Поцелуй змеи. Мир полон разведенных женщин

Холландер Ксавьера

Коллинз Джеки

Эстрадная певица Сандра, знакомая нашим читателям по роману Ксавьеры Холландер «Осирис», привозит похищенный «золотой фаллос» древнеегипетского бога плодородия в Европу. Вслед за нею в надежде завладеть бесценной реликвией устремляются свергнутый диктатор одной из африканских стран Ази Мориба, его любовница авантюристка Анна, профессор-египтолог Халефи и другие герои. Влечет их не только блеск золота, но и магическая сила, скрытая в находке известного археолога…

События, которые разворачиваются вокруг столь необычной находки, и составляют сюжетную основу романа «Поцелуй змеи».

В книгу включен популярный роман Джеки Коллинз «Мир полон разведенных женщин».

* * *

Этот роман — о любви.

О любви чувственной, страстной, одержимой.

О любви, сметающей на своем пути все преграды.

«Секс — это не разновидность гимнастики, а волшебство, несущее в себе мощный духовный заряд, — утверждает писательница. — Это белая магия, помогающая влюбленным ощутить себя небожителями».

Жестокая борьба за овладение «золотым фаллосом» Осириса, составляющая содержание романа, — это борьба за полноценную жизнь, увенчанную любовью и красотой.

Так может писать только Ксавьера Холландер — действительно сексуально, предельно откровенно и всегда увлекательно, как и в уже знакомых нашим читателям книгах «МАДАМ», «МАДАМ ПОСОЛЬША», «ОСИРИС».

 

 

Часть I

 

Глава первая

Змея Священного Нила

Яхта, зашуршав днищем по песку, стала на якорь. Единственным встретившим их в свежем предрассветном сумраке звуком был шум пенящегося прибоя на еще сонном пляже. Из темноты вынырнули две рослые темнокожие фигуры с мрачными, непроницаемыми физиономиями. Трое пассажиров осторожно спустились с яхты и медленно двинулись по мелководью. В мерцании звезд и фосфорическом блеске луны отчетливо вырисовывались контуры окружавшей их местности с изрезанными расселинами утесов, покрытых тропическим лесом.

Свирепые проводники были молчаливы. Узкая тропинка змеилась вдоль золотистого пляжа и терялась в лесу, куда и направилась эта странная группа. С берега этого крошечного, затерянного в Индийском океане островка можно было рассмотреть едва различимые, смутные очертания видневшегося вдали знаменитого острова Бали. Клео Дженис, бойкая блондинка лет тридцати, жительница Лос-Анджелеса, продюсер концертов многих звезд эстрады и фестивалей в разных уголках планеты, была единственной женщиной в этой компании. Рядом с ней шел Эндрю Друммонд, шотландский врач, владелец процветающего дома моделей в Лондоне. Крупный, атлетического сложения мужчина с седыми волосами и холодными голубыми глазами за очками в тяжелой оправе, он разменял полвека и, несмотря на свой довольно неряшливый костюм, производил внушительное впечатление. За ним тяжело ступал маленький, толстый, лысый, обрюзгший мужчина того же возраста. Это был Йозеф Прунвальд, директор одного из крупнейших банков в Цюрихе. Вся его жизнь прошла за массивным канцелярским столом, что, естественно, никак не способствовало сохранению спортивной формы.

Минут десять сосредоточенного штурма уходящей круто вверх тропинки, и внезапно слева открылся зияющий черной пустотой просторный грот. Молчаливые проводники растворились в его мраке, и Дженис и ее спутники были вынуждены двигаться дальше едва ли не на ощупь: в глубине пещеры на скалистых стенах еле мерцали редкие факелы. Только звуки шагов нарушали царившую здесь, казалось, вечную, суровую и властную тишину. Ход постепенно сужался и наконец уперся в серую каменную стену с маленькой, узкой дверью, через которую они с трудом протиснулись по одиночке. Вдруг они замерли, ошеломленные открывшимся величественным зрелищем. Огромный храм с круглыми, густо покрытыми цветными иероглифами колоннами будто вырастал из скалы. По обеим сторонам храма торжественно возвышались две статуи, одна из которых изображала человека с головой собаки.

— Боже мой, да ведь это же Анубис! — воскликнул Эндрю Друммонд.

Один из сопровождавших зловеще прошипел:

— Тише! Ни слова, пока не заговорит жрица Исиды!

Причудливые лампы из цветного стекла слабо освещали храм. Светильники принадлежали явно к более поздней эпохе и были привезены сюда, вероятно, из Багдада или Дамаска, где служили украшением мечетей. И тем не менее они прекрасно гармонировали с архитектурой этой таинственной пещеры. На высеченных в скале скамьях и карнизах лежали многочисленные редкие и дорогие предметы: золотой амулет с топазами, причудливо изогнутый змеевидный скипетр, манускрипт из папируса, украшенный поразительной красоты рисунками — египетская Книга Мертвых… В противоположной стене святилища виднелась дверь, ведущая, вероятно, во внутреннее помещение. Из нее вышли восемь мужчин в простых полотняных одеяниях жрецов и причудливых головных уборах. Они остановились перед деревянной скульптурой богини Исиды. Ее корона символизировала власть над Верхним и Нижним Египтом. В левой руке она держала царскую плеть, а на шее сверкал рубин величиной с голубиное яйцо в форме жука-скарабея.

Но вот передняя часть статуи пришла в движение, и гости поняли, что это гробница мумии. Медленно открылась дверь, и перед ними предстала женщина в одеянии, подобном покрову статуи богини Исиды. Она была высокого роста, стройная. Ее блестящие черные волосы и полные тайны миндалевидные глаза с темными обводами действовали магически: будто и впрямь сама богиня! В ее взгляде чувствовалась не просто всепобеждающая властная сила, но какая-то странная отрешенность, создававшая впечатление безграничной сексуальности. Каждый, кто хоть раз встретился с этим взглядом, не мог не попасть под власть волшебных чар. Восемь жрецов склонились перед ней, и гости, подталкиваемые своими мрачными проводниками, тоже опустились на колени.

— Будь благословенна, жрица Исиды! — произнес один из жрецов.

Наступила томительная пауза, а затем заговорила Исида. Голос ее был глубоким и суровым, слова произносились нараспев, будто она читала древнюю формулу, подчинявшую слушающих своей власти.

— Чужестранцы, известно ли вам, что мне дана сила великой богини Исиды? Я — ее жрица! Но когда я начинаю говорить, я становлюсь богиней! Никто не в силах противостоять моей воле, и мои слуги, рассеянные по всему свету, служат и повинуются богине, которая возвратилась из Царства Теней, чтобы вновь ожить в моем теле. И вы тоже принадлежите к числу тех, кто избран служить ей. Вы посвящаетесь в тайны сексуальной власти, дающей всем мужчинам и женщинам волшебную силу, способную заставить любого восхищаться вами и подчиняться вам, как вы теперь подчинились мне.

То, что я сообщу сейчас, вам надлежит узнать еще перед первой фазой ритуала посвящения. Великого бога Осириса, супруга Исиды, заманил в ловушку его младший брат Сет — Злой Бог. Он убил его и разрубил тело моего господина на тринадцать частей, которые закопал затем в разных местах. Однако его жена Исида ходила по всем странам, отыскивая части тела божественного Осириса. Она сшила их и вдохнула в Осириса жизненную силу. Когда Осирис снова стал повелителем обоих Царств Египта, сын Исиды, могучий Гор, убил злого Сета. Однако Осирис был собран не полностью. Он не мог наслаждаться любовью с Исидой, так как отсутствовала одна из частей его тела, закопанная глубоко в землю. Исиде не удалось найти его божественный фаллос. И тем не менее фаллос Осириса доказывает свою мощь и в теле земли, оплодотворяя ее. И земля из года в год дает обильные урожаи.

Для вас все это — легенда. Но тот, кто служит Исиде, знает гораздо больше. В те далекие времена, когда тело Осириса разбросали по земле, была изготовлена золотая статуя — точная его копия. Ее разделили на тринадцать частей, которые затем тоже тайно зарыли. Благодаря волшебной силе этой статуи, богиня смогла разгадать места захоронения подлинного тела своего возлюбленного. Мы, ее приверженцы, поклялись отыскать и собрать все недостающие части золотой статуи — в знак преклонения перед богиней и волшебной силой телесной любви. Если вы готовы служить Исиде и поклоняться культу любви, то вместе с нами будьте готовы к поискам. Следуйте за мной!

Исида бесшумно повернулась. Слуги и гости последовали за ней. Маленькое округлое помещение, стены которого были сплошь задрапированы темно-красным бархатом, встретило их тусклым светом золотых светильников и жутковатыми пятнами теней. Воздух источал сладкий экзотический аромат, возбуждавший у всех странное чувство волнения, предощущения чего-то фантастического. Лишь низкие роскошные восточные диваны с деревянными спинками, украшенными изображениями египетских богов с соколиными головами и извивающимися змеями, действовали умиротворяюще. Клео Дженис предложили средний диван, ее спутники уселись на диваны справа и слева. Исида стояла перед ними, ее руки бережно держали старинный, видимо, времен фараонов, папирусный свиток, текст которого она начала нараспев читать.

Позже никто не смог объяснить, что с ними произошло. Голос Исиды действовал странно — убаюкивал и одновременно возбуждал. Сквозь монотонное пение смысл произносимых слов не доходил совершенно. Клео впилась взглядом в Исиду, и все вокруг нее куда-то провалилось, исчезло. Жрица как будто заскользила к ней, обдавая ее своим горячим дыханием. Клео невольно протянула руки навстречу. Близость теплого тела и легкое соприкосновение с нежной, как лепестки розы, прозрачной, как тонкий фарфор, кожей Исиды возбудили в ней сладостное томление. Лицо Исиды оставалось непроницаемым, но губы продолжали что-то говорить. Клео ощутила такое невыразимое наслаждение, какое не испытывала до этого никогда в жизни. Каждая клеточка ее тела стремилась к этой чарующей женщине.

Она не могла вспомнить, как и когда они разделись, но ее взгляд уже был прикован к обнаженной фигуре жрицы. Клео еще никогда не видела такого женского совершенства и с благоговением обняла ее тело, прикоснувшись к нему губами. Исида терпеливо сносила ее объятия. Пальцы Клео ощупывали тело, небольшие упругие груди и соблазнительные бедра. Однако жрица оставалась неподвижной, и это еще сильнее разжигало страсть Клео. Ей казалось, что она теряет рассудок. Ее глаза сомкнулись, она задыхалась, полностью подчиняясь власти этой удивительной женщины из другого мира и другого времени. Когда ее насытившаяся страсть стала ослабевать, Клео открыла глаза и с удивлением обнаружила, что сидит на своем диване, одетая, а Исида продолжает читать вслух папирус. Эндрю Друммонд и не подозревал, что произошло с Клео. Он прислушивался к монотонному голосу Исиды и понимал все без особого напряжения. В ее повествовании сообщалось, что время — это не огромный океан, а просто крошечная лужица, через которую он может без труда перепрыгнуть. И он шагал через бездны прошлого. Он видел себя Осирисом. Злой Сет был уже мертв, а он сам торжествовал, он был царем, который хотел любить свою супругу. Его тело было телом вечно молодого бога, упругое и полное сил. Царица Исида с удивлением заметила его напряженно пульсирующий фаллос.

— О Боги! — прошептала она. — У тебя же все части тела целы, ты не искалечен! Это подействовала моя любовь!

Он порывисто обхватил ее, почувствовал ее гибкое тело и, ощутив в себе силу, понял, что снова мужчина. Он знал, что это была его миссия — оплодотворить Исиду, чтобы она стала такой же плодородной, как Нил. Он, только он мог наполнить ее тело жизнью! Он взял ее, и она покорилась ему! И какое блаженство он ощутил, когда вдыхал ее аромат и наслаждался теплом ее тела. Когда они сплелись в любовном трепете, земля заплясала от восторга. Он ощутил себя Львом, хозяином Африки, она была Змеей, олицетворением мудрости и силы волшебства, а вместе они выражали божественный восторг, управляющий миром. И в тот момент, когда он одарил ее своим драгоценным семенем, показалось, что Луна раскололась на тысячу частей.

Казалось, прошла вечность, но Эндрю Друммонд все еще сидел на своем диване и страстно взирал на фигуру Исиды, читавшей папирус. Был ли это сон или просто мгновение, выходящее за рамки его представлений? Но одно было несомненно — он пережил оргазм.

А что же происходило с Йозефом Грунвальдом? Он тоже попал во власть божественных чар. Голос Исиды окутал его, до странности притупил чувства и разрушил все мыслимые границы, определявшие до сих пор его жизнь.

Он почему-то стал поглаживать деревянную змею на спинке дивана, и внезапно от его прикосновения она пришла в движение! В то же время он не отрывал взгляда от жрицы. Он ясно осязал своими пальцами нежную, шелковистую ее кожу. Его лихорадило, в жилах бешено пульсировала кровь. Как тяжело дышать!..

Но эти странные ощущения отступали и подавлялись обликом Исиды. Она стояла перед ним, стройная, надменная, холодная и неприступная. Йозеф упал к ее ногам и стал тихо молить дать ему знак, что она готова его выслушать. Переполненный член невыносимо болел. О, если бы хоть немного ее сочувствия, какое это было бы для него облегчение! Он снова устремил свой взгляд на нее и вдруг увидел, что Исида повернулась к нему спиной, сбросив свое белое одеяние. Встав на колени, он с благодарностью обхватил ее зад. Его возбуждение достигло предела, объятия стали крепче, и он закрыл глаза, чтобы полностью отдаться своим ощущениям.

Йозеф очнулся от собственного крика. Что случилось? Неужели грезы довели его до оргазма? Он пытался подняться с пыльного каменного пола, совершенно потеряв ощущение времени. И уже гораздо позже он вдруг осознал себя сидящим на диване, а все еще читавшая жрица в белом одеянии стояла перед ним, неподвижная и недоступная, как Луна. Были ли это галлюцинации, и он на самом деле не испытал оргазма? Но ведь он знал точно, что с ним что-то произошло! Несмотря на свою внешнюю надменность, Исида благосклонно отнеслась к его покорному виду, и это постепенно успокоило его.

Наконец Исида, завершив свое напевное, монотонное чтение, с благоговением свернула свиток и передала его одному из слуг. Однако чарующее воздействие исчезло не сразу. Скорее всего, это походило на медленное ослабление напряжения или на растворяющийся туман. Гости сидели на своих диванах и производили впечатление только что проснувшихся людей. И Исида произнесла:

— Не забывайте случившегося здесь с вами. Этот пробуждающий божественное наслаждение дар является подарком богини. Вы теперь ее слуги, и она подаст каждому из вас знак о том, что предстоит сделать ради приближения дня признания власти Исиды и Осириса над всем миром. Для этого необходимо собрать все тело Осириса, но не как смертную ткань, ибо слишком много прошло времени, а в виде большой золотой статуи.

Исида подошла к одной из ниш в скале. Двое сопровождавших ее широкоплечих, мускулистых мужчин с трудом вытянули оттуда что-то очень тяжелое и поднесли к диванам. Гости с удивлением рассматривали прекрасно отлитую из золота точную копию руки с кистью. Искусное литье пальцев свидетельствовало о высочайшем мастерстве изготовителей.

— О небо! — У Клео перехватило дыхание. — Любой в Голливуде продал бы свою душу за эту руку!

— Могу ли я к этому прикоснуться? — спросил глубоко потрясенный Йозеф Грунвальд. — В моем банке хранится гораздо больше золота, чем в любом другом кредитном учреждении! Если у вас возникнет желание отдать нам это на хранение, позвоните, пожалуйста, по телефону. Вот вам моя визитная карточка.

— Не суетитесь! — голос Исиды прозвучал будто гром. — Мы продемонстрировали вам это как свидетельство существования божественного тела, недостающие части которого и призваны найти слуги Исиды. Замечу, что большинство из них уже хранится в наших сейфах, но, к сожалению, не все. Если мы обнаружим Золотой фаллос, статуя оживет, и в наших руках окажется невиданная власть! Теперь вы должны нас покинуть, но каждый из вас, в случае необходимости, будет оповещен или, если он посчитает это важным, сам установит с нами контакт.

Безмолвные проводники привели их к яхте, треугольные паруса которой вяло колыхались на ветру. Вскоре маленький остров исчез в утренней дымке. Никто не произнес ни слова. Новообращенных мучил только один вопрос: «Сколько времени пройдет, пока Исида призовет выполнить ее поручение?» Впрочем, им ничего больше и не оставалось, как продолжать жить своей прежней жизнью и ждать.

 

Глава вторая

Угрюмый мужлан

Чернокожий гигант ловко вывернулся из-за голубовато-бежевого трамвая и пересек Триумфальную площадь. Ази Мориба часто бывал в Цюрихе. Он любил этот город, где в строгих респектабельных зданиях размещаются крупнейшие банки мира. И он не уставал твердить: одно лишь сознание того, что он в окружении огромного количества денег, придает ему чувство уверенности. А тот факт, что немалая часть их принадлежит ему, действовал успокаивающе на его крутой нрав.

Это был статный мужчина, привыкший повелевать. Когда Саламба обрела независимость, Мориба возглавил полицию и за короткое время стал самым могущественным человеком в государстве. Уничтожив президента, он захватил власть, но был свергнут народным восстанием и бежал из страны. Теперь во главе правительства стоял его ненавистный соперник, анархист Милос, которого он прежде годами преследовал.

Мориба толкнул стеклянную дверь и вошел в просторный зал банка. Не удостоив взглядом сидевших у окошечек служащих, он сразу же обратился к администратору, заявив, что хочет поговорить с директором, который лично контролирует его финансы. А поскольку черных великанов не так быстро забывают, то его сразу же проводили в комнату для ожидающих. Йозеф Грунвальд проводил заседание инвестиционного комитета, когда ему доложили, что его хочет видеть Мориба. Он сразу же поручил председательство заместителю и быстро покинул зал заседаний. Но прежде чем выйти к посетителю, Грунвальд распорядился подать все выписки по счетам Морибы.

— Мой дорогой Мориба, не могу выразить словами, как я был потрясен, узнав о событиях в Саламба. Как вам только удалось вырваться из страны?

Слова Грунвальда сильно смахивали на речь профессионального плакальщика на панихиде, выражающего свое соболезнование, однако у Морибы на этот раз было хорошее настроение и он лишь рассмеялся.

— Ну, скажем так, как обычно выпутываются из петли, — ухмыльнулся он. — С помощью лжи и обмана, грабежа и нескольких убийств. В общем, это был день как и все остальные обычные дни.

— У вас всегда солнечный юмор, — Грунвальд был несколько обескуражен таким ответом. — Но сейчас вы чувствуете себя в безопасности или вас и здесь, в Европе, будут разыскивать?

— До тех пор пока я не беспокою Милоса, у него хватит ума, чтобы зря не гоняться за мной. Я его хорошо знаю. Он получил то, к чему стремился, и его совершенно не интересует, что происходит со мной за пределами Саламба, — Мориба держался самоуверенно.

— У вас есть какие-нибудь планы сейчас? — поинтересовался Грунвальд.

— Целая куча! — воскликнул Мориба. — Но для этого мне нужны деньги.

С полчаса они изучали банковские выписки, а затем Мориба распорядился снять с его счета все деньги.

— И куда вы теперь направитесь? Или вы желаете какое-то время провести в Цюрихе?

— Этот город для меня слишком чист и аккуратен. Ну просто стерильное место, — покривился Мориба. — Мне нужно нечто иное. Я подумываю о Риме.

— Рим очарователен! Удивительный центр культуры! — подхватил Грунвальд.

— Культуры?! — с презрением прокартавил Мориба. — Город целиком коррумпирован, полон спекулянтов, проституток и торговцев наркотиками. В общем, все как в Саламба. Вы представляете себе, какие там возможности для меня, с моим-то талантом и опытом?

Грунвальд едва улыбнулся.

Он всегда опасался этого огромного и мощного человека и охотно закончил бы разговор, но боялся его оскорбить. Он заверил Морибу, что, будучи по делам в Риме, даст указание о выдаче ему наличных денег и там.

— Да, вы действительно мужественный человек! — добавил Грунвальд. — Вы не скучаете по Саламба?

— Ничуть! Хотя там и есть кое-что, что я вынужден был оставить, — признался Мориба.

— И что же это?

— Член! — буркнул Мориба, сильно встряхнув головой.

— Что вы говорите? Боже мой, вы хотите сказать, что вас искалечили как мужчину? — Лицо Грунвальда исказилось от ужаса.

— Вовсе нет, — осклабился Мориба. — Уверяю вас, я в полном порядке. Но как вы будете реагировать, если я вам скажу, что у меня был еще один, и его я вынужден был оставить в Саламба? — Мориба наслаждался смятением ошарашенного Грунвальда.

После паузы он добавил:

— Но это была не обычная штука, а из чистого золота. И такая огромная. — Мориба развел руки, чтобы показать размер потери. — Я с большим сожалением с ней расстался, однако не было никакой возможности вывезти ее тайно из страны.

— Вы не шутите? Вы говорите это серьезно или это просто фантастическая история, которая вам приснилась?

— Чистейшая правда. Речь идет об археологической находке, которая была обнаружена перед революцией. Представляете себе ее стоимость! Возможно, я когда-нибудь все-таки смогу вернуться в свою страну и заполучу вещицу. А пока вынужден обходиться скромной для меня суммой на моем здешнем счете да тем, что я смогу прихватить в Риме.

— Ну, я бы, допустим, не осмелился назвать ваш счет в банке скромным, — запротестовал Грунвальд. — Это солидный капитал, да и банк делает все, чтобы ваши проценты росли и вкладывались с прибылью.

Мориба засмеялся:

— У вас и вашего банка дела тоже идут неплохо, и не говорите так, будто речь идет о благотворительной организации, а то я стану вкладывать свои деньги в другом месте. Меня не беспокоят грабители, но я терпеть не могу лицемеров.

Грунвальд слишком хорошо знал Морибу, чтобы позволить себе стушеваться.

— Вы должны насладиться тем, что имеете, — выдавил он улыбку, в которой не чувствовалось и доли юмора.

— Расскажите мне поподробнее об этом необыкновенном Золотом фаллосе, который вы обнаружили в Саламба.

— Ходят слухи, что он принадлежал старой статуе, найденной на руднике, где она, очевидно, и была спрятана. Возможно, Милос, наш новый президент и бывший революционер, уже завладел им. Однако такие сексуальные штучки, вероятно, не представляют интереса для расчетливого швейцарского банкира.

— Естественно, нет, — поспешно согласился Грунвальд. — Просто меня разобрало любопытство в связи с этой странной историей.

Но как только Мориба распрощался, Грунвальд тут же протянул руку к телефону и набрал номер на Бали. Он сидел неподвижно, пока его не соединили, а затем, опасаясь, что кто-либо может его подслушать, торопливо зашептал в трубку:

— Исида, вы узнаете, кто звонит? Отлично. То, что мы ищем, нашлось. Вы должны через неделю встретиться со мной в Саламба. Для Осириса наступает новая эра.

В Ибари через главные ворота въехал президентский «роллс-ройс». Стража отдала салют, а слуга в ливрее сбежал с лестницы, спеша открыть дверцу машины. Но из нее вышел не президент Милос, а ослепительной красоты женщина. Когда Саламба правил Мориба, Анна была его любовницей. После его падения она без колебаний отдала свою благосклонность его преемнику.

Отец Анны был шведским археологом, исколесившим всю Саламба, и при этом не упустившим случая обрюхатить одну из местных красавиц. От этого союза появилась на свет ошеломляюще экзотическая дочь с темной кожей и голубыми глазами. Анна обладала нежной прелестью тропического цветка, но, сохраняя женское обаяние, она была расчетлива, коварна и безжалостна. Это касалось и постели, в которой она тоже была беспощадной любовницей, способной оставить без сил любого мужчину.

Когда она появилась в рабочем кабинете Милоса, он диктовал секретарше какое-то служебное письмо. Закончив, он увел Анну в жилую часть дворца. Милос выглядел озабоченным, но Анна была достаточно умна, чтобы не пристать немедленно с вопросами. Она умела выжидать. В постели ей всегда удавалось выведывать тайны своих любовников. Однако на этот раз ее несколько обескураживало явное отсутствие у Милоса мужского настроения.

Они поднялись по церемониальной лестнице в спальные покои. Анна зашла в гардеробную, разделась и после тщательного отбора облачилась в ночную рубашку, настолько прозрачную, будто это была вовсе не ткань, а одно дуновение из кремового нейлона. Милоса это всегда возбуждало. Затем она распушила щеткой волосы, легким движением едва коснулась любимыми духами мочек ушей и вернулась в спальню. Там она позаботилась о сдержанно-мягком освещении, включила музыку, вызывающую сладкие грезы.

Ушедший в себя Милос уже лежал на просторной, округлой формы кровати. Анна опустилась рядом и начала кротко поглаживать его спину. У него была хорошая фигура и густые курчавые черные волосы. В общем это был мужчина, который возбуждал женщин, да и как любовник не пасовал. Анна не унималась с ласками, и он, сначала равнодушный, постепенно начал оттаивать. Она покусала его за ухо: он удовлетворенно заурчал. Однако когда Милос повернулся на спину, Анна, сунув руку под простыню, не обнаружила у него никаких признаков возбуждения. Что-то не ладилось, и это ее удивило. Анна еще ни одному мужчине не позволяла оставаться безразличным к ней и удвоила свои усилия. Так она еще никогда не старалась. Но Милос вел себя по-прежнему пассивно. Когда она уже собиралась признаться в поражении, он вдруг рванулся, схватил ее за волосы, приподнял и опрокинул на спину. Навалившись, без всяких церемоний вонзился в нее. Анна крепко прижала свои губы к его, но и поцелуй Милоса был жестким, будто делал все это против своей воли или хотел удержать свою чувственность. И в оргазм он вошел, не заботясь о том, что она еще даже и не приблизилась к этому состоянию. До сих пор он не был таким эгоистичным. Сегодня же он использовал ее лишь для удовлетворения своей сексуальной потребности.

Анна ушла в ванную и стала под душ. Она чувствовала себя оскверненной. Не тем, что ее взяли, а тем, что сделали это с безразличием.

Когда она вернулась, Милос лежал, уставившись в потолок.

— Вероятно, ничего не было, — пробормотал он.

— Вероятно, ты думал о другой, — шутливо упрекнула Анна, будучи глубоко убежденной, что от Кипра до мыса Кап нет женщины, которая могла бы конкурировать с ее сексуальным излучением.

И все же она была недалека от истины. Милос думал о другой. О девушке в самолете, который он пытался захватить. Она помогла ему бежать, когда акция обернулась провалом. И хотя общение было мимолетным, он не мог, ее забыть, его влекло к ней.

Девушка была родом из Шотландии, пела в кабаре. Вот только имя ее он никак не мог вспомнить — Сандра или что-то вроде этого. Воспоминания о ее русых локонах, улыбке, выразительных, цвета фиалки глазах были настолько глубоки и реальны, что, казалось, рядом с ним лежит она, а не Анна. Поэтому Милос ничего не ответил любовнице.

— Это место проклято, — пожаловалась она. — И я тебя предупреждала, что нечто подобное когда-нибудь случится.

— Ты это о чем? — попытался сосредоточиться Милос.

— Ты прекрасно все понимаешь, — не унималась Анна. — Я уже рассказывала тебе о фантастическом Золотом фаллосе, который нашел американский инженер-горностроитель.

— Ты имеешь в виду человека, с которым ты спала по приказу Морибы? — хмыкнул Милос.

— Он мог бы тебе многое сообщить! — без тени смущения продолжала Анна. — Как было бы замечательно, если бы Золотой фаллос хранился в нашей комнате. Каждый раз, когда мы занимались любовью, происходило бы чудо. Эта вещь обладает волшебной силой. А теперь…

Ей не удалось закончить свою мысль.

— Суеверная чепуха, — проворчал Милос.

— И вовсе не чепуха. — Анна когда-то проверила на себе возможности Золотого фаллоса, но, естественно, сообщать об этом не собиралась. — Чем ты объяснишь, например, что после похищения этой вещицы из Саламба ты стал неспособным любить меня по-настоящему?

— У меня и без того голова кругом идет, — отмахнулся Милос. — Я ведь, в конце концов, президент страны.

Презрение в глазах Анны было выразительнее всяких слов, и Милос почувствовал, как в нем закипает гнев.

— Я не думал, что ты находишься здесь из-за этой про клятой штуки, которую считаешь такой бесценной, — бросил он ей в лицо.

— Сначала действительно я думала лишь о его стоимости. — Анна перешла в контратаку. — Потом я обнаружила его сексуальную силу, но было уже поздно. Морибе удалось бежать из Саламба, прихватив находку с собой. И если сейчас ты президент, то он с нею — император! Ни одна женщина не устоит перед этой чудодейственной вещью, как, собственно, ни один мужчина тоже. Это подлинное могущество!

— Если ты так глубоко веришь в этот отросток Осириса, то можешь последовать за своим прежним любовником. Морибу найти совсем не сложно, а с твоими способностями не составит большого труда обвести его вокруг пальца.

— Надеюсь, что ты это не всерьез? — Анна несколько опешила.

— А почему бы и нет? Но одно тебе должно быть абсолютно ясно. — Милос заговорил неожиданно резко. — Если ты заполучишь эту вещицу в свои жадные руки, то немедленно прямым ходом вернешься сюда. Причем без всяких трюков, Анна, иначе с тобой может случиться какая-нибудь неприятность! И не думай, что сможешь где-нибудь спрятать свою волшебную палочку. Мои люди везде тебя выследят, а твой божественный император Мориба никак не сможет тебя защитить.

Анна задрожала от страха. Она знала, что Милос не произносит угроз просто так.

Погода в Лондоне была намного холоднее, чем в Ибари, однако температура в спальне Сандры Митчелл и Дональда Мак-Фея была гораздо выше, чем у Анны и Милоса. Они недавно вернулись из своего богатого приключениями путешествия в Саламба. Дональд, игрок шотландской национальной сборной по футболу, получил в своем клубе краткосрочный отпуск. Сандра же только что подписала контракт с элитарным ночным клубом в Лондоне, в котором уже на следующей неделе должна была выступать как певица и саксофонистка.

Дональду не было еще и двадцати, но его талант уже обеспечил ему достаточную популярность на футбольных полях. Он был небольшого роста и быстр, словно горный леопард. Выросший в маленькой сонной деревушке, он был не очень сведущ в сексуальности. Он был любовником без особых претензий, действовал прямолинейно, во всем полагаясь на партнершу. Однако, побывав в Саламба, многому научился. И лишь с содроганием вспоминал, как его там совратила Анна — ведь он преклонялся перед Сандрой.

Они целый день провели в магазинах, затем гуляли в парке и, вернувшись в гостиницу, почувствовали себя совсем усталыми. Сандра предложила перед обедом немного отдохнуть. Сделала это она не без задней мысли. Но, очутившись в спальне, поняла, что Дональду не до любовных утех. Тем не менее спросила:

— Ты не хочешь со мной немного поваляться?

— О, Сандра, у нас еще будет время, — взмолился Дональд.

— Что ж, отложим, — бодро согласилась она, хорошо зная своего друга.

Благодарный Дональд обнял, осыпая поцелуями, и неожиданно возбудился. Ну а про Сандру и говорить было нечего. Она выскользнула из его объятий и потянула Дональда в ванную. Едва он встал под душ, как она быстро разделась и оказалась рядом. Под горячими водяными струями Сандра продолжила свою игру: намыливала ему спину, будто невзначай скользила руками по животу. Он слабо сопротивлялся, ласки подруги были приятны.

Потом они укутали друг друга купальными простынями и со смехом побежали в спальню.

В постели Дональд снова обнял Сандру. Она удовлетворенно улыбалась, ее глаза лучились, поощряя его. Дональд кончиком языка пошевелил в ее ухе. Она замурлыкала, словно кошка, но когда он готов был уже приступить к главному, Сандра попросила:

— Пожалуйста, любимый, потерпи еще чуть-чуть.

Дональд не отступал, и вскоре они слились в сладострастном порыве. Они больше не могли контролировать себя. Сандра едва подавила крик, когда оргазм пронзил все ее тело.

Теперь и Дональд оказался на пути к высшему блаженству. Подсознательно он ощутил, что Сандра готова еще раз войти в оргазм. Их тела были полностью созвучны, движения подчинялись единому ритму. Мощный всплеск счастливой удовлетворенности они пережили одновременно.

Утомленные и опустошенные, они чувствовали, как постепенно восстанавливаются силы и возвращается действительность. Однако сладкая истома все еще растекалась по их телам.

— Неплохо бы снова принять душ, — сказал Дональд.

— В тебе нет романтики, — слегка надув губки, ответила Сандра и нежно поцеловала его в кончик носа.

Она встала и направилась в ванную. Дональд, услышав шум набегающей воды, последовал за ней.

— Знаешь, сегодня было прекрасно, как никогда раньше. — Он вздохнул.

Сандра счастливо кивнула головой.

— Не смейся надо мной, но мне кажется, что с тех пор, как эта забавная штука оказалась у нас, наша любовь попала под власть совершенно иных чар.

— И ты можешь эту часть божества называть забавной штукой? — В голосе Дональда прозвучало недовольство. — Однако я с тобой согласен в одном. Кажется, она и в самом деле обладает необыкновенными свойствами. И тем не менее, несмотря ни на что, мы обязаны вернуть эту вещь французскому археологу, ведь ему тоже удалось покинуть Саламба.

Профессор Луи Халефи был приглашен в Саламба американским горным инженером, чтобы обследовать Золотой фаллос, найденный одним из местных рабочих. Полицейские Милоса несколько раз объявляли его розыск, но в конце концов решили, что Мориба бежал из страны вместе со священной находкой. А на самом деле это сделала Сандра. Теперь она лежала на ее ночном столике в соседней комнате.

Золотой фаллос действительно окружала таинственная аура. И в самом ближайшем времени многие окажутся втянутыми в ее дьявольский водоворот.

 

Глава третья

Змеи в траве

В президентском дворце Анна дала волю своим эмоциям. Сидя за столом, на котором оставались еще следы завтрака, она бросала на Милоса гневные взгляды.

— Не понимаю, почему ты должен принимать этого проклятого швейцарца. В конце концов он же не посол и не папа римский. Какой-то владелец лавки в Альпах звонит твоему личному секретарю, и ты уже готов предоставить ему аудиенцию. Он наверняка хочет продать тебе часы с кукушкой. И вообще, что ты за президент?

Милос проворчал:

— Не смеши людей. Я же сказал тебе, что это директор одного из самых крупных банков мира. Я обязан его принять.

— Вечно у тебя нет времени для меня. Такое впечатление, что и спишь со мной больше по обязанности, нежели желанию. Однако в последнее время и это стало историческим событием. Почему этот тип не может прийти на прием в официальное время? И вообще, что ему нужно?

— Как я могу это узнать, не встретившись с ним? Ты соображаешь, что говоришь? Саламба одолжила миллионы во всевозможных банках, и большая часть их приходится именно на этот швейцарский банк.

— Ну, если он хочет поговорить о деньгах, то может обратиться к министру финансов.

— Мне кажется, что после нашей революции они стали нервничать и предпочитают иметь дело лично с главой государства. Хотят получить надежные гарантии, что их деньги защищены. Однако если они начнут требовать погашения кредитов, это обернется для нас катастрофой. Ибо я потерял бы свое место, да и ты тоже, — проворчал Милос.

Анну это не очень убедило, и она сказала:

— Наверное, мне лучше присутствовать при вашем разговоре.

— Это все равно, что сбросить атомную бомбу на дворец! — взорвался Милос. — Ты всерьез полагаешь, что экстравагантная любовница президента — лучший способ доказательства надежности вложения займов государства? Мы же имеем дело с консервативным европейским банкиром. Чтобы ноги твоей здесь не было! Пойди в город и купи себе новую шляпку, а то солнце высушит остатки твоих мозгов!

Взбешенная Анна выскочила за дверь. Милос еще долго не мог успокоиться, хотя принимать такого всесильного гостя, да еще неизвестно зачем прибывшего, следовало на трезвую голову.

Но когда Йозеф Грунвальд вошел в его кабинет, Милос удивился. Гостя сопровождала женщина, уже известная нам как Исида. Даже не в одежде жрицы, она производила потрясающее впечатление. Исида это знала и сейчас ни на мгновение не отрывала взгляда от Милоса.

Грунвальд сразу приступил к изложению цели своего визита:

— Господин президент, в первую очередь я хотел бы поздравить вас в вашей новой должности, а также высказать свое глубокое удовлетворение в связи с тем, что вам удалось освободить страну от Ази Морибы. Я полагаю, что выражаю мнение всех банков и говорю вам это, чувствуя, что наши деньги в руках надежного человека.

Милос, как и полагается в таких случаях, кивнул головой. Но едва он попытался произнести ответное слово, женщина холодным взглядом остановила его.

Грунвальд продолжал:

— Однако есть некоторые обстоятельства, которые нам необходимо обсудить с величайшей деликатностью, дабы никак не омрачить наши добрые отношения, имеющие такое большое значение для вашей страны.

Замаскированная угроза заставила Милоса буквально оцепенеть.

— Я прибыл к вам неофициально, чтобы покончить с этим делом раньше, чем оно перерастет в проблему.

Грунвальд одарил при этом президента широкой улыбкой, но выражение лица Исиды оставалось по-прежнему непроницаемым.

Ее взгляд парализовал Милоса.

— Я слышал, что в Саламба обнаружена бесценная старинная вещь, и наша задача, — при этих словах он повернулся к Исиде, — во имя справедливости возвратить ее законному владельцу. Надеюсь, вы понимаете, о чем идет речь. Я говорю о Золотом фаллосе Осириса, который в целях безопасности хранится где-то здесь во дворце. Пожалуйста, распорядитесь принести его нам.

Милос отрицательно покачал головой.

Грунвальд вздохнул.

— Ну что ж, видимо, мы должны убедить вас как-то иначе.

Пока он говорил, Исида достала из шкатулки кипарисового дерева выцветший папирус и начала читать вслух. Милос слушал ее как зачарованный, хотя и не понимал ни слова. Звонкий, но монотонный голос затуманил его со знание и сковал волю. Все вокруг преобразилось, воздух наполнился дурманящим ароматом. Ему показалось, что он находится то ли в пещере, то ли в храме. Вокруг было темно, однако он еще мог различать Исиду, фигура которой излучала фосфорический свет. Он никак не мог понять, почему она вдруг оказалась обнаженной, но осознавал, что перед ним самая очаровательная женщина, которую он когда-либо встречал. У него возникло страстное желание обнять ее, обладать ею, но он не мог даже пошевелиться. Внезапно их уединение нарушилось. Мужчина, оказавшийся возле нее, был похож на Йозефа Грунвальда, а может, и нет. Этот Грунвальд, в отличие от полного лысого банкира с одутловатым лицом, был загорелый, гораздо моложе, выше ростом, атлетически сложен. Он был подобен мифическому герою, обладавшему магическим даром сверхсексуальности. Как и его таинственная партнерша, голос которой обволакивал сознание Милоса, этот идеальный Грунвальд тоже был голым и стоял перед ним с невероятно большим пенисом, представлявшимся Милосу символом мужской потенции.

Милос видел, как Грунвальд стоя сносился с Исидой. И вместе с ним переживал бурный экстаз, согласовывая свои движения с их ритмом. Но, несмотря на телесное возбуждение, их лица, подобно маскам, оставались безучастными. Милос не ощущал движения времени и поэтому не знал, как долго все это длилось. Его лишь удивляло, что по отношению друг к другу они выглядели холодными, словно статуи, хотя он сам, глядя на них, разгорячился и пережил оргазм вместе с Грунвальдом.

Его сознание все еще баюкал монотонный голос жрицы. Подчиняясь ему, он увидел себя на коленях перед этими сверхъестественными фигурами. Исида смотрела на него сверху, будто он был собакой или кошкой, которая трется о ногу своей госпожи.

Внезапно пелена спала, Милос открыл глаза. Похоже, он лежал на полу, а гости стояли рядом одетыми и, казалось, не понимали, что с ним произошло. Они смотрели на него с обидным безразличием…

Исида аккуратно свернула папирус и спрятала его в шкатулку.

Грунвальд откашлялся.

— Мне кажется, то, что вы прочувствовали, должно убедить вас в серьезности наших намерений. Вы обязаны вернуть нам Золотой фаллос.

Милос медленно приходил в себя. Он встал и обрел способность говорить. Посмотрев на Исиду, сказал:

— Его здесь нет.

Грунвальд подозрительно уставился на Милоса, но Исида успокоила его:

— Он говорит правду. Я всегда чувствую, когда человек лжет.

Банкир поджал губы и угодливо закивал головой.

— Если не во дворце, то где же вы его спрятали? Пожалуйста, распорядитесь, чтобы его нам вернули, — мягко предложила Исида.

— Его нет в моих владениях. Похоже, Мориба захватил его с собой, когда бежал из страны.

— Этого не может быть! — воскликнул Грунвальд. — Мориба утверждает, что эта бесценная часть статуи божества находится в Саламба.

— Уверяю вас, что это не так, — возразил Милос.

Они молча стояли друг против друга. Исида, как и недавно, пристально смотрела на Милоса. Затем повернулась к Грунвальду:

— Он прав. Нужно искать в другом месте.

— Вы не единственная, кто его ищет, — заявил Милос, вспомнив об Анне. — И вообще, кто вы такая?

Исида пропустила вопрос мимо ушей.

— Если вы обнаружите Золотой фаллос, то немедленно передайте его нам, — настаивал Грунвальд.

— Почему это? — В голосе Милоса прозвучало недовольство. Он сообразил, что они безуспешно толкаются повсюду в поисках божественной реликвии, значит, далеко не так всемогущи, если даже их необычная способность воздействовать на психику людей не в состоянии им помочь. — Я считаю, что если Золотой фаллос найдется, Саламба будет заинтересована сохранить его у себя. Это же уникальная вещь, которая могла бы способствовать развитию туризма в нашей стране.

Грунвальд уже готов был возмутиться, но Исида взглядом заставила его замолчать.

— Мы не собираемся спорить с вами. Фаллос — это только часть большой золотой статуи Осириса. Мы являемся членами секты Исиды и служим этой богине. Она посвятила нас в тайны сексуальной жизни, и мы теперь можем, пользуясь ее учением, обращать мужчин и женщин в рабов, в чем, собственно говоря, и вы лично только что смогли убедиться. У нас имеются уже почти все части статуи, и мы намерены собрать ее полностью. Я хочу сделать вам предложение. Для отправления культа Исиды необходимо место, где бы статуя надежно охранялась. Почему бы это не организовать в Саламба? В Египте или в одной из западных стран ее наверняка поместят в какой-нибудь мрачный музей. А мы мечтаем о храме, где мужчины и женщины всего мира смогли бы поклоняться Исиде и Осирису, а не разглядывать пристально мертвую статую за стеклом. Вы хотите развивать туризм в своей стране, но что вы сможете показать? Подумайте, как было бы хорошо, если бы Саламба стала центром мировой религии. И какой религии! Базирующейся на любви — и не на духовной, а телесной, в ее самом высшем выражении. Именно такой, каковой она и является! В Ибари было бы больше паломников, чем в Иерусалиме, Мекке и Риме, вместе взятых. Что вы скажете на это?

Милос задумался, а затем хитро улыбнулся.

— А почему бы и нет? Но прежде всего надо найти Золотой фаллос, и для этого следует объединить наши усилия. Давайте кое-что обдумаем. Я могу предоставить вам соответствующий храм для статуи и отправления службы, и ваша секта сможет накопить сказочное богатство. Но все это, конечно, осуществится, если и президент страны в определенной мере будет заинтересован, ведь он же будет оказывать гостеприимство.

— Против такой сделки у нас не было бы никаких возражений, — согласилась Исида.

Глаза Йозефа Грунвальда засверкали, и он с воодушевлением промолвил:

— Вот теперь вы говорите на языке, который мне понятен.

В нескольких десятках метров от улиц Кондотти и Римской с их элитарными магазинами и домами моделей есть узкий переулок, куда не заглядывают ни туристы, ни полиция. С высоких стен обветшалых домов осыпается штукатурка, окна разбиты или не мыты целую вечность. Здесь целыми семьями живут в одной комнате, и на протяжении всего дня слышен детский плач. Воздух пропитан кухонными испарениями. Но есть у этого переулка и ночная жизнь.

В одной из квартирок, расположенных под самой крышей, приводила себя в порядок Эмилия Ферручи. Ей было около тридцати, но выглядела она лет на десять старше. Медно-рыжие волосы уже утратили свой натуральный блеск. Высокие скулы придавали лицу худобу, которую уже ничем нельзя было скрыть. Эмилия критически осмотрела себя в покрытом пятнами зеркале. Ее дряблые, отвисшие груди были похожи на опустевшие бурдюки. Зато ногами она осталась довольна — были они длинны и стройны. Правда, в колготках поехали петли. Но она надеялась, что дырку не заметят. Она быстро натянула свою красную, помятую мини-юбку, застиранную блузку, надела туфли на высоком тонком каблуке, схватила косметичку и по деревянной лестнице сбежала вниз.

Более ловкие, удачливые девицы имели свои районы — угол улицы вблизи ресторана или место, посещаемое туристами. Эмилия к таким не относилась. Она медленно шла по улице Кондотти, бросая на встречных мужчин зазывающие взгляды. Но это не действовало, и они проходили мимо. Она сокрушенно подумала, что ей, похоже, опять предстоит противная одинокая ночь. И в этот момент к ней подошел на редкость статный темнокожий мужчина. Эмилия растерялась. Многие девицы отказывали цветным, опасаясь их слишком развитых мужских достоинств, причинявших боль. Но Эмилия не могла себе позволить разборчивость. Свергнутый диктатор, а это был он, Мориба, одобрительно кивнул. Эмилия повернулась на каблучках и зашагала впереди него к своей квартире. Неплохо, когда мужчина не спрашивает о цене, а этот здоровенный самоуверенный мужик не произнес ни слова и молча последовал за ней. Эмилия боялась лишь одного — чтобы он не оказался садистом. Правда, Джузеппе всегда начеку и в случае необходимости сразу же придет на помощь. В конце-то концов она была и для него источником дохода.

Мужчина был хорошо одет, приехал, вероятно, из Штатов и, естественно, думалось ей, понятия не имеет, какие в Риме цены за такие услуги.

Он оглядел убого меблированную комнату, мало напоминавшую любовное гнездышко, но ни словом не обмолвился о своих впечатлениях. Эмилия положила сумочку на стол и заговорила с ним на ломаном английском:

— О’кей, большой мальчик! Скажи, у тебя есть доллары?

Мориба ухмыльнулся и кивнул.

— За все это пятьдесят мышек, и без особых положений. Или ты хочешь чего-либо особенного?

Мориба ничего не ответил и вытащил пачку долларов. Он вынул несколько банкнотов и, не считая, бросил на стол. Эмилия схватила деньги: там было сто пятьдесят долларов. Она торопливо спрятала их, разделась и пошла в ванную.

— Всего несколько минут, — крикнула она оттуда. — Располагайся поудобнее.

Когда Эмилия вышла из ванной, то с недоумением обнаружила, что мужчина все еще был в одежде и неподвижно стоял там же, где она его оставила.

— Что с тобой? — спросила она. — Ты боишься? А я думала, ты уже в постели.

Впервые с тех пор как они встретились, Мориба заговорил.

— Я не собираюсь валяться с тобой. — В его голосе звучало столько презрения, что ей показалось, будто она получила затрещину.

— Что тебе нужно? — вскипела Эмилия. — Ты не получишь свои деньги обратно, даже если ты и передумал.

— Я ничего не передумал, — засмеялся Мориба. — У меня и не было ни малейшего желания с тобой возиться.

— Чего же ты хочешь? — повторила она. В ее голосе звучала паника. В мужчине чувствовалась огромная сила, а за равнодушным тоном таилась угроза.

— Пусть придет твой парень, — приказал он.

— Что?! — Она с удивлением уставилась на него. Ну, если он так развращен, то почему же сразу не подцепил мальчика? Таких же полно.

— Твой парень, твой покровитель. — Он обращался к ней, как к умственно отсталому ребенку. — Такая старая неряха, как ты, наверняка должна иметь сутенера. Ну, позови его, я бы хотел потолковать с ним.

— Ты потерял голову! — закричала она. — Он может тебя убить.

— Этот риск я беру на себя, — насмешливо улыбнулся Мориба. — Ну, скоро он будет или я для этого должен сделать тебе больно?

Эмилия нерешительно отвела взгляд в сторону.

— Но не упрекай меня за то, что произойдет, — наконец решилась она и трижды постучала по полу.

Джузеппе как будто только и ждал сигнала. В мгновение ока он был уже в дверях, готовый броситься на Морибу. Эмилия удержала его.

— Все в порядке. Он мне ничего не сделал.

Джузеппе был широкоплечим, мускулистым бугаем, привыкшим все проблемы решать с помощью кулаков.

— Что здесь происходит? — прорычал он.

— Я должен поговорить с боссом, — спокойно ответил Мориба. — И прежде чем ты заявишь, что не понимаешь, о чем я говорю, я тебе скажу, что я знаю, что в этом районе есть человек, который контролирует всех вас. Без его разрешения вы ничего делать не можете. Отведи меня к нему.

— Послушайте, вы, — зашипел пораженный Джузеппе, — убирайтесь к черту.

— Там я уже побывал, — дружелюбно ответил Мориба, — но это все в прошлом. Я обещаю тебе, что у меня нет никаких черных мыслей. Совсем наоборот: я могу предложить кое-что выгодное.

— Что это за кое-что?

— Это я сам объясню боссу, а не прибежавшему сюда с улицы парню. И предупреждаю, — с угрозой добавил Мориба, — если ты попытаешься вытянуть из своего рукава нож, то я сломаю тебе руку.

Джузеппе с яростным ревом ринулся на Морибу, но тут же отлетел в угол, схлопотав удар в лицо. И прежде чем он пришел в себя, а Эмилия успела что-либо понять, Мориба ударил его еще раз — в промежность. Джузеппе взвыл от боли.

— Тебе срочно нужен был урок, манеры у тебя далеко не лучшие, — объяснил Мориба. — И ты должен понять в конце концов, что я говорю серьезно. Если Пино Астоли все еще шеф, то я хотел бы поговорить с ним. И ты посодействуешь этой встрече. Приходи завтра в полдень к Санта Марии, и только не опаздывай, а то в следующий раз у меня может лопнуть терпение и я побью тебя так, что ты попадешь в больницу.

Мориба вышел. Они молчали, пока на лестнице не стихли его тяжелые шаги.

— Кто этот человек и откуда он знает об Астоли? — спросила со страхом Эмилия.

Джузеппе все еще лежал на полу и стонал. Позже, когда боль несколько утихла, он выместил всю свою злость на Эмилии, изрядно поколотив ее.

Церковь святой Марии находится недалеко от Пантеона. Перед ней стоит своеобразный обелиск в форме высокой колонны, установленной на спине слона. На следующий день в двенадцать часов Мориба был уже возле этого обелиска. Вскоре к нему подошел Джузеппе. Кивком головы он позвал его за собой. По оживленным улицам добрались до какой-то таверны. В помещении было много посетителей, занявших все столики. Обойдя их, они остановились у двери, которая вела в подсобные помещения. Джузеппе показал на нее, но Мориба отрицательно покачал головой.

— Я лучше подожду здесь: среди множества людей я чувствую себя увереннее. Ты пойдешь туда и скажешь моему старому приятелю Пино, что я уже здесь.

У Джузеппе не было никакого желания снова начинать разборку с этим бешеным типом, но его выражение лица стало злобным.

— Боишься?

— Всего-навсего осторожность, — ответил Мориба. — Теперь давай, иди.

Он сел за стол в углу. Один из официантов бросился к нему и начал объяснять, что стол уже кем-то зарезервирован.

— Ну теперь он будет мой, — отрезал Мориба.

Официант пристально посмотрел на него и отошел. Мориба ждал примерно минут пять, пока не вернулся Джузеппе. Его сопровождал коренастый мужчина с бородкой и в темных очках. И тут же за его спиной выросли двое мускулистых телохранителей. Пино Астоли сначала уставился на пришельца, а затем его лицо расплылось в широкой улыбке.

— Мне не верится, что это ты, — захихикал он.

Мориба холодно посмотрел на Джузеппе.

— Исчезни, — приказал он ему, — и захвати с собой этих громил.

Все трое посмотрели на Астоли, и тот нетерпеливым движением руки дал знать, чтобы они убрались, добавив:

— Этого джентльмена я хорошо знаю.

— Джентльмен, — проворчал Джузеппе с отвращением, но поспешил за приятелями.

— Так, Великий Мориба в Риме, — сказал босс подпольного мира, лишь слегка улыбнувшись. — И что же ты намерен здесь делать?

— Я бы хотел взять на себя твое дело, — без предисловия начал Мориба.

Астоли подумал, что ослышался.

— Не беспокойся, ты не будешь безработным, — заверил его Мориба. — Мне нужны девочки, много девочек. Я знаю, что ты хватаешь молоденьких, которые приезжают в Рим, чтобы сделать карьеру в кино, но вместо этого попадают на улицу. Это, дружище, бессмысленное расточительство. Я могу их продать по хорошей цене, по той, о которой ты и мечтать не мог.

— Я вполне доволен и тем, что у нас сейчас имеется, — нахмурился Астоли.

— Ну а я — нет! — подчеркнуто возразил Мориба. — Вспомни-ка, сколько платили арабы за белую девушку, прежде всего за блондинку? Саламба со всеми своими полезными ископаемыми, которые открыли там американцы, не имеет столько, сколько получила бы за одну ночь. Там мальчики платят вдвое больше, чем на Среднем Востоке.

— Очень интересно, — сказал равнодушно Астоли. — Но ты, похоже, забыл, что для Саламба ты — никто.

— Я сохранил все связи. У тебя есть девочки, а у меня клиенты. Естественно, ты будешь получать свою долю. Ты сам убедишься, какой я щедрый. Подумай-ка, ведь гораздо легче вылавливать девочек, чем находить клиентов, которые есть у меня.

Они долго смотрели друг на друга, затем Астоли встал.

— Я подумаю об этом и дам тебе знать о своем решении, — сказал он.

— Не думай слишком долго, — предупредил Мориба. — Ты найдешь меня в отеле «Хасслер».

— Я и представить себе не мог, что ты остановишься в лучшей гостинице города.

Пино Астоли собрался уже уходить, но Мориба схватил его за рукав.

— Ты все еще дружишь с красивой француженкой? Как ее звали-то? Моника Дюбуффе, не так ли? Было бы жаль, если бы с ней что-либо случилось. Ты так не думаешь?

Астоли пристально посмотрел на Морибу, и глаза его сверкнули яростью.

— Я убью тебя, если ты что-либо с ней сделаешь, ты понял?

Мориба засмеялся.

— Тогда решай поскорее.

Анна не могла понять, как это Морибе удалось обойти цензуру и тайно доставить ей письмо. Вероятно, у него в стране еще оставалось много сторонников. Письмо звало Анну срочно прибыть в Рим.

Связь с Милосом принесла ей лишь разочарования. Секс не помог сближению, а с появлением швейцарского банкира и его таинственной спутницы стало еще хуже. Милос повел себя совсем непонятно. Несмотря на все ее старания в постели, она так и не смогла у него выведать, почему эти гости не уезжают. Она даже заметила, что Милос всякий раз, когда заходила речь о Золотом фаллосе, становился непроницаемым и спешил увести разговор в сторону. Анна была убеждена, что эта необычная штука находится у Морибы. Поведение Милоса только подтверждало это. Когда она прочла письмо Морибы, то решила, что выполнит его просьбу. Но что она скажет Милосу? Если она попытается покинуть страну, не поставив его в известность, ее могут схватить на границе. Страшно даже представить, какую месть придумает тогда Милос. Но если она сообщит ему правду, то он узнает, где находится Мориба, того выследят и ликвидируют прежде, чем она выкрадет у него Золотой фаллос.

Однако все ее проблемы решились неожиданным образом. Однажды после обеда она задумала навестить подругу. Когда приехала на ее виллу, то узнала, что та неожиданно отбыла в Стокгольм. Анна возвратилась в президентский дворец. Поднявшись к себе, открыла дверь в спальню и остолбенела.

На ее кровати лежала женщина, которую звали Исидой. Держа в руках старинный папирусный свиток, она бормотала какие-то слова. Нижняя часть ее тела была обнаженной, а у ее ног сидели на корточках Милос и Грунвальд. И хотя мужчины смотрели на появившуюся Анну, она была убеждена, что они не видели ее. А через мгновение от слов, смысл которых ей не был понятен, ее начала охватывать необычайная сонливость. Превозмогая эту странную силу, Анна юркнула за дверь. Она была взбешена. Она догадывалась, что Милос собирается отдаться этой женщине с такой страстью, какой она уже давно не чувствовала у него.

Вечером в постели Анна рассказала Милосу обо всем, что увидела в своей спальне. Но он, как ни странно, не смутился и даже не ответил на ее упрек.

— Ну, если ты затеял интрижку с этой нахалкой, то я лучше уеду на несколько дней. Я себя плохо чувствую.

— И куда же это ты нацелилась? — без особого интереса спросил Милос.

— В Европу, возможно, в Париж. Я бы хотела предоставить тебе возможность позабавляться с этой… Я тоже, может быть, найду себе приятного любовника. А затем мы вместе с тобой отправимся в отпуск.

Милос подернул плечами.

— Делай что хочешь. Только сейчас выключи свет и не мешай спать. Завтра мне нужно рано вставать.

Анна была поражена тем, что Милос так легко согласился, ее разозлило его равнодушие. Эта похотливая, но бесстрастная Исида сделала из него совсем другого мужчину, лишив сексуальной привязанности к ней, Анне. Что же, теперь она имеет все основания поменять партнера.

Через несколько дней в аэропорту Ибари Анна поднялась на борт самолета, летевшего в Париж.

Если бы она внимательно присмотрелась к пассажирам, прилетевшим из Лондона, то заметила бы старомодного мужчину с аристократической внешностью и пышную цветущую американку. Это были Клео Дженис и Эндрю Друммонд. Вместе с другими членами секты Исиды они прибыли в Ибари на встречу со своим новым покровителем. Но Анну не интересовали гости Саламба.

— Вас ждет дама, — сообщил Морибе администратор по внутреннему телефону.

Мориба удивился. Анна еще не могла прибыть, а никакой другой посетительницы он не ждал.

— Она одна?

— Да, сэр.

— Направьте ее ко мне.

Все номера в «Хасслере» имели по две двери, которые выходили в коридор. В то время как женщина звонила в одну, Мориба слегка приоткрыл другую, чтобы узнать, кто же к нему пришел. Он не мог позволить себе рисковать. Действительно, женщина была одна. Он впустил ее.

Эмилию было не узнать. Чистое, аккуратное платье, да и своему макияжу она явно отдала много времени и труда. Хотя она и не была эффектной женщиной, но выглядела бы совсем неплохо, не будь на ее лице следов побоев. Мориба не стал тратить время на формальности.

— Что ты хочешь?

— Я пришла, чтобы предупредить вас. — Ее голос звучал сухо. — Астоли поручил Джузеппе убить вас.

Мориба зевнул.

— Естественно. Только так он и мог отреагировать. А почему ты мне говоришь об этом?

Она показала на свои плохо запудренные синяки.

— Вы единственный человек, который дал мне деньги, не потребовав моих услуг. Даже гораздо большую сумму, чем я запросила, — сказала она.

— Как ты узнала о моей гостинице?

— Я слышала, когда Астоли давал приказ Джузеппе. Эти проклятые ублюдки обращаются с женщинами как с отбросами. Они думают, что я глупа, и потому говорят в моем присутствии не стесняясь, будто я часть мебели.

Мориба кивнул. Он знал, что предупреждая его, Эмилия хорошо понимала, какой опасности подвергалась. В этом поступке был не только вызов, но и месть.

— Ты можешь мне подсказать, где я смогу найти Астоли?

Эмилия знала об Астоли и его людях многое: где жили, какие бары посещали, где бывали днем и ночью.

— Больше не приходи в гостиницу, это слишком опасно, — предупредил Мориба. — Ты сможешь найти меня вот по этому адресу. — Он нацарапал печатными буквами адрес на листке и протянул ей. Эмилия несколько раз прочитала и разорвала бумажку. — Приходи завтра в десять вечера. А теперь лучше исчезни. Я бы не хотел, чтобы ты была тут, когда твой друг придет засвидетельствовать мне свое почтение. Уходи через служебный ход, вдруг они за гостиницей наблюдают.

Эмилия накинула пальто, молча кивнула ему и вышла из номера.

Лишь спустя несколько часов в гостинице появился Джузеппе. Он сообщил Морибе по внутреннему телефону, что Астоли согласен с его предложением и что на улице уже ждет машина, чтобы отвезти его к боссу.

— Я выйду в вестибюль, — сказал Мориба.

Автомобиль был припаркован неподалеку от Испанской лестницы, ведущей ко входу в гостиницу.

Трое сопровождавших Джузеппе парней слонялись поблизости, видимо, на случай, если Мориба откажется сесть в машину, в которой его поджидала экзекуционная бригада.

Мориба вышел из лифта с беззаботной улыбкой на лице.

— Ну, тебе сегодня лучше? — снисходительно обратился он к Джузеппе.

Джузеппе ответил так же дружественно:

— Кажется, ты особый друг босса. Он поручил мне о тебе позаботиться.

Джузеппе пошел к выходу.

Мориба вдруг остановился.

— О Боже, у меня же нет сигарет. Ты иди, я тебя нагоню.

Джузеппе не был светочем разума даже среди людей Астоли, но он был строго проинструктирован — не терять из виду Морибу. Он протянул Морибе свою пачку.

— Это итальянское дерьмо я не курю, — бросил Мориба. — Я возьму «Мальборо». За гостиницей есть газетный киоск.

Мориба уже намеревался уйти, но Джузеппе задержал его.

— Мы можем их купить по дороге. Я припарковал машину в запрещенном месте и должен поскорее убрать ее оттуда.

— Вот Астоли и заплатит штраф за эту стоянку! — усмехнулся Мориба, удаляясь по коридору.

— Я сейчас вернусь!

— Я пойду с тобой! — неуверенно крикнул ему вслед Джузеппе. — Там нет выхода! Куда ты?

— Я же тебе сказал, что киоск находится за гостиницей. Будет гораздо быстрее, если я воспользуюсь служебным выходом.

Мориба скрылся за дверью, Джузеппе поспешил за ним. Они оказались в узком заброшенном переулке. Мориба, когда его догнал Джузеппе, уже успел оглядеться по сторонам.

— Боже мой, я и не думал, что так жарко! Подержи-ка мою куртку, — и бросил ее Джузеппе.

— Я что, твой слуга? — заворчал итальянец, инстинктивно хватая куртку. Однако когда она оказалась в его руках, Мориба ударил Джузеппе кулаком прямо в лицо. Кровь залила Джузеппе глаза, ослепив его. Он закачался и отступил на шаг, но черный великан тигром бросился на него.

Друзья Джузеппе, ожидавшие у Испанской лестницы, начали нервничать: не случилось ли чего-нибудь непредвиденного? Хорошо, если негр куда-либо вышел или принимает ванну, а если что худшее?

Нижняя часть Испанской лестницы завершается широкой площадкой. Там всегда толпятся туристы, покупая в маленьких киосках сувениры и открытки, а студенты художественных учебных заведений стараются изобразить на холсте один из самых прекрасных пейзажей города. Вдруг из переулка с левой стороны донесся отчаянный вопль. Запричитали испуганные женщины, мужчины заорали, и толпа устремилась вниз по лестнице, словно ее гнала нечистая сила.

И тут показался Джузеппе. С лицом, измазанным кровью, пошатываясь как пьяный, он приближался к своей машине. Опущенные руки болтались, как у марионетки из кукольного театра, у которой порвались нити. Один из парней Астоли подскочил к нему и схватил его за плечо. Джузеппе вскрикнул:

— Он сломал мне руки!

К рубашке Джузеппе была прикреплена записка: «В следующий раз я проломлю ему голову». Изувеченного Джузеппе один из друзей повез к врачу. Остальные помчались вверх по лестнице и ворвались в «Хасслер», чтобы рассчитаться с Морибой. Администратор им сообщил:

— Синьор Мориба? Вы его чуть-чуть не застали. Примерно минут десять тому назад он оплатил счет. Сожалею, но он не оставил нового адреса.

В эту ночь Эмилию никто не трогал. Пино Астоли в своей квартире молча выслушал доклад о происшедшем в гостинице. Он был взбешен. Он знал, что Мориба опасный, хитрый и жестокий человек, но у него было одно преимущество: он, Астоли, находится в своей стране. И это поможет ему найти убежище Морибы.

Его размышления вдруг прервал пронзительный крик, донесшийся из спальни. Моника! Астоли вскочил и помчался на второй этаж.

Возлюбленная Астоли была вне себя. В руках она держала мертвую собаку. Это был карликовый пудель, который повсюду ее сопровождал, а ночью даже спал в ее постели. К телу собаки была прикреплена записка. Астоли схватил бумажку и прочитал: «В следующий раз будет ее очередь». Пино Астоли был реалистом. Если Мориба незаметно проник в его дом, значит, у него есть в Риме сообщники. Астоли был готов убивать своих врагов, а если это было необходимо, то и друзей, но он любил Монику и ни при каких обстоятельствах не мог допустить, чтобы с ней что-либо случилось. Следовательно, он должен согласиться с Морибой, пусть даже для видимости.

На следующий день в гостиницу «Хасслер» прибыла Анна. Ей сообщили, что Мориба здесь больше не живет, но когда она назвала свою фамилию, ей передали записку, которую в это утро для нее принес какой-то человек. В ней сообщался номер телефона. Она позвонила. Трубку взяла Эмилия. Выслушав, она пригласила ее в бар в Травестере.

Это было убогое заведение. На стенах висели двухгодичной давности календарь и несколько открыток, рекламировавших уже давно и заслуженно забытые фильмы ужасов. В этом округе, который стал местом встречи художников и других представителей богемы, ресторанчик был свидетельством бедности прошлой жизни.

Угрюмый, почти ни на кого не обращающий внимания мужчина за стойкой бара с откровенным безразличием обслужил Анну. Она огляделась. Морибы не было видно. За одним из столов мужчины, судя по всему водители дальних рейсов, сняв пиджаки и оставшись в одних рубашках, играли в карты. Они пили красное вино и закусывали его ветчиной с хлебом. Появление Анны не произвело на них никакого впечатления. Рассеянно посмотрев на нее, они вновь углубились в игру.

Анна выпила стакан вина, которое бармен налил ей из бутылки, покрытой таким слоем пыли, что не осталось никаких сомнений: это был старый портвейн. Она села за столик и стала ждать.

Так как Анна наблюдала только за входом, то проглядела, как из кухни вышла Эмилия, тайком наблюдавшая за ней оттуда.

— Вас сюда пригласил рослый черный мужчина?

Анна удивленно подняла глаза. Как мог прошедший огонь, воду и медные трубы Ази Мориба, человек с безупречным, даже изысканным вкусом, связаться с этой опустившейся проституткой? Эмилия, должно быть, угадала ее мысли и поспешила объяснить:

— Ваш друг находится в опасности, и я единственный человек в городе, который ему помогает. Я уже привыкла рисковать, так что вы можете мне довериться.

— Где Мориба? — спросила Анна.

— Он недалеко отсюда. Я вас отведу к нему. Я ведь хотела сначала увидеть вас, чтобы предупредить об осторожности. Малейшая ошибка с вашей стороны может стоить ему жизни.

Эмилия рассказала Анне о встрече Морибы с Джузеппе и Астоли и, убедившись, что за ними нет слежки, повела ее к двухэтажному, неприметному снаружи дому.

Но внутри здание оказалось вполне современным и комфортабельным. Мориба, будучи диктатором Саламба, скупал недвижимость по всему миру. Считал, что на черный день, то есть в случае вынужденного бегства из страны, у него всегда должно быть пристанище. Он приветствовал Анну без особого восторга. Похоже, последние события несколько изменили его планы.

— Она обязательно должна присутствовать? — спросила Анна, бросив неприязненный взгляд на Эмилию.

— Почему бы и нет? — возразил Мориба. — В этом городе она для нас глаза и уши.

— Но бывают обстоятельства, при которых лучше быть наедине, — заметила Анна.

Мориба засмеялся.

— Нет никаких оснований стесняться. Эмилию нам нечему учить.

Анна наморщила лоб. Ей было все равно, перед кем заниматься сексом: перед Эмилией или еще перед кем-либо, кто любит подсматривать или одновременно принимать в этом участие. Но ведь ей нужно выведать у Морибы тайну Золотого фаллоса, да еще уговорить, чтобы он отдал его. Они должны остаться одни.

Эмилия сама разрешила эту проблему, заявив, что ей нужно уйти. Если друзья Джузеппе заметят, что ее долго нет, у них возникнут подозрения.

— Я позвоню, если будут новости, — пообещала она. — Если их не будет, я приду завтра.

Она чмокнула Морибу в щеку, холодно кивнула Анне и вышла.

Анна рассказала Морибе, что произошло в Саламба после его бегства. Он поделился с нею замыслом прибрать к рукам торговлю живым белым товаром и объяснил ее роль в этом деле. Подумав, добавил еще, что намерен взять в Риме в свои руки и весь прочий приносящий доход подпольный бизнес.

Лишь когда наступил вечер, Анна принялась за обольщение Морибы, с удовлетворением отметив, что ее усилия падают на благодатную почву. Мориба всегда был готов к сексу, и провал в Саламба, как оказалось, ничуть не отразился на его потенции.

Из опыта Анна знала, что Мориба был махо-монстр — не оказывал женщинам ни внимания, ни нежностей. Она взяла инициативу на себя и потащила его к кушетке. Устроившись там, начала ласкать его щеки, целовать. Эти, казалось бы, обычные движения разожгли в нем огонь, который до сего времени только тлел. Не говоря ни слова, он сорвал с нее одежду и бросил на спину, затем стащил свои брюки и, преисполненный гордости, показал ей свое могучее подергивающееся естество.

Она завороженно смотрела на его выкатившиеся глаза и оскаленные зубы и видела в нем желанного дикого зверя джунглей. Он подскочил, раздвинул ее ноги и вошел в нее со страшной силой. Ей показалось, что она сейчас взорвется. Анна пыталась приспособиться к его ритму, пытаясь смягчить раздирающую боль, но он придавил ее груди и щипал соски так, что у нее брызнули слезы. Он надрывно задышал, увеличивая темп. И лишь достигнув кульминации гортанно застонал и, обмякнув, откатился в сторону. Анна с облегчением перевела дух, радуясь, что не задохнулась под ним.

— Ты уже давно не занималась хорошим сексом, — похвалился Мориба.

Анна была достаточно умна, чтобы не возражать. Она знала, что с удовлетворившим свою сексуальную потребность Морибой можно начинать разговор и о более серьезных вещах. И хотя у нее в голове сидела только одна мысль о Золотом фаллосе, она не заикнулась о нем ни единым словом. Они обедали и одновременно любовались закатом солнца над куполом собора святого Петра. Анна подливала ему вино, чтобы сделать его мягче, покладистее. Наконец разомлевший Мориба улегся в свою постель.

— Ну, пожалуйста, не спи! — забеспокоилась Анна.

Мориба, завернувшись в простыни, ответил на это громким зевком. Анна страстно его поцеловала и начала поглаживать между ног. Он не сразу отреагировал на ее ласки, а когда это наконец случилось, она взобралась на него, и ее упругие груди, словно сочные фрукты, закачались над его ртом. Он принял предложенное и схватил их губами.

Его мужская активность пробудилась. Но и она загорелась теперь по-настоящему и потому, опасаясь, как бы снова не оказаться неудовлетворенной, взяла инициативу на себя, определив ритм движений. Анне показалось, что на этот раз он во всем подчинился ей. Она покрыла его шею и лицо поцелуями.

— Ази, любишь ли ты меня еще? — нежно шептала она.

— Так же, как и всех остальных. — Ответ, к ее неудовольствию, прозвучал откровенно и достаточно цинично. — Не лезь ко мне со своими бабскими трюками. Я ведь знаю, как ты вертишь любовниками, у меня нет желания стать твоей очередной жертвой.

Анна ничего не ответила, ее руки сосредоточенно делали все, чтобы не ослабло его возбуждение. Она чувствовала, что он приближается к пределу, однако вынуждала его томиться, растягивая блаженство. Он напряг мускулы, его дыхание стало тяжелым и прерывистым, но все попытки положить ее на спину, под себя ему не удавались.

Анна ожидала того краткого мига перед оргазмом, когда мужчина перестает контролировать свой разум и ни в чем не может отказать женщине.

— Ази, ты же отдашь мне фаллос, не так ли? — прошептала она.

— Фаллос? Единственный действующий член в мире — между твоих ног! — Его голос сорвался.

— Золотой фаллос Осириса, Ази… Он должен принадлежать мне. Скажи, что я его получу. Скажи немедленно.

Чтобы придать своим словам больший вес, она отпрянула от него. Это помогло, и он сдался.

— Ну конечно, все, что ты хочешь! Ты получишь свою штуковину… Иди сюда, быстрей!..

Анна была довольна и быстро довела его до исступления.

После того как она приняла душ, они снова забрались в постель, чтобы наконец выспаться. Но едва Мориба собрался выключить свет, она попросила:

— Дай мне на него посмотреть, хотя бы мгновение, Ази, мой любимый!

— Что?

— Золотой фаллос! Ты же мне обещал!

Он буквально взорвался от смеха.

— Разумеется, ты можешь его взять. Но сначала ты должна найти его! У меня нет этой проклятой штуки! Я думал, что он все еще в Саламба, в руках жадного Милоса.

Анна растерялась и стала похожей на кошку, у которой внезапно из-под носа убрали блюдце с молоком. Она вдруг поняла, что Мориба, похоже, сказал правду, и в замешательстве покачала головой.

— Как же это так? Я точно знаю, что у Милоса его нет, и если и у тебя его нет, то где же он?

— Понятия не имею… Впрочем, мне это безразлично. Подумай лучше о деньгах, что нам светят здесь, в Риме. Это намного больше, чем ты могла бы себе представить. Зачем нам тогда твой фаллос?

— Что ты в этом понимаешь? — Ей хотелось выругаться. — Дело не только в материальной ценности. Вещица обладает волшебной силой! И она должна быть моей!

— Уснешь ты наконец? — В голосе Морибы зазвучали угрожающие нотки. — Об этом мы сможем поговорить и завтра!

Но очень скоро произойдут события, которые и у Ази Морибы пробудят интерес к Золотому фаллосу.

 

Глава четвертая

И гусь тоже может снести золотое яйцо!

Сандра уже несколько дней томилась в ожидании известий из Саламба. Когда они с Дональдом бежали оттуда, их друзья остались под строгой охраной в поселке рудника. Солдаты Милоса, получившие право на повальные обыски, лихорадочно искали Золотой фаллос.

Луи Халефи, один из самых видных экспертов древнеегипетского искусства, жил в кемпинге, и Милос, конечно, был уверен, что он хранит находку у себя. Сандра боялась себе представить, что произойдет с французом, если Милос не поверит, что у него ее нет.

Дональд ушел на тренировку, и она собралась поработать над текстом для новой песни, которую ей предстояло исполнить вечером, но не могла сосредоточиться. Из головы не выходили мысли о Халефи. Золотой фаллос преспокойно лежал в футляре саксофона. Они не сдали его в сейф отеля. Чем меньше людей о нем знали, тем, считали, лучше.

Отбросив в сторону ноты, Сандра пошла в спальню и достала божественный предмет из тайника. И как всегда, когда она брала его в руки, ей казалось, что металл будто оживает, требует внимания. И сегодня ее пальцы машинально скользили по гладкой, потеплевшей поверхности, и она ощутила сладкий озноб. Оторвал ее от этого будоражащего занятия неожиданный телефонный звонок. Объявился Халефи.

— Сегодня утром я прибыл в Париж, — сообщал он. — Мой доверенный человек дал мне номер телефона, по которому вы просили позвонить. Все в порядке?

— Когда вы позвонили, волшебная реликвия была у меня в руке, — сказала Сандра. — И знаете, она, подобно лампе Алладина, выполняет все желания.

— Как раз наоборот, — засмеялся Халефи. — Не выполняет, а пробуждает желания.

— Ладно. Лучше расскажите мне как все прошло? Как вы все пережили? Я так беспокоилась. Были ли у вас трудности при выезде из Саламба?

— Все позади. Сначала нас бросили во вшивую тюрьму, а тем временем люди Милоса обыскивали каждый уголок кемпинга и фильтровали наш багаж. Я настаивал на своей версии о том, что вещь исчезла еще до моего прибытия. Они это «проглотили» и решили, что ее прихватил с собой Мориба. Я намекнул им на свое французское гражданство и на то, что может произойти международный скандал. Это, вероятно, их испугало, и они разрешили мне выезд.

— Вы должны как можно скорее передать мне Золотой фаллос, — предупредил профессор, — прежде чем шакалы из Ибари или какие-нибудь другие подобные им преступные типы узнают, что он у вас или вашего друга. Иначе вы подвергнете себя большой опасности.

Сандра согласилась и обещала позвонить, как только узнает, когда они с Дональдом полетят в Париж.

— Поторопитесь, — настаивал Халефи. — Мы отпразднуем встречу, да так, как это возможно только в Париже. Кроме того, у меня для вас сюрприз: вас ждет здесь подруга.

— Кто?

— Увидите, когда прибудете в Париж! — Он положил трубку.

Сандра рассказала Дональду о своем разговоре с Халефи. Он поцеловал ее и заметил, что она все еще гладит этот кусок золота.

— Знаешь, Дональд, даже сам его вид возбуждает меня. Давай не будем дожидаться Парижа и отметим сейчас наш праздник.

Он взял ее на руки и понес в спальню.

В одном из служебных кабинетов правительственного здания в Каире, задолго до революции в Саламба, состоялась бурная беседа. Министр внешних сношений обрушил гнев на руководителя строительной фирмы.

— Бездельник! — кричал он. — Вы обязаны во что бы то ни стало отделаться от этой нелепой фигуры. Она словно чучело портит вид улицы. Я это вам говорил еще год тому назад, а что вы предприняли? Абсолютно ничего!

Объектом его недовольства был печальный, с отсутствующим взглядом полный мужчина неопределенного возраста. Он таращил свои черные глаза, молча, в нерешительности переминался с ноги на ногу и вытирал руки, как бы надеясь этим избавиться от ответственности.

— Но, господин министр, — молил он, — что я могу поделать? Я полностью с вами согласен, что статуя гадкая, но ведь это же исторический памятник, который нельзя разрушать.

— Разрушать? — снова возвысил голос государственный деятель. — Кто сказал разрушать? Вы — болван!

— Да, господин министр, — покорно согласился человек.

— Вы должны ее убрать! Вы поняли? Переставьте эту проклятую штуку на сто метров в сторону, чтобы она не торчала на глазах!

— Но, ваша честь, — взмолился человек, — статуя весит тонн сто. Как нам ее сдвинуть?

— Это ваша проблема! Но если статуя через три месяца, а это значит до появления туристских автобусов, будет все еще стоять здесь, вы больше никогда не получите никакого заказа от правительства. Вы поняли?

Человек едва заметно кивнул.

— Идите же!

Руководителя строительной фирмы будто ветром выдуло из кабинета.

Предметом, который вызвал недовольство министра, была статуя, выполненная в гротескном стиле и изображавшая одного из последних римских императоров. Она, вероятно, была в духе величественных памятников Древнего Египта, которыми любовались миллионы туристов, а с другой стороны — подобно пробке, задерживала движение транспорта на пути к Долине фараонов. Однако дело было даже не в этом. Один американский профессор сказал министру, что этот монстр совсем не изделие старины, а подделка под нее.

Но и через три месяца строителям так и не удалось передвинуть глыбу, хотя кое-какой прогресс все-таки наметился. Впрочем, в этом не было ничего удивительного. Если предкам с помощью рабов удалось воздвигнуть грандиозные египетские пирамиды, то современной технике был по силам этот колосс куда меньших размеров. Страшилище подвесили с помощью тросов над низким и длинным, специально сконструированным прицепом, а улицу блокировали. Подъехавший в этот момент водитель туристского автобуса поднял скандал, требуя пропустить его. Часть туристов, полагая, что проезд освободят не скоро, вышла из автобуса и с интересом наблюдала за происходящим.

— Вы думаете, им удастся? — спросила молодая учительница у своего соседа по салону. — Это же невероятно сложно.

Ее собеседником оказался журналист, работавший для ряда газет Нью-Йорка и Европы.

— Я уверен, они знают, что делают, — ответил он. — Однако голова создаст им проблемы. Я еще никогда не видел таких невероятных форм. Она раза в два больше, чем требуют пропорции.

— И в самом деле, она слишком велика, — согласилась женщина.

Тем временем рабочие уже стали устанавливать статую на прицеп, который заскрипел под ее тяжестью. И то ли из-за того, что они поторопились, то ли прицеп от огромного веса поклажи накренился, но статуя закачалась и со страшным грохотом рухнула вниз.

К небу взметнулось облако пыли, земля содрогнулась от удара, рабочие взволнованно закричали, перебивая друг друга. Водитель автобуса с удивлением смотрел на весь этот хаос, а потрясенный руководитель стройки безмолвно глядел на гору обломков. К счастью, ни один человек не пострадал, но статуя была разрушена. Огромная голова отломилась и рассыпалась, будто была изготовлена из песка.

— Мать честная! — воскликнул с восхищением журналист. — У нас будет несколько сногсшибательных снимков.

Вместе с учительницей они расчехлили фотоаппараты и яростно защелкали затворами. И не зря. Внутри поверженного колосса оказалась вторая голова. Она медленно выкатилась на землю. Несомненно, это была голова египетского бога с классическим лицом. Высокие скулы, сильный подбородок и чеканный нос являли собой подлинное произведение искусства. И, судя по всему, она была отлита из чистого золота.

Естественно, это вызвало страшный переполох.

Руководитель стройки отнес голову в палатку, где хранился инструмент, и помчался к телефону, чтобы сообщить о случившемся в министерство. К концу дня профессор Халид из Национального музея в Каире уже изучал находку.

Наступил вечер, все автобусы уже давно разъехались. Руководитель стройки наблюдал за тем, как Халид ощупывает золотую голову.

— Что это, профессор? Это ценная вещь?

Халид укоризненно посмотрел на него.

— Самое замечательное то, что это голова легендарного Осириса, о котором я только читал. Это придает находке особую ценность. Я бы хотел услышать мнение компетентного специалиста… Ну, а пока нужно принять все необходимые меры предосторожности. Позаботьтесь об охране и о том, чтобы не было лишних разговоров. Ни одно слово не должно вылететь отсюда, пока находка не будет обследована.

В конце концов голову поместили в домик для строителей, который закрыли на ключ и у дверей поставили полицейского. Руководитель стройки поклялся, что о находке рабочие будут молчать. Но откуда ему было знать, что оказавшийся в числе туристов журналист уже настрочил сообщение об удивительной находке и вместе с фотографиями передал прессе.

Халид в ту же ночь пытался дозвониться в Париж к профессору Луи Халефи, но безуспешно — связь была нарушена.

Президент Милос бушевал в своем дворце в Ибари. Орал на министров и их помощников, никого не слушал на заседаниях кабинета. При всем том он и сам не мог объяснить причину дурного расположения духа. Не Анна была тому причиной. Хотя она и была талантливой любовницей, в последние недели она его больше раздражала, нежели возбуждала. И он даже почувствовал облегчение, когда она уехала.

Нет, Милос не потерял своего интереса к сексу. Появление Исиды вновь вернуло ему страсть к любовным утехам. Но даже и эта экзотичная женщина не смогла ему дать то, о чем он мечтал. Все чаще он ловил себя на мысли, что думает о Сандре. Он вспоминал ее походку, звук голоса, улыбку. Но самым необычным для него было то, что к ней он, как ни к одной женщине доселе, стремился каждой своей клеточкой. А добраться до нее не мог.

И сегодня, как и во все последние дни, он, уединившись, погрузился в мечты о белокурой англичанке. К действительности его вернул личный секретарь. Войдя, он осторожно напомнил, что Исида и ее сподвижники пришли на назначенное совещание по вопросу поисков утраченного Золотого фаллоса.

Члены секты Исиды вместе с Милосом выслушали сообщение полиции. Без особого труда ее агенты установили, что Дональд и Сандра побывали в кемпинге на руднике, и сделали из этого соответствующие выводы. Пока Милос присматривался к Халефи, птички упорхнули и, видимо, прихватили с собой в Лондон талисман. В посольство Саламба в Лондоне было послано секретное указание отыскать певицу и футболиста.

— Не беспокойтесь. — Грунвальд улыбнулся Милосу. — Пусть ваши дипломаты дадут нам адрес, остальное сделает Исида. Возможно, не обойдется без применения силы, но зато мы получим то, что ищем, и никто из Саламба не будет в этом замешан.

Милос испугался. Он коршуном налетел на банкира.

— С головы девушки не должен упасть ни один волос. С ее другом можете делать все, что хотите, но с ней ничего не должно случиться!

Грунвальд и Исида удивленно уставились на него, пораженные этой вспышкой.

— Мы поступим так, как сочтем нужным, — возразил Грунвальд и сбросил руку Милоса, которой тот было схватил его за галстук.

Лицо Милоса побагровело. Но прежде чем он успел что-то сказать или сделать, между ними оказалась Исида.

— Не следует спорить о том, чего еще не случилось, — погасила она назревающий конфликт. — У нас достаточно своих методов убеждения и без насилия. Я обещаю вам, что сама вступлю в контакт с девушкой. А вы, — она резко повернулась к Грунвальду, — будете точно следовать моим указаниям. Вы меня поняли?

— Все будет так, как вы пожелаете, — поспешно пообещал Грунвальд.

Это Милоса не успокоило. Хотя Исида и будет главным лицом в этой операции, он не мог отделаться от сомнений и страха за Сандру.

— Можем мы наконец продолжить? — холодно спросила Исида.

Милос обязался предоставить в их распоряжение храм, который в будущем должен стать храмом наслаждения и привлечь мужчин и женщин со всего мира. Они обсудили еще несколько практических вопросов. Поклонники культа Исиды доставят в Ибари части статуи, найденные за последние годы.

В конце заседания Исида мягко сказала Милосу:

— Мы надеемся завтра получить весть из посольства в Лондоне. А сегодня ночью Исида хотела бы выразить вам признательность за ваше гостеприимство.

Милос кивнул в знак согласия и покинул кабинет для совещаний. Исида, проводив его внимательным взглядом, покачала головой.

— Мне не нравится, что президент безумно влюблен в англичанку. Как бы он не натворил глупостей! Мы должны быть осторожны. Наша единственная задача — заполучить Золотой фаллос. Слабые стороны Милоса не должны помешать нашим планам! Сегодня ночью Исида снова возьмет его под контроль. А все вы будете играть свои роли.

Вечером в большом соборе, освещенном многочисленными свечами, состоялся праздник Исиды. Построенные под готику своды были обтянуты красной тканью, стены украшали эротические сцены. В центральном нефе стояли массивные стулья и столы, уставленные сверкающими хрустальными графинами с вином и сервизами с самыми разнообразными яствами. В боковых нефах манили к себе кушетки с шелковыми подушками. За главным алтарем возвышалась видимая со всех мест золотая скульптура. Это была статуя Осириса, но без головы и фаллоса.

Милос и его министры были восхищены великолепной статуей, но Исида, которая на этот раз приветствовала их официально, печально промолвила:

— Прошли столетия, прежде чем были найдены торс и другие части тела. Но то, что в скульптуре недостает кое-чего, не волновало тех, кто не разделял нашего вероисповедания. Они видели в скульптуре всего лишь произведение искусства, не больше. Для нас же художественные достоинства не имеют никакого значения, пока мы не найдем все остальное. Только тогда можно будет вновь пробудить Осириса к жизни. Нам нужна его голова, чтобы быть мудрыми, и Золотой фаллос, чтобы получать наслаждение, которое даст всем новую жизнь.

Первая половина вечера была посвящена обеду. Гостей и хозяев обслуживали слуги, набранные из местных жителей. Подаваемые блюда, по словам Исиды, входили в меню жрецов и жриц богини Исиды еще тысячу лет тому назад. Милосу еду подала сама Исида на серебряной тарелке со словами:

— Угощайтесь дарами страны Древнего Нила.

Голос Исиды звучал кротко и нежно, как звук флейты, но весь ее облик действовал подавляюще на президента. Она опять облачилась в роскошные одеяния, которые были на ней на Бали, и гости взирали на женщину из давно минувшей эпохи, полные внутреннего благоговения.

Кушанье, которое она предложила Милосу, было составлено из мяса козленка, приправленного незнакомыми экзотическими пряностями и украшенного финиками, инжиром и медом. Милос осторожно попробовал его и нашел вкусным.

Вино тоже было необычным: темно-красное, тяжелое и крепкое.

Когда трапеза была закончена, Милоса отвели к кушетке возле алтаря. Остальные гости разместились на соседних кушетках. Исида и две ее служительницы торжественно встали перед статуей без головы.

Воздух был густым от сладкого аромата экзотических цветов и терпкого запаха редкостных пряностей. После обильной еды и хмельного вина Милоса одолевала сонливость. Сквозь полуопущенные веки он видел, как Исида взяла из шкатулки кипарисового дерева свиток папируса.

Сегодняшний ритуал был совершенно не похож на те, которые ему были уже знакомы. Она читала молитву с подъемом, а ее помощницы подпевали ей. Милос вдруг почувствовал себя освобожденным от всех забот и волнений. Он закрыл потяжелевшие веки, но его рассудок оставался трезвым. Исида стояла перед ним, захватывающая и манящая. Он попытался встать и пойти к ней, но ноги словно налились свинцом, и он не мог тронуться с места. Милос беспомощно уставился на искусительницу, насмешливая улыбка которой жалила его и не давала возможности сбросить оцепенение.

Другая женщина, в облегающем костюме, колготках и туфлях на высоких каблуках, стояла возле Исиды. К своему удивлению и ужасу Милос узнал в ней Сандру. Он хотел ей что-то крикнуть, позвать к себе, сказать, чтобы отошла от жрицы, но не мог произнести ни слова. Сандра оперлась на алтарь и обняла золотую статую. Исида принялась не спеша ее раздевать. Впервые Милос увидел этот заветный треугольник из нежного золотистого пуха, который он так часто себе представлял и к которому так стремился. Но ритуалом заправляла Исида, а не он. Каждое прикосновение Исиды к девушке причиняло ему адскую боль. Сандра же, казалось, жертвовала собой добровольно. Ее глаза светились, и она стонала от удовольствия под ласками Исиды.

Милос увидел, что и его окружение тоже втянуто в этот ритуал наслаждений. На всех кушетках пары занимались любовью. Только он был один. И в то время как они удовлетворялись, он был приговорен к страшному испытанию: женщина, которую он любил, совращалась Исидой.

Когда любовное возбуждение Сандры постепенно улеглось, он очнулся от оцепенения, замахал руками и закричал:

— Прекратить! Сандра, иди ко мне! Исида, проклятая колдунья, отпусти ее!

Он вскочил и на заплетающихся ногах двинулся к алтарю. Сзади слышались шорохи, это влюбленные пары разъединялись и вставали, но Милос их не замечал. Он стоял перед Исидой и двумя ее помощницами. Однако Сандра исчезла бесследно. Когда же пелена полностью спала с его глаз, он сердито потряс головой, повернулся и, ни слова не говоря, покинул храм. Члены секты засуетились вокруг Исиды, засыпали ее вопросами, пытались успокоить. Тщетно. Когда она заговорила, ее взгляд был свирепым, а тон серьезным.

— Страсть этого человека намного сильнее, чем я предполагала. Девушка представляет для нас угрозу. Мы должны выполнить намеченное как можно быстрее.

На следующий день напряжение все еще витало в воздухе: ждали сообщения из саламбийского посольства в Лондоне. Ответ прибыл только поздно вечером, с адресом гостиницы, где остановились Дональд и Сандра. Когда пришел Милос, помощники Исиды уже разрабатывали план действий.

— Прежде чем вы отправитесь, прочтите это, — буркнул Милос и громко хлопнул смятым экземпляром нью-йоркской газеты по столу.

Исида развернула ее и прочитала вслух сообщение о найденной в Египте золотой голове. Воцарилось растерянное молчание. Исида возмущенно воскликнула:

— Но ведь газета пятидневной давности!..

— Мы должны радоваться, что вообще ее получили, — прервал жрицу Милос. — С момента революции в Саламба нет прямой доставки почты из Штатов. А этот экземпляр мне прислало одно из наших посольств за океаном.

— Последняя часть! — взволнованно произнесла Исида. — Подумайте только, что это значит! Если у нас будут голова и фаллос, то Осирис снова будет целым! Вот тогда и начнется новая эра!

— Но сначала вам нужно найти и заполучить их, — не скрывая иронии, заметил Милос.

Как только он ушел, Исида сказала:

— Я отправлюсь в Лондон на переговоры с девушкой и ее любовником. Я уверена, что фаллос у них. Эндрю Друммонд, вы — англичанин и будете сопровождать меня. Йозеф Грунвальд отправится в Египет. Клео Дженис и все остальные остаются здесь и не спускают глаз с Милоса!

 

Часть II

 

Глава пятая

Освобождайтесь от комплексов!

— Минуточку, прошу вас, мисс!

Чиновник службы безопасности в лондонском аэропорту Хитроу постучал пальцами по плечу Сандры. Она послушно отошла в сторону, чтобы пропустить остальных пассажиров.

— Пожалуйста, опорожните вашу дамскую сумочку! — предложил чиновник вежливо, но достаточно настойчиво.

Вздохнув, Сандра высыпала на стол содержимое сумки. Чиновник порылся в предметах косметики. Извлек из бумажника денежную мелочь, паспорт и дорожные билеты, несколько фотографий, сделанных во время отпуска, и пачку противозачаточных таблеток. Судя по выражению его лица, он не счел это предосудительным. Зато когда развернул бумагу, в которую был завернут Золотой фаллос, просиял.

— Ну и ну, что это? — спросил он с упреком.

— Ну, разумеется, либо безопасная пилюля, либо просто бомба, не правда ли? — съехидничала Сандра.

— Я спросил не о том, чем это не является, и жду ответа по существу, молодая госпожа!

Сандра холодно посмотрела на чиновника.

— Я лучше ничего не буду говорить, — отрезала она.

Таможенник обратился к коллеге, на фуражке которого было много блестящих плетеных шнуров, что выделяло его из остальных, и пожаловался на упрямство Сандры. Тот ощупал фаллос.

— Забавная штука, — заметил он. — Ощущаешь зуд, и не только в пальцах. К тому же он, кажется, из литого золота. Но я не вижу в нем опасности.

— Но она действительно возникнет, если нанести им удар по вашей голове, — вмешался Дональд, у которого иссякло терпение.

Оба чиновника уставились на него, как будто он был тараканом, который вдруг выполз из их салата. Сандра с вызовом заявила:

— Ну, ладно, если вы чертовски любопытны, я открою вам тайну. Это — стимулятор.

— Что вы сказали? — не понял младший таможенник.

Его коллега что-то прошептал ему на ухо, и тот покраснел как вареный рак.

— Это же отвратительно! — пробормотал он с брезгливым выражением. — Мне кажется, мы должны конфисковать этот непристойный предмет.

— Но мы же его вывозим, а не ввозим! — возразил Дональд. — Если уж кто и предъявит претензии, так это французская таможня!

— Французы! — взорвался чиновник. — Все знают, какая у них мораль!

— Прежде чем вы скажете что-либо еще, о чем потом будете сожалеть, я бы хотел обратить ваше внимание вот на что. Это образец стимулятора, который должен быть доставлен за океан и который принесет Великобритании валюту. Моя сотрудница, — продолжал Дональд, указывая на Сандру, — уже выдвинута премьер-министром на королевскую премию в области промышленности.

— О небо!

Старший наряда возвратил Сандре фаллос и доброжелательно заулыбался.

— Это свидетельствует о вашей фантазии и предприимчивости. Как раз то, что нам нужно.

— Но я по-прежнему считаю, что это скандальная вещь, — проворчал младший.

— Вы глупый, узколобый лицемер, — набросился на него начальник.

Сандра собрала свои вещи в сумочку и кивнула Дональду. Они ушли, так и не дождавшись конца спора таможенников.

В Париже Сандра и Дональд беспрепятственно прошли проверку. На выходе их уже ожидал Халефи. Он повел их к своей машине, в которой сидела миловидная девушка.

— Петра! — обрадовалась Сандра. — Что ты тут делаешь? Я думала, что ты все еще в Саламба.

— Я же говорил, что у меня для вас сюрприз, — улыбнулся Халефи. — Петра помогла бежать твоей подруге из тюрьмы Морибы, — объяснил он Дональду.

— Я боролась за свержение Морибы, — заявила Петра, — но после славной революции ничего не изменилось, за исключением президента. Милос-диктатор — это совсем другой человек, нежели Милос — борец за свободу. И я, разумеется, покинула страну.

— Она возвратилась в Париж, чтобы учиться, — улыбнулся Халефи. — Прежде чем отправиться в Африку и принять участие в борьбе в Саламба, она была моей студенткой. Я ее очень любил и хотя тогда ничего об этом не говорил, кое-что сделал, чтобы она не погибла.

— Я думаю, опасность нас сблизила, — сказала Петра и с любовью сжала руку Халефи.

— Как поживает наша реликвия? — поинтересовался ученый. — Я надеюсь, что вы обращались с ней почтительно, ведь она часть легендарного божества.

В ответ Сандра достала фаллос из сумки и протянула его Петре.

— Он чувствует себя отлично, — дала свое заключение Петра. — Одно лишь прикосновение к нему вызывает во мне страсть.

— Ну, скажем, ты и до этого не была фригидной, — засмеялся Халефи.

Затем все поехали к нему на квартиру, переоделись и направились в кафе. Ужин был превосходным, вино изысканным, а разговор увлекательным. В конце вечера профессор объявил гостям:

— Я вас могу пригласить в какой-нибудь ночной клуб или в дискотеку. Но есть и кое-что пооригинальнее, я вот только не знаю, согласитесь ли вы. Все зависит от того, как Сандра относится ко мне, а Дональд к Петре. Ну и, конечно, это зависит от тебя, любовь моя, — обратился он к Петре.

— А о чем, собственно говоря, идет речь? — подняла на него глаза Петра.

— Здесь есть клуб для избранных, к членам которого и я имею некоторое отношение, но пока как сочувствующий. Туда допускаются только пары и только при условии, что, войдя, они меняют партнеров. Я со своей стороны был бы рад иметь своей спутницей мисс Митчелл, но не знаю, как вы к этому отнесетесь?

— А что, если мы составим бесшабашную четверку? — откликнулась Сандра и изучающе, правда не без некоторой ревности, посмотрела на упругие груди Петры.

— Я думаю, что это не нарушило бы правил клуба, — поддержал ее Халефи и подмигнул. — А как вы считаете, Дональд?

Дональд задумался. Такие вещи ему при его строгом воспитании не слишком были по нраву. Он бросил вопрошающий взгляд на Сандру, которая явно потешалась над его замешательством, и решительно кивнул в знак согласия.

— Мне кажется, что Сандра тоже за, — сказала насмешливо Петра. — А на меня уже действует Золотой фаллос, лежащий в моей сумочке.

Клуб находился в красивом здании на тихой улице за Елисейскими полями. Халефи позвонил, и вскоре обнажилась небольшая решетка. Их тщательно осмотрели, затем дверь открылась, и они оказались в помещении, напоминавшем вестибюль гостиницы. Халефи засвидетельствовал свою личность у администратора, а Дональд записался как временный член клуба. Они подписали декларацию, что не являются чиновниками полиции, не занимаются проституцией и не болеют СПИДом. Потом Халефи внес необычайно высокую плату за вход, и только после этого они получили право пользоваться всем, что было в клубе. Однако прежде чем они прошли дальше, каждому на грудь прикрепили значок, на котором было выгравировано имя знаменитого вымышленного или исторического героя.

— Это у нас такая традиция, — объяснил администратор. — Ваши новые имена соответствуют каким-либо романтическим парам. Вы, мадемуазель, будете Джульеттой, — обратился он к Сандре, — а ваш друг — Ромео. Войдя в клуб, вы имеете право подарить свою благосклонность любому, но только не Ромео.

— А что случится, если мы обманем вас? — спросил Дональд.

Администратор усмехнулся.

— Но, месье, таковы задачи и правила клуба. Здесь каждый обманывает.

— Я пытаюсь себе представить, что произойдет, если Ромео и Джульетта будут застигнуты вдвоем? — спросил Дональд.

— Тогда они будут наказаны. Они должны будут поставить всем членам клуба шампанское.

— Не делай этого, — засмеялась Сандра, — я этого не стою.

Администратор протянул им ключи.

— Пройдите налево, там вы найдете комнаты, где сможете переодеться и оставить ценные вещи. В каждой комнате есть одежда, которую вы должны надеть перед тем, как войдете в помещение для игр, оно находится справа от вас. Желаю вам приятного вечера!

Когда они вышли из гардеробных, на них были одежды, похожие на кимоно, с прикрепленными к ним табличками. Ромео-Дональда и Джульетту-Сандру сопровождали Данте и Беатриче. Все вместе они прошли в крытый сад, благоухавший сладким запахом ароматных цветов. По обеим сторонам высились колонны, а за ними рядами располагались ниши. Когда они подошли поближе, то поняли, что все здесь, действительно, было высшего класса. В некоторых нишах располагались отдельные пары, в других — целые группы, и все занимались любовью. На полу лежали подушки, мягкие и влекущие. На столах были бутерброды, вазы с фруктами, сигары и сигареты, коньяк, фруктовые соки и шампанское в ведерках со льдом. Из динамиков звучала нежная музыка, а в одном из уголков демонстрировался эротический фильм. У входа в нишу Ромео-Дональд поцеловал Джульетту-Сандру в щеку.

— Желаю счастья, — сказал он и привлек к себе Беатриче-Петру.

Сандра хотела что-то сказать, но Данте-Халефи закрыл ее рот поцелуем и повел в беседку сада. Они удобно расположились на подушках. Халефи принес кое-что из еды и питья.

Сандра пригубила шампанское, затем сняла туфли, и очарованный Данте начал ласкать ее пальцы на ногах.

— Хм, это приятно. — Она сладко потянулась.

— А может, так лучше? — спросил Халефи, взял пальцы в рот и стал с удовольствием их покусывать.

— Чудесно, — промурлыкала она как кошка. — Но не лучше ли как-то проще?

Она прильнула к нему, и Луи начал гладить ее красивую, упругую грудь, поигрывая твердыми сосками.

Спустя некоторое время Сандра прошептала:

— Ты уже готов, мой дорогой?

И прежде чем он успел понять, что с ним происходит, она упала на него, прижав к подушкам. Судорожно обхватив его руками, она не оставила ему никаких шансов вырваться. Впрочем, он и не пытался. Петра с восхищением смотрела на них. Но Дональд не дал ей долго любоваться этой сценой.

Обе пары одновременно слились в порыве страсти. Полностью насладившись, они откинулись на подушки, переводя дух.

Вдруг появился администратор с ящиком шампанского.

— Это очень приятно, — удивился Халефи, — но за что?

— Премия от руководства клуба! — улыбнулся он. — Вы дали лучшее представление вечера — такого нам уже давно не предлагали.

Он показал на скрытую за цветочной вазой видеокамеру. Каждое их движение можно было видеть на всех мониторах, что повергло остальных членов клуба в восторг.

— Как вы себя чувствуете? — спросил Халефи у своих гостей. — Если устали, можем отправиться домой.

— Мы не имеем права разочаровывать публику. — Дональд притянул к себе Петру.

Сандра тоже заявила, что она еще не выдохлась, и пощекотала языком мочки ушей Халефи. Последовавшая за тем сцена уже не была такой необузданной, как до этого, но зато длилась куда дольше. В конце концов они оказались в клубе последними.

— Вы знаете, — сказал Халефи, — я не так уж молод и мне, конечно, труднее доказывать свою мужскую силу, нежели Дональду. Он футболист, находится в отличной спортивной форме. Но я удивлен, как я быстро сегодня пришел в норму. У меня такое чувство, будто я могу продолжать это всю ночь.

Друзья согласились с ним, а Петра нашла этому объяснение.

— А что, если это связано с… — И, не договорив, она достала золотую вещицу из кармана своего кимоно.

— О Боже, ты принесла его с собой! — воскликнул Халефи.

— Разумеется! Ты же мне поручил не спускать с него глаз! Так что же, я должна была его оставить в гардеробной с простым замком?

А в это время профессор Халид тщетно пытался дозвониться до Халефи.

 

Глава шестая

Жадный бобер

После нервного припадка с Моникой, вызванного смертью ее пуделя, Астоли был готов пойти на встречу с Морибой, чтобы убить его или заключить с ним мир. Вообще-то он и понятия не имел, где теперь искать своего врага и, как говорят, ломал себе голову над этой проблемой. Но, вспомнив об изувеченных руках Джузеппе, понял, что ему нужно поговорить с Эмилией, и приказал немедленно привести ее.

Проститутку грубо втолкнули в комнату. Она хмуро взглянула на Астоли. Кивком головы он отпустил парней, а ей показал на стул.

— Мне жаль твоего друга, — сладко улыбнулся Астоли. — У тебя действительно настали тяжелые времена. Если тебе нужны деньги, то скажи мне.

Он достал из кармана пачку лир и предложил Эмилии. Она отвела его руку.

— Что тебе от меня надо? — спросила она, насторожившись.

— Я только хочу помочь тебе, — успокоил Астоли.

— Я в состоянии и сама о себе позаботиться, — возразила Эмилия.

— Неужели? — озабоченно произнес Астоли. — Ты, наверное, даже не предполагаешь, что с тобой произойдет, когда Джузеппе выздоровеет? Или даже намного раньше, если он обо всем расскажет своим братьям.

— Джузеппе мне ничего не сделает до тех пор, пока я для него зарабатываю деньги.

— И даже если узнает, что ты его выдала черному гангстеру?

— Разве выдала его я? — Хотя Эмилия и пыталась держаться смело, в ее голосе зазвучал страх.

— Но ведь больше некому, — снова расплылся в улыбке Астоли. — Ты была в комнате и все слышала. Да и как Мориба узнал, что Моника безумно любит своего пуделя? Кто же ему мог дать информацию, кроме тебя?

Эмилия пожала плечами.

— Откуда я могу это знать?

Улыбка Астоли стала совсем сердечной.

— Пойми меня правильно. Я не злюсь на тебя. У Джузеппе нет мозгов, рано или поздно он должен был получить урок. Ты знаешь, Эмилия, я уважаю тебя и мне будет очень жаль, если кто-либо скажет Джузеппе, что это сделала ты. А что, если он тогда натравит на тебя своих братьев? Они быстренько используют ножи, сначала обработают лицо, а потом другие нежные части тела. Я очень хотел бы тебе помочь.

— Так что же ты хочешь? — снова спросила она.

— Я только хочу передать Морибе сообщение. Ты же поддерживаешь, конечно, с ним контакт. Когда он впервые прибыл в Рим, он сделал мне предложение. Я его отклонил. Это было моей ошибкой: я недооценил этого человека. Скажи ему, что мы могли бы стать партнерами. Организуй мне встречу с ним, и тебе не нужно будет больше опасаться Джузеппе и его семьи.

— Ну, если я случайно его встречу, то скажу ему, — осторожно ответила Эмилия. — Ведь в Риме никогда не знаешь, кого и где можешь встретить, не правда ли?

— Ты славная девушка, — похвалил Астоли. — Я уважаю женщин, которые используют свой ум, а не только свою задницу. Имей в виду, Эмилия, если тебе что-нибудь будет нужно, то обращайся прямо ко мне.

Через несколько часов Мориба позвонил Астоли, и они договорились о встрече на следующее утро.

Но прежде чем Астоли отправился на встречу, он вызвал своих громил и приказал:

— С Морибой я покончу сам, а вы позаботьтесь, чтобы сегодня же вечером с Эмилией произошел несчастный случай со смертельным исходом.

Для встречи с Астоли Мориба выбрал комнату в гостинице и решил, что в переговорах примет участие Анна. Она с сожалением поняла, что Мориба всю свою энергию сосредоточил на дуэли с Пино Астоли, намереваясь взять под свой контроль римское «дно», и был совершенно равнодушен к ее стремлению найти Золотой фаллос. Без большого желания она согласилась сопровождать его.

Мориба видел, как Астоли вошел в гостиницу, и убедился, что он один. Он привел его к себе в комнату, где уже была Анна. Босс гангстеров был поражен ее красотой и восхищенно стал ее разглядывать.

— Дама тоже принадлежит к нашей организации? — прошептал он Морибе.

Африканец кивнул.

— Впрочем, она не должна тебя интересовать. Из достоверных источников мне известно, что ты верен Монике.

— Это точно, — нахмурился Астоли, — даже самый маленький обыватель может быть верен своей женщине. Я же могу быть верным как Монике, так и этой кукле.

— Ну уж, конечно, ты — нечто особенное, — дружелюбно заметил Мориба. — Мы можем наконец перейти к делу?

Анна посмотрела на своего нового поклонника, презрительно сморщила нос и направилась к креслу в противоположном конце комнаты. Пока они были заняты своими делами, она включила радио, которое как раз передавало последние известия.

— Ази, послушай-ка! — возбужденно крикнула она.

Мориба подошел к приемнику. Диктор сообщил о находке золотой головы Осириса. Сообщение взволновало Анну.

— Ази, это, должно быть, часть той самой статуи. Представь себе, если бы мы завладели ею.

— Вещица наверняка стоит целое состояние! — спокойно произнес Мориба. — Правда, она в Египте…

— А что, собственно говоря, происходит? — поинтересовался Астоли.

Мориба не удостоил его ответом и продолжал разговор с Анной.

— Они только обнаружили эту голову. — И вдруг загорелся: — Теперь наша очередь действовать решительно, пока не предприняты серьезные меры предосторожности.

— О, Ази, ты не шутишь? Скажи же, что нет! — взмолилась Анна.

— А почему бы и не попробовать? — подмигнул он. — Это был бы для нас счастливый шанс.

Он обратился к растерявшемуся Астоли:

— У тебя есть в Египте связи, чтобы помочь нам провернуть одно дельце?

Лицо Астоли просветлело. Это был момент, которого он ожидал.

— Ну конечно! Что за разговор! У меня брат в Каире. Я позвоню ему. Когда вы собираетесь лететь?

— Ближайшим рейсом, — сказал Мориба. — И ты полетишь с нами, — добавил он торжественно.

— Я? Почему я должен лететь?

— Потому что, мой дорогой Пино, наша дружба еще слабо закреплена. Я знаю, что ты можешь натворить, если я тебя оставлю одного в Риме.

— Ты мне не веришь? — Гангстер сделал вид, что обиделся.

— Это точно. Ты полетишь с нами!

Пино Астоли расхохотался.

— Вы правы. Я бы сделал все наоборот. Извините, но мне нужно позвонить брату, чтобы к нашему прибытию все было подготовлено. — Он криво улыбнулся и тяжело затопал к выходу.

— Почему он не воспользовался твоим телефоном? — удивилась Анна.

— Возможно, он не захотел, чтобы мы услышали, как он договаривается с этим своим новым братом. Я тоже должен по телефону решить несколько вопросов. Если он вернется прежде чем я закончу переговоры, то ты его отвлечешь. Ты пришлась ему по вкусу, — хмыкнул Мориба. — И это при том, что он до чертиков влюблен в Монику.

— Не вовремя появилась голова Осириса! — сказала Анна с досадой. — В глубине души я всегда чувствовала свое предназначение: вернуть то, что по праву принадлежит мне.

Мориба удивленно взглянул на нее.

— Ты знаешь, что именно мой отец нашел Золотой фаллос и вывез его из Египта? — спросила Анна. — В Саламба он бежал от преследований. Но и там не нашел убежища. Его схватили, и мы о нем долго ничего не слышали. Лишь недавно узнали, что он погиб. Его убили за то, что он будто бы украл их святыню.

— Они? Кто это они? — заинтересовался Мориба.

— Мне это неизвестно. Я думаю, что это были сторонники Исиды и Осириса, что-то вроде тайной секты. Но ведь это мой отец нашел Золотой фаллос, и он должен принадлежать мне! Разумеется, я все поделю с тобой. Позаботься о том, чтобы фаллос был у меня! Пожалуйста, дорогой!

— Ты сошла с ума. — Мориба покачал головой. — Но больше ни слова. Я должен все организовать для поездки, прежде чем наш дорогой друг вернется и подслушает.

Пино Астоли пришел лишь час спустя. Он весь сиял и, несомненно, был в прекрасном настроении.

— Вы долго отсутствовали, — упрекнула Анна.

— Извините, — сказал Астоли. — Я хотел бы побыть с вами, чтобы поближе познакомиться. Да предстояло многое решить, а связь с Каиром долго не давали. Но теперь все организовано: рейс, гостиница в Каире, автомобили. Мой брат встретит нас в аэропорту вместе с несколькими друзьями. Нам нечего торопиться, ближайший самолет вылетает лишь через пять часов.

— Как раз наоборот, — вмешался в разговор Мориба. — Мы вылетим сразу же, как только прибудем в аэропорт.

Астоли удивился.

— Мы возьмем частный самолет.

— Ты не должен этого делать! — взорвался Астоли. — Это будет стоить целое состояние! Откажись и воспользуйся обычным рейсом. Я оплатил билеты.

— Ты сможешь их аннулировать, а теперь давай двигаем!

Мориба схватил маленький чемодан, в который он заранее сунул кое-что из одежды и предметы туалета. Анна тоже успела уложить необходимое, пока Астоли отсутствовал.

— Но мой брат… — не сдавался Астоли. — Дайте я ему позвоню и предупрежу.

— У нас больше нет времени. — Мориба грубо положил руку на плечо итальянца. — Ты позвонишь, когда прилетим в Каир.

В Париже было солнечное воскресное утро, и четверо друзей после бурного веселья в ночном клубе спокойно отдыхали. Дональд и Сандра взяли билеты на ночной авиарейс в Лондон, и Халефи предложил устроить на этот раз пикник на лоне природы. Он и Петра купили свежего хлеба, холодные закуски, сыр, фрукты и вино. Как только они выехали из дому, из Каира снова позвонил профессор Халид.

Халефи сначала направился по дороге на Фонтенбло.

Однако на этом пути то и дело попадались машины с туристами, жаждавшими осмотреть знаменитый замок. И он свернул на параллельное шоссе, рассекавшее густой лес, служивший когда-то для королей Франции местом охоты.

Они остановились и пошли к опушке, где под высокими соснами была густая тень. Тишина нарушалась лишь жужжанием насекомых и щебетанием птиц. Небольшой лужок среди деревьев так и манил расположиться на нем. Они расстелили скатерть и достали продукты.

— Завтра опять рабочий день, — вздохнул с грустью Халефи.

— И я обязан приступить к тренировкам, — произнес Дональд. — А Сандра будет петь в клубе, где пахнет табачным дымом и жратвой.

— Нет ли у вас более веселой темы? — вмешалась Петра. — Здесь так мило!

— Ты права, любовь моя, — засмеялся Халефи и поцеловал ее. — Наши друзья вечером улетают, давайте оставшееся время проведем в свое удовольствие.

— Вы пойдете сегодня снова в клуб? — несколько ревниво спросила Сандра.

— Ну нет, — возразил Халефи. — То, что было вчера, это что-то необыкновенное. Я убежден, что групповым сексом могут заниматься только те пары, которые очень хорошо понимают друг друга.

— Естественно, ведь мы все четверо связаны волшебной силой Золотого фаллоса, — подхватила Петра. — Как это так получается, что древний неживой предмет так сильно на нас воздействует?

— Мне кажется, это происходит только в нашем воображении, — улыбнулся Дональд. — А как ты считаешь, Сандра?

Сандра покачала головой.

— Я ничего не понимаю. Когда эта штука поблизости, я чувствую себя совсем иначе, да и ты — тоже. Луи, ты — профессор! Что ты думаешь об этом?

— Секс и волшебство! — засмеялся он. — Совсем не удивительно, что между ними существует связь. Разве секс — это не разновидность магии?

После пирушки они получили новую возможность продолжить дискуссию. В отличие от прошлого вечера Дональд лежал с Сандрой, а профессор со своей студенткой.

— Луи, мой любимый, — умоляла Петра, — постарайся еще разок!

— Но только побыстрее, — согласился он. — Самолеты не ждут любвеобильных женщин.

Дональд и Сандра были абсолютно лишены условностей и самозабвенно отдались любовным наслаждениям.

— Вчерашняя ночь была страстью, но сегодня это настоящая любовь! — шептал Дональд.

Страстный поцелуй доказал ему, что она прониклась его ощущениями. Их соединению ничто не могло помешать, их любовь была подобна огню, в котором они оба горели, достигая полного удовлетворения даже без золотой волшебной реликвии или каких-либо иных искусственных стимулирующих средств.

— Я надеюсь, вам понравилось в Париже? — спросил Халефи, прощаясь в аэропорту имени Шарля де Голля.

— Это было так чудесно, так незабываемо, — томно ответила Сандра. — Я никогда не думала, что профессора египтологии столь темпераментны.

— Береги Золотой фаллос, — напомнил Дональд профессору. — Если мы еще когда-нибудь пойдем в клуб, он пригодится нам.

Сандра и Дональд прошли проверку паспортов, обернулись и помахали своим друзьям на прощание.

Покинув аэропорт, Петра сказала Халефи:

— Прекрасный вечер, мне еще не хочется домой.

Они припарковали машину в городе на незнакомой улице и, взявшись за руки, отправились бродить по бульварам. Они разглядывали нарядные витрины, пили ароматный кофе в маленьких бистро, ужинали во вьетнамском ресторане неподалеку от «Гранд-опера».

А в это время в квартире Халефи от беспрерывных звонков разрывался телефон.

Вечером они сходили в кино, и профессор Халефи подвез Петру к студенческому общежитию, где у нее была комната. Домой он вернулся далеко за полночь. Звонил телефон, но в тот момент, когда он снял трубку, абонент, видимо, положил ее. Халефи сердито тряхнул головой. Ну если что-то очень важное, то обязательно позвонят еще.

Халид дозвонился до него лишь на следующее утро.

— Я не мог с вами связаться ни днем, ни ночью. Вы уезжали на уик-энд? — досадовал египтянин.

— Я был очень занят, — уклончиво ответил Халефи. — Международная конференция. У вас, похоже, что-то срочное, раз вы меня разыскиваете?

Халид сообщил ему о находке в каменном колоссе.

— Вы должны срочно вылететь сюда и осмотреть эту вещь, — настаивал он. — Мне нужно услышать ваше мнение. Как вы знаете, есть легенда о чудесной золотой статуе Осириса, обладавшей сверхъестественной силой. Я, разумеется, считаю все это суеверием, но эта необычная голова несомненно является изображением Осириса.

— Вы уже говорили с кем-нибудь из знатоков древностей?

— Нет еще, — ответил Халид. — Я должен быть уверен, что голова действительно является тем, за что я ее принимаю. Я не могу позволить себе ошибки, иначе с моей карьерой ученого будет покончено. Поэтому-то мне и нужен ваш совет. Голова будет находиться там, где она и была найдена, под охраной, пока я не распоряжусь, чтобы ее доставили в Каир. Ибо если она попадет в Каир раньше, то мы едва ли сможем скрыть находку от общественности. Когда вы сможете прибыть?

— Я должен перенести мои лекции… Не раньше четверга.

— Было бы прекрасно, если бы чуть-чуть пораньше! — умолял Халид.

— Эта история уже попала на страницы газет, — напомнил ему Халефи. — Правда, пока только в виде маленькой заметки. Я не думаю, чтобы кто-нибудь обратил на это внимание, так что днем раньше или позже, едва ли имеет большое значение.

Но оба ученых ошибались. Пока они беседовали, самолет Морибы уже приземлялся в Каире. В здании аэропорта их встретил чиновник.

— Мистер Мориба? — спросил он. — В зале для почетных гостей вас ждут несколько господ.

Во время полета Астоли едва скрывал беспокойство, но теперь его лицо засияло.

— Отлично! — воскликнул он. — Это мой брат и его сотрудники. Он, вероятно, связался с аэропортом и узнал, что мы изменили планы. Но они должны были ожидать в автомобиле, — не очень уверенно добавил он.

— Конечно, — согласился с ним Мориба. — Пожалуй ста, передайте нашим друзьям, что мы встретимся вне здания, — попросил он чиновника.

Астоли занервничал, будто ему предстояло пройти контроль иммиграционной службы. А Мориба тянул время. Он взял пилота под руку, отвел в сторону и велел ему быть готовым в любой момент к возвращению.

— Разместитесь в гостинице. Я сообщу службе контроля аэропорта, когда мы полетим обратно.

— Ожидание — дело дорогое, — предупредил пилот.

— Неужели я похож на того, кто мелочится? — иронично спросил Мориба.

— Мы здесь долго не задержимся, — заверил пилота Астоли. — Пошли, Мориба. Мне не терпится представить тебе моего брата!

Перед входом в помещение для почетных гостей стояли два черных «мерседеса». Когда они проходили мимо машин, пара дюжих молодчиков по знаку Морибы втолкнула Астоли на заднее сиденье переднего автомобиля.

— Минуточку, что это? — запротестовал тот. — Это же не мой брат!

— И не мой! — ухмыльнулся Мориба.

Протестующий крик захлебнулся, лимузин медленно отъехал. Мориба с Анной пошли ко второму автомобилю.

— Что все это значит? — спросила она.

— Неужели непонятно? — пожал плечами Мориба. — В Египте и в других странах мира есть люди, которые помнят о том, что я когда-то для них сделал. Вместо того чтобы отдать себя в руки людей Астоли, я повернул острие копья в обратную сторону. Когда будет выкрадена ценная антикварная вещь, власти вспомнят о прибытии из Италии известного гангстера. Правда, он снова исчезнет и, вполне возможно, вместе со своими сообщниками. И мы, таким образом, получим в Риме неограниченный контроль над делом, к сожалению, погибшего Пино Астоли, который будет обвинен в воровстве золотой головы.

А в это время на другом конце африканского континента президент Милос с легкой усмешкой выслушивал Исиду, объявившую ему, что она вместе с Эндрю Друммондом полетит в Лондон, а Йозеф Грунвальд отправится в Египет.

— Сожалею, но я должен вас разочаровать. Сегодня никто из вас не покинет Саламба.

— Это что, угроза? — насмешливо спросила Исида.

— Ни в коем случае! Просто я приглашаю вас отметить вместе со мной и народом Саламба национальный праздник. В этот день будут закрыты все магазины и банки, а также аэропорты и железная дорога. Я боюсь, что вы вынуждены будете отложить ваш отъезд до завтрашнего дня.

Вечером на большом празднике в качестве гостей Милоса были и приверженцы Исиды. После торжественного банкета они вышли на воздух, где для них был сооружен подпертый деревянными столбами соломенный навес, напоминавший огромный корабль. Повсюду стояли кресла, а на полу лежали подушки. Вдали от навеса толпились тысячи местных жителей, которые возбужденно пели, танцевали, о чем-то спорили.

Солнце уже давно зашло. Везде горели воткнутые в землю факелы. Они отбрасывали огромные пляшущие тени на высокие деревья. Со всех сторон неслась монотонная дробь военных барабанов. Атмосфера становилась все напряженней, все чего-то ожидали. И вдруг на середину обширной поляны вышел худощавый человек. Он был очень высок, и это еще более подчеркивалось украшением на его голове, состоявшим из страусовых перьев, выкрашенных в красный и зеленый цвет. На нем было мало одежды, своим видом он символизировал прошлое страны. Он пел на одном из африканских диалектов песню, в которой европейцы не понимали ни слова. Милос переводил гостям его пение:

— С возникновением мира Великий Бог Мтили отправился по всем странам, от глубокого моря на юге до высоких гор на севере. Он искал самые плодородные долины, чтобы дать родину храбрейшим мужчинам. Когда он достиг Саламба, то сделал остановку, ибо понял, что это обетованная земля. Затем он кликнул к себе Ндану, свою жену, самую красивую из всех богинь, чтобы она жила с ним и заботилась о продолжении их рода. Воины Саламба должны были быть храбрыми, как львы и быстрыми, как газели. И тогда Мтили стал львом, а Ндана — газелью. Они встретились на этом месте, а плодом их любви стал народ Саламба. Наше представление сегодня реконструирует божественную брачную ночь и рождение нации.

Пение закончилось, и около сотни мужчин выскочили из-под деревьев и стали исполнять горячий эротический танец. Все они были высокими и мускулистыми. На шеях сверкали необычные желто-коричневые ожерелья. Милос объяснил, что они выполнены из волос гривы льва, которого каждый из этих воинов сразил своим копьем или задушил собственными руками. Их набедренные повязки тоже были сделаны из волос львиной гривы. В диком ритме они притопывали ногами, и это вскоре начало возбуждать и Исиду, и ее последователей. Затем танцоры ускорили темп. Он стал напряженнее и импульсивнее, и в этот момент на площадке появилась группа юных девушек. Их движения соблазняли. Без всякого смущения они выставляли свои груди. На них были юбки из травы, а на головах — венки, сплетенные из цветов гибискуса. Их рослые, восхитительные тела излучали неотразимую чувственность.

И вот обе группы начали сближаться, а танец стал еще более вихревым, сексуальным. Дробь барабанов оглушала. Исида схватилась за подлокотники своего кресла, чтобы не вскочить и не смешаться с танцующими.

Вдруг глухо зазвучали трубы. Мужчины обнажили свои поблескивающие от влаги внушительные детородные инструменты, торчавшие, словно выставленные для атаки копья. Девушки сначала остановились в ожидании, положив руки на покачивающиеся бедра, а затем сбросили свои юбки на землю. Воины упали к их ногам, и каждая из них поставила ногу на плечо своего мужчины. С диким звериным криком воины схватили в объятия девушек, выкрикивавших непонятные слова.

— Они просят мужчин сделать им львят, — объяснил Милос, и его голос стал хриплым от сдерживаемого волнения. — Этот культ еще древнее, чем культ Осириса, — обернулся он к Исиде.

Жрица ничего не ответила. В оцепенении смотрела она, как мужчины валили на спину женщин и со свирепостью львов бросались на них сверху. Йозеф Грунвальд вскочил, задыхаясь от рвущегося из горла крика. Его взгляд стал диким, а вены на голове вздулись. Он расстегнул брюки и начал себя мастурбировать. Все мужчины и женщины вокруг него стали ему подражать. Когда молодые люди на поляне достигли оргазма, подле них появился мужчина-акушер. Он тоже включился в ритуал. Четверо воинов подвели к нему газель.

— Он — лев, Бог Мтили, — тяжело дыша, проговорил Милос.

Мужчины держали животное, которое отбивалось от них, а акушер монотонно пел с высоко поднятой головой. Потом он взревел, как будто и впрямь был львом, а один из воинов перерезал газели горло.

Праздник закончился. Зрители постепенно расходились. Милос встал. Он выглядел измученным. Он был единственным, кто не испытал от этого зрелища удовлетворения, в мыслях он был с белокурой английской девушкой.

 

Глава седьмая

За двумя зайцами

Министр был в ярости. Он ударил кулаком по письменному столу так, что бумаги полетели на пол.

— Свет не видел таких идиотов! — орал он на дрожавшего от страха руководителя строительной фирмы. — Я же приказывал вам передвинуть статую, а не ломать! Вы соображаете, что натворили? Вы разрушили бесценную древнюю реликвию, произведение несравненной красоты, невосполнимую часть нашего национального наследия! Туристы приезжали сюда за тысячу миль, чтобы полюбоваться ею. А теперь? — Он перевел дух, выпрямился и гневно указал из окна на кучу мусора, видневшуюся вдали. — А теперь это только пыль и щебенка!

— Это был несчастный случай, ваше превосходительство! — рыдал в отчаянии строитель.

— Несчастный случай? — снова взревел министр. — Вы что, всерьез думаете, что министерство вам это еще и оплатит?

Строитель сжался еще больше. Разрушение статуи действительно было несчастным случаем, но если он за работу не получит денег, то это вообще будет катастрофой.

— Ваше превосходительство, я должен заплатить моим рабочим. Иначе они будут голодать, их жены и дочери вынуждены будут заняться проституцией, а моя семья пойдет просить милостыню, — молил он. — Пожалейте нас!

Министр был неумолим.

— Я еще должен и оплатить это разгильдяйство? В следующий раз я лучше найму Чингисхана. Он по сравнению с вами образец заботы и внимания к окружающей среде. Хватит с вами возиться. Я не хочу вас больше видеть!

Убитый горем строитель поплелся из кабинета, глотая горькие слезы. На улице к нему подошел человек, который, как оказалось, терпеливо ожидал именно его.

— Мой друг, — сказал он, — сегодня ваш счастливый день. Я все знаю о маленькой неудаче, которая постигла вас со злополучной статуей. Но один иностранный гражданин просит оказать ему любезность, за которую он готов хорошо заплатить.

Руководитель стройки согласился отправиться в гостиницу, в которой остановился Мориба.

— Я всего лишь хотел знать, — объяснил ему Мориба, — когда будет перевозиться голова Осириса в Каир и будет ли ее охранять полиция?

В номер вошла Анна, и у незадачливого строителя при виде ее на глаза навернулись слезы. Мориба бросил ему пачку банкнотов. Аллах действительно был милосердным.

— После успешного завершения нашего дела вы получите другую половину, — сказал улыбаясь Мориба.

Благодарный египтянин бросился к телефону и дал соответствующие указания бригадиру.

В среду Луи Халефи связался по телефону со своим коллегой профессором Халидом и сообщил, что завтра прилетит в Каир. Халид обещал показать ему золотую находку. Поговорив с французом, он позвонил бригадиру на стройку.

— Завтра я заберу голову и сам отвезу в Каир. Побеспокойтесь об охране.

Мориба узнал об этом разговоре через десять минут.

Анна мрачно заметила:

— К ней уже сейчас приставлена целая команда полицейских, а когда повезут в Каир, ее будут охранять бдительнее, чем девственницу!

Мориба презрительно фыркнул.

— Немного денег, и все будет улажено. Нет, много денег и… — Он не закончил фразу и схватился за телефон.

Поздним утром в четверг профессор Халид припарковал свой зеленый «БМВ» возле деревянной строительной времянки, в которой хранилась золотая голова. Она была завернута в мешковину, рабочие перенесли ее в багажник автомобиля. Одна полицейская машина поехала впереди «БМВ», другая — сзади, для прикрытия. Когда все три машины отправились, бригадир набрал номер телефона и доложил, что голову увезли.

Все произошло в жаркий полдень на безлюдном участке шоссе, проходившего по пустыне. Ехавшая впереди полицейская машина успела уйти довольно далеко от «БМВ», когда Халид заметил девушку.

Вся в пыли, в изодранном платье, она стояла на обочине. Ее автомобиль сошел с проезжей части, передние колеса завязли в песке. Когда машина Халида приблизилась, девушка опустилась на колени. Он затормозил и выскочил из машины.

— Что случилось? Вы не ранены? — воскликнул профессор, помогая ей подняться.

Несмотря на ее жалкий вид, Халид успел разглядеть, что девушка очень красива. Когда он подвел ее к своему «БМВ», появилась вторая машина полиции, но почему-то проехала мимо не останавливаясь. Халид помог девушке сесть на переднее сиденье, и тут перед ним внезапно возник неизвестно откуда появившийся черный великан.

— Спокойно! — Мориба наставил на профессора пистолет.

Анна в это время вытирала со своего лица пыль и поправляла платье.

— Что вам нужно? — спросил Халид.

Мориба не стал что-либо объяснять. Сев за руль, он направил «БМВ» в пустыню.

— Ну вот, наконец-то мы на месте, — сказал он с дружелюбной улыбкой. — Даже идя по жаре, вы через несколько часов доберетесь до главной дороги, и вас наверняка кто-нибудь подберет. Прощайте.

Халида подобрал грузовик, который вез овощи на базар. Халефи побывал за это время в его бюро и, не найдя профессора, отправился в гостиницу.

Они встретились лишь на следующее утро, и Халид рассказал, что произошло. Француз молча слушал, пока ученый описывал своих похитителей.

— Необыкновенно красивая девушка и огромный черный парень… — повторил Халефи задумчиво. — Я думаю, что я знаю, кто это. Но объясните мне, почему вы остановились, везя столь ценный груз?

— Египет — страна пустынь, — объяснил Халид. — Здесь не оставляют человека в беде. Если кто-либо бросит человека в пустыне, то впоследствии непременно и сам погибнет. А к тому же, — добавил он извиняющимся тоном, — она была очень хороша.

Халефи поставил в известность о случившемся полицию. Халид, в свою очередь, потребовал объяснений от водителя второй полицейской машины.

— Но, сэр, — сказал полицейский, — когда я увидел, что вы ведете к своей машине девушку, я счел свое вмешательство бестактным. Если профессор захотел немного развлечься, то мы не должны портить ему удовольствие.

Халид проглотил эту пилюлю, хотя у него и было сильное сомнение, что шофер говорил правду. Подозрение усилилось еще больше, когда он увидел, как полицейские из обеих машин жадно пересчитывали деньги.

Разумеется, был объявлен розыск украденной головы. А в это время нанятый Морибой самолет совершал свой обратный рейс в Рим. В одном из ящиков находилась якобы поврежденная деталь контрольного прибора атомной электростанции, которую необходимо срочно отремонтировать.

Халефи провел еще несколько дней в ожидании, не нападет ли полиция на след преступников. Расследование шло полным ходом. Были допрошены строители, но они заявили, что не имеют ни малейшего представления о грабителях. Разрабатывались и другие версии. На одной из них и остановилась полиция.

Модно одетый криминалист, которому было поручено это дело, изложил ее Халефи и Халиду:

— Мы связались с аэропортами и узнали, что за несколько дней до этого преступления в Каир прилетел известный итальянский гангстер. Его сопровождала пара, описание которой совпадает с описанием лиц, совершивших нападение в пустыне. Эта пара уже вылетела из страны, но они были, вероятно, только сообщниками итальянца. Гангстера зовут Пино Астоли, и он все еще пребывает в Египте. Если мы его возьмем, то найдем и пропажу. Само собой разумеется, мы предпримем все, что в наших силах, но я лично считаю, что слишком много шума поднято вокруг этого забавного предмета. Музеи просто напичканы древними статуями. И разве так уж важно, будет одним экспонатом больше или меньше?

Халефи в этот же день возвратился в Париж, но перед этим еще раз встретился с Халидом. Он сказал египтянину, что абсолютно уверен в существовании полной статуи Осириса. Правда, она пока разделена, но если к нему попадет когда-либо часть, он передаст ее египетскому государству, которому она принадлежит по праву. О Золотом фаллосе он не сказал ни слова.

 

Глава восьмая

Пустые хлопоты

Во время перелета из Парижа назад в Лондон Дональд был молчалив, выглядел обеспокоенным.

— О чем ты думаешь? — спросила Сандра.

— Мне будет очень недоставать тебя, когда ты будешь выступать в Лондоне, а я буду играть в Глазго.

Сандра сжала его руку.

— Но, дорогой мой, Лондон же не на краю света. Мы обязательно найдем какую-нибудь возможность, чтобы почаще встречаться.

Дональд задумчиво посмотрел на нее.

— Почему мы не поженимся? — вдруг вернулся он к давнему разговору.

— Но ведь об этом мы уже говорили еще до полета в Саламба, — мягко и успокаивающе ответила Сандра. — Мы оба находимся в начале нашей карьеры, и я не хочу быть просто хорошей женой, сопровождающей всегда и повсюду своего супруга — футболиста-профессионала. Точно так же и у тебя нет большого желания сопровождать меня во время моих выступлений. Ты должен быть в Глазго, а я в Лондоне, где находятся все менеджеры и крупные фирмы грампластинок. Сокровище мое, будь благоразумным, у нас еще столько времени впереди. Мы будем принадлежать друг другу.

Объяснение не очень убедило Дональда.

— Сэнди, скажи, ты действительно меня любишь?

— Ты же знаешь! Что на тебя нашло? Ты мне не веришь?

— Я сам не знаю. Возможно, это из-за того, что я видел, как ты отдавалась Луи Халефи.

Сандра недовольно поморщилась.

— Послушай, милый Дональд, я люблю тебя и хотела бы жить вместе с тобой в собственном доме и завести ребенка, но несколько позже. Ты должен сыграть еще много международных матчей, и я тоже не хотела бы довольствоваться выступлениями только в ночных клубах Глазго и его окрестностей. А что касается моей забавы с Халефи, то мое тело принадлежит мне, и я могу с ним делать все, что захочу. Я свободная женщина и должна ею остаться. А впрочем, ты с Петрой тоже никак не выглядел скромником!

— Ну, это не совсем одно и то же, — запротестовал Дональд.

— Почему же? Только лишь из-за того, что ты мужчина? Мне кажется, ты просто ревнуешь!

Она засмеялась, но Дональд по-прежнему оставался серьезным.

— Я не могу ничего с собой поделать, мне кажется, что нам грозит опасность.

— Чепуха! Теперь, когда мы освободились от Золотого фаллоса, нам нечего опасаться. Ты просто еще не остыл от тех ужасных дней в Саламба. Выбросим это из головы, Дональд.

Когда они опять вернулись в гостиницу, настроение у Дональда несколько улучшилось. Однако Сандра чувствовала, что он все еще чем-то озабочен.

— Наша последняя ночь, — с сожалением сказал Дональд, когда они легли в постель.

— Тогда давай насладимся, — нежно прильнула к нему Сандра. — Не делай из этого драму, нас будет разделять всего лишь один час полета на самолете.

Она привлекла его к себе, играла волосами и целовала до тех пор, пока он не возбудился.

— Ну вот, наконец ты опять стал моим прежним Дональдом, — прошептала Сандра.

— Я думаю, ты права, — сдался Дональд.

— У тебя такие божественные волосы на груди, кудрявые и запутанные, — шептала она, продолжая забавляться ими.

Дональд закрыл ей рот страстным поцелуем. Сандра обхватила его плечи и плотно прижалась к нему. Он обнял ее твердые, округлые ягодицы, всегда возбуждавшие его. Его руки, его язык побывали на ней везде, и она позволяла ему это. Когда он лег на нее, то понял, что она готова к акту. Сандра была активной партнершей, она быстро довела его до экстаза. Может быть, из-за предстоящего расставания, но сегодня ночью их секс был отмечен чувственностью сильнее, чем когда-либо раньше.

На следующее утро они уложили свои вещи и оплатили гостиницу. Но еще за несколько дней до поездки в Париж Сандра нашла меблированную квартиру и теперь переехала в нее. Это была скромная, уютная однокомнатная квартира, расположенная на тихой окраинной улице в районе Фулхэм Руд. Дональд мог чувствовать себя здесь как дома в те короткие часы отдыха, когда он будет прилетать в Лондон. И даже если весь дом и маленькая часть сада перед их окнами не принадлежали им, все равно это пристанище казалось им роскошным. Лучше любого номера в гостинице экстра-класса. Разложив свои нехитрые пожитки, Сандра заварила чай.

— Я думаю, тебе нужно собираться в аэропорт, — сказала она.

— Еще несколько минут. У тебя есть мой адрес и номер телефона? — Он хотел сначала пожить у своего брата, имевшего большой дом в Кельвингрув.

Сандра кивнула.

— Твой брат ветеринар, не правда ли? — спросила она, наливая Дональду чай.

— Мне кажется, ему больше нравится, когда его называют хирургом-ветеринаром, — улыбнулся Дональд.

— Расскажи о нем.

— Алеке? Ну… Он на десять лет старше меня и джентльмен! Кельвингрув — отличный район, — шутливо подмигнул Дональд. — Он приятный парень, всегда был главой семьи, получал стипендию. Но хватит о нем. У нас мало времени. Тебе не приходит мысль, что мы должны проверить твою постель?

— Дональд Мак-Фей, я торжественно заявляю, что ты чудовищный секс-баловень, — запротестовала Сандра. Но она ничего не имела против его предложения.

Когда они снова оделись, она сказала:

— Ты заметил, что мы и без Золотого фаллоса отлично справляемся?

— Я думаю, что его таинственная волшебная сила — это скорее плод нашего воображения, — согласился Дональд. — Я рад, что мы отделались от этой проклятой штуки и что она скоро будет храниться в каком-нибудь музее, где ей и место.

Однако кое-кто насчет этого имел иное мнение. Исида и доктор Эндрю Друммонд купили билеты на ближайший авиарейс из Ибари в Лондон. Прилетев, взяли такси и помчались в гостиницу, где недавно останавливались Дональд и Сандра.

Друммонд спросил у администратора о Дональде, и ему сказали, что тот еще накануне выехал.

— Он не оставил адреса? — поинтересовался Друммонд. — У меня подарок для мистера Мак-Фея.

Администратор покачал головой.

— Нет, к сожалению, не оставил, — прозвучал ответ.

— А девушка? — включилась в разговор Исида. — Они вместе выехали?

— Я точно не могу сказать, — нехотя ответил администратор. — Мы не интересуемся частной жизнью наших гостей.

Исида отвернулась, чтобы не показать недовольства.

— Не могли бы вы нам подсказать, как связаться с мистером Мак-Феем? — взмолился Друммонд. — Это действительно важно.

Администратор предложил:

— Почему бы вам не обратиться в его клуб?

— В его клуб? — озадаченно повторил Друммонд.

— «Глазго-Рейнджерс», — объяснил администратор. — Мистер Мак-Фей играет за него. Он — знаменитость!

— Разумеется, — поспешил согласиться Друммонд. — Я это как-то выпустил из виду. Как это глупо с моей стороны!

Администратор недоверчиво покачал головой. Как можно такое забыть! Но когда Друммонд сунул ему пятифунтовый банкнот, все стало на свои места.

Они взяли билеты на скорый поезд в Глазго, чтобы до завтрака быть на месте. Во время поездки они успеют обсудить возникшую ситуацию.

— С ним ли девица? — забеспокоилась Исида.

— Это не имеет значения, — возразил Друммонд. — Если мы найдем Мак-Фея, то найдем и Золотой фаллос!

— Самое главное, чтобы он не сдал его на хранение, — опасалась Исида.

— Нет. Этот футболист ничего не знает о египтологии и тем более не является вором. Он просто случайно узнал о волшебных свойствах этой вещи и, наверное, постарается использовать ее силу. Зачем ему где-то хранить, если есть возможность пользоваться им, ложась с красивой девушкой в постель?

В Глазго они устроились в гостиницу, навели нужные справки и наняли для предстоящей операции двух крепких парней.

Дональду трудно было снова привыкать к насыщенным ежедневным тренировкам. Большой стадион с пустыми трибунами выглядел холодным и чужим. Но Дональд был очень талантливым футболистом, полным желания добиться высокого мастерства. Он знал, что через несколько недель здесь будут неистовствовать фанатичные болельщики, ожидая от него красивых финтов, точных пасов, неотразимых ударов по воротам. И он обязан сделать все, чтобы вернуть себе отличную спортивную форму.

Как-то после продолжительных занятий, когда он уходил с зеленого поля, его подозвал тренер Джимми Маккинн. Рядом с ним стоял высокий, изысканного вида мужчина в элегантном сером костюме, сшитом, судя по всему, в одном из лучших ателье Лондона. Эндрю Друммонд, а это был он, внимательно разглядывал парня.

Маккинн представил его:

— Дональд, этот джентльмен — известный врач. Группа специалистов под его руководством проводит исследования причин судорог у спортсменов.

— Судороги? — переспросил Дональд.

— Да, я понимаю, может быть, это звучит и смешно, но это серьезное дело, — внушительно подтвердил Друммонд. — Судороги могут быть очень мучительными, но поскольку они не считаются болезнью, которую следует лечить, на них часто не обращают внимания. Судорога возникает неожиданно и может дать очень тяжелые последствия, даже со смертельным исходом. Это в первую очередь касается пловцов в открытом море, но у нас есть основания предполагать, что многие дорожные происшествия тоже случаются по этой причине — внезапно сведет у водителя ногу, и все.

— Очень любопытно, — Дональд начал уже зябнуть, — но какое отношение это имеет ко мне?

— Мой дорогой юноша, — озабоченно продолжал Эндрю Друммонд, — вы простудитесь. Давайте пройдем в раздевалку. Вы примете горячий душ, переоденетесь, а я затем все объясню.

Друммонд и тренер подождали, пока Мак-Фей примет душ. Когда тот появился, закутанный в купальное полотенце, все трое направились в раздевалку. Дональд открыл шкафчик, чтобы взять одежду, и Друммонд с любопытством заглянул в него, но ничего необычного не увидел. Повернувшись к парню, он сказал, что бригада врачей намерена протестировать ряд ведущих спортсменов и тренеров, надеясь получить более точные сведения о случающихся судорогах. Он задал множество вопросов Дональду и что-то записал в свою маленькую тетрадь. Он поблагодарил Маккинна и Мак-Фея за сотрудничество и направился к стоянке, где его в машине ждали два плотных парня.

— Что это может значить? — поинтересовался Дональд у тренера.

— Да какой-то безобидный англичанин, — беззаботно улыбнулся Маккинн. — Эти высокомерные доктора имеют кучу влиятельных друзей, поэтому я и предпочел быть с ним повежливее. А теперь, кати скорее домой, ты мне нужен завтра в самой лучшей форме!

Друммонд возвратился в гостиницу и рассказал Исиде о своей поездке на стадион.

— К сожалению, мне удалось лишь заглянуть в шкафчик Мак-Фея. Но, похоже, интересующей нас вещи там нет.

— Вы уверены, что нет?

— Не совсем, — ответил Друммонд.

— Тогда будем выполнять наш план.

Друммонд набросал схему раздевалки и показал своим помощникам, где там был шкафчик Дональда. Позже, ночью они залезли в раздевалку и перевернули все вверх дном, чтобы спортсмены подумали, будто разгром учинили хулиганы. Взломали и шкафчик Мак-Фея, однако того, что искали, не обнаружили.

— Пошарим у этого футболиста дома, — предложил Друммонд. — В газете недавно писали о Мак-Фее. Он живет у своего брата, адрес есть в телефонной книге.

Исида согласилась.

Алек Мак-Фей занимал этаж старого респектабельного дома, выстроенного в викторианском стиле, а два верхних этажа сдавал жильцам. Это давало ему определенный доход. Дональду была отведена маленькая, с окнами в сад комнатка.

Необходимые в случае неожиданного вызова лекарства и инструменты Алек держал во врачебном чемоданчике, который всегда лежал в машине, сопровождая его во всех поездках.

В субботу он одолжил машину брату, собравшемуся съездить в деревню, к матери. Уезжая, Дональд достал чемоданчик и отдал его Алеку.

— Пусть лучше останется у тебя, — сказал он. — А то еще кто-нибудь подумает, что в нем что-нибудь наркотическое, и взломает дверцу.

Едва Мак-Фей-младший выехал, как следившие за ним сообщники Друммонда дали знать об этом Исиде. Прикинув все за и против, жрица решила, что в пути футболиста трогать не следует, лучше провести обыск, когда он вернется. И когда Дональд к вечеру приехал, она сказала:

— О’кей, Эндрю, пора!

Дональд находился в прихожей, когда зазвонил телефон.

— Проклятие! — выругался Алек и, выслушав абонента, пожаловался: — Из пригорода. У охотничьей собаки приступ. Просят срочно приехать, опасаются бешенства. Я быстро, а ты пока тут сообрази что-нибудь на ужин.

Он сердито хлопнул дверью, и Дональд услышал, как заурчал мотор машины. Едва Алек отъехал, как позвонили в дверь. На пороге стояла неописуемая красавица.

— Мистер Мак-Фей? — спросила она.

— Да, но вы, наверное, к моему брату?

Исида засмеялась.

— Нет, мистер Мак-Фей, мы проделали долгое путешествие, чтобы повидать вас. Мы — из Саламба.

Упоминание об этой доставившей ему столько переживаний стране насторожило Дональда. Он хотел захлопнуть дверь, но не успел. Рядом с женщиной возникли два мускулистых типа. Они втолкнули его в дом. Вслед за ними туда вошли Исида и Эндрю Друммонд.

— Какого черта вам нужно? — взорвался Дональд.

— Вы прекрасно знаете. — Исида была сама учтивость. — Мы не собираемся вам причинить ничего плохого. Отдайте нам Золотой фаллос, и мы уйдем.

— Ничего не понимаю. — Дональд был взбешен.

Исида вздохнула.

— Вы упрямы, но это вам не поможет.

Кивком головы она велела обыскать дом. Громилы рылись в инструментах и лекарствах Алека, рассыпали по полу таблетки и пузырьки, перевернули постели, вытряхнули из шкафов одежду.

Дональд хотел было помешать им, но один из бандитов ударом в солнечное сплетение уложил его на пол.

— Будьте же благоразумны, — увещевал его Друммонд.

Не получив ответа, наемники Исиды прижали Дональда к стулу, не давая ему шелохнуться. Друммонд достал шприц, закатал рукав рубашки Мак-Фея и сделал ему укол.

— Это сделает вас покладистее, — засмеялся он.

Дональду показалось, будто его кровь превратилась в лед. В бессильном гневе посмотрел он на Друммонда, и все вокруг него словно поплыло. Он слышал слова Друммонда:

— Я думаю, что теперь он готов отдать то, что нам нужно.

Друммонд исчез, его сменила Исида. Какая-то бестелесная, меняющаяся. Она что-то сказала, и Дональд услышал ответ Друммонда:

— Нет, это не настоящее средство. И вообще не существует средства, которое могло бы заставить говорить, оно лишь ослабляет силу воли допрашиваемого. Конечно, он может обмануть, но при вашем уникальном искусстве убеждения противостоять вам не сможет. Ну, давайте примемся за дело, прежде чем его брат узнает, что телефонный звонок был уловкой. Средство сильное, но действует недолго.

— Здесь, кажется, ничего нет, — услышал Дональд голос одного из громил, шаривших в соседней комнате.

— Ну, мой упрямый молодой друг, отдайте мне, пожалуйста, Золотой фаллос.

Голос Исиды звучал спокойно, хотя была в нем слышна железная решимость.

Он попытался пошевелить головой, но не смог этого сделать. Кто-то далекий, чужой произнес:

— Нет, я не хочу, — и вдруг неожиданно понял, что это говорит он сам.

У женщины вдруг появилась в руках шкатулка, она достала из нее свернутую трубкой бумагу. Монотонным голосом произносила она что-то, по-видимому, какой-то заговор, слова смутно проникали в его сознание, и в то же время до него дошло, что он готов подчиниться этой красавице. Она стояла перед ним обнаженной. Ее груди будили в нем желание, манили к себе. Ему хотелось овладеть ею, такой обольстительной. Он просто должен взять ее! Неожиданно она закончила чтение и приказала:

— Ну что? Ты сделаешь так, как я тебе сказала, да?

— Да, — прохрипел он.

— Итак, ты отдашь мне Золотой фаллос?

— Нет.

— Что? — вскричала Исида. — Ты осмелился возражать мне?

Дональд безвольно попытался что-то ей объяснить, но смог лишь выдавить из себя:

— Я не могу. У меня его нет.

Возникла пауза. Опомнившись, Исида нежно проворковала, что фаллос ей очень нужен и она хочет знать, где можно его найти.

Алек Мак-Фей лишь в дороге обнаружил, что в спешке не захватил медицинский чемоданчик, который Дональд выгрузил, отправляясь к матери. Он пришел в ярость от разгильдяйства брата и со злостью повернул назад.

Войдя в дом, Алек крикнул:

— Дональд, у тебя крепкие нервы? — Но когда увидел весь хаос, то застыл от неожиданности. — О небо, что же здесь случилось?

Именно в этот момент Дональд собирался сказать Исиде, что он доставил Золотой фаллос Халефи в Париж. Сообщники бросились на Алека. Тот отчаянно оборонялся. Но в конце концов удалось его скрутить. Шум рассеял туман в голове Дональда. То, что он увидел, подействовало на него как холодный душ. Он бросился на одного из бандитов, но, получив очередной удар, скорчился и снова обмяк.

— Быстро, уходим отсюда, пока соседи не появились, — крикнул Друммонд. — Мы уже узнали, что нужно.

Налетчики бросились к двери. Один из них не удержался и мимоходом еще раз пнул Алека, хотя тот и так лежал без сознания в прихожей.

У Дональда болело все тело, но он потащился к Алеку и попытался ему помочь. Лишь спустя какое-то время, они смогли подняться, и Алек, с трудом переводя дыхание, сказал:

— Честно говоря, поведение твоих друзей оставляет желать лучшего. Будь так добр, пока ты здесь живешь, не приглашай их больше.

 

Глава девятая

Волки в овечьей шкуре

Клео Дженис в прекрасном номере гостиницы «Хилтон» в Ибари с нетерпением ожидала телефонной связи с Лос-Анджелесом. И хотя знала, что фирмой успешно управляет ее молодая компаньонка, все же хотела в этом лично убедиться. Она с тоской вспоминала о Калифорнии, о поп-звездах и студиях, о море и смоге. Но Исида велела ей оставаться в Ибари, поддерживать связь между ее группами в Великобритании и Египте и не спускать глаз с Милоса. Клео Дженис обязана была повиноваться Исиде, поэтому она, уезжая из Штатов, сказала компаньонке, что очень устала и хочет совершить кругосветное путешествие. Каждый раз, звоня ей, делала вид, будто это из нового города. Телефон ожил, когда Клео уже совсем истомилась. Она торопливо схватила трубку.

— Мисс Дженис, абонент на связи, — сообщила телефонистка.

Разговор не занял много времени. Узнав, что дома все в порядке, Клео похвалилась, что в Новой Зеландии погода чудесная, и пообещала позвонить в следующий раз с островов Фиджи. Однако уйти из номера не могла. Пришлось ждать еще минут десять, пока из Каира не позвонил Йозеф Грунвальд, занимавшийся поисками исчезнувшей головы статуи Осириса. Лишь после этого Клео позавтракала и отправилась в президентский дворец нанести визит Милосу.

Глава Саламба был задумчивее обычного. Его внутренняя мужская сила очень действовала на Клео. Ей казалось, что и она ему не совсем безразлична. Пусть она и не юная, зато достаточно эффектная женщина, которая пользуется успехом.

— Что нового от Исиды? — спросил Милос.

— Сегодня ничего не было. А вчера они в Глазго следили за Мак-Феем.

— Сандра Митчелл с ним? — В голосе Милоса чувствовалось едва прикрытое беспокойство.

— Ни Исида, ни Эндрю Друммонд не упоминали о ней, — успокоила его Клео. — Мне кажется, она осталась в Лондоне.

Милос замолчал, но Клео почувствовала, что ей не удалось полностью рассеять его тревогу. Как хотела бы она его утешить! Она ощутила вдруг страстное желание отдаться ему, отвлечь его, да и самой получить удовольствие.

— Расскажите мне немного о себе, — попросила она. — Как, вопреки всем и всему, вы стали главой саламбийского государства? В вас ведь нет африканской крови, или я ошибаюсь?

Милос засмеялся.

— Нет, я чистокровный хорват. Я учился в Загребе, а затем в Вене. Тогда мы все были революционерами, и я примкнул к анархистам. Но знаете, Клео, все они были голубоглазыми ничтожными романтиками. Они мечтали создать рай для рабочих, разряжая пистолет в какого-нибудь так называемого фашистского политика, а вообще-то чаще всего они промахивались и тогда просто подкладывали бомбы. Когда эти бомбы взрывались, то убивали и тех людей, за счастье которых они боролись. Я ничего не имею против терроризма. Я тоже пользовался террористическими методами, чтобы прийти к власти. Какой-то марксист учил: «Наноси удар противнику в его слабое место», но наши дикие анархисты знали об этом и без него. В то время как они по всей Европе гибли от рук полицейских или попадали за решетку до конца своих дней, я осел в Африке. С моим опытом мне не было трудно стать здесь, в Саламба, вождем.

— И это все правда? — воскликнула Клео. — Я не могу поверить, что вы когда-то были настоящим революционером!

— О да, я был им, — усмехнулся Милос. — Я жил на свободе, в джунглях, был окружен настоящими товарищами, не то что здесь, во дворце, где меня роем окружают исключительно блюдолизы. Вы мне нравитесь и я скажу вам кое-что еще. Несмотря на то, что я осуществил свои самые смелые мечты, все равно в самой глубине своей души я тоскую. Мне кажется, что во мне словно что-то умерло. В моей жизни нет больше ничего, что бы меня будоражило.

— Но теперь здесь Исида, и все изменится, — произнесла Клео. — Когда мы соберем все части статуи Осириса и поместим скульптуру в нашем храме, к вам вернется прежнее воодушевление.

— Честно говоря, — покачал головой Милос, — я ни одному слову не верю во всей этой чепухе с Золотым фаллосом. Но если ваша секта задумала превратить это место в религиозный центр, то это привлечет к нам множество туристов, у которых денег больше, нежели ума, а это нам будет только на руку. Но сначала вы должны заполучить и голову, и фаллос!

— Исида наверняка это сделает.

— Что ж, позволю себе усомниться, — засмеялся Милос.

— Пока нет Исиды, мы могли бы немного развлечься. — Клео обольстительно улыбнулась.

— Я считаю, что пытаться совратить главу государства — это все равно что склонить его к измене родине, — не выбирая слов, ответил Милос. — Мне сдается, что вы могли бы и получше использовать свое время.

Клео покраснела. Она не привыкла, чтобы ей отказывали, и тем более так издевательски. Вскочив, сказала сердито:

— Я просто не хотела, чтобы вы скучали! Я немедленно ухожу к себе в гостиницу.

— Нет, постойте! Я сожалею о своей бестактности, — извинился Милос. — Мне не по себе в последнее время. Я не могу спать, все вокруг действует мне на нервы… Сам не понимаю, что на меня нашло.

И все же он не был искренен. День ото дня воспоминания о Сандре становились все живее. Даже сама мысль о любовных утехах с Клео неприятно обожгла его сознание, не ко времени все это было. Он понимал, что ему снова нужно стать прежним. Но как?

— Может быть, вы дадите себе отпуск? Но в любом случае вам нужен хороший врач. Я знаю отличного невропатолога в Калифорнии, — с готовностью отозвалась Клео.

— Вы можете с ним договориться?

— Да, хотя это и будет нелегко!

Она подала ему хорошую идею. Милос знал одного американского врача, бывшего товарища по университету в Вене, ставшего теперь видным психиатром. Может быть, он и поможет ему избавиться от проклятого демона?

Клео провела ладонью по его лбу. Он недовольно отстранился.

— Прошу прощения, одну минутку! Я хочу послушать последние известия. Интересно, как они прокомментировали заметку американской газеты.

Он включил радио. И в этот момент диктор сообщил о краже недавно найденной части скульптуры в Египте. «Эта голова бога Осириса представляет большую ценность, и отдел археологии выражает надежду, что она вскоре будет обнаружена и возвращена истинным владельцам», — закончил он.

Клео вся сияла.

— Это же дело рук Йозефа. Я же вам сказала: Исида непобедима. Неужели и теперь вы еще сомневаетесь?

Она пришла в такой неописуемый восторг, что обняла Милоса и страстно его поцеловала. Его реакция была удручающей.

Вечером в своем гостиничном номере Клео ждала телефонного звонка из Каира. Ей хотелось узнать подробности о действиях Йозефа Грунвальда. Но то, что она услышала, повергло ее в отчаяние.

— Да, голова выкрадена, но не нами, — сокрушался Грунвальд. — Кто-то нас опередил.

— Боже мой! Исида вас кастрирует! — простонала она.

— Не горячись, — увещевал ее банкир. — Мы знаем, что это был итальянский гангстер по имени Астоли. У него в Риме весь подпольный мир в подчинении. Несколько дней тому назад он прилетел сюда с целой бандой, черным громилой и роскошной красавицей. Но достоверно известно, что им еще не удалось выбраться из страны. Похоже, нам придется поработать наперегонки с полицией.

— Потрудитесь выиграть это соревнование, если рассчитываете сохранить свое мужское достоинство! — пригрозила Клео.

Спустя полтора часа позвонила сама Исида. Как и пророчила Клео, нерасторопность Йозефа привела ее в ярость.

— Что вы собираетесь делать в ближайшее время? — поинтересовалась Клео.

— Следующий шаг уже очевиден, — сурово сказала Исида. — У молодого человека нужной нам вещи нет, значит, она у девицы. Мы возвращаемся в Лондон, чтобы потрясти ее. Она — певица, и у нее наверняка есть свой администратор.

— Поручите это дело мне, — предложила Клео. — В конце концов это же мой бизнес, в нем я знаю каждого.

— Вылетайте завтра же, найдете меня в гостинице «Дорчестер». И Боже упаси, ни слова Милосу о том, что мы возьмем в оборот девушку его мечты. Мы не должны допустить, чтобы он запаниковал.

Это была пятница и к тому же тринадцатое число — день, который Сандра никогда в жизни не забудет. Несчастья начались сразу же после полуночи в клубе, где она постоянно выступала. Она была еще в своей уборной, когда появилась полиция, получившая сигнал, что клуб является местом встречи торговцев наркотиками.

Сандру вместе с группой женщин заставили сесть в длинную зеленую машину и под охраной полицейских отправили в участок, там их поставили к стенке, обыскав предварительно сумочки и кошельки. Затем каждую из них отвели в особую кабину, где они должны были раздеться догола.

Сандру охраняла строгая матрона, лет под сорок, с нескрываемым, отвращением смотревшая на нее. И пока Сандра, вся дрожа от холода, стояла в кабине, мужеподобная дама тщательно исследовала ее одежду, не обойдя своим вниманием подметок туфель и швов блузки. Она была страшно разочарована, что ничего не нашла, и приказала Сандре подойти. Девушка не подчинилась. Плоскогубая ищейка свела брови — она привыкла к повиновению задержанных. Обе женщины враждебно уставились друг на друга. В конце концов матрона не выдержала. Сердито сопя, она притопала к Сандре и, задрав ее руки вверх, закопошилась в подмышках. Натешившись, велела наклониться вперед. Сандра бросила:

— Извращенная ведьма!

— Ты, шлюха! Еще одно слово, и я привлеку тебя к ответственности за оскорбление при исполнении служебных обязанностей.

К своему изумлению, Сандра сообразила, что женщина занимается ее задницей дольше, чем это нужно, а затем переключилась на влагалище. Сандра отпрянула и возмущенно уставилась на полицейскую. Но та все делала машинально, словно в трансе. Черты ее лица стали вдруг мягче, женственнее. Вероятно, ей самой вспомнились лучшие времена, когда мужчина пытался делать с ней то, что она сейчас делала с этой девушкой, а она тогда возражала.

Энергично тряхнув головой, она грубо приказала:

— Одевайтесь!

Утром администратор сообщила Сандре, что в клубе были найдены наркотики и его закрывают, и, таким образом, договор с нею аннулируется.

В середине дня опечаленная Сандра получила телеграмму от Дональда, сообщавшего, что он лежит в больнице. Она была теперь безработной, поэтому, известив администратора, что будет отсутствовать несколько дней, выехала в Глазго.

Ее встретил Алек, он и рассказал о том, что случилось.

— Знаете, судя по всему, они искали наркотики. Люди всегда думают, что у ветеринаров эти препараты хранятся где-нибудь в квартире. Дональд бормотал какую-то чепуху о международной банде, но я думаю, это у него от чрезмерного увлечения криминальными фильмами.

— Как он себя чувствует? — озабоченно спросила Сандра.

— О, не беспокойтесь! Ему досталось всего несколько тумаков. Правда, один удар по колену. Возможно, повреждено сухожилие. Для футболиста — это трагедия, но как врач я могу вас заверить, что при правильном лечении все восстановится. Поэтому-то он и в больнице!

— У ваших пациентов наверняка это не так трагично, ведь у них четыре ноги! — пошутила Сандра, хотя у самой на сердце заскребли кошки.

В больницу ее отвез Алек.

Дональд был бесконечно счастлив видеть Сандру, и они сразу же прогнали любопытную медсестру.

— Меня хотят продержать здесь несколько дней, — объяснил он. — Все дело в колене. Остальное в порядке.

— Я надеюсь! — засмеялась Сандра, юркнув к нему под одеяло.

— Они были здесь из-за Золотого фаллоса, Санди, — озабоченно сказал Дональд. — Очевидно, нужно срочно предупредить Халефи.

— Еще немного, — бормотала она, не вслушиваясь в его слова. — И не шевели своим больным коленом, милый.

Ее предупреждение выглядело излишним, колено Дональда было крепко стянуто бандажом и блоком подтянуто вверх. Он едва мог пошевелиться, и отдаваться ему в таком положении означало для Сандры бросить интригующий вызов обстоятельствам. После того как они попробовали все мыслимые и немыслимые позы, которые смогли бы повергнуть в смятение даже создателя Камасутры, была наконец найдена единственно приемлемая в этой ситуации.

Времени для особых нежностей не было, медсестра могла ворваться в любой момент. Необычное положение вызвало у Сандры смех, но вскоре ее поцелуи стали более крепкими, словно древний волшебник был снова с ними. Она забыла о своей абсурдной позе. Грубая действительность все прервала. Приспособление для ноги лопнуло и с треском рухнуло на кровать. Дональд взвыл от боли, Сандру отбросило в сторону, и она шлепнулась на пол. На шум примчалась дежурная сестра. Поняв, что произошло, она застыла, ошеломленная.

— Я поскользнулась, — извиняясь, лепетала Сандра, — и упала на этот трос.

— Может быть, вы упали на что-то другое? — съязвила медсестра, показывая на обнаженный возбужденный член Дональда. — Прикройтесь, как вам не стыдно!

Кое-как наведя на кровати порядок, медсестра направилась было к двери, но остановилась и отчитала Сандру:

— Вы, как видно, не можете обуздать свой аппетит даже на один день! Повреждение колена у вашего возлюбленного не опасно, и в понедельник его бы выписали. Но доктор настоял на том, чтобы нога была подвешена. Все было бы нормально, не появись вы со своим цирковым трюком! Не сомневаюсь, что теперь нам потребуется несколько дней, пока мы все восстановим!

Чтобы не раздражать разъяренную медсестру, вконец расстроенная Сандра на прощание поцеловала Дональда, едва коснувшись его губ.

— Я приду завтра снова, — пообещала она.

— А я, пока вы будете здесь, ни на секунду не оставлю палату, — пообещала медсестра.

В воскресенье визит Сандры прошел вполне пристойно, и они радовались, что в понедельник утром Дональда выпишут. Только он должен быть осторожным, пока не спадет опухоль. А это означает, что пройдет еще какое-то время.

— Но и у меня тоже нет работы, — призналась Сандра, поведав братьям о том, что произошло в клубе. — Теперь у меня есть возможность некоторое время побыть здесь.

— Вы можете оставаться столько, сколько хотите, — с готовностью предложил Алек.

Сандра поблагодарила и вспомнила, что ей не мешает связаться со своим администратором.

— Как хорошо, что вы позвонили, — обрадовалась Агнес Джонсон. — Есть кое-какие новости, которые могут вас заинтересовать. Вы знаете, что через десять дней в Стонхендже состоится большой фестиваль поп-музыки?

— В газетах было, что полиция, скорее всего, запретит его проведение в этом месте.

— Сомневаюсь, однако именно из-за этого представление так великолепно разрекламировано. Сотни тысяч страстных поклонников попытаются как можно ближе познакомиться с артистами. Несмотря ни на что, они разместятся на полях вокруг Стонхенджа. Но вот Бетти Джо Вильсон, судя по всему, вынуждена будет отказаться от своего выступления. Вместо нее я могла бы заключить договор с вами. Разве это плохие новости?

— Бетти Джо? — переспросила Сандра испуганно. — Самая крупная звезда! — В ее голосе зазвучало благоговение. — Как же я смогу вместо нее выступать? Это ведь не мой стиль!

— Я знаю, — нетерпеливо перебила ее Агнес, — но сейчас снова входят в моду старые популярные, сентиментальные номера. Пластинки Эллы Фицджеральд вновь нарасхват и занимают верхнюю строчку хит-парада. Это могло бы стать шансом для вас! Вы должны немедленно включиться в работу!

— Само собой разумеется! — согласилась Сандра. — Я начну сразу же здесь, а в конце недели продолжу в Лондоне.

— Я полагаюсь на вас, — обрадованно произнесла Агнес. — Есть еще кое-что. Сегодня утром несколько человек интересовались вашим адресом. Я сказала, что вы где-то в дороге. Мне можно дать им ваш адрес?

— Нет, переговорите с ними сами, если это касается дела. Я бы не хотела, чтобы мне мешали.

— А как же со мной? — заволновался Дональд, узнав от Сандры о предложении ее администратора. — Можно ли мне иногда быть с тобой?

— Но ведь это же ты! — улыбнулась нежно Сандра.

Посетив Агнес Джонсон, Клео Дженис вынуждена была признать, что ее миссия терпит крах. А от Исиды пощады ждать не приходилось.

— Единственное оправдание вашего пребывания здесь, — пригрозила ей Исида, — это ваше утверждение, что вы хорошо ориентируетесь в сфере шоу-бизнеса. Ищите девушку! Мне безразлично, как вы это будете делать, но не советую больше попадаться мне на глаза, пока не добудете ее адреса.

Гневные искорки в глазах Исиды не обещали ничего хорошего. Жрица не принимала никаких объяснений и оправданий, и Клео позвонила Агнес Джонсон еще раз, чтобы узнать, не звонила ли ей Сандра Митчелл. Ничего не добившись, она пришла в отчаяние. Ей казалось, что нет в Лондоне человека, который мог бы помочь найти девушку. И тут ей пришла в голову остроумная идея.

Она вспомнила, что обещала позвонить в свое бюро якобы с островов Фиджи, а это можно прекрасно осуществить и из Лондона.

— Да, у нас здесь была небольшая заварушка, — доложила ей компаньонка, — но мы все уладили. Эта дура Бетти Джо Вильсон не придумала ничего лучшего, как забеременеть. Каждое утро у нее приступы, и она тогда становится еще более невыносимой, чем прежде. Расторгла ангажемент, который мы организовали ей по Англии.

— Как это она влипла? — спросила Клео.

— Она заявила, что хочет иметь ребенка! Ты не можешь себе представить, как изменилась наша Бетти. Она стала настоящей наседкой, даже вязать начала.

— А кто вместо нее в Стонхендже, — поинтересовалась Клео.

— Одна из лондонских администраторов предложила свою певицу. Какая-то молоденькая секс-бомба, слащавое существо, но неплохо поет и играет на саксофоне. Сандра Митчелл.

Клео Дженис поспешила оборвать разговор и помчалась к Исиде. От услышанной новости жрицу будто подменили.

— Итак, вы предлагаете ее схватить в Стонхендже? — задумчиво произнесла Исида. — При той толчее, которая там будет царить, мы не сможем даже приблизиться к ней.

— Да, но это вполне осуществимо, если мы сами будем среди выступающих! — торжественно заявила Клео.

Исида недоверчиво посмотрела на нее.

— Что вы этим хотите сказать?

— Все очень просто. Я организую группу, будто бы прилетевшую из Лос-Анджелеса. Все будет подготовлено заранее, а выступление пройдет просто под фонограмму. Вечером мы с вами заменим на сцене двух участников ансамбля, ведь Сандра Митчелл нас не знает и ничего, следовательно, не заподозрит. Мы схватим ее сразу же после выступления.

— Но ведь шоу должно состояться уже на следующей неделе! Как вы успеете все это устроить? А участники группы? Пойдут ли они на сотрудничество?

— С этим все в порядке, — засмеялась Клео. — Я отлично знаю парней, организовавших этот фестиваль поп-музыки, ну а группа сделает все, что ей будет приказано, если они когда-либо захотят опять получить работу.

Через несколько дней организаторы фестиваля объявили, что наряду с известными в концерте примет участие новая поп-группа из Лос-Анджелеса, а вместо Бетти Джо Вильсон будет выступать восходящая звезда Сандра Митчелл.

Узнав о внезапном отъезде Клео, президент Милос встревожился. Поклонница бога Осириса воспользовалась самолетом, летевшим в Лондон. Для чего?

Перед его глазами возникло нежное лицо Сандры, обрамленное светло-золотистыми локонами. Одна только мысль, что ей может грозить серьезная опасность, повергла его в смятение. Конечно, Клео была предприимчивая и, похоже, не такая бесстыжая, как Исида или ее приближенный — холодный и расчетливый Эндрю Друммонд, мечтавший во что бы то ни стало заполучить Золотой фаллос. Однако это мало что меняло.

Клео оставила записку, в которой сообщала, что должна срочно вылететь в Лондон, чтобы поправить допущенную ее калифорнийским бюро ошибку с ангажементом известной поп-группы. Даже если Милос и относился к этому поводу скептически, он надеялся, что Клео не станет причинять вреда Сандре. И все-таки у него осталось тревожное предчувствие, как это случается порой с влюбленными. Ему было уже за сорок. Он участвовал в партизанской войне в джунглях и у него было немало врагов. Но с ними он умел справляться. Жестокостью и хитростью ему удалось подчинить своей воле целую нацию, для которой он был чужестранцем. И вдруг какая-то маленькая девушка так вскружила ему голову! Милос, интеллектуал и политик, прекрасно понимал абсурдность своих чувств и тем не менее ничего поделать с собой не мог. Во время совещаний со своими министрами он делал колоссальные усилия над собой, чтобы сконцентрироваться. Для человека, обладавшего абсолютной властью, такое состояние было опасным. Милос обязан был забыть Сандру и не раз подумывал о венском психиатре, но этого не мог себе позволить. Исчезновение на несколько недель главы политически нестабильной страны привело бы к катастрофе. Если просочится информация о том, что у главы государства не в порядке психика, то в Саламба неизбежно разразится новая, еще более кровавая резня. Поэтому мысль о лечении Милос отбросил.

И все же, когда он наткнулся на фамилию Сандры в газете, то немедленно решил действовать. Он узнал, что она будет выступать на фестивале в Стонхендже. Это была совсем иная ситуация. В своем сексуальном воображении он никогда не представлял Сандру певицей. Но, подумав о неожиданном отъезде Клео Дженис, преданной союзницы Исиды, имевшей достаточный вес в мире поп-пузыки, Милос забеспокоился всерьез. Не нависла ли над Сандрой опасность, несмотря на все заверения Исиды?

Азомболо был человеком большого ума и политического таланта, поэтому он и стал правой рукой нового президента Саламба. Милос сообщил ему, что хочет съездить в Вену для консультации у врача.

— Я полагаю, мне не нужно лишний раз напоминать, что это должно быть абсолютной тайной, — предупредил он Азомболо. — Надеюсь, я могу себе позволить отсутствовать одну-две недели, не возбуждая при этом любопытства посторонних. Я верю, что в этот период ты будешь вести государственные дела, основываясь на моих принципах.

Азомболо утвердительно кивнул головой и спросил:

— Ты оставишь мне номер телефона, чтобы я в случае крайней необходимости мог тебе позвонить?

— Нет, лучше я сам позвоню тебе, это надежнее. И еще вот что, Азомболо: если станет известно о моем отъезде, то это только через тебя — а это будет стоить тебе головы!

Видимо, и ему Милос доверял не во всем.

Британские газеты были полны измышлений о возможных столкновениях между полицией и фанатичными поклонниками поп-музыки на фестивале в Стонхендже. Правительство ясно дало понять, что оно не потерпит массовых беспорядков в одном из самых святых мест Европы. Крестообразно расположенные камни доисторического периода помнили времена друидов. Это они в день Иоанна приветствовали солнце, всходившее над одним из камней, служивших некогда алтарем, на котором, если верить преданиям, приносились человеческие жертвы суровым божествам. Они привлекали авторов приключенческих романов и кинорежиссеров. Теперь людей волновало предчувствие, что в Стонхендже когда-нибудь вновь, как тысячелетия назад, может совершиться насилие. И вместе с тем оставалась надежда, что из назревавшего конфликта будет найден мирный выход. Маркиз Хэмптонский, эксцентричный наследник древней фамилии, в молодости выступавший тапером в одном из баров Нового Орлеана, предложил для проведения фестиваля свое поместье с обширными лугами.

В десяти милях от Стонхенджа расположен Солсбери, красивый город с особняками в викторианском стиле, в центре которого высится глубоко почитаемый готический собор. Здесь царила благоговейная атмосфера добропорядочных буржуа, решительно не принимавших фестиваля — сборища люмпенов и бродяг.

За несколько дней до фестиваля в элегантном отеле «Черный кабан» неизвестное лицо из Лондона забронировало шикарный номер. И когда в один прекрасный день к отелю подъехал роскошный лимузин и из него вышел доктор Эндрю Друммонд в безукоризненном сером костюме, никому и в голову не пришло, что этот человек, как и его спутницы Исида с Клео, тоже щеголявшие изысканностью туалетов, примут самое непосредственное участие в предстоящих событиях в Стонхендже.

Артисты ансамбля «Ритмы фаллоса» были размещены в скромной гостинице за городом. Исида и Клео побывали на их репетициях, чтобы потом, во время концерта, не слишком выделяться из общей массы.

Сандра для фестиваля подготовила несколько новых номеров, так как ее прежние песни в большинстве своем посвящались безнадежной любви и не были предназначены к трансляции через мощные динамики. У нее даже не хватило времени, чтобы посмотреть город. Зато в конце концов все получилось просто отлично. Ее выступление обещало быть ярким и эмоциональным. Она уже собиралась отправиться с артистами во владения маркиза Хэмптонского, как в дверях ее комнаты возникли Дональд и Алек.

— Я подумал, что могу оказать тебе некоторую моральную поддержку, — сказал Дональд. — Тренировки мне еще запрещены, так что меня ничто не удерживало в Глазго.

— И вы тоже? — обратилась Сандра к Алеку. — Как переживут больные животные Шотландии ваше отсутствие?

— Он — самое больное животное, это я точно знаю. — Алек показал пальцем на Дональда. — За ним нужен глаз да глаз, иначе он снова влипнет в какую-нибудь историю.

— Старший брат не отпускает меня ни на шаг, — пожаловался Дональд.

Сандра достала им пропуска, и они вместе отправились в путь.

В графство Вилтшир прибыли ранним утром. Из-за интенсивного движения машина медленно продвигалась вперед. Когда они достигли Хэмптона, все вокруг уже было забито толпами людей. В небе кружил вертолет службы безопасности. У ворот, предназначенных для артистов, полицейские тщательно проверяли пропуска. Сандру с друзьями не задержали.

Узкая дорога, по которой они поехали дальше, петляла между вековых деревьев, густых зарослей кустарников. По ней они вскоре добрались до участка, предназначенного для певцов и технического персонала. Здесь уже деловито сновали рабочие, размещая прожекторы и звукоусилительную аппаратуру. Чуть поодаль были сооружены сценические подмостки.

Озабоченный администратор поздоровался с Сандрой и сообщил об изменениях в программе концерта.

— Вы выступаете сразу же после группы «Ритмы фаллоса».

— Кого-кого? — изумленно переспросил Алек, шокированный названием группы.

— Они из Калифорнии, — объяснил администратор, как будто это что-то раскрывало. — Довольно известная группа. Мы хотели поставить их в конце, но они настояли на выступлении перед Сандрой Митчелл. Они, конечно, с причудами, но, вероятно, спешат на другой концерт.

Братья с Сандрой договорились, что после выступления она снимет со своей блузки микрофон, возьмет футляр с саксофоном и присоединится к ним, и смешались с толпой.

Трио Исиды покинуло гостиницу и выехало в пансионат, где размещалась группа Клео. Обе женщины переоделись в эстрадные костюмы, состоявшие из раскрашенных под леопардовую шкуру трико и зеленых париков. Они стали настолько неузнаваемыми, что даже Эндрю Друммонд, увидев их, испугался. А когда и ему предложили надеть желто-канареечные джинсы и розовую рубашку-кимоно с названием «Ритмы фаллоса», он возмутился:

— Я же не выступаю! Я не обязан натягивать на себя всякую дрянь!

— Вы не должны выделяться, черт возьми, — вспылила Исида. — Делайте то, что вам велят, и не дергайтесь!

— Нет, нет и нет! — заартачился Друммонд. — Ни за что!

— Это приказ! — ледяным тоном повторила Исида.

— Послушай-ка, сестра, — вмешался один из участников группы. — Почему бы вам не выпустить его таким, каков он есть? Здесь каждый одевается как ему вздумается, а в этом возвышенном костюме, который на нем, он будет производить эффект стареющего хиппи.

На Эндрю Друммонде был светский костюм, рубашка в полоску и шелковый галстук. Исида еще раз оглядела его и смилостивилась:

— Может, вы и правы. Ладно, Эндрю, оставайтесь как есть. Только ждите в машине. В этом наряде мы не можем вас подключить к артистам.

— Это я с удовольствием, — с подчеркнутой любезностью подчинился Эндрю.

Группа «Ритмы фаллоса» ехала в собственном автобусе, за которым следовала машина Исиды. Их пропускали без задержек. Друммонд бесился, так как ему пришлось исполнять роль шофера.

Как всегда на таких концертах, начало задерживалось. На этот раз случилось короткое замыкание на линии освещения. Но прекрасное настроение публики от этого не испортилось. Люди сидели на газонах, пили напитки, курили и ждали.

Стемнело.

И вот наконец на сцене одна группа артистов стала сменять другую. Фанатичные зрители становилась все возбужденнее. Когда «Ритмы фаллоса» закончили выступление, атмосфера была уже накалена до предела. Подошла очередь Сандры, и Дональд, поцеловав подругу, пожелал ей успеха и вместе с Алеком растворился в толпе перед сценой.

Сандра, взяв саксофон, вышла на площадку. Она была уже готова начать, как к ней подскочил взволнованный мужчина.

— Подождите! — крикнул он. — Мы должны еще раз перестроить аппаратуру. — И, извинившись, объяснил: — Последняя группа выступала под фонограмму, так как одна из солисток внезапно охрипла. У них на всякий случай всегда есть с собой своя фонограмма на кассете. Ну вот, теперь все в порядке. Успеха вам!

Первые две песни Сандры занимали верхние строчки хит-парадов, а последняя была специально сочинена к фестивалю. Когда вступила музыка, два прожектора выхватили из темноты гигантские, выветренные временем камни Стонхенджа.

Сандра пела превосходно, а в заключение еще и сыграла на саксофоне меланхоличную мелодию, которая в наступившей тишине достигла самых отдаленных уголков парка. Медленно гасли прожекторы, и древние камни, хранившие больше событий, чем самая совершенная человеческая память, казалось, растворились в бездне. Лишь какой-то миг продержалась мертвая тишина, а затем ее взорвали аплодисменты. Публика исступленно орала и свистела.

— Разве это не потрясающе? — прерывающимся голосом проговорил Дональд.

— Да, она фантастична! — восторженно произнес Алек. — Я только не перестаю задавать себе вопрос, что такая сильная девушка нашла в тебе?

Они, как и условились, ждали Сандру у ворот. Но она не пришла.

Сбежав со сцены, Сандра обратила внимание, что некоторые исполнители из группы «Ритмы фаллоса» были еще здесь. Это показалось ей странным. Все знали, что они торопились уйти с концерта. Однако она не стала забивать голову пустяками и направилась к воротам. Поравнявшись с зеленоволосой девушкой, она внезапно почувствовала быстрый острый укол, и сразу все вокруг погрузилось во мрак. У Сандры подкосились ноги, и она рухнула на землю. Один из служителей попытался ей помочь.

— Отойдите назад, дайте ей доступ воздуха! — требовал он от сгрудившихся зевак. — И когда эти дети перестанут наконец тянуться к наркотикам? — проворчал он, обращаясь больше к самому себе. — Может ли кто-нибудь сбегать в палатку «скорой помощи» и вызвать врача?

— В этом нет необходимости, — успокоила его Исида.

Она сняла свой зеленый парик и наклонилась над неподвижной девушкой.

— Мой брат — врач. Вот он идет!

Клео Дженис отделилась от группы и бросила в урну пустой пластиковый шприц. Толпа перед нею и Друммондом расступилась. Эндрю действовал как профессиональный врач, обследуя находившуюся в обмороке девушку.

— Здесь я ничем не могу помочь ей, — объяснил Друммонд собравшимся. — Пожалуйста, отнесите ее в мою машину. Она стоит прямо перед входом.

Несколько мужчин подняли Сандру. Они уложили девушку на заднее сиденье автомобиля. Клео и Исида сели рядом, и Друммонд запустил двигатель. Администратор, который первым пришел на помощь Сандре, крикнул ему:

— Езжайте не по главной дороге, а по ведущей к медицинской палатке.

Эндрю кивнул головой.

 

Глава десятая

Ягненок на жертвеннике

Палатка «скорой помощи» находилась примерно в километре от ограды. Друммонд туда не поехал.

— У нас мало времени, — предупредил Друммонд женщин. — Как только она очнется, ее нужно сразу же заставить говорить. В состоянии шока она скорее расколется.

Он остановился у полицейского поста возле входа на виллу Хэмптона и объяснил, что он врач, что в машине девушка, которая нуждается в срочной помощи в стационарных условиях, и он хотел бы знать, где можно это сделать.

— Держитесь прямо, — посоветовал полицейский. — Дорога проходит рядом со Стонхенджем. Проедете милю и повернете у перекрестка налево. Так вы попадете в Солсбери.

Эндрю Друммонд поблагодарил, полицейский пожелал им счастливого пути.

— Куда бы ее пристроить, чтобы нам не помешали? — озабоченно сказал Эндрю.

— Это же естественно! — бросила Исида. — Здесь есть только одно-единственное место, защищенное от непрошеных гостей.

Все трое посмотрели в сторону Стонхенджа. Эндрю Друммонд свернул с шоссе и осторожно поехал по пешеходной дорожке.

Когда Сандра немного пришла в себя, то почувствовала озноб. Она была словно в тумане. Ей казалось, что если она не пробудится, то ледяной холод охватит все ее тело и дойдет до сердца. Если она хочет жить, то обязана заставить себя открыть глаза.

Она лежала на плоском камне, и над ней нависла другая массивная каменная плита, которая, вероятно, была прикреплена к звездам, неподвижно смотревшим сверху. Холодный камень под ней вызывал дрожь, и она попыталась встать, но тут же поняла, что не в силах даже пошевелиться. Откуда-то издали доносились пение и рев ликующей толпы. Из-за облака показалась луна. Может быть, она мертва, мелькнула мысль, и находится в склепе, или это вход в ад?

Два лица склонились над ней. Одно из них было необыкновенно красивым. Но оба были холодными, как и камень под нею. Она удивилась, почему у них зеленые волосы? Вероятно, это существа с другой планеты или демоны, которые хотят унести ее отсюда?

Первый демон заговорил. Ей понадобилось сделать над собой огромное усилие, чтобы разобрать слова. Она услышала что-то о Золотом фаллосе.

— И тогда мы сможем по-настоящему любить, страстно и всепоглощающе, — прозвучало из уст демона.

Мысль отозвалась в ней. Это было великолепно. Это согрело бы ее похолодевшее тело.

Теперь она сама заговорила, но ее голос звучал неестественно, искаженно, и она не понимала своих слов. Первый демон кивнул и обернулся женщиной. Она была похожа на леопарда, как, впрочем, и ее спутница, и Сандра поняла, что это хищники, которые могут разорвать ее на куски. Она чувствовала себя беспомощной и удивлялась, что леопарды-женщины почему-то говорят о любви. Ей вдруг страстно захотелось, чтобы они овладели ею. Наверное, она сказала это громко, так как первый демон, это необычайно привлекательное и одновременно страшное существо из совсем другого мира, сбросил свою леопардовую шкуру и предстал неземной красавицей. Она подошла ближе, ее белое тело серебрилось под лунным светом.

Сандра внезапно поняла, что она лежит обнаженной на каменном алтаре, и второй демон ее ласкает. Кажется, она очень этого желала, хотя в ее голове все было запутано.

Но вот обнаженная женщина оказалась так близко, что она могла уже вдыхать исходивший от нее приятный аромат. Она почувствовала ее руки на груди. Демоны начали ласкать ее тело своими опытными пальцами, и озноб исчез.

— Ты же этого хотела, — молвил первый демон.

Взгляд Сандры упал на Эндрю Друммонда, который с опаской поглядывал на свои часы.

— Я думаю, что для тебя будет лучше, если мы дело о Золотом фаллосе завершим здесь, — прошептала Исида на ухо Сандре.

Беспомощная девушка выдавила из себя приглушенно:

— Как в клубе!

— Она не понимает, что говорит! — вырвалось у Клео.

Исида сердитым кивком остановила ее.

— А как было там? — вкрадчиво спросила она Сандру.

— Все там это делали, — шептала она.

— Где это было?

На какое-то мгновение Сандре показалось, что внутренний голос предупреждает ее не выдавать тайну этому сладострастному демону, но она непроизвольно промолвила:

— В Париже. С Луи.

— И с фаллосом? — Женщина-демон была настойчива.

— Да, я привезла фаллос ему, — подтвердила Сандра.

— И ты вернешь его нам, не так ли?

Они наклонились над ней и неожиданно для самих себя стали хлестать девушку руками.

— Нет, этого я не могу. Он в Париже.

— У Луи? — Глаза первого демона буквально сверлили ее. — Почему ты фаллос дала ему?

— Он понимает в искусстве Египта, — вырвалось у Сандры.

— Луи Халефи, египтолог! — радостно воскликнула Клео. — Он же был в Саламба! Это так?

Первый демон так действовал на Сандру, что ее снова начало трясти. Но Исида уже не нуждалась в ответе. Глаза Сандры выдали все, что она хотела узнать.

— Да! Это правда! Ну, а теперь смываемся! — нетерпеливо вмешался Друммонд.

— Подожди! Она потом вспомнит, что с ней случилось? — зловеще прошипела Исида.

— Конечно. Наркотик только оглушает, на память он не оказывает никакого воздействия.

— Тогда рискованно оставлять ее живой! — сурово произнесла Исида.

Обе женщины неожиданно отпустили Сандру. У Клео вырвался истерический смех.

— Да, мы обязаны ее убить! В конце концов, здесь ведь храм, и она должна быть принесена в жертву Исиде, которую она оскорбила!

— У меня есть скальпель, — зловеще осклабился Эндрю Друммонд.

Он повернулся к Сандре. Его холодные голубые глаза дико сверкнули, и Сандра в испуге вздрогнула.

— Бедный Эндрю! — подзадорила Исида. — Неужели вас не разогрели наши маленькие забавы с малышкой? Почему бы вам по-мужски не развлечься с ней, пока она еще может что-то дать? Только поживее!

Это был риск, но Друммонд не мог противостоять искушению. Она была красива, словно свежесорванный цветок, и было бы грешно выбросить цветок, не насладившись его ароматом. Исида права! Взгляды обеих женщин, которые своими действиями возбудили перед этим девушку, распалили и его вожделение. Он почувствовал в себе неудержимую страсть, для удовлетворения которой ему, казалось, хватит и мгновения. А потом он убьет ее, чтобы никакой другой мужчина никогда больше не смог ею воспользоваться! Он выскользнул из своих брюк.

С кривой улыбкой, предвкушая наслаждение, он приблизился к неподвижно лежавшей на каменном алтаре девушке.

— Почему она не идет?

Дональд напряженно вглядывался в ворота, в которых уже давно должна была появиться Сандра.

— Наверняка заболталась с кем-нибудь, — попытался успокоить его Алек.

Заканчивался уже следующий номер, а Сандры все еще не было. Дональда охватила паника. Он потянул брата назад, к сцене, нашел администратора, который перед концертом разговаривал с Сандрой.

— Вы случайно не знаете, что произошло с Сандрой Митчелл? — спросил он его.

Мужчина отрицательно покачал головой.

— Чем она занимается после выступления, это ее дело.

Дональд схватил его за галстук и встряхнул.

— Лучше скажите мне, что с ней стряслось! Я ее друг. И если она ранена и вы к этому имеете какое-либо отношение, я вам все кости переломаю!

— Оставьте меня! — завопил тот. — Я только на минутку задержал ее для фоторепортера из газеты. А ваша подруга упала в обморок. К счастью, на месте оказался доктор, который и увез ее с собой!

— Доктор, здесь?! — вытаращил глаза Алек.

— Да, одна из девушек группы «Ритмы фаллоса» сказала, что доктор ее брат, и они все вместе укатили. Они, наверное, в палатке «скорой помощи». Почему бы вам не наведаться туда самому и не убедиться во всем?

У Дональда закралось подозрение.

— Скажите, — не отступал он, — а как выглядел этот врач?

— Высокого роста, лет пятидесяти с небольшим, в очках. Одет так, будто вел прием в своем кабинете в Лондоне.

— Лондон? А мне сказали, что группа прибыла из Лос-Анджелеса?

— Это верно, — ответил служащий. — Но мужчина выглядел как британец, и речь у него была как у британца.

— О Боже! — простонал Дональд. — Я уверен, что мы этого субъекта уже однажды видели. А что ты думаешь об этом, Алек?

Администратор добавил:

— Его девушка по произношению тоже не была похожа на американку. А когда она сняла парик, то оказалась на редкость красивой, такая вся смуглая и экзотичная.

— Мы должны немедленно найти Сандру! — закричал Дональд. — Если это те люди, о которых мы думаем, то… она находится не в палатке «скорой помощи»!

— Что за люди, Дональд? — встревожился и его брат.

— Банда фанатиков, принадлежащая к какой-то темной религиозной секте.

— Что-то наподобие друидов? — попытался уточнить Алек и показал в направлении Стонхенджа.

Дональд вопросительно посмотрел на него.

— Возможно, там и решение вопроса.

Без лишних объяснений он рванулся к пульту управления освещением и крикнул обслуживавшему его оператору:

— Направьте прожектор на святилище, как вы это делали во время последнего номера Сандры Митчелл!

Оператор попытался запротестовать, но отчаяние в голосе Дональда убедило его.

Яркий свет луча прожектора упал на древние руины. И они увидели на плоском каменном алтаре распростертое обнаженное тело, над которым склонились две женщины в леопардовых шкурах, а рядом стоял мужчина в пиджаке и без брюк. Эффект воздействия этой сцены был потрясающим. Примерно сто тысяч пар людских глаз были направлены на святилище, и им показалось, что там исполняется какой-то странный ритуал. Публика зашумела.

Дональд выбежал на дорогу и схватил чей-то стоявший у ворот мотоцикл. Алек бросился за ним.

Внезапный свет ослепил Эндрю Друммонда. Он испуганно отшатнулся от Сандры. Клео с криком отскочила в сторону. Первой пришла в себя Исида.

— Быстро! — крикнула она. — Нас все видели! В машину!

— А что с девкой? — приостановился Друммонд.

— О небо! — Исида была вне себя. — Вы что, обалдели? Оставьте ее! Нас тут же схватят!

Она бросилась прочь. Наконец и до Эндрю Друммонда дошло, что пора бежать. Он рванулся за женщинами, вскочил в машину. Они надеялись успеть удрать беспрепятственно. И были уже близки к цели, когда перед их машиной возник мотоцикл. Друммонд узнал Дональда, выругался и крутанул руль в сторону. Тяжелый автомобиль неуклюже запетлял по дороге. Дональд нажал на тормоз, но уклониться от столкновения не сумел. Его отбросило в кусты. На корпусе автомобиля осталась глубокая вмятина. Не останавливаясь, Эндрю помчался дальше и скрылся в ночи.

Вскоре приехала санитарная машина. Сандру, завернутую в одеяло, положили на носилки. Отыскали и Дональда, который в бессознательном состоянии лежал возле мотоцикла. Алек осмотрел брата. Слава Богу, травмы были несерьезными, лишь больное колено выглядело совсем плохо. Алека охватило отчаяние. Что, если Дональд не сможет больше играть в футбол?

 

Часть III

 

Глава одиннадцатая

Наседка

— Как ты думаешь, древние египтяне пользовались им когда-нибудь?

Петра взяла в руку Золотой фаллос и бросила на своего учителя и любовника лукавый взгляд.

— Дорогая, спрячь его, пожалуйста, туда, где он был, — попросил ее Халефи. — Обнаженный, он действует мне на нервы!

— А меня он воодушевляет, — кокетничала Петра. — Будь добр, пусть он еще немного побудет здесь. Ты скоро уйдешь, и стимулятор перестанет на тебя действовать.

Они сидели в комнате Петры в студенческом общежитии. Луи Халефи обязан был, как и все посетители, уйти до полуночи.

— Я нашел тебе тему для дипломной работы. — Он поднялся и улыбнулся. — Надеюсь убедить руководство факультета в том, что журнал «Пентхаус» должен иметь иероглифический вариант издания. Иллюстрации тогда поручат тебе.

Он взял ее руку и начал по очереди целовать пальцы. А она, весело поблескивая глазами, свободной рукой забралась в его самое чувствительное место, надеясь возбудить любовника и тем самым задержать.

Несмотря на большую разницу в годах, они отлично подходили друг другу. В свое время, находясь в Саламба, Петра имела немало связей с молодыми, весьма искушенными в сексе мужчинами, и многому научилась у них. Луи не был на них похож. В нем ее подкупало иное: интеллигентность, деликатность и чувственность.

Усилия Петры не пропали даром. Смеясь, она увлекла профессора на свою узкую кровать. Секс с Луи был похож на священнодейство — все, что он делал, удовлетворяло ее абсолютно. От прикосновения его опытных рук ее сердце забилось сильнее. Ее губы искали его с такой страстью, будто это был их последний поцелуй.

Их тела переплелись, она ощущала его в себе — горячим, пульсирующим, всевластным и самозабвенным. Когда они достигли кульминации, она невольно схватилась за Золотой фаллос. В ее руках он словно наполнился теплом, и ей показалось, будто эта древность приняла участие в ее оргазме.

Через некоторое время, успокоившись, они отправились в близлежащее кафе. После ужина Петра вернулась в общежитие.

Примерно через полчаса после того как Халефи возвратился домой, ему позвонили. Это была Сандра, но совершенно не та, с которой он не так давно провел вечер в клубе, — так изменился ее голос. Всхлипывая, она рассказала о нападениях Исиды на нее и Дональда и призналась, что под пыткой назвала его, тем самым поставив под удар.

— Пожалуйста, прости меня, Луи! — молила она. — Я не могу объяснить, как это произошло. Я была бессильна. Они дали мне, вероятно, какую-то пакость. А потом хотели меня убить. Над тобой нависла большая опасность!

Халефи воспринял весть спокойнее, нежели она ожидала, и только спросил:

— Когда это случилось?

— В прошлую ночь. Я позвонила тебе сразу же, как только пришла в себя.

— А как чувствует себя Дональд?

— Он в больнице. Ему необходимо прооперировать ногу. Его будет лечить известный специалист, француз.

— Держи меня в курсе всех дел, — попросил ее Халефи. — И спасибо тебе, Сандра, за предупреждение. Не упрекай себя. Я убежден, что ты была в безвыходном положении. А за меня не волнуйся. Я постараюсь быть осторожным.

Но, положив трубку, он помрачнел. Одно дело успокаивать Сандру и другое — ожидать встречи с Исидой и ее компанией. Как отвести угрозу, что теперь делать с Золотым фаллосом?

Британские газеты опубликовали множество материалов о поп-фестивале в Стонхендже, но о Сандре и Дональде не упомянули. Все сошлись на том, что сцена на алтаре была не чем иным, как вставным номером, рекламной шуткой. Хотя Сандра была в полубессознательном состоянии, когда ее забрала машина «скорой помощи», газетчики решили, что это просто результат перенапряжения на сцене. Дональда же посчитали жертвой обычного дорожного происшествия. Виновного в наезде водителя автомобиля не искали. Полиция признала случай не столь серьезным, чтобы поднимать шум на всю страну.

В тайной штаб-квартире Друммонда Исида готовилась к отъезду.

Телефонный разговор с Каиром принес новую информацию от Йозефа Грунвальда. Вблизи Порт-Саида прибой пригнал к берегу труп, руки и ноги которого были связаны. Полиция установила, что это был Пино Астоли.

— А золотая голова? — заволновалась Исида.

— До сих пор нет ни следа, — посетовал Грунвальд. — Версия о том, что она была выкрадена Астоли, оказалась несостоятельной.

— Я и не сомневалась, что она ложная. — Исида не могла сдержать возмущения. — Подлинный вор обвел ищеек вокруг пальца, а вы были настолько глупы, что всему поверили. Я убеждена, что голову вывезли из Египта. Поэтому можете преспокойно возвращаться в Ибари, там мы с вами свяжемся. Не спускайте глаз с Милоса.

— Похоже, что этот Халефи, — задумчиво сказала Клео Исиде, закончившей разговор с Грунвальдом, — хранит у себя Золотой фаллос. А возможно, даже и голову.

Исида с раздражением отмахнулась.

— Он ученый, а кража — дело рук профессионала. Но вполне возможно, что он догадывается, кто является вором и может подсказать это нам. Кто-то из нас должен нанести визит профессору.

— Но на этот раз нельзя допустить ошибки, — предупредил Друммонд. — Мы должны сначала понаблюдать за этим Халефи и все о нем разузнать, прежде чем нагрянем.

Исида согласилась:

— Мы с вами отправимся в Париж и встретимся с ним в подходящей обстановке. А вы, — обратилась она к Клео, — здесь больше не нужны. Возвращайтесь в Ибари. Что там делать — знаете.

Ази Мориба был в хорошем расположении духа. Со дня возвращения в Рим все бразды руководства сделками подпольного мира оказались у него в руках. Он беспощадно подавлял любое проявление недовольства им.

Из здания железнодорожного вокзала вышла очаровательная, небольшого роста девушка. Звали ее Беттина. Она вела себя так робко, как это случается с девушками, впервые попавшими в большой город. Но она была полна надежд. Ей же обещали, что именно здесь она станет кинозвездой и сказочно богатой. Не случайно ее здесь радушно встретили. Синьор, назвавшийся киноагентом, посадил ее в свой автомобиль. По дороге в гостиницу он был чрезвычайно корректным, утверждал, что открыл ее случайно и с первого взгляда по достоинству оценил ее красоту. Правда, поначалу ей больших ролей не предложат. Но ведь все знаменитые артисты начинали с малого. А он постоянно будет рядом с нею, чтобы помочь, поддержать. Какая девушка устоит перед такой перспективой, особенно если она и приехала в столицу именно за этим?!

Между тем доставивший Беттину в гостиницу вербовщик знал, что ее дальнейшая судьба была в других руках. Вскоре девушка в своем лучшем выходном платье предстала перед Морибой, который был ей представлен как большой кинобосс. Его роскошный дом ослеплял ее, и девушка уже не сомневалась в том, что судьба отнеслась к ней благосклонно. Тем более что рядом с этим страшным черным великаном ее встретила Анна. Если такая красивая и уверенная в себе женщина на короткой ноге с боссом, значит, все будет в порядке.

— Итак, ты хочешь стать артисткой? — пробасил Мориба, стараясь придать голосу значительность.

— Да, синьор, я бы хотела сниматься в фильме, — сияя, промолвила она.

Мужчина величественно кивнул. Беттина стояла перед ним с той покорностью, с какой она обычно исповедовалась у своего духовного отца.

— Раздевайся! — приказал черный великан.

Беттина покраснела и посмотрела на него испуганно и смущенно.

— Неужели ты надеешься получить роль в фильме, если мы даже не знаем, как ты выглядишь? — В голосе Анны прозвучала материнская ласка.

Беттине раньше внушали, что обнажаться перед чужими — это грех. А вот теперь она поняла, что это не более чем профессиональная необходимость. В конце концов, она раздевалась и перед врачом, и в этом ничего плохого не было.

Дальнейшее произошло так неожиданно, что девушка ничего не поняла. Она попыталась закричать, но красивая женщина закрыла ей рот.

— Если ты будешь сопротивляться, — предупредила она строго, — то будет очень больно. Не будь дурочкой. Каждая кинозвезда должна через это пройти. А ты ведь хочешь стать звездой, не правда ли?

Пока женщина выговаривала Беттине, черный гигант сбросил с себя одежду и предстал перед ней во всем своем мужском великолепии. Страх парализовал волю девушки. Может, это сам черт? Она перекрестилась, а он только засмеялся. Больше Беттина не сопротивлялась.

— Скоро ты сама поймешь, что поступила правильно, — сказала ей Анна, когда все было кончено. — Тебя привезут в страну, которая называется Саламба. Там уже работает съемочная группа. Голову выше, Беттина, ты достигла своего — ты назначена на роль!

Угнетенная девушка молчала. Она чувствовала себя постаревшей за эти десять минут на пятьдесят лет. Вероятно, подсознательно она догадывалась, что то, что ее ожидало в Африке, это никакая не роль в кино, а публичный дом, откуда она больше никогда не вырвется. Но что она теперь могла изменить? Подручный Морибы через несколько дней даст Беттине фальшивый паспорт и проводит до самолета, летящего в Ибари.

Когда за ней закрылась дверь, Анна покачала головой и сказала Морибе:

— Она ведет себя плохо. Это совсем не равнозначно.

— О ком это ты? Девушка — ничего…

— О голове. Я наблюдала за ней все время, но она не оживает, не подает никаких признаков жизни. Ази, мы должны заполучить Золотой фаллос.

— Но золотая голова все же ценнее!

— Причем тут деньги? — вспылила Анна. — Тебе что, не понятно? Фаллос обладает магической силой!

Взбешенный Мориба вдруг залепил Анне такую оплеуху, что она отлетела к стене.

— Не командуй, иначе закончишь тем же, что и эта Беттина!

Анна помрачнела, едва сдерживая ярость.

Мориба так же быстро остыл, как и вспылил.

— Ладно, ладно, мы попытаемся заполучить твой золотой фетиш, а может быть, даже и все остальные части этой куклы!

— Что ты этим хочешь сказать? — Анна понимала, что ей надо смирить гордыню и сделать вид, будто ничего не произошло.

Он нетерпеливо бросил:

— Это же ясно как божий день. Если мы заполучим голову и фаллос, то придется подумать о следующем. Найдутся люди, которые захотят приобрести их, чтобы укомплектовать эту чертову статую.

— Ты считаешь, что мы должны купить фаллос?

— И не подумаю! Я уверен, что есть некто, жаждущий заплатить за золотую голову любую цену! Может быть, это тот знаменитый египтолог, которого приглашали в Саламба обследовать фаллос?

— Да, это был Луи Халефи, — вспомнила Анна и тут же добавила: — Милос приказал тогда обыскать его багаж. У него ничего не было.

— Может, это и так, — пожал плечами Мориба, — но он наверняка знает, кто его увез. Вот мы и заманим этого профессора в ловушку.

— Но ведь он узнает тогда, что это ты украл голову. Он выдаст тебя полиции!

— Честное слово, Анна, я не думал, что ты столь наивна! Я обставлю нашу встречу так, что у него не возникнет ни возможности, ни желания обратиться в полицию. И ты пойдешь со мной. В определенных обстоятельствах ты обладаешь удивительной силой убеждения. Между прочим, не исключено, что и Золотой фаллос у него. Разве это тебя не вдохновляет?

Глаза Анны заблестели. Но Морибе так и не удалось узнать, то ли от надежды, то ли от жадности.

Возвращение Йозефа Грунвальда в Ибари не вызвало у Милоса никаких эмоций, но когда он узнал, что из Лондона возвращается Клео Дженис, то приказал доставить ее во дворец прямо из аэропорта. Не терпелось узнать что-либо о Сандре. Клео, естественно, сообщила лишь о ее выступлении на фестивале поп-музыки. За время своей достаточно крутой карьеры Милос научился не очень доверять людям, если это касалось лично его. Кое-что в словах и поведении Клео показалось ему странным, и он приказал установить за ней слежку, прослушивать ее телефон. В результате вскоре он узнал о звонке Грунвальду, во время которого она рассказала швейцарскому банкиру о том, как они поступили с Сандрой, и что Золотой фаллос хранится у Луи Халефи.

Первым желанием Милоса было немедленно расправиться с Клео, но, подумав, он понял, что главную опасность представляет Исида, и поэтому в первую очередь рассчитаться нужно с ней.

Опасаясь, что Сандра вновь может попасть в беду, Милос отдал тайный приказ саламбийскому посольству в Лондоне постоянно охранять ее и информировать его о каждом ее шаге.

Через несколько дней он получил сообщение, что Сандра забронировала билеты на парижский самолет. А так как Исида теперь знала, что священная реликвия у Халефи, можно было предположить и о ее поездке в Париж. Следовательно, Сандре снова будет грозить опасность. Наступило время действовать. Милос вызвал Азомболо и сообщил ему, что немедленно летит к своему врачу в Вену. Под именем инженера Карла Бродского Милос покинул страну. По пути он трижды менял маршрут.

— Впредь ты ни в коем случае не приходи ко мне, — строго наказал Луи Халефи Петре. — Мы постоянно должны помнить, что моя квартира под наблюдением банды Исиды. Рано или поздно они нагрянут и ко мне, и я бы не хотел, чтобы ты попала в их лапы.

— Но, Луи, тебе с ними не справиться! Ты не можешь нанять телохранителя?

— Не стоит. Я думаю, что золотую голову выкрали у Халида именно эти люди. Мы должны заманить их последней частью статуи.

— Нет, — с горечью возразила Петра, — приманкой являешься ты. Луи, пожалуйста, уступи им из любви ко мне. Эта игра слишком опасна!

— Мы должны пройти через это, — решительно возразил Халефи. — Не волнуйся, любимая. Ты ведь знаешь, что я надеюсь на тебя.

Петра печально вздохнула.

— Ну-ну, перестань, все не так уж плохо, — утешал он ее. — Ты просто не должна ко мне приходить, а я найду способ навестить мою Петру в общежитии. Им никак не догадаться, что моя подруга находится среди пятидесяти других студенток. Сегодня утром звонила Сандра. На днях они с Дональдом прибудут в Париж. Он ходит сейчас на костылях и хочет попасть на прием к доктору Серейну, обещавшему его прооперировать. Разумеется, я должен забрать их из аэропорта.

 

Глава двенадцатая

Собаки и лисы

Рю Ахилл — узкая улочка в самом элегантном жилом массиве Парижа — всего в пяти минутах ходьбы от проспекта имени президента Кеннеди. Днем и ночью здесь царит интенсивное движение, но пышно разросшиеся платаны приглушают уличный шум. Как и на каждой парижской улице, хранящей свои традиции, тут уйма маленьких кафе, где завсегдатаи потягивают кофе с молоком, похрустывают свежими сухариками и усердно изучают «Монд» или «Фигаро».

В солнечное летнее утро Исида и Друммонд сидели за столиком перед кафе «Универс». Друммонд взглянул на наручные часы и нахмурился.

— Они давно должны быть здесь.

Исида ласково похлопала его по руке.

— Бедный Эндрю, вы так нервничаете. Они обязательно придут, все взято под контроль, расслабьтесь и наслаждайтесь вашим кофе. Мне кажется, что с тех пор как вас прервали в решающий момент в Стонхендже, вы потеряли уверенность. У вас был поистине критический момент с девчонкой. Не так ли?

Друммонд проворчал:

— Могу вам как верховной жрице культа наслаждения напомнить, что вы тоже должны действовать поумней. Мы полмира исколесили, будто заблудшие овцы, а что я получил? Иная монашка в женском монастыре живет более интенсивной сексуальной жизнью, чем я.

— Не преувеличивайте. Вспомните о Бали.

— О небо, да уже месяцы прошли с тех пор! — вскипел он. — И с тех пор вы не подпускаете меня к себе!

— Я — жрица, а не храмовая проститутка, — спокойно и с достоинством ответила Исида. — Когда мы соберем статую Осириса и этим воздадим славу богине Исиде, вы будете щедро вознаграждены. А пока почаще вспоминайте о том, что вы пережили в пещере острова Бали!

— Чисто гипнотическое внушение, — проворчал Друммонд.

— Я называю это магией, и этим тоже занимаются многие, но все дело не в названии. Ваши ученые вдолбили вам разные мудреные термины, но от этого вам вряд ли станет понятнее то, что произошло на острове.

— А что написано в том папирусе, который вы читаете вслух? — Друммонд счел подходящим момент, чтобы выяснить то, к чему его Исида не подпускала.

— Это тайна, которую мне передала последняя жрица и которую я тоже передам моей последовательнице. Тысячелетиями она не выдавалась ни одному мужчине, и я сомневаюсь в том, что вы согласитесь подвергнуть себя изменению пола ради познания божественной тайны, — насмешливо промолвила Исида.

— Смотрите! — Друммонд сразу же забыл о своих терзаниях. — Они прибыли!

Маленькая машина по развозке товаров остановилась возле кафе. Из нее вышли двое мужчин в рабочих комбинезонах. Они вошли в соседнее респектабельное здание, переоборудованное в гостиницу, и остановились у окошка дежурного.

— Господин Халефи? — спросил один из них.

— Профессор Халефи, — поправил его дежурный. — Пятый этаж, но он вышел.

— Ничего, все в порядке. Просто он заказывал новый замок, гарантирующий защиту от взлома. Нам нужно только снять размеры двери и посмотреть, какой на ней сейчас запор. Это мы можем сделать не входя в номер.

— Об этом он ничего не говорил, — проворчал дежурный, но разрешил. — Воспользуйтесь грузовым лифтом.

Мужчины поднялись на пятый этаж и через десять минут вернулись. Дежурный окинул их равнодушным взглядом. Они дружески кивнули ему и вышли на улицу. Однако там не сели в свой грузовик, а направились по улице к кафе «Универс», заняли столик неподалеку от Исиды и Друммонда и заказали пиво. Один из мужчин, сидевший к Друммонду спиной, прошептал:

— Замок несложный. Встретимся сегодня вечером в шесть на том же месте, где и вчера. Принесете деньги и получите ключ. Договорились?

— Я приду туда, — сказал Друммонд.

Исида и Эндрю Друммонд были не единственными, кто наблюдал за жилищем Халефи. Поблизости было еще одно кафе — «Лондре». Там за столиком у окна Анна поигрывала бокалом с «Рикардо», а Ази время от времени пригублял более крепкий напиток и успевал занести в маленький блокнотик приметы всех лиц, входивших и выходивших из гостиницы.

— Скажи, ради Бога, кого мы ждем? — Анне надоело томиться в полупустом зале.

— Я не спешу, — ушел от ответа Мориба. — Зато теперь я точно знаю, что именно здесь главный вход и очень мало посетителей. Заведение точно такое, как я и предполагал, — тихое. Когда встречусь с профессором Халефи, надеюсь, мне не будут мешать.

— Так он тебя и ждет.

— Терпение, моя любовь. Когда я буду уверен, что он один дома, я пойду к нему. А пока сиди и смотри.

— Что-то я тебя не пойму. Ты что, собираешься говорить с ним о Золотом фаллосе?

— Дался он тебе! Я предложу ему золотую голову. А если тебе так уж хочется фаллоса, то потерпи, попозже можешь на меня рассчитывать.

Анна прикусила губы, чтобы сдержать готовую вырваться из ее уст брань.

— Имей в виду, Анна, — продолжал ухмыляться Мориба, — я слежу за тобой точно так же, как и за Халефи. Ты мне так предана, что с удовольствием при первом же удобном случае перережешь глотку, а затем продашь мой труп, если, конечно, дадут хорошую цену.

— Но у тебя же нет с собой золотой головы, — попыталась смягчить ситуацию Анна.

— Еще бы, конечно, нет. Было бы большой глупостью притащить такую ценность сюда. Только ты и я знаем, где она запрятана. Я представлю профессору Халефи фотографии и точное описание головы. Он не усомнится, что она хранится у меня, и ему не останется ничего иного, как согласиться с моими условиями.

— Знаешь, Ази, я тебе не верю! — неожиданно для себя вспылила Анна. Ты просто дурачишь меня, ты заинтересован в фаллосе не меньше меня.

Мориба ехидно прищурился.

— Вот видишь, тебе выгоднее всего быть при мне, чтобы контролировать ситуацию. Но если ты попытаешься вести свою собственную игру, останешься с носом!

Воскресенье прошло спокойно. В понедельник Халефи читал, как обычно, лекции. Но уже во вторник предпринял определенные меры предосторожности. В урочное время он вывел автомобиль из гаража под домом и отправился, но не на работу в университет, как можно было предположить, а к студенческому общежитию, где его ждала Петра. Она быстро вскочила в машину, и они по улице с интенсивным движением направились в аэропорт имени Шарля де Голля.

— На обратном пути за рулем будешь ты, — сказал Халефи Петре, когда они вышли из машины. — Дональд сядет рядом с тобой. Ему с больной ногой места нужно больше, а я не попадусь на глаза возможным наблюдателям.

— А потом? — спросила Петра.

— Пообедаем все вместе и отвезем его в больницу. Ну, а потом… Постараемся определить, не следит ли кто за нами.

— Дорогой, будь осторожен! — твердила свое Петра.

Не отвечая, Халефи поцеловал ее. И не догадывался профессор, что его передвижения не остались незамеченными. Он и Петра радостно встретили Сандру с Дональдом. После объятий и поцелуев обе пары направились к машине. Едва они отъехали, как следом за ними тронулся автомобиль инженера Карла Бродского. Правда, у него не было враждебных намерений. Более того, он должен был охранять Сандру от Исиды. На случай непредвиденных обстоятельств инженер захватил пистолет.

Друммонд и Исида, как обычно, с утра расположились на своем месте в кафе «Универс». Они видели, как Халефи уехал. Выждав полчаса на тот случай, если Халефи отлучился ненадолго за покупками, они отправились в гостиницу. Роли у них были распределены заранее: Исида отвлекала дежурного, а Эндрю тем временем должен был подняться наверх. Но предосторожности оказались излишними. Дежурная была настолько увлечена телефонным разговором, что вообще не заметила чужих, исчезнувших раньше, чем она положила трубку.

Друммонд вставил дубликат ключа в замок и повернул его. Дверь открылась. Мастера, изготовившие ключ, заверили, что охранной сигнализации в номере нет, и охотники за волшебным фаллосом спокойно прошли в апартаменты профессора. Поиски, однако, разочаровали их. В скромном жилище ничем золотым и не пахло.

— Придется подождать этого Халефи, — разочарованно сказал Друммонд.

— Ну что ж, я готова, — мрачно согласилась Исида и достала из дамской сумочки маленький пистолет.

Они скрылись в спальне, откуда, оставаясь незамеченными, можно было слышать все происходящее в соседней комнате.

Пока Исида и Друммонд обыскивали гостиничный номер Халефи, Анна и Мориба не спускали глаз с подъезда гостиницы. Ни с Исидой, ни с Друммондом они знакомы не были и поэтому не обратили на эту пару внимания. Их интересовал только сам профессор.

— Если Халефи вернется один, мы сразу же идем к нему, — процедил сквозь зубы Мориба, разозленный долгим ожиданием.

— А если с ним кто-нибудь будет? — обеспокоенно спросила Анна.

— Нам свидетели не нужны, — жестко сказал Мориба. — Я видел его с какой-то девицей. Если он ее приведет, мы подождем, пока она не уберется.

— С какой стати? Мы легко справимся с обоими.

— Ты слишком агрессивна, — оборвал ее Мориба. — Мы будем вести игру по моим правилам.

Время тянулось томительно медленно. Они пили кофе чашку за чашкой, Анна выкурила почти целую пачку сигарет, а Халефи все не было. Анна уже не могла скрыть беспокойство. Однако Мориба сидел как каменное изваяние.

— А что, если он остался у девки и проведет с ней целый день?

Мориба покачал головой.

— Не во вторник же, — проворчал он. — Думаю, вскоре вернется. Возможно, как раз в этот момент кончает возню с ней. Так что имей терпение!

Хотя ее и ждали, машина профессора появилась неожиданно. Мориба насторожился.

— Смотри! — схватил он Анну за руку.

Из остановившегося автомобиля вышли Халефи и Сандра, а затем, опираясь на костыли, с большим трудом выбрался Дональд. Втроем они направились к дому, девушка, сидевшая за рулем, уехала.

— Нужно, наверное, еще денек подождать, пока мы не застанем его одного, — раздосадованно произнесла Анна.

Мориба задумчиво покачал головой.

— Нет, теперь все меняется. Эти двое были в Саламба одновременно с Халефи. Милос, скорее всего, отдал Золотой фаллос футболисту или его сексуальной партнерше. Сейчас они все здесь, думаю, не с пустыми руками. Самое время нанести им визит!

— Но ведь они втроем! — испугалась Анна.

Мориба засмеялся:

— Молодой человек беспомощен, а уж ты-то способна совладать с Сандрой, пока я буду беседовать с ученым.

Анна взглянула на его мощную фигуру, что-то мысленно прикинула и согласилась.

— В таком случае не будем тянуть резину.

— Присядь на минуточку, — велел он. — Сейчас они втроем. Но если возникнет четвертый? Вдруг девица поставит где-нибудь машину и вернется к ним, да еще с напарником?

Прошло пять минут. Девушка не возвращалась. Мориба встал.

— Пошли!

— Проходите и располагайтесь поудобнее! — сказал Халефи Сандре и Дональду. — А я тем временем сварю кофе.

Исида с Друммондом, сидевшие в спальне, все это слышали. Что профессор не один, было ясно, но сколько человек пришло вместе с ним, определить не успели.

Вскоре из кухни вернулся хозяин.

— Кофе будет через пять минут, — объявил он и вдруг потрясенно произнес: — Вот это да! Здесь кто-то был. Я оставил рукопись на столе, а ее нет. И книги с письменного стола…

Дверь из спальни распахнулась, и в гостиную ворвались Друммонд с Исидой. Момент они выбрали удачный. Сандра и Дональд только что уселись в кресла, а Халефи склонился над письменным столом. Увидев непрошеных гостей, Дональд схватился было за костыли, но Друммонд вжал его назад в кресло. Исида, прислонившись к стене, подняла руку с пистолетом. Друммонд отобрал у Дональда костыли и отшвырнул их подальше.

— Это поможет вам удержаться от глупостей, — усмехнулся он.

— Не эти ли типы напали на вас в Стонхендже? — спросил Халефи Сандру. Несмотря на всю драматичность ситуации, он не потерял присутствия духа.

Девушка нервно кивнула головой.

— Они! Они ворвались в дом Алека в Глазго! — воскликнул Дональд, начавший приходить в себя.

— К сожалению, вы воспринимаете нас только с этой стороны, — заговорил Друммонд. — Однако мы не желаем никому из вас ничего плохого, мы только хотим забрать то, ради чего сюда пришли, то, что принадлежит нам по праву. А потом уйдем, и вы сможете выпить ваш кофе еще не остывшим.

— До сих пор вы пока не очень церемонились. — Дональд вышел из себя. — Вы что, вступили в Армию спасения?

— Закрой рот, — пригрозила Исида. — Мы и сегодня можем повторить то, что было. А станете сопротивляться, убьем.

— Ну что ж, позиции выяснены, — тем же ласковым тоном проговорил Друммонд. — Просим профессора Халефи быть любезным и извлечь Золотой фаллос из своего тайника.

— Кто вам сказал, что он у меня? — Удивление Халефи выглядело естественным. Угрозы, казалось, совсем не подействовали на него.

— Не разыгрывайте наивность, — прорычал Друммонд. — Мы знаем, что он у вас. Ваша маленькая подруга, — показал он на Сандру, — рассказала. Заметьте, в том состоянии она не могла лгать.

— Возможно, тогда так и было, — усмехнулся Халефи, — но с тех пор много воды утекло, я больше не храню дома такую ценную вещь.

— Лжете! Вчера вы послали телеграмму профессору Халиду в Каир, обещая, что когда он прибудет в Париж, передадите ему Золотой фаллос для Национального музея.

— Вы хорошо информированы, поздравляю вас, — сказал Халефи хладнокровно. — Ну, раз уж мы затронули эту тему, то как обстоят дела с головой золотой статуи Осириса, которая так таинственно исчезла в Египте?

Исида быстро спросила:

— И она у вас?

Халефи расхохотался.

— Конечно, нет! Я лишь хотел проверить, не вы ли ее стянули. Но, судя по вашей реакции, догадываюсь, что ее украл кто-то другой.

— Заткнитесь, профессор! — Добродушия у Друммонда как не бывало. — Не будем тянуть время. Мы несколько дней наблюдали за этим домом и знаем, что вы никого не принимали.

Халефи равнодушно пожал плечами. И в этот момент в квартиру позвонили.

Сандра и Дональд приободрились. Им показалось, что звонок напугал Исиду и Друммонда.

Но Эндрю быстро пришел в себя.

— Не спускайте с них глаз, — сказал он Исиде. — Я посмотрю, кто там. Возможно, какой-нибудь торговец. — И, глядя на Халефи, добавил: — Ведите себя спокойно, если хотите, чтобы с ваших английских друзей не упал ни один волос.

Он подошел к двери и осторожно приоткрыл ее. Перед ним стоял огромный негр, а за ним — экзотичная красотка.

Милосу повезло. Вообще-то по утрам на Рю Ахилл автомобили всегда стояли едва ли не прижавшись друг к другу. Однако сегодня ему сразу удалось пристроиться на стоянке перед гостиницей, в которую вошли Сандра с Дональдом. С ними был знакомый Милосу по Ибари профессор, который, как считал президент Саламба, опасности для них не представлял. И он решил подождать, пока покорившая его девушка не появится снова. Но через несколько минут он оцепенел. В гостиницу направлялись свергнутый им глава государства и их общая любовница. Он сразу же вспомнил о мечте Анны завладеть Золотым фаллосом, что, безусловно, подвергало смертельной опасности и французского профессора, и его гостей. Уж ему-то хорошо было известно, что Анна не знает угрызений совести и что Мориба может хладнокровно убить любого, кто встанет на его пути.

Милос вылез из своего автомобиля и побежал к входу, хотя еще минуту назад не собирался идти туда. Как же звали француза? Возле звонков не было фамилий. Он вошел в холл и начал изучать почтовые ящики, на которых были обозначены жильцы. Прочитав «Халефи», он тут же вспомнил, что именно так звали профессора, и обратился к дежурной:

— Какой номер у господина Халефи?

Дежурная, снова болтавшая по телефону, поманила его рукой.

— Будьте любезны, поскорее, срочное дело! — попросил он.

Дежурная не ответила и повернулась к нему спиной. Нравилось ему или нет, но Милос вынужден был ждать. Наконец она положила трубку и спокойно спросила:

— Что вы хотели?

— Какой номер у господина Халефи?

— Профессора Халефи, — поправила она его. Похоже, здесь очень ценили ученое звание своего постояльца.

— Ну, если угодно, то профессора Халефи! — взревел Милос. — Номер, пожалуйста!

— На пятом этаже он живет! — важно промолвила дежурная.

Милос не стал ждать лифта, а помчался наверх по лестнице.

Мориба обладал молниеносной реакцией.

Он ворвался в комнату, ударом ноги распахнув дверь, возле которой стоял Эндрю Друммонд. Свалив его на пол, в одно мгновение оказался подле женщины с пистолетом у окна. Исида не успела даже отреагировать, как оказалась обезоруженной. Отобрав пистолет, черный великан швырнул ее на середину комнаты. Ошеломленная Исида беспомощно распласталась у ног Сандры.

— Так-то лучше, — оскалил зубы Мориба. — Покарауль ее! — приказал он Анне, вбежавшей за ним.

— Если бы я знал, что у меня будет так много гостей, я бы снял более просторный номер, — не потерял хладнокровия Халефи. — Не сомневаюсь, что именно вы похитили у моего бедного коллеги профессора Халида голову Осириса.

— Точно, — ответила за него Анна. — А вы отдадите нам еще и Золотой фаллос!

— Я думаю, что это невозможно, — сухо заметил Халефи.

— А я думаю иначе! — Мориба, казалось, полностью овладел ситуацией. — Я убежден, что или вы, мой дорогой профессор, или кто-либо из ваших гостей — я, разумеется, имею в виду тех, кого вы сами пригласили, а не этих любителей старины, которым я помешал, — добровольно отдадите мне вещицу. Принесите его мне, или я застрелю эту юную леди! — И он направил пистолет на побледневшую Сандру. Она понимала, что Мориба не остановится ни перед чем, и тем не менее с ненавистью смотрела на него. Дональд попытался броситься на негра, но тот его быстро успокоил, добавив: — Минутку, дружище! Если вы или ваш ученый друг сделаете хоть одно движение, за это поплатится девушка. Поняли? Если хотите, чтобы она осталась жить, даю пять секунд. Или отдаете фаллос, или скажете, где он.

Мориба не спускал глаз с Сандры, держа палец на спусковом крючке пистолета.

Дональд умоляюще посмотрел на Халефи.

— Стой! — крикнул профессор. — Я принесу!

Но эти слова потонули в оглушительном грохоте выстрелов, сразивших Морибу. Голова негра качнулась набок, кровь брызнула на Сандру и Дональда. Еще какое-то мгновение этот гигант держался на ногах, а затем рухнул замертво. Он и Анна, врываясь в квартиру, не позаботились запереть за собой дверь. Этим и воспользовался Милос. Анна раньше других пришла в себя и бросилась к пистолету, выпавшему из руки Морибы. Милос заметил ее рывок. Анна, словно споткнувшись, отпрянула назад и налетела спиной на стол.

— А ну, к стене! — приказал Милос Исиде и Друммонду, и те беспрекословно подчинились. — И ты тоже, — метнул он гневный взгляд в сторону Анны.

— Милос, — заскулила она, — я выполняла только то, о чем мы договорились в Ибари. Фаллос у них, и мы можем сейчас стать его хозяевами!

Она попыталась сделать шаг к нему, но он остановил ее резким взмахом руки.

Луи Халефи, кажется, впервые потерял душевное равновесие, узнав Милоса.

— Вы, должно быть, помешались на этом фаллосе! — воскликнул он. — Ведь можно было направить несколько сотрудников тайной полиции! Боже мой, какой риск вы взяли на себя! Президент Саламба врывается в парижскую гостиницу и впутывается в перестрелку.

— Сумасшедший! Неужели вы всерьез полагаете, что я здесь из-за этого глупого куска металла? — прохрипел Милос. — Не слишком ли много бед он принес? На нем лежит печать проклятия. У меня такое впечатление, что вы из-за него готовы поубивать друг друга. — И, обратившись к Сандре, сказал очень проникновенно: — Я здесь ради вас.

Она с горечью покачала головой.

— Пойдемте со мной! — звал он. — Вы сводите меня с ума. Я тайно прилетел сюда из Ибари, чтобы быть рядом с вами. Вот и его убил из-за вас. Пойдемте со мной!

Его речь вроде бы была проникнута искренним состраданием, а во взгляде таился приказ, и даже угроза.

Дональд взорвал атмосферу. Он схватил один из своих костылей и, напрягшись, выбил оружие из руки Милоса.

В тот же миг в помещение ворвались полицейские. Милос нагнулся было к пистолету, но один из полицейских сделал предупредительный выстрел.

— Пусть оружие лежит, — приказал он.

Милос какой-то момент колебался, не решив, как ему поступить, но, когда увидел полдюжины вооруженных полицейских, сдался. Исида и Друммонд воспользовались суматохой и выскользнули в коридор, причем захватив с собой и Анну. И прежде чем полицейские сообразили, что произошло, скрылись в грузовом лифте. Пока надевали на Милоса наручники, пока вызывали пассажирский лифт, беглецов и след простыл.

— Кажется, они пошли вниз по улице, — сказала дежурная и показала в направлении Рю Ранелаж.

Полицейские вскочили в свои машины, включили мигалки и помчались в указанном направлении.

Но дежурная ошиблась. Беглецы были совсем рядом, в кафе «Лондре». Проследив, куда умчались полицейские, они по Рю Ахилл направились в противоположную сторону. Через три минуты они достигли станции метро «Жасмин». А в это время в квартире Халефи разыгралась трогательная сцена. Петре разрешили войти лишь после того, как полиция окончательно убедилась, что хозяину и его гостям больше ничто не угрожает. И теперь она, облегченно всхлипывая, повисла на груди профессора.

— Ты все сделала великолепно, — успокаивал он ее. — Они прибыли вовремя. Честно говоря, я не смог бы дальше блефовать.

— Блефовать? — удивился Дональд. — Значит, Золотого фаллоса здесь нет вообще?

— Конечно, нет, — засмеялся Халефи. — Еще до того как Исида вырвала у Сандры признание, мне стало ясно, что рано или поздно они доберутся до меня.

— И ты сдал его в банк на хранение? — перебила его Сандра.

— Нет. Эти гангстеры настолько ловки, что способны подчинить своей воле любого человека. Они добрались бы и до банковского сейфа. Единственное надежное место — это то, которое не охраняется.

— Он спрятан в шкафу моего студенческого общежития, — со смехом объявила Петра. — В моем грязном белье. Мы с Луи решили, что временно не будем встречаться. Впрочем, выкрасть его из общежития, где постоянно снуют люди, было бы непросто.

— А своевременное прибытие полиции? Это тоже ты организовала? — засмеялся Дональд.

— Конечно. Мы договорились, что я оповещаю полицию, если Халефи мне не позвонит через пять минут после того, как войдет в квартиру.

 

Глава тринадцатая

Паническое бегство

Парижское метро, по сравнению с другими подземками, гораздо спокойнее, да и беглецы попали туда до наступления часа пик.

Они оказались в полупустом вагоне и получили наконец возможность более или менее спокойно обсудить создавшееся положение.

После гибели Морибы Анна была как потерянная. Она послушно следовала за Исидой и Друммондом, хотя еще совсем недавно они были ее соперниками. Теперь они сидели в одной лодке.

Исида спросила Анну:

— Вы его очень любили?

Анна бестолково уставилась на нее.

— Черного мужчину, — уточнила Исида. — Вы любили друг друга или просто были партнерами?

Анна тяжело вздохнула.

— Мориба был моим любовником, Милос был моим любовником, и еще многие другие мужчины. Какая разница — тот или другой? Останься Мориба жив, он при первом же удобном случае обманул бы меня, конечно, если бы я его не упредила.

Исида уставилась на нее с нескрываемой неприязнью, но тут вмешался Эндрю Друммонд.

— Похоже, вы еще держитесь на ногах! Давайте-ка вернемся к нашим делам. Скоро на нас будет объявлена большая облава. Вы пойдете с нами?

— С какой стати?

— По той простой причине, что мы нужны друг другу. У вас голова Осириса, я знаю, как спастись. А все вместе мы хотим обладать Золотым фаллосом. И если мы будем сотрудничать, то, возможно, найдем выход.

Исида попыталась протестовать, но Друммонд заставил ее замолчать.

— Вам нужна моя помощь, чтобы не осесть в вонючей французской тюрьме. Итак, вы согласны с тем, что я сказал?

Исида вынуждена была подавить свою ярость. Впервые она выпустила бразды правления из рук. Ее колдовская сила здесь оказалась бесполезной.

— Что вы предлагаете? — спросила Анна.

— На следующей остановке мы выходим и ищем телефон. Я звоню моему знакомому доктору Гаво. С его помощью мы покинем страну.

— Почему вы верите этому доктору Гаво? — все еще злилась Исида.

— Я знаю кое-что из его прошлого, что он хотел бы забыть.

— Шантаж? — цинично улыбнулась Анна.

— А почему бы и нет? — пожал плечами Друммонд.

Они вышли из метро, и Друммонд исчез в телефонной будке. Через пару минут он вернулся, хладнокровный и полный решимости.

— Пошли!

На улице ревели полицейские сирены. Исида вздрогнула, но Друммонд подтолкнул ее вперед.

— Эти понеслись к месту происшествия. Если бы они разыскивали нас, не вели бы себя так шумно.

Они взяли такси. Друммонд попросил водителя доставить их на Императорский проспект в Ношили.

— Какой номер дома? — Водитель едва перекричал рок-музыку, гремевшую из радиоприемника его автомобиля.

— Я забыл номер, но это недалеко от «Вилла Роза». Вы знаете, где это?

Водитель расплылся в улыбке:

— Знаю ли я это заведение? Оно давно уже на этом месте!

— Отлично, — оживился Эндрю. — Речь идет о лечении одной высокопоставленной особы. Вы сами понимаете, я не могу назвать фамилию, но там, откуда он прибыл, бьют многочисленные нефтяные фонтаны.

Шофер такси был польщен.

— Вы отлично выглядите, — произнес он, восхищенно глядя на обеих женщин.

— Куда вы нас везете, и что он думает по этому поводу? — шепнула Исида Друммонду.

— «Вилла Роза» — это дом свиданий, — усмехнулся тот.

— Что? — возмутилась Исида. — Я похожа на шлюху?

Друммонд пристально смерил ее взглядом.

— Прибавив немного фантазии, вас можно принять за нее.

Музыка была прервана объявлением. «Совершен террористический акт, убит человек. Полиция разыскивает мужчину и двух женщин, которые скрылись». Затем последовало их описание и требование усилить полицейский контроль в аэропортах и приморских городах.

— Проклятые террористы! — проворчал водитель такси. — Если бы я их поймал, выколотил бы из них мозги!

— Ну, я надеюсь, что мы их не встретим в «Вилла Роза», — ухмыльнулся Друммонд.

Водитель прыснул со смеху, а Друммонд, глядя на него, расхохотался. Движение транспорта становилось все интенсивнее, и Анна каждый раз вздрагивала, когда мимо проезжала полицейская машина. Наконец они подъехали к скромному трехэтажному зданию с художественно исполненной вывеской.

— «Вилла Роза», — объявил водитель. — Я надеюсь, что вы хорошо развлечетесь!

Он раскрыл рот от удивления, когда Друммонд сунул ему в руку поистине царские чаевые. Он так и стоял, пока они не вошли в дом.

Анна спросила Друммонда:

— Что вы задумали? Я была уверена, что мы встретим вашего друга в клинике!

— Я тоже это имел в виду, — успокоил ее Друммонд. — Но раскиньте-ка мозгами. На нас, между прочим, полным ходом идет облава. Фараоны будут опрашивать каждого водителя такси в районе Рю Ахилл. Но им наверняка даже в голову не придет, что мы находимся в борделе, и даже если они все-таки нападут на наш след, к тому времени мы будем далеко.

— А что мы будем здесь делать? — Исида с подозрением смотрела на Эндрю.

— А что обычно делают в борделе? — усмехнулся Друммонд.

Апартаменты Халефи были полны полицейских и чинов из сыскного бюро.

Были сняты показания с Луи и его друзей, тщательно осмотрены комнаты. Труп Морибы уже увезли в морг. Халефи обратился к инспектору полиции с просьбой отправить Дональда в больницу.

— Пока нельзя, — объяснил тот. — Он является свидетелем, и его еще должен допросить судья.

— Ему нужно подготовиться к операции, — протестовал Халефи. — Если вы боитесь, что он скроется, то пусть его доставит в клинику полицейская машина. Один из ваших людей может за ним присматривать, пока его не допросит судья.

В сопровождении полицейских Дональд уехал в клинику святого Андрея.

Старый инспектор взволновался. Согласно паспорту человек, убивший негра, был Карл Бродский. Только инспектор собрался его арестовать, как выяснилось, что это президент государства, с которым Франция поддерживает дружественные отношения. Это обещало серьезный скандал.

— Не объясните ли нам поступок президента Милоса?

Вопрос задал не полицейский, а невозмутимо выглядевший дипломат. Дело происходило в здании, которое внешне напоминало обычный частный дом. Где-то здесь находился задержанный президент Саламба.

Сандра вспомнила выражение лица Милоса, когда его уводили. Только она одна могла понять его немой взгляд, направленный к ней. Он молил ее о любви, о сострадании, и она мысленно перенеслась в тот день, когда впервые увидела его. Тогда ее пронзила его внутренняя сила, которую он излучал, и она помогла ему уйти от ищеек Морибы. Но потом, когда он занял место Морибы, он совершенно изменился. И вот сегодня он снова стал таким же человеком, как и все остальные, и она вновь почувствовала его прежнюю притягательную силу, которая на этот раз слилась еще и с ее состраданием. Он ведь оставил Саламба, чтобы спасти ее, поставил на карту свою жизнь и положение и даже совершил убийство. Но как это объяснить вежливо допрашивающему, но пронизывающему ее взглядом иностранцу?

— Скажите, пожалуйста, я могу его посетить? — попросила Сандра.

Дипломат задумчиво посмотрел на нее.

— Вы полагаете, это может нам в чем-нибудь помочь? — спросил он.

Сандра не ответила, но он прочитал ответ в ее взгляде.

— Одни?

Она кивнула.

— Я это организую, — пообещал он. — А у вас нет желания поговорить сначала с вашим другом, который ждет в больнице?

Не прошло и минуты, как Дональд был у телефона.

— Милый, я все еще здесь и не знаю, смогу ли сегодня вечером навестить тебя. Пожалуйста, прости меня, — сказала Сандра, всхлипывая.

— Сэнди, все уже отлично! Я здесь хорошо устроен, — успокоил ее Дональд. — Мы увидимся завтра после операции. Мной займутся ранним утром.

Сандра пожелала ему всего хорошего и положила трубку. Затем она в сопровождении дипломата покинула помещение.

Познания Дональда во французском были довольно скромны, и он опасался, что из-за этого у него с медиками возникнут проблемы. К счастью, за ним ухаживала сестра-ирландка Маури.

Его отвели в палату и попросили раздеться. Доктор Серейн обследовал его колено и подтвердил, что завтра сделает ему операцию. Оставшись один, Дональд, чтобы отвлечься, попытался читать. Пока он мучился над книгой, в палату вошла сестра. Дональд нашел ее внешность с каштановыми волосами и веселыми карими глазами достаточно приятной.

— Я — ночная сиделка, — произнесла она голосом, который мог бы растопить и ледяную сосульку. — Вас нужно подготовить к завтрашнему дню.

Она измерила ему кровяное давление и пульс. Ее пальцы были прохладными и милыми.

— Вы тоже слышали о страшных событиях на Рю Ахилл? — тараторила она. — Какой-то иностранец был убит. Говорят, парень, который его укокошил, бегал везде с оружием и стрелял по всем, кто ему попадался. Но в конце концов его обезоружил молодой человек, нанесший ему такой удар костылем, что он потерял сознание.

— Он попал ему по руке, а не по голове, — поправил ее Дональд.

Маури взглянула на него и ей показалось, что она что-то стала соображать.

Собственно говоря, Дональд был скромным парнем, но ему захотелось перед этой девушкой предстать героем, и он утвердительно кивнул головой.

— Какой вы храбрый, — сказала она задумчиво. — И мне выпала честь ухаживать за вами!

В подтверждение своих слов она ласково погладила его волосы. Дональд схватил ее руку и нежно привлек к себе. Она не только не сопротивлялась, когда он ее целовал, а ответила таким же горячим поцелуем. Затем она отстранилась и улыбнулась.

— Я должна еще кое-что сделать, а минут через десять вернусь, чтобы вас побрить.

Дональд вопросительно посмотрел на нее, но она в ответ только засмеялась.

— Вашу ногу, разумеется! Для операции! Подготовьтесь, а я позабочусь, чтобы нам не помешали.

Через десять минут он с тоской посмотрел на дверь. Когда прошло еще пять минут, он начал уже сомневаться, придет ли. И тут его пронзила мысль, что он собирается изменить Сандре. Поколебавшись, он начал внушать себе, что это совершенно нормальная реакция на недавние события. Уровень адреналина в его теле поднялся настолько, что ему теперь необходима разрядка. Он отбросил книгу в сторону, лег на спину — возбужденный, в состоянии гнетущего напряжения от нереализованного желания. Когда он уже окончательно потерял всякую надежду, она пришла. С миской, бритвой и полотенцем.

— Вы так долго отсутствовали, — упрекнул ее Дональд.

— Ну, здесь ведь много других людей, которые лежат в постели и зовут на помощь сестру.

Она закрыла дверь и заставила кровать ширмой.

— Это так, на всякий случай, если кто-нибудь посторонний сюда войдет, — объяснила она. — Я не имею права закрывать дверь на ключ, а ширма скроет, если нас застигнут в ситуации, которая дала бы повод посплетничать.

Дональд попытался притянуть ее к себе, но она выскользнула из его рук.

— Я должна вас побрить, и это обязательно сделаю. Если будете себя хорошо вести, то, может быть, за это получите вознаграждение.

— Только один поцелуй, чтобы все хорошо получилось, — пошутил он.

— Нет, нет. Ведите себя спокойно!

На Дональде была простая больничная рубашка, и она задрала ее вверх до самого пупка.

— А я думал вы хотите побрить волосы на колене.

— Мы бреем всю область, — она держалась серьезно, — ибо должны быть уверены, что все стерильно. Вдруг после продолжительной трудовой ночи у нашего дорогого доктора дрогнет рука и он сделает неверное движение скальпелем. А может быть, если он останется доволен операцией на колене и будет в хорошем настроении, то захочет вырезать еще и аппендикс — и все это совершенно бесплатно. Доктор Серейн — замечательный человек и великолепный хирург.

Рассказывая это, она успела его намылить и осторожно брила внутреннюю часть ноги. Дональд схватил ее руку и стал водить бритвою. И тут зазвонил телефон, стоявший на тумбочке возле его кровати. Дональд бросил на него недоумевающий взгляд и снял трубку. Звонила Сандра.

Она интересовалась, хорошо ли он устроился. А Маури, не теряя времени даром, уже водила кисточкой у него в промежности. Это приятно щекотало, и Дональд едва дождался конца разговора с Сандрой. Окончив бритье, Маури тщательно вытерла все полотенцем. Затем не спеша сняла трусики и туфли и нырнула к нему в постель.

— Я не могу совсем раздеться, — извинилась она, — вдруг кто-нибудь войдет. Но я думаю, что в любом случае такой сильный парень, как ты, сможет удовлетворить одинокую девушку.

Они торопились, боясь, что если затянут акт, им помешают. Страх разоблачения придавал их наслаждению особую прелесть. Дональд продирался сквозь вырезы ее больничного халата. Ее груди были пышными и упругими, тело — теплым и свежим. Она полнилась страстью, и это не давало ему ни мгновения покоя, ускоряло его путь к высшему наслаждению. Дональд начал извиняться, что все произошло так быстро.

— Я люблю под носом у почтенных врачей завязать маленькую интрижку, — засмеялась Маури. — Не веди себя как кающийся грешник. Я считаю, что все прошло хорошо, хотя, может быть, и быстро. Как только оправишься после операции, ты и представить себе не можешь, что я с тобой сделаю. Я, наверное, буду себя сдерживать только до тех пор, пока ты будешь еще под наркозом.

Она быстро оделась, поправила халат, причесала волосы и, нагнувшись, поцеловала его в лоб. Прежде чем он успел перевести дух, она выпорхнула из палаты.

В то время как доктор Серейн обследовал Дональда, его коллега доктор Жан Гаво направлялся в «Вилла Роза». Он воспользовался автомобилем, хотя дом свиданий находился совсем недалеко от клиники. Поставив машину на боковой улице, он внимательно осмотрелся вокруг, чтобы убедиться, нет ли за ним слежки, поднял, как в гангстерском фильме, воротник пальто и вошел в дом свиданий.

— Ваши друзья ждут вас в пятом номере, в комнате фиалок, — сообщила кокетливая девушка у входа.

Он постучал, дверь открыл Эндрю Друммонд. Гаво был обрюзгшим, коренастым, темноволосым мужчиной лет около сорока пяти. При внимательном взгляде на его толстые руки нетрудно было представить, что он хирург, и к тому же блестящий.

Сегодня, однако, его движения выдавали крайнее беспокойство.

— Что это все значит? — спросил он Друммонда.

— Двое моих друзей и я очень нуждаемся в помощи. — Друммонд изложил свою просьбу.

— Вы с ума сошли, — запротестовал француз. — Этим никогда нельзя пользоваться, я могу потерять свое место в клинике. Вы меня угробите!

— А если я вспомню все, что о вас знаю, это не обернется для вас крахом?

— Что там за тайна? — оживилась Анна.

— Это вас не касается! — вскипел Гаво.

— Но, Жан, так не разговаривают с леди.

Друммонд повернулся к Анне с улыбкой:

— Я когда-то помог ему выбраться из скверной ситуации, в которую он попал после истории с мальчиком, вьетнамским беженцем.

— Разве сегодня увлечение гомосексуализмом вызывает трагические последствия? — удивилась Исида.

— Это зависит от обстоятельств, — возразил Друммонд. — Мальчику было всего десять лет, и когда он под влиянием своих родителей стал шантажировать бедного слабовольного Жана, то с ним произошел достойный сожаления несчастный случай.

— Это было делом ваших рук! — начал оправдываться Гаво.

— Чепуха, — невозмутимо сказал Друммонд. — Просто семья поняла, что если они и дальше будут к тебе приставать, то с мальчиком может произойти новое несчастье, более серьезное. А вам никто бы не поверил, что вы тут ни при чем. Скажите, Жан, вы все еще увлекаетесь мальчиками или извлекли из того случая для себя урок?

Гаво возмущенно тряхнул головой.

— Что, собираетесь об этом трезвонить на весь свет?

— Вы ведь прекрасно понимаете, что если бы я это сделал, то вас здесь уже не было бы, — сокрушенно упрекнул его Друммонд. — Может, наконец приступим к обсуждению деталей?

Но Гаво все еще пребывал в нерешительности. Друммонд почувствовал, что он затеял игру, в которой главной ставкой был не страх, а нечто иное. Нельзя было дать ему время выкрутиться.

— Мы не можем тянуть. — Эндрю резко встал. — Или вы предпримете все необходимое, чтобы нас отсюда вывезти, или всплывет скандальная история!

Гаво обратился к Исиде:

— Давайте отставим в сторону наш разговор о прошлом. Похоже, вы женщина с характером, и ради вас я готов рисковать и помочь вам всем.

— Прекрасно, тогда тронулись! — воскликнул Друммонд.

Но Гаво не сводил глаз с Исиды и, видимо, не спешил что-либо предпринимать.

— Я нахожу очаровательными не только мальчиков, — признался он. — Иногда я готов иметь дело и с женщиной, которая действительно способна меня увлечь. Согласитесь, это ведь так естественно, что я жду от вас жеста благодарности. Я же ради вас ставлю на карту свое будущее!

— Вы хотите, чтобы я вам отдалась? — фыркнула Исида. — Здесь и немедленно?

— А есть более подходящее место? — лукаво спросил Гаво. — Риск, что вы меня после всего, что я для вас сделаю, обманете, слишком велик для меня.

Исида отшатнулась, ее охватил гнев.

Вмешался Друммонд.

— Это действительно честно. Мое предложение — вы удобно разместитесь на кровати, а мы с другой леди тем временем развлечемся на шезлонге.

Для Исиды это было пределом оскорбления. Она готова была разорвать противного маленького врача и, когда он ее с жадностью целовал, с трудом подавляла свое отвращение. Она не могла его отвергнуть, и он вошел в нее. Но ничего не делала, чтобы помочь ему в наслаждении. Однако ее пассивность, о причине которой он догадывался, подогревала его. Испытывая отвращение, Исида отвернула от доктора лицо. Она смотрела на Анну и Друммонда, страстно обнимавшихся на неудобном шезлонге. Друммонд был утонченнее Гаво. Он умел возбудиться сам и возбудить партнершу, пусть даже и на тесном ложе. Анна извивалась змеей, стонала. Страстность Анны действовала заразительно. Исида непроизвольно приспособилась к ритму движений Гаво.

— Ну, давай уж! — шипела она.

Когда у него наконец произошел оргазм и он отвалился, она пожалела, что не получила удовлетворения. Друммонд ласково потрепал Гаво по спине.

— Ну, — сиял он, — вы же получили что хотели, и даже еще больше. Теперь мы ждем ответного хода.

Друммонд оплатил номер, и Гаво повел их к своему автомобилю. Вскоре он укрыл всех троих в одной из палат клиники того же святого Андрея, в которой лежал Дональд. Палата предназначалась личным пациентам доктора Гаво.

Несмотря на то что помещение, в котором Милоса содержали под арестом, было удобнее тюремной камеры, для него, по сути, дела не меняло. Он сидел на кушетке, пристально смотрел на стену и никак не мог понять, что же с ним произошло. Ему было все безразлично. Сандре грозила опасность, и он спас ее. Это единственное, что имело значение.

Дверь открылась, и, к его удивлению, вошла Сандра. Она выглядела серьезной и решительной. Милос смотрел на нее и не верил глазам, будто это было небесное видение.

— Я хочу вас поблагодарить за то, что вы спасли мне жизнь, — сказала она.

— Я люблю вас, — просто произнес он в ответ.

Она нежно его поцеловала, и он страстно привлек ее к себе. В ней всколыхнулось с новой силой прежнее завораживающее чувство. Она поняла, что всегда мечтала о нем как о мужчине, и, высвободившись из его рук, начала раздеваться. Милос наблюдал за ней с трепетом.

— А вдруг кто-нибудь войдет? — боясь, что это ему только снится, он оттягивал решающий миг.

— Никто не помешает. — Сандра едва справлялась со своим прерывающимся голосом. — Ну а если это и случится, мне не будет стыдно. А тебе?

Она стояла перед ним, и он как зачарованный смотрел на ее обнаженное тело. Сандра кокетливо наблюдала за его нерешительностью.

— Ты не хочешь раздеться? — словно удивилась она.

Милос очнулся и рассмеялся.

— Извини меня. Все произошло так неожиданно. Разве я мог мечтать о таком счастье.

Он взял ее на руки и понес к дивану. Мускулистое тело Милоса возбуждало Сандру до беспамятства. Если до этого она хотела выразить ему свою благодарность, то теперь отдаться ему стало для нее нестерпимой потребностью. Он осторожно уложил ее, стал рядом на колени и гладил, и целовал ее тело. Она закрыла глаза и наслаждалась каждым его прикосновением. Потом они сплелись в объятиях. В ответ на страстный поцелуй она впилась в его губы, поглаживая мускулистые руки. Когда он осторожно вошел в нее, она почувствовала, что слилась с ним в единое целое, и желала только одного, чтобы это никогда не кончалось. В полной гармонии стремились они к завершению акта и добились этого в едином оргазме.

— Это было фантастично, — переводя дух, прошептала Сандра, когда они медленно разъединились.

Милос уже давно не чувствовал себя таким счастливым. Он ласкал ее, думая, как это было бы чудесно, если бы они всегда были вместе. Сандра, кажется, почувствовала, какая внутренняя борьба шла в нем, и попыталась вывести его из этого состояния.

— Ну, скажи честно, великий Махо, неужели любовь не прекрасней политической борьбы?

— Не мучай меня, — попросил он.

— Так кому нужен этот Золотой фаллос? — спросила она смеясь.

— Никому, но люди будут продолжать с тупым упрямством бороться за него, — сокрушенно промолвил он.

В дверь постучали, и чей-то голос произнес:

— Господин Милос, ваш обед готов!

— Минуточку, — ответил Милос, и они начали одеваться.

На прощание они поцеловались. Сандра увидела в глазах Милоса слезы, хотя он и пытался улыбнуться. Она уходила, исчезала навсегда из его жизни. И Сандра знала это, и тоже не могла сдержать слез.

— Куда мы направляемся? Назад в Саламба?

Этот вопрос Исида задала Друммонду, но он только покачал головой.

— Мы ведь не знаем, возвратится ли туда Милос. Если это произойдет, он убьет нас, потому что мы плохо обошлись с его возлюбленной Сандрой. Как только мы отсюда выберемся, вы должны приказать Грунвальду вывезти из страны остатки нашей секты вместе со статуей Осириса. Он сможет это сделать. Его банк постоянно занимается скупкой и продажей золота. Ну а мечту о храме в Ибари мы можем теперь выбросить из головы.

Их прервал Гаво:

— Да, это была адская работа, все утрясти, но самолет на завтра уже готов. И знайте, с того момента, как вы отсюда уберетесь, я за вас больше не отвечаю. Надеюсь, вы знаете куда летите?

— Мы как раз именно это и обсуждали, — сказал Друммонд.

— Мы летим в Рим, — объявила неожиданно Анна. — У меня там дом, о котором никто не знает, ведь Мориба уже мертв!

— Почему мы должны делать то, что вам хочется? — рассердилась Исида.

— Потому что я — единственный человек, который знает, где хранится золотая голова Осириса. А вы можете поступать так, как вам будет угодно!

Эндрю Друммонд молчал, но когда Исида посмотрела на него, то поняла, что ее власть кончилась.

Следующий день оказался богат событиями. Для Дональда Мак-Фея он начался с утра на операционном столе. Парень был еще под наркозом, когда к клинике подъехала машина «скорой помощи» и, забрав пассажиров, направилась к частному аэродрому возле Парижа. Пациентка в машине была без сознания, и на операцию к доктору Кавальери ее сопровождали врач и медсестра. У них на руках было рекомендательное письмо, подписанное парижским хирургом Гаво. Ему удалось достать и итальянские паспорта для всех троих.

Только когда самолет покинул пределы Франции, Эндрю Друммонд вздохнул с облегчением, чего давно уже с ним не бывало. Анна в своем одеянии медсестры выглядела непривычно скромно. Исида же, наоборот, была мертвенно-бледной. Она, как и Дональд после операции, крепко спала и проснулась лишь после приземления.

Во второй половине дня Милосу нанесли визит. Человек не представился, но производил впечатление авторитетного лица.

— Президент Милос, вы нас поставили в трудное положение. Французская республика чтит законодательство и наказывает за преступления. Но мы вынуждены были принять во внимание тот факт, что человек, которого вы убили, был одним из крупнейших гангстеров, живших на земле. Если вы предстанете перед судом, это породит много нежелательных эксцессов во взаимоотношениях между нашими странами. Поэтому суд постановил, что убийцей был некий господин Бродский, который сбежал. Вы, президент Милос, были во время преступления в Вене. Здесь вы никогда не появлялись.

Человек строго посмотрел на Милоса.

— В аэропорту имени Шарля де Голля ждет самолет, который доставит вас в Вену. Оттуда вы легально вернетесь в свою страну. А теперь, господин президент, если вы готовы, мы можем идти.

 

Глава четырнадцатая

Зубы дракона

— Добро пожаловать домой! — Лицо Азомболо расплылось в улыбке. — Надеюсь, поездка была успешной?

— Да, я чувствую себя намного лучше, — заверил его Милос. — Мои врачи подвергли меня шоковой терапии. Она длилась недолго, но оказалась тем не менее очень эффективной.

— Я не думал, что ты так быстро вернешься.

— Просто хотелось успеть до начала нового революционного переворота, — с иронией заметил Милос.

— Ты мог бы и не торопиться, — ухмыльнулся Азомболо, — мы бы непременно послали тебе приглашение! Ты не хочешь отдохнуть еще немного?

— Нет, я в порядке, как и прежде. Итак, что здесь происходило?

Азомболо рассказал Милосу об основных событиях, которые произошли за время его отсутствия.

— Да, вот еще что, вчера утром случилось нечто странное, — сообщил в заключение он. — Твои друзья, которые хотели здесь открыть храм, упаковали свои пожитки и исчезли, не говоря ни слова.

— А не забрали ли они случайно с собой большую золотую статую, которую хотели выставить в своем храме?

— Разумеется, — ответил Азомболо. — Швейцарец, господин Грунвальд, поведал мне за день до отлета, что это предмет культа, вероятно, очень древний, но не имеющий материальной ценности. К тому же статуя изготовлена не из золота, а только позолочена.

— Он так и сказал?

Милос прикинул, сколько же было переведено денег на счет Азомболо в швейцарский банк за то, чтобы он закрыл на это глаза, и проглотил предложенную сказку. Видимо, немало.

Прошла неделя после событий на Рю Ахилл, но беглецов так и не поймали. Полиция, похоже, не проявляла особого рвения, и пресса переключилась на другие сенсационные события. Интерес общественности к этому делу постепенно иссяк.

Профессор Халефи, как обычно, читал лекции. Но когда начались семестровые каникулы, Петра переехала к нему. Было воскресное утро, и пара долго нежилась в постели. Затем они еще раз отдались друг другу, и Халефи пошел на кухню, чтобы приготовить завтрак, которым хотел угостить подругу.

— Сегодня утром Дональда выпишут из больницы, — напомнил Луи. — Мы должны быть готовы к их приезду с Сандрой.

— Почему? — мило улыбнулась Петра. — Ты же знаешь, как они сексуально одержимы.

— Возможно, ты и права, — согласился он. — Но все же…

Примерно через час подъехало такси, и из него вышли Сандра и Дональд. Его нога была крепко затянута бандажом, и он немного прихрамывал, но врач ему гарантировал полное исцеление, он снова сможет играть в футбол.

— Мы должны отметить это событие прежде, чем вы вылетите к себе в Лондон, — предложил Халефи. — О банде Исиды мы больше ничего не слышали, но я убежден, что они снова где-нибудь объявятся, и повсюду от них, как и прежде, будет исходить серьезная опасность. А сегодня вечером прибудет профессор Халид из Каира, чтобы забрать Золотой фаллос.

— Трудно поверить, что он больше не будет с нами, — вздохнула Петра. — Я считаю, что мы должны устроить ему достойные проводы!

— Нам не нужен этот слиток металлолома, не правда ли, Сэнди? — воскликнул Дональд и нежно поцеловал Сандру. — Ты женщина, которую я люблю, и этого вполне достаточно.

Сандра ответила ему страстным поцелуем, который она открыла для себя, прощаясь с Милосом.

— Я обожаю тебя, — шепнула она Дональду. Потом повернулась к Халефи и весело предложила: — А не взять ли нам с собой сегодня вечером в ночной клуб твоего друга Халида?

Ссылки

FB2Library.Elements.ImageItem

[Глава первая] В Нью-Йорке начиналось лето.

[Глава первая] Клео стояла в примерочной магазина «Сакс» и рассматривала свое отражение в зеркале. Сбросив одежду, она примерила платье из бежевой замши и не без удовольствия заметила, что платье сидит прекрасно: из зеркала на Клео смотрела стройная молодая женщина с длинными прямыми волосами, большими глазами и чувственным ртом.

[Глава первая] Платье Клео не беспокоило: с ним все нормально. Мысли были заняты Майком, ее мужем.

[Глава первая] — Тебе что, разонравился секс? — допытывался Майк у нее накануне.

[Глава первая] — Разонравился? — виноватым голосом переспрашивала Клео. — Конечно, нет. — А сама думала: «Скучен не секс, а ты, Майк. Всегда одни и те же движения, одни и те же ласки, любой твой шаг я знаю заранее».

[Глава первая] А ведь вначале секс с Майком был фантастически захватывающим. Теперь все стало похожим на привычный ритуал.

[Глава первая] Он никогда не пробовал ничего нового.

[Глава первая] Он никогда не пытался разнообразить их интимную жизнь.

[Глава первая] После свадьбы он сильно изменился.

[Глава первая] Майк больше не возбуждал ее, а притворяться Клео не умела.

[Глава первая] Они редко ссорились. Почти никогда. Чаще — просто садились и обсуждали вместе создавшуюся ситуацию.

[Глава первая] Майк работал в руководстве компании звукозаписи. Ему исполнилось тридцать шесть, и он был на семь лет старше Клео. Импозантный, худощавый мужчина с усиками и зовущим взглядом. Они поженились четыре года назад, и не раз Клео задавалась вопросом: а изменяет ли ей Майк?

[Глава первая] — Тебе эта дувушка нравится? — частенько спрашивала Клео Майка по поводу какой-нибудь знакомой и замирала в ожидании ответа.

[Глава первая] — Конечно, — обычно отшучивался Майк. — Я даже переспал с ней парочку раз.

[Глава первая] «Ха-ха-ха, это очень смешно», — думала Клео, но больше вопросов не задавала, боясь узнать правду.

[Глава первая] Теперь она знала. Она получила возможность увидеть все своими глазами.

[Глава первая] Майк был ее вторым мужем. Первого, за которого вышла замуж в 18 лет, она давно забыла. Она любила Майка, хотя теперь, конечно, не так безумно, как вначале.

[Глава первая] — Вам это страшно идет, — продавщица просунула голову в примерочную.

[Глава первая] — Да, все нормально, — ответила Клео.

[Глава первая] Как плохо, что она сегодня застала Майка с женщиной. Ужасно, что его худое, голое тело при этом явно получало удовольствие. А еще хуже было то, что блондинка с большим бюстом, которая лежала под ним, была лучшей подругой Клео.

[Глава первая] Она расстегнула молнию на платье и отдала его продавщице, чтобы та завернула покупку.

[Глава первая] «Тебе что, разонравился секс?» — вспомнила Клео слова Майка. Почему он спросил об этом? Она ведь не изменилась. А может быть, она стала такой же скучной, как и он?

[Глава первая] Возможно, провал их сексуальной жизни — ее вина. Хотя… Разве она виновата в том, что Майк стал другим?

[Глава первая] Клео изменила ему только однажды. С одним мужчиной, один раз. Это было замечательно, но в то же время как-то грязно. Больше она таких попыток не делала.

[Глава первая] У них были деньги. Не баснословные, конечно, но на жизнь вполне хватало. Удача сопутствовала Майку, а Клео работала журналисткой по договору в нескольких журналах. Они не нуждались в тех деньгах, которые она зарабатывала, но ей нравилось заниматься делом.

[Глава первая] Она медленно одевалась: темно-коричневые брюки, свитер, туфли, кожаный пояс, затемненные очки, скрывающие ее огромные синие глаза.

[Глава первая] Клео взяла покупку и вышла на солнечную улицу. У нее была назначена встреча с Джинни, отложить которую было уже нельзя. Но так не хотелось обедать с подругой. «Господи, — подумала Клео, — как могут невинные голубые глаза уживаться со столь непомерным сексуальным аппетитом?»

[Глава первая] — У Джинни абсолютно нет мозгов, — много раз говорил Майк. Он вообще с иронией относился ко многим ее друзьям, включая Сьюзен, ту самую блондинку, которую она обнаружила под ним сегодня утром.

[Глава первая] Может быть, он и с Джинни переспал? Вполне возможно. Джинни легко уложить в постель, но она страшная болтушка, и если бы переспала с Майком, то на следующий день весь город знал бы все в мельчайших подробностях.

[Глава первая] — Пошла к черту, — шикнула на Клео проходившая мимо старуха. Клео не стала обращать внимания на ненормальную женщину, которая направлялась вдоль Шестой авеню, размахивая цветным зонтиком: в Нью-Йорке полно сумасшедших, а также насильников, убийц и грабителей.

[Глава первая] Появилось такси, и Клео бросилась к нему, опередив бизнесмена в синем костюме. В машине она откинулась на сиденье и постаралась расслабиться. Не хотелось являться на ленч в состоянии нервного стресса: пришлось бы все рассказать Джинни.

[Глава первая] Как глупо получилось! Почему же ей так больно? В конце концов, она не первая и не последняя. Это происходит сплошь и рядом.

[Глава первая] Но какого черта он выбрал одну из ее подруг! К тому же так глупо попался!

[Глава первая] Лучше бы она не встречала Майка, и уж, конечно, не стоило выходить за него замуж. Именно Майк настоял на этом, Клео предпочла бы просто жить с ним. Но такие отношения его не устраивали: он вбил себе в голову, что женщины всегда мечтают об обручальном кольце. Майк не мог понять, почему Клео не стремится к браку; это задевало его самолюбие, и он настоял на том, чтобы они поженились. Если бы это не случилось, сейчас все было бы проще. Один брак у Клео уже развалился, не хотелось, чтобы то же случилось и со вторым…

* * *

[Глава первая] Ресторан был маленьким и шумным. Джинни сидела за столиком и потягивала мартини, обмениваясь томными взглядами с известным актером. Джинни была тридцатилетней, чуть полноватой разведенной женщиной, вполне приятной и выглядевшей моложе своих лет.

[Глава первая] — Вот бы его заграбастать, — выпалила она подошедшей Клео. — Ты сегодня прекрасно смотришься. Какие чудные туфли, где купила?

[Глава первая] — В магазине «Биба», пришлось три раза ходить туда, пока нашла свой размер. А для кого этот стул?

[Глава первая] — Должна прийти Сьюзен. Я вчера прекрасно провела вечер. Ходила в новую дискотеку с Бобом. Догадайся, кто появился? Си Литва. Ты помнишь, что этот подлец сделал со мной? Ну так вот, когда я увидела его, то страшно растерялась, но сумела взять себя в руки. Я прекрасно выглядела в блузке от Сен-Лорана и узких брюках. Ты понимаешь…

[Глава первая] Джинни говорила очень много и всегда рассказывала о своих сексуальных приключениях с огромным удовольствием. Она совсем не замечала, что Клео почти не слушает.

[Глава первая] В этот момент Клео думала о том, что скоро появится Сьюзен. Неужели у нее хватит совести? Если даже предположить, что она не заметила Клео, то уж Майк-то наверняка видел жену и должен был рассказать ей обо всем.

[Глава первая] Она опять вспомнила то утро. Клео проходила мимо офиса Майка и решила сделать ему сюрприз. Секретарши на месте не оказалось, и она вошла. Вот уж действительно неожиданность! Они лежали на большом диване голые.

[Глава первая] Она не знала, что делать. Казалось, время остановилось. Через секунду она повернулась и вышла. Майк даже не оставил свое занятие. Какой подлец! Мог хоть для приличия слезть!

[Глава первая] — …мы фантастически провели ночь, — продолжала Джинни. — Все было медленно и прекрасно, накатывалось волнами, продолжалось бесконечно… А вот и Сьюзен. Давай закажем что-нибудь, я умираю от голода.

[Глава первая] Сьюзен Уайт — высокая блондинка — умела себя преподнести. Ее длинные волосы до плеч и высокий бюст сразу бросались в глаза. Грудь подчеркивалась розовым свитером из ангоры, заправленным в брюки. Она была актрисой, но успеха не имела, хотя довольно часто участвовала в дешевых постановках.

[Глава первая] Клео с иронией думала, что Майк скорее всего не рассказал Сьюзен об утреннем визите жены. Это на него похоже. Слабак, боится скандала. Хотя, возможно, Клео недооценивала актерские способности Сьюзен, которая в настоящий момент шла к столу с просто-таки обворожительной улыбкой.

[Глава первая] — Ну и утро я провела, — заявила она, усаживаясь рядом. — Два прослушивания, оба в разных концах города. Измоталась до смерти!

[Глава первая] — Наверное, эти прослушивания совершенно истощили тебя, — пробормотала Клео. — Ведь на каждом пришлось раздеваться.

[Глава первая] — Что? — Сьюзен недоуменно уставилась на нее.

[Глава первая] — Ну, очевидно, тебе, как всегда, досталась роль обнаженной, — проговорила Клео. Недавно Сьюзен участвовала в спектакле со стриптизом, который выдержал только три представления.

[Глава первая] — Я для этого мало подхожу, — разозлилась Сьюзен. — Во всяком случае, актрисы не раздеваются на прослушивании. В таких делах не имеет значения, какое у тебя тело, мастерство гораздо важнее.

[Глава первая] — Конечно, — язвительно согласилась Клео. — Но я даже не подозревала, Сьюзен, что твое мастерство достигло такого уровня.

[Глава первая] — Ради Бога, давайте закажем что-нибудь, — вмешалась Джинни. — Интересно, на одном салате я продержусь до вечера? Си пригласил меня поужинать в русском ресторане. Я обожаю русскую кухню… А что, если мужчину всего обмазать сметаной? Вкуснота! Как вы думаете, ему это понравится?

[Глава первая] — Твои разговоры напоминают треп девочки из колледжа, которая впервые переспала с мужчиной, — холодно сказала Клео.

[Глава первая] Джинни передернула плечами.

[Глава первая] — Для меня всегда, как в первый раз, — хихикнула она.

[Глава первая] — А как дела у Майка? — нарочито небрежно спросила Сьюзен.

[Глава первая] Клео посмотрела на нее злыми глазами и отчетливо сказала:

[Глава первая] — Не пора ли покончить с детскими играми, Сьюзен? Они, безусловно, удаются тебе лучше всего. Не понимаю, почему ты так и не стала звездой на Бродвее!

[Глава первая] — О чем это вы? — спросила Джинни, отрываясь от меню.

[Глава первая] Сьюзен покраснела и пробормотала:

[Глава первая] — Я не знаю, я просто спросила о Майке…

[Глава первая] — Да прекрати ты, — сказала Клео, поднимаясь из-за стола. — Спи с моим мужем, если хочешь, но не делай меня идиоткой. Извини, Джинни, поговорим позднее.

[Глава первая] — Не… — пыталась возразить Сьюзен.

[Глава первая] Клео не хотела слушать. Она быстро вышла из зала и очутилась на улице. Слезы застилали глаза, искусственные ресницы отклеились.

[Глава первая] «Я не сумела сдержаться, — думала она. — Это не просто срыв. Из-за длинного языка Джинни Сэндлер весь Нью-Йорк узнает об этом».

FB2Library.Elements.Poem.PoemItem

[Глава первая] А может быть, все к лучшему? Во всяком случае, Сьюзен это не пройдет даром.

[Глава первая] Майк дурак, что не сказал ей.

[Глава первая] И вообще Майк дурак.

[Глава первая] Она мысленно сочинила ему письмо. «Дорогой Майк. Мы жили вместе и любили друг друга несколько лет, но сейчас я хочу разорвать наши отношения. Я чувствую, что переросла тебя и умственно, и физически. В будущем нас ждет только безразличие. Я желаю тебе счастья с грудастой Сьюзен. Искренне твоя. Клео.

[Глава первая] P.S. Не знала, что тебя заводит большая грудь.

[Глава первая] P.P.S. Не знала, что тебе нравятся девушки, которые любят только себя.

[Глава первая] P.P.P.S. Я просто тебя не знала».

[Глава первая] Клео перестала плакать, отклеила искусственные ресницы и завернула их в бумагу.

[Глава первая] Она поедет домой, приведет себя в порядок, помоется и сложит одежду. Потом соберется. Завтра утром она должна улететь в Лондон, чтобы взять несколько интервью. Она уедет сегодня. Пусть это будет трусостью. Но лучше провести ночь в отеле и не встречаться с Майком. Она не хотела видеть его и выслушивать ложь. Ей нужно время, чтобы все обдумать.

[Глава первая] Она побежала за такси, но не успела остановить его и осталась дожидаться автобуса.

[Глава вторая] У девушки были курчавые светлые волосы с оранжевым отливом.

[Глава вторая] Симпатичное, сильно накрашенное лицо.

[Глава вторая] Огромное количество веснушек: маленькие коричневые точечки были тщательно нарисованы утром.

[Глава вторая] Искусственные реснички, каждая из которых приклеивалась отдельно.

[Глава вторая] Голубизну глаз подчеркивали ярко-голубые тени.

[Глава вторая] Собственные брови сбриты и заменены дужками, аккуратно нарисованными карандашом.

[Глава вторая] На полных губах — светлая помада двух тонов, а поверх — большая порция блеска.

[Глава вторая] Искусно наложенные румяна делали ее щеки менее пухлыми, а цвет лица благодаря тональному крему имел оттенок загара.

[Глава вторая] Девушка была невысокого роста, около ста шестидесяти сантиметров, но огромные каблуки делали ее значительно выше. Узкие голубые джинсы и свитер подчеркивали хорошую фигуру и тонкую талию. Лифчика она не носила, поэтому упругая грудь была отчетливо видна сквозь тонкую ткань. Она шла по магазину «Хэродс», размахивая сумкой и поглощая шоколадки.

[Глава вторая] Девушку звали Маффин, но все фотографы называли ее Пышкой. Ей было двадцать лет, и она была знаменита тем, что позировала голой. В обнаженном виде она рекламировала все: от лифчиков до мужских рубашек, причем в самых известных журналах и газетах.

[Глава вторая] Маффин чувствовала, что все взгляды обращены на нее. Но она уже привыкла к этому.

[Глава вторая] Девушка остановилась возле прилавка, на котором размещались очки от солнца, примерила одни: огромные, круглые, с розовым оттенком.

[Глава вторая] Они понравились Маффин. Она оглянулась вокруг: никто не наблюдал за ней. Маффин спокойно отошла от прилавка, очки так и остались на ее пикантном носике.

[Глава вторая] Она затолкала еще несколько шоколадок в рот, смяла обертку и уронила на пол. Тихонько напевая, пошла к выходу и попросила швейцара поймать такси.

[Глава вторая] Маффин жила на последнем этаже большого дома недалеко от Голландского парка со своим приятелем Джоном Клептоном.

[Глава вторая] Этот фотограф откопал Маффин, когда ей было семнадцать. Он заставил ее поселиться с ним сразу же после того, как они сумели убедить родителей, живущих в Уимблдоне, в том, что такие отношения нормальны.

[Глава вторая] — Мы обязательно поженимся, — уговаривал их Джон, — как только я получу развод.

[Глава вторая] — Есть дома кто-нибудь? — спросила Маффин, когда вошла. Дворняжка, которую она подобрала на улице, залаяла, подтверждая свое присутствие.

[Глава вторая] — Хочешь погулять? — поинтересовалась Маффин.

[Глава вторая] Она посмотрела на полку возле телефона, чтобы проверить, не оставил ли Джон какой-нибудь записки для нее. Он еще спал, когда она уходила утром. «Тереза», 9 часов, — нацарапал он, — приведи себя в порядок. Нужно решить вопрос о контракте на фотографии для календаря».

[Глава вторая] Маффин с отвращением поморщилась. Она ненавидела деловые обеды, на которые ее водил Джон.

[Глава вторая] — Мы вынуждены бывать на них, — терпеливо объяснял он. — Важно, чтобы тебя знали лично. Не нужно беспокоиться из-за того, что они пожирают тебя глазами. Все равно увидят на снимках.

[Глава вторая] — На фотографиях все по-другому, — упорствовала Маффин.

[Глава вторая] — Ну ладно, забудь об этом. Выбирай: или оставаться примитивной моделью с хорошей задницей, или быть личностью, звездой.

[Глава вторая] Маффин была вынуждена согласиться с ним. Сейчас она получала такие деньги, о которых еще год назад и мечтать не могла. Джон взял все в свои руки. У них был общий счет, и все деньги находились на этом счету.

[Глава вторая] Очень важно заполучить снимки для этого календаря. Компания «Шуман электроникс» каждый год выпускала потрясающий календарь с двенадцатью девушками. Джон решил заменить их всех на одну Маффин. Каждый месяц — отдельный снимок ее обнаженной фигуры.

[Глава вторая] С контрактом уже все почти улажено, но Клаус Шуман приехал в Лондон и хотел встретиться с Маффин, прежде чем подписать документ.

[Глава вторая] — Забудь о прогулке, собачка, — вздохнула Маффин. — Мама должна хорошо подготовиться.

* * *

[Глава вторая] Джон Клептон приехал в «Терезу» к восьми часам. Высокий, худой, двадцати шести лет от роду, с длинными, давно не мытыми светлыми волосами и удивительно невинным взглядом, он обладал даром общения с людьми. За внешней простотой скрывался точный расчет.

[Глава вторая] Клаус Шуман ждал в баре. Средних лет немец, в блестящем синем костюме, выглядел весьма респектабельно.

[Глава вторая] — Здравствуйте, — приветствовал его Джон. — Я опоздал на пять минут, извините. Что вы пьете?

[Глава вторая] Клаус пил водку с горьким лимонадом. Джон заказал себе ром с кока-колой.

[Глава вторая] — Маффин немножко запаздывает, — объяснил Джон, хотя сам велел ей явиться к девяти: он хотел побыть наедине с Шуманом. — А пока, может быть, взглянете на это?

[Глава вторая] Джон подал Клаусу кожаный альбом с фотографиями Маффин.

[Глава вторая] Вот обнаженная Маффин перекинула ногу за ногу.

[Глава вторая] На следующем снимке она снята сзади, тоже нагая.

[Глава вторая] Маффин на пляже, в машине, на лодке, абсолютно голая.

[Глава вторая] Маффин в шляпе, кроме шляпы, на Маффин ничего нет.

[Глава вторая] Маффин только в черных колготках.

[Глава вторая] Маффин и белые ботфорты.

[Глава вторая] — Очаровашка! — со смаком сказал Клаус.

[Глава вторая] — Это точно, — согласился Джон. — Она всегда выглядит цветущей и нравится даже женщинам. В ней нет ничего грубого, а это самое важное.

[Глава вторая] Клаус кивнул в знак согласия и продолжал рассматривать снимки.

[Глава вторая] — К завтрашнему дню нужно решить все окончательно, — не давая Клаусу опомниться, говорил Джон. — У нее много заказчиков, так что необходимо оповестить их.

[Глава вторая] — Конечно, конечно. Я знаю, что вы обговорили детали с нашими представителями, но поскольку я оказался в городе, то хотел познакомиться и с вами, и с ней. Однако я уверен, что мы все решим положительно. — Он взял в руки фотографию Маффин в белых ботфортах. — Такая приятная девушка…

[Глава вторая] «Да, очаровательный маленький волчонок, — думал Джон. — Если бы не я, она бы уже пропала».

[Глава вторая] Он вспомнил, как они встретились.

[Глава вторая] Это произошло на катке. Джон как раз снимал серию фотографий «Лондонские птички», когда полненькая, с прыщиками на лице, улыбчивая Маффин появилась на льду. На ней был оранжевый свитер. Джон сразу заметил классную грудь и сделал несколько фотографий. Они хорошо получились, и он привез ее в Брайтон, чтобы снять в бикини.

[Глава вторая] Она только-только закончила школу и занималась на курсах машинописи.

[Глава вторая] — Такая птичка, как ты, не должна пропадать за столом, — сказал он. — Пустая трата времени.

[Глава вторая] Маффин приехала к нему в студию, и он предложил ей сниматься голой, потому что за это хорошо платят.

[Глава вторая] — Мои родители будут в ярости, — захохотала она и моментально разделась. Он отснял пять пленок, а потом они оказались на полу и занялись любовью.

[Глава вторая] — Для маленькой девочки из Уимблдона ты довольно опытна, — сказал он.

[Глава вторая] — У меня было пятеро ребят, — гордо заявила она. — Один парень в год с тех пор, как мне исполнилось двенадцать.

[Глава вторая] Через два месяца Джон оставил жену, а Маффин потеряла несколько килограммов веса и свои прыщики.

[Глава вторая] Еще через шесть месяцев появились неплохие деньги за фотографии обнаженной Маффин, и она переехала к Джону.

[Глава вторая] Они хорошо понимали друг друга. С самого начала Джон предупредил ее:

[Глава вторая] — Послушай, ты молода, мы оба можем добиться многого, поэтому давай не портить наши шансы.

[Глава вторая] — Да и ты не стар, — заметила Маффин.

[Глава вторая] — Я знаю, — согласился Джон, — но у меня жена и двое детей. Это непросто. Давай решим: если кому-нибудь из нас захочется переспать с кем-то другим — пусть так и будет. Но будем придерживаться правила: не спать два раза с одним и тем же. Ясно?

[Глава вторая] Маффин кивнула.

[Глава вторая] — Обо всем друг другу рассказывать, хорошо?

[Глава вторая] Маффин согласилась. Ей это правило понравилось.

[Глава вторая] К счастью, оно сработало. За два года, которые они прожили вместе, Маффин переспала с тремя мужчинами, по разу с каждым, и обо всем рассказала Джону.

[Глава вторая] В свою очередь, он тоже поделился впечатлениями о трех девушках, хотя на самом деле переспал лишь с одной. Пришлось соврать, чтобы Маффин не воображала себе, что он слишком предан ей.

[Глава вторая] — А вон и наша юная леди, — заметил Клаус.

[Глава вторая] Джон посмотрел, как она входила: молодая, улыбающаяся, притягивающая всеобщее внимание.

[Глава вторая] Сейчас Маффин совсем не походила на пухленькую, прыщавую девочку с катка.

[Глава третья] Клео вернулась домой, сложила вещи, приняла ванну, переоделась и к четырем часам приехала на работу.

[Глава третья] Ей передали, что Майк просил перезвонить ему, кроме того, дважды пыталась пробиться Джинни. Клео решила никому из них не отвечать. Она проверила, все ли готово к отъезду, и сделала несколько деловых звонков.

[Глава третья] В пять часов пришел посыльный от Рассела Хейза и пригласил ее в кабинет.

[Глава третья] Рассел был владельцем и главным редактором журнала «Имидж», который и посылал Клео в командировку в Европу.

[Глава третья] У нервного, худого Хейза была дурная привычка грызть ногти. Он носил розовые рубашки и мятые итальянские костюмы. Пережив трех жен, Рассел обзавелся целой стаей подружек, которые приходили к нему прямо в кабинет.

[Глава третья] — Привет, Расс, — сказала Клео. У нее было очень скверное настроение. — Что нового?

[Глава третья] — Хотел узнать, какие у тебя проблемы.

[Глава третья] — Все в норме. Я собралась и готова к отъезду. Кстати, у меня чемодан с собой. Может быть, стоит улететь сегодня?

[Глава третья] Рассел постучал по столу серебряным карандашом.

[Глава третья] — Не путай мне планов, милая. Завтра тебя ждут, машина заказана в оба конца. А потом, менять билет — плохая примета. Кроме того, я хочу, чтобы ты пошла со мной на прием к Ричарду Уэсту. Ты же обещала!

[Глава третья] Клео совсем выпустила это из виду. Журнал «Имидж» купил право на публикацию книги Ричарда Уэста и устраивал по этому случаю прием.

[Глава третья] Рассел мрачно улыбнулся.

[Глава третья] — Работа Уэста обречена на успех, вот увидишь. «Секс. Пояснения». Неплохо придумано, а? — сказал он и добавил: — Между прочим, это ведь моя идея!

[Глава третья] — Я знаю, — улыбнулась Клео. Ей нравился Рассел, у них сложились прекрасные деловые отношения, хотя раньше он пытался ухаживать за ней. Клео тогда весело отшучивалась, а сейчас они дружили по-настоящему.

[Глава третья] — А Майк твой придет на вечеринку? — поинтересовался Рассел. Они были приятелями.

[Глава третья] — Зачем? — удивилась Клео.

[Глава третья] — То есть как зачем?

[Глава третья] — Нет, он не придет.

[Глава третья] — У вас все в порядке?

[Глава третья] — Ну, если ты спрашиваешь… — Она заколебалась. — Нет. Все рушится.

[Глава третья] Он встал из-за стола, подошел и обнял ее.

[Глава третья] — Мне так плохо, — безнадежно сказала Клео.

[Глава третья] — Рассказывай.

[Глава третья] — Если я начну говорить, то сразу же заплачу, — покачала она головой. — Короче, все кончено, я забрала вещи. Господи, я совсем забыла заказать номер в отеле на ночь.

[Глава третья] — Можешь остаться у меня, если хочешь.

[Глава третья] — Нет, я хочу, чтобы ты остался мне другом, поэтому лучше остановлюсь в отеле.

[Глава третья] — Я прикажу секретарше позаботиться об этом, так что не волнуйся.

[Глава третья] Зазвонил телефон, и Расселу сообщили, что Ричард Уэст ожидает внизу.

[Глава третья] — Пусть поднимется, — сказал Рассел. — Клео, я вас познакомлю, и мы отправимся на вечеринку на моей машине. Устраивает?

[Глава третья] — Хорошо. Можно мне воспользоваться твоей ванной?

[Глава третья] — Пожалуйста.

[Глава третья] Клео закрылась в маленькой, покрытой дубовыми панелями комнате, которая располагалась за кабинетом Рассела, и уставилась в зеркало.

[Глава третья] — У тебя потрясающая кожа, — сказал Майк, когда они впервые встретились.

[Глава третья] Косметика была в порядке. Клео добавила лишь немного теней, которые делали ее овальное лицо еще бледнее.

[Глава третья] Укладывая длинные черные волосы, она вспомнила о Майке. Скорее всего, их брак основывался на сексе, и когда секс перестал приносить им удовольствие, естественно, развалился и брак.

[Глава третья] Сколько могут продолжаться подобные отношения? Сколько может секс оставаться самым главным в жизни? Он, конечно, немаловажен, но ведь есть и другое, о чем Майк и слышать не хотел. Например, дети. Клео вздохнула. Она так любила малышей и надеялась, что у нее их будет много. Поначалу казалось разумным, что Майк просит подождать. Она была не из тех женщин, которые решают все в спешке. Поэтому, когда он настоял на том, чтобы отложить, она согласилась, имея в виду год или два. Но постепенно Клео поняла, что Майк вообще не любит детей и не желает их иметь.

[Глава третья] Когда однажды в воскресенье они занимались любовью, Клео спросила об этом. Он ответил:

[Глава третья] — Ты понимаешь, дорогуша, мне не нравится эта идея. Зачем какому-то маленькому чудовищу вмешиваться в нашу жизнь? Кому это нужно? Кроме того, меня абсолютно не возбуждают беременные женщины.

[Глава третья] Наверное, с этого времени все и пошло наперекосяк.

[Глава третья] Клео вернулась в кабинет Рассела, и он представил ее Ричарду Уэсту.

[Глава третья] — Вы не очень похожи на свою фотографию на обложке книги, — сказала она.

[Глава третья] — Я знаю, — кивнул он в знак согласия. — Если бы снимок походил на меня, то книгу трудно было бы продать.

[Глава третья] Она улыбнулась. С ним все в порядке. Во всяком случае, не неврастеник. Клео ненавидела нервных авторов.

[Глава третья] Ричард был мужчиной среднего роста, немножко полноватым, с коротко постриженными, густыми соломенными волосами. На нем был кошмарный костюм, и даже хорошая рубашка с галстуком не могла улучшить впечатления. Но тем не менее он выглядел довольно привлекательно, и скорее всего сам об этом не догадывался. Клео хотела сказать ему, что его губы напоминают губы Мика Джаггера: полные, чувственные, они вполне подошли бы лицу сексуального обольстителя среднего возраста.

[Глава третья] — Нам пора идти, — сказал Рассел.

[Глава третья] Они пришли первыми. В зале не было никого, кроме официантов. Ричард нахмурился.

[Глава третья] — Ненавижу приемы, — сказал он. — Я нервничаю.

[Глава третья] — Улыбайтесь всем, — сказала Клео, — особенно незнакомым людям. Постарайтесь использовать в разговоре как можно больше статистики.

[Глава третья] — Какую статистику вы имеете в виду?

[Глава третья] — Конечно, цифры. Ну, например, сколько раз мужчина может быть мужчиной в течение двадцати четырех часов. И все в этом роде. Это заинтересует будущих читателей.

[Глава третья] — Я должен использовать профессиональные термины?

[Глава третья] Клео засмеялась.

[Глава третья] — О да, будьте настоящим профессионалом.

* * *

[Глава третья] В зале появилась Джинни и немедленно направилась к Клео, разговаривавшей с литературным критиком.

[Глава третья] — Мне можно вмешаться? — весело спросила она.

[Глава третья] — Конечно, — сказал литературный критик. — Мне нужно найти профессора Уэста и обсудить с ним кое-что.

[Глава третья] — Ну, кто здесь есть? — спросила Джинни, покачивая своей светлой головкой и осматривая комнату. — Я, может, уже с кем-нибудь спала? А с кем из гостей стоит переспать? — Джинни болтала без умолку. — А почему ты мне не перезвонила? Я просто не верю тому, что произошло между тобой и Сьюзен за ленчем, ты ведь никогда не устраиваешь скандалов. А бедная Сьюзен так расстроилась, она клянется, что у нее с Майком ничего не было.

[Глава третья] — Да перестань, Джинни, она может запудрить мозги тебе, но не мне. Я их видела вместе.

[Глава третья] — Видела вместе? Неужели? Только потому, что они были вместе, ты подумала, что они переспали. Однажды они вместе пили кофе. Но она поклялась жизнью матери, что между ними ничего нет. Честно, Клео, я думаю…

[Глава третья] — Заткнись на минутку. Я видела их вместе. Голыми. Они занимались любовью в кабинете у Майка сегодня утром.

[Глава третья] — О! — сказала Джинни, помолчала секунду и продолжала: — Лживая сука! А еще клялась жизнью матери! Пусть она только попадется мне на глаза… Мне трудно переварить все это. Тебе, наверное, очень плохо. Следовало догадаться, что ты никогда просто так не устроила бы скандала. Извини, я действительно…

[Глава третья] — Хватит, Джинни, я не хочу об этом говорить. Это не имеет абсолютно никакого значения. Я собралась и завтра уезжаю в Лондон. Мне нужно время, чтобы все обдумать.

[Глава третья] — А что говорит Майк? Ему же плевать на Сьюзен. Ему вообще не нравятся крупные девушки. Хотя у нее большие сиськи, но мозги, как у пятилетнего ребенка. Я полагаю…

[Глава третья] — Джинни, я не хочу об этом говорить. И была бы благодарна, если бы ты не обсуждала эту проблему со всем городом. Пошли, я представлю тебя профессору Уэсту.

[Глава третья] — Хорошо. Так интересно сравнить мои дилетантские впечатления с опытом профессионала.

[Глава третья] Они пересекли комнату.

* * *

[Глава третья] — Ричард, познакомьтесь с моей подругой, Джинни Сэндлер. Она театральный агент, — улыбаясь, сказала Клео. Ее мысли занимало совсем другое: пришел ли Майк домой, заметил ли, что она забрала свои вещи.

[Глава третья] — Привет, Джинни, — сказал Ричард, пожимая ей руку.

[Глава третья] — Может быть, стоит продать вашу книгу для кино? — спросила Джинни. — Они покупают такие названия. «Секс. Пояснения». Звучит очень здорово, почти как название образовательного фильма. Может быть, уговорим Джули Эндрюс сняться в роли школьной дамы? Возможностей много. У вас есть агент?

[Глава третья] Ричард отрицательно покачал головой.

[Глава третья] — Ну, тогда я беру вас в руки, и мы вместе разбогатеем. — Она приблизилась к нему. — Профессор, я тут у вас хотела спросить…

[Глава третья] Вдруг Клео почувствовала страшную усталость. Надоело поддерживать беседу, улыбаться и вообще общаться с людьми, которых не волнует ничего, кроме секса.

[Глава третья] Она начала искать Рассела. Он разговаривал с группой людей, рядом стояла его последняя подружка, гигантская рыжеволосая девушка по имени Флоринда.

[Глава третья] Клео пробралась к ним.

[Глава третья] — Я очень устала, — прошептала она. — В каком отеле ты заказал комнату?

[Глава третья] — Господи! — Рассел хлопнул ладонью по лбу. — Я забыл!

[Глава третья] — Большое спасибо!

[Глава третья] — Не беспокойся, я же сказал тебе, что у меня есть свободная комната, много свободных комнат.

[Глава третья] — Рассел…

[Глава третья] — По-моему, мы достаточно долго знакомы, чтобы ты могла доверять мне, — сказал он обиженно. — Я позвоню слуге и скажу, что ты едешь. Я вернусь поздно. И если у тебя нет желания разделить постель со мной и Флориндой, то мы оставим тебя в покое.

[Глава третья] Клео слишком устала, чтобы спорить.

[Глава третья] — Ну, если ты уверен…

[Глава третья] — Конечно, уверен. Твой чемодан в моей машине. Я провожу, шофер отвезет тебя домой, а потом приедет за мной.

[Глава третья] — Если здесь появится Майк…

[Глава третья] — Я буду держать рот на замке.

[Глава третья] Клео импульсивно поцеловала его в щеку.

[Глава третья] — Как хорошо иметь такого друга, как ты!

[Глава третья] Рассел нервно рассмеялся.

[Глава третья] — Я ведь и раньше говорил тебе, что, если вы с Майком разойдетесь, я всегда к твоим услугам.

[Глава третья] Клео кивнула головой. Она в его услугах не нуждалась: такие мужчины никогда ей не нравились.

[Глава третья] Рассел жил в роскошной квартире на последнем этаже с прекрасным видом на город. Клео бывала здесь на приемах, и квартира эта ей очень нравилась. Сейчас, когда никого не было, все выглядело как декорации к фильму.

[Глава третья] Слуга впустил ее и провел в спальню с оранжевыми обоями. В туалетной комнате стояла огромная ванна, которая могла запросто вместить шестерых. Слуга молча показал ей, как включить подводный массаж. Затем провел Клео в комнату, и она осталась одна.

[Глава третья] Комната для гостей была великолепна. Клео взглянула на названия книг, аккуратно сложенных на тумбочке. «Эротическое искусство». «История эротики». «Сексуальное взаимопонимание». Улыбка появилась у нее на лице. Ну и Рассел! Он ее все больше разочаровывал. А где же стопка журналов «Плейбой»? Ну конечно, вот и они!

[Глава третья] Она нажала кнопку магнитофона, и раздался голос Исаака Хейза.

[Глава третья] Интересно, что делает сейчас Майк? Он наверняка уже приехал домой. Понял ли он, что она его оставила?

[Глава третья] Может быть, ей следовало написать записку? Но нет! Пошел он к черту! Пусть побеспокоится. К тому времени, когда он начнет беспокоиться, она уже будет в Лондоне.

[Глава третья] Клео хотела спать, но сон не приходил. Слишком активно работала голова, перед глазами постоянно возникала та дикая сцена. Он даже не захотел остановиться, просто смотрел на Клео, а точнее — сквозь нее и продолжал делать свое дело.

[Глава третья] Какой подлец! Не пожелал лишиться маленького удовольствия. Сначала, мол, закончу, а потом поспорим.

[Глава третья] Но она все-таки спутала ему карты. Теперь ему не с кем будет поспорить. А Майк ненавидит оставаться в одиночестве. Он обожает поговорить, этот мастер аргументов. Пусть подавится ими.

[Глава третья] Да, пусть подавится. Пусть обсудит все с безмозглой Сьюзен.

[Глава третья] Прошел почти час, потом дверь в спальню открылась и кто-то вошел на цыпочках. Она зажгла ночник и увидела Рассела.

[Глава третья] — Я только хотел проверить, все ли в порядке, — томно сказал он.

[Глава третья] Клео натянула простыню до подбородка.

[Глава третья] — Все нормально, но я не могу заснуть. А почему ты так быстро вернулся?

[Глава третья] — Беспокоился о тебе, думал, небольшая беседа не повредит.

[Глава третья] — А где Флоринда?

[Глава третья] — Я отослал ее домой.

[Глава третья] — Из-за меня не стоило.

[Глава третья] «Господи! — подумала Клео. — Кажется, он собирается со мной переспать».

[Глава третья] Рассел присел на краешек кровати.

[Глава третья] — Как тебе нравится комната? — поинтересовался он.

[Глава третья] — Очень современная.

[Глава третья] Рассел кивнул.

[Глава третья] — Можешь жить здесь, когда вернешься из Европы.

[Глава третья] — Ты так добр.

[Глава третья] — Клео, ты такая красивая женщина и, кроме того, интеллигентная. Мы с тобою могли бы прекрасно поладить.

[Глава третья] «Нет, не могли бы, — подумала про себя Клео. — Ты грызешь ногти». Вслух она сказала:

[Глава третья] — Уже поздно, Расс, мне нужно попытаться немного поспать.

[Глава третья] — Я знаю, что ты до сих пор любишь Майка, я не дурак. Но у нас могли бы быть другие отношения, более зрелые. Майк тебе не пара, ему еще взрослеть и взрослеть.

[Глава третья] Он наклонился и поцеловал ее — умело и настойчиво. Бороться она не могла, потому что была раздета. Клео старалась двумя руками удержать простыню, но он неожиданно и быстро взобрался на нее. Она сумела вовремя отвернуть лицо.

[Глава третья] — Немедленно уходи, Рассел, пожалуйста.

[Глава третья] Он ничего не слышал и только двигался по ней с плотно закрытыми глазами. Итальянский костюм в полоску, розовая рубашка и начищенные ботинки так и остались на нем.

[Глава третья] Клео неподвижно лежала под простыней.

[Глава третья] В кульминационный момент Рассел пробормотал:

[Глава третья] — Я всегда любил тебя, всегда…

[Глава третья] Он задрожал, и Клео не могла не подумать об испорченном костюме.

[Глава третья] Еще несколько секунд Расс лежал недвижно, потом встал, потихоньку выключил настольную лампу, пожелал спокойной ночи и исчез.

[Глава третья] Клео вылезла из кровати и закрыла дверь. Она не знала, плакать ей или смеяться. Нечего сказать — подходящий конец этому сумасшедшему дню.

[Глава четвертая] — Молодец, — сказал Джон. — Ты вела себя чудно. Завтра контракт на календарь Шумана будет у нас. Денег хватит, чтобы оплатить отпуск в этом году.

[Глава четвертая] — Он так смешно смотрел на меня, — хихикнула Маффин. — Честно, иногда в одежде я чувствую себя более обнаженной, чем когда позирую голой. Он так пялился на меня.

[Глава четвертая] Джон потрепал ее по коленке.

[Глава четвертая] — Но ведь это тебя не беспокоит?

[Глава четвертая] — Иногда у меня возникает странное ощущение…

[Глава четвертая] — Малышка, твои сиськи знамениты, и всем ужасно хочется их видеть. Получай удовольствие, наслаждайся этим. Когда-нибудь, когда будешь старушкой, ты начнешь страшно сожалеть, что молодость…

[Глава четвертая] — Джон…

[Глава четвертая] Он обнял и поцеловал ее в губы. Она прижалась к нему.

[Глава четвертая] Джон задрал голубую джинсовую юбку и просунул руки под плотные трусики.

[Глава четвертая] — Очаровательная задница! — пробормотал он.

[Глава четвертая] — У тебя холодные руки, — пожаловалась она, но не отодвинулась.

[Глава четвертая] — Я сейчас стащу твои трусики, малышка.

[Глава четвертая] Маффин вздохнула, голубые глаза расширились. Дурачась, она залепетала тоненьким голоском:

[Глава четвертая] — О, пожалуйста, сэр! Я невинная деревенская девушка. Пожалуйста, не насилуйте меня.

[Глава четвертая] Джон снял с нее трусики.

[Глава четвертая] — Хорошо, деревенская девушка, пусти меня в свой лесок.

[Глава четвертая] — Но, сэр…

[Глава четвертая] Зазвонил телефон.

[Глава четвертая] — Черт! — сказал Джон.

[Глава четвертая] К аппарату подошла Маффин, на ходу застегивая белую блузку.

[Глава четвертая] — Это твоя жена, — прошипела она, показав Джону язык, и вышла из комнаты. Он взял трубку.

[Глава четвертая] — Джейн, что тебе нужно?

[Глава четвертая] Они не жили вместе уже три года. Он был не против помогать детям, но упорно не желал содержать ее любовников.

[Глава четвертая] Ей нужны были деньги. Ей всегда не хватало денег.

[Глава четвертая] Джон купил жене маленький домик в Путни, давал двадцать пять фунтов в неделю и оплачивал все расходы на детей.

[Глава четвертая] Джейн была отвратительной матерью. Джон встречался с детьми каждые выходные, и они всегда выглядели грязными.

[Глава четвертая] — Присматривай за ними сам, если думаешь, что твоя куколка сделает это лучше, — орала Джейн, когда он пытался с ней поговорить.

[Глава четвертая] Джон предпочел бы принять это предложение, но Маффин, конечно, не справится с двумя маленькими детьми. Она сама еще ребенок.

[Глава четвертая] Дело шло к разводу, но мешали денежные затруднения.

[Глава четвертая] Джон согласился прислать ей пятьдесят фунтов. Проклятая сука! Вот и вспоминай о романтической любви. Никогда не женись молодым. А еще лучше — вообще никогда не женись.

[Глава четвертая] Маффин сидела у трюмо и снимала искусственные ресницы. Он погладил ее по голове.

[Глава четвертая] — Отвяжись! — пробормотала она. Звонки Джейн всегда портили ей настроение. Они напоминали о том, что Джон обещал развестись, но до сих пор так и не сделал этого.

[Глава пятая] Майк Джеймс курил длинные тонкие черные сигареты. Они были лучше обычных сигарет и дешевле сигар. Он курил их еще и потому, что эти сигареты придавали его внешнему облику особый шарм: Майку всегда хотелось быть привлекательным и непохожим на остальных.

[Глава пятая] Ему было неприятно, что Клео поймала его со Сьюзен. Но иногда даже самые разборчивые мужчины не могут устоять против хорошей груди.

[Глава пятая] После того как Клео их обнаружила, Майк быстро избавился от Сьюзен. Она уходила с улыбкой и подмигнула ему:

[Глава пятая] — До скорой встречи, сладенький!

[Глава пятая] Да, эта Сьюзен была настоящей потаскухой. Единственное, что мужчина может доверить такой женщине, — это свое тело, да и то ненадолго.

[Глава пятая] Майк сожалел, что не дождался, пока Клео не уедет в Лондон. Но ведь он привык брать от жизни все и сразу: не откладывай на завтра то, что можешь сделать сегодня.

[Глава пятая] Он думал, если бы…

[Глава пятая] Если бы он закрыл на ключ дверь в кабинет…

[Глава пятая] Если бы он не отослал секретаршу за кофе…

[Глава пятая] Если бы Клео постучала…

[Глава пятая] Господи! Она никогда не приходила к нему в офис. А теперь, наверное, думает, что он только этим на работе и занимается.

[Глава пятая] Майк озабоченно ходил по кабинету. Конечно, Клео не понравится, что она застала его со своей подругой. Лучше бы на этом месте очутилась какая-нибудь незнакомка. И это было бы плохо, но…

[Глава пятая] Сьюзен уже давно к нему приставала. Они обедали на прошлой неделе, и когда он сказал «приходи ко мне на кофеек», оба поняли, что это означает.

[Глава пятая] Одно дело, если жена просто узнает о твоей связи с женщиной, но совсем другое — если застанет на месте преступления: сценка не из приятных. Если, конечно, не предполагается секс втроем. Но Клео никогда не пойдет на это. Да и он не хотел, чтобы такое произошло.

[Глава пятая] Интимные отношения с Клео были красивыми, спокойными и полностью удовлетворяли его. Секс с другими женщинами был более грубым. Майк мог использовать их так, как не хотел использовать Клео. Он ведь переспал со Сьюзен просто для того, чтобы поразвлечься.

[Глава пятая] С Клео все было по-другому. Она пришла в его жизнь, когда он был доволен собой. Майк много работал и любил свое дело. Хорошая квартира, «феррари», куча подружек. Ну чем не мечта любого плейбоя?

[Глава пятая] Появилась Клео и показала ему, что все иллюзорно.

[Глава пятая] Она не хотела выходить замуж, ценила независимость и ничего у него не просила. После того как они прожили вместе полгода, именно он настоял на женитьбе.

[Глава пятая] — Если ты действительно любишь — докажи. Выходи за меня замуж, — сказал он тогда.

[Глава пятая] Они поженились, и все шло прекрасно. Он прожил четыре года с интеллигентной, красивой девушкой. Это был очень современный брак.

[Глава пятая] Неужели Клео не подозревала, что он изменял ей? Изменяют все. Она должна была это понимать. В то же время Майк никогда не подозревал в неверности свою жену.

[Глава пятая] Он был уверен, что Клео не будет его обманывать с другим мужчиной. Зачем? В сексе она была с ним счастлива. Он вообще сделал ее счастливой. Да он бы просто убил ее, если бы она ему изменила. Конечно, она на это не могла решиться.

[Глава пятая] Они часто обсуждали других женщин. Он говорил о тех, кто ему нравился, а потом вместе смеялись. Клео и сейчас смеется. Когда он вернется домой, она будет смеяться…

[Глава пятая] — У тебя нет вкуса, но это твоя проблема, — скажет она. Они все обсудят, пошутят, а потом займутся любовью…

[Глава пятая] «Да, — решил Майк. — Все будет именно так. Клео слишком умна, чтобы устраивать сцены ревности».

[Глава пятая] Может быть, лучше просто не упоминать об этом? Не обращать внимания, как будто ничего не случилось. Нет, ему это не удастся. Клео учинит допрос, она имеет на это право. А он был готов притвориться виноватым.

[Глава пятая] Ведь он ее любил и осязательно докажет это.

[Глава пятая] Может быть, и хорошо, что его поймали. Теперь надо остановиться. В сущности, его тоже больше устраивают отношения с одной женщиной.

[Глава шестая] Клео почувствовала себя в безопасности только в воздухе, на борту самолета, по дороге в Лондон.

[Глава шестая] Пассажиров было мало, и она заняла кресло с краю. Среднее место оставалось незанятым, а возле окна сидел парень, в котором она узнала певца Шепа Стоуна. Он нервно прикладывался к фляжке и, как только они поднялись в воздух, закурил сигарету с марихуаной, спрятав ее за журналом.

[Глава шестая] Клео не хотелось разговаривать. К счастью, у него тоже не возникало такого желания.

[Глава шестая] Она чувствовала злость, унижение, отвращение. Какой подлец Рассел Хейз! Утром он вел себя так, как будто ничего не случилось, смеялся и говорил о делах. Они молча позавтракали. Клео не проронила ни слова. Но его это не смутило, и он настоял на том, чтобы проводить ее в аэропорт. Оплатил дополнительный багаж. Купил десять новых журналов и ужасную игрушечную собачку. Когда они расставались, он попытался поцеловать ее, но она отвернулась, и поцелуй пришелся в щеку.

[Глава шестая] — Прошлая ночь была прекрасна, — прошептал он.

[Глава шестая] Ну что можно сказать такому мужчине?

[Глава шестая] Она попыталась улыбнуться на прощание. После долголетней дружбы она вдруг возненавидела его, улыбка получилась горькой.

[Глава шестая] — Не чувствуй себя виноватой, дорогая, — попытался успокоить Рассел. — Все образуется.

[Глава шестая] Господи! Какая эгоистичная свинья этот Рассел! Приятный, добрый, смешной старина Расс. Один из лучших друзей Майка. Вот уж действительно, он оказался лучшим другом. Так же, как и Сьюзен.

[Глава шестая] — Можно попросить ваш журнал? — спросил Шеп Стоун.

[Глава шестая] — Конечно. — И Клео положила все десять журналов на среднее кресло.

[Глава шестая] — Летите в Лондон? — поинтересовался он.

[Глава шестая] Какой глупый вопрос: ведь самолет направлялся именно туда.

[Глава шестая] — Да, — пробормотала Клео.

[Глава шестая] — Вы уже бывали там? — не отставал он.

[Глава шестая] — Да, — холодно ответила Клео. Почему в самолетах все мужчины думают, что женщины готовы завязать знакомство?

[Глава шестая] — Приятный город, — сказал он. — Я был там много раз. А вы из Нью-Йорка?

[Глава шестая] Клео повернулась и посмотрела на него.

[Глава шестая] — Послушайте, у меня ужасно болит голова. Вы не против, если мы посидим молча?

[Глава шестая] — Что?

[Глава шестая] — Возьмите журнал, пригласите стюардессу, все что угодно, но, пожалуйста, помолчите. — Она отвернулась, успев заметить обиженное выражение его лица.

[Глава шестая] Шеп Стоун был известным исполнителем романтических баллад, но не сумел добиться настоящего успеха. Ему было около тридцати пяти. Каштановые волосы и приятная улыбка. Конечно, он не Энди Уильямс, но идет той же дорожкой.

[Глава шестая] Клео закрыла глаза и постаралась вернуться к своим мыслям. Она ехала в Лондон, чтобы взять интервью под названием «Чего вы боитесь больше всего?» для журнала «Имидж». Необходимо написать о пяти известных киноактерах.

[Глава шестая] — Тебе придется общаться с потрясающими парнями, — сказал Рассел. — Нужно сделать все на высшем уровне, малышка.

[Глава шестая] Клео эта идея понравилась. Они умела брать интервью, но обычно имела дело с политиками и бизнесменами.

[Глава шестая] — Актеры какие-то самолюбивые, — возражала она поначалу. — И вообще, разве можно написать что-нибудь новое о тех, о ком писали уже триста раз?

[Глава шестая] Майк постарался ее ободрить.

[Глава шестая] — Все будет нормально. Тебе нужно поменять тематику. Все, что ты пишешь, слишком серьезно.

[Глава шестая] Вот Клео и согласилась. Платили хорошо. Она проведет пару недель в Лондоне, в отеле «Кэннет», сможет увидеться с матерью, а потом побудет несколько дней на юге Франции или в Риме.

[Глава шестая] — Вам не мешает, что я курю? — обеспокоенно спросил Шеп Стоун. — Если так, то извините. Обычно мне это не нужно, но я страшно боюсь летать. Правда, странно?

[Глава шестая] Клео терпеливо вздохнула. Она не умела грубить людям. На бумаге это просто, а лицом к лицу она терялась.

[Глава шестая] — Мне это не мешает. Просто я устала.

[Глава шестая] — Хотите выпить? Это помогает.

[Глава шестая] Клео кивнула. Лучше уступить. Самолет уже в воздухе, и Шеп намерен продолжать разговор.

[Глава шестая] Боже, сколько же он говорил! Всю дорогу через Атлантический океан. Она услышала о его карьере, трех женах, двух детях, финансовом положении, политических взглядах и, наконец, о его сексуальной жизни.

[Глава шестая] — Мне нравятся женщины, — объяснял он, — может быть, даже слишком нравятся. Я начал жить с ними с восемнадцати лет. Поздно, не правда ли? Но, во всяком случае…

[Глава шестая] Самолет вдруг попал в шторм, и это заставило Шепа замолчать.

[Глава шестая] — Ненавижу летать, — сказал он и потянулся к фляжке, одновременно нашаривая в кармане сигарету с марихуаной.

[Глава шестая] Самолет бросало, словно мячик для пинг-понга.

[Глава шестая] Шеп закурил и пару раз глотнул виски.

[Глава шестая] — Все бесполезно, — мрачно сказал он, — выпивка, наркотики. Все равно я трезв, как пилот.

[Глава шестая] Он предложил Клео сигарету с марихуаной, она взяла и глубоко затянулась. Наркотики нравились ей больше, чем выпивка. Они с Майком иногда выкуривали сигаретку вместе. Вдруг из динамиков донесся голос командира корабля.

[Глава шестая] — О Господи, — захрипел Шеп и вцепился в кресло. — Мы разобьемся.

[Глава шестая] Командир извинился за ужасную погоду, сообщил, что небо над Лондоном тоже плохое, и попросил всех пристегнуть ремни.

[Глава шестая] Самолет приземлился во Франкфурте.

[Глава шестая] — Сукин сын! — бурчал Шеп и нервничал, пока они наконец не приземлились.

[Глава шестая] Клео позвала стюардессу, и та сообщила, что они проведут во Франкфурте ночь. Клео была не против. Майк, конечно, будет звонить ей в Лондон. А она в это время будет во Франкфурте. Вот и замечательно! Пусть подергается. Пусть поволнуется.

[Глава седьмая] Маффин и японка стояли спиной друг к другу. Они были одного роста, обе обнаженные и обе держали бокалы с шампанским.

[Глава седьмая] — Прекрасно, девочки, — сказал Джон, настраивая камеру. — Эй, Анна, — позвал он ассистентку, — потри-ка им соски льдом. Нужно, чтобы они торчали.

[Глава седьмая] Анна притащила ведерко со льдом и натерла японку. Соски медленно возбудились. Маффин выставила грудь вперед.

[Глава седьмая] — И мне, пожалуйста. Это заводит.

[Глава седьмая] — Немножко наклонись, — скомандовал Джон. — Мафф, чуть согни правую ногу. Надо снять, как пенится шампанское. Вот так, прекрасно, дорогуша, прекрасно!

[Глава седьмая] Работал он под песни Боба Уомака быстро и успокоился, только отсняв шесть пленок.

[Глава седьмая] — Все, малышки.

[Глава седьмая] Маффин зевнула и потянулась.

[Глава седьмая] — Я устала. — И вместе с Камико, японочкой, пошла одеваться.

[Глава седьмая] — Мы с Чарли разводимся, — сказала Камико, натягивая блузку и брюки.

[Глава седьмая] — Какой ужас! — прокомментировала Маффин. — Вы же всего год как женаты.

[Глава седьмая] — Один год и семь дней, — уточнила Камико. — Он не дает мне заснуть ни днем, ни ночью. Я больше не могу этого выносить.

[Глава седьмая] — Так делают все мужчины, — мудро объяснила Маффин.

[Глава седьмая] — Но не в таком же ритме!

[Глава седьмая] Маффин хихикнула:

[Глава седьмая] — Извини, Ка, но ты такая смешная. — Она влезла в узкие джинсы и свитер, а на нос нацепила солнечные очки.

[Глава седьмая] — Какие красивые очки, — заметила Камико.

[Глава седьмая] — Если нравятся — бери, — протянула их Маффин.

[Глава седьмая] — Нет, я не могу.

[Глава седьмая] Маффин настаивала.

[Глава седьмая] — Магазин «Хэродс» благодарит за покупку, — хитро засмеялась она.

[Глава седьмая] Джон еще работал, он фотографировал высокую блондинку в длинной прозрачной ночной рубашке. Маффин поцеловала его в щеку.

[Глава седьмая] — Увидимся позднее, милый. — Она помахала высокой блондинке. — Руки прочь от него, Эрика, он занят.

[Глава седьмая] У Маффин был впереди весь день. Такое случалось редко. Обычно у нее даже не было времени для ленча. Сейчас она могла выбирать, чем заняться. Можно пойти домой и повести собаку на прогулку в парк. Пройтись по магазинам. Или сходить в кино.

[Глава седьмая] Кроме того, она могла заскочить в «Карусель» и пообедать. Там всегда полно знакомых, можно посплетничать, поболтать и узнать все последние новости.

* * *

[Глава седьмая] — У вас с Маффин, как я вижу, стабильные отношения, — сказала Эрика.

[Глава седьмая] — Сожми ноги, вот так, хорошо, молодец, — щелкал затвором Джон. — Да, мы живем вместе.

[Глава седьмая] — Удивительно.

[Глава седьмая] — Правую ногу немножко вперед, не слишком. Отлично! А почему ты удивлена? — поинтересовался Джон.

[Глава седьмая] Эрика пожала плечами.

[Глава седьмая] — Никогда не думала, что такая девушка продержится около тебя долго.

[Глава седьмая] — Ну, не будь сукой. Голову назад.

[Глава седьмая] Эрика откинула голову.

[Глава седьмая] — Разве я сука?

[Глава седьмая] — Конечно, ты самая настоящая сука.

[Глава седьмая] — Ты так не думал, когда мы вместе проводили время.

[Глава седьмая] — Я переспал с тобой четыре раза несколько лет тому назад. Это вряд ли дает тебе право судить о том, с какой женщиной я должен провести остаток жизни.

[Глава седьмая] — Джон Клептон, ты лжец! Это было шесть раз. — Она приняла соблазнительную позу. — Хочешь попробовать в седьмой?

[Глава седьмая] — Ты замужем, Эрика.

[Глава седьмая] — Ты тоже был женат в то время. Давай сравняем счет. Кстати, я развожусь.

[Глава седьмая] — Благодарю за предложение, но увы. Будь добра, оденься в черную рубашку, пока я поменяю пленку.

[Глава седьмая] — Подлец! — выпалила Эрика. — Ты просто боишься потерять свой хлеб с маслом. Что ты о себе воображаешь? Тоже мне, Джастин и Твигги!

[Глава седьмая] — Заткнись и переоденься!

[Глава седьмая] Джон прикурил сигарету. Джастин и Твигги! Смешно! Они с Маффин пойдут гораздо дальше.

* * *

[Глава седьмая] В «Карусели» было полно народу, и Маффин устроилась между Джаном и Брэндой.

[Глава седьмая] — Где пропадала, подружка? — спросила Брэнда. — Хочешь послушать мою новую песню?

[Глава седьмая] — Как твой приятель? — поинтересовался Джан. — Тысячу лет его не видел.

[Глава седьмая] — Все нормально, — ответила Маффин, хрустя кукурузными палочками. — А это кто? — Она показала на стройного блондина в кожаном костюме.

[Глава седьмая] — Забудь о нем, — засмеялась Брэнда. — Я уже прошла через это. Он слишком маленький и быстрый.

[Глава седьмая] Все расхохотались.

[Глава седьмая] — Утром я работала с Камико, она разводится.

[Глава седьмая] — Почему? Разве ее мужу разонравилась японская кухня? Между прочим, не пора ли погулять у тебя на свадьбе? — допытывалась Брэнда.

[Глава седьмая] Маффин улыбнулась.

[Глава седьмая] — Уже скоро, — пообещала она.

[Глава седьмая] Джону пора шевелиться. Он слишком долго обещает развестись с женой. Если так будет продолжаться, то Маффин окажется в дураках, а ей так хотелось стать миссис Клептон. Миссис Джон Клептон.

FB2Library.Elements.ImageItem

[Глава восьмая] — Успокойся, расслабься, — сказал Рассел Хейз. — Я знаю, что она прекрасный человек, но коль не суждено, значит, не суждено.

[Глава восьмая] — Мне осточертела твоя дурацкая философия, — обиженно возразил Майк. — Господи Боже! Я просто переспал с похожей на бледную луну блондинкой, и это толкнуло Клео на такой шаг!

[Глава восьмая] — Если бы у меня была такая жена, как Клео, — ехидно сказал Рассел, — мне не нужно было бы спать со всеми подряд.

[Глава восьмая] — Ерунда! Ты женился три раза, да и теперь не пропускаешь ни одной юбки.

[Глава восьмая] — Да, но я не был женат на Клео.

[Глава восьмая] — Прекрати, Расс, а не то я подумаю, что между вами что-то есть.

[Глава восьмая] Рассел потягивал вино из стакана и ничего не отвечал.

[Глава восьмая] — Я ее не понимаю, — резко сказал Майк. — Уехать, даже не поговорив со мной! Она относится ко мне как к обычному приятелю! Черт возьми, я же ее муж! Она не имела права бросить меня без единого слова!

[Глава восьмая] — А почему бы и нет?

[Глава восьмая] — Что значит «почему бы и нет»? Она моя. Мы женаты. Мы связаны брачными узами.

[Глава восьмая] — Но не сексуальными, — сухо прокомментировал Рассел, — во всяком случае, так оказалось.

[Глава восьмая] — А ты на чьей стороне?

[Глава восьмая] — Я прекрасно понимаю вас обоих. Но, если хочешь знать мое личное мнение, вы друг другу не подходите. Так что, может, все и к лучшему.

[Глава восьмая] — Чушь! То, что случилось однажды, не может погубить мою семью.

[Глава восьмая] Рассел пожал плечами.

[Глава восьмая] — Возможно, выбирать придется не тебе. Ты так долго вертел хвостом, что тебя должны были поймать.

[Глава восьмая] — Ты — классный друг, очень понятливый. Послушай, когда я смогу найти ее и поговорить, все уладится.

[Глава восьмая] — Очень надеюсь на это, — неискренне сказал Рассел, — действительно надеюсь. Но, зная Клео, я бы на твоем месте на это не рассчитывал.

[Глава восьмая] — К чему эти змеиные подколки? Если кто-то действительно знает Клео, так это я.

[Глава восьмая] — Может быть, ты не знаешь ее настолько хорошо, как тебе кажется.

[Глава восьмая] — Господи, Рассел, что с тобой? Можно подумать, что ты рад тому, что произошло.

[Глава восьмая] — Чему быть, того не миновать, — изрек Рассел.

[Глава восьмая] — Да. И я объясню тебе, что будет. Я найду ее, поговорю, и все образуется.

[Глава восьмая] Майк поехал домой. Ехидная улыбочка и высокопарные слова Рассела доконали его. Что он вообще понимает в серьезных отношениях? Три развода ничему его не научили.

[Глава восьмая] Майк еще раз вызвал «Кэннет». Миссис Джеймс не приезжала.

[Глава восьмая] Он скучал без нее. В квартире было пусто. Внимательно посмотрел на свадебную фотографию в серебряной рамке. Клео. Это лицо. Эти глаза. Это прекрасное, стройное тело с гладкой кожей. Длинные ноги. Маленькая ступня. Аккуратные ручки. Все в ней было высшего класса. Майку это нравилось. Она никогда не была вульгарной.

[Глава восьмая] Впервые они встретились в Лондоне и почувствовали друг к другу влечение. Их познакомили, они погрузились в светскую беседу, пожирая друг друга глазами, которые вели свой тайный разговор.

[Глава восьмая] Позднее, после вечеринки и выпивки на дискотеке он предложил ей поехать в отель. Клео вежливо отказалась.

[Глава восьмая] Майк приготовился ждать. Всегда нужно играть, соблюдая определенные правила, прежде чем тебя впустят в кровать. Он понимал. Он ждал.

[Глава восьмая] Когда они стали любовниками, она переехала к нему в Нью-Йорк. Это было временное соглашение: Майка не могло удовлетворить ничто, кроме женитьбы.

[Глава восьмая] Но что-то не заладилось, и он оказался в постели с другими женщинами. Это началось через три недели после свадьбы.

[Глава восьмая] Майк понимал, что нравится женщинам, и даже очень. Он не мог вспомнить, сколько их было у него, но явно много. В памяти остались лишь некоторые. Фэнни, потому что она заразила его триппером. Брук, потому что ей было шестнадцать и она забыла рассказать об этом до того, как они забрались в постель. Линда, потому что забеременела и требовала тысячу долларов на аборт. Ну и, конечно, Сьюзен, лучшая подруга Клео.

[Глава восьмая] Секс с Клео был потрясающим, идеальным. Но ему хотелось делать то, что он не мог позволить себе с ней. Она была не сожительницей, а женой, и относиться к ней следовало соответственно. Он не хотел утомлять ее, поэтому и обратился к другим женщинам. Это вошло в привычку — как курение; он не в силах был отказаться ни от Клео, ни от любовниц.

[Глава восьмая] До последнего раза ему все сходило с рук. Клео ни о чем не знала, и ей было хорошо. Теперь он чувствовал вину, но только потому, что, к несчастью, его поймали. Жизнь без Клео не может быть полной. Она нужна ему. Он хотел ее. Он всегда хотел ее так же сильно, как и в первый день.

[Глава восьмая] Но где же она? Как могла она так поступить по отношению к нему?

[Глава восьмая] Это несправедливо. Почему она оставила его? Клео прекрасно знала, что ему нужно объясниться, поговорить.

[Глава восьмая] То, что она не захотела этого, уже было достаточным наказанием.

[Глава восьмая] Он со злостью поднял трубку и в который раз набрал межгород:

[Глава восьмая] — Я хочу поговорить с Лондоном. Миссис Клео Джеймс…

[Глава девятая] Во франкфуртском отеле все было организовано по-немецки добротно. Вечер только начинался. Клео немножко выпила, выкурила сигарету и почувствовала себя значительно лучше.

[Глава девятая] Шеп Стоун стал абсолютно другим человеком, как только их самолет коснулся земли. В аэропорту при помощи одного только звонка он смог заказать для них персональную машину. В отеле Шеп предложил:

[Глава девятая] — Встретимся в восемь часов, в баре.

[Глава девятая] Он не сомневался, что ужинать они будут вместе.

[Глава девятая] Клео долго лежала в ванной, вымыла волосы, но не высушила их феном, и они черными завитушками обрамляли лицо. Чтобы распрямить их, ей обычно приходилось долго расчесывать волосы щеткой. Сейчас ее не волновало, как она выглядит. Пусть Шеп воспринимает ее такой, какая она есть.

[Глава девятая] Клео надела шелковую блузку и полосатый пиджак, сшитый в Нью-Йорке. С цепочки свисал нефритовый рожок, подаренный Майком на прошлое Рождество, пальцы украшали кольца из слоновой кости и нефрита.

[Глава девятая] — Потрясающе выглядите, — сказал Шеп в баре.

[Глава девятая] На нем была странная серая куртка, вся прошитая шнурками, которую он любовно называл «одеждой для гуляк».

[Глава девятая] Они пообедали в ресторане на крыше, там была прекрасная кухня и кошмарное кабаре.

[Глава девятая] Шеп старался развлечь ее и был очень внимателен. Она понимала, что в конце вечера обязательно последует приглашение выпить в его номере, и решила, что согласится.

[Глава девятая] Почему бы и нет? Когда ей придется обсуждать их проблемы с Майком, счет должен быть равным. Шеп Стоун — привлекательный мужчина, так что — око за око.

[Глава девятая] Он, естественно, пустился в длинные разговоры.

[Глава девятая] — Может быть, выпьем на посошок в моем номере? — предложил он.

[Глава девятая] «Мог бы и прямо сказать: не переспите ли со мной?» — подумала Клео.

[Глава девятая] Они спустились на лифте, Шеп позвонил из номера и заказал шампанское.

[Глава девятая] «Во всяком случае, он ухаживает с шиком», — подумала Клео, с улыбкой вспомнив, как однажды Майк откупорил бутылку шампанского и вылил содержимое на Клео, сказав, что поцелуями пить приятнее. Она улыбнулась своим воспоминаниям, а Шеп воспринял это как сигнал к атаке. Он стащил с себя куртку, крепко обнял Клео и начал целовать. Долго и грубо. Это напомнило ей о Расселе и неприятностях вчерашнего вечера. Клео вырвалась.

[Глава девятая] — Что случилось? — обиженно спросил Шеп. — У меня что, изо рта плохо пахнет?

[Глава девятая] Зачем он так сказал? Клео поняла, что никогда не ляжет в постель с мужчиной, который задал подобный вопрос.

[Глава девятая] — У меня страшно болит голова, — попыталась оправдаться она. Головная боль — вполне уважительный предлог.

[Глава девятая] Клео думала, что ее отговорка его образумит, но не тут-то было! Шеп внезапно расстегнул брюки и настойчиво потребовал от нее ласки.

[Глава девятая] Клео была в ярости. Господи! Сразу двое за одни сутки! Она ринулась к двери и выбежала, чуть не столкнувшись с официантом, который нес шампанское.

[Глава девятая] У себя в комнате она немедленно позвонила в кассу аэрофлота:

[Глава девятая] — Я не полечу завтра утром в Лондон. Зарезервируйте билет на первый самолет в Париж, а оттуда — на любой рейс до Лондона.

[Глава девятая] Пусть Шеп Стоун дрожит всю дорогу в гордом одиночестве.

[Глава десятая] Воскресный обед с семьей Маффин всегда проходил скучно, и даже добродушная Маффин покидала родительский дом в мрачном настроении.

[Глава десятая] Маленький, аккуратный, добропорядочный домик в Уимблдоне, где выросла Маффин.

[Глава десятая] Мамочка, полненькая, молодящаяся, с натруженными руками и растрепанными кудрями. Честный и общительный папочка. Бен и Джози — близнецы десяти лет от роду. Пэнни, сестричка, которая была моложе Маффин на восемь минут. И муж Пэнни Джеф.

[Глава десятая] У Маффин были натянутые отношения с Пэнни и ее мужем. Когда Маффин было пятнадцать, она несколько раз бегала на свидания с Джефом. А потом он исчез. Спустя несколько месяцев Пэнни привела его домой и объявила, что они решили пожениться. Маффин это привело в неистовство. Родная сестра увела парня прямо у нее из-под носа! Маффин так и не простила Пэнни и Джефа и не захотела быть подружкой на их свадьбе. Вскоре она встретила Джона и переехала к нему.

[Глава десятая] Маффин стала знаменитостью, а Пэнни — матерью пухленького ребенка. Теперь она ждала второго. Отношения между сестрами по-прежнему были неважными. Пэнни отрицательно относилась к тому, что ее сестру фотографируют в обнаженном виде, считала это занятие отвратительным и никогда не упускала случая напомнить:

[Глава десятая] — Мы с Джефом не богачи, но он предпочитает, чтобы я умерла, нежели раздевалась на людях.

[Глава десятая] Джеф по этому вопросу не высказывался. Ему нравилось, что у жены такая знаменитая сестра.

[Глава десятая] Маффин, в свою очередь, обожала критиковать внешность Пэнни:

[Глава десятая] — Ты слишком толстая. Почему волосы в беспорядке? Если поставить коронки на передние зубы, ты выглядела бы значительно лучше.

[Глава десятая] Обычно Пэнни злобно отвечала:

[Глава десятая] — Как жаль, что у нас в роду у всех женщин толстые ноги. И с этим ничего не поделаешь.

[Глава десятая] Маффин была вынуждена признать ее правоту. Отличная грудь, симпатичное лицо, тоненькая талия, приятная попка, но, действительно, полноватые ноги. Однако никто этого, казалось, не замечал.

[Глава десятая] На обед обычно подавали тушеное мясо с пересоленным соусом, подгоревшую жареную картошку и зеленый горошек. Когда-то Маффин обожала все эти кушанья. Тогда она еще не имела привычки обедать в лучших лондонских ресторанах.

[Глава десятая] Одна из газет заказала материал о семье Маффин. Все обрадовались, кроме Пэнни, которая согласилась сфотографироваться только за плату. Джон решил выплатить деньги из своего кармана, так как снимок семьи без двойняшки Маффин мог показаться странным.

[Глава десятая] В комнате стояли чемоданы с одеждой. Джинсы и куртки для Джози и Бена. Спортивная одежда для отца. Шелковое платье для мамы. Наряд для беременной Пэнни. Длинное, с глубоким вырезом, покрытое рюшами и оборками ситцевое платье — для Маффин. В последнее время ей заказывали фотографии не только в обнаженном виде.

[Глава десятая] После обеда вся семья пошла переодеваться, а Джон начал готовить аппаратуру. Он бы предпочел снимать в студии, но газета заказала снимки в доме.

[Глава десятая] Джеф наблюдал за ним, а двухлетний ребенок путался под ногами. Хотя Джеф с Джоном были примерно одного возраста, но, не имея общих интересов, почти не общались. Джеф работал мойщиком окон и был доволен собой. Его единственная мечта состояла в том, чтобы открыть собственную фирму, но дальше планов он не шел и ничего не делал, чтобы осуществить свою мечту.

[Глава десятая] — У тебя столько аппаратуры, — отметил Джеф. Он был немного выше Джона и чуть полнее его.

[Глава десятая] — Да, — кивнул Джон и мысленно выругал себя за то, что не привел ассистента.

[Глава десятая] — А вот мне нужны только ведро и тряпка, и я могу работать.

[Глава десятая] — Здорово, — пробормотал Джон, устанавливая экран возле одного из прожекторов.

[Глава десятая] — Вот уж не думал, что нужно столько всего, чтобы сделать пару снимков.

[Глава десятая] Джон даже не удосужился ответить. Боже, если они с Маффин поженятся, этот тип станет его родственником. Этого только не хватало. Неужели Маффин встречалась с Джефом?

[Глава десятая] — Застал одну пташку в ванной вчера, — весело сообщил Джеф, — причем, мне кажется, ей это понравилось. Она знала, что я в доме. Все время застаю девочек в трусиках и лифчиках. При желании можно хорошо порезвиться. Вчерашняя малышка…

[Глава десятая] Джон отвернулся.

[Глава десятая] Такого рода разговоры его не интересовали. Маффин сказала ему, что у них с Джефом ничего не было. А если и было, разве ревновал бы он? Нет, решил Джон, прошлое есть прошлое, даже если оно напоминает о себе.

[Глава десятая] Вбежала Маффин.

[Глава десятая] — Я готова, — объявила она.

[Глава десятая] За ней потянулась семья. Каждый с достоинством нес бремя свалившейся на них славы.

[Глава десятая] — Ох! — воскликнул Джеф. — Вы все потрясающе выглядите!

[Глава десятая] Пэнни зло уставилась на него.

[Глава десятая] — Этот наряд ужасен, — пожаловалась она. — Брюки слишком длинные.

[Глава десятая] — Ты мило смотришься, — постарался успокоить ее Джон и принялся усаживать всех для снимка.

[Глава десятая] Это было непросто. Все лезли не в свое дело. Пэнни продолжала ныть, а ребенок заплакал.

[Глава десятая] Джон молча поклялся больше никогда не браться за подобное. Ему вполне достаточно одной Маффин.

[Глава десятая] Дома, когда они уже лежали в постели, Джон спросил Маффин:

[Глава десятая] — Как ты умудрилась встречаться с таким чучелом?

[Глава десятая] — С кем?

[Глава десятая] — Да с твоим родственничком.

[Глава десятая] — О, с Джефом, — хохотнула Маффин. — Он очень симпатичный.

[Глава десятая] — Симпатичный?

[Глава десятая] — Во всяком случае, был таким. Но сейчас все по-другому. Сестра его запилила, и он превратился в зануду.

[Глава десятая] — Ты с ним спала?

[Глава десятая] — Что? — На Джона в упор смотрели большие девичьи глаза.

[Глава десятая] — Не притворяйся дурочкой, толстая задница.

[Глава десятая] — Не называй меня толстой задницей!

[Глава десятая] — Почему? Это что, эрогенная зона? Давай попробуем! — Джон грубо схватил Маффин. На ней была короткая ночная рубашка. Он разорвал ее.

[Глава десятая] — Свинья! — Она ударила его ногой. — Рубашка стоила пять фунтов.

[Глава десятая] — Я заплачу.

[Глава десятая] — Если бы с тобой не было так хорошо, я бы тебя возненавидела.

[Глава одиннадцатая] Лондонскую погоду в июне предсказать невозможно. Иногда холодно, иногда жарко и душно.

[Глава одиннадцатая] Клео как раз попала в Лондон в жару.

[Глава одиннадцатая] Аэропорт Хитроу пребывал в хаосе из-за террористов. Такси не было.

[Глава одиннадцатая] Она поехала в центр города на автобусе, изнемогая от духоты в строгом костюме, который оказался слишком жарким для лондонской погоды.

[Глава одиннадцатая] Сколько трудов потрачено только для того, чтобы сбежать от этого идиотского певца! Надев темные очки, Клео любовалась из окна автобуса видами Лондона.

[Глава одиннадцатая] Каждая свободная лужайка была усеяна полуобнаженными телами. Бизнесмены в помятых брюках и рубашках с закатанными рукавами. Секретарши в немодных мини-юбках и свитерах, через которые виднелись бретельки лифчиков. Длинные ноги. Короткие ноги. Волосатые ноги. Все что угодно.

[Глава одиннадцатая] У Майка были красивые для мужчины ноги — длинные, прямые, покрытые черными волосами.

[Глава одиннадцатая] Клео не могла сдержать улыбки, вспомнив о том, как Майк любил ходить голым по квартире. Мужчины выглядят такими беззащитными без одежды.

[Глава одиннадцатая] — Мне нравится твой стиль, — любил говорить о ее манере одеваться Майк.

[Глава одиннадцатая] — А мне нравится видеть тебя голым, — отвечала ему Клео.

[Глава одиннадцатая] Автобус с трудом добрался до Брэмптон-роуд. Клео чувствовала усталость, последние дни прошли в спешке. Она хотела помыться, сходить к парикмахеру, разобрать свои вещи и позвонить старым друзьям. Прийти внезапно и удивить мать. Побродить по магазинам. Она не была в Лондоне уже четыре года.

[Глава одиннадцатая] В отеле ее ждало множество известий. Пять раз звонил Майк, дважды — Рассел Хейз и один раз — Джинни Сэндлер.

[Глава одиннадцатая] В номере стояли цветы от Шепа Стоуна, а в них — записка с извинениями. Зачем она говорила ему, где остановится?

[Глава одиннадцатая] Клео сняла костюм и пошла под душ. Внезапно она почувствовала возбуждение. Что вызвало его? Жара или воспоминание о неверном муже?

[Глава одиннадцатая] Майк всегда говорил, что ее заводит теплая погода. Последний раз они занимались любовью на прошлой неделе. Но слишком скучно и быстро.

[Глава одиннадцатая] — Давай съездим в Пуэрто-Рико на следующей неделе, — сказал тогда Майк. — Немножко отдохнем и позагораем.

[Глава одиннадцатая] — Подожди, пока я вернусь из Лондона, — ответила Клео.

[Глава одиннадцатая] Зазвонил телефон, но Клео не подошла. Не хотелось ни с кем разговаривать. Кто бы это ни был — перезвонит.

[Глава одиннадцатая] Она надела брюки, шелковую блузку и связала волосы в пучок. Потом разобрала вещи, думая о том, что ее гардероб не соответствует столь жаркой погоде.

[Глава одиннадцатая] Она почувствовала себя лучше, разобрав одежду, разложив все предметы туалета, записные книжки и диктофон в строгом порядке.

[Глава одиннадцатая] — Ты такая педантка, — всегда посмеивался над ней Майк. Он постоянно разбрасывал вещи, а в ванную после него вообще зайти было нельзя.

[Глава одиннадцатая] Интересно, как будет выглядеть квартира после ее трехдневного отсутствия? Единственное, что Майк привык мыть, так это свой «феррари».

[Глава одиннадцатая] — Я люблю тебя, — однажды сказал ей Майк, — потому что ты единственная девушка, которая моет мою зубную щетку.

[Глава одиннадцатая] — Старый английский обычай, — ласково ответила ему Клео.

[Глава одиннадцатая] Когда Клео еще не была замужем и жила дома, ей ничего убирать за собой не приходилось. Английская семья среднего достатка могла позволить себе нанимать служанок, которые следили за Клео. Она была единственным ребенком, так же, как и Майк. Такая же испорченная, как и он. Потом, в восемнадцать, она удрала, чтобы выйти замуж за грубого повесу, который был уверен, что нашел богатую наследницу. Вот тогда Клео всему и научилась. Не было слуг, которые могли бы прибирать в их бедном жилище.

[Глава одиннадцатая] Хватило года, чтобы Клео научилась жизни. В девятнадцать она развелась и начала писать для журналов. За пару лет появилась хорошая репутация и много работы.

[Глава одиннадцатая] Она встретила Майка на пресс-конференции, когда брала интервью у английской поп-группы, которую представляла ее компания. Майк приехал в Лондон, чтобы заняться их рекламой.

[Глава одиннадцатая] В это время у Клео был роман с очень привлекательным диск-жокеем, который хотел жениться на ней. А Майк был занят с целой вереницей красивых девушек. Они встретились и уже больше не расставались. Клео уехала с ним в Америку, была представлена Расселу Хейзу.

[Глава одиннадцатая] — Мы будем жить вместе вечно, — сказал Майк в первую брачную ночь. — Только вдвоем.

[Глава одиннадцатая] Опять зазвонил телефон, и Клео нерешительно подняла трубку.

[Глава одиннадцатая] — Слушаю…

[Глава одиннадцатая] — Клео? Наконец-то. Вы получили мои цветы? Может, пообедаем вместе?

[Глава одиннадцатая] — Кто это?

[Глава одиннадцатая] — Шеп, малышка. Шеп Стоун.

[Глава одиннадцатая] Клео вздохнула. Уступи — и они примут это как должное, убегай — и они обязательно последуют за тобой.

[Глава одиннадцатая] — Извините, — сказала она, — но мне вообще не нравится, как вы относитесь к женщинам.

[Глава двенадцатая] — Черт! — воскликнул Майк Джеймс. — Куда подевалась Клео?

[Глава двенадцатая] Он схватил кожаную куртку и выбежал из квартиры. «Без завтрака, без любви — такая жизнь не для мужчин», — думал Майк.

[Глава двенадцатая] Он спустился на лифте в гараж. «Феррари» стоял чистенький и сверкающий. Ему уже девять лет, но автомобиль как новый, пятисотая модель, суперскоростная.

[Глава двенадцатая] Майк любовно постучал по капоту, забрался в машину, завел двигатель и расслабился. Несмотря ни на что, у него оставалась эта прекрасная игрушка!

[Глава двенадцатая] Он поставил пленку с записями новой группы и помчался на работу, ловко лавируя между автомобилями на переполненных нью-йоркских улицах.

[Глава двенадцатая] Майк думал о Клео. Он вспоминал, как они в последний раз занимались любовью. Быстро, но сладко. Он был доволен. А она? Может быть, стоило потратить больше времени на подготовку? Поначалу Клео вела себя как-то заторможенно, но потом тоже завелась. Она не притворялась. Майк умел определить, когда женщина играла.

[Глава двенадцатая] Компания «Хэмптон рэкордс» располагалась в здании из бетона и стекла, по этажам то и дело сновали секретарши в джинсах и бородатые молодые люди. Все называли друг друга по имени, от мальчишки, который разносил почту, до Эрика Б.Б. Хэмптона, президента и основателя «Хэмптон рэкордс».

[Глава двенадцатая] Майк поспешил в его кабинет.

[Глава двенадцатая] Б.Б. посмотрел на большие золотые часы и прокомментировал:

[Глава двенадцатая] — Опять опоздал!

[Глава двенадцатая] — Пошел к черту! — живо отозвался Майк.

[Глава двенадцатая] — Ну, малыш, как ты можешь!

[Глава двенадцатая] Секретарша принесла черный кофе для Майка и большой стакан шоколадного коктейля с ромом для Б.Б.

[Глава двенадцатая] — Будь хорошей девочкой, сбегай в бар и принеси мне поесть.

[Глава двенадцатая] Секретарша посмотрела на него с укоризной.

[Глава двенадцатая] — Но Мэри Эллен запретила мне это. Она велела не давать вам еды до половины первого.

[Глава двенадцатая] Мэри Эллен была подружкой Б.Б.

[Глава двенадцатая] Б.Б. взял часы и перевел стрелки на нужное время.

[Глава двенадцатая] — Ну как, умница? Теперь все в порядке? Не забудь принести вишен. — Он почмокал губами и уставился на Майка. — Я обожаю спелые вишни, а ты?

[Глава двенадцатая] Майк ухмыльнулся и покачал головой.

[Глава двенадцатая] — Послушай, — сказал Б.Б., — дело вот в чем. Если рекламная кампания сработает, а фирма «Кассади» не вмешается, мы сможем протолкнуть поездку Маленького Марти в Европу. Думаю, что время пришло.

[Глава двенадцатая] — Да, — сказал Майк, — это полезно для новой пластинки. Все рассчитано правильно.

[Глава двенадцатая] — Хотел удостовериться, что поедешь, прежде чем дать делу ход. Очень важно лично проследить за всем.

[Глава двенадцатая] Майк кивнул головой.

[Глава двенадцатая] — Нет ничего такого, что бы я не мог отложить. Когда?

[Глава двенадцатая] — Чем скорее, тем лучше. О дате договоримся сегодня, но чуть позже.

[Глава двенадцатая] — Хорошо.

[Глава двенадцатая] Майк первым открыл талант Маленького Марти Перла.

[Глава двенадцатая] — Нам надо завоевать рынок для малолеток, — инструктировал Б.Б. своих служащих в прошлом году. Майк занялся поисками и нашел Маленького Марти. Он заметил его во время телевизионной рекламы, внешность парня ему понравилась. Майк с радостью обнаружил, что у мальчишки был голосок, который очень нравился маленьким девочкам. В принципе голос значения не имел. Самое важное — внешность, а Марти выглядел прекрасно. Среднего роста, с влажными карими глазами, веснушками, светлыми волосами и отличными зубами. Они объявили, что Маленькому Марти Перлу шестнадцать, хотя на самом деле ему шел девятнадцатый год, что, конечно, держалось в строгом секрете. Марти удалось записать несколько ставших популярными пластинок, и в Америке его считали звездой. Диски Марти еще не вышли на европейский рынок, но в «Хэмптон рэкордс» надеялись, что новый альбом «Только для подростков» завоюет его.

[Глава двенадцатая] Майк улыбнулся. Ему будет легче убедить Клео вернуться, когда он неожиданно появится в Лондоне.

[Глава тринадцатая] — Мы всего добились, Мафф, — прокричал над ухом спящей Маффин Джон, размахивая контрактом. — Это пришло утром, и тебе нужно только подписать.

[Глава тринадцатая] Маффин зевнула и протерла глаза. А Джон уже искал ручку.

[Глава тринадцатая] — Я знал, что нас наймут, как только увидел этого Клауса, разглядывающего твои фотографии. Я все рассчитал точно. Снимки, чуть позже появляешься ты. Все четко! Подпиши здесь.

[Глава тринадцатая] — Мне надо в туалет, — сказала Маффин ноющим голосом, не обращая внимания на бумаги, которые подал ей Джон. Она вылезла из кровати и пошла в ванную.

[Глава тринадцатая] Джон сидел и опять рассматривал контракт. Какой он молодец!

[Глава тринадцатая] В ванной Маффин ополоснула лицо холодной водой и посмотрела на себя в зеркало. Это тело рекламировало тысячи вещей! Она показала язык. «Без косметики я ужасно похожа на свою сестру», — подумала Маффин.

[Глава тринадцатая] — Давай, Маффин, — позвал Джон, — мне нужно отослать контракт.

[Глава тринадцатая] Маффин вышла из ванной.

[Глава тринадцатая] — Джон, — ласково сказала она, — а как с разводом?

[Глава тринадцатая] — С чем? — переспросил он.

[Глава тринадцатая] — С разводом, — медленно, нарочито отчетливо произнесла Маффин.

[Глава тринадцатая] — Ты же знаешь о наших проблемах.

[Глава тринадцатая] — Да. Деньги, не так ли?

[Глава тринадцатая] — Конечно. Почему ты спрашиваешь?

[Глава тринадцатая] — Зачем беспокоиться о деньгах? Их будет много, если я подпишу это.

[Глава тринадцатая] — Верно.

[Глава тринадцатая] — Ну так вот, разберись с Джейн и дай ей все, что она захочет.

[Глава тринадцатая] Джон вскипел.

[Глава тринадцатая] — Ты же знаешь, что это невозможно. Она просит пятьдесят фунтов в неделю, дом плюс оплату расходов на школу, врачей и так далее.

[Глава тринадцатая] — Если я подпишу, мы можем себе это позволить.

[Глава тринадцатая] — Да, на пару месяцев. А развод — на всю жизнь. Никто не знает, сколько я смогу заработать в следующем году.

[Глава тринадцатая] У Маффин сузились глаза.

[Глава тринадцатая] — Я устала ждать. Так не может больше продолжаться. Я хочу, чтобы ты разобрался с ней. Постарайся все уладить. Мы должны пожениться. Ты обещал, что мы поженимся. Я ничего не подпишу, пока ты не решишь вопрос с Джейн.

[Глава тринадцатая] — Послушай, Мафф, перестань упрямиться, это глупо.

[Глава тринадцатая] Маффин опять забралась в постель.

[Глава тринадцатая] — Я не шучу. И меня больше не надуешь. Пока ты не принесешь бумаги от юриста, я ничего не подпишу.

[Глава тринадцатая] Джон нахмурился. Она поймала его и прекрасно понимала это.

[Глава тринадцатая] — Послушай, Мафф… — начал он.

[Глава тринадцатая] Не желая выслушивать его отговорки, она спрятала голову под простыней.

[Глава тринадцатая] Джон знал, что проиграл.

[Глава четырнадцатая] Батч Кауфман был первым, у кого Клео собиралась взять интервью. Блондин с голубыми глазами, он олицетворял американский сексуальный символ и добился славы, сыграв главную роль в большом телевизионном сериале.

[Глава четырнадцатая] — Как будто провел шесть лет в тюрьме, — говорил он об этом фильме.

[Глава четырнадцатая] В двадцать шесть лет он уже сыграл в шести популярнейших фильмах. За это время Батч разошелся с двумя женами. «Никогда не женитесь на актрисах», — не уставал повторять он.

[Глава четырнадцатая] Сейчас Кауфман снимался в Англии, и Клео встретилась с ним в студии в день приезда в Лондон.

[Глава четырнадцатая] Дама, которая отвечала за контакты с прессой, организовала ленч, и, конечно, в ее планы входило поучаствовать в нем, но Клео с подчеркнутой вежливостью объяснила, что во время беседы она ни в чьем присутствии не нуждается.

[Глава четырнадцатая] Дама была явно недовольна, но журнал «Имидж» слыл слишком популярным, и ей не хотелось вмешиваться. Она суетилась вокруг Батча, усаживая его в кресло, а затем с неохотой покинула их, успев прошептать ему что-то на ухо.

[Глава четырнадцатая] — Что она сказала? — спросила Клео.

[Глава четырнадцатая] — Она сказала, что вы едите киноактеров на завтрак.

[Глава четырнадцатая] — Ну, тогда вам просто повезло, что мы не встретились за завтраком, — улыбнулась Клео.

[Глава четырнадцатая] Батч засмеялся: лед тронулся.

[Глава четырнадцатая] Клео включила диктофон.

[Глава четырнадцатая] Через полтора часа они расстались друзьями.

[Глава четырнадцатая] — Сколько вы здесь пробудете? — поинтересовался Батч.

[Глава четырнадцатая] — Всего неделю.

[Глава четырнадцатая] — Может быть, поужинаем как-нибудь вечерком?

[Глава четырнадцатая] — Возможно, — кивнула Клео. Он, конечно, не супермен, но приятный малый.

[Глава четырнадцатая] В студийной машине по дороге в отель она прокрутила пленку. На ней было много интересного, этот Батч — довольно занятная личность.

[Глава четырнадцатая] Она наняла на время секретаршу и попросила ее сделать перепечатку с пленки. Когда материал будет готов, Клео выберет лучшее и напишет интервью.

[Глава четырнадцатая] — Ваш муж звонил из Америки, — сказала секретарша. — Пожалуйста, свяжитесь с международной телефонной станцией.

[Глава четырнадцатая] — Сейчас мне необходимо уйти, — ответила Клео. — Если позвонит еще раз, скажите, чтобы нашел меня завтра.

[Глава четырнадцатая] Она взяла такси и поехала к площади Итон. В четыре часа мать ждала ее к чаю.

* * *

[Глава четырнадцатая] Стелла Лоренс выглядела совсем неплохо для своих сорока восьми лет. У нее были красиво причесанные короткие светлые волосы и худые стройные ноги.

[Глава четырнадцатая] Мать приветствовала Клео вежливым поцелуем в щеку.

[Глава четырнадцатая] — Рада видеть тебя, дорогая.

[Глава четырнадцатая] Когда отец Клео умер от сердечного приступа семь лет назад, Стелла очень удачно вышла замуж за греческого судовладельца. Она была рада, что ее двадцатидевятилетняя дочь уехала жить в Америку.

[Глава четырнадцатая] — Ты прекрасно выглядишь, — произнесла обязательную фразу Клео.

[Глава четырнадцатая] Стелла отчужденно улыбалась.

[Глава четырнадцатая] — Неужели, дорогуша? Я уже старушка. Сама удивляюсь, как все еще держусь.

[Глава четырнадцатая] Вдруг Клео поняла, что Стелла сделала пластическую операцию. Швов видно не было, но Клео заметила перемену.

[Глава четырнадцатая] — А как дела у Никаи? — спросила она.

[Глава четырнадцатая] — Как всегда занят. Он хотел увидеться с тобой, но вынужден был улететь в Афины.

[Глава четырнадцатая] — Как жаль. — Клео вдруг почувствовала себя непривлекательной простушкой. Так она чувствовала себя всегда в присутствии матери.

[Глава четырнадцатая] — А как Майк? — поинтересовалась Стелла. — Он приедет сюда?

[Глава четырнадцатая] Клео подумала: «Хорошо было бы иметь такую мать, которой можно все рассказывать». Но Стелла не поймет, она никогда ее не понимала. В мужчинах ей нравились только деньги и преклонение перед ней, Стеллой. Стелла никогда не интересовалась мужчинами как личностями.

[Глава четырнадцатая] — Я не думаю, что он приедет. Ты же знаешь — много работы.

[Глава четырнадцатая] Служанка в форменном платье прикатила столик с чаем.

[Глава четырнадцатая] Клео неожиданно для себя съела все бутерброды и три пирожных, в то время как Стелла просто цедила чашечку лимонного чая.

[Глава четырнадцатая] — Станешь толстой, дорогая, — равнодушно заметила Стелла.

[Глава четырнадцатая] Клео подумала, что пора уходить. Стелла вызывала у нее комплекс собственной неполноценности.

[Глава четырнадцатая] Позднее Клео написала о Батче Кауфмане. Материал ей понравился — острый и с юмором. Она решила проверить, какое впечатление он произведет на ее старую подругу Доминик Ласт, с которой она собиралась встретиться вечером. Они не виделись четыре года, и Клео хотела познакомиться с мужем Доминик Дайаном. Доминик говорила о нем как об умном и красивом мужчине. Он был израильским бизнесменом, они жили в собственном доме в Хэмпстеде и имели полуторагодовалого ребенка.

[Глава четырнадцатая] Доминик, маленькая женщина с копной рыжих вьющихся волос и полными, соблазнительными губами, как всегда, прекрасно выглядела. Они встретились в баре отеля и обнялись.

[Глава четырнадцатая] — Покажи мне фотографии ребенка, — попросила Клео.

[Глава четырнадцатая] Доминик обернулась к мужу.

[Глава четырнадцатая] — У тебя есть снимки?

[Глава четырнадцатая] Он покачал головой.

[Глава четырнадцатая] — О Господи! Как ты глуп! — воскликнула она, и Клео заметила, что они обменялись злыми взглядами.

[Глава четырнадцатая] — Я думаю, мы поужинаем в ресторане, — сказала Доминик за рюмкой аперитива. — Клео, ты чудно смотришься. Мне ужасно нравится твоя прическа.

[Глава четырнадцатая] Волосы Клео беспорядочно вились, потому что не хватало времени сходить в парикмахерскую.

[Глава четырнадцатая] — Слишком много завитков. А к какому парикмахеру ты сейчас ходишь? Я чувствую себя иностранкой дома.

[Глава четырнадцатая] — К Кристине. Она настоящий мастер. И обязательно понравится тебе. Я умираю от нетерпения, расскажи мне, какой из себя Батч Кауфман? Он ведь потрясающий?

[Глава четырнадцатая] Клео задумалась. Доминик так изменилась. Стала какой-то неестественной. Клео решила не доставать интервью с Кауфманом, которое лежало у нее в сумке.

[Глава четырнадцатая] — Вполне приятный, но обыкновенный.

[Глава четырнадцатая] — Обыкновенный! — Доминик задохнулась от смеха. — Ну, это уж слишком, ты много на себя берешь!

[Глава четырнадцатая] «И ты тоже», — подумала Клео.

[Глава четырнадцатая] — Пора идти, — сказал Дайан. — Наш столик могут занять.

[Глава четырнадцатая] — Сходи за машиной, дорогой, встретимся на улице.

[Глава четырнадцатая] Как только Дайан скрылся из виду, Доминик сразу же поделилась:

[Глава четырнадцатая] — Боже! Какой он скучный! Не пойму, что с ним произошло. Хочется заорать. Я серьезно думаю о разводе.

[Глава четырнадцатая] Клео была удивлена.

[Глава четырнадцатая] — Но ты казалась такой счастливой…

[Глава четырнадцатая] — Счастливой? — перебила ее Доминик. — С кем? Его интересуют только ребенок и телевизор. Именно в этой очередности. Ему наплевать на то, что я думаю или чувствую.

[Глава четырнадцатая] — Но вы женаты так недолго.

[Глава четырнадцатая] — Да, но у меня никогда не было такого секса и вообще счастья, как у тебя с Майком. Я сыта, Клео, сыта по горло.

[Глава четырнадцатая] — Машина ждет, — вновь появился Дайан.

[Глава четырнадцатая] В ресторане к ним присоединился лучший друг Дайана, худой интеллигентный мужчина по имени Исаак. В течение всего вечера Доминик разговаривала только с ним. Клео попыталась завязать вежливую беседу с Дайаном, но красноречивые чувственные взгляды, которыми обменивались Доминик и Исаак, были слишком откровенными и ставили в неловкое положение и Клео, и Дайана.

[Глава четырнадцатая] Клео почувствовала облегчение, когда наконец рассталась с ними и вернулась в отель.

[Глава четырнадцатая] Она лежала в постели и думала о своем браке с Майком. Слава Богу, они не дошли до того, чтобы обзывать друг друга на людях.

[Глава четырнадцатая] Клео вздохнула. Видимо, пришло время поговорить с Майком. Пора все уладить.

[Глава пятнадцатая] С поездкой было решено. Он вылетал из аэропорта Кеннеди на следующий день. Майк чувствовал себя уверенно. Все образуется. Он управится с делами, а потом вместе с Клео проведет немного времени в Лондоне. Так романтично встретиться в городе, где произошло их знакомство. Майк принял душ и, расхаживая нагишом по квартире, собирал вещи.

[Глава пятнадцатая] В дверь позвонили. Он завернулся в голубое полотенце и пошел открывать. Это, наверное, Рассел, хочет поговорить.

[Глава пятнадцатая] Перед ним стояла лучшая подруга Клео — Сьюзен: большая грудь, густые светлые волосы. Неудачливая актриса.

[Глава пятнадцатая] — Майк! — сказала она хорошо поставленным голосом и быстро вошла в квартиру. — Я так расстроена, так разбита!

[Глава пятнадцатая] Он потащился за ней в гостиную. Сьюзен взяла пачку сигарет и закурила.

[Глава пятнадцатая] Интересно, как ей удается ходить по городу и не подвергаться постоянным арестам. Гигантская грудь и абсолютно прозрачная белая блузка.

[Глава пятнадцатая] — Я не хочу разбивать вашу семью, — ныла Сьюзен, и из ее накрашенных глаз текли слезы. — Клео — моя подруга, моя лучшая подруга.

[Глава пятнадцатая] — Ну? — лениво вставил Майк.

[Глава пятнадцатая] — Я не из тех, кто мешает браку, — сказала Сьюзен. — Это не входило в мои планы.

[Глава пятнадцатая] «Нет, — думал Майк, — ты просто любишь мужчин. А почему бы и нет? В этом нет ничего зазорного. Главное, чтобы не поймали».

[Глава пятнадцатая] — Ты ничьей семьи не разбила, — спокойно ответил он.

[Глава пятнадцатая] — Не разбила? Но я думала, что Клео ушла от тебя.

[Глава пятнадцатая] — Она просто уехала в командировку. Все нормально. Клео умница, она все понимает.

[Глава пятнадцатая] — О! — Сьюзен опешила. — Но я слышала…

[Глава пятнадцатая] — Никогда не верь слухам.

[Глава пятнадцатая] — Но Джинни сказала мне, что между вами все кончено. А мне бы не хотелось быть причиной чего-то трагического.

[Глава пятнадцатая] — Мы выбрали не то место и не то время.

[Глава пятнадцатая] — Наверное. — Сьюзен перебирала пальцами свои волосы. — Но все было прекрасно?

[Глава пятнадцатая] «Конечно, все было именно так, пока Клео не появилась в двери», — подумал Майк.

[Глава пятнадцатая] На Сьюзен была короткая юбка, а под ней — ничего, кроме чулок и пояса. Майк ощутил желание. Она мгновенно это заметила. Он вспомнил ее тело, такое зрелое и аппетитное.

[Глава пятнадцатая] Сьюзен облизала полные красные губы.

[Глава пятнадцатая] — Жаль, что ты женат, — сказала она гортанным голосом.

[Глава пятнадцатая] Майк сбросил полотенце.

[Глава пятнадцатая] — Будь хорошей девочкой, сними все, кроме чулок и туфель.

[Глава пятнадцатая] Сьюзен понимающе улыбнулась и встала.

[Глава пятнадцатая] Как в профессиональном стриптизе, она сняла юбку и блузку. В конце концов, он уже поссорился с Клео из-за Сьюзен. Еще один раз ничего не изменит.

* * *

[Глава пятнадцатая] Потом Сьюзен попросила сигарету. Майк оделся и побежал в магазин. Он чувствовал себя обновленным и надеялся, что вскоре сможет избавиться от Сьюзен. Она похожа на торт с кремом, который очень хочется, когда видишь, но после того как попробуешь, начинает тошнить.

[Глава пятнадцатая] Боже, что с ним происходит? Почему он не может насытиться?

[Глава пятнадцатая] Когда Майк вернулся, Сьюзен, к его удивлению, уже оделась и была готова уйти.

[Глава пятнадцатая] — Ну ты и сукин сын! — сказала она. — Клео звонила из Лондона. Мне кажется, она ничего не понимает, а потому ничего не просила передать тебе. А то, что она сказала мне, я лучше повторять не буду. — Сьюзен выхватила у него пачку сигарет и удалилась.

[Глава пятнадцатая] Майк выругался про себя: он опять попался. Ну разве можно ожидать от девушки, которая не носит трусов, что у нее хватит ума не отвечать по чужому телефону?

[Глава шестнадцатая] Очаровательная Маффин позировала для очередного снимка.

[Глава шестнадцатая] Нога за ногу, влажные губы блестят, в глубоком вырезе блузки видна грудь.

[Глава шестнадцатая] В обычно тихом английском парке собралась толпа, чтобы наблюдать за тем, как ее снимают.

[Глава шестнадцатая] — Кто это? — спросила женщина, похожая на пожилую няньку, у молодого фотографа.

[Глава шестнадцатая] — Маффин, — ответил он так, как будто это имя могло все объяснить.

[Глава шестнадцатая] — У нее толстые ляжки, — заметила нянька. — У меня ноги лучше. — И она удалилась.

[Глава шестнадцатая] — Какая очаровашка! — сказала уборщица, с удовольствием наблюдая за происходящим.

[Глава шестнадцатая] — Кор, какая клевая чувиха, — заметил четырнадцатилетний школьник, разговаривая с другом.

[Глава шестнадцатая] — Да, — согласился второй подросток, — в ней что-то есть.

[Глава шестнадцатая] — Давайте сделаем несколько снимков со счастливым женихом, — попросил один из фотографов.

[Глава шестнадцатая] Джон, чувствуя себя круглым дураком, приблизился к Маффин. Он привык находиться за камерой, но коль она так захотела, ничего не поделаешь.

[Глава шестнадцатая] «Мы объявим нашу помолвку», — пошла на компромисс Маффин и подписала контракт.

[Глава шестнадцатая] Обручальное кольцо для помолвки обошлось в шестьсот фунтов. Страшно подумать, сколько ему будет стоить Джейн! Джону не удалось одного — изменить в Маффин предрассудки, типичные для людей ее происхождения. С того момента, как они поселились вместе, у нее на уме была только свадьба. Боже, а если она еще захочет детей!

[Глава шестнадцатая] — Улыбнитесь, — сказал один из фотографов. — Вы выглядите страшно мрачными.

[Глава шестнадцатая] Джон попытался улыбнуться. Маффин прижалась к нему и потихоньку ущипнула. У него не было настроения. Стоило затевать развод, чтобы сразу жениться!

[Глава шестнадцатая] — Как вы себя чувствуете, будучи помолвленным с мечтой каждого мужчины? — обратилась к нему рыжеволосая журналистка.

[Глава шестнадцатая] — Это здорово. — Джон пытался выглядеть веселым. — А будет еще лучше. Подождите, пока выйдет наш новый календарь. Мы собираемся выяснить у читателей, какие снимки им больше всего нравятся, чтобы Маффин смогла позировать в соответствующем виде.

[Глава шестнадцатая] — Это грандиозная идея, — сказала журналистка. — Может быть, наша газета проведет опрос общественного мнения?

[Глава шестнадцатая] — Я уверен, что мы могли бы решить этот вопрос, — ухватился за идею Джон.

[Глава шестнадцатая] Праздновали в «Карусели». Приглашенных было много: Маффин пригласила всех моделей, с которыми работала.

[Глава шестнадцатая] — Буду рада, если у вас все образуется, — сказала Камико, сидящая справа от нее.

[Глава шестнадцатая] — Я хочу детей, много детей, — улыбнулась Маффин.

[Глава шестнадцатая] — А ты сказала об этом Джону, дорогуша? — поинтересовалась Эрика. — Мне кажется, он не настроен сейчас обзаводиться детьми.

[Глава шестнадцатая] — Это будет для него сюрприз, — хихикнула Маффин.

[Глава шестнадцатая] Красавица негритянка Лори заходилась от смеха.

[Глава шестнадцатая] — Вот так сюрприз, малышка! Кому, к черту, это нужно? Пеленки, стирка.

[Глава шестнадцатая] — Дети — это не только пеленки и стирка, — мудро возразила Камико.

[Глава шестнадцатая] — Чушь! — воскликнула Лори.

[Глава шестнадцатая] — Девушки, девушки, — ласково сказала Эрика. — Я уверена, что малышка Маффин знает, что затевает.

[Глава шестнадцатая] — Прошлой ночью у меня был потрясающий новый парень, — объявила Лори, которая всегда делилась подобными новостями.

[Глава шестнадцатая] — Неужели еще остались новые парни? — заметила Эрика.

[Глава шестнадцатая] — Для тебя, может быть, и нет, — быстро отпарировала Лори, — ты переспала со всеми.

[Глава шестнадцатая] Маффин счастливо улыбнулась. Скоро ей не придется принимать участие в подобных перепалках.

[Глава шестнадцатая] — У него хороший ключик к замку? — спросила она.

[Глава шестнадцатая] Лори счастливо засмеялась.

[Глава шестнадцатая] — Фантастический! Настоящее золото!

[Глава шестнадцатая] — Японцы говорят, что важно качество, а не размер, — заметила Камико.

[Глава шестнадцатая] — Да, так говорят все женушки, — вмешалась Эрика. — Если бы это было так, ты бы не разводилась.

[Глава шестнадцатая] — Я развожусь не из-за размера, — спокойно объяснила Камико, — а потому, что он все время хочет спать со мной.

[Глава шестнадцатая] — У меня есть парень для тебя, Кам, — весело добавила Лори. — Его мужское достоинство не больше сигареты, но зато какие потрясающие манеры!

[Глава шестнадцатая] Позднее к ним присоединился Джон, и они засиделись в ресторане до половины пятого. Потом Маффин настояла, чтобы все пошли к ним на чай.

[Глава шестнадцатая] — Ты же не умеешь заваривать чай, — сказал Джон в машине. — Захотелось поиграть в хозяйку?

[Глава шестнадцатая] — Я собираюсь научиться готовить, — возбужденно ответила Маффин. — Ты у меня поправишься от деликатесов. Притормози на минутку у магазина «Лайенс» и подожди — я куплю чаю и пирожных.

[Глава шестнадцатая] Джон сидел в машине и ждал. Джейн готовила отменные завтраки: яйца, бекон, жареный хлеб и все такое. Сама собирала травы для чая. Но разве хорошая еда могла спасти их брак? Из свободолюбивой молодой студентки Джейн превратилась в нытика. Прошло четыре года, родилось двое детей, и женщина совершенно изменилась. Джон решил, что семья вообще не для него. Однако руки связаны, и теперь придется жениться. Джон любил Маффин такой, какой она была, и надеялся, что золотое обручальное кольцо не испортит ее.

[Глава шестнадцатая] — Купила пирожные с кремом безе, — объявила Маффин, усаживаясь в машину. Какой-то прохожий остановился и уставился на нее. — А почему бы нам не купить шампанского вместо чая?

[Глава шестнадцатая] — Прекрати, я потратил все деньги на кольцо.

[Глава шестнадцатая] — Но у нас же есть деньги в банке. Давай выпишем чек. Остановись у магазина «Хэродс».

[Глава шестнадцатая] — Я бы предпочел чай.

[Глава шестнадцатая] — Почему ты такой жадный? — промурлыкала Маффин.

[Глава шестнадцатая] — Потому. Иначе денег в банке уже просто не было бы.

[Глава шестнадцатая] Эрика захватила по дороге своего приятеля, а Лори спросила, может ли она пригласить своего нового парня.

[Глава шестнадцатая] — Будет настоящая вечеринка, — взволнованно сказала Маффин. — Я приглашу еще кое-кого.

[Глава шестнадцатая] Джон скорчил недовольную мину.

[Глава шестнадцатая] В шесть часов квартира была переполнена. Джон купил полдюжины бутылок дешевого вина, звучала новая пластинка Бэрри Уайта. Когда вечеринка была в разгаре, позвонила Джейн. Джон почти не слышал ее.

[Глава шестнадцатая] — Я поменяла планы насчет денег, — кричала она в трубку. — В вечерней газете я увидела, как блестит колечко на руке твоей шлюхи. Боже, да ты купаешься в деньгах, а я живу как нищая. Ну что ж, веселись и не беспокойся о детях. Я не могу купить им даже зимнюю одежду. Ах ты, сукин сын! Ты, проклятый…

[Глава шестнадцатая] Джон нажал на рычаг.

[Глава шестнадцатая] Проблемы. Всегда проблемы.

[Глава семнадцатая] Клео и Доминик обедали в ресторане. Доминик пила водку с мартини.

[Глава семнадцатая] — Это уж слишком для девушки, которая когда-то даже не притрагивалась к спиртному, — заметила Клео.

[Глава семнадцатая] — Я давно делаю то, чего раньше не делала.

[Глава семнадцатая] — Я заметила, — сухо отпарировала Клео.

[Глава семнадцатая] — Ну, у тебя же все хорошо, — зло возразила Доминик. — Интересная работа, завидная жизнь в Нью-Йорке, встречи с известными людьми. Думаю, ты не хотела бы застрять в доме с ребенком, нянькой и мужем, который воспринимает тебя как часть интерьера.

[Глава семнадцатая] — Не забудь о любовнике.

[Глава семнадцатая] Доминик покраснела.

[Глава семнадцатая] — Ты всегда была страшно догадлива. Знаешь, Исаак любит меня, а Дайану наплевать. Если бы я выкрасила волосы в голубой цвет или позировала обнаженной для «Санди таймс», он бы не заметил. Я бросила отличную работу, чтобы выйти за него замуж, а сейчас мне кажется, что я впустую потратила три года.

[Глава семнадцатая] — Вряд ли можно говорить о потраченном зря времени, если у тебя очаровательный ребенок.

[Глава семнадцатая] — Я буду разводиться.

[Глава семнадцатая] — Чего же ты тогда ждешь?

[Глава семнадцатая] — Это непросто. У Исаака нет денег. А потом, вряд ли я смогу получить старую работу. Мне нужен супербогатый мужчина, который забрал бы меня, вырвал из цепей.

[Глава семнадцатая] — Чудно. Значит, дело все-таки в деньгах.

[Глава семнадцатая] Доминик поправила локон и улыбнулась знакомому.

[Глава семнадцатая] — Конечно. Послушай, Клео. Дайану вообще разонравился секс. Если ему предоставить выбор между футбольным матчем и мной, догадайся, что он выберет? А ведь он был настоящим сексуальным маньяком, когда я выходила за него замуж. Слава Богу, что я провожу какое-то время с Исааком, иначе я сошла бы с ума.

[Глава семнадцатая] — Клео! — Шеп Стоун положил ей руку на плечо. — Какое совпадение! — Он стоял у стола, на лице играла улыбка. — Тебе понравились цветы?

[Глава семнадцатая] — Они очаровательны, — ответила Клео.

[Глава семнадцатая] Доминик толкнула ее под столом, и Клео добавила:

[Глава семнадцатая] — Шеп, познакомься с моей приятельницей. Доминик Ласт. Это Шеп Стоун.

[Глава семнадцатая] Доминик сделала ему глазки.

[Глава семнадцатая] — Я видела вас по телевизору, и мне так понравилась ваша последняя пластинка.

[Глава семнадцатая] Шеп расплылся в улыбке и посмотрел на нее с явным интересом.

[Глава семнадцатая] — Я не Синатра, но кое-чего добился. — Он взглянул на Клео, она предпочла изучать меню.

[Глава семнадцатая] — Сколько вы здесь пробудете? — поинтересовалась Доминик и медленно добавила: — Почему бы вам не присоединиться к нам? — Пальцами с хорошим маникюром она сделала знак официанту: — Пожалуйста, еще один стул.

[Глава семнадцатая] Официант моментально принес стул, но Шеп продолжал стоять.

[Глава семнадцатая] — Я здесь с деловыми партнерами. — Он смотрел на Клео, надеясь, что она пригласит его сесть. Но она упорно продолжала изучать меню.

[Глава семнадцатая] — Ну, может быть, на несколько минут…

[Глава семнадцатая] И Шеп присел.

[Глава семнадцатая] Клео встала.

[Глава семнадцатая] — Я на минутку.

[Глава семнадцатая] В туалете она зло уставилась в зеркало. Боже, у нее достаточно своих проблем. Если бы можно было кому-то открыться! А тут еще появился этот человек, которого она не выносила. Клео вдруг вспомнила о том, что произошло между ними в гостиничном номере. Отвратительно!

[Глава семнадцатая] Доминик пригласила его сесть за их столик — пусть сама с ним и разбирается.

[Глава семнадцатая] Когда решение созрело, Клео подошла к официанту и оставила записку для Доминик. «Вызвали по делу». Возможно, она и разозлится. Ну и пусть! Осточертело быть вежливой. Чем лучше к людям относишься, тем больше они этим пользуются.

[Глава семнадцатая] Она оставила деньги за обед и на такси уехала по магазинам.

[Глава семнадцатая] Две пары хороших туфель, три майки, солнечные очки и платье заставили Клео почувствовать себя лучше. Потрать заработанные деньги — и к тебе вернется хорошее настроение. Отличный выход.

[Глава семнадцатая] Всю жизнь Клео мечтала быть с людьми пожестче, но, к сожалению, ей это не удавалось. Слабость нельзя уважать. Друзья Клео хорошо знали это ее качество и всегда им пользовались.

[Глава семнадцатая] — Ты когда-нибудь можешь отказаться и не пойти на вечеринку? — часто спрашивал Майк. — Мы никогда не бываем дома.

[Глава семнадцатая] — Я старалась отказаться, — обычно бормотала Клео, — но они настаивали.

[Глава семнадцатая] Теперь она решила стать другой. Она не станет прощать Майка. Господи! Никакой выдержки! Не успела она уехать, а Сьюзен уже поселилась с ним. Ну и пусть живет там. Пусть спит с ней, пока у него язык не вывалится! Теперь Клео была убеждена, что приняла правильное решение.

[Глава семнадцатая] Она думала о разводе. Все необходимо сделать быстро и решительно.

[Глава восемнадцатая] — Джеф придет утром и помоет окна, — объявила Маффин.

[Глава восемнадцатая] — Что? — переспросил Джон.

[Глава восемнадцатая] — Помоет окна, — терпеливо объяснила Маффин. Она красила ногти на ногах в бело-зеленую полоску.

[Глава восемнадцатая] — Зачем?

[Глава восемнадцатая] — Ему так захотелось. Он сказал мне, что будет в нашем районе, заскочит и все сделает.

[Глава восемнадцатая] — Боже, на черта он здесь нужен? Он же настоящий босяк.

[Глава восемнадцатая] — Да нет, он хороший!

[Глава восемнадцатая] — Да нет, он хороший! — передразнил Джон. — А когда вы встречались, он тоже был хорошим?

[Глава восемнадцатая] — Мы виделись всего несколько раз.

[Глава восемнадцатая] — Ну, конечно, твоя сестра увела его у тебя из-под носа. — Джон закончил одеваться. Он был раздражен, хотя и сам не мог толком объяснить — почему.

[Глава восемнадцатая] Маффин была полностью поглощена тем, что делала.

[Глава восемнадцатая] — Лучше оденься, — раздраженно сказал Джон. — Ты не можешь встречать мойщика окон в таком виде. А может быть, именно это и запланировано?

[Глава восемнадцатая] Маффин хихикнула.

[Глава восемнадцатая] — Не глупи. Если бы я знала, что ты будешь так ревновать, то отказала бы.

[Глава восемнадцатая] — Я не ревную.

[Глава восемнадцатая] — Пойми: окна у нас не мылись уже очень давно. А он был так любезен, предложил свою помощь.

[Глава восемнадцатая] — Любезен? — ледяным тоном переспросил Джон. Он уже думал о другом. Джейн. Соглашение о разводе. Она хотела просто обчистить его, а поскольку глупая Маффин настаивала на свадьбе, ничего не оставалось, как принять эти условия.

[Глава восемнадцатая] — Я ухожу, — сказал Джон. — Спасибо за завтрак.

[Глава восемнадцатая] Маффин подняла голову.

[Глава восемнадцатая] — Что ты сказал?

[Глава восемнадцатая] — Ты же знала, что мне нужно в десять к адвокату.

[Глава восемнадцатая] — Сейчас что-нибудь приготовлю.

[Глава восемнадцатая] — Нет времени.

[Глава восемнадцатая] Он смягчился и чмокнул ее в нос.

[Глава восемнадцатая] — Накинь что-нибудь, — настаивал он, а руки гладили ее тело под короткой ночной рубашкой. — И не забудь надеть трусики.

[Глава восемнадцатая] Когда Джон ушел, Маффин продолжила красить ногти. Потом вытащила косметику и принялась за лицо. Она как раз приклеила последнюю веснушку, когда позвонили в дверь.

[Глава восемнадцатая] Залаял Скафф. Маффин мгновенно оценила свое отражение в зеркале. Она быстро расчесала щеткой светлые с оранжевым отливом волосы и надушилась духами «Эсте» Затем, так и оставшись в прозрачной ночнушке, подошла к двери.

[Глава восемнадцатая] Джеф явно чувствовал себя не в своей тарелке. На нем был голубой комбинезон, рубашка в клетку, в руках — стремянка и большое ведро.

[Глава восемнадцатая] — Доброе утро, — поздоровался он. — К вам пришел мойщик окон.

[Глава восемнадцатая] — Доброе утро, — хмыкнула Маффин, — входи.

[Глава восемнадцатая] Она подстроила эту встречу. Маффин позвонила Джефу и пожаловалась, что окна давно не мылись. Попросила найти кого-нибудь для этой работы. Джеф сказал, что сделает все сам. Маффин настояла, чтобы он не проговорился Пэнни. Джеф согласился. Решено было встретиться во вторник утром; Маффин знала, что на это время у Джона назначена встреча с адвокатом.

[Глава восемнадцатая] Она до сих пор не могла забыть, как Джеф обошелся с ней в свое время. Маффин тогда было пятнадцать — возраст, когда чувства обострены. Он познакомился с ней в очереди в кино. Без умолку болтал, купил билеты, пакетик конфет. В зале сидел рядом, в темноте ласкал ее грудь, языком касался уха и даже пытался залезть под юбку. Для пятнадцатилетней девочки ласки в кино были привычным делом, особенно если парень значительно старше по возрасту. Джефу тогда было двадцать два. Он проводил ее домой, и они договорились о встрече.

[Глава восемнадцатая] Снова — поход в кино, снова — тисканье в полутемном зале. Он расстегнул ей лифчик, почти снял трусики. Потом они целовались, и он сказал:

[Глава восемнадцатая] — Завтра пойдем на Джона Уэйна.

[Глава восемнадцатая] Сердце Маффин колотилось, когда она бежала на свидание следующим вечером. Последний ряд, все то же самое. Когда, в конце концов, Джеф попытался просунуть руку между ног, Маффин прошептала:

[Глава восемнадцатая] — Мне пятнадцать, и я девственница.

[Глава восемнадцатая] Он быстро отдернул руку, потом сказал, что хочет купить шоколадку, и исчез.

[Глава восемнадцатая] Больше она его не видела. До тех пор пока Пэнни не привела домой жениха.

[Глава восемнадцатая] Никто не знает, сколько она пережила. Маффин никогда никому ничего не рассказывала. Когда появился Джон и они первый раз переспали, он даже не понял, что она девственница. Маффин наврала, сказав, что у нее было много парней. Это ему понравилось, и Маффин сделала вывод, что мужчинам гораздо больше нравятся опытные женщины, чем наивные девственницы.

[Глава восемнадцатая] Маффин всегда это использовала.

[Глава восемнадцатая] Она стала личностью. Она стала знаменитой. Она полюбила Джона. Сейчас они собирались пожениться, но прежде нужно было рассчитаться с долгами. Это вопрос чести.

[Глава восемнадцатая] — Чашечку чаю? — поинтересовалась Маффин.

[Глава восемнадцатая] — Никогда не говорю «нет».

[Глава восемнадцатая] Она двигалась по кухне, отлично сознавая, что ночнушка почти прозрачная.

[Глава восемнадцатая] Джеф неловко сидел на стуле и пытался играть с собакой.

[Глава восемнадцатая] — Как Пэнни? — с участием спросила Маффин. Она вспомнила, как в день свадьбы сестра сказала:

[Глава восемнадцатая] — Джеф говорит, что никогда даже не целовался с тобой, это правда?

[Глава восемнадцатая] Она вынуждена была ответить:

[Глава восемнадцатая] — Да, правда. Но его руки побывали у меня в трусиках.

[Глава восемнадцатая] К алтарю Пэнни шла с красным от ярости лицом.

[Глава восемнадцатая] — С ней все нормально, — весело ответил Джеф. — Толстеет с каждым днем.

[Глава восемнадцатая] — Жаль, что она не следит за собой. После рождения ребенка ей нужно сесть на строгую диету.

[Глава восемнадцатая] — Наверное, так и будет.

[Глава восемнадцатая] Маффин зевнула.

[Глава восемнадцатая] — О, я так поздно легла. Много вина и много любви, — томно улыбнулась она. — Ты понимаешь, что я имею в виду?

[Глава восемнадцатая] — Думаю, что понимаю.

[Глава восемнадцатая] — Я получаю письма от незнакомцев, которые хотят заняться со мной любовью. Им нравятся мои лицо и тело. Послушай, ты помнишь Джона Уэйна?

[Глава восемнадцатая] — Он тебе тоже написал?

[Глава восемнадцатая] — Нет, глупыш. Последний ряд. «Пожалуйста, сэр, мне только пятнадцать».

[Глава восемнадцатая] — Не понял?

[Глава восемнадцатая] — Ну мы…

[Глава восемнадцатая] — Мы?

[Глава восемнадцатая] — Ну, когда я была глупой маленькой девочкой…

[Глава восемнадцатая] Наконец до Джефа дошло.

[Глава восемнадцатая] — А, ты вспоминаешь, как мы встречались. Теперь, когда я вижу твои фотографии в газетах, все, что между нами было, кажется нереальным.

[Глава восемнадцатая] — Но ведь это было на самом деле. И ты мне тогда нравился.

[Глава восемнадцатая] Джеф шумно отхлебнул чая.

[Глава восемнадцатая] — А я тебе нравилась? — настаивала Маффин.

[Глава восемнадцатая] — Конечно.

[Глава восемнадцатая] — Почему же тогда сбежал? — спросила она; ее яркие голубые глаза внезапно наполнились слезами.

[Глава восемнадцатая] Джеф рассматривал свою чашку.

[Глава восемнадцатая] — Тебе было пятнадцать, только пятнадцать. А ты знаешь, что могло бы быть, если бы я соблазнил несовершеннолетнюю?

[Глава восемнадцатая] — Но ведь Пэнни была не старше, — укорила Маффин.

[Глава восемнадцатая] — Да, но с ней все было по-другому. Я и пальцем не дотрагивался до нее, пока мы не поженились.

[Глава восемнадцатая] — Вот это здорово! За кого же ты меня принимал?

[Глава восемнадцатая] Она зло одернула сорочку и выпалила:

[Глава восемнадцатая] — Знаешь, а ты выглядишь значительно хуже, чем раньше. Тогда ты был похож на Стива Мак-Куина, а сейчас на стареющего Майкла Хейна.

[Глава восемнадцатая] Джеф встал. Он был очень высокого роста.

[Глава восемнадцатая] — Я не думал, что у нас что-нибудь получится, — объявил он. — А потом ты стала известной и все такое. — Он подошел к ней. — Джон — хороший парень, и мне не хотелось бы распускать руки, — схватил он Маффин. — Поцелуй меня, дорогуша, поцелуй хоть разок.

FB2Library.Elements.ImageItem

[Глава восемнадцатая] Маффин сидела неподвижно, а его руки продолжали изучать ее тело под ночнушкой. Наконец-то! Именно этого момента она так долго ждала. Этот мужчина впервые заставил ее почувствовать себя женщиной, когда они тискались в кинотеатре. Сейчас он занимался тем же. Гладил, гладил, гладил. Его манеры не изменились.

[Глава восемнадцатая] Маффин взорвалась. Не от возбуждения, а от злости.

[Глава восемнадцатая] — Полегче. Ты же не телевизор настраиваешь.

[Глава восемнадцатая] Она заметила его растущее возбуждение. К сожалению, он не умел ласкать, как Джон.

[Глава восемнадцатая] — Ты потрясающая птичка, — бормотал Джеф. — Моя дорогая!

[Глава восемнадцатая] Маффин оттолкнула его. Бедная Пэнни! Как мало она получила. С деловым видом Маффин встала.

[Глава восемнадцатая] — Мне нужно одеться. А ты начинай мыть окна, — объявила она. — Через минуту вернется Джон.

[Глава девятнадцатая] Рамо Калиф был знаменитым арабским киноактером. Многих приводили в восторг его темные кудри с сединой, оливковая кожа и мечтательные черные глаза.

[Глава девятнадцатая] Клео встретилась с ним в баре в районе Дорчестер. Он пожал руку, заглянул в глаза и прошептал:

[Глава девятнадцатая] — Вы очень красивая.

[Глава девятнадцатая] Это помогло ей придумать первую строчку интервью: «Голос Рамо Калифа похож на черную патоку. Его глаза горячи, как пески пустыни, над которыми встает солнце».

[Глава девятнадцатая] Батч Кауфман предупредил ее, что под арабской внешностью Рамо скрывается очень приятный, очень западный и очень остроумный человек. За полтора часа беседы Клео убедилась в этом.

[Глава девятнадцатая] Когда она выключила диктофон и объявила, что интервью закончено, он настоял на том, чтобы она поужинала с ним и его друзьями. Клео согласилась.

[Глава девятнадцатая] Рамо был приятным, остроумным, очень привлекательным. Чего стоили одни горящие глаза!

[Глава девятнадцатая] Все же Клео не переставала думать о Майке и Сьюзен. Чувство разочарования не уходило. Ну ладно, один раз переспал с такой девицей. Но поселить ее у себя? Это уж слишком!

[Глава девятнадцатая] Позвонила Доминик. Она была в прекрасном настроении и даже не вспомнила, что Клео бросила ее во время ленча.

[Глава девятнадцатая] — Шеп Стоун самый великолепный мужчина, которого я когда-либо встречала, — с энтузиазмом сообщила Доминик. — Такой темпераментный. И такой милый.

[Глава девятнадцатая] — Значит, он тебе понравился?

[Глава девятнадцатая] — Я думаю, что это человек, которого я всегда ждала. С ним я позволила себе то, чего раньше никогда не делала.

[Глава девятнадцатая] — И что же именно?

[Глава девятнадцатая] — Я переспала с ним, — торжественным тоном объявила Доминик.

[Глава девятнадцатая] — Ну, это, я думаю, для тебя не впервой.

[Глава девятнадцатая] — Буквально через час после встречи, — уточнила Доминик. — Желание было настолько сильным, что мы не могли сдержаться. Мы поехали в его отель и упали в кровать словно одержимые.

[Глава девятнадцатая] — Вряд ли это можно назвать одержимостью. Просто возбуждение.

[Глава девятнадцатая] — Я и не предполагала, что ты поймешь. С тобой такого не случалось. Я ухожу от Дайана.

[Глава девятнадцатая] — А как же Исаак?

[Глава девятнадцатая] — А мне какое дело? — вспылила Доминик. — Исаак — это минутное увлечение. Шеп стал смыслом моей жизни.

[Глава девятнадцатая] — Господи! Какая ты близорукая. Ты что, уверена, что Шеп испытывает к тебе то же самое?

[Глава девятнадцатая] После паузы Доминик сказала:

[Глава девятнадцатая] — Да, я так думаю. Я почти уверена. Мы ни о чем не говорили, ему нужно было бежать по делам, а мне ехать домой. Но все было слишком прекрасным, чтобы портить впечатление словами. Послушай, Клео, Дайан должен вернуться с минуты на минуту. А я не могу дозвониться до Шепа. Позвони ему и скажи, что я завтра приду на ленч.

[Глава девятнадцатая] — Я не буду звонить. Можешь оставить ему записку.

[Глава девятнадцатая] — Большое спасибо. Я думала, ты моя подруга.

[Глава девятнадцатая] — Подруга. Но не посыльный. И послушай моего совета. Не уходи от Дайана до тех пор, пока не убедишься в намерениях Шепа. Тебе также следует узнать о его теперешней жене и двух предыдущих.

[Глава девятнадцатая] — Ревнуешь, — обвинила Доминик. — Ты исчезла во время ленча потому, что ему понравилась я, а не ты. Послушай, Клео, ты сильно изменилась. Я…

[Глава девятнадцатая] — Ради Бога! — Клео бросила телефонную трубку.

[Глава девятнадцатая] Да, она изменилась, и изменилась к лучшему. Наконец-то она разглядела, что из себя представляет Доминик.

[Глава девятнадцатая] Рамо пригласил на ужин Батча Кауфмана с кучерявой девушкой и маленькую блондинку, которая подозрительно смотрела на Клео и крепко держала Рамо под руку.

[Глава девятнадцатая] Они пошли в ресторан и заказали индонезийское блюдо. Все пили виски. Наконец Клео почувствовала себя хорошо: вкусная пища, интересная компания и крепкий напиток.

[Глава девятнадцатая] Рамо ухаживал за Клео и маленькой блондинкой. Батч — за кучерявой девушкой и Клео.

[Глава девятнадцатая] Она думала: пора выбирать. Батч или Рамо? Оба нравились. Оба были привлекательными, но по-разному. Хотя Майк, конечно, выигрывал по сравнению с обоими. У Майка были такие замечательные глаза.

[Глава девятнадцатая] «Я пьяна, — думала Клео. — Нельзя принимать решений в нетрезвом виде». Но позднее, когда они пошли на дискотеку и она прижалась к Рамо в танце, Клео все-таки решила, что выбирать придется. Она чувствовала себя независимой, а потому имела право выбрать сексуальное удовлетворение. И никаких обязательств. Если Майк мог это делать и получать удовольствие, она тоже сможет.

[Глава девятнадцатая] Но кого ей выбрать? Рамо приятный, но слишком настырный. Кроме того, он сегодня уже переспал с блондинкой. Она сама сказала об этом за столом.

[Глава девятнадцатая] С Батчем перспективы получше. У него репутация повесы. А когда речь идет о ни к чему не обязывающей связи, такие люди подходят больше всего…

[Глава девятнадцатая] Девушка с кучерявыми волосами настолько опьянела, что даже не заметит, если Батч исчезнет.

[Глава девятнадцатая] Рамо пригласил Клео танцевать и крепко прижал к себе.

[Глава девятнадцатая] — Ты, я и моя маленькая датчанка, — предложил он.

[Глава девятнадцатая] — Не для меня, — отказалась Клео.

[Глава девятнадцатая] — Ты замужем? — спросил Рамо.

[Глава девятнадцатая] — А почему ты спрашиваешь?

[Глава девятнадцатая] — Замужние женщины любят заниматься любовью втроем.

[Глава девятнадцатая] — А мужа включать или нет?

[Глава девятнадцатая] Рамо откинул голову и рассмеялся.

[Глава девятнадцатая] — Ты мне нравишься. Может быть, стоит избавиться от блондинки?

[Глава девятнадцатая] Клео не могла не улыбнуться. Наконец-то попался правдивый мужчина. Когда они вернулись за столик, она перехватила взгляд Батча. Его кучерявая подружка танцевала в одиночку.

[Глава девятнадцатая] — Ты уходишь с героем-любовником? — поинтересовался он.

[Глава девятнадцатая] — Нет, я ухожу с тобой.

[Глава девятнадцатая] — Хорошо, пошли.

[Глава девятнадцатая] Он снимал неподалеку большую квартиру. Кожаные диваны, приглушенный свет — все было роскошным.

[Глава девятнадцатая] — Это не мой стиль, — растягивая слова, сказал Батч. — В Лос-Анджелесе у меня большой дом на берегу. Вода подступает прямо к двери. Солнце, песок. Встаю утром, бегу купаться в океан, вожусь на пляже, жарю себе бекон на завтрак. Мне это нравится. Ты куришь?

[Глава девятнадцатая] Он предложил ей сигарету с марихуаной. Она не стала отказываться.

[Глава девятнадцатая] — Мой дублер достает лучшую травку в городе, — гордо сказал Батч. — Правда, здорово?

[Глава девятнадцатая] Клео утвердительно кивнула: приятно расслабиться, исчезает напряжение.

[Глава девятнадцатая] — Тебе, наверное, говорили, какая ты красивая? Когда ты пришла брать интервью, я обалдел. Почему ты не стала моделью или актрисой?

[Глава девятнадцатая] — Зачем? Разве все красивые женщины обязательно должны заниматься одним и тем же?

[Глава девятнадцатая] — Нет, вероятно, нет. Самая красивая девушка из моих знакомых была школьной учительницей.

[Глава девятнадцатая] Он медленно наклонился и расстегнул пуговицы на блузке.

[Глава девятнадцатая] Она откинулась на диване, еще раз затянулась сигаретой и выпустила дым.

[Глава девятнадцатая] Батч расстегнул ей лифчик. Она встала, сняла брюки и коричневые кружевные трусики. Батч тоже разделся.

[Глава девятнадцатая] Они улыбнулись. Батч притянул ее, и их руки сплелись.

[Глава девятнадцатая] Они занимались любовью стоя.

[Глава девятнадцатая] — Как здорово, — выдохнул Батч.

[Глава девятнадцатая] Глаза Клео были закрыты, на губах появилась улыбка.

[Глава девятнадцатая] — Как тебе? — спросил Батч.

[Глава девятнадцатая] Клео откинулась. Чисто физическое наслаждение. Раз Майк это может, значит, и она тоже не станет отказывать себе в удовольствии.

[Глава девятнадцатая] — Мне хорошо.

[Глава девятнадцатая] Когда все кончилось, оба упали на пол и рассмеялись.

[Глава девятнадцатая] — Господи, — улыбнулся Батч, — это уж слишком. Никаких стонов. Ты мне нравишься.

[Глава девятнадцатая] — А тебе что, это было нужно?

[Глава девятнадцатая] — Конечно, нет.

[Глава девятнадцатая] Она оделась.

[Глава девятнадцатая] — Все было прекрасно. А сейчас я иду домой.

[Глава девятнадцатая] Батч с восхищением смотрел на нее.

[Глава девятнадцатая] — Вот это мисс Спокойствие! Я еще увижу тебя?

[Глава девятнадцатая] — Может быть.

[Глава девятнадцатая] Она доехала до отеля на такси. Значит, это правда. Женщине может нравиться то же, что и мужчине.

[Глава девятнадцатая] Она чувствовала себя свободно и очень уверенно.

[Глава девятнадцатая] Хорошо, Майк. Если ты хочешь мириться, мы сделаем это на равных.

[Глава девятнадцатая] Клео не подошла к трезвонившему телефону и пошла спать.

[Глава двадцатая] Подростки вовсю разошлись в аэропорту Кеннеди. Они орали, свистели, а одна крошечная блондинка стояла и плакала.

[Глава двадцатая] Майк глазел на происходящее с изумлением. Он видел такое уже много раз, но не переставал удивляться… Откуда они берутся? А как же школа? Родители? Что же у них за жизнь, если они забывают обо всем и целый день проводят в аэропорту, надеясь хоть одним глазком взглянуть на своего кумира?

[Глава двадцатая] Такие юные.

[Глава двадцатая] — Мне уже одиннадцать лет, — гордо заявила маленькая девчушка, когда он спросил ее. Одиннадцать! Он прекрасно понимал, как эти девочки будут вести себя, если ими заинтересуется кто-нибудь из поп-группы. Одиннадцать!

[Глава двадцатая] Они летели коммерческим рейсом. С ними был Марти. Его группа поддержки. Его менеджер. Его костюмер. Его агент по рекламе. Его мать. И, конечно, Майк.

[Глава двадцатая] Стюардессы весело улыбались и раздавали напитки. Маленький Марти Перл заказал себе виски, но менеджер засмеялся и сказал: «Какой шутник», — поменяв при этом заказ на апельсиновый сок.

[Глава двадцатая] В последнее время Маленький Марти начинал ненавидеть свое «шестнадцатилетие».

[Глава двадцатая] Когда самолет был в воздухе и Омар Шериф на киноэкране гнался за Джули Эндрюс, менеджер Маленького Марти подошел и сел рядом с Майком. Это был моложавый мужчина с ранней сединой и водянистыми голубыми глазами.

[Глава двадцатая] — Парень становится невозможным, — мрачно заметил он. — Я пытаюсь его изолировать, но сделать ничего не могу. Через два месяца ему исполнится девятнадцать.

[Глава двадцатая] — Ты здорово поработал. У него репутация как у младенца. Не пьет. Не курит. Не занимается любовью. Что еще нужно?

[Глава двадцатая] — Это непросто, Майк. Однажды я не смогу заставить его сделать то, что надо. Кроме того, куда бы мы ни приехали, девочки просто лезут на стенку. Вчера поймал одну с электриком, она ублажала его, думая, что таким образом получит доступ к Марти.

[Глава двадцатая] — Может быть, пришло время найти ему официальную подружку? — засмеялся Майк.

[Глава двадцатая] — Да ее разорвут на куски. Послушай, парень становится невыносимым. За последний месяц я два раза приводил ему проституток. Они умеют держать язык за зубами. Нет, официальная подружка исключена. Это не понравится поклонницам.

[Глава двадцатая] Майк пожал плечами. Сексуальная жизнь Маленького Марти не имела для него значения. Его волновала Клео. Он не собирался выбрасывать на помойку четыре года их совместной жизни.

[Глава двадцатая] Он немедленно поедет к ней в отель. Это будет сюрпризом. Они займутся любовью. Забудут о прошлом. Майк пообещает быть хорошим мальчиком. И Клео, несомненно, согласится, что такая глупость, как Сьюзен, не должна стоять между ними.

[Глава двадцатая] В будущем, решил Майк, если ему захочется иметь что-то на стороне, следует быть более осторожным. А точнее, благоразумным.

[Глава двадцатая] — Последний раз, когда я был в Лондоне, у меня была сногсшибательная девка, — продолжал Джексон.

[Глава двадцатая] — О да, — откликнулся Майк.

[Глава двадцатая] Голубые водянистые глаза Джексона загорелись.

[Глава двадцатая] — Пухленькая рыжуха. Накурилась до одурения. Но такая баба!

[Глава двадцатая] — Встретишься с ней опять?

[Глава двадцатая] — Нет, — покачал головой Джексон. — Даже не знаю, как ее зовут.

[Глава двадцатая] — Извините меня, мистер Джексон. — В проходе стояла мать Маленького Марти.

[Глава двадцатая] Сорокалетняя Эмма Перл выглядела значительно старше. Ее муж умер, а Марти был единственным ребенком.

[Глава двадцатая] — В чем дело? — Джексон посмотрел на нее отчужденно, ожидая очередных просьб.

[Глава двадцатая] Эмма Перл нервно поправляла воротничок платья.

[Глава двадцатая] — Я хочу, чтобы нас с Маленьким Марти поселили в соседних номерах. Я так волновалась в Филадельфии, когда узнала, что буду жить на другом этаже, — голос звучал резко. — Вы же знаете, мистер Джексон, Маленький Марти любит, чтобы я была рядом. Он нуждается во мне. Он…

[Глава двадцатая] — Конечно, — оборвал ее Джексон. — В Лондоне все будет в порядке. Нет проблем!

[Глава двадцатая] — Вы же знаете, я не хочу беспокоить вас, мистер Джексон. Я стараюсь не вмешиваться. Но Маленький Марти хочет, чтобы я была рядом. — Эмма Перл покусывала нижнюю губу. — Я должна быть около него.

[Глава двадцатая] — Хорошо, — кивнул Джексон, и Эмма Перл вернулась на свое место.

[Глава двадцатая] — Пошла к черту, старая корова, — пробормотал Джексон. — Господи! — обратился он к Майку. — От нее надо избавиться. Марти просто осточертел мне. Не пускайте ее. Она ходит за нами по пятам и думает, что ему еще тринадцать.

[Глава двадцатая] — Почему же она в таком случае с нами?

[Глава двадцатая] — Потому что у Марти не хватает мозгов сказать ей, что он вырос. Он думает, что она будет ездить за ним и не вмешиваться. А кто ее должен сдерживать? Догадайтесь, кто? Этот дурак — ваш покорный слуга. Вот кто!

[Глава двадцатая] Майк кивнул.

[Глава двадцатая] — Родственники всегда мешают. Но, наверное, мать лучше, чем жена.

[Глава двадцатая] — Возможно. Но материнская забота — это ужасно. О жене я вообще не хочу думать. Меня просто бросает в дрожь.

[Глава двадцатая] Джексон вдруг замолчал, вспомнив, что Майк женат.

[Глава двадцатая] В Лондоне шел дождь. И несмотря на то, что Маленький Марти был популярен только в Америке, его встречала толпа подростков.

[Глава двадцатая] — Мы хотели организовать сотню, — с энтузиазмом заметил Джексон, — но здесь около тысячи.

[Глава двадцатая] Их ожидала вереница машин. Майку удалось пробраться мимо фотографов и спокойно сесть в автомобиль. Он планировал поехать прямо в отель к Клео. Он ничем не мог помочь Маленькому Марти, а кроме того, здесь оставалась уйма людей, готовых выполнить любое его желание. Майк приехал только для того, чтобы руководить рекламной кампанией. И, конечно, его главной целью было встретиться с Клео.

[Глава двадцатая] В машине он попытался прорепетировать то, что будет говорить. С чего начать? С извинений? С объяснений? Или со лжи?

[Глава двадцатая] Поступки всегда лучше, чем слова. Он на деле докажет свою невиновность.

[Глава двадцатая] Майк улыбнулся: он настоящий мужчина и найдет решение любой проблемы.

[Глава двадцать первая] Джон Клептон пребывал в состоянии беспокойства. Он — обреченный человек. Из-за будущей жены он вынужден платить предыдущей.

[Глава двадцать первая] Джейн в итоге запросила сто фунтов в неделю плюс деньги за школу, врача, дантиста. Он сумел отбиться от оплаты каникул. За сотню в неделю она может отложить деньги, чтобы провести пару недель в Брайтоне.

[Глава двадцать первая] Корова! Сука!

[Глава двадцать первая] Он так долго добивался денег. И вот — Джейн повисла у него на шее.

[Глава двадцать первая] И все же, дело того стоит. Теперь он свободен, чтобы жениться на Маффин, а она заработает много. Их никто не остановит. Календарь Шумана покроет их расходы по крайней мере на год вперед. А после этого? Кто знает. У Маффин огромный потенциал.

[Глава двадцать первая] Он никогда раньше не раскрывал ей своих планов полностью. Уроки танцев. Обучение пению. Актерское мастерство. У нее прирожденный талант. Если его немножко отшлифовать, она станет звездой. У нее уже было имя. Маффин знали все. Ее фотографии появлялись в газетах практически каждый день. Юмористы шутили о ней по телевизору. Каждый месяц она получала сотни писем от поклонников.

[Глава двадцать первая] Джон был уверен, что она обладает чем-то большим, нежели сексуальным телом и приятной мордашкой.

[Глава двадцать первая] Сегодня Маффин предстоял важный день. Журналист из популярной газеты предложил взять у нее интервью. Важно, чтобы она проявила себя как личность, поэтому Джон старался натаскать ее.

[Глава двадцать первая] — Энтони Прайт — чудовище, — предупреждал он, рассказывая о журналисте, с которым ей предстояло встретиться. — Он попытается усыпить твою бдительность болтовней, но помни, что он стервятник, по-моему, гомик, так что будь осторожна.

[Глава двадцать первая] — Он мне понравится? — поинтересовалась Маффин.

[Глава двадцать первая] — Если тебе могут нравиться худобы в очках с тонкими губами, то — да. И, пожалуйста, Мафф, сделай мне одолжение: если он начнет приставать, ни в коем случае не уступай.

* * *

[Глава двадцать первая] — Да, — сказала Маффин.

[Глава двадцать первая] — Что да? — удивленно переспросил Энтони Прайт.

[Глава двадцать первая] — Да, — подтвердила Маффин, — мне было тринадцать.

[Глава двадцать первая] — Что-то рановато, — с недоверием пробормотал Энтони.

[Глава двадцать первая] — А во сколько лет начали вы?

[Глава двадцать первая] — Я? — Прайт нервно закашлялся. — Интервью беру я, а не вы. Поэтому неважно, когда это случилось со мной.

[Глава двадцать первая] — Обычное любопытство. Уверена, что вы начали поздно.

[Глава двадцать первая] Энтони покраснел и переменил тему.

[Глава двадцать первая] — Что вы чувствуете, когда сотни и тысячи мужчин глазеют на ваше обнаженное тело каждый день?

[Глава двадцать первая] — Сияю от удовольствия.

[Глава двадцать первая] — Неужели?

[Глава двадцать первая] Маффин откровенно зевнула. Она провела полтора часа за ленчем с Энтони Прайтом и впала в неодолимую скуку. Он задавал глупые вопросы высоким писклявым голосом. Даже удивительно, как такой человек умудряется поставлять материалы для целой страницы каждую неделю. Они печатались в еженедельной популярной газете.

[Глава двадцать первая] — Если старичков это заводит, то я сияю от удовольствия. Не правда ли, смешно?

[Глава двадцать первая] Энтони бросил на нее неодобрительный взгляд.

[Глава двадцать первая] — А что по этому поводу думает ваш отец?

[Глава двадцать первая] — У вас прыщик на губе, — показала Маффин. — Вы знаете, от чего они появляются?

[Глава двадцать первая] — Нет, не знаю, — раздраженно ответил Энтони, — и не хочу, чтобы вы объясняли его происхождение. Так что с вашим отцом?

[Глава двадцать первая] — У него болячек на губах нет. И у меня очаровательная мама.

[Глава двадцать первая] — Господи! — отчаявшись, вздохнул Энтони и попросил счет. — Что вы сейчас намерены делать? — спросил он Маффин.

[Глава двадцать первая] — Но я же с вами обедаю. — Она вытаращила глаза.

[Глава двадцать первая] — Я имею в виду, когда уйдем отсюда? Вы едете домой?

[Глава двадцать первая] Маффин пожала плечами.

[Глава двадцать первая] — Еще не думала. А почему вы спросили?

[Глава двадцать первая] — Хотел бы посмотреть, где вы живете. Чтобы лучше знать обстановку, которая вас окружает.

[Глава двадцать первая] — Хорошо, зайдите, выпьем по чашечке кофе. Но предупреждаю, никаких приставаний.

[Глава двадцать первая] — Могу заверить, что у меня этого и в мыслях не было.

* * *

[Глава двадцать первая] За кофе в квартире Маффин Энтони Прайт вдруг спросил:

[Глава двадцать первая] — Вы много зарабатываете вот так, ничего не делая?

[Глава двадцать первая] — Простите, не поняла? — Маффин не привыкла иметь дело с тщеславными и завистливыми людьми.

[Глава двадцать первая] — Сколько вы зарабатываете в год?

[Глава двадцать первая] Джон предупреждал, чтобы она не обсуждала свои доходы, и поэтому Маффин колебалась.

[Глава двадцать первая] — Я не имею дела с деньгами, обо всем заботится мой приятель.

[Глава двадцать первая] — Союз освобождения женщин не примет вас в свои объятия, — сухо прокомментировал Энтони. — А что вы думаете о своей внешности?

[Глава двадцать первая] — Мне бы хотелось быть выше ростом, стать похожей на русскую. И чтобы у меня были длинные, стройные ноги.

[Глава двадцать первая] Энтони Прайт поднялся.

[Глава двадцать первая] — Хорошо, — сказал он. — Кажется, все.

[Глава двадцать первая] Маффин мило улыбнулась. Она поняла, что не понравилась, но ей не хотелось, чтобы журналист догадался, что неприязнь была обоюдной.

[Глава двадцать первая] — До свидания. — Она взяла на руки Скаффа и проводила Энтони до двери. — Надеюсь, мы еще раз увидимся.

[Глава двадцать первая] После его ухода она расплакалась. Странно, но Прайт заставил Маффин загрустить. Через некоторое время она пришла в норму и отправилась в магазин «Хэродс». Для воришек-любителей это место подходило больше всего. Маффин давно облюбовала его.

[Глава двадцать вторая] — Миссис Джеймс у себя? — спросил Майк у портье.

[Глава двадцать вторая] — Миссис Джеймс уехала сегодня утром.

[Глава двадцать вторая] — Не может быть!

[Глава двадцать вторая] — Я уверен.

[Глава двадцать вторая] — Куда же она уехала?

[Глава двадцать вторая] — Извините, сэр. Я не волен давать информацию о наших гостях, если на это нет их разрешения.

[Глава двадцать вторая] — Я ее муж.

[Глава двадцать вторая] — Извините, сэр. Миссис Джеймс не оставила адреса, но она вернется в отель двадцать четвертого.

[Глава двадцать вторая] — Через три дня. Вы действительно не знаете, куда она уехала?

[Глава двадцать вторая] — К сожалению, сэр.

[Глава двадцать вторая] — Я могу снять комнату?

[Глава двадцать вторая] — Извините, сэр, свободных мест нет.

[Глава двадцать вторая] — Господи!

[Глава двадцать вторая] Майк оставил свой чемодан в камере хранения и пошел в бар. Так опоздать! Он совершил сумасшедшее путешествие через Атлантический океан, а ее нет на месте. Он даже не имел понятия, куда она исчезла.

[Глава двадцать вторая] Может быть, Рассел Хейз что-нибудь знает? Наверное, Клео уехала брать интервью. Майк был уверен, что жена проведет в Лондоне хотя бы неделю, а сейчас он даже не может снять номер в отеле, где останавливалась Клео. Придется присоединиться к компании Маленького Марти в «Европе». Как не хочется!

[Глава двадцать вторая] Майк проглотил две порции виски, чтобы хоть как-то заглушить тоску. Он начал скучать без Клео. Очень скучать. Настолько, что если бы Сьюзен не появилась в его квартире и не предложила себя, то он, пожалуй, даже не удосужился бы ни с кем переспать. Впервые за многие годы ему не требовались случайные женщины. Он мечтал о собственной жене.

[Глава двадцать вторая] Майк взял такси и поехал в «Европу». Гостиницу окружала толпа молоденьких женщин. Ему зарезервировали люкс. Едва войдя в номер, Майк заказал разговор с Расселом, а потом по внутреннему телефону связался с Джексоном и спросил о делах.

[Глава двадцать вторая] — Все в норме, — ответил Джексон. — Собираюсь уложить Маленького Марти в постельку, а потом найти себе на ночь англичанку. Хочешь присоединиться?

[Глава двадцать вторая] Майк отказался из-за усталости после перелета.

[Глава двадцать вторая] Кроме того, надо разузнать, где находится Клео. Может, она где-то поблизости и есть шанс с ней встретиться.

[Глава двадцать вторая] Рассел Хейз позвонил только через час.

[Глава двадцать вторая] — Не знаю, где она. Поскольку Клео вовремя присылает свои материалы, она вольна делать что угодно.

[Глава двадцать вторая] — Спасибо, ты здорово помог.

[Глава двадцать вторая] — Если найдешь ее, пусть обязательно позвонит мне.

[Глава двадцать вторая] — Как я могу найти ее?

[Глава двадцать вторая] — Не знаю, она же твоя жена. Позвони ее матери. Или друзьям.

[Глава двадцать вторая] — Спасибо, Расс, ты всегда умел портить мне настроение.

[Глава двадцать вторая] Он не знал, как связаться с матерью Клео. Не помнил никого из ее друзей. Ее жизнь до их встречи всегда оставалась для него закрытой книгой, которую он никогда не пытался открыть.

[Глава двадцать вторая] Майк позвонил портье и попросил меню. Потом надел кожаную куртку и вышел.

[Глава двадцать вторая] В коридоре горел дневной свет. Миссис Эмма Перл сидела на кушетке возле комнаты сына. Увидев Майка, она резко вскочила.

[Глава двадцать вторая] — Что вы здесь делаете? — не мог сообразить он.

[Глава двадцать вторая] — Слежу, чтобы с Марти ничего не случилось.

[Глава двадцать вторая] — О, — сказал Майк. — Тогда ясно.

[Глава двадцать вторая] На мгновение он остановился и посмотрел, не наблюдают ли за ними.

[Глава двадцать вторая] — Почему вы под дверью?

[Глава двадцать вторая] Эмма Перл покраснела.

[Глава двадцать вторая] — Он не хочет, чтобы я входила.

[Глава двадцать вторая] Майк понимающе кивнул. Эта женщина сошла с ума.

[Глава двадцать вторая] — Где Джексон?

[Глава двадцать вторая] — Пошел куда-то поужинать. Они все ушли ужинать. Бросили Маленького Марти одного. Честно, мистер Джеймс, это неправильно. Пять минут назад кошмарная блондинка пыталась пробраться к нему в комнату. Она говорила, что он послал за ней. Я, конечно, сразу поняла, что это наглая ложь. Если бы я здесь не сидела, она смогла бы войти. Мистер Джеймс, он еще мальчик, а глупые девочки так и лезут к нему. Его нельзя оставлять одного.

[Глава двадцать вторая] — Миссис Перл, ему почти девятнадцать лет.

[Глава двадцать вторая] Эмма дико закатила глаза.

[Глава двадцать вторая] — Мы знаем об этом, мистер Джеймс. Но для всех — ему шестнадцать. Пусть все так и останется.

[Глава двадцать вторая] Майк пожал плечами. В этот момент дверь в люкс отворилась, и на пороге появился Маленький Марти собственной персоной: небольшого роста, с копной светлых волос и карими глазами. В банном халате он абсолютно не походил на того парня, который появлялся на сцене в белом кожаном костюме и ковбойских сапогах на высоком каблуке. На подбородке виднелась россыпь красных прыщиков. Он собирался заорать на мать, но, увидев Майка, сдержался.

[Глава двадцать вторая] — Привет, Марти, — сказал Майк. — Я думал, что ты уже в кровати. Завтра — тяжелый день.

[Глава двадцать вторая] — Да, — согласился Марти, — я ложусь. — Он внимательно посмотрел по сторонам. — Скажи маме, чтобы она шла спать, Майк.

[Глава двадцать вторая] — Именно это я и делаю. Пойдемте, миссис Перл. Марти немного поспит, ему ничего не угрожает. — Он вел мамашу к лифту, подмигивая Марти. — Идите спать.

[Глава двадцать вторая] Послышался усталый, разочарованный голос миссис Перл:

[Глава двадцать вторая] — Я даже не живу с ним на одном этаже. Я ведь говорила мистеру Джексону, что хочу быть рядом с сыном.

[Глава двадцать вторая] — Конечно, — успокаивал ее Майк. — Оставайтесь пока в вашей комнате, а завтра мы постараемся все уладить.

[Глава двадцать вторая] Он высадил ее этажом выше, а потом спустился в холл.

[Глава двадцать вторая] — Которая из девушек приглашена к мистеру Перлу? — спросил он портье. Ему указали на блондинку в голубых джинсах, которая ожидала такси.

[Глава двадцать вторая] Майк поспешил к ней.

[Глава двадцать вторая] — Все нормально, — сказал он. — Марти ждет.

[Глава двадцать вторая] Она ухмыльнулась.

[Глава двадцать вторая] — Ты уверен? Какая-то сумасшедшая старуха сторожит его комнату.

[Глава двадцать вторая] — Путь открыт.

[Глава двадцать вторая] — Спасибо, сладенький.

[Глава двадцать вторая] Она двинулась к лифту, а Майк наблюдал за ней.

[Глава двадцать вторая] Бедный Маленький Марти! Какой смысл быть популярным певцом, если нельзя свободно провести время с девушкой?

[Глава двадцать третья] Перелет в Ниццу был приятным. Клео старалась держаться подальше от одиноких мужчин и в самолете сидела рядом с очаровательной женщиной, направлявшейся в отпуск, чтобы отпраздновать свой развод.

[Глава двадцать третья] — Семь лет, проведенных в муке! — призналась она Клео. — Я, он и его проклятая мать. Я видела ее чаще, чем мужа.

[Глава двадцать третья] В аэропорту Ниццы Клео взяла напрокат малолитражку серого цвета и через три часа добралась до Сен-Тропеза. В отеле она появилась измученная и вся в пыли. Приняла холодную ванну, надела купальник, который она в спешке приобрела в Лондоне, и попыталась дозвониться в кинокомпанию.

[Глава двадцать третья] Следующий киноактер, для интервью с которым она приехала, был занят на съемках. Никто ничего не знал, и Клео решила перезвонить позднее.

[Глава двадцать третья] Она пошла в бассейн. Одна.

[Глава двадцать третья] Одинокие женщины всегда уязвимы. Другие дамы смотрят на них как на потенциальных соперниц, а мужчины уверены, что встретятся с ними в постели. Ладно, пора не обращать внимания на такую чушь.

[Глава двадцать третья] Клео устроилась на матрасе и, намазав тело кремом для загара, заказала холодный коктейль, когда появился первый мужчина, маленького роста и страшно волосатый.

[Глава двадцать третья] — Только приехали? — спросил он с акцентом лондонского простолюдина.

[Глава двадцать третья] — Нет, — холодно ответила Клео.

[Глава двадцать третья] — А я думаю, что только что, — он устроился рядом. — Хотите выпить?

[Глава двадцать третья] — Я уже пью. — Она встала, нырнула в бассейн и оставалась в воде, пока мужчина не ушел.

[Глава двадцать третья] Следующим был сильно загорелый француз. Этот времени даром не терял.

[Глава двадцать третья] — Хотите потанцевать вечером?

[Глава двадцать третья] Клео ничего не ответила.

[Глава двадцать третья] Он скорчил рожу и отплыл. Затем появился немец. Она лежала, а он топтался рядом и говорил, что ей, очевидно, надоели мужчины. Она проигнорировала и его. Наверное, прошел слух, что с этой женщиной не шутят, и больше в бассейне к ней никто не приставал.

[Глава двадцать третья] Проведя два часа на солнце, она вернулась в комнату и опять попыталась дозвониться. Переговорила с агентом по рекламе и договорилась, что беседа с Сэмми Марселем состоится завтра, в обеденное время.

[Глава двадцать третья] — Приезжайте на пляж к часу дня, — сказал агент. — Мы будем снимать там с утра, так что можете явиться и раньше, посмотрите все сами.

[Глава двадцать третья] «Хорошо быть одной, — думала Клео. — И нет желания никого видеть».

[Глава двадцать третья] Но одинокую женщину подхватывают моментально. Это доказано. Поэтому ничего не оставалось, как провести длинный скучный вечер в номере отеля.

* * *

[Глава двадцать третья] Сэмми Марсель был высоким и некрасивым мужчиной. У главного сердцееда Франции были лошадиные зубы, большой нос и мясистые губы.

[Глава двадцать третья] Клео последовала совету и приехала на пляж довольно рано, чтобы понаблюдать за съемками. Поклонницы Марселя заполнили все свободное пространство, поэтому Клео пришлось пробивать себе дорогу, чтобы добраться до места съемок. Она использовала школьный запас французского, и ответственный за связь с прессой помог ей выбраться из толпы.

[Глава двадцать третья] — Сэмми — потрясающий парень, — добродушно сказал он, — но репутация у него аховая. Поверьте, с ним приятно иметь дело.

[Глава двадцать третья] Фильм делали американцы, и для Сэмми это было очень важно: он впервые получил у них роль.

[Глава двадцать третья] Снимали сцену, в которой Сэмми идет по пляжу: белые брюки, закатанные до колен, на голой груди — большой золотой диск на цепочке.

[Глава двадцать третья] Клео уже придумала начало материала: «Сэмми Марсель выглядит так, что от него должно пахнуть чесноком. По свидетельству легиона его девушек, так оно и есть на самом деле».

[Глава двадцать третья] Смотреть съемки было скучно. Дубль один. Идет Сэмми. Стоп. Дубль два. Идет Сэмми. Стоп. Сэмми чихнул. Дубль три… и так далее и тому подобное.

[Глава двадцать третья] Сняв майку, Клео лежала на песке. Солнце светило вовсю, Клео закрыла глаза и наслаждалась отдыхом. Жаль, что рядом нет Майка. Он обожал солнце, мог, не двигаясь, лежать часами. Интересно, они с Сьюзен поедут к морю? Скучает ли он? Наверное, не настолько, насколько скучал бы без своего проклятого «феррари».

[Глава двадцать третья] Пришло время перерыва на обед, и Клео поискала глазами агента. Он подошел к ней слегка расстроенный.

[Глава двадцать третья] Клео надела майку прямо на бикини.

[Глава двадцать третья] — У меня в распоряжении час, не так ли? — уточнила она.

[Глава двадцать третья] — Да, Сэмми обычно немного отдыхает перед ленчем. Пойдемте, я провожу вас в ресторан.

[Глава двадцать третья] Ресторан располагался тут же, на пляже. Деревянные столы, полосатые зонтики, поджарые официанты.

[Глава двадцать третья] В середине стоял большой стол, человек на двадцать, к нему и подвел Клео агент.

[Глава двадцать третья] — Эй, — запротестовала она, — мне нужно побеседовать с Сэмми наедине. Мы договорились об этом еще в Лондоне.

[Глава двадцать третья] — Вы понимаете, не все сразу. С Сэмми нужно действовать осторожно, пресса всегда относилась к нему отвратительно.

[Глава двадцать третья] — Что вы имеете в виду? Что значит осторожно?! Мы договорились об интервью, и все должно быть организовано.

[Глава двадцать третья] Агент имел вид побитой собаки.

[Глава двадцать третья] — Он трудный человек, особенно когда не в настроении. Уверен, что после знакомства он обязательно уделит вам время.

[Глава двадцать третья] — Большое спасибо. — Голос Клео был полон сарказма. — Я так не работаю. Я приехала из Лондона, чтобы взять именно это интервью, а теперь мне нужно уповать на случай.

[Глава двадцать третья] — Извините, вот увидите, все образуется.

[Глава двадцать третья] — Ерунда, вы просто не умеете делать свое дело! Если Сэмми Марсель вообще не дает интервью, скажите прямо. Незачем было тащить меня сюда. Это не принесет ничего хорошего ни фильму, ни Сэмми.

[Глава двадцать третья] Начали приходить люди со съемочной группы: режиссер, оператор, ассистент режиссера.

[Глава двадцать третья] Клео была вне себя. Подождите, она покажет этому мистеру Марселю! Он думает, что пресса отнеслась к нему несправедливо! Что-то он запоет, когда Клео разделается с ним!

[Глава двадцать третья] Он появился через полчаса. Брюнетка на одной руке и кучерявая блондинка на другой. Обе девушки были прикрыты лишь нижней частью бикини. Брюнетка была хорошо сложена, маленького роста, с плоской загорелой грудью, а блондинка поражала огромной покачивающейся грудью, на которой еще не загорела полоска от купальника.

[Глава двадцать третья] Оглянувшись вокруг, Клео обнаружила, что почти все женщины в ресторане верхней части бикини не носили. Куча голых грудей: больших, маленьких, торчащих, свисающих. На любой вкус.

[Глава двадцать третья] Сэмми сидел напротив. Его лошадиные зубы казались неправдоподобно белыми, а глаза — черными и пронизывающими.

[Глава двадцать третья] Агент нервно сказал:

[Глава двадцать третья] — Сэмми, это дама из журнала «Имидж», помнишь, я тебе говорил?

[Глава двадцать третья] Сэмми не обратил на него никакого внимания. Он слушал, что шепчет блондинка слева, и одновременно поглаживал плечо сидящей справа брюнетки.

[Глава двадцать третья] Клео наклонилась вперед.

[Глава двадцать третья] — Месье Марсель, — громко сказала она, — меня зовут Клео Джеймс. Я представляю журнал «Имидж», мы договорились с вами об интервью.

[Глава двадцать третья] Сэмми посмотрел на нее без всякого интереса.

[Глава двадцать третья] — А почему ты спряталась в майку? — потребовал он ответа. — Где твои сиськи? — Он стучал по столу, привлекая внимание собравшихся. — Положи их на стол, женщина, они должны находиться здесь.

[Глава двадцать третья] Клео почувствовала, как краска залила лицо. Какая свинья! Она постаралась скрыть смущение.

[Глава двадцать третья] — Сэмми, — попытался свести все к шутке агент, — воспринимай все серьезнее. Миссис Джеймс действительно представляет журнал «Имидж», один из самых популярных в Америке. — Он добавил почти безнадежно: — Это очень крупное издание.

[Глава двадцать третья] — А ее сиськи? — поинтересовался Сэмми. — Журнал большой, как ты говоришь, а они тоже большие? — зашелся он от хохота. Девушки, которые сидели рядом, тоже засмеялись.

[Глава двадцать третья] Клео взяла себя в руки.

[Глава двадцать третья] — Месье Марсель, — сказала она вкрадчивым голосом, — когда вы снимете брюки, я присоединюсь и сниму майку. А пока, может быть, останемся в одежде?

[Глава двадцать третья] Глаза Сэмми сузились.

[Глава двадцать третья] — Женщина не имеет права так говорить, — упрямо сказал он. — Женщине следует быть уступчивой и скромной. — Он бросил взгляд на присутствующих, чтобы удостовериться, что его слушают, а затем продолжал, как чревовещатель: — Женщина должна быть женственной, мягкой, тихой. Когда нужно, она должна быть матерью, а когда необходимо — проституткой. Большинство женщин умеют прекрасно соединять эти качества.

[Глава двадцать третья] — Неужели? — саркастически спросила Клео. Ей удалось включить диктофон и записывать каждое слово.

[Глава двадцать третья] — Конечно. — Его палец крутил сосок блондинки. — Женщины — прекрасные подружки, их нужно любить, но они должны знать свое место.

[Глава двадцать третья] — А где именно их место, по вашему мнению?

[Глава двадцать третья] — Дома, в спальне, на кухне, — объяснил Сэмми. — Они декоративные существа и не принадлежат к миру мужчин.

[Глава двадцать третья] — Вы сильно похожи на женоненавистника, — усмехнулась Клео.

[Глава двадцать третья] Сэмми не понравилось, что над ним насмехались.

[Глава двадцать третья] — Вы, должно быть, лесбиянка? — сказал он тоном, не терпящим возражений.

[Глава двадцать третья] Клео засмеялась еще громче.

[Глава двадцать третья] — Господи! Ну это уж слишком! Вы что, полагаете, что всякая женщина, не согласная с вашей философией, обязательно ненормальная?

[Глава двадцать третья] Сэмми уставился на нее с явным неодобрением.

[Глава двадцать третья] — Вы фригидны, я уверен, — резко сказал он. — Вам нужен мужчина, настоящий мужчина, который сумеет показать вам, что такое любовь.

[Глава двадцать третья] — Да пошли вы к черту!

[Глава двадцать третья] Сэмми встал, глаза его сверкали.

[Глава двадцать третья] — Вы ругаетесь, как извозчик.

[Глава двадцать третья] Клео это не задело.

[Глава двадцать третья] — Следую примеру великого мастера.

[Глава двадцать третья] Рот Сэмми нервно скривился. Не сумев сдержать раздражения, он выбежал из-за стола.

[Глава двадцать третья] На агента по рекламе было жалко смотреть.

[Глава двадцать третья] — Вам не следовало этого делать.

[Глава двадцать третья] Клео смерила его уничтожающим взглядом.

[Глава двадцать третья] — Послушайте, я всегда делаю то, к чему обязывает ситуация. А то, что случилось, произошло из-за вашей некомпетентности. — Она встала из-за стола. — Вообще-то все нормально. Я взяла весьма откровенное интервью. Благодарю за ленч.

[Глава двадцать третья] Она пошла к своей машине.

[Глава двадцать третья] Месье Марсель, поберегитесь!

[Глава двадцать четвертая] — Он вонючая свинья! — кричала Маффин. — Глупый идиот! Я ненавижу его, Джон, ненавижу.

[Глава двадцать четвертая] — Прекрати орать, успокойся.

[Глава двадцать четвертая] — Ты тоже орал бы! — Маффин подобрала с пола газету, которую раньше отшвырнула в ярости. — Послушай, — голос дрожал. — «Маленькая, толстая и богатая!» Это только заголовок. Тебе бы понравилось, если бы о тебе говорили как о маленьком, толстом и богатом?

[Глава двадцать четвертая] — Я не против «богатого».

[Глава двадцать четвертая] Глаза Маффин сузились.

[Глава двадцать четвертая] — Я могу подать на него в суд?

[Глава двадцать четвертая] — За что?

[Глава двадцать четвертая] — За несправедливое оскорбление, ущерб, нанесенный личности… Ну, ты же понимаешь, о чем я говорю.

[Глава двадцать четвертая] — Не глупи.

[Глава двадцать четвертая] — Почему? — Маффин бросила газету в лицо Джону. — Прочитай еще раз, какая грязь, посмотри на фотографии. Они три года пролежали в папке. Я же так больше не выгляжу.

[Глава двадцать четвертая] — Снимок не настолько уж плох, Маффин.

[Глава двадцать четвертая] — О! Неужели? — Она начала плакать. — Как я посмотрю в глаза людям? Как я буду ходить в химчистку?

[Глава двадцать четвертая] — В химчистку?

[Глава двадцать четвертая] — Да, в чертову химчистку. Они меня знают, они хранят все мои фотографии. Как я заберу теперь шерстяной костюм?

[Глава двадцать четвертая] — Когда ты знаменита, — спокойно объяснил Джон, — вполне естественно, что мнения прессы расходятся. Справедливые. Несправедливые. Хорошие. Плохие. Прочитай и забудь. Все так делают.

[Глава двадцать четвертая] — Я хочу дать интервью журналу «Личный взгляд». Я хочу рассказать всем, что Энтони Прайт — дерьмо, и чтобы это было напечатано крупным шрифтом. Я действительно так хочу, Джон.

[Глава двадцать четвертая] — Хорошо, — успокоил он. — Но зачем тратить деньги? Все, кто читал его материалы, и так знают, что он дерьмо. От него этого и ожидают. Именно благодаря своему злословию он и стал популярен. Я же тебя предупреждал.

[Глава двадцать четвертая] Маффин сняла ночнушку и уставилась в зеркало, которое висело на стене в спальне.

[Глава двадцать четвертая] — Я вовсе не толстая. У меня нет ни капельки жира.

[Глава двадцать четвертая] Джон не возражал. Однако Маффин требовался кто-нибудь, на ком она могла бы сорвать накопившееся раздражение, и никого, кроме Джона, у нее под рукой не оказалось.

[Глава двадцать четвертая] — Ты дрянь, — шипела она на него по дороге в студию. — Я больше не хочу выходить за тебя замуж.

[Глава двадцать четвертая] — Ты обещаешь?

[Глава двадцать четвертая] — Да, обещаю. Можешь забрать свой чертов календарь Шумана и разорвать его.

[Глава двадцать четвертая] — Прекрасно. Я обойдусь без тебя. Найду какую-нибудь куколку и повезу ее с собой. Эрика обожает Барбадос. Может быть, я попытаюсь снять Эрику.

[Глава двадцать четвертая] — Но они хотят меня.

[Глава двадцать четвертая] — Ничего, я постараюсь переубедить их.

[Глава двадцать четвертая] — Ты сволочь!

[Глава двадцать четвертая] — Слишком плохие слова для маленькой девочки.

[Глава двадцать четвертая] — Теперь я понимаю, почему Джейн ненавидит тебя.

[Глава двадцать четвертая] В студии Джон занялся съемочной аппаратурой и своими ассистентами, а Маффин отдала себя в руки парикмахера, косметички и костюмерши. Ее готовили к съемкам для обложки новой пластинки Маленького Марти Перла. Маффин так мечтала с ним познакомиться, но чертов Энтони Прайт все испортил; настроение было ужасным.

[Глава двадцать четвертая] Маффин хандрила, когда ее тело покрывали гримом. Ей осточертело раздеваться на людях. Осточертело втягивать живот, выставлять грудь, стоять на цыпочках, чтобы ноги казались длиннее.

[Глава двадцать четвертая] — Вот так хорошо, — сказал парень, который занимался гримом. Он показывал на выбритые в форме сердечка волосы внизу живота. Она подбрилась так для одной журнальной фотографии.

[Глава двадцать четвертая] — Спасибо, — мрачно ответила Маффин.

[Глава двадцать четвертая] Парень поклонился.

[Глава двадцать четвертая] — Раздвинь ножки, ты же не хочешь, чтобы бедра были другого цвета?

[Глава двадцать четвертая] Маффин стояла, раздвинув ноги, пока парень накладывал грим. Хорошо, что он гомик. Не будет приставать.

[Глава двадцать четвертая] — Ты уже видела Маленького Марти? — спросил парень с волнением. — Я слышал, что он голубой.

[Глава двадцать четвертая] — Дорогуша, да у тебя все голубые, — воскликнула Маффин. — Скоро ты будешь рассказывать это о принце Филиппе.

[Глава двадцать четвертая] — Как, неужели и он?

[Глава двадцать четвертая] — Не будь дураком.

* * *

[Глава двадцать четвертая] Маленький Марти приехал с мамой и Джексоном.

[Глава двадцать четвертая] Он был затянут в белую кожу с головы до ног.

[Глава двадцать четвертая] Появилась косметичка и увела его, чтобы закрасить прыщики.

[Глава двадцать четвертая] Джексон подошел к Джону, пожал руку и сказал:

[Глава двадцать четвертая] — Должно получиться прекрасно, по-моему, действительно здорово.

[Глава двадцать четвертая] Джон согласился.

[Глава двадцать четвертая] — Потрясающая затея. Маффин никогда не фотографировалась для конвертов пластинок. Это ваша идея?

[Глава двадцать четвертая] — Да, моя. — Джексон не стал вдаваться в подробности. На самом деле все было организовано его английскими партнерами, которые рекламировали пластинки Марти.

[Глава двадцать четвертая] Маффин вышла из гримерной. На ней были белые кожаные сапоги на очень высоких каблуках и белая ковбойская шляпа. Больше ничего.

[Глава двадцать четвертая] — Черт возьми! — воскликнул Джексон.

[Глава двадцать четвертая] Миссис Эмму Перл буквально сорвало со стула в углу студии.

[Глава двадцать четвертая] — Мистер Джексон! — срывающимся голосом закричала она. — Эта девушка — голая! Уберите ее, пока Маленький Марти не увидел.

[Глава двадцать четвертая] Терпению мистера Джексона пришел конец. Он взял миссис Перл за руку, вывел к лимузину, усадил в него и приказал шоферу отвезти в отель. Она громко жаловалась. Пусть поорет потом на Маленького Марти. А сейчас ее не должно быть здесь.

[Глава двадцать четвертая] Джексон быстро вернулся назад и уединился в углу комнаты с Джоном. Маффин опять ушла в гримерную.

[Глава двадцать четвертая] — Эта штучка, — тяжело дыша, спросил Джексон, — она свободна?

[Глава двадцать четвертая] Джон засмеялся.

[Глава двадцать четвертая] — Для меня — да, для тебя — нет. Это моя подружка. Мы собираемся пожениться.

[Глава двадцать четвертая] — О Господи! Извини, я не знал.

[Глава двадцать четвертая] — Не стоит волноваться, я привык к тому, что мужчины от нее без ума. Ведь Маффин потрясающая.

[Глава двадцать четвертая] — Это уж действительно. Кто она? Модель, актриса?

[Глава двадцать четвертая] — Я думал, что вы о ней все знаете.

[Глава двадцать четвертая] — Нет, мы только вчера прилетели из Штатов. Я знал, что пригласили известную модель, но не мог предположить, что она настолько хороша.

[Глава двадцать четвертая] Джон был доволен произведенным на американца эффектом. Чары Маффин действовали буквально на всех. Она была неотразима.

[Глава двадцать четвертая] — Маффин — самая известная модель в Англии. Ее имя знают в каждом доме. В этом году мы собираемся попробовать ее в кино и на телевидении.

[Глава двадцать четвертая] — Вы ее менеджер?

[Глава двадцать четвертая] — Да. Я занимаюсь ее делами.

[Глава двадцать четвертая] Джексон кивнул.

[Глава двадцать четвертая] — А в Штатах уже есть контракты?

[Глава двадцать четвертая] — Нет еще. Я повезу ее туда в этом году, не позднее.

[Глава двадцать четвертая] — Возможно, я смогу чем-то помочь. Вам надо появиться в Штатах с хорошей рекламой. Все делать умненько. Ясно, что я имею в виду?

[Глава двадцать четвертая] — Ну, когда они увидят Маффин…

[Глава двадцать четвертая] — Этого недостаточно. Поверьте мне, я-то знаю. Когда я впервые увидел Маленького Марти, он был просто подростком с фермы. Приятный мальчик. Приятная внешность. Без меня он бы до сих пор убирал навоз. Я поработал с ним и сделал звездой. Нам нужно поговорить о вашей подружке, у меня полно идей, которые приносят деньги.

[Глава двадцать четвертая] — Я всегда готов поговорить о деньгах.

[Глава двадцать четвертая] Джексон потрепал его по плечу.

[Глава двадцать четвертая] — Молодец, хороший у тебя нюх. Почему бы вам с подружкой не прийти на прием к Марти сегодня вечером? А потом можно поужинать. Ты не против?

[Глава двадцать четвертая] — Здорово. Мы будем обязательно.

[Глава двадцать четвертая] — Слушай, парень, ты же не хочешь остаться фотографом на всю жизнь. Не обижайся, я знаю, что ты профи. Но я могу указать вам дорогу к большим деньгам. Помоги мне, и я помогу тебе. Ясно?

[Глава двадцать четвертая] Джон кивнул. Ему не нравился Джексон, но он понимал, что для заключения контракта нужны хорошие связи в Америке.

[Глава двадцать четвертая] Опять появилась Маффин в прозрачной шелковой шали. Джон представил ее Джексону. Маффин злилась на Джона и бросала в его сторону недовольные взгляды.

[Глава двадцать четвертая] — Послушай, — предложил Джексон, — а что, если Маффин приведет сегодня подружку?

[Глава двадцать четвертая] — Зачем? — глупо спросила Маффин.

[Глава двадцать четвертая] — Конечно, — сразу же согласился Джон, поняв намек. — Какую бы вы предпочли?

[Глава двадцать четвертая] — Обычную, — хохотнул Джексон.

[Глава двадцать четвертая] Появился Маленький Марти. Он шел намеренно раскачивающейся походкой, юношеское лицо было аккуратно покрыто крем-пудрой.

[Глава двадцать четвертая] Маффин скинула шаль и улыбнулась.

[Глава двадцать четвертая] Маленький Марти покраснел так сильно, что этого не мог скрыть даже грим.

[Глава двадцать четвертая] — Привет, — сказала Маффин.

[Глава двадцать четвертая] — Привет. — Голос Маленького Марти дрожал.

[Глава двадцать четвертая] — Какая чудная парочка! — с энтузиазмом заметил Джексон. — Они классно смотрятся вместе.

[Глава двадцать четвертая] Это действительно была прекрасная пара. Она небольшого роста, несмотря на высокие каблуки. Оба молодые. Оба симпатичные. Джон поставил их следующим образом: Маленький Марти стоял лицом к камере, а Маффин — спиной к Марти, слегка наклонив голову в ковбойской шляпе.

[Глава двадцать четвертая] — Фантастически! — воскликнул Джексон. — Все точно! Сексуально, но не навязчиво. Как раз то, что необходимо для рекламы этому мальчику!

[Глава двадцать четвертая] Маффин ушла из студии раньше Джона. Ему нужно было сделать еще серию снимков, а она хотела вернуться домой, вымыть голову и подготовиться к приему, на который их пригласил Джексон.

[Глава двадцать четвертая] Маффин волновалась и знала, кто был причиной этого волнения. Маленький Марти Перл! Какой очаровашка!

[Глава двадцать четвертая] — Мы можем увидеться позднее? — спросил он. — Может, заглянешь после вечеринки ко мне в отель?

[Глава двадцать четвертая] — А почему бы и нет? — ответила она.

[Глава двадцать четвертая] — Только никому ни слова. Это секрет. — И он приложил палец к губам.

[Глава двадцать четвертая] — Секрет, — улыбнулась она.

[Глава двадцать четвертая] Знакомство с Марти привело Маффин в восторг. Она видела его фотографии в журналах, слышала его голос на пластинках, но в жизни он оказался еще более привлекательным.

[Глава двадцать четвертая] Маффин все еще дулась на Джона. В сущности, их размолвка произошла очень кстати. Ей легко будет поссориться с ним на приеме и уйти. В то же время злость на Энтони Прайта улетучилась. Джон был прав. Не стоило волноваться. Бедняга просто завидовал ей.

[Глава двадцать четвертая] Потихоньку напевая, Маффин вошла в квартиру. Что ей надеть? Что-нибудь ультраоткровенное? Или шикарное?

[Глава двадцать четвертая] Зазвонил телефон, и она подняла трубку. На другом конце провода молчали. Маффин нажала на рычаг. Опять эти странные звонки! Джон сказал, что есть множество скрытых обожателей, которые звонят хорошеньким девушкам.

[Глава двадцать четвертая] — Они от этого ловят кайф, — объяснил он.

[Глава двадцать четвертая] Если же он сам поднимал трубку, а в трубке молчали, то Джон обязательно кричал:

[Глава двадцать четвертая] — Давай, давай, сынок, может, и меня полюбишь?

[Глава двадцать четвертая] — Ты отвратителен, — обычно жаловалась Маффин, но не могла не смеяться вместе с Джоном.

[Глава двадцать четвертая] Телефон зазвонил опять. Может быть, это Энтони Прайт? Он вообще-то похож на тех, которые звонят и молчат.

[Глава двадцать четвертая] — Приют миссис Уилсон для холостяков слушает! — иронически сказала Маффин.

[Глава двадцать четвертая] — Джон дома? — послышался неприятный голос Джейн, жены Джона.

[Глава двадцать четвертая] — Нет. — Маффин ненавидела Джейн.

[Глава двадцать четвертая] — Это Маффин? — Джейн выговаривала ее имя с явным отвращением.

[Глава двадцать четвертая] — Да, а с кем я разговариваю?

[Глава двадцать четвертая] — Это миссис Клептон.

[Глава двадцать четвертая] — О, мама Джона?

[Глава двадцать четвертая] — Нет, дорогая, его жена.

[Глава двадцать четвертая] — Извините, голос похож на мамин.

[Глава двадцать четвертая] — Ничего, дорогуша, я приняла вас за прислугу.

[Глава двадцать четвертая] — Джона дома нет.

[Глава двадцать четвертая] — Вы уже сказали. Передайте, пусть позвонит мне. Между прочим, я видела вашу фотографию с помолвки. Вот уж смешно! Молоденькие глупые девочки готовы на все ради рекламы. Джон вообще не имеет намерения снова жениться: он сказал мне, что сделал это для того, чтобы вы не возникали, а потом, с разводом еще не решено. Разве Джон не сказал вам? Не ставьте на него, ведь я могу еще передумать. Пока.

[Глава двадцать четвертая] — О! — Маффин держала в руках трубку, в которой раздавались короткие гудки. — Отвратительная старая сука! Он хочет на мне жениться! Очень хочет! — Она в ярости бросила трубку.

[Глава двадцать четвертая] Неужели Джон лжет? Если так, то она ему задаст!

[Глава двадцать пятая] Когда самолет приземлился, в Лондоне было солнечно. Несколько часов полета Клео провела работая над материалом о Сэмми Марселе. Материал получился хлесткий и звучал как обвинение всем мужчинам, которые считали женщин привлекательными вещами, пригодными лишь для мужских удовольствий. Известный актер оказался настоящим женоненавистником. В острой, юмористической статье Клео разоблачила Сэмми Марселя и подобных ему мужчин. Она не могла дождаться, когда отпечатают материал и отошлют Расселу.

[Глава двадцать пятая] На такси Клео добралась до отеля, а поскольку она вернулась на день раньше, то комнату для нее нашли с трудом.

[Глава двадцать пятая] В отеле ее ожидали три записки от Доминик Ласт, в которых та просила немедленно позвонить. Клео набрала номер.

[Глава двадцать пятая] — Я благодарю Бога, что ты вернулась. Мне можно прийти? — спросила Доминик.

[Глава двадцать пятая] — Я только что вернулась. Хочу еще поработать.

[Глава двадцать пятая] — Пожалуйста! Это очень важно. Я должна поговорить с тобой.

[Глава двадцать пятая] — Хорошо, — без энтузиазма сказала Клео: опять она не сумела отказать.

[Глава двадцать пятая] Доминик пришла через час. Рыжие волосы спрятаны под шарфом, а заплаканные глаза — под солнечными очками. Вероятно, перед приходом она долго рыдала.

[Глава двадцать пятая] Клео вдруг стало жаль ее.

[Глава двадцать пятая] — Ты ужасно выглядишь! — воскликнула она. — Что случилось?

[Глава двадцать пятая] Доминик сняла очки, и Клео увидела огромный синяк.

[Глава двадцать пятая] — Посмотри, что сделал этот подлец!

[Глава двадцать пятая] — Дайан? — ужаснулась Клео.

[Глава двадцать пятая] — Нет, твой друг. Эта гадина, с которой ты меня познакомила.

[Глава двадцать пятая] — Шеп Стоун?

[Глава двадцать пятая] — Именно так зовут этого подлеца-импотента.

[Глава двадцать пятая] Клео села.

[Глава двадцать пятая] — Я ничего не понимаю. Когда мы в последний раз разговаривали с тобой, он был самым потрясающим мужчиной в твоей жизни. И ты собиралась оставить мужа и любовника ради него.

[Глава двадцать пятая] — Мне можно выпить?

[Глава двадцать пятая] Доминик сняла шарф и встряхнула волосами.

[Глава двадцать пятая] Клео посмотрела на часы. Было около четырех.

[Глава двадцать пятая] — Я не знаю, открыт ли бар.

[Глава двадцать пятая] — Они всегда обслуживают в номерах. Мне двойной виски.

[Глава двадцать пятая] Клео взяла трубку и заказала чай для себя и виски для Доминик.

[Глава двадцать пятая] — Может быть, все-таки расскажешь мне, что случилось?

[Глава двадцать пятая] Доминик вздохнула.

[Глава двадцать пятая] — Как я уже рассказывала тебе, Шеп заставил меня переспать с ним в тот день, когда ты нас познакомила. Наверное, я была немножко пьяна. Он воспользовался ситуацией. Если бы ты осталась, а не убежала…

[Глава двадцать пятая] — Позволь, но именно ты пригласила его присесть за наш столик.

[Глава двадцать пятая] — Я думала, что он твой друг.

[Глава двадцать пятая] — Если бы я хотела, чтобы он присоединился к нам, то пригласила бы его сама. Я Стоуна не выношу.

[Глава двадцать пятая] — Ну, во всяком случае, если бы ты осталась…

[Глава двадцать пятая] — По телефону ты мне сказала, — напомнила Клео, — что провела с ним великолепные часы, настоящая любовь и все в этом роде, и что ты собираешься оставить Дайана ради него.

[Глава двадцать пятая] — Чепуха! — резко сказала Доминик. — Ты ничего не поняла.

[Глава двадцать пятая] — Чушь! — воскликнула Клео.

[Глава двадцать пятая] В дверь вежливо постучали, и вошел официант с заказом.

[Глава двадцать пятая] Они дождались его ухода, а затем Доминик раскрыла карты:

[Глава двадцать пятая] — Представляешь, я потеряла в его номере бриллиантовое кольцо и, когда на следующий день пришла, чтобы забрать его, он меня ударил.

[Глава двадцать пятая] — Все было именно так?

[Глава двадцать пятая] — Да. Я не лгу.

[Глава двадцать пятая] Клео налила себе чаю. Нет слов! Доминик заслужила бы высшую награду на конкурсе лжецов.

[Глава двадцать пятая] — Ну? — спросила Клео. — И чего ты хочешь от меня?

[Глава двадцать пятая] — Договорись о встрече. Я хочу поговорить с ним.

[Глава двадцать пятая] — Поговорить? О чем?

[Глава двадцать пятая] — Я хочу поговорить наедине. Если ты ему позвонишь, он придет, чтобы встретиться с тобой. Тебя на месте не окажется. Вместо тебя пойду я. Все просто.

[Глава двадцать пятая] — Послушай, подожди минуточку. Зачем мне встречаться с человеком, который тебя ударил? Шеп Стоун мне страшно не нравится, но я никогда не смогу представить его бьющим женщину. За что он тебя ударил?

[Глава двадцать пятая] — Не знаю.

[Глава двадцать пятая] — Так. Или говори правду, или забудем обо всем.

[Глава двадцать пятая] — Ты что, хочешь сказать, что не поможешь мне?

[Глава двадцать пятая] — В твоем рассказе полно провалов. Пожалуйста, больше не приходи сюда, не лги и не пытайся меня использовать.

[Глава двадцать пятая] Доминик передернула плечами.

[Глава двадцать пятая] — Я и не думала, что ты мне поможешь.

[Глава двадцать пятая] Она допила виски, встала и сказала ровным голосом:

[Глава двадцать пятая] — Ты ревнивица, Клео. Не можешь пережить, что Шеп захотел меня, а не тебя.

[Глава двадцать пятая] — Да прекрати ты…

[Глава двадцать пятая] Доминик надела шарф и очки.

[Глава двадцать пятая] — Ты завидуешь, потому что у меня есть семья и ребенок. Ты всегда завидовала мне. Моим волосам, моей фигуре. Ты всегда…

[Глава двадцать пятая] Клео встала.

[Глава двадцать пятая] — До свидания, Доминик.

[Глава двадцать пятая] Клео зашла в ванную и хлопнула дверью. Господи! Как несправедливо! Она всегда хотела быть хорошим другом, и вот что из этого получилось.

[Глава двадцать пятая] Рассел Хейз. Подружка Сьюзен. А теперь и Доминик.

[Глава двадцать пятая] Выходит, что она ничего не знала о своих друзьях.

[Глава двадцать пятая] Зазвонил телефон. Когда Клео вошла в комнату, Доминик уже не было. Звонил Батч Кауфман.

[Глава двадцать пятая] — Вечером много приемов. Я думаю, можно будет заглянуть на них вместе.

[Глава двадцать пятая] — Отлично. Как раз сегодня это мне не помешает.

[Глава двадцать пятая] — Я заеду к восьми. А потом, может быть, организуем собственную вечеринку? Мой дублер достал нечто особенное.

[Глава двадцать пятая] — Не исключено.

[Глава двадцать пятая] — Хорошо, мисс Спокойствие. Увидимся позднее.

[Глава двадцать шестая] Поскольку Джон не мог решить, какая девушка больше подойдет для Джексона, он пригласил Эрику и Лори. Они пришли обе, Маффин приветствовала их словами:

[Глава двадцать шестая] — У него для вас потрясающий мужик, настоящий огонь!

[Глава двадцать шестая] — Американец, — заметил Джон, — способен на многое.

[Глава двадцать шестая] — Да уж! — Маффин показала язык и побежала краситься.

[Глава двадцать шестая] Она ничего не сказала Джону о звонке жены, решив приберечь эту информацию до поры до времени.

[Глава двадцать шестая] На Эрике был коричневый шелковый костюм с большим вырезом. Светлые волосы разделялись посредине на пробор и ниспадали на плечи.

[Глава двадцать шестая] — Ты прекрасно выглядишь, — восхищенно сказал Джон.

[Глава двадцать шестая] Лори решила подчеркнуть свою смуглую кожу красным нарядом цыганки. Прическа была в африканском стиле, а косметика так и бросалась в глаза.

[Глава двадцать шестая] — Экстравагантно! — оценил Джон. Он был доволен. Девушки выглядели потрясающе, и одна из них обязательно понравится Джексону.

[Глава двадцать шестая] Появилась Маффин в белой с оборками блузке, заправленной в белые джинсы. Кроме того, на Маффин были белые сапоги. С ее появлением девушки как-то поблекли.

[Глава двадцать шестая] — Видела статью Энтони Прайта сегодня утром, — улыбнулась Эрика. — Ну и сука!

[Глава двадцать шестая] — Не надо. — Джон взял ее за руку. — Об этом предмете говорить сегодня не будем. Пошли.

[Глава двадцать шестая] У Маффин внутри все кипело.

[Глава двадцать шестая] Вот и доверяй Эрике! Неужели она действительно читала то, что написал о ней Энтони Прайт? Глупая, старая корова! Ей не меньше двадцати шести. Ей-то чего смеяться! Хорошо все-таки, что Джон пригласил Эрику и Лори на прием: они его займут. У Маффин были свои планы, в которые не входил проклятый Джон Клептон.

* * *

[Глава двадцать шестая] Весь день Майк Джеймс провел в деловых встречах. Он намеревался покончить со всеми делами и провести оставшееся время в Лондоне с женой. Свободное время. Время для разговоров. Время для любви.

[Глава двадцать шестая] Его повели в ресторан, где Майк, вопреки обыкновению, даже не пытался заговорить ни с одной из дюжины очаровательных девушек, обедавших там.

[Глава двадцать шестая] «У меня изменился характер, — думал он. — Я могу спокойно смотреть на красоток и не думать о сексе. Ну, может быть, совсем немножко. Но ведь подумать — не значит сделать. Кажется, я делаю успехи».

[Глава двадцать шестая] Майк имел серьезный разговор с Джексоном по поводу матери Маленького Марти.

[Глава двадцать шестая] — Нужно, чтобы она уехала, — сказал он. — Она только мешает турне. Отошлите ее домой.

[Глава двадцать шестая] Джексон согласился:

[Глава двадцать шестая] — Будет сделано.

[Глава двадцать шестая] Вечером Майк пошел на прием к Маленькому Марти Перлу. «Не связывайся ни с кем, — предупредил он себя. — Сделай это хотя бы раз в жизни».

[Глава двадцать шестая] Там было много девушек. Толстых. Худых. Умных. Глупых. Он оставался в одиночестве, немного поболтал и даже отказался от одного прозрачного предложения.

[Глава двадцать шестая] Майк гордился собой. Верный муж, мужчина, который бережет себя для жены.

[Глава двадцать шестая] — Эй, — позвал Джексон, когда вечеринка была в разгаре, — может, поужинаешь с нами?

[Глава двадцать шестая] — Не знаю, — ответил Майк и внимательно осмотрел девушек, которые держали Джексона под руку. Ему понравились обе: и блондинка, и негритянка.

[Глава двадцать шестая] — Вы знакомы с Джоном…

[Глава двадцать шестая] — Клептоном, — подсказал Джексон.

[Глава двадцать шестая] — Да, Клептоном. Джон сегодня делал снимки для нашей пластинки. Чудный парень, молодчина. А это Майк Джеймс, Джон. Майк входит в совет директоров компании «Хэмптон рэкордс». Тебе полезно с ним познакомиться.

[Глава двадцать шестая] Они пожали друг другу руки, и Майк повернулся к блондинке.

[Глава двадцать шестая] — Меня зовут Эрика, — сказала она, протянув руку и задержав ее в его ладонях дольше положенного.

[Глава двадцать шестая] Джексон по-хозяйски обнял Лори, он отлично знал репутацию Майка Джеймса в Нью-Йорке.

[Глава двадцать шестая] «Неважно, — доказывал себе Майк, — если я и пересплю с кем-нибудь до того, как увижу Клео. Это не в счет. Во всяком случае, она не узнает».

[Глава двадцать шестая] — А где мы будем ужинать? — поинтересовался Майк.

* * *

[Глава двадцать шестая] — Ты, как обычно, потрясающе выглядишь.

[Глава двадцать шестая] Клео вздохнула.

[Глава двадцать шестая] — Благодарю, Батч. Но я бы так не сказала. Я злая, обиженная, без настроения.

[Глава двадцать шестая] — Надеюсь, не из-за меня?

[Глава двадцать шестая] — Конечно, нет.

[Глава двадцать шестая] — Тогда почему?

[Глава двадцать шестая] — Не хочу вдаваться в подробности. Все скучно и грустно. Давай просто приятно проведем вечер и удовлетворим свое «эго».

[Глава двадцать шестая] — Полностью согласен. Вместе мы можем быть по-декадентски эгоистичны. Может быть, забудем о приемах?

[Глава двадцать шестая] — Нет, давай сходим туда. Хочется шума, музыки, я хочу понаблюдать за людьми.

[Глава двадцать шестая] На Клео было новое трикотажное платье, ниспадавшее складками, черные шелковые чулки и босоножки на очень высоком каблуке. Приятная перемена, потому что обычно она носила брюки. Клео знала, что Майку это пришлось бы по вкусу: он часто корил ее за то, что она прячет ноги.

[Глава двадцать шестая] — У тебя лучшие ноги в Нью-Йорке, — ворчал он. — А ты прячешь их, как португальская монахиня.

[Глава двадцать шестая] Мысли о Майке вызывали злость. Он перестал звонить. Просто так. Никаких писем. Ничего. Прошло так мало времени, а он уже смирился с ее уходом.

[Глава двадцать шестая] Нужно подумать о будущем. Осталось взять два интервью у актеров. А потом? Клео не хотела возвращаться в Нью-Йорк. Возможно, она больше не будет работать на Рассела Хейза и журнал «Имидж».

[Глава двадцать шестая] — Сначала поедем в Дорчестер, — сказал Батч. — Я обещал появиться на приеме у Маленького Марти Перла. Если будешь себя хорошо вести, я тебя представлю. Ему шестнадцать лет, он девственник и симпатичнее, чем ты.

* * *

[Глава двадцать шестая] Джексон и Джон с видом родителей наблюдали за Маффин и Маленьким Марти, когда те позировали фотографам.

[Глава двадцать шестая] — Хорошая парочка, — заметил Джексон.

[Глава двадцать шестая] — Да, — согласился Джон. Он подумал, что не стоило объявлять об их с Маффин помолвке. Небольшая любовная история с Маленьким Марти — это же фантастическая реклама! К тому же это значительно улучшило бы его отношения с Джейн.

[Глава двадцать шестая] — Остерегайся моей матери, — прошептал Марти Маффин, когда они стояли в окружении фоторепортеров.

[Глава двадцать шестая] — Что? — прошептала Маффин.

[Глава двадцать шестая] — Подожди в холле. Я позову тебя, когда все будет спокойно.

[Глава двадцать шестая] — Так таинственно, — хихикнула Маффин.

[Глава двадцать шестая] — Ты мне действительно нравишься, — сказал Марти, — а я тебе?

[Глава двадцать шестая] — Конечно. — Она сжала ему руку, улыбнулась фотографам и выставила вперед грудь.

* * *

[Глава двадцать шестая] Майк держал Эрику под руку и говорил:

[Глава двадцать шестая] — Почему такая красавица оказалась в компании тупицы Джексона?

[Глава двадцать шестая] — Джон — мой старый друг. Я подумала, что будет весело. У тебя такие зовущие глаза.

[Глава двадцать шестая] — Зовущие только тебя.

[Глава двадцать шестая] — Куда поедем?

[Глава двадцать шестая] — Называй любое место.

[Глава двадцать шестая] — Ты слишком назойлив.

[Глава двадцать шестая] — Мне нравится твоя блузка.

[Глава двадцать шестая] — Блузка — такое старинное приятное слово.

[Глава двадцать шестая] — Я употребил его, потому что решил, что ты приятная девушка с прекрасными старомодными манерами.

[Глава двадцать шестая] — Ха-ха.

[Глава двадцать шестая] — Может, не поедем со всеми, а удерем куда-нибудь вдвоем?

[Глава двадцать шестая] — Неплохо бы.

[Глава двадцать шестая] Майк подмигнул.

[Глава двадцать шестая] — Я все устрою. Переговорю с Джексоном, и двинемся.

[Глава двадцать шестая] — Ты слишком торопишься.

[Глава двадцать шестая] — Ты еще плохо меня знаешь.

* * *

[Глава двадцать шестая] — Ну вот, — говорил Батч, — как только съемки закончатся, я сразу же вернусь в свой дом на побережье. Если будешь в Лос-Анджелесе, добро пожаловать! Там со мной живет одна девушка, но она всегда может переехать, она все поймет. — Он помог Клео выйти из машины. — Что ты об этом думаешь?

[Глава двадцать шестая] — Я сейчас ничего не планирую, Батч. Пусть все идет своим ходом.

[Глава двадцать шестая] К Батчу бросились поклонницы, желающие получить автограф, и Клео пошла в отель. Она стояла в холле и смотрела на приближавшегося к ней мужчину. Так похож на Майка. Та же походка. Он обнимал блондинку. Когда они приблизились, у Клео до боли сжалось сердце: это был Майк.

[Глава двадцать шестая] Он болтал с Эрикой: легкий двусмысленный разговор должен подогреть девушку. Потом он заметил пару потрясающих ног. Когда его взгляд добрался до лица, Майк понял, что перед ним была… О, черт! Клео!

[Глава двадцать шестая] Он отдернул руку от Эрики, но было уже поздно: Клео его заметила. В это время подошел мужчина, в котором Майк узнал киноактера Батча Кауфмана, и взял Клео под руку.

[Глава двадцать шестая] — Господи! — вырвалось у Майка.

[Глава двадцать шестая] — Что случилось? — спросила Эрика. — Почему мы остановились?

[Глава двадцать шестая] Пока Майк лихорадочно решал, что делать, Клео прошла мимо со своим спутником.

[Глава двадцать шестая] — Привет, Майк, — обронила она на ходу, — рада, что у тебя все в порядке.

[Глава двадцать шестая] Он открыл рот, чтобы ответить. Но она спокойно, держа Батча за руку, ушла. Сука!

[Глава двадцать шестая] И для этого он совершил перелет через Атлантический океан!

[Глава двадцать шестая] — Кто это? — поинтересовалась Эрика.

[Глава двадцать шестая] — Моя жена, — горько сказал Майк.

[Глава двадцать седьмая] Портье подозрительно посмотрел на Маффин.

[Глава двадцать седьмая] — Я ищу мистера Марти Перла.

[Глава двадцать седьмая] — То же самое делают и многие другие девушки, — ответил он, вытягивая шею и заглядывая в вырез блузки.

[Глава двадцать седьмая] — Мистер Перл пригласил меня. Я подожду в холле. Когда он позвонит, сообщите мне. Меня зовут Маффин.

[Глава двадцать седьмая] — Как?

[Глава двадцать седьмая] — Маффин, — назвала она по буквам.

[Глава двадцать седьмая] — Вы же не можете провести в холле всю ночь. Почему не выйти на улицу с другими девушками?

[Глава двадцать седьмая] — Я не поклонница, — обиженно возразила Маффин, — а близкий друг. Пожалуйста, сообщите мне, когда он позвонит.

[Глава двадцать седьмая] Она выбрала место, откуда был хорошо виден портье, уселась в кресло и облегченно вздохнула.

[Глава двадцать седьмая] Это было непросто. После того как ее сфотографировали на приеме, она старательно избегала Джона. Было полно знакомых, и она болтала то с одним, то с другим, пока Джон не отвел ее в угол и не сказал:

[Глава двадцать седьмая] — Пойдем, и будь приветливее с Джексоном. Поболтай, очаруй его. Он тот человек, который нам нужен в Америке.

[Глава двадцать седьмая] — Нет, — коротко возразила Маффин, — мне надоело развлекать людей, осточертели твои дела. И твоя ложь.

[Глава двадцать седьмая] — Прекрати, Мафф, — попросил Джон, — это очень важно.

[Глава двадцать седьмая] — Плевать. Оставь меня в покое.

[Глава двадцать седьмая] — Это глупо!

[Глава двадцать седьмая] — Если я хочу быть глупой, то я буду глупой, а ты убирайся!

[Глава двадцать седьмая] Какое-то время они в упор смотрели друг на друга, потом Джону пришлось убраться к Джексону.

[Глава двадцать седьмая] Маффин вышла из отеля и вызвала такси. Завтра они с Джоном помирятся, если она этого захочет и если он сможет толком объяснить звонок Джейн. Но сегодня для разнообразия она будет заниматься тем, чем захочет.

[Глава двадцать седьмая] Ее позвал портье.

[Глава двадцать седьмая] — Люкс 404,— сказал он, — четвертый этаж.

[Глава двадцать седьмая] — Спасибо. Я же говорила вам, что он меня ждет. — Маффин пошла к лифту, чувствуя, что волнуется. Она и припомнить не могла, когда такое происходило с ней в последний раз.

[Глава двадцать седьмая] Маленький Марти ждал ее у входной двери. На нем был короткий махровый халат.

[Глава двадцать седьмая] — Быстро! — Он втолкнул ее в номер, захлопнул дверь и закрыл на ключ. Потом схватил Маффин и неумело поцеловал.

[Глава двадцать седьмая] — Ты заставляешь меня дрожать! — воскликнула она.

[Глава двадцать седьмая] — Ты такая сексуальная, — ответил он. — Пойдем в спальню, я покажу тебе свои пластинки.

[Глава двадцать седьмая] Они побежали туда, смеясь и держась за руки. На кровати были разложены пластинки с фотографиями Марти на обложках.

[Глава двадцать седьмая] — Я записал десять альбомов, — похвастался Маленький Марти. — И два золотых диска.

[Глава двадцать седьмая] — Потрясающе. Мне раздеться?

[Глава двадцать седьмая] Марти с изумлением наблюдал, как Маффин сняла вначале сапоги, потом брюки и блузку.

[Глава двадцать седьмая] — Ты такая красивая, — сказал он и потянулся к торчащей груди.

[Глава двадцать седьмая] Она развязала пояс у него на халате.

[Глава двадцать седьмая] — А ты потрясающий мужчина! — воскликнула она.

[Глава двадцать седьмая] — Неужели?

[Глава двадцать седьмая] — Да ты и сам знаешь об этом.

[Глава двадцать седьмая] — Спасибо. Может, поставить пластинку?

[Глава двадцать седьмая] — Да. Здорово.

[Глава двадцать седьмая] Марти поставил диск «Только для подростков», и Маффин завизжала от восторга.

[Глава двадцать седьмая] — Может, займемся любовью? — несмело предложил Марти.

[Глава двадцать седьмая] — Почему бы и нет? — согласилась Маффин и легла на постель.

[Глава двадцать седьмая] Марти осторожно расположился рядом.

[Глава двадцать седьмая] Все закончилось быстро. Они опять завели пластинку и продолжали заниматься любовью. В течение часа — четыре раза. Маффин не смогла сдержать восторга.

[Глава двадцать седьмая] — Ты супермен! Я люблю тебя!

[Глава двадцать седьмая] Вспомнив свои неудачные попытки с проститутками, Маленький Марти сказал:

[Глава двадцать седьмая] — Я думаю, нам надо пожениться.

[Глава двадцать седьмая] — Да, — ответила Маффин, которой понравилось это предложение. — Конечно. Давай еще поиграем и обсудим это.

[Глава двадцать восьмая] Клео никогда не пила много, но на этот раз решила, что пришло время набраться до чертиков. Она всегда ограничивалась маленькими рюмками сухого вина, и переход к двойным порциям виски дался нелегко.

[Глава двадцать восьмая] — Поехали ко мне и там покурим, — предложил Батч.

[Глава двадцать восьмая] — Я лучше напьюсь, — твердила Клео. — Я праздную окончание семейной жизни на всю катушку.

[Глава двадцать восьмая] — Может, отпразднуем другим способом?

[Глава двадцать восьмая] — Сексуальный маньяк.

[Глава двадцать восьмая] Они побывали на приеме Маленького Марти Перла, потом — еще на одной вечеринке, потом поехали на сборище киношников, где встретили Рамо, который присоединился к ним вместе с двумя девушками.

[Глава двадцать восьмая] К этому времени Клео уже порядком набралась. Двойной виски, затем — шампанское, затем — бренди, а потом она почему-то оказалась в отеле у Рамо, и он давал нюхать нашатырь, а она пыталась сказать, что ненавидит этот запах — просто выносить не может.

[Глава двадцать восьмая] Куда, черт возьми, подевался Батч? Кто-то пытался снять с нее платье, она с трудом встала на ноги и потребовала, чтобы ее отвезли домой.

[Глава двадцать восьмая] — Но дорогуша, — объяснял голый Рамо, — Батч в спальне с девочками, так что остались только мы с тобой, давай займемся любовью.

[Глава двадцать восьмая] — Нет. — Клео покачала головой; все плыло, ее подташнивало. — Я еду домой.

[Глава двадцать восьмая] Как жаль, что у нее нет настоящего дома. Квартира в Нью-Йорке стала чужой, так что, пока все не уладится, придется жить в отелях.

[Глава двадцать восьмая] Клео нетвердым шагом спустилась вниз — на улице уже светало.

[Глава двадцать восьмая] Господи! На одиннадцать назначена встреча с английским актером Даниелом Онелом. В каком же виде она явится!

[Глава двадцать восьмая] Клео взяла такси и по дороге с трудом сдерживала тошноту. У входа в отель злой Майк с побелевшим лицом нервно мерил шагами улицу.

[Глава двадцать восьмая] — Уже пять утра! — завопил он. — Где ты, черт возьми, шлялась?

[Глава двадцать восьмая] Майк всегда отличался умением мыслить логически. И он уже винил во всем не себя, а ее.

[Глава двадцать восьмая] Клео заплатила за такси, попыталась не обращать внимания на мужа, который вскоре станет бывшим. Но он просто подпрыгивал от ярости.

[Глава двадцать восьмая] — Ну? — потребовал Майк ответа.

[Глава двадцать восьмая] Она посмотрела на него недружелюбным взглядом.

[Глава двадцать восьмая] — Чего-то в тебе не хватает… A-а, вот теперь все ясно. Почему на твоей руке не висит блондинка? Что-то не в порядке, Майк, блондинки нет.

[Глава двадцать восьмая] — Ты пьяна?

[Глава двадцать восьмая] — И устала. И хочу спать. — Она вошла в отель.

[Глава двадцать восьмая] Он проследовал за ней.

[Глава двадцать восьмая] — Пошел к черту! — сказала она.

[Глава двадцать восьмая] — Нам надо поговорить.

[Глава двадцать восьмая] — Майк, иди куда-нибудь в другое место и там разговаривай, я тебя не держу. Делай все, что хочешь, я тебе не помеха.

[Глава двадцать восьмая] — Клео…

[Глава двадцать восьмая] Ее распирало от злости. Лживый притворник, неверный муж.

[Глава двадцать восьмая] — Майк, малыш, сделай мне одолжение, убирайся немедленно.

[Глава двадцать восьмая] Она ринулась в лифт, поднялась в номер и почувствовала приступ тошноты.

[Глава двадцать восьмая] «Так тебе и надо, не напивайся».

* * *

[Глава двадцать восьмая] Вначале Майк решил послать все к чертям. Его опять поймали со спущенными штанами — фигурально говоря.

[Глава двадцать восьмая] «Кто это был?» — спросила Эрика. Когда Майк ответил: «Моя жена», он уже страшно винил себя за то, что так глупо попался во второй раз.

[Глава двадцать восьмая] Наконец до него дошло, что его жена была не одна. Что она делала с таким повесой, как Батч Кауфман?

[Глава двадцать восьмая] Они с Эрикой сидели в том же ресторане, где он обедал в предыдущий день; она болтала со знакомыми.

[Глава двадцать восьмая] — Извини, — обратился Майк, — ты не будешь против, если я уйду?

[Глава двадцать восьмая] — Нет, — ответила Эрика, решив, что ему нужно в туалет.

[Глава двадцать восьмая] Он встал из-за стола, нашел официанта, оплатил счет и вышел из зала. Майк нисколько не сожалел об Эрике. С ней все будет в порядке, ее окружали друзья.

[Глава двадцать восьмая] На такси он вернулся на прием к Марти Перлу, но Клео там не оказалось. Все уже разошлись, осталось лишь несколько пьяных журналистов, которые никогда не упускали случая набраться за чужой счет.

[Глава двадцать восьмая] Он прошелся по отелю, тщетно пытаясь найти Клео, потом поехал в ее отель, где ему объяснили, что днем она была в отеле, но сейчас отсутствует.

[Глава двадцать восьмая] Остаток вечера Майк провел в баре. Потом ожидал в холле до двух ночи, пока его вежливо не попросили выйти. До самого утра он торчал на улице, пока в начале шестого Клео не приехала на такси. Пьяная. Язвительная. Злая.

[Глава двадцать восьмая] Затем она убедительно, о да, убедительно приказала ему убираться. Подобные выражения Клео обычно употребляла в крайнем раздражении. Конечно, она была пьяна, но разве это смягчает ее вину? Ведь он прождал всю ночь.

[Глава двадцать восьмая] Теперь она исчезла, удрала к себе в номер. Клео не была расположена прощать. Она не пожелала никаких объяснений.

[Глава двадцать восьмая] «Сьюзен, Сьюзен, кто она? О, эта… ну, между нами ничего и не было, просто немножко оступился, пожалел ее. Это же ничего не значит. Вернись, Клео. Ты потрясающе выглядела сегодня. Я видел твои ноги. Я хочу тебя».

[Глава двадцать восьмая] У себя в отеле Майк шагал по комнате взад-вперед. Он поспит несколько часов и пойдет к ней. Может быть, подарить ей что-нибудь? Ей всегда нравились подарки. После того как она простит его, он спокойно разузнает, что она делала с Батчем Кауфманом до пяти часов утра.

[Глава двадцать девятая] Во время ужина Джон оказался рядом с Лори, Эрикой и Джексоном. Компания, конечно, не из идеальных. Безусловно, Маффин она бы не понравилась. Во всяком случае, это ее вина. Она сбежала, как необузданный подросток.

[Глава двадцать девятая] Они уютно сидели в «Сан-Лоренцо» вчетвером. Джексон приклеился к Лори, все время шептал ей что-то на ухо, она хохотала.

[Глава двадцать девятая] Эрика держалась настороженно и беззаботно уминала за обе щеки все, что подавали.

[Глава двадцать девятая] — Майк Джеймс продемонстрировал трюк и исчез, — объяснила она, — но я осталась, потому что умирала от голода.

[Глава двадцать девятая] В «Сан-Лоренцо» обычно собирали информацию для колонок сплетен. Осведомителей хватало, и Джон был уверен, что завтра же появится сообщение о том, что его видели с девушкой. Не с Маффин.

[Глава двадцать девятая] А где сейчас Маффин? Без сомнения, дома, в постели и страшно переживает.

[Глава двадцать девятая] — А где Мафф-Мафф? — поинтересовалась Эрика, покончив с едой.

[Глава двадцать девятая] — Не могу понять, куда вмещается столько пищи, — удивленно покачал головой Джон.

[Глава двадцать девятая] — Все ты прекрасно знаешь. Неужели у тебя девичья память?

[Глава двадцать девятая] Боже! Он со страхом вспомнил о связи с Эрикой. Когда доходило до секса, она становилась сумасшедшей. Настоящая буря страсти! Джон никогда не забудет, как она впилась зубами в его тело, и он подумал: сейчас она откусит кусок. Он был уверен, что она собирается это сделать, и с трудом вырвался; остались лишь раны и твердая уверенность в том, что нужно держаться подальше от якобы холодных блондинок. Конечно, это было до Маффин.

[Глава двадцать девятая] Он радовался, что Джексон не выбрал Эрику, хотя, по словам Маффин, Лори тоже отличалась странноватым вкусом. Джон удивился, когда узнал, что Маффин с подружками часами обсуждали свои похождения. И в самых ярких деталях!

[Глава двадцать девятая] — Я спросила, куда запропастилась Маффин? — деликатно поинтересовалась Эрика.

[Глава двадцать девятая] — Она устала, — объяснил Джон, — был трудный день, и я отослал ее домой.

[Глава двадцать девятая] — Она расстроилась из-за статьи Энтони Прайта?

[Глава двадцать девятая] — Эрика, а ты бы расстроилась, если бы твое интервью опубликовали в популярной еженедельной газете? Я, конечно, уважаю тебя, ты прекрасная модель, но как часто твое имя помещают под фотографиями?

[Глава двадцать девятая] — Мне не нужна личная реклама. Работы всегда хватает.

[Глава двадцать девятая] — Это прекрасно. Но Маффин не обычная модель. Я собираюсь сделать из нее настоящую звезду.

[Глава двадцать девятая] — Тоже мне мудрец! Ты всегда был жуликом. Возможно, тебе что-то и удастся.

[Глава двадцать девятая] — Я могу этого добиться.

[Глава двадцать девятая] Эрика постучала длинными ногтями по столу.

[Глава двадцать девятая] — Может, заглянем ко мне на чашечку кофе?

[Глава двадцать девятая] — Нет, милашка.

[Глава двадцать девятая] — Спешишь домой, к своему денежному вкладу?

[Глава двадцать девятая] — Нет, домой, к своей девушке.

[Глава двадцать девятая] Эрика пожала плечами.

[Глава двадцать девятая] — В таком случае, думаю, вы меня извините, если я уйду и присоединюсь к своим друзьям. — Она встала и слабо улыбнулась. — Если изменишь свое решение, позвони мне, Джон. Ты мое слабое место. Догадываешься, о чем я?

[Глава двадцать девятая] Джексон и Лори продолжали хихикать и шушукаться. Джон понял, что вечер вряд ли закончится серьезным деловым разговором, поэтому, похлопав Джексона по плечу, договорился о завтрашней встрече.

[Глава двадцать девятая] Джексон вульгарно подмигнул.

[Глава двадцать девятая] — Спасибо, дружище, завтра во всем разберемся.

[Глава двадцать девятая] Джон кивнул. Он решил использовать этого американца — узнать все ходы и выходы, завязать связи с нужными людьми. После съемок для календаря Шумана необходимо двинуть в Штаты. В Америке Маффин получит мировую известность, Джон с помощью друзей будет рядом. Он предложит Джексону маленький процент — всего лишь кусочек от Маффин, возможно, даже полпроцента. Джексон не тот человек, который будет делать что-то бесплатно.

[Глава двадцать девятая] В Америке Джон наконец-то избавится от Джейн. Какое это будет облегчение — не слышать ее ноющего голоса. Конечно, он будет скучать без детей, но они смогут приезжать и навещать его. К тому времени он сможет позволить себе оплатить расходы на няню, которая будет привозить детей. Вот будет здорово! Дом с бассейном. Несколько машин. Слуги. Вечеринки.

[Глава двадцать девятая] Джон улыбнулся. Жизнь станет действительно прекрасной. Он чмокнул Лори в щеку.

FB2Library.Elements.ImageItem

[Глава двадцать девятая] — Будь поласковее с моим другом, — посоветовал он.

[Глава двадцать девятая] Лори закатила глаза.

[Глава двадцать девятая] — Ну ты и паскудник, мальчик с детским лицом, — сказала она.

[Глава двадцать девятая] Ну, вроде Джексон при деле. Джон надеялся, что американец поймет, кого он должен благодарить.

[Глава двадцать девятая] Он заметил Эрику, которая болтала с друзьями, и для приличия кивнул ей на прощание.

[Глава двадцать девятая] Он был польщен тем, что она по-прежнему предлагала ему себя, но, если начистоту, она ему больше не нравилась. Домой, к Маффин. Симпатичной, уютной, обворожительной, глупой Маффин.

[Глава двадцать девятая] Хотя… Нет, она не глупа. Несправедливое обвинение. Наверное, просто по-детски воспринимает жизнь, а это даже приятно.

[Глава двадцать девятая] В свои двадцать шесть лет Джон был циником по отношению к женщинам. Он спал с ними с четырнадцати лет и перебрал их немало. Но все это было до Маффин. Она стала его пропуском в лучшую жизнь, они вместе добивались ее.

[Глава двадцать девятая] Джон тихо вошел в квартиру. Пусть Маффин поспит со своими обидами, утром ей станет лучше. Он потрепал Скаффа и долил молока в блюдце, разделся в ванной и на цыпочках подошел к постели. Он протянул руку, чтобы нащупать Маффин, и обнаружил, что ее нет.

[Глава тридцатая] Телефон разбудил Клео рано утром. Она глянула на часы и ужаснулась: десять минут одиннадцатого! В девять будильник не зазвонил или она не слышала. Так или иначе, но чувствовала она себя отвратительно.

[Глава тридцатая] Телефонистка из Америки попросила подождать; во рту было неприятно сухо, а голова просто раскалывалась.

[Глава тридцатая] — Не могу же я ждать целый день, — заорала она со злостью и, не услышав ответа, стукнула трубкой.

[Глава тридцатая] Клео встала, самочувствие ухудшилось, но она заставила себя добраться до ванной и встать под холодный душ.

[Глава тридцатая] Голова немножко прояснилась, и неожиданно перед глазами всплыли картины прошлого вечера.

[Глава тридцатая] О Господи! Голый Рамо. Батч с двумя девушками. Майк. Или все это кошмарный сон?

[Глава тридцатая] Сейчас не время волноваться. В одиннадцать назначена встреча. Завтракать нет времени. Быстро накраситься. Одеться. Причесать волосы. Взять диктофон, кошелек, записную книжку, карандаши.

[Глава тридцатая] Без пятнадцати одиннадцать. Опять звонит телефон. На этот раз голос Рассела Хейза из Нью-Йорка звучит ясно и громко. Не мог выбрать более подходящее время!

[Глава тридцатая] — Материалы о Кауфмане и Калифе — просто чудесные, — похвалил он.

[Глава тридцатая] «Да! — подумала Клео, — я могла бы еще столько порассказать о них обоих, что у тебя бы просто голова лопнула. Например, как выглядит голый Рамо».

[Глава тридцатая] — Спасибо, Расс.

[Глава тридцатая] — Мы решили взять интервью с Кауфманом, чтобы открыть всю серию. Собираюсь послать Джерри сделать снимки. — Он остановился и затем спросил: — Ты уже виделась с Майком?

[Глава тридцатая] Она взглянула на часы и поняла, что опоздает.

[Глава тридцатая] — Нет, послушай, Расс, я…

[Глава тридцатая] — Ни о чем не беспокойся. Я с тобой. Буду ждать, и если захочешь, чтобы я приехал, то готов вылететь немедленно.

[Глава тридцатая] Черт возьми!

[Глава тридцатая] — Все нормально. Приезжать не нужно. Мне пора бежать, опаздываю на встречу.

[Глава тридцатая] — Хорошо, моя дорогая. Просто хотелось, чтобы ты знала: я всегда рядом, если ты нуждаешься во мне.

[Глава тридцатая] — Пока, Расс. — Она бросила трубку.

[Глава тридцатая] «Моя дорогая». Вот уж на самом деле. Грустно, но после этого задания она скажет «до свидания» журналу «Имидж» и всему, что с ним связано. Стыдно, но неизбежно.

[Глава тридцатая] Придется начинать сначала — абсолютно во всем.

[Глава тридцатая] Она позвонила портье и попросила заказать такси. Без пяти одиннадцать. Если удастся, она опоздает всего на несколько минут.

[Глава тридцатая] Даниел Онел жил в небольшом, похожем на конюшню доме.

[Глава тридцатая] Входную дверь открыла светлая датчанка, которую Клео приняла за иностранную студентку. Она улыбнулась и провела гостью в гостиную.

[Глава тридцатая] — Он скоро придет, — сказала она с сильным акцентом. — Хотите кофе?

[Глава тридцатая] Клео кивнула головой.

[Глава тридцатая] — Черный. Без сахара.

[Глава тридцатая] Датчанка неуклюже удалилась, и Клео осмотрелась. Огромная комната, очень современная, черные кожаные кресла и диван. Столики из хрома и стекла.

[Глава тридцатая] Даниел Онел явно принимал вчера гостей: пепельницы наполнены окурками, повсюду грязные стаканы. Конверты от пластинок разбросаны по полу, перевернутая ваза с розами на ковре…

[Глава тридцатая] — Почему ты решила взять интервью у Даниела Онела? — спросил Рассел, когда она подала список, собственноручно составленный ею для новой серии.

[Глава тридцатая] — Он талантлив, а женщины находят его привлекательным. И еще: не обязательно выглядеть, как мальчики на пляже, чтобы стать знаменитостью.

[Глава тридцатая] — Хорошо, — согласился Рассел, — я просто так спросил.

[Глава тридцатая] Почему она решила переговорить с Даниелом Онелом?

[Глава тридцатая] Да потому, что хотела встретиться с ним. Потому, что он был ее любимым актером. Потому, что, несмотря на небольшой рост, очки и возраст, приближающийся к пятидесяти, он был по-прежнему очарователен, и это влекло женщин.

[Глава тридцатая] Клео досадовала на свое плохое самочувствие. Жаль, что она не смогла провести утро в постели. Порою она мечтала быть похожей на мать, которой не пришлось работать ни одного дня в своей жизни.

[Глава тридцатая] После замужества Клео вопрос о ее работе никогда не вставал. Майк понимал, что у нее есть свое дело, верил в женское равноправие и не очень жаловал женщин, которые ничего не делали.

[Глава тридцатая] — Неужели им не скучно? — спрашивал он ее о замужних подругах-бездельницах. — Черт возьми, что они делают весь день?

[Глава тридцатая] — Ходят к парикмахеру, по магазинам, обедают с друзьями, — объясняла она.

[Глава тридцатая] — Блестяще!

[Глава тридцатая] Даниел Онел вошел в комнату. Он был выше, нежели она ожидала, и стройнее.

[Глава тридцатая] Улыбнулся и сказал:

[Глава тридцатая] — Извините за разгром.

[Глава тридцатая] На нем была пестрая рубашка с расстегнутым воротничком, черные брюки и белые кроссовки. Черные волосы были выкрашены в ярко-рыжий цвет: это было необходимо для съемок в очередном фильме.

[Глава тридцатая] — Лучше, если вы сразу поймете, что я ненавижу интервью, — вежливо заявил он. — Я нахожу их скучными для всех — для вас, для меня, для того бедного дурачка, который будет читать мое мнение по всем вопросам — от кухни до парашютных прыжков.

[Глава тридцатая] — Вот как… — сказала Клео.

[Глава тридцатая] Он предупреждающе поднял руку.

[Глава тридцатая] — Но я прочитал вашу статью о сенаторе Эштоне в журнале «Имидж»: объективно, хорошо написано, свежий взгляд. Я решил, что между нами есть что-то общее, так что встретиться будет интересно. — Он снял очки и уставился на нее. — Конечно, я имею в виду только наш разговор.

[Глава тридцатая] — Это понятно, — запинаясь, пробормотала Клео. Она вдруг почувствовала себя неуютно рядом со странным рыжим мужчиной в белых кроссовках.

[Глава тридцатая] — Хочу предупредить вас, — резко сказал он, — я не желаю обсуждать ни одну из моих жен. Может быть, только первую. И не скажу ни единого слова о последнем разводе. Ужасная ошибка, она почти свела меня с ума. — Он замолчал, вдруг начал поднимать упавшие розы и ставить их в вазу.

[Глава тридцатая] Датчанка вошла с кофе.

[Глава тридцатая] — А, Хейди, — приветствовал ее Даниел, — ты познакомилась с Клео Джеймс?

[Глава тридцатая] — Похоже, что да, — сказала она.

[Глава тридцатая] — Принцесса Хейди Валмерштайн, разрешите представить вам Клео Джеймс. — Даниел в шутку поклонился. — Вот девушка, о которой вам стоит написать. Бедная маленькая Золушка, приехала сюда только с тем, что было на ней надето, и с несколькими телефонными номерами в кармане, из которых один оказался моим.

[Глава тридцатая] Клео почувствовала себя лишней.

[Глава тридцатая] Хейди сказала:

[Глава тридцатая] — Даниел, я ухожу.

[Глава тридцатая] — Хорошо, — ответил он, — потрать еще немного моих денег и повеселись так, как не можешь повеселиться со мной.

[Глава тридцатая] — О, Даниел, — воскликнула Хейди, — зачем ты всегда шутишь?

[Глава тридцатая] — Зачем всегда шутишь? — передразнил он. — Ты здесь уже чертовых шесть месяцев. Неужели нельзя научиться нормально говорить по-английски?

[Глава тридцатая] Хейди бросила на него грозный взгляд.

[Глава тридцатая] — Я ухожу. Приду позже.

[Глава тридцатая] — Господи, — воскликнул Даниел, наблюдая за тем, как уходила маленькая блондинка. — Сам не знаю, как я ее выношу. Она так молода, так тупа и даже не может выучить английский язык.

[Глава тридцатая] — Она очень хорошенькая.

[Глава тридцатая] — Достаточно хорошенькая, — внес поправку Даниел.

[Глава тридцатая] — Я вначале подумала, что она просто иностранная студентка, которая живет в вашем доме.

[Глава тридцатая] Даниел зашелся от смеха.

[Глава тридцатая] — Вы прощены за все, раз подумали так. Если внимательно присмотреться, то она действительно похожа на студентку университета. Вообще-то она принцесса. Я знаком с ее семьей.

[Глава тридцатая] — Приятное знакомство для вас, — пробормотала Клео и глотнула кофе, который оказался страшно крепким. — Ой! — воскликнула она.

[Глава тридцатая] — Ужасный вкус? Пошли на кухню, сварим настоящий кофе. Хейди не умеет этого делать, особенно когда он предназначен для другой женщины. Она почти отравила одну из моих жен.

[Глава тридцатая] На кухне царил еще больший беспорядок, чем в комнате.

[Глава тридцатая] — Здесь, как в туалете, — сравнил Даниел.

[Глава тридцатая] — У вас нет прислуги?

[Глава тридцатая] — Она приходит и уходит. Сейчас ее нет, как вы сами видите.

[Глава тридцатая] — Есть же специальные агентства. Можно позвонить, и они пришлют безработных актеров или кого-то другого.

[Глава тридцатая] — Послушайте, милая, если бы здесь появился безработный актер, вы что, думаете, он бы возился с пылесосом? Он бы немедленно заставил меня прослушать его!

[Глава тридцатая] Зазвонил телефон. Клео слышала только то, что говорил Даниел.

[Глава тридцатая] — Она меня доведет до ручки. — Пауза. — Ну конечно, я ей говорил. — Пауза. — Она даже не говорит, не то чтобы понимать. — Пауза. — Я знаю, знаю, должен. — Пауза. — Да, конечно, всегда одно и то же. — Пауза. — Если бы мне нужны были такие отношения, то я бы смог найти себе пташку в Сохо, не так ли? — Пауза. — Хорошо, дружище, возможно, позднее. — Даниел повесил трубку.

[Глава тридцатая] — Я собираюсь сказать маленькой мисс Валмерштайн, чтобы она упаковала свои вещи и убралась отсюда.

[Глава тридцатая] — Послушайте, — искренне сказала Клео, — может быть, вы хотите, чтобы я зашла позднее?

[Глава тридцатая] — Нет, конечно, нет. Я же говорил, что будет скучно. И позже будет то же самое.

[Глава тридцатая] Клео сварила кофе, Даниел достал пачку печенья, и они вернулись в гостиную.

[Глава тридцатая] — Расскажите мне о сенаторе Эштоне.

[Глава тридцатая] — Вы же все знаете. — Клео было приятно, что он читал ее статью. Это, пожалуй, лучшее из всего, что сделано ею. Неделя в Вашингтоне, когда она следовала за сенатором по пятам. Шесть часов записанных на магнитофон бесед — неслыханно, ибо он никогда не уделял столько времени журналистам. Рассел сказал, что спрос на журнал вырос, когда появился этот материал. Майк гордился ею. Продюсер с телевидения предложил Клео прослушивание в любое время — для организации шоу, где она могла бы брать интервью.

[Глава тридцатая] — Вы замужем? — спросил Даниел.

[Глава тридцатая] — Да.

[Глава тридцатая] — Счастливы?

[Глава тридцатая] — Предполагалось, что вопросы буду задавать я.

[Глава тридцатая] Даниел широко раскинул руки.

[Глава тридцатая] — Задавайте. Спрашивайте о чем хотите. Только, пожалуйста, не надо глупых вопросов.

[Глава тридцатая] — А почему бы нам просто не поговорить? Тему выбирайте сами. Все, что вам нравится.

[Глава тридцатая] — Что мне нравится? Я больше ни в чем не уверен. Меня преследует то, что мне не нравится. Плохие браки. Плохие отношения. Плохие фильмы, в которых мне не следовало бы сниматься.

[Глава тридцатая] — А чего вы хотите от жизни?

[Глава тридцатая] — Хочу иметь рядом красавицу, которая заботилась бы только обо мне. Женщину, которая ставила бы меня на первое место. Верную подругу с неразвитым чувством собственности. Хорошую мать. Прекрасную любовницу. Фантастического повара. Леди с чувством юмора. Вы думаете, она существует?

[Глава тридцатая] — Если да, то я предпочла бы такой же вариант мужского рода.

[Глава тридцатая] Даниел засмеялся.

[Глава тридцатая] — У вас тоже проблемы? — поинтересовался он.

[Глава тридцатая] — У кого их нет? — вздохнула Клео.

[Глава тридцатая] Даниел скорчил гримасу отвращения.

[Глава тридцатая] — Жизнь была бы слишком проста, если бы не приходилось жить рядом с другими людьми.

[Глава тридцатая] — Вы явно хотели перефразировать знаменитую строчку Гарбо: «Я хочу быть одна»?

[Глава тридцатая] — А вы довольно наблюдательны, милая малышка, не так ли?

[Глава тридцатая] Клео залилась краской. Вот уж, действительно, малышка! Рост метр семьдесят и двадцать девять лет от роду. Даниел заставил ее почувствовать себя подростком лет четырнадцати.

[Глава тридцатая] — Почему вы не порвете с Хейди, если эти отношения вас не устраивают? — наобум спросила Клео.

[Глава тридцатая] Даниел безнадежно пожал плечами.

[Глава тридцатая] — Привычка. Одиночество. Вы когда-нибудь возвращались в пустой дом поздно вечером?

[Глава тридцатая] — Но ведь у вас много друзей.

[Глава тридцатая] — Знакомых, — поправил Даниел. — Эти друзья только для солнечной погоды. Они с радостью проводят с вами время. Если, конечно, ваш последний фильм имел успех.

[Глава тридцатая] — У вас ведь должны быть близкие друзья?

[Глава тридцатая] — А у вас?

[Глава тридцатая] Клео вспомнила Доминик, Рассела и Сьюзен.

[Глава тридцатая] — Кажется, я понимаю, что вы имеете в виду, — призналась она.

[Глава тридцатая] — У меня есть несколько близких приятелей. Этих людей я знаю с молодости. Но у них собственная жизнь. Семьи… — Он замолчал.

[Глава тридцатая] — А дети? Вы, должно быть, с ними близки?

[Глава тридцатая] — Они вырастают. Становятся взрослыми. Я иногда встречаюсь с Диком. Ему сейчас восемнадцать, и у него есть собственное дело. Послушайте, дорогуша, я сам по себе. Мне сорок девять лет, я прозевал свою личную жизнь и сейчас прилип к этой сумасшедшей датчанке, которую я, естественно, не люблю. Да, не люблю ее, но наша связь классно выглядит в глазах публики. Вы меня понимаете?

[Глава тридцатая] Клео кивнула.

[Глава тридцатая] — Думаю, что да, но мне очень жаль. Ведь где-то, наверное, все же есть та самая женщина.

[Глава тридцатая] — Может быть, поможете разыскать ее?

[Глава тридцатая] Почему он вызывает в ней такую нервозность?

[Глава тридцатая] — Я уверена, что она где-то есть…

[Глава тридцатая] Даниел цинично улыбнулся.

[Глава тридцатая] — Конечно.

[Глава тридцатая] — У вас развязался шнурок.

[Глава тридцатая] Он наклонился, чтобы завязать его. И тут она заметила, что он начал лысеть. Хотя это неважно. Все равно он был самым привлекательным мужчиной, которого она когда-либо встречала. Но Даниел даже не заметил, что она женщина. Для него она олицетворяла блокнот, карандаш и диктофон.

[Глава тридцатая] Клео прочистила горло.

[Глава тридцатая] — Давайте поговорим о вашем последнем фильме, — предложила она. — Правда ли, что вы послали продюсеру телеграмму, в которой заявили, что никогда с ним больше работать не будете?

[Глава тридцатая] — Правда ли, что птицы летают? — засмеялся Даниел.

[Глава тридцать первая] Маленький Марти, как сумасшедший, тряс Маффин.

[Глава тридцать первая] — Просыпайся, — умолял он, — моя мама у двери, и, если она тебя увидит, мы пропали.

[Глава тридцать первая] Маффин открыла глаза, сонно огляделась вокруг. Где она? Ах да!

[Глава тридцать первая] — Привет, Марти, — проговорила она, еще глубже забираясь под одеяло. Ей снился такой прекрасный сон о песчаных пляжах и о том, как ее, всю в мехах, фотографировали для обложки журнала «Вог». Интересно, сможет ли Джон устроить это? Он мастер всяких сделок. Почему она вечно должна сниматься раздетой, выставляя напоказ грудь?

[Глава тридцать первая] — Вставай, — шипел Марти. — Тебя надо спрятать хотя бы на несколько минут.

[Глава тридцать первая] — О, — обиженно воскликнула Маффин, — мне так тепло и удобно.

[Глава тридцать первая] Послышались громкие стуки в дверь и пронзительный голос миссис Эммы Перл, требующей впустить ее.

[Глава тридцать первая] — Поторопись! — Марти вытаскивал ее из постели. — В ванную, закрой дверь и не открывай до тех пор, пока я не скажу.

[Глава тридцать первая] — Но я замерзну.

[Глава тридцать первая] — Там куча полотенец. Пожалуйста, малышка, сделай это ради меня.

[Глава тридцать первая] — Хорошо, — позевывая, Маффин позволила затолкнуть себя в ванную.

[Глава тридцать первая] Марти помчался к входной двери и открыл ее. Миссис Эмма Перл ворвалась в люкс и подозрительно осмотрела все вокруг.

[Глава тридцать первая] — Кто у тебя?

[Глава тридцать первая] — Никого.

[Глава тридцать первая] — Почему ты так долго не открывал?

[Глава тридцать первая] — Я спал. Послушай, мам, сейчас только восемь часов, зачем было так рано будить меня?

[Глава тридцать первая] Она заглянула в спальню и, удостоверившись, что там никого нет, грузно бухнулась на кушетку.

[Глава тридцать первая] — Как будто ты не знаешь? — покачала она головой. — Меня отсылают в Америку. Мать не подходит для твоего сценического образа. — Ее голос поднялся до обычного визга. — С каких пор матери стали плохи для этого?

[Глава тридцать первая] — Послушай, мам, — Марти украдкой посматривал на дверь в ванную, — я должен подчиняться всему, что мне приказывают, ты же знаешь.

[Глава тридцать первая] — А кто проследит за тобой? Кто будет смотреть, чтобы ты нормально питался? Хорошо спал? Кто укутает тебя после концерта?

[Глава тридцать первая] — Да ладно, мам, Джексон позаботится обо всей этой ерунде.

[Глава тридцать первая] — Я еще не уехала, а ты уже говоришь таким тоном! А как с девушками?

[Глава тридцать первая] — С какими девушками?

[Глава тридцать первая] — С любыми. Держись от них подальше. — И она таинственно добавила: — Есть такие ужасные болезни, что я даже не хочу называть их вслух.

[Глава тридцать первая] — Да, мама.

[Глава тридцать первая] Она резко встала.

[Глава тридцать первая] — Будь хорошим мальчиком, Марти. В душе я знаю, что ты именно такой. Мне нужно уходить, но помни все, что я тебе сказала.

[Глава тридцать первая] — Да, ма.

[Глава тридцать первая] Она обняла его.

[Глава тридцать первая] — Думай о своей маме. Не забывай чистить зубы три раза в день. Они для тебя очень важны. Не ешь сладкого. Шире открывай глаза, когда тебя фотографируют.

[Глава тридцать первая] — До свидания, мам.

[Глава тридцать первая] По ее щекам бежали слезы.

[Глава тридцать первая] — До свидания, сынок, мы расстаемся ненадолго.

[Глава тридцать первая] Марти закрыл за ней дверь. Господи! Наконец-то свобода! Свобода ругаться, есть конфеты, всю ночь не спать и, самое важное, — девушки! Девушка. Маффин. Сладкая. Очаровательная. Потрясающая. Сексуальная Маффин!

[Глава тридцать первая] Марти поспешил к ванной и постучал в дверь.

[Глава тридцать первая] — Все спокойно, — закричал он, — впусти меня.

[Глава тридцать первая] Маффин свернулась калачиком на ковре и дремала.

[Глава тридцать первая] — Впусти меня, — просил Марти, — давай, милая, она ушла.

[Глава тридцать первая] — Зачем ты меня все время будишь? — бормотала Маффин, поднимаясь и открывая дверь.

[Глава тридцать первая] Марти прыгнул на нее.

[Глава тридцать первая] — Ура!

* * *

[Глава тридцать первая] Майк поздно проснулся, позвонил в отель к Клео и узнал, что опять упустил ее.

[Глава тридцать первая] Бреясь и одеваясь, он размышлял. Ему не нравилось, как все складывалось. Совсем не нравилось. В прошлом, когда между ним и Клео случались размолвки, они садились, обсуждали все и выясняли отношения. Прежде они всегда приходили к взаимному согласию. Клео ни в коей мере не была глупой, у нее был острый ум. В какие же игры она теперь играет?

[Глава тридцать первая] Ладно, ну погулял он. Пусть! Но он готов к наказанию.

[Глава тридцать первая] В дверь постучали, на одно мгновение ему показалось, что это Клео, но, открыв, он обнаружил Джексона.

[Глава тридцать первая] — Поздравь меня! — похвастался Джексон. — Мамочка сейчас на борту прекрасного самолета, который отправляется в Нью-Йорк. Я лично посадил ее.

[Глава тридцать первая] — Очень хорошо, — сказал Майк.

[Глава тридцать первая] — Посмотри на нашу рекламу — неплохо? — Джексон бросил на пол кипу газет. Почти на всех первых страницах были фотографии Маффин и Маленького Марти, сделанные на вчерашнем приеме.

[Глава тридцать первая] — Эта маленькая шлюха здорово нам помогла, — продолжал Джексон. — Ничто не сравнимо с горячими англичанками, особенно когда примешана кровь Ямайки.

[Глава тридцать первая] — Как с продажей билетов на концерт? — поинтересовался Майк. Он не хотел выслушивать подробности сексуальных похождений Джексона.

[Глава тридцать первая] — Прекрасно, к полудню все будет продано.

[Глава тридцать первая] — А что сегодня делает Марти?

[Глава тридцать первая] — Я разрешил ему поспать подольше, потому что у него ленч с журналистом из популярной газеты. Затем — съемки в парке, парочка интервью для музыкальных изданий, потом подготовка к концерту. Сейчас пойду и разбужу его. Хотите вместе пообедать?

[Глава тридцать первая] — Вы, наверное, шутите?

[Глава тридцать первая] Джексон убрался, и Майк закончил одеваться. Его план был готов. Он поедет в отель к Клео и дождется ее. На этот раз все образуется. Он больше не спасует. Каким же надо быть глупцом, чтобы дать послать себя подальше! Больше такого он не допустит. Нет, на этот раз все будет абсолютно по-другому.

* * *

[Глава тридцать первая] Напевая под нос, Джексон постучался к Маленькому Марти. Он был доволен собой. Доволен тем, что избавился от матери. Удовлетворен хорошим приемом и вечером, проведенным с изобретательной Лори. Хотя он был несколько недоволен тем, что Джон Клептон не предупредил его, что девушке надо заплатить.

[Глава тридцать первая] — Ты что, не занимаешься этим для любви? — спросил он ее.

[Глава тридцать первая] — К черту любовь, — лаконично проворковала Лори. — Не будет денег, не будет и удовольствия.

[Глава тридцать первая] Таким образом, ему пришлось сначала раскошелиться, а уж потом забраться в постель. Но затраты окупились с лихвой.

[Глава тридцать первая] Марти подошел к двери и чуть приоткрыл ее. Джексон попытался войти, но Марти не позволил.

[Глава тридцать первая] — Малыш, расслабься, мамочка уже летит.

[Глава тридцать первая] — Я знаю, — сказал Марти. — Она приходила попрощаться. Послушай, ты не мог бы зайти позднее?

[Глава тридцать первая] — Позднее? — Джексон с удивлением посмотрел на часы. — Постой-ка, парень, уже первый час. У нас назначена встреча. Пока ты оденешься и мы доберемся до машины…

[Глава тридцать первая] — Встретимся в вестибюле без десяти час.

[Глава тридцать первая] Джексон недоумевал.

[Глава тридцать первая] — Ты не хочешь просмотреть газеты? Твое имя почти во всех.

[Глава тридцать первая] Марти взял газеты и попытался закрыть дверь.

[Глава тридцать первая] — Послушай, парень, что происходит? Ты что, спрятал девчонку под кроватью?

[Глава тридцать первая] Марти покраснел.

[Глава тридцать первая] — Малыш, — Джексон говорил приятным, добрым голосом, — гони ее, нам пора быть вместе. Много работы. Позволь мне взять все заботы о твоем сексе на себя, тогда тебя не будут беспокоить по утрам. Ты просто покажи пальцем — вот эту, — все остальное на моей совести. Я здесь для того, чтобы заботиться о тебе.

[Глава тридцать первая] — Встретимся в вестибюле, — пробормотал Марти.

[Глава тридцать первая] — Хорошо. Если тебе так хочется. Надень бежевую замшевую куртку и не опаздывай. Да, Марти, сегодня пусть все останется так, но в будущем все встречи буду организовывать я. Ты же не хочешь, чтобы мама вернулась, не так ли?

[Глава тридцать вторая] День с Даниелом Онелом прошел изнуряюще. «Особенно, — решила Клео, — если ты после перепоя и явно недоспала». Она сожалела, что не потратила больше времени на косметику и выбор одежды. Хотелось бы выглядеть для Даниела лучшим образом. Это был сложный, талантливый человек, она чувствовала, что ее тянуло к нему, смешивалось странное чувство симпатии и жалости. Ей казалось, что этот мужчина, сам не зная, чего хочет, на ощупь брел в поисках верного пути, а это всегда приводило к неправильным решениям.

FB2Library.Elements.ImageItem

[Глава тридцать вторая] Их встреча наконец закончилась, когда Хейди вернулась во второй половине дня с группой друзей.

[Глава тридцать вторая] Даниел скорчил недовольную мину.

[Глава тридцать вторая] — Мне надо встречать Организацию Объединенных Наций, — торжественно объявил он. — Хейди приводит не только своих соотечественников-датчан, но и любителей поразвлечься отовсюду. Удивительное сборище безмозглых кретинов!

[Глава тридцать вторая] Клео улыбнулась.

[Глава тридцать вторая] — Я имела в виду побыть у вас часок, а провела весь день. У меня много отличного материала. — Она заколебалась. — Если хотите, я позвоню, когда интервью будет готово, чтобы вы его посмотрели.

[Глава тридцать вторая] Даниел кивнул.

[Глава тридцать вторая] — Это будет отлично. Позвоните. — Он взял ее руку и крепко пожал. — Я с удовольствием поболтал с вами. Надеюсь, что не очень утомил.

[Глава тридцать вторая] — Совсем нет.

[Глава тридцать вторая] Он еще держал ее руку, и она не старалась высвободиться.

[Глава тридцать вторая] — Даниел, — сказала Хейди недовольно. — Где ты прячешь шампанское?

[Глава тридцать вторая] — Ну… — сказал Даниел.

[Глава тридцать вторая] — Ну… — ответила Клео.

[Глава тридцать вторая] Они улыбнулись друг другу, и он еще крепче сжал ее руку, прежде чем она забрала ее.

[Глава тридцать вторая] — Я позвоню вам, — пообещала она.

[Глава тридцать вторая] — Буду ждать с нетерпением, — ответил он.

* * *

[Глава тридцать вторая] «Конечно, я не буду ему звонить, — думала Клео в такси по дороге в отель. — С моей стороны было сумасшествием предложить это. Любой дурак понимает, что если написанный материал показать актеру до публикации, то он заставит все переделать. «Эго» — вещь деликатная. Кроме того, люди всегда недовольны тем, что другие о них думают».

[Глава тридцать вторая] Когда она расплачивалась с таксистом у отеля, кто-то схватил ее сзади и закрыл глаза руками.

[Глава тридцать вторая] На один момент она запаниковала, подумав, что ее собираются похитить, а потом раздался высокий девичий голос:

[Глава тридцать вторая] — Ты никогда не догадаешься, кто это.

[Глава тридцать вторая] — Джинни! — воскликнула Клео. — Что ты здесь делаешь?

[Глава тридцать вторая] Они обнялись, и Джинни сказала:

[Глава тридцать вторая] — Делаю вид, что работаю. На самом деле занимаюсь любовью!

[Глава тридцать вторая] — С кем?

[Глава тридцать вторая] — Я влюблена! — торжественно произнесла Джинни. — В женатого мужчину, и думаю, что он, наверное, разведется с женой из-за меня. — Она хихикнула. — Настоящая любовь, смешанная с похотью. Не думала, что это возможно.

[Глава тридцать вторая] — Кто он? — поинтересовалась Клео.

[Глава тридцать вторая] — Может быть, мы спрячемся в баре и я расскажу тебе все в грязных деталях? Мы остановились здесь, я пыталась дозвониться. Тебе разве не передавали моих записок?

[Глава тридцать вторая] — Когда ты приехала?

[Глава тридцать вторая] — Только сегодня. Мне нужно встретиться с Рамо Калифом по поводу фильма, который собирается делать наше агентство. Не правда ли, я выгляжу стройной и красивой? Я похудела на пять фунтов, это заметно?

[Глава тридцать вторая] — Конечно, ты потрясающе выглядишь. Так с кем же ты здесь, Джинни?

[Глава тридцать вторая] — Затаи дыхание и приготовься к неожиданности. Мистер Эксперт по сексу собственной персоной — доктор Ричард Уэст!

[Глава тридцать вторая] — Да, мне действительно надо выпить. Поднимемся в мою комнату, и все расскажешь. Или ты собиралась уйти?

[Глава тридцать вторая] — Я собиралась пройтись по магазинам, но это может подождать. Хотела купить длинную черную сексуальную ночнушку. Ричард с ума сходит, когда я в черном. А что происходит между тобой и Майком? Опять воркуете или, может быть, бьетесь на шпагах? Эта Сьюзен действительно оказалась сукой. Какая лгунья!

[Глава тридцать вторая] — Приятно видеть тебя снова. Сколько ты здесь пробудешь?

[Глава тридцать вторая] — Три дня любви! Коль этот парень написал объяснение по сексу, я заставлю его рассказать мне все в мельчайших подробностях!

[Глава тридцать вторая] Клео улыбнулась. Джинни Сэндлер — одиозная личность. Но в чем-то она оригиналка.

[Глава тридцать вторая] — А как ты познакомилась с Ричардом Уэстом?

[Глава тридцать вторая] — Ты же сама представила нас на приеме, посвященном презентации его книги. Неужели не помнишь? Ну вот, мы как-то сблизились. Я затащила его к себе в квартиру, заставила накуриться травки. Можешь себе представить, что для него это было впервой? Сорок шесть лет от роду — и первый раз попробовал наркотик. Было здорово приучать его. Я чувствовала себя старой грязной дамой, которая демонстрирует все свои уродства. Ну так вот, все началось в ту ночь, и вот мы здесь! Он занят проталкиванием своей книги, а я явилась для того, чтобы заграбастать Рамо Калифа для новой картины.

[Глава тридцать вторая] — Зная тебя, — смеясь, сказала Клео, — уверена, что ты заграбастаешь Рамо Калифа не только для новой картины.

[Глава тридцать вторая] — Клео! — воскликнула Джинни обиженным детским голосом. — Я же сказала, что влюблена. Первый раз в жизни я не изменяю.

[Глава тридцать вторая] — Не могу поверить!

[Глава тридцать вторая] — Правда! Честно!

[Глава тридцать вторая] Они добрались до комнаты Клео. Как всегда, ее ждало много записок. Майк звонил три раза.

[Глава тридцать вторая] Джинни рассказывала все сплетни из Нью-Йорка, о своей новой любовной связи, о том, что она отказалась даже разговаривать с этой потаскушкой Сьюзен.

[Глава тридцать вторая] Клео слушала вполуха. Ей хотелось остаться одной. Она мечтала забраться в постель с хорошей книгой, которая поможет ей выбросить из головы все беды. Нужно поспать целую ночь. Затем, утром, на свежую голову она сможет обдумать все, связанное с Майком.

[Глава тридцать вторая] Что ей делать с Майком? Это было трудное и болезненное решение, которое, несомненно, скажется на всей будущей ее жизни. Хотела ли она провести остаток дней с человеком, который лгал и обманывал? Или ей следует воспользоваться случаем и попытаться начать все сначала?

[Глава тридцать вторая] — Во всяком случае, — продолжала говорить Джинни, — я хочу, чтобы ты пообедала с нами сегодня вечером. Ты могла бы прозрачно намекнуть Ричарду, какая я потрясающая девчонка, такая добрая, мягкая и все в этом роде. Я ему нравлюсь, но мне хочется, чтобы он пищал от свалившегося на него счастья. Ты понимаешь?

[Глава тридцать вторая] — Извини, но не могу. Может быть, завтра? Это подойдет?

[Глава тридцать вторая] — Здорово! Просто здорово. Возможно, я попытаюсь познакомить тебя с Рамо Калифом. Нравится эта идея?

[Глава тридцать вторая] — Не очень. Я уже познакомилась с ним, взяла интервью и видела во всей красе. Так что благодарю. С меня довольно.

[Глава тридцать вторая] — Ну ты и шутница, — рассмеялась Джинни.

[Глава тридцать вторая] Клео улыбнулась. Если бы Джинни знала! Но она не собиралась делиться с ней ни по поводу Рамо, ни по поводу Батча. Поделиться с Джинни — то же самое, что дать объявление на целую страницу в журнале.

[Глава тридцать вторая] Раздался стук в дверь.

[Глава тридцать вторая] — Выпивка, — обрадовалась Клео и открыла дверь.

[Глава тридцать вторая] На пороге стоял Майк.

[Глава тридцать вторая] Они молча смотрели друг на друга, затем Майк ухмыльнулся, протянул руку и сказал:

[Глава тридцать вторая] — Привет, малышка!

[Глава тридцать вторая] Клео отступила назад, делая вид, что не заметила его протянутой руки. Он пошел за ней в комнату, но внезапно остановился, заметив Джинни.

[Глава тридцать вторая] — Майк, я рада тебя видеть.

[Глава тридцать вторая] — Не знал, что ты здесь.

[Глава тридцать вторая] — Это говорит только о том, что ты не можешь знать все. Ведь ясно, что я вращаюсь в высшем свете. — Она захлопала длинными фальшивыми ресницами. — Ты выглядишь, как всегда, респектабельным и сексуальным.

[Глава тридцать вторая] Майк нахмурился. Клео нервно стучала ногтями по стене.

[Глава тридцать вторая] — Я думаю, мне лучше уйти, — предложила Джинни.

[Глава тридцать вторая] — Нет, — быстро возразила Клео. — У меня еще есть вопросы. — Она повернулась к Майку: — Мы с Джинни как раз ведем деловые переговоры.

[Глава тридцать вторая] — Я прождал тебя почти целый день, — объяснил Майк.

[Глава тридцать вторая] — Это не моя вина. Я не обещала, что буду здесь.

[Глава тридцать вторая] — Я думаю, что нам следует поговорить.

[Глава тридцать вторая] — А я не думаю, что у нас найдется тема для разговора.

[Глава тридцать вторая] — О, прекрати, Клео. Нужно все обсудить.

[Глава тридцать вторая] — Послушайте, ребята, — сказала Джинни, поднимаясь. — Я думаю, мне пора бежать…

[Глава тридцать вторая] — Да, — согласился Майк.

[Глава тридцать вторая] — Нет, — настаивала Клео.

[Глава тридцать вторая] — Господи! — воскликнул Майк. — Когда ты хочешь быть упрямой…

[Глава тридцать вторая] — Упрямой? Я просто делаю то, что хочу. По-моему, так принято в нашей семье?

[Глава тридцать вторая] — Я хотел бы поговорить с тобой наедине. Не думаю, что прошу тебя слишком о многом.

[Глава тридцать вторая] — Хорошо. Но, пожалуйста, не врывайся сюда, как будто я твоя собственность. Договорись о встрече.

[Глава тридцать вторая] — С кем? С твоей чертовой секретаршей?

[Глава тридцать вторая] — Если ты собираешься язвить, то нам вообще не стоит разговаривать.

[Глава тридцать вторая] — Ты не облегчаешь мне задачу, Клео.

[Глава тридцать вторая] — О, извини. Наверное, мне должно быть стыдно.

[Глава тридцать вторая] — Я вернусь позднее, когда ты будешь одна. Думаю, что ты несправедлива и по отношению к Джинни. Она не хочет вмешиваться в наши проблемы.

[Глава тридцать вторая] — В твои проблемы.

[Глава тридцать вторая] — Я вернусь позднее.

[Глава тридцать вторая] — Не стоит беспокоиться.

[Глава тридцать вторая] — Боже! Ты иногда ведешь себя, как сука.

[Глава тридцать вторая] — Пошел ты к черту, Майк!

* * *

[Глава тридцать вторая] Опять. Еще раз. В ярости Майк выбежал из комнаты. Кто эта странная, злая женщина, которая постоянно гонит его? Это не та Клео, которую он знал, не та спокойная, красивая женщина, на которой он женился. Леди со стилем. Что он такого сделал, что заставило ее превратиться в незнакомку? Она ведь всегда была готова обсудить с ним любой вопрос. Он лишь допустил, чтобы его поймали во время самого акта, но это же не преступление.

[Глава тридцать вторая] Майк пошел в бар. Нужно подождать часок, дать ей время успокоиться и избавиться от Джинни. Потом он вернется, она будет разумной, они поговорят, и все будет хорошо.

* * *

[Глава тридцать вторая] — Ты когда-нибудь спала с Майком? — Клео в упор смотрела на Джинни.

[Глава тридцать вторая] — Что-о? — начала заикаться Джинни.

[Глава тридцать вторая] — Это обыкновенный прямой вопрос. Так как?

[Глава тридцать вторая] Джинни покраснела.

[Глава тридцать вторая] — Клео, я твоя подруга. Как ты можешь говорить такое.

[Глава тридцать вторая] — Запросто. Мы же обе все прекрасно понимаем. Тебе нравятся мужчины, нравится секс. Поэтому я тебя не виню. Давай откроемся друг другу. Не бойся, я не разозлюсь.

[Глава тридцать вторая] — Просто не понимаю, почему ты задаешь такой вопрос.

[Глава тридцать вторая] — Потому что было бы просто здорово получить такой же прямой ответ. — Она остановилась. Майк назвал ее сукой. Ну и хорошо. Значит, у нее развязаны руки. — Послушай, Джинни, Майк многое открыл мне с тех пор, как он здесь… Неужели нет ничего такого, о чем бы ты мне хотела рассказать?

[Глава тридцать вторая] — Сукин сын! — воскликнула Джинни. — Господи, Клео. Последний раз это было три года назад. Прошло проклятых три года!

[Глава тридцать вторая] Клео почувствовала себя так, как будто ей дали пинок в живот. Внезапная догадка обернулась ужасной правдой. Она заставила так называемую подругу сознаться в том, о чем догадывалась, но во что не хотелось верить.

[Глава тридцать вторая] — Не знаю, зачем он тебе это сказал, — начала униженно ныть Джинни. — Ничего серьезного не было — просто голый секс в память о старой дружбе. Во всяком случае, — добавила она в свое оправдание, — мы с тобой тогда не дружили. Я была знакома с Майком еще до того, как он встретил тебя.

[Глава тридцать вторая] — Ну, теперь ты и Сьюзен. С кем еще из моих дорогих подружек спал мой любимый муж?

[Глава тридцать вторая] — Не знаю… — протянула Джинни.

[Глава тридцать вторая] — Ты все знаешь. Все, что происходит. Думаю, что ты обязана дать мне хоть какую-то информацию. Майку-то ты ничего не должна?

[Глава тридцать вторая] — О Господи, я ужасно себя чувствую. Я была уверена, что ты все знала о Майке.

[Глава тридцать вторая] — Что именно?

[Глава тридцать вторая] — Давай посмотрим правде в глаза. Он здорово любит погулять. Я думала, что ты знаешь о его похождениях, но просто стараешься их не замечать. Я полагала, что ты так страшно разозлилась только потому, что поймала его с подругой.

[Глава тридцать вторая] — Он здорово любит погулять, — спокойно повторила Клео. — И все об этом, конечно, знают. Только я похожа на дурочку жену из телевизионных сериалов, которая всегда узнает последней.

[Глава тридцать вторая] — Это вовсе не означает, что он тебя не любит, — раздраженно сказала Джинни. — Он тебя обожает, все это знают.

[Глава тридцать вторая] — Просто потрясающе! Все это знают и все знают, что он здорово любит погулять. Красота!

[Глава тридцать вторая] — Ну, так бывает. Некоторым мужчинам всегда не хватает…

[Глава тридцать вторая] — В таком случае Майк — это мужской вариант тебя.

[Глава тридцать вторая] — В этом ничего страшного нет! — как бы защищаясь, ответила Джинни. — Я не стыжусь, что мне нравится секс!

[Глава тридцать вторая] — Доброй ночи, Джинни.

[Глава тридцать вторая] — Послушай, не злись на меня, я ничего такого не сделала.

[Глава тридцать вторая] — Нет, ты просто потрясающе очаровательная блондинка. Может быть, мне еще поцеловать тебя и сказать «спасибо» за то, что ты переспала с моим мужем?

[Глава тридцать вторая] — О черт! Извини, если я расстроила тебя!

[Глава тридцать вторая] — Ты меня не расстроила. Просто удивила. Хотя меня еще больше удивляет вкус Майка.

[Глава тридцать вторая] — Я не собираюсь выслушивать оскорбления. Если уж хочешь знать всю правду, то вспомни трех негритянок, с которыми Майк заключил контракт в компании «Хэмптон». Все три были похожи на собак, но только Майк так не думал. Вспомни Фэмми Мэйсон, грязную, сопливую Фэмми. От нее он получил маленький подарочек в виде триппера, который ему совсем не хотелось делить с тобой. Ну и, конечно, ты помнишь…

[Глава тридцать вторая] Клео как можно спокойнее зашла в ванную и закрыла дверь, чтобы прекратить тираду Джинни. Она не хотела больше слушать о многочисленных изменах Майка. Достаточно и того, что они существовали. Теперь она знала об этом наверняка.

[Глава тридцать вторая] Клео сидела на полу и размышляла о том, что всего за несколько дней ей уже во второй раз приходится искать убежище в ванной. Сначала Доминик, потом Джинни.

[Глава тридцать вторая] Джинни орала у двери:

[Глава тридцать вторая] — Я не удивляюсь, что Майк гулял от тебя. Все знают, что ты холодна, как айсберг. И Майк тоже это чувствовал.

[Глава тридцать вторая] Как здорово иметь друзей. Сердечных, честных, понимающих людей, которые всегда рядом, когда они нужны. Ей не с кем даже поговорить. Все они одинаковы. Мать, Доминик, Сьюзен, Джинни, Рассел. Друзья-мужчины, очевидно, так же преданны, как и друзья-женщины.

[Глава тридцать вторая] В запале Клео решила, что сядет на самолет, вернется в Нью-Йорк и прыгнет прямо в постель к Расселу. Она покажет Майку. Сладкий реванш. Но на поверку мысль оказалась слишком детской, и вскоре Клео уже не думала об этом. Легла в постель. Ей нужно было выспаться хотя бы этой ночью. Она позвонила портье и попросила, чтобы ее не беспокоили. Заперла дверь, приняла две таблетки снотворного и вскоре погрузилась в глубокий, но беспокойный сон.

[Глава тридцать третья] Марти протянул Маффин газеты.

[Глава тридцать третья] — Полюбуйся: наши фотографии на первых страницах.

[Глава тридцать третья] Маффин завизжала от радости, с удовольствием просмотрела снимки, а Марти нервно закашлялся.

[Глава тридцать третья] — Мой менеджер начинает на меня злиться. Я… Я… Я не хочу рассказывать ему о нас. Он начнет глупо протестовать, ну, ты понимаешь, что поклонницам это не понравится, и все в этом роде.

[Глава тридцать третья] Маффин понимающе кивнула.

[Глава тридцать третья] — Весь день я встречаюсь с прессой, а вечером — большой концерт. Мы можем потихонечку выбраться утром и пожениться, пока они ничего не заподозрили. Они ничего не смогут предпринять, когда дело будет сделано. А как здесь женятся? Это легко?

[Глава тридцать третья] Маффин хихикнула.

[Глава тридцать третья] — А я откуда знаю.

[Глава тридцать третья] Марти нахмурился.

[Глава тридцать третья] — В Штатах необходимы анализы крови, нужно заполнить разные формуляры и, по-моему, ждать.

[Глава тридцать третья] — Давай позвоним в Какстон-холл — там регистрируют брак все звезды. Они скажут нам, что нужно делать.

[Глава тридцать третья] — Великолепная идея, — расцвел Марти. — Какое счастье, что маму убрали отсюда. С ней все было бы гораздо сложнее. Она повсюду таскается за мной — даже в ванную!

[Глава тридцать третья] Он набрал номер телефонистки и попросил Какстон-холл. Маффин присела к нему на колени. Что скажут девчонки, когда они прочитают о ее свадьбе с Марти? И что подумает Джон?

[Глава тридцать третья] — Извините, — поинтересовался Марти, — вы не могли бы рассказать мне, что нужно для бракосочетания.

[Глава тридцать третья] — Ну? — взволнованно спросила Маффин, когда он повесил трубку.

[Глава тридцать третья] — Ничего сложного, — ответил счастливый Марти. — Нужно твое свидетельство о рождении и мой паспорт. Сходишь в мэрию и скажешь им, что собираешься выходить замуж. Не забудь отметить, что мы прожили в твоем районе более пятнадцати дней. Потом должен пройти еще один день. Ну вот. Таким образом, мы можем пожениться послезавтра!

[Глава тридцать третья] — О, Марти, это чудесно!

[Глава тридцать третья] Смеясь и целуясь, они катались по кровати.

[Глава тридцать третья] — Послушай, — вздохнул Марти, — я должен одеваться и бежать. А тебе нужно все организовать. Ты сможешь это сделать?

[Глава тридцать третья] — Конечно, смогу.

[Глава тридцать третья] — Мы должны быть очень осторожны, чтобы никто ничего не заподозрил. Может быть, лучше ты пойдешь домой, а утром мы все спокойно обговорим. Я позвоню тебе. Если ты сможешь пробраться сюда завтра вечером, то мы все подготовим послезавтра к утру.

[Глава тридцать третья] — А что мне сказать Джону?

[Глава тридцать третья] — Тяни время. Ничего не говори ему.

[Глава тридцать третья] — Как будто ничего не случилось?

[Глава тридцать третья] — Вот именно. Мы не виделись с момента приема.

[Глава тридцать третья] — Я провела ночь у подруги.

[Глава тридцать третья] — Конечно. А сейчас зайди в мэрию и заяви о намерении вступить в брак. Правда, здорово?

[Глава тридцать третья] — Даже слишком!

[Глава тридцать третья] — Скоро ты будешь миссис Перл.

[Глава тридцать третья] — Не знаю, как я продержусь без тебя эту ночь.

[Глава тридцать третья] — Может, попросишь Джона привести тебя на концерт?

[Глава тридцать третья] — Да. Я буду смотреть на тебя из зрительного зала. Постараюсь не умереть от восторга.

[Глава тридцать третья] — Ой, какая ты молодец!

* * *

[Глава тридцать третья] — Где ты, черт побери, шлялась? — требовал ответа Джон. — Я беспокоился.

[Глава тридцать третья] Маффин наклонилась, чтобы потрепать Скаффа, который от радости прыгал вокруг нее и лаял.

[Глава тридцать третья] — Отвечай, — настаивал Джон.

[Глава тридцать третья] — У меня все хорошо, благодарю, — язвительно ответила Маффин.

[Глава тридцать третья] — Прекрати! — Джон разозлился. — Я обзвонил все больницы.

[Глава тридцать третья] — Я ночевала у подруги.

[Глава тридцать третья] — У какой?

[Глава тридцать третья] — Не твое дело.

[Глава тридцать третья] — Ты ведешь себя как ребенок.

[Глава тридцать третья] — А ты не будь таким любопытным.

[Глава тридцать третья] — Я опаздываю на работу. Нам надо быть на примерке париков в одиннадцать. Лучше позвони им и немедленно отправляйся. Поговорим позднее. Но я хочу тебе сказать, что мне все осточертело.

[Глава тридцать третья] Маффин нахмурилась.

[Глава тридцать третья] — Вернусь к пяти, — проинформировал Джон, — возможно, придется встретиться с Джексоном, он влиятельный человек в Штатах, поэтому постарайся быть более приветливой с ним сегодня. Он может здорово помочь нам в Америке. Видишь, что он сделал для Марти Перла?

[Глава тридцать третья] — Мы пойдем на концерт?

[Глава тридцать третья] — Не знаю.

[Глава тридцать третья] — Мне бы хотелось.

[Глава тридцать третья] — Все, что вы пожелаете.

[Глава тридцать третья] Когда он ушел, Маффин позвонила своей матери.

[Глава тридцать третья] — Мне нужно мое свидетельство о рождении.

[Глава тридцать третья] — Какие прекрасные фотографии в газетах, дорогая. Для разнообразия так приятно видеть тебя одетой. Папа говорит…

[Глава тридцать третья] — У тебя есть мое свидетельство о рождении?

[Глава тридцать третья] — Да, дорогая. Тетя Хильда говорит…

[Глава тридцать третья] Маффин взяла такси и поехала в Уимблдон. Потом поспешила в мэрию и заявила о предстоящей свадьбе. Сильно возбужденная, она добралась до магазина «Хэродс» и прекрасно провела там время, воруя мелкие вещи: две пары колготок, голубоватого тона солнечные очки, пару трусиков. Для грандиозного финала она пошла туда, где продавались пластинки, и украла последний диск Марти Перла.

[Глава тридцать третья] Довольная собой, Маффин вернулась домой.

* * *

[Глава тридцать третья] — Расскажите мне, — спрашивал Энтони Прайт у Маленького Марти, — что вы думаете об одиннадцатилетних или двенадцатилетних девочках, которые абсолютно теряют контроль над собой на ваших концертах?

[Глава тридцать третья] Марти нервно взглянул на Джексона.

[Глава тридцать третья] — Мы чувствуем, — важно заявил Джексон, — что дети получают удовольствие. Вы же понимаете: они расслабляются.

[Глава тридцать третья] — Марти, — настырно сказал Энтони Прайт, — а что лично вы об этом думаете?

[Глава тридцать третья] — Мы думаем… — голос Марти сломался. Он прочистил горло. — Мы думаем, что дети получают удовольствие.

[Глава тридцать третья] — А вы не думаете, что это может быть опасно? Сама жизнь доказала, что это опасно. Одну молоденькую девушку раздавили насмерть.

[Глава тридцать третья] — Это было не на концерте Марти, — быстро подчеркнул Джексон.

[Глава тридцать третья] — Я знаю, но тем не менее…

[Глава тридцать третья] — Если бы он думал, — Джексон указал на Марти, который ковырялся в салате с креветками, — что хотя бы одна малышка подвергается риску, то немедленно бросил бы это занятие.

[Глава тридцать третья] — Неужели, Марти?

[Глава тридцать третья] — Конечно.

[Глава тридцать третья] Энтони Прайт скривил губы и что-то нацарапал в записной книжке.

[Глава тридцать третья] — А как насчет секса?

[Глава тридцать третья] — Насчет чего? — вмешался Джексон.

[Глава тридцать третья] — Я подумал, что было бы интересно, если бы Марти рассказал о своем первом опыте.

[Глава тридцать третья] Джексон нахмурился и, показывая на Марти, произнес:

[Глава тридцать третья] — Это очень религиозный мальчик. Очень религиозный. Он понимает, что слишком молод для того, чтобы серьезно влюбляться. Да он даже на свидания не ходит. Сердце Марти принадлежит его поклонницам.

[Глава тридцать третья] — Вы что, хотите сказать, что он девственник? — Брови Энтони Прайта в недоумении поднялись.

[Глава тридцать третья] — А что, в этом есть что-то ненормальное? — потребовал объяснений Джексон.

[Глава тридцать третья] — Да нет, ничего.

[Глава тридцать третья] Марти отставил в сторону салат с креветками. Есть он не мог. Образ голой Маффин плясал у него перед глазами.

[Глава тридцать третья] — Неужели вам никогда не хотелось встречаться с девушками? — обратился к нему Энтони Прайт.

[Глава тридцать третья] — Нет, сэр, — голосом автомата ответил Марти. — Тысячи прекрасных девушек пишут мне, посылают свои фотографии. Их письма и любовь — более чем достаточно.

[Глава тридцать третья] — Да, — сказал Энтони Прайт, — конечно.

[Глава тридцать четвертая] Джинни Сэндлер нашла Майка в баре. Она опустилась на стул рядом с ним.

[Глава тридцать четвертая] — Для того чтобы ты не думал, что я полная сука, я решилась все-таки предупредить тебя.

[Глава тридцать четвертая] — О чем? — резко обернулся Майк.

[Глава тридцать четвертая] — Я подтвердила твой рассказ. Между прочим, премного благодарна. Ты же знаешь, что мы с Клео все-таки были подругами.

[Глава тридцать четвертая] — О чем ты говоришь?

[Глава тридцать четвертая] — О тебе и обо мне.

[Глава тридцать четвертая] — О тебе и обо мне?

[Глава тридцать четвертая] — Ну ты же все рассказал Клео, не так ли? Только непонятно зачем. Во всяком случае, я сказала ей, что в последний раз это было три года назад. Я решила не вспоминать, что мы с тобой встречаемся каждый месяц. Между прочим, я имею намерение покончить с этой связью. Я влюбилась по-настоящему и собираюсь хранить верность. Закажи мне мартини, будь любезен.

[Глава тридцать четвертая] — Ты рассказала ей о нас? — недоуменно спросил Майк.

[Глава тридцать четвертая] — Да, но ведь и ты тоже?

[Глава тридцать четвертая] — Нет, глупая ты тварь! Я ничего не говорил. Она бросила приманку, а ты на нее клюнула. У тебя никогда не было мозгов.

[Глава тридцать четвертая] — Но зато я хороша в постели, не правда ли? Ты никогда ничего не имел против наших ежемесячных встреч.

[Глава тридцать четвертая] — О Господи! — Майк схватился за голову. — Святой Боже! Тебя она мне никогда не простит.

[Глава тридцать четвертая] — Ну, малыш, разбирайся сам со своей женушкой. Я ухожу.

[Глава тридцать четвертая] Майк не мог сосредоточиться. Придется все отрицать. «Джинни просто хотела нас поссорить. Толстая болтливая дура! Клео, дорогая, разве я могу даже посмотреть на такую женщину?» Да, он мог. Он спал с Джинни Сэндлер с тех пор, как ей исполнилось семнадцать лет. Она раскованна. Мозги как у курицы. Немножко толстовата. Но потрясающа в постели.

[Глава тридцать четвертая] Если он признается в этом Клео, что она скажет? Она не поймет. Точно так же, как не поймет и то, что произошло с другими женщинами. И он не мог винить ее. Поэтому единственный выход — все отрицать.

[Глава тридцать четвертая] Он подошел к внутреннему телефону и набрал номер ее комнаты. Ответа не было. Он поднялся на лифте и забарабанил в дверь. Никто не открыл. Он написал записку и сунул под дверь: может быть, завтрашний день будет для него более удачным.

* * *

[Глава тридцать четвертая] Толпы поклонников окружили здание театра, в котором должен был состояться концерт Маленького Марти Перла. Маленькие девчушки хихикали и истерически кричали, некоторые были одеты в майки с именем Марти Перла, другие держали транспаранты, сообщавшие о любви к нему.

[Глава тридцать четвертая] Майк выбрался из машины у парадного входа и осмотрел специально организованные стенды сувениров. Красиво разложенные последние диски, огромное количество афиш с фотографиями Марти Перла.

[Глава тридцать четвертая] Охрана была на уровне, крупного телосложения молодцы виднелись повсюду.

[Глава тридцать четвертая] Майк встретился с менеджером, коротко и по-дружески поболтал с ним, а затем пошел за сцену.

[Глава тридцать четвертая] Маленький Марти сидел на стуле перед зеркалом. Его лицо напоминало рождественский пирог: в воротник рубашки гример затолкал салфетки, чтобы не испачкать костюм.

[Глава тридцать четвертая] — Как дела? — спросил Майк.

[Глава тридцать четвертая] — Хорошо, — ответил Марти. — Скорей бы все кончилось.

[Глава тридцать четвертая] — Конечно, малыш, — согласился Майк и посмотрел на собственное отражение в зеркале. Выглядел он ужасно: усталый, издерганный. Он знал, что ему сейчас нужно.

[Глава тридцать четвертая] Ввалился Джексон.

[Глава тридцать четвертая] — Майк, все вроде нормально? Зал полон, им нравится наш мальчик. Хочу встретиться с журналистами, чтобы вместе выпить: там несколько гостей. Ты поужинаешь с нами позднее?

[Глава тридцать четвертая] — Какие гости? — поинтересовался Майк.

[Глава тридцать четвертая] — Ты помнишь Лори? Маленький цыпленок, о котором я тебе говорил, — подмигнул он. — Фотограф со своей девушкой — той, что на фотографиях с Марти. И блондинка, которую ты бросил вчера.

[Глава тридцать четвертая] — Эрика, — сказал Майк.

[Глава тридцать четвертая] — Я всегда забываю имена.

[Глава тридцать четвертая] — Мне нужно выпить, — заявил Марти.

[Глава тридцать четвертая] — После концерта, — отказал Джексон.

[Глава тридцать четвертая] — Сейчас, — требовал Марти. — Почему бы и нет? Мамы здесь нет, так что жаловаться некому.

[Глава тридцать четвертая] — О черт! — воскликнул Джексон. — Я знал, что ее не следовало отправлять.

[Глава тридцать четвертая] — Только виски с кока-колой, — умолял Марти.

[Глава тридцать четвертая] — Не забудь, что в этой одежде ты не можешь пойти в туалет.

[Глава тридцать четвертая] — Я об этом буду помнить.

[Глава тридцать четвертая] Марти встал.

[Глава тридцать четвертая] — Куда ты идешь? — спросил Джексон.

[Глава тридцать четвертая] — В комнату для прессы.

[Глава тридцать четвертая] — Сядь, я принесу тебе выпить.

[Глава тридцать четвертая] — Мне что, нельзя встречаться с людьми?

[Глава тридцать четвертая] — Нет. Только после концерта. Ты можешь с ними поужинать, если не будешь чувствовать себя усталым.

[Глава тридцать четвертая] Лицо Марти ожило.

[Глава тридцать четвертая] — Ну, спасибо.

[Глава тридцать четвертая] Майк пошел в комнату для прессы и принялся искать Эрику. В такие моменты секс был единственным способом снять напряжение.

[Глава тридцать четвертая] — У меня болит голова, — сказал он.

[Глава тридцать четвертая] — Ты просто дерьмо, — ответила она. — Почему ты сбежал вчера?

[Глава тридцать четвертая] — Потому что был готов изнасиловать тебя прямо за столом, а это может поставить даму в неловкое положение. Может, переспим? — Майк решил отныне быть откровенным с женщинами.

[Глава тридцать четвертая] — А ты не теряешь времени, дружок.

[Глава тридцать четвертая] — Ну так как же?

[Глава тридцать четвертая] — Я думаю, ты слишком прямолинеен.

[Глава тридцать четвертая] — А я думаю, что ты красивая и современная девушка. Что особенного, если два человека занимаются любовью к обоюдному удовольствию?

[Глава тридцать четвертая] — Ничего. Но…

[Глава тридцать четвертая] — Что «но»?

[Глава тридцать четвертая] — Но я же не сказала, что мне этого хочется.

[Глава тридцать четвертая] — Но тебе же хочется?

[Глава тридцать четвертая] — Неужели?

[Глава тридцать четвертая] — Ты знаешь, что хочется.

[Глава тридцать четвертая] — Концерт начинается, друзья, — появился Джексон. — Пошли. Кто-нибудь может занять наши места. Пойдемте же.

[Глава тридцать четвертая] Майк легко сжал руку Эрике.

[Глава тридцать четвертая] — Мы остаемся здесь.

[Глава тридцать четвертая] — Зачем?

[Глава тридцать четвертая] — А ты как думаешь?

[Глава тридцать четвертая] — Но я хочу попасть на концерт.

[Глава тридцать четвертая] — Я тебе его устрою.

[Глава тридцать четвертая] Она засмеялась.

[Глава тридцать четвертая] — Ты просто подлец.

[Глава тридцать четвертая] — Нет, я просто мужчина.

[Глава тридцать четвертая] Они дождались, пока комната опустела, а потом Майк закрыл дверь.

[Глава тридцать четвертая] — Эй, — воскликнула Эрика, — здесь нет даже дивана. Майк положил ей руки на плечи и спустил тонкие шлейки платья: лифчика на ней не было. Он потянулся губами к маленькой груди, к острым, твердым соскам.

[Глава тридцать четвертая] Она расстегнула ему ширинку.

[Глава тридцать четвертая] Он подтолкнул ее и поставил на колени.

[Глава тридцать четвертая] — Я порву колготки, — пожаловалась она.

[Глава тридцать четвертая] — Я куплю тебе новые, — успокоил он.

[Глава тридцать четвертая] — Пол твердый.

[Глава тридцать четвертая] Не слушая, он снял с нее колготки и платье. Без одежды Эрика выглядела очень худой.

[Глава тридцать четвертая] — Я буду сверху, — потребовала она, — а ты ложись на пол.

[Глава тридцать четвертая] Он лег на спину, она забралась на него и села как-то внезапно. Эрика знала, что делает.

[Глава тридцать четвертая] — Ты готов? — прошептала она через некоторое время.

[Глава тридцать четвертая] — В любое время.

[Глава тридцать четвертая] — Сейчас!

[Глава тридцать четвертая] В зале раздавались аплодисменты и крики подростков…

[Глава тридцать четвертая] — Мне всегда требовалась овация, — пробормотала Эрика, когда все кончилось.

[Глава тридцать пятая] Девушки в зале вытворяли Бог знает что. Маффин орала вместе со всеми.

[Глава тридцать пятая] На сцене Маленький Марти неестественно дергался и делал грязные движения гитарой.

[Глава тридцать пятая] — Какой сексуальный малыш! — кричала Лори. — Так трясет своей маленькой задницей, просто ужас!

[Глава тридцать пятая] Джона ничто не трогало. Джексон сделал этого мальчика звездой, а что в нем особенного? Обычный американский паренек, живущий с вами по соседству. В сущности, бездарный. Из-за девичьих криков его голоса вообще не слышно, а играть на гитаре так, как это делает Марти — брынь, брынь, — каждый может.

[Глава тридцать пятая] Но девушкам он нравился, они были от него без ума. Настоящее идолопоклонничество.

[Глава тридцать пятая] Джон подумал: а что, если и Маффин поставить вот так на сцену? У нее есть музыкальный слух, а дергать за струны гитару всегда можно научить. Прекрасная идея! Мальчишкам она понравится. Он предложит эту идею Джексону. Можно будет записать пластинку или хотя бы одну песню на диске «Парад поп-музыки».

[Глава тридцать пятая] Вот это идея!

[Глава тридцать пятая] Маленький Марти дорабатывал концерт. По лицу вместе со струйками пота стекал грим. Кожаный костюм, казалось, был пропитан потом.

[Глава тридцать пятая] Маффин подпрыгивала на своем стуле. Лори вопила от возбуждения. Джон в изумлении качал головой. Он не ожидал, что такие девушки, как Маффин и Лори, могут увлечься этим подростком.

[Глава тридцать пятая] Наконец концерт закончился. Толпа истерически кричала и требовала еще. Шум в зале стоял невообразимый.

[Глава тридцать пятая] — Пошли, — кричал Джон, — давайте выберемся отсюда.

[Глава тридцать пятая] — Где Джексон? — орала Лори.

[Глава тридцать пятая] — Мы договорились встретиться в ресторане «Трэмп».

[Глава тридцать пятая] — Вот здорово, — одобрила Лори. — Я обожаю туда ходить.

[Глава тридцать пятая] — А мы не пойдем за сцену? — спросила Маффин.

[Глава тридцать пятая] — Ты хочешь, чтобы нас задушили? Нет, спасибо.

[Глава тридцать пятая] Маффин заныла:

[Глава тридцать пятая] — Я только хотела сказать Марти, какой замечательный был концерт.

[Глава тридцать пятая] — Уверен, что гримерная сейчас полна людей, говорящих ему именно это. Не волнуйся: Джексон приведет его на ужин.

[Глава тридцать пятая] — Вот это да! — воскликнула Лори. — Так хотелось бы добраться до этого сексуального малыша.

[Глава тридцать пятая] Сердце Маффин учащенно забилось. Ох, и ревновала бы Лори, если бы знала про вчерашний вечер. Еще денек, и все они умрут от зависти!

[Глава тридцать пятая] Она чувствовала вину перед Джоном, но ему придется смириться. А потом, когда он привыкнет, ее шаг, возможно, ему понравится. В глубине души она знала, что Джон никогда не женится на ней. Звонок Джейн подтвердил ее подозрения.

[Глава тридцать пятая] Но все останется по-прежнему. Джон будет продолжать заботиться о ее делах. Он будет делать все ее фотографии. Они станут партнерами по бизнесу и друзьями.

[Глава тридцать пятая] Да, решила Маффин, в конце концов, так будет лучше и для Джона. Они хорошо пожили вместе. Но теперь она встретила Маленького Марти Перла, и не ее вина, что они бешено влюбились друг в друга. Это просто доказало, что Джона она никогда не любила, ну, может, только в самом начале. Более того, Джон не хотел на ней жениться, а Марти хотел. Для девушки это значило многое.

[Глава тридцать пятая] В ресторане «Трэмп» было полно народу, но Гидо оставил для Джона большой столик в углу, и он устроился там с Маффин и Лори.

[Глава тридцать пятая] — Я надеюсь, что мне не придется одному оплачивать счет, — пробормотал Джон, обращаясь к Маффин.

[Глава тридцать пятая] — Не будь жадным, — скривила она губы.

[Глава тридцать пятая] — Не знаю, с кем ты провела прошлую ночь, — ехидно сказал Джон, — но кто бы он ни был, домой ты пришла в плохом настроении.

[Глава тридцать пятая] — Я тебе говорила, что была у подруги.

[Глава тридцать пятая] — Не понимаю, зачем ты лжешь. У нас же соглашение. Все остается в силе: один раз с тем, кто тебе понравился.

[Глава тридцать пятая] Джон лукавил. На самом деле он решил поставить крест на их договоре. Соглашение годилось для двух людей, которые просто жили вместе, но не для его жены. Когда дела с Джексоном уладятся, им с Маффин предстоит долгий разговор.

[Глава тридцать пятая] — Эй! — вскрикнула Лори. — Кажется, за тем столиком сидит Батч Кауфман?

[Глава тридцать пятая] Все посмотрели в ту сторону.

[Глава тридцать пятая] — Да, — сказала Маффин, — такой загадочный!

[Глава тридцать пятая] — Еще бы, — согласилась Лори, — очень.

[Глава тридцать пятая] — Сделай мне одолжение, попытайся сегодня обрушить весь свой шарм на Джексона, — проинструктировал ее Джон.

[Глава тридцать пятая] — Я делала это уже прошлой ночью, — выпалила Лори.

[Глава тридцать пятая] — Отлично. Продолжай в том же духе, и я сделаю тебе еще серию фотографий.

[Глава тридцать пятая] — Неужели? Это как раз то, что мне нужно.

* * *

[Глава тридцать пятая] Они приехали целой группой: Маленький Марти, Джексон, Майк Джеймс и Эрика.

[Глава тридцать пятая] Джон усадил Джексона рядом с собой и поэтому был счастлив. Маффин удалось захватить Марти, и она тоже была счастлива.

[Глава тридцать пятая] — Ты-то что замолчал, — повернулась Эрика к Майку. — Ты что, не хотел сюда идти?

[Глава тридцать пятая] — Нужно же мне где-то есть. Я не такой стройный, как ты.

[Глава тридцать пятая] — О, ты мне льстишь.

[Глава тридцать пятая] — Если ты нуждаешься в комплиментах, то парень тебе попался неподходящий.

[Глава тридцать пятая] Под столом она легонько потрогала его колено.

[Глава тридцать пятая] — Если судить по твоему недавнему поведению, то я с подходящим парнем. Я подумала, что ты можешь провести ночь в моей квартире.

[Глава тридцать пятая] Майк кивнул головой: так легче пережить ночь. Если он останется один, то будет думать о Клео, а это ему не поможет.

[Глава тридцать пятая] Маффин обратилась к Марти:

[Глава тридцать пятая] — Концерт был потрясающим!

[Глава тридцать пятая] Марти ухмыльнулся, подмигнул, и под столом их ноги сплелись.

[Глава тридцать пятая] — Спасибо! — хмыкнул он. — Детишкам, по-моему, здорово нравится.

[Глава тридцать пятая] Джон сказал Джексону:

[Глава тридцать пятая] — У меня появилась интересная идея. Ты мог бы представить поющую Маффин с гитарой в руках на экране телевизора?

[Глава тридцать пятая] — Она умеет петь? — удивленно спросил Джексон.

[Глава тридцать пятая] — Да, — подтвердил Джон.

[Глава тридцать пятая] — Это хорошая идея. Место для гостей на телевидении достать не проблема. Я думаю…

[Глава тридцать пятая] Вдруг Лори обняла Джексона за шею и приникла долгим поцелуем к его губам. Джон нахмурился: не сейчас, Лори, позднее. Займись им позднее.

[Глава тридцать пятая] К столу приближался Батч Кауфман. Крупный блондин в голубых джинсах и большом белом вязаном свитере.

[Глава тридцать пятая] — Марти, малыш! — поздоровался он. — Рад тебя видеть. Эй, Джексон, судя по всему, у вас с малышом дела идут отлично. Нет ни одной газеты, в которой не было бы этой мордашки.

[Глава тридцать пятая] — С кем ты? — поинтересовался Джексон.

[Глава тридцать пятая] — Парочка птичек женского пола.

[Глава тридцать пятая] — Почему бы вам не присоединиться к нам?

[Глава тридцать пятая] — Разумеется. Почему бы и нет? Эй, Франко, приведи моих приятельниц сюда.

[Глава тридцать пятая] За стол втиснули стулья, появились две подружки Батча. Одна была женой популярного певца, другая — кучерявая негритянка с выкрашенными в белый цвет волосами. Обе больше интересовались друг другом, нежели Батчем.

[Глава тридцать пятая] — Как идут съемки? — спросил Джексон.

[Глава тридцать пятая] — Медленно. Я пробыл здесь уже три месяца и начал страшно скучать по пляжу. Дружище, я действительно соскучился по дому в Малибу. Встаю утром, потом — на океан, купаюсь, гуляю по пляжу, жарю бекон на завтрак прямо у воды. Что может быть лучше?

[Глава тридцать пятая] — Конечно, — согласился Джексон. — Ты со всеми здесь знаком, Батч? Это Лори, Джон, Маффин, Эрика. Ты знаешь Майка Джеймса из компании «Хэмптон рэкордс»?

[Глава тридцать пятая] Батч искренне пожал руку Майку.

[Глава тридцать пятая] — Не имел удовольствия, но я знаком с Би-Би и Мэри Эллен. Потрясающая пара!

[Глава тридцать пятая] — Я видела фильм «Романтическая история» несколько раз, — объявила Лори. — О, я плакала!

[Глава тридцать пятая] — Я смотрела его дважды, — вставила Маффин и тронула ногу Марти под столом, чтобы он понял, что ее мысли оставались с ним.

[Глава тридцать пятая] — Да неужели? — воскликнул Батч, одарив всех присутствующих знаменитой улыбкой. — Мне заплатили сущие пустяки за эту картину, а она явно соберет кучу денег. Вчера я случайно встретился с продюсером и спросил его — как насчет добавки, мне платят мизер. Очень жаль, ответил этот парень. А он сделал миллионы, миллионы!

[Глава тридцать пятая] — Было так грустно, когда вы умерли в конце фильма, — поделилась Лори. — Все было так правдоподобно!

[Глава тридцать пятая] Батч расцвел.

[Глава тридцать пятая] — Именно поэтому, милая, фильм и имел успех.

[Глава тридцать пятая] — Эй, — с энтузиазмом поинтересовался Джексон, — ты не думал о том, чтобы записать пластинку?

[Глава тридцать пятая] — Я не умею петь… — признался Батч.

[Глава тридцать пятая] — А разве Ли Марвин умеет? Или Рекс Харрисон? Или Телли Сабалос? А что ты думаешь, Майк, по этому поводу? По-моему, неплохая идея? Батч Кауфман записывается в компании «Хэмптон». Может быть, предложишь ему контракт прямо сейчас?

[Глава тридцать пятая] — Вчера вы были с моей женой, — холодно заметил Майк.

[Глава тридцать пятая] — Что? — Батч сделал вид, что не расслышал.

[Глава тридцать пятая] — Вы были с моей женой, — повторил Майк.

[Глава тридцать пятая] За столом воцарилась тишина. Батч тщетно пытался вспомнить имена двух девушек, с которыми он оказался в постели предыдущим вечером, но все было напрасно — их имен он не спрашивал.

[Глава тридцать пятая] — Я?! — наконец-то сказал Батч, а его губы расплылись в улыбке.

[Глава тридцать пятая] — Мою жену зовут Клео, — ледяным тоном объявил Майк.

[Глава тридцать пятая] — О, Клео! — воскликнул Батч. — Леди высшего класса. Она пишет обо мне материал для журнала «Имидж».

[Глава тридцать пятая] — Я знаю, — резко сказал Майк. — Она мне все рассказала.

[Глава тридцать пятая] — Вот и хорошо, — нервно пробормотал Батч. — Она удивительная личность. Вы давно женаты?

[Глава тридцать пятая] — Четыре года. А разве она вам не сказала?

[Глава тридцать пятая] — Нет. Вы же знаете, как бывает с нами, актерами. Мы всегда говорим только о себе. У меня никогда не было никаких личных разговоров с Клео. Эй, Джексон, я могу потанцевать с твоей подружкой?

[Глава тридцать пятая] — Конечно. — Джексон кивнул. Лори с удовольствием выскочила из-за стола, и они с Батчем удалились.

[Глава тридцать пятая] — Так ты еще и ревнивый муж? — поинтересовалась Эрика с понимающей улыбкой.

[Глава тридцать пятая] — Я не ревную, — сказал Майк, — я просто хотел дать понять этому мальчику с пляжа, где его место.

[Глава тридцать пятая] — Ну и где же оно?

[Глава тридцать пятая] — Неважно. Давай больше не будем об этом.

[Глава тридцать пятая] — Вы с женой не живете вместе?

[Глава тридцать пятая] — Нет, живем.

[Глава тридцать пятая] — Но предоставляете друг другу полную свободу?

[Глава тридцать пятая] — Да нет же, Клео просто устала, спит, поэтому сегодня вечером я без нее.

[Глава тридцать пятая] — Тогда кто же я?

[Глава тридцать пятая] Майк пожал плечами. Он страшно злился на Батча Кауфмана, который так ехидно улыбался. Конечно, у Клео с ним ничего не было, он знал это наверняка. Но этот подлец явно пытался соблазнить ее. Любой мужчина на его месте поступил бы так же.

[Глава тридцать пятая] — Если ты занимаешься любовью со мной, то почему твоя жена не может заниматься любовью с другим мужчиной? Око за око, не так ли? — сказала Эрика.

[Глава тридцать пятая] Майк посмотрел на нее уничтожающим взглядом.

[Глава тридцать пятая] — То, что я делаю, касается только меня. С Клео все по-другому. Она не интересуется такими гуляками. У нее есть я.

[Глава тридцать пятая] — Ба, да ты суперэгоист!

[Глава тридцать пятая] Майк проворчал в ответ:

[Глава тридцать пятая] — Можешь называть меня эгоистом, если хочешь. Клео не захочет продешевить. У нее слишком хороший вкус.

[Глава тридцать пятая] — Господи! — воскликнула Эрика. — Какой же ты старомодный!

[Глава тридцать пятая] — Хочешь, чтобы я кое-что сказал?

[Глава тридцать пятая] — Что?

[Глава тридцать пятая] — На полу в костюмерной ты приносишь удовольствие, но сидя рядом и выставляя напоказ свои глупые мнения о том, что тебя вовсе не касается, ты становишься как бревно в глазу.

[Глава тридцать пятая] Батч увел Лори танцевать, и Джон погрузился в серьезный разговор с Джексоном. Маффин воспользовалась этим и прошептала на ухо Марти:

[Глава тридцать пятая] — Все готово.

[Глава тридцать пятая] — Ура! — обрадовался он. — У всех мозги от этой новости повылетают.

[Глава тридцать пятая] — Я знаю, — хихикнула Маффи. Она сжала его колено, и под прикрытием стола ее пальцы заскользили вверх по его ноге.

[Глава тридцать пятая] — Будь осторожна, — предупредил Марти, — а то может случиться непредвиденное.

[Глава тридцать пятая] — Положи салфетку на брюки, — прошептала Маффин.

[Глава тридцать пятая] Он сделал так, как она сказала. Маффин опустила руку и стала щупать его. Марти был одет в голубые брюки и такого же цвета рубашку.

[Глава тридцать пятая] — Не могу найти молнию, — пробормотала Маффин.

[Глава тридцать пятая] — А ее там и нет, — заерзал Марти.

[Глава тридцать пятая] Маффин захохотала.

[Глава тридцать пятая] — А как ты ходишь в туалет?

[Глава тридцать пятая] Голос Марти звучал смущенно:

[Глава тридцать пятая] — Я снимаю брюки.

[Глава тридцать пятая] — Вот это да! — воскликнула Маффин.

[Глава тридцать пятая] — Что «да»? — поинтересовался Джон, внезапно вклинившийся в их разговор.

[Глава тридцать пятая] — Да ничего. — Маффин медленно вытащила свою руку из-под салфетки.

[Глава тридцать пятая] — Я думаю, после съемок календаря на Барбадосе мы поедем прямо в Нью-Йорк. У Джексона есть кое-какие идеи, касающиеся тебя. Они могут сработать.

[Глава тридцать пятая] — Чудесно, — ответила Маффин, — не правда ли, потрясающая перспектива, Марти?

[Глава тридцать пятая] Он рассмеялся.

[Глава тридцать пятая] Джон злился. Он не переносил Маффин, впадающую в детство.

[Глава тридцать шестая] Клео проснулась рано. Она чувствовала себя более свежей, готовой справиться со всеми неприятностями. Плотно позавтракав, она села писать материал о Даниеле Онеле. Четыре статьи были уже готовы, оставалась одна. Потом ее задание закончится, и она будет вольна делать все, что ей заблагорассудится.

[Глава тридцать шестая] Позвонив портье и сообщив, что готова отвечать на телефонные звонки, Клео по телефону вызвала временную секретаршу.

[Глава тридцать шестая] Звонок раздался сразу же, как только она положила трубку.

[Глава тридцать шестая] К своему удивлению, Клео услышала в трубке голос матери.

[Глава тридцать шестая] — Мы совсем не видим тебя, дорогая, — объявила Стелла. — Никаи вернулся из Афин, и мы решили дать небольшой обед в твою честь.

[Глава тридцать шестая] — Это будет очаровательно, — солгала Клео. — Когда?

[Глава тридцать шестая] — Сегодня, дорогуша, около восьми. Надень что-нибудь хорошенькое.

[Глава тридцать шестая] Потом позвонил Майк.

[Глава тридцать шестая] — Я звоню, чтобы договориться о встрече, которую ты обещала.

[Глава тридцать шестая] — Это было до того, как я сердечно побеседовала с твоей подругой Джинни.

[Глава тридцать шестая] — Прекрати, Клео, нам нужно поговорить.

[Глава тридцать шестая] — Зачем?

[Глава тридцать шестая] — Ну, — Майк подыскивал слова, — я хочу объяснить…

[Глава тридцать шестая] Клео грубо расхохоталась.

[Глава тридцать шестая] — Объяснить? Что?

[Глава тридцать шестая] — Ты знаешь, что я имею в виду. Хотя бы то, что ты слышала.

[Глава тридцать шестая] — А как же с тем, что я видела?

[Глава тридцать шестая] — Идеальных людей не существует.

[Глава тридцать шестая] — Я и не ищу идеала, я ищу правду, и, честно, Майк, ты не тот человек, который может дать ее мне.

[Глава тридцать шестая] — Я могу дать ее тебе, малышка, ты же знаешь, что могу.

[Глава тридцать шестая] — О, Майк, это очень грустно. С тобой все. Возвращайся к сексу и маленьким глупым интрижкам.

[Глава тридцать шестая] После долгого молчания Майк сказал:

[Глава тридцать шестая] — Ты нужна мне, Клео, я не могу жить без тебя.

[Глава тридцать шестая] — Но ты ведь жил до того, как я появилась.

[Глава тридцать шестая] — Ты можешь быть настоящей сукой.

[Глава тридцать шестая] — Это я уже слышала.

[Глава тридцать шестая] Они опять замолчали. Майк нарушил тишину первым.

[Глава тридцать шестая] — Я много думал обо всем, Клео. Я думал о том, что, может быть, нам стоит вернуться к самому началу.

[Глава тридцать шестая] — К началу, Майк?

[Глава тридцать шестая] — Да. Все начать снова. С нуля.

[Глава тридцать шестая] — Слишком поздно.

[Глава тридцать шестая] — Никогда не бывает слишком поздно, — просил он с отчаянием. — Мы могли бы сделать то, что ты всегда хотела, например завести ребенка.

[Глава тридцать шестая] — Извини, но многое изменилось.

[Глава тридцать шестая] — Мы могли бы все вернуть на круги своя.

[Глава тридцать шестая] — Только не я, Майк. Только не я.

[Глава тридцать шестая] Он повесил трубку, и Клео вздохнула. Встреча ничего бы не дала. Зачем давать ему возможность снова осыпать ее ложью и извинениями: это будет больно обоим. Пусть лучше думает, что она сука, таким образом, часть вины перейдет на нее, и он почувствует себя лучше.

[Глава тридцать шестая] Телефон зазвонил опять.

[Глава тридцать шестая] — Клео, это Шеп Стоун. Помоги мне избавиться от твоей подруги. Она мне страшно мешает. К тому же она сумасшедшая, у нее не все дома.

[Глава тридцать шестая] — О ком ты говоришь?

[Глава тридцать шестая] — О твоей подруге Доминик. Эта сумасшедшая потаскуха обвиняет меня, Шепа Стоуна, в краже ее бриллиантового кольца.

[Глава тридцать шестая] — В краже? Я правильно тебя поняла?

[Глава тридцать шестая] — Именно. Послушай, я хочу рассказать тебе кое-какие подробности. Может быть, ты сможешь что-то сделать. Дело не терпит отлагательств. Может, пообедаем вместе?

[Глава тридцать шестая] — Думаю, что придется, — неохотно согласилась Клео.

[Глава тридцать шестая] — Я заеду через двадцать минут.

[Глава тридцать шестая] — Хорошо.

[Глава тридцать шестая] Господи! Опять проблемы.

[Глава тридцать шестая] Не успела она причесать волосы и поправить макияж, как телефон зазвонил снова. Клео подумала о том, что надо бы попросить портье не связывать ее больше ни с кем.

[Глава тридцать шестая] — Да, — ответила она, сняв трубку.

[Глава тридцать шестая] — Это Батч Кауфман. Звоню из студии. Почему ты не сказала мне, что имеешь ревнивого мужа?

[Глава тридцать шестая] — Ты не спрашивал.

[Глава тридцать шестая] — Смешно. Я встретил его вчера вечером, он был на взводе. Ты что, ему что-то рассказала?

[Глава тридцать шестая] — Нет еще.

[Глава тридцать шестая] — Как понимать «нет еще»? Он из тех типов, которые сразу бросаются в драку, а мне моя жизнь дорога.

[Глава тридцать шестая] — Где ты его встретил?

[Глава тридцать шестая] — В ресторане «Трэмп». С ним была блондинка, но ему не нравится то, что ты проводишь время со мной.

[Глава тридцать шестая] — Извини, если я заставила тебя понервничать.

[Глава тридцать шестая] — О черт, да я не нервничаю. Просто подумал, что нужно тебе рассказать. Но что между вами происходит?

[Глава тридцать шестая] — Я развожусь.

[Глава тридцать шестая] Она впервые сказала это вслух и почувствовала облегчение. Ее чувства к Майку как будто онемели. Нечего сказать — хорош! Не успели они окончательно порвать, а он уже развлекается с блондинкой.

[Глава тридцать шестая] — Может, это и разумно, — заметил Батч. — Давай повеселимся вечером.

[Глава тридцать шестая] — Извини, но я провожу вечер с семьей.

[Глава тридцать шестая] — Только ты могла поменять меня на свою семью! А как насчет завтра? Или ты будешь ухаживать за ребенком подруги?

[Глава тридцать шестая] — Завтра было бы прекрасно, если бы мне не улетать в Рим. Я буду работать с Поло Массерини.

[Глава тридцать шестая] — Что значит — работать?

[Глава тридцать шестая] — Я буду брать интервью у синьора Массерини.

[Глава тридцать шестая] — Вот так-то лучше. А то уж я подумал…

[Глава тридцать шестая] — Да замолчи ты!

[Глава тридцать шестая] — Эй, я слышал, ты отвергла Рамо. Он поражен. Ты — первая леди, которая, увидев его во всей нагой красе, сказала: «Спасибо, нет».

[Глава тридцать шестая] — Ну, когда-то же нужно начинать. Между прочим, по-моему, вчера я должна была быть с тобой?

[Глава тридцать шестая] — Не знаю, как это случилось. Мы слишком накурились. Во всяком случае, спасибо…

[Глава тридцать шестая] — За что?

[Глава тридцать шестая] — За то, что не поддалась этому арабу. Я люблю его, как брата, но не хочу, чтобы ты его любила.

[Глава тридцать шестая] — Ничего не понимаю. Когда ты удаляешься в спальню с двумя девушками, все нормально. Но ты очень рад, что я не согласилась принять ухаживания Рамо. Почему?

[Глава тридцать шестая] — Потому что я крыса, а ты красивая женщина. Я веду себя так, как это принято в моем окружении, хотя на все это нужно было бы наплевать. Мы еще поговорим об этом.

[Глава тридцать шестая] Клео позвонила портье и попросила больше ее не беспокоить. Потом приехала ее временная секретарша, чтобы отпечатать интервью с Онелом.

[Глава тридцать шестая] — Три экземпляра, — попросила Клео. Один для Нью-Йорка, один для нее. И, возможно, для Даниела. Она об этом еще подумает.

[Глава тридцать шестая] В вестибюле ждал Шеп Стоун.

[Глава тридцать шестая] — Я улетаю завтра, поэтому очень нервничаю, — поделился он. — А твоя подруга не облегчает мне жизнь.

[Глава тридцать шестая] Он взял ее за руку.

[Глава тридцать шестая] — У меня машина и шофер. Может быть, поедем в ресторан «Терраза»?

[Глава тридцать шестая] — У меня мало времени, — предупредила Клео.

[Глава тридцать шестая] Именно в тот момент, когда они выходили, Майк схватил ее за руку.

[Глава тридцать шестая] — Шеп, — устало сказала Клео, — познакомься с моим мужем. Майк Джеймс.

[Глава тридцать шестая] — Майк, — поздоровался Шеп, — тысячу лет тебя не видел. Клео — твоя жена?

[Глава тридцать шестая] — Моя жена. Куда ты ее тащишь?

[Глава тридцать шестая] — Мы едем обедать. У меня небольшая проблема, которую Клео поможет мне разрешить.

[Глава тридцать шестая] — Неужели?! Может быть, мне присоединиться к вам?

[Глава тридцать шестая] — Лучше не надо, — резко возразила Клео.

[Глава тридцать шестая] — Я не знал, что вы с Майком женаты, — обиженным тоном сказал Шеп. — Мы с Майком не один год провели вместе. — Он хлопнул Майка по плечу. — Как дела, старина? Я не знал, что ты женат.

[Глава тридцать шестая] «Даже если и знал, — подумала Клео, — не все ли равно?»

[Глава тридцать шестая] — Ты пишешь материал о Шепе? — с сарказмом спросил Майк. — Перешла на певцов?

[Глава тридцать шестая] — Нет, — ласково ответила Клео, — мы удираем в ближайший кабинет, чтобы найти там кушетку.

[Глава тридцать шестая] — Мы с Клео встретились в самолете, — сообщил Шеп. — Она помогла мне пережить это путешествие. Ты же знаешь, как я ненавижу летать.

[Глава тридцать шестая] Майк будто не слышал.

[Глава тридцать шестая] — Клео, я хочу поговорить с тобой.

[Глава тридцать шестая] — Потом она познакомила меня со своей подружкой, хорошенькой девушкой, но сумасшедшей, — продолжал Шеп, словно не замечая грозовой атмосферы.

[Глава тридцать шестая] — Если мы не поговорим, я не оставлю тебя в покое и буду ходить за тобой повсюду, мешая всем подонкам, которые вьются возле тебя. — И он уставился на Шепа.

[Глава тридцать шестая] — Хорошо, — согласилась Клео, — мы поговорим.

[Глава тридцать шестая] — Сейчас?

[Глава тридцать шестая] — Вечером. Только давай условимся: поговорим один раз и все. Никаких телефонных звонков, посещений, приставаний больше быть не должно.

[Глава тридцать шестая] — Ты изменишь свое мнение после нашего разговора.

[Глава тридцать шестая] — Ты согласен на это условие, Майк?

[Глава тридцать шестая] — Хорошо, я согласен. В котором часу мы увидимся?

[Глава тридцать шестая] — Половина восьмого — восемь.

[Глава тридцать шестая] — Договорились.

[Глава тридцать шестая] — Ты с нами пообедаешь? — сфальшивил Шеп.

[Глава тридцать шестая] — Нет. Он не будет с нами, — твердо ответила Клео. — Пошли, Шеп, если у тебя есть проблемы, расскажи о них побыстрее, потому что времени у меня мало.

[Глава тридцать шестая] — Увидимся позднее, — нежно сказал Майк. — Позаботься о моей старушке, Шеп. Она у меня особенная.

[Глава тридцать шестая] В машине Шеп бросился обвинять:

[Глава тридцать шестая] — Почему ты не сказала мне, что замужем за Майком Джеймсом?

[Глава тридцать шестая] — А ты и не спрашивал. Во время нашей первой встречи ты дрожал от ужаса, а потом все наши разговоры были только о тебе.

[Глава тридцать шестая] — Все же следовало сказать мне, — настаивал Шеп.

[Глава тридцать шестая] Клео нахмурилась. Какой отвратительный человек, этот Шеп Стоун. Вполуха слушая то, что Шеп рассказывал ей о своем знакомстве с Майком, Клео думала о своем.

[Глава тридцать шестая] Конечно, невозможно избежать разговора с Майком. Нельзя же выбросить четыре года, даже не поговорив о том, что между ними случилось. Кое-что нужно обсудить. Разделить собственность. Подготовиться к разводу. Ей не нужно от него никаких денег. Пусть забирает себе квартиру, мебель. Большая часть имущества принадлежит ему. Она была уверена, что дележка вещей ее просто травмирует. В ее голове уже созрел план. План свободы.

[Глава тридцать шестая] Как здорово иметь всего один чемодан, в котором уместится все, что тебе необходимо! Можно бродить по свету, поехать куда захочется, взять интервью у любого человека, который показался тебе интересным. Она сумеет продать свои интервью. Возможно, Рассел захочет покупать их для журнала «Имидж». А если нет, так ведь существует немало других изданий. После интервью с сенатором у нее было много предложений, а эта идея пришлась по душе.

[Глава тридцать шестая] В ресторане Шеп сильно пошумел, приветствуя официантов и делая все возможное, чтобы его узнали. Они заказали спагетти с белым вином, и в конце концов Шеп сознался:

[Глава тридцать шестая] — Я переспал с твоей подругой, ты же знаешь.

[Глава тридцать шестая] Клео кивнула головой.

[Глава тридцать шестая] — Она очень симпатичная. А поскольку предложение исходило от нее, я, как истинный американец, не мог отказать даме. Мы поехали в отель, занялись любовью. Вот так все случилось. Ты понимаешь, я человек женатый и не могу позволить себе ввязываться в разные истории.

[Глава тридцать шестая] — Конечно, — с издевкой поддакнула Клео.

[Глава тридцать шестая] — Ну вот, после этого она начала трезвонить мне. Я пытался отвязаться от нее по-хорошему, но она не понимала и на следующий день ворвалась ко мне в номер как раз тогда, когда я разговаривал по телефону с женой. И, черт побери, я вынужден был отбиваться от нее. Она хотела выхватить трубку и рассказать все моей жене. Пришлось прервать разговор, а в потасовке твоя подружка заработала фонарь. Это произошло случайно, она вела себя, как дикая кошка. — Шеп остановился, чтобы глотнуть вина. — Во всяком случае, — продолжал он, — она так возбудилась, что начала срывать с себя одежду, но на этот раз я не дал себя одурачить. Это разозлило ее еще больше, и она начала кричать о бриллиантовом кольце и обвинять меня в краже. Я в глаза не видел этого проклятого кольца! Мне пришлось ее успокоить единственным возможным способом: опять переспать с ней. Я не хотел, но другого выхода не было — она кричала, что вызовет полицию и позвонит во все газеты. Я был вынужден сделать это. Я не могу себе позволить такого рода рекламу. Зрители знают меня как добропорядочного мужчину.

[Глава тридцать шестая] — Тебе следовало думать об этом несколько раньше, — нарочито язвительно подчеркнула Клео.

[Глава тридцать шестая] — Теперь я понимаю. Я допустил ошибку.

[Глава тридцать шестая] — Да, твоя ошибка заключалась в том, что ты переспал с женщиной, которой было мало интрижки на одну ночь.

[Глава тридцать шестая] — Я не нуждаюсь в лекции на темы морали, — отпарировал Шеп. — Это будет уроком. Мне удалось от нее избавиться. Я попросил портье, чтобы ей не разрешали ни звонить, ни приходить. — Он поискал в кармане и вытащил телеграмму. — Сегодня утром я получил это: «ПОЗВОНИ МНЕ ДО ШЕСТИ ВЕЧЕРА ИНАЧЕ Я СВЯЖУСЬ С ПОЛИЦИЕЙ ТВОЕЙ ЖЕНОЙ И ГАЗЕТАМИ ДОМИНИК». Моя жена в больнице. Через месяц она должна родить, — бормотал Шеп. — У нее уже было два выкидыша, и ей категорически противопоказаны всякие волнения. Если это дойдет до нее… — Он озабоченно замолчал.

[Глава тридцать шестая] Клео грустно покачала головой.

[Глава тридцать шестая] — Почему же ты раньше не думал о жене?

[Глава тридцать шестая] — Но я же не сделал ничего такого, что могло бы повредить ей!

[Глава тридцать шестая] Наверное, то же самое ей скажет Майк!

[Глава тридцать шестая] — Ты должна помочь мне, Клео.

[Глава тридцать шестая] — Да, думаю, что должна. Но я помогу не тебе, а твоей жене. На тебя смотреть тошно. — Она отвела глаза. — Я не могу обещать ничего определенного. Мне и самой Доминик казалась странной в последнее время. Но я схожу к ней и попытаюсь поговорить. Ты можешь одолжить мне машину с шофером?

[Глава тридцать шестая] У Шепа поднялось настроение.

[Глава тридцать шестая] — Конечно. Все что угодно.

[Глава тридцать седьмая] — Я думаю, — объявил Джон, когда они вернулись домой из ресторана, — у нас все будет здорово, Мафф.

[Глава тридцать седьмая] — Что? — позевывала Маффин.

[Глава тридцать седьмая] — С Джексоном. С американцами. Для тебя будет зеленая улица, когда мы туда поедем.

[Глава тридцать седьмая] — О!

[Глава тридцать седьмая] — Ты что, кроме «о» ничего сказать не можешь? Ты должна плясать от радости! Именно такие связи я искал. Иди сюда, малышка, я хочу тебя.

[Глава тридцать седьмая] Она наклонилась, чтобы погладить Скаффа, а Джон подошел сзади и обнял ее.

[Глава тридцать седьмая] — Прекрати, — обиженно сказала Маффин.

[Глава тридцать седьмая] Джон засмеялся и начал стаскивать с нее бикини.

[Глава тридцать седьмая] Маффин быстро выпрямилась.

[Глава тридцать седьмая] — Я сказала, прекрати!

[Глава тридцать седьмая] — Ты что, до сих пор злишься из-за статьи? Не я же писал ее.

[Глава тридцать седьмая] — Я не злюсь, я просто устала.

[Глава тридцать седьмая] — После того, как всю ночь прозанималась любовью?

[Глава тридцать седьмая] — Это неправда, я была у подруги.

[Глава тридцать седьмая] — О, смени пластинку.

[Глава тридцать седьмая] Джон внезапно почувствовал себя счастливым. Все складывается как нельзя лучше. Его развод. Календарь Шумана. Джексон.

[Глава тридцать седьмая] — Давай сделаем фотографии, — предложил он.

[Глава тридцать седьмая] — Какие фотографии?

[Глава тридцать седьмая] — Личные. Для нашего удостоверения.

[Глава тридцать седьмая] — Мне это не нравится.

[Глава тридцать седьмая] — Да ладно, понравится.

[Глава тридцать седьмая] — Нет.

[Глава тридцать седьмая] — А где последние фотографии, которые мы делали «Поляроидом»?

[Глава тридцать седьмая] — Я их выбросила.

[Глава тридцать седьмая] — Что?

[Глава тридцать седьмая] — Я разорвала их на маленькие кусочки и выбросила.

[Глава тридцать седьмая] — Зачем?

[Глава тридцать седьмая] — Потому что они были грязными.

[Глава тридцать седьмая] — Грязными? — возмутился Джон. — Да они были веселыми. Ведь мы их делали только для себя.

[Глава тридцать седьмая] — Мне такие снимки не нужны!

[Глава тридцать седьмая] — Но тебе же нравилось, когда мы фотографировались!

[Глава тридцать седьмая] — Тогда все было по-другому.

[Глава тридцать седьмая] — Давай попробуем еще.

[Глава тридцать седьмая] — Нет.

[Глава тридцать седьмая] — Почему «нет»?

[Глава тридцать седьмая] — Потому что я не хочу.

[Глава тридцать седьмая] Джон пожал плечами и спросил:

[Глава тридцать седьмая] — Что Лори рассказала тебе о Джексоне?

[Глава тридцать седьмая] — Ничего.

[Глава тридцать седьмая] — Как ничего? Ты, Лори и Эрика провели в туалете целых двадцать минут.

[Глава тридцать седьмая] — Эрика рассказывала нам о Майке Джеймсе.

[Глава тридцать седьмая] — Что именно?

[Глава тридцать седьмая] — Они занимались любовью на полу в костюмерной, когда мы все смотрели концерт.

[Глава тридцать седьмая] Джон ухмыльнулся.

[Глава тридцать седьмая] — Старушка Эрика верна своим привычкам.

[Глава тридцать седьмая] Маффин разделась. На ней остались только свитер и трусики. Джон сидел на кровати.

[Глава тридцать седьмая] — Иди посиди у меня на коленях, — позвал он.

[Глава тридцать седьмая] — Зачем?

[Глава тридцать седьмая] — Я хочу любить тебя.

[Глава тридцать седьмая] — А я не хочу, — наотрез отказалась Маффин.

[Глава тридцать седьмая] Она стаскивала свитер через голову. Джон быстро прижал свитер к ее голове одной рукой, а другой стал ласкать ее грудь. Маффин визжала от ярости. Джон смеялся и тащил ее в постель.

[Глава тридцать седьмая] — Я не могу дышать, — умоляла Маффин.

[Глава тридцать седьмая] — Ты моя пленница, малышка, — объявил Джон, стягивая с нее трусики.

[Глава тридцать седьмая] — Ты грязная свинья, — бормотала Маффин.

[Глава тридцать седьмая] — Конечно, я такой, — согласился он, расстегивая брюки.

[Глава тридцать седьмая] — Отпусти меня, — потребовала Маффин.

[Глава тридцать седьмая] — Только после того, как я добьюсь тебя, женщина.

[Глава тридцать седьмая] Она собрала все силы, чтобы вырваться.

[Глава тридцать седьмая] — Десять ударов розгами, — засмеялся Джон, — или лучше двадцать?

[Глава тридцать седьмая] Ответа не последовало. Маффин нравились игры. Обычно она начинала их первой.

[Глава тридцать седьмая] — Как тебе понравится, если тебя изнасилуют? — пошутил Джон.

[Глава тридцать седьмая] Маффин молчала, и Джон почувствовал, что она желает его.

[Глава тридцать седьмая] — Ты действительно свинья, — жаловалась позднее Маффин.

[Глава тридцать седьмая] — Что с тобой? Тебе же понравилось?

[Глава тридцать седьмая] — Я этого не хотела.

[Глава тридцать седьмая] — Но получила. И тебе это понравилось.

[Глава тридцать седьмая] — Но только никому не рассказывай.

[Глава тридцать седьмая] — Кому я должен рассказывать?

[Глава тридцать седьмая] — Я хочу спать.

FB2Library.Elements.ImageItem

[Глава тридцать седьмая] — Тебе никто не мешает, — покачал Джон головой. Иногда Маффин была такой смешной и глупой.

* * *

[Глава тридцать седьмая] Джексон, Лори и Маленький Марти вместе вернулись в отель. Когда они приехали, Джексон сказал Марти:

[Глава тридцать седьмая] — У меня для тебя сюрприз.

[Глава тридцать седьмая] — Ой, спасибо! А где он?

[Глава тридцать седьмая] — Иди в комнату и жди. Когда я постучу три раза — открой.

[Глава тридцать седьмая] Джексон корчился от смеха и заговорщицки подмигивал Лори.

[Глава тридцать седьмая] — Обещаю, малыш, что такого ты еще не видел. Это подарок от старого дядюшки Джексона.

[Глава тридцать седьмая] — Мне нравятся сюрпризы, — заметил Марти. — Когда я был совсем маленьким, папа подарил мне пианино. Конечно, это было до того, как он умер.

[Глава тридцать седьмая] Джексон пьяно засмеялся.

[Глава тридцать седьмая] — Это не пианино, но я могу тебе сказать, что оно с ногами! Тебе нравится шоколадное мороженое, сынок?

[Глава тридцать седьмая] — Ты же знаешь, что нравится, Джексон. Но я его не заказываю из-за прыщиков.

[Глава тридцать седьмая] Джексон согнулся от смеха.

[Глава тридцать седьмая] — Это блюдо избавит тебя от всех прыщиков, — он обнимал Лори. — Правда, милая? Я прав?

[Глава тридцать седьмая] — Еще бы, — хохотала Лори.

[Глава тридцать седьмая] Марти пошел к себе в люкс, снял одежду и надел махровый халат.

[Глава тридцать седьмая] Он надеялся, что сюрприз Джексона связан с едой. Он бы все отдал за мороженое с бананами или двойную порцию шоколада. Интересно, а Маффин такая пища нравилась? Он надеялся, что, когда они поженятся, вместо обычной еды будут устраивать себе праздники мороженого. Никто им не будет мешать. Джексон больше не будет ему приказывать, когда они с Маффин поженятся!

[Глава тридцать седьмая] Послышались три удара в дверь, и Марти бросился открывать.

[Глава тридцать седьмая] В коридоре стояла абсолютно голая Лори, ярко-красной помадой на груди было написано: «Подарок от Джексона».

[Глава тридцать седьмая] — Господи! — воскликнул Марти и поперхнулся.

[Глава тридцать седьмая] — Нет, это просто Лори, малыш, — засмеялась она и вплыла в комнату. — Иди сюда, сладенький. Я научу тебя, как быть звездой!

[Глава тридцать восьмая] Клео никогда не была в доме, где жила Доминик, но шофер Шепа знал, как добраться до Хэмпстеда, и они быстро отыскали нужное место.

[Глава тридцать восьмая] Дом выглядел очень симпатично, с небольшой дорожкой и аккуратными клумбами. В гараже стояли две машины, около двери — пустая детская коляска.

[Глава тридцать восьмая] — Пожалуйста, подождите, я недолго, — попросила Клео.

[Глава тридцать восьмая] Она еще не решила, что скажет Доминик. Может быть, придется объяснить положение жены Шепа, а может быть, лучше заставить ее понять, каким гнусным животным оказался Шеп. Если Доминик снова будет оскорблять, не стоит обращать на это внимания. Их дружба была давней, Доминик явно переживала тяжкое время. Задумавшись, Клео позвонила в дверь.

[Глава тридцать восьмая] Открыл Дайан. Ей и в голову не приходило, что он может быть дома. Он выглядел расстроенным. Похоже, что он плакал. Дайан посмотрел на Клео, с трудом узнавая ее.

[Глава тридцать восьмая] — Я Клео, Клео Джеймс, подруга Доминик. Вы помните, мы встречались как-то вечером?

[Глава тридцать восьмая] — Да, помню, — наконец ответил он.

[Глава тридцать восьмая] Клео неловко топталась на ступеньках и ждала, пока он пригласит ее войти. Но он не двигался.

[Глава тридцать восьмая] — Мне можно войти? — спросила Клео.

[Глава тридцать восьмая] Он вдруг начал рыдать, закрывая руками лицо.

[Глава тридцать восьмая] — Извините, — бормотала Клео. — Не понимаю, что происходит. Что-то случилось? Доминик здесь?

[Глава тридцать восьмая] В этот момент появился Исаак, осунувшийся и озабоченный. Он взял своего друга за руку и потихоньку повел его обратно в дом. Клео он жестом приказал молчать, и она с ужасным предчувствием ждала, пока Исаак уводил Дайана.

[Глава тридцать восьмая] Через минуту он вернулся.

[Глава тридцать восьмая] — Дайан в шоке, — объяснил он. — Да и мы все тоже.

[Глава тридцать восьмая] — Что случилось? — в тревоге спросила Клео.

[Глава тридцать восьмая] — Извините, я полагал, что вы знаете. Я думал, что именно поэтому вы пришли.

[Глава тридцать восьмая] — Что знаю?

[Глава тридцать восьмая] — Доминик покончила с собой сегодня утром.

[Глава тридцать восьмая] — О Господи! Не могу поверить!..

[Глава тридцать восьмая] У Клео подкосились ноги.

[Глава тридцать восьмая] Исаак поддержал ее и помог войти в дом.

[Глава тридцать восьмая] — Садитесь, — сказал он любезно, — я принесу немного бренди.

[Глава тридцать восьмая] Она сидела на стуле в прихожей, опустив голову. В это невозможно поверить! Такие, как Доминик, не накладывают на себя руки.

[Глава тридцать восьмая] Исаак вернулся с бренди, и она залпом выпила.

[Глава тридцать восьмая] — Почему? — спросила она.

[Глава тридцать восьмая] Исаак пожал плечами.

[Глава тридцать восьмая] — Никто не знает. В последнее время у нее была депрессия. Она уже пыталась это сделать раньше.

[Глава тридцать восьмая] — Она была такой молодой, — вздохнула Клео, — и у нее все было.

[Глава тридцать восьмая] — Да, — согласился Исаак.

[Глава тридцать восьмая] — Как она это сделала?

[Глава тридцать восьмая] — Лучше я не буду вам рассказывать. Это не слишком красиво…

[Глава тридцать восьмая] — Кто нашел ее?

[Глава тридцать восьмая] — Дайан. Он позвонил мне, и я приехал одновременно с полицией. Вы знаете, у него здесь никого нет. Вся семья в Израиле… Я даже не знаю, что он будет делать.

[Глава тридцать восьмая] — Где ребенок?

[Глава тридцать восьмая] — Нянечка увезла на прогулку.

[Глава тридцать восьмая] — Она оставила записку? Может быть, какое-нибудь объяснение?

[Глава тридцать восьмая] Исаак покачал головой.

[Глава тридцать восьмая] — Ничего. Она постоянно принимала транквилизаторы и снотворное. Любая мелочь могла привести ее к глубокой депрессии.

[Глава тридцать восьмая] — Жаль, что я этого не знала. Я ведь не проявила понимания по отношению к ней. Если бы я знала, что она больна…

[Глава тридцать восьмая] — Я тоже чувствую себя виноватым, — перебил Исаак. — Я мог сделать для нее больше, чем кто-либо другой. Но только усугубил все. Вы же знаете, что мы были любовниками?

[Глава тридцать восьмая] — Да, знаю, она рассказала мне.

[Глава тридцать восьмая] — Несколько дней назад я сказал ей, что нам надо расстаться. Я любил ее, но Дайан — мой самый близкий друг, и я не мог так больше относиться к нему. Она была в ярости. Она всегда приходила в ярость, когда ее по каким-либо причинам отвергали.

[Глава тридцать восьмая] Клео кивнула головой.

[Глава тридцать восьмая] — Я знаю.

[Глава тридцать восьмая] — Она рассказала мне об американце. Я думаю, она хотела заставить меня ревновать. Так и было. Последний раз, когда я разговаривал с ней, она сказала, что собирается с ним в Штаты. Это правда?

[Глава тридцать восьмая] — Он женат. Ее опять отвергли. Может, поэтому все так и получилось.

[Глава тридцать восьмая] — Наверное, да. Господи! Мне следовало что-то предпринять. Но что?

[Глава тридцать восьмая] — Не знаю. Я чувствую то же самое. Но я не знала, что она в депрессии, я думала, что она просто изменилась. — Клео встала. — Могу я увидеть Дайана?

[Глава тридцать восьмая] — Лучше не трогать его сейчас.

[Глава тридцать восьмая] — Мне хотелось бы прийти на похороны. Если я могу что-нибудь сделать…

[Глава тридцать восьмая] — Я скажу Дайану.

[Глава тридцать восьмая] Ничего не видя перед собой, Клео вернулась к машине. Хотелось заплакать. Зарыдать так же, как это сделал Дайан. Но не могла. Слезы не приходили. В душе была пустота.

[Глава тридцать восьмая] Из отеля она позвонила Шепу.

[Глава тридцать восьмая] — Твои проблемы решены, — сказала она.

[Глава тридцать восьмая] — Здорово! — воскликнул он. — Я знал, что ты сможешь это сделать. Что случилось? Что она сказала?

[Глава тридцать восьмая] — Она ничего не сказала. Она покончила с собой сегодня.

[Глава тридцать восьмая] Клео тихо положила трубку. «Да, ты сволочь! Да, сволочь! Она убила себя. А ты ей в этом здорово помог. Я надеюсь, что ты задохнешься, как только притащишь какую-нибудь женщину к себе в постель», — думала Клео.

* * *

[Глава тридцать восьмая] Стелла была в безупречном черном платье от Сен-Лорана, а ее короткие платиновые волосы по-новому причесал Ричи Бэрнс.

[Глава тридцать восьмая] — Вы выглядите как сестры, — сделал комплимент Никаи, приветствуя Клео. — Никто не поверит, что Стелла твоя мать.

[Глава тридцать восьмая] — Не говори глупостей, дорогуша, — по-детски протянула Стелла. — Все знают, что я старая кошелка!

[Глава тридцать восьмая] Она взяла Майка под руку и, заигрывая, сказала:

[Глава тридцать восьмая] — А как поживает второй по красоте мужчина, которого я знаю?

[Глава тридцать восьмая] — А кто первый? Я убью его! — пошутил Майк.

[Глава тридцать восьмая] — Конечно, мой муж, — засмеялась Стелла. — Клео, дорогуша, Майк потрясающе выглядит. Что это такое ты с ним сделала?

[Глава тридцать восьмая] Клео хотела сказать мамочке, что Майк переспал с кучей блондинок. Именно поэтому он в хорошей форме.

[Глава тридцать восьмая] Она загадочно улыбнулась и залюбовалась кольцом с огромным рубином и бриллиантами, которое демонстрировала мать.

[Глава тридцать восьмая] — Подарок Никаи, — призналась Стелла. — Он балует меня, не так ли, дорогой?

[Глава тридцать восьмая] Никаи радостно согласился:

[Глава тридцать восьмая] — Если я не буду тебя баловать, то тут же найдется кто-нибудь другой.

[Глава тридцать восьмая] «Какая ошибка, что я сюда пришла, — думала Клео. — Какая скучная и эгоистичная женщина моя мать. Единственное, что ей нужно в жизни, — подарки, комплименты и немного обожания. Да ну ее к черту, к черту Никаи, к черту Майка!»

[Глава тридцать восьмая] — Ты выглядишь усталой, дорогуша, — заметила Стелла.

[Глава тридцать восьмая] — Я действительно устала. У меня был ужасный день. Ты помнишь мою подругу Доминик?

[Глава тридцать восьмая] — Хорошенькая девушка с очаровательными рыжими волосами?

[Глава тридцать восьмая] — Да. Она сегодня покончила жизнь самоубийством.

[Глава тридцать восьмая] — О, дорогуша, как ужасно! Майк, дорогой, налей мне еще мартини с соком. Он стоит в кувшине на столе.

[Глава тридцать восьмая] «Как она сказала, — подумала Клео. — О, дорогуша, как ужасно. Неужели Стелле нечего больше сказать о Доминик? Она же ее знала, помнила. Даже Майк был тронут больше».

[Глава тридцать восьмая] — Я думаю, — сказала Стелла, — давайте пошалим после обеда и завалимся в ресторан, попробуем горькое шоколадное мороженое.

[Глава тридцать восьмая] — Ну и ну, — пробормотала Клео.

[Глава тридцать восьмая] — Что, дорогуша? — спросила Стелла.

[Глава тридцать восьмая] — Ничего. Ты не поймешь.

[Глава тридцать восьмая] — А как насчет игры в нарды? — спросил Никаи. — Ты ведь умеешь играть, не так ли?

[Глава тридцать восьмая] — Конечно. — Майк посмотрел на Клео, как будто она могла иметь по этому вопросу какое-то мнение.

[Глава тридцать восьмая] — Играйте.

[Глава тридцать восьмая] После того как она уехала из домика в Хэмпстеде, все происходило как в тумане. Она просмотрела уже отпечатанную статью о Даниеле Онеле. Сделала пару деловых звонков. Потом вышла, чтобы побродить по Гайд-парку.

[Глава тридцать восьмая] Клео совсем забыла об ужине у Стеллы. Впрочем, как и о договоренности встретиться с Майком и поговорить. Когда он появился в отеле, пришлось взять его с собой. Все же он был ее мужем, к тому же мать ничего не знала об их размолвке.

[Глава тридцать восьмая] Так они оказались здесь, и Клео почувствовала себя в западне. Это были единственные родные люди, но если с ними она больше никогда не увидится, то мало потеряет. Почему нужно любить кого-то только за то, что этот человек — твоя мать?

[Глава тридцать восьмая] Сколько Клео себя помнила, Стелла заставляла ее чувствовать себя уродливой, ненужной и глупой. «У тебя молодая мама! — говорили школьные друзья с завистью и недоумением. — А какая красивая!» А почему бы и нет? Она проводила все время у массажистов и парикмахеров, у косметички или на отдыхе.

[Глава тридцать восьмая] Когда мамы других детей бродили с ними по зоопарку или катались на лодке по озеру в Риджент-парке, мама Клео загорала на Ямайке.

[Глава тридцать восьмая] — Не приводи друзей домой, — предупреждала Стелла. — Они так шумят, что я не могу отдохнуть.

[Глава тридцать восьмая] Клео с трудом перенесла обед. Она была вынуждена признать, что радовалась присутствию Майка. Он использовал весь свой юмор и просто спас вечер. Стелле он нравился. За столом он все время говорил ей, какая она молодая, соблазнительная и шикарная.

[Глава тридцать восьмая] Когда опять возникло предложение пойти в ресторан, Клео отказалась.

[Глава тридцать восьмая] — Было очень приятно, — солгала она, — но я так устала!

[Глава тридцать восьмая] — Нужно каждый день есть зерно и мед, — посоветовала Стелла. — Это дает много энергии и прекрасно влияет на кожу. — Она внимательно всмотрелась в лицо Клео. — Ты уже почти в том возрасте, дорогая, когда пора начинать заботиться о коже.

[Глава тридцать восьмая] Как это говорила Джинни: доза спермы в день, и никаких визитов к врачу — не нужны никакие кремы!

[Глава тридцать восьмая] — Доброй ночи, Стелла. — Клео поцеловала мать в щеку.

[Глава тридцать восьмая] — Доброй ночи, дорогая, обязательно напиши мне, когда приедешь.

[Глава тридцать восьмая] — Ты никогда не отвечаешь на мои письма.

[Глава тридцать восьмая] — Я не нахожу времени, дорогуша. Но все же пиши, мне приятно знать о тебе.

* * *

[Глава тридцать восьмая] В машине Майк спросил:

[Глава тридцать восьмая] — В твой отель или мой?

[Глава тридцать восьмая] — Я думаю, ты не поймешь, если я скажу, что я не в состоянии сегодня вести беседы.

[Глава тридцать восьмая] — Конечно, нет.

[Глава тридцать восьмая] — Хорошо, — Клео безнадежно пожала плечами, — к тебе.

[Глава тридцать восьмая] Майк дал указания водителю. Ехали молча, погруженные в свои мысли.

[Глава тридцать восьмая] К Майку возвращалась уверенность в себе. Его отель — это был хороший знак. Они поднимутся наверх, начнут разговаривать, а потом разденутся…

[Глава тридцать восьмая] Он на самом деле больше не мог жить без нее. Ночь, проведенная в квартире Эрики, была похожа на кошмар. Как оказалось, сексуальные привычки Эрики были несколько странноваты даже для богатого и разнообразного вкуса Майка.

[Глава тридцать восьмая] Он удрал рано утром, когда она еще спала.

[Глава тридцать восьмая] Они молча поднялись в лифте, потом Клео сказала:

[Глава тридцать восьмая] — Ничего не выйдет, Майк. Мы закончим тем, что будем орать друг на друга.

[Глава тридцать восьмая] — Ты не права, — покачал он головой. — Можно все уладить, мы же делали это раньше.

[Глава тридцать восьмая] — Мы всегда добивались взаимопонимания, когда речь шла только о нас двоих.

[Глава тридцать восьмая] — Я только прошу дать мне возможность объяснить все.

[Глава тридцать восьмая] Он открыл дверь в номер и впустил Клео.

[Глава тридцать девятая] Маффин притворилась спящей, пока Джон не ушел из квартиры. Чертов подлец, вчера он заставил ее заниматься любовью, а ведь ей этого не хотелось.

[Глава тридцать девятая] Он ее вынудил. Это почти изнасилование.

[Глава тридцать девятая] Она договорилась встретиться с Маленьким Марти в отеле в семь.

[Глава тридцать девятая] — К этому времени все будет спокойно, — проинструктировал Марти. — Весь день я записываю пластинки, поэтому скажу Джексону, что устал, так что вечером он меня занимать не будет.

[Глава тридцать девятая] Маффин собрала кое-что из вещей. Она хотела уйти из квартиры задолго до того, как вернется Джон. Маффин планировала купить себе свадебный наряд. Белый цвет подойдет. Что-нибудь с оборками и девственное.

[Глава тридцать девятая] Она накрасилась, оделась, собрала вещи и написала короткую записку Джону: «Пошла к подруге. Позвоню завтра». Так он не будет беспокоиться. Стыдно, конечно, что она не может пригласить его к себе на свадьбу, но этого нельзя делать ни в коем случае.

[Глава тридцать девятая] Зазвонил телефон. Как раз когда она выходила из квартиры. Это была Лори.

[Глава тридцать девятая] — Приходи, пообедаем, — настаивала она. — У меня потрясающие новости.

[Глава тридцать девятая] — Какие? — спросила Маффин.

[Глава тридцать девятая] — Они слишком интересны, чтобы рассказывать о них по телефону, — похвасталась Лори. — Я хочу видеть твое лицо. Ты даже не поверишь! В два часа в «Карусели», согласна?

[Глава тридцать девятая] — Хорошо.

[Глава тридцать девятая] Обед с подругами — это то, что нужно. Он будет ей проверкой. Маффин буквально распирало от желания поделиться с кем-нибудь о Маленьком Марти Перле, но если она расскажет девушкам, ничего хорошего из этого не выйдет. Им доверять нельзя. Они побегут и доложат Джону, а тот попытается ее остановить, и все будет ужасно скучно. Кому же рассказать?

[Глава тридцать девятая] Маме. Она могла поделиться с мамой. Она могла заставить ее поклясться не разглашать секрет. Сгорая от нетерпения, Маффин взяла такси и поехала в Уимблдон.

[Глава тридцать девятая] — Два визита за последние дни, — заметила мать. — Сегодня же не мой день рождения.

[Глава тридцать девятая] — Я знаю, мам. Ты когда-нибудь слышала о Маленьком Марти Перле?

[Глава тридцать девятая] Мать вытерла натруженные руки о передник.

[Глава тридцать девятая] — Посмотри в комнате близнецов. Фотографии Маленького Марти Перла на всех стенах.

[Глава тридцать девятая] — Неужели? Вот как здорово! Мама, ты только не падай в обморок, я выхожу за него замуж.

[Глава тридцать девятая] — То же собирается сделать и Джози, но я сказала, что ей придется подождать шестнадцати.

[Глава тридцать девятая] — Мама, я серьезно. Я выхожу за него замуж, мы тайно женимся завтра утром. Мы встретились в фотостудии, он очаровательный, и мы полюбили друг друга.

[Глава тридцать девятая] Мать Маффин тяжело опустилась на стул.

[Глава тридцать девятая] — А как же Джон? — спросила она. — Ты же помолвлена с Джоном?

[Глава тридцать девятая] — Он не против, — легко солгала Маффин. — Он все понимает. Он же совсем не хотел на мне жениться.

[Глава тридцать девятая] — Ну… все так неожиданно. Почему завтра? Ты не беременна?

[Глава тридцать девятая] Маффин захохотала.

[Глава тридцать девятая] — Конечно, нет, мама. Не глупи.

[Глава тридцать девятая] — Я всегда мечтала, чтобы у тебя была прекрасная свадьба, цветы, а Джози и Пэнни будут подружками. Прием в городской мэрии, все наши родственники. Тетя Анна, дядя Дик…

[Глава тридцать девятая] — Мам! Тебе что, больше нечего сказать?

[Глава тридцать девятая] — Это шок, дорогая. Я разочарована. Мне так хотелось, чтобы церемония была красивой, обязательно в церкви.

[Глава тридцать девятая] — О! Мам!

[Глава тридцать девятая] — Я все понимаю, но мне очень жаль. И твоего отца это тоже расстроит. Мы оба гордимся тобой и были бы…

[Глава тридцать девятая] — Хорошо, мам, — перебила Маффин, — нет нужды продолжать. Может быть, у тебя изменится мнение, когда ты приедешь навестить меня и Марти в наш дом — в Голливуде.

[Глава тридцать девятая] — У него есть дом в Голливуде?

[Глава тридцать девятая] — Полагаю, что да. Если и нет, то мы его купим. Большой дом с бассейном. У нас будут две машины и куча маленьких умных собачек. И мне больше не придется раздеваться для фотографий. Представь себе это!

[Глава тридцать девятая] — В газете «Сан» сегодня твоя фотография. Волосы просто прекрасны. Хочешь посмотреть?

[Глава тридцать девятая] Маффин так и не явилась к обеду в «Карусель». Она была разочарована тем, как мать отреагировала на новость, и, уйдя из дому, отправилась покупать свадебный наряд. Она нашла то, что хотела: покрытое рюшами и оборками длинное белое платье. Вставка вверху сильно просвечивалась, кроме того, прилагалась соответствующая шаль.

[Глава тридцать девятая] — Вы Маффин? — спросила продавщица.

[Глава тридцать девятая] — Да, — кивнула Маффин.

[Глава тридцать девятая] — Я думала, что такие знаменитости получают одежду бесплатно.

[Глава тридцать девятая] Настроение Маффин улучшилось. Приятно, когда тебя считают знаменитостью.

* * *

[Глава тридцать девятая] — Ну? — поинтересовался Джексон, дружески ущипнув Марти. — Это был настоящий подарок или нет?

[Глава тридцать девятая] — Спасибо, Джексон, — лениво сказал Марти.

[Глава тридцать девятая] — Я же сказал, что в будущем обо всем позабочусь, — подмигнул он. — Сначала я сам проверил товар. Горячая штучка. Думаю, это пойдет тебе на пользу. Хочешь ее еще раз сегодня?

[Глава тридцать девятая] — Нет, — поспешно ответил Марти. — Сегодня я хочу поспать. Не буди меня завтра рано. Я чувствую себя усталым, будто не в своей тарелке.

[Глава тридцать девятая] — Не привык еще, — засмеялся Джексон. — Нет привычки съедать горячую булочку перед сном, а?

[Глава тридцать девятая] — Думаю, что так.

[Глава тридцать девятая] — Понимаю. Я закажу разговор на двенадцать. Мы должны посетить фабрику, которая выпускает твои пластинки. Потом фотографии, запись шоу для детей на телевидении. Ничего тяжелого.

[Глава тридцать девятая] — Тогда увидимся утром, — сказал Марти. Он посмотрел на часы: половина седьмого.

[Глава тридцать девятая] — Если ты так хочешь, малыш. Между прочим, сегодня все прошло хорошо.

[Глава тридцать девятая] — Майку так не показалось.

[Глава тридцать девятая] — У Майка личные проблемы. Можешь довериться мне. Все идет так, как мы желаем.

[Глава тридцать девятая] «Я очень надеюсь, — думал Марти. — Надеюсь, что скоро появится Маффин. Что мы все сделаем и нас не поймают. Что к завтрашнему вечеру я буду женат».

[Глава тридцать девятая] — Спокойной ночи, малыш, — сказал Джексон.

[Глава тридцать девятая] — Спокойной ночи, Джексон, — ответил Марти. «Когда я буду женат, — думал он, — ты уже никогда не назовешь меня малышом. Я буду пить, ругаться и таскаться за женщинами так же, как это делают все женатые мужчины, которых я знаю».

[Глава тридцать девятая] — Ты уверен, что ничего больше не нужно?

[Глава тридцать девятая] — Ничего, — ответил Марти.

[Глава тридцать девятая] — Тогда увидимся утром.

[Глава сороковая] Невозможно передать шок, который испытал Майк, увидев Эрику, спокойно расположившуюся в его номере.

[Глава сороковая] Клео немедленно ушла.

[Глава сороковая] — Когда-нибудь в другой раз, — бросила она ему, — примерно через годик-другой.

[Глава сороковая] Он спорил, но все было бесполезно. Майк дал ей уйти, а сам вернулся в комнату, где спокойно сидела Эрика.

[Глава сороковая] — Какого черта ты здесь делаешь? — взорвался он. — Вставай! Выметайся! Пошла к черту!

[Глава сороковая] Эрика положила журнал и пожала плечами.

[Глава сороковая] — Я думала, ты будешь рад. Надеялась сделать тебе сюрприз.

[Глава сороковая] — Ты его и сделала. Поссорила меня с женой окончательно. Одевайся и пошла вон!

[Глава сороковая] — А если я не хочу уходить?

[Глава сороковая] — Тогда я заставлю тебя это сделать!

[Глава сороковая] — Попробуй!

[Глава сороковая] — Прекрати. Неужели ты не можешь понять, что тебя не хотят? Убирайся отсюда! Быстро!

[Глава сороковая] — Ты хотел меня прошлой ночью.

[Глава сороковая] — И получил то, что хотел. Больше желания нет, собирайся и проваливай.

[Глава сороковая] Майк был вне себя. Все стремительно рушилось в его жизни. С тех пор как Клео обнаружила его со Сьюзен, потянулась череда неприятностей. Теперь еще и это. Клео его никогда не простит. Это последняя капля.

[Глава сороковая] Эрика встала, развязанное полотенце упало к ее ногам. Медленно подняв руки, она стала мягко поглаживать соски, пока они не набухли.

[Глава сороковая] Майк наблюдал за ней.

[Глава сороковая] — Не хочешь присоединиться? — выдохнула Эрика.

[Глава сороковая] — Нет, — отрезал он, не в силах отвести взгляд.

[Глава сороковая] Руки опустились к животу, любовно поглаживая тело.

[Глава сороковая] — Иди ко мне, — сказала Эрика и медленно развела ноги.

[Глава сороковая] Майк не двигался.

[Глава сороковая] Она наклонялась все ниже к полу, все шире раздвигала ноги, наконец начала стонать. Движения стали быстрыми.

[Глава сороковая] — Пожалуйста, — молила она.

[Глава сороковая] Майк не мог оставаться безучастным: близость Эрики сломила остатки его сопротивления. Пошло все к черту! Он расстегнул брюки, подошел к ней и грубо взял…

[Глава сороковая] — Этого ты хотела? — бросил он неприязненно, когда все было кончено.

[Глава сороковая] — Да, — прошептала она.

[Глава сороковая] — Хорошо. Теперь одевайся и убирайся.

[Глава сороковая] Ему было стыдно за себя. Что за наваждение? Позволить так легко обвести себя! А что, если бы Клео передумала и вернулась? Господи! Он и в правду дерьмо. Наверное, Клео права, что оставила его. Видимо, он никогда не изменится. Да он и не хотел меняться.

[Глава сороковая] Майк отвернулся, пока Эрика одевалась.

[Глава сороковая] — Ты действительно хочешь, чтобы я ушла? — спросила она.

[Глава сороковая] Он не ответил. И даже не обернулся, когда хлопнула дверь.

* * *

[Глава сороковая] Клео мучили сомнения: не был ли поступок Майка преднамеренным? Вопрос, в чей отель они поедут, задал он. Наверняка знал, что в его номере будет девушка. Зачем же было везти ее туда? Как будто ему хотелось быть пойманным.

[Глава сороковая] Конечно, жутко неприятно, что Майк вторично устроил ей гадость, но, по крайней мере, это избавило ее от его долгого и болезненного разговора. Между ними все кончено. За вежливыми формальными переговорами последует быстрый развод. Она даже готова слетать в Рено, если это ускорит ход событий.

[Глава сороковая] Все навалилось на нее сразу. И смерть Доминик, и окончательный разрыв с Майком.

[Глава сороковая] Лежа в постели, Клео обнаружила, что вообще не может спать. Мысли так и мельтешили в голове. Чем энергичнее она пыталась уснуть, тем сомнительней был результат.

[Глава сороковая] Утром Клео позвонила и договорилась с Поло Массерини о встрече, затем заказала билет на следующий рейс в Рим. Чувствовала Клео себя ужасно, но отменять встречу не стала, надеясь, что она быстро закончится.

[Глава сороковая] Звонил Майк, но Клео не стала с ним разговаривать. Она даже не расстроилась, скорее почувствовала разочарование. Когда-то она любила его. Теперь осталась лишь жалость.

[Глава сороковая] Под впечатлением момента она позвонила Даниелу Онелу.

[Глава сороковая] — Я уже закончила материал.

[Глава сороковая] — Неужели? — равнодушно спросил Даниел.

[Глава сороковая] — Да. Думаю, вам понравится. Если хотите, могу завезти вам его по дороге в аэропорт.

[Глава сороковая] — Вы уезжаете в Америку?

[Глава сороковая] — Нет, в Рим. Нужно взять интервью у Поло Массерини.

[Глава сороковая] — Я вам сочувствую.

[Глава сороковая] — Так вы хотите почитать о себе?

[Глава сороковая] — Конечно. Я смогу внести правки?

[Глава сороковая] — Нет, никаких изменений. Оригинал уже отослан в Нью-Йорк.

[Глава сороковая] — Тогда не стоит и смотреть. Я только разозлюсь.

[Глава сороковая] — О. — Клео судорожно глотнула. — Значит, не завозить статью?

[Глава сороковая] — Спасибо за предложение, милая, не стоит. Допустим, что статья мне не понравится, а я буду бессилен что-либо изменить. Бездействие не в моем характере.

[Глава сороковая] — Думаю, вам понравится.

[Глава сороковая] — Конечно, кому как не вам так думать. Вы же автор статьи.

[Глава сороковая] — Ну хорошо, — она сделала паузу, — я пошлю вам экземпляр журнала, когда статья выйдет.

[Глава сороковая] — Очень мило с вашей стороны.

[Глава сороковая] Действительно, очень мило. Почему он отказался от встречи? И зачем ей видеть его?

[Глава сороковая] Слишком рано делать ставку на какого-то другого мужчину. К тому же Даниел Онел уже был связан с женщиной, да и виделись они лишь однажды.

[Глава сороковая] И тем не менее в нем что-то было… Вот именно, что-то…

[Глава сорок первая] Маффин никогда не умела нормально писать. Огромные детские каракули разозлили Джона так же, как и содержание записки. Иногда ему казалось, что он живет с шестилетней девочкой, которой не под силу правильно написать даже слово «друг».

[Глава сорок первая] Он дважды прочитал записку, скомкал ее в раздражении и бросил в унитаз.

[Глава сорок первая] Джон запланировал особенный вечер. Купил бутылку шампанского, огромный букет розовых роз, которые Маффин так любила, и два билета на самолет — через три дня Джон и Маффин должны были улететь на Барбадос.

[Глава сорок первая] А теперь все испорчено. Ночевка с подругой! Неужели она считает его дураком? Прячется с каким-то парнем, и если одну ночь еще можно простить, то уже две — ни в коем случае.

[Глава сорок первая] Он пытался угадать, кто бы это мог быть.

[Глава сорок первая] Недавно она работала с Дэйвом Райлом. Этот парень — настоящий дьявол с женщинами. Что, если Дэйв Райл решил развлечься с Маффин?..

[Глава сорок первая] Хорошо бы разузнать у кого-нибудь правду.

[Глава сорок первая] Обычно Эрика знала обо всем, что происходило. Джон набрал ее номер, но ответа не было. Затем решительно позвонил Дэйву Райлу и задал ему несколько невнятных вопросов о новом фотоаппарате, появившемся в магазинах. В конце концов Джон как бы между прочим спросил:

[Глава сорок первая] — Кстати, Мафф у тебя?

[Глава сорок первая] Дэйв двусмысленно хохотнул.

[Глава сорок первая] — К сожалению, Пышка здесь не бывает. А ты что, потерял ее?

[Глава сорок первая] — Нет, — поспешил ответить Джон. — Она опаздывает. Я думал, что она могла зайти к тебе в студию посмотреть негативы фотографий, которые ты сделал на прошлой неделе. Она что-то такое говорила.

[Глава сорок первая] — Если она появится, сынок, я скажу ей, что ты ее ждешь.

[Глава сорок первая] — Спасибо, Дэйв. — Джон положил трубку и представил себе Маффин и Дэйва голыми в постели.

[Глава сорок первая] Он вновь попытался набрать телефон Эрики. Тщетно: ее еще не было.

[Глава сорок первая] Джон уже не просто злился. Он был в ярости. Когда хихикающая Маффин появится завтра утром, он поставит ей условие: больше никаких парней. И никаких поблажек. А если ей это не понравится… В самом деле, что будет, если ей это не понравится?

* * *

[Глава сорок первая] Рано утром, когда они еще лежали в постели, Маффин прижалась к Марти и сказала:

[Глава сорок первая] — Мне не следовало проводить с тобой эту ночь.

[Глава сорок первая] — Почему?

[Глава сорок первая] — Потому что сегодня я — невеста, и нам положено спать врозь.

[Глава сорок первая] — Мы бы много потеряли, если бы последовали этому обычаю, — усмехнулся Марти.

[Глава сорок первая] — Да! — согласилась Маффин. — Ты прав!

[Глава сорок первая] Спать им больше не хотелось. Маффин встала и приступила к долгому и тщательному ритуалу подготовки к торжеству. Она приняла ванну, вымыла волосы. Пока они сохли, начала накладывать косметику — в те дни, когда Маффин хотела выглядеть особенно хорошо, она тратила на это занятие не меньше часа. Затем накрутила волосы на термобигуди.

[Глава сорок первая] Все это время Марти внимательно изучал красные прыщики на своем лбу. В конце концов он решил, что лучше всего будет полностью покрыть лицо крем-пудрой.

[Глава сорок первая] Интересно, а нельзя ли привести в порядок волосы с помощью бигудей Маффин? Бурно проведенная ночь сделала из его прически черт знает что. Марти обратился за помощью к Маффин, и она с удовольствием накрутила ему волосы.

[Глава сорок первая] — Знаешь, — сказала Маффин, — я однажды попыталась накрасить Джону ресницы. Он дико разозлился, пришел в ярость. Я думаю, что мужчинам надо пользоваться косметикой, это так здорово. Может, накрасить тебе ресницы?

[Глава сорок первая] — Не сегодня, — быстро ответил Марти.

[Глава сорок первая] — Ну конечно, не сегодня, глупыш. Может быть, во время медового месяца? Кстати, где мы проведем наш медовый месяц?

[Глава сорок первая] Маффин не знала, что планы Марти не простирались далее церемонии бракосочетания. Мысль о медовом месяце вообще не приходила ему в голову. Они поженятся и по возвращении в отель поручат всем заняться Джексону: он всегда все организовывал для Марти. Конечно, Джексон разозлится, но помешать им уже не сможет.

[Глава сорок первая] — Не знаю, — неопределенно ответил Марти, — мне нужно закончить турне.

[Глава сорок первая] — Ладно, — согласилась Маффин, — мы отложим наш медовый месяц. Как насчет отдыха на Гавайях?

[Глава сорок первая] — Здорово.

[Глава сорок первая] — По телевизору Гавайи выглядят такими потрясающими. Представь: пятая серия фильма «Гавайи», Стив Макгаррет и другие парни в лодке. Иди сюда, я сниму бигуди.

[Глава сорок первая] Из предосторожности они вышли из отеля черным ходом: Марти в белом кожаном костюме, завитой и нарумяненный, и Маффин, хорошенькая накрашенная кукла в длинном шелковом с оборками платье. Они держались за руки и от страха дрожали.

[Глава сорок первая] Уже подъезжая к мэрии, Маффин вспомнила о том, что они забыли привести двух свидетелей.

[Глава сорок первая] — Можно пригласить двух человек с улицы, — предложил Марти.

[Глава сорок первая] — Мне бы этого не хотелось, — скорчила гримаску Маффин.

[Глава сорок первая] — Ну так что же делать? — беспомощно спросил Марти.

[Глава сорок первая] Его била нервная дрожь. О Господи! Что скажет Джексон? Ему ужасно хотелось поскорее со всем разделаться.

[Глава сорок первая] — Я знаю, что делать, — нашлась Маффин. — Я позвоню двум подружкам.

[Глава сорок первая] — Они смогут добраться сюда очень быстро?

[Глава сорок первая] — Я объясню, что дело не терпит отлагательств.

[Глава сорок первая] В мэрии Марти и Маффин встретила высокая худая женщина, которая провела их в маленькую комнату с телефоном.

[Глава сорок первая] Маффин позвонила Камико. В отличие от других фотомоделей, она заслуживала доверие и на нее можно было положиться. Камико пообещала быть через пятнадцать минут. Маффин гадала, кому позвонить еще: Эрике или Лори. Конечно, обе суки, но помешать ей они все равно не смогут.

[Глава сорок первая] В конце концов решилась позвонить Лори. Ничего не объясняя, Маффин попросила ее немедленно приехать и никому об этом не болтать.

[Глава сорок первая] Марти курил сигарету за сигаретой.

[Глава сорок первая] — Я не знала, что ты куришь, — удивилась Маффин.

[Глава сорок первая] — Джексон не разрешает мне. Это вредит голосовым связкам. Ты дозвонилась до подружек?

[Глава сорок первая] — Они уже в дороге.

[Глава сорок первая] Высокая худая женщина молча пялилась на них вот уже несколько минут. Неожиданно она заявила:

[Глава сорок первая] — Репортеры вскоре будут здесь. Вы хотите, чтобы их впустили?

[Глава сорок первая] — Какие репортеры? — с тревогой спросил Марти.

[Глава сорок первая] — Из газет.

[Глава сорок первая] — О, черт! А они откуда узнали?

[Глава сорок первая] — Понятия не имею, — сказала женщина, стараясь не смотреть Марти в глаза.

[Глава сорок первая] Марти вскочил.

[Глава сорок первая] — Мы не можем ждать твоих друзей, Маффин. Джексон будет здесь с минуты на минуту.

[Глава сорок первая] — Но нам необходимы два свидетеля.

[Глава сорок первая] — Она может быть одним, — он показал на высокую женщину, — не так ли?

[Глава сорок первая] — Нет, я обязана встречать людей, отвечать на телефонные звонки. Я работаю здесь. Мэр не разрешит мне.

[Глава сорок первая] — А доносить прессе он разрешает?

[Глава сорок первая] — Не понимаю, о чем вы.

[Глава сорок первая] — Да, конечно…

[Глава сорок первая] В этот момент появилась Камико.

[Глава сорок первая] — Почему такая спешка? — спросила она. — Я не завтракала и даже не накрасилась.

[Глава сорок первая] — Кам, — с облегчением обняла ее Маффин, — я выхожу замуж.

[Глава сорок первая] — А где Джон?

[Глава сорок первая] — Не за Джона, а за Марти. Познакомься. Это Маленький Марти Перл.

[Глава сорок первая] Камико с недоумением покачала головой.

[Глава сорок первая] — Не знаю… Вчера за обедом Лори говорила, что она и…

[Глава сорок первая] — Лори будет здесь с минуты на минуту, — прервала ее Маффин.

[Глава сорок первая] — Лори?! — переспросил Марти, сильно покраснев.

[Глава сорок первая] — Английские девушки такие свободные, — сказала Камико. — В Японии…

[Глава сорок первая] — Зачем было приглашать Лори? — разозлился Марти.

[Глава сорок первая] — А почему бы и нет? — огрызнулась Маффин.

[Глава сорок первая] — Она же подружка Джексона.

[Глава сорок первая] — Я ничего не сказала ей.

[Глава сорок первая] — Глупо было приглашать ее.

[Глава сорок первая] — У меня не было другого выхода, Марти.

[Глава сорок первая] Ворвалась Лори, одетая в чересчур короткое джинсовое платье.

[Глава сорок первая] — Эй, улицы полны фоторепортеров. — Она приподняла солнечные очки. — Марти! А ты что здесь делаешь? Господи! Мне нужно в туалет. Маффин, малышка, что происходит?

[Глава сорок первая] — Мы женимся! — с торжествующей улыбкой на устах заявила Маффин. — Марти и я!

[Глава сорок первая] — Что-о-о-о?

[Глава сорок первая] — Пошли, — поспешно сказал Марти, — покончим со всем этим и выберемся отсюда.

[Глава сорок первая] — Я провожу вас, — предложила высокая худая женщина.

[Глава сорок первая] — Я так нервничаю, — воскликнула Маффин.

[Глава сорок первая] Лори покачала головой.

[Глава сорок первая] — Мне кажется, что я сплю. Это не может быть правдой.

[Глава сорок первая] — Лори, — спросила Камико, — вчера за обедом ты сказала, что вы с…

[Глава сорок первая] — Ш-ш! Мы на свадьбе, Кам! Не будем омрачать ее сплетнями.

[Глава сорок первая] Всей компанией они направились в комнату, где должно было состояться бракосочетание. Появился служащий мэрии и сразу же приступил к официальной церемонии. Марти забыл купить обручальное кольцо, поэтому Камико сняла свое обручальное кольцо, и он надел его на палец Маффин.

[Глава сорок первая] Через пятнадцать минут все было кончено.

[Глава сорок первая] — Не могу в это поверить, — шептала Лори. — Жаль, что меня не предупредили. Я бы по такому случаю принарядилась получше.

[Глава сорок первая] — Мы женаты! — закричала Маффин, как только они вышли из комнаты. — Я миссис Марти Перл.

[Глава сорок первая] Она тискала Марти, который, казалось, находился в сомнамбулическом состоянии.

[Глава сорок первая] — Пошли на квартиру и отпразднуем!

[Глава сорок первая] — На какую квартиру?

[Глава сорок первая] — Ко мне.

[Глава сорок первая] — А как же Джон? Он что, не возражает?

[Глава сорок первая] — О, черт! Я и забыла о Джоне. Он ничего не знает.

[Глава сорок первая] — Не знает?! В таком случае, малышка, я иду домой.

[Глава сорок первая] — Мне тоже нужно идти, — присоединилась Камико.

[Глава сорок первая] — Хорошо, — Маффин не стала их задерживать, — поехали в «Дорчестер», Марти. Вот будет здорово. Я всегда мечтала там позавтракать.

[Глава сорок первая] На улице их окружили фоторепортеры.

[Глава сорок первая] — Ура! — ликовала Маффин. — Я чувствую себя настоящей знаменитостью.

[Глава сорок вторая] — Вы не против, если я закурю? — спросил толстый мужчина, который сидел рядом с Клео.

[Глава сорок вторая] Клео улыбнулась: как она и предполагала, толстяк пытается завязать знакомство.

[Глава сорок вторая] Он понял ее улыбку как знак особого расположения.

[Глава сорок вторая] — Я не очень люблю летать, — сознался он.

[Глава сорок вторая] — Вам вообще, кажется, не очень повезло в этой жизни, — неожиданно брякнула Клео.

[Глава сорок вторая] — Что вы сказали? — Толстяк не верил своим ушам.

[Глава сорок вторая] — Вам следует сесть на диету, — заметила Клео, — слишком много холестерина. В вашем возрасте и с вашей комплекцией недалеко и до инфаркта.

[Глава сорок вторая] Сильно покраснев, толстяк промямлил:

[Глава сорок вторая] — Извините.

[Глава сорок вторая] И ретировался в конец салона, где можно было поболтать со стюардессой, не опасаясь, что тебя оскорбят.

[Глава сорок вторая] Клео зевнула. Еще утром она чувствовала себя кошмарно. И вот сейчас, впервые за много дней — новый прилив сил. Она ощущала себя свободной и бодрой. Неужели так бывает со всеми, кто собирается разводиться? Кто знает? Да пошло все к черту! Сейчас ей хорошо — и это главное.

[Глава сорок вторая] Известная английская поп-группа летела в том же самолете, в поисках какого-нибудь занятия певцы бродили по салону и всем мешали. Среди них выделялся стройный юноша с длинными черными кудрями и зовущим взглядом зеленых глаз. Клео улыбнулась. Он улыбнулся в ответ.

[Глава сорок вторая] Забавно пофлиртовать с младенцем! Окажись на ее месте Джинни, она соблазнила бы его без всяких угрызений совести. Он выглядит лет на двадцать, не больше.

[Глава сорок вторая] — Закуришь? — спросил он, цинично окидывая ее оценивающим взглядом.

[Глава сорок вторая] — Здесь?

[Глава сорок вторая] — Зачем же здесь? Можно забраться в туалет. А там ты получишь больше, чем сигарету. — Он многозначительно подмигнул.

[Глава сорок вторая] Интрижка в самолете! Та самая ситуация, которую всегда мечтал проиграть Майк. Но Клео не собиралась заниматься любовью с незнакомым мальчиком. Хотя предложение его было весьма заманчивым.

[Глава сорок вторая] — Нет, благодарю. — И она улыбнулась, показывая, что не сердится.

[Глава сорок вторая] — Нет так нет, — пожал плечами юноша. — Я думал, что у нас могло быть неплохое приключение.

[Глава сорок вторая] Явно разочарованный, он удалился.

[Глава сорок вторая] Да, такое вполне возможно. Если бы на месте этого мальчика был Даниел Онел, Клео наверняка не отказала бы себе в удовольствии. Хотя вряд ли Даниел занимается любовью в самолетах.

[Глава сорок вторая] В римском аэропорту ждала машина, которая отвезла ее в отель. Пресс-секретарь Поло Массерини встретил Клео в вестибюле и подтвердил, что их встреча состоится, как и договаривались, в четыре часа.

[Глава сорок вторая] Ходили слухи, что Поло Массерини — чрезвычайно тщеславный и себялюбивый, что, впрочем, не было помехой его карьере. Вообще-то Клео уже наскучило брать интервью у актеров. Они были слишком пресной пищей для ее привыкшего к остренькому желудка. Она испытывала чувство голода по политическим деятелям. Рамо, Батч, Сэмми, Даниел, Поло. Многие женщины, наверное, отдали бы все за одну лишь встречу с кем-нибудь из этих мужчин. Но для Клео они — обыкновенные люди, которые благодаря своей внешности и обаянию достигли славы. Гораздо больший интерес вызывал у нее человек, который проложил себе путь наверх благодаря нестандартному мышлению.

[Глава сорок вторая] И все-таки ей не на что жаловаться. Особенно теперь, когда Даниел Онел помог ей понять, что Майк не самый интересный и привлекательный человек. А если хорошенько подумать, то Майк уже давно перестал быть таковым.

* * *

[Глава сорок вторая] Поло Массерини предстал перед Клео таким, каким она его себе и представляла. Сорокалетний высокий блондин с пронзительным взглядом голубых глаз. Его мягкий итальянский акцент напомнил Клео вкус молочного шоколада.

[Глава сорок вторая] Он поцеловал Клео руку, заказал ей перно с молоком — его любимый напиток — и пустился рассказывать о том, какой он умный, красивый и сексапильный мужчина. Одна и та же песня в сотнях вариаций.

[Глава сорок вторая] Боже, как он ее утомил! Журналист, берущий интервью, обязан изображать если не глубокую симпатию, то хотя бы живой интерес к собеседнику. Клео не могла себя заставить улыбнуться, откровенно зевала, а когда кассета закончилась, даже не потрудилась перевернуть ее.

[Глава сорок вторая] Все-таки ее работа — довольно тяжелый способ зарабатывать деньги. Одна беседа с Массерини могла утомить кого угодно. Пора отдохнуть от всех этих актеров.

[Глава сорок вторая] Через два часа приехала жена Поло. Крупная, с тяжелой походкой, она больше походила на мать, нежели на жену. Ему не хотелось уходить, последовала короткая громкая перепалка на итальянском.

[Глава сорок вторая] Клео старалась ничего не замечать. Фактически интервью она не взяла: ничего заслуживающего внимания в россказнях Поло не было.

[Глава сорок вторая] А что, если дело в ней самой? Может, она теряет квалификацию?

[Глава сорок вторая] Супруги Массерини удалились, и Клео какое-то время провожала взглядом их белый «роллс-ройс», сидя в котором Поло выглядел, как зверек в клетке.

[Глава сорок вторая] — Он потрясающий человек, — стремясь поддержать Поло, сказал его пресс-секретарь.

[Глава сорок вторая] — И так любит поговорить, — заметила Клео.

[Глава сорок вторая] — Но все, что он говорит, очень интересно.

[Глава сорок вторая] — Конечно.

[Глава сорок вторая] — Хорошее получилось интервью?

[Глава сорок вторая] — Думаю, материала более чем достаточно.

[Глава сорок вторая] — Да, чуть не забыл. Вам просили передать, что синьор Кауфман приедет в отель к шести. Он надеется поужинать с вами.

* * *

[Глава сорок вторая] Они сидели в уличном ресторане.

[Глава сорок вторая] — Вот уж не думал, что женщина, которая собирается разводиться, захочет провести ночь в Риме в одиночестве.

[Глава сорок вторая] — Ты очень заботлив.

[Глава сорок вторая] — Не слишком. Я просто давно мечтал съесть порцию хорошего спагетти.

[Глава сорок вторая] — Как ты нашел меня?

[Глава сорок вторая] — Пришлось навести справки.

[Глава сорок вторая] — А как же фильм? Тебе было легко уехать?

[Глава сорок вторая] — У меня два свободных дня. Я ничего не сказал, а то бы они устроили… Мы вернемся утром. Боже, какое хорошее вино! А теперь расскажи мне об этом зануде Массерини. Он все такое же дерьмо, как и прежде?

[Глава сорок вторая] — Наверное. Посмотрим правде в глаза: актер есть актер. Думаю, интервью прошло отвратительно.

[Глава сорок вторая] — Не оскорбляй профессию, называя Массерини актером. Он — итальянское ничтожество.

[Глава сорок вторая] — Видно, он тебе сильно нравится.

[Глава сорок вторая] — Мне нравишься ты. — Батч внимательно посмотрел на Клео. — Что ты на это скажешь?

[Глава сорок вторая] — А что я должна сказать?

[Глава сорок вторая] — Ну, может быть, нам стоит попробовать вместе устроить свою жизнь?

[Глава сорок вторая] — То есть?

[Глава сорок вторая] — Представь: дом в Малибу и только ты и я.

[Глава сорок вторая] — Но мы почти не знаем друг друга.

[Глава сорок вторая] — Ерунда! Не будь старомодной! Я думаю, у нас может получиться. А потом, что мы теряем?

[Глава сорок вторая] — Ты, кажется, говорил, что у тебя есть девушка?

[Глава сорок вторая] — Она всего лишь подружка, ничего серьезного. А с тобой мне бы хотелось сыграть в серьезную игру.

[Глава сорок вторая] — Я еще не успела выбраться из одного брака, Батч!

[Глава сорок вторая] — Я помогу. На этой неделе заканчиваю фильм, а потом мы можем лететь в Лос-Анджелес. И никаких обязательств. Мы будем вместе, пока это будет приносить нам удовольствие.

[Глава сорок вторая] Клео вдруг рассмеялась.

[Глава сорок вторая] — Это так внезапно.

[Глава сорок вторая] Батч улыбнулся.

[Глава сорок вторая] — Для журналистки ты слишком наивна. Доедай спагетти и пошли на дискотеку.

[Глава сорок вторая] С Батчем Клео чувствовала себя в безопасности. Это был мужчина, отношения с которым вряд ли могли быть серьезными и к чему-нибудь обязывать, и, что самое важное, он был абсолютно честен.

[Глава сорок вторая] Позднее, лежа в постели, Клео обдумала его предложение. Несколько недель, а может быть, месяцев в Малибу пойдут ей на пользу. В Калифорнии она встретится с юристом и решит вопрос о разводе. Можно будет какое-то время не работать и расслабиться. А что ей, в самом деле, терять?

[Глава сорок вторая] С Батчем легко. Кроме того, он отличный любовник, а это тоже немаловажно. Теперь, после разрыва с Майком, Клео хотела чувствовать себя нужной кому-то и желанной. Батч поможет ей в этом.

[Глава сорок вторая] Утром она сказала:

[Глава сорок вторая] — Ладно. Давай попытаемся, мистер Кауфман.

[Глава сорок вторая] — Вот и хорошо. Попробуем, а там время покажет, что нам делать.

[Глава сорок вторая] — Да, время покажет.

[Глава сорок третья] На улице Марти и Маффин встретила огромная толпа. Откуда появились все эти люди? Они сбегались отовсюду, орали, свистели, фотографы щелкали затворами, что-то кричали. Какая-то девушка схватила Марти за руку, он оттолкнул ее. Где его машина? Где Джексон?

[Глава сорок третья] И тут до него дошло: не будет машины, не будет Джексона.

[Глава сорок третья] Маффин беззаботно позировала фотографам, ничуть не беспокоясь по поводу царившей вокруг неразберихи.

[Глава сорок третья] Марти затолкал ее назад в мэрию и захлопнул дверь. Он задыхался и обливался потом.

[Глава сорок третья] — Случилось что-нибудь? — спросила Маффин недовольно.

[Глава сорок третья] — Эти толпы, они опасны.

[Глава сорок третья] — До чего же ты глуп!

[Глава сорок третья] — Вызовите нам такси, — попросил Марти служащую. — Здесь есть черный ход?

[Глава сорок третья] — Зачем черный ход? Я люблю, когда меня фотографируют, — закуражилась Маффин.

[Глава сорок третья] Марти не ответил. У него болел живот: в моменты стресса давал о себе знать легкий гастрит. Обычно мать носила таблетки, сейчас они, наверное, у Джексона.

[Глава сорок третья] Приехало такси. Их вывели черным ходом, но вездесущие фоторепортеры собрались и там.

[Глава сорок третья] — Как здорово! — воскликнула Маффин.

[Глава сорок третья] — У меня болит живот, — пожаловался Марти.

[Глава сорок третья] За их машиной следили, и перед входом в «Дорчестер» газетчики сделали еще несколько фотографий.

[Глава сорок третья] — Я хочу плотно позавтракать, — заявила Маффин. — Яйца, бекон, сосиски и шампанское.

[Глава сорок третья] — Меня тошнит.

* * *

[Глава сорок третья] Пробуждение после очередного перепоя никогда не было легким для Джексона. В этот раз ему было особенно плохо. Чувствовал он себя хуже некуда, а впереди был напряженный рабочий день и миллион проблем, которые надо решать.

[Глава сорок третья] Ближайшая — избавиться от Эрики. Они случайно встретились прошлым вечером, и Джексон, руководствуясь правилом «никогда не упускай предоставившейся возможности», пригласил ее выпить у себя в номере. Естественно, после того как они «уговорили» бутылку хорошего бренди, вечер закончился в постели. Эрика была маньячкой! И притом опасной! В настоящий момент Джексон мечтал только об одном: поскорее выпроводить Эрику из своего номера и больше никогда с ней не встречаться.

[Глава сорок третья] Он потихонечку выскользнул из постели, схватил одежду и закрылся в ванной. Все болело. Нет, с такими женщинами лучше не связываться! Она вела себя так, как будто мужчины у нее не было долгие годы. Джексон быстро оделся. Потребует ли Эрика деньги, как это сделала Лори? Собственно говоря, это она ему должна заплатить. За причиненный моральный и физический ущерб.

[Глава сорок третья] У постели зазвонил телефон, и прежде чем Джексон успел подойти, Эрика протянула худую руку и сняла трубку.

[Глава сорок третья] — Да?

[Глава сорок третья] Джексон выхватил у нее аппарат.

[Глава сорок третья] — Алло, Джексон слушает, — гаркнул он и тут же пожалел, что оказался у телефона.

* * *

[Глава сорок третья] Джон так и не сомкнул глаз. Всю ночь он предавался горьким размышлениям, и утро застало его с воспаленными от бессонницы глазами. Пора было собираться на работу, но одуревший от ночного бдения Джон решил позвонить и отменить все назначенные на сегодня встречи.

[Глава сорок третья] Неожиданно зазвонил телефон.

[Глава сорок третья] — Джон, мне кажется, с тобой обошлись нехорошо.

[Глава сорок третья] Ну так он и знал!

[Глава сорок третья] Это была Лори.

[Глава сорок третья] — Джон. — Она помолчала. — Я думаю, ты должен это знать.

[Глава сорок третья] — О чем ты? — без особого любопытства поинтересовался Джон. Эта Лори — такая надоедливая!

[Глава сорок третья] — Джон, я такой же друг тебе, как и Маффин.

[Глава сорок третья] — Что дальше? — Вот дрянь! Наверняка собирается сообщить какую-нибудь гадость. — Ты имеешь в виду Дэйва Райла?

[Глава сорок третья] — Кого?

[Глава сорок третья] — Ладно. Что ты хочешь мне сказать?

[Глава сорок третья] Лори соболезнующе вздохнула.

[Глава сорок третья] — Маффин и Маленький Марти Перл только что поженились.

[Глава сорок третья] — Не глупи. — Все-таки Лори — отвратительная девица. — Она что, с тобой? Вы решили меня разыграть?

[Глава сорок третья] — Джон, это правда. Я была свидетелем у них на свадьбе.

[Глава сорок третья] — Ты серьезно?

[Глава сорок третья] — Конечно. Как я могу шутить такими вещами. Я думаю, это…

[Глава сорок третья] — Где они? — нетерпеливо оборвал Джон.

[Глава сорок третья] — Полагаю, они завтракают в «Дорчестере». Я не пошла. Я…

[Глава сорок третья] — А Джексон с ними?

[Глава сорок третья] — Он ничего не знает. Дело в том, что никто ничего не знает. Ты…

[Глава сорок третья] Джон повесил трубку. Маффин! Маленькая грязная сука! Как она могла так поступить с ним?! После всего, что он для нее сделал!

[Глава сорок третья] Он позвонил Джексону. Ему ответил женский голос. Это была Эрика.

[Глава сорок третья] — Он выскочил из дому как сумасшедший, — пропела она. — А что случилось?

[Глава сорок третья] Но Джон уже выбегал из своей квартиры.

* * *

[Глава сорок третья] Живот у Марти болел все сильнее. И когда в ресторане появился возбужденный, запыхавшийся Джексон, Марти даже обрадовался: наконец-то прибыли его таблетки.

[Глава сорок третья] — Ах ты, маленький сукин сын! — криво улыбнулся Джексон, придвигая стул и помахивая рукой паре репортеров, которые уселись за соседним столом. — Я же сказал: когда у тебя зачешется, беги ко мне. Ко мне, а не к маленькой Мисс Золотые Сиськи.

[Глава сорок третья] — У меня болит живот, — пожаловался Марти, — дай мне таблетку.

[Глава сорок третья] — Я сейчас затолкаю эти чертовы таблетки в твою проклятую задницу! Что за дурацкие выходки? Ты что, хочешь вылететь с работы?

[Глава сорок третья] — Доброе утро, — вмешалась в разговор Маффин. — Вы что, сегодня встали с левой ноги?

[Глава сорок третья] — Заткнись, маленькая потаскуха. Ты соображаешь, что ты наделала?

[Глава сорок третья] — Мне нужны мои таблетки, — ныл Марти. Ему уже порядком все надоело.

[Глава сорок третья] — Не оскорбляйте меня, — запротестовала Маффин. — Марти, ты слышал, как он обозвал меня?

[Глава сорок третья] — Где твой приятель? — не обращая внимания на ее вопли, спросил Джексон. — Он об этом знает?

[Глава сорок третья] Маффин заскулила.

[Глава сорок третья] Джексон схватился за голову.

[Глава сорок третья] — Господи! Двое глупых детей! Что на вас нашло?

[Глава сорок третья] — Мы любим друг друга, — заявила Маффин.

[Глава сорок третья] — Сейчас я оплачу счет, мы втроем потихонечку выйдем отсюда, и, когда доберемся до отеля, я лично сломаю тебе шею, Марти.

[Глава сорок третья] Марти понуро повесил голову. Он теперь — женатый мужчина. Но Джексону на это, кажется, наплевать.

* * *

[Глава сорок третья] Эрика лениво потянулась к телефону и набрала номер Майка Джеймса.

[Глава сорок третья] — Я в отеле, — сказала она, когда Майк поднял трубку.

[Глава сорок третья] — Ну и что?

[Глава сорок третья] — А то, что я могла бы нанести тебе визит.

[Глава сорок третья] — Разве в этом есть необходимость?

[Глава сорок третья] — Да или нет?

[Глава сорок третья] Майк замолчал. Минут пятнадцать назад он пытался поговорить с Клео, но она бросила трубку.

[Глава сорок третья] — Как хочешь.

[Глава сорок третья] — Я всегда хочу.

* * *

[Глава сорок третья] Джон перехватил их, когда они садились в машину.

[Глава сорок третья] — Давай присоединяйся, — потащил его Джексон. — Ты можешь избить ее, пока я буду душить его.

[Глава сорок третья] — Прекратите грубить! — Маффин чувствовала себя менее уверенно, чем накануне, с Марти в постели.

[Глава сорок третья] Джон залез в машину.

[Глава сорок третья] — У меня болит живот! — стонал Марти.

[Глава сорок третья] — Наслаждайся этим, сынок! — сказал Джексон. — Сейчас это наименьшая из твоих проблем.

[Глава сорок третья] — Не сходи с ума, — ласково улыбаясь Джону, сказала Маффин. — Ты ведь никогда не хотел на мне жениться.

[Глава сорок третья] Хотеть-то не хотел. Но женился бы. Хотя бы для того, чтобы приумножить свой капитал.

[Глава сорок третья] — У меня созрел план, — сказал Джексон.

[Глава сорок третья] — Какой? — с надеждой глядя на Джексона, спросил Джон. Он чувствовал себя как рыба, вытащенная из воды.

[Глава сорок третья] — Единственный выход — это аннулировать брак, — победно оглядывая всю компанию, заявил Джексон.

[Глава сорок третья] — Но… — начала Маффин.

[Глава сорок третья] — Никаких «но», — рубанул рукой воздух Джексон, сразу отвергая всякие возражения. — Брак должен быть расторгнут немедленно. Так, Марти?

[Глава сорок третья] — Ладно, — согласился несчастный Марти. — А сейчас ты мне дашь таблетки?

[Глава сорок четвертая] Майк Джеймс прошел регистрацию около стойки «Пан-Америкэн» и подал клерку два билета до Нью-Йорка.

[Глава сорок четвертая] Он был рад вернуться домой.

[Глава сорок четвертая] Господи! Только бы за «феррари» хорошо смотрели.

[Глава сорок четвертая] Рядом с ним стояла Эрика. Она выглядела довольно элегантной в нежно-зеленом костюме-миди. Ее гладкие светлые волосы блестели. Она собиралась сниматься в телевизионной рекламе в Америке: нужна была аристократического типа блондинка, и Эрика оказалась подходящей кандидатурой.

[Глава сорок четвертая] Было решено ехать вместе. Майк даже предложил Эрике остановиться в его квартире, и она поспешила согласиться.

[Глава сорок четвертая] «Какого черта, — думал Майк. — Клео все равно не вернется, поэтому буду наслаждаться жизнью. Покажу Эрике Нью-Йорк. Сам покажусь с ней. Все-таки новое лицо».

[Глава сорок четвертая] Днем раньше он проводил Маленького Марти Перла, Джексона и вновь присоединившуюся к ним миссис Эмму Перл в европейское турне. Миссис Перл снова получила возможность пичкать Марти таблетками и жаловаться Джексону на дурное питание. Майк от души посмеялся тому, как быстро все вернулось на круги своя.

[Глава сорок четвертая] И все-таки, какая сука Клео! Ему следовало понять это давным-давно! Эгоистичная, холодная, злая интриганка. Черт бы ее подрал! В мизинце Эрики больше достоинств, чем у нее. Черт с тобой, Клео Джеймс! Подумать только: убежала с таким ловеласом, как Батч Кауфман. Черт с тобой!

* * *

[Глава сорок четвертая] В этот же день Маффин и Джон улетали в Лос-Анджелес.

[Глава сорок четвертая] Маффин приехала в аэропорт в прозрачной блузке «под крестьянку» и вылинялых джинсах, заправленных в сапоги на высоком каблуке. Сапоги были раскрашены в цвета американского флага.

[Глава сорок четвертая] — Привет, Маффин, — кричали ей фотографы. — Повернись-ка в профиль. Прекрасно, дорогуша!

[Глава сорок четвертая] Джон занимался багажом и документами: визами, паспортами, билетами и прочим. Он выглядел усталым. Что и говорить: неделя была тяжелой. Счастье еще, что рядом оказался Джексон. Тогда, в тот злополучный день, он быстро сориентировался и взял ситуацию в свои руки.

[Глава сорок четвертая] — Ты же не хочешь, чтобы эти двое остались вместе? — поинтересовался он у Джона, отведя его в сторону.

[Глава сорок четвертая] — Ни в коем случае, — заявил Джон.

[Глава сорок четвертая] — Тогда не беспокойся. Я все поставлю на свои места.

[Глава сорок четвертая] И он сдержал слово. Нажал на какие-то тайные рычаги, дернул невидимые нити — и смехотворный брак двух недотеп был аннулирован. Марти при этом почувствовал облегчение, а Маффин не отказала себе в удовольствии разыграть оскорбленное девичье достоинство.

[Глава сорок четвертая] — Так что же на самом деле произошло между тобой и Маленьким Марти Перлом? — услышал Джон вопрос, который кто-то из репортеров задал Маффин.

[Глава сорок четвертая] Маффин улыбнулась, и на ее щеках заиграли ямочки.

[Глава сорок четвертая] — Я же миллион раз говорила, что это была шутка, глупая шутка, которая не удалась.

[Глава сорок четвертая] Она повернулась и обняла Джона.

[Глава сорок четвертая] — Вот мой мужчина. Единственный и на всю жизнь. Мы скоро поженимся, не так ли, дорогой?

[Глава сорок четвертая] Джон высвободился.

[Глава сорок четвертая] — Конечно. — Он бросил на репортера, задавшего вопрос, недовольный взгляд. — Но сначала сделаем снимки для календаря.

[Глава сорок четвертая] — Скажите, брак с Маленьким Марти расторгнут юридически? — допытывался настырный репортер.

[Глава сорок четвертая] — Он никогда и не был оформлен, — твердо заявил Джон. — Его аннулировали за несколько часов. Послушайте, ребята, мы говорим об этом уже целую неделю. Может быть, хватит?

[Глава сорок четвертая] И, показывая, что разговор окончен, Джон повернулся к репортерам спиной. При этом он грубо дернул Маффин за руку.

[Глава сорок четвертая] — Ты делаешь мне больно, — взвизгнула Маффин. — Я не твоя собственность.

[Глава сорок четвертая] — Зато контракт на календарь — моя собственность. Заткнись и пошли.

[Глава сорок четвертая] — Свинья! — пробормотала Маффин.

[Глава сорок четвертая] — Прекрати, Мафф, мне надоели твои детские выходки. Не я женился на тебе и тут же бросил. Радуйся, что тебя спасли от этого ублюдочного подростка так быстро.

[Глава сорок четвертая] — Вонючка!

[Глава сорок четвертая] — Послушай, мы едем в Голливуд. Все подготовлено и оплачено Джексоном. Мы будем жить в прекрасном доме, сделаем потрясающие снимки, потом поедем на Барбадос. Чего тебе еще надо? Расслабься и получай удовольствие. Мы прекрасно проведем время.

[Глава сорок четвертая] — Знаешь что? — протянула Маффин и быстро закончила: — Пошел ты к черту! — Промычав еще что-то неразборчиво, она показала Джону язык.

[Глава сорок четвертая] В этот день, казалось, все американские и английские звезды собрались в аэропорту. Не успела Маффин отпозировать фоторепортерам, как на смену ей появился Батч Кауфман в сопровождении Клео. Репортеры набросились на Батча, а Клео подошла к газетному киоску. На глаза ей попалась газета с фотографией Шепа Стоуна, обнимавшего очаровательную женщину. Внизу была подпись: «Шеп Стоун, тридцати девяти лет, приветствует свою жену, танцовщицу Мэри Лу, двадцати двух лет, которая приехала сегодня из Флориды».

[Глава сорок четвертая] Мэри Лу явно пребывала в добром здравии. Восьмимесячная беременность, выкидыш и прочее — все оказалось чистейшей выдумкой Шепа. Ловко же он обдурил ее!

[Глава сорок четвертая] Клео вздохнула. Ради собственной выгоды люди готовы пойти на самую гнусную ложь. Она вспомнила похороны Доминик: Шеп Стоун даже не прислал цветов.

[Глава сорок четвертая] В продаже был и последний номер «Имиджа», Клео купила два экземпляра. «Чего я боюсь больше всего?» — было напечатано на обложке. Рассел открыл серию интервью ее материалом о Батче. Статья начиналась так: «Если вам нравится первый американский ловелас…»

[Глава сорок четвертая] А нравится ли он ей? Клео задумалась.

[Глава сорок четвертая] — Эй, малыш, — к ней направлялся Батч. — Не хочешь со мной сфотографироваться? Все парни спрашивали меня, кто эта очаровательная дама, с такими длинными ногами? Потом, к счастью, приехал Даниел Онел, и они повернули свои объективы на него. Ты вовремя сбежала.

[Глава сорок четвертая] — Даниел Онел здесь?

[Глава сорок четвертая] — Да. Летит тем же рейсом. Он остановится в отеле «Беверли-Хиллз» на пару недель. Я пригласил его заходить к нам. Ты не против?

[Глава сорок четвертая] — Нет, я не против. — Она обернулась: сквозь толпу фоторепортеров пробирался Даниел со своей датской принцессой, которая с удовольствием позировала.

[Глава сорок четвертая] Клео улыбнулась. Возможно, Лос-Анджелес окажется чем-то большим, чем она ожидала.

[Глава сорок четвертая] Даниел вдруг увидел ее, их взгляды встретились, и это мгновение решило все.

[Глава сорок четвертая] — Пойдем, малышка, — услышала она голос Батча, — пора в самолет.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.