Камень пытался вырваться из пальцев и взлететь. Признаться, я всегда думал, что удержать антимассу очень сложно, — а получалось булыжник как булыжник, точно так же хочет упасть, только вверх. Закралось подозрение, а не подсунул ли мне Тарас какую-то подделку, чтоб убедить участвовать в сомнительной, но до чёртиков заманчивой экспедиции? Я начал вспоминать свойства антимассы. Отталкивается от «обычной» массы — вроде, было.

Обладает отрицательной энергией — это даже в лабораториях со спецоборудованием до сих пор определить не могут, спорят, не забыл ли старик Эйнштейн «надеть» модуль на своё Е-Эм-Це.

— Стой! — крикнул Тарас, кряжистый бритоголовый парень, по замаху догадавшись, что я собирался сделать. Тарас махнул руками, пытаясь поймать драгоценный булыжник, но привычка заставила ловить на линии броска, а камешек, больно ударив по пальцам, полетел над моей рукой, как и положено антимассе. По красивой такой параболе полетел, упиравшейся в потолок университета.

Про это я как-то не подумал.

— Ну и как оттуда доставать будешь, умник? — зло спросил Тарас.

Коридоры в университете делали высокие, не поскупились на «храм знаний», хотя на Марсе с кислородным пространством туго.

Как можно добыть булыжник из ямы глубиной метра в три? Только спуститься.

— Лестницу…

— Завянь. — приказал Тарас, схватил меня под локоть и потащил к туалету. Я не пытался вырваться — провинился, чего уж там…

— Короче, отдашь из своей доли, неожиданно миролюбиво предложил Тарас. — Сейчас светиться нельзя, чтоб не узнали, где месторождение. Поехали.

У меня на носу была зачётная неделя. Первый раз. между прочим, добрался до зимней сессии второго курса. Ну да ладно — доучиться можно будет и потом, а вот Тарас с антимассой ещё раз вряд ли появится.

Да и… два раза за одну несдачу не выгоняют!

Грузовой корабль Тарас добыл доисторический, зато огромный.

— У него хоть защита от радиации есть? — поинтересовался я, разглядывая приборную доску «Калиостро».

Ратовало, что многие датчики действительно давали полезную информацию. Правда, непонятных и незнакомых было больше, но ведь не все они предназначались навигатору.

Наверное.

Тарас не ответил, напряжённо вглядываясь в поверхность, тянувшуюся под нами. Дюны красного песка, монотонный пейзаж. От такого в сои тянет, если приборы не разглядывать.

— А как мы на этом динозавре взлетать будем? — спросил я. — Тут движки не рассчитаны…

— Завянь, — бросил Тарас. Широко улыбнулся, двинул штурвал от себя, направляя «Калиостро» вниз. Короче, антимассой закинемся но самые «мама, не горюй», он лёгкий станет. Рукой на орбиту закинешь, не то, что движками. Грузовик плавно опустился на поверхность. Я разглядел в иллюминатор небольшой складной домик — такие рекламируют везде, полностью автономные. Жить в них вроде как можно, сам в таком обитал на геологической практике… Та практика меня и убедила, что геология — не моё.

— Тарас, это надолго?

Он не ответил. Натянул на морду кислородную маску, распахнул шлюз и съехал вниз, не дожидаясь, пока раскроется нормальный трап.

Я не торопился. Прикинул массу корабля, которую надо было компенсировать. Учёл, что антимасса залегает небольшими скоплениями, — точнее, крупные месторождения разрабатывать опасно: если снять «крышку», она вся и рванёт в никуда, прихватив с собой старателей. Вышло, что работать предстояло недели, а то и месяцы. А при таких масштабах уже не имеет никакого значения, начинать на час раньше или на два часа позже.

Вдруг из домика вышел парень — по возрасту старшекурсник, жилистый, невысокий.

— Короче, знакомьтесь! — глухо крикнул Тарас из-под кислородной маски.

— Это Макар, старатель, он нашёл и добыл антимассу.

Парень кивнул, оттянул маску вверх, чтобы показать, что улыбается.

— А это — умник, навигатор. Доставит нас на Землю.

Как раз на навигатора я в этот раз и учился, целых полтора года. А в последнее время ещё и активно готовился к наступающей сессии.

Так что кое-что я действительно знал. Проблему я обнаружил слишком поздно, только когда вырубили движки — вроде как закончили манёвр разгона. Посмотрел на «спидометры» и решил, что у «Калиостро» возникли проблемы с приборами. На «навигаторском» скорость была почти на четверть меньше, чем на «считалке».

Старатель приплыл полюбоваться, как я матерюсь. Тарас набычился, выслушав. что случилось:

— Короче, умник, говоришь, что я купил плохой грузовик?

— Хороший. Только приборы показывают…

— Короче, проверь скорость.

— Как?

— По звёздам, — дружелюбно предложил старатель. По глазам было видно, что он не издевается, а от чистого сердца повторяет дежурную шутку навигаторов.

— До звёзд — световые гады, — буркнул я. — Пока заметим смещение, уже Землю пролетим. А нам не только смещение надо разглядеть, а высчитать скорость.

— Правда? — искренне удивился Макар и с интересом посмотрел в иллюминатор. — Похоже на то. Может, тогда маячок выкинем? Замерим, с какой скоростью он удаляться будет!

— Он не будет удаляться. У нас замкнутая система: всё, что выбросим, полетит вместе с нами и с той же скоростью.

— А как тогда эти… — старатель одним названием ёмко охарактеризовал своё отношение к приборам. — Пашут?

— Этот, — я постучал по «навигаторскому». — Должен ловить сигналы маячков на орбитах, как-то там вычислять, то ли смещение положения, то ли разницу во времени сигналов… Только он не работает.

— Завянь, умник. Тут всё тип-топ!

— А этот считает, сколько топлива и с каким ускорением выброшено, учитывает массу корабля и показывает, какая должна быть скорость. Вот он-то… — в голове зашевелилась смутная догадка. Я перепроверил данные — и зашевелились волосы на голове.

Ну да, была простенькая задача: доставить звездолёт массой Эм большое, с начальным количеством топлива, равным Эм нулевое, от планеты А к планете Бэ так, чтобы оставшегося топлива Эм-один хватило на выход на орбиту и ещё немного осталось на манёвры. Семечки. Такое старшеклассники щёлкают на раз-два.

Я и написал красивый план полёта, сумел даже высчитать оптимальную траекторию, чтоб добраться побыстрее. Правда, запас топлива получался маленький, но кто и когда берёт рекомендованные Адмиралтейством пятьдесят процентов? Это ж сколько времени терять зазря!

Вот и получилось то, что получилось. На старте антимасса почти уравновешивала грузовик, оставались мелочи так что движки справились. «Калиостро» стартовал и помчался к расчётной точке встречи с Землёй. Вот только через какое-то время масса корабля стала равна нулю из-за расхода топлива, а потом ушла в минус. И двигатели вместо того, чтобы разгонять нас, стали тормозить.

Про это я как-то не подумал.

— Нам не хватает скорости, — сказал я, облизнув пересохшие губы. «Калиостро» — вполне подходящее название для корабля-призрака

— Подумаешь, прилетим чуть позже, — пожал плечами старатель. — Было б чего париться.

— Мы в космосе. Когда доберёмся до орбиты Земли, планеты там уже не будет. А мы проскочим мимо.

— Короче, умник! Пересчитывай! И не говори, что топлива не хватит!

— Проблема не в этом. Мы не можем ускориться. Если врубим ДВИЖКИ, только тормозить будем.

Тарас матюгнулся.

— Это какая-то странная логика, — почесал нос старатель. То есть, чем быстрее мы летим, тем медленнее движемся? Всё наоборот?

Я кивнул. Чувство вины росло, как взрыв Новой, поглощая меня целиком и без остатка. Внутри оставался маленький холодный огрызок — белый карлик.

— А как обычно тормозят? — спросил старатель. Педаль какая-то есть?

— Переворачиваются вперёд дюзами, — машинально ответил я. Понял ход мысли Макара.

Попытался представить, как это будет и нес мог. Впрочем, для математических расчётов представлять не обязательно. Комплексное число в реальном мире, например, тоже вообразить сложно, я уж молчу про эн-мерные пространства, при эн больше трёх И ничего — считаем как-то.

— Умник, ты уверен? — настороженно спросил Тарас, когда я развернул грузовик носом к Марсу.

— Я проверю, — сказал я и дал небольшой импульс.

«Считалка» послушно сбавила скорость. «Навигаторский» спидометр не сразу, но увеличил показания приблизительно на те же цифры.

— Мне в детстве такой кошмар снился, — старатель шмыгнул носом. Нажимаю на тормоз — а авиакар ускоряется. Давлю на газ — ещё быстрее лечу. У нас такого не будет?

На орбиту выйти не получилось.

К счастью, я даже не пытался. Вовремя сообразил, ушёл в уныние и уставился в иллюминатор. Земля была довольно крупная. Сквозь облака несмело проглядывали материки. Там жили люди, которым ничего не угрожало.

И зачем только человек рвётся в космос?

— Короче, умник, вздохнул Тарас.

— Опять лажанулся?

— У нас слишком много антимассы. Выкинем, — предложил старатель. — Было б чего париться. На Марсе этого добра на сто лет вперёд хватит.

— Больше, — машинально поправил я.

— Если предположить, что плотность Марса такая же, как у других планет земной группы, то весь «недостаток» массы покрывается именно антимассой. Это где-то…

— Я и говорю — на наш век точно хватит, — кивнул старатель. Сколько сбрасывать?

— Завянь, — с угрозой сказал Тарас. — Я сейчас умника самого в шлюз…

— Тогда придётся ещё килограмм шестьдесят антимассы скидывать, — пожал плечами старатель.

— Да чем она вам помешала?!

— Корабль держится на орбите за счёт притяжения к Земле, уныло пояснил я. — Движение по кругу создаёт центростремительное ускорение, которое компенсирует силу притяжения, в итоге результирующая сил равняется нулю, и объект движется на постоянной высоте. А нас от Земли отталкивает. Мы просто не выйдем на виток.

— Подлетим ближе, — предложил старатель. — Затормозим и станем медленно ползти следом. Сколько там того отталкивания на таком расстоянии?

— Земля движется, — я вздохнул. — Когда у тела есть масса, это не имеет значения. Тело попадает в гравитационное поле, и там уже главная проблема — не упасть. Нас гравитационным полем не захватит.

— Не понял.

— Земля летит по космосу. Если мы просто остановимся, она каждую секунду будет улетать от нас километров на тридцать. Единственный шанс — рассчитать манёвр так ювелирно, чтобы мы зашли Земле в спину со скоростью, равной скорости Земли, плюс учесть ускорение, которое понадобится, чтобы преодолевать отталкивание от планеты, плюс учесть кривизну орбиты Земли. Я так не сумею. Никто не сможет.

— Всё равно не до конца понял, — признался старатель. — Не важно, я тебе верю. Значит, если сбросим столько антпмассы, чтоб вернулся нормальный вес, можно будет не заморачиваться?

— Не дам! Это почти всё надо выкидывать!

— Зато мы — на Земле, — старатель улыбнулся.

— Без кредитки в кармане!

— Смотри веселее, — посоветовал старатель. Если уж мы на Марсе как-то крутились, то на Земле точно проживём.

— Короче, сбрасывайте свои доли, мою не трогайте!

— Как скажешь, — пожат плечами старатель. — Начнём с моей. Авось, хватит.

— Завянь. Умник виноват, пусть он и платит.

— Потом разберёмся, — решил старатель. — Чего это я нашего навигатора без прибыли оставлю? Кстати, как мы узнаем, что масса стала нулевой?

— Рассчитаем, — буркнул я.

«Нулевая масса» застряла в мозгах. Пробежалась по извилинам, защекотала в затылке.

— Подождите!

Старатель быстро влетел назад, с любопытством посмотрел на меня. Тарас втянулся следом, запер люк, закрыл своим телом.

Я быстро проверил расчёты. Всё сходилось.

— Летим в точку Лагранжа.

— А что там? — спросил старатель. Тарас странно напрягся.

— Это точка в системе Земля-Луна, где взаимное притяжение равно нулю. А поскольку отталкивание равно притяжению, только по знаку противоположно, там и взаимное отталкивание будет равно нулю.

— Извини? — сказал старатель.

— Земля нас будет отталкивать к Луне, а Луна, с той же силой, — к Земле. В итоге нас зафиксирует в этой точке, и мы сможем летать вокруг Земли сколь угодно долго. Тог же выход на орбиту получится, правда, несколько далековато от поверхности.

— Короче, точка Лагранжа говоришь, — сказал Тарас. — Пальцем ткни на карте, умник.

— Их несколько, — я уверенно показал приблизительные координаты двух и задумался, сколько ещё остались и где они расположены.

— Короче, откуда знаешь, где меня перекупщик ждёт?

— Так… — я растерялся. — Там, наверное, все продавцы антимассы тусуются. Удобно там.

— А зачем нам перекупщик? — поинтересовался старатель. Лучше напрямую. Этим, которые новый космический лифт строят. Или на судостроительные верфи. Выгоднее ж будет!

— Короче, хочешь — возись сам со своей долей. У тебя, может, и документы все на антимассу есть? Может даже, за добычу и продажу уплачены все налоги?

Таможенный контроль явился через полчаса после заключения сделки с перекупщиком — только-только успели отгрузить антимассу и забрать деньги.

— Кто такие? — равнодушно спрашивал таможенник. — Откуда? Цель визита? На сколько? Есть ли средства для пребывания на Земле в течение указанного периода времени? Приготовили паспорта и по пять кредитов, отмечу въездную визу.

Я с готовностью протянул документ.

— Загранпаспорт, — вздохнул таможенник. — Внутренний будешь у себя на Марсе показывать.

Понятно, что в межпланетный лайнер, например, меня без документов никто бы и на порог не пустил. Но мы-то летели сами. И про загранпаспорт забыли. О нём я как-то не подумал… ТМ