7.1.

После некоторого отступления мы можем вернуться к изучению последствий принятия трансформационного подхода к описанию английского синтаксиса. Наша задача — так ограничить объем ядра, чтобы терминальные цепочки, лежащие в основе предложений, выводились с помощью простой модели непосредственно составляющих и могли явиться базой для образования всех предложений посредством простых трансформаций: обязательных трансформаций в случае ядерных предложений, обязательных и факультативных трансформаций в случае неядерных предложений.

Чтобы определить трансформацию точно, необходимо описать разложение цепочек, к которым она применяется, и те структурные изменения, которые вызывает трансформация в этих цепочках. Так, пассивная трансформация применяется к цепочкам вида NP—Aux—V—NP и вызывает обмен местами двух именных групп, добавление by перед последней именной группой и прибавление be+en к Aux (ср. (34)). Рассмотрим теперь введение not или n't в группу с вспомогательным глаголом. Проще всего описать отрицание посредством трансформации, которая применяется раньше, чем (29 II), и вводит not или n't после второй морфемы группы, получаемой с помощью (28 III), если эта группа содержит по крайней мере две морфемы, или после первой морфемы, если группа содержит только одну. Следовательно, трансформация Тnot воздействует на цепочки, разлагающиеся на три сегмента, одним из следующих способов:

(37) (I) NP—С—V...

(II) NP—C+M—...

(III) NP—C+have—...

(IV) NP—C+be—…

где значения символов те же, что и в (28), (29), и безразлично, что стоит на месте точек. При наличии цепочки, разлагаемой на три сегмента одним из этих способов, трансформация Tnot добавляет not (или n’t) ко второму сегменту цепочки. Так, например, будучи применена к терминальной цепочке they—0+can—come (пример из (37 II)), трансформация Тnot дает they—0+сап+п’t—come (и, в конечном счете—They can’t come «Они не могут прийти»); примененная к they—0+have—en+come (пример из (37 III)), она дает they—0+have+n't—en+come (в конечном счете — They haven’t come «Они не пришли»); примененная к they—0+be—ing+come (пример(37 IV)), она дает they—0+be+n’t—ing+come (в конечном счете — They aren’t coming «Они не приходят»). Это правило, следовательно, справедливо, если взять три последних случая из (37).

Рассмотрим теперь пример (37 I) т. е. терминальную цепочку типа (38)

(38) John—S—come,

дающую в результате применения правила (29 II) ядерное предложение John comes «Джон приходит». Применение трансформации Тnot к (38) дает

(39) John—S+n’t—come.

Но мы установили, что Tnot применяется раньше правила (29 II), которое превращает Af+v в v+Af#. Далее мы обнаруживаем, что (29 II) вообще не применимо к (39), поскольку (39) уже не содержит последовательности Af+v. Дополним теперь грамматику следующим обязательным трансформационным правилом, применяющимся после (29):

(40) #Af—>#do+Af,

где do — тот же самый элемент, что и знаменательный глагол в John does his homework «Джон выполняет свое домашнее задание». (Ср. (29 III) относительно введения символа #). Правило (40) означает лишь, что do вводится в качестве носителя «холостого» аффикса. Применив к (39) правило (40), а также морфологические правила, мы получаем John doesn’t come «Джон не приходит». Правила (37) и (40) позволяют, таким образом, получить все и только грамматические формы отрицания в предложении.

Как таковая трансформационная трактовка отрицания несколько проще, чем всякая трактовка, основанная на модели непосредственно составляющих. Преимущества трансформационной трактовки (перед включением отрицательных предложений в ядро) стали бы гораздо очевидней, если бы нам удалось найти другие случаи, когда те же самые формулировки (т. е. (37) и (40)) оказались бы необходимыми, но уже по совершенно иным мотивам. И такие случаи в действительности имеются.

Рассмотрим класс предложений, выражающих «общий: вопрос (т. е. требующий ответа: «да» или «нет»), например» Have they arrived? «Прибыли ли они уже?», Can they arrive? «Могут ли они прибыть?», Did they arrive? «Прибыли ли они?» Можно породить все (и только) такие предложения с помощью трансформации Tq которая воздействует на цепочки с разложением (37) и меняет местами первый и второй сегменты этих цепочек, как они определены в (37). Потребуем, чтобы Tq применялось после (29 I) и раньше 29 II). Будучи применена к цепочкам

(41) (I) they—0—arrive

(II) they—0+can—arrive

(III) they—0+have—en+arrive

(IV) they—0+be—ing+arrive,

имеющим вид (37 I—IV). Tq вырабатывает цепочки

(42) (I) 0—they—arrive

(II) 0+can—they—arri ve

(III) 0-+have — they—en+arrive

(IV) 0+be — they —ing+arrive.

Применяя к последним обязательные правила (29 II, III) и (40), а затем морфофонемные правила, получаем

(43) (I) Do they arrive?

«Прибывают ли они?»

(II) Can they arrive?

«Могут ли они прибыть?»

(III) Have they arrived?

«Прибыли ли они уже?»

(IV) Are they arriving?

«Прибывают ли они [в настоящий момент]?».

в фонологической транскрипции. Применив обязательные правила непосредственно к (41), минуя Tq, мы могли бы получить предложения

(44) (I) They arrive

«Они прибывают»

(II) They can arrive «Они могут прибыть»

(III) They have arrived «Они уже прибыли»

(IV) They are arriving

«Они прибывают [в настоящий моменг]».

Таким образом, (43 I—IV) — вопросительные аналоги (44 I—IV).

В случае (42 I) do вводится правилом (40) в качестве носителя холостого аффикса 0. Если бы С было развернуто посредством правила (29 I) в S или в past, правило (40) ввело бы его как носителя этих элементов и мы получили бы предложения типа Does he arrive? «Прибывает ли он?», Did he arrive? «Прибыл ли он?» Заметим, что не требуется никаких новых морфофонемных правил для объяснения того, что do+0—>/duw/, do+S—>/daz/, do+past—>/did/; мы пользуемся этими правилами повсюду для объяснения форм знаменательного глагола do. Заметим также, что Tq должно применяться после (29 I), иначе не будет получено надлежащее грамматическое число.

Анализируя группу со вспомогательным глаголом по правилам (28), (29), мы считали S морфемой третьего лица единственного числа, а 0 морфемой, присоединяемой к глаголу для всех прочих форм подлежащего. Следовательно, глагол имеет S, если именное подлежащее имеет 0 (The boy arrives «Мальчик прибывает»), и глагол имеет 0, если подлежащее имеет S (The boys arrive «Мальчики прибывают»). Другая возможность, которой мы не рассматривали, состоит в том, чтобы отказаться от нулевой морфемы и просто указать, что никакого аффикса нет, если подлежащее не имеет формы третьего лица единственного числа. Мы видим теперь, что этот вариант неприемлем. Необходимо присутствие морфемы 0, иначе не будет аффикса в (42 I), носителем которого являлось бы do, и, следовательно, правило (40) окажется неприменимым к (42 I). Встречается немало других случаев, когда трансформационный анализ дает нам решающие доводы за или против введения нулевых морфем. В качестве отрицательного примера рассмотрим утверждение, что непереходные глаголы должны разлагаться на глагол и нулевой объект. В этом случае пассивная трансформация (34) обратила бы, например, John—slept—0 в непредложение 0—was slept—by John—>was slept by John. Следовательно, от такого разложения непереходных глаголов нужно отказаться. В §7.6 мы обратимся к более общей проблеме, касающейся роли трансформаций в определении структуры составляющих.

Знаменательно, что для описания вопросительной трансформации Tq почти ничего не нужно добавлять к грамматике. Поскольку как анализ предложения, которого эта трансформация требует, так и правила появления do оказались независимо от этой трансформации необходимыми для целей отрицания, нам нужно описать лишь перестановку, вызываемую действием Тq для того чтобы распространить грамматику на случай «общих» вопросов. Говоря иначе, трансформационный анализ обнаруживает структурную близость отрицательных и вопросительных предложений и использует ее для упрощения описания английского синтаксиса.

При рассмотрении группы со вспомогательным глаголом мы оставили в стороне формы с акцентированным элементом do в таких, например, случаях, как John does come «Джон [именно] приходит» и т. п. Предположим, мы ввели морфему А контрастного подчеркивания, к которой применимо следующее морфофонемное правило:

(45) ...V...+A—>...V"... где " означает резкое подчеркивание.

Введем теперь трансформацию ТA, предполагающую такое же разложение цепочек, как и Тпоt (т. е. разложение (37)), и добавляющую к этим цепочкам А в том же месте, где Tnot добавляет not или n’t. Подобно тому как Тnot производит предложения типа

(46) (I) John doesn’t arrive (из John#S+n’t#arrive, применением (40))

«Джон не прибывает»

(II) John can’t arrive (из John#S+can+n’t#arrive)

«Джон не может прибыть»

(III) John hasn’t arrived (из John#S+have+n’t#en+arrive)

«Джон не прибыл»

Та производит аналогичные предложения:

(47) (I) John does arive (из John#S+A#arrive,,применением (40))

«Джон [именно] прибывает»

(II) John can arrive (из John#S+can+A#arrive)

«Джон может прибыть»

(III) John has arrived (из John#S+have+A#en+arrive)

«Джон [уже] прибыл».

Таким образом, ТA является трансформацией утверждения, которая создает утвердительные предложения John arrives «Джон прибывает», John can arrive «Джон может прибыть», John has arrived «Джон [уже] прибыл» и т. п., точно так же как Tnot создает отрицательные предложения. Это наиболее простое в формальном отношении решение представляется интуитивно наиболее правильным.

Имеются и другие примеры трансформаций, определяемые тем же самым фундаментальным синтаксическим разложением предложений, а именно (37). Рассмотрим трансформацию Тso обращающую пары цепочек (48) в соответствующие цепочки (49):

(48) (I) John—S—arrive; I—0—arrive

(II) John—S+can—arrive; I—0+can—arrive

(III) John—S+have—en+arrive; I—0+have—en+arrive

(49) (I) John—S—arrive—and—so—0—I

(II) John—S+can—arrive—and —so—0+can—I

(III) John—S+have—en+arrive—and—so—0+have—I.

Применяя правила (29 II, III), (40) и морфофонемные правила, в конечном счете получаем:

(50) (I) John arrives and so do I

«Джон прибывает и я тоже»

(II) John can arrive and so can I

«Джон может прибыть и я тоже»

(III) John has arrived and so have I

«Джон [уже] прибыл и я тоже».

Тso воздействует на второе предложение каждой пары в (48), заменяя третий сегмент этого предложения элементом so, а затем меняя местами первый и второй сегменты. (Элемент so является, следовательно, заместителем глагольной группы, аналогично тому как he является заместителем имени — местоимением.) Для получения (49) Tso сочетается с сочинительной трансформацией. Хотя мы не описываем последней подробно, мы понимаем, что разложение предложений (37), а также использование правила

(40) являются принципиально необходимыми и в данном случае. Таким образом, почти ничего нового не требуется добавлять к грамматике для описания таких предложений, как (50), которые формируются по тем же трансформационным образцам, что и отрицательные, общевопросительные и подчеркнуто утвердительные предложения.

Существует еще одно примечательное свидетельство фундаментального характера указанного разложения, заслуживающее упоминания здесь. Рассмотрим ядерные предложения:

(51) (I) John has a chance to live

«Джон имеет шанс выжить».

(II) John is my friend

«Джон—мой друг».

Терминальные цепочки, лежащие в основе (51), суть:

(52) (I) John+C+have+a+chance+to+live

(II) John+C+be+my+friend,

причем have в (52 I) и be в (52 II) — знаменательные, а не вспомогательные глаголы. Посмотрим теперь, как применяются к этим цепочкам трансформации Tnot, Tq и Тso. Tnot применяется к любой цепочке вида (37) при добавлении not или n’t между вторым и третьим сегментами цепочки. Но (52 I) фактически представляет собой и пример (37 I), и пример (37 III). Значит, Tnot приложенная к (52 I), даст (53 I) или (53 II):

(53) (I) John—С+n’t—have+a+chance+to+live

(—>John doesn’t have a chance to live)

(—>«Джон совершенно не имеет шанса выжить»)

(II) John—С+have+n’t—a+chance+to+live

(—>John hasn’t a chance to live)

(—>«Джон не имеет шанса выжить»).

Фактически обе формы примера (53) являются грамматически правильными. Более того, have — единственный переходный глагол, для которого такое неоднозначное отрицание возможно, и в то же время это единственный переходный глагол, допускающий неоднозначное разложение в смысле (37). Это значит, мы получаем John doesn’t read books «Джон совершенно не читает книг», но не John readsn’t books.

Подобным образом ТA примененная к (52 I), производит обе формы (54), а Тso— обе формы (55), поскольку эти трансформации также основаны на структурном разложении (37).

(54) (I) Does John have a chance to live?

«Имеет ли Джон [хоть какой-нибудь] шанс выжить?»

(II) Has John a chance to live?

«Имеет ли Джон шанс выжить?»

(55) (I) Bill has a chance to live and so does John.

«Билл имеет шанс выжить, Джон [точно] так же».

(II) Bill has a chance to live and so has John.

«Билл имеет шанс выжить, Джон также».

Но при всех других переходных глаголах такие формы, как (54 II), (55 II), невозможны. Мы не встречаем Reads John books? или Bill reads books and so reads John. Мы замечаем, однако, что такое, по-видимому, нерегулярное поведение глагола have оказывается в действительности автоматическим следствием наших правил. Тем самым решена поставленная в §2.3 проблема грамматической правильности (3) и грамматической неправильности (5).

Рассмотрим теперь (52 II). Хотя мы и не показали этого, но фактически верно, что в простейшей грамматике непосредственно составляющих английского языка отсутствуют какие бы то ни было основания для отнесения be к классу глаголов, т. е. из этой грамматики не следует, что be есть V. Точно так же, как одним из видов глагольной группы является V+NP, одним из видов ее является и be+Predicate. Следовательно, если даже be не будет вспомогательным глаголом в (52 II), тем не менее остается справедливым, что из разложений, допускаемых (37), только (37 IV) имеет силу в (52 II). Поэтому трансформации Тnot, Tq и Тso будучи приложены к (52 II), произведут соответственно (наряду с (29 I)),

(56) (I) John—S+be+n't—my+friend

(—>John isn’t my friend)

(—>«Джон не является моим другом»)

(II) S+be—John—my+friend

(—>Is John my friend?)

(—>«Является ли Джон моим другом?»)

(Ill) Bill—S+be—my+friend—and—so—S+-f- be—John

(—>Bill is my friend and so is John)

(—>«Билл мой друг, Джон также»).

И снова аналогичные формы (например, John readsn’t books и т. п.) оказываются невозможными при знаменательных глаголах. Подобным образом, ТA образует John is here «Джон [как раз] здесь» вместо John does be here, как было бы в случае знаменательных глаголов.

Если бы мы попытались описать весь английский синтаксис целиком в терминах модели непосредственно составляющих, то формы be и have выглядели бы как явные и недвусмысленные исключения. Но мы видели сейчас, что как раз эти, по-видимому неправильные, формы приходят автоматически из простейшей грамматики, построенной с расчетом на объяснение регулярных случаев. Таким образом, поведение be и have оказывается в действительности примером более глубокой и фундаментальной регулярности, если рассматривать структуру английского языка с точки зрения трансформационного анализа.

Заметим, что have в качестве вспомогательного глагола в таких терминальных цепочках, как John+С+have+en+arrive (эта цепочка лежит в основе ядерного предложения John has arrived «Джон [уже] прибыл»), не подвергается неоднозначному разложению. Эта терминальная цепочка — пример (37 III), но не (37 I), т. е. ее можно разложить в соответствии с (57 I), но не с (57 II).

(57) (I) John—С+have—en+ arrive (NP—C+have—…, т. e. (37 III))

(II) John—С—have+en+arrive (NP—С—V..., т. e. (37 I))

Эта цепочка не может быть примером (37 I), поскольку в данном случае have не является V, даже если в некоторых других случаях (например, (52 I)) have есть V. Структура непосредственно составляющих терминальной цепочки определяется по ее деривации, для чего нужно найти общую всем сегментам узловую точку, которая находится способом, описанным в §4.1. Но have в (57) невозможно возвести ни к какой узловой точке, обозначенной V в деривации этой цепочки. (52 I) тем не менее допускает неоднозначное разложение, поскольку в схеме, соответствующей деривации (52 I), have можно возвести к V, а, с другой стороны, его можно возвести, разумеется, и к have (т. е. к самому себе). То обстоятельство, что разложение (57 II) недопустимо, препятствует деривации таких непред- ложений, как John doesn’t have arrived; Does John have arrived и т. n.

Мы видели в настоящем разделе, что целый ряд, очевидно, различных явлений весьма просто находит свое место в системе, если исходить из трансформационного анализа, и что благодаря этому грамматика английского языка становится более простой и регулярной. Это основное требование, которому должна удовлетворять любая концепция лингвистической структуры (т. е. любая предлагаемая форма грамматик). Я думаю, что приведенные соображения вполне подтверждают высказанное выше мнение о том, что системы грамматик непосредственно составляющих принципиально неадекватны и что теория лингвистической структуры должна разрабатываться в направлении, указанном в ходе дискуссии о трансформационном анализе.

 

7.2.

Приведенный выше анализ общевопросительных предложений легко распространить на случай таких вопросительных предложений, как

(58) (I) What did John eat?

«Что ел Джон?»

(II) Who ate an apple?

«Кто ел яблоко?»,

которые не требуют ответа «да» или «нет». Проще всего включить этот класс в грамматику, введя новую факультативную трансформацию Tw, которая воздействует на любую цепочку вида

(59) X—NP—Y,

где X и Y — любые цепочки, в том числе, в частности, «нулевая» цепочка (т. е. первая или третья позиция может быть пустой). Тогда работа Tw составляется из двух шагов:

(60) (I) TW1 обращает цепочку вида X—NP—Y в соответствующую цепочку вида NP—X—Y, т. е. меняет местами первый и второй сегменты (59). Таким образом, она оказывает то же трансформационное воздействие, что и Tq (ср. (41) (42)).

(II) Tw2 обращает полученную цепочку NP—X—Y в who—X—Y, если NP одушевленное, и в what— X—Y, если NP неодушевленное.

Потребуем теперь, чтобы Tw могла применяться лишь к цепочкам, к которым уже применена Tq. Мы установили, что Tq должна применяться после (29 I) и перед (29II). Tw применяется после Tq и раньше (29 II) и является условной относительно Tq в том смысле, что она может применяться только к формам, полученным в результате применения Tq. Эта условная зависимость является обобщением различия между обязательными и факультативными трансформациями, которое легко «встроить» в грамматику и которое оказывается существенным. Терминальная цепочка, лежащая в основе как (58 I) , так и (58 II) ( а также (62), (64) ), имеет вид

(61 )John—С—eat+an+apple (NP—С—V...),

где тире указывает разложение, предполагаемое трансформацией Tq. Таким образом, (61) оказывается частным случаем (37 I). Задавшись условием применять к (61) только обязательные трансформации и выбирая элемент past при развертывании С, согласно (29 I), мы можем получить

(62) #John#eat+past#an#apple#

(—> John ate an apple «Джон ел яблоко»).

Если применить к (61) сначала (29 I), а затем Tq, то получится

(63) past—John—eat+an+apple,

где С развернуто в past. Если бы нам пришлось теперь применить к (63) трансформацию (40), вводящую do в качестве носителя past, мы получили бы простое вопросительное предложение

(64) Did John eat an apple? «Ел ли Джон яблоко?»

Если же применить к (63) трансформацию Tw, получится сначала (65) (применением Tw1), а затем (66) (применением Tw2).

(65) John—past—eat+an+apple

(66) Who—past—eat+an+apple.

После этого правило (29 II) и морфофонемные правила обращают (66) в (58 II). Таким образом, для получения (58 II) к терминальной цепочке (61), лежащей в основе ядерного предложения (62), мы применяем сначала Tq, а затем Tw. Заметим, что в данном случае TW1 просто уничтожает действие Tq чем и объясняется отсутствие инверсии в (58 II).

Применяя Tw к цепочке, мы сначала выбираем именную группу, а затем меняем местами эту группу с сегментом, который ей предшествует. Для получения (58 II) мы применяем Tw к (63), выбрав теперь группу John. Применим теперь Tw к (63), выбрав именную группу an+ apple. Следовательно, для целей этой трансформации мы представим (63) в виде

(67) past+John+eat—аn+apple,

т. е. как цепочку вида (59), где Y равняется нулю. Применяя Tw к (67), получим сначала (Tw1)

(68) an+apple—past+John+eat,

а затем (Tw2)

(69) what—past+John+eat.

(29 II) неприменимо к (69), а также к (39) и к (42 I) поскольку (69) не содержит подцепочки Af+v. Следова, тельно, к (69) применяется (40), вводящее do в качестве- носителя морфемы past. Применяя остальные правила, получаем в конечном счете (58 I).

Трансформация Tw определяемая правилами (59)—(60) , объясняет также все такие частновопросительные предложения, как What will he eat? «Что он будет есть?», What has he been eating? «Что он ел [в то время]?» Ее легко обобщить и на вопросительные предложения типа «What book did he read?» «Какую книгу он читал?»

Заметим, что трансформация TW1 определяемая правилом (60 I), осуществляет те же преобразования, что и Tq, т. е. меняет местами первые два сегмента цепочки, к которой она применяется. Теперь перейдем к рассмотрению воздействия трансформации на интонацию. Пусть существуют две основные интонации предложения: нисходящая, которую мы связываем с ядерным предложением, и восходящая, связанная с общевопросительными предложениями. Тогда действие Tq будет заключаться, в частности, в замене одного вида интонации другим, следовательно, в случае (64) — в замене нисходящей интонации на восходящую. Но мы видели, что Tw1 применяется только после Tq и что ее действие таково же, как и действие Tq. Значит, TW1 превращает восходящую интонацию обратно в нисходящую. Представляется разумным рассматривать это как объяснение того факта, что вопросительные предложения типа (58 I—II) имеют обычно нисходящую интонацию, подобно повествовательным предложениям. Такое распространение трансформационной концепции на явления интонации предложений поднимает много проблем, и хотя данное замечание слишком кратко, однако оно показывает, что такое распространение может быть плодотворным.

Итак, мы видим, что четыре предложения

(70) (I) John ate an apple (=(62))

«Джон ел яблоко».

(II) Did John eat an apple? (=(64))

«Ел ли Джон яблоко?»

(III) What did John eat? (=(581))

«Что ел Джон?»

(IV) Who ate an apple? (=(5811))

«Кто ел яблоко?»

подучаются из терминальной цепочки (61). (70 1) — ядерное предложение, поскольку в его «трансформационную историю» входят только обязательные трансформации. (70 II) получается из (61) применением Tq. (70 III) и (70 IV) еще далее отстоят от ядра, так как они получаются из (61) применением сначала Tq, а затем Tw.

 

7.3.

В §5.3 мы отмечали, что существуют именные группы типа to+VP, ing+NP (to prove that theorem «доказать эту теорему»; proving that theorem «доказательство этой теоремы»; ср. (32), (33)). В их числе мы имеем такие группы, как to be cheated «быть обманутым», being cheated «состояние обманутого», характерные для пассивных предложений. Но пассивные предложения не входят в ядро, следовательно, именные группы to+VP или ing+NP не могут вводиться в грамматику посредством таких правил, как (33). Поэтому они должны вводиться с помощью «номинализую- щей трансформации», превращающей предложение типа NP—VP в именную группу типа to+VP или ing+VP Мы не станем вникать в структуру интересного и разветвленного множества номинализующих трансформаций, а ограничимся лишь кратким изложением решения трансформационной проблемы, поставленной в § 2.3.

Одной из номинализующих трансформаций является трансформация ТAdj, воздействующая на любую цепочку вида

(71) Т—N—is—Adj (т. е. артикль—существительное—есть—прилагательное)

и обращающая ее в соответствующую именную группу типа T+Adj+N. Так, она обращает The boy is tall «Мальчик высок» в the tall boy «высокий мальчик» и т. п. Ясно, что такая трансформация значительно упрощает грамматику и следует избрать именно этот, а не противоположный путь. При надлежащей формулировке данной трансформации мы обнаружим, что она позволяет изъять из ядра все комбинации прилагательного с существительным, с тем чтобы затем ввести их посредством ТAdj.

В грамматике непосредственно составляющих существует правило

(72) Adj—>old, tall..,

перечисляющее все элементы, которые могут выступать в ядерных предложениях типа (71). Однако слов типа sleeping «спящий» в этом списке не будет, хотя и существуют такие предложения, как

(73) The child is sleeping «Ребенок спит [в данный момент]».

Такое предложение можно построить, несмотря на отсутствие sleeping в (72), (73), с помощью трансформации (29 II), превращающей Af+v в v+Af# из терминальной цепочки

(74) the+child+C+be—ing—sleep,

где be+ing — часть вспомогательного глагола (ср. 28 III). Наряду с (73) мы располагаем также предложениями типа The child will sleep «Ребенок будет спать», The child sleeps «Ребенок спит», и т. д., получаемыми при различном выборе вспомогательного глагола.

Такие же слова, как interesting «интересный», придется ввести в (73). В предложениях типа

(75) The book is interesting «Книга интересна»

interesting есть Adj, а не часть Verb, что можно видеть из факта отсутствия высказываний The book will interest; The book interests и т. п.

Подтверждение такого анализа слов interesting и sleeping можно получить, рассматривая поведение слова very «очень», которое с одними прилагательными сочетается, а с другими — нет. Простейший способ обращения с very состоит в том, чтобы ввести в грамматику непосредственно составляющих правило

(76) Adj—>very+Adj.

Very может появляться в (75) и всюду вместе с interesting; но это слово не может встречаться в (73) и в других контекстах в сочетании со sleeping «спящий». Следовательно, чтобы сохранить простейший способ трактовки

Very, мы должны ввести в (72) в качестве Adj только interesting, но не sleeping.

Мы не рассматривали вопроса о том, как влияет трансформация на структуру составляющих, хотя и указали, что это необходимо сделать, в частности, для того, чтобы можно было сочетать трансформации друг с другом. Одно из условий для производной структуры составляющих предложения следующее.

(77) Если X есть Z в грамматике непосредственно составляющих, а цепочка Y, являющаяся результатом трансформации, имеет тот же структурный вид, что и X, то Y также есть Z

В частности, даже при отсутствии в ядре пассивных предложений нам может понадобиться утверждение, что группа с by (например, в The food was eaten—by the man «Пища съедается человеком») есть предложная группа (РР) пассивного предложения. Утверждать это позволяет нам (77), поскольку из грамматики ядра известно, что by+NP есть PP. Условие (77) не сформулировано с достаточной точностью, но его можно разработать более тщательно в качестве одного из условий, предъявляемых к производной структуре составляющих.

Теперь еще раз рассмотрим (73). Слово sleeping получается в результате применения трансформации (29 II) и имеет ту же форму, что и слово interesting (т. е. V+ing), которое, как мы знаем из грамматики непосредственно составляющих, есть Adj. Следовательно, в силу (77) sleeping есть также Adj в трансформе (73). А это значит, что (73) может рассматриваться в качестве цепочки типа (71) и поэтому к нему применима трансформация Тadj, образующая именную группу:

(78) the sleeping child

«спящий ребенок».

Точно так же образуется и the interesting book «интересная книга» из (75). Таким образом, хотя sleeping исключено из G2), оно выступает в качестве прилагательного, определяющего существительное.

Подобный анализ Прилагательных (представляющий собой максимум того, что может потребоваться для фактически встречающихся предложений) не вводит, однако, слово sleeping во все адъективные позиции слов типа interesting, которые остаются в ядре. Он ни в коем случае не введет, например, sleeping в контекст very— . Поскольку very никогда не определяет глаголов, оно не выступит в (74) или (73), и все случаи появления sleeping как определения связаны с его появлением в качестве глагола в (74) и т. п.

Подобным же образом можно установить правила грамматики непосредственно составляющих, разлагающие глагольную группу на:

(79) Aux+seem+Adj,

точно так же, как другие правила представляют VP в виде Aux+V+NP, Aux+be+Adj и т. д. Но sleeping в коем случае не может быть введено в контекст seem — с помощью грамматики, которая является, по-видимому, наиболее простейшей из всех, какую можно построить для фактически встречающихся предложений.

Развивая наше краткое рассуждение более подробно, мы могли бы прийти к заключению, что простейшая трансформационная грамматика встречающихся предложений исключит (80), но породит (81).

(80) (I) The child seems sleeping

(II) The very sleeping child

(81) (I) The book seems interesting

«Книга кажется интересной»

(II) The very interesting book

«Очень интересная книга».

Мы видим теперь, что упомянутые в§ 2.3, по-видимому, произвольные различия между (3) (=Have you a book on modern music? «Есть ли у вас книга по современной музыке?») и (4) (=81 I), с одной стороны, и (5) (—Read you a book on modern music? «Читаете ли вы книгу по современной музыке?») и (6) (=(80 I)), с другой, имеют ясное структурное происхождение и являются в действительности примером регулярности более высокого уровня,ч поскольку они обусловлены простейшей трансформационной грамматикой. Другими словами, определенные случаи лингвистического поведения, которые представляются немотивированными и непонятными на уровне анализа по непосредственно составляющим, оказываются простыми и систематическими, как скоро мы встанем на трансформационную точку зрения. Пользуясь терминологией § 2.2, мы можем сказать, что, если бы говорящему надо было проецировать свой конечный лингвистический опыт, используя структуру непосредственно составляющих и трансформации простейшим возможным способом, совместимым с его опытом, он принял бы (3) и (4) как грамматически правильные, но отклонил бы (5) и (6).

 

7.4.

В (28) (см. § 5.3) мы разложили элемент Verb на Aux+V, а затем просто перечислили глагольные корни класса V. Существует, однако, большое число продуктивных подконструкций элемента V, заслуживающих упоминания, поскольку они проливают свет на некоторые принципиальные моменты. Рассмотрим прежде всего такие конструкции вида V+Prt (глагол+частица), как bring in «ввести», call up «вызвать», drive away «прогнать».

Можно получить такие формы, как (82), но не как (83).

(82) (I) The police brought in the criminal

«Полицейские ввели преступника»

(II) The police brought the criminal in

«Полицейские ввели преступника»

(III) The police brought him in

«Полицейские ввели его»

(83) The police brought in him.

Мы знаем, что разрывные элементы трудно истолковывать в рамках грамматики непосредственно составляющих. Значит, наиболее естественный способ объяснения

этих конструкций состоит в том, чтобы добавить к правилу (28 II) возможность

(84) V—>V1 +Prt

наряду с совокупностью дополнительных правил, указывающих, какой V1 может выступать с какой Prt. Чтобы реализовать возможность (82 II), введем факультативную трансформацию Тopsep, воздействующую на цепочки со структурным разложением

(85) X—V1 —Prt—NP

и меняющую местами третий и четвертый элементы цепочки. Тем самым эта трансформация превращает (82 I) в (82 II). Чтобы предусмотреть (82 III), но исключить (83), мы должны указать, что эта трансформация обязательна, если NP дополнения представлено местоимением (Pron). Равным образом мы можем ввести обязательную трансформацию Тopsep, имеющую тот же структурный результат, что и Тobsep. но применяемую к цепочкам с разложением

(86) X—V1—Prt—Pron.

Мы знаем, что пассивная трансформация воздействует на всякую цепочку типа NP—Verb—NP. Если установить, что пассивная трансформация применяется перед Тopsep или Тobsep, можно получить из (82 I) грамматически правильные предложения

(87) (I) The criminal was brought in by the police

«Преступник был введен полицейскими»

(II) Не was brought in by the police

«Он был введен полицейскими».

Дальнейшее изучение глагольной группы показывает, что существует обобщенная конструкция глагол+дополнение (V+Comp), которая ведет себя весьма сходно с только что рассмотренной конструкцией глагол+частица. Рассмотрим предложения:

(88) Everyone in the lab considers John incompetent «Каждый в этой лаборатории рассматривает Джона как несведущего»

(89) John is considered incompetent by everyone in the lab «Джон рассматривается как несведущий каждым в этой лаборатории».

Если мы хотим получить (89) из (88) посредством пассивной трансформации, следует разложить (88) на составляющие NP1 —Verb— NP2 , где NР1 =everyone+in+the+lab, a NP2 =John. Другими словами, мы должны применять трансформацию не к (88), а к лежащей в основе (88) терминальной цепочке (90):

(90) Everyone in the lab—considers incompetent—John

«Каждый в этой лаборатории—рассматривает как несведущего—Джона».

Мы можем теперь образовать (88) из (90) посредством трансформации, аналогичной Тobsep. Допустим, мы добавим к правилу (84) грамматики непосредственно составляющих правило

(91) V—>Va +Comp.

Обобщим теперь Тobsep так, чтобы она применялась и к цепочкам типа

(92) X—Va —Comp—NP,

а не только к (86), как выше.

Эта пересмотренная трансформация Тobsep обращает (90) в (88). Таким образом, конструкции глагол+дополнение и глагол+частица обрабатываются совершенно аналогично. Первая из них является чрезвычайно широко распространенной конструкцией английского языка.

 

7.5.

Мы лишь вкратце остановимся на обосновании конкретной формы каждой из рассмотренных трансфор* маций. Не менее важно установить, является ли система трансформаций единственно возможной. Я думаю, мы можем показать, что каждый из рассмотренных выше случаев, равно как и многие другие, обладает весьма ясными и легко обобщаемыми критериями простоты, позволяющими решить, какая именно совокупность предложений относится к ядру и какого рода трансформации необходимы для объяснения неядерных предложений. В качестве примера мы рассмотрим статус пассивной трансформации.

В § 5.4 мы показали, что грамматика оказывается гораздо более сложной, когда она содержит в ядре как активные, так и пассивные предложения, чем если последние исключены из ядра и вводятся посредством трансформации, меняющей местами подлежащее и прямое дополнение активного предложения и заменяющей глагол V цепочкой is+V+en+by. В связи с необходимостью выяснить, является ли данная система единственно возможной, возникают два вопроса. Во-первых, обязательно ли менять местами именные группы при образовании пассивного предложения? Во-вторых, не лучше ли было бы отнести пассивные предложения к ядру, а соответствующие активные выводить из них с помощью некой «активной» трансформации?

Рассмотрим сначала вопрос об инверсии подлежащего и прямого дополнения. Необходима ли такая перестановка или можно описать пассивную трансформацию как осуществляющую следующее воздействие:

(93) цепочка NP1 —Aux—V—NP2

заменяется цепочкой NP1 —Aux+be+en—V—by+NP2 .

В частности, пассивной формой от John loves Mary «Джон любит Мери» будет John is loved by Mary «Джон любим Мери».

В § 5.4 мы отвергли (93) в пользу инверсии, основываясь на том факте, что существуют такие предложения, как (94), но не как (95).

(94) (I) John admires sincerity — Sincerity is admired by John

«Джон обожает искренность» — «Искренность обожаема Джоном»

(II) John plays golf — Golf is played by John

«Джон играет в гольф» — «Гольф играется Джоном»

(III) Sincerity frightens John — John is frightened by sincerity

«Искренность пугает Джона» — «Джон пугается искренности»

(95) (I) Sincerity admires John — John is admired by sincerity

«Искренность обожает Джона» — «Джон обожаем искренностью»

(II) Golf plays John—John is played by golf

«Гольф играет в Джона» — «Джон играется гольфом»

(III) John frightens sincerity — Sincerity is frightened by John

«Джона пугает искренность» — «Искренность пугается Джона».

Мы указывали, однако, что такой подход требует разработки понятия «степени грамматической правильности», которое было бы способно подкрепить это различение. Я полагаю, что данный подход верен, и утверждение о том, что предложения (94) более грамматически правильны, чем предложения (95), а последние в свою очередь более грамматически правильны, чем Sincerity admires eat и т. п., имеют достаточно ясный смысл. Всякая грамматика, различающая имена собственные и нарицательные, обладает достаточной «разрешающей силой» для описания разницы, например, между (94 I, III) и (95 I, III), и, разумеется, лингвистическая теория должна предоставлять средства для такого различения. Однако, поскольку в настоящем исследовании мы не касаемся вопроса о категориях, интересно показать, что существует также более сильный довод против (93). Действительно, любая грамматика, способная различать единственное и множественное число, в состоянии дать нам средства для доказательства того, что пассивная трансформация требует инверсии именных групп.

Чтобы убедиться в этом, рассмотрим конструкцию глагол+дополнение, упомянутую в § 7.4. Наряду с (88) и (89) мы имеем такие предложения, как

(96) All the people in the lab consider John a fool

«Все люди в лаборатории рассматривают Джона как дурака».

(97) John is considered a fool by all the people in the lab

«Джон рассматривается как дурак всеми людьми в лаборатории»,

В § 7.4 мы видели, что (96) образуется с помощью трансформации Тopsep из цепочки

(98) All the people in the lab—consider a fool—John (NP—Verb—NP),

где Verb «consider a fool»— пример (91). Мы видели также, что пассивная трансформация применяется непосредственно к (98). Если она меняет местами подлежащее и прямое дополнение, она правильно образует (97) из (98) в качестве пассива от (96). Если же, однако, принять (93) за определение пассивной трансформации, мы получим непредложение

(99) All the people in the lab are considered a fool by John

«Все люди в лаборатории рассматриваются как дураки Джоном»

в результате применения этой трансформации к (98).

Все дело в том, что мы нашли такой глагол, а именно consider a fool, который должен согласоваться в числе как с подлежащим, так и со своим прямым дополнением. Существование таких глаголов — убедительное доказательство того, что пассивная трансформация должна основываться на инверсии подлежащего и прямого дополнения. Рассмотрим теперь вопрос о том, можно ли отнести к ядру пассивные предложения вместо активных. Нетрудно видеть, что этот вариант ведет к гораздо более сложной грамматике. При наличии активных предложений в ядре грамматика непосредственно составляющих включает (28), причем в (28 III) опущен случай be+en. Если же отнести к ядру пассивные предложения, be+en должно присутствовать в (28 III) наряду с другими формами вспомогательного глагола, и мы должны будем добавить специальные правила, указывающие, что, если V непереходный, он не может иметь вспомогательный глагол be+en (т. е. мы не можем получить lunch eats by John). При сравнении указанных двух вариантов не возникает никаких сомнений по поводу того, какой из них более сложен, и мы оказываемся вынужденными оставить в ядре активные предложения, а не пассивные.

Заметим, что, если бы в качестве ядерных были выбраны пассивные предложения, а не активные, мы столкнулись бы с трудностями совершенно иного рода. Ведь в таком случае «активная» трансформация применялась бы к цепочкам типа

(100) NP1 —Aux+be+en—V—by+NP2 ,

обращая их в NP2 — Aux—V—NР1 . Так, например, она обращала бы

(101) The wine was drunk by the guests

«Вино было выпито гостями»

в The guests drank the wine «Гости выпивали вино», где drunk «выпивали» восходит к en+drink. Но существует также прилагательное drunk «пьяный» (72), наряду с old «старый», interesting «интересный» и т. п.; так, мы встречаем Не is very drunk «Он сильно пьян», Не seems drunk «Он кажется пьяным» и т. д. (ср. § 7.3); однако это прилагательное также восходит к en+drunk. Представляется, таким образом, что в простейшей системе непосредственно составляющих английского языка предложение

(102) John was drunk by midnight

«Джон был пьян к полночи»

также имеет в своей основе терминальную цепочку, которая допускает разложение в соответствии с (100). Другими словами, структурного способа для различения (101) и (102) не существует, если оба они считаются ядерными предложениями. Однако применение «активной» трансформации к (102) не дает грамматически правильного предложения.

Если мы действительно попытаемся построить для английского языка простейшую грамматику, содержащую правила уровня непосредственно составляющих и трансформационные правила, то окажется, что ядро состоит из простых повествовательных активных предложений (фактически, вероятно, из конечного числа таких предложений) и что все прочие предложения можно описать более просто как трансформы. Можно показать, что каждая из трансформаций, которые я исследовал, необратима в том смысле, что в одном направлении осуществить трансформацию гораздо легче, чем в другом; именно такой случай представляет рассмотренная выше пассивная трансформация. Этим можно объяснить традиционную практику грамматистов, которые обычно начинают грамматику английского языка, например, с изучения простых предложений типа «деятель—действие» и простых грамматических отношений вроде подлежащее—сказуемое и глагол—дополнение. Никто не станет всерьез начинать изучение структуры составляющих английского языка с таких предложений, как Whom have they nominated «Кого они уже назвали», пытаясь разложить их на две части и т. д.; и в то время, как в некоторых весьма подробных исследованиях структуры английского языка о вопросительных предложениях даже не упоминается, нет такого исследования, которое не рассматривало бы предложения повествовательные. Трансформационный анализ дает довольно простое объяснение этой асимметрии (которая иначе формально не мотивирована), исходя из допущения, что грамматисты действуют на основе правильных интуитивных представлений о языке

 

7.6.

Еще один пункт заслуживает упоминания, прежде чем мы покончим с трансформациями английского языка. В конце § 5 мы заметили, что правило сочинения дает полезный критерий правильности разложения на составляющие в том смысле, что это правило значительно упрощается, если составляющие установлены определенным образом. Теперь мы истолковываем это правило как трансформацию. Отмечено немало и других случаев, когда поведение предложения при трансформациях дает нам ценные, даже решающие свидетельства в пользу той или иной структуры его составляющих.

Рассмотрим, например, пару предложений.

(103) (I) John knew the boy studying in the library.

«Джон знал мальчика, [в данный момент] занимающегося в библиотеке».

(II) John found the boy studying in the library.

«Джон нашел мальчика, [в данный момент] занимающимся в библиотеке»,

«Джон нашел, что мальчик [в данный момент] занимается в библиотеке».

Интуитивно ясно, что приведенные предложения имеют- различную грамматическую структуру (это становится очевидным, например, если к (103) добавить not running around in the streets «а не гоняет по улице»). Однако, мне кажется, что на уровне непосредственно составляющих можно найти основания для того, чтобы по-разному разлагать на составляющие (103 I) и (103 II). Простейшее разложение в обоих случаях есть NP—Verb—NP—mg+VP. Рассмотрим, однако, поведение этих предложений в ходе пассивной трансформации. (104) — предложения, а (105) — нет.

(104) (I) The boy studying in the library was known (by John)

«Мальчик, занимающийся в библиотеке, были известен (Джону)»

(II) The boy studying in the library was found (by John)

«Мальчик, занимающийся в библиотеке, был найден (Джоном)»

(III) The boy was found studying in the library (by John)

«Джоном было найдено, что мальчик занимается в библиотеке».

(105) The boy was known studying in the library (by John).

Пассивная трансформация применима только к предложениям типа NP—Verb—NP. Следовательно, для получения (104 II) нужно разложить (103 II) так:

(106) John—found—the boy studying in the library «Джон—нашел—мальчика, занимающегося в библиотеке».

Здесь прямым дополнением является именная группа the boy studying in the library. (103 I) имеет такое разложение в связи с тем, что существует пассивное предложение (104 I).

Но предложению (103 II) соответствует пассивное предложение (104 III). Отсюда мы заключаем, что (103 II) является случаем конструкции глагол+дополнение, исследованной в § 7.4, т. е. что оно выводится посредством трансформации Тobsep из цепочки

(107) John—found studying in the library—the boy,

где found — глагол, a studying in the library — дополнение. Пассивная трансформация переводит (107) в (104 III) точно так же, как она переводит (90) в (89). (103 I), однако, не является трансформом цепочки John—knew studying in the library—the boy (та же форма, что и (107) ), поскольку (105) не есть грамматически правильное предложение.

Изучая грамматически правильные пассивные предложения, мы находим далее, что John found the boy studying in the library (=(103 II)) разлагается двояко: как NP— Verb—NP с дополнением The boy studying in the library и как NP—Aux+V—NP—Comp (трансформ цепочки (107) со сложным Verb: found studying in the library). John knew the boy studying in the library (=(1031)) допускает, однако, лишь первое из этих разложений. Такая трактовка (103) находится в полном согласии с интуицией.

В качестве другого примера такого же рода рассмотрим предложение

(108) John came home

«Джон пришел домой».

Хотя John и home суть NP, a came является глаголом (Verb), исследование воздействия трансформаций на (108)

Показывает, что последнее не может быть разложено на NP—Verb—NP. Мы не получаем грамматически правильных предложений ни в результате пассивной трансформации (Home was come by John), ни в результате вопросительной трансформации Tw (what did John come). Следовательно, мы должны разложить (108) каким-то иным образом (если не хотим чересчур усложнять определение этих трансформаций), по-видимому, на элементы NP—Verb—Adverb. Иначе я не вижу сколько-нибудь сильных доводов против разложения (108) на NP—Verb—NP с home в качестве дополнения к came.

Я думаю, будет правильным сказать, что значительное число основных критериев определения структуры составляющих является фактически трансформационным. Общий принцип таков: если налицо трансформация, упрощающая грамматику и ведущая от предложения к предложению (т. е. трансформация, весьма тесно охватывающая множество грамматически правильных предложений), то определять структуру составляющих предложения следует таким образом, чтобы эта трансформация всегда приводила к грамматически правильным предложениям, упрощая этим грамматику все больше и больше.

Читатель заметит, пожалуй, ошибку логического круга или даже явную непоследовательность в наших рассуждениях. Мы определяем такие трансформации как пассивные через конкретный анализ предложений по непосредственно составляющим, а затем рассматриваем поведение предложений в ходе этих трансформаций для того, чтобы решить, каким образом следует анализировать эти предложения.

В § 7.5 мы использовали тот факт, что John was drunk by midnight «Джон был пьян к полуночи» (=(102)) не имеет соответствующего «активного» предложения, в качестве довода против допущения пассивно-активной трансформации. В § 7.6 мы использовали факт, что John came home «Джон пришел домой» (=(108)) не имеет пассива, как довод против приписывания этому предложению разложения NP—Verb—NP. Однако если разобраться в рассуждениях тщательно, то в каждом случае станет ясно, что логический круг или непоследовательность отсутствуют. В каждом случае нашей единственной задачей было уменьшить сложность грамматики, и мы старались доказать, что предлагаемый анализ гораздо проще отбрасываемых вариантов. Иногда грамматика упрощается, если мы отказываемся от некоторых трансформаций; в других случаях лучше изменить разложение. Мы следовали, таким образом, курсу, намеченному в § 6. Используя модель непосредственно составляющих и трансформационную модель, мы старались построить грамматику английского языка, которая была бы проще любой другой предложенной, и не заботились о том, как в действительности можно прийти к этой грамматике автоматическим путем, исходя из всей совокупности наблюденных предложений английского языка независимо от объема последней. Поставив перед собой более скромную задачу выбора вместо задачи открытия, мы устраним всякую опасность порочного круга в рассмотренных выше случаях. Интуитивные соответствия и объяснение кажущейся нерегулярности дают, как мне представляется, важное свидетельство правильности разрабатываемого нами метода. Ср. § 8.