Внуки обожают дедов и часто их повторяют. Это р) доказал Грегор Мендель задолго до Века Джаза.
Шестидесятые были внуками двадцатых. Они красиво сходили с ума от послевоенной «просперити», свинговали не хуже дедушек в душных прокуренных клубах, тряслись в припадках африканского танца, глотали таблетки, наивно верили в свободную любовь и мир без войны.
Модель Твигги.
Икона стиля 1960-х годов.
Национальная библиотека Франции
Молодой тусовщик Ив Сен-Лоран сшил шестидесятым джазовый гардероб. В 1965 году показал, как можно носить авангардные полотна двадцатых. Его «Мондриан» сделал революцию в моде, хотя голландский художник, в честь которого названо платье, не мог бы и помыслить о такой необычной трактовке своего тихо помешанного мертвецки холодного неопластицизма. Потом был год 1966-й и первый женский смокинг – реверанс кутюрье в сторону платинового ар-деко, картавящего под Дитрих. В следующем была новая версия «афро» – мини-платья из ракушек, деревянных бусин, бисера и рафии. В таких отлично бы смотрелась Нэнси Кунард. Ее деревянные браслеты Сен-Лоран аккуратно скопировал для этой коллекции.
Мини-платья, символ шестидесятых, – внуки тех самых коротких джазовых туник, сводивших с ума потерянное поколение, Хемингуэя и Фицджеральда. Их авторами были Мери Куант и Андре Курреж, а главным пропагандистом – Твигги, угластая сухопарая модель с детским личиком и мальчишеской стрижкой. Тогда в моду опять вошли «бобы», «шинглы» и короткие «итоны», доведенные до алгебраического совершенства парикмахером Видалом Сассуном, вдохновленным конечно же Луизой Брукс. Флапперы конца двадцатых носили родофановые платья от Скиапарелли, свингетки конца шестидесятых дефилировали в алюминиевых туниках от Пако Рабанна. Тогда же бурной джазовой эре придумали, наконец, искусствоведческий термин – ар-деко.
Роберт Редфорд в роли Джея Гэтсби в фильме «Великий Гэтсби», костюмы к которому разработал модельер Ральф Лорен
Фотореклама фильма. 1970-е годы.
Частная коллекция (США)
Шестидесятые двадцатыми жили, семидесятые их осознавали – холодным рассудком, на почтительном расстоянии. Исследователи шуршали архивами Вионне и Шанель – поверяли бумажными фактами великую мифологию прошлого. Музеи скупали гардеробы в бозе почивших флапперов – так появились крупные собрания моды двадцатых. В 1974-м Ральф Лорен сочинил костюмы к фильму «Великий Гэтсби».
Ив Сен-Лоран.
Платье из «Африканской коллекции» 1967 год.
Институт костюма в Киото www.kci.or.jp
Ив Сен-Лоран.
Платье «Мондриан» 1965 год.
Институт костюма в Киото www.kci.or.jp
Отрывки из клипа Джорджа Майкла «Spinning the Wheel» (1997), демонстрирующие различные образы клубной культуры 1920-х годов
Реклама коллекции Джорджио Армани, выполненной в стиле garçonne. Черно-белая эстетика съемки подчеркивает близость коллекции образам американских флапперов и европейских модернисток конца 1920-х годов 1992 год.
Архив О. А. Хорошиловой
Влияние модернисток Левого берега Парижа 1920-х годов ощущается в коллекции Ральфа Лорена
1992 год. Архив О. А. Хорошиловой
Это была осознанная историческая реконструкция – не «внука», но беспристрастного исследователя. Правда, модельер не обошелся без современности. Каждый наряд Дейзи и Гэтсби напоминал о максимализме семидесятых – уголки воротничков немного острее, плечи пиджаков немного шире, платья немного свободнее тех, что носили в начале двадцатых.
Минимализм и депрессия первой половины девяностых вернули ар-деко в моду. Джил Сандер, Донна Каран, Хельмут Ланг, Джорджио Армани, Карл Лагерфельд вывели на подиум анемичных безгрудых коротко стриженных garçonnes, которые так напоминали современных бесполых бледнолицых рейверш, сумрачными тенями шмыгавших по техно-клубам Лондона и Берлина. И практически все десятилетие двадцатыми бредили клипмейкеры. Лучший пример – видео Джорджа Майкла «Spinning the Wheel», снятое Воганом Арнеллом и Антейей Бентон. В туманном чикагском спикизи, под терпкий негритянский джаз мафиози и гарсонки ар-деко обжимаются с платиновыми красавицами тридцатых.
Образ garçonne был чрезвычайно моден среди рейверов 1990-х годов, что отражено в рекламной кампании ботинок Dr. Martens
1996 год. Архив О. А. Хорошиловой
Безудержно эклектичные двухтысячные сделали возможным присутствие на одном подиуме стройных модников пятидесятых, фиалковых герцогинь девятисотых, ковбоев семидесятых, мускулистых гэтсби и хрупких «ярких молодых штучек» ар-деко. Двадцатые особенно удались тогда Джорджио Армани и Альберте Феретти.
Баз Лурман был автором новой волны увлечения эпохой джаза, самой сильной за последние двадцать лет. В начале января 2011 года в интервью он обмолвился, что готовит новую бомбу – экранизацию «Великого Гэтсби». Этого было достаточно. В сентябре Фрида Джаннини (Gucci) показала коллекцию 2012 года, посвященную «ДНК ар-деко» – Луизе Брукс, Нэнси Кунард и Ман Рею, фотографировавшему обеих звезд. Тогда же компания Marchesa представила свой вариант двадцатых, навеянный образами нью-йоркских флапперов – металл, джаз, пух и перья. В феврале 2012 года, когда Баз Лурман приступил к съемкам фильма, Ральф Лорен прогремел коллекцией, полностью посвященной роману Фицджеральда и одновременно всем основным трендам моды Века Джаза. Здесь были твидовые костюмы в стиле «принц Уэльский», норфолки и бриджи, вязаные свитера, каучуковые плащи, шубы из леопарда, смокинги из рыхлого бархата. И было много брюк. В этом Лорен пошел против истории ради современных обрюченных и расфранченных эмансипе.
Актриса Анна Зайкова.
Проект «Осталась тень в немом кино…».
Фотографы Маргарита Боруздина и Евгений Селеннов, художник по костюмам Дмитрий Андреев
2015 год. Снимок предоставлен Дмитрием Андреевым
Актриса Анна Зайкова.
Проект «Осталась тень в немом кино…».
Фотографы Маргарита Боруздина и Евгений Селеннов, художник по костюмам Дмитрий Андреев
2015 год.
Снимок предоставлен Дмитрием Андреевым
Майская премьера фильма «Великий Гэтсби» отозвалась грандиозными вечеринками в США, Европе, Азии, а также серией выставок, посвященных работе Кэтрин Мартин и модельера Миуччи Прада над костюмами к лурмановскому фильму. В 2014 году Мартин получила за этот кинопроект «Оскара».
Российской культуре гэтсбиевость свойственна. Она полуулыбкой мелькает в строгих коллекциях Татьяны Котеговой и поэтичных экзерсисах Татьяны Парфёновой. В исполнении Стаса Лопаткина обретает мягкий британский акцент. Эпохе джаза посвящены хореографическое шоу Константина Меладзе «Great Gatsby», 3D-мюзикл Януша Юзефовича «Пола Негри», костюмные выставки, а также изумительный фотопроект «Осталась тень в немом кино…», авторы которого воссоздали образы немых кинодив и модных персонажей Века Джаза.
Коллекция Ральфа Лорена весна – лето 2012 года, посвященная роману «Великий Гэтсби»
flickr.com
Двадцатые банально красивы. О них сложно не сочинять. Они провоцируют на ответ тех, кто болен салонной, высокомерной, утомленной, безумно женственной, серебристо фотографической красотой двадцатых. И эта книга – развернутый к ней комментарий. Мое неловкое многословное признание в любви.
Актриса Ольга Погодина.
Проект «Осталась тень в немом кино…».
Фотографы Маргарита Боруздина и Евгений Селеннов, художник по костюмам Дмитрий Андреев
2015 год. Снимок предоставлен Дмитрием Андреевым
Рекламный плакат фильма «Великий Гэтсби» База Лурмана
2013 год.