно-белыми, а запястья побагровели от прилившей крови.
– Нет! – завопила Сиони и рванулась к магичке.
Грат ухватил ее за волосы и дернул к себе так, что вырвал из головы Сиони несколько рыжих прядей. Сиони ткнулась спиной в широкую грудь Грата, и он обхватил ее мощной ручищей за горло.
– Я очень рассчитывал на то, что ты, Сиони, появишься здесь, – свистящим змеиным шепотом пропел он ей прямо в ухо.
Дилайла закачалась на стуле и тщетно попыталась что-то крикнуть сквозь кляп.
– Я поделюсь с тобой замечательной новостью, Сиони, – я отгадал наш маленький секрет. Пока я гонялся за тобой по всей Европе, у меня было время для размышлений. И, разумеется, мне помогли наши беседы насчет Лиры.
– Отпустите их! – взмолилась Сиони.
Она попыталась вонзить ногти в лапу Грата, но тому все было нипочем. Тогда Сиони принялась брыкаться и пинать его по ногам, но не могла выбрать направление для того, чтобы удар оказался сколько-нибудь ощутимым.
– Пожалуйста, делайте со мной что хотите, только освободите их! Они здесь ни при чем!
– Ошибаешься, Сиони, очень даже при чем, – парировал Грат.
Он ослабил хватку на ее горле и, развернув девушку, толкнул ее к стене. Миниатюрное треугольное зеркало сорвалось на пол и разбилось вдребезги. Лопатки Сиони свело судорогой.
– Они очень даже при чем, – повторил Грат. – Они будут играть самые главные роли в моем спектакле, а ты будешь наблюдать за представлением. Надеюсь, ты поймешь, что такое – не иметь возможности сделать ровно ничего, когда у тебя на глазах гибнут любимые люди!
– Она не мертва! – возразила Сиони. – Лира заморожена…
– О Лире я позабочусь, – отчеканил Грат и ткнул костяшкой пальца в синяк на щеке Сиони, и она вскрикнула. – С ней я разберусь. Я знаю все, что нужно сделать, но сперва мне потребуется толика энергии. И я не позволю тебе встать у меня на пути!
Грат подхватил Сиони левой рукой под мышку, правой – стиснул ее шею, поволок девушку к фасетчатому окну и развернул спиной к стеклу. Сиони тщетно пыталась разогнуть пальцы, пережавшие ей гортань.
Грат улыбнулся одним уголком рта.
– Рассыпься! – приказал он.
Оконное стекло послушно раскололось, и Сиони задохнулась от собственного крика, когда бритвенно-острые осколки впились ей в кожу, протыкая блузку и комбинацию, раздирая юбку и чулки. Куски стекла врезались в ее позвоночник и череп. Они скользили по плечам, полосовали ткань ее одежды и ранили ее плоть. Сотни крохотных кинжалов впивались в бедра и колени. Яростные жгучие стрелы пронизывали ее тело, по коже струились десятки алых ручейков.
Сиони беззвучно разинула рот, словно рыба, вытащенная из воды. Грат выпустил ее, уронил на пол, как тряпичную куклу. Запястья Сиони усеивали стеклянные занозы – крохотные, будто обрезанные ногти младенца, а по всей длине рук разбегались звездчатые шрамики. Рукава промокли от крови насквозь, и, судя по тому, что Сиони видела в зеркалах, такой же была и ее спина.
А если судить по тому, как жгло кожу вокруг вонзившихся осколков, кровь вполне была способна превращаться в кислоту.
Сиони захотела привстать, хотя бы пошевелиться, но злобное стекло сразу пресекло ее поползновения – оно все глубже втыкалось в кожу, обжигая, как раскаленные уголья. Сиони ахнула и бессильно распласталась на полу, порезав щеку об острые стекляшки.
Грат отряхнул руки и хохотнул.
– Итак, Сиони, – пропел он, направляясь к зеркалу, где отражались Дилайла и мг. Эйвиоски, – все дело в словах, а слова связаны с материалом. – Он потрепал по подбородку Дилайлу, застывшую в своих путах. – Я часто думал о Лире, моей бесценной Лире, и о том, как преодолеть нечестивую порчу, которую ты на нее навела. Я давно понял, что должен обратить ее вспять. И меня осенило. Послушай, Сиони, обратить – ведь в этом что-то есть, верно? Надо обратить заклинание…
Грат сделал выразительную паузу.
– Но Привязка тоже является заклинанием, – продолжал он, хлопнув в ладоши. – Однако у каждого заклинания имеется противодействие, если можно так выразиться, противозаклинание – команда «Прекратись» или нечто в этом роде. Значит, и для Привязки найдется подходящее контрзаклинание.
Сиони задержала дыхание и решила подняться, тихонько поскуливая от боли, которую ей причиняли сотни мелких осколков. Ее руки заскользили по паркету, разъехались в лужице крови, и она снова упала.
Грат оскалил зубы и шагнул к ней.
– Я много думал и регулярно упражнялся, как примерный подмастерье, но мне чего-то недоставало. Я должен был выйти за рамки и обязательно определить, чего же именно я намерен достичь! И минувшей ночью, глядя в то самое зеркальце, которое ты забыла в ресторане, я все понял. Хочешь узнать, что конкретно, а, Сиони?
Ногти Сиони заскребли половицы и напоролись на окровавленную стеклянную пирамидку.
– Я! – горделиво провозгласил Грат и скрестил руки на груди с видом победителя. – Недостающей частью является не кто иной, как я сам. Толково, да?
– Ди… лай… ла, – прошептала Сиони, ползком продвигаясь вперед.
Она чувствовала, как на ее позвонках вскипают и лопаются горячие пузырьки, и невольно морщилась от отвратительного ощущения.
– Ты что, до сих пор не догадалась? – осведомился Грат, повернувшись в сторону Дилайлы и мг. Эйвиоски. – Я и есть ключ! Я должен перепривязать себя к себе.
Сиони моргнула – реплика Грата не сразу улеглась в ее сознании.
– П… пожалуйста…
Грат проигнорировал Сиони.
– Дай-ка я лучше покажу тебе, как все делается, – продолжал разглагольствовать он. – Объяснять слишком долго и скучно. Сначала нужно запастись сырьем, как я это называю.
Грат вынул из-за пояса кожаный кошелек и вытряхнул его содержимое на стол. Отличный темно-желтый песок, которым пользуются стеклодувы. Сырье… Природное вещество, из которого делают магические материалы.
– Во-вторых, – добавил Грат, – надо обратить вспять сам процесс, а именно слова Привязки. Ты помнишь клятву, Сиони?
Прядь волос упала ей на глаза.
– Начнем! – провозгласил Грат, поигрывая неизвестно откуда взявшимся стеклянным кинжалом.
Грат приставил лезвие к сонной артерии Дилайлы, и девушка невнятно вскрикнула сквозь кляп, когда злодей без нажима провел острием по ее коже.
– Подскажи-ка мне, Сиони. Давай!
Сиони била крупная дрожь, и она ничего не могла с этим поделать.
– В… вещество, созданное человеком, – прошептала Сиони, – я призываю тебя. П… пребудь с… со мною…
– Точно, – перебил ее Грат и положил свободную руку на кучку песка. – Вот в этом-то и вся соль! Вещество, созданное землей, твой обладатель призывает тебя. Отныне отвяжи меня от того, с чем я был связан через тебя до сего дня.
В шее Сиони хрустнули позвонки. Она чувствовала, как пульс выплескивает ее кровь из всех крупных и мелких порезов и ссадин, слышала, как он отбивает в ее ушах имя Дилайлы.
– Теперь настал черед для следующего этапа, – изрек Грат. Он прижал руку к груди и произнес: – Вещество, созданное человеком, призываю тебя. Пребудь со мною, и я пребуду с тобою отныне и впредь.
Он пригнулся и встретился взглядом с Сиони.
– А после этого ты привязываешь себя к новому веществу, – тихо сказал Грат. – Я ведь обещал тебе все продемонстрировать, не так ли, Сиони?
Он выпрямился, оттолкнул Дилайлу вместе со стулом к стене и обхватил пальцами шею девушки.
– Нет! – заорала Сиони, перекатившись на другой бок. Ее колени елозили по липким лужицам крови, боль, как удар током, пронзила тело, и у Сиони перехватило дух.
– Впечатляет? – поинтересовался Грат, не отрывая взгляда от Дилайлы. – Вещество, созданное человеком, твой создатель призывает тебя.
«Сиони, ты знаешь, как делают привязку Потрошителей?»
– Грат, нет! – прохрипела Сиони и уперлась горящими, как в огне, руками в пол.
Струйки крови хлынули из бесчисленных ранок на ее спине и зазмеились по туловищу вдоль ребер.
– Пребудь со мною, и я пребуду с тобою всю свою жизнь, до того дня, когда я умру…
Сиони вцепилась в раму старинного зеркала и рывком поднялась.
– И обращусь в прах, – закончил Грат.
Из горла Дилайлы вырвался сдавленный звук. Ее глаза вылезли из орбит, ноздри побагровели. Она смотрела на Грата с выражением животного ужаса на лице, а затем ее глаза закатились.
Грат выпустил Дилайлу, и та обвисла на веревках.
– Нет! – заорала Сиони и кинулась к подруге. – Дилайла, нет! Нет!
Грат легонько толкнул Сиони в грудь. Она упала навзничь, загнав осколки еще глубже в свою израненную спину. Вскрикнув, Сиони закашлялась и ощутила во рту соленый металлический привкус.
Мир вокруг нее померк.
– Продолжим, Сиони, – произнес Грат, сгибая и разгибая руку в запястье.
Он расплылся в улыбке и повернулся к мг. Эйвиоски.
Волны боли прокатывались по телу Сиони. Грат приближался к мг. Эйвиоски, и Сиони попробовала встать, но мышцы ей уже не повиновались. Силы оставили ее. Никогда в жизни она не была так разбита и измучена, никогда ей не приходилось испытывать подобных телесных и душевных страданий.
Она посмотрела на Дилайлу – та напоминала бумажную куклу.
Осколки стекла сверкали на паркете, как уродливые, необработанные алмазы.
Рассыпанные на паркете.
Деревянном паркете.
У Сиони не было бумаги, но все же…
Прижав окровавленную ладонь к полу, она забормотала одними губами, почти не различая собственного шепота:
– Вещество, созданное землей, твой обладатель призывает тебя. Отныне отвяжи меня от того, с чем я была связана через тебя до сего дня.
Она прижала руку к груди.
– Вещество, созданное человеком, призываю тебя, – еле слышно простонала Сиони. – Пребудь со мною, и я пребуду с тобою отныне и впредь.
Сиони приподнялась на локте – ее дух пребывал где-то в иных местах, вдали от жгучей мучительной боли и рваных ран. Она потянулась за длинным осколком и стиснула его в кулаке, не обращая внимания на то, что острые края пропороли ей пальцы.
Грат замер перед Эйвиоски. Театральным жестом разорвал на ней блузку, распорол бюстгальтер и обнажил грудь, где билось ее сердце.
– Вещество, созданное человеком, – почти мысленно говорила Сиони, беззвучно шевеля распухшими губами, – твой создатель призывает тебя. Пребудь со мною, и я пребуду с тобою всю свою жизнь, до того дня, когда я умру и обращусь в прах.
Стекло будто ущипнуло ее за кончики пальцев.
Стекло Дилайлы. Заклинание сработало.
Грат замахнулся на Эйвиоски кинжалом.
Сиони лихорадочно шарила глазами по зачарованным стеклам. Наконец она увидела свое окровавленное плечо: оно отражалось в круглом зеркале, напротив которого висело другое – антикварное – в тяжелой раме.
Грат стоял возле круглого зеркала и, казалось, совершенно забыл про Сиони.
Она вспомнила, как Дилайла сидела за столиком в бистро, радостная и живая – такая живая! – и смеялась над розыгрышем, который устроила подруге с помощью своего же подарка.
А ведь Дилайла объяснила ей заклинание Осветителя!
Сиони подползла к антикварному зеркалу и прикоснулась к ровной поверхности. Прошептав «Отражай», она сосредоточилась на образе Лиры – такой, какой увидела ее впервые в кухне Эмери. Вскоре перед мысленным взором Сиони возникла молодая красотка. Черный наряд выгодно подчеркивал ее изумительную фигуру, алые губы Лиры кривились в ехидной усмешке. Сиони подумала о темно-шоколадных кудрях Лиры, обрамляющих лицо Потрошительницы и ниспадавших ей на плечи. Вспомнила и о стальном отблеске ее глаз, и о флаконах с кровью, болтающихся на поясе.
И конечно же в старинном зеркале моментально возникла иллюзорная Лира, а круглое зеркало, в свою очередь, тоже отразило темную Потрошительницу.
Грат замешкался. И приостановился, заметив фантомную Лиру. Наверное, он решил, что Лира находится здесь, рядом с ним. Возможно, он надеялся, что она очнулась и исцелилась.
Он повернулся к Сиони спиной.
Сиони что-то невнятно прорычала и оттолкнулась от пола. Она врезалась в Грата и всадила осколок, который держала в руке, прямо ему под ребра.
– Рассыпься! – крикнула Сиони во весь голос.
Стекло послушно раскрошилось. Сотни осколков вздулись под кожей Грата.
Он взревел. Схватив Сиони за волосы, Грат отшвырнул ее прочь. Сиони опять растянулась на полу и вскрикнула – разбросанные повсюду осколки изодрали ее и без того окровавленную руку.
Грат качнулся к мг. Эйвиоски и схватился за нее, чтобы удержаться, но его ноги подкосились. Он рухнул возле стула Дилайлы. Осколки, впившиеся в его тело, нанесли Грату слишком глубокие порезы. Кроме того, он явно не ожидал нападения Сиони и не удосужился заблаговременно создать заклинание Исцеления.
Тени, затуманивавшие взор Сиони, сгущались, съедая в комнате все краски. Даже собственная кровь казалась ей серой, будто ее кожу обволокли грозовые облака.
Сиони подползла к ближайшему зеркалу, находившемуся около стола, на который Грат недавно высыпал песок. Стеная сквозь зубы, она прикоснулась к стеклу пальцами, оставив кровавые отпечатки прямо на своем отражении.
Помощь. Ей требуется помощь.
В ее спутанном сознании неожиданно всплыло заклинание, которым Дилайла заставила работать зеркальный осколок во временном жилище Сиони.
– Обратно, – выдохнула Сиони из последних сил.
Ее отражение исчезло, сменившись светлой комнатой с белоснежной мебелью и роскошными вазами. На диване сидела, вылизывая лапку, серая кошка. В глубине виднелись полированные перила лестницы. Чья-то гостиная.
Затем видение затянуло пеленой, и измученная Сиони распласталась на полу во весь рост. Однако она могла поклясться, что до нее донесся голос мг. Хьюза, окликавшего ее по имени.