ГЛАВА 34
— Вся эта история подобна гигантскому 3D-пазлу, — объявила Джуд Юэну в четверг утром.
Они сидели в библиотеке Старбро-Холла, где она показывала ему перепечатанные мемуары Эстер.
— Просто в голове не укладывается, — вздохнула Джуд.
— Вероятно, стоит все записать по порядку, — предложил Юэн. — Можно, я возьму бумагу? Сейчас начерчу схему. Слева вверху — Эстер. Справа — цыганка. Роуэн. Так ее называла Саммер. Вот колье под именем Эстер. От него проводим стрелку к Роуэн, потому что, должно быть, Эстер отдала его ей.
— Тогда можно предположить, что в семье Роуэн оно передается из поколения в поколение, пока в тридцатых не переходит к Тэмсин.
— А ваша бабушка, дочь егеря, забирает колье и хранит его. Вот здесь, внизу слева, мы пишем ее имя, Джесси, потом имя вашей мамы, Валери, затем Клер, вы и Саммер.
Джуд так и подмывало рассказать Юэну о Саммер и Джоне. Но она обещала Клер молчать.
— А под именем Тэмсин напишем Фрэнк и Джон.
Они рассмотрели схему.
— Предполагается, что колье должно быть отдано Фрэнку, старшему сыну Тэмсин.
— Но мы многого еще не знаем, — вздохнула Джуд. — Эстер писала, что ее заперли в башне. Но этого мы точно не знаем, если только не поверить моему странному сну. И уж, конечно, нет доказательств, что она снова побывала в Старбро-Холле. Его унаследовал Август, а Шанталь показывала мне фамильное древо. Эстер там не значится. И конечно, мы можем только предполагать, что Тэмсин произошла от цыган.
— Это кажется правдоподобным, — заметил Юэн. — Иначе каким образом она получила ожерелье?
— Итак, те доказательства, что у нас есть, не выдержат никакой исторической экспертизы. Все это плоды моего воображения и рассказы Саммер о том, что с ней произошло в лесу. Она по-прежнему настаивает, что кому-то нужно было выбраться из башни и что о ней заботилась маленькая девочка. Если бы в детстве мне не снились те же сны, что и Саммер, я бы легко отмахнулась от этого. Но происходит нечто странное, и отмахнуться нельзя.
— И все же вы не можете вставить эту информацию в вашу статью об Эстер.
— Разумеется. Я уж не говорю об исторической достоверности, но это было бы несправедливо по отношению к Саммер. Но может, мы сумеем использовать это как гипотезу, чтобы найти неопровержимое доказательство. Предположим, Эстер сумела выбраться и ушла с Роуэн и ее семьей. Если Алисия захватила себе ее наследство и Эстер почувствовала угрозу для жизни…
— Уйти с кочевыми цыганами? Нет, я не смеюсь над вами. Звучит романтично, но можете ли вы представить Эстер, ведущую подобный образ жизни, после того, как ее много лет считали дочерью знатного рода?
— Должно быть, ей приходилось очень трудно.
— Возможно, она выбрала что-то другое, но этого мы никогда не узнаем.
— Вы правы, — вздохнул Юэн. Они замолчали. Каждый думал о своем.
— Когда мы должны заехать за миссис Кэчпол? — прервал молчание Юэн, глядя на часы.
— За бабушкой? Сразу после ленча. Уикемы невероятно любезны, пригласив нас всех сюда.
— В доме вашей бабушки все мы не поместились бы. И вы правы: лучше встретиться в Старбро, где все случилось. Но вы уверены, что я тоже должен присутствовать?
— Разумеется. — Джуд прикоснулась рукой к его плечу. — Вы — часть этой истории.
— Знаете, я и сам это чувствую, — улыбнулся Юэн.
Сидя в огромном кресле в гостиной, вся обложенная подушками, бабушка казалась Джуд маленьким нервным ребенком. Шанталь была само воплощение гостеприимства: разливала чай в чудесные фарфоровые чашечки. И даже Миффи очень старалась согреть ноги бабушки.
— Когда они придут? — взволнованно спросила бабушка вот уже в третий раз, потирая старенькое обручальное кольцо.
— В любой момент, — ответила Джуд.
— Вот они! — воскликнул Юэн.
На подъездной дорожке показался голубой спортивный автомобиль Джона. Тут же началась суматоха, потому что близнецы выпустили сеттеров и Саммер боялась выйти из машины. Но Роберт схватил за ошейник одного пса, а представительный мужчина — очевидно, отец Джона — поймал другого.
Клер и Саммер вышли. Джон вынул из багажника сумку и передал отцу. Парадные двери, как полагается в таких случаях, распахнулись. Алексия с подобающей хозяйке дома торжественностью спустилась с крыльца и пригласила всех в дом.
Фрэнка и Джона представили бабушке, которая уже совершенно освоилась и принимала всех с видом королевы. Шанталь усадила Фрэнка рядом с бабушкой. Из разговора все узнали, что Фрэнк работает водителем в большом гараже и автомобильном салоне в Ярмуте. Он оказался спокойным, сдержанным, только глаза ярко блестели — совсем как у Тэмсин.
— Вы на нее похожи, — неожиданно выпалила бабушка.
Оказывается, им были знакомы одни и те же места, они помнили многие прошлые события и известных людей. Джуд видела, как Фрэнк гордится Джоном.
Джуд сумела связать обрывки фамильной истории. Жена Фрэнка бросила их, когда Джону исполнилось тринадцать. В то время Фрэнк был безработным и все пустил на самотек. К двадцати годам Джон закончил школу с плохими оценками, играл в нескольких оркестрах (ни один из них не получил признания) и вел бродячий образ жизни. Но однажды ему представился шанс все исправить. Он услышал ансамбль местных парней. И подумал: в них что-то есть. Предложил познакомить их с нужными людьми и, сам не понимая как, оказался продюсером ансамбля. Они уже записали два популярных альбома и много гастролировали. Джон стал брать под свое крыло другие группы.
— Он действительно добился кое-чего, верно, парень? — гордо произнес Фрэнк.
Джон смущенно потупился.
— Отсюда и типично продюсерская машина, — заметила Клер.
На нее автомобиль произвел сильное впечатление.
Фрэнк глянул на Клер и, видимо, хотел что-то сказать, но промолчал. Вместо этого извлек из сумки фотоальбом.
— В нем снимки моей ма, — пояснил он, открывая альбом и протягивая бабушке. — Вот она в форме медсестры, а это ее свадьба. Тут она держит меня в конвертике, а это мы на пляже в Шерингеме.
Бабушка молча переворачивала страницы, с непонятным выражением лица, словно хотела видеть фото, но боялась чувств, которые они могут в ней пробудить.
— Ваш отец кажется хорошим человеком, — обратилась она к Фрэнку.
— Думаю, так, — кивнул тот.
— Она заслуживала счастья, — пробормотала бабушка.
Альбом передавали по рукам, и Джуд наконец увидела Тэмсин, темные волосы, стянутые в строгую прическу под шапочкой медсестры, глубоко посаженные черные глаза, застенчивое выражение лица…
— Как вы с ней познакомились? — спросил Фрэнк. — Она почти не говорила о своей жизни до того, как встретила па, только упоминала, что жила в vardo. По-цыгански это означает кибитка. Любила рассказывать о кибитке и о лошадях — они ей очень нравились. Где-то есть даже снимок, я нашел его после ее смерти.
Фотография была втиснута в заднюю сторонку обложки. Бабушка долго смотрела на нее и почти не заметила, что Фрэнк осторожно взял альбом и передал Джуд. Черно-белая фотография потрескалась и вышла не слишком отчетливой, но на ней виднелась кибитка, почти такая же, как у Юэна. Худенькая девочка, вероятно, Тэмсин, сидела рядом с мускулистым обветренным мужчиной, который курил сигарету, а другой рукой держал поводья.
— Это Тед, один из ее дядей, — пояснила Джесси.
— Кибитка похожа на вашу, — пробормотала Джуд Юэну, который тщательно изучил снимок, прежде чем передать его Клер.
— Действительно. Но это было бы слишком неправдоподобным совпадением, — решительно отозвался он.
Клер отдала альбом Джону и встала.
— Миссис Уикем, не знаете, куда вышла Саммер? — спросила она. Женщины направились к порогу. Клер старалась ни на секунду не оставлять Саммер одну. Джон пробормотал что-то насчет необходимости посмотреть, как они там, и последовал за женщинами. Юэн тихо подошел к дальнему окну и, сунув руки в карманы, стал обозревать парк. Бабушка молчала, все еще поворачивая на пальце обручальное кольцо.
— Что с тобой, бабушка? — тихо спросила Джуд.
Фрэнк, возможно, посчитав, что она устала, стал извиняться, но бабушка сделала ему знак оставаться на месте. Но так и ничего не сказала, поэтому Фрэнк неловко откашлялся.
— Миссис Кэчпол, я знаю, с ма случилось что-то нехорошее. Она была очень скрытным человеком, ее что-то мучило. Ма как-то об этом обмолвилась. Кто-то сильно ее обидел, да?
Бабушка посмотрела на него глазами, полными слез.
— При виде этих фотографий… все вернулось. Да, случилось. Тогда нам с ней было по пятнадцать лет.
Она немного помолчала, затем глянула на Фрэнка в упор.
— Я очень давно никому об этом не говорила. Надеюсь, вы поймете. Если бы я донесла на него раньше, все прекратилось бы. Однажды мы пошли в лес и встретили троих солдат. С одним я училась в школе. Его звали Дики Эдвардс. Он всегда был хамом и негодяем, и я сразу увидела, что они пьяны. Мы испугались. Как оказалось, не зря.
Джуд едва находила в себе силы слушать бабушку.
Девочки бросились бежать, но солдаты их догнали. Они стали вырываться, и бабушке повезло: удачный удар коленом, и похититель корчился от боли.
— Оставь ее, у нас есть черная, — завопил Дики.
Джесси, спотыкаясь, побежала к дому, напуганная глухими ударами и криками. Задыхаясь, она выложила всю историю растерявшейся матери. Позвали отца и фермера, оба помчались в лес. Кто-то сообщил в Старбро-Холл. Оттуда вызвали полицию, но для Тэмсин уже было слишком поздно. Мать Джесси рассказала, что она вернулась в табор окровавленная и в синяках. Миссис Уикем позвала к ней доктора, а за парнями послали погоню. Их поймали, когда они сходили с поезда. Но наутро оказалось, что цыгане исчезли. Они не возвращались в Старбро много лет.
— Вот тогда я и взяла ее колье. Знала, где она его прячет, и взяла. Джуд, оно у тебя, дорогая?
Джуд вынула шкатулку и отдала бабушке.
— Фрэнк, — пояснила та, — это принадлежало вашей ма. Не знаю, где она его взяла, но когда Тэмсин исчезла, я оставила его в тайнике на башне. Но она так и не вернулась. Простите, все эти годы я его хранила.
Джуд не знала, что подумал Фрэнк, выслушав запутанный рассказ, но он взял шкатулку и долго смотрел на чудесное колье, дополненное седьмой звездой, которую музей вернул Джуд, а ювелир наскоро почистил и прикрепил к цепочке. На лице Фрэнка отразилось восхищение и неуверенность.
— Оно настоящее?
— Абсолютно. — Джуд улыбнулась, заметив негодование бабушки. — Эксперт считает, оно сделано в тысяча семьсот шестидесятом году или около того.
— Но что мне с ним делать?
— Это семейная реликвия. Полагаю, вы должны хранить его и передавать из поколения в поколение.
— Но у меня только Джон.
Фрэнк еще раз осмотрел колье, положил на стол и провел рукой по лицу.
— Но… я не могу взять его. Какой ужас… то, что случилось с ма. Безумие. Неудивительно, что па никогда об этом не говорил.
— Тогда подобные вещи считались постыдными.
— Не знаю… не знаю… наверное. Он хотел защитить ее. И всегда защищал.
Фрэнк задумался. Он вздрогнул, услышав слова бабушки:
— Никогда себе не прощу. Мне следовало еще тогда пожаловаться на Дики. А я убежала и оставила ее.
— Но что ты могла сделать, бабушка? Скорее всего с тобой случилось бы то же самое.
— Я постоянно твердила себе это, но все равно не могу забыть.
Пока они беседовали, Юэн подошел и стал перелистывать страницы альбома.
— Знаете, Фрэнк, думаю, именно кибитка вашей ма стоит у меня на лугу. Я сказал, что это совпадение, но, Джуд, сравните рисунки. Здесь должна быть резьба и отколотый кусочек, видите?
— Откуда у вас кибитка? — спросил Фрэнк.
— Она не моя. Взял у кузена. У него ферма на побережье Шерингема, и он нашел ее в одном из сараев. Полагаете, семья вашей матери осела и перестала кочевать?
— Не знаю, — пожал плечами Фрэнк. — Хотя попробую выяснить. Наверное, можно посмотреть в Интернете.
— Совершенно другая история, — улыбнулась Джуд.
Юэн довольно кивнул.
Роберт и Алексия устроили большой фуршет с чаем в сырой старой столовой.
— Не знаю, как вас отблагодарить, — прошептала Джуд. — Это так важно для бабушки!
Бабушка правила бал на одном конце стола. Фрэнк и Шанталь расспрашивали ее о детстве в здешнем поместье. А она допытывалась о переменах в коттедже, где когда-то росла.
— Что вы, у нас давно не было так весело, — заверила Алексия, поскорее убирая остаток пиццы от голодного взгляда собаки. — Думаю, это наша первая вечеринка, если не считать дня рождения близнецов, конечно.
— Ты права. Сегодня мы отпраздновали то, что можно назвать наследием Уикемов. Джуд, вы проделали невероятную работу, раскрыв столь интересный эпизод из нашего прошлого, — заметил Роберт.
— В истории еще имеются белые пятна, но я сделаю все возможное, чтобы их заполнить. И тогда закончу статью.
— Для журнала «Бичемс»? — поинтересовалась Алексия.
— Да. Это должно вызвать большой интерес к аукциону.
На следующий день Джуд запланировала отъезд. В понедельник нужно быть в офисе. За последние два дня она начала статью для Бриджей и надеялась закончить ее за уик-энд. Главное, чтобы текст не был слишком длинный. Но сюжет уже сложился у нее в голове.
Джуд оглядела комнату.
«Жаль покидать это место: нужно закончить статью и готовиться к аукциону. Работы много, но я буду тосковать по этому месту, по жизни в Старбро-Холле, по Клер, Саммер и бабушке».
Она узнала чудесную историю о девушке, которая нашла отца и сделала поразительное открытие новую планету, но у нее отняли все. Теперь, после приключений Саммер, Джуд твердо верила: Эстер убежала из башни. Но что случилось с ней потом?
«Эту тайну я обязана разгадать», думала она. Никто не знал, откуда появилась Эстер и куда ушла. Она прошла как комета, оставив яркий свет жизни в своих мемуарах только для того, чтобы снова уйти в тень.
Джуд подошла к Фрэнку, стоящему со стаканом пива.
— Фрэнк, понимаю, это наглость с моей стороны, но… можно позаимствовать колье, чтобы показать в Лондоне? Необходимо сфотографировать его для статьи, которую я пишу об этом доме.
— Разумеется, возьмите. Это не моя вещь, и я не знаю, что с ней делать. И Джону оно не нужно. Жаль, что он никак не найдет себе молодую леди. Ему давно пора жениться. Мы с Лиз поженились, когда я был в его возрасте, а сам Джон уже научился ходить.
Джуд жаждала сказать ему о внучке. Сейчас она не бегала, а приглядывала за близнецами, приказывая им допить лимонад и поиграть с ней в прятки.
— До чего славная девчушка, правда? — заметил Фрэнк. — Помню, как-то видел вашу сестру с Джоном. Она сильно изменилась, вы не находите?
— Ваш сын тоже, — искренне ответила Джуд.
— Хорошо, когда дети находят свое предназначение в жизни. Но маленькая девочка…
Он осекся.
«Неужели что-то понял?» — запаниковала Джуд.
Словно услышав его, Клер поспешила к ним.
— Фрэнк, бабушка так счастлива, что познакомилась с вами! Ей стало намного лучше.
— Очень интересная леди. Мы посплетничали всласть насчет правильного устройства мира. И она очень гордится своими внучками. Особенно вами, Клер, вашей девочкой и вашим магазином.
— Ну что вы…
Клер слегка покраснела, но Фрэнк, похоже, нашел нужные слова, потому что сейчас она выглядела счастливее и увереннее.
— Мне далеко не всегда везло, но ведь недаром говорят: везет тому, кто везет.
Джуд улыбнулась, услышав старую поговорку бабушки, и отошла, не мешая их беседе. Им о многом нужно потолковать.
В эту минуту появилась Алексия с сумочкой Джуд, которую та оставила в передней.
— Я слышала, как звонит ваш телефон, но не успела подойти.
— Ничего страшного, — заверила Джуд и, выйдя из комнаты, с удивлением прочитала имя звонящего.
— Привет, ма, как ты?
— Хорошо. О, где вы все? Бабушки нет дома, телефон Клер переключен на голосовую почту, а ты оставила странное сообщение… Все в порядке? Где ты?
— В Норфолке. Не беспокойся насчет сообщения. Паника закончена. Со мной Клер и бабушка. А как у вас?
— Дорогая, мы больше не в Испании. Вернулись домой. Я не смогла там жить. Жара, недостаток воды… просто кошмар! Сегодня утром мы прилетели назад. Я посылала тебе е-мейл с просьбой встретить нас в аэропорту, но ты, очевидно, не прочитала почту.
— Боюсь, нет.
Джуд невольно рассмеялась. Мама в своем репертуаре. Уверена, что мир вертится вокруг нее.
— Итак, вы дома?
— Сейчас выпьем по чашечке чаю, а потом выйдем из дома, купим что-нибудь к ужину.
— Подожди немного, — попросила Джуд.
Она поискала Алексию, нашла ее в кухне и объяснила:
— Надеюсь, вы не возражаете, если они приедут ненадолго. Вся семья соберется вместе, а это редко бывает. Дом Дугласа недалеко отсюда.
— Почему нет? Чем больше народу, тем веселее, — улыбнулась Алексия.
Джуд показалось, у нее усталый вид. Ей стало стыдно, но возможность была слишком заманчивой…
— Мама, допивайте чай и поезжайте сюда. Знаешь, где Старбро-Холл? Тебя ждет сюрприз.
— Старбро-Холл? — с сомнением переспросила Валери, и Джуд неожиданно вспомнила, что, по словам Клер, мать знает о башне.
Валери наскоро переговорила с Дугом и пообещала приехать, если никто не станет возражать.
После чая Шанталь показала гостям дом. С ней пошли Фрэнк, Джон, Клер, Юэн и Саммер. Бабушка предпочла остаться на диване, Джуд решила отвести ее в библиотеку.
— Будь я помоложе, не упустила бы возможность походить по дому. Раньше я видела только кухню, но однажды в саду устраивали праздник, и я тайком заглянула в большую гостиную, — вспоминала бабушка.
Позже все столпились в библиотеке. Бабушка сидела в большом кресле у камина, с интересом рассматривая гостей.
Фрэнк не отходил от модели Солнечной системы, зачарованно слушая, как Шанталь объясняет принцип работы. Клер заявила, что больше всего ей нравится потолок, где изображены созвездия. Юэн называл их Саммер, а та повторяла: «Близнецы, Водолей, Овен…»
Макс и его сестра бегали по комнате или взбирались на мебель, и Роберт страшно нервничал: вдруг они что-то разобьют.
— Почему планет только шесть? — спросил Фрэнк.
Шанталь пояснила, что именно столько было открыто в то время, когда эту модель сделали.
— Поэтому работа Эстер имеет такое значение для науки. Это она и ее отец открыли седьмую планету. Но так и не поняли этого. И слава досталась другому.
— Вот как, — покачал головой Фрэнк.
— Шанталь, когда станет темнее, мы можем сделать подсветку модели, разрешите? — вставил Юэн.
— Прекрасная мысль! — воскликнула она.
Джуд тем временем показывала журнал Клер и даже вынула из шкафа мемуары.
— Эстер написала это, когда ее заперли в башне. Саммер знает обрывки того, что здесь изложено.
Клер нервно взирала на пожелтевшие листки, словно прикосновение к ним навлечет на людей жуткое проклятие.
— Я по-прежнему не уверена, что все это может оказаться правдой, — пробормотала она, глядя на Саммер, которая вместе с Фрэнком рассматривала модель. — Знаю только, что последние два дня, с тех пор как она вернулась домой, кошмаров больше не видит. Я скрещиваю пальцы…
Значит, что бы такого ни было с Саммер, ушло навсегда.
Но Джуд не посмела сказать это вслух, из-за страха встревожить Клер. Но что это было? Может, психолог сумел бы объяснить, но только не Джуд.
— Когда приедет бабушка? — спросила Саммер, не заинтересовавшись книгами и бумагами, разложенными вокруг нее. После звонка Валери прошло полтора часа.
— Уверена, она скоро будет здесь, — уверяла Клер. — Если они приехали домой, у них много дел.
— Возможно, они сначала заехали в магазин, — предположила Джуд, глядя на часы. — Вообще становится немного поздно.
— Да, следует разъехаться по домам и дать хозяевам немного отдохнуть, — заметил Фрэнк.
— О, мы прекрасно проводим время. Не так ли, Роберт? — вмешалась Алексия. — Если можете, останьтесь еще ненадолго.
— По-моему, они приехали! — воскликнула Саммер, подбегая к окну и поднимая жалюзи. — Бабушка! Бабушка! Она забарабанила кулачком в стекло и побежала к двери.
Шанталь, Джуд и Клер вышли в переднюю и оттуда на крыльцо. Из новенького кабриолета выходила модно одетая пара. Саммер рванулась вперед.
— Дорогая! — вскрикнула Валери своим хрипловатым голосом кинозвезды и раскинула руки, чтобы поймать ее. — Какая ты красавица! А заколки в волосах! О-о-о, хотела бы я найти такие туфли, как у тебя! Но для взрослых леди таких туфель не шьют! — Она повернулась к улыбающимся женщинам. — Клер, Джудит, дорогие, простите за опоздание. И…
Она по очереди обняла дочерей. Дуглас, представительный и корректный, пожимал руки и целовал падчериц в щеки. Джуд представила их Шанталь и Алексии. Шанталь немедленно восхитилась элегантным костюмом Валери и повела супругов в дом. Саммер прыгала впереди. Джуд с удивлением отметила, что босоножки матери на высоких каблуках заляпаны грязью. Странно. Очень странно.
Джуд отправилась помочь Дугласу вынуть пакеты в подарочной упаковке.
— Простите, что опоздали, — мрачно извинился он. — Я думал, Валери предупредит. Мы по пути ненадолго останавливались.
— Вот как? Надеюсь, ничего страшного? — спросила Джуд, вспомнив о грязных босоножках матери.
— Нет, с нас хватило и того, что было в аэропорту. Они ухитрились потерять клюшки от гольфа, такая досада! Мне пришлось заполнять бесчисленные бланки. Просто Валери хотелось кое-что осмотреть. А теперь, если возьмешь эти подарки… сама знаешь, Валери не может спокойно пройти мимо магазина.
Он закрыл багажник, но так и не пояснил, куда они заезжали. Джуд стала расспрашивать об Испании, и он коротко рассказал о неприятностях.
— Нам стоило подождать в Англии, пока виллу отремонтируют. Жаль, что я слишком рано повез Валери туда. Там было ужасно, жарко и грязно, и я во всем виню себя.
Тем временем в библиотеке Валери, подобно душистой райской птичке, сверкающей среди унылой обстановки английского загородного дома, уже успела расцеловать матушку и пожать руку Роберту.
— Милые крошки, — пробормотала она, глядя на близнецов.
— Мама, это Фрэнк Тетфорд, — представила Джуд, и Фрэнк энергично пожал руку Валери.
— Моя ма была давней подругой вашей ма, — пояснил он, — поэтому мы здесь. А это мой сын.
Состояние Валери не поддавалось описанию. Она страшно побледнела. У Клер хватило сообразительности выйти вперед.
— Ма, это Джон, ты его помнишь? Мы недавно снова встретились. Он очень помог нам с Саммер и…
Она непроизвольно вцепилась в руку Джона. Тот осторожно сжал ее ладонь. Валери молча переводила потрясенный взгляд с Джона на Саммер. Джуд заметила, что Фрэнк последовал ее примеру. Клер закатила глаза.
— Она знает? — спросила наконец Валери у старшей дочери.
— Саммер? — уточнила Клер, пытаясь принять беспечный вид. Но выходило у нее плохо. — Нет.
— Вы о чем? — вскинулась Саммер, почувствовав, что взрослые скрытничают.
— Ничего, дорогая. Я позже тебе объясню, — строго пообещала Клер.
— Мне он кажется очень славным молодым человеком, — подала голос бабушка, слуховой аппарат которой сегодня работал превосходно.
— Значит, все догадались? — процедила Клер.
— Нет, только предположили, — выпалил Роберт, краснея. — Сходство… воистину несомненно.
— Что же, юная леди, — добавил Фрэнк, — я в восторге. В полном восторге.
Он и Клер неуклюже обнялись.
— О чем все вы толкуете? — рассердилась Саммер и окончательно вышла из себя, когда остальные рассмеялась.
— Обещаю, дорогая, все расскажу тебе позже. — Клер наклонилась, чтобы поцеловать дочь.
— Теперь у меня есть маленькая девочка, которой я могу передать колье, — заявил Фрэнк бабушке.
Но тут вошли Алексия и Шанталь с подносами, на которых стояли бокалы и тарелки с едой. Разговор стал общим. Дети решили, что с них довольно скучных рассуждений взрослых, и Алексия увела их смотреть мультики.
— Мама, Дуглас, вы кое с кем не знакомы. — Джуд вывела вперед Юэна.
До этого он спокойно ожидал в углу комнаты, наблюдая за происходящим и чувствуя себя непринужденно.
— Думаю, вы слышали о Юэне. Он натуралист и писатель.
— Да. Мой сосед ходил в книжный магазин, чтобы послушать ваше выступление.
Юэн дружески пожал руки Валери и ее мужу, и они немного поболтали о книгах и Испании, о которой Юэн, естественно, немало знал.
Теперь настала очередь Джуд закатить глаза, потому что Валери весьма заинтересованно поглядывала на него и даже спросила, как долго он знает Джуд.
— Мама, — вмешалась она, — ты очень удивишься, но Юэн живет в доме, где росла бабушка.
— Коттедж егеря? Да мы только что проезжали мимо. Верно, Дуг? Я хотела остановиться и все осмотреть, поскольку Клер сказала, что ремонт закончен, но Дуг напомнил, что мы и так опаздываем.
— Мы перед этим уже успели остановиться один раз, Валери.
— Где именно, ма? — немедленно оживилась Джуд.
Валери уставилась на Клер.
— Я хотела посмотреть на башню.
— Не знала, что вам о ней известно, — заметила Шанталь, поднося им закуски.
— Я там бывала, — кивнула Валери.
Шанталь озадаченно вскинула брови.
— Я говорил тебе, старушка, мы вторгаемся на чужую территорию, — мягко заметил Дуг.
— То место, к сожалению, принадлежит не нам, а другому человеку, — пояснила Шанталь.
— Почему ты решилась, ма? — прощебетала Клер. — В прошлый раз ты не хотела туда идти.
— Не хватило храбрости. Но с тех пор я постоянно думала о башне, и когда мы проезжали мимо, меня охватила странная убежденность, что нужно остановиться и посмотреть, где это случилось.
— Что именно, ма? — выпалила Джуд.
— Это были вы? — тихо спросила Шанталь. — Вы были на расследовании того ужасного случая. Я не узнавала вас до этой минуты.
Валери оглядела комнату. Бабушка гладила Миффи. Юэн, Фрэнк, Джон и Роберт отправились смотреть двор и сад. Валери нервно повертела бокал.
— Я никогда не рассказывала Клер и Джуд об этом. Слишком ужасные воспоминания. — Она сделала большой глоток вина и рассеянно уставилась в пространство.
— Ма? — прошептала Джуд, видя слезы в глазах матери.
— Прости, дорогая, я немного устала. День был очень долгим.
— Наверное, нам пора, — пробормотал Дуглас, с тревогой переводя взгляд с обеспокоенной Валери на бледную Шанталь.
— Нет, Дуглас, — упрямо перебила Клер. — Ма, нельзя сначала намекнуть на то, что случилось нечто ужасное, а потом уехать, ничего не объяснив. Думаешь, после этого мы хотя бы на минуту сомкнем глаза, гадая, в чем дело? Ты слишком эгоистична!
Дуглас открыл рот, но тут же закрыл.
— Полагаю, ты права, — капризно процедила Валери. — Но сначала я сяду.
Джуд вдруг пришло в голову, что мать по-своему наслаждается всеобщим вниманием. Но она забыла эту немилосердную мысль, едва Валери начала рассказ. И сразу стало ясно, что это всего лишь часть большой истории, в которой замешана вся семья.
— В юности я была немного… неуправляемой. Верно, ма?
— Истинная правда, — кивнула бабушка.
Растерянная Джуд вдруг поняла, что бабушка все знала с самого начала.
— У нас была веселая компания. Все случилось, когда мне исполнилось двадцать. В июле у кого-то из нас был день рождения. Ах да, у Йена Хейса. С тех пор я его не видела. Он нашел для вечеринки великолепное место — старую заброшенную башню. К тому же хозяев там не было. Он все организовал: музыку, выпивку и тому подобное. А я пришла с классным парнем, в которого была влюблена. Его звали Марти. — Она помедлила. В глазах застыло странное отчужденное выражение.
«Марти… то имя на скамейке в деревне, — вспомнила Джуд. — Мальчик, который погиб».
— Продолжай, ма, — нетерпеливо бросила Клер.
— Когда пабы закрылись, мы поехали туда. Было уже темно. Пугающее местечко, словно возникшее посреди пустыни. И мы оставили машины на тропе и пошли на свет фонарей, которые Йен выложил в лесу. Это походило на безумие: девушки в дурацких туфлях и коротких юбках и Марти с ящиком пива. Йен разжег большой костер рядом с башней — все очень романтично, — и конечно, мы пустились во все тяжкие.
— Доктор сказал, почти все вы курили марихуану, — холодно перебила Шанталь.
— Совершенно верно, — отмахнулась Валери. — А чего вы ожидали?
— Это была одна из причин, по которой его семья пыталась подать на нас в суд.
— Но все это не имело ко мне отношения! — Валери безуспешно попыталась натянуть подол юбки на узловатые колени.
— Мама, да говори же, — взмолилась Клер.
— Не помню, сколько времени прошло, прежде чем Марти предложил подняться в башню. Йен сказал, что она заперта, но Марти заявил, что не выезжает из дома без набора инструментов. Он достал их из багажника, и несколько человек решили взобраться на самый верх. Я не хотела идти, но потащилась вслед за Марти. Лестница была высокой, голова кружилась, мы все визжали от страха. Наконец мы набились в маленькую комнату. Марти нашел ее удивительной. Но девочкам она не понравилась, и мы все решили спуститься. Мне было не по себе и тоже хотелось уйти. Девочки и один мальчик спустились вниз, но Марти включил фонарь и увидел, что в потолке виднеется крышка люка и к нему ведет еще одна лестница. Йен придержал лестницу, и Марти поднялся на крышу. Открыл дверь, исчез наверху… и больше я его не видела. Она прикрыла рот изящной, ухоженной рукой.
— Он упал, верно? — тихо спросила Шанталь. — Ему не следовало подниматься наверх в таком состоянии. Так сказали в полиции. Он подошел слишком близко к краю и потерял равновесие.
— Он упал, — кивнула Валери. — Но мы не знаем почему. Нас никто не слушал. Йен тоже взобрался наверх, как раз чтобы увидеть удивленное лицо Марти. Он смотрел не на Йена, но тот не мог понять, на что именно, потому что мешала поднятая дверца люка. Вот тогда Марти отступил, потерял равновесие и перевалился через парапет. Он так кричал! До самого конца. Никогда не забуду этот крик. Я пыталась подняться по лестнице вслед за ними, но Йен вернулся к нам, и мы услышали вопли собравшихся внизу, поэтому стали спускаться. Около самого подножия я споткнулась и полетела на землю. Очнулась в больнице. Голова ужасно болела и была забинтована.
— Это был сущий кошмар, — добавила бабушка. — И мы ни разу не видели мальчика. Ничего о нем не знали. Отец был вне себя. Но я напомнила, что с Валери все в порядке и что, может, это для нее станет уроком.
— Но кое-кто утверждал, что это наша вина, — расстроенно пробормотала Шанталь. — Конечно, можно понять семью мальчика, пережить такое горе… Но они требовали, чтобы мы снесли башню и заплатили за моральный ущерб. Нелогично. К счастью, судья согласился с нами. Но муж все равно выплатил им некоторую сумму.
— Ты в порядке, дорогая? — Дуглас погладил жену по руке.
Валери кивнула.
— Все это не имело ко мне отношения, — бросила она, поджав губы. — И не вернет Марти.
— Нет, конечно, нет.
Все немного помолчали. Почти сорок лет прошло после той трагедии, а эмоции по-прежнему захлестывали! Почему мама не упоминала о столь значительном событии в ее жизни?
— Мама, что, по-твоему, случилось на крыше башни? — прервала всеобщее молчание Клер.
— Марти и Йен наверняка выпивали и покуривали травку. Я терпеть не могла косячки, меня от них тошнило, так что все прекрасно помню. В комнате на башне была странная атмосфера. Не знаю, стоит ли верить Йену. Марти мог просто потерять равновесие и упасть. Йен не толкал его, он все время стоял на лестнице. Что касается рассказанной им истории… Не знаю, может, все это ему привиделось. Но мне было жаль Йена, хотя коронер не заинтересовался его рассказом.
Через несколько месяцев я ушла из дома и устроилась секретарем, а потом встретила вашего отца. Я утаила от него это происшествие. Он был таким порядочным и честным, ваш отец. После свадьбы заговорить об этом стало еще труднее, особенно потом… В общем, я никому не сказала, кроме Марти. Ваша бабушка знала, конечно, ей сообщили в госпитале. Когда это случилось, я была на третьем месяце. Я потеряла ребенка Марти.
В комнате воцарилась потрясенная тишина. Наконец.
— Какой ужас, ма! — пролепетала Джуд.
— Ужас, — эхом отозвалась Клер. — Ма, а Марти рад был ребенку?
— Нет, — призналась Валери. — Но он постепенно привыкал к этой мысли. Мне нравится думать, что мы прошли бы через это вместе.
Джуд глянула на Дугласа, но тот не казался уязвленным воспоминаниями жены о бывшем возлюбленном. Конечно, у каждого найдется романтическая история, даже у Дугласа с его черепахами и клюшками для гольфа, но другие бы мужчины не были столь рациональны и стали бы неразумно ревновать. Матери повезло. Отчим производил на Джуд все большее впечатление.
— Что-то мне не по себе, — шепнула Клер. — Возможно, не погибни Марти, я и Джуд вообще бы не родились.
Джуд заметила, что бабушка дремлет. Шанталь тактично отошла, обронив что-то насчет кормежки собак. Только Дуглас слушал Валери, Клер и Джуд, распутывающих старый клубок обид и непонимания.
— Я очень испугалась, когда узнала, что жду тебя, — исповедовалась Валери. — Снова нахлынули воспоминания. А я не могла признаться твоему отцу, для этого было слишком поздно. Я боялась желать ребенка: вдруг что-то опять произойдет. Но когда ты родилась с дефектом ноги, я поняла, что это мое наказание за случившееся, и ужасно расстроилась. Я так волновалась…
— Что забыла о маленькой девочке, которая нуждалась в ласке и любви, — жестко выговорила Клер.
— Полагаю, ты права, — кивнула Валери. — Но ты была очень капризной. Не брала грудь, вечно маялась коликами. А когда стали резаться зубы… Это был ужас! Никогда не думала, что у ребенка может быть столько зубов!
Она вынула из сумочки салфетку и вытерла глаза. В эту минуту Валери, вытянувшаяся в струнку, как две капли воды походила на отважных женщин из фильмов сороковых, которые, пережив трагедию и разочарование, делали перманент, накладывали лишний слой помады и продолжали жить дальше. Главное, держать лицо. Это Валери, и она никогда не изменится.
Сердце Джуд сжалось от любви к матери. Да, Валери по-своему храбра.
— Нужно всегда высоко держать голову, — говорила она.
И тут Клер, ко всеобщему удивлению, рассмеялась, сначала горько, потом все громче и с большим облегчением. Смех подхватила Джуд, а затем Валери. Только Дуглас сидел озадаченный, но тоже согласно улыбался.
— О Господи, простите меня, — пропыхтела Клер, вытирая глаза. — Все это не слишком смешно, верно? Уверена, не будь у меня Саммер и не знай я, что это такое, сейчас в ярости вылетела бы из комнаты.
— О, ты это умеешь! — кивнула Валери. — В жизни не видела такого капризного ребенка. Я понятия не имела, что делать с тобой. Твой отец куда лучше обращался с детьми, так что я предоставила твое воспитание ему. И посмотри, что вышло: ты прекрасна, родила чудесную дочь… Я очень горжусь тобой. Но моей заслуги в этом нет. Прости, Дуглас, — обернулась Валери к мужу. — Ты, наверное, посчитал, что я рехнулась. Джуд, дорогая, я не хотела, чтобы ты чувствовала себя чужой в семье.
Но Джуд, которая никогда не подвергала сомнению материнскую любовь, покачала головой:
— Вовсе нет, честно. Но нам лучше побыстрее привести себя в порядок. Я слышу, мужчины возвращаются.
В комнату вбежала Саммер, за ней Роберт и Фрэнк с близнецами. Макс нес футбольный мяч. За ними шествовали Джон и Юэн, что-то серьезно обсуждая. Дискуссия оборвалась, когда они увидели раскрасневшихся женщин. Бабушка, вздрогнув, проснулась.
— Все в порядке? — поинтересовался Юэн.
— О да, — едва выговорила Клер и снова захихикала.
— Надеюсь, прогулка прошла удачно? — спросил Дуглас, поднимаясь.
— О да. Мы обсуждали управление поместьем, — ответил Роберт. — И забивали одиннадцатиметровые, конечно. Нет, Макс, только не здесь. — Он забрал у сына мяч и сунул в пустое ведерко из-под угля.
— Уже темнеет, — заметил Юэн.
Роберт стал зажигать лампы, но тут вмешалась Саммер:
— Нет, Юэн обещал…
Роберт вопросительно уставился на Юэна.
— О, да, я и забыл. Роберт, у вас есть фонарь, куда вставляют свечу?
— Алексия должна знать. Или матушка.
Он вышел и вернулся с обеими женщинами. Алексия несла подсвечник с абажурчиком и коробку спичек.
— Мы пользуемся этим, когда поем рождественские гимны, помнишь? — обернулась она к мужу.
Шанталь задернула шторы, и комната погрузилась в полумрак. Юэн зажег свечу, поднес к модели Солнечной системы и поместил в центре шара.
— Становитесь вокруг, — таинственно прошептал он.
Все, кроме бабушки, послушались. Та осталась сидеть, уверяя, что и оттуда все прекрасно увидит.
— Вот смотрите: свеча — это Солнце. Встань здесь, Джорджи, отсюда лучше видно. Теперь представьте шесть планет. Вот орбита Меркурия, вот Марса, Земли, Венеры, Юпитера, Сатурна. Все они вращаются вокруг Солнца. Видите, как свет падает на каждую и какая часть остается в темноте.
Джуд с интересом разглядывала собравшихся. Серьезные лица, сосредоточенные. «Поразительно! Ведь это моя семья! И все они стали ближе, после того как столько много секретов открыто», — размышляла Джуд.
Теперь она видела мать в совершенно ином свете. Не как эгоистичную, утонченную особу, которая свалила воспитание детей на мужа: сначала одного, потом второго, а как уязвимую женщину, которая так и не оправилась от юношеской трагедии. А как она страдала после смерти отца, когда Джуд и Клер вынуждены были почти ни на минуту не отходить от нее! Должно быть, эта трагедия открыла рану, нанесенную смертью Марти и потерей ребенка.
Она перевела взгляд с Фрэнка на Джона. Судя по отношению Джона к Саммер и Клер, они быстро становятся семьей. Как приятно, что Клер обретет наконец полноценное счастье!
Здесь находились и ее новые друзья. Жаль, что модель Солнечной системы, инструменты, книги скоро будут сложены в коробки и увезены в Лондон. Правда, сами Уикемы довольны.
«Я профессионально сделала работу и должна быть довольна собой. Для „Бичемс“ аукцион будет успешен. Не стоит сентиментальничать».
Джуд обратила внимание на Юэна, очень смуглого в свете свечи. Глаза сверкали глубокой синевой. Сейчас он походил на волшебника, показывающего чудеса Вселенной. Она не могла отвести от него глаз, а Юэн неожиданно посмотрел в ее сторону и чуть прищурился, словно приглашая разделить тайну только с ней. Джуд в ответ улыбнулась и ощутила волну тепла и энергии, окутавшую тело.
Она непроизвольно вспомнила Марка. Но его образ выглядел расплывчато. Это слегка беспокоило Джуд. Она не хотела сделать с Юэном ту же ошибку, что и с Каспаром. Юэн — необыкновенный. Нельзя ранить его, ведь ему и так в жизни досталось.
Теперь Джуд почти не слушала лекцию и, осторожно отделившись от группы, подошла к бабушке.
— Какой чудесный день, — шепнула Джесси, гладя ее по руке. — Этот мальчик, сын Фрэнка, хороший парень. Как думаешь, Клер не на что надеяться?
— Есть, бабушка, есть. Но разве кто-то может указывать Клер, что делать? Будем надеяться, Джон сумеет ее подманить. Как мотылька на огонь или форель…
— Не пойму, что заставило твою мать рассказать сегодня все это. Я всегда считала, подобное лучше забыть. Следует идти вперед. Хотя… история с Тэмсин… теперь мне легче на душе. Всю жизнь я носила этот ужас с собой. Но теперь словно стальной узел развязался. Возможно, Валери со временем ощутит то же самое.
Джуд стиснула руку бабушки.
— Бабушка, ты в детстве видела странные сны о том, как бежишь по лесу?
— Нет, — покачала головой старушка.
— А кто-то из семьи? Я имею в виду, возвращался в прошлое? Твоя мать, например?
— Насколько я помню, она ничего не говорила.
— Значит, я первая. Почему? Почему история Эстер только сейчас выплыла наружу, два века спустя после ее смерти?
Позже, уже ночью, лежа в своей постели, Джуд перебирала в памяти события прошедшего дня. Вспомнила о смерти Тэмсин.
«Тэмсин умерла, когда мне было всего пять или шесть лет. И тогда начались сны. Странное совпадение, но надо поработать над этой гипотезой. Я бежала через лес и звала мать. Девочки бежали от солдат. Саммер заблудилась, хотя это ничуть ее не расстроило. Какая-то девочка защитила ее, не дала испугаться. Все посчитали, что это настоящая девочка, а если нет? Эстер, Роуэн, Тэмсин и другие неизвестные девочки, пробегавшие через лес. Тени… Возможно, я никогда не узнаю правды».
