Прошло два дня. Позавтракав, я заняла свое любимое место на террасе с видом на море. Для меня сидеть здесь в это время стало привычкой. Позже я навещу Фелисити.

На море и берег я могла смотреть вечно. Они менялись постоянно, ежеминутно.

Ко мне подошел человек. Вчера я уже видела его и решила, что это постоялец гостиницы. По виду в нем безошибочно можно было узнать англичанина, и, проходя мимо меня, он сказал:

– Доброе утро.

– Доброе утро, – ответила я.

Он остановился.

– Вы позволите сеть рядом с вами?

– Пожалуйста.

Он занял один из свободных стульев.

– Я замечал вас несколько раз, – сказал он. – Нравится здесь?

– О да, очень.

– Но как шумят эти люди внизу! Похоже, они ничего не могут сделать без криков и смеха.

– Да, я люблю за ними наблюдать.

– Вы ведь из Англии, верно?

– Да.

– А я из Австралии.

– Не так уж далеко.

– Да. Это очень удобно.

Минуту мы помолчали, потом он сказал:

– Я слышал, вы спрашивали о Филиппе Мэллори.

Я насторожилась.

– Да. Вы были знакомы?

– Не могу сказать, что мы были знакомы… Я останавливался здесь года два назад. И тогда я разговаривал с ним… Точно так же, как сейчас разговариваю с вами.

– Это мой брат, – сказала я.

– В самом деле?

– Да. Я – Анналиса Мэллори. Вам о нем что-нибудь известно?

– Известно ли? Нет. Я только разговаривал с ним один или два раза. Потом я вернулся домой. Спустя несколько месяцев, снова оказавшись здесь, я случайно упомянул о нем, и мне сказали, что он уплыл.

– Кажется, никто не знает, куда.

– В разговоре со мной он упоминал про остров, который собирался найти.

– Да, да… Собирался.

– И, кажется, он не сомневался, что поиски увенчаются успехом. Насколько я понял, он уже делал одну попытку, но неудачно.

Сердце мое билось все быстрее и быстрее. Этот человек рассказывал мне больше, чем кто бы то ни было до сих пор.

– Мы так и не узнали, что случилось с братом. Мы ждали, ждали хоть какого-нибудь известия, но так ничего и не узнали.

– Наверное, это было ужасно.

– Если бы только я смогла узнать, что с ним! Если бы только я нашла этот остров!

– Эти моря подробно изучены. Есть карты, так что это будет нетрудно.

– Похоже, этот остров находится не там, где мы думали.

– Вы сюда приплыли, чтобы найти остров?

– На самом деле я хочу выяснить что-нибудь о судьбе брата. Я должна узнать, что с ним случилось.

– Когда вы его в последний раз видели?

– Два года назад.

– Это большой срок.

– Здесь его помнят. Я разговаривала с людьми, но все знают не больше вашего. Они встречались с ним. Разговаривали. Но вам он, похоже, доверял больше, потому что рассказал вам про остров.

– Но это все, что мне известно. По-моему, нет ничего удивительного в том, что ваш брат разговорился со мной. Он ведь только недавно приплыл из Англии, а я тоже англичанин, хоть и живу в Австралии. Об острове он упомянул случайно, в разговоре.

– И вы больше о нем ничего не помните?

– Больше ничего и не было. Мы всего-то посидели поговорили с полчаса пару раз, вот и все.

Я огорчилась. Снова повторилось то, что я слышала уже так много раз.

– Меня зовут Джон Эвертон, – сказал англичанин. – Надеюсь, вы не против того, что я с вами заговорил?

– Вовсе нет. Мне важно знать о брате все, даже мелочи.

– Я бы хотел вам помочь больше.

Мы поговорили об острове, и через какое-то время я покинула его.

На следующее утро он снова подошел ко мне:

– Я много думал о нашем с вами разговоре. Этот остров… Это так интересно.

– Судя по всему, этого острова не существует.

– Почему вы так уверены?

– Потому что я искала его, и на том месте, где он должен быть, его не оказалось.

– Так у вас есть карта?

– Да, у меня есть карта.

– И на ней указан остров?

– Да.

– Значит, он должен существовать.

– Карта очень старая… Точнее, это копия старой карты.

– А откуда у вас эта карта? Крайне необычно, чтобы на карте был указан несуществующий остров.

– Это копия карты, которая была найдена в моем доме.

– Найдена в вашем доме! Но как… Простите меня, я слишком любопытен.

– Вовсе нет. Мы нашли эту карту у себя дома, где она пролежала сто лет или около того. Остров на ней обозначен.

– Карта у вас при себе?

– У меня ее копия.

– Не мог бы я… Если разрешите… Я не позволю себе лишнего, если попрошу показать мне эту карту?

– Конечно, нет. Сейчас принесу.

Когда я принесла карту, он тщательно изучил ее.

– А вот это, значит, остров, – сказал он, указывая пальцем. – Райский остров.

– Это название дал ему человек, который нарисовал изначальную карту.

Он непонимающе посмотрел на меня.

– Это длинная история, – сказала я. – Карту нашли, когда мы делали кое-какую перепланировку дома. С этого все и началось. Мой брат мечтал найти этот остров.

– И для этого приплыл сюда… – Он снова опустил палец на карту. – Здесь он обозначен совершенно четко. Я много раз плавал в этих местах и совершенно точно знаю, что такого острова там нет. Должно быть, на карте ошибка. Вы уверены, что это именно та карта, которая была найдена у вас дома?

– Это копия. Я сама ее сделала.

– Вы это сделали?

– Да. Перерисовала с оригинала.

– Великолепная работа!

– Моя семья давно занимается картографией, и я тоже кое-чему научилась. Могу вас заверить, это точная копия.

– Как интересно!

Он вернул мне карту.

– Нет, в самом деле, захватывающая история, – продолжил он. – Мне бы очень хотелось чем-то помочь вам.

– Очень приятно было с вами поговорить.

Разговор перешел на другие темы, и вскоре я попрощалась и ушла.

Похоже, для него наши утренние разговоры начали превращаться в привычку, потому что на следующий день он снова подошел ко мне.

– Меня всего колотит, – выпалил он возбужденно. – У меня появилась идея. Я проснулся с ней сегодня утром. У меня всегда самые лучшие мысли возникают по утрам. Мне интересно, что скажете вы.

– Так расскажите.

– Это насчет карты и острова. В карте явно ошибка. Мне бы хотелось узнать, кто вообще ее нарисовал.

Поколебавшись, я рассказала:

– Ее нарисовал человек, который пережил кораблекрушение и попал на остров. Он недолго пожил на нем, а потом, когда поплыл рыбачить, попал в шторм и чуть не утонул. Какое-то время он плавал в море, потом его подобрал проходивший мимо корабль. Тогда-то он и нарисовал карту.

– Боже милостивый! Это многое объясняет!

– Да, я понимаю. Вы хотите сказать, что никакого острова нет, что все это – порождение его воспаленного сознания, галлюцинация?

– Конечно, это могло быть и так, но я думал не об этом. Он делал карту по памяти – вот что главное. Он мог ошибиться на мили.

– Это возможно, но за этой группой нет никаких островов на сотни миль.

– А что, если этот остров – один из группы?

– Как это? Они же все четко изображены на карте.

– Остров есть… В нескольких милях от этих. Четыре острова находятся близко друг к другу, но этот отстоит.

– Вы имеете в виду Львиный остров? Тот, который принадлежит горнопромышленникам?

– Да, я его имею в виду.

– Но он обозначен на карте. Там четыре острова рядом и пятый чуть в стороне.

– Совершенно верно. Однако потерпевший кораблекрушение мог попасть на него и думать, что находится на другом острове, далеко от этой группы.

Я заколебалась, и он продолжил:

– Вы не думаете, что его стоит исследовать?

– У острова есть владельцы.

– Почему бы не наведаться к ним? Эти люди могут что-то знать об истории острова.

– Думаете, я могу туда сплавать?

– Не вижу причин, почему бы вы не могли этого сделать. Мне невероятно интересно. Я думаю об этом с пяти утра. Сегодня тихий день, почему бы не сплавать? Я могу найти лодку, поплывем вместе.

Я задумалась. Почему бы нет? Сегодня утром мне все равно нечем было заняться. Мильтон заедет вечером. С Фелисити, я уверена, ничего не случится. Я не сомневалась ни на секунду, что Львиный остров не был Райским островом, а если бы и был им, там наверняка все изменилось, и доказать что-либо было невозможно. Но я дала себе слово, что буду хвататься за любую ниточку, какой бы невероятной она ни казалась.

Я ответила, что поплыву.

Я сходила к Фелисити, которая еще не вставала.

Она сказала, что сегодня решила поваляться подольше.

Я предупредила ее:

– Я сплаваю на один из островов. Все утро меня не будет, так что не волнуйтесь, если я немного задержусь.

– На один из островов?

– Да, просто посмотреть. Меня пригласили, и я решила, почему бы нет.

Одним из признаков болезни Фелисити была вялость и безразличие к тому, что происходит вокруг. Поэтому она просто кивнула и закрыла глаза.

Вскоре мы уже плыли к острову. Дул легчайший ветерок, погода была самая приятная. Глядя вперед, я видела приближающегося сидящего льва.

Когда лодка коснулась берега, я разволновалась.

– А мы не вторгаемся в чужие владения? – спросила я. – Что, если это незаконно?

– Не думаю.

Спрыгнув на песчаный берег, я посмотрела обратно. Ни Карибы, ни других островов отсюда видно не было.

– Я думала, они ближе и их будет видно.

– Мы на другой стороне острова.

Я прикрыла от солнца глаза и посмотрела вокруг. В бухте я увидела два корабля. Один довольно большой.

– Что теперь? – спросила я.

– Будем исследовать.

– А как мы определим, что это Райский остров?

– Не знаю. Подождем, посмотрим, что будет дальше.

Что-то уже начало происходить. К нам шел человек, среднего роста, со светлыми волосами и голубыми глазами. Мне действительно показалось, что я уже видела его прежде, или я домыслила это потом?

Подойдя к нам, он протянул руку и сказал:

– Добро пожаловать на мой остров.

Я вложила свою руку в его.

Он сказал:

– Позвольте представиться. Меня зовут Магнус Перренсен.

Охватившие меня замешательство и недоумение не позволили мне запомнить тот день очень отчетливо. С того мгновения, как он пожал мою руку и заговорил, все происходящее как будто превратилось в сон. Я смотрела на него, не в силах произнести ни слова. Я перестала быть собой. Я была Анной Алисой, а Анна Алиса стала мною, так же, как он, возлюбленный давно прошедших лет, оказался передо мною на Львином острове.

– Анналиса Мэллори, – сказала я ему.

– Наконец-то вы пришли, – был его ответ.

– Не… не понимаю. Что это означает?

– Вы знаете, кто я, – ответил он. – И нам о многом нужно поговорить.

Мы оба как будто забыли о Джоне Эвертоне, который стоял рядом и озадаченно взирал на нас… Оно и понятно.

– Пойдемте в дом, – предложил Магнус Перренсен.

Мы поднялись по склону. Я пыталась цепляться за остатки здравого смысла. «Я сплю, – думала я. – Наверняка сплю. Это не может быть Магнус Перренсен. Магнус умер много лет назад».

Дом, к которому он привел нас, был великолепен. В горячем воздухе мерцали окруженные цветущими садами белоснежные стены, и мое недоумение придало всему этому ощущение нереальности.

Он провел нас в прохладную прихожую с мощенным каменными плитами полом.

Джон Эвертон, который до сих пор молчал, тихо промолвил:

– Восхитительно.

– Нужно было давно привезти сюда мисс Мэллори, – сказал Перренсен.

– Идея осмотреть этот остров появилась у мистера Эвертона только сегодня, – я как будто проснулась. Воспоминание о встрече с мистером Эвертоном у гостиницы и об обсуждении с ним предстоящего путешествия вернуло меня к действительности.

Мы вошли в комнату с высокими, выходящими на море окнами.

Магнус Перренсен повернулся к Джону Эвертону.

– По странному совпадению, – сказал он, – между семьей мисс Мэллори и моей семьей много лет назад существовала связь. Нам есть о чем поговорить. Очень удачно, что вы привезли ее сегодня. Спасибо.

– Я рад… – растерянно произнес Джон Эвертон.

– У нас бывает не много гостей. Мы стараемся избегать этого. Таким образом, моя семья избегает общения с внешним миром. Находясь здесь, мы предпочитаем уединение.

– Быть может, – начала я, – нам не стоило вас беспокоить…

Он посмотрел на меня с упреком.

– Вам мы рады… Очень рады.

Тут появился слуга, и он велел принести напитки, что было немедленно исполнено.

Я все не могла перестать смотреть на него. Я как будто перенеслась в ту ночь, когда я, сидя в кровати, читала дневник Анны Алисы. Что-то случилось со мной тогда… Когда я сидела в той комнате… Когда расчистила ее могилу… А теперь я оказалась на далеком острове… лицом к лицу с Магнусом Перренсеном.

Конечно, я осознавала, что это не тот молодой человек, который работал в нашей мастерской, собирался жениться на Анне Алисе и хотел вместе с ней отправиться на поиски острова, точно так же, как я не была той молодой женщиной, которая лежала в могиле в Литтл Стэнтоне. Но какая-то часть тех людей жила в нас, и меня не покидало такое ощущение, будто я нахожусь на грани какого-то великого открытия.

Наконец Магнус Перренсен сказал:

– Мистер Эвертон, вы, должно быть, хотите осмотреть остров. Нам с мисс Мэллори нужно о многом поговорить, так что мы не сможем составить вам компанию. Вам понадобятся лошадь и проводник. Я вам пришлю кого-нибудь. Обед будет подан в час.

– Мне придется вернуться, – пояснила я. – У меня в гостинице подруга. Она болеет и будет волноваться обо мне.

– Если поплывете обратно сразу после обеда, окажетесь в море в самую жару.

– Значит, я должна вернуться до обеда, – настойчиво произнесла я.

Он улыбнулся.

– Хорошо. Час. Вернетесь через час. Я велю, чтобы вас привезли обратно через час, мистер Эвертон. Это даст нам немного времени поговорить, а в следующий раз разговор будет длиннее.

И я осталась с ним наедине.

– Вижу, вы удивлены, – сказал он.

– Не то слово.

– Вам известно, что случилось много лет назад?

Я рассказала ему о ночной буре и о том, как мы нашли дневник.

– Тот Магнус Перренсен был моим прадедом.

– Так вам известно все, что тогда произошло?

– Эта история передавалась в моем роду из поколения в поколение. Прадед рассказал ее моему деду, тот рассказал ее моему отцу, и так она дошла до меня. Нас всех звали Магнус. Это придает роду неразрывности. А вы Анналиса… Что немного отличается от Анна Алиса, но очень похоже.

Я сказала:

– Это не тот остров…

Он покачал головой.

– Пожалуйста, расскажите, что вам известно, – попросила я.

– Как я уже говорил, моя семья сохранила эту историю. Прадед, вернувшись в Литтл Стэнтон, узнал, что его возлюбленная и будущая невеста мертва. Ему сказали, что она умерла от чумы, которая тогда бушевала неподалеку. Но он не поверил. Ее похоронили тайно, и еще была комната. Тогда об этом много говорили. Комнату замуровал местный плотник и строитель, который с тех пор разбогател. Мой прадед считал, что тот плотник увидел в комнате нечто такое, чего не должен был видеть, и эти деньги за молчание позволили ему развернуться на широкую ногу.

– Что он увидел там, в комнате?

– Прадед верил, что Анну Алису убили. Ее мачеха заставила своего любовника убить ее. Вероятно, ее застрелили. Там могли быть пятна крови по всей комнате. Стрельба – не самый чистый способ избавляться от людей. После этого они не решились показывать комнату кому-либо и им удалось скрыть улики преступления благодаря чуме. Как раз тогда примерно так же была замурована комната с товарами какого-то портного, и они использовали тот же прием. Им никогда бы не удалость уйти от ответственности, если бы не чума и не продажный плотник.

– Звучит вполне правдоподобно.

– По-моему, увидев меня, вы на миг решили, что я – тот самый Магнус Перренсен. Вы часом не подумали, что превратились в Анну Алису?

– Я читала ее дневник, и все это до сих пор представляется мне очень живо. Когда я прочитала его, со мной как будто что-то произошло. Я будто стала частью этой истории, и потом, когда я увидела вас на берегу и вы назвали свое имя… я почувствовала себя так странно. Да. На мгновение мне почудилось, что я вернулась в прошлое.

– В этом нет ничего странного, уверяю вас. Для всего, что происходит на земле, есть логическое объяснение. В каждом из нас есть что-то от наших предков. Во мне есть что-то от того Магнуса, в вас есть что-то от Анны Алисы. Когда вы появились на острове, я решил, что произошло чудо. Мне показалось, что прошлое соединилось с настоящим.

– Вы сказали: «Наконец-то вы пришли».

– Сказал? Это вырвалось непроизвольно, как будто кто-то другой произнес эти слова моими устами. Вы тоже это почувствовали.

– Да, это был очень странный миг.

– Но холодный разум вернулся.

– Расскажите мне все, что знаете. Никакого острова не было, верно?

Он покачал головой.

– Я расскажу вам, что знаю я, а потом вы расскажете, что известно вам. Вот что рассказывали у нас в семье. Мой прадед, Магнус Перренсен, вернулся в Грэйт Стэнтон. Он ездил в Лондон, готовясь к отъезду домой, к своей семье, и хотел взять с собой Анну Алису.

Я кивнула. Об этом я читала в дневнике.

– Вернувшись, он узнал, что она умерла. От чумы, сказали ему. Ее уже похоронили, потому что в таких обстоятельствах людей хоронили как можно скорее. Ее комнату замуровали, боясь, что ее вещи могли быть заражены. Он этому не поверил. Он подозревал ее мачеху и мужчину, которого считал ее любовником. Он был убит горем, хотел узнать правду и отомстить убийцам. Больше чумой никто не заболел. Умерли только двое мужчин, портные, покупавшие одежду где-то на Ближнем Востоке, и, как говорили, Анна Алиса. Он не знал покоя. Он хотел знать. Он расспросил плотника, но тот разговор только усилил его подозрения. Однако он ничего не мог сделать. Он был молод, к тому же иностранец, а люди в усадьбе были богаты и влиятельны. Со временем он сдался и вернулся к семье. Но не забыл. Он хотел вернуться и разыскать этот остров.

– Он нашел его?

Магнус Перренсен покачал головой.

– Нет. Острова не было. Сначала он не мог в это поверить. Прошло много времени, пока ему не пришлось смириться. Но он не хотел покидать эти места, поэтому отправился в Австралию и занялся поиском золота. Он продолжал верить, что найдет остров и, несмотря на то что непрекращающиеся поиски не приносили результата, он не сомневался, что остров существует.

– Думаете, это была галлюцинация? Он ведь пережил кораблекрушение. И на острове он пробыл недолго. И потом, как странно, что он еще раз попал в кораблекрушение. Вы не думаете, что он придумал все это? Если действительно придумал, он должен был проплавать в море много дней.

– Мне кажется, это единственно правильный вывод. Хотя сам он так в это и не поверил. Видите ли, этот остров был идеальным… слишком идеальным. Эти дружелюбные аборигены… Золото повсюду. Это была мечта. Идеал. Может быть, он потом и сам это понял, мне неизвестно. Однако ему необыкновенно повезло, он нашел золото. Потом он организовал масштабную добычу. Он был одержим золотом, потому что видел его на своем острове. Это было начало. Он разбогател, женился на женщине из Мельбурна, у них родился сын, мой дед… Вот и все. Этот остров купил мой отец. Мы используем его для отдыха. Иногда живем здесь подолгу…

– Вы с семьей?

– В основном я один. У меня нет братьев и сестер. Отец приплывает сюда не слишком часто. Он доверяет остров мне.

– А ваша семья? Жена, дети?

– Я не женат… Пока что.

– Собираетесь?

Он очень внимательно посмотрел на меня.

– Я думаю, большинство людей думает о браке. Было несколько случаев… Но что-то меня удержало. А вы? Впрочем, я, вероятно, задаю слишком личные вопросы.

– Как и я?

Он рассмеялся:

– Но мы же не чужие, верно?

– Да, верно. Вы спросили, не собираюсь ли я выходить замуж. Дома есть один человек. Он сделал мне предложение, и я думала, что выйду за него. Но пока…

– Я вас прекрасно понял. А сюда вы приехали…

– С подругой, которая собиралась выходить замуж. Я хотела найти брата.

– Брата. Значит, у вас есть семья.

– У меня был брат. Мы с ним были очень близки. Моя мать умерла, когда родилась я, а отец снова женился и живет не в Англии. Меня с братом воспитывала бабушка. Когда мы были маленькими, нас чуть было не разлучили, и это, конечно, очень сблизило нас. Он отправился сюда на поиски своего таинственного острова… И пропал.

– Как давно это было?

– Два года.

– О… Это плохо.

– Я здесь, потому что решила найти его.

– Как вы это собирались делать?

– Не знаю. Я подумала, что найду здесь какой-нибудь ключ к разгадке.

– И нашли что-нибудь?

– Ничего важного. Люди его знают… помнят… Он недолго жил на Карибе, после чего исчез бесследно.

– И вы не нашли никого, кто мог бы хоть что-то рассказать?

Я покачала головой.

– Я уже отчаялась. Похоже, все бесполезно.

– Да, это похоже на невыполнимое задание.

– Я уж и не знаю, что делать. Я даже плавала на лодке, искала этот остров. На Карибе есть человек. Вы, наверное, его знаете… Мильтон Харрингтон.

– Кто же его не знает? Большой человек. Насколько мне известно, практически весь остров принадлежит ему.

– Ему принадлежит сахарная плантация на острове.

– И он вас возил туда, где, по вашему мнению, должен находиться остров?

– Да. У меня есть карта. Мы нашли ее в замурованной комнате. Оригинал забрал брат, а у меня осталась копия. На карте видно, где должен находиться остров. Но там ничего не оказалось.

– Совсем ничего?

– Совершенно. Мистер Харрингтон сказал, что на сто миль вокруг там не было никаких островов.

– А эта карта, эта копия, она при вас? Вы уверены, что она точна?

– Это точная копия карты из комнаты Анны Алисы. Я сама ее сделала.

– Вы сделали копию карты?

– Вы же знаете о семейном деле. Ваш прадед тоже этим занимался, когда приезжал в Англию. Наверное, он оставил это дело, когда начал добывать золото.

– Ах да, разумеется, кто же не знает карт Мэллори!

– Я иногда работала в мастерской и кое-что узнала об изготовлении карт… Достаточно для того, чтобы сделать копию с карты.

– Понятно. Я был бы очень рад помочь вам с поисками брата. Я бы с удовольствием с ним познакомился. Для меня это было чудесное утро.

– Для меня тоже. Услышав ваше имя, я так изумилась, что до сих пор отойти не могу.

– Теперь-то вы знаете, что я не пришелец из прошлого и не призрак.

– Что вы, теперь все встало на свои места. Вы прекрасно все объяснили. Просто поразительно, что мы встретились.

– Все это так удивительно. Но, если вдуматься, этот несуществующий остров стал для нас центром притяжения. Вы приплыли на его поиски, точно так же, как мой прадед много-много лет назад. Да, он остался здесь и начал нашу династию в Австралии, но мы продолжали думать об этом острове… а потом перебрались сюда, на этот остров… А теперь и вы оказались здесь. Во всем этом есть какая-то внутренняя связь.

– Да, поэтому все это так волнительно.

– Вы заметили, что наше время подходит к концу? Час почти истек, вам обязательно возвращаться?

– Да, моя подруга, миссис Грэнвилл, будет волноваться. У нее очень расшатаны нервы. В Австралии с ней случилась страшная беда. Ее муж погиб.

– А… эта Грэнвилл. Я слышал об этом. Беглые каторжники, да? Он целился в них и упал с балкона с пистолетом, верно?

– Да.

– Все газеты об этом писали. Бедная женщина, я понимаю, каково ей сейчас.

– Я была в том доме, когда это случилось. Я привезла ее с собой на Карибу, и мы вместе поплывем домой.

– Надеюсь, не очень скоро.

– Думаю, мы еще немного побудем, хотя я уже начинаю понимать, что искать брата бесполезно.

– Боюсь, что так.

– Вы же понимаете, я не хочу ее лишний раз волновать.

– Конечно. Вашего спутника скоро привезут. Вы приплывете сюда еще раз?

– Мне бы очень хотелось. Я наверняка, когда вернусь на Карибу, вспомню, что еще хотела сказать.

– А я, с вашего позволения, наведаюсь на Карибу.

– Это было бы замечательно.

– Мы с вами таким чудесным образом нашли друг друга, и я думаю, что это только начало. Я слышу, они возвращаются.

– Тогда я должна попрощаться.

– Au revoir, – поправил он меня.

В комнату вошел Джон Эвертон, раскрасневшийся и довольный.

– Сказочный остров. Как жаль, что вы не можете остаться и осмотреть его.

– Мисс Мэллори пообещала вернуться, – сказал Магнус Перренсен.

Он провел нас до пляжа, торжественно взял мою руку и поцеловал. У меня все еще слегка кружилась голова.

– Какое удивительное утро, – задумчиво произнес Джон Эвертон, когда мы скользили по прозрачной воде. – Кто бы мог подумать, что здесь нас примут так гостеприимно. И какое странное совпадение, что он знает вашу семью. Вы поговорили обо всем?

– В самом деле, очень странно, что наши семьи познакомились сто лет назад.

– Да, это что-то невероятное. Я очень доволен, что помог вам встретиться.

– Спасибо. Это было чудесно.

Я повернулась и стала наблюдать, как исчезает вдали сидящий лев. Мне все еще казалось, что я сплю и вижу прекрасный сон.

Я сидела во дворе дома Мильтона Харрингтона и рассказывала о своем утреннем приключении. Я попросила Марию заглядывать почаще к Фелисити и в случае чего послать за мной. Мария, усмехаясь, кивнула. Наверное, о моих поездках в дом Мильтона уже болтали разное.

Он выслушал мой отчет, но явно остался недоволен. Мне показалось, Мильтона несколько задевало то, что где-то поблизости находится человек, такой же влиятельный в своей области, как он в своей.

– Вы хотите сказать, что поплыли на лодке с этим мужчиной?

– Я и с другим мужчиной однажды плавала на лодке. Или то, что его звали Мильтон Харрингтон, меняет дело?

– Конечно, меняет!

– Понимаете, мне его предположение показалось правдоподобным, и я захотела его проверить.

– Так, значит, вы приплыли на остров и встретились с этим загадочным золотодобытчиком.

– Это было очень странно… Ничего более необычного со мной не происходило никогда. Когда я вступила на берег, а он сказал, что его зовут Магнус Перренсен (я вам уже говорила, что так звали человека, за которого хотела выйти Анна Алиса), мне показалось, что я сплю… Или что я перенеслась в прошлое. Это было что-то волшебное, а потом я узнала, кто его предок и что он знает обо всем, что тогда произошло, все, о чем написано в дневнике, потому что эта история передавалась в его роду из поколения в поколение.

– И что потом?

– Мы разговаривали… Он предложил нам остаться на обед, но я не могла из-за Фелисити. Я не хотела ее расстраивать, поэтому мы вернулись. Правда же, это поразительно, что мы так встретились?

– Я бы сказал, это немного слишком поразительно. Не нравится мне это.

– Вам это не нравится, потому что вас там не было и вас это не касается.

– То, что касается вас, касается и меня. Я хочу узнать больше об этом госте из прошлого.

– Он не из прошлого. Он наш современник, и это самое странное. Никогда не думала, что может случиться нечто подобное.

– Вы, кажется, возбуждены. И весь вечер как на иголках.

– Все думаю об этом.

– Он как-то уж слишком быстро стал таким приветливым. Я всегда слышал, что он не любит, когда на его острове появляются чужие.

– Но это исключительные обстоятельства.

– Постараюсь разузнать о нем побольше.

– Что вы имеете в виду?

– Не нравятся мне такие загадочные типы. Он время от времени бывает на Карибе… Говорят, он сказочно богат, ему принадлежат единственные золотые прииски, которые еще не истощились. Вероятно, это очень необычный человек.

– А вам, разумеется, хочется быть единственным представителем этого вида.

– Естественно. Но я надеюсь, у вас не войдет в привычку проводить время с незнакомыми людьми. Пообещайте сперва советоваться со мной, прежде чем снова принимать поспешные решения.

– Боюсь, что вы сами можете легко стать причиной поспешности.

– Это другое.

– Конечно, – улыбнулась я. Я была рада видеть его рядом и до сих пор вспоминала с дрожью в сердце то волнение, которое испытала, узнав, что он в плавал в море, где на него могли напасть акулы.

– Кстати, – продолжил он. – Магда Мануэль ждет вас на обед и предлагает мне привезти вас.

– С удовольствием пообедаю с ней.

– Послезавтра вечером. Фелисити тоже приглашена, если ей позволит здоровье.

Я покачала головой.

– Она все еще не хочет никого видеть. Как думаете, это очень плохо?

– Я думаю, что после того, что случилось, она еще не скоро оправится.

– Но я спрошу у нее. В любом случае я приду с удовольствием.

Он отвез меня обратно в гостиницу на своей карете.

Попрощавшись, он прибавил:

– Да, и вот еще. Я хочу еще раз взглянуть на карту.

– Зачем? Мы же были там и ничего не нашли.

– И все же я хочу посмотреть еще раз.

– Как хотите. Дам вам ее при следующей встрече.

Войдя в свой номер, я решила достать карту, чтобы не забыть ее завтра. Карту я хранила в ящике комода, наверное, потому что так же ее хранила Анна Алиса. Я подошла к комоду. Карты на месте не оказалось.

Я не поверила своим глазам. Я точно знала, что не доставала ее и не перекладывала.

Это было очень странно.

Я перерыла все ящики комода, но карту так и не нашла. Непонятно. Наверное, я все же куда-то переложила ее. Но куда? Нужно будет хорошенько поискать завтра с утра.

Мне долго не спалось. Я все представляла себе тот миг на берегу, когда он сказал: «Меня зовут Магнус Перренсен».

Я знала, что все это логически объяснимо, но почему-то не могла принять логическое объяснение. Как будто меня привезли сюда специально для определенной цели, и целью этой была встреча с Магнусом Перренсеном.

Мне нетрудно было поверить, что я – Анна Алиса, что она привела меня сюда, потому что хотела, чтобы я повстречалась с ее возлюбленным, чтобы я прожила жизнь, которую прожила бы она, если бы не умерла так трагически, так жестоко в ту ночь, когда сделала последнюю запись в дневнике.

Нас свели вместе не просто так. Но для чего? С какой целью? Сейчас мне более-менее было понятно, что я любила – физически любила – Мильтона Харрингтона. Он меня возбуждал, я любила с ним разговаривать, я чуть не умерла от страха, когда представила его на морском дне. Была ли это любовь или какое-то иное чувство? У меня бы не было никаких сомнений, если бы не Реймонд. Реймонда я тоже любила. Я доверяла Реймонду. Доверяла ли я Мильтону? Пожалуй, не полностью, но даже недоверие вызывало восторг. Реймонд стал бы преданным мужем. А Мильтон? Тень Магды Мануэль уже стала причиной для тревог и сомнений. Я была уверена, что их связывали какие-то глубокие отношения. Жизнь с ним была бы подобна шторму, а с Реймондом превратилась бы в ласковое, спокойное море. Чего мне хотелось больше? Я не знала.

А теперь появился Магнус Перренсен. Видела я его лишь раз, но как часто я думала о том, другом Магнусе Перренсене. Мне казалось, что я давно знакома с ним. Я прожила те страницы дневника, словно они были настоящей жизнью. Я отчасти стала Анной Алисой.

Жизнь становилась все более и более сложной.

Разумеется, той ночью мне приснился сон. Я в замурованной комнате сидела за туалетным столиком и записывала в дневник, что со мною случилось за день. Я была Анной Алисой и чутко прислушивалась, не раздадутся ли на лестнице шаги.

Я отчетливо увидела слова: «Я слышу голоса… Внизу что-то происходит. Они идут…»

Потом раздались шаги. Я посмотрела на ключ в двери, и тот вдруг выпал из замочной скважины. Дверь содрогнулась под ударами, я услышала тяжелое дыхание и с криком проснулась в холодном поту в своей кровати под москитной сеткой.

Я умерла сто лет назад и родилась вновь. Я была Анной Алисой, и я была Анналисой. Она пожелала, чтобы я оказалась здесь… И вот я здесь. Это было нужно ей.

Я посмотрела на свою дверь. Она осторожно открывалась.

На какой-то миг мне показалось, что я все еще сплю. Я уже готова была увидеть коварную мачеху и ее любовника с пистолетом в руке, но…

– Фелисити! – воскликнула я.

В белой ночной рубашке, с распущенными волосами, ниспадающими на плечи, она была похожа на привидение.

– Я услышала, как вы вскрикнули, – сказала она, подходя к кровати.

– Это просто… плохой сон.

– Значит, вам тоже снятся кошмары?

– Я думаю, всем иногда снятся кошмары.

Неожиданно Фелисити рассмеялась.

– Теперь наоборот получается, – сказала она. – Я прихожу успокаивать вас.

У меня как будто гора с плеч свалилась. Фелисити в эту минуту была похожа на себя прежнюю, какой я не видела ее уже очень давно.

Я отвела ее в ее номер и села рядом с кроватью. Мы немного поговорили, и она уснула.

Я вернулась к себе.

Сна не осталось ни в одном глазу. Мир фантазий отступил. Все имело логическое объяснение.