На второй этаж они поднялись по лестнице – в этот раз их никто не остановил. Дверь в кабинет доктора Руффа оказалась открытой. Дженни попробовала вспомнить – сколько всего персонала обслуживало больницу: надо быть готовой к тому, что все они превращены в оборотней и слепо повинуются своему хозяину…
Кабинет пустовал; даже в клетке не было попугая. Но сейчас девушка увидела то, что не могла видеть раньше: это место окружала мощная защита. Силовые линии, подобно сети, опоясывали все помещение; зловещие черные свечи пылали в кованых подсвечниках, окутывая территорию вокруг резким запахом дыма.
– Где еще может быть Руфф? – спросила Николь и с надеждой посмотрела на Дженни. Видно было, что силы ее на исходе, – ранения давали о себе знать. Но о том, чтобы отступить, не могло быть и речи.
Внезапная догадка кольнула Дженни словно булавкой.
– Идем наверх, на третий этаж. Туда, где случился пожар… – девушка почувствовала, что окунается, как в облако, в состояние непонятной отрешенности. Будто кто-то другой руководит сейчас ее движениями, обволакивая сознание…
Будто во сне она пошла по лестнице на третий этаж; Николь последовала за ней.
Все здесь выглядело совсем не так, как раньше: одно большое жуткое помещение со слабо мигающими старыми лампами по углам. Внизу, на дощатом полу, красовались магические узоры; хитросплетение рун украшало мрачные стены.
Дверь была только одна – именно такую видела Дженни в своем сне. Не страшась девушка толкнула ее и переступила порог комнаты.
Полки с архивами стояли на своих местах. Наверное, именно так и выглядела эта комната до пожара.
– Наконец-то! – выдохнул слабый голос, и тотчас перед ними появился призрак женщины, которую Дженнифер видела на фото в комнате Оливии. Той самой, что пыталась помочь Дженни сбежать…
– Освободите нас! – прошептал призрак умоляюще, становясь между Николь и Дженнифер. Ее полупрозрачное, словно сотканное из воздуха, тело медленно качалось в воздухе.
– Вас? О ком ты говоришь? – не поняла Дженни.
– Оглянись! Разве ты ничего не замечаешь?
И только сейчас девушка увидела то, что до сих пор таилось за спиной призрака: округлые черные камни, похожие на куски обгоревшего дерева; в каждом из них было заключено живое существо, живой дух, томящийся и не находящий выхода.
– Но… Как мы можем помочь вам?
– Убейте доктора Руффа! Это он превратил нас в своих вечных пленников. Пока он жив, мы не сможем уйти отсюда…
– И так будет всегда! – словно гром среди ясного неба грянул из ниоткуда голос Руффа. Он наполнил собой все вокруг; казалось, даже воздух дрожал от его слов. – Эта жалкая девчонка?…
Невидимая сила подхватила Дженни и бросила на стену, где она и осталась висеть неподвижно, удерживаемая незримыми оковами.
– Или эта несчастная, что посмела явиться сюда и уничтожать мои создания?
Та же участь постигла и Николь; припечатанная к другой стене, она даже не пыталась сопротивляться.
Только теперь он показался им – страшное получеловеческое создание двухметрового роста. Серая кожа обтягивала деформированный лысый череп, глаза раскаленными углями сверкали на искаженном злобой лице. Длинные черные одеяния покрывали вытянутое тело, а в скрюченных пальцах светился магический посох. Если бы не знакомый голос, Дженнифер ни за что не узнала бы в этом чудовище доктора Руффа.
Рядом с ним, готовая к прыжку, пригнулась к полу огромная лохматая тварь. На плече мага сидел большой черный ворон – тот самый, что так испугал девушку в первую ночь в больнице… Круглые злобные глаза ворона показались знакомыми… Конечно – такие же были у попугая в кабинете Руффа! Все слуги доктора имели несколько личин.
Дженни дернулась изо всей мочи, пытаясь высвободиться… И тут же почувствовала, как страшная сила невидимой рукой сжала ее горло. В глазах потемнело… Из посоха Руффа, направленного на Николь, вырвалось фиолетовое пламя. Оно должно было испепелить ту, что когда-то спасла черного мага от смерти, а теперь пришла для того, чтобы исправить свою ошибку.
Маленькая кошка черной молнией взвилась в воздух и отчаянно бросилась прямо в лицо ухмыляющемуся магу. Рука Руффа дернулась, пламя ушло в сторону и тут же в углу комнаты вспыхнули старые бумажные папки. На секунду маг отвел глаза от своих жертв, чтобы направить посох с угасающим пламенем на черную кошку. Еще миг – и храбрая Молли безвольным обожженным комочком упала у его ног… Но этого мгновения замешательства Руффа оказалось достаточно, чтобы девушка и женщина освободились от его стальной хватки.
Сухо свистнула стрела, выпущенная Николь, – и тут же зависла в воздухе, остановленная заклинанием мага. Они смотрели друг на друга – бледная женщина в окровавленной одежде и слуга тьмы, потерявший не только собственное человеческое тело, но и саму свою людскую суть…
Сейчас он ударит еще раз, и тогда уже никто не придет им на помощь…
Опомнившись, Дженни бросила на пол округлый предмет, похожий на грецкий орех. В тот же миг блеклые осколки розоватого тумана наполнили воздух, блокируя всякую магию, и новая молния, слетевшая с посоха Руффа, растворилась, теряя силу, в полушаге от головы Николь. Руфф резко обернулся к девушке, удивленный, явно не ожидавший такого подвоха, и в тот же момент раздался выстрел.
Не веря своим глазам Бенджамин Руфф приложил пальцы к ране на груди. Из-под них потекла струйкой черная кровь.
Взревев словно раненое животное черный маг направил в сторону Дженни свое смертоносное оружие. Фиолетовая плеть взлетела вверх, чтобы поразить девушку новой молнией… и осыпалась вниз безвольными искрами. Магия все еще не действовала.
– Убей ее!
Слова приказа хлестнули наэлектризованный чарами и ненавистью воздух, когда огромное тело зверя взвилось в прыжке, в одну секунду сбив Дженни с ног и прижав ее к полу. От удара у нее потемнело в глазах.
– Убей!
Жуткие челюсти щелкнули над самым ее горлом; зверь дрожал от жажды крови. Дженнифер поняла, что все кончено. Однако она нашла силы, чтобы взглянуть надвигающейся смерти в лицо… Глаза оборотня смотрели прямо на нее…
– Джек… – едва вырвался из ее рта полувсхлип-полустон.
Взгляд оборотня, затянутый кровавой мутной пеленой, вдруг стал светлеть. Слепая ненависть в нем сменилась удивлением.
– Убей ее! Я приказываю тебе! – снова взревел Руфф.
– Джек… Не надо…
Растерянность и отчаяние отразились теперь в глазах оборотня. Но вместо того чтобы повиноваться приказу, он убрал тяжелую лапу и отстранился от девушки.
– Жалкая тварь!
Розоватое облако дыма пропало, и посох снова возвращал себе силу. Заклятие, блокирующее черную магию, истощилось, а смертоносное жало посоха повернуло свой раздвоенный язык в сторону Дженнифер, чтобы… пронзить насквозь зверя, закрывшего ее собственным телом. Оборотень бросился на своего хозяина; его клыки сомкнулись на шее Руффа; огромную пасть свело в предсмертной судороге…
Жар от пламени, перекинувшегося с бумаги на пыльные деревянные полки, обжигал лицо. Ничего не понимая, пораженная, Дженни успела заметить, как взмыл под высокий потолок ворон. Как безвольно, словно кукла, упала вдруг на пол ее наставница. Как сцепились в последней схватке два умирающих монстра… Бенджамин Руфф еще протягивал руку, чтобы дотянуться до своего посоха, но мощное тело оборотня крепко прижимало его к земле.
Прерывистый хрип – и рука мага застыла, опускаясь.
Не веря своим глазам Дженни подошла ближе – чтобы увидеть, как меняется в предсмертной агонии ее спаситель.
– Джек!
Глаза монстра смотрели на девушку с грустной нежностью – это был его последний взгляд. Джек хотел было что-то сказать, но слова так и остались непроизнесенными…
Медленно, выбрасывая вверх струи голубоватого свечения, один за другим поднимались в воздух миниатюрные существа. Они напоминали диковинных птиц – расправив крылья, взмывали к потолку и растворялись в пространстве.
– Спасибо, Дженни! Мы благодарны тебе… – услышала девушка над своей головой, прежде чем последний освобожденный дух пропал из виду. Но ей сейчас было не до них.
Николь лежала неподвижно. Не в силах унять лихорадочную дрожь волнения, Дженнифер склонилась над женщиной и схватила ее за руку.
– Николь! Тетя Николь, очнись!
Сначала затрепетали веки; медленно, через силу та открыла глаза. И это было самым счастливым волшебством за всю безумную ночь.
– Тетя Николь! Слава небесам! Ты жива…
Дженни плакала, ничуть не стыдясь своих слез, – ведь это были слезы радости.
Николь выдавила из себя страдальческую улыбку.
– Дженни… Надо уходить отсюда. Все позади! Все закончилось…
«В основном, благодаря тебе…» – прозвучало у нее в голове, и девушка обернулась. Рядом стояла Молли, измученная, с обгоревшей шерстью, но все-таки живая.
– Нет, Молли, благодаря тебе! Если бы не ты…
«У кошек девять жизней… Одной можно и пожертвовать…»
– Если бы не этот оборотень… – Николь приподнялась и теперь с помощью Дженни делала попытки встать. – Почему он спас нас?
– Это Джек… Тот самый Джек, о котором я тебе рассказывала… Он и в обличии оборотня остался человеком…
Тело повара стремительно таяло, рассыпаясь пылью. На полу, раскинув руки, остался лежать только Руфф.
– Скорее уходим отсюда! – прокричала Николь – треск от горящих стеллажей заглушал звуки ее голоса. Она старалась не смотреть на мертвого мага. Но все же, когда уходила, ее последний взгляд был обращен к нему.
– Остался ли здесь… кто-нибудь еще? – спросила Дженни.
– Нет… Все твари убиты. Ворон доктора Руффа исчез, бросив своего хозяина; не думаю, что нам стоит его искать.
Николь протянула руку в сторону окна – стекло лопнуло, рассыпавшись мириадами осколков. Дым пожара ринулся в оконный проем.
– Будем считать, что я вызвала пожарных… – пробормотала она самой себе.
Все, что происходило дальше, Дженни видела будто издали, хотя и принимала в этом участие. Слишком велики были пережитые потрясения, и теперь ее чувства словно замерли, уступив место трезвым мыслям и действиям.
Вот Николь дает ей и Молли порошок из лечебных снадобий – и Дженни чувствует, как силы понемногу возвращаются в ее измученное тело. Затем все вместе они идут в восемнадцатую палату, где, скованные уже не путами, но страхом, их ждут друзья Дженни. Вот они бросаются к ней с объятиями, не веря, что все уже позади…
– Нужно уходить отсюда… Скоро прибудут пожарные, а вместе с ними – и полиция, – предостерегла всех Николь.
– Но, тетя Николь, а как же больные? Вдруг огонь распространится быстрее, чем подоспеет пожарная команда?
Женщина на секунду задумалась.
– Пожалуй, ты права… – Она опустила голову, что-то негромко произнесла, а затем сделала сложный пасс руками. – Ну вот и все! Это освобождающее заклинание, способное открыть любые замки.
Пошатываясь от усталости и пережитых волнений, все направилась в сторону выхода. Теперь уже никто не мог остановить их.
Звездная ночь встретила их своим порывистым дыханием – казалось, она так же восторженно всматривалась сейчас в небольшую группу людей, покидающих стены больницы, как и они смотрели в бескрайнюю высоту ночного неба.
– Неужели… мы свободны? – пролепетал вдруг Раян дрожащим от волнения голосом, и эти несколько слов, сказанных юношей, прозвучали словно волшебная музыка.
– Свободны! – будто эхо отозвались София и Эмма.
Обернувшись, они в последний раз взглянули на громадину мрачного здания, где вынуждены были томиться столько времени. Больше оно не имело над ними власти.
– Мы все-таки выбрались, – произнес Раян, который, казалось, убеждал сам себя. Он схватил Дженни за руку и до боли сжал ее. В его глазах блестели слезы.
– Да, мы сделали это, – Дженни в ответ тоже стиснула парню ладонь и потянула его за собой – вперед, туда, где за рядами деревьев их ждал оставленный черный автомобиль Николь. – Больше никто не посмеет распоряжаться нашими жизнями.
– Но как… Объясни мне, что это было? Это все…
– Вы обязательно узнаете, только немного позже. Если ваша свобода вам дорога, нам следует уезжать отсюда как можно быстрее: я уже слышу звуки пожарной сирены – через пару минут сюда прибудут экстренные службы, и нам совсем необязательно попадаться им на глаза, – голос Николь вернул ребят с небес на землю. И она была тысячу раз права.
Дружно втиснувшись в автомобиль, вся, переполненная эмоциями, компания покинула место, принесшее им столько страданий.
Спустя некоторое время авто, свернув на улицу Липовую, подъехало к дому Николь. В это же время большая пожарная машина в сопровождении двух полицейских автомобилей въехала на территорию больницы.
Казалось, в старом доме на Липовой ничто не изменилось. Но дворецкий Антонио, бывший частью этого дома, не вышел, как обычно, встречать гостей. Лишь горящие огоньки садовых фонарей поджидали их, слабо светясь в предрассветной мгле.
На светлеющем небе разливались первые краски наступающего утра. Неужели прошло лишь несколько часов с того момента, как они выехали отсюда этой ночью?
Только устроившись на большом ковре у камина, Николь и Дженни позволили себе расслабиться и отпустить чувства на волю. Слезы сами собой текли по их лицам – девушка и женщина оплакивали людей, ставших им близкими, которые погибли для того, чтобы смогли выжить они…
Молли неподвижно, будто черная статуэтка, смотрела на огонь, и пламя отражалось в янтарных глазах кошки.
Друзья из клиники не спешили задавать вопросы: они видели, что Дженнифер и Николь сейчас нужен отдых. В большом доме места хватило всем; после больничной палаты уютные комнаты казались верхом роскоши…
Растянувшись на кровати, Дженни закрыла глаза. Бурные события сегодняшней ночи яркими картинками крутились в ее памяти, не давая уснуть. Руфф в своем истинном облике, битва с толпой обезумевших оборотней, смерть Антонио, потухающий взгляд Оливии, Джека… Что бы не случилось потом в ее жизни, этот день она не забудет никогда.
Дверь тихонько скрипнула – мягкой походкой в комнату вошла Молли. Запрыгнув на кровать, она свернулась калачиком в ногах девушки. Уютное мурлыканье наполнило темную комнату. Дженни вдруг стало очень спокойно.
– Теперь все будет хорошо… – прошептала Дженнифер то ли кошке, то ли самой себе. Улыбнувшись в темноту, она уснула.