11

Большая прозрачная гостиная, обставленная в красных тонах. Шампанское зажгло веселые искорки в глазах девушек. Словно разноцветные стрекозки, увивались они вокруг мужчин, которые пришли на двухлетний юбилей «Единорога».

Сандра, одетая в изумрудно-зеленое платье, невозмутимо ходила среди гостей. Она остановила официантку с заставленным подносом, взяла бокал вина и подошла к пианино, где что-то шепнула на ухо черному пианисту, который сразу же перешел на медленный томный блюз.

В течение этих двух лет жизнь в «Единороге» казалась сплошным нескончаемым праздником. Праздником тела и чувств. Сандра была абсолютно уверена в том, что все клиенты, оставляя заведение, помнили о нем, как об оазисе утонченного наслаждения, изысканного потворства вожделенным и чувственным восторгам. Они приходили снова и снова. Адрес первоклассного борделя был известен дипломатам и бизнесменам всего мира. Сандра знала от Марка, что даже министры посылали к ней своих гостей, когда те выражали желание хорошо провести время. Она хорошо помнила уроки, усвоенные от Айс во время своего вынужденного ученичества в Касабланке. Мадам Посольша, как иногда, слегка поддразнивая, звала ее Лаура, к этому времени уже стала хозяйкой изысканных удовольствий для самых знаменитых мужчин всего мира.

Вскоре после открытия заведения она испытала первый успех, когда там появился невысокий толстый мужчина в черепаховых очках. Позади него стоял могучего сложения телохранитель. Невысокий, с любопытством оглядываясь, сказал, что перепутал адрес. Зато телохранитель не церемонился — тут же направился к аргентинке Федоре. Осмелел и его шеф. Когда он, широко улыбаясь, осматривал девушек, его близорукие глаза удовлетворенно поблескивали. Гнусавым голосом он заказал шампанское, как будто из благодарности случаю, который привел его в это гостеприимное, но решительно неподходящее место. Скрестив руки на своем толстом животе, он пустился в пространные рассуждения о жизни муравьев, пока не поймал взгляд Майи, входившей в комнату с грацией египетской принцессы. В то же мгновение он отложил в сторону очки, вытянулся во весь свой маленький рост и поцеловал руку, которую она ему протянула. Когда он двинулся за эфиопкой в спальню, наслаждаясь видом ее покачивающихся бедер, к Сандре подбежала Лаура.

— Ты узнала его? Это же знаменитый американский экономист…

Сандра жестом заставила ее замолчать. Правила «Единорога» запрещали произносить вслух имена знаменитых клиентов. Даже наследник одного из самых престижных тронов Европы приходил сюда под вымышленным именем.

Иногда сам Марк играл роль хозяина, особенно тогда, когда в «Единорог» заворачивали арабский шейх или другая знаменитость. Тогда Сандра не задавала вопросов своему мужу. Отношения с министрами выходили за рамки ее компетенции. Она испытывала большое удовлетворение, осознавая, что от визита в ее заведение зависит подписание важного соглашения. Удовлетворенного мужчину легче всего склонить к уступкам, даже финансовым.

Однажды, листая журнал, Сандра узнала на снимке диктатора одного из государств Латинской Америки, который всякий раз, проезжая через Париж, навещал «Единорог». Казуко всегда хлестала его свежесрезанной крапивой, которую он приносил с собой вместо букета.

Почти каждый визит государственных мужей в Париж заполнял гостиные Сандры. Девушкам было приказано удовлетворять самые изощренные, самые интимные желания приезжих превосходительств, позволяя им свободно высказывать свои мысли. Очень много государственных секретов было доверено пышным перинам и соблазнительным прелестям бедер.

Стоя возле камина, Лаура обозревала плоды их долгой двухлетней работы. Там ее нашла Сандра.

— С днем рождения! — тихо произнесла Лаура, поднимая свой бокал.

— За нас с тобой! — ответила Сандра. — За всех нас!

Они без слов понимали, что каждая из них вспоминала прошлое. С мечтательным выражением в глазах, Лаура положила руку на плечо Сандры.

— А помнишь этого африканского короля…

Сандра на мгновение прижалась к своей подруге и сразу же отодвинулась. Мадам Посольша не должна обнажать своих чувств на публике.

— Он пришел сюда сразу же после приема в опере, — продолжала Лаура, — и заказал сосиски и красное вино. А затем…

Сандра улыбнулась.

— А затем он захотел, чтобы мы с тобой поиграли перед ним, в то время как другие девушки занимались любовью с его телохранителем.

Лаура осушила бокал.

— О, какое счастье я испытала в ту ночь с тобой! Я чуть с ума не сошла от злости, когда король почти сразу захотел меня. Господи, как он был груб!

— Но щедр, — подчеркнула Сандра.

— Да, щедр. За труды он подарил мне бриллианты, — рассмеялась Лаура. — Полную горсть бриллиантов — все, что носил в кармане. Я потом сделала из них подвески и ожерелье. Посмотри, сегодня я кое-что надела. Ты же не завидуешь мне, правда? По-моему, тебе куда интереснее депутат, который раз в месяц приносит тебе розу, а потом приглашает Шану!

Они весело рассмеялись. Лаура откинула голову назад, чтобы свет люстры поиграл на ее бриллиантах.

— А почему нет Марка? — спросила она.

Сандра вымученно улыбнулась и отхлебнула шампанского.

— Не отнесла бы ты, Лаура, бокал шампанского технику? Заодно посмотрела бы, что там происходит наверху.

— Хорошо, схожу.

Лаура поставила бокал на каминную доску, на мгновение задумалась, а затем повторила вопрос:

— Что, он не придет сюда сегодня?

— Кто?

— Марк, конечно.

— Не думаю.

Лаура недоуменно пожала плечами.

После ее ухода Сандра сосредоточила внимание на мужчинах, которые собрались в гостиной. Молодой секретарь из американского посольства снова выбрал Джилл, заметила она, не выпуская из виду парочку, которая направилась к лестнице, ведущей в спальни. Должно быть, это один из американцев, которые все считают плохим, если оно не из Соединенных Штатов, включая женщин и виски. Джилл также была любовницей румынского военного советника.

Она подавила улыбку, готовую вот-вот появиться на губах, и посмотрела на софу, стоявшую посредине комнаты, где новый клиент, делегат из Лиги арабских стран, как осел между двух вязанок сена, разрывался между Ингрид и Беттиной. Если бы он только знал, что месяц назад на его месте сидел израильский посланник!

Несмотря на двухлетний опыт, Сандра по-прежнему удивлялась легкости, с какой можно определить сексуальные наклонности мужчины. После открытия заведения она видела у себя в гостях много мужчин. Некоторыми она восхищалась, некоторых ненавидела. Она отдавала себя многим из них, но никому не удавалось ее удивить.

Хотя нет, пожалуй, один раз она удивилась! В «Единорог» пришли высокопоставленный саудовский деятель и представитель мексиканской торговой миссии. Они случайно встретились в гостиной и вместе пошли в спальню Марии. Но без Марии. Когда заинтригованная Сандра поднялась, чтобы посмотреть, чем они там занимаются, она увидела обоих, сидящих на кровати Марии перед карманным калькулятором и спорящих о нефтедолларах.

Сандра совсем не удивилась, когда на следующий день они пришли в разное время. Каждый посетил эту комнату еще раз, но уже с Марией, которая так и не узнала, что вопрос о повышении цен на нефть обсуждался здесь, на ее кровати.

Еще две пары оставили гостиную. Через час придут следующие пять человек из торговой делегации. Они заинтриговали всех девушек и мадам Посольшу просьбой поприсутствовать на вечеринке, чтобы вместе отпраздновать их назначение. Да, там присутствие Сандры будет необходимо: подвыпив, они могут дать интересную информацию. Когда мужчины приходят группой, они очень разговорчивы. У них просто появляется какая-то необходимость пичкать друг друга словами, именами и цифрами, как будто девушкам, которые сидят у их ног, это очень интересно. Особенно изощряются в обсуждении всевозможных секретных дел военные. Часто после маневров в «Единорог» заворачивали старшие натовские офицеры, чтобы весело провести заслуженный воинский отдых. Их сдержанность падала вместе с формой, и они напропалую хвастались своими подвигами, как будто все были маршалами, выигравшими решительные сражения. Девушки, лаская их, умело подталкивали к новым разговорам.

Сандра сказала себе, что сегодня она должна увидеть Марка. Может быть, он заглянет на авеню Теофиля Готье, а возможно, оставит записку для нее. Но ей почему-то не верилось ни в то, ни в другое.

В это время в дверях гостиной появилась Лаура. Один незаметный жест, и Сандра поняла, что в ее владениях царит порядок.

— Я на минутку схожу в свой офис, — сказала Сандра. — Сообщи мне, когда девушки вновь спустятся вниз.

Она медленно поднялась по лестнице на второй этаж и открыла дверь своего маленького кораллового мирка. Из изящной позолоченной шкатулки на столе взяла сигарету фирмы «Бенсон и Хеджес». Айс, жестокая красная паучиха, в кафе «Америкен» обычно курила этот же сорт. Воспоминания вызвали на лице Сандры мимолетную улыбку. Она автоматически постучала лакированным ногтем по золоченой шкатулке. Сандра хранила ее и ценила больше, чем Лаура свои бриллианты, хотя камни, конечно, стоили несравненно дороже. Это был один из тех сувениров, которым, как говорится, нет цены…

Мужчина был высок ростом и хорошо сложен. Несмотря на то что он улыбался, глаза его оставались холодными. Сандра поцеловала его в ямочку на волевом подбородке, слегка уколов губы о жесткую стерню бороды. Она расстегнула его белую рубашку и погладила грудь, просунув пальцы в густые заросли волос на груди. Он издал тихий стон удовольствия, и это был первый звук, который она услышала с тех пор, как мужчина появился в заведении. Он даже не ответил на ее приглашение пятнадцать минут назад. Что это — невоспитанность или скромность?

Один из друзей Марка, высокопоставленный гражданский чиновник, заглянул к ней вчера и сообщил о предстоящем визите этого человека. Сандра отключила камеру в комнате номер шесть. В эту комнату клиент мог пройти через запасный вход, расположенный в тыльной части здания, минуя гостиные и главную лестницу. Она попросила Лауру подежурить за нее возле двери. Так бывало всегда, когда она сама включалась в дело, а сегодня ей хотелось лично обслужить загадочного визитера. Она хорошо знала его репутацию грубияна, о его резком характере и частых сменах настроения постоянно упоминали газеты.

Очевидно, сегодняшнее приключение забавляло и волновало его. Он казался неспокойным и подозрительным. Однако все было так, как он и предполагал. Кровать была застелена черными сатиновыми простынями, пахнущими лавандой. Розовый свет усиливал комфортность спальни. Под кимоно Сандра носила черные сетчатые чулки и черный пояс, которые хорошо оттеняли жемчужную белизну ее бедер и темно-коричневый холм Венеры.

Он помог ей снять трусы со своих длинных крепких ног. В талии мужчина был полноват, но это, видимо, было связано с возрастом, хотя главной причиной, конечно же, являлся недостаток физических упражнений. Красивый мужчина! А его палица вообще удивила Сандру: она была толстой и длинной. Несмотря на то, что она долго ласкала его, орудие оставалось безвольным и небоеспособным. Глаза мужчины были закрыты, а по лицу бродила высокомерная улыбка. Сандре предстояло применить все свое эротическое искусство, чтобы превратить эту огромную ледяную сосульку в раскаленный стержень.

Ей стало понятно — торопить этого загадочного визитера не следует. Став на колени, она начала щекотать языком и покусывать своего странного клиента, заставляя его возбужденно пошевеливаться под легкими и нежными касаниями ее губ. Она медленно прошлась по бедру до лодыжки, избегая касаться все еще пассивного инструмента. Мужчина удивленно пошевелился. Она продолжала медленно ласкать его. Палица начала набухать. Теперь Сандра могла приступить к другой части эротической игры. Она нежно целовала его шею и уши, языком поиграла с мочками. И почувствовала, как напряглось его копье и коснулось ее бедер. Презрительная улыбка сползла с его лица. Сандра заглянула ему в глаза, и это стало как бы сигналом. Мужчина поднял руки и начал снимать с нее кимоно, обнажая прекрасные женские холмы. Сандра нежно отстранила его руки и встала, чтобы он смог увидеть ее во всей провокационно близкой наготе. Розовый свет усиливал эффект ее стройных ног, неотразимо привлекательных в черных чулках. Кимоно соскользнуло на пол. Мужчина протянул руку и нежно погладил ее. Затем его ласки стали более настойчивыми. Сандра застонала. Заинтригованный, мужчина взглянул на нее, и по его губам скользнула смутная улыбка. Он перевернул ее на спину и склонился над нею. Казалось, что прекрасная плоть светилась на черной сатиновой простыне.

Сандра положила ладошки ему на голову и потянула ее вниз.

— Поцелуй меня! Поцелуй…

С хриплым вздохом желания он повиновался, избегая ее направляющих рук и самостоятельно приближаясь к трепещущей плоти. Затем он внезапно выпрямился — огромный серогривый жеребец. Сандра не помнила, чтобы ей доводилось видеть такого красавца. Издавая стоны, она упрашивала его, привлекала всей мягкостью и податливостью бедер войти в ворота наслаждения. И наконец боевой таран пронзил ее, вызвав приятную боль в глубинах тела. Сандра прикусила губу, чтобы не закричать от наслаждения. Но ее странный партнер, казалось, забавлялся ее экстазом. Он медленно вышел из нее, и искорки смеха блеснули в глубине его прищуренных глаз. Сандра пережила этот мягкий уход как тяжелую потерю. «Вернись!» — умоляла она безумными от желания глазами. Ее немые просьбы, казалось, забавляли пресытившегося человека, усиливали его удовольствие. Когда наступил момент прозрения, Сандра поняла, насколько он властен над ней. Хорошо, она отомстит ему! Для этого есть старый восточный трюк.

Внезапным движением она освободилась от объятий мужчины. Отодвинутый в сторону, он наблюдал, как она склонилась над ящиком туалетного столика. Такие столики, как правило, стояли во всех комнатах «Единорога» возле входа в ванную. Сандра извлекла оттуда ожерелье из больших бутафорских жемчужин и тюбик крема.

— Ты удивил меня, — сказала она, — а теперь моя очередь удивить тебя!

Она приказала ему лечь на живот. Похоже, это его заинтриговало, с лица исчезла раздражающая ее ухмылка. С каким-то упрямым весельем Сандра подтянула чулки выше на бедра и по-новому закрепила пояс, прежде чем склониться над большим телом, ожидающим ее рук. Ее пальцы, смазанные кремом, скользнули к расщелине между ягодицами партнера и начали медленно заталкивать туда бутафорские жемчужины. Поначалу он вздрогнул, а затем отдался новому чувству.

— А теперь войди в меня снова!

Сандра быстро легла на кровать. Оба они сгорали от желания, и наконец неистовая страсть соединила их тела. Одной рукой Сандра прижала седеющую голову к своему плечу, другой удерживала конец ожерелья.

И они занялись всепоглощающей, фантастической любовью. Сандра, следя за сближением и разъединением их тел, одну за другой вытаскивала жемчужины. По судороге, которая сотрясла его тело, она догадалась, что он близок к финалу, и в последний момент выдернула ожерелье, доведя своего партнера до наивысшей точки. Он издал глубокий горловой хрип наслаждения и рухнул на распростертое, жаждущее тело Сандры.

Долго лежали они, тесно прижавшись друг к другу, жадно вдыхая сладкий, острый аромат, исходящий от их удовлетворенных тел.

— Спасибо, — сказал он. — Спасибо за наслаждение, которое ты доставила мне.

Вот и все, что произнес он на французском с сильным акцентом за время их связи.

На следующий день из дипломатического корпуса приехал офицер в вычурной форме и вручил Сандре посылку. В ней находилась позолоченная шкатулка, а в шкатулке — большая жемчужина. На ее блестящей поверхности была выгравирована буква «S».

— Подарок от нашего президента, — заявил офицер, щелкнул каблуками и вышел, придерживая шпагу рукой.

Сандра закрыла дневник, где она записывала предстоящие визиты, и сморщилась. Она совсем забыла о приглашении на чай к жене румынского вице-консула, где должна быть с Марком завтра. Вдруг ее осенило, что Марк уж очень стремился в последнее время наладить контакты с деятелями стран из восточного блока. Два дня назад они были на приеме в польском посольстве; Сандра вспомнила, что вскоре они посетят премьеру Большого театра, с последующим обедом в советском посольстве.

Без особого любопытства она задавала себе вопрос: втянут ли Марк в какую-либо тайную операцию, о которой она ничего не знает?

Вдруг протяжно зазвонил телефон. После небольшой паузы Сандра сняла трубку.

— Да?

— Сандра, что-то неладно в комнате номер восемь, — доложил техник. — Ты бы сходила посмотрела.

Его голос дрогнул от волнения. Сандра побледнела и встала. Тони, симпатичная датчанка, была в комнате номер восемь с полковником Андерсоном, офицером НАТО, постоянным посетителем «Единорога». Его встречи с девушкой изучались с большим интересом. В любовном пылу он много говорил, а Тони была самым лучшим рекрутом Сандры. Во время последних визитов полковник подтвердил, что находится в хорошей форме. Было бы большим несчастьем, если бы он повторил фокус кардинала, который умер от сердечного приступа на руках у Ингрид. Об этом немедленно сообщили Марку, и он тут же перевез тело на другой конец Парижа. Пресса приняла версию полиции о несчастном случае, о «Единороге» не упомянула ни одна газета.

Сандра торопливо подошла к маленькой двери, спрятанной за занавеской, и вошла в контрольную комнату. Это было небольшое помещение без окон, без украшений и практически без мебели. Только два стула стояли перед большой серой металлической консолью, похожей на палубу авианосца. Одна стена была почти полностью закрыта экранами — двенадцать цветных телевизионных установок, образно говоря, являлись глазами и ушами «Единорога». Здесь также находились четыре видеомагнитофона, постоянно работающих под контролем молодого техника, замкнутого и вежливого. Техники работали по шесть часов, сменяя друг друга, но Сандре всегда казалось, что в этой комнатке находится один и тот же человек, безликий и неразговорчивый.

Она гордилась этой «лабораторией», где любовные игры превращались в ценную информацию. Она также гордилась и своей ролью этакой привлекательной Мата Хари. Мужчины, даже профессионально обученные держать язык за зубами, в умелых руках ее девушек позволяли вовлечь себя в излишне откровенные разговоры. Эти разговоры немедленно записывались на пленку, сортировались и анализировались французской разведывательной службой. Марк заботился, чтобы их тайная деятельность, связанная с видеозаписью, не вышла за стены борделя. Он всегда предупреждал Сандру: если будущий клиент — «крепкий орешек», занимайся им сама. И Сандра, не колеблясь, щедро отдавала себя. Очень редко она не достигала своей цели. Мадам Посольша знала, как развязывать языки.

Ей было известно, что Марк несколько раз наблюдал из контрольной комнаты за ее работой. Как будто созерцание любовных сцен позволяло ему быть лучшим любовником.

— Где? — спросила Сандра.

— Вот здесь. Посмотри.

Техник показал на экран в верхнем ряду. Обнаженный по пояс полковник Андерсон держал девушку за руку и грубо тормошил свою партнершу. Казалось, он был взбешен.

— Побольше звука, Мишель, — отрывисто сказала Сандра.

— Ты, маленькая шлюха! — кричал полковник. — Думаешь, я не видел, как ты обыскиваешь мой атташе-кейс?

— Но… но… — бормотала Тони.

Мужчина сильно ударил ее.

— Я пойду туда, — сказала Сандра. — Немедленно сообщи об этом Лауре. Скажи, чтобы она тоже пришла в восьмую.

Она вышла через дверь, ведущую на лестничную площадку, и сбежала на первый этаж с единственной мыслью — не допустить скандала. Про себя она проклинала Марка: как всегда, его не было здесь именно тогда, когда он был необходим.

Возле комнаты номер восемь ее ожидала Лаура.

— Что там происходит?

— Очевидно, клиент Тони недоволен обслуживанием, — объяснила Сандра и вынула универсальный ключ, который был всегда при ней. — Присмотри за ней, а я займусь полковником.

Она быстро повернула ключ в замке и вошла в комнату, закрыв за собой дверь. Мужчина немедленно повернулся к ней. Тони сидела на кровати и плакала, обхватив голову руками.

— Добрый вечер, полковник, — спокойно сказала Сандра. — Чем могу помочь?

На лице ее появилась отрепетированная улыбка.

— Надеюсь, что поможете. Я как раз хотел видеть вас, мадам, — сказал полковник Андерсон. У него был американский акцент, и его рыжие усы подергивались от негодования. — Послушайте, это место мне рекомендовали как самое лучшее в Париже…

— Да, это так и есть! — прервала его Сандра. — Если вы будете достаточно любезны объяснить мне суть проблемы, полковник…

— Эта маленькая проститутка, — начал он, показывая на Тони, — воспользовалась моментом и, когда я раздевался, стала нагло обыскивать мой портфель.

— Полковник, тут, должно быть, какое-то недоразумение. Наш персонал тщательно подобран, и вы не первый раз прибегаете к услугам Тони!

— Да, но уверяю вас, черт возьми, что я здесь последний раз!

И прежде чем Сандра успела шелохнуться, он схватил Тони за руку, подтащил к двери и вытолкнул вон.

— Вот так я поступаю с ними! — проревел он.

Лаура находилась на площадке, она подхватила бедную Тони. В это время вышел клиент из седьмой комнаты. Поправляя галстук, он удивленно наблюдал за этой сценой.

— Держите глаз на своих вещах, коллега! — обратился к нему полковник. — Это место — грязное гнездо гадюк!

Голос его гулко прокатился по лестнице и наверняка был слышен в гостиных на втором этаже. Несколько клиентов, услышав шум, вышли в холл.

Сандра подошла к полковнику, взяла его за руку и стала настойчиво оттеснять назад в комнату.

— Мой дорогой полковник, мы должны немножко поговорить, — щебетала она, не выпуская его руки.

Одновременно она сделала повелительный жест Лауре. Она передала Тони девушке из соседней комнаты, а сама взяла под руку клиента, к которому обращался полковник, и повела вниз, завязав милый и непринужденный разговор о влиянии алкоголя на некоторых излишне возбудимых людей.

Сандра закрыла за собой дверь. Самая сложная часть инцидента была позади. Теперь она должна укротить Андерсона. Она прекрасно знала, что полковник врет. Тони никогда не совершила бы такого глупого поступка. Так чего же он хочет? Скандала ради скандала?

Она бросила взгляд на покрасневшее лицо полковника, на его белокурые волосы, тронутые на висках сединой. Его жгучие синие глаза излучали притворство. Через всю правую щеку шел длинный шрам. Не от войны ли он остался? Достаточно ли Андерсон пожилой, чтобы принимать участие в войне? Весь ужас положения заключался в том, что теперь он был далек от умиротворения. Он широко шагал по комнате, щедро рассыпая ругательства и пощипывая кончики рыжих усов. Сандра подошла ближе и положила руку на его обнаженное плечо.

— Полковник, присядьте, пожалуйста, я приношу свои извинения!

Он прекратил шагать и повернулся лицом к ней.

— Да? И что же я должен делать с вашими извинениями?

Непроизвольно Сандра отдернула руку. Затем, собравшись с духом, произнесла:

— Полковник, это единичный случай. Я позабочусь, чтобы такие вещи здесь никогда с вами не случались.

— При условии, что я когда-нибудь нанесу вам визит! — зло бросил он.

— Хорошо, я думаю, вам следует узнать, на что похожи мои извинения, — ответила она, нежно принуждая его сесть на кровать. Ее руки пробежали по его плечам, мягко поглаживая их. — Расслабьтесь, — прошептала она.

Сандра выключила боковую лампу и включила ночник. Комнату заполнило розовое свечение. Ее губы коснулись шеи и плеч мужчины, язык коснулся торса, направляясь к плоскому животу. Она чувствовала, как жесткое тело полковника постепенно расслабляется. Когда она расстегнула ремень, он прилег и позволил ей снять с себя брюки.

Раздев Андерсона, Сандра осторожно приласкала его. Затем обхватила губами его теплое древко. Полковник лежал с отрешенным видом, что было необычно, как и его недавняя грубость. Отрешенность, однако, быстро прошла, послышались страстные вздохи. Каждый раз, лично участвуя в рассмотрении претензий клиента, Сандра отключалась от всего, что происходило за стенами комнаты. Так случилось и теперь. Мадам Посольша забыла, кто она, зачем она здесь. Она не думала ни о чем, кроме наслаждения… Ушедшая с головой в чувственную игру, Сандра не заметила, как полковник слегка отстранился и внимательно посмотрел на нее. Вдруг он схватил ее за плечи и прижал к себе.

— Что такое? — начала Сандра, еще раз удивившись неожиданной перемене в поведении мужчины.

— Я хочу любить тебя, — прошептал он и упал на нее. Его пальцы обшаривали платье, сминая его. Раздвинув ноги, она облегчила ему задачу. С удовлетворенным ворчанием он нашел дорогу к желанной раковине, раскрывшей свои створки ему навстречу, и вошел в нее медленно и сильно.

Снова Сандра отметила про себя одну вещь, которая всегда удивляла ее: в тот момент, когда мужчина вошел в нее, он переставал быть незнакомцем.

Застонав от сладкой истомы, Андерсон начал ритмичные движения. В его манере любить было что-то особенное — яростное и нежное, что заполняло все ее существо и оставляло открытой для него. Сандра просто забыла, что находится в одной комнате с трудным клиентом, ей показалось, что она парит в другом мире, наполненном исключительно приятными ощущениями.

Ее бедра поднялись, чтобы соединиться с бедрами мужчины. Она обхватила его мускулистую спину и застонала от наслаждения.

— Сандра! — изнемогая, прошептал мужчина.

Через четверть часа Сандра уже была одета. Полковник, лежа на кровати, курил.

— Я должна идти, — сказала Сандра. — Но поскольку вы приняли мои извинения, полковник, — добавила она с озорной улыбкой, — я надеюсь вскоре снова увидеть вас в моем заведении! До свидания!

Сандра по лестнице поднялась в свою квартиру, быстро приняла душ и позвонила Лауре.

— Внизу все в порядке?

— Нет проблем, — ответила Лаура. — Они решили пить шампанское.

— Что с Тони?

— Она успокоилась. Я разрешила ей немного поспать.

Сандра укрепилась в мысли, что сказка о просмотре портфеля не имела под собой ни малейших оснований. Похоже было, что полковник заранее решил наделать бед, встряхнуть все заведение.

— Странный человек, — медленно проговорила Сандра. — Я не понимаю, чего он хочет. Необходимо все рассказать Марку. Мы не должны спускать с него глаз. Тем не менее мне кажется, что я успокоила его.

Лаура рассмеялась.

— Я встретила его внизу. Он собирался уходить и выглядел как ягненок.

— Хорошо. Я думаю, что следующая группа уже прибыла.

— Они терпеливо ждут в белой гостиной.

Сандра откинула волосы назад.

— Пошли, Лаура, нас ожидает долгая ночь.

Было уже четыре часа утра, когда Сандра снова поднялась в свою квартиру. В уединенной тишине спальни она разделась и юркнула между чистыми простынями, утомленная и душой, и телом. В эту ночь Марк уже не придет. События прошедшего вечера не оставляли ее. Полковник Андерсон заинтриговал ее больше, чем она думала. Она не могла понять, почему он так себя вел. Неужели он понял, что находится под наблюдением с того момента, как вошел в дом? Не может быть…

Тяжелый сон внезапно навалился на нее, отодвинув на будущее все вопросы.

Разбудил Сандру какой-то еле слышимый звук.

Рука сама потянулась к будильнику, который стоял на туалетном столике рядом с кроватью. Его светящийся циферблат показывал пять тридцать утра. Сандра опустила ноги с кровати, подобрала рассыпавшиеся густые волосы, закрывавшие ей половину лица, и отправилась на поиски источника звука.

Он шел из контрольной комнаты! С того места, где она стояла, можно было увидеть лишь тяжелую занавеску, скрывающую дверь. Должно быть, она сама забыла закрыть эту дверь. Толстая ткань не пропускала света, но Сандра была уверена, что там кто-то перематывает видеокассету. Толстый ковер полностью заглушал поступь ее босых ног, и поэтому она подошла к двери совершенно бесшумно. Это не Лаура, думала она, и не кто-то из девушек. Возможно, техник. Или…

Она тронула рукой занавеску. Да, дверь приоткрыта. Теперь она могла видеть слабый свет, возможно, от карманного фонаря. Сердце ее забилось сильнее.

Сандра отступила в сторону, чтобы лучше видеть. Возле консоли сидел человек. Карманный фонарик освещал снизу его волосы и резкие черты лица. Руки мужчины бегали по кнопкам управления, нажимая включатели. Его лицо было повернуто к экрану. На экране Сандра увидела себя в объятиях полковника Андерсона.

Она похолодела. Почему Марк просматривает эту кассету, не поставив ее в известность? Она надеялась стереть запись завтра до прихода техника. От внимания Сандры не ускользнуло и то, что и другой видеомагнитофон был включен. Марк переписывает кассету! Почему? Для чего? Крайне удивленная, Сандра наблюдала, стоя в темном углу и слушая хриплое дыхание своего мужа. Она была сильно озадачена.

Наконец экран замигал и изображение исчезло.

Марк вынул записанную кассету, поставил ее в другой магнитофон и нажал клавишу. Загорелся другой экран, и взаимодействие двух тел началось снова.

«На сей раз — ради собственного удовольствия, — горько подумала Сандра. — Что он хочет сделать с этой копией?»

Ей не хотелось искать ответ на этот вопрос. Она начала придумывать, что сказать ему, включив свет в контрольной комнате.

В спальне зазвонил телефон.

Сандра торопливо побежала туда, радуясь тому, что толстый ковер скрадывает ее шаги. Когда она поднимала трубку, ее рука слегка дрожала.

В контрольной комнате щелкнул выключатель магнитофона, затем послышался звук закрываемой двери.

— Да? — мягко сказала Сандра.

— Сандра? Это ты?

Голос в трубке дрожал, как будто принадлежал столетней старухе. Сандра сразу же узнала его.

— Адель! Прошло так много времени! Что случилось?

Ее захлестнул поток воспоминаний, и несколько секунд она не могла произнести ни одного слова. Старая гувернантка первая нарушила молчание и торопливо сообщила ей неприятную новость.

— Ох, Александра, твой отец тяжело заболел. У него только что был сердечный приступ, и он хочет видеть тебя. Можешь ты выехать сейчас же?

Перед нею возникло лицо Адриена, его сухая, устрашающая манера говорить…

— Сейчас? О, Адель… — она молчала несколько мгновений, а потом решительно сказала: — Я буду там через час.

 

12

Только что справа промелькнул указательный знак на Версаль. Сандра откинулась на сиденье из серой кожи и, не выпуская руля, выпрямила затекшие руки. С ее бледных губ сорвался вздох, а мысли, до сих пор концентрировавшиеся на запуганных дорожных переплетениях, теперь были свободны. Она выехала на прямое шоссе.

Опять перед ней всплыло удивленное лицо Лауры, когда она назвала подруге конечный пункт своей поездки.

— Твой отец? Я даже не знала, что он у тебя есть!

— Я и сама едва помнила об этом, я почти забыла его.

— Ты, конечно, не поедешь прямо сейчас?

— Иди и ложись спать, вот что я хотела тебе сказать. Ты же знаешь, что мне не нужны няньки!

— Не уверена, — сказала Лаура и зевнула.

Сандра держала в секрете ночной визит Марка. Инстинктивно она понимала, что натолкнулась на что-то необычное и важное, но тот же инстинкт подсказывал ей хранить молчание. Марк сам нарушил соглашение, которое они заключили при открытии «Единорога». Это молчаливое соглашение заключалось в том, что она со своими клиентами никогда не попадет на видеокассеты, которые хранятся в контрольной комнате. У нее было право стирать любые записи с ее изображением, когда она захочет. Теперь Сандра поняла, что ее обманули. Возможно, у Марка есть копии всех кассет, записанных за эти два года, включая и те, которые, по ее предположениям, должны быть стерты. У нее не было доказательств, что сцена в контрольной комнате не повторялась сотни раз под сенью серого рассвета. И Сандра поняла — на карту поставлено нечто большее, чем простое желание лицезреть эротические сцены.

Ее взгляд автоматически прочитал дорожный знак справа: Рамбуйе, двадцать километров. Это название вызвало привкус шелковицы во рту. Она хотела забыть о Марке и старалась вспомнить, сколько же времени прошло с тех пор, как она последний раз видела отца? Значит, он серьезно заболел, если пожелал увидеть ее! Сандра несколько минут держала эту мысль в голове, словно ребенок, который прикасается к царапине, чтобы убедиться, что она все еще болит.

Да, болело, но боль была терпимой. Последние пять лет расширили пропасть между ней и отцом. Но, как ни странно, эта мысль не беспокоила ее. Она вырвалась из грез своей юности, из жизни, которую вела. Борьба с неприятностями так вооружила ее, что ее позиции были практически неуязвимы.

На лобовом стекле автомобиля заиграли первые отблески огней Рамбуйе. Уверенной рукой, как когда-то она водила старый «Солекс» конюха, Сандра теперь вела «БМВ» по извилистым улицам города, который, как думалось ей, она забыла. Рю Алует привела ее к старому дому с темным фасадом. Была освещена только дорожка, которая вела к гаражу. Сандра снизила скорость и плавно подъехала к открытой двери гаража.

Она поставила «БМВ» в пустой гараж. Интересно, вынудила ли болезнь отца отказаться от вождения автомобиля? Выключив зажигание, она вышла из машины. Слева за массивной деревянной дверью она увидела останки «Солекса». Ржавый и пыльный, старый велосипед стоял на своем месте. У него не было колес и руля, а задний щиток был сильно погнут.

Сандра открыла дверь, ведущую в сад, и ее шаги зашуршали по гравию. Она жадно вбирала в себя смесь запахов, знакомых с детства. В темноте дом ее детства вдруг показался ей очень тревожным местом. Покрывавший его плющ разросся и закрыл окна, обвился вокруг ставней и, словно тяжелая мантия, повис на стенах.

В саду царил беспорядок. Ежевика заглушила люпин и ирис. Сандра вздрогнула и торопливо направилась к лестнице, ведущей в дом. Наверху ее ждала маленькая, унылая фигурка. «У Адели всегда был отличный слух», — подумала она, поднимаясь на первую ступеньку. Тихое лошадиное ржание, долетевшее со стороны конюшни, потрясло ее. Неужели Герс? Помнит ли он ее? Помнит ли кусочки сахара, которые она давала ему после прогулки верхом? Если бы он был жив…

— Добрый вечер, Сандра.

— Добрый вечер, Адель.

Она наклонилась к своей старой воспитательнице и нежно обняла ее. Адель подавила рыдание и, взяв Сандру за руку, повела ее в дом.

— Как он себя чувствует?

— Доктор Бланшот здесь, — сказала Адель, всхлипнув. — И кардиолог, и сестра, и все те машины…

Остаток фразы утонул в белом носовом платке, который воспитательница приложила к лицу. Сандра обняла ее за плечи.

— Пошли посмотрим его, Адель.

— Я… я не знаю, сможешь ли ты сейчас взглянуть на него. Они что-то делают там, а вокруг них всякие трубочки.

— Все равно пошли наверх.

Две женщины поднялись по большой и темной деревянной лестнице. В доме сильно пахло воском, и этот запах не нравился Сандре.

— Подожди минуточку, Сандра. Я посмотрю, можно ли тебе войти.

— Но…

Адель исчезла в комнате, прежде чем Сандра успела закончить фразу, и через несколько секунд вышла.

— Подожди. Они сказали, что сейчас нельзя.

— Очень мне важно их мнение! — воскликнула Сандра, теряя терпение. — Я хочу немедленно увидеть Адриена, понятно?

Она повернула дверную ручку. Дверь открылась. На площадку вышла медсестра. У нее был острый взгляд зрелой женщины, привыкшей командовать молодыми девушками, плоская фигура и серое, наверное от бессонницы, лицо.

— Я не разрешаю, — сухо бросила она.

Вопреки воле, Сандра отступила назад.

— Кто вы, мадемуазель?

Адель что-то пробормотала. Сандра почувствовала, как ее челюсти сводит от ярости.

— Я — Александра де Монсе! — резко бросила она. — Человек, за которым вы так ревностно ухаживаете, — мой отец. А теперь, если вы будете достаточно любезны, позвольте мне пройти…

Сандра вновь взялась за ручку.

— О, мадемуазель де Монсе! Одну минуточку, пожалуйста!

Тон медсестры стал мягче, но голос оставался по-прежнему властным.

— Боюсь, что вам придется несколько задержаться. Вашего отца осматривает профессор Мишо. Состояние очень серьезное. Очень сожалею, но впустить вас не могу.

Сандра уже готова была на резкость, но вмешалась Адель.

— Пошли со мной, Сандра, я приготовлю тебе чай. — Повернувшись к сестре, она сказала: — Спасибо, мадемуазель, мы подождем.

Воспитательница взяла Сандру за руку. Сестра вернулась в помещение.

— Сандра, пойдем, пожалуйста, — попросила Адель.

— Пусти меня.

Сандра вырвала руку, но Адель посмотрела на нее так грустно, что ее гнев постепенно затих.

— Прости меня, Адель. Я не хотела тебя обидеть.

Она поцеловала ее в морщинистую щеку.

— Мои нервы на пределе, в этом вся беда. Если тебе хочется, приготовь чай, а я приду через пять минут. Приготовь жасминовый чай, ты ведь всегда его заваривала.

Адель кивнула и пошла вниз, осторожно держась за поручень. Оставшись одна, Сандра подошла к окну с двойной створкой, выходившему в сад позади дома, прислонилась головой к холодному стеклу и посмотрела в темноту. На террасе был включен свет. За ней смутно темнели верхушки тополей.

Сандра почувствовала себя опустошенной и всеми забытой.

Она отошла от окна и направилась в свою бывшую спальню на поиски прошлого. Там ничего не изменилось: покрытая позолотой кровать, сатиновые подушки, книги на полке — казалось, весь этот добрый и старый мир ждал ее. Она подошла к кровати, наклонилась и подняла истрепанную книгу Яна Флеминга, которая валялась на полу. Погладила ее и поставила на полку рядом с другими. Ее собрание о Джеймсе Бонде! «Шпион, который любил меня»… Словно музей, подумала Сандра. Музей моего прошлого.

Она коротко и горько рассмеялась.

Когда Сандра вышла из комнаты, Адель уже ждала ее на площадке.

— Я уже начала волноваться, — сказала она. — Мне показалось, что ты уехала. Чай в гостиной.

Сандра промолчала и пошла за воспитательницей в большую, заставленную мебелью комнату. Половина кресел и две софы были покрыты чехлами, чтобы не пылились. Адель сервировала маленький кофейный столик. На нем стояла чашка и дымящийся кофейник.

— А ты не хочешь чаю? — спросила Сандра.

— Нет, моя милая, это для тебя.

Стоя, Сандра с наслаждением отхлебнула горячей жидкости. Повсюду висели новые занавески, их цвет не соответствовал цвету обоев.

— Сядь, Сандра. Сестра сказала, что скоро ты сможешь увидеть своего отца.

— Спасибо, Адель, но мне хочется сходить в сад.

Сандра распахнула дверь, и свежий воздух взбодрил ее. Она вышла на террасу, с удовольствием оставив эту напичканную мебелью комнату, похожую на египетскую гробницу. Спустившись на лужайку, сняла туфли, чтобы вновь испытать незабываемое чувство — ощутить росистую траву ногами.

Единственный фонарь освещал хозяйственные постройки. Сандра медленно прошла мимо конюшни. Она была пуста, ржание, что послышалось ей, доносилось от соседей. Сандра вспомнила жеребца, на котором ездила на прогулки, когда ей было пятнадцать лет, и с головой окунулась в счастливые воспоминания прошедших дней.

Голос Адели вернул ее к действительности.

— Сандра, теперь ты можешь навестить отца!

Они снова прошли через гостиную, поднялись по лестнице и очутились перед закрытой дверью. Первым человеком, появившимся из-за двери, оказался доктор Бланшот.

— Здравствуй, Сандра. — Его голос звучал бесцветно, но в глазах появилось изумление, когда в красивой женщине, стоящей перед ним, он узнал свою былую девочку-пациентку.

Едва ответив на приветствие, Сандра открыла дверь и чуть не столкнулась с другим человеком, которого не знала. Видимо, это был кардиолог.

— Входите, мадемуазель, но не утомляйте его. Он очень слаб.

Доктор казался озабоченным. Он отступил назад, держа дверь открытой, и Сандра вошла в комнату. Внезапно у нее появилось чувство страха, как это всегда бывало с ней в те редкие моменты, когда ей, маленькой девочке, разрешалось зайти в родительскую спальню. Сандра увидела сестру, манипулирующую какими-то приборами, и повернулась к доктору.

— Ее присутствие обязательно?

— Боюсь, что да, мадемуазель.

Но с большой кровати на четырех столбиках с пологом, которую мать Сандры называла «гондолой», донесся слабый голос, не потерявший, однако, властности:

— Прошу оставить нас, мадемуазель!

Его тон, как всегда, был твердым, не терпящим возражений. Сестра с негодующим видом повернулась к доктору, но тот жестом приказал ей повиноваться. Дернув плечами, женщина вышла.

Оставшись наедине с отцом, Сандра подошла к кровати. В спальне Адриена ничего не изменилось. Все следы присутствия матери давно уже были устранены, но Сандра не могла удержаться, чтобы не заглянуть на туалетный столик, где обычно стояли флакончики с духами, и на спинку стула, где висело белье.

Сандру охватила дрожь. Подойдя к кровати ближе, она увидела какой-то сложный аппарат, из которого выходили разные трубочки и провода. К руке Адриена была подведена капельница, на груди виднелись электроды, прикрепленные клейким пластырем. Его тело, завернутое в пижаму, высохло, словно растение, которое давно никто не поливал. Только серые глаза, как всегда, ярко сверкали на истощенном лице. Сколько ему лет, внезапно подумала Сандра, и ее потряс нервный кашель, когда она поняла всю глупость этого вопроса. Однако же, как нелепо, что она не может вспомнить возраст отца.

— Здравствуй, Александра, — сказал Адриен.

— Здравствуй, папа.

Он не назвал ее Сандрой, как делал это в детстве. О, как ей хотелось, чтобы перестали дрожать руки.

— Подойди и сядь рядом со мной.

Она осторожно присела на край кровати. Адриен казался таким хрупким, что она боялась, как бы он не сломался при неосторожном движении. Ее глаза устремились к зеленой линии на маленьком экране, которая фиксировала биение сердца. Он перехватил ее взгляд.

— Не смотри на эти машины — они врут.

Сандра кашлянула, чтобы прочистить горло, как делала в детстве, когда отец хотел, чтобы она прочитала стихи его друзьям.

Адриен взял ее руку и с гримасой боли приподнялся.

— Я просил тебя, Сандра, приехать сюда не для того, чтобы говорить обо мне.

Слабые отблески света появились в его серых глазах, как будто они хотели впитать Сандру, притянуть и обласкать в последний раз.

— Мы не видели друг друга со времени твоего замужества. Я не хочу, чтобы ты вспоминала обо мне таком, каким я был тогда. Ты плохо думала обо мне в то тяжелое время.

Он перестал говорить и сглотнул слюну. У него было очень слабое дыхание, и каждое слово давалось ему с трудом. Сандра думала, что она созерцает эту картину с беспристрастностью студента-медика, но не заметила, как ее щеки стали мокрыми от слез. Адриен де Монсе, кажется, не замечал этого.

— Моя ошибка, — продолжал он, — заключалась в том, что я всегда думал о тебе только как о «моей» дочери.

Сандра знала, чего стоили ему эти слова. Она сжала руку отца.

— Я всегда хотел подавить в тебе то, что ты унаследовала от матери. Я был не прав и теперь плачу за это. Так же, как и ты.

Охваченная внезапной тревогой, Сандра открыла рот, чтобы сказать несколько слов, но пожатие тонких пальцев Адриена остановило ее.

— Ты не должна извиняться за свое поведение. Я ответствен за то, кем ты стала. И я… И ты…

Сандра опустила глаза. Откуда он узнал? До сих пор она ни разу не спрашивала себя, знает ли отец что-нибудь о «Единороге», а если знает, что он может подумать о нем. Так или иначе, она была уверена, что ее секреты никогда не выйдут за стены заведения. Возможно, она получила бы какое-то удовольствие от того, что в один прекрасный день он узнал бы об этом. Теперь она понимала: кто-то все рассказал ему. Кто?

Адриен опередил ее.

— Я боролся за тебя, Сандра, но мои предчувствия и Марк…

— Марк?

— Да. И я проиграл.

Интуиция подсказала Сандре, что Адриен ссылается не только на ее замужество.

— Папа, я хочу знать…

— Мне не суждено, Сандра, сказать тебе больше, но я должен был увидеть тебя… Болезнь — любопытная вещь! Она возбуждает желание исповедоваться и сбросить груз старых ошибок, как будто ты никогда не грешил и не ввергал в грехи другого.

Де Монсе откинулся на подушки и закрыл глаза.

Сандра плакала не таясь. В первый раз перед ней Адриен предстал как человек, который страдал, был обижен женщиной, которую он любил и которая изменила ему. И в первый раз она почувствовала вину за то, что носит имя этой женщины.

— Иди, моя девочка. Тебе пора. Будь осторожной!

Он отпустил ее с легким пожатием руки. Сандра знала, что на продолжение разговора у него нет сил. Она встала, держа его руку в своей, наклонилась и нежно поцеловала его.

— Я вернусь, — глухо сказала она.

Доктора и сестра уже возвращались к постели больного.

 

13

Серый рассвет повис над дорогой «Рут Насьональ» 306. Несколько минут назад Сандра поняла, что она должна вновь проехать по этому пути. Она бросила встревоженный взгляд на зеркало заднего вида. Зеленый «форд» следовал за ней с того момента, когда она выехала из Рамбуйе. Не надеясь оторваться, она нажала на акселератор и обогнала датский грузовой автомобиль. Затем слегка отпустила акселератор, оставляя минимальное расстояние между грузовиком и «БМВ». Она проклинала свою меланхолию, которая вынудила ее возвращаться в Париж самым длинным путем. Да она и не торопилась туда, к Марку и «Единорогу». Ей нужно было время, чтобы все хорошенько обдумать. Теперь, сказала она себе с усталой улыбкой, нужно найти способ избавиться от преследователя.

Обозленный водитель грузовика посигналил ей. Не обращая на него внимания, Сандра вела автомобиль с прежней скоростью. В зеркале вскоре показался зеленый «форд», он поравнялся с грузовиком. Сандра увидела за рулем мужчину, но тусклый свет не позволил ей рассмотреть его черты. Понимая ее маневры, незнакомец ехал в левом ряду. С противоположного направления приближался «пежо». Сандра хитрила, оставаясь на прежнем месте, возле большого грузовика. «Форд» также не снижал скорости. Вот-вот могло произойти столкновение.

Датский грузовик затормозил в последнее мгновение, давая возможность «форду» свернуть вправо и вклиниться между ним и «БМВ». Сандра снова нажала на акселератор. Но человек за рулем «форда» не хотел упускать ее.

Они оставили позади Шеврез. Чтобы уйти от преследователя, Сандра подумала было свернуть на второстепенную дорогу, ведущую к Версалю, и затеряться на его улицах. Но она все еще колебалась. Движение на главной дороге в эти утренние часы было хорошей защитой.

Внезапно ее охватил гнев, и она притормозила. В конце концов, кому и почему понадобилось преследовать ее? Она начала испытывать усталость от напряжения последних двадцати четырех часов. В погоне явно просматривалось нечто такое, что придавало смысл всему происходящему и что должно дать четкий ответ на все ее вопросы. Но ситуация выглядела весьма неопределенной, а автомобиль, наседающий на пятки, запутывал ее мысли еще больше.

Второстепенная дорога сворачивала вправо и шла через открытые поля, где немногочисленные пятна нерастаявшего снега напоминали о прошедшей зиме. Сандра обратила внимание на пятно снега как раз в тот момент, когда «форд» обходил ее слева. Неужели этот человек решил отказаться от преследования?

Обогнав ее примерно на сто метров, «форд» резко затормозил и стал поперек дороги. Сузив глаза и стараясь побороть панику, Сандра мгновенно оценила свои шансы. Ей оставалось только свернуть на второстепенную дорогу. Это была даже не дорога, а хорошо наезженный проселок. Стараясь избежать столкновения, Сандра резко повернула руль. Ее машину занесло, и она медленно сползла в придорожную канаву. Сандра нажала на тормоз и выключила зажигание. Ее бросило вперед. Несильный удар головой в дверцу. Тишина.

Она открыла дверцу и вышла на дорогу. Слегка ошеломленная, потрогала рукой лоб. Ничего страшного, просто небольшая шишка. Она огляделась. Виновник происшествия стоял невдалеке, водитель направлялся к ней. Его дыхание белыми спиралями подымалось в холодный утренний воздух. Она с изумлением узнала Марка.

— Ты не пострадала, Сандра?

Марк взял ее за руку, а затем попытался обнять ее за плечи. Казалось, он был по-настоящему испуган.

— Ты что, совсем сошел с ума! — яростно крикнула Сандра, стряхивая его руку.

Она села на крыло «БМВ», обеими руками отвела назад волосы и закрыла глаза.

— Ты сумасшедший, — повторила Сандра.

— Я действительно испугался, увидев, что ты свернула с дороги. Мне показалось, что твой автомобиль может загореться.

Сандра медленно открыла глаза. Ее суженные зрачки смотрели сквозь Марка на вспаханное поле, где три вороны прочесывали землю своими длинными клювами. Вдруг одна из них с резким криком поднялась вверх, пронеслась над ними и скрылась в клубящемся тумане.

— Почему ты следил за мной?

Он присел рядом с ней и всунул руки в карманы полупальто. Сандру била нервная дрожь.

— Я опоздал в Рамбуйе всего на несколько минут. Лаура рассказала мне о звонке.

Марк вынул руки из карманов и поднял воротник.

— Ты, конечно, решил ко мне присоединиться? — спросила Сандра, повернувшись к Марку лицом.

Марк нервно дернулся.

— Да, конечно.

Несколько секунд он молча смотрел на нее. Дрожащая от холода в своем оливковом замшевом костюме, она выглядела хрупкой и беззащитной.

— Разве ты не захватила с собой пальто? — спросил он. — Ты простудишься. Пойдем в мою машину.

Он предложил ей руку. Сандра отпрянула. Ей показалось, что она видит экран, на котором в сладострастном объятии сплелись два тела.

Она медленно побрела по дороге, подфутболивая носками туфель комки земли. Может быть, он говорит правду, думала она. Нет, это было бы слишком хорошо. Он обманывал меня всю жизнь, и ни в одно его слово невозможно поверить.

Глядя в землю, Марк шагал рядом с нею.

— Как чувствует себя отец? Ведь ты еще ничего не сказала о нем.

Сандра глубоко вздохнула. В поле вороны ссорились за почерневший початок кукурузы, окаменевший от холода.

— Отец очень болен, — ответила она. — Хотя я сомневаюсь, что тебе это действительно интересно. — Она заглянула ему в глаза. — Зачем тебе понадобилось изображать из себя гангстера?

Он почесал затылок и сказал с кающейся улыбкой:

— Прости меня, Сандра. Я действительно не подумал. Ты права, все это довольно смешно. — У него часто-часто задергалось веко. — Послушай, давай уедем отсюда. Я пришлю аварийку, она притащит твой «БМВ». Поехали в Париж.

Он еще раз попытался прикоснуться к ней, но Сандра оттолкнула его руку и пошла к «форду».

— Почему ты взял машину напрокат? Что случилось с «ровером»?

— Ничего, — торопливо ответил Марк и сел за руль. — Мелкий ремонт.

Сандра тоже села в машину. Когда «форд» тронулся с места, она увидела, что туман почти рассеялся. Восходящее солнце окрасило небосвод в голубую краску. Две вороны улетали с холодного поля.

Марк выехал на дорогу. Сандра не отводила глаз от асфальта. Между ними возникла напряженная глухая враждебность. Марк украдкой посматривал на нее, казалось, он чего-то ждал. Может быть, удобного момента?..

— Что говорят доктора?

От неожиданности Сандра подпрыгнула на сиденье.

— Какие доктора?

— Которые лечат твоего отца.

— Не знаю, завтра я поеду к нему снова.

Она отчетливо увидела, как Марк сжал губы. Взяла из сумочки сигарету и раздраженно поискала спички. Марк предложил свою зажигалку. Острый огонек, взметнувшись, осветил капельки пота, выступившие у нее на лбу.

— Ты не завершила всех дел с отцом, не так ли? — спросил Марк с саркастической ухмылкой. На мгновение он оторвался от дороги, и что-то похожее на презрение мелькнуло у него в глазах, когда они остановились на Сандре.

— Я думаю, что мы с отцом виноваты в одинаковой степени. А наша женитьба…

— Была ударом для него. Бедный, бедный Адриен… А ты жалеешь об этом?

Она не ответила.

— У меня такое впечатление, что твой дорогой папаша кое-что порассказал тебе, и не в мою пользу, — сказал он.

— Почему ты так подумал?

Чтобы скрыть свою тревогу, она глубоко затянулась.

Марк неопределенно махнул рукой и, когда «форд» влетел в тоннель Сен-Клод, даже не снизил скорости. Прикрыв глаза, Сандра прислушивалась к шуму автомобилей, проносящихся через тоннель. Электрические фонари попеременно освещали ей лицо. Когда они выехали на набережную, Марк спросил:

— Поедем домой?

— Нет, мне хотелось бы прямо в «Единорог».

— Ясно. Однако мне было бы удобнее сначала заехать на квартиру. Я должен взять досье.

— Тогда высади меня на стоянке такси.

Он проехал мимо радиотелевизионного центра и свернул направо.

— Сандра, перестань играть в эти игры, — тихо сказал он. — Весь шум поднялся из-за того, что я не хотел оставлять тебя наедине с больным отцом. Я понимаю, что не должен был поступать так, как я поступил, но не знаю, каким еще образом можно было догнать тебя. Я…

— Марк, я страшно устала. Мы принесем свои извинения друг другу немного позже. Хорошо?

Руки Марка крепче сжали руль. Сандра увидела, как побелели суставы его пальцев. И ей опять захотелось выйти из машины.

— Надеюсь, ты не против. У меня была такая беспокойная ночь, — тихо добавила она.

Он улыбнулся и кивнул. «Форд» свернул на авеню де Сегур, промчался по Рю де Ликорн и остановился возле дома номер шесть. Марк вышел, обогнул машину и открыл для Сандры дверцу.

В холле их встретила Лаура.

— Все в порядке? — озабоченно спросила она.

Сандра кивнула.

— Я кое-что хочу тебе сказать…

— Позже, Лаура, — прервала ее Сандра. — Я хочу несколько часов поспать.

— Я пойду с тобой, — сказал Марк, — и помогу тебе.

Он коротко и резко рассмеялся.

Сандра сжала зубы, проглотив ответ, который был у нее на языке, и стала подниматься наверх. Возле двери в свою спальню она сделала последнюю попытку остановить Марка.

— Спасибо, Марк, но я сама управлюсь.

— Я должен убедиться в этом, — ответил он с чарующей улыбкой.

Открыв дверь, он отошел в сторону, чтобы пропустить ее. Коротко вздохнув, Сандра вошла в спальню. Бросила сумочку на кровать и открыла шкатулку на туалетном столике, где обычно хранила сигареты. Она была пуста.

Марк подошел к ней, и она почувствовала его ладони на своей спине, а дыхание на затылке.

— Сандра, — прошептал он, целуя ее в ухо. Его пальцы крепко сжали нежную талию, поднялись к груди и поползли под черный кашемир. Движением плеч она стряхнула его руки.

— Я хочу сигарету.

Через двойную стеклянную дверь Сандра прошла в свой кабинет и оглянулась. Лицо Марка оставалось бесстрастным, но в глазах горело такое неуемное желание, что она задрожала. В одно мгновение он настиг ее, прижал к краю стола, обхватил лицо руками, затем впился в ее губы. Пытаясь вырваться, она издала приглушенный крик.

— Нет, Марк. Не сейчас. Я не могу!

Сандра пыталась оттолкнуть его, но он отклонял ее назад, вынуждая лечь на стол. Неожиданно он поднял ей юбку и раздвинул ноги. Сандра вырывалась изо всех сил, но Марк держал ее крепко.

— Марк, нет! Нет! Остановись!

Но он не слушал ее. Подцепив пальцем, он стянул вниз ее красивые кружевные трусики.

— Марк, пожалуйста, — вырываясь, просила она.

С перекошенным лицом, Марк непонимающе посмотрел на нее.

— Но ты же моя, Сандра, — сказал он мальчишечьим голосом. — Моя!

— Нет, я не твоя! Нет! — заплакала она от острой, пронзительной обиды.

— Месье Ренан, мне кажется, вам следует прислушаться к просьбе своей жены, — внезапно послышался чей-то грубоватый голос с американским акцентом.

В открытой двери, насмешливо улыбаясь, стоял полковник Андерсон.

— Я действительно очень сожалею, что прерываю эту трогательную сцену супружеского счастья, — сказал он.

 

14

Бывают мгновения, которые, кажется, продолжаются вечно. Потрясенная и униженная, Сандра наконец смогла рассмотреть полковника. Высокий, с красно-рыжей бородой, со шрамом на лице и с глазами, которые теперь выглядели черными, а не голубыми. Неужели он носит цветные контактные линзы? — совсем некстати подумала она. Лицо его без грима, который придавал ему вид горького пьяницы, было бледным. Выглядел Андерсон намного моложе, чем ей вчера показалось.

Сандра чувствовала внутри тупую боль.

— Что ты здесь делаешь? Кто разрешил тебе войти? — Голос Марка звучал резко, но дрожь в руках, когда он одергивал одежду, показывала, насколько он чувствовал себя неудобно.

— Задавай вопросы по одному, мой дорогой Ренан. — Глубокий голос полковника Андерсона был полон презрения. Он обошел стол, достал сигарету и зажигалку. — Что я здесь делаю? Это вовсе не тайна для тебя, не так ли? Ну, а что касается того, как я сюда проник… Как все постоянные клиенты этого заведения.

Он отрывисто засмеялся.

— Вон отсюда, полковник Андерсон! — рявкнул Марк, указав пальцем на дверь.

Андерсон глубоко затянулся.

— Ты знаешь мое имя? Разве это не странно? Конечно, «Единорог» — не тот зверь, который удовлетворяет себя одной самкой.

— На что ты намекаешь?

Марк побледнел. На виске его пульсировала вена.

— А впрочем, ничего удивительного, что ты знаешь мое имя, ведь мы хорошо знакомы, — невозмутимо продолжал Андерсон.

— Полковник, я прошу вас в последний раз немедленно покинуть эту комнату!

Андерсон сломал сигарету о пепельницу на столе.

— Хорошо, Марк! — Казалось, спокойствие вдруг оставило его. — Ты прав: больше нет смысла продолжать эту игру.

— Я действительно не понимаю, что…

— О, остановитесь! — крикнула Сандра, и мужчины тут же повернулись к ней. Шатаясь, она сделала несколько шагов и оперлась о спинку стула. Слезы проложили две черные линии на ее щеках. Руки Сандры потянулись к лицу полковника, пальцы легко коснулись его щеки, поглаживая глубокий шрам. Она стояла так, пока не встретились их глаза. Довольно долго для Марка, теряющего терпение.

— Джеймс! — наконец произнесла Сандра и, зарыдав, упала в кресло. Марк отшатнулся.

Сандра плакала, а в ее сердце поднималась боль при мысли, что она могла заниматься любовью с этим человеком, но ни его тело, ни ее чувства не послали сигнала, по которому она могла бы узнать его. Машина, просто машина…

Неожиданно превратившись в Джеймса Ллевелина, Андерсон подошел к Сандре, нежно взял ее руку, поднял подбородок и заставил взглянуть на него.

— Сандра, я должен объясниться… У меня есть много чего рассказать тебе.

Словно очнувшись от сна, Марк энергично оттолкнул Джеймса в сторону.

— Оставь ее! Разве ты не видишь, что расстраиваешь ее? Уходи!

— Не ранее, чем расскажу о той ночи в Хуан-ле-Пин. И о нашей сделке.

У Марка отвисла челюсть.

— О какой сделке? — прохрипел он.

Сандра села в кресло. Слова Ллевелина как-то отрезвили ее, помогли взять себя в руки. Твердо глядя на мужчин, она сказала:

— Очень хорошо. Я хочу услышать о ней. Я хочу знать все!

Марк осунулся, казалось, он еле держится на ногах. Заложив руки за спину, Джеймс подошел к Сандре.

— Ты все узнаешь. Именно поэтому я и вернулся. — Бросив взгляд на Марка, он прикусил губу. — Давай вернемся к нашей первой встрече, Сандра. В тот день я приехал в Рамбуйе потому, что мы с твоим отцом работали над очень важной проблемой. В частности, дело касалось некоего предателя, который работал в советском посольстве в Бухаресте. Нам с Марком было поручено встретить этого человека. Мы должны были допросить его. Чтобы обезопасить себя, он вступил в контакт с разведками США и Франции. Он заявил, что может дать нам жизненно важную информацию о деятельности Советского Союза в Анголе и Вьетнаме, а также рассказать о других стратегических секретах.

— Но какое отношение все это имеет ко мне? — с раздражением произнесла Сандра. Уголком глаза она наблюдала за Марком — он посматривал то на часы, то на дверь, словно чего-то ждал.

— Я подхожу к этому, — сказал Джеймс и вздохнул, как будто ему было трудно говорить. — Несомненно, ты никогда не задумывалась о совпадении, которое соединило нас на яхте твоего дяди в Хуан-ле-Пин? Все это было подстроено.

При этих словах Марк шагнул вперед и наклонился над Сандрой, сидевшей в кресле. Он взял и сжал ее руки, может, немножко сильнее, чем нужно.

— Сандра, посмотри на меня, — сказал он напряженным, почти умоляющим тоном. — Не слушай его! Все, что он говорит, — это ложь, Сандра!

Сандра хотела оттолкнуть его, но не посмела.

— Это заведение мы создали с тобой вместе, — продолжал Марк. — Никогда не забывай об этом. И я люблю тебя, Сандра! Пошли отсюда. Давай оставим его здесь и уйдем.

Внезапно в его глазах появилось что-то такое, чего раньше она никогда не видела. Покорность. Зависимость. Она отняла руки, медленно встала и обошла вокруг стола.

— Я должна все знать.

Словно боясь, что она уступит следующему натиску Марка, Джеймс проговорил:

— Так вот, твой дядя привез этого человека из Румынии во Францию. Не удивляйся, люди типа Грегори очень ценны для секретных служб. Им нравится рисковать. В этот вечер Сметленко был на борту «Розебуд». Он растворился среди гостей, а ты даже с ним танцевала.

Сандра зажала рот рукой, чтобы не вскрикнуть. Пьяный толстый мужчина, который наступал ей на ноги! И Мэй, да, конечно, Мэй тоже была замешана в это дело! Внезапно до Сандры дошло все, что происходило вокруг нее — наивной молоденькой девушки.

— Продолжай! — резко сказала она.

Джеймс машинально погладил бороду. Внезапно его голос стал звучать не так уверенно, как раньше.

— Что случилось потом — это не планировалось. Ты должна верить мне, Сандра. Мы оба любили тебя.

Сандра повернулась к Марку. Теперь он действительно выглядел словно пойманный зверек. Джеймса, по-видимому, не трогало поведение Марка.

— Мы были искренни той ночью, Сандра. Но между нами уже пробежала черная кошка.

— Если ты не против, я доведу этот рассказ до конца, — внезапно сказал Марк, и по его лицу скользнула притворная улыбка. — Потому что, моя дорогая Сандра, у него есть последствия. Но даже если я потеряю тебя, — он запнулся, — ты должна услышать это от меня. Проект создания «Единорога» обсуждался еще до нашей встречи с тобой. Это было мое детище, и я убедил руководство одобрить его. Существовала только одна проблема — найти подходящую женщину. Мы искали исключительную женщину, которая соответствовала бы всем требованиям и успешно вела дела заведения. Как только я увидел тебя, я понял, что ты и есть та самая женщина, которую я искал. Все, что мне оставалось сделать, — это обучить тебя для работы.

В глазах Марка горел странный огонь, как будто он заново переживал эти мгновения и наслаждался ими. Сандра в страхе отступила от него.

— Итак, мои боссы дали «добро», — продолжал он. — Все было готово. Но твой дядя выболтал наши планы Джеймсу, потому что не мог или не хотел доводить это до сведения твоего отца. Бедный Адриен — это убило бы его. — У Марка перекосило рот, глаза стали как острые буравчики. — Да, твой странствующий рыцарь пытался помешать моим планам!

Джеймс с презрением посмотрел на Марка. Он едва сдерживался, чтобы не вцепиться ему в горло.

— Взгляни на него! Даже теперь у него чешутся руки — мы почти готовы к обмену ударами. — Он повернулся к Сандре. — Марк Ренан и Джеймс Ллевелин дерутся за тебя — что ты скажешь на это, моя прелесть? К счастью, меня прикрывают мои боссы. Он ничего не смог бы сделать, не рискуя выдать Сметленко. И поскольку его боссы хотели заполучить Сметленко любой ценой — он попался в ловушку!

Марк плюхнулся в кресло. Его саркастический смех скорее напоминал всхлипывания. Он опустил голову на грудь, а когда поднял ее, казался почти грустным.

— Итак, я предложил сделку.

Сандра хотела что-то сказать, но спазмы сдавили ей горло. Все последнее время она чувствовала себя, словно боксер, получивший удар в голову: единственная задача — удержаться на ногах.

— Я принял это, Сандра, — сказал Джеймс. — Мои руководители хотели забрать румына у Франции. После случившегося сделка ничего не стоит. Я сожалею только о том, что потерял шесть лет.

Он замолчал и начал искать сигарету.

— А сделка заключалась в том, что Марк должен был передать мне Сметленко в обмен на обещание никогда больше не входить в твою жизнь.

После этих слов наступило долгое молчание. Магический круг был разорван. Осталось только объяснить последствия.

— Позже мы узнали, что Сметленко был мелкой сошкой, пытавшейся выдать себя за большого человека, — устало произнес Джеймс. — Он знал о секретных делах русских не более того, что мы уже знали сами. Но я до сих пор не могу понять, как это удалось Марку…

Скрипнула дверь, и человек, открывший ее, вошел в комнату. Это был мужчина лет сорока, с седыми висками и в элегантном костюме.

— Похоже, я появился как раз вовремя, — сердечно сказал Маллован.

 

15

Сандра уже знала, что Маллован был правой рукой Марка, но предпочитала забыть о его существовании. Она запретила ему появляться в «Единороге», и Марк пошел навстречу ее желанию. Один лишь взгляд на Маллована вверг ее в нервную дрожь, напомнил об их унизительной встрече в темном вестибюле парижского дома и ее заточении в «Америкен». Именно теперь это был единственный человек в мире, которого она не хотела видеть.

— Маллован! Наконец-то! — Марк тяжело дышал, словно лошадь, выдержавшая утомительную скачку. — Я думал, ты никогда не придешь!

— Ты сам назначил встречу на одиннадцать тридцать, — ответил Маллован.

Опершись на дверной косяк, он сдвинул шляпу на затылок. Словно кот, изучающий новое место, Маллован будто принюхивался к отношениям, которые сложились между этими мужчинами и женщиной.

Сандра осознавала, насколько страшен этот человек, и хотела, чтобы Джеймс тоже знал об этом. Он же, казалось, ничуть не удивился появлению Маллована, просто был немного раздражен и озадачен. Марк сделал неприметный жест. Маллован шагнул к Сандре, зажал ей рот, заломил правую руку за спину и поволок в коридор. Джеймс кинулся за ней, но Марк стал на его пути.

— Спокойно, ей не причинят боли.

Сандра вырывалась, ей хотелось закричать, но силы были не равны. Она напрасно пыталась укусить насильника за руку, душившую ее.

Джеймс колебался.

— Ты не смеешь поступать таким образом, — с вызовом сказал он.

— Я, может быть, и нет, но Маллован не дрогнет.

Ллевелин вздохнул. Его руки бессильно опустились.

— Иди к столу! — приказал Марк.

Джеймс отошел назад и посмотрел на Сандру, которая билась в цепких руках Маллована. Джеймс не был уверен в своей безопасности.

— Не беспокойся, Сандра, скоро мы встретимся снова.

— Я так не считаю! — сказал Марк и выскользнул из двери, повернув ключ в замке.

Маллован уже спускался вниз по лестнице со своей пленницей. Марк присоединился к ним. В это время дня «Единорог» обычно спал, бодрствовала только прислуга на кухне. Марк был почти уверен, что уйдет из дома незамеченным. Но когда они двинулись к выходу, в дверном проеме гостиной появилась фигура Лауры.

— Это ты, Сандра? — воскликнула она. — Что здесь происходит? Марк, что вы делаете?

Воспользовавшись появлением подруги, Сандра снова попыталась вырваться, но Маллован держал ее крепко. Лаура кинулась к нему.

— Пусти ее!

Он сильно толкнул ее свободной рукой, и Лаура, отлетев, ударилась головой о деревянные перила и без звука рухнула на пол.

— Идиот! — прошептал Марк. — Ты случайно не убил ее?

— Ты хочешь выбраться отсюда или нет? — огрызнулся Маллован.

Марк взглянул на девушку, лежавшую на белом мраморном полу, и поспешил за Маллованом, который уже пересек внутренний двор.

«Форд» стоял на улице рядом с домом. Марк открыл заднюю дверцу, и Маллован впихнул Сандру на черное сиденье. Она кинулась к другой дверце и попыталась открыть ее, но рядом с ней уже уселся Марк.

— Поезжай! — приказал он Малловану. — А ты не ломай ногти, — сказал он Сандре. — Ты же видишь, дверца заперта.

С трудом сдерживая отвращение, охватившее ее, Сандра отодвинулась, чтобы быть как можно дальше от своего мужа.

«Форд» отъехал от тротуара.

— Куда? — спросил Маллован.

— На место встречи.

Лицо Марка снова окаменело. Казалось, он забыл о Сандре. Его глаза не отрывались от дороги.

— По-моему, крепко пахнет паленым, — произнес Маллован, не поворачивая головы. — Слишком велика опасность. На грани самоубийства.

— Не спорь, — отрезал Марк. — У нас нет выбора.

Сандра закрыла глаза, не в силах унять гулкие удары сердца.

«Форд» остановился возле дома, где жил Марк. Он выскочил из машины, взялся за ручку двери.

— Подожди здесь, я долго не задержусь.

— Что делать с ней? — спросил Маллован.

Сандра с бесстрастным лицом сидела в углу.

— Поедет с нами. Я позабочусь об этом. Все будет хорошо.

Через несколько минут Марк вышел из дома с черным портфелем.

— Поехали. Мы уже опаздываем, — сказал он, садясь в автомобиль.

— Куда мы едем? — неожиданно спросила Сандра.

— Не беспокойся. — Марк казался утомленным. — Сейчас я улажу еще одно дельце, и мы уедем из Парижа. Не думал, что мне придется принимать меры так быстро, но неожиданное появление твоего дружка Джеймса означает, что я должен спешить.

— Мне глубоко безразличны твои планы, Марк.

— Не забывай, что мы муж и жена. Не знаю только, лучше это или хуже.

— Я не хочу ехать с тобой! — закричала Сандра. — Я не хочу покидать Францию!

— У тебя нет выбора.

«Форд» приближался к пригородам Парижа…

* * *

Джеймс не стал выламывать дверь — он просто прошел через спальню Сандры и очутился на лестничной площадке. Сбежав вниз, наткнулся на безжизненное тело Лауры. Нащупал пульс — девушка, к счастью, была жива. Джеймс поднял Лауру и перенес в гостиную, а затем пошел искать кого-нибудь из прислуги.

* * *

Наконец он нашел маленькую арабскую служанку, на попечение которой и отдал еще не пришедшую в сознание Лауру. Затем набрал номер в Рамбуйе и несколько минут говорил с кем-то на другом конце провода. Постоял, задумчиво поглаживая бороду, набрал еще один номер.

— Где они сейчас?

— В «форде» на набережной.

— Не теряйте их из виду. Я присоединюсь к вам в Шарантоне.

— Хорошо.

* * *

Они ехали в сторону Берси. Какое-то время Сандра сидела молча, стараясь привести свои мысли в порядок.

— Почему ты тащишь меня с собой? — неожиданно спросила она. — Неужели ты думаешь, что когда-нибудь я взгляну на тебя без отвращения? Как в эти последние несколько часов!

Он отвечал, словно капризный ребенок:

— Сандра, из-за тебя я предал свою страну и теперь не позволю тебе убежать от меня.

Она понимала, что попытка уговорить его обречена. Здравый смысл изменил ему.

— Для предателя ты слишком легко отделался! — резко сказала Сандра.

Марк повернул к ней свое холодное лицо.

— Почему? Потому что я догадался — Сметленко был мелкой сошкой и не представлял ни для кого абсолютно никакого интереса. Я все же допускаю, что он мог быть источником важной информации. Эти кассеты…

Неожиданно Сандра поняла, почему он бежит.

— Я знаю, что ты собираешься сделать, Марк. Я видела, как ты переписывал видеокассету прошлой ночью!

Его улыбка стала шире.

— Мне показалось, что я слышал какой-то звук!

Сандра почувствовала, как ею овладевает гнев.

— С самого начала ты подло использовал меня! — Сандра передернулась от гнева.

Он снова смотрел только вперед.

— Все твои подозрения, Сандра, — правда. Теперь нет смысла это от тебя скрывать. Информация, полученная в «Единороге», не шла французским секретным службам. Я продавал ее тем, кто больше платил, — совершенно разным людям. Некоторые из этих кассет ушли к ценителям порнографических фильмов, и тоже за очень хорошие деньги.

— Ты знал, что Джеймс когда-нибудь вернется! — Чувство гнева у Сандры сменило состояние отчаяния. Дважды она позволила себя обмануть и втянуть в игру, которая была ей отвратительна.

— Да, конечно, — ответил он, как всегда спокойно. — Я принял все необходимые меры предосторожности. Я узнал его сразу же, когда он назвался полковником Андерсоном. У тебя на это ушло гораздо больше времени, не так ли?

Сандра отвернула голову и закусила губу, чтобы не заплакать.

— Нас преследует «бентли», — заметил Маллован.

— Может быть, это Джеймс принял меры? — прошептала Сандра, с удовольствием увидев, что тревога вновь вернулась на лицо Марка.

— А ну-ка поддай газку! — бросил он Малловану.

* * *

На съезде к Шарантону Джеймс увидел автомобиль «бентли». Как и было согласовано, большая английская машина шла позади «рено» Ллевелина. В это раннее время на дорогах не было пробок. Джеймс включил радиотелефон.

— Держите их под контролем, — сказал он. — Встретимся на Рю де Пари.

* * *

— Он уходит, — бросил Маллован Марку.

Марк расслабленно откинулся на сиденье. «Форд» повернул на Рю де Пари. Проехав немного вперед, автомобиль поднялся по склону и остановился на повороте возле высоких деревянных ворот, изъеденных червями. Одна половинка была отворена. Маллован вышел из машины и открыл другую, а затем заехал в маленький, вымощенный камнями дворик, буйно заросший сорняками. От улицы дворик отделялся высокой стеной. В глубине стоял старый каменный дом с асимметричными крыльями. Несколько оконных стекол было выбито, а облезлые ставни, сорванные с петель, валялись на земле. Входная застекленная дверь была открыта.

Маллован первым вышел из машины и направился к дому, за ним шли Марк и Сандра.

— Передай им, что мы получили то, что хотели, и не можем ждать, — приказал ему Марк.

Маллован вошел в дом. Сквозь дверной проем Сандра увидела пустой холл с побеленным потолком, который переходил в другое помещение. Но и там никого не было.

Через две-три минуты вернулся Маллован.

— Все хорошо, но он говорит, что ты должен тут же уехать.

— Я боялся этого.

— И он говорит, что легко не будет. В НАТО заметили утечку информации, а американцы идут по следу.

— Знаю. — Марк жестом оборвал его. Он взял портфель и, держа Сандру за руку, вошел в холл, а оттуда — в большую и пустую комнату. Здесь пол был выщерблен, со стен кусками отваливалась штукатурка. В центре того, что, видимо, когда-то было гостиной, стояли два пыльных садовых стула. Возле одной из трех дверей, выходивших в сад, стоял мужчина в темном костюме.

Не оборачиваясь, он произнес:

— Твое последнее донесение очень высоко оценено, но теперь мы должны остановиться. Боюсь, что твоя деятельность стала заметна. К сожалению.

— Я этого тоже боюсь.

Марк что-то поискал в портфеле и наконец вынул оттуда тщательно упакованный пакет.

«Кассеты, — подумала Сандра, подавив дрожь. — И моя, наверное, среди них».

Она не могла не чувствовать, что в этой комнате что-то назревает, и, хотя ей было нелегко, с удивлением обнаружила, что совсем не боится.

— Я не ожидал, что здесь будет женщина.

— Она едет со мной.

— Вас будет очень трудно вывезти.

— Она едет со мной.

Наконец мужчина повернулся к ним. Его лицо принадлежало к тому типу, которые очень легко забываются.

— Очень хорошо. Теперь я оставляю вас.

Он взял у Марка пакет и передал коричневый конверт.

— В нем инструкции. Тщательно исполняй их, и сегодня же ты покинешь Францию. — Затем повернулся к Малловану. — А как насчет тебя?

— Нет, спасибо. Я не люблю путешествовать. Я исчезну по-своему.

Не сказав больше ни слова, мужчина повернулся спиной к Марку и Сандре, открыл дверь и вышел в сад.

* * *

Джеймс оставил автомобиль у подножия склона. Он знал, что «бентли» и фургон заняли позицию по изгибу дороги на вершине холма. Третий автомобиль теперь огибал здание, чтобы заблокировать внешние ворота в конце сада. Джеймс прошел сквозь высокую дверь, спрятался под деревом и подал сигнал. Неясные фигуры позади него медленно двинулись вперед. Передвигаясь от дерева к дереву, Джеймс достиг ступенек.

В холле он постоял несколько минут, поглядывая на часы, словно ожидая сигнала. Затем Джеймс энергичным толчком распахнул дверь настежь.

— Вы окружены! Стоять на месте!

В то же мгновение пятеро мужчин в черном одновременно ворвались в помещение и окружили Марка и Сандру. Малловану удалось ускользнуть, и он побежал за человеком в черном, который направлялся к воротам в конце сада.

Ворвавшиеся медленно подошли к Марку. С потерянным и изможденным видом он сунул руку в карман пальто. И в это мгновение Сандра вырвалась от него и бросилась к Джеймсу.

— Я же говорил тебе, что мы скоро увидимся, — прошептал он.

Люди, прибывшие с Джеймсом, схватили Марка. В холле послышались тяжелые шаги. В комнату вошел седой человек, вращая трость с серебряным набалдашником.

— Мы взяли и тех двоих, — сказал Грегори Аладин. — На этот раз, мой дорогой месье Ренан, твоя игра действительно закончена.

 

16

Лайнер авиакомпании «Леар» летел над Клермон-Ферран, но его пассажиры не проявляли никакого интереса к роскошному пейзажу внизу. В маленьком салоне стюард поставил два коктейля на круглый столик и вышел. Сандра подождала, пока он закроет за собой дверь, наклонилась и взяла коктейль. Джеймс поднял свой бокал.

— За победу?

Его улыбка обнажила острые белые зубы. Сандра коснулась губами янтарной жидкости, и ее взгляд затуманился слезами.

— Может быть.

Она откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза.

— Все произошло очень быстро. Я чувствую себя так, словно потеряла день жизни.

— Мне очень хотелось избавить тебя от всего этого, — сказал он. — Но не было возможности.

Она открыла глаза и взглянула на него, стараясь вызвать образ прошлого. Джеймс нашел время сбрить бороду и усы. От полковника Андерсона остались только седые волосы и шрам. Теперь Ллевелин был более похож на ее воспоминание о нем. Поначалу она думала, что шрам поддельный, но теперь не могла оторвать от него глаз.

— Этот шрам… — произнесла она. — Я даже не знаю, где ты его получил!

Он поставил свой бокал, наклонился и хлопнул ладонями по коленям.

— Во Вьетнаме!

Она ничего не сказала, ожидая, когда он сам расскажет о том, что случилось за годы их разлуки.

— Меня послали туда с одним заданием. Я мог бы отказаться, но не сделал этого.

Он замолчал и посмотрел сквозь бортовой иллюминатор на белое крыло самолета, поблескивающее на солнце.

— Почему?

— Мне захотелось забыть обо всем. Я думал, что война вылечит меня, но, как видишь, ошибся.

— А потом?

— Потом?.. Потом я продолжал жить и работать. Прекратил попытки все забыть. Я всегда думал о тебе и о Марке.

Между ними наступила неловкая тишина.

— Как ты узнал правду о Марке?

Казалось, что после смены темы разговора ему стало легче.

— Я поддерживал связь с Грегори и Мэй. С их помощью я всегда знал, где ты, и мог наблюдать за деятельностью твоего мужа. Я ждал удобного случая.

Сандра опустила глаза.

— Я старалась отыскать тебя.

— Я знаю. И знаю, во что это вылилось для тебя. Я подозревал, что все это — проделки Марка, и надеялся, что в один прекрасный день он сделает ошибку. Они всегда в конце концов ошибаются. Марку невероятно повезло, когда он влез в доверие к значительным лицам. Это привело к утечке важной информации, но в итоге он свернул себе шею.

Он улыбнулся и начал терпеливо объяснять.

— Видишь ли, НАТО делятся некоторыми секретами, но не хотят, чтобы эти секреты выносились на обсуждение общественности. Пока информация поступает к союзникам, которые нуждаются в новейших сведениях, это не так плохо. Мы хорошо знали, что происходит в «Единороге», но не вмешивались. Но потом мы обратили внимание, что информация, проходя через Париж, заворачивает в Восточный Берлин, в Варшаву и Москву. И тогда наступило время вмешаться моей службе.

— Ты, наверное, меня подозреваешь тоже?

Он покачал головой.

— Нет, с самого начала ты не понимала этого. Марк использовал тебя самым отвратительным образом.

— Да, я тоже так думаю.

— Сандра…

Она знала, что он хочет сказать, но не готова была выслушать это.

— Что ты собираешься сделать с Марком? А со мной? Для чего я здесь?

Его мягкий смех подействовал успокаивающе.

— Не волнуйся и не задавай так много вопросов сразу!

— Я действительно должна знать это, Джеймс.

— Мне не хотелось придавать этой миссии слишком официальный характер. Вот почему я попросил Грегори помочь мне.

— Ты не собираешься выпустить Марка?

— Ты знаешь, что для меня он был больше чем друг, почти брат. Моя служба не нуждается в преступнике. Особенно если он — французский дипломат, который работал на секретную службу своей страны. Все, что мы хотим, — это прекратить утечку информации. Кроме того, у меня в руках Маллован. Контакты, если кто-то в них действительно заинтересован, могут быть возобновлены.

— Так в чем же смысл этого путешествия?

— Ты забыла, что Марк и я заключили сделку. Что сделано, может быть разрушено.

Дверь маленького салона вдруг открылась.

— У меня такое ощущение, что вы обсуждаете мою персону. — Марк пристально посмотрел на них. — Я только пришел сказать, что мы скоро совершим посадку. Да, именно это я и хотел вам сказать, — пробормотал он и закрыл за собой дверь.

Самолет приземлился на частном аэродроме недалеко от Хуан-ле-Пин. Из него вышли четыре пассажира и направились к большому черному лимузину. Автомобиль выехал на прибрежную дорогу, миновал городок и остановился возле виллы, которую Сандра сразу же узнала. Эта вилла принадлежала Аннабель, девушке, которая тогда была на яхте. Джеймс перехватил ее взгляд и объяснил:

— Аннабель — подруга Грегори.

Вилла была пуста. Гостиная с белыми стенами, от которых веяло холодом, гулким эхом отозвалась на их шаги.

Сандра ничего не забыла. Она чувствовала: должно произойти что-то важное. Вся четверка была здесь — три судьи и один обвиняемый. Чтобы почувствовать себя уверенней, она поискала взглядом Грегори. Он улыбнулся ей, подошел и обнял за плечи.

— Грегори, я так хотела, чтобы все было по-другому! — сказала она и прижалась к его груди.

— Вперед, царица! Ведь теперь ты не собираешься отступать, не так ли? — Он мягко отстранил ее. — Теперь я оставлю вас. Я буду недалеко. Мне необходимо сообщить твоему отцу, что все окончилось хорошо.

— Адриен знал об этом с самого начала?

— Нет, не с начала, — сказал Джеймс. — Я обратился к нему за помощью и советом несколько месяцев назад, когда узнал, кто сбывает информацию.

— Почему бы нам не закончить все эти разговоры? — неожиданно вмешался Марк. — У тебя будет достаточно времени объяснить свои похождения позже.

Прислонившись к камину, он нервно хлопал себя по бедру. Три головы повернулись в его сторону.

— Почему вы привезли меня сюда? Что вы от меня хотите?

Грегори пожал Сандре руку и вышел в другую комнату. Джеймс пододвинул ей кресло, а сам остался стоять.

— Я собираюсь предложить тебе другую сделку, Марк.

— В самом деле?

— Твои дела окончены, и ты знаешь об этом. Но ради нашей былой дружбы я предпочитаю не сдавать тебя в полицию.

Марк резко повернулся к нему.

— Из-за Сандры?

— Да, и это. Я не забыл, что она носит твою фамилию.

— Мой дорогой бедный Джеймс! Ты витаешь в облаках и не знаешь, кто Сандра на самом деле, кем она стала… «Единорог»…

— «Единорог» в прошлом!

Сандра встала и с вызовом посмотрела на Марка. Всего несколько секунд выдержал он этот взгляд, а затем отвернулся.

— Я знаю, что ты из нее сделал! — резко сказал Джеймс. — Так вот, я отпущу тебя на свободу при условии, что ты никогда не увидишь Сандру снова и навсегда оставишь страну.

Сандра чувствовала, что Джеймс хочет выкупить шесть лет ее позора.

Марк молчал. Он отвернулся к камину и положил руки на холодную каминную доску.

— Хорошо, ты победил, — сказал он. — Ты получил то, что хотел. А то, что я хотел… — Он выпрямился и вздернул подбородок. — В конце концов, я в любом случае должен покинуть страну, поэтому…

— Ты принял решение, Марк?

— Думаю, было бы благороднее выбрать тюрьму, но я принимаю твои условия.

— Значит, ты уедешь завтра. Грегори увезет тебя туда, куда захочешь.

— При одном условии.

— Ты действительно думаешь, что можешь выдвигать условия? — в голосе Джеймса послышался металл.

Марк подошел к Сандре. В его глазах она увидела покорность и ожидание — то, что умиляло ее и вызывало отвращение. Даже теперь она не могла понять, была ли это маска или реальное лицо ее бывшего мужа.

Она неловко пошевелилась в кресле.

— Сандра, прежде чем я уйду, я хочу любить тебя в последний раз!

 

17

Берег был безлюден. На песке лежали последние отблески уходящего дня, словно легкое облачко водяной пыли на ее лице или ленивые волны на поверхности свинцового моря. Сандра сидела под сосной, притворяясь, будто сама не знает, как ее сюда могли принести ноги.

Она смотрела на море и старалась собраться с мыслями. В душе не было ненависти к Марку — только отвращение. Ей предстояло забыть о прошлом, привести жизнь в порядок. Это началось вчера, но она хорошо знала, что шла к этой цели долгих шесть лет, что все началось на этом самом месте, где она сидит сейчас.

Песок шуршал у нее под рукой. Да, она снова должна что-то сделать, если хочет выжить. Сандра встала и направилась к черному автомобилю, стоящему на обочине дороги. Теперь она знала, что должна делать.

Джеймс и Марк были там же, где она их оставила, — в гостиной виллы. Последние слова Марка повисли в воздухе, грязные и похотливые, отягченные прошлым, которому пришло время умереть.

Ветерок лохматил ее мокрые волосы. Взглянув на мужчин, Сандра поняла, что в этот момент они оба хотят ее с невероятной силой.

— Я позволю тебе исполнить твое желание, — сказала она Марку. — Но у меня тоже есть условие. — Впервые за эти два дня она почувствовала себя хорошо. — Я займусь любовью с тобой, Марк. Но и с Джеймсом тоже. Годится?

Ее восторг отразился на лице Марка. Он медленно кивнул. Джеймс молча наблюдал, как Сандра прошла в комнату, которую он оставил шесть лет назад. Она сняла платье и бросила его на пол.

Когда она вошла в спальню, одежды на ней уже не было. Они не смели двинуться с места, стояли возле двери и ждали сигнала.

— Вы оба любите меня, не так ли? — спросила она звонким голосом.

В их глазах отразился единственный ответ.

— Тогда любите меня!

Она подошла, взяла их за руки и повела к кровати.

Марк прикоснулся к ней первым. Его ледяные руки легли ей на грудь. Пока они согревались, он старался найти ее губы. Но она уклонялась от его жаркого рта и смотрела на Джеймса.

— Разденься, — сказала она Марку.

Он выпрямился и быстро выскользнул из одежды. Сандра подошла к Джеймсу и прижалась к нему. Она почувствовала, как он задрожал и медленно, почти благоговейно начал гладить ее тело. Сзади она уже ощущала прикосновения нетерпеливого Марка. Он лег на кровать и увлек ее за собой. Он страстно целовал ее грудь, жадно посасывая коричневые желуди. Затем его губы двинулись вниз… Сандра нащупала руку Джеймса.

— О, сделай мне хорошо! — прошептала она. — Сделай мне хорошо!

Марк подложил руки под ягодицы Сандры. Она притянула к себе Джеймса и поймала ртом его копье. И в это время Марк вошел в нее. Она задохнулась от наслаждения.

— Я хочу вас обоих! — сказала Сандра и взглянула на Джеймса, чьи руки все еще держала. — Давайте, как в первый раз…

Она покинула объятия Марка и прижалась к Джеймсу. Затем села и медленно наделась на его горячий стержень. Ее дыхание стало хриплым, глаза закрылись. Джеймс отдался безумным ласкам.

— Марк, возьми меня, возьми меня сзади! — закричала она.

Подчинившись приказу, Марк пристроился позади нее. Она вскрикнула, наслаждаясь незабываемым чувством обладания двумя мужчинами одновременно.

— Сандра, я люблю тебя! — пробормотал Марк.

Джеймс лежал в напряжении, словно охваченный болью. С его губ срывались хрипы. Словно молитву, повторял он раз за разом имя Сандры.

Она ничего не говорила — она наслаждалась.

* * *

Бледные солнечные лучи наполнили комнату, высвечивая золоченые узоры на стенах. Сандра проснулась, почувствовав прикосновение мужчины.

— Я смотрел, как ты спишь, — сказал Джеймс. — Это было прекрасное зрелище. Ты выглядела как ребенок — милый и ужасный.

— Почему? — спросила она и прижалась к нему.

— Потому что ты не ребенок.

Ее смех звучал свежо и чисто — освобожденный смех, думал Джеймс, сжимая ее в своих руках.

Она знала, что где-то далеко, в просторах Средиземного моря, под парусами несется на восток «Розебуд». На борту яхты стоит единственный пассажир, не отрывая взгляда от берега, исчезающего за горизонтом.