Агентство «Рейтер», Лондон

Сегодня утром популярный певец Феликс Картер был найден мертвым в своем доме в западной части Лондона. 

Шестнадцать слов. Насколько известно, первое сообщение о смерти Картера выглядело именно так. На этом этапе все новости просто констатировали смерть, причиной которой могло быть как самоубийство, так и передозировка. А может, всему виной был сердечный приступ или случайное падение. То, что певца убили, выяснилось позже.

Существуют некоторые сюжеты — например, отставка Маргарет Тэтчер, — из-за которых агентства новостей буквально грызутся: служба телетекста Би-би-си «Сифакс» претендует на первую передачу, «Пресс Ассошиэйшн» не соглашается, а «Рейтер» отстаивает свои интересы. Другие новости — скажем, гибель принцессы Дианы, — проходят в эфир без скандала, учитывается деликатность темы, хотя наверняка агентства оспаривают право первенства друг у друга в частном порядке.

О смерти Феликса Картера первым миру поведало агентство «Рейтер».

Агентство «Рейтер» (Лондон)

Поп-звезду Феликса Картера нашли застреленным в собственном доме в Лондоне. Тело тридцатилетнего певца обнаружила девушка-служанка, которая подняла тревогу около восьми часов утра. В доме находился еще один человек, его арестовали, и в настоящее время он находится под стражей. 

Сообщение уже длиннее: тридцать девять слов, все исполненные смысла. В истории появился новый пласт. Феликса Картера убили. После того, как стало известно, что певец был в доме не один, это предположение напрашивалось само собой. Как мы теперь знаем, вторым человеком оказался Кристофер Сьюэлл, двадцатидевятилетний рекламист из северного Лондона, женатый на Саманте Сьюэлл, двадцати восьми лет, занимающейся организацией конференций.

Первые, весьма скудные ручейки информации — шестнадцать и тридцать девять слов соответственно. Практически ничего. По сравнению с десятками тысяч слов, которыми обрастет эта новость позже, — жалкие крохи. И их передало «Рейтер», агентство — на самом деле самое первое агентство новостей, — организованное в 1851 году Полом Джулиусом Рейтером, который взял этот псевдоним вместо полученного при рождении имени Израиль Беер Иосафат. Рейтер получил титул барона в Германии в 1871 году. Правда, еще раньше он создал телеграфное агентство в Лондоне, снабжавшее газеты Британии международными новостями. В наши дни при хорошем Интернет-браузере все желающие могут зайти на сайт «Рейтер» по адресу Reuters.com. Вообще-то этот сайт зиждется в основном на статистических данных, так что заурядные пользователи предпочитают сайт Би-би-си или сайт Ananova.com., принадлежащий «Пресс Ассошиэйшн». Кстати, это агентство выдало свою версию смерти певца почти одновременно с лидером.

Благодаря Интернету, в котором все три вышеупомянутых агентства представлены достаточно широко, практически любой человек может узнать местные и международные новости почти так же быстро, как средства массовой информации. Но из-за того, что найдется не так уж много людей, способных около девяти утра в среду сидеть перед монитором и вводить в компьютер адрес того или иного новостного сайта, средства массовой информации не теряют своей актуальности. Конечно, не в последнюю очередь из-за умения развернуть бурную деятельность даже вокруг самого бедного фактами происшествия.

Итак, едва только Иамон Холмс, ведущий популярного утреннего телешоу Джи-эм-ти-ви, после очередного экспромта прикоснулся пальцем к наушнику и сказал: «Ага, мы только что получили известие…», как редакции новостей срочно мобилизовали съемочные группы и направили их к полицейскому участку, куда забрали Кристофера Сьюэлла, и, конечно, на место гибели Картера.

Мир пробудился под кадры, отснятые на тихой, весьма фешенебельной, а в остальном ничем не примечательной Кенсингтон-стрит. Показывали дом, обнесенный трепещущей на ветру лентой (не пересекать!), сооружение наподобие импровизированного портика из полиэтилена у входной двери, дорогие машины, номерные знаки которых специально сделали неразличимыми, полицейских, охранявших место происшествия, других полицейских в белых одноразовых комбинезонах, которые то и дело ныряли в затянутый полиэтиленом проход… Именно такая картина предстала перед нацией, когда та, едва протерев поутру глаза, потянулась за пультом от телевизора, чтобы открыть окно в мир.

Журналистам всегда труднее проводить репортажи из зажиточных районов. Слишком мало зевак и очевидцев, чьими высказываниями обильно сдабривается любая история. Обитатели этих мест тщательнее охраняют свою личную жизнь и вовсе не горят желанием появиться на экранах телевизоров или увидеть свои имена на газетных страницах. У них имеются другие способы для самоутверждения.

И потому средствам массовой информации пришлось немало потрудиться, чтобы представить этот сюжет как можно красочнее. Пригласили психологов, готовых дать комментарии; разыскали музыкальных критиков, жаждущих проанализировать феномен популярности Феликса Картера. Телевидение и радио беспрерывно транслировали архивные записи концертов Феликса и повторяли передачу о его выступлении на дне рождения принца Чарльза и последующей встрече с наследником престола. Все это время СМИ с нетерпением ждали, когда же появятся «настоящие» новости, способнее облечь плотью мучительно короткое сообщение «Рейтер». Для начала хотелось бы узнать о том, как обнаружили тело.

Его нашла Мартелла, приходящая уборщица. Она вовсе не была «девушкой-служанкой», как позже тем утром сообщило агентство «Рейтер». Мартелла работала именно приходящей уборщицей, а это совсем другое. Правда, большинству людей подобная мелочь показалась бы незначительной, особенно в сравнении с сенсационной гибелью Феликса Картера. А уж Картеру, будь он жив, и подавно, ведь его самого в репортажах о смерти называли то «певцом», то «поп-идолом», то «рок-певцом», то «актером и певцом», то «суперзвездой». Но Мартелле было не все равно.

Ей представлялось, что в музыкальном мире можно быть суперзвездой, певцом, поп-идолом и рок-певцом одновременно. Более того, если бы все подобные характеристики использовали для описания одного человека, то им бы оказался ее хозяин Феликс Картер.

Мартеллу наняли, чтобы она приходила три раза в неделю — реже, когда певец уезжал на гастроли, — и разгребала ту жуткую грязь, которая обычно после него оставалась. Именно поэтому ее нужно называть уборщицей, считала женщина. Позже, уже дома, после бесконечных часов, проведенных в полиции, она, не обращая внимания на непрестанно звонивший телефон, улучила минутку и посмотрела значения слов «девушка» и «прислуга» в словаре. Прочитанное только укрепило ее в первоначальном мнении. Определение «лицо женского пола, достигшее половой зрелости, но не вступившее в брак» не подходило совершенно, ведь Мартелла была уже в летах, разменяла шестой десяток. И замуж она выходила — почти тридцать четыре года назад за некоего Джека. Правда, их брак закончился, когда он предпочел продавщицу из универмага «Вулворт». После подобного несчастья поход к алтарю Мартеллу больше не привлекал.

И уж конечно, уборщицу нельзя было назвать старой девой, во всяком случае — в классическом понимании. Хотя у Мартеллы не было, как принято сейчас говорить, постоянного партнера, недостатка в мужском обществе (и в друзьях, и в поклонниках) она не испытывала. Свидетельством тому служили вечера, когда у нее собиралась компания для игры в триктрак.

Оставалось объяснение слова «служанка», которое, по-видимому, и запутало репортеров. Нет, все же Мартелла не была «домашней работницей для личных услуг», ведь работала она не полный рабочий день, и ее наниматель не мог распоряжаться ею по своему усмотрению. Честно говоря, хозяина она почти не видела, хотя полагала, что знает о нем гораздо больше других. В общем, она не была служанкой. И потому сейчас, после всего пережитого, у Мартеллы на душе остался неприятный осадок из-за того, что ее неправильно представили. Конечно, ошибка настолько крошечная, что женщину подняли бы на смех, попытайся она возмутиться, но для нее это было важно. Она представляла, как отнесся бы к этому ее покойный хозяин.

Будь он жив, то счел бы обиду Мартеллы на редакционную ошибку хорошим знаком. Подтверждением того, что правильно решил взять ее на работу. Доказательством того, что Мартеллу не купишь на дешевую популярность. Она не стремилась любой ценой попасть в газеты, ей не было дела до личной жизни певца, и она не распространялась о его тайнах. Ее интересовала только уборка. И триктрак.

Те, кому доводилось сталкиваться с Мартеллой на улице, часто принимали ее за турчанку, испанку или суровую гречанку. Обманчивое впечатление возникало из-за того, что Мартелла, которая родилась в 1941 году у англо-шотландской пары в городе Рединг и получила имя в честь употребленного в ночь зачатия напитка, выглядела слегка экзотично. Хотя, в общем, и вполне заурядно. Друзья часто говорили, что она похожа на кинозвезду Мириам Маргулис, уважаемую английскую актрису, которая добилась успеха, сыграв женщин разных национальностей: валлийку в фильме «Дом» (2000), американку в «Магнолии» (1999), австрийку в «Бессмертной возлюбленной» (1994). Маленькие, но важные роли.

Возможно, в будущем, если эту историю — Феликса Картера и его убийцы — когда-нибудь экранизируют, Мириам Маргулис согласится сыграть Мартеллу, приходящую уборщицу, которая обнаружила тело. Маленькая, но важная роль.

Роль Мартеллы началась тем утром, когда она подошла к дому, не имея ни малейшего представления о том, что ее там ждет. Вернее, какие ждут неожиданности. Она знала, что ее хозяин планировал пойти на премьеру, а это предполагало три возможных варианта развития событий. Первый: мистера Картера не будет дома. Второй: певец будет крепко спать — возможно, один, но скорее всего с очередной подружкой, — и не вылезет из постели до тех пор, пока не закончится уборка. И третий: Мартелла застанет его спящим в одежде на диване перед включенным телевизором, как уже не раз случалось.

Женщина передернула плечами, чтобы стряхнуть изморось, и вошла через парадный вход, стараясь не шуметь: вдруг хозяин дома. Ее ладонь, влажная от дождя, скользнула по дверной ручке, с которой позже судебно-медицинским экспертам все же удалось снять отпечатки пальцев, в том числе и Мартеллы. До того, как она объявила миру, что Феликс Картер, поп-звезда, мертв, оставались считанные минуты.

Внутри было темно и тихо, но уборщица не придала этому значения. Обычное дело. Большинство ее знакомых в восемь часов утра уже давно бодрствовали, однако мистер Картер к большинству не относился. Что вы хотите — уникальная работа и необычный рабочий график. Впрочем, в доме странно пахло. Если бы раньше ей довелось работать в каком-либо медицинском учреждении, Мартелла, наверное, сумела бы различить запах смерти. Запах, который, как говорят, преследует человека, даже если он переоделся после работы и сидит на званом обеде, притворяясь, будто интересуется индексом Доу-Джонса, чтобы порадовать своего партнера.

Увы, Мартелла никогда не работала в больнице и не узнала запах. Для нее он был просто… незнакомым.

Затем она заметила смокинг, висевший в конце темного коридора, и удивилась. Очевидно, его вытащили из шкафа, чтобы надеть, но не успели, даже целлофановый чехол не сняли.

Когда же Мартелла вошла в гостиную, то сразу же почувствовала — что-то не так. Вряд ли бы она смогла сказать, что именно, скорее это было просто ощущение.

И тут она бросила взгляд на диваны.

Два белых кожаных дивана, предмет гордости Феликса. Они стояли посреди гостиной, друг против друга, два прекрасных дополнения к еще одному украшению, мечте любого подростка: почти полной коллекции фигурок из «Звездных войн». Все из первоначальной трилогии, а не из плохо встреченного зрителями и критиками фильма «Эпизод I: Призрачная угроза». Феликсу этот фильм тоже не нравился. Конечно, вначале певец хотел получить копию воина-штурмовика во весь рост, но потом передумал — возможно, потому, что подобные уже были у Робби Уильямса и Гэри Барлоу, а Феликс предпочитал идти своим путем. Всегда.

На первый взгляд, комната выглядела совершенно обыденно, только двое мужчин, которые сидели на диванах лицом друг к другу, не вписывались в привычную картину. Конечно, впечатление обыденности было обманчивым. То, что эти двое так сидели, уничтожало это впечатление. И Мартелла вдруг поняла, что здесь произошло что-то страшное. Такое, что придется убирать не ей.

Женщина стояла, загородив мощным телом дверной проем, и смотрела на странную пару, на пятна крови на одном из белых кожаных диванов. «В жизни не ототрешь», — мельком подумала она. Постепенно до ее сознания стало доходить, что молодые люди очень похожи — почти как близнецы. С одной стороны, откинувшись на спинку, сидел Феликс и, казалось, спал, вот только сзади расплывалась кровь, ярко-красная на белой коже. В его груди зияла багряная дыра.

С другой стороны, повернувшись к нему лицом, тоже был Феликс. Однако этот Феликс сидел, ссутулившись, прижав к животу бутылку виски, и внимательно смотрел на Мартеллу. Наблюдал.

Мартелла была не из тех, кто проводит вечера перед телевизором, отпуская язвительные реплики в адрес персонажей. Этим увлекался ее бывший муж: «Можно подумать!» и «Никогда бы она так не стояла в реальной жизни!» Мартелла не разделяла его пристрастия потому, что, во-первых, не испытывала потребности навести в мире порядок, к чему стремился ее бывший супруг, а во-вторых, инстинктивно понимала, что не существует предсказуемой человеческой реакции и нельзя доподлинно знать, как поведешь себя в той или иной ситуации. Особенно если эта ситуация так далеко выходит за рамки привычной. Ситуация из тех, что показывают по телевизору. Подобная той, в которой она сама только что оказалась.

Итак, женщина просто стояла столбом на пороге, чувствуя, что не в силах двинуться с места. Она не заметила, как ее пальцы разжались, и пластиковый пакет (с голубой накидкой-дождевиком и свежим номером «Дейли экспресс») мягко упал на пол.

Этот звук был единственным, который раздался в доме, пока Мартелла и Феликс номер два изучали друг друга.

Потом, когда ее глаза чуть привыкли к полумраку, уборщица поняла, что это вовсе не Феликс. С первого взгляда легко было ошибиться, вот она и ошиблась. Это был явно не ее босс. Лицо совсем другое. Похожее и все-таки другое. И фигура не такая.

Так она в первый, однако далеко не в последний раз увидела Кристофера Сьюэлла. Лет примерно тридцати, одет в джинсы и футболку навыпуск. Волосы темные и коротко подстрижены, как у ее хозяина, хотя прическа не такая стильная. Довольно привлекателен, но не красив. Во всех отношениях ничем не примечательный парень, решила Мартелла. Вряд ли бы она удостоила его повторным взглядом — при нормальных обстоятельствах.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем она заметила, что на самом деле мужчина на нее не смотрит. Его глаза были закрыты. Когда к ней вернулось дыхание, она пригляделась чуть пристальнее и поняла, что этот человек или крепко спит, или без сознания.

— Привет… — произнесла наконец Мартелла осторожно.

В молчании комнаты слово упало камнем. Незнакомец на диване не подавал никаких признаков жизни. Он просто продолжал сидеть с видом молчаливой сосредоточенности, и ей стало немного легче. Животный инстинкт в конце концов шепнул Мартелле: «Не бойся, этот человек не опасен», и она чуточку успокоилась.

Только тогда женщина смогла оторвать взгляд от спящего и посмотреть на соседний диван, где, как стало ясно, сидел настоящий Феликс. Этот Феликс не спал и не был без сознания. Он был мертв. Конечно, он мог бы спать, но запах, кровь, просто атмосфера этой темной комнаты говорили обратное. Он мертв. На мгновение уборщица задержала на нем взгляд, и ей пришло в голову, что раньше она никогда не видела хозяина таким спокойным. Будто ангел.

Наконец Мартелла попятилась и вышла из комнаты. Она окончательно пришла в себя и сейчас вспоминала все детективные программы, которые когда-либо видела, и всю полезную информацию, почерпнутую из них. Больше всего ей нравились истории про инспектора Вексфорда по книгам Рут Ренделл. Из них, а еще из других — сериалов «Таггарт», «Хлопушка», «Молчаливый свидетель», «Инспектор Морз» и «Заморозки» — она знала: ничто так не затрудняет расследование, как нарушенная сцена преступления. Поэтому она просто шагнула назад в коридор, не отводя глаз от двоих в комнате, и полезла в карман жакета за мобильным телефоном, который из-за темноты пришлось поднести близко к лицу. Нажав на красную каучуковую кнопку, женщина втайне радовалась. Во-первых, ей представилась возможность воспользоваться сотовым, а во-вторых, хорошо, что она вообще про него вспомнила, так редко ей доводилось звонить по мобильному. «Да уж, самообладания у меня не отнять», —  подумала Мартелла.

Затем набрала 999 и рассказала всему миру о своей находке. Снова прошла по коридору, теперь к входной двери, вышла на крыльцо и, застегнув жакет от моросящего дождя, стала дожидаться приезда полиции. Почему-то она думала не о Феликсе, а о человеке, сидевшем на другом диване, о выражении его лица.

Только сейчас Мартелла поняла, что его лицо выражало полное удовлетворение.