«Без Золотой Орды не состоялась бы государственность Московского царства и в целом России, да и всей российской системы управления и государственности… Москва превратилась в мощный центр именно в золотоордынский период». Таким удивительным образом отчитал московские власти замглавы Совета муфтиев России Дамир Мухетдинов за то, что в День города на Красной площади ордынский период был показан как эпоха героической борьбы русского народа за независимость и национальное освобождение.

Самоотождествление одной из российских исламских организаций с завоеваниями средневековых монголо-татар, с учетом значения сегодня слов «исламское государство», выглядит довольно двусмысленно. Да и вообще, какое дело религиозной организации до Золотой Орды? Это полукочевое политическое образование изначально не было исламским государством, управляясь по законам Ясы язычника Чингисхана. Мало того, оно возникло на территории разрушенной и вырезанной монголами древней Булгарии, действительно бывшей одним из первых мусульманских государств на территории современной России. Лишь при хане Узбеке, правившем через сто лет после Батыя, Орда превратилась в мусульманское государство – одно из десятков в тогдашнем мире – и вскорости начало клониться к падению. Если такие нотации читаются, причем с большой легкостью, то это, конечно, потому, что сама русская историческая наука на определенном этапе запуталась в трех соснах идеологии, а главное – мифологии евразийства. Литературный талант влюбленного в кочевников Льва Николаевича Гумилева привел к тому, что созданные его историческим воображением мифы стали восприниматься как исторические факты.

И вот некоторые сообщают, что древний Киев не имеет никакого отношения к России, а памятник князю Владимиру в Москве неуместен, а Улус Джучи, известный нам как Золотая Орда, и есть прообраз Великой России. Вместо исторической нации, сформировавшейся на Востоке Европы на славянской этнической и византийской цивилизационной основе с возможным прибавлением энергии северных мореплавателей, Россия оказывается лишь последним (до поры до времени) звеном в цепи степных евразийских империй.

Ничего, что кочевники нападали на Русь, сжигали дома и церкви, уводили пленников. Ничего, что столетиями кочевые набеги вынимали душу из русской равнины, пригоняя в Европу, Азию и Африку десятками тысяч рабов. Ничего, что именно борьба со Степью и конечная победа над нею составляли стержень русской истории аж до XIX века. Если нет родства – выдумаем его.

Когда в городе Минусинске выходит книга «Великий хан Батый – основатель Российской государственности», не сразу понимаешь, что автор не издевается и не иронизирует. А еще вопреки сотням археологических свидетельств, горам черепов и костей, обгорелым остовам домов на пространстве от Владимира и Козельска до Киева и Волыни утверждается, что никакого вреда Руси монгольское нашествие не нанесло.

Эти мифы всерьез опасны для существования российской государственности. Когда Борис Акунин заявляет, что «Русь вошла в состав китайской империи Юань», то не может не понимать, что кем-то это обязательно будет проинтерпретировано как «Россия была частью Китая». Между тем, перед нами плод обычного невежества: Золотая Орда вышла из подчинения восточным ханам в 1261 году, за 9 лет до завоевания ими Китая и создания империи Юань, тогда же и на Руси изгнали и перебили всех сборщиков налогов с Востока. Мифом является и утверждение, что именно под властью Орды развилось русское централизованное государство во главе с Москвой, иначе его бы не было. Напротив, монгольское нашествие задержало становление русского централизованного государства под властью Владимирских князей.

В первой половине XIII века при Всеволоде Большое Гнездо и его потомках Владимир был центром обширного государства, не имевшего тенденций к дроблению. Его князьям подчинялся Новгород, и оставалось лишь распространить власть на юг, прежде всего – на Киев, выиграв соперничество у галицких властителей. Монгольское нашествие разгромило и разорило Владимирскую Русь. После нашествия началось её дробление на десятки уделов, владельцы которых, подзуживаемые ханами и сопровождаемые татарскими отрядами, ожесточенно дрались между собой.

Не помогла Орда неизбежной централизации России, а отсрочила её и исказила. Из монгольского периода Русь, преодолевая раздробленность, вышла с запозданием, с подорванной материальной и духовной культурой, без университетов и свободных городских учреждений. Единственным её приобретением был выработанный столетиями навык борьбы с кочевниками, заточенный под то, чтобы никогда больше не быть завоеванными.

Этому мы у Орды действительно научились, но это повод выпить за неё, как Петр I выпил за шведов под Полтавой, но никак не повод, чтобы Орду прославлять.

То, что своим возвышением Москва обязана милости ордынских ханов, – такой же миф. Исторические факты говорят об обратном. Возвышение Москвы началось при святом Данииле Московском, который был энергичным противником главного ханского любимца князя Андрея Городецкого, многократно наводившего на Русь ордынцев. Один раз Даниил даже разгромил татарский отряд в битве. Именно такая принципиальная политика привела к тому, что в Москву начали съезжаться воины и служилые люди со всей Руси: они хотели быть под началом князя, который любит правду.

Сын первого московского князя Юрий Данилович был возмутителем спокойствия. Он задерживал, а то и вовсе не платил дань, не подчинялся ханскому указу, передавшему ярлык на великое княжение тверским государям. Юрий фактически силой заставил ханов признать себя великим князем, и тем оставалось лишь стравливать Москву и Тверь, чтобы как-то сдержать энергию московской династии. Даже Ивану Калите, которого историки объявляют «верным вассалом хана», на деле в Орде не доверяли и ограничили его полномочия в пользу якобы «непокорной» Твери.

Итак, Москва росла не по милости ханов, а вопреки их интригам, пользуясь чувствительной поддержкой Церкви. Именно из Москвы начинался путь с Руси через Крым в Константинополь. Именно из Царьграда Симеону Гордому впервые пришла грамота со звучным титулом «государь Всея Руси». При Дмитрии Донском Москва приобрела авторитет на всей Руси тем, что отстояла себя и от нападений с запада, от Литвы, и с востока, от Орды, заставив считаться с собой соседей и прославив себя на Куликовом поле.

Становление великого государства закончилось полным торжеством над Ордой и прекращением её ига при Иване III. К тому моменту Россия уже вела войны за контроль над Поволжьем и отправляла экспедиции за Урал. В действиях русского государства не было ничего общего с кочевыми степными империями. Русские рати приходили по рекам и, закрепившись, строили остроги, которые вскоре начали защищать с помощью огнестрельного оружия. Если Россия и была сходна с каким-то из азиатских государств, то не с Ордой, а с Османской Империей, находившейся тогда – после захвата Византии – на пике своего могущества.

Историческое преемство России от Золотой Орды – миф. Почему этот миф расцвел у нас в 1990-е годы, можно было понять. Тогда, в эпоху «парада суверенитетов», нужно было выдумать любой предлог, чтобы удержать тюркские республики Поволжья в составе России. Тогда внезапно зазвучали поднятые на щит теории, будто Россия как бы не совсем и Россия, а почти Орда.

Но сегодня эта «шутка» зашла слишком далеко. Когда во имя Золотой Орды столице России пытаются запретить чествовать русскую историю, пора уже напомнить, что Россия – это не то государство, которое продолжило историю Золотой Орды, а то, которое её прекратило. Создание и возвышение Москвы, превращение её в столицу сперва русского национального государства, затем большой империи – не отголосок эволюции степных империй, а часть истории объединения десятка народов в едином государстве – России.

9 сентября 2015