– Ладно, – сказал Лэндри. – Делаем так: первым захожу я и осматриваю первый этаж. Потом… Елена, ты меня слышишь?
Я кивнула, не очень слушая, что он говорит, не вникая в его планы. Сейчас все мои мысли были о Молли.
Если кто-нибудь тронул ребенка…
Я подумала о беглых Чеде и Эрин. Если они вдруг вернулись в дом…
Лэндри затормозил у крыльца. Я выскочила, не дожидаясь полной остановки.
– Эстес, чтоб тебя!
Входная дверь была открыта. Я кинулась в дом, ни на секунду не задумываясь, какая опасность может ждать за порогом.
– Молли!
Лэндри уже стоял за моей спиной.
– Сибрайт! Это Лэндри.
– Молли!
Прыгая через две ступеньки, я взлетела на второй этаж.
Если кто-нибудь тронул ребенка…
Лэндри направился к кабинету Сибрайта. В доме стояла полная тишина, только из-за дверей кабинета доносился какой-то слабый, невнятный звук.
– Сибрайт?
С пистолетом в руке Лэндри пошел вдоль стены. Краем глаза он видел, как мчится вверх по лестнице Елена.
– Сибрайт! – еще раз окликнул он.
Звук становился все отчетливее. «Пение, что ли?» – подумал Лэндри. Он подобрался к двери, взялся за ручку…
Пение. Нет, скорее речитатив.
– Я только хотела жить хорошо.
– Молли!
Какая из закрытых дверей ведет в ее комнату? Прижавшись спиной к стене, я распахнула первую по ходу. Ага, комната Чеда.
Если кто-нибудь тронул ребенка…
Рванула следующую дверь. Еще одна пустая спальня.
– Молли!
Третья дверь, едва приоткрывшись, обо что-то ударилась. Я налегла сильнее.
– Молли!
Если кто-нибудь тронул ребенка…
Дверь в кабинет распахнулась, явив взгляду жуткую картину. Кристал Сибрайт стояла за мужниным письменным столом, вся в крови. Кровь текла по ее рукам, по хорошенькому розовому платьицу, в котором Лэндри уже видел ее сегодня. Брюс Сибрайт лежал лицом вниз на своем безукоризненно прибранном столе с торчащим из раны в спине мясным ножом.
– Господи, – пробормотал Лэндри.
Кристал посмотрела на него широко раскрытыми стеклянными глазами.
– Я только хотела жить хорошо. А он сломал мне жизнь. Он все сломал.
Если кто-нибудь тронул ребенка…
Сделав шаг назад, я набрала полную грудь воздуха и со всей силы навалилась на дверь плечом.
– Молли!
Дверь чуть подалась, и я поняла, что кто-то забаррикадировал ее изнутри.
– Елена!
Послышался звук отодвигаемой мебели, дверь распахнулась, и Молли с разбегу бросилась мне на шею. Я упала на колени и обняла ее так крепко, как никогда в жизни никого не обнимала. Я держала Молли Сибрайт обеими руками, прижимала к себе, пока она плакала, и потом долго еще не могла отпустить.