Подойдя ближе, я поклонилась, как положено.

— Рад вас видеть, госпожа Алана, — он тоже приветливо кивнул и, взяв меня под руку, повёл в беседку.

Слуги остались стоять снаружи. Бедная Мирана она так и не успела пообедать, а теперь ей ещё придётся меня ждать и облизываться в сторонке.

— Сегодня вы ещё прекраснее! — выдал комплимент его высочество, вежливо улыбаясь. — Хороши, словно первый цветок после зимы!

Невольно улыбнулась, с цветком меня ещё не сравнивали. Бывало колючкой называли в отделении за острый язычок. Но и кактусы тоже цветы.

— Благодарю! — тем же тоном ответила я, бессовестно его разглядывая.

До чего красивый мужчина! И внешность прекрасна, и манеры изысканны и всё в нём хорошо. Отчего же меня тянет сбежать?

Принц, меж тем, пригласил сесть, налил собственноручно вина и подал мне бокал.

— Это вино из роз, — протянул томно. — Попробуйте, вам обязательно понравится.

Голос такой тягучий, соблазнять меня вздумал? Но от вина я не отказалась.

И правда, оно издавало легкий розовый аромат. В детстве пробовала варенье из лепестков роз, довольно таки интересное, вина ещё не пила. А здесь оно должно быть невероятно вкусным, судя по тому, что пробовала в доме Чёрного дракона.

Вот только зря я его вспомнила. Не успела сделать и пары глотков, как Человек в чёрном появился в проёме беседки, загородив собою свет.

— Прости! — расплылся в улыбке Дракон, обращаясь к Барсу. — Не смог пройти мимо!

И ухмылка его больше напоминала оскал акулы, что увидела добычу.

— Разве ты не должен быть сейчас на приёме послов? — тут же пошёл в атаку Снежный.

Обстановка сделалась напряжённой, я поглядывала то на одного, то на другого. Эти же двое не сводили друг с друга глаз.

— Послов благополучно разместили в доме для гостей, и они чувствуют себя прекрасно, — ответил с ухмылкой Чёрный и придвинул к себе блюдо с фруктами. Отломив от грозди виноградинку, демонстративно закинул её в рот, победно глядя на брата.

Сверкнул в лучах солнца перстень на его мизинце, в форме дракона. Изящный и очень мужской, впервые с удивлением наблюдала, как могут украшения красиво смотреться не только на женских ручках.

Сейчас обратила внимание на его руки, длинные изящные кисти с тонкими пальцами, такие могли быть у пианиста. Как он этими руками меч держит, да ещё и так им владеет, что дух захватывает?

Глядя на его ладони от чего-то сделалось жарко. Вроде и ни одной неприличной мыслишки, а кровь к лицу прилила. Всегда выделяю мужские руки и у Чёрного они чертовски сексуальные.

— Госпожа Алана, — выдернул меня Дракон из мира фантазий. — Вы прекрасны, как…

Он сделал многозначительную паузу, окидывая меня взглядом с ног до головы и продолжил:

— Как именинный пирог в глазури со взбитыми сливками.

Так смешно стало, он в точности повторил мои ассоциации по поводу наряда. Сдерживая улыбку, чуть не ляпнула: «съесть хотите?», да вовремя себя одёрнула. Это у нас в отделении я могла так пошутить, все бы дружно поржали, а тут могут и не понять. Особенно этот человек в черном, ещё примет как сигнал к действию.

— Пирог? — переспросила, и слегка кокетничая, добавила: — А мне сказали, что я похожа на первый весенний цветок.

— Кто сказал? — тут же подхватил Дракон и, хмыкнув саркастически, выдал: — Он вам льстит.

— Нисколько! — перебил его Барс. — Госпожа Алана действительно настолько хороша, что её можно сравнить разве что с цветами.

— С диким шиповником, — моментально парировал принц Асгард. — Маняще ароматным, но колючим.

Про колючки это он правильно заметил.

Они что, сейчас будут соревноваться в остроумии? Совершенно не согласна быть предметом их спора.

— Ваши высочества так внимательны! — решила быстро взять инициативу в свои руки, а то чего доброго до драки договорятся. Оно мне надо? С предельной вежливостью начала: — Не знала, что мужчины так хорошо разбираются в цветах. А я вот совсем их не люблю.

— Не любите цветы? — сильно удивился Снежный.

— Ни капельки, — искренне ответила ему, радуясь, что разговор перешёл на другую тему. Теперь я не против быть в центре внимания. — Мне нравится на них смотреть в саду, например. А вот в букетах, срезанные совсем не люблю.

— А что же тогда любите? Драгоценные камни? — продолжал выспрашивать Барс, кажется, он серьёзно заинтересовался этим вопросом. Будет задаривать?

— Нет, — немного подумав, прикидывая мысленно, нравятся ли мне драгоценности, тем же тоном полным равнодушия ответила я.

— Украшения из золота, красивые наряды? — не унимался принц, как будто поставил себе целью выяснить всё до конца.

— Нет, — вновь ответила совершенно честно. К этому я тоже равнодушна. И сама задумалась, что же мне на самом деле нравится.

Люблю, когда мы с друзьями собираемся вместе, пьем вино и поём песни под гитару, люблю наши походы в горы и сплавы по рекам, люблю ночные посиделки у костра. Очень люблю, когда возвращаются родители из долгих экспедиций, люблю своего непутёвого братца. Найду и никуда уже не отпущу, гадёныша. Люблю Серёгу за его добрый, спокойный нрав, за чувство защищённости и тепла рядом с ним. Люблю свой шумный дом и соседей сверху с их вечным ремонтом. Кажется, даже Катьку из соседней квартиры люблю.

Как же я по всему этому соскучилась! Так тоскливо сердце сжалось.

Только принцам всего этого не скажешь, потому я лишь пожала плечами и сказала то, что меня привлекло в этом мире.

— Мне нравится, когда отец творит свою магию, это так удивительно. Люблю когда моя служанка приносит обед и мы с ней болтаем часами ни о чем, — неожиданно для себя сказала им то, что на душе было.

Об одном умолчала, о том, что сердце начинает сильнее биться при виде одного деспотичного человека, что разум отказывается ясно мыслить, как только он оказывается рядом. Что воспоминания о его поцелуе меня до сих пор вводят в трепет и разливают жар по всему телу. И меня разрывает на части от того, что я могу скоро вернуться домой и больше никогда его не увижу.

— Вам нравятся странные вещи, — проговорил тихо Чёрный Дракон, а я тут же напряглась.

Неужели он увидел что-то в моей голове? Лучше бы нет. Иначе я никак не смогу объяснить те образы, что промелькнули в моих мыслях.

Надо было срочно спасать положение, надеясь, что принц ничегошеньки не понял.

— Ещё я люблю сладости! — заявила с самым невинным видом, рассматривая блюда на столе. — Кто-то обещал удивить меня изысканными лакомствами.

— О! Простите! — к моей радости подхватил эту тему Барс. — Я так увлёкся беседой, что и забыл о своём обещании. Попробуйте это!

При последних словах он поднялся и принялся собственноручно мне накладывать кусочки пирожных различных форм, размеров и цветов. Наполнив широкую тарелку, протянул мне.

— Благодарю! — взяла блюдо из его рук, с удовольствием рассматривая содержимое. Выглядело довольно таки аппетитно. Пироженки были маленькими, как раз на один зуб, что мне показалось очень удобным.

Попробовав первое попавшееся, даже зажмурилась от удовольствия.

— Ммммм, — промычала и заявила восторженно: — Это правда очень вкусно!

Но стоило открыть глаза, как наткнулась на два очень заинтересованных взгляда. Принцы уставились на меня с одинаково ошарашенными выражениями на лицах. Пришло понимание, что я опять сделала что-то не так. Здесь что, запрет на открытое выражение своих эмоций? Или едой нельзя наслаждаться?

— Вы тоже должны это скушать! — проговорила Дракону, смутившись, под их неоднозначными взглядами.

— Я налью вам вина, — кашлянув, тоже как-то неловко принялся за мной ухаживать принц Аслек.

Человек в чёрном сидел не шевелясь, лишь пристально за мной наблюдал. Опять что-то заподозрил? Не могу я знать всех нюансов этого мира. Может у них девушки совсем сладости не едят. Или это что-то означает? Надо будет у Мираны расспросить. Что уж теперь, уже прокололась. В досаде засунула в рот ещё один кусочек вкусняшки, и вновь от наслаждения замычала. Да ну их! Это ж просто обалденно! Ничего лучше в жизни не ела. Домой буду сбегать, обязательно загляну к Барсу, прихвачу мешочек, другой.

— Из чего это сделано? — спросила Снежного, указывая пальцем на особо понравившуюся сласть.

— Эти сладости везут к нам из-за моря, — начал довольно Барс. — Я рад, что смог вам угодить. Надеюсь, теперь вы будете чаще ко мне заглядывать?

— Их можно приобрести в местной лавке, — не дал мне ответить Дракон, презрительно фыркнув.

— За баснословные деньги, — перебил его Аслек, тем самым давая понять, что мне они не по карману.

О чем бы мы не говорили, эти двое всё равно начинают спорить. Кажется, они безнадёжны.

Да, Снежный не зря расстроился появлению брата, обед безнадёжно испорчен. Поговорить по-человечески не возможно. А ведь, не будь здесь этого деспота, могли бы с пользой пообщаться.

Не желая больше поддерживать их спор, взялась за бокал с вином. Буду цедить по глоточку, пока не разойдёмся. Принцы тоже не спешили начинать новый разговор.

К столику неожиданно подошёл слуга и что-то тихонько сказал на ухо хозяину. Тот взглянул на Дракона и коротко кивнул.

Слуга удалился, но в следующую минуту на тропинке показался Дугл. Я его сразу узнала, тот самый командир отряда Дракона. Только выглядел он сейчас очень потрёпанным, как будто сюда попал сразу с поля боя. Он подошёл к беседке, поклонился и басом выдал:

— Ваше высочество, прибыл второй отряд.

Принц Асгард тут же взволнованно вскочил, а Дугл продолжил, извинившись перед принцем Аслеком и обратившись ко мне:

— Госпожу Алану тоже просят пройти в лечебницу, отцу требуется ваша помощь.

На сердце стало тревожно, командующий был мрачен. Неужели случилось что-то страшное?

Я поднялась следом за принцем. Наскоро простилась со Снежным барсом, он не стал возражать, должно быть, сам обрадовавшись, что такой неудачный обед подошёл к концу.

Отправилась вслед за мужчинами. По дороге Дугл продолжил докладывать Чёрному дракону о происшествии. До меня долетали обрывки фраз, из которых поняла, что последнее нападение произошло практически у стен города, до этого несколько похожих ударов было на границе. Отряд хорошенько потрепали, вернулись не все, много раненых. Принц слушал, лишь кратко кивая и уточняя некоторые детали.

Проходя мимо моего дома, мужчины неожиданно остановились.

— Вам лучше переодеться, — обратился ко мне его высочество.

Невольно глянула на своё пышное платье. Совсем забыла об этом дурацком наряде, не соответствовавшем обстановке.

Молча согласившись с ним, завернула в дом. Дракон приказал Дуглу дождаться меня, а сам поспешил вперёд.

Рванула бегом по лестнице, рядом с удивлением увидела Мирану. Как оказалось, она не отставала от меня ни на шаг.

Служанка помогла мне быстро переодеться. Уже почти убегая, приказала ей сначала поесть, а потом уже приходить в лечебницу. Что-то мне подсказывало, что там работы будет много, и я вряд ли быстро освобожусь.

Девушка меня послушалась и уже через пару минут я спешила вслед за командующим к лечебнице. Заразившись от мужчин тревогой, практически бежала за ним. Путь мы проделали в молчании.

Сопроводив к месту, Дугл тут же меня покинул, даже не заходя в здание. Возможно, опасность ещё не миновала и он отправился на помощь защитникам.

Оказавшись в средине, поразилась количеству народа, что здесь сегодня присутствовало. Там, где раньше было открытое пространство, теперь стояли лавки, на которых лежали и сидели воины.

Всё было очень разумно организовано. Самые тяжело раненные располагались по центру, за ними те, кто мог ещё терпеть боль или был в сознании. У самого входа те, кому требовалась помощь в последнюю очередь. Отец занимался воином раненым в грудь. Его помощники перевязывали раны остальным, в первый раз их видела, обычно он один справлялся.

Замерла в растерянности. Что мне делать? Просто зашивать раны, после того, как лекарь исцелял внутренние повреждения или самой попробовать магичить. Справится ли папочка сам? В прошлый раз ему магии едва хватило, чтобы спасти принца. Всем помочь он вряд ли сможет.

Надо оценить обстановку. Если лекарь справится сам, не стану рисковать своим положением и показывать способности к магии.

Долго не раздумывая, пробралась в центр, осматривать раненых. И чуть не заорала, увидев знакомое лицо. Бледное, почти до синевы, измождённое, со впалыми щёками, и тёмными кругами под глазами. Он лежал, не шевелясь и, кажется, не дышал, одна рука свесилась с лавки, плечо и грудная клетка были перевязаны. Только повязка вся уже пропиталась кровью.

От ужаса замерла, не в силах пошевелиться, ноги приросли к полу, дышать стало тяжело.

— Ванька! — готовый вырваться крик, застрял в горле и вышел еле слышным хрипом.

Заставив себя подойти, трясущимися руками приложила два пальца к горлу, боясь и надеясь прощупать пульс.

— Ванечка, родненький, пожалуйста! — прошептала, задерживая дыхание и закрыв глаза.

Внутренне молясь: «только бы он был жив!» Почувствовав под пальцами слабое давление, выдохнула.

Не медля больше не секунды, схватила у пробегавшего мимо помощника нож и срезала повязку.

Открывшаяся рана была ужасна, начиналась от плеча и шла почти к самому сердцу, распоров мягкие ткани и задев ключицу.

В нашем мире предстояла бы сложная операция, но здесь, впервые я была безумно рада, что у меня есть магия, и я могу без вмешательства, просто исцелить. Глядя на зияющую сломанную кость ключицы, просто представила, что она соединяется и срастается. И когда она на самом деле срослась прямо на глазах, от облегчения меня бросило в жаркий пот. Продолжила мысленно соединять ткани, с таким счастьем наблюдая, как они словно ожившие тянутся друг к другу и восстанавливаются.

Почувствовала, что от напряжения я стала вся мокрая, лишь, когда принялась соединять кожу.

У моего мальчика даже шрамов не должно остаться. Рана затянулась полностью, лишь поверхность оставалась розовой, но и это со временем пройдёт.

Взяв чистую повязку, перевязала Ваньке грудь, больше для того, чтобы скрыть следы целительства. Руки заметно дрожали, да и внутри всё тряслось от пережитого стресса. Очнётся, убью паразита!

Как только отошла от первого шока, стало страшно, вокруг были воины, и они всё видели. Теперь я больше не смогу прятать свои способности.

Огляделась, выискивая любопытные взоры. Какого же было моё удивление, когда поняла, что на меня никто не смотрел. Тяжелых воинов, помощники опоили снотворным и они мирно спали. Вот почему мне показалось сразу, что брат не дышит. Он просто пребывал в глубоком сне. А я от страха ничего не заметила.

Вдруг меня всё же пронесёт, и никто не заметит? Слабо на это надеясь, прислушалась к Ванькиному дыханию. Сейчас он дышал ровно, как просто спящий. Немного успокоившись, двинулась к другому воину. Видели меня или нет, но я не могла оставить без помощи этих почти мальчишек. Будь, что будет. Каждый из них был кому-то сыном, кому-то братом, кому-то женихом. И ту боль, что я несколько минут назад испытала, не пожелаю даже врагу.

После того, как испробовала магичить на Ваньке, процесс пошёл быстрее. Теперь мне не надо было прилагать столько усилий. Кажется, я разобралась, как она действует. Действительно, это просто, словно дыхание. Главное не зацикливаться и не искать сразу же доказательств, а верить, что всё получится.

Руками я над ранами не «колдовала», чтобы не привлекать лишнего внимания. Если есть тот, кто за мной следит, то он увидит лишь, как я подхожу к воинам. Разрезаю ножом перевязки, осматриваю и вновь перематываю чистыми тканями. Со стороны моя магия не заметна, может узнать только тот, кто к ней чувствителен. А насколько я поняла, этой особенностью обладает лекарь, но он был занят и внешне не проявлял ко мне никакого интереса, только кивнул, когда я явилась.

Я уже обошла человек пять с тяжёлыми ранениями, но никак не почувствовала, чтобы моя магия стала иссякать. У меня такой огромный резерв или это просто только начало? Кто знает, как обращаться с ней? Что, если я всю магию истощу, и её больше не будет? Или после отдыха она опять появится? Множество вопросов роились в моей голове, но за ответами было страшно обращаться даже к папочке. Потому просто молча выполняла свою работу, надеясь помочь как можно большему числу воинов.

Центральный круг раненых подошёл к концу, и мы с отцом встретились возле последнего тяжелого.

Он посмотрел на меня, и я инстинктивно догадалась, что лекарь всё понял. Было что-то в его глазах: боль или вина, а может страх. Но мне стало не по себе. Я замерла как будто в ожидании приговора, не глядя на папочку и готовясь к чему-то нехорошему.

Но он лишь произнёс:

— Я займусь этим, тебе лучше взяться за лечение других. Игла с ниткой и эликсир там, — и он махнул рукой в сторону стола.

Сначала я оторопела, не разобравшись в ситуации, с тревогой просто на него смотрела. Но в следующую минуту догадалась, что он, кажется, хочет меня прикрыть. Папочка бросил на меня несчастный взгляд и занялся пациентом.

Не понимая смысла его действий, всё же решилась ему довериться. Почему он остановил и не дал целительствовать дальше? Тоже боится разоблачения? Что-то знает? Или его так удивила магия во мне, что сам сначала хочет разобраться?

Вопросов стало ещё больше, но пока мы здесь не закончим, ответов я не дождусь. Потому занялась прямыми обязанностями. Так было даже лучше, меньше тревожных мыслей в голову лезло.

Время текло медленно, тяжело и изнурительно. Неожиданно на меня навалилась такая усталость, как будто я уголь грузила, весь день и всю ночь перед этим. Может это как раз дала о себе знать истраченная магия? Потому что более уставшей я себя даже тогда в лагере не чувствовала. В какой-то момент я просто незаметно отключилась. Последнее, что помнила: лицо воина, которому зашивала рану на бедре, а что было потом — не знаю.

Когда проснулась, с удивлением обнаружила себя в кабинете папочки, на узкой кровати с пузырьком травяного настоя в руках. Как я сюда попала, осталось для меня загадкой. Да это и было не столь важно.

«Ванька!» — первое, о ком вспомнила, очнувшись. Подскочила, собираясь бежать к нему, но не тут то было.

То ли я слишком резко поднялась, то ли ещё от чего, но головокружение было настолько сильным, что свалилась назад, как подкошенная. И некоторое время с ужасом наблюдала уплывающий потолок. Такого со мной никогда не случалось. Здоровьем всегда отличалась отменным. Что же это? Единственное, что приходило в голову — результат использования магии. Не зная, я злоупотребила способностью и теперь имею то, что имею.

Только комната перестала вертеться перед глазами, попыталась вновь встать, теперь медленно и осторожно. Голова немного закружилась, даже тошноту испытала, но это длилось всего несколько секунд, а после пришло в норму. Таким же образом поднялась на ноги и, дождавшись, когда земля перестала вертеться, сделала шаг, после другой и выдохнула с облегчением. Вроде бы обошлось.

В этот момент дверь отворилась, и зашёл господин лекарь.

— Ты уже поднялась?! — с тревогой в голосе, констатировал он факт и тут же добавил, беря меня за руку: — Сядь! Выпей это!

И он указал на пузырёк, который я всё ещё держала в руке.

— Это снадобье быстро тебя укрепит, — проговорил, старательно отводя взор.

— Вы догадались, что у меня есть магия? — не выдержала я первой. То ли слабость сделала меня говорливой, то ли просто психика уже не выдерживает напряжения. Но пребывать и дальше в неизвестности не было никакого желания.

— Да! — ответил он каким-то упавшим, тихим голосом и, ссутулившись, присел рядом на стул. Поднял, наконец, взгляд, со слезами на глазах и дрожью в голосе спросил: — Кто вы?

— Я? — у меня внутри всё похолодело. Как он догадался, что я другой человек? Неужели магия выдала меня с головой?

Лекарь смотрел с таким отчаянием, что соврать не хватило никаких сил. Внутри всё сжалось от сострадания к нему.

— Я не ваша дочь, — начала с тяжёлым сердцем и, неожиданно для самой себя, рассказала ему всё от самого начала и до конца.

И то, как попала в этот мир, и то, как обнаружила убитую девушку, и как, боясь за свою жизнь, притворилась ею, и как скрыла и от него правду.

Он слушал молча, лишь по щекам катились слёзы и руки заметно дрожали. Казалось, он постарел, прямо на моих глазах, за эти мгновения на добрый десяток лет.

— Я просто пыталась выжить… — произнесла совсем тихо в конце.

Не зная, что ещё сказать, как помощь убитому горем отцу, просто сидела рядом.

Прошло какое-то время, когда, он, наконец, словно очнулся. Провёл по лицу ладонью, утирая мокрые щёки.

— Как она умерла, вы не видели? — спросил с тоской в голосе, больше для себя, чем сомневаясь в моём повествовании.

— Нет, — подтвердила ещё раз свои слова.

Про сон, в котором мне показана была смерть девушки, не стала рассказывать, хватит со старика и того, что услышал.

— Что вы теперь будете делать? — спросила его и застыла в ожидании ответа. Если лекарь решит сдать, мне придётся туго.

Целитель удивлённо посмотрел на меня, кажется, не понимая, о чем я говорю.

— Вы выдадите меня? — спросила осторожно. — Ну, то… что я не ваша дочь…

И опять замерла, даже дыхание затаила. От его решения зависит моя жизнь.

— Кто-нибудь ещё знает, о твоей магии? — задал он неожиданный вопрос.

— Нет, — начала я, не понимая, куда лекарь клонит. — Если только те воины, которым я помогала.

— Я закрыл тебя пологом, — произнес он.

— Как? — вырвалось у меня само по себе. В волнении даже поддалась вперёд. Это что очередная магия?

И в подтверждение моих догадок, старик продолжил:

— Я ещё тогда почувствовал магию, когда ты мне помогла с лечением принца Аслека, но сомневался до этого дня. А сегодня, как только понял, что ты целитель, отвёл людям глаза.

— Зачем? — всё это не укладывалось пока в моей голове.

— У моей дочери не было магии. Если бы это узнал кто-то ещё…

И он, многозначительно промолчав, через время добавил:

— Я хотел первым понять, что происходит.

— Спасибо! — поблагодарила его за это. Ведь если бы не он, сейчас бы меня забросали вопросами или человек в чёрном уже б пытал. Хорошо, что у него есть такие способности.

— Не за что, — печально проговорил лекарь, пребывая где-то далеко в своих мыслях. — Если узнают, что ты целитель, спокойной жизни не жди.

О чем-то подобном я догадывалась, но услышать это от другого человека было страшновато.

— Но как вы узнали, что я не ваша дочь? — задала следующий беспокоивший меня вопрос.

Он тяжело вздохнул, и принялся пояснять:

— У Аланы не могло быть целительной магии. Не такой она человек. Эта способность редко кому даётся. Я пытался ей это объяснить, но она не хотела слушать. Каждый год просила отвести её к видящим…

Произнеся последние слова лекарь закрыл лицо руками и тихо попросил:

— Ты иди. Мне нужно побыть одному. Не бойся, я не выдам твою тайну.

— Спасибо! — выговорила, глотая ком в горле.

Глядя на его сгорбленную фигуру, неожиданно испытала такую злость на людей, убивших Алану. Чем кому-то помешала восемнадцатилетняя девчушка? За что с ней так жестоко?