Человек уселся, прислонившись к стене дома. Он был одет не по сезону тепло, однако чувствовал озноб. Зубы стучали, и он попытался плотнее запахнуть куртку. Он и понятия не имел о том, где находится. Открытое пространство перед невысоким, покосившимся строением было огорожено тесно посаженными деревьями. Попасть в дом не составит особого труда. Кажется, дверь вообще не заперта. Тонкая розовая полоса возникла на горизонте. Ему нужно найти место, где можно спрятаться. Дачи для этого не особенно подходят – могут приехать хозяева. Но эта с виду заброшенная. Пахнет тут старой смолой и туалетом.

Мужчина попытался подняться, но ноги почти не держали его. Он чувствовал слабость и понимал, что должен поесть.

– Кушать, – пробормотал он. – Кушать.

Дверь легко распахнулась, и он ввалился внутрь.

В доме было ещё темней, чем снаружи, – ставни на окнах плотно закрыты. Мужчина вытянул руку, она упёрлась в шкаф. К счастью, у него есть зажигалка. Вот только сигареты давно кончились. Он почувствовал острый приступ тошноты. Курево и еда. Ему нужны курево и еда, но где их взять, он даже представить себе не может. Мужчина осветил зажигалкой шкаф и раскрыл его. Он оказался пуст. Он раскрыл соседний шкаф – ничего, кроме паутины да старого радиоприёмника.

Домик состоял из одной большой комнаты. На столе стояло что-то вроде горшка и большая пепельница, в которой лежали четыре окурка. Пальцы задрожали, когда он попытался ухватить один из них. Табак оказался пересохшим и высыпался. Мужчина осторожно ссыпал его назад. Сделать это было не так просто. Ему пришлось держать окурок вертикально, так что когда он закурил, голова слегка закинулась назад. Потушив последний окурок, он почувствовал, что голод отступил. По-прежнему тошнило, но это неважно: всё лучше, чем резь в желудке. Он забрался под стол и уснул.