Известие о новом романе леди Каслмейн мгновенно облетело весь Лондон. От придворных до бродяг — все обсуждали ее поведение и насмешливо повторяли последний посвященный ей куплет:

Первый раз Барбара услышала эти вирши, принимая ванну. Подливая очередную порцию горячего ослиного молока, Нэнси продекламировала их своей госпоже. Барбара рассмеялась и попробовала пальцем белоснежную молочную поверхность.

— Ты заметила, что никто не пожалел меня? — пожаловалась Барбара. — Карл завел себе любовницу, я поступила так же, но большинство рифмоплетов накинулись именно на меня. И все же я не желаю, как Катерина, изводить себя бесполезными молитвами. Одними молитвами мужчину в постель не заманишь.

Купание в ослином молоке было одной из последних причуд Барбары. Она считала, что это может быть полезно для кожи, но, с другой стороны, именно такими экстравагантными выходками она поддерживала слухи о своем таинственном и удивительном образе жизни. Молоко после ежедневных ванн отдавалось бедным.

Барбара пребывала в тревожном, подавленном настроении. Она сидела у туалетного столика, перебирая изящные черные мушки, лежащие в фарфоровой вазочке. Сплетенные сердечки, чертики, трилистники — очаровательные безделушки, но сегодня им не удалось зажечь веселый блеск в глазах Барбары и развеять ее хандру. Последние несколько недель были крайне утомительны.

Все внимание короля было поглощено театральными делами. Именно сейчас, когда в народе поднимался гнев на поведение двора, Королевский театр додумался поставить комедию Джона Леси «Падение нравов», в которой тот ругал и высмеивал образ жизни придворных. Со стороны театра было невероятной глупостью поставить сейчас эту пьесу. Карл действовал решительно и быстро. Он отправил Леси в тюрьму и закрыл Королевский театр.

У Барбары появилась возможность чаще видеться с Чарлзом Хартом, поскольку он остался без работы, но нельзя сказать, что это была веселая компания. Он бывал счастлив лишь в те моменты, когда вспоминал свои роли и разыгрывал их перед Барбарой. Но затем он вздыхал и удрученно спрашивал, какой толк в его великом таланте, если невозможно продемонстрировать его перед публикой. Барбара возражала, говоря, что у него теперь новая важная роль и он должен со всей серьезностью играть любовника леди Каслмейн. На что Чарлз отвечал гордо, что гении, такие, как он, принадлежат всему миру, а не одной женщине, будь хоть она первой красавицей. Его огромное самомнение не уступало ее собственному, и Барбару забавляло, а порой и утомляло его тщеславие.

Король ни разу не обмолвился о том, что ему известно о романе Барбары и Чарлза Харта, и Барбара испытывала досадное разочарование. Они встречались на петушиных боях, на балах в Уайтхолле, но их общение не выходило за рамки холодной вежливости и отчужденности. Барбара ждала, что он открыто выразит свое неудовольствие, ведь его гнев доказал бы, что огонь любви все еще не угас в его сердце. Карл не был у нее уже около двух недель, с той самой ночи, когда она привела в свои апартаменты Чарлза Харта.

Барбара хорошо платила своим шпионам, которые лишь расстраивали ее, говоря, что король все чаще посылает за Молл Дейвис.

Однажды, потеряв самообладание, она разразилась гневной тирадой и спросила Чарлза Харта:

— Может, хоть ты мне скажешь, что король находит в этой маленькой глупой молочнице?

Они лежали в постели. Чарлз медленно потянулся к столику и взял яблоко из вазы с фруктами. Он откусил кусок и проговорил, лениво пережевывая:

— В том-то и прелесть, что она молочница, любовь моя! С ней он может отдохнуть. Она податлива, мила, послушна и очень глупа. — Он усмехнулся, скосив на нее глаза. — С тобой не расслабишься!

Вскочив с кровати, Барбара взволнованно заходила по комнате, не обращая внимания на свою наготу.

— Ты что, предлагаешь мне поучиться у этой маленькой дурочки? По-твоему, я должна мяукать и мурлыкать?

— Этого я не говорил. — Он отбросил огрызок яблока в сторону и плавным изящным движением привлек ее к себе. — Но, по-моему, крайне невежливо обсуждать короля, когда ты обнимаешься с другим мужчиной.

Барбара рассмеялась, и они вновь занялись любовными играми. Ее страсть подогревалась сознанием того, что она наносит обиду Карлу.

Позже, когда они отдыхали, Чарлз спросил:

— Ты слышала последние сплетни о Нелл Гуин?

— Нет, расскажи. — Барбара с симпатией относилась к Нелл.

— После закрытия театра она пошла в содержанки к Брокхерсту. Он предложил ей сотню фунтов в год и увез в свое поместье в Эпсоме. Говорят, получилась занятная парочка!

Барбара задумчиво прищурила глаза, вспоминая Чарлза Сэквилла, лорда Брокхерста. Это был довольно видный мужчина, но, конечно, ему было далеко до Чарлза Харта.

— Хороша ли она как любовница? — спросила Барбара. Ее всегда интересовало поведение других женщин в постели. Она была уверена, что в искусстве любви ей нет равных, но желала получить подтверждение этому.

— Мила, остроумна, игрива. Она никогда не требовала от меня ничего, не возражала против моих действий и не теряла рассудка от страсти.

Лицо Барбары вытянулось, она подумала, что он осуждает ее быстро воспламеняющуюся страстную натуру.

— Это звучит не слишком соблазнительно.

— О, да… соблазнительность… страсть… — усмехнулся Чарлз, — именно за этим я и пришел к леди Каслмейн.

Он потянулся к ней, и Барбара, испугавшись, что он опять хочет заняться любовью, торопливо встала с кровати.

— О Боже! Я едва не забыла, что должна быть у королевы сегодня утром.

Она засуетилась, торопливо одеваясь и приводя себя в порядок, а Харт нежился в постели и с наслаждением смотрел на нее. Барбара тоже украдкой поглядывала на его стройное мускулистое тело. Да, этот мошенник был безусловно красив, но его любовные игры могли бы быть менее однообразными и скучными. Ей казалось, что он сможет научить ее новым хитростям, которыми она сможет порадовать короля. Но пришлось с огорчением признать, что Харт совершенно не стремился к поискам новых возможностей, позволяющих усилить наслаждение. Пожалуй, он был даже менее опытен в искусстве любви, чем они с Карлом в самом начале их романа. О Господи! Как же она скучала по страстным ночам с королем!

Ее тело начинало болезненно ощущать потерю, она изнывала от тоски и была уверена, что умрет, если они вскоре не помирятся.

Она шла по саду Уединений, чувствуя некоторое облегчение от быстрой энергичной ходьбы, хотя в действительности у нее не было причин спешить. Придворные обязанности были лишь удобным предлогом для расставания с Чарлзом Хартом. Барбара с трудом выносила общество фрейлин и их любопытные взгляды. Ее размолвка с королем стала известна всем и каждому, и добрая половина двора надеялась, что он порвал с ней навсегда.

Опустив голову, Барбара стремительно шла по аллее и вздрогнула от неожиданности, когда Анна, леди Карнеги, взяла ее за руку.

— Барбара, постой!

Барбара слегка пошатнулась от резкой остановки и раздраженно потерла руку.

Анна смотрела на Барбару задумчивым и явно неодобрительным взглядом.

— Ради Бога, Барбара, мне давно хотелось поговорить с тобой. Неужели тебе не противен этот фальшивый жеманный актеришка?

Барбара рассмеялась ломким деланным смехом.

— Ну, что ты! Да он просто великолепен! Когда дело доходит до любви, он забывает о том, что он актер, милая. Знала бы ты, какой он нежный любовник!

Анна деликатно пожала плечами.

— Пожалуйста, избавь меня от этих мало интересующих меня подробностей. — Она замедлила шаги и понизила голос: — Ты слышала о том, что Френсис Стюарт вернулась в Лондон?

Яркий солнечный свет, казалось, вдруг померк; в глазах у Барбары потемнело, она прижала руки к груди, пытаясь справиться с охватившим ее волнением, и ошеломленно смотрела на Анну.

— Френсис?

Анна кивнула, тряхнув своими крашеными седыми локонами.

— Да, они с мужем поселились на Странде.

Не одобряя последней выходки Барбары, Анна тем не менее оставалась ее подругой и сейчас испытывала острую жалость к ней. Во взгляде Барбары были боль и отчаяние. Конечно, она понимала, что более неподходящего момента для возвращения Френсис и быть не могло. Надо же ей было заявиться в Лондон, когда Барбара и король поссорились.

— Ты видела ее? — глухим голосом спросила Барбара.

Анна пожала плечами.

— Френсис никогда не числилась в моих приятельницах. Но я узнала от леди Денем, что ей наскучила жизнь в провинции. Все же она слишком привыкла к балам, развлечениям, театрам… — Анна махнула рукой в сторону дворцовых зданий, — в общем, ко всем тем удовольствиям, которыми мы наслаждаемся здесь.

Барбара с отсутствующим видом перебирала пальцами бусы, поблескивающие на ее груди. Вдруг рука ее сжалась и дернулась… Оборвавшаяся нить соскользнула вниз. Печальным застывшим взглядом смотрела Барбара, как, рассыпаясь, скрываются в густой траве розовые жемчужины. Анна огорченно вскрикнула и, опустившись на колени, начала собирать их. Но Барбара раздраженно сказала:

— Ах, дорогая, оставь их!

Она подобрала юбки и побежала к главному дворцовому зданию. Необходимо срочно найти Карла. Она должна…

Внезапно она резко замедлила шаги. Что она должна? Умолять Карла вернуться к ней? Признаться, что она боится возвращения Френсис?

О, Боже милосердный! Необходимо найти какой-нибудь способ убедить его, что их глупой ссоре пора положить конец. Он не мог разлюбить ее. Просто он злится, что она взяла в любовники Чарлза Харта. Но прежде ей всегда удавалось смягчить его гнев.

Сердце Барбары замерло на мгновение, когда она увидела короля, прогуливавшегося по соседней аллее. Он шел один, не считая компании спаниелей, которые резвились вокруг него. Лицо Карла было поднято к солнцу, глаза полузакрыты. Барбара точно приросла к земле, его появление было таким неожиданным. Уже две недели они не встречались наедине. Она даже не знала, что сказать. «Но все же нельзя упускать такую возможность», — подумала она и, подобрав юбки, поспешила к нему навстречу.

Слегка запыхавшись, Барбара подошла к нему, надеясь, что румянец украсит ее бледные щеки. Сделав легкий реверанс, она сказала:

— Карл… — но тут же поправилась: — Ваше Величество!

Проклятье! Карл был самым дорогим и близким для нее человеком. Как ужасно сознавать, что они вдруг стали чужими! Она похолодела от ужаса, ее голос предательски задрожал.

— Сегодня я устраиваю бал в своих апартаментах. Вы не сможете прийти?

Прежде считалось совершенно естественным, что Карл проводил все вечера у нее; все знали, если леди Каслмейн дает бал, то хозяином на нем будет король.

Он окинул ее холодным гневным взглядом.

— Должен принести извинения, мадам. Я обещал быть в другом месте сегодня вечером.

Барбара вспыхнула от обиды и ожесточилась. Не владея собой, она вдруг яростно выкрикнула:

— Занят? Наверняка со своей комедианткой! Постыдился бы!

— Не будем говорить о том, кому до́лжно стыдиться. — В уголках его рта появились глубокие складки, глаза угрожающе сверкали. — Ты, по-моему, не пренебрегаешь ласками комедианта. — Впервые он упомянул о ее связи с Чарлзом Хартом.

Барбара взглянула на его сердитое лицо и почувствовала отчаяние, словно она билась об стену. Куда все исчезло: тепло, нежность, любовь, которая была между ними? Почему он ищет любви простой актрисы? Унижение и обида захлестнули ее, кровь бросилась в голову. Ох, как же ей хотелось унизить, обидеть его точно так же, как сделал он!

— Да, Чарлз Харт великолепный любовник! — с жаром сказала она. — Твои неуклюжие ласки не могли удовлетворить меня, и я счастлива, что наконец узнала настоящего мужчину!

О Господи, что я говорю!» — подумала Барбара. Их страсть, их любовь всегда была такой безупречной, такой нежной. А сейчас она сама отрицает, убивает ее. Он никогда не простит ей этого. Она сделала легкое движение, словно хотела извиниться и отказаться от своих слов, но Карл, побелев от гнева, холодно поклонился и быстро пошел дальше.

Барбара стояла как оглушенная и без слез смотрела ему вслед. Она не могла даже заплакать. Это был конец, смерть. Здесь, в залитом солнцем саду Уединений, ее жизнь кончилась. Ей захотелось вскрыть себе вены и дать крови спокойно вытечь на зеленую траву аллеи. Тогда… Может быть, тогда Карл поймет, что он еще любит ее?..

Барбара бросилась домой. Сердце ее колотилось, глухие рыдания сотрясали грудь. Изумленные придворные оборачивались ей вслед, но она точно ослепла. Скорее! Только уединившись в своих апартаментах, она сможет спастись от этого враждебного мира.

Около недели Барбара не покидала своих дворцовых апартаментов. Она никого не принимала, отказывалась видеть даже детей. Лишь Нэнси имела связь с внешним миром через Анну, леди Карнеги, которая была в курсе всех событий двора.

Карл безжалостно отказал Френсис и ее мужу в позволении вернуться ко двору. Он сказал, что Френсис было отлично известно, чем обернется для нее бегство из Уайтхолла. Возвращение будет сложным. Теперь Френсис клялась, что всегда любила только короля, но была еще слишком неискушенной, чтобы понять это чувство.

Барбара испугалась, узнав, что придворные зачастили с визитами в дом Френсис на Странде, чтобы выказать ей свое уважение. Они были уверены, что вскоре король смягчится и простит ее, и им хотелось заранее наладить хорошие отношения с будущей фавориткой.

Решив нарушить свое затворничество, Барбара вернулась к придворной жизни. С особой тщательностью она готовилась к балу, чтобы Карл почувствовал невольное желание от одного ее вида. Случайно заметив на себе его взгляд, брошенный с другого конца шумного зала, Барбара немедленно начала отчаянно кокетничать со стоявшим рядом мужчиной, одаривая недоумевающего кавалера самыми пленительными улыбками и взглядами, чтобы разжечь интерес короля.

Все придворные предсказывали скорое возвращение Френсис ко двору. Барбара сознавала их правоту, и это усиливало ее страдания.

— Будь проклята эта смазливая дурочка! — злобно говорила она Нэнси, обмахиваясь изящным шелковым веером. — И что ей не сиделось в своей любимой провинции?

Через несколько дней во дворце узнали, что Френсис заболела оспой, и двор приуныл, ошеломленный ужасной новостью. Вся ее ангельская красота могла быть уничтожена страшной болезнью. Немыслимо! Словно под угрозой оказалось бессмертное произведение искусства.

Гнев короля на Френсис тут же растаял, он ежечасно посылал к ней своих людей, которые старались ободрить и утешить ее. Они передали ей королевские пожелания скорейшего выздоровления, говорили, что скоро в ее честь в Уайтхолле состоится великолепный бал и что все придворные ждут не дождутся, когда она вновь будет с ними.

Френсис одолела болезнь, но она еще никого не принимала, и король, не в силах больше переносить неизвестность, тайно отправился навестить ее.

Карл вышел от Френсис с совершенно потерянным видом; рот его кривился в горькой усмешке, глаза были странно пустыми, точно в нем умерло что-то. Он направился прямо в дворцовые покои Барбары, взбежал на второй этаж, оттолкнул изумленную Нэнси и вошел в спальню. Барбара лежала на кровати, лениво листая томик стихов.

Услышав неожиданные шаги, Барбара подняла голову и замерла, приоткрыв рот от удивления. Она не верила своим глазам.

— Карл?!

Карл бросился к ней, упал на колени перед кроватью и спрятал лицо на груди Барбары.

Барбара, не зная, что и подумать, погрузила пальцы в его черные волосы. Его приход был столь неожиданным и необъяснимым! Она ошеломленно смотрела на него, потеряв на время дар речи.

Грудь Карла вдруг сотрясли рыдания, тяжелые рыдания человека, не привыкшего плакать. Барбара не на шутку испугалась.

— Карл, милый, что случилось?

Карл взглянул на нее, на его лице отражалось неподдельное горе.

— Я видел Френсис.

Барбара охнула и, затаив дыхание, в полнейшей растерянности смотрела на него.

— Она безобразна! — Глаза его вдруг полыхнули гневным огнем. — Эта проклятая оспа изуродовала ее. Ее лицо, ее чистейшее белое лицо, изрыто отвратительными красными оспинками… — Он уронил голову на руки и добавил приглушенным голосом: — Один глаз совершенно заплыл.

О Боже! Барбара на мгновение представила тонкую, подобную мотыльку, Френсис, смеющуюся и искрящуюся счастьем от сознания собственной красоты. Острая жалость пронзила ее. Она вспомнила, как в гневе призывала проклятья на голову Френсис, и содрогнулась.

Карл посмотрел на нее, во взгляде его было смешанное чувство вины и сострадания.

— Однажды я сказал ей, что надеюсь увидеть ее уродливой и сгорающей от любви… И вот сейчас… ее красота уничтожена… и она говорит, что любит меня.

— А ты? — Сердце Барбары сжалось от страха.

— Боже, помоги мне! Я любил Френсис только за красоту. — Голос его звучал покаянно. — Но сегодня… после пяти долгих лет ожидания! Сегодня она отдалась мне!

Барбара невольно отпрянула, и Карл заметил ее движение.

— Пойми, Барбара, ей это было необходимо. Она смотрела на меня с такой мольбой. Можешь ты представить, чтобы Френсис робела и просила о милости. Вся ее счастливая уверенность растворилась без следа. Это терзает мне сердце!

В его голосе слышалась такая боль, что ревность Барбары погасла, и она обняла его, чувствуя необычайную нежность к этому мужчине.

Немного погодя он прилег рядом с ней и мягко привлек ее к себе.

— Дорогая, не злись на меня больше из-за Молл Дейвис. — Он умоляюще посмотрел на нее. — Сегодня я понял, как коротка жизнь, как ненадежна. Ты и я, мы не можем тратить ее на ссоры.

Барбара слегка отстранилась, чтобы лучше видеть его лицо, и сказала:

— Я ужасно скучала по тебе. О, любовь моя, не покидай меня больше.

Карл страстно и нежно прижал ее к себе. Ощущение его близости разожгло в Барбаре огонь чувственных желаний. Она смущенно покраснела: плотские наслаждения в этот момент были неуместны. Карл так переживал из-за Френсис и только что покинул ее долгожданные объятия. И Барбара должна была сейчас успокоить его, а не думать о любовных играх. «Будь у меня более тонкая натура, — подумала Барбара, — я бы не могла желать его сейчас».

Все мудрые мысли оказались бесполезными. Загорелое лицо было соблазнительно близко к ее губам. Она склонила голову и поцеловала ямочку на его шее. Под ее губами пульсировала тонкая жилка. Барбара чувствовала, что она слабеет и уже не в силах сдерживать себя. Слишком много ночей провела она в слезах, терзаясь безысходной тоской.

Барбара начала медленно развязывать тонкую батистовую рубашку, украдкой поглядывая на Карла. Он лежал, свободно раскинувшись на спине, легкая улыбка пробежала по его губам. Барбара почувствовала радостный трепет. В его пассивности скрывалось некоторое тайное одобрение; Карл словно предлагал ей вкусить унаслаждение, став соблазнительницей.

Что ж, это могло быть занятно. Барбара склонилась и нежно лизнула жесткие волоски, покрывавшие его грудь, ее язычок совершал дразнящие круговые движения. Ее губы прижались к его груди, лаская маленький сосок. Барбара тихо рассмеялась, чувствуя, как он твердеет от ее ласк.

Ее язычок спустился ниже к его плоскому животу, следуя по тропе тонких темных волос, кончающихся у пупка. Какое наслаждение касаться его желанного мускулистого тела!

— Ах… — вздохнул Карл, в его голосе уже слышалось явное желание, и Барбара обрадовалась. Она испытывала величайшее удовольствие от того, что могла просто любить его, не думая ни о каком вознаграждении для себя. Пока он оставался пассивным, однако все его тело уже дышало страстью.

Упавшие волосы, точно огненный плащ, раскинулись по плечам Барбары. Она опустилась еще ниже, касаясь самых тайных источников наслаждения. Тело Карла невольно оживало и отвечало на ее ласки. Язычок Барбары нежно щекотал его, затем она чуть отстранилась, сложила губы, тихонько дунув, и опять припала к нему жадным ртом, словно хотела полностью вобрать в себя всю его плоть. Она с восторгом вдыхала запах родного тела и казалась себе странником, проведшим в пустыне долгие месяцы без воды и пищи и наконец попавшим в райский сад. О Боже милосердный! Как же она выдержала без него столько времени?

Если бы эти мгновения могли стать вечностью: бесконечное слияние их тел, его вид, вкус, запах… Поток сладкого освобождения переполнял их, Барбара почувствовала, что он ускользает от нее… Она застонала от смешанного чувства восторга и потери.

Карл склонился к ней, обнял и прижал к своей груди. Они лежали, долго глядя друг другу в глаза. Затем Барбара прошептала, точно давая священную клятву:

— Я люблю тебя.