Ирина летела над городом, плавно работая широко распахнутыми крыльями. Ветер расшвыривал ее спутавшиеся волосы и пронзительно свистел в ушах, постепенно привыкающих к высоте птичьего полета. Мышцы рук, ставшие теперь мышцами крыльев, напрягались при каждом взмахе, и от этого в спине появлялось какое-то томительно-сладкое чувство.

На столицу постепенно оседала ночь. Зажигались огни квартир, перемигиваясь шаловливыми глазницами окон, вспыхивали задорно и весело уличные рекламы, а свет от автомобильных фар создавал на дорогах впечатление электрического потока. Город вступал в фазу ночного бдения — времени, когда принято заниматься теми делами, смелости на осуществление которых, как правило, не хватает под яркими солнечными лучами.