– Это какой-то розыгрыш, – заявила Оливия. Она подошла к дверям и закрыла их, чтобы они с Торном могли поговорить без свидетелей. – Хотя я даже вообразить себе не могу, как ты уговорил отца принять в нем участие.

– Ты обижаешь меня, милая, – ответил Торн. – Если бы я говорил неправду, то разве позволил бы господину Чонси уйти со свежей сплетней на устах? Он обязательно расскажет кому-то о том, что узнал, а этот кто-то поделится новостью еще с двадцатью своими ближайшими друзьями. К вечеру об этом будет знать треть Лондона.

Боже мой, бедный господин Чонси. Страшно представить себе, что он подумал о ней, ведь она сама разрешила ему навещать ее всего за несколько минут до прихода лорда Кемпторна.

Оливия прошла мимо Торна и села на диван. Девушка закрыла лицо руками.

– Как это могло случиться? Ты должен был убедить отца, что в экипаже ничего не произошло.

Торн опустился рядом с девушкой на диван, она подскочила на мягкой подушке.

– Но в экипаже кое-что произошло. Ты помнишь, когда я сунул руку тебе под юбку…

– Довольно! – простонала она, роняя руки на колени. – Отец видел, как мы целовались. Ничего больше. Он не стал бы требовать, чтобы ты женился на мне.

– Но мы же не только целовались, Оливия, – возразил он спокойно и даже весело. Настолько спокойно, что ей хотелось его задушить. – Либо мы себя как-то выдали, либо твой отец лучше, чем мы полагали, знает, что происходит между молодыми людьми, оставшимися наедине. А если ты сомневаешься, что мы обручены, спустись вниз, и лорд Девик подтвердит мои слова.

– А чего ты так спокоен? – спросила она. – Ты же не хотел связывать себя узами брака.

– Успокойся, Оливия, – посоветовал он. – А то могут решить, что ты не хочешь выходить за меня замуж.

Как она может стать графиней, женой Торна? Его настроение сродни приливам и отливам: то ему весело, то он недоволен. Оливия чувствовала, что он воспринимает ее как свой очередной долг, который он обязан исполнить. Но есть ли между ними дружба? Чувства? Нет, можно не сомневаться, ему нравится ее целовать. Хотя эта новость ничуть не развеяла ее страхи. Торн перецеловал бессчетное количество дам.

Она хотела было встать, но этот негодяй схватил ее за руку. Раздраженная Оливия вновь села.

– Торн, я не хочу выходить за тебя замуж. – И поспешно добавила: – Как и ты сам не горишь желанием жениться на мне. Мы должны поговорить с моим отцом и отговорить его от подобной нелепой идеи.

– И ты настолько смела, что заведешь такой откровенный разговор? – допытывался он. – По мнению отца, ты – падшая женщина.

Ее плечи обмякли.

– Так несправедливо! – воскликнула она. – Никто не станет называть тебя падшим за то, что ты поцеловал женщину. В противном случае тебя еще в детстве обручили бы.

Торн засмеялся:

– Твоя правда, хотя это ничего не меняет. Неужели тебе не было приятно, когда я ласкал тебя?

Она зарделась, вспомнив, как наслаждалась каждой минутой его ласки.

– Не желаю это обсуждать.

Торн нагнулся ближе. Она вдохнула и затаила дыхание, когда его губы коснулись мочки ее уха.

– Вчера вечером, лежа в кровати, я думал о тебе. О вкусе твоих губ. О своих влажных пальцах, когда я сунул руку тебе между ног и стал ласкать твою чувственную щель.

Она намеренно отводила взгляд.

– Твои слова так же непристойны, как и твои манеры, – сказала она и почувствовала, как набухают ее соски от воспоминаний о том вечере.

– Мы рискнули, и нас застали на горячем, – прошептал он ей на ухо. – Я согласен заплатить за наши ночные проказы. А ты? Особенно теперь, когда я дождаться не могу, когда снова к тебе прикоснусь.

Оливия ощутила, что ее накрывает горячая волна. Между ног болело, словно ее тело так и жаждало его прикосновений.

– Ты осмелишься дразнить меня? В доме моего отца?

– Да, осмелюсь. Я буду дразнить и мучить нас обоих до тех пор, пока ты будешь не в состоянии думать о другом мужчине. – Он помолчал. – О его поцелуях.

«О поцелуе Гидеона».

Оливия повернулась и пристально взглянула на него. Неужели сам Гидеон рассказал ему, что они целовались? Или это очередная игра графа? Их с Гидеоном поцелуй был сдержанным и несколько прохладным. Ему не хватало искры, возбуждения, которое она ощущала, когда в темных недрах экипажа ее целовал Торн. Или до этого поцелуй, который, как она думала, у нее сорвал Гидеон.

В Мальстер-Парк.

Это Торн целовал ее перед беседкой леди Фелстед.

Она заскрежетала зубами.

– Чего ты хочешь от меня?

– Всего.

Одно-единственное слово, будто невидимая молния, пронзило гостиную и с громоподобным грохотом прокатилось сквозь ее тело.

– Или ничего. – Торн пожал плечами. – Хотя если мы обручены, не вижу причин, чтобы нам отказывать себе в удовольствии.

Разумеется, он уже взвесил все плюсы и минусы их помолвки.

Торн посерьезнел.

– Ты должна знать, почему так расстроился твой отец. Мой кузен и друзья рассказали Гидеону, что в зале уже стали сплетничать о нас.

– Сплетничать? – от такого откровения она опешила. – Все дело в лорде Норгрейве?

Торн нетерпеливо взглянул на девушку. Он явно вспоминал, как расстроился, обнаружив ее в компании маркиза. Он покачал головой:

– Нет, однако я не удивился бы, если бы кто-то стал судачить о твоем ужасающем вкусе в выборе друзей.

– Давай не забывать, что в этот длинный список можно добавить и тебя, – отрезала она в ответ.

Он остудил ее пыл неподвижным взглядом.

– Тем не менее уже пошли разговоры о характере нашей дружбы. Когда твой отец вернулся в ваш городской дом, Гидеон повторил ему все то, что услышал от Сент-Лиона, Шанса и Рейнбо.

Боже милостивый! Зачем Гидеон рассказывал все это отцу? Конечно, они с Торном еще усугубили ситуацию, позволив застать себя вместе в экипаже.

– Наше объявление о помолвке лишь подтвердит слухи.

– Оно рассеет все мерзкие слухи и восстановит твое доброе имя. Знаешь, ты должна быть благодарна, что я согласился с твоим отцом, – напомнил он ей.

– А у тебя был выбор?

Торн колебался:

– Честно говоря, не было. Но речь не об этом.

Оливия вздохнула, настроение упало ниже некуда.

– Давай говорить откровенно, Торн. Мы с тобой – плохая пара.

– Да, плохая.

Она поморщилась от той легкости, с какой он с ней согласился.

– Предполагалось, что я буду искать себе мужа, чтобы не пришлось выходить за того, которого мне подберет леди Грисдейл, – призналась Оливия, дивясь тому, в какие неприятности она ввязалась, и дня не прошло.

– Не понимаю, почему бы вам не продолжить его искать, – прорычал Торн.

Оливия встретилась с ним взглядом. В темно-зеленых глазах не было и намека на то, что он ее дразнит.

– А зачем мне его искать, если у меня уже есть ты?

– Вот и я так думаю! – последовал его загадочный ответ. – Многие дамы в твоем завидном положении посчитали бы меня отличной партией.

– Значит, это какая-то шутка! – воскликнула она и ударила его кулаком в плечо за то, что он дразнит ее. – Как ты мог позволить мне думать, что…

Торн прервал ее поцелуем. Удовлетворил свою страсть, просунув язык между ее зубами. Он игриво переплетал свой язык с ее, пока она не забыла, о чем они говорили.

– Наша помолвка – дело решенное. Ты – моя невеста, и к вечеру моя семья узнает эту радостную новость, – пообещал он. Его зрачки расширились от одного-единственного поцелуя. – Никто из нас не должен давать повода сомневаться. Однако ты не единственная из семьи Лидалл, кто полагает, что я тебя недостоин.

– Я не говорила, что ты недостоин, – возразила она. – По-моему, мы друг другу не пара.

Торн вновь поцеловал девушку. Оба задыхались, когда поцелуй закончился.

– Несомненно, не пара, – хрипло ответил он и самодовольно улыбнулся Оливии. – На чем я остановился?

Оливия оттолкнула его и встала:

– Я иду вниз поговорить с отцом. От тебя никакого толка.

Он тоже встал и последовал за ней.

– Лорд Девик уже принял решение. Ты его не разубедишь.

– Это мы еще посмотрим. – Но чувствовала она себя не так уверенно, как звучал ее голос. Оливия переступила порог. – Кроме того, сомневаюсь, что кто-то поверит, что ты тайно за мной ухаживал.

– Мы знакомы с детства. При поддержке моей семьи и лорда Девика никто не усомнится в моих чувствах к тебе, – ответил он, нисколько не тронутый ее опасениями. – Приложив минимальные усилия, я могу быть довольно убедительным.

«В роли лорда Кемпторна или Гидеона?»

Оливия поджала губы от такого высокомерия, но отказывалась действовать из-под палки. С высоко поднятой головой, не обращая внимания на Торна, она направилась вниз – поговорить с отцом.

Через десять минут Торн стоял, прислонившись к стене и скрестив руки на груди, и наблюдал, как отец и дочь спорят о достоинствах их помолвки. Лорд Девик был непоколебим в своем решении, но гнев в глазах барона напоминал Торну, что во всем он винит только его.

– Папа, если бы ты подумал…

– Нет. Я не стану менять свое решение, – отрезал лорд Девик, не желая, чтобы мольбы дочери поколебали его в принятом решении.

Торн сочувствовал девушке. Она жила уединенно и пользовалась свободой, которой многие дамы позавидовали бы. И теперь каждый распоряжался ее жизнью, принимая за нее все решения: от того, с кем проводить вечера, до того, какого джентльмена выбрать в мужья. Он оттолкнулся плечами от стены и подошел к сидевшей Оливии.

Она застыла, почувствовав его близость.

– Это нечестно по отношению к лорду Кемпторну, – возразила она.

– Лорд Кемпторн может сам за себя сказать, миледи, – пробормотал ей на ухо Торн, испугав девушку. – Хотите, мы вместе сообщим новость моей семье?

Оливия посмотрела на отца.

– А если я пообещаю, не жалуясь, следовать всем советам леди Грисдейл?

Лорд Девик усмехнулся:

– Невероятный подвиг с твоей стороны. Хотя я был бы благодарен, если бы ты была с ней полюбезнее, поскольку однажды она станет твоей мачехой.

– Никуда ты от меня не денешься, милая, – поддразнил Торн. Он хотел поцеловать ее в плечо, но девушка была расстроена и чувствовала себя загнанной в угол. Если бы он к ней прикоснулся, то мог бы лишиться зуба.

– Только на время, Кемпторн, если я решу, что вы недостойны жениться на моей дочери, – помрачнел отец.

– Как так? – удивилась она. – Лорд Кемпторн упомянул, что я могу воспользоваться возможностью и искать более подходящего джентльмена. Мне это кажется какой-то бессмыслицей.

Еще бы! Ее жених планирует бегство.

– Судя по тому, что я видел в экипаже, вы с Кемпторном хорошая пара, – напрямик заявил барон. – Однако я сказал ему, что не буду вызывать его на дуэль, если он разорвет помолвку.

– Ты дал ему позволение бросить меня у алтаря? – завопила она. – Я стану посмешищем!

– Перестань драматизировать, – велел Торн. – Когда придет время разорвать нашу помолвку, ты сама пойдешь на попятный.

– Ты шутишь?

– Не волнуйся, Оливия, я придумаю вескую причину для нашего расставания, и даже самые заядлые критики ее проглотят. К тому времени, как со мной будет покончено и все в светском обществе будут тебе сочувствовать, – пообещал он, едва касаясь ее руки.

Оливия полуобернулась к нему, нахмурившись:

– И ваша репутация неисправимого грубияна будет восстановлена.

Он кивнул головой в знак согласия:

– Вы же не откажете мне в небольшом вознаграждении?

Оливия в знак капитуляции подняла руки.

– Мне ни одного из вас не образумить. Делайте что хотите. – И, не прощаясь с отцом, она вышла из библиотеки.

– Я всегда так поступаю, моя дорогая, – негромко ответил Торн.

– Оливия редко выходит из себя, – сказал лорд Девик.

Торн пожал плечами.

– Я смогу урезонить вашу дочь. – Его удивило то, что ему приятно меряться умом с этой девушкой.

Лорд Девик откашлялся:

– Эта помолвка призвана защитить ее репутацию и положить конец сплетням, Кемпторн. И она не дает вам права продолжать ваши заигрывания.

Торн медленно выдохнул:

– Никто не поверит, что наша помолвка настоящая, если мы не будем вести себя как влюбленная парочка.

– Я не позволю ее обидеть.

Барон был так же упрям, как и его дочь.

– Милорд, не имею ни малейшего намерения обидеть Оливию, – нетерпеливо возразил Торн. – Однако я заручусь ее поддержкой любым способом. Не вмешивайтесь.

– Вы мне угрожаете, Кемпторн? – взбесился барон.

– Да, угрожаю, – ответил Торн. – Я согласился на эту помолвку, потому что наши цели совпадают. Свою часть вы выполнили. Позвольте мне выполнить свою.